Глава 7. САТУРН

"Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?"

((Бытие 3:1))

Сахасрарная фаза эволюции энергетического принципа

Управляет Козерогом и Водолеем.

Ключевые слова: практика; "поле"; расширение сознания; жизнь как опыт; испытание; индивидуализация; магическая реальность.

Синтезированный на юпитерианской энергии объект начинает свое существование в рамках определенной реальности, и это существование, которое иногда называют жизнью, совсем не просто и не бесцельно: во-первых, он принимает участие в эволюции реальности, частью которой является (таких реальностей, или миров, может быть несколько), а во-вторых, на материале жизненных испытаний проверяется работа всех его составных частей, структур и подсистем, а также внешних и внутренних связей, что является частью его собственной эволюции: что-то в нем портится, что-то отмирает, что-то видоизменяется и т. д. Яркий сатурновский момент в Библии — изгнание Адама и Евы из рая и как бы предоставление их и потомства самим себе; последнее "как бы" очень важно для характеристики Сатурна, так как далее Господь в судьбу человечества вмешивался неоднократно — но уже качественно по-другому, чем раньше, когда выступал в Своих чистых солнечной, лунной, меркуриальной, венерианской, марсовской и юпитерианской ипостасях (читатель с большой пользой для себя поищет и легко найдет соответствующие места в первых трех главах книги Бытия).

Для вибраций первых шести фаз эволюции энергетического принципа (то есть для энергий планет от Солнца до Юпитера включительно) характерно противопоставление Внешняя Сила — объект, то есть объект подвергается воздействию со стороны другого, так сказать, Вышестоящего Объекта, совершенно внешнего по отношению к данному и содержащей его реальности. Другими словами, этот Объект, который можно условно называть Творцом (Попечителем, Исследователем, Возлюбленным, Мастером, Конструктором) данного объекта, и существующий в реальности, никак не связанный с реальностью объекта и с ним самим, определенным образом воздействует на него и его реальность, оставаясь совершенно независимым от объекта и непостижимым для него. При переходе к сахасрарной фазе, то есть к сатурновским энергиям, указанный Вышестоящий Объект как бы исчезает — а точнее, воплощается в окружающий объект, реальности, сливаясь с нею и одновременно несколько изменяя ее качества, а именно — делая ее в определенном смысле ориентированной на объект. Другими словами, включение чисто сатурновской энергетики означает для объекта исчезновение Вышестоящего Объекта и одновременный разворот окружающей реальности навстречу себе (к добру или злу, покажет лишь дальнейшее развитие событий); другими словами, сатурновская энергия проявляется как активное, заинтересованно-внимательное отношение внешней реальности к объекту, так что у него может даже создастся впечатление, что она, в сущности занимается только им и целиком поглощена этим занятием: вредит или помогает, учит, издевается, насмешничает, гладит по головке или шлепает по заднице, и часто имеет при этом совершенно непонятные цели и намерения, так что у человека может вырваться недоуменное восклицание: "Чего вы все от меня, наконец, хотите?" — не адресованное, однако, никому и ничему персонально; если же объект является не человеком, а животным, то при сатурновской перегрузке возможны стрессовые реакции, общий смысл которых зоолог передаст точно теми же словами (сопроводив их, возможно, улыбкой извинения за антропоморфизм).

Яркий пример резкого включения Сатурна дает волшебная сказка; это происходит в момент, когда герой отправляется в далекое путешествие в Тридевятое Царство и еще сильнее, когда он туда попадает. Слова Ивана-дурака, адресованные к избушке на курьих ножках: "Встань к лесу задом, ко мне передом", — можно интерпретировать как его внутреннюю готовность встретить предстоящие испытания лицом к лицу; разворот избы, служащей входом в магическую реальность сказки, символизирует происходящую в этой реальности настройку на добра молодца, рискнувшего туда явиться с голыми руками, то есть с недвусмысленно активным Сатурном. Начиная с этого момента, ничего "случайного" вокруг героя не происходит: активность Тридевятого Царства столь велика и осмысленно-целенаправленна, что у Ивана вполне может возникнуть впечатление, будто оно долгие годы его ждало и теперь только им и занимается: искушает, испытывает, воспитывает, учит — но никогда не прямо, а всегда косвенно, как бы не выходя за рамки обычного своего бытия. При этом часто демонстрируется другая чисто сатурновская черта: чем меньше у героя власти над окружающей его реальностью и чем опаснее для него положения, в которые он попадает, не желая ее искажать и насиловать, тем более могущественные силы приходят ему на помощь и тем удивительнее возможности совершеннее умения, которые он в результате получает и осваивает. В сатурновские миры ходят для того, чтобы узнать их законы, и устанавливать свои там не удается, чему свидетелями выступают, например, многочисленные черепа на высокой ограде замка злого волшебника.

В обычной жизни сатурновская ситуация возникает каждый раз, когда человек в том или ином смысле выходит "в чисто поле", и это не обязательно геологическая экспедиция или военные маневры. Характерное сатурновское проявление это погружение в реальность, к которой человек подготовлен главным образом теоретически (или вовсе не подготовлен), и которая имеет над ним достаточно большую власть, то есть у него нет эффективных средств защиты от таящихся в ней опасностей, а главное — они ему неизвестны и непонятны, так же как и новые друзья, помощники и открывающиеся возможности. Типичный пример это эмиграция. Как бы тщательно человек к ней ни готовился, все равно погружение в другую культуру, языковую и социальную среду создают ему вначале ощущение своей чужеродности, крайней зависимости уязвимости, а затем, если он успешно проходит первые испытания, появляются новые друзья, умения (в частности, становится понятным разговорный язык — как бы аналог изучения сказочным героем языка животных и птиц), происходит частичная переквалификация и параллельно идет медленная социальная адаптация. Если же эмигрант не выдерживает испытаний, он зачастую выталкивается в колонию, где можно говорить на родном языке и вообще почти игнорировать язык, культуру и социальную реальность новой страны — однако дорогой ценой заключения в невидимые, но весьма ощутимые высокие и толстые крепостные стены, отделяющие колонию от страны, а также погружения в отчетливо сатурновскую реальность самой колонии.

Символы низшей октавы Сатурна — крепость, тюрьма, концентрационный лагерь. Здесь власть реальности над человеком очевидна (с этой целью они и созданы), но неполна, и ближайшее рассмотрение (от которого, автор искренне надеется, читатель будет избавлен) показывает возможные пути адаптации — как на горизонтальном уровне, путем тщательного изучения законов этих мест, их слабостей и трещин, так и путем подъема точки сборки вверх и непосредственной работы на буддхиальном уровне, которая может открыть или, по крайней мере, смягчить самые тяжелые каузальные ситуации и тупики.

Важнейшим (по сути атманическим) стимулом человека является его стремление к индивидуализации, то есть обретению уникального внутреннего облика и совершенно ни на чем ранее существовавшее не похожих дел и поступков, и в этом стремлении часто ощущается сатурновский привкус: где еще обретает свою неповторимость богатырь как не в ратном бою, а писатель — в издании своих сочинений?

Говоря точнее, Сатурн дает большие возможности для обретения и оформления индивидуальности, и часто такие, что человеку впоследствии приходится только благодарить судьбу за пережитые трудности, испытания и лишения, без которых он так бы и остался среднесоциальным индивидом, ничем не выдающимся на общественном фоне:

"Мне нечего сказать ни греку, ни варягу,
Зане не знаю я, в какую землю лягу.
Скрипи, скрипи, перо, переводи бумагу."
(И. Бродский)

Однако характерной сатурновской чертой является неуловимая двойственность его появлений, и, давая прошедшему все испытания весьма яркую индивидуальность, Сатурн налагает в то же время на него нечто вроде епитимьи, когда видимой, а когда и невидимой, но хорошо ощутимой: сатурновские вибрации не дают человеку светиться, подобно солнцу, а делают его как бы невидимым, или, по крайней мере, не воздействующим сколько-нибудь явно на окружающий мир. Как говорил дон Хуан Матус: по миру следует идти, слегка к нему прикасаясь; на той же сатурновской идее построена даосская философия. При этом обнаруживается, что самое глубокое влияние оказывают именно эти тонкие, почти незаметные воздействия: умеющий закрывать двери не пользуется замками, но закрывает так, что открыть невозможно (Лао Цзы).

Сатурн заставляет человека делом ответить на вопрос: умеешь ли ты работать в невыносимых условиях? — и если ответ звучит: нет, то (кармическим) выводом будет недостаточность прежних марсовских и юпитерианских наработок и необходимость их расширения; соответствующие направления и возможность предоставляет та самая сатурновская реальность, которая создает вышеупомянутые "невыносимые" условия. Например, новичок, отправившейся в лодочное путешествие, может быстро натереть себе водяные мозоли на руках — однако именно они, подсохнув, образуют корки, предохраняющие руки от трения о весла; мускулы, силы которых вначале катастрофически не хватает, развиваются и укрепляются от тех самых движений, которые отнимают буквально всю энергию начинающего гребца.

Возможны два совершенно различных отношения к сатурновской реальности: пассивное и активное, и в соответствии с ним два типа сюжетов взаимодействий с ней.

Пассивное отношение естественно возникает как следствие неуверенности человека в себе и многочисленных опасений, которые у него вызывает сатурновски окрашенная реальность; поэтому он стремиться обжить маленький ее участок, на чью относительную безопасность у него есть некоторая надежда, максимально этот участок укрепить (например, обнести глубоким рвом, заполненным водой с крокодилами, а внутри рва поставить каменную ограду, увенчанную острыми пиками), а вылазки наружу сократить до минимума. К сожалению, подобные укрепления вызывают равную им по силе активность окружающего мира (из близлежащего густого леса выбегают слоны, которые выпивают воду изо рва, после чего крокодилы дохнут сами по себе от голода и жажды, в предсмертных поисках выхода сокрушая каменную стену), вынуждающую человека или сразиться с ним всерьез и победить, в результате чего частокол ограды замка украшается множеством черепов, а человек превращается в злого волшебника, или же уклониться от каких бы то ни было укреплений, найти себе нору поглубже и по возможности незаметно провести в ней остаток дней, питаясь улитками и ни при каких обстоятельствах не выходя на дневной свет.

Активное отношение означает прямой интерес человека к проблемам окружающей его реальности, которая постоянно манифестирует ему свое неблагополучие и тем как бы просит его о помощи — рассматривая его как безусловно способного ее оказать. И как только человек принимает на себя эту точку зрения, реальность снова перестраивается по отношению к нему, из неопределенно-угрожающей становясь нуждающейся в его поддержке или даже спасении, на которые он такой, какой он есть, вполне способен, а там, где его сил и умения не хватает, на помощь приходят силы самой реальности, которые затем остаются с ним навсегда.

С точки зрения внутренней жизни, сильное включение Сатурна означает начало очередного этапа расширения сознания человека. Цель эволюции заключается в том, чтобы человек как микрокосм осознал и осуществил свое единство с макрокосмом — проявленным миром и стоящим за ним Абсолютом. Юпитерианские энергии синтезируют сознание и часть программ подсознания в определенное целое, которое человек идентифицирует с "я", то есть микрокосмом, так как ничего больше в себе не видит и не ощущает. Поэтому следующий, пока невидимый и неосознанный слой "я" манифестирует себя как бы чисто внешним образом — в виде той самой сатурновской реальности, целиком ориентированной на человека. Отворачиваясь и игнорируя ее, он фактически отказывается от дальнейшей собственной эволюции, если время последней пришло, то полностью замкнуться не получается; другой вопрос, как именно пойдет освоение сатурновской реальности — добровольно или насильственно, на энергии страха или сострадания, унижения или благородства.

Описанные выше ситуации читатель вполне может воспринимать как метафоры внутренней жизни. Роль Вышестоящего Объекта в этом случае играет высшее "я"; оно при сильной сатурновской акцентуации перестает ощущаться как таковое, сливаясь с (пока) непостижимой новой внутренней реальностью, которую нужно освоить, наладив отношения со всеми существами, ее населяющими, и ландшафтами, ее составляющими. Эти новые существа и ландшафты суть до сих пор не проявившиеся программы подсознания, вытесненные воспоминания, прежде неизвестные внутренние обязанности, предпочтения и установки — с ними со всеми нужно постепенно познакомиться, построить отношения и воспринять как часть себя — возможно, ценой определенных жертв и расставания с уже отжившими частями "я" и ставшими теперь уже очевидно низшими программами подсознания. При гармоничном Сатурне все это может идти гладко, при пораженном чаще всего сопровождается кровью и слезами — хорошо, если только внутренними, но не это главное: сатурновское включение дает уникальную возможность познания и освоения качественно новых и дотоле недоступных частей внутреннего мира и глубин подсознания, разворачивая их как бы лицом к сознанию человека и создавая ситуации, когда они ярко себя манифестируют. Это может быть и страшно, и трудно, и увлекательно, и необыкновенно — и все это сразу вместе; единственное, чего при этом не бывает, это чувства скуки и обыкновенности.

Сильное включение Сатурна создает человеку пантеистически-религиозное чувство, выражавшееся у древних в обожествлении природы и населения ее всевозможными богами, духами и прочими невидимыми, но сознательными существами, с которыми человек может наладить отношения и даже заставить себе служить — этот сюжет, быть может, главный в жизни первобытного человека, лег в основу обряда инициации и большинства волшебных сказок. Чем выше зависимость человека от среды обитания, от случаев непредсказуемых и потенциально опасных, тем сильнее проявляются в нем суеверия, вспоминаются обрывки древних магических формул ("чур меня"), но главное — мир становится ("кажется" — уточнит атеист, но для последовательного субъективно ориентированного психолога разницы между этими словами нет) населенным многообразными существами, имеющими к человеку двойственное отношение — иногда доброжелательное, а иногда нет. Кикиморы болотные, лешие из чащи, домовые в избе, русалки в море… Озерные нимфы, друиды, духи рек, ветров, боги солнца, неба, грома и молнии были для древнего сознания ничуть не меньшей реальностью, чем ангелы, черти и ведьмы для средневекового и электрическое, магнитное и гравитационное поля для современного. Однако пришел ли человек за истекшие века в более гармоничные отношения с окружающей его средой, теперь основательно урбанизированной, техногенной и химизованной — вопрос спорный. Роль жрецов священных рощ играют ныне сантехники и электрики, прорицателей — ученые-эксперты и футурологи, целители-шаманы уступили место врачам-реаниматорам, и везде в сатурновских реальностях, когда окружающая среда выходит из-под власти человека, антропоморфные и зооморфные образы невидимых враждебных и бунтующих сил, прорывающих водопровод, замыкающих электрические цепи, даже вызывающих ураганы и землетрясения заменены гораздо более научными и объективизированными представлениями о коррозии металлов, перепадах атмосферного давления и т. д., "объясняющими" все на свете, кроме одного: почему горячую воду отключают (в целях профилактики, ремонта трубопровода и т. п. — все понятно) именно в тот момент, когда я наконец собрался принять ванну, а моя жена — выстирать белье?

Проблема заключается в том, что сатурновские энергии принципиально индивидуалистичны, то есть они ставят человека (пару, семью… словом, субъект гороскопа) в ситуацию, когда он целиком погружен в окружающую среду, существенно от нее зависит, плохо ее понимает и вынужден искать уникальный, только ему свойственный способ взаимоприемлемого взаимодействия с ней, и потому универсальные, общезначимые приемы и методы здесь работают очень ограниченно. В качестве примера автор предлагает тему спасения на водах.

Еще Ильф и Петров знали, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Разрабатывая это положение, специалисты ВВС говорят, создали, особый аварийный комплекс для летчиков, катапультирующихся над океаном. Он состоит из самонадувающейся распашной лодки, тонкой рыболовной сети и толстой инструкции к ней. Следуя этой инструкции, можно неограниченное время поддерживать жизненные силы, питаясь выловленной сырой рыбой, которая удовлетворит и голод, и жажду. Автор нисколько не сомневается в компетентности составителей этой инструкции; он допускает даже, что они проверяли и испытывали ее на личном опыте, месяцами дрейфуя по океану — но в руках потерпевшего аварию летчика она окажется всего лишь юпитерианским документом, использование которого потребует его собственной сатурновской энергии. Оккультно грамотное поведение предполагает в данном случае прежде всего необходимость заручиться общим расположением бога морей (Нептуна), чтобы он не прислал из глубин морское чудище, которое проглотит лодку вместе с ее экипажем, и бога ветров, чтобы он не наслал ураган, который размочит инструкцию, или смерч который ее вовсе унесет; далее следует попросить помощи бога морских узлов, чтобы сеть удавалось распутать при самом богатом улове, и отдельно повелителя крупных рыб, чтобы они ни в коем случае в сеть не заплывали и вообще по возможности поблизости не оказывались. Читатель, которого эта тема интересует, может ознакомиться с мемуарами яхтсменов, в одиночку огибавших земной шар — там тема взаимодействия со стихиями и их поражающей воображение чудесной помощи мореплавателям отражена иногда шире, чем имели в виду они сами авторы.

Тема Сатурна, таким образом, это расширение сознания и самосознания, открытие новых реальностей и своих способностей и умений, которые поначалу кажутся невозможными и чудесными. Однако магию не нужно путать с религией, а Сатурн — с атманическим телом. Вообще говоря, сатурновские вибрации могут проявляться на любом теле и плане: например, ковер-самолет и скатерть-самобранка символизируют власть над физическим планом, кот-баюн — над эфирным, волшебная флейта — над астральным, говорящее зеркальце — над ментальным, волшебная палочка — над каузальным. Если понимать под религиозностью признание авторитета и склонность к акцентуации атманического плана и его вибраций, то маг и язычник могут быть вовсе не религиозны, останавливаясь в своем стремлении к познанию мира и владычеству над ним, скажем, на физическом, эфирном или каузальном планах; монотеистический Бог (влияние вышележащих тел, и особенно атманического) для них выступает как иррациональный, принципиально непознаваемый и часто враждебный фактор, путающий карты и замыслы и непредсказуемым образом меняющий не только реальность, но и ее законы.

Как только человек осваивает законы сатурновской реальности и она перестает быть для загадочным, исполненным скрытого значения и обращенного на него внимания миром, действие Сатурна кончается, хотя все внешние атрибуты могут остаться на месте. Так бывает, когда завершается кармическая программа: из взаимодействия с реальностью уходят все виды энергии, в том числе и любовь, и ничего не хочется делать, и все рассыпается под руками, но главное — происходящее становится непереносимо скучным, в нем исчезает тайна, интерес и надобность в человеке — а разве можно находиться там, где ты никому не нужен?

Проработка Сатурна идет параллельно расширению сущностного, или буддхиального сознания человека. Для примитивного эгоиста, чей круг сущностного сознания ограничен сугубо личными интересами и потребностями, интерес и загадку жизни представляет лишь он сам и магическая реальность, содержанием которой являются его личные обстоятельства. Первое пробуждение спящего чисто эгоистического сознания чаще всего воспринимается человеком — как катастрофа — таково распространенное начало сказки. Однако дальнейшее расширение идет гораздо менее болезненно, так как человек уже знаком с сатурновским почерком и ощущает не только опасность и драматизм, но и интерес происходящего, а также свою необходимость реальности, в которой он находится, и последнее чувство постепенно возрастает — как само по себе, так и в своей значимости для него. При этом вопрос, почему человек так уж нужен зовущей его реальности, и что именно он делает для нее, часто не получает ответа, хотя ее зов он слышит настолько отчетливо, что иногда бросает все свои дела и отправляется в путешествие, полное неизвестных трудностей и опасностей — как говорится, с мужеством неведения, но все же не только с ним. Насколько Пири и Амундсен были нужны Северному и Южному полюсам, Колумб — Индии и Северной Америке, Магеллан — Земле, а Армстронг — Луне доподлинно выяснится, вероятно, нескоро, но для них самих эта необходимость была очевидна, даже если они ее так себе не формулировали. Вопрос "зачем" скорее относится к юпитерианским ситуациям синтеза объекта и ответ на него дается как раз Сатурном — который, в свою очередь, ставит гораздо больше вопросов, чем дает ответов, и жизнь продолжается.

Рассмотрим теперь некоторых типичных сатурновских паразитов.

Лихой Рубака не боится ничего и средний уровень неизвестности и опасности его не устраивает — ему нужен максимум, а там разберемся. Его лозунг: "смелого пуля боится, смелого штык не берет", — но в трудных ситуациях он быстро забегает за спину хозяина, бормоча себе под нос: "Ну, это уже игра не по правилам, я тут ни при чем, выпутывайся сам".

Рубака старается не дать человеку адаптироваться к магической реальности, воспринять ее тонкости и специфические проблемы, а идея помощи ему чужда в принципе: он считает, что сейчас нужно о себе думать или от врагов отбиваться, а не всяким там раненым уточкам крылья перевязывать или их птенцов от змеи спасать. По существу действия Лихого Рубаки это попытка представить сатурновскую ситуацию марсовской — но враг (если он вообще есть) в данном случае неизвестен, непонятен и, главное, неясны методы (оружие), нужные для победы над ним: недаром герой сказки всегда должен иметь особого коня и вооружение, а с обычными он быстро потерпит поражение, к чему и склоняет человека Лихой Рубака — по сути тайный агент Змея Горыныча, питающийся сатурновской энергией человека, которую тот незаметно для себя растрачивает впустую.

Типичный пример Лихого Рубаки — ученый, взявшийся провести эксперимент, который должен подтвердить развитую им теорию, причем сомнений в последней у него нет никаких (торжество Марса). И ход эксперимента, и его результаты показывают что-то необычное и не вполне укладываются в рамки, предписанные теорией. Сатурновский подход в данном случае означал бы тщательное изучение именно отклонений от теории и выяснение их причин — может быть, здесь откроется ранее неизвестный эффект; Лихой Рубака, наоборот, сгладит, завуалирует отклонения, объяснит их случайными флуктуациями, погрешностями эксперимента и т. п. Исходная теория будет подтверждена, но далекого путешествия в неизведанную реальность не получится.

Следующая чрезвычайно опасная для человека фигура имеет две ипостаси: Осторожный Наставник и Сонная Тетеря. Осторожный Наставник подменяет сатурновскую энергию человека юпитерианской; его общая позиция такова: "Ты еще недостаточно подготовлен к грядущим испытаниям и должен еще выучить несколько иностранных языков, освоить искусство шпагоглотания, научиться разбираться в молодых винах и пожилых женщинах, а также английской политической экономии, немецкой классической философии и французском утопическом социализме". Увидев, что хозяин ему поверил и углубился в изучение и освоение означенных предметов, Осторожный Наставник перекрывает ему все каналы восприятия внешней реальности и превращается в Сонную Тетерю, способную проигнорировать все сигналы тревоги и проспать все экстренные ситуации, когда уже совершенно необходимо что-то делать. А когда стая голодных волков полностью окружает человека и, клацая зубами, подступает к нему вплотную, Сонная Тетеря хватает себя за волосы, восклицает: "Ах, как же это я их не заметил!" — и мгновенно исчезает в неизвестном направлении.

Иногда эти две фигуры действуют независимо дуг от друга, или представлена только одна из них; однако случаи, когда Сонная Тетеря существует как таковая, все же редки: чаще она является второй, пассивной ипостасью некоторого сатурновского паразита, чья активная ипостась имитирует деятельность на какой-либо планетной энергии — солнечной, лунной, венерианской и т. д. Все они, однако, неуместны в сатурновской ситуации и неминуемо ведут к ее провалу.

Неуклюжий Спаситель пытается, не разобравшись в тонкой магии сатурновской реальности, спасать от гибели всех подряд, не понимая ни их беды, ни последствий своих действий, в результате чего окончательно губит и тех, кого спасает, и самого себя.

Неловкий Помощник вмешивается в магические ситуации, их не чувствуя или игнорируя мягко и помогает заботиться совсем не о том, о ком следовало бы, и не так, как нужно — а сокрушительные последствия предоставляет расхлебывать самому человеку.

Поэт-Романтик воспевает красоты природы девственного леса, мимоходом накалывается на ядовитое растение и со словами: "Земную жизнь пройдя до середины"… плавно исчезает со сцены.

Рассмотрим теперь особенности интерпретации Сатурна в гороскопах различных коллективов. Сатурн определяет области, где коллектив подвергается практической проверке с неожиданных для него сторон. Здесь вокруг него временами начинает клубиться магия, причем каждый может считать колдуном или даже черным магом другого. Сатурновские сферы никогда нельзя понять и исследовать до конца, здесь коллективный эгрегор непостижим и его проявления всегда могут поставить в тупик, осложнить вроде бы стандартную ситуацию, сделать хорошо известное непонятным, а привычное перевернуть вверх ногами. Здесь к эгрегору нужно приспосабливаться, внимательно его слушать, и если он о чем-то просит, осторожно помогать. Открытые тайны обещают награду и значительное усиление, а неосторожно нарушенные законы — суровое наказание.

В гороскопе парного союза Сатурн определит область большого взаимного трения между партнерами — здесь их единство проверяется на практике, как и умение слушать волю парного эгрегора и выполнять его хотя бы самые насущные просьбы. Кроме того, Сатурн укажет и сферы практического взаимодействия с внешним миром — те, где последний проявится по отношению к паре неочевидным, проблематичным и заинтересованным образом, и выстраивать с ним отношения будет непросто, но увлекательно.

Слабый Сатурн даст пару, не предназначенную для жизни в суровых полевых условиях, где нужно четкое согласование действий и вероятно, что излишне тяжелые испытания окажутся для союза губительными; с другой стороны, они могут и не состояться, особенно если гороскоп в целом не слишком поражен. Внутренние отношения в паре имеют тенденцию к стабильности, точнее, разворачиванию в границах знакомого и понятного обоим партнерам сюжета, временами скучноватого; впрочем, многие от добра добра не ищут.

Наоборот, сильный Сатурн сумеет организовать партнерам внешние и внутренние трудности даже, казалось бы, на пустом месте, и требования к единству действий на практике здесь весьма высоки. При проработке можно вдвоем идти на пик Коммунизма — и благополучно вернуться обратно, или успешно воспитать пять своих детей и столько же приемных, но в любом случае основные усилия пойдут на взаимное приспособление и принятие партнера в образах постоянно меняющихся диковинных птиц, животных, людей, а то и еще более странных существ, и это может быть весьма утомительно, но никогда не надоедает.

В гороскопе семьи Сатурн играет чрезвычайно важную роль, так как практика составляет если не основное, то главное содержание ее жизни. Готовить завтраки, обеды и ужины, одевать и раздевать детей, следить за их режимом и школьными делами, поддерживать в порядке дом, цветник и огород, не говоря о регулировании отношений и разрешении конфликтов между домочадцами — все это суть совершенно практические занятия, содержащие в себе массу тайн, загадок и магии, что прекрасно чувствуют некоторые дети и хорошие детские писатели, но почти не замечают взрослые — если только Сатурн в карте семьи не стоит совсем уже вызывающе.

Вообще жизнь семьи можно рассматривать как модель эволюции всего проявленного мира, и каждый человек, естественно, воспринимает ту и другую в соответствии с акцентуацией планет в собственном гороскопе, но, тем не менее, семья со слабым Сатурном покажется несколько вялой в практических отношениях, особенно человеку с сильной сатурновской акцентуацией, не привыкшему скучать без захватывающих тайн, интересных знакомств и взаимодействий. Даже при сильном Юпитере внутренняя сплоченность семьи может оказаться фикцией, если только слабый Сатурн не проработан в значительной степени и неожиданные внешние или нестандартные внутренние ситуации надолго выбивают ее из колеи. Зато гармоничный Сатурн дает превосходное естественное приспособление к внешней среде при самых крутых жизненных поворотах, когда не помогает даже гармоничная Луна, и необходимая работа по расширению взаимодействия с семейным эгрегором тоже происходит как-то сама собой: например, родители чувствуют, что нужно провести отпуск всем вместе, откладывают все свои дела и едут вместе с детьми в туристический поход, где возникшие в течение года неразрешимые проблемы не вполне ясным образом исчезают или находят удовлетворительное разрешение.

Сатурн в гороскопе государства покажет область, где в первую очередь обнаружатся препятствия для осуществления на практике государственных планов и программ, но также и неизвестные и непонятные ему силы, которые могут помочь в их осуществлении. Вообще на сферы сатурновского влияния следует обращать особое внимание: здесь кто-то нуждается в практической помощи, и если ее правильно оказать, то иногда снимается тяжесть и собственных проблем.

Сатурновские ситуации и положения это то, о чем президенты и министры не очень любят говорить: они чувствуют, что здесь государство не компетентно и даже если берутся за решение соответствующих проблем, то больше полагаясь на то, что они со временем или по воле Божьей рассосутся сами, нежели надеясь на свои конкретные связи или программы.

Слабый Сатурн дает политикам спокойную жизнь: народ, как правило, безмолвствует, обращая малое внимание на парламентские баталии, законы и декреты наполняют пухлые тома юридических талмудов, почти не сказываясь на жизни народа, соседи же ведут исключительно миролюбивую политику, ограничиваясь умеренными темпами гонки вооружений, и война с ним идет по большей части за рынки сбыта.

Пораженный Сатурн может дать большое озлобление власти против народа, который будет представляться ей непослушным, а главное — мистически непостижимым. Ну почему он все вздыхает о старине и совершенно не верит в светлое будущее?

В гороскопе фирмы Сатурн покажет сферу, проработка которой наиболее актуальна для решения трудных практических вопросов, как внутренних, так и внешних. Любое решение дирекции нужно как-то выполнять, и Сатурн покажет, где следует ожидать различных закавык и сопротивления непонятных сил, с которыми ни в коем случае нельзя воевать напрямую, но лишь предварительно вооружившись мечом-кладенцом, ковром-самолетом и шапкой-невидимкой.

Гармоничный Сатурн даст фирме хорошую конкурентоспособность, умение естественно найти себе спонсора, покровителя, терпеливого и не слишком алчного кредитора и постоянных клиентов; например, при гармоничном Сатурне в Близнецах можно основать газету, которая будет устойчиво популярной у своего круга читателей многие годы: она окажется для них одновременно интересной и добропорядочной, терпимой и благожелательной к молодежи, но не ее возмутительным выходкам. Однако тяжелых испытаний эта фирма может не выдержать, особенно если позволит себе расслабиться и окончательно уверовать в свою счастливую звезду, которая в любых затруднительных обстоятельствах приходит на помощь.

Пораженный Сатурн даст фирму, которой волей-неволей придется постоянно бороться за рынки сбыта и чистоту и порядок в собственном здании и отношениях между отделами — но ее сотрудникам это будет интересно.

В гороскопе книги Сатурн определит сферы и выразительные средства, которыми автор воспользуется при описании различных испытаний, выпадающих на долю героев, их взаимодействий с непонятной, неизведанной реальностью и завоевания ее или, наоборот, сокрушения ею. Робинзон Крузо на своем необитаемом острове, граф Монте-Кристо в подземелье замка Иф, князь Мышкин, возвращающийся на родину в Россию и тщетно пытающийся там социализироваться — все это подчеркнуто сатурновские сюжеты.

Слабый Сатурн предпочитает менее драматические повествования, здесь жизнь героев происходит в привычной сфере обитания и взаимодействие с социумом не представляет особых проблем: все желающие (в том числе и автор книги) могут философствовать о чем угодно, не беспокоясь о том, что их философию проверят на деле и их собственной судьбе, а если эта проверка и происходит, то оказывается не слишком выразительной.

Плохая проработка Сатурна дает читателю неприятное ощущение, что книга написана так, что имеет слабое отношение как к предмету описания, так и к внутреннему миру самого читателя, никак не захватывает его — ни этически, ни сюжетно, ни умственно, ни познавательно, ни эмоционально, и это возможно даже при сильном Сатурне самой книги, скажем, плохого триллера, где опасности кишат кишмя, а герой не расстается с жизнью по два раза на каждой странице исключительно (хорошо спланированным) чудом.

Теперь рассмотрим уровни развития сатурновской энергии.

Солдат отправляется на войну.

Это энергия практических испытаний, решающих, быть или не быть, и касающихся судьбы человека, в целом или частично, нередко каких-либо его планов, трудов или внутреннего мира. Характерным для солнечно-сатурновской энергетики является парадоксальное на первый взгляд сочетание двух ощущений: первое заключается в том, что человек готов к испытаниям и чувствует, что их время пришло, второе же состоит в неизвестности и непонятности как характера грядущих испытаний, так и поведения в них среды и объекта, судьба которого решается.

На сатурновско-солнечной энергии при Сатурне в Раке идет разговор перед боем между злым волшебником (чудом Девятиголовым, Идолищем Поганым и т. д.) и героем сказки, где Идолище хвастается и пытается запугать своего противника, а его основная задача — не испугаться и не опуститься раньше физического начала боя (на ментальном и астральном планах он уже идет) на уровень Солнце-Сатурн.

Другие примеры: ребенок делает первые самостоятельные шаги или учится нырять и плавать под водой с открытыми глазами; самолет включает двигатели и идет на взлет; художник приходит на вернисаж; йог впадает в самадхи.

Семья воспитывает приемного ребенка.

Это энергетика испытаний и открытий (во внешнем мире и самом себе) на материале заботы и попечения о ком-либо, или о некоторой части собственного организма. Например, сатурновско-лунная энергия при Сатурне в Водолее нужна для обеспечения и поддержки на практике жизненных ценностей и позиций, в частности, когда логика необычно текущих событий и поступков человека начинает эти ценности и позиции подрывать или деформировать.

Сатурновско-лунная энергия создает напряженно-магическую реальность вокруг домохозяйки, медсестры, воспитательницы детского сада, когда вверенные их попечению субъекты начинают вести себя нестандартным образом, так что привычные способы поведения и исполнения профессиональных обязанностей оказываются неэффективными и недостаточными, и нужно искать новые пути взаимодействия с ними. Что-то качественно новое нужно понять и сделать, когда трехлетний ребенок решительно отказывается ходить на горшок, в магазинах намертво пропадает гречневая крупа, а обнаруженный на обеденном столе таракан вместо того, чтобы в страшном испуге немедленно скрыться, разворачивается к тебе головой и, поводя своими мерзкими усами, бредет навстречу…

Судья выносит приговор.

На этой энергетике в непредсказуемых и непривычных условиях проходят проверку на практике законы, правила, распорядки, а также люди, их открывающие, придумывающие и проводящие в жизнь.

Нетрудно составить себе или подчиненным распорядок дня — но во что он превратится при минимальном каузальном напряжении? Так самые благие лозунги и намерения незаметно трансформируются в революционный, постреволюционный и постпостреволюционный террор.

Сатурновско-меркуриальная инспекция порой фактически "закрывает" законы и отменяет порядки и законодательства, устанавливаемые им же; однако чиновники и ученые со слабым Сатурном и сильным Меркурием стараются об этом не думать, и порой не без успеха.

Независимый эксперимент, контрольная комиссия и внезапная ревизия обнаруживают порой много интересного и неожиданного, с чем приходится с трудом разбираться и пересматривать некоторые свои мнения и привычки:

"Я — интеллигент. Слова излишни.
Жил, без опаски язык распустив.
Ордер выдали мне в жилищный
Серый каменный кооператив.
Во — ширина. Высота — во.
Удобней, чем Земля Обетованная.
В редкую клетку в стене окно,
И ежегодно — ванная."
(И. Губерман)

Проходит производственную практику в ссылке, тюрьме или лагере было установившейся традицией русских писателей всех национальностей: там, видимо, становятся более ясными истинные законы бытия, без знания которых стоящую вещь никак не создашь. Об этом писал Солженицын и того же мнения, похоже, придерживалась и вся династия российских Жругров.

Любовь Пенелопы и Одиссея.

Это тема магии и превратностей любви, когда она не заполняет целиком внимания человека, а находится как бы в рамках его практического существования, которое само по себе становится для нее сильнейшим испытанием. Венерианский Бог изменчив и подобен солнцу, искрящемуся в просветах листвы: увидеть Его дважды в одном и том же обличье невозможно; в то же время реальная жизнь состоит преимущественно из установившихся стереотипов и ритуалов, выйти за рамки которых очень трудно.

Поэтому прекрасный пол любит менять платья; существенно реже можно встретить женщину, каждый день по-разному улыбающуюся, и мужчину, способного это увидеть.

С другой стороны, именно в жизненных испытаниях любовь оформляется и проникает в человека, существенно изменяя его тонкий шельт, в отличие от легкого увлечения — мелкого каузального всплеска, за которым ничего не последует. Ревность — имя распространенной и жгучей программы подсознания, совсем не однозначной по своей природе, но отчетливо соперничающей с любовью: здесь разница в положении точки сборки иногда невелика, но совершенно принципиальна: в объекте ревности человек видит не Бога, а свою собственность или, точнее, овеществленную в последней Божественную любовь — но это выражение некорректно: в венерианских энергиях Он не материализуется.

Иаков у Лавана.

Это тема устойчивости работы в реальных условиях, когда они складываются не самым благоприятным образом. Бег по пересеченной местности существенно отличается от бега по стадиону, но лесные тропинки не только подставляют бегуну неудобные корни и предательские бочажки: лес обнимает разгоряченное тело прохладой и поддерживает могучей эфирной энергией растений — каждая порода деревьев по-своему.

Выход на сатурновско-марсовскую энергетику означает, что мастер рискует, выходя в своей работе в области, где его квалификации не хватает, но все же ему необходимые — там он должен сам приспосабливаться к материалу, уважать его просьбы и постигать таинственные законы. Тема сатурновско-марсовского обучения составляет основное содержание сказочного сюжета в той его части, где герой путешествует по волшебному царству, обретая магические умения и помощников. В сатурновско-марсовскую реальность попадает подмастерье, впервые оказавшийся в мастерской ремесленника, и постепенно осваивающий ремесло по ходу своих вспомогательных и второстепенных работ. Однако чем выше уровень профессионализма, тем менее приятным для самолюбия оказывается включение сатурновско-марсовских энергий и ситуаций — наверное, поэтому во всех областях человеческой деятельности талантливых подмастерьев гораздо больше, чем крупных мастеров: как-то не с руки академику ставить себя в положение Золушки: социум этого не поймет, да и перед учениками неудобно.

Астрологическая консультация.

Это испытание и одновременно обучение на практике, в непредсказуемых условиях уже готового, синтетического объекта. Насколько он всесторонен? Сможет ли адаптироваться к реальности эксплуатации, и как именно, и что в нем придется изменить? На сатурновско-юпитерианской энергии работают летчики-испытатели, наладчики автоматических линий, лекторы по международной политике и философии, религиозные проповедники с философским уклоном.

Сатурн-Юпитер — это практика синтетической философии, например, то что из нее получается, когда она входит в умы человечества или хотя бы ближайшего окружения философа, или то, как она справляется с включением в свою общую картину конкретных жизненных явлений. Сатурновско-юпитерианская энергетика часто выжимает "воду" из философских сочинений, оставляя в качестве сухого остатка студенческий конспект — и хорошо, если автору концепции не будет стыдно его читать. "Единство материального мира заключается в его материальности", — так учили одну шестую часть суши в течение семидесяти лет, умалчивая, однако, подробности, касающиеся единства идеального мира — здесь, Энгельс, похоже, чего-то не додумал, и автор настоящего трактата, скромно выступая вслед за классиком, пытается его отчасти дополнить.

Просветление.

(читатель может заполнить эту страницу по своему выбору, например, залить ее черными чернилами).

Сильный Сатурн дает человека, чрезвычайно склонного к внутреннему развитию, хотя он может никогда об этом не думать; однако ему чаще всего интересно жить, причем он никогда не чувствует себя чужим, даже если держится по виду неловко, скованно разговаривает и дичится. Ему всегда есть дело до того, что вокруг него происходит, а если он чего-то не замечает, оно может дорого ему обойтись, и он это знает — нередко на горьком опыте.

Если ему скучны внешние обстоятельства, он может уйти во внутренний мир и найти себе там увлекательные занятия: самосовершенствование и внутренние мир и работа означают для него совершенно конкретные, хотя и не всегда приятные вещи.

Его стихия — взаимодействие с внешней реальностью, когда он существенно от нее зависит и в новых, дотоле неизвестных и неисследованных ситуациях; здесь он получает импульс к саморазвитию и постигает самого себя. Истина ему интересна только до тех пор, пока неизвестна, и тривиальные следствия его не привлекут.

Вообще это исследователь, и идти дважды по одной и той же тропинке ему не приходится, а если бы и пришлось, то сам он за прошедший интервал времени изменится настолько, что по тропинке во второй раз пройдет уже совершенно другой человек. Ему скучно со всеми, кто не меняется или хотя бы не меняется при его появлении.

Если его привлечет собственный внутренний мир, он будет исследовать его самые дальние и неприступные части, подвергнется там совершенно реальным опасностям, от кого-то спасется, кому-то поможет и вернется во внешний мир, обладая реальными новыми умениями — такова природа автодидакта. Его учителям будет с ним очень трудно и они дадут ему много самостоятельности — в основном в порядке самообороны: иначе им придется начать интенсивно меняться и обучаться невесть чему самим.

В гармоничном варианте Сатурна кармически предлагается эволюция практического поведения человека: от отрицательного героя сказки к доброму волшебнику, осуществляющему общее руководство сказочным сюжетом, или, если проработка идет не в том направлении, к злому его собрату; если же она вовсе не ведется, то человек в глазах окружающих практически превращается во второстепенного сказочного персонажа: захудалую кикимору, мелкого бесенка, заштатного лешего или спившегося домового.

Сатурн в знаке покажет область, где человек никогда не будет чувствовать себя уверенно (даже если он внешне убедит себя в обратном или предпримет иные компенсаторные действия); Здесь ему нужно всю жизнь учиться и помогать другим в ситуациях, где у него самого многое неблагополучно.

Это область испытаний на практике, и кармически предполагает, что человек к ним готов, даже если он сам придерживается иной точки зрения. Нередко тяжесть, а главное — широта и глубина опыта, полученного в сатурновских сферах, превосходит все, что он мог предположить, и здесь же обнаруживается выход за рамки того образа "я", к которому человек привык и с которым надежно отождествился. Чем сильнее это отождествление, тем тяжелее переносится опыт, доказывающий его ложность и ограниченность.

Комплексы Сатурна многообразны; у них, однако, есть общее происхождение: неуверенность человека в себе как способном преодолеть возникающие на практике, то есть в реальной жизни, препятствия, увидеть и сделать то, что в самом деле надо; это условно можно назвать комплексом эмигранта или неприспособленности.

Был один скандинав в Скандинавии

всех других скандинавов плюгавее,

но хотя б понимал,

Сколь он низок и мал,

И держался своей Скандинавии.

Это трудный аспект, поскольку время от времени Бог лично Сам является инспектировать жизненные позиции человека — по крайней мере, так ему кажется; впрочем, полной уверенности в том, что это именно Бог, а не дьявол, у человека нет… иногда она появляется, но некоторое время спустя.

Испытания на практике — как себя, так и своих творений — этот человек воспринимает, по крайней мере, подсознательно, очень серьезно: они затрагивают его глубоко, будоражат экзистенциальную картину мира и заставляют в ней что-то менять — часто ломая установившиеся жизненные позиции, переосмысливая старые ценности и вводя новые, трансформируя большие программы деятельности и принципы поведения.

Если человек не принимает подобные изменения сам, добровольно (а это бывает очень редко), Сатурн после некоторого времени ожидания и намеков дает сильное овновское включение, и у человека (как ему кажется, на пустом месте) возникают колоссальные неприятности, общий смысл которых заключается в том, что с имеющейся системой жизненных ценностей и позиций жить дальше не получится.

На низком уровне проработки это может быть человек, совершенно подавленный жизнью и с нигилистически-негативной системой ценностей, убежденный в том, что любое дело на практике проваливается, а положительная ценность оборачивается своей противоположностью; проработка дает большие душевные силы и то, что называется широтой души, то есть умение и желание воспринять чужие ценности даже тогда, когда первоначально странны и непонятны.

Комплекс Эмигранта: в столкновении с настоящими ценностями мои терпят фиаско.

Некоторые пустоцветы зреют очень долго.

Если овновский Сатурн показывает человеку на практике, насколько его ценности соответствуют идеалу, то Сатурн в Тельце продемонстрирует несоответствие поступков принципам, а конкретных дел — ценностям и жизненным программам, которые ведет человек.

Если, однако, вы попытаетесь указать тельцовскому Сатурну на эти несоответствия сами, то, весьма вероятно, натолкнетесь на ожесточенное сопротивление и даже враждебность: в своих сатурновских проблемах многие люди предпочитают разбираться сами, без помощников — и не без оснований: вспомним, что сделали с Иваном-дураком старшие братья, когда он оказался удачливее их.

Тельцовский Сатурн может быть скован в каузальном потоке: что называется, тяжел на подъем; в то же время ему нужно помнить, что в его конкретных услугах и делах кто-то отчаянно нуждается, и не думать о своем несовершенстве в их исполнении. Часто над этим человеком тяготеет жесткое чувство долга, который осознается им очень узко и во многом прямолинейно, но в поисках правильного понимания и более гибкого исполнения своих обязанностей он может открыть и понять для себя очень многое, в том числе и не связанное прямо с предметом своих забот.

Этому человеку трудно поверить в себя; над ним постоянно висит вопрос: "А способен ли ты на практике сделать что-нибудь стоящее?" — и отвечать приходится не словом, а делом; комплекс же эмигранта заключается в тайном страхе, что ответ на этот вопрос окажется полностью отрицательным.

Человек, ограниченный собственным умом.

Этому человеку придется вплотную столкнуться с проблемой взаимонепонимания между людьми, особенно на материале совершенно разной, до несовместимости и прямой противоположности, трактовки ими одних и тех же событий. И ему самому в первую очередь будет далеко не всегда очевидно, как следует понимать и толковать события, а в тех случаях, когда интерпретация покажется ему единственно возможной, ему следует быть особенно осторожным, так как весьма вероятно, что это ловушка и все обстоит противоположно или внеположно видимости.

Испытания этого человека и всего, что он делает, на практике пойдут в первую очередь через интерпретацию его жизненных трудностей и поступков и оценку его собственных ментальных интерпретаций каузальных тупиков. Поэтому весьма вероятно, что он будет бояться и избегать ментальных оценок (как своих, так и чужих) — но в то же время именно совершенствуясь в них, он найдет ключи к расширению своего сознания в целом.

Сатурн это всегда вызов и приглашение к путешествию в опасную волшебную страну — в данном случае построенную с целью преодолеть догматизм ментального восприятия человека; примет он этот вызов или нет, зависит, однако, от него самого.

Комплекс эмигранта: "Когда со мной и вокруг меня начинает происходить что-то важное, и, возможно, опасное, я никак не могу этого правильно понять."

Смертная тоска вполне жизненное ощущение.

Этот аспект приглашает человека к практикуму такого рода: умеете ли вы испытывать разные чувства в связи с одними и теми же мыслями? Если нет, то рачий Сатурн устроит вам ситуации (или провокации — можно смотреть на это по-разному) с целью преодоления эмоционального догматизма в восприятии.

Здесь расширение сознания идет с помощью расширения спектра эмоциональных медитаций — и часто совсем не добровольно, а через страдания. Собственно говоря, страдать может любое тело, но астральное делает это особенно ярко, поэтому Сатурн в Раке виднее и выразительнее, чем в любом другом знаке, когда человек, наоборот, старается его скрыть. Однако на низком уровне проработки аспекта рачий Сатурн так уязвим! столь впечатлителен! раним! — и многочисленные защитные комплексы неполноценности проявляются более чем откровенно. Проработанный Сатурн в Раке может дать великую актрису — скорее трагическую, но иногда и комическую, с необычайно широким спектром ролей и эмоциональной уникальностью каждой из них — но для этого нужно пройти долгий, полный эмоциональных испытаний и жертв путь внутреннего развития и преодоления страха.

Комплекс эмигранта: эмоциональная неуверенность в себе в любых ситуациях, особенно связанных с домом, где стоит Сатурн, и его аспектами; типично ощущение: "Я боюсь".

Прирожденный эгоцентрик. Даже виселицу себе потребовал особенной конструкции.

Серьезные испытания как духа, так и тела, не говоря о разуме и поступках, коснутся этого человека ощутимым образом; другими словами, он отреагирует на них биоэнергетически: учащенным глубоким дыханием, повышенным сердцебиением, иногда болью старых ран (усилением хронических болезней); при этом исходным моментом такой реакции будут хвосты эмоциональной медитации, не удержавшейся на астральном теле.

Львиному Сатурну безусловно нужно учиться властвовать собою в смысле укрощения эфирных реакций на эмоциональные стрессы — однако большая опасность здесь состоит в попытках их подавления, которые обычно кончаются ничем или усугубляют слабые места эфирно-физического состояния. Всякие практические проверки и необычные испытания, расширение сознания и овладение чем-то принципиально новым, выход в "поле" и принятие его реальности, даже просто постановка себя в существенную зависимость от среды — все это вызывает у львиного Сатурна всплески эфирных медитаций, и к этому ему нужно привыкать и постараться осознать свое эфирное тело как тоже нуждающееся в обучении, приключении и странствиях. Например, иногда следует водить его в финскую баню, погружать в ледяную воду или в снежные пространства горных ледников — а иначе оно костенеет и деградирует (разумеется, вместе с физическим) и становится существенным препятствием для расширения сознания: несомненно, львиному Сатурну принадлежит древний тезис "в здоровом теле здоровый (то есть эволюционирующий) дух.

Комплекс эмигранта: "Сил нет — ни на что. Буквально руки опускаются".

Инстинкт самосохранения это то, что мешает человеку расстаться с жизнью, когда они друг другу уже окончательно надоели.

Этот человек интуитивно понимает главное практическое испытание — неважно, свое, другого человека или вовсе неодушевленного объекта — как связанное с физическим телом и планом и их способностью удержать эфирную трансляцию.

Таково, например, начало и главное содержание боя Ивана-дурака с Многоголовыми Змеями: Змеи вбивают Ивана в землю, причем чем сильнее (многоглавее) чудовище, то есть чем больше у него эфирных сил, тем глубже погружается герой сказки: по колено, по пояс, по плечи.

Девий Сатурн часто скован в движениях, иногда горбится, и вообще имеет сложности с управлением своим физическим телом. Однако освоение последнего как послушного инструмента для этого человека непросто и чаще всего связано с расширением сознания и преодолением зажимов на других тонких телах — каких именно, покажут в первую очередь аспекты Сатурна.

Научиться прыгать через голову, шить или вязать для девьего Сатурна — одновременно увлекательное и невозможное путешествие; если он находит силы и мужество его совершить, он открывает в себе много нового и неожиданного, а заодно становится специалистом и экспертом в кувыркании или освоенной разновидности вязания — но на этом нельзя останавливаться.

Комплекс эмигранта: "Мои жесты невозможно неуклюжи; тело меня не слушается".

Мера наказания определяется судом, а дрогнет ли рука палача — временем.

Этот человек как никто ощущает свою зависимость от физического тела; его экологическая ниша в некоторых местах очень узка и физические лишения и перегрузки, которые другие люди переносят легко, кажутся ему вначале непереносимыми.

Это не означает слабого здоровья, но эфирный фундамент в некоторых местах (на них укажут аспекты Сатурна, и в первую очередь его положение в доме) будет тонок и его укрепление потребует от человека больших и нестандартных усилий.

Пожалуй, именно весовскому Сатурну в наибольшей степени на себе открывается черная и белая магия еды, движений и физических нагрузок всех видов. Его биоэнергетические реакции на пищу, которую он принимает, воду, которую пьет, и естественную (бег, скалолазание) или специальную гимнастику, которой он занимается, никогда не перестанут удивлять его.

Особенно сильна зависимость его здоровья от внешних событий в периоды практических испытаний на любом уровне — тогда и привычная еда идет не впрок, и гимнастика не помогает, и хронические болезни обостряются без видимых причин, и обязательно нужно искать новые естественные (природные) способы их лечения и восстановления прохудившейся эфирной почвы. С этим связаны (и частично в этом состоят) проблемы расширения сознания весовского Сатурна.

Комплекс эмигранта: "Ни еда, ни секс не приносят мне истинного удовлетворения."

Для того, чтобы изгладить мои детские впечатления, нужен бульдозер.

Здесь практические испытания идут на материале зависимости человека от своего биологического начала, или, по крайней мере, у него возникает острое эмоциональное ощущение такой зависимости.

Умение пройти несколько десятков километров с рюкзаком, устать, сильно проголодаться и при этом не испортить себе и попутчикам настроение дается скорпионьему Сатурну тяжелее, чем другим людям — но когда оно им усваивается, на него в этом отношении можно положиться полностью.

Сложность заключается в том, что никакое облагораживание своего внутреннего животного не оказывается для этого человека достаточным — животное продолжает оставаться на редкость хитрым, своенравным, сильным и труднопостижимым.

Приступы звериной ревности, вспышки жадности, особенно к продуктам и одежде, эмоциональная неудовлетворенность своими сексуальными партнерами — все это занимает человека как набор опасных тайн, но покрыто сетью комплексов и во многом вытеснено в подсознание, и ему непременно нужно эти тайны исследовать, в частности, разбираясь с аналогичными проблемами окружающих: помогая другим, он что-то (далеко не все) поймет и о себе.

Комплекс эмигранта: "Моя биология, физиология и нервы постоянно отравляют мне настроение.

Мой Пегас прекрасно обходится копытами.

Здесь человек проходит практические испытания, решая проблему перевода своих чувств в материал для слов и размышлений, и это дается ему нелегко. Каждый человек, вероятно, сталкивался с положением, когда эмоции его переполняют, и он чувствует, что надо что-то сказать, выразить их — и не может; однако для стрельцовского Сатурна такая ситуация типична, хотя и не всегда так откровенно выражена. Ощущая это, он ищет выразительные ментальные средства, а иногда вырабатывает собственный язык для выражения своих чувств, но ни того, ни другого надолго не хватает:

"Мы боимся смерти, посмертной казни.
Нам знаком при жизни предмет боязни;
Пустота вероятней и хуже ада.
Мы не знаем, кому нам сказать "не надо"."
(И. Бродский)

Стрельцовскому Сатурну есть много что сказать миру, и его слова не будут пустыми — нужно, однако, чтобы он их нашел, разорвав плотную корку ментальных штампов, апробированных социумом, а это непросто. С этим человеком в зрелом возрасте может быть очень интересно разговаривать, если он почувствует ваш искренний и эмоциональный интерес к себе, а вы постараетесь понять и ощутить его мысль; в юности от него чаще идет ощущение потенциальной глубины, рассмотреть которую трудно даже ему самому.

Комплекс эмигранта: "Как тяжело выражать свои чувства на чужом языке".

Я слышу голос будущего. Он предлагает мне разобраться в настоящем.

Управитель. Здесь практические испытания ждут человека, планирующего будущее и сопрягающего его с настоящим и прошлым на основе ментальных моделей.

Способы управления каузальным потоком многообразны.

Можно изготовить восковую фигурку своего заклятого врага и проткнуть ее иголкой в живот или сердце; можно написать на него донос в тайную полицию или пасквиль в газету, а можно просто спокойно дождаться его болезней и кончины, каждое утро посылая супостату по ментальной почте коротенькое пожелание: "Чтоб ты сдох".

Увы, козерожьему Сатурну эти простые и эффективные приемы часто не помогают, как бы усердно он их не применял: ему нужно, на свой страх и риск, искать что-то свое, учитывая априорную невозможность прямолинейного программирования будущего.

Окольные пути нередко быстрее приводят к цели, а у козерожьего Сатурна вдвойне. Можно, правда, попасть не совсем туда или совсем не туда, куда ранее хотелось, но и в этом бывает воля Божья, с чем лучше заранее смириться.

Проработка дает хорошее знание жизни и ее возможных сюрпризов, отучает от идеи слишком интимного знакомства с прошлым и будущим — и все же окружающим будет казаться, что человек знает его до тонкостей, но многое по известным лишь ему самому причинам не хочет рассказывать.

На низком уровне — догматизм в практическом мышлении, тайный иррациональный страх будущего.

Комплекс эмигранта: "Мое понимание реальности только уродует мои действия".

Лично я смысла в истории не вижу, но все же не утверждаю, что его нет.

Управитель. О, истинные мудрецы и просто любители афоризмов и народной мудрости, это ваш аспект.

Здесь на практике проверяется умение человека делать ценностные выводы из своей жизни, но стандартные приемы и ссылки на классиков, увы, не проходят или ведут к печальным результатам — нужно искать свои пути по бездорожью, каменным осыпям и нехоженым перевалам.

На низком уровне может получиться редкий зануда, чья жизнь идет под лозунгом: "Я же говорил", — а не укладывающаяся в жесткую рамку навеки установившихся жизненных позиций и ценностей логика событий попросту игнорируется, хотя бы ее выводы кричаще противоречили тому, что человек обыкновенно утверждает.

Проработку аспекта хорошо начать с того, что регулярно относить к себе критику, замечания и пожелания общего характера, которые водолейский Сатурн адресует другим. Это не очень приятное занятие, но оно может сопровождаться интересными эффектами во внутренней жизни — например, человек ощутит существенную поддержку своим дотоле неустойчивым воззрениям и слабым ценностям, и у него яснее зазвучит голос внутреннего учителя — спокойный, точный, ненавязчивый.

Этому человеку нужно искать свою, личную этику и ни в коем случае не подгонять прямолинейно ее под происходящее с ним, но искать в личном ритме жизни почву, на которой вырастут этические семена, принесенные Овном из атманического тела в процессе модификации идеала.

Комплекс эмигранта: "События моей жизни ее обесценивают".

Человеческий облик он уже потерял, однако ангельский пока не приобрел.

Этот человек чувствует, что у него есть душа — может быть, даже слишком хорошо это чувствует, и потому скрывает ее и от мира и, в большей мере, от самого себя.

Здесь на практике проверяется, насколько движение его главных ценностей поддерживает его миссию, укрепляет или подрывает идеал, а это не тема для сиюминутных разговоров с другими или самим собой.

Как бы Некто спрашивает человека: что ты с собой делаешь? — и отвечать по стандарту, в том числе и духовному, нельзя: ни покаянные молитвы, ни исповедь по трафарету не воспринимаются Им как ответ и не смягчают душевного напряжения. Аспект требует трудных поисков самостоятельного пути к себе и своему высшему началу, с которым нужно научиться говорить о самом главном и притом откровенно — а именно это человеку и труднее, и страшнее всего.

На низком уровне это может быть очень жесткий человек, требовательный к другим гораздо больше, чем к себе, и склонный делать далекие глобальные выводы из чужих этических нарушений. Проработка требует отказа от подобных проекций и, в первую очередь, осознания их как таковых; о дальнейших путях и подводных камнях внутреннего развития кое-что скажут аспекты Сатурна.

Комплекс эмигранта: "Что я могу сказать Богу?"

Москва-Аникщяй, 20.2-10.7.1992