7.1.5. Сосуд и свет.

Свет, то есть впечатление сосуда, можно постичь.

Свет — это впечатление сосуда от ощущения, якобы, какого-то наполнения. Я тоже иногда вдруг ощущаю: «Ах, меня что-то наполняет, прямо распирает изнутри». Меня на самом деле что-то распирает, в меня впихнули несколько атмосфер? Нет — это ощущение моего желания. И это ощущение я называю светом.

Свет, то есть впечатление сосуда, можно постичь, и такое постижение называется: «материя и форма вместе», так как впечатление — это форма, а сила — это материя. Однако порождаемое при этом в сосуде чувство любви, определяется как «форма без материи».

Форма, облаченная в материю — это свет, наслаждение, ощущаемое в материи. Форма без материи — это ощущение любви: Он мне дает, и я понимаю, что Он меня любит, потому что я люблю Его.

Если мы абстрагируем любовь от подарка, как будто она никогда и не была облачена в какой-то конкретный подарок и представляет собой лишь абстрактное название — любовь высшей управляющей силы (Творца), — тогда она определяется как форма без материи, — на основании того, что я в себе ощутил наслаждение от Творца.

Давайте посмотрим, насколько мы здесь уходим от материальной реальности. Я — желание насладиться — ощущаю в нем чувство, впечатление, называемое наслаждение: как будто ко мне присоединили электрод, дали электрический заряд, и я наслаждаюсь. По испытываемому во мне наслаждению я выношу решение о том, что Вызывающий во мне это ощущение любит меня. Что значит: «Он меня любит»? Независимо от моей материи, независимо от чувства наслаждения, которое Он вызывает в ней, в Нем присутствует чувство любви ко мне.

Представляете, насколько это уже оторвано от меня? Это форма без материи. «Он любит меня. Поскольку любит — создает меня и вызывает во мне чувство наслаждения» — это уже абсолютно бездоказательное, вольное предположение, и оно определяется как форма без материи.

Ощущая Его отношение ко мне, ощущая наслаждение, получаемое от Него, я начинаю достигать подобия свойств. Я хочу дать Ему то же самое, что Он дает мне, и поэтому я на себе (на себе!) испытываю предполагаемое в Нем, — я становлюсь подобным Ему.

Следовательно, если Он мне дает доброе, хорошее, и я попытаюсь дать Ему то же самое — из этого я пойму Его мысли, я пойму Его чувства. И тогда я смогу сказать: «Да, Он, наверное, любит меня. Он на самом деле любит меня, потому что я достиг такого же чувства к Нему оттого, что я Ему отдаю». «Ми маасейха икарнуха» — из подобия моих действий Ему, я начинаю Его понимать.

Так же и в нашем мире. Я хочу кого-то понять, но это не так просто: у него, возможно, совсем другие качества — ментальные, психологические. Я должен начать действовать как он, и тогда механические действия приведут меня к тому же образу мышления, к пониманию того, что является предпосылками его действий, — я начну его понимать.

Посмотрите на человека, у которого нет детей, и на человека, у которого есть дети, и он о них заботится. Пока у вас не будет того же самого, что и у него, вы не будете на его месте, — вы будете его понимать только внешне, но вы не поймете всех тех проблем, всех тех мыслей, которые есть у него. Вы должны стать таким, как он, действовать, как он.

Как, в принципе, можно познать Творца, познать что-то вне себя? В Каббале разработана методика познания Творца. Он познается методом уподобления — я действую так же (насколько я понимаю), как Он действует на меня. Мне не надо выдумывать, философствовать, как Он воздействует на меня, — я исхожу только из того, что я в себе раскрываю. Раскрывая в себе Его воздействия и воздействуя обратно на Него, я начну Его понимать. Почему? Потому что я уподоблюсь тому, что Он вызывает во мне.

Я не могу постичь Его самого — я могу постичь Его отношение ко мне. То есть я не могу постичь Ацмуто, но Творца — я таким способом постигаю. Это действие в Каббале называется получением формы.

И это является конкретным исследованием, так как дух этой любви действительно остается в постижении совершенно абстрагированным от подарка понятием, то есть сутью света.

Почему «абстрагированным»? Я начинаю действовать так же, как действует по отношению ко мне Творец, стремясь вызвать в Нем то же чувство, которое Он вызывает во мне. И между нами возникает такое соединение, что уже не важно, кто кому дает. Дело не в сути самого подарка — дело в том, что мы стремимся вызвать друг в друге посредством этого света, ощущаемого, как наслаждение.

Мы желаем друг другу сказать: «Я тебя люблю, а наслаждение, которое ты во мне вызываешь, является лишь необходимым условием, чтобы передать это сообщение — я тебя люблю». И тогда постигаемое нами друг в друге чувство любви называется постижением формы. То есть мы возносимся над своей материей, и над ощущаемым в ней, понимая, что и материя, и наполнение в ней является не более чем передатчиком, необходимым контактором между нами, для передачи нашего отношения друг к другу — любви.

Итак, мы пришли к форме. Причем эта форма базируется на абсолютно четком действии, предполагающем практический опыт, измерения, повторения, воспроизведения и так далее, чего в философии совершенно нет. То есть, мы перешли от материи к форме в материи, от формы в материи к форме вне материи, любви — следствии того, что ощущает материя.