5. Ее единственный компаньон

Без двойственности нет вражды.
Сахаджо говорит: без желания,
в состоянии удовлетворенности и чистоты
нет зависимости от другого.
Во сне она в пустом небе Божественного;
проснувшись, она вспоминает Божественное.
Что бы она ни сказала - это божественные слова.
Она практикует безжеланную преданность.
Она навсегда утонула в любви,
опьяненная своей сущностью.
Сахаджо говорит: она видит, не различая.
Никто не нищий, никто не король.
Видящая одна, ей не нужно компании,
ее единственный компаньон - ее собственная сущность,
она живет в блаженстве пробуждения,
она пьет сок своей собственной природы.
Мертвые несчастны, живые несчастны,
голодные несчастны, сытые несчастны.
Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна,
она нашла вечную радость.

Начнем с небольшой истории. Это хассидская история.

У императора был только один сын - пьяница, игрок; он ходил к проституткам. Император беспокоился. Он пытался убедить его, как только мог, но ничего не помогало. В отчаянии император совершил последнюю попытку и отправил его в изгнание, надеясь, что хотя бы это приведет его в чувство. Император думал, что он раскается, вернется и попросит прощения, но ничего не вышло. Сын уехал, но так и не вернулся. Он ушел за границы своей страны и стал бродягой. В конце концов он нашел приют в кабаке.

Он был сыном императора, у него был потенциал лидера, он не был обычным кабацким завсегдатаем. Вскоре он стал лидером. Двадцать четыре часа в сутки он был увлечен игрой, выпивкой и проститутками.

Старый император ждал много лет, но сын не возвращался. Когда настали его последние дни, он стал очень тревожиться и тосковать и отправил одного из министров, чтобы тот привел сына обратно. Он сказал:

- Каким бы он ни был, пусть лучше будет здесь. После моей смерти он унаследует все это. Он пьяница, ну и пусть. Может быть, после моей смерти он поймет. Может быть, он станет немного сознательнее, когда ему придется управлять империей.

Министр отправился в путь во всем своем облачении, сидя в золотой колеснице, - он был посланцем императора. Но сын императора не обратил на него никакого внимания. Министр старался изо всех сил, но не мог даже привлечь его внимание. Он вернулся, побежденный.

Император послал второго министра.

Второй министр подумал, что ошибкой первого министра было то, что он пришел, держась так высокомерно. Он поехал в золотой колеснице убеждать нищего! Расстояние было слишком большим, общение было невозможно.

Он вошел в кабак, одетый как нищий. Он стал таким же, как и сын императора, - он пил и играл. Он подружился с сыном императора, но тут случилась неприятность. Сам министр так увлекся алкоголем и проститутками, что забыл о том, чтобы привести сына обратно. Он стал одним из них.

Принц не только не вернулся назад, но соблазнил и министра.

Прошли месяцы. Император сказал:

- Ситуация стала критической. По крайней мере, первый министр вернулся, хотя и не привел моего сына. Теперь же потерялся и второй министр.

Пришли вести, что второй министр стал одним из пьяниц. Он даже забыл, что был министром, оставаясь пьяным двадцать четыре часа в сутки.

Так часто бывает. Нельзя спасти утопающего, оставаясь на берегу. Если хочешь остаться на берегу, дорожишь одеждой, не желаешь рисковать или боишься промокнуть, ты не сможешь спасти утопающего. Каким бы разумным ты ни был, как ты можешь кого-то спасти, стоя на берегу? Чтобы войти в реку, нужна храбрость. Но это опасно: тонущий человек может утопить и тебя.

Первый министр остался на берегу, второй министр вошел в реку. Первый вернулся, спасая себя; второй утонул.

Император сказал главному министру:

- Теперь вся надежда на тебя.

Главный министр был стар, поэтому его не послали раньше. Император сказал:

- Теперь иди ты, моя последняя надежда. Больше я ничего не смогу сделать.

Министр отправился в путь. Он пошел, как второй министр, переодевшись нищим. Он притворялся, что пьет, но не пил. Он проявлял интерес к танцам проституток, но на самом деле не был заинтересован. Он играл, делал ставки, но внутри оставался осознанным и незатронутым, как цветок лотоса в воде. Он был там, но он не был там. Он вошел в реку, но остался на берегу. Он пошел спасти тонущего, но не оставил берега.

Однажды он вернулся во дворец с принцем.

Хассидские мистики говорят, что это качество Мастера. Если мастер стоит слишком далеко от тебя, он не сможет тебя спасти, хотя сможет спасти себя. Если мастер подходит слишком близко, когда ты тонешь, если он приходит тебе на помощь, есть риск - ты можешь утопить и его.

Только тот мастер может спасти, который рядом с тобой и в то же время далеко. Он будет по видимости близко, но на самом деле никогда не подойдет близко. Мастер такого качества всегда будет оставаться на берегу, но в то же время и войдет в реку. Одной рукой он тебя спасает, другая никогда не отпускает берега. В одном смысле он будет точно таким же, как ты, в другом - совершенно не таким; он будет казаться обычным человеческим существом, однако в то же время - божественным. Снаружи он будет тебе другом, внутри он будет в состоянии, которого ты однажды достигнешь. Внутри он никогда не потеряет центра, но снаружи сможет показать, что он точно такой же, как ты.

Именно поэтому так трудно узнать Мастера.

Ты сможешь узнать тех, кто стоит на берегу, но они не смогут тебя спасти. Ты узнаешь, что они мастера, но расстояние между ними и тобой будет огромным - как ты к ним приблизишься? Может быть, они, сидя на золотых тронах и дыша небесными ветрами, очень святы, пьяны благоуханием неописуемых цветов, но далеки от тебя. Самое большее, они спасут самих себя.

Но я говорю, что если человек, который спас себя, не может спасти и тебя, тогда сомнительно, чтобы он и сам себя спас. Сомнительно, чтобы тот, кто действительно стоит на берегу, боялся его потерять. Тот, кто достиг берега, не побоится его оставить; он знает, как вернуться. Он не боится потерять достигнутое. Человек боится потерять достигнутое, только когда у него на самом деле ничего нет, потому что если он это потеряет, то не сможет возвратить. Лишь тот, кто действительно спасся, может рискнуть. Но не думай, что, просто рискнув, кто-то может тебя спасти - потому что рискуют даже идиоты. Часто бывает...

Однажды это случилось прямо передо мной.

Я сидел на берегу реки, и кто-то сидел рядом со мной. Я не знал этого человека. Внезапно кто-то стал тонуть. Я побежал к нему, и другой человек тоже побежал и прыгнул раньше меня. Увидев, что он прыгает, я остановился. Но тут я увидел, что и он стал тонуть. Он совершенно забыл, что сам не умеет плавать!

Когда кто-то тонет, ситуация случается так внезапно и стремление спасти тонущего возникает с такой силой, что ты можешь забыть, что сам не умеешь плавать.

Это удвоило мои трудности: теперь мне пришлось вытаскивать из реки двоих. Я сказал ему:

- Господин, было бы лучше, если бы вы не прыгали!

- Я совершенно забыл! - сказал он.

Благородный человек, добрый сердцем, с огромным желанием спасти человека... но для спасения недостаточно одного желания - ты должен знать также искусство спасения. Желание спасти может быть таким сильным, что ты забудешь, что сам не научился плавать. Тогда вместо того, чтобы спасти человека, ты сам утонешь - человек, которого ты пытаешься спасти, утопит тебя.

Дураки тоже рискуют. Часто они рискуют немедленно. Мудрый человек рискнет, только все обдумав, идиот просто прыгнет. Когда мудрый колеблется, дурак бросается в воду. Но что получится из одного риска? - сам по себе риск никого не спасет. Риск нужен, но одного риска недостаточно. Спасение совершенно не рискованно для того, кто знает, и все же тебе это покажется рискованным. Тот, кто нашел берег осознанности, не потеряет его в самых глубоких водах.

Третий министр спас сына. Он играл, но только на периферии. Он стал игроком, но это была просто актерская игра. Внутри это было только представление, он оставался осознанным. Он притворялся, что пьет алкоголь, но никогда не пьянел. У кого в кабаке достаточно осознанности, чтобы обращать внимание на то, что ты не пьян? Даже если бы он на самом деле пил воду, держа перед собой винную бутылку, заметили бы это пьяные? А если бы заметили, действительно ли они были бы пьяными? Проститутки танцевали, и все умы были сосредоточены на них, но его ум оставался при нем.

Человек, стоящий на берегу реки, затронутый и незатронутый, спасает тонущих. Сахаджо нашла такого мастера - Чарандаса.

Чарандас был очень простым человеком. Он был настолько прост, что обычный человек не смог бы заметить разницы между ним и собой. Он был абсолютно обычным. И помни, когда ты встречаешь кого-то, кто необычен и в то же время обычен, только тогда ты можешь быть спасен. Ты должен знать, что только тогда есть кто-то, кто рядом, но в то же время далеко; иногда он так на тебя похож, что ты недоумеваешь, в чем же разница между вами: "Возможно ли, что этот человек не тонет, как и я?" Человеку, который приходит тебя спасти, придется подойти близко, войти в глубину реки, где находишься ты. Но тонущий человек может подумать, что подошедший к нему тоже тонет.

Тонущий человек размахивает руками и ногами, и то же самое делает плывущий. Что такое плавание? Ты просто выбрасываешь руки и ноги систематическим образом. Тонущий человек поднимает вокруг себя брызги; то же самое делает пловец. Тонущий может подумать, что плывущий тоже вот-вот утонет, но между ними есть огромная разница: тонущий человек машет руками и ногами из страха, а тот, кто пришел его спасти, делает то же самое из осознанности. Оба они поднимают вокруг себя тучи брызг, один в бессознательности, другой в осознанности. Спасает именно осознанность.

Чарандас был очень простым человеком. Он спас Сахаджо, и Сахаджо стала петь о нем песни. Она говорит: "Если возникнет необходимость, я отвергну Бога, но не смогу оставить своего мастера. Потому что Бог бросил меня в эту реку, а мастер спас, освободил меня: я скорее покину Бога, чем оставлю своего мастера".

Никто никогда не слышал о Чарандасе. Только благодаря песням Сахаджо о нем распространилась молва. У него было две ученицы, Сахаджо и Дайа. Они были как два его глаза, как два его крыла. Обе они пели песни о Чарандасе; только так люди узнали о нем.

Вскоре мы поговорим о Дайе. Они так похожи - наверное, потому, что их спас один и тот же мастер. Обе несут прикосновение одного и того же мастера, в обеих бьется сердце одного и того же мастера. Их песни приходят из одного и того же источника. Поэтому я назвал эту серию бесед о Сахаджо Бин нхан парат пхухар, "Ливень без туч". Это слова Дайи. Когда я буду говорить о Дайе, эту серию бесед о Дайе я назову Джагат тавайа ки, "Мир подобен гаснущей утренней звезде" - как будто утренняя звезда гаснет на рассвете... таков мир. Их сердца бьются в одном ритме, поэтому для Сахаджо я выбрал слова Дайи, а для Дайи - слова Сахаджо.

Вот что случилось с Сахаджо: она была спасена, когда тонула в реке мира, - она пережила опыт утопающей и опыт спасенной. Она пережила опыт середины реки и опыт берега; она пережила отчаяние тонущей и радость спасенной. Она очень близка вашим сердцам. Половину, несомненно, вы поймете, потому что тоже тонете и знаете этот страх. И если вы поймете половину, тогда у вас откроются глаза и на вторую половину. Вы поймете и другую половину и тоже узнаете радость спасенных.

А теперь попытайтесь понять эти сутры.

Без двойственности нет вражды.

Сахаджо говорит: без желания,

в состоянии удовлетворенности и чистоты

нет зависимости от другого.

Три фазы: нет двойственности, нет вражды, нет желания. Пока ты живешь в двойственности, ты будешь тонуть. Считать другого "другим" - вот причина того, что ты тонешь. В тот день, когда ты узнаешь, что нет двойственности, что есть только одно, ты будешь спасен. Величайшая иллюзия - видеть другого как другого, величайшая революция - узнать себя в другом.

Человек, сидящий рядом с тобой, это не твой сосед, это ты. Форма может быть другой, но глубоко внутри бьется то же самое сердце. Глубоко внутри природа сознания одна и та же. Какова разница между тобой и другим человеком? Есть тысяча и одно различие, и если ты будешь считать различия, то упустишь то, что одно и то же. Различий много, но за ними скрыто то, в чем нет различий. Если ты смотришь на различия, то увидишь мир, не Божественное. Если ты смотришь на того, кто за пределами всех различий, тогда мир исчезает и появляется Божественное.

Увидеть единство в многообразии - значит прибыть в храм Божественного.

Есть деревья, есть скалы и горы, и все они кажутся такими разными. Но одно у них одинаково: горы существуют, и ты существуешь - факт вашего существования один и тот же. Цветы цветут, и ты тоже иногда цветешь; цветы увядают, и ты тоже иногда увядаешь; поток течет к океану с песней и танцем, и ты иногда танцуешь и поешь. Иногда поток становится очень грустным, как будто он никуда не течет, почти останавливается... то же самое иногда бывает и с тобой, когда ты становишься печален и кажется, что ты никуда не идешь, как будто твоя жизнь потерялась в пустыне.

Когда ты видишь что-то в жизни, ищи недвойственность. Тогда постепенно ты найдешь, что различий много, но они только на поверхности; внутри единство. В двойственности человек теряется, в единстве он спасен. Единство - это берег реки, двойственность - стремительное течение. Даже если ты заглянешь в своего врага, ты найдешь, что в чем-то вы едины - может быть, в вашей враждебности, может быть, в противостоянии, но в чем-то вы похожи. И когда ты узнаешь это единство, враг будет на поверхности врагом, но внутри будет дружба.

Ты, и без врага? Ты будешь чувствовать себя неполным. Когда умирает враг, что-то умирает и у тебя внутри. Ты не останешься таким же, как был. Хотя ты тысячи раз думал о том, чтобы убить врага, когда враг действительно умирает, ты чувствуешь: "Боже мой! Какое-то место в моем сердце опустело". Враг занимал в тебе какое-то пространство, имел какое-то пространство в твоей жизни.

Когда видишь противостояние, ищи связующее звено; когда есть двое, ищи единство. Когда есть двойственность, ищи внутри одно течение. Рек много, океан один. Форм много, но бесформенное, скрытое в формах, одно. Пока ты видишь множество, знай, что ты в мире. Когда различия внезапно исчезают и тебе становится ясно видно одно, в это мгновение ты найдешь, что вошел в Божественное. Иногда этот опыт происходит внезапно, и хорошо было бы понять его.

Может быть, когда-то ты это чувствовал: внезапно, идя по дороге или сидя молча, один, ты чувствуешь, что мир выглядит как сон - как будто все бессмысленно, как будто на мгновение завеса откинута, облака рассеялись, и ты видишь солнце. Иногда, когда кто-то умирает и ты сидишь на кладбище, будто бы вуаль приподнялась с твоих глаз, и ты чувствуешь, что все это бессмысленно, тщетно, что все это иллюзия, сон. Вскоре ты вернешься в обычный мир, потому что это состояние очень пугающе. Тотчас же ты начинаешь думать, говорить, обсуждать - может быть, этот опыт, состояние, которое ты пережил, - и в твоей болтовне это чувство забывается. Психологи говорят, что иногда это происходит: продолжительность мыслительного процесса внезапно останавливается.

Когда ребенок рождается, у него нет языка. Постепенно он учится языку. Дети рождаются в молчании, у них нет языка - невозможно нарушить молчание. Когда ребенок впервые открывает глаза, он видит вещи не такими, как видишь ты - это дерево, это камень, это дом, это женщина, мужчина; он видит не так. Он не может видеть так, как ты, потому что не знает, что такое дом, а что такое дерево, зеленое дерево или красный цветок. Ребенок не знает названий красного и зеленого. Представь на мгновение... когда ребенок открывает глаза, как он видит вещи - ты не можешь этого даже представить.

Для ребенка все вещи слиты воедино, он видит их все вместе. Именно это мы говорим о детях. Ребенок понятия не имеет о различиях, он не знает и единства; он просто видит. Все вещи - одно. Красное еще не красно, зеленое еще не зелено. Нет границ. Все вещи соединены воедино, слиты друг с другом.

Потом рождается язык. Язык создает различия. Тогда собака отличается от кошки, дом от дерева; начинается мир различий. Чем больше ребенок учится понимать, думать и пользоваться языком, тем больше возникает различий.

Ты называешь человека, который устанавливает тончайшие различия, великим мыслителем. Но существование не-двойственно; язык создал все эти различия. Именно поэтому все религии принимали важность молчания. В молчании ты начинаешь видеть без языка, без слоев мысли. Молчание просто означает видение существования без мыслей. Немедленно различия начинают исчезать, и возникает единство. Именно поэтому молчание - великая алхимия.

И тот, кто не познал молчания, ничего не знает. Называй это молчанием, называй это медитацией, называй это любовью - это одно и то же. Даже в любви происходит молчание, слова исчезают. Когда слова исчезают, происходит медитация. Если ты полон медитации, начинает течь любовь. Медитация и любовь - это две стороны одной монеты. Медитация означает, что ты стал молчаливым. Когда ты становишься молчаливым, ты находишь, что есть только единство, другого вообще нет. А когда ты находишь, что есть только единство, нет другого, начинает течь любовь. Ты мешал любви тем, что был "другим". Когда ты находишь только "я", пульсирующее в каждом сердце, "я", цветущее в деревьях, "я", сияющее в звездах и луне, как ты можешь не любить? Как ты можешь ненавидеть? Как могут существовать ненависть и вражда?

Поэтому Сахаджо говорит:

Без двойственности нет вражды.

Первое: нужно выйти за пределы двойственности. Пусть не будет "другого". Когда двух нет, враждебность исчезнет сама собой, и возникнет любовь. Тогда никто не враг - не осталось никого, кто мог бы быть врагом. Чтобы иметь врага, нужен по крайней мере другой, кто-то другой.

Без двойственности нет вражды... Может быть, никто другой не создал такой тонкой сутры об отсутствии вражды, как Сахаджо.

Она говорит: сначала будь без двойственности: пусть не будет двух, двойственности, различий. Тогда вражда исчезнет сама собой. Без двойственности, нет вражды - состояние "без вражды" возникает из состояния "без двойственности".

Сахаджо говорит: без желания...

Отсутствие желаний случается, когда нет вражды. Это очень ценная сутра. Когда нет двух, вражда отпадает сама собой. Ты просто без вражды. А когда не осталось двойственности, чего можно достигать? Как выживет желание? Достигающий ум всегда соревнуется с другим: "Другой достигнет большего, чем я, и я отстану" - именно поэтому возникает амбиция. "Тогда даже если мне придется отрубить кому-то голову, я должен достичь этого положения. Если я буду жалеть других, как я доберусь до вершины? Мне придется шагать по головам других. Мне придется использовать их, я должен бежать как сумасшедший".

В этом был весь секрет успеха Гитлера. В борьбе за власть участвовало много гораздо более разумных людей, но они потерпели поражение. Никто не мог даже представить, что Гитлер приобретет в Германии такое влияние. Рядом с ним в политике было много гораздо более разумных людей, но он оставил их всех позади. И единственная причина была в том, что никто из них не был настолько безумен. Они все же были немного разумны, и это стало причиной их поражения.

Гитлер был абсолютно сумасшедший. Если ты соревнуешься с сумасшедшим, можешь не сомневаться, что не сможешь победить. Если сумасшедший не соревнуется, это другое дело; но если он соревнуется с тобой, твое поражение неизбежно. Не важно, сколько энергии ты вложишь в свои усилия, но ты не сможешь победить сумасшедшего.

Ты никогда не замечал, что в гневе ты можешь передвинуть даже очень большой камень? Без гнева ты не смог бы даже пошевелить его. Гнев делает тебя ненормальным, безумным. Сумасшедшие ломали цепи, которые не могли сломать даже великие борцы в нормальном состоянии. Сумасшедшие ломали их, потому что у сумасшедшего нет пределов - у сумасшедшего совсем нет осознанности.

Во Второй мировой войне Гитлер почти исполнил свое желание править всем миром. В чем же причина? Причина была очень необычной. Военные эксперты говорят, что такое явление, как Гитлер, никогда раньше не случалось в истории человечества. Военное командование Англии, Америки, России и Франции было в затруднении. Почему? - потому что это была война с сумасшедшим.

Когда управляют военные лидеры, понимающие военные стратегии, все ясно. Тогда все командующие согласились бы с тем, что Гитлер будет атаковать в определенном месте, потому что это их самая слабая точка, - но Гитлер там не атаковал. Люди готовились к атаке, потому что атакуют всегда самую слабую точку. Но Гитлер атаковал в тех местах, которые они считали самыми сильными и не устанавливали никакой дополнительной защиты. Генералы Гитлера говорили: "Что ты делаешь? Мы потерпим поражение!" Гитлер отвечал: "Заткнитесь! Я получаю инструкции от самого Бога!" Эти инструкции "бога" помогали ему побеждать пять лет!

Постепенно это стало огромной проблемой; невозможно было понять его логику. Это было все равно что играть в шахматы с сумасшедшим, который не следует никаким правилам, который двигает фигуры как попало. Он создаст трудности даже для самого хорошего игрока.

Гитлер сбивал их с толку пять лет. Вражеским генералам потребовалось пять лет, чтобы понять его мышление, - только тогда они стали побеждать. Они изучали его пять лет. Он показал, что все военные стратегии мира устарели. Он был абсолютно сумасшедшим. Он делал вещи, которые никто не мог даже вообразить. Он делал такие вещи, что никто не мог даже себе представить, что они могут принести победу.

Он назначил в советники нескольких астрологов и консультировался с ними, прежде чем направить атаку на запад или восток. Его генералы говорили: "Какое отношение имеет астрология к войне? Ты должен советоваться с нами!" Но он отдавал предпочтение этим астрологам.

Когда Англия обнаружила, что он начинает атаки согласно инструкциям астрологов, даже такой человек, как Черчилль, который вообще не верил в астрологию, назначил астролога. Что ему оставалось? Если хочешь сражаться с Гитлером, придется назначить астролога. Этот астролог сообщал Черчиллю, что предлагали Гитлеру его астрологи. Эту войну нельзя было вести только при помощи генералов.

Без двойственности нет вражды.

Сахаджо говорит: без желания...

Сумасшедшие обгоняют других - чтобы обогнать, нужен другой. Если другого нет, кого ты будешь обгонять? Чего тогда желать? Какие могут быть амбиции?

Основа в том, чтобы быть без двойственности. Затем из этого возникает состояние не-враждебности. Затем из состояния не-враждебности возникает состояние отсутствия желаний. Тогда не с кем сражаться.

И когда ты знаешь, что нет двойственности, язык борьбы становится бессмысленным. Тогда есть только одно - тут становится важным язык самоотдачи. С кем тогда ты будешь сражаться? Когда ты исчезаешь, кого ты будешь завоевывать? И тогда поражение есть победа: "Если я - часть этого безграничного существования, нет причин бороться с ним. И человек должен просто течь с ним, сдаться ему".

Тогда ты не пытаешься плыть против течения, ты течешь с ним. И река берет тебя с собой. Рамакришна говорил: "Есть два способа пересечь реку. Ты можешь сесть в лодку и грести. Тогда тебе придется бороться с рекой, бороться с ветрами. Или ты можешь дождаться правильного момента, когда ветры дуют в нужном направлении и река готова тебя принять. Тогда поставь паруса, и ветры и река понесут тебя, станут твоими перевозчиками".

Человек, полный желаний, борется с перевозчиками. Человек, лишенный желаний, сдается воле существования. Теперь ветры существования несут его, он просто поднимает паруса. Куда бы существование ни несло его, это его цель.

Без двойственности нет вражды.

Сахаджо говорит: без желания...

Вот эти три вещи: будь без двойственности, будь без вражды, будь без желаний.

В состоянии удовлетворенности и чистоты...

Результатом этих трех состояний становится состояние удовлетворенности и чистоты.

В состоянии удовлетворенности и чистоты

нет зависимости от другого.

Нет другого, не может быть речи и о том, чтобы жаждать другого.

В состоянии удовлетворенности и чистоты... Удовлетворенность тоже бывает двух видов, поэтому Сахаджо добавляет к ней чистоту. Видящие должны произносить каждое слово очень осторожно, потому что эти слова говорятся вам.

Удовлетворенность может быть и нечистой. Ты скажешь: "Как удовлетворенность может быть нечистой?" Когда ты навязываешь себе удовлетворенность, это не чистая удовлетворенность. Ты потерпел поражение и, чтобы утешить свой ум, говоришь: "Ладно, никаких проблем. Случилось то, что должно было случиться. Может быть, Бог хочет, чтобы из этого получилось что-то хорошее. Может быть, это скрытое благословение". Это не удовлетворенность, это утешение.

Ты утешаешь себя таким образом, потому что жизнь уже так трудна, что если ты будешь постоянно неудовлетворен, то сгоришь. В каждой клетке твоего существа будет яд, тебя будет, ранить эта боль. Поэтому ты должен себя утешить, сказав, что, может быть, из этого выйдет что-то хорошее: "Ладно, что случилось, то случилось. Что бы Бог ни делал, это правильно". Тебя ранят шипы "это неправильно", и теперь ты пытаешься покрыть их повязками, говоря "все правильно". Когда ты говоришь, что это замаскированное благословение, ты уже видишь несчастье и пытаешься навязать ему божественное происхождение.

Помни, если твоя удовлетворенность чиста, тогда ты не увидишь никакого несчастья. Ты увидишь благословение, и только благословение. Если удовлетворенность не чиста, вскоре ты узнаешь несчастье, а чтобы перенести это несчастье, ты надеешься на благословение. Несчастье так велико, как ты можешь его вынести? Тебе нужно какое-то утешение, поэтому ты говоришь о кармах прошлого. Может быть, ты страдаешь от прошлых карм - но ты страдаешь. Ты знаешь, что страдаешь, и теперь пытаешься найти способ себя утешить. Дом разваливается со всех сторон, а ты пытаешься его подпереть - но это не здоровая ситуация для дома. Это похоже на басню Эзопа: если ты не можешь достать виноград, ты говоришь, что он зеленый. Кого ты обманываешь?

В этой стране ты найдешь много удовлетворенных людей такого вида, которые постоянно осуждают весь остальной мир. Они говорят: "Остальной мир нерелигиозен. Если хочешь научиться удовлетворенности, учись у нас. Индия очень удовлетворенная страна".

Я редко встречал действительно удовлетворенных людей. Твоя удовлетворенность ложна. Твоя удовлетворенность бессильна. Когда я говорю о "бессильной удовлетворенности", это значит, что ты не способен соревноваться, боишься бороться и прикрываешь это красивым названием удовлетворенности. Ты хочешь соревноваться, но хочешь, чтобы это делал за тебя кто-то другой. Ты тоже хочешь достичь трона, но хочешь, чтобы тебя поднял Бог и усадил на него. Тогда тебе ничего не придется делать, потому что в действии есть возможность поражения. Соревноваться ты боишься - если ты останешься позади, это ранит твое эго.

В мире есть два вида эгоистов - первые бегут как сумасшедшие, вторые стоят в стороне, притворяясь удовлетворенными людьми. Эгоист, который бежит как сумасшедший, отталкивает всех в сторону. Эгоист, который стоит в стороне, может ввести тебя в заблуждение; ты можешь подумать: "Какой он удовлетворенный! Он стоит в стороне". Но если ты заглянешь ему вовнутрь, ты найдешь, что он стоит в стороне, потому что боится потерпеть поражение в соревновании. Может быть, он больший эгоист, чем сумасшедший. Он вообще не соревнуется, потому что присоединиться к соревнованию значило бы, что его победа не гарантирована, что он тоже может быть побежден.

Люди приходят ко мне и говорят: "Мы хотим любить, но боимся подойти к другим, потому что боимся быть отвергнутыми. Другой может отвергнуть нас, и мы не можем предложить свою любовь". Это эго. Конечно, если ты предложишь свою любовь, будет и возможность быть отвергнутым. Другой свободен. Если ты хочешь любить, другой не обязан любить тебя.

Ты протягиваешь руку дружбы, но другой не обязан отвечать на твою дружбу. Ты можешь ему не понравиться! Часто бывает, что ты не нравишься тому, кого любишь. За этим скрывается великое эго, потому что никто не думает, что достоин любви. Поэтому когда кто-то тебя любит, ты говоришь: "Наверное, тот, кто меня любит, ничтожество". Ты не осознаешь своего достоинства. Веками тебя учили само-осуждению. Внутри ты чувствуешь такое осуждение к себе, ты так убежден, что не стоишь любви, что каждый, кто тебя любит, кажется сумасшедшим.

Есть американский комедийный актер, Граучо Маркс. Голливудский клуб, членами которого могут быть только величайшие актеры, директора и самые великие люди Голливуда - люди сходят с ума, чтобы стать членами этого клуба, но это под силу только президентам и губернаторам, - пригласил Граучо Маркса в него вступить. Он написал: "Я не могу принять членство в клубе, который готов принять меня в члены. Наверное, он меня не стоит, иначе почему он должен меня принимать? Я хочу быть членом клуба, который не хочет меня принимать!" Это эго.

Бернарду Шоу дали Нобелевскую премию, а он от нее отказался. Он сказал: "Теперь она ниже меня, она меня не стоит. Дайте ее кому-нибудь молодому, начинающему. Теперь я стал стариком. Момент упущен - может быть, я принял бы ее, если бы мне ее дали двадцать лет назад".

Джайпракаша много раз просили стать президентом Индии, но он говорил, что теперь это ниже его.

У эго столько незаурядных качеств! Люди думают, что Джайпракаш отрекся от всего и поэтому отказывается быть президентом, но поймите чувство, которое должно было двигать этим человеком. Он говорит: "Этот пост меня не достоин" - нет вопроса о том, чтобы отрекаться, - "этот пост совершенно меня недостоин!"

Часто люди, которых вы называете отрекшимися, большие эгоисты, чем вы сами. И часто те, кто стоит в стороне, изображая удовлетворенность, менее удовлетворены, чем вы. Но их внешнее поведение немного стоит, должна случиться внутренняя трансформация.

Сахаджо говорит: в состоянии удовлетворенности и чистоты... Это состояние удовлетворенности очень чисто. Если вы мне позволите, я хотел бы сказать, что, когда вы даже не знаете, что удовлетворены, только тогда это состояние чистой удовлетворенности. Пока ты знаешь, есть и неудовлетворенность. Пока знаешь, что удовлетворен, можешь не сомневаться, что не удовлетворен. Когда не знаешь, что удовлетворен - нет даже сознания удовлетворенности, - только тогда ты знаешь удовлетворенность.

... В состоянии удовлетворенности и чистоты нет зависимости от другого. Это очень тонко и сложно. Возможно, и эгоист ничего не попросит у другого - просто из-за своего эго; его эго не готово просить что-то у другого - не попросит и удовлетворенный человек. Снаружи они покажутся похожими, но они разные, как рай и ад. Удовлетворенный человек не смотрит на других, потому что для него больше нет других.

Без двойственности нет вражды.

Сахаджо говорит: без желания,

в состоянии удовлетворенности и чистоты

нет зависимости от другого.

"Другого" больше нет, естественно, нет и зависимости. Эгоист тоже не зависит, потому что он говорит: "Как я могу зависеть? Невозможно! Я ни перед кем не буду кланяться". Удовлетворенный человек не кланяется, потому что говорит: "Кому кланяться? Другого нет, какой смысл?" В этом не будет никакого смысла. Эгоист не будет кланяться, потому что не может просить. Лишенный эго человек не кланяется, потому что кланяться некому. Если я начну поклоняться собственному образу, это докажет, что я сумасшедший. Какой смысл кланяться моему собственному изображению в зеркале?

Эгоист не кланяется, лишенный эго человек не кланяется - но по совершенно разным причинам. Эгоист не кланяется по неправильной причине, у лишенного эго человека нет причин кланяться, совершенно никаких причин.

В состоянии удовлетворенности и чистоты нет зависимости от другого. Ты найдешь, что эта сутра применима во всех измерениях жизни. Религиозный человек не знает, что религиозен, нерелигиозный человек знает, что религиозен. Здоровый не знает, что здоров, только больной знает здоровье и болезнь. Разумный человек не знает, что разумен, об этом думает только глупый.

Когда ты что-то в себе замечаешь, знай, что где-то скрыто и противоположное качество, и оно по-прежнему пронзает тебя изнутри, как шип. Ты можешь закрыть его цветами - это другое дело, - но рана остается прежней. Она перевязана, но внутри скапливается гной. Когда рана совершенно исцелена, ты ничего о ней не знаешь - не знаешь, что есть рана, не знаешь, что она исцелена. Ее не стало, дело закончено.

Следующая сутра такая, какой вы не найдете, даже обыскав все Веды и Упанишады.

Во сне она в пустом небе Божественного;

проснувшись, она вспоминает Божественное.

Что бы она ни сказала - это божественные слова.

Она практикует безжеланную преданность.

Во сне она в пустом небе Божественного... Сахаджо говорит: "Теперь во сне я в пустоте, нет никаких снов. Теперь во сне я вхожу в пустоту".

Проснувшись, она вспоминает Божественное. "А когда просыпаюсь, то просыпаюсь, помня Божественное. Я сплю в пустоте, а просыпаюсь в наполненности". Есть только два состояния - пустота и наполненность.

Будда называет пустоту "нирваной". Шанкара называет "нирваной" наполненность, а Сахаджо объединила их вместе. Сахаджо стала мостом. Будда настаивает, что природа предельного существования - пустота. Сахаджо скажет, что Будда смотрел на существование безмятежными глазами и пережил существование как пустоту. Шанкара смотрел на существование не безмятежными глазами, не в состоянии глубокого сна, сушупти, но с открытыми глазами, пробужденный, активный: он пережил существование как наполненность.

Проснувшись, она вспоминает Божественное - то, что во сне было пустым небом, в пробуждении становится наполненностью. Существование едино. Мы в двух состояниях - сна и пробуждения: человек, который переживает существование во сне, находит, что это предельный покой, человек, переживающий его в пробуждении, находит, что это предельное блаженство. Во сне блаженство становится покоем; в пробуждении покой становится блаженством.

Будда сидел в молчании под деревом, под деревом Бодхи. Он пережил существование как пустоту. Чайтанья танцевал в существовании - "хари бол, хари бол" - Чайтанья танцевал; он увидел существование как пробуждение. Оба они пережили одно и то же, но в разных измерениях. Если ты переживаешь с закрытыми глазами, ты переживаешь существование как пустоту; если ты переживаешь с открытыми глазами, ты находишь, что эта безграничная игра существования есть наполненность.

Шанкара спорит с Буддой. В Шанкаре присутствует философ, он не исчез. После исчезновения его личность оставила следы, как в случае, когда сгорает веревка, но остается ее форма. Личность Шанкары - личность философа, мыслителя. Когда он достиг предельного знания, сохранился и стиль его мышления.

Личность Будды - тоже личность философа, и он тоже достиг предельного знания. Но мыслитель всегда удерживает какой-то аспект мысли, потому что невозможно размышлять без мысли. Поэтому Будда испытал Божественное как пустоту, а Шанкара - как наполненность. Сахаджо соединяет их - хорошо, что женщина примиряет ссорящихся мужчин!

Слова Сахаджо прекрасны.

Во сне она в пустом небе Божественного;

проснувшись, она вспоминает Божественное.

Она говорит, что и Будда прав, и Шанкара прав. "Я пережила существование с обеих сторон, я поняла, что оно не два. Два - это в реальности одно. Это две стороны. Если мы закрываем глаза, внутри пустота; если мы открываем глаза, отовсюду изливается наполненность".

Во сне она в пустом небе Божественного.

Проснувшись, она Божественное.

Можете практиковать это как медитацию. Если ты сознателен и осознаешь Божественное в пробуждении, во сне ты растворишься в пустом небе. Но если ты продолжаешь помнить и петь и во сне, ты не сможешь отдохнуть. Ты не сможешь отдохнуть сам и не дашь отдохнуть Богу!

Я слышал, что один человек умер. Он был великим священником и великим богословом. Проститутка, живущая в доме напротив него, тоже умерла. Когда ангелы смерти понесли богослова прочь, он сказал:

- Здесь какая-то ошибка - вы несете меня в ад, а эту проститутку - в рай. Здесь какая-то ошибка. Вы должны спросить еще раз.

Как настоящий педант, он был очень настойчив. Он заупрямился. Он сказал:

- Я с вами не согласен, сначала пойдите и переспросите.

Ангелы сказали:

- Никакой ошибки нет.

- Вы несете меня в ад, а между тем я повторял имя Бога днем и ночью, двадцать четыре часа в сутки: "Рама-Рама". А эта проститутка никогда не произносила имени Рамы...

- Мы отведем тебя к Богу, можешь поспорить с ним.

Человека привели к Богу, и он сказал:

- За что такая несправедливость? - проститутку берут в рай! Значит, в раю такая же система, что и на земле. На земле у нее было какое-то положение, теперь у нее есть положение здесь. А я проигрываю во всем. Я умер, повторяя твое имя, и теперь я отправляюсь в ад? Я повторял твое имя всю жизнь. Ты знаешь, что я не забывал ни на мгновение.

Бог сказал:

- Именно поэтому ты отправишься в ад. Ни днем, ни ночью ты не давал мне покоя. Эта проститутка, может быть, не повторяла моего имени, это правда, но она не причиняла мне и никакого беспокойства. Ты мне осточертел. Ты постоянно меня беспокоил.

Не повторяй одно и то же двадцать четыре часа.

В жизни есть два берега, два берега реки жизни. Есть усилие, есть покой; есть пробуждение, есть сон. Именно поэтому веки открываются и закрываются. Именно поэтому дыхание входит и выходит. Именно поэтому есть рождение и смерть. Именно поэтому есть мужчины и женщины. В жизни два берега - и тот, кто умеет поддерживать равновесие, переживает свою истинную природу. Не держись за один берег. Если ты держишься за один из них, ты выбрал. Ты схватил одну половину, а вторую упустил - а эта вторая половина тоже божественна.

Ко мне приходят люди. Несколько лет назад ко мне привели одного джентльмена. Он был хорошим человеком. Плохие люди попадают в плохие проблемы, хорошие - в хорошие, но никто не может жить без проблем. То, что они хорошие, становится подпоркой для их эго.

Этого джентльмена привели ко мне. Я спросил, что случилось. Он был в очень плохом состоянии. С ним была его жена и его отец. Я спросил у них, что случилось, потому что сам он не мог даже говорить.

Они сказали, что, когда он начал читать книги Шивананды, он спал восемь часов, а теперь стал спать пять часов, потом четыре и три часа. "Теперь его ум стал ненормальным, и как бы мы ни пытались его убедить, он отвечает: "В любом случае человек должен выйти за пределы сна" и "просветленные вообще не спят". Он все время носит с собой эти книги. Сначала он решил отбросить сон, но стал постоянно хотеть спать и поговорил с другим гуру. Тот сказал ему: "Если хочешь сократить сон, ты должен уменьшить и количество принимаемой пищи. Если много ешь, ты будешь целый день спать - ты переедаешь". И он стал есть меньше, теперь он только пьет молоко. Его тело высохло, он ослабел. Он не спит всю ночь. Он боится спать, потому что во сне ему снятся сны, а это грех: "Сны должны быть отброшены". Теперь он становится все более ненормальным. Он или никого не слушает, потому что много знает, или спорит и всегда выигрывает спор". Его жена заплакала; она сказала: "Теперь из-за этого моя семья разрушена. Освободи его как-нибудь от этого Шивананды!"

Я спросил его:

- Где твоя книга?

Он всегда носил с собой в сумке книгу. Я сказал:

- По крайней мере посмотри на фотографию Шивананды! Во всей Индии ты не найдешь более толстого человека - он весит больше, чем четыре Ма Тарус вместе взятые! Действительно ли ты переедаешь? От тебя остались одни кости, ты не можешь даже ходить. Когда ходит Шивананда, его должны поддерживать два человека, потому что сам он уже ходить не может. С помощью двух других людей он может ходить. Прочитав его книгу, ты должен был посмотреть на его фотографию, его фотография есть на всех книгах".

Но хорошие люди заражаются благородными болезнями, которые могут оказаться опаснее обычных, плохих.

Жизнь требует огромного равновесия. Я называю равновесие самодисциплиной. Под самодисциплиной я не подразумеваю отречение. Я подразумеваю равновесие между потаканием и отречением. Я подразумеваю, что жизни нужно придать естественную и легкую форму. Телу нужен отдых, телу нужна пища, нужна и работа. Спи ночью и бодрствуй днем.

Что должен делать религиозный человек? Во сне она в пустом небе Божественного; проснувшись, она вспоминает Божественное.

Когда ты просыпаешься, видь Божественное; когда спишь, падай в пустоту. Пусть это будет твоей духовной практикой: не забывай Божественное, пока бодрствуешь, и никого не вспоминай во сне, даже Бога, потому что, если ты вспоминаешь даже Бога, пустота не будет полной.

И когда ты начинаешь двигаться между пустотой и наполненностью, ты в состоянии опьянения осознанностью, не в бессознательности. Именно поэтому Сахаджо говорит: нога спотыкается, утрачен контроль... так и есть. Но... тогда о них заботится Божественное. Теперь не нужно заботиться о себе, существование заботится о том, кто достиг равновесия в жизни. Во сне она в пустом небе Божественного; проснувшись, она вспоминает Божественное.

Что бы она ни сказала - это божественные слова.

Что бы ты ни сказал, говори это так, словно называешь божественное имя. Говори только так. Говори только о Божественном, или не говори вообще. Ты можешь обойтись без разговоров, но если ты говоришь, пусть это будет о Божественном.

В Индии есть древняя традиция, и мы забыли ее смысл: даже если ты встречаешь на дороге незнакомца, ты говоришь "Рам Рам" и складываешь руки в намастэ. Это напоминание о Божественном в приветствии. Сейчас даже в ваших приветствиях есть мотив. Но в деревнях, если ты встречаешь кого-то на дороге, если даже этот человек тебя не знает, он скажет: "Джай Рам Джи" - да победит Рама, - Божественное у тебя внутри. Ты можешь подумать, что это чепуха. Ты не знаешь его и не имеешь к нему никакого отношения - это не важно, он приветствует тебя: "Джай Рам Джи".

Деревенский житель следует старому обычаю. Он не просто приветствует тебя, он вспоминает Божественное в этом приветствии. Что бы она ни сказала - это божественные слова. Ты оказался рядом и стал предлогом. Он воспользовался возможностью вспомнить Божественное.

Именно поэтому в мире нет другого такого приветствия, как приветствие индуистов. "Доброе утро" - это ничего, но так себе. Но "Джай Рам Джи" уникально. Зачем говорить об утре, если можно говорить о Божественном? - оно включает в себя утро! В "добром утре" нет упоминания о Божественном, во утро, несомненно, упоминается в Джай Рам Джи. Утро не всегда доброе, вечер не всегда добрый. Божественное всегда хорошо. Утра и вечера переменчивы: сегодня погода хорошая, завтра плохая. Божественное всегда хорошо. Если хочешь что-то вспомнить, вспомни Божественное.

Что бы она ни сказала - это божественные слова.

Она практикует безжеланную преданность.

И пусть твоя преданность будет лишенной желаний. Пусть в ней не будет ожиданий. Это критерий любви. В тот момент, когда ты что-то просишь, она становится желанием, она падает. Когда ты ничего не просишь, любовь становится преданностью, она поднимается высоко вверх. В тот момент, когда ты просишь, ты вешаешь любви на шею камень. Когда ты не просишь, у любви есть крылья, она может лететь в небо. Она практикует безжеланную преданность.

Она навсегда утонула в любви,

опьяненная своей сущностью.

Сахаджо говорит: она видит, не различая.

Никто не нищий, никто не король.

Сахаджо говорит: "Таким стало мое состояние - чистая удовлетворенность, окружающая меня внутри и снаружи". Чистая удовлетворенность. И человек даже не сознает этой удовлетворенности. Не остается ни ожиданий, ни зависимости от другого. Теперь нет "другого", какие могут быть ожидания? Не осталось ничего, чего можно было бы достигать, потому что все едино. Некуда идти, не осталось будущего, настоящее мгновение само по себе полно. Человек спит в пустом небе Божественного, ходит в Божественном; что бы он ни говорил, это Божественно. Когда он не говорит, это молчаливая преданность, молчаливая и ничего не требующая. Когда не о чем просить, какой смысл говорить?

Поэтому, что бы человек ни говорил, он говорит о Божественном. Даже когда он не говорит, он тонет в преданности, в любви.

Она навсегда утонула в любви...

Теперь двадцать четыре часа в сутки ее орошает любовь.

... опьяненная своей сущностью.

Сердце удовлетворено, не осталось ничего несбывшегося. Человек полон самим собой, потому что Божественное не отдельно, это наш собственный образ. Опьяненная своей сущностью...

Сахаджо говорит: она видит, не различая...

Теперь человек становится неразличающим. Когда есть удовлетворенность, человек не различает. Когда есть равновесие между пустотой и наполненностью, нет различий.

Сахаджо говорит: она видит, не различая.

Никто не нищий, никто не король.

Теперь она не различает, никто не богат и не беден, не красив и не уродлив, не мужчина и не женщина; нет ни мира, ни освобождения. Сахаджо говорит: она видит, не различая. Никто не нищий, никто не король.

Видящая одна, ей не нужно компании,

ее единственный компаньон - ее собственная сущность,

она живет в блаженстве пробуждения,

она пьет сок своей собственной природы.

Видящая одна, ей не нужно компании... Если ты хочешь что-то практиковать, практикуй одиночество, оставайся один, потому что ты найдешь Божественное только в одиночестве. Пока ты ищешь другого, ты можешь найти многих, но не найдешь это. Пока ты ищешь другого, ты бежишь от самого себя.

Все поиски другого - это бегство от самого себя.

В одиночестве тебе становится не по себе. Ты говоришь: "Что сделать, куда пойти, с кем встретиться?" Ты ищешь друга, идешь в клуб, идешь в ресторан, идешь в кино, идешь в храм - но ищешь другого. Встречаясь с другим, ты можешь избежать самого себя, иначе с самим собой тебе станет не по себе. Ты сам себе скучен. Ты не можешь себя терпеть. Ты себя беспокоишь. Поэтому ты ищешь жену, мужа, рожаешь детей - продолжаешь увеличивать толпу и теряешься в ней.

Люди приходят ко мне. Если они одни, они печальны и говорят: "Мы одни". Если они в семье, они печальны и жалуются: "У нас семья". Чтобы избежать одиночества, они ищут толпу, но толпа беспокоит. Они говорят: "Нас давят, мы умираем от бессмысленности всего этого. Мы несем груз, мы стали вьючными животными. Теперь мы должны заботиться о жене и детях, давать им образование, женить. Мы в ловушке". Пока они не были в ловушке, они думали: "Что нам делать с собой? Что нам делать?" Они ничего не смогли придумать. Им стало скучно, когда они были одни, и они захотели что-то сделать.

Видящая одна, ей не нужно компании...

Видящий - это тот, кто ценит одиночество, кто пытается остаться в состоянии одиночества. Видящий - это тот, кто говорит: "Я останусь блаженным в одиночестве" и понемногу входит в свою природу. Видящий - это тот, кто продолжает копать глубже и глубже самого себя и тонет в глубине. Приходит момент, когда ты достигаешь центра: тогда больше не нужно быть с кем-то.

Но это не значит, что ты убегаешь в лес. Только человек, потерявший себя в толпе, убежит в лес, чтобы избежать самого себя. Теперь, чтобы избежать толпы, ты побежишь в лес. Ты снова почувствуешь себя одиноко и снова убежишь.

Несколько дней назад ко мне пришли молодой человек и молодая женщина с Запада. Они женаты. Когда они пришли два года назад, они не были женаты. Они пришли ко мне, сказали, что хотят пожениться, и попросили моих благословений. Я сказал им: "Не спешите, побудьте друг с другом некоторое время, познакомьтесь друг с другом, тогда женитесь". Но они спешили. Обычно любовь - это как безумие. Они сказали: "Нет, мы всегда будем вместе. Зачем ждать? Зачем оставлять это на завтра?" Они поженились, и через два года друг другу надоели. Теперь они снова здесь; теперь они говорят: "Пожалуйста, освободи нас от этого".

Я сказал им: "Вы меня не послушали, поспешили. На этот раз не торопитесь. Зачем торопиться расставаться? Сделайте одно - расстаньтесь на несколько месяцев". Я отправил мужа в Гоа. Он вернулся на следующей неделе, говоря, что ему одиноко и он не может жить без жены.

Я сказал: "Ты сделал ошибку раньше... и теперь, когда я вас разлучил..." Они снова прожили вместе три дня, и снова пришли ко мне, говоря, что не могут жить вместе!

Ты не можешь жить наедине с собой, не можешь жить и с другим. Тебе скучно с самим собой, и ты хватаешь другого, а когда ты хватаешься за другого, тебе становится скучно и с ним. Если тебе скучно даже с самим собой, как тебе не заскучать с другим? Подумай об этом - если ты не удовлетворен собой, как ты можешь быть удовлетворен другим? Если ты не можешь достаточно любить самого себя, чтобы оставаться наедине с собой, как ты сможешь любить другого достаточно, чтобы быть с ним?

Видящая одна, ей не нужно компании. Поэтому видящий - это тот, кто так утонул в любви, так утонул в естественности, так непринужден с самим собой, что ему не нужно другой компании.

Опьяненная своей сущностью... Тогда она сама себе друг. И интересно и таинственно то, что, если ты в компании человека, который сам себе компания, твоему счастью не будет конца. Если она дружит со своей собственной сущностью, она не будет искать твоего общества, но, если ты ее встретишь, она и не убежит от тебя. Она совершенно не заботится о тебе и не хочет ни быть с тобой, ни бросить тебя. Она остается в собственной радости. Если ты хочешь разделить эту радость, она поделится ею. Когда лампа зажжена и незажженная лампа подходит близко, будет ли зажженная лампа бояться, что, если она поделится пламенем, станет темно? Ты можешь зажечь тысячи ламп от одной, и пламя лампы останется прежним; оно не уменьшится, но зажжет тысячи ламп.

Человек, который научился быть с самим собой, - ее пламя зажжено. Теперь она не ищет другого. Если кто-то приходит - она счастлива, если никто не приходит - она счастлива. Она счастлива одна так же, как и на рыночной площади. Если кто-то хочет к ней подойти - она поделится своим пламенем. Передача пламени может случиться от лампы к лампе, и ее пламя не уменьшается. Она счастлива, потому что другой тоже стал пламенем, и света в мире стало больше. Пламя может быть разным, но свет один.

Видящая одна, ей не нужно компании,

ее единственный компаньон - ее собственная сущность,

она живет в блаженстве пробуждения,

она пьет сок своей собственной природы.

Единственное блаженство в мире - блаженство пробуждения. Это радость сознательности, радость пробуждения, радость свободы от бессознательного. Человек, который ищет, остается собой и пробуждается внутри себя. Она пробуждает себя, вытаскивает себя из бессознательности и выносит наружу скрытое пламя. Она стряхивает покрывавший ее пепел.

В блаженстве пробуждения... Тогда возникает сознание. Раскрывается внутренний глаз. Она начинает жить в предельном блаженстве.

... в блаженстве пробуждения,

Она пьет сок своей собственной природы.

Мудрец пьет соки своей собственной природы. Пока ты не пьян самим собой, твоя жажда не будет утолена.

Ни один колодец в мире не сможет утолить этой жажды. Ни один напиток в мире не может удовлетворить этой жажды, пока ты не пьешь от самого себя. Только выпив это вино, ты станешь свободным от всех поисков и всей жажды.

Однажды Иисус остановился у колодца. Женщина набирала из колодца воду, и он попросил у нее воды. Она сказала:

- Я принадлежу к низшей касте. Люди высших каст не пьют воду, которой я касалась. По твоей одежде я вижу, что ты принадлежишь к высшей касте.

- Если ты дашь мне воды из своего колодца, я обещаю, что дам тебе воды из своего, - сказал Иисус. - И я говорю, что я буду по-прежнему хотеть пить, выпив твоей воды, но, выпив моей воды, ты уже никогда не будешь испытывать жажды.

Жажда того, кто пьет воды своей собственной природы, утолена. И он становится способен утолить жажду других, потому что может передать то же самое Божественное безумие - блаженство питья самого себя.

Религия заразительна. Когда она возникает в человеке, если ты приближаешься к нему, если ты входишь в пределы досягаемости его вибраций, входишь в окружающий его климат, ты тоже будешь пойман. Начнет возникать что-то и в тебе.

... В блаженстве пробуждения, она пьет сок своей собственной природы. Очень легко пить, очень легко утонуть в этой атмосфере, очень легко погрузиться в эти воды. Это естественно, с этим ничего не нужно делать. Это излияние без причины, ливень без облаков. Даже облаков нет, откуда прольется дождь? Небо чисто, нет облаков, но идет дождь - дождь без облаков. Ничего не нужно делать внутри, не нужно искать никаких причин. Сахадж означает "без причины".

"Сахадж" - это очень ценное слово. Оно означает, что все происходит без действия. Просто иди вовнутрь... дождь без облаков. Нет никакой причины: ты достигаешь внутреннего, и жажда утолена. Нектар течет тебе в горло... Она пьет сок своей собственной природы.

Мертвые несчастны, живые несчастны,

голодные несчастны, сытые несчастны.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна,

она нашла вечную радость.

Сахаджо говорит: Мертвые несчастны... те, кто умер, несчастны... Живые несчастны - те, кто жив, несчастны. Голодные несчастны... те, кто голоден, несчастны... Сытые несчастны. Бедные несчастны, богатые несчастны. Успешные несчастны, неудачники несчастны. Кажется, несчастье в природе этого мира. Победишь ты или проиграешь, будешь жить или умрешь, ты получишь несчастье. Кажется, нет выхода из этого несчастья.

Мертвые несчастны, живые несчастны,

голодные несчастны, сытые несчастны.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна,

она нашла вечную радость.

Почему только видящая блаженна?

Она нашла вечную радость.

Потому что она достигла внутреннего просветления, которое никогда не кончается.

Только тот чего-то достиг, кто счастлив без причины. Пойми это: если у твоего счастья есть причина, рано или поздно ты станешь несчастным, потому что твое счастье от чего-то зависит. Приходит друг, его не было много лет, и ты очень счастлив, тебе очень приятно. Какая причина у твоего счастья? Если бы ты видел друга вчера, был бы ты счастлив? Нет, ты счастлив потому, что друга не было много лет. Причина в том, что место оставалось пустым много лет, и вот он пришел и его занял, и ты счастлив. Но будешь ли ты по-прежнему счастлив через несколько дней? Потому что место больше не пустует. Ты был счастлив - пять лет ты не видел его, и место оставалось пустым - и вдруг он пришел, ты удовлетворен. Но через пять дней ты больше не пуст. Теперь ты подумаешь: "Когда этот человек уйдет?"

Люди рады гостям, но они еще счастливее, когда те уходят. Причина в том, что ты уже раздумывал, как от них избавиться, а теперь они уходят сами, и проблемы больше нет. Когда ты голоден, тебя интересует еда, но когда желудок наполнен, еда тебя больше не интересует. Интерес был вызван голодом. Когда голод удовлетворен, интереса больше нет. Возникает сексуальное желание, и тебя интересует мужчина или женщина - но когда желание удовлетворено, что тогда? Тогда интереса больше не будет. Именно поэтому людям скучно с женами и мужьями. А когда вы встретились впервые, ты говорил: "Жизнь без тебя бессмысленна. Ты для меня все, ты моя мечта, ты мой рай". Теперь муж убегает от жены, а жена убегает от мужа. Когда они подошли друг к другу близко, не произошло ничего, кроме борьбы и конфликта.

Почему это происходит? Все просто: ты не понял закон жизни. Был сексуальный голод, и он удовлетворен, точно так же, как на сытый желудок не хочется смотреть на еду. Когда желание удовлетворено, интерес к жене или мужу пропадает. Когда ты снова пуст, интерес возвращается. Когда для счастья есть причина, оно будет мгновенным, и вскоре ты снова будешь несчастен.

Когда есть причина, ты не хозяин своего счастья. Хозяин тот, кто держит в руках причину счастья.

Если муж счастлив, потому что жена исполняет его желания, внутри он будет несчастен, потому что жена становится хозяином. Когда она захочет сделать его несчастным, она не будет исполнять его желания; тогда он будет печален. Поэтому причина его счастья также всегда будет и причиной его несчастья. Если кто-то тебя хвалит и увенчивает тебя цветочной гирляндой, и ты счастлив; когда он обругает тебя, ты будешь несчастен. Осознавай, что, когда кто-то тебя хвалит, ты даешь ему власть. Если ты становишься счастливым, ты даешь ему в руки ключ: он может сделать тебя несчастным, когда пожелает. Если он не принесет гирлянду, тебе будет грустно; если он захочет, чтобы тебе стало еще хуже, он может тебя оскорбить, принеся гирлянду из туфель!

Когда есть причина, есть и зависимость. Тогда ты теряешь свободу, освобождение.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна... Только человек, причина счастья которого находится у него внутри, счастлив; он не зависит снаружи ни от кого, он не клянчит ни у кого свое счастье, он нашел колодец, где ему внутрь легко течет постоянный поток.

Твое счастье скрыто у тебя внутри. Пока ты ищешь его снаружи, ты будешь получать и счастье, и страдание. В конце концов ты найдешь, что получил немного счастья и много страдания. Ты получил много шипов и лишь изредка - цветы счастья. И, оглянувшись на свою жизнь, ты почувствуешь, что, кажется, не было смысла страдать от стольких шипов ради таких редких цветов. Кажется, все путешествие было пустой растратой. Ты только страдал от шипов, а цветы были просто надеждой. Надежда, что однажды ты получишь много цветов, была утешением, но ты получал только шипы. Что бы ты ни получил, это всегда были шипы, а надеялся ты всегда на цветы.

Мертвые несчастны, живые несчастны. Ты несчастен всю жизнь. Люди очень несчастны. Ты часто услышишь от людей, что они предпочли бы умереть.

Есть старая история:

Дровосек возвращался из леса. Он очень устал, состарился и устал от жизни - все время нося дрова, день за днем. Он часто думал, что лучше было бы умереть.

Однажды в нем возникло сильное чувство: "Что мне осталось в этой жизни? Я ничего не получаю, каждый день ношу дрова, прихожу домой, ем, сплю, утром снова просыпаюсь... Мои руки стали слабыми и дрожат, я хожу с трудом, глаза не видят, как следует, - какой смысл продолжать жить? Я ничего не нашел в жизни. Я ничего не получил, когда был молод; что я получу сейчас?"

Он подавил вздох и сказал:

- Смерть! Ты приходишь к каждому. Ты взяла тех, кто был до меня, ты берешь молодых - почему ты оставляешь меня здесь? Почему ты мучаешь меня? Возьми меня с собой. Приди сейчас!

Обычно Смерь никого не слушает, но в этот день что-то случилось - может быть, Смерть была где-то рядом - она пришла. Дровосеку стало так грустно, что он выронил связку дров, сел и сказал:

- Приди.

Смерть пришла! Когда Смерть оказалась прямо перед ним, ее увидели даже его слепые глаза. Он спросил:

- Кто ты?

- Ты звал меня. Я Смерть. Я пришла.

Он растерялся. Его сердце дрогнуло. Он подумал:

- Я звал от печали. На самом деле я не хотел, чтобы ты приходила.

Человек говорит это иногда в моменты слабости. Он встал и сказал:

- Да, я звал тебя. Я стар, и некому помочь мне поднять этот груз. Пожалуйста, помоги мне поднять мой груз. Спасибо!

Увидев Смерть, он снова поднял груз, который уронил.

Ты несчастен, пока живешь, ты часто думаешь о смерти, но, когда смерть приходит, ты дрожишь и не хочешь умирать.

Мертвые несчастны, живые несчастны,

голодные несчастны, сытые несчастны.

Ты можешь понять, что бедные несчастны - но несчастны и богатые. Голодные несчастны, сытые несчастны. Ты можешь понять несчастье бедных, так все и есть, но несчастье богатого понять труднее. Почему он несчастен? Если бы у тебя было все, был бы ты несчастен?

Ты не понимаешь природы несчастья. Бедный несчастен, потому что он не удовлетворен. А богатый несчастен, потому что разрушены его надежды - и все же он не удовлетворен. Несчастье богатого глубже, чем несчастье бедного. Богатый более достоин жалости, потому что у бедного по крайней мере есть надежда. Надежда богатого умерла. Бедный думает: "Рано или поздно я построю небольшой дом, и тогда все будет в порядке". Он продолжает жить с этой надеждой, эта надежда тянет его дальше. Мир держится на надежде. Богатый строит дворец, и внезапно находит, что дворец закончен - что теперь? Все мечты, которые были у него о дворце, кажутся неосуществленными. Он потратил большую часть жизни, строя этот дворец, работал над ним днем и ночью, не отдыхал и не знал покоя. Теперь потраченного времени не вернешь, и ни одна мечта не сбылась.

Богатый человек достоин жалости. Не удивительно, что такие принцы, как Будда и Махавира, убежали и бросили все. Как может отречься бедный? - у него еще есть какая-то надежда. Богатому отречься легче, потому что его надежды разбиты, и кажется, ничего не стоит достигать, все стало тщетным. И помни, я не назову тебя богатым, пока все твои надежды не разбиты; до тех пор ты беден. Если у тебя осталась какая-то надежда, это значит, что ты по-прежнему беден. Вот мое определение бедного человека: это тот, у кого еще осталась надежда, кто говорит, если он что-то получит, все будет в порядке. Богатый человек - это тот, кто говорит: "У меня есть все, но ничто не сбылось. Теперь я в огромном страдании, в тоске. Что мне делать? Жизнь выскальзывает у меня из рук, и то, что казалось важным вчера, сегодня кажется бессмысленным". Внезапно он заходит в тупик. Перед ним бездонная пропасть. Дальше дороги нет. У бедного человека впереди еще есть дорога. Он тоже однажды подойдет к бездонной пропасти, но пока он от нее далек. Он не может увидеть бездну; ему кажется, что он идет к какой-то цели.

В моем понимании, когда общество становится богатым, оно становится религиозным. Бедное общество не может быть религиозным, потому что религия рождается лишь тогда, когда все надежды на жизнь стали бессмысленными, когда жизнь кажется только пеплом. Лишь тогда ты поднимешь глаза к небесам и начнешь искать Божественное.

Индия была религиозной в прошлом, но то были золотые дни Индии - дни Махавиры и Будды, когда даже императоры бродили, как нищие. Теперь ситуация такова, что нищие Индии мечтают стать императорами. Именно поэтому Индия нерелигиозна. Теперь религия возможна только в такой стране, как Америка. Индийскому уму больно, что мы не религиозны, но что можно сделать с этой болью? Истина в том, что религия исчезла с Востока; сокровище Востока исчезло. В сегодняшней Америке есть и богатство, и беспокойство, потому что все достигнуто. Что теперь? Куда идти? Что делать?

Помните, бедный человек может стать религиозным - но для этого нужен огромный разум. Богатый человек может стать религиозным, даже если он идиот: по крайней мере, он может увидеть, что у него есть все и все это не имеет значения. Если бедный человек хочет быть религиозным, он должен иметь достаточно разума, чтобы увидеть тщетность даже тех вещей, которых он еще не достиг. У него должно быть глубокое и проницательное восприятие. Я не говорю, что бедный человек не может быть религиозным, но для этого нужен очень острый разум. Богатый человек может стать религиозным, даже если он идиот. Бедному человеку нужен очень острый ум, способность видеть далеко вперед. Он должен сейчас увидеть тупик, пропасть - это трудно.

Голодные несчастны, сытые несчастны. Кто же тогда счастлив? Никто в мире не счастлив.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна...

Видящий - это тот, кто в мире, но не от мира; кто стоит на берегу реки и в то же время посреди течения; кто стоит одной ногой в мире, другой - в Божественном.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна. Видящая, которая стала просветленной, это очень, очень редкое явление. Не думайте, что видящие - это люди, сидящие в ваших храмах и мечетях. Видящая - это великая революция. Это самый таинственный опыт в этом мире. Она знает, что мир бессмыслен. Если она отрекается и убегает, это означает, что в мире по-прежнему остается что-то интересное - по крайней мере, от чего-то можно отречься. Куда может пойти видящая? Идти некуда. Весь мир стал для нее бессмысленным, и рыночная площадь, и храм. И она идет внутрь себя.

Снаружи некуда идти, не стоит даже идти с рыночной площади в храм - потому что храм - это тоже часть рыночной площади, а рыночная площадь - часть храма. Они взаимосвязаны, они уравновешивают друг друга, они не отдельны. He-искатель бежит из храма на рыночную площадь и с рыночной площади в храм; так он проводит всю жизнь. Мудрец - это тот, кто увидел, что ничего нельзя найти снаружи.

Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна, она нашла вечную радость.

И теперь видящая нашла вечную радость, просветление. Она достигла источника. Этот источник утоляет всю жажду - она утолена. Она испытала радость сознания, в которой удовлетворен весь голод.

Я хотел бы повторить эти сутры:

Без двойственности нет вражды.
Сахаджо говорит: без желания,
в состоянии удовлетворенности и чистоты
нет зависимости от другого.
Во сне она в пустом небе Божественного;
проснувшись, она вспоминает Божественное.
Что бы она ни сказала - это божественные слова.
Она практикует безжеланную преданность.
Она навсегда утонула в любви,
опьяненная своей сущностью.
Сахаджо говорит: она видит, не различая.
Никто не нищий, никто не король.
Видящая одна, ей не нужно компании,
ее единственный компаньон - ее собственная сущность,
она живет в блаженстве пробуждения,
она пьет сок своей собственной природы.
Мертвые несчастны, живые несчастны,
голодные несчастны, сытые несчастны.
Сахаджо говорит: лишь видящая блаженна,
она нашла вечную радость.

На сегодня хватит...