Беседа 10. Бог стучится к вам все время

9 ноября 1975г., Пуна

Шалтай-Болтай.
Сидел на стене.
Шалтай-Болтай
Свалился во сне.
Вся королевская конница,
Вся королевская рать
Не может
Шалтая,
Не может
Болтая,
Шалтая-Болтая,
Болтая-Шалтая,
Шалтая-Болтая собрать!

Это не о Шалтае-Болтае. Это о вас. Это о человечестве, о человеческом уме — фрагментарном человеческом уме, в котором нет единства, но который стал толпой — толпой, внутри которой идет сражение, толпой, непрерывно находящейся в состоянии войны. Всмотритесь в ваш собственный ум, и вы найдете там Шалтая-Болтая.

В вашем уме нет центра. Там нет хозяина, там только слуги. И у каждого слуги ложная идея о том, что хозяин он. Каждый слуга имеет несколько мгновений, когда он на троне. Он становится хозяином: он ведет себя как хозяин и раздает обещания как хозяин. Потом, в следующее мгновение, его царство проходит. Другой слуга берет верх. Другой слуга не знает, кто был первый. Он и не слышал, что первый обещал. Как он может выполнять его обещания?

Когда вы любите женщину или мужчину, вы даете тысячу и одно обещание, которое не можете выполнить. Вы говорите: «Я твой навсегда». В следующее мгновение, когда любовь прошла, вы даже не помните, что говорили. Если кто-нибудь напомнит вам, вы пожмете плечами. Вы скажете: «Я, должно быть, сказал это вопреки самому себе. Я, должно быть, был не в себе. Я был отравлен, загипнотизирован». Или, вы скажете: «Те слова были лишь поэзией. Я не предполагал под ними слишком многого».

В то мгновение, когда вы влюблены, слуга «любовь», эмоция «любовь», сидит на троне, становится царем. В следующее мгновение, когда любовь проходит и на троне ненависть, вы совершенно иные. Так продолжается все время, колесо крутится. В любое мгновение отправьтесь внутрь. Вы найдете там нового царя на троне, а старый сброшен.

Вы лишь только думаете, что вы есть. Пока продолжается это состояние ума, это состояние Шалтая-Болтая, вы не можете осмысленно сказать, есть ли вы. Вы толпа.

Так случилось: к Иисусу пришел человек и захотел стать его учеником, следовать за ним до самого конца жизни. Иисус спросил его: «Прежде всего, пожалуйста, скажи мне: как тебя зовут, кто ты?» Под этим воздействием, под этим ударом, в этом свете, в этом ослепительном свете Иисуса, человек понял, что его нет. Кто будет следовать? Кто пойдет за Иисусом до самого конца жизни?

Мысль — это не постоянная вещь. К тому моменту, когда вы осознаете ее, она уходит. Она исчезла, ушла прочь. Ее место заняла другая. Это непрерывный процесс.

Тот человек осознал, что его нет. Он осознал, что он не одно лишь имя. Он посмотрел на Иисуса и под этим впечатлением сказал: «Мое имя? Вы спрашиваете мое имя? А я на самом деле не знаю, какое из них мое».

Понаблюдайте за своею жизнью в течение двадцати четырех часов. Внутри себя вы найдете тысячу и одного человека. Вот тогда вы осознаете, что вас еще нет. Вы еще не родились; вы все еще в утробе. Тело вышло из утробы, но не душа. Как тело, вы родились; но как душа, еще нет. И еще вы колеблетесь, рождаться ли; и еще вы боитесь родиться. И еще вы не решили, рождаться ли вам.

Каждому рождению предшествует смерть. Вы рождаетесь как тело вне утробы. Жизнь внутри утробы умирает перед тем, как вы рождаетесь к жизни вовне. И вы рождаетесь как одно, только тогда, когда все Шалтаи-Болтаи в вас умирают, когда исчезают все мысли, когда исчезают все настроения. Когда небо больше не покрыто облаками, когда оно является пустым, — когда вы пусты, — Шалтаи-Болтаи исчезают.

Запомните, когда я говорю о пустоте, я не говорю об отрицательной пустоте. Всякий раз, когда я говорю «пустота», я имею в виду такую пустоту, при которой вы наполнены. Небо пусто и полно. Полно собой, пусто от облаков. Пусто от постороннего элемента, полно своей собственной природой.

Когда вы пусты от мыслей, тогда вы есть. Когда вы пусты от всех настроений, тогда впервые вы рождаетесь, воскресаете. Тогда рождается сын человеческий, о котором говорит Иисус. Вы становитесь совершенными.

Прямо сейчас вы толпа, сумасшедший дом. Да, это верно: Шалтай-Болтай сидел на стене. Вы тоже сидите на стене, откуда каждое мгновение можете свалиться. Эго все время отыскивает место выше и выше, на которое можно усесться; оно хочет быть на вершине.

Шалтай-Болтай сидел на стене. Эго всегда сидит на стене. И чем выше уходит стена, тем опаснее будет падение.

Шалтай-Болтай свалился во сне. Всякий раз, когда падает эго, оно падает потрясающе — ведь оно поднималось и поднималось все выше и выше. Приходит момент, когда вы уже не можете на такой высоте сохранять равновесие. Вся жизнь — это политика добраться выше и выше. Вся жизнь - желание и амбиция добраться до высочайшей вершины, до Эвереста — выше всех. Но потом когда вы падаете, падение будет сильным.

Шалтай-Болтай свалился во сне. Вся королевская конница, вся королевская рать не может Шалтая, не может Болтая, Шалтая-Болтая, Болтая-Шалтая, Шалтая-Болтая собрать! Тогда никто не сможет собрать вас. Вся королевская конница, вся королевская рать... Даже если весь мир займется вашей сборкой, это будет невозможно. Эта работа не может быть выполнена.

Каждый день я встречаюсь с людьми, которые хотели бы, чтобы я собрал их. Это невозможно! Никто не может собрать вас, ведь всякая сборка снова поместит вас на стену. Эта сборка снова будет ложной. Эта сборка снова будет подобна сну, под ней фрагменты продолжат свое сражение: война будет продолжаться.

Да, как-то с этим можно управиться. Это то, чем на Западе постоянно занимаются психоаналитики. Они собирают Шалтая-Болтая. Всякий раз, когда кто-то падает со стены... Этой стеной может быть Вашингтон или Уолл-Стрит в Нью-Йорке; это может быть Мэдисон Авеню, или Дели, или Москва — стена может быть где угодно. Все, что дает вам ощущение того, что вы кто-то, и есть стена.

Когда кто-нибудь падает, психоаналитики пытаются собрать его. Это то, что они называют «сделать его снова нормальным». Он стал ненормальным. Теперь он не может удерживать свои части собранными — части разбегаются от него во все стороны. Он как рассеянное облако. Его со всех сторон подбивают; собирают снова. Его ставят на землю, пытаются как-то отрегулировать его.

Вот в этом различаются западный психоанализ и восточный подход, и различаются потрясающе. На Востоке, если вы отправитесь к Будде, он не станет собирать вас. Он скажет:

«Благословенны вы оттого, что упали. Оставьте теперь все эти части как есть. Не нужно собирать их. Это хорошо, это благословение Божье, что вы разрегулировались», — ведь только в глубокой разрегулированности возникает возможность революции.

Когда вы отрегулированы, вы даже не осознаете, что понапрасну тратите жизнь — в клубе, на рынке или даже в храме. Если вы респектабельный гражданин, то это означает, что вы все еще сидите на стене. Респектабельный гражданин — уважаемый людьми, ваша целостность хорошо известна.

А какого рода целостность возможна для вас? Она не может быть более чем фасадом, камуфляжем, ложным лицом. Это лицо кажется одним, но за маской прячется еще тысяча и одна маска. Падение неизбежно в любой день.

Тогда и соберутся психоаналитики. Вся королевская конница и вся королевская рать будут пытаться собрать вас, будут пытаться скрепить вас. Но они не помогают вам. Они на самом деле пытаются сделать вас нормально ненормальными, обыкновенно сумасшедшими, вяло сумасшедшими, чтобы вы могли соответствовать тем другим сумасшедшим людям, которые окружают вас. Вам дают транквилизаторы, вам дают электрический шок, вам будут делать многое, чтобы помочь вам вернуться к вашему «я». А у вас нет никакого « я ». У вас его никогда и не было!

Сильное падение — это великое благословение. Не пытайтесь собрать свои части. Оставьте их, как они есть, и бегите. Если вы придете к Будде, он скажет: «Оставьте эти части, как они есть. Хорошо, что они развалились. Теперь растите вне них». Вы выходите из этого Шалтая-Болтая, не испорченными им. Вы становитесь небом.

Не беспокойтесь об облаках. Не беспокойтесь о мыслях. Становитесь осознающими. При осознавании вы не собираетесь. Внезапно вы поймете, что всегда были собраны. Этот Шалтай-Болтай был только на периферии. Внутри, в глубочайшем ядре, в сердцевине вашего существа вы всегда были едины. Никогда не было по-другому, но вы не осознавали этого.

Когда вы приходите ко мне, я не собираю вас. На самом деле, если вы приходите ко мне, чувствуя, что вы собраны, я толкну вас: я крепко толкну вас, чтобы столкнуть со стены, чтобы вы сильно упали. Когда вы разбросаны, возникает возможность. Когда вы разбросаны, вы можете трансцендировать. Вы можете наблюдать, что произошло.

Настоящее, сокровенное ядро едино. Это то, что мы называем атманом, наивысшей самостью. Это то, что мы называем «Христос». Иисус — это Шалтай-Болтай; Христос - это центр, Гаутама Сиддхартха — это Шалтай-Болтай; Будда - это сокровенный центр. Вардман — Шалтай-Болтай; Махавира — центр.

Я чувствую пустоту... и глубокое острое желание. И кажется, что нет способа находиться в состоянии восприятия.

Оставайтесь с этим.

Есть два типа пустоты. Один тип — отрицательная пустота; другой — положительная пустота.

Отрицательная пустота — это одиночество. Вы теряете присутствие чего-то или кого-то. Вы не наслаждаетесь чистотой уединенности. Вы теряете... Жена умерла, и вы чувствуете пустоту. Ее присутствие было своего рода наполнением, ее присутствие давало вам ощущение наполненности. Теперь она умерла. Теперь вы чувствуете пустоту, вы скучаете без нее. Эта пустота отрицательная.

И есть положительная пустота. Положительная пустота не скучает по отсутствию кого-то другого. Напротив, она лелеет, смакует присутствие одного. Когда вы сидите в уединении — просто наслаждаясь собой, просто восхищаясь бытием, — вы пусты, но эта пустота положительная.

Отрицательная пустота — от дьявола, положительная пустота — от Бога. И то и другое пустота, но в их качестве есть потрясающее различие. Нужно двигаться в направлении положительной пустоты. Это и происходит.

«Я чувствую пустоту... и глубокое острое желание. И, кажется, нет способа находиться в состоянии всеприятия». В этом нет необходимости. Просто допустите эту пустоту; не пытайтесь изменить ее. Так через заднюю дверь входит ум.

Шалтай-Болтай ушел. Теперь оставайтесь с этой пустотой. Смакуйте ее! Она прекрасна; нет ничего подобного ей. Это невинность; это безмолвие; это покой; это девственность. Когда Шалтай-Болтай уходит от вас впервые, тогда из-за вашего незнания положительной пустоты, — вы знали лишь отрицательную пустоту, — вы неправильно интерпретируете эту пустоту. Вы думаете, что это та же пустота; та же отрицательная пустота. Вы хотите выйти из нее.

В этом нет необходимости. Расслабьтесь в этой пустоте; будьте в ней. Допустите ее, и не пытайтесь никаким образом изменить или модифицировать ее.

Это трудно! Это смерть, настоящая смерть, из которой придет воскрешение. Это крест, настоящий крест. И каждый ежедневно должен нести его. И не только ежедневно, но еще и танцуя — приветствуя его, чувствуя глубокую благодарность.

Когда вы входите в эту пустоту впервые, вам кажется, что это та же самая пустота. Естественно, ведь вы не знали ее раньше. Допустите ее, оставайтесь с ней — вот что я хотел бы сказать вам. Не старайтесь думать вне нее. Будьте ею! Внезапно фокус изменится, изменится гештальт, психическая структура. Внимание сдвинется — вы смотрите на пустоту, и она больше не является одиночеством; она становится уединенностью. Она больше не является изоляцией; она становится бесконечным присутствием. Вы исчезли... и в этом исчезновении появляется Бог. Бог и вы — это лишь гештальты. Если есть вы, Бог прячется. Когда вы исчезаете, он проявляется. Когда вы снова возвращаетесь, он прячется. Само ваше присутствие прячет его; ваше присутствие действует как облако.

Наслаждайтесь пустотой, допускайте ее... любите ее. Оставайтесь в ней все больше и больше. Когда у вас есть время, не тратьте его где-нибудь. Закройте глаза; будьте пустыми. Вскоре вам откроется красота этого состояния. Мало-помалу вы ощутите вкус нового вина — абсолютно нового, поскольку вы не знали его ранее. Хотя оно и было всегда, вы не пробовали его раньше. Оно подействует на вас, оно сделает вас более восторженными. Через него вы преобразуетесь.

Не пытайтесь искать выход. Из этого нет выхода, поскольку это все. Вам не удастся никуда выйти. Единственный выход — снова вернуть Шалтая-Болтая. Единственный выход — ум снова начнет работать, из страха. Вы соберете свои мысли, вы установите связи; вы отправитесь на рыночную площадь, вы затеряетесь в толпе. Тогда вы не пусты, но тогда вы и упустили — вы упустили дверь, которую искали на протяжении многих жизней.

Я чувствую пустоту. Я плачу. Что дальше?

Это отрицательная пустота. Иначе вы не плакали бы; вы бы смеялись. Эта пустота подобна одиночеству, а не уединенности. Эта пустота не является глубоким присутствием; это просто отсутствие. Эта пустота — лишь смерть, и нет в ней воскрешения.

Вот почему приходит плач. Вы наполняете свою пустоту плачем, слезами. Это трюк ума. И вот почему возникает вопрос: «Что дальше?» — ведь когда вы чувствуете отрицательную пустоту, вы хотите наполнить ее чем-нибудь. Вам очень хочется, чтобы что-нибудь случилось: какая-нибудь связь, какое-нибудь достижение, какая-нибудь лотерея... что-нибудь случилось. «Что дальше?»

Пустота, когда она отрицательна, никогда не дает покоя себе. Это размышление о будущем. Это надежда на то, что в будущем этой пустоты не будет, «и я буду исполненным».

Пустота, когда она отрицательна, создает будущее. Пустота, когда она положительна, не имеет будущего для себя.

Для нее нет ничего дальше; вы уже дома. Нечему быть дальше. Она достаточна сама по себе.

Этот тип пустоты, отрицательная пустота, должен быть отброшен. Он не исходит из медитации; он исходит из жизненных разочарований. Он не исходит из любви; он исходит из разочарования, которое каждому несет вожделение. Это следствие неудачи.

Положительная пустота случается, когда вы находитесь в глубокой внутренней удовлетворенности; отрицательная пустота случается, когда вы глубоко разочарованы. Жизнь вам кажется бессмысленной. Что бы вы ни делали, вы делаете как робот, механически. В этом нет романтики. Вы влачите свою жизнь; в ней нет танца. Вы не можете петь, вы не можете быть счастливыми, вы не можете праздновать.

Отбросьте этот тип пустоты! И этот тип пустоты может быть отброшен только в том случае, если вы попытаетесь изменить отрицательную пустоту, на положительную. Больше медитируйте, и медитируйте без ожиданий. Больше любите, и любите без ожиданий.

Если вы чего-то ждете от любви или медитации, вы добьетесь лишь разочарования, и получится отрицательная пустота. Если вы любите из чистой радости любви, если вы медитируете из чистого восхищения медитацией и не держите в уме никакого результата — вы не ориентированы на цель, — вот тогда приходит пустота, являющаяся положительной. Вы начинаете ощущать полноту существования. Вы впервые начинаете ощущать, что вы есть. Ощущается бытие, и это бытие потрясающе прекрасно, блаженно. Это сат-чит-ананда: это существование, это сознание, это блаженство.

Всегда помните, что надо остерегаться отрицательного. Двигайтесь от отрицательного к положительному; и когда случается положительное, оставайтесь с ним. Допускайте его. Открывайте себя ему целиком, будьте ранимы им - откройте все двери и окна, чтобы положительное могло входить отовсюду, и могло полностью затопить вас. Тогда оно становится вашим воскресением.

Что есть божественная воля и как она действует через индивидуума, отказавшегося от себя?

Это интеллектуальный вопрос. Напрасный. Нелепый. Он возникает в интеллекте, потому что интеллект не в состоянии понять. Запомните навсегда, интеллект — это не разум. Вы не найдете вещи более глупой, чем интеллект.

Интеллект — это не разум. Разум существенен, интеллект заимствован. Вы не знаете, что есть божественная воля, вы не знаете, что есть индивидуум, отказавшийся от себя, - отсюда и этот вопрос.

Этот вопрос похож на следующее: вы не знаете, что такое свет, и спрашиваете: «Когда мы вносим свет в комнату, то должен ли он бороться с тьмой, чтобы уничтожить ее?» Или:

«Когда мы вносим свет в комнату, сколько времени потребуется тьме, чтобы покинуть комнату».

Вопрос абсурден, поскольку вы знаете, глуп, поскольку вы знаете. Вопрос выглядит глупым, поскольку вы знаете, что тьма не существует сама по себе. Когда вы вносите свет, это не означает, что тьма уходит. Закройте все двери и смотрите! Поставьте в дверях стражу и смотрите! Спросите у стражи: «Вы видели, как уходит тьма?»

Когда вы вносите свет, само присутствие света — смерть для тьмы, ведь тьма не имеет своего собственного существования. Она — лишь отсутствие света. Когда есть свет, тьмы нет. На самом деле, ее никогда и не было. Она — просто отсутствие. Вот почему невозможно внести тьму. Если в комнате вам нужно немного больше тьмы, вам не удастся внести ее. Вы не можете пойти к соседям и попросить немного тьмы, вы не можете носить ее мешками, вы не можете заставить или убедить ее прийти к вам.

Непосредственно с тьмой вам ничего не удастся сделать. Наблюдали ли вы тот факт, что если вы хотите что-то сделать с тьмой, вы должны сделать что-нибудь со светом, не с тьмой? Если вам нужно больше тьмы, вы должны повесить на окна занавески. Вы что-то делаете со светом, чтобы он не мог войти, вот и все. Если вам нужно больше тьмы, то вы должны выключить свет. Если вы не хотите тьмы, вы должны включить свет. Но вы что-то делаете со светом, вы ничего не можете сделать с тьмой. Тьма — это отсутствие, она не существует.

Теперь прислушайтесь к вопросу: «Что есть божественная воля и как она действует через индивидуума, отказавшегося от себя?» Отдавшая себя воля божественна, неотдавшая себя воля не божественна. Нет другой божественной воли, кроме отдавшей себя.

Отдавшая себя воля божественна; неотдавшая себя воля не божественна. Неотдавшая себя воля есть эго, а отдавшая себя воля есть отсутствие эго. Когда эго исчезает, как может существовать индивидуум? С исчезновением эго индивидуальное тоже исчезает, умирает.

Это не означает, что есть отдавший себя индивидуум и божественная воля, работающая через него. Отказавшийся от себя индивидуум и есть божественная воля. Его теперь больше нет. Есть только Бог. Он же стал вакантным, он стал пустым. В эту пустоту входит Бог. Индивидуума же больше нет.

Это слово «индивидуум» очень красивое, но оно использовалось очень неправильно. Индивидуальный означает «неделимый» — то, что не может быть разделено. Вас нельзя называть индивидуумами, это неправильный язык. Вы дивидуумы, вас можно разделять. Индивидуален только Бог. Когда исчезает дивидуум, появляется индивидуум. Но здесь нет двойственности. Это не вы, через вас действует Бог. Это снова эго.

Однажды ко мне пришел Гандхиан и сказал: «Махатма Ганди обычно говорил: "Я лишь инструмент божественной воли". А Кришна говорит: "Я Бог"; Иисус говорит: "Я Бог"; Мансур говорит: "Я Бог". Провидцы из Упанишад говорят: "Ахам брамхасми... Я абсолют"». Гандхиан сказал мне: «Эти люди кажутся эгоистами. А Ганди смиренен».

Я сказал ему: «Не обманывайтесь очевидным. На самом деле, Ганди является эгоистом, когда говорит: "Я инструмент божественного". Вот оно эго, действующее как инструмент. Если эго уходит, то даже такое большое различие оказывается невозможным: что Бог что-то делает через меня. Когда эго ушло полностью, это различие невозможно. Тогда не Бог входит через что-то внутри вас. Тогда вы Бог. Вы не инструмент; вы стали самим Богом».

Это очень трудно понять. Когда Кришна говорит: «Я Бог!» — это выглядит эгоистично. Это звучит эгоистично;

Ганди представляется более смиренным, менее эгоистичным. Но не обманывайтесь кажущимся. Ганди более эгоистичен. Конечно, эго очень смиренно, очень благочестиво — его можно назвать религией, — но оно есть: отшлифованное, задрапированное, очищенное. А очищенный яд еще более ядовит, очищенное эго еще более опасно.

Кришна может сказать: «Я Бог», — поскольку он не Бог. На самом деле, это не Кришна говорит: «Я есть Бог». Это Бог говорит: «Я есть». Кришны нет больше. Он предстает перед Арджуной, поскольку наши глаза слепы. Он предстает перед нами, поскольку мы не можем видеть. Когда Кришна говорит: «Я есть Бог», — мы думаем, что это говорит Кришна. На самом деле, Кришны больше нет. Это говорит Бог. «Я есть! Я есть!» — вот и все.

Самоотречение, отдача себя - это то, что требует обучения, или то, что случается?

Для вас это будет то, чему учатся. Для меня — то, что случается.

Если я скажу, что отдача себя случается, то вы скажете:

«Что же мы можем поделать? Нам нужно ждать», — и вы будете ждать, оставаясь такими, как есть. Самоотдача не случилась до сих пор, потому что для вас таких, какие вы есть, она не может случиться. Вы будете ждать, оставаясь такими, как есть. Она никогда не случится.

Я знаю, что она случается, но случается в подходящие моменты. Она случается, когда ваше существование настроено. Она случается, когда вы гармоничны, когда вы не хаос, не конфликт, но глубокая гармония.

Да, самоотдаче нельзя научиться. Ведь кто будет учиться ей? Вы? Вы — преграда. Научившаяся преграда — даже еще большая преграда, чем невежественная. Кто будет упражняться в отдаче себя? Все, что достигается упражнениями, упражняется посредством эго. Это усиливается благодаря этим упражнениям. Так что, на самом деле, научиться самоотдаче нельзя. Вы должны допускать ее.

И вот этому допущению нужно научиться! Вы должны открыть для себя путь, ведь вы же очень упрямы. Все, что может быть выучено, выучивается в отрицательном смысле. Вам же нужно открыть для себя путь: допускать, не сопротивляться. Вот этим-то вещам и можно научиться. Когда вы научитесь им, случится самоотдача.

Самоотдача — это не то, что вы можете делать... но вы можете ей препятствовать. Это нужно понять. Это похоже на то, как вы сидите в темной комнате: темно и двери закрыты. Свет ждет снаружи. Вы открываете двери. Когда вы открываете их, входит свет. Не то чтобы вы внесли свет. Как вы можете внести его? Нет у вас такого способа. Как можете вы вносить свет? Вы лишь открыли дверь: он входит. Его вхождение случается, но открывание двери должно быть сделано. Вот она отрицательная часть.

Вы должны научиться быть в состоянии всеприятия, вы должны научиться расслабляться, вы должны научиться не сопротивляться, не быть упрямыми, не быть отрицательными, когда Бог стучится в ваши двери. Как говорить «да» и не говорить «нет» — вот этому нужно научиться.

И помните: Бог стучится каждое мгновение. Каждый удар сердца может быть его стуком. С каждым вдохом входит он; и с каждым вдохом вы движетесь. Он окружает вас. Он всегда за углом, рядом. Иисус все время говорит: «Вернитесь, покайтесь, царство Божье в ваших руках». В руках — это эмфаза, акцент.

Самоотдаче нельзя научиться, она случается. И это хорошо, что она случается. Если бы ей можно было научиться, она была бы ниже вас. Она же такое огромное явление. Она не похожа на каплю, падающую в океан. Как раз наоборот: океан впадает в каплю, Бог нисходит в вас.

Вам просто не нужно бояться и дрожать, вот и все. Когда придет Бог, скажите: «Да, входи. Добро пожаловать». Поклонитесь. Откройте двери вашего сердца, будьте уязвимыми. Позвольте ему двигаться через и посредством вас.

Вы можете научиться, как быть в состоянии всеприятия; вы не можете научиться, как отдавать себя. Когда вы в состоянии всеприятия, тогда внезапно, однажды... Никто не может предсказать, когда. Не беспокойтесь об этом; это «когда» несущественно. Когда вы ждете, находясь в состоянии всеприятия, однажды случится настройка. Мало-помалу вы становитесь единым со всем существованием; страх исчезает. Вы больше не обороняетесь, вы больше не боитесь. Вы говорите: «Добро пожаловать все».

Вот почему я все время говорю вам: больше учитесь говорить да. И посмотрите: вашего нет слишком много. Действительно, ваша тенденция — всегда говорить нет. Вы говорите да, но с большими колебаниями; вы говорите нет - с большим удовольствием. Ваше нет - обладает силой; ваше да - почти бессильно. Вы вынуждены, поэтому и говорите его.

Если есть какая-нибудь возможность сказать нет, вы скажете нет.

Станьте говорящими да. Не только словами, но и существом. Допустите больше и больше да в ваше бытие. Это то, что я называю быть теистом. Теист — это тот, кто говорит да. Приходит момент, когда он говорит да даже страданию, даже боли, даже смерти. Вот тогда вы полностью уязвимы. Вы не обороняете себя: вокруг вас нет брони; вы полностью обнажены. В такой момент, однажды, когда-нибудь, где-нибудь, случится настройка. Вы настроены на все существование, и оно впадает в вас. Это то, что случается.

Этому нельзя научиться. И это хорошо, что этому нельзя научиться, в противном случае вы сделали бы это техникой. Это не техника. В конечном итоге, все прекрасное, истинное и доброе не является техничным. Из этого нельзя сделать технологии. А религии делали именно это — пытаясь создать технологии, — и они разрушили все прекрасное.

Молитва не является техникой. Это разговор между сердцами. Или — молчание между двумя сердцами. Это глубокое понимание, благоговение. Ощущение неизвестного присутствия вокруг, повсюду, глубокое благоговение. Вы не можете сказать ни единого слова. На самом деле, как вы можете сказать что-нибудь? Когда вы в глубоком благоговении, все слова кажутся бесполезными; все слова кажутся помехой. Когда тишина и музыка тишины окружают вас, произносить хоть слово будет глупостью. Вы в глубоком трепете. Все остановилось. Вот тогда это молитва.

Церкви и храмы постоянно учат вас молиться. Они говорят вам, как это нужно делать. Молитва не делается так. Так вы можете научиться чему-то, что абсолютно ложно, фальшиво. Все великое, все запредельное случается. Оно не имеет ничего общего с вашим деланием.

Но не поймите меня неправильно и не думайте: какой же тогда смысл делать что-либо? Медитировать, молиться - какой смысл? Нет, я просто говорю: вам нужно будет медитировать, вам нужно будет молиться, вам нужно будет делать многие вещи, чтобы подготовить себя. Когда чашка готова, Бог нальет себя в вас. Вы не можете заставить его наливать себя, это совершенно верно, но вы должны подготовить чашку. Вы должны произвести чашку из вашего сердца.

Он уже изливается. Никогда не было иначе. Он льется дождем, он изливается, но ваша чашка не готова. Или, даже если и готова, то стоит вверх дном. Он все время изливается, а вы остаетесь пустыми. Вы совершаете сиршасану, стойку на голове. Он все время изливается, но ваша чашка не принимает. Она находится не в том положении, в котором возможен контакт.

Научитесь, как быть чашкой. Научитесь, как держать чашку правильной стороной вверх.

Бхагаван, что я могу дать вам? И что я могу взять от вас? И кто я?

«Что я могу дать вам?» Вы не можете дать мне ничего. И что вы можете взять от меня? Вы не можете взять ничего. Но ваше «ничто» отрицательно, а мое «ничто» — положительно.

«И кто я?» Между этими двумя «ничто» — всего лишь мимолетная волна между этими двумя берегами из «ничто». Вы есть между «ничто» отрицательным и «ничто» положительным. Просто волна.

Попытайтесь понять это. Вы не можете дать мне ничего, поскольку у вас ничего нет. Я могу дать вам все, поскольку у меня тоже нет ничего. И между этими двумя «ничто» находится ваше эго: лишь дрожание, лишь волна, напряжение. Если вы принимаете меня, эго исчезнет. Если вы готовы принимать меня, вы уже должны отдать свое эго.

Двигаться от «ничто» отрицательного к «ничто» положительному — это двигаться от мира к Богу. Между ними двумя — эго.

Когда вы говорите об экстазе, который доступен сейчас и который станет нашей агонией, когда вы уйдете, я чувствую себя таким неполноценным и таким бессильным, что единственное, что я могу делать, это лишь стучаться головой в стену.

Это не поможет вашей голове! Стена же может стать просветленной...!

Стучаться головой недостаточно, но отбрасывание головы может помочь. Стучаться: голова всегда хочет делать это. Это то, что вы делали всю свою жизнь — стучались головами, сражались. Не пытайтесь стучать. Просто отбросьте голову, будьте без головы.

Испытайте это как медитацию. Это одна из самых прекрасных медитаций тантры. Ходите и думайте, что головы больше нет — одно лишь тело. Сидите и думайте, что головы больше нет — одно лишь тело. Постоянно помните, что головы больше нет. Представляйте свой облик без головы. Сделайте свое увеличенное изображение — без головы. Посмотрите на него. Опустите ниже свое зеркало в ванной комнате, чтобы не видеть в нем своей головы — только тело.

Несколько дней такого напоминания себе, и вы почувствуете такую невесомость, такое потрясающее безмолвие, ведь проблема именно в голове. Если вы сможете представить себя без головы... И так можно представить, это не трудно. Тогда все больше и больше вы будете центрироваться в сердце.

Вот сейчас именно тот момент, когда вы можете представить себя без головы. Тогда вы немедленно поймете, что я говорю. Не будет провала между тем, что я говорю, и тем, что вы понимаете. Это голова создает всю чепуху.

Но, пожалуйста, не стучите ею об стену, ведь стене это может не понравиться. Стена может быть еще не готовой к получению просветления. Стучите головой об пустоту, а не об стену. Тогда она отпадет.

Быть без головы — это быть в медитации. Быть совершенно без головы — это достичь недостижимого. Ваша голова - ваше безумие. Если вы можете представить себя без головы, то все безумие исчезнет. Просто испытайте это. Попытайтесь. Это один из самых потенциальных методов.

Можно ли стать просветленным во сне?

Не только возможно — всякий раз, когда это случается, это случается во сне. Все, о чем вы думаете, как о своем бодрствующем сознании, еще не является бодрствующим, еще является спящим. Вы думаете, что, сидя здесь, передо мной, вы бодрствуете? Я не вижу этого. Я слышу ваш храп. И если вы прислушаетесь, то и сами можете услышать его: глубокий храп внутри, глубокий сон — и сны, сны.

Во сне случаются только сновидения. В нашей стране мы настаиваем на этом постоянно: ваш мир иллюзорен, это майя. Когда Шанкара говорит, что мир есть майя, он говорит не о своем мире. Он говорит о вашем мире. Ведь во сне можете ли вы знать, что есть настоящее? Сон искажает, сон создает совершенно иной мир: мир сновидений. Все, что вы называете вашей жизнью, сделано из того же вещества, что и сновидения. Это вещество снов.

Поэтому всякий раз, когда вы становитесь пробудившимися и просветленными, это происходит во сне. Будда стал просветленным — или Иисус, или Заратустра, или Лао-цзы - все они стали просветленными во сне. Сон был прерван: они пробудились ото сна. Они огляделись вокруг: сна нигде не было; все стало совершенно иным. Это то, что они называют Богом, нирваной, истиной, брахмой, царствием Божьим. Так они называют это. Это не ваш мир; это пробуждение. Просветление — это как раз пробуждение ото сна. Это осознание.

Вы заблудились в своих снах. Ваша субъективность полностью завалена сновидениями. Это очень похоже на то, как вы ходите в кино. Вы хорошо знаете, что на экране ничего нет. И все же вы обманываетесь. Когда начинается кино, экран наполняется картинами. Просто игра света и темноты, просто очень тонкое вещество сновидений, и вы заблудились. Вы забыли себя. Вы забыли зрителя, вы стали частью действия. Иногда вы можете плакать и рыдать, когда на экране случается какая-то трагедия. Иногда вы можете смеяться; иногда вы можете становиться очень напряженными. Вы следуете за всем тем, что происходит на экране. Ничего не происходит, но на два, три часа вы совершенно теряетесь.

Такова жизнь. На семьдесят лет, восемьдесят лет вы совершенно теряетесь. Будда — один из тех, кто пробудился в кинотеатре, внезапно встряхнул себя и понял, что нет ничего, — только широкий экран, покрытый белыми и черными тенями; покрытый неистинным, сноподобным веществом. Он рассмеялся — не над тем, что увидел, а над собой — и вернулся домой. Нет смысла оставаться в этом кинотеатре. Он понял. Он больше не часть сновидения; он пробудился.

Испытайте это. Как-нибудь сходите в кино и понаблюдайте, как вы становитесь настолько неосознанными, что все нереальное начинает казаться вам реальным. Тогда снова и снова возвращайте себя. Становитесь осознающими. Встряхните тело, посмотрите снова и вспомните, что это белый экран и на нем ничего нет. И снова наблюдайте. Через несколько секунд вы снова уйдете. Снова вашим сознанием завладеет вещество сна. И снова вы наслаждаетесь, следите за действием. Снова вспомните!

Это тот же самый процесс, который Будда делает в мире. Кинотеатр может быть совершенным местом для медитации, если вы можете помнить. Тот день, когда вы сможете непрерывно на протяжении трех часов помнить, что нет ничего... И помните, не нужно повторять это: нет ничего. Это не поможет. То, что нет ничего, должно быть познано. Вы должны постоянно помнить, что вы лишь свидетель, что вы должны наблюдать, что вы не влияете ни на что происходящее.

Когда впервые появилось стереоскопическое кино, оно произвело суматоху в мире. Когда новое стереоскопическое кино впервые было показано в Лондоне... Лошадь приближалась на полном скаку. Люди пугались. Это было объемное кино; лошадь была почти как настоящая. Люди даже освобождали проход, по которому лошадь могла бы пробежать. Настолько настоящей она выглядела!

Ваша реальность — всего лишь стереоскопическое сновидение. Нужно пробудиться. И пробуждение обязательно происходит во сне, поэтому не имеет значения, какого типа сон вы видите.

Вот почему я говорю, что нет необходимости менять сновидение. Вы можете пробудиться, где бы вы ни были. Вы можете видеть себя грешником, преступником; вы можете быть в тюрьме. Или вы можете думать о себе, как о великом Махатме. Вы можете быть в храме, и вам могут поклоняться тысячи и тысячи людей. Это не имеет значения. Махатма в глубоком сне, если он верит в то, что видит, и оказывается под влиянием поклонения, которое посвящается ему. Если кто-нибудь оскорбляет его, и он чувствует гнев, досаду, то тогда он настолько же во сне, насколько и грешник в тюрьме.

Все это не относится к изменению сновидения: к тому, чтобы сначала стать Махатмой, а не преступником. Из грешника вы можете стать праведником. Это глупо. Зачем зря тратить время, когда вы можете пробудиться прямо оттого состояния, в котором находитесь? Вы можете стать просветленными, находясь в тюрьме, вы можете стать просветленными прямо из того состояния, в котором вы есть. Вы грешники, хорошо, — ведь грех такой же сон, как и ваша праведность. Пробуждение одинаково.

Ночью во сне вы увидели, что вы убийца. Утром, когда вы проснетесь, это не будет вас беспокоить. Вы не станете повторять: «Я буду каяться. Я был убийцей во сне». Вы просто посмеетесь над всем этим. Вы не будете обвинять себя. Ведь это был только сон. Или вы видите во сне, что стали великим Махатмой, великой душой: праведником, которому поклоняются миллионы. Утром, когда вы проснетесь, вы не пойдете рассказывать людям, каким великим Махатмой вы были во сне!

Есть одна дзэнская история. Великий учитель проснулся утром. Он позвал своего лучшего ученика и сказал:

«Подойди ко мне. Я видел сон, я расскажу его тебе. Интерпретируй его».

Если бы ученик был Фрейдом, или Юнгом, или Адлером, он был бы потрясающе счастлив, он немедленно начал бы интерпретировать сон. Но ученик был медитатором, не Юнгом, не Фрейдом. Он сказал: «Подождите. Не говорите ерунды. Я принесу воды, чтобы вы могли умыть свое лицо».

Он принес кувшин с водой. Пока учитель умывал свое лицо, мимо проходил другой ученик. Учитель сказал: «Подойди сюда. Я видел сон. Не хотел бы ты интерпретировать его?»

Ученик обернулся. Он сказал: «Подождите. Чай готов, и я принесу вам чашечку чая. Тогда вы придете в чувство!» Сон не стоит даже того, чтобы его интерпретировать.

Учитель был счастлив. Рассказывают, что весь тот день он танцевал. Он говорил: «По крайней мере, два ученика...» Он говорил: «Если бы вы интерпретировали мой сон, я выгнал бы вас из моего монастыря», — ведь сон — это чепуха, а пытаться интерпретировать его еще большая чепуха.

То, что сделали эти ученики, было наилучшей интерпретацией. Первый принес кувшин с водой и сказал старому учителю: «Умойте свое лицо, и вы скорее проснетесь».

Другой принес чаю. «Просто выпейте чаю, немного горячего чаю, и это приведет вас в чувство. Вы станете более сознательным».

Нужно сознание, а не интерпретация. Все сновидения одинаковы: нет хороших снов и нет плохих снов. Как могут быть сны хорошими или плохими? И те, и другие нереальны. В нереальности нельзя провести разделения между хорошим и плохим. Морально, аморально; грешник, праведник — все это сновидения. Не пытайтесь менять одно сновидение на другое. Все это цепи. Стальные или золотые, не имеет значения.

Пробудитесь! Все пробудившиеся просто стоят с кувшинами воды и чашечками горячего чая...

Когда вчера вы говорили, что все, что случается с нами, — это наш собственный выбор, наше собственное решение, тогда на меня внезапно снизошло, что это действительно просто: просто стать положительным, просто позволить умереть старым шаблонам, просто быть; просто и даже естественно случиться просветлению. Не это ли «пробуждение»?

Это просто размышление о пробуждении. Еще немного, еще один прыжок.

Не обманывайтесь этим. То, как все идет, — хорошо, но зашло оно еще не слишком далеко, недостаточно далеко. Хорошо, что вы понимаете, но это еще интеллектуальное понимание. Хорошо — вы, по крайней мере, не поняли неправильно. Почувствуйте блаженство этого, почувствуйте удачу. Вы не поняли неправильно. Вот так я и говорю: это просто, просто быть. Но не думайте, что это уже пробуждение.

Я говорю о пище. Я говорю о ней; вы поняли это. Потом начинается поиск пищи. Не пытайтесь есть меню; это не пища. Не пытайтесь наслаждаться картой так сильно, чтобы совершенно забыть о цели. Карта — это не территория. Даже прекрасная фотография Гималаев, совершенно соответствующая им, даже она — это не Гималаи.

Но хорошо, что вы поняли. Это пробуждение: вы поняли смысл. Теперь позвольте этому смыслу стать самим вашим бытием. Не позволяйте ему остаться только в интеллекте, поскольку тогда рано или поздно, если он останется там надолго, он станет мертвой концепцией. Пусть он станет экзистенциальным, жизненным.

Да, это просто. Это так просто, что вы можете пробудиться каждое мгновение. Не спрашивайте «как», поскольку раз вы спросили «как», это перестало быть простым; тогда это становится сложным. Из-за ваших «как» находятся люди, которые отвечают вам. Вы спрашиваете «как»; они показывают вам способ. На самом деле, способа нет — это путь без пути. На самом деле, для этого нет никакого «как». Это просто понимание, сдача.

Если вы поняли смысл, живите им. Ведь только через жизнь он станет конкретной реальностью.

Вы сказали, что ум — это дьявол: «Отбросьте его!» Но человек современного цивилизованного, сложного общества, такой человек, как я, чувствует себя окруженным и потерявшимся в уме, в уме, и ни в чем другом. Как быть? Более того, если в этот мир войдет человек с невинным детским умом, он, вероятно, будет обманут.

Обманывайтесь. В этом есть смысл. Что у вас есть такого, что вы так боитесь быть обманутыми? Голый факир беспокоится, где будет сушить одежды после купания. Обманывайтесь! У вас ничего нет.

Эта идея, что «...с невинным детским умом, он вероятно будет обманут» уже хитра, умна, ловка, расчетлива. Если вы хотите стать детьми, то даже и тогда вы рассчитываете, что случится? Ребенок — это просто ребенок. Все, что случается, случается.

И я говорю вам, если вы позволяете себя обманывать, то в конце вы найдете, что те, кто обманывал вас, на самом деле оказались жертвами. Это они обмануты. Они ничего не могут отнять у вас, поскольку, прежде всего, вы ничего не имеете.

Когда смерть постучится в вашу дверь, вы будете счастливы, что вы в большей степени позволяли людям обманывать вас, а не обманывали их. Ведь есть только две возможности: или обманываете вы, или вы позволяете другим людям обманывать вас. Нет другой возможности. Если вы думаете:

«Я не буду обманывать других, но и никому не позволю обманывать себя», — то вы занимаете неправильную позицию. Вы не понимаете того, о чем думаете. Такое невозможно.

Единственный способ не быть обманутым — обманывать. Спросите у Макиавелли, он знает. Спросите у Каутильи или у Чанакьи, они знают. Макиавелли говорит: «Единственный способ защиты — это нападение». Он — в точности ваша воплощенная хитрость. Он воплощение хитрости. Но он говорит совершенно логично: если вы не хотите быть обманутыми, обманывайте. Это единственный способ не быть обманутым; другого способа нет. Но я говорю вам, если вы обманываете людей, то в конце вы обнаружите, что делали вы много, а руки ваши пусты.

Когда умирал Александр, он сказал своим людям: «Мои руки должны свешиваться из гроба наружу».

Те забеспокоились. Они сказали: «Так никогда не делалось. Что вы думаете и почему? Почему ваши руки должны свешиваться из гроба?»

Он сказал: «Чтобы люди могли видеть, что я ухожу с пустыми руками». Великое понимание снизошло на него. Но слишком поздно, когда уже ничего нельзя было сделать. Он накапливал вещи мира, он почти стал завоевателем всего мира, и в конце он понял, что руки его пусты.

Руки всегда будут пустыми, если вы обманываете людей. Раз вы поняли, что нечего бояться, пусть их обманывают. В том, что они обманывают вас, они не очень умны; они просто глупы.

И чем больше вы позволяете им обманывать себя, чем больше вы верите им, тем больше всякого рода сокровища откроют вам свои двери. Это доступно только детскому сознанию — невинному сознанию.

Бхагаван, что такое невинность?

Бхагаван молчал, долго молчал. Аудитория рассмеялась... и беседа закончилась.