Приложение № 1 .

«Единая Физика Духа и Материи как новая научная парадигма»

Данная работа адресована прежде всего тем, кто ознакомился с трактатом автора «Нелепая попытка примиренческого шарлатанства» («Основы физики духа»). Другим же читателям в некоторых местах будет затруднительно понимать, о чем, собственно, идет речь… Хотя и «обратный порядок» прочтения все-таки вполне возможен…

Во избежание недоразумений автор также должен предупредить, что, как и в трактате, использование им тех или иных цитат вовсе не означает, что автор разделяет целиком и полностью взгляды и выводы тех, чьи цитаты приводятся…

Автор чрезвычайно признателен Б.Кулику, Ю.Лебедеву, Б.Полосухину и А Яшину за предварительный анализ и оценку данного Приложения.

Процесс совершенствования наших представлений об окружающем мире вовсе не является постепенным накоплением данных и формированием все более точных теорий. Напротив, в истории науки помимо периодов «плавного развития» отчетливо выделяются времена бурной смены одних представлений другими. Весьма подробное исследование причин данной неравномерности было проведено в свое время Томасом Куном, на основные результаты которого мы будем опираться в дальнейшем, и которое использует понятие «научная парадигма», охватывающее совокупность базовых положений, ценностей и убеждений, принятых в научной среде в некий момент времени.

Реальное научное исследование не в состоянии охватить сразу все разнообразные аспекты изучаемых явлений. Реальный ученый просто физически не способен провести все возможные эксперименты и лабораторные испытания, имеющие отношение к исследуемому им явлению. Поэтому объективно и субъективно ученый вынужден ограничивать как «поле поиска», так и возможный набор используемых способов исследования. Таким образом, он неизбежно вносит в изучаемую область определенную систему априорных убеждений, фундаментальных философских установок и ответов на вопрос о природе реальности.

Упрощая себе задачу, исследователь в то же время вносит искажения в еще неполученный результат. Итогом этого является тот факт, что даже самые строгие эмпирические наблюдения сами по себе не дают никаких гарантий единственных и однозначных решений. И одни и те же эмпирические данные могут быть объяснены в рамках разных, иногда даже противоречащих друг другу, научных парадигм.

Простейший пример: явления теплообмена, которые изначально успешно анализировались с позиций «теплородной» теории, в дальнейшем получили свои объяснения с точки зрения молекулярной кинетики. При этом даже сохранились макросоотношения, полученные в рамках «теплородной» теории…

Упомянутое «упрощение исследования» приводит, естественно, как к положительным, так и к отрицательным последствиям. С одной стороны, упрощение позволяет добиться ускоренного решения «прикладных» задач, - задач, не затрагивающих базовые положения научной парадигмы, лежащей в основе упрощения.

С другой стороны, принятие научным сообществом той ли иной парадигмы замедляет развитие тех областей знания, которые «не вписываются» в принятую парадигму. Это обуславливается, во-первых, объективным фактором: научная парадигма определяет «разрешенное» проблемное поле, устанавливает допустимые методы и набор стандартных решений. Во-вторых, имеет место влияние и субъективного фактора: научное сообщество сдерживает и иногда даже подавляет ту новизну, которая способна подорвать положения принятой парадигмы.

«Ученый, занятый нормальной наукой, становится решателем задач. Парадигма для него - то, что само собой разумеется, и ему совсем не интересно проверять ее надежность. На самом деле он существенно укрепляет ее фундаментальные допущения. Этому в частности есть такие вполне понятные объяснения, как энергия и время, затраченные в прошлом на обучение, или академическое признание, тесно связанное с разработкой данной парадигмы» (С.Гроф, «За пределами мозга»).

Автор не склонен разделять мнение С.Грофа о том, что подобная наука является «нормальной» и скорее бы назвал ее «официальной наукой»…

Однако не следует забывать, что любая научная парадигма - это лишь схема, но не сама истина. Вследствие этого рано или поздно повседневная научная практика начинает сталкиваться с разного рода «аномалиями». В одних случаях какие-то приборы перестают работать так, как предсказывает парадигма; в других - наблюдения начинают обнаруживать то, что никак не вмещается в существующую систему убеждений; в третьих - какие-то насущные проблемы упорно не поддаются настойчивым усилиям выдающихся специалистов…

«В соответствии с теорией Франка каждая научная система базируется на небольшом числе основных утверждений о реальности или аксиом, которые считаются самоочевидными. Истинность аксиом определяется не рассуждением, а непосредственной интуицией; они произведены имагинативными способностями ума, а не логикой. Применяя строгие логические процедуры, можно извлечь из аксиом систему других утверждений или теорем. Возникнет чисто логическая по природе теоретическая система - она подтверждает саму себя, и ее истинность по существу не зависит от физических случайностей, происходящих в мире. Чтобы оценить степень практической применимости и соответствия такой системы, следует проверить ее отношение к эмпирическим наблюдениям» (там же).

Но ведь одни и те же эмпирические данные могут анализироваться с позиций разных парадигм… Поэтому

«Пока научное сообщество остается под чарами парадигмы, одних аномалий будет недостаточно, чтобы засомневаться в обоснованности базовых допущений. Поначалу неожиданные результаты будут называться «плохими исследованиями», поскольку диапазон возможных результатов четко определен парадигмой. Когда результаты подтверждаются повторными экспериментами, это может привести к кризису в данной области. Однако даже тогда ученые не откажутся от парадигмы, которая привела их к кризису. Научная теория, однажды получившая статус парадигмы, до тех пор будет в ходу, пока ей не найдется жизнеспособной альтернативы» (там же).

«И все же после периода утомительных и бесполезных усилий аномалия вдруг выходит за рамки еще одной загадки, и данная дисциплина вступает в период экстраординарной науки. Лучшие умы в этой области концентрируют свое внимание на проблеме. Критерии исследования начинают слабеть, экспериментаторы становятся менее предубежденными и готовыми рассматривать дерзкие альтернативы. Растет число конкурирующих обоснований, причем они все больше расходятся по смыслу. Неудовлетворенность существующей парадигмой возрастает и выражается все более недвусмысленно. Ученые готовы обратиться за помощью к философам и обсуждать с ними фундаментальные установки - о чем и речи не могло быть в период нормальных изысканий. До и во время научных революций происходят также горячие дебаты о законности методов, проблем и стандартов. В этих обстоятельствах, с развитием кризиса возрастает профессиональная неуверенность. Несостоятельность старых правил ведет к интенсивным поискам новых» (там же).

Это происходит тогда, когда количество «аномалий» преодолевает некую «пороговую величину», не позволяющую их списывать на «плохие исследования». И какими бы жесткими ограничениями не пыталась бы старая научная парадигма оградить себя от посягательств на свои базовые положения, этим она может лишь оттянуть на некоторое время наступление своего конца… В любом научном сообществе всегда находятся люди, способные не только использовать стандартные приемы и методы, но и находить новые неожиданные решения.

«…наука не управляется и не может управляться системой жестких, неизменных и абсолютных принципов. В истории немало очевидных примеров тому, что наука является по существу анархическим предприятием. Попрание основных гносеологических правил было не случайным событием - это было необходимо для научного прогресса. Самые успешные научные изыскания никогда не следовали рациональному методу. В истории науки вообще и во время великих революций в частности более решительное применение канонов текущего научного метода не ускоряло бы развитие, а приводило бы к застою» (П.Фейерабенд, «Против методологического принуждения. Очерк анархистской теории познания»).

В конце концов старая парадигма уступает место новой научной парадигме… Но в этом же нет ничего «страшного»…

Во-первых, после сдвига парадигмы старую теорию можно понимать в некотором смысле как частный случай новой.

А во-вторых (и это - главное), основная цель науки - в развитии знания о мироздании, а не в стремлении сохранить ту или иную теорию или парадигму. Или, говоря словами Эйнштейна: «в науке мы ищем простейшую возможную схему мышления, которая бы связала наблюдаемые факты»…

Внимательный наблюдатель весьма легко может обнаружить в современном состоянии науки все упомянутые выше признаки кризиса старой научной парадигмы. И более того, этот внимательный наблюдатель вынужден будет согласиться со следующим выводом:

наука приближается к сдвигу парадигмы невиданных размеров, из-за которого изменятся наши понятия о реальности и человеческой природе, который соединит наконец концептуальным мостом древнюю мудрость и современную науку, примирит восточную духовность с западным прагматизмом» (С.Гроф, «За пределами мозга»).

Для того, чтобы сделать данный вывод более наглядным, вернемся немного назад в истории науки…

«В течение последних трех столетий в западной науке господствовала ньютоно-картезианская парадигма - система мышления, основанная на трудах британского естествоиспытателя Исаака Ньютона н французского философа Рене Декарта. Используя эту модель, физика добилась удивительного прогресса и завоевала себе солидную репутацию среди всех прочих дисциплин. Ее уверенная опора на математику, эффективность в решении проблем и успешные практические приложения в различных областях повседневной жизни сделались тогда стандартом для всей науки. Умение увязывать базисные концепции и открытия с механистической моделью Вселенной, разработанной в физике Ньютона, стало важным критерием научной узаконенности в более сложных и менее разработанных областях - таких, как биология, медицина, психология, психиатрия, антропология и социология. Поначалу приверженность механистическому взгляду дала весьма позитивный толчок научному прогрессу этих наук. Однако, в ходе дальнейшего развития концептуальные схемы, выведенные из ньютоно-картезианской парадигмы, утратили свою революционную силу и стали серьезным препятствием для изысканий и прогресса в науке» (там же).

«С начала двадцатого века, претерпев глубокие и радикальные изменения, физика преодолела механистическую точку зрения на мир и все базисные допущения ньютоно-картезианской парадигмы. В этой экстраординарной трансформации она становилась все сложнее, эзотеричнее и непостижимее для большинства ученых, работавших в других областях… Фритьоф Капра и другие показали, что мировоззрение современной физики приближается к мистическому мировоззрению» (там же).

«Чем больше мы будем изучать религиозные и философские трактаты индусов, буддистов и даосов, тем более очевидным будет тот факт, что все они описывают мир в терминах движения, текучести и изменчивости. Динамический характер восточной философии представляется нам одной из важнейших ее особенностей. Восточные мистики воспринимают Вселенную как неразрывную сеть, переплетения которой носят не статический, а динамический характер. Эта космическая сеть наделена жизнью, она непрестанно движется, растет и изменяется. Современная физика, в конечном итоге, тоже пришла к восприятию мира в виде своеобразной сети взаимоотношений и, подобно восточному мистицизму, постулирует внутреннюю динамичность этой сети. С динамическим аспектом материи мы сталкиваемся в квантовой теории, описывающей двойственную природу субатомных частиц, одновременно обладающих свойствами частиц и волн, и, в еще большей степени, - в теории относительности, в которой… предполагается, что материя не может существовать вне движения. Следовательно, свойства субатомных частиц можно объяснить только в контексте динамической картины мира, то есть в терминах перемещений, взаимодействий и преобразований» (Ф.Капра, «Дао физики»).

«Квантовая теория обнаружила, что частицы - это не изолированные крупицы вещества, а вероятностные модели-переплетения в неразрывной космической сети. Теория относительности вдохнула жизнь в эти абстрактные паттерны, пролив свет на их динамическую сущность. Она показала, что материя не может существовать вне движения и становления. Частицы субатомного мира активны не только потому, что они очень быстро движутся; они являются процессами сами по себе!» (там же).

«Представление о физических объектах и явлениях как о преходящих проявлениях лежащей в их основе фундаментальной сущности есть не только основной элемент квантовой теории поля, но и основной элемент восточного мировоззрения. Подобно Эйнштейну, восточные мистики рассматривали эту фундаментальную сущность в качестве единственной реальности: все ее проявления рассматривались как преходящие и иллюзорные» (там же).

Можно сказать, что физика, разогнавшись в своем развитии как тяжелый локомотив, смела со своего пути все попытки старой ньютоно-картезианской парадигмы противиться теории Эйнштейна и квантовым представлениям, и умчалась далеко вперед, постепенно вырисовывая все более отчетливо контуры новой научной парадигмы.

Сложнее было другим отраслям знания…

«Таким дисциплинам, как медицина, психология и психиатрия, не удалось приспособиться к этим быстрым переменам и укоренить их в своем способе мышления. Мировоззрение, уже давно устаревшее для современной физики, по-прежнему считается научным во многих других областях - в ущерб будущему прогрессу. Наблюдения и факты, противоречащие механистической модели Вселенной, чаще всего отбрасываются или замалчиваются, а исследовательские проекты, не относящиеся к доминирующей парадигме, лишаются финансирования. Самые яркие тому примеры - психология, альтернативные подходы в медицине, исследования психоделиков, танатология и некоторые области полевых антропологических исследований» (С.Гроф, «За пределами мозга»).

«Вера в то, что сознание производится головным мозгом, разумеется, не совсем произвольна. Она основывается на большом числе наблюдений в клинической и экспериментальной неврологии и психиатрии, которые указывают на тесную связь между различными аспектами сознания и физиологическими или патологическими процессами в головном мозге - такими, как травмы, опухоли или инфекции… Эти наблюдения без всякого сомнения демонстрируют существование тесной связи между сознанием и головным мозгом, однако не обязательно доказывают, что сознание является продуктом мозга. Логика этого полученного механистической наукой вывода весьма сомнительна, и, разумеется, можно себе представить теоретические системы, которые объясняли бы имеющиеся данные совершенно иначе» (там же).

Но в психологии сторонникам иных теоретических систем, в силу специфических отличий данной отрасли науки от, скажем, физики, пробить себе дорогу оказалось гораздо более трудной задачей, поскольку до недавнего времени их успехи были не столь велики как успехи их коллег-физиков. Приверженцев же старой ньютоно-картезианской механистической парадигмы совершенно не смущала слабость их собственных позиций (как говорится, кто первый встал - того и сапоги)…

«Вероятность того, что человеческая разумность развилась из химического ила первобытного океана благодаря всего-навсего случайной последовательности механических процессов, кто-то недавно очень удачно сравнил с вероятностью того, что ураган, пронесшийся сквозь гигантскую помойку, случайно соберет «Боинг-747»» (там же).

Игнорируя очевидные нелепости типа вышеприведенной, вытекающие из попыток объяснения свойств и особенностей сознания в рамках ньютоно-картезианской парадигмы, сторонники этой старой парадигмы, злоупотребляя своим правом «хозяина положения», не гнушались и использованием «запрещенных приемов»:

«Сотворенный западной наукой образ вселенной является прагматически полезной конструкцией, помогающей организовывать наблюдения и получать данные. Однако его слишком часто путают с точным и всесторонним описанием реальности. В результате этой гносеологической ошибки перцептуальное и когнитивное соответствие с ньютоно-картезианским мировоззрением считается обязательным для нормальной психики. Серьезные отклонения от такого «правильного восприятия реальности» рассматриваются поэтому как знаки серьезной психопатологии, отражающие расстройство или повреждение органов чувств и центральной нервной системы, общее нездоровье или болезнь. В этом контексте необычные состояния сознания обычно считаются (с некоторыми исключениями) симптомами умственного расстройства. Сам термин «измененные состояния сознания» ясно предполагает, что они представляют собой искаженные или неполноценные версии правильного восприятия «объективной реальности»» (там же).

В этих условиях те, кого положения старой парадигмы повергали в серьезные сомнения, использовали «хитрый», но очень сильный ход: они оставили в стороне вопросы, которые непосредственно затрагивали базовые положения механистической парадигмы о природе сознания, и занялись исследованием непосредственно его свойств. Конечно, это не было результатом какого-либо предварительного «сговора заинтересованных лиц» и не носило характера единовременного акта. Но когда перед исследователем встает выбор: либо настаивать на своем мировоззрения, противоречащем официально принятой научной парадигме, и отражать целый шквал нападок, либо «помолчать в тряпочку» и продолжать исследования, -многие, естественно, выбирают (до поры до времени) именно второй путь.

И тут специфика реальности, исследуемой психологией, автоматически сыграла на руку противникам ньютоно-картезианской механистической (читай - материалистической) парадигмы, поскольку исследуемый объект - сознание - изначально попадал в категорию объектов, подверженных сильнейшему влиянию т.н. субъективного фактора (т.е. самого сознания). В этих условиях никакие оппоненты просто не могли требовать от эмпирических исследований полного исключения субъективных факторов из используемых методов и приемов. Таким образом, замена термина «душа» словом «психика» обеспечивала возможность спокойной работы даже ярым противникам материалистического подхода.

Постепенно те, на ком лежала «почетная обязанность» подтверждения официальной парадигмы, были фактически вытеснены за пределы психологии в новые научные направления: неврологию и нейрофизиологию…

Тут, наверняка, раздадутся возмущенные возгласы, недовольные подобной трактовкой: дескать, неврология и нейрофизиология никуда не делись от исследований сознания, т.е. остались в рамках психологии. И это будет справедливо, если понимать термин «психология» в самом широком смысле этого слова. Но если учесть громадную все увеличивающуюся пропасть между «узкой» практической психологией и неврологией с нейрофизиологией, то нельзя не признать выделения последних двух в практически самостоятельные научные дисциплины. Так в бюрократической системе, когда возникает необходимость в интересах дела удалить того или иного начальника, ему предоставляется какая-нибудь иная (не менее «почетная») должность на другом направлении…

Данный ход событий позволил психологам (здесь и далее о психологии речь идет именно в «узком» смысле) получить необходимую «передышку» и накопить такое количество эмпирического материала, который позволили им не только опровергнуть многие выводы ньютоно-картезианской парадигмы в области сознания, но и вспомнить о том, что изначально сам термин «психология» произошел от «психэ»-«душа»…

Прежде всего, эмпирические исследования показали, что те самые «измененные состояния сознания» вовсе не являются какими-то «аномалиями» или «болезнью», а наоборот, представляют из себя такие состояния человеческой психики, в которых она находится подавляющее количество времени. Поскольку с объяснением «обычного» сознания у ньютоно-картезианской парадигмы и то были проблемы, а уж с «измененными состояниями» и подавно, постольку упомянутый вывод ученых имеет кардинальное значение, хотя и кажется очевидным с точки зрения повседневной практики…

Действительно. Любой из нас может легко обнаружить, что наши мысли гораздо чаще заняты какими-либо проблемами (обдумыванием ситуации, анализом возможных вариантов развития событий, личными переживаниями и т.д. и т.п.) нежели непосредственным восприятием окружающей реальности. По сути, основную часть времени наше сознание находится в том или ином «состоянии легкого транса», даже если ничего не употреблять вовнутрь…

Эмпирические исследования также показали, что эти самые «измененные состояния сознания» непосредственно связаны с деятельностью той части психики, которая называется «подсознанием» (или «бессознательным»). А изучение подсознания стало все больше привлекать внимание психологов к древним и восточным духовным практикам, гипнозу, медитации, трансовым состояниям и т.п., - всему тому, что ранее связывалось с «мистикой». Первопроходцем здесь был еще К.Г.Юнг, который обнаружил явное сходство приемов и методов «мистических школ» с особенностями деятельности подсознания.

Таким образом, психология постепенно двинулась в том же направлении, куда устремилась физика. Все это происходило практически одновременно, только физика сделала решающий рывок чуть ранее, а психология наиболее интенсивно продвигается в сторону Востока лишь последние десятилетия. И именно в эти десятилетия становится практически очевидным абсолютное бессилие старой научной парадигмы.

«Эксперименты с гипнозом, сенсорной изоляцией и перегрузкой, сознательный контроль внутренних состояний, биообратная связь и акупунктура высветили многое в древних и восточных практиках и вместе с тем обнаружили больше концептуальных проблем, чем удовлетворительных решений» (там же).

К физике с психологией начали подтягиваться другие отрасли знания, что фактически придало утере позиций старой научной парадигмой характер полного обвала. Она оказывается полностью бесплодной в громадной области нашего бытия.

«Совершенно ясно, что старые научные модели не в состоянии представить удовлетворительные решения гуманитарных проблем, с которыми мы столкнулись в индивидуальном, социальном, интернациональном и глобальном масштабе. Многие выдающиеся ученые выражали растущее подозрение, что механистическое мировоззрение западной науки на самом деле существенно способствовало нынешнему кризису, если вообще не породило его» (там же).

«Объяснительная слабость старой парадигмы еще более очевидна в отношении таких важных социокультурных явлений как шаманизм, религия, мистицизм, ритуалы перехода, древние мистерии и церемонии целительства в различных доиндустриальных культурах. В нынешней тенденции низвести мистические переживания и духовную жизнь до культурно приемлемых квазипсихотических состояний, до примитивного суеверия или неразрешенных детских конфликтов и зависимостей, ясно видно серьезное непонимание их истинной природы» (там же).

«Растет интерес к развитию сознания как к возможности избежать глобальный крах. Это проявляется во все большей популярности медитации, других древних и восточных духовных практик, эмпирической психотерапии. а также клинических и лабораторных исследовании сознания. В этих занятиях по-новому освещается тот факт, что традиционные парадигмы не в состоянии учесть и воспринять огромное число серьезных наблюдений из различных областей и источников, которые ставят под сомнение старые взгляды. В совокупности эти данные чрезвычайно важны, они указывают на настоятельную необходимость основательно пересмотреть наши фундаментальные понятия о природе человека и природе реальности» (там же).

Свою лепту в кризис старой парадигмы внесли и те исследования, которые легли ныне в основу такого направления как синергетика. Эти исследования, относящиеся к совершенно разнообразным аспектам нашего бытия, выявили множество феноменов, с одной стороны, явно подчиняющихся определенным закономерностям, а с другой - закономерностям, не являющимся законами детерминизма, который вытекает из ньютоно-картезианской парадигмы. Результатом данных исследований явилось формирование целых научных направлений, описывающих поведение этих феноменов. В их числе можно назвать теорию диссипативных структур, теорию переходных процессов, теорию самоорганизующихся систем, теорию алгоритмов, теорию клеточных автоматов, интуиционистскую математику, теорию категорий, теорию бифуркаций или теорию катастроф и т.д. и т.п.

«Совокупность знаний о хаосе и порядке, переходных процессах, фракталах и нелинейности, которые называют синергетикой, понимают и как теорию, и как учение, и как науку, и как мировоззрение, исходящие из самых различных образов, фактов, представлений о хаосе, порядке, когерентности, переходных и кооперативных процессах в природе, обществе, духовном мире» (В.Аршинов, В.Войцехович, «Синергетическое знание: между сетью и принципами»)

«Синергетика основана на идеях системности или, можно сказать, целостности мира и научного знания о нем, общности закономерности развития объектов всех уровней материальной и духовной организации, нелинейности (многовариантности и необратимости) развития, глубинной взаимосвязи хаоса и порядка (случайности и необходимости). Перечень идей, формирующих синергетику как парадигму, с необходимостью включает в себя нелинейность, самоорганизацию, открытость системы, ее неравновесность и.т.д.» (там же).

«Специалисты в области теории хаоса в физике приходят к ряду интересных заключений философского характера. 3.Гроссман подчеркнул, что нелинейная динамика сложных систем является для нас источником нового дуализма. Если квантовая механика установила дуализм волновых и корпускулярных свойств микрообъектов, то нелинейная динамика открыла дуализм детерминированного и стохастического. Сложные структурные образования в природе являются одновременно и детерминированными, и стохастическими» (Е.Князева, «Сложные системы и нелинейная динамика в природе и обществе»).

Помимо отхода от позиций детерминизма, в достижениях синергетики можно обнаружить еще целый ряд признаков ее отдаления от старой ньютоно-картезианской парадигмы. Очень любопытным в этом плане представляется вопрос о так называемых фракталах.

«Принцип фрактальности означает способность логики выразить промежуточные, «дробные» состояния эволюционирующего объекта. Такая логика должна быть основана на «дробных» понятиях, суждениях, умозаключениях. Например, для описания гусеницы, окружившей себя коконом осенью и превращающейся за зиму в бабочку, приходится интуитивно вводить «дроби»: 1 декабря в коконе - нечто (2/3 гусеницы, 1/3 бабочки), 1 января - иное нечто (2/3 гусеницы, 1/3 бабочки) и т.д. Принцип фрактальности выступает как принцип темпоральности, или множественности времен. Он вводит внешнее и внутреннее время, время становления и бытия» (В.Аршинов, В.Войцехович, «Синергетическое знание: между сетью и принципами»).

«Принцип фрактального гомоморфизма (всеобщего подобия) фиксирует, с одной стороны, фундаментальность не того, ЧТО отражается, а КАК… а с другой стороны, означает взаимоподобие дробных структур любого масштаба» (там же).

«Еще более общие формальные схемы становления вводит теория категорий. В интерпретации Ф.У.Ловера категории понимаются как самоорганизующееся, «шевелящееся» бытие, в котором как бы нет элементов. Для морфизма (отображения) существенно не ЧТО отображается, а КАК. В модели становления Ловера работают диалектическая (сопряженная) пара: функтор-хаос и функтор-порядок. Возникает как бы рефлексия (взаимное отражение, переходящее в бесконечное отображение порядка и хаоса друг в друге, как в параллельных зеркалах). Их дитя - становление» (В.Войцехович, «О логике и математике синергетики»).

Таким образом, «фрактальные» феномены выводят нас на вопрос, в котором обнаруживается явное «лукавство» ньютоно-картезианской парадигмы в одном из своих базовых положений. Это лукавство заключается в том, что, с одной стороны, акцент в рамках этой научной парадигмы ставится именно на объектах (т.е. на ЧТО); а с другой - сами объекты определяются, исходя из тех свойств, которые они проявляют во взаимодействии с другими объектами. Т.е. сами объекты определяются по тому, КАК они способны взаимодействовать. Получается, что в естествознании уже давно «негласно» используется положение, противоречащее одному из базовых принципов господствующей парадигмы!..

Используя математический аппарат синергетики, свой вклад в разрушение старой ньютоно-картезианской материалистической парадигмы решили внести и лингвисты, которые вслед за психологами всерьез «вспомнили о душе»…

«…положение дел конгениально тому, что в герменевтике принято называть герменевтическим кругом, когда в процедуре понимания того или иного содержания (допустим, фрагмента текста) вычленяются символические формы, несущие в себе смысловые характеристики текста в целом и обеспечивающие доступ к последнему, хотя каждая отдельная часть текста не может быть носителем этих форм. При этом ситуация понимания в значительной степени зависит от того, как в каждой конкретной ситуации осуществляется становление такого целостного восприятия. Вслед за Дж. Николисом можно предположить наличие в когнитивном аппарате множество сосуществующих (странных) аттракторов, притягивающих к себе целые подмножества начальных предпосылок и предсмыслов (в этом, собственно, и заключается эффект сжатия информации). Тогда синергетическое движение в языке действительно предполагает наличие информационного канала, обеспечивающего связь живого существа с внешней средой. Причем такой канал не может описываться только лишь с помощью понятий «приемник», «передатчик», «обратная связь» и т.п., но должен также рассматриваться как самостоятельный («натурально существующий») объект, обладающий внутренними собственными функциями и вбирающий в себя часть работы, связанной с пониманием того или иного фрагмента реальности. При этом на какое-то время следует оставить разговоры о привносимых в ситуацию коммуникации ошибках, возникающих за счет разного рода «шумов» и «аппаратных несовершенств». Скорее, имеет смысл вести речь о наличии у такого когнитивного канала некой «непрозрачной» для прямого рационализирующего взгляда области («души»), в которой совершается, по крайней мере частично, процесс смысловозникновения, традиционно помещаемый только в голову познающего субъекта. Говоря математическим языком, отображение между исходными сигналами, поступающими от внешнего мира, и аттракторами - категориями, структурирующими знание об этом мире, неоднозначно» (В.Аршинов, Я.Свирский, «Синергетическое движение в языке»).

И уж совсем обескураживающим оказывается факт, что нейрофизиология (которая, казалось бы, должна была лишь подтверждать материалистический взгляд на природу сознания) также на полном серьезе заговорила о душе. Так, по мнению Н.П.Бехтеревой, создателя Института Мозга Человека Российской Академии Наук, одними свойствами и особенностями функционирования материального мозга человека невозможно объяснить все аспекты деятельности сознания. Для этого необходимо допустить реальное наличие у человека некоей нематериальной составляющей…

Но вернемся к синергетике…

Практически вся синергетика строится на положении о том, что существует действительное сходство закономерностей в различных областях бытия, а это сходство обуславливается глубоким единством и целостностью мира. Поэтому достижения одних отраслей знания могут быть применимы и в других областях. И действительно, аппарат синергетики нашел применение, например, в медицине, психиатрии и психологии.

«Применяя теорию динамических систем к медицине, У. ан дер Хайден предложил и активно развивает понятие «динамическая болезнь». Человеческий организм является самовоспроизводящейся, самоподдерживающейся системой. Теории хаоса и нелинейной динамики играют сегодня практическую роль в распознавании и лечении болезней, в частности, в предупреждении острых приступов болезней… Вопрос заключается в том, сколько хаоса нужно человеку, чтобы оставаться здоровым; сколько хаоса может вынести человеческий организм, чтобы не заболеть; когда хаотические колебания нормальны, когда опасны» (Е.Князева, «Сложные системы и нелинейная динамика в природе и обществе»).

«Как возможно применение нелинейной динамики в психиатрии, было продемонстрировано, в частности, в докладе X.Эмриха. Аффективные психозы представляют собой неожиданные фазы нестабильности психической деятельности человека. Приступы обострения болезни внезапны для самого больного, но они, оказывается, повторяются по некоторому нелинейному закону. Можно проследить определенные, иногда многолетние, циклы в течении болезни. Изучая нелинейную динамику и построив фазовый календарь нестабильностей, можно - в определенных пределах - предсказывать сроки очередного обострения болезни» (там же).

«Принципы формирования структур в восприятии и познании человека были рассмотрены в докладе М.Штадлера. Синергетический подход к когнитивным системам имеет глубокие параллели с гештальтпсихологией (В.Келер и др.). Латентная тенденция к четкости, придающая когнитивной динамике определенный толчок и направление, представляет собой, по сути дела, вектор к стабильным состояниям порядка (аттракторам, выражаясь на синергетическом языке). Стабильное конечное состояние всегда является наиболее простым и упорядоченным состоянием. Значения распознаваемого образа понимаются Штадлером как стабильные упорядоченные образования в процессе когнитивной самоорганизации» (там же).

Отметим, что понятия «аттрактор», «нелинейная динамика» и «теория хаоса» изначально использовались в описании «сугубо материальных» систем, обладающих сильной неравновесностью и неустойчивостью, т.е. той области реальности, изучением которой занимается физика. А физика, как мы видели ранее, уверенно «потянулась в сторону Востока». Вместе с ней двинулась и синергетика, охватывающая различные отрасли наук…

«…параллели с восточными мистическими учениями обнаруживаются не только в физике, но и в биологии, психологии и других науках. Изучая взаимосвязи между физикой и этими науками, я обнаружил, что понятия современной физики могут быть перенесены и в другие области посредством теории систем» (Ф.Капра, «Дао физики»).

Эффективность использования достижений одних наук в областях, изучаемых другими науками, неизбежно породила идею создания некоего унифицированного междисциплинарного знания (что и привело, собственно, к появлению самого направления «синергетика»). Однако объединение всего современного знания приводит и к объединению всех «аномалий», которые не в состоянии объяснить старая научная парадигма, т.е. обостряется вопрос об обоснованности ее самых базовых положений.

«Теории, в которых предпринимается попытка трансдисциплинарной унификации нашего понимания физических, биологических и психологических явлений, порождают фундаментальное изменение в наших взглядах на самих себя и на мир. Самые фундаментальные предпосылки узко дисциплинарных теорий претерпевают очень тонкие, но значительные изменения» (Э.Ласло, «Основания трансдисциплинарной единой теории»).

Итак, физики шли одним путем, психологи - другим, синергетики - третьим… И все они пришли к необходимости задуматься над справедливостью основ господствующей научной парадигмы. Т.е. наука действительно подошла не к частному, а весьма глобальному сдвигу парадигмы всеобщих масштабов!..

Но всеобщими вопросами занимается, как известно, философия. И поэтому становится очевидным, что современный уровень накопленного человечеством знания приводит нас к необходимости изменения тех философских воззрений, которые лежат в основе господствующей ныне научной парадигмы, т.е. к анализу обоснованности господства материализма в научных исследованиях.

Обращая же свои взоры к философии, мы обнаруживаем просто-таки удручающую картину: весь выбор базовых положений ограничивается всего лишь несколькими направлениями, для перечисления которых хватит пальцев одной руки… Материализм, как следует из изложенного, трещит по всем швам, и именно его использование в качестве базы научной парадигмы, собственно, нужно пересматривать. Субъективный идеализм на роль основы новой научной парадигмы абсолютно не подходит: ну о каком научном познании мира можно вообще говорить, если представлять мир в качестве некоей «иллюзии сознания»?!.

Объективный идеализм, отрывая субстанцию «дух» от конкретных индивидов, вроде бы дает некоторую надежду, но… В его «классических» вариантах, он либо скатывается на позиции простой религиозной веры, провозглашая весь мир результатом воли некоего сверхестественного существа - Бога, либо - на позиции метафизики, полагая в основе мироздания некую иррациональную, непознаваемую духовную сущность. И можно было бы, кажется, попытаться модифицировать метафизическое направление… однако, вот беда, ну не выводятся сотни и тысячи раз выверенные детерминистические законы материального мира из свойств некоей «духовной сущности» - и все!.. Об этом свидетельствует в частности то, что на протяжении уже сотен лет метафизикам так и не удалось вывести ни одного (!) детерминистического закона хотя бы в качественном виде (о количественном и говорить не приходится)… Подобное же бессилие, как указывалось ранее, говорит о заведомом «бесплодии» метафизики в качестве базы научной парадигмы. Так что претендент явно слаб…

«Классический» вариант дуализма, признающего существование двух независимых друг от друга сущностей - материи и духа, - оставляет безо всякого объяснения один из важнейших эмпирических фактов: явное сходство законов материального мира с закономерностями поведения сознания (один из основных принципов синергетики).

Таким образом, выбор оказывается достаточно куцым… А ведь надо соединить на общей философской базе целый спектр глобальных положений и выводов современной науки: детерминистические законы косного (неживого) материального мира; закономерности (явно не детерминистические) мира живого в целом и сознания в частности; сходство законов физики и закономерностей, проявляемых живыми системами…

В этих условиях «спасительной ниточкой» представляется то монистическое философское направление, на позициях которого стоял еще Джордано Бруно. Его базовое положение: реально существует два мира (мир материальный и мир духовный), составляющие единое целое, в основе которого лежит некая единая сущность, обладающая свойствами как материи, так и духа. Как можно видеть, именно эта философия позволяет совместить «несовместимое» и снять все противоречия современного состояния науки.

Тогда составными частями новой научной парадигмы становятся следующие базисные положения: 1) наряду с материальным миром реально существует мир духовно-нематериальный; 2) в основе двух миров находится единая сущность, единая субстанция естественной природы, обладающая свойствами как материи, так и духа («дуальная первосубстанция» - в терминах трактата автора).

Из этих двух положений автоматически вытекают дополнительные принципы новой парадигмы. Первое: естественность природы духовно-нематериального мира приводит к наличию в нем познаваемых закономерностей. Второе: единство природы двух миров обуславливает сходство законов материального мира с закономерностями мира духовно-нематериального. Третье: из этого же единства природы вытекает наличие способов и методов исследования, единых для двух миров, являющихся, по сути, двумя взаимозависимыми составляющими единого мироздания. Четвертое: единство природы двух миров и сходство их закономерностей обуславливают определенное сходство самих этих миров. Пятое: единство природы двух миров обуславливает и объясняет непрерывное взаимодействие их объектов, влияние материи на дух и духа на материю.

Полноту картины новой научной парадигмы обеспечивают следующие три эмпирически вывода. Во-первых, сходство законов двух миров означает не их тождество, а симметрию. То есть выводы законов для одной области реальности нельзя «слепо» переносить на другую область без учета специфики и различий этих областей (здесь - кардинальное отличие от подхода синергетики). Во-вторых, законы духовно-нематериального мира имеют не детерминистический, а вероятностный характер (именно вероятностный, а не стохастический как в синергетике). А в-третьих, исследование двух миров вполне можно проводить, опираясь на теорию систем, согласно которой любой объект (как материальный, так и духовно-нематериальный) может быть представлен в виде определенной системы неких элементов, свойства которой определяются тремя факторами: 1) свойствами элементов структуры; 2) взаимодействием элементов системы; 3) структурой системы.

Впрочем, последнее положение вытекает из того, что существует некая субстанция («дуальная первосубстанция»), лежащая в основе всех объектов, взаимодействие между которыми определяется как свойствами самой субстанции, так и всем спектром отношений между элементами этой субстанции, составляющими объекты…

От старой парадигмы также остается несколько положений. Прежде всего: принцип причинно-следственных связей, согласно которому ничто не может произойти без наличия соответствующих причин. А во-вторых, принцип однозначности и неизменности прошлого: то, что уже произошло, невозможно изменить никоим образом. Этот принцип в рамках новой парадигмы дополняется вероятностным характером будущего, который вытекает из вероятностного характера законов духовно-нематериального мира и взаимодействия двух миров друг с другом.

Собственно, это - все, что необходимо для соединения воедино всего, что ныне известно науке… То, каким образом можно, опираясь на перечисленные положения, устранить «недоработки» господствующей научной парадигмы, довольно подробно иллюстрировано в трактате автора «Нелепая попытка примиренческого шарлатанства» («Основы физики духа»), который преднамеренно посвящен лишь духовно-нематериальным закономерностям (поскольку основные материалистические законы в какой-либо значительной доработке на данном этапе не нуждаются). По сути, Физика Духа, основы которой представлены в упомянутом трактате, является составной частью Единой Физики Духа и Материи, описывающей все известные явления мироздания.

Позволю здесь себе небольшое отступление в сторону от основной темы…

Дело в том, что в первой реакции читателей трактата отчетливо прослеживается негативное восприятие некоторой частью этих читателей анализа т.н. «паранормальных явлений» (ясновидения, телепатии, телекинеза, целительства и пр.). В подобной реакции, собственно, нет ничего удивительного, поскольку именно эти явления представляют из себя те «аномалии», которые господствующая научная парадигма ныне относит в разряд «плохих исследований» (см. выше). Этим «скептикам» автор может привести следующие соображения…

Во-первых, исследование явлений, противоречащих господствующей научной парадигме (вне зависимости от ее содержания), неизбежно «отягощено» отсутствием надежных и апробированных методик и техник, поскольку «признанные» методики и техники задаются именно той парадигмой, которой данные явления противоречат. Это - зачастую негативный результат нормативной роли именно самой господствующей парадигмы, а не некоей «недобросовестности» исследователей. Естественно, что с развитием человеческого знания в новой области будут совершенствоваться и методы исследования этой области, так что нынешняя «нестрогость» экспериментов с «паранормальными явлениями» вполне может носить лишь временный характер. Поэтому также вполне возможен такой вариант развития событий, при котором в конце концов самые «строгие» эксперименты смогут подтвердить реальное существование «паранормальных явлений». Надо лишь немного подождать… Хватит ли для этого жизни нынешнего поколения?.. Это - уже вопрос, не имеющий никакого отношения к вопросу научной парадигмы…

Во-вторых, сама «аномальность» имеет весьма относительный характер и меняет свое содержание с течением времени. Когда-то и волновые процессы имели характер «аномалий» для физики, ориентированной на изучение лишь вещественной формы материи. Затем наступила очередь квантовых свойств занять место «аномалии»… Еще сто лет назад гипноз считался «аномалией» и шарлатанством; ныне он занимает одно из ведущих мест в практике психотерапии, куда вслед за гипнозом «перебралась» из «аномалий» и техника трансовых состояний… Несколько десятков лет назад на основе господствующей парадигмы была «научно доказана» принципиальная невозможность создания лазера, после чего его успешно создали те, кто, видимо, очень плохо ознакомился с полученными ранее заключениями. Ныне закономерности «аномального» поведения лазера успешно применяются в синергетике… Приблизительно те же несколько десятилетий назад официальная медицина категорически отвергала приемы и методы «знахарства», из которого ныне выросла гомеопатия и акупунктура, а также признание важнейшей роли доверительного и благожелательного общения врача с пациентом (что ранее запросто отнесли бы к «заговорам»)… Так что практическая наука давно двигается вперед к «аномалиям» семимильными шагами, невзирая ни на какие запреты господствующей парадигмы…

А в-третьих, тем скептикам, для которых предыдущие соображения не имеют никакого значения, автор может посоветовать перечитать трактат, «выбрасывая» все, что относится к упомянутым «паранормальным явлениям». Поскольку основная часть «Основ физики духа» посвящена вопросам эволюции, психологии и социологии, постольку подобное «обрезание» трактата абсолютно ничего не меняет как в его сути, так и в его эффективности по объяснению явлений духовно-нематериального мира. И для предлагаемой новой научной парадигмы не имеет абсолютно никакого значения, - что из «паранормальных явлений» получит подтверждение в дальнейшем, а что - нет. Если что-то окажется фикцией, то для парадигмы это - «в рамках допустимой погрешности». А если подтвердится, то объяснение этому уже готово… В этом лишь преимущество подхода…

Но вернемся к теме…

Итак, почему положения и подходы единой Физики Духа и Материи могут дать основу новой научной парадигмы, а та же синергетика (на что претендуют некоторые из ее поклонников) - нет?..

Прежде всего, новая научная парадигма должна, очевидно, обладать свойством глобальности, т.е. охватывать все области человеческого знания. Легко видеть, что Единая Физика Духа и Материи, как состоящая из двух взаимодополняющих частей («обычная» физика для мира «косной» материи и Физика Духа для духовно-нематериального мира), вполне удовлетворяет данному требованию. Что же синергетика?.. На всеобъемлемость она вовсе не претендует, хотя даже определения сферы ее исследования весьма разнообразны.

«Один из создателей синергетики Г.Хакен пишет: «Синергетика занимается изучением систем, состоящих из многих подсистем самой различной природы, таких, как электроны, атомы, молекулы, клетки, нейроны, механические элементы, фотоны, органы, животные и даже люди». Основной вопрос синергетики, по его мнению, «существуют ли общие принципы, управляющие возникновением самоорганизующихся структур и (или) функций» и Хакен дает утвердительный ответ. Таким образом, для Хакена синергетика - теория самоорганизующихся систем» (В.Аршинов, В.Войцехович, «Синергетическое знание: между сетью и принципами»).

«Термин «синергетика» происходит от греческого «синергена» - содействие, сотрудничество. Предложенный Г.Хакеном, этот термин акцентирует внимание на согласованности взаимодействия частей при образовании структуры как единого целого» (Ю.Данилов, Б.Кадомцев, «Что такое синергетика?»).

«…наиболее плодотворный подход к трансдисциплинарной унификации наук может заключаться в принятии эволюции в качестве основного понятия» (Э.Ласло, «Основания трансдисциплинарной единой теории»)

При этом тот же «прародитель» синергетики Хакен говорит о следующем:

«Так, прочитанный мной - доклад носит весьма характерное название «Лазер, как источник новых идей в синергетике». Математики, занимающиеся теорией бифуркаций, предпочли озаглавить доклад «Теория Бифуркаций и ее приложения». Физики, изучающие фазовые переходы, представили доклад под названием «Неравновесные фазовые переходы», а специалисты по статистической механике сочли более уместным назвать тот же подход «неравновесной нелинейной статистической механикой». Другие усматривали в новой области дальнейшее развитие «термодинамики необратимых процессов», третьи нашли рассматриваемый круг явлений особенно подходящим для применения теории катастроф (сохранив за не поддающимися пока решению проблемами название «обобщенных катастроф»). Некоторые математики склонны рассматривать весь круг проблем с точки зрения структурной устойчивости. Все перечисленные мной разделы науки весьма важны для понимания образования макроскопических структур образования в процессе самоорганизации, но каждый из них упускает из виду нечто одинаково существенное. Укажу лишь некоторые из пробелов. Мир - не лазер. В точках бифуркации решающее значение имеют флюктуации, т. е. стохастические процессы. Неравновесные фазовые переходы обладают некоторыми особенностями, отличными от обычных фазовых переходов, например чувствительны к конечным размерам образцов, форме границ и т.п. В равновесной статистической механике не существуют самоподдерживающиеся колебания. В равновесной термодинамике широко используются такие понятия, как энтропия, производство энтропии и т.д., неадекватные при рассмотрении неравновесных фазовых переходов. Теория катастроф основана на использовании некоторых потенциальных функций, не существующих для систем, находящихся в состояниях, далеких от теплового равновесия» (Ю.Данилов, Б.Кадомцев, «Что такое синергетика?»).

Таким образом, говорить о глобальном охвате синергетикой всех областей, увы, не приходится…

Ученые разных отраслей знания, «полуинтуитивно» двигаясь в одном направлении параллельно друг другу, неизбежно на определенном этапе пришли к выводу о необходимости соединения усилий. Отсюда и появилась синергетика…

«Системы, составляющие предмет изучения синергетики, могут быть самой различной природы и содержательно и специально изучаться различными науками, например, физикой, химией, биологией, математикой, нейрофизиологией, экономикой, социологией, лингвистикой (перечень наук легко можно было бы продолжить). Каждая из наук изучает «свои» системы своими, только ей присущими, методами и формулирует результаты на «своем» языке. При существующей далеко зашедшей дифференциации науки это приводит к тому, что достижения одной науки зачастую становятся недоступными вниманию и тем более пониманию представителей других наук» (Ю.Данилов, «Роль и место синергетики в современной науке»)

«В отличие от традиционных областей науки синергетику интересуют общие закономерности эволюции (развития во времени) систем любой природы. Отрешаясь от специфической природы систем, синергетика обретает способность описывать их эволюцию на интернациональном языке, устанавливая своего рода изоморфизм двух явлений, изучаемых специфическими средствами двух различных наук, но имеющих общую модель, или, точнее, приводимых к общей модели. Обнаружение единства модели позволяет синергетике делать достояние одной области науки доступным пониманию представителей совсем другой, быть может, весьма далекой от нее области науки и переносить результаты одной науки на, казалось бы, чужеродную почву» (там же).

Но и здесь же мы можем прочитать:

«По замыслу своего создателя проф. Хакена, синергетика призвана играть роль своего рода метанауки, подмечающей и изучающей общий характер тех закономерностей и зависимостей, которые частные науки считали «своими». Поэтому синергетика возникает не на стыке наук в более или менее широкой или узкой пограничной области, а извлекает представляющие для нее интерес системы из самой сердцевины предметной области частных наук и исследует эти системы, не апеллируя к их природе, своими специфическими средствами, носящими общий («интернациональный») характер по отношению к частным наукам» (там же).

Как же можно извлекать часть из целого?.. Это - весьма далеко от корректного научного исследования… Аналогичным образом, можно было бы выбрать все явления, где проявляется, например, второй закон Ньютона, и назвать получившуюся совокупность предметом исследования новой науки - «ньютонианики»!..

Конечно же, подобный абсурдный ход синергетика сделала «не от хорошей жизни»… И причина его видится в том, что до сих пор приверженцы и представители синергетики так и не смогли сформулировать базовую основу новой научной парадигмы, что, впрочем, понимают и сами…

«Итак, каковы главные смыслы, вносимые научным сообществом в термин «синергетика»? Она понимается как… парадигма - система идей, принципов, образов, представлений, из которых, возможно, со временем вырастет фундаментальная научная теория, или общенаучная теория, или даже мировоззрение…» (В.Аршинов, В.Войцехович, «Синергетическое знание: между сетью и принципами»).

«Я хочу лишь подчеркнуть то, что представляется особенно важным: в настоящее время назрела острая необходимость в создании особой науки, которая бы объединила все перечисленные мной аспекты. Для науки безразлично, будет ли она называться «Синергетикой». Важно, что она существует» (Хакен)

«Сказанное в полной мере относится и к X-науке, если под X понимать пока не установившееся название еще не сложившегося окончательно научного направления, занимающегося исследованием процессов самоорганизации и образования, поддержания и распада структур в системах самой различной природы (физических, химических, биологических и т. д.)» (Ю.Данилов, Б.Кадомцев, «Что такое синергетика?»)

Впрочем, есть и «оптимисты», которые уже провозглашают синергетику новой парадигмой, невзирая на отсутствие у нее осмысленной философской основы.

«По мнению С.П.Курдюмова и Е.И.Князевой синергетика - это новая научная парадигма, порождающая революцию более глубокую и масштабную, чем научная революция начала XX в., начавшаяся с теории относительности и квантовой механики» (В.Аршинов, В.Войцехович, «Синергетическое знание: между сетью и принципами»).

«Синергетика может обеспечить новую методологию понимания путей эволюции социальных систем, причин эволюционных кризисов, угроз катастроф, надежности прогнозов и принципиальных пределов предсказуемости в экологии, экономике, социологии, геополитике. Синергетика дает нам знание о конструктивных принципах коэволюции сложных социальных систем, коэволюции стран и регионов, находящихся на разных стадиях развития. Поэтому синергетика может стать основой для принятия обоснованных решений и предсказаний в условиях неопределенности, стохастических потрясений, периодической реорганизации геополитических структур» (Е.Князева, С.Курдюмов, «Синергетика и принципы коэволюции сложных систем»).

Однако подобные «смелые» утверждения не оправдываются: отсутствие внятной основы синергетики приводит к некоторым совершенно неправомерным выводам в области как частного, так и общего характера. Например:

«…плюрализм синергетики как постнеклассической трансдисциплинарной коммуникативной деятельности необходим, а потому всякого рода попытки его устранения следует рассматривать как усилие скорее деструктивное, чем конструктивное. Более того, она не была бы синергетикой, если бы она ориентировалась (пусть даже в идеале ) на одну единственную модель языкового общения или сообщения (или диалога с природой или между людьми, пытающимися добиться согласия по поводу своей собственной познавательной активности)» (В.Аршинов, «Событие и смысл в синергетическом измерении»).

«Синергетическое мышление - это мультипарадигмальное мышление, или даже, лучше сказать, межпарадигмальное, это коммуникативное мышление-язык-восприятие, актуализируемое в Пути-Дао, прокладываемого через традиционные дисциплинарные границы» (там же).

Это - вообще полная абракадабра… Как может наука быть «мультипарадигмальной» и в то же время единой?.. Современная «мультипарадигмальность» синергетики является как раз не ее достоинством, а ее громадным недостатком, опять-таки обуславливаемым отсутствием четких философских основ, в результате чего к синергетикам себя причисляют и материалисты, и идеалисты, и метафизики…

Закономерным итогом отсутствия основ стало и смешение науки и религии…

«Собственно, почему «синергетика»? От духовного слова «синергия», со-энергетичность, соединение разных энергий: небесной и земной, Божественной и человеческой, - двух планов Бытия. Их единство, как правило, упускалось из виду размышляющим человечеством, которое склонно признавать что-либо одно - или Небо, или Землю, или дух, или материю. (Eще на памяти борьба идеализма и материализма как основной закон философии; эта псевдо-идея затруднила движение к Истине). Лишь немногим - мудрецам, пророкам - открывалось единство того и другого, природа Целого, единичного как единого» (Т.Григорьева, «Синергетика и Восток»).

При подобной разноголосице и философской «всеядности» становится очевидной вся бесперспективность дальнейших попыток в рамках синергетики вычленить единые строгие философские принципы, что обуславливается принципиальной несовместимостью материализма с идеализмом в их «классической» форме…

«…синергетика в качестве междисциплинарного направления исследований плюралистична… она существует в разных формах, системах представлений, соглашений, конвенций, в разных языках и образах. И эта плюралистичость существенна для синергетики, есть внутренне присущее ей качество как по ее генезису (см.классическую статью Ю.А.Данилова и Б.Б. Кадомцева ''Что такое синергетика?''), так и по контексту ее функционирования в системе современного постнеклассического (постмодернистского) познания» (В.Аршинов, «Событие и смысл в синергетическом измерении»).

Совершенно очевидно, что синтез различных наук невозможен без единого их языка, без единых общих базовых принципов, без единой парадигмы. Впрочем, об этом говорят и сами представители синергетики… Но тогда подобный синтез будет означать конец «плюралистичности» синергетики и (если следовать буквально идее приведенных цитат) конец самой синергетики!..

Собственно, с последним выводом автор вполне готов согласиться: переход к новой научной парадигме в лице Единой Физики Духа и Материи будет означать конец синергетики, надобность в которой в этом случае просто отпадает. Как говорится, мавр сделал свое дело, мавр может и уйти… Кстати, и Хакену все равно, как будет называться новая наука…

Но столь ли принципиальна разница между Единой Физикой Духа и Материи и синергетикой?.. Ведь вроде бы и синергетика опирается на анализ с позиций системного подхода и на сходство законов в разных областях бытия…

Следует отметить, во-первых, что теория систем не является «достоянием» синергетики. Она - самостоятельная дисциплина. А во-вторых, при всей ее эффективности, теория систем не дает ответа на вопрос о природе объектов и явлений: данный вопрос для нее не имеет вообще никакого значения. В итоге сам факт использования теории систем не решает философских задач по формированию основ новой научной парадигмы. Вот иллюстрирующий пример:

«Изучение понятия «системы» в биологии, медицине, психологии и общественных науках, которое я предпринял в книге «Поворотный пункт», показало, что подход с позиций теории систем значительно усиливает параллели между современной физикой и восточным мистицизмом. Помимо этого, новая биология систем и новая психология систем обнаруживают другие совпадения с мистическими учениями, лежащие за пределами предмета изучения физики. В моей второй книге рассматриваются представления о свободе воли, о смерти, о сущности жизни, мышления, сознания и развития. Принципиальное сходство этих представлений, описанных в терминах теории систем, с соответствующими положениями восточного мистицизма, убедительно свидетельствует в пользу моего утверждения о том, что философия мистических традиций, или «неувядающая философия» - это наиболее последовательное философское обоснование современных научных теорий» (Ф.Капра, «Дао физики»).

Капра, в целом, «пошел в верном направлении», но… проскочил «золотую середину», переместившись с позиций материализма сразу на один из «классических» вариантов метафизики. И это - прямое следствие того, что философское направление монизма Дж.Бруно было незаслуженно забыто и не получило дальнейшего развития. В условиях «куцего» философского выбора, подобное «проскакивание золотой середины» просто неизбежно. А поскольку позиции монизма Дж.Бруно и метафизики (в ее широко известном «восточном» варианте) весьма близки по многим вопросам, постольку естественной является и современная тенденция многих исследователей к позиции именно метафизики… О слабости же метафизики в качестве основы научной парадигмы уже говорилось ранее…

Сходство законов. Без базового положения о единстве природы материи и духа принцип сходства законов «повисает в воздухе». В Единой Физике Духа и Материи симметрия (именно симметрия, а не простое сходство) законов является прямым следствием этого самого единства природы материи и духа. А это позволяет обнаруживать действительное сходство явлений в разных областях бытия, и использовать выводы одной науки для применения (с соответствующей имеющей место симметрии коррекцией) в другой науке. В синергетике же принцип сходства законов, принимаемый в качестве аксиомы, теряет свою связь с симметрией. В итоге призывы некоторых синергетиков к корректному использованию принципа сходства законов не достигают цели: множество работ построено на «слепом» переносе выводов одной науки на область исследования другой науки, что неизбежно сопровождается и ошибочными выводами…

Например, синергетиков очень увлекла возможность представления различных процессов в фазовом пространстве, дающая сходные картинки для разных отраслей знания.

«Математические структуры дают возможность конкретных численных предсказаний при описании процесса организации-дезорганизации структур. При количественном и геометрическом описании развития систем применяется аппарат дифференциальных уравнений в частных производных и качественная теория дифференциальных уравнений, главным образом такие ее разделы как теория бифуркаций и теория катастроф. Они раскрывают картину движения системы в фазовом пространстве и ведущие случаи этой картины - седло, фокус, узел (как устойчивые, так и неустойчивые)» (В.Войцехович, «О логике и математике синергетики»).

И вот уже социологи, психологи и лингвисты вовсю (к месту и не к месту) начинают использовать термины «бифуркация», «аттрактор» и т.п., совершенно не задумываясь о природе процессов, об их сходстве и различии (принимая во внимание лишь сходство). В итоге, в одну кучу оказываются намешаны автоволновые явления, процессы обработки информации сознанием человека, поведение больших масс людей и т.д. и т.п. безо всякого учета особенностей этих явлений.

Но мало ли что выглядит похожим в том или ином математическом представлении!?. Скажем, колебания груза на пружине, вращательное круговое движение и электромагнитные волны хорошо описываются гармоническими функциями и соответствующими одинаковыми дифференциальными уравнениями. Однако, можно ли на этом основании утверждать, что в колебаниях груза и круговом движении имеют место явления интерференции, характерные для электромагнитных волн?.. Естественно, любой синергетик согласится с абсурдностью подобного вывода, при этом он же почему-то готов будет принять подобный по абсурдности ход рассуждений для других явлений…

Если автоволновые явления, обработка информации и поведение общества анализируются с одних и тех же позиций теории систем, то сходство образов этих явлений является вполне логичным следствием. Но для автоволновых явлений мы имеем систему частиц некоей неравновесной среды, для обработки информации - систему элементов информации, для поведения общества - систему индивидов. Очевидно, что частицы неравновесной среды, элементы информации и индивиды отличаются друг от друга. А согласно теории систем, поведение системы определяется не только структурой системы, но и свойством ее элементов и их взаимодействием друг с другом. Совершенно неправомерно, следовательно, будет учитывать лишь один фактор из трех, пренебрегая двумя другими!..

Вообще, строго говоря, вопрос о соотношении математических построений и реальными явлениями далеко не столь тривиален, как его представляют в данном случае синергетики. Как указывалось чуть ранее, они широко используют математический аппарат дифференциальных уравнений. Но…

«Использование дифференциальных уравнений с самого начала было сопряжено с идеей устойчивых законов природы, пользуясь знанием которых можно было бы однозначно предсказывать будущее. Иными словами - с детерминацией настоящим будущего» (Р.Пименов, «Дифференциальные уравнения - насколько они оправданы»).

То есть получается, что в рамках синергетики индетерминированные процессы исследуются на основе детерминистического подхода!.. Имеет место быть методологическое противоречие!..

Однако, при всех ошибках конкретных синергетиков, нам, скорее, важно не расхождение синергетики и Единой Физики Духа и Материи, а их согласованность во многих вопросах. То, что синергетика, охватывая множество отраслей науки, также опирается на теорию систем и сходство законов, свидетельствует о наличии общего направления поисков современной науки. И базовые положения Единой Физики Духа и Материи оказываются именно в том самом русле поисков…

Как можно видеть из соответствующих разделов трактата, базовые положения Единой Физики Духа и Материи также совпадают и с направлениями поисков современной психологии. Аналогичным образом дело обстоит и с новейшими исследованиями физики, на которых остановимся несколько подробнее…

Наряду с квантовой теорией поля в теоретической физике получила развитие т.н. теория S-матриц.

«…в физике частиц представлено и другое, совершенно противоположное направление, исходящее из той посылки, что строение мироздания не может сводиться к каким-либо фундаментальным, элементарным, конечным единицам - таким, как, скажем, элементарные частицы или фундаментальные поля. По мнению представителей этого направления физики частиц, природу следует воспринимать в ее самосогласованности, не оставляя без внимания тот факт, что составные части материи обнаруживают согласованность друг с другом и с самими собой. Эта идея возникла в русле теории S-матрицы, а в дальнейшем легла в основу так называемой «гипотезы бутстрапа»» (Ф.Капра, «Дао физики»).

«Одно из важнейших нововведений теории S-матрицы заключается в том, что она переносит акценты с объектов на события; предмет ее интереса составляют, таким образом, не частицы, а реакции между ними. Такое смещение акцентов вытекает из положений квантовой теории и теории относительности. С одной стороны, квантовая теория утверждает, что субатомная частица может рассматриваться только в качестве проявления взаимодействия различными процессами измерения. Она представляет собой не изолированный объект, а своего рода происшествие, или событие, которое особенным образом реализует связь между двумя другими событиями» (там же).

По словам Гейзенберга: «[В современной физике] мир делится не на различные группы объектов, а на различные группы взаимоотношений… Единственное, что поддается выделению, - это тип взаимоотношений, имеющих особенно важное значение для того или иного явления… Мир, таким образом, представляется нам в виде сложного переплетения событий, в котором различные разновидности взаимодействий могут чередоваться друг с другом, накладываться или сочетаться друг с другом, определяя посредством этого текстуру целого».

Но как можно видеть из трактата, в Единой Физике Духа и Материи акцент также делается не на сходстве объектов двух миров, а на сходстве господствующих в них взаимодействий. Именно благодаря симметрии взаимодействий удается выявить структурное и резонансно-диссонансное духовно-нематериальные взаимодействия, с помощью которых находят объяснение практически все явления духовно-нематериального мира…

Однако вернемся к теории S-матриц…

«В теории S-матрицы понятие канала реакции имеет более фундаментальное значение, чем понятие частицы. Оно определяется как набор квантовых чисел, присущий различным адронным сочетаниям, а нередко - и отдельным адронам. Какое именно сочетание пройдет через тот или иной канал, определяется вероятностью и зависит, в первую очередь, от имеющегося количества энергии» (Ф.Капра, «Дао физики»).

«Еще более уместно рассматривать в терминах каналов реакций резонансы - эти крайне недолговечные состояния адронов, которые характерны для всех сильных взаимодействий. Они представляют собой настолько эфемерные явления, что физики сначала даже не хотели рассматривать их в качестве частиц, да и до сих пор одна из важнейших задач, стоящих перед современной экспериментальной физикой высоких энергий, заключается в том, чтобы более точно определить свойства резонансов. Резонансы образуются во время столкновений между адронами и почти сразу же распадаются. В пузырьковой камере они никак не обнаруживают своего присутствия, и обнаружить их можно только благодаря характерному изменению вероятностных характеристик реакций. Вероятность прохождения реакции при столкновении двух адронов зависит от количества энергии, принимающей участие в столкновении. При изменении количества энергии вероятность тоже изменяется; причем при увеличении запаса энергии она может не только возрасти, но и снизиться, что определяется другими особенностями реакции. Однако при некоторых значениях запаса энергии вероятность реакции возрастает довольно резко; при таких значениях реакция будет происходить гораздо чаще, чем при всех остальных. Резкий рост вероятности связан с образованием недолговечного промежуточного адронного состояния с массой равной тому количеству энергии, при котором отмечается резкое увеличение вероятности» (там же).

«Причина, по которой эти недолговечные адронные состояния получили название резонансов, имеет отношение к аналогии из механики, связанной с хорошо известным явлением резонанса при колебаниях… Канал адронной реакции тоже можно уподобить такому резонирующему предмету, поскольку энергия столкновения адронов связана с частотой соответствующей вероятности волны. Когда эта энергия, или, что то же самое, частота, достигает определенного значения, канал начинает «резонировать», колебания вероятностной волны внезапно усиливаются, что вызывает резкий скачок вероятности реакции. Большинство каналов реакции имеют несколько резонансных значений энергии, каждое из которых соответствует недолговечному адронному состоянию, реализующемуся при приближении энергии столкновения к резонансному значению» (там же).

Итак, в теории S-матриц мы уже не видим материи как таковой. Зато видим (как и в Единой Физике Духа и Материи) вероятности, резонансы и связь событий с возможностью резонанса, который зависит от структуры системы (самой S-матрицы)…

«Философия бутстрапа окончательно отвергла механистическое мировоззрение современной физики. Вселенная Ньютона состояла из ряда основных сущностей, обладавших фундаментальными свойствами, которые были сотворены Богом, и по этой причине не нуждались в дальнейшем объяснении и анализе. В той или иной степени эта посылка скрыто присутствовала во всех естественно-научных теориях до тех пор, пока гипотеза бутстрапа во всеуслышание не заявила о том, что мир не может более восприниматься как скопление сущностей, не подлежащих дальнейшему анализу. В контексте нового подхода Вселенная рассматривается в качестве сети взаимосвязанных событий. Ни одно из свойств того или иного участка этой сети не имеет фундаментального характера; все они обусловлены свойствами остальных участков сети, общая структура которой определяется универсальной согласованностью всех взаимосвязей» (там же).

«Таким образом, философия бутстрапа представляет собой кульминационное проявление того способа мировосприятия, который в свое время лег в основу квантовой теории, постулировавшей всеобщую сущностную взаимосвязанность всех явлений, приобрел свое динамическое содержание в теории относительности и был сформулирован в терминах вероятностей реакций в теории S-матрицы. При этом мировосприятие современной физики обнаруживает столько общих черт с восточной философией, что эти два направления человеческой мысли перестают противоречить друг другу как в общих вопросах философского характера, так и в частных вопросах строения материи» (там же).

«Гипотеза бутстрапа не только отрицает существование фундаментальных составляющих материи, но и вообще отказывается от использования представлений о каких-либо фундаментальных сущностях - законах, уравнениях и принципах, - а значит, и от той идеи, которая на протяжении столетий была неотъемлемой частью естествознания» (там же).

Но оказывается, что «работает» как теория S-матриц, породившая гипотезу бутстрапа, так и квантовая теория поля. В квантовой теории поля материя есть, в теории S-матриц ее нет. «Работоспособность» двух теорий сразу - непосредственное свидетельство дуальности свойств микромира по отношению к материи и духу, а это - прямое следствие единства их природы, базового положения Единой Физики Духа и Материи…

«…каждый адрон может выступать в трех различных амплуа: быть сложной структурой, входить в состав другого адрона, участвовать в обмене между компонентами вещества, воплощая в последнем случае часть сил, поддерживающих делимость структуры. Ключевым понятием в этом описании является «кроссинг». Целостность каждого адрона обеспечивается за счет обмена другими адронами через кросс-канал, причем каждый из этих последних, в свою очередь, сохраняет свою целостность благодаря силам, частично порожденным первым, исходным адроном. Таким образом, каждая частица принимает самое активное участие в существовании других частиц, «каждая частица помогает порождать другие частицы, которые, в свою очередь, порождают ее». Так порождает сам себя весь набор адронов; он как бы стягивает воедино самого себя, при помощи обратных связей (первичное значение английского слова «bootstrap» - обратная связь)» (там же).

Обеспечение подобной связи каждой частицы со всеми другими через «кросс-канал», обуславливающее сопряжение воедино всего мира, требует наличия такого взаимодействия, которое не ограничивается скоростью света и действует в масштабах Вселенной. Но именно такими свойствами обладают духовно-нематериальные виды взаимодействия, согласно выводам Единой Физики Духа и Материи (см. трактат), полученным совсем из других соображений…

«Среди последних исследований одним из самых неожиданных подходов характеризуется новая теория Дэвида Бома, который, по всей видимости, пошел дальше всех в изучении соотношения между сознанием и материей в научном контексте. Подход Бома существенно отличается от подхода нынешней теории S-матрицы своим характером и своего рода претенциозностью в ее лучшем понимании. Его можно рассматривать как попытку «пришнуровать» друг к другу пространство-время и несколько фундаментальных понятий квантовой теории, в целях создания последовательной квантово-релятивистской теории материи» (там же).

«Отправной точкой для Бома… было понятие «неразрывного единства». Он рассматривает нелокальные связи, проявляющиеся, в том числе, в эксперименте ЭПР, как существенную часть этого единства. В данном случае нелокальные связи представляются источником статистической формулировки законов квантовой физики, однако Бом собирается опуститься глубже уровня вероятностей и исследовать порядок, который, как считает этот ученый, внутренне присущ космической сети взаимоотношений на более глубоком уровне - уровне «непроявленности». Чу называет такой порядок «имплицитным», или «вложенным» и утверждает, что в рамках этого порядка взаимоотношения внутри целого не имеют ничего общего с локальностью во времени и пространстве, обнаруживая совершенно новую природу - природу вложенности» (там же).

«Для обозначения в высшей степени динамической природы действительности на этом уровне он ввел термин «голодвижение», который используется для обозначения основы вcex материальных сущностей. В понимании Бома, голодвижение представляет собой динамическое явление, на основе которого образуются все формы материальной Вселенной. Цель такого подхода заключается в рассмотрении порядка, вложенного в это голодвижение, путем описания не структуры объектов, а структуры движения, что позволяет принять во внимание как принципиальное единство вселенной, так и ее динамическую природу» (там же).

«Для понимания имплицитного порядка Бом счел нужным рассматривать сознание как неотъемлемый компонент голодвижения и эксплицитно включил его в свою теорию. Он считает, что сознание и материя взаимосвязаны и взаимозависимы, но между ними нет причинных связей. Они представляют собой вложенные друг в друга проекции более высокой реальности, которая не является ни материей, ни сознанием в чистом виде» (там же).

Уровень «непроявленности» Бома представляет собой не что иное, как духовно-нематериальный мир, а «нелокальные связи» - духовно-нематериальное взаимодействие в чистом виде… Только Бом не учитывает, что сознание (в строгом смысле этого слова) появляется лишь на определенном этапе эволюции, т.е. корректнее вместо термина «сознание» использовать термин «дух». Тогда некая «более высокая реальность, которая не является ни материей, ни сознанием в чистом виде» - не что иное, как «дуальная первосубстанция» (см. трактат)…

«На сегодняшний день теория Бома находится еще на стадии становления, и большинство его суждений носит скорее качественный, чем количественный характер, хотя он занимается и разработкой математической основы своей теории, которая должна использовать такие математические понятия, как матрица, и такие разделы математики, как топология. И все же между его теорией имплицитного порядка и теорией бутстрапа существует многообещающее сходство, даже на этом предварительном этапе. Обе эти концепции исходят из понимания мира как динамической сети отношений и выдвигают на центральное место понятие порядка, используют матрицы в качестве средства описания перемен и преобразований, а топологию - в качестве средства более точного определения категорий порядка. Наконец, оба этих подхода признают, что сознание может представлять собой неотъемлемый компонент Вселенной, который в будущем, возможно, войдет в теорию физических явлений. Такие теории могут возникнуть в результате объединения теорий Бома и Чу, которые представляют собой два наиболее изобретательных и глубоких в философском отношении подхода к описанию физической действительности» (там же).

Таким образом, легко видеть, что новейшие исследования физиков целиком и полностью согласуются с базовыми положениями новой научной парадигмы, на основе которой выстраивается Единая Физика Духа и Материи.

Подобную согласованность можно обнаружить и более частных вопросах. Например, в трактате автора неоднократно проводятся параллели между явлением сознания и явлением гравитации (что вытекает в качестве следствия из симметрии гравитационного и структурного взаимодействий). Сравните это со следующей цитатой:

«В размышлениях, представленных в работе «Геометродинамика» Джон Уилер устанавливает в физическом мире параллели тому, что происходит эмпирически при некоторых необычных состояниях сознания. Понятие Уилера о гиперпространстве теоретически допускает моментальные связи между элементами пространства без эйнштейновского ограничения скорости света. Экстраординарные изменения пространства-времени, материи и причинности, постулируемые теорией относительности в связи со сжатием звезд и черными дырами, также имеют свои параллели с переживаниями в необычных состояниях сознания. Хотя в настоящее время невозможно прямым и понятным способом связать понятия современной физики с исследованиями сознания, эти параллели поразительны» (С.Гроф, «За пределами мозга»).

В целом же можно сказать, что перечисленные передовые физические теории (S-матриц, бутстрапа, Бома и Чу) посвящены исследованию влияния и свойств духовно-нематериального мира на микроуровне; а трактат автора - физике духа на макроуровне…

В заключение затронем еще очень важный раздел науки - математику. Действительно, было бы совершенно несправедливо оставить ее в стороне…

Из базовых положений новой научной парадигмы и Единой Физики Духа и Материи следует несколько важнейших для математики выводов. Прежде всего: реальность объектов духовно-нематериального мира подразумевает в частности и то, что «элементы» математики (числа, геометрические фигуры, вектора, функции, тензора, матрицы и т.п.) представляют из себя не что иное, как реальные объекты духовно-нематериального мира. А отсюда следует, что для них будут справедливы все выводы, получаемые в рамках Физики Духа для духовно-нематериальных объектов. В частности: математические объекты способны взаимодействовать друг с другом и с объектами материального мира!.. Кроме того, они подчиняются тем же закономерностям, которые имеют место в духовно-нематериальном мире…

Подобные выводы, конечно же, требуют весьма детальной проработки хотя бы по той причине, что математика играет громаднейшую роль во всем естествознании, и эти выводы неизбежно влекут за собой важнейшие последствия в вопросе отношения самого естествознания к используемым в нем математическим методам и задачам, в вопросе взаимоотношения реальности физической и реальности математической.

Это - большая отдельная тема… Здесь же мы коснемся лишь того момента, что современное развитие математики демонстрирует «движение» в том же самом направлении, куда устремились другие отрасли науки…

Долгое время математика лишь «обслуживала» естествознание, помогая решать множество «прикладных» задач. Но наступил момент, когда она развилась настолько, что математические объекты и построения как бы «оторвались от реальной действительности». Математика приняла вид самодостаточного мира абстракций, часть из которых хотя и продолжала «обслуживать» естествознание, но уже как бы в этом «не нуждалась». Мир математических объектов и образов стал «существовать сам по себе».

Сложилась довольно парадоксальная картина. С одной стороны, мир математики представлялся сугубо субъективным «продуктом»; с другой - математические объекты и образы продолжали демонстрировать свою явную подчиненность вполне определенным правилам и закономерностям.

Любопытно, что ньютоно-картезианская парадигма полностью обходила вниманием данный факт… Она была явно бессильна его объяснить: еще бы, ведь речь шла о явно нематериальных объектах…

До недавнего времени казалось, что математика окончательно оторвалась от других наук, но…

«В семидесятые годы ХХ века Мандельброт выпустил книгу, где собрал богатый материал, убедительно вводивший в практический оборот многие из казавшихся безнадежно «абстрактными», «заумными», «патологическими» математических конструктов. И канторовы дисконтинуумы, и покрывающая всю плоскость кривая Пеано, и ковры-кривые Коха и Серьпиньского выглядят теперь как обнаруженные в реальности «главы» из «геометрии природы»; они помогли понять лунный пейзаж, скопления галактик и многое другое столь же невыдуманное, а глазам предлежащее» (Р.Пименов, «Дифференциальные уравнения - насколько они оправданы»).

«Блудная дочь» вернулась в реальный мир…

«Даже дробная размерность (ну кому может присниться число измерений пространства, равное не целому числу! А математики «загодя» и такое ввели) по Хаусдорфу и Безиковичу - и та эмпирически сгодилась для измерения столь важного земного объекта, как длина береговой линии побережья, изрезанного бухточками и подверженного приливам и отливам. Вопреки интуитивному убеждению, будто кривая линия всегда имеет размерность единица, линия британского побережья точнее вычисляется, если приписать ей размерность полтора. Нигде не дифференцируемая кривая Вейерштрасса пригодилась для описания броунова движения и качки корабля, т.е. его остойчивости. И, наконец триумфально вошли и научный оборот так называемые «странные аттракторы». Этот термин относится к полуэмпирически составленным метеорологическим уравнениям для течения неоднородно нагретого неоднородного газа, которые при их численном решении на компьютерах вдруг стали выдавать такие рисунки для распределения как бы притягивающихся один к другому слоев («аттракторы»), которые выглядели в точности как построение канторова дисконтинуума - заумнейшей модели, которая одно время и математикам-то казалась ненужной» (там же).

Заметим, что в действительности это - уже второе «возвращение» математики к реальности. Первое произошло тогда, когда казавшаяся полной абстракцией геометрия Римана и Лобачевского нашла свое применение в теории Эйнштейна… Оба эти «возвращения» объединяет тот примечательный факт, что ранее абстрактные объекты, плоды человеческого сознания и математических закономерностей, стали обнаруживаться как присутствующие в природе и перестали нести функцию чисто умозрительных конструкций.

Уже сам данный факт, пусть и косвенно, свидетельствует о глубинной взаимосвязи даже столь специфических объектов духовно-нематериального мира с миром материальным!.. Но еще более любопытны некоторые детали «возвращения»…

Рассмотрим, например, фрактали, т.е. дробные размерности… В случае с береговой линией мы имеем дело с пересечением двух двумерных поверхностей сложной формы: поверхности воды и земной поверхности. Казалось бы, результатом их «взаимодействия» должна быть одномерная линия, но, как указывалось выше, гораздо лучший результат дает размерность полтора. Здесь мы опять сталкиваемся с фактом того, что важно не ЧТО взаимодействует, а КАК (см. тенденции физики)!..

Но есть еще более «экзотичные штучки»…

«Кантором построена функция (которая называется то «чертовой лестницей», то «канторовой лестницей»…) с такими странными свойствами: она непрерывна на интервале, она почти везде на интервале имеет производную, всюду в точках существования производной производная равна нулю, но функция эта не постоянная, а монотонно возрастает на данном интервале, так что на концах любого интервала ее значения различны. Итак, из df = 0 не следует f = const. Значит, материальная точка в ньютоновой механике могла бы двигаться по такому закону: всюду, где она имеет мгновенную скорость, эта скорость равна нулю. Частица эта обладает мгновенной скоростью почти везде; это означает, что вероятность того, что в данный момент времени она имеет мгновенную скорость, - всегда равна единице. И тем не менее частица не покоится на месте, но перемещается. Неуклонно в одном и том же направлении, поступательно, по прямой. Разумеется, это возможно исключительно за счет недифференцируемости траектории, хотя бы и на множестве меры нуль. Отметим еще, что и структура пространства-времени весьма существенна: такое возможно лишь при существовании сколь угодно быстрого перемещения (впрочем, не бесконечно быстрого); в условиях же ограниченности скоростей скоростью света изложенный парадокс невозможен. Но вот другое применение той же чертовой лестницы допустимо и к ньютоновой и к релятивистской механике. Возможно, что у материальной точки всегда d²x/dt² = 0 там, где d²x/dt² = 0 существует, а d²x/dt² = 0 существует почти везде (т.е. существует с вероятностью единица). При этом dx(0)/dt = 0, x(0) = 0, но движение этой точечной массы происходит не по известным инерциальным законам x(t) = 0, но с переменной скоростью, с переменными импульсами. А ведь уравнение d²x/dt² = 0 вроде бы «ручается» за отсутствие внешних сил!» (там же).

Итак, физика только-только подбирается к существованию взаимодействий со скоростями, превышающими скорость света, а в математике уже готов соответствующий этому явлению объект!!!

Но и этим дело не ограничивается!.. Как упоминалось ранее, вопрос о наличии взаимодействия со скоростью, превышающей скорость света, в физических теориях связан с положением о непрерывном взаимодействии всех частиц во Вселенной. Сравните это со следующей цитатой:

«…эту самую чертову лестницу пришлось использовать не для описания вышеуказанной гипотетической частицы (т.е. контрпримера в определенных теоретических рассуждениях), а для изображения резонанса бесконечно многих источников, когда вычисления велись на компьютерах. Только она дала согласованное с эмпирикой решение для очень большого числа источников» (там же).

Не правда ли, поразительное совпадение?!.

Заметим, что все вышеприведенное целиком и полностью соответствует положениям новой научной парадигмы и Единой Физике Духа и Материи, выстраиваемой на основе этой парадигмы.

Можно привести и еще один пример данного соответствия… Ранее мы уже упоминали об ошибочном использовании синергетикой дифференциальных уравнений для описания вероятностных процессов, поскольку дифференциальные уравнения соответствуют лишь детерминистическим процессам, коими вероятностные не являются. Перечисленная математическая «экзотика» как раз и относится к тем самым случаям, когда дифференциальные методы не работают. Но оказывается, что при этом работают интегральные методы.

«Ну, в утешение. Хотя при включении в рассмотрение непрерывных не-гладких структур парадигма дифференциальных уравнений ломается, все же сохраняется неизменной парадигма интегральных уравнений, поскольку особенности на множестве меры нуль (особенности с нулевой вероятностью их проявления) погашаются при интегрировании» (там же).

То есть работоспособными оказываются методы, основанные на обратной к дифференцированию операции…

Однако, что такое «интегрирование» с точки зрения физики, и где оно применимо?.. Оно используется не при прогнозировании развития событий, а при анализе прошедших событий!.. И здесь вполне уместно вспомнить об одном из базовых положений Единой Физики Духа и Материи: однозначность и неизменность прошлого сочетается с вероятностным характером будущего. Как легко видеть, вышеприведенная математическая «экзотика» опять-таки полностью соответствует этому принципу!..

Но оказывается. Что математика готова идти и дальше!..

Из единства двух миров (материального и духовно-нематериального) следует, что между господствующими в них закономерностями, - вероятностными для духовно-нематериального и детерминистическими для материального, - должна существовать определенная симметрия (сходство), обуславливаемая единой природой всех взаимодействий. Но детерминистическим процессам соответствуют гладкие дифференцируемые функции, а вероятностным - недифференцируемые (или частично дифференцируемые). Тогда (из единства природы) должен существовать единый критерий, который, с одной стороны, объединял бы эти функции, а с другой - характеризовал их различие. И такой критерий действительно находится.

«С нашей точки зрения надлежит говорить про одну категорию. Условно и приблизительно назовем ее мерой постепенности. Значениями этой категории служат на наш взгляд, позиции: дискретность (постепенность отсутствует вовсе), непрерывность-связность (постепенность присутствует, но иногда довольно непростая), гладкость-дифференцируемость (постепенность такая хорошая, что в бесконечно-малом можно говорить про линейность)» (там же).

Таким образом, математика и Единая Физика Духа и Материи способны взаимно обогащать и развивать друг друга. Все это еще раз подчеркивает тот вывод, что роль математики в рамках новой научной парадигмы должна быть кардинальным образом пересмотрена в сторону вовлечения математики в общий процесс согласованного развития различных отраслей наук.