Глава 4. ВЕНЕРА

"И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма. И был вечер, и было утро: день шестый".

((Бытие 1:31))

Анахатная фаза эволюции энергетического принципа.

Управляет Тельцом и Весами.

Ключевые слова: жизнь; любовь; благодать; чувство юмора; невидимое Божественное присутствие.

Когда доведенная до отчаяния мать приводит ребенка к психологу с разнообразными жалобами в спектре от домашней грубости, непослушания и злостного ковыряния в носу до хронических двоек в школе и попытки ограбления пивного ларька, и в качестве своего оправдания заявляет, что "она все, ну буквально все для него всегда делала, кормила — одевала — уроки проверяла — спать вовремя укладывала", то несчастная родительница сильно рискует получить в ответ неожиданное и непонятное обвинение: "Ребенку хронически не хватает вашей любви". "Но как же это может быть? — воскликнет горестная мать — ведь я так его люблю, чего же еще ему от меня надо?! "

Действительно, чего? Что нужно для того, чтобы в доме хотелось жить? Прежде всего, он должен быть построен (солнечная энергия) и должен обеспечивать определенную защиту от окружающей среды (крыша не должна течь) — а также регулируемые средства коммуникации с ней (двери, форточки) — это лунная энергия. Далее, дом должен быть построен по определенному плану, обеспечивающему его функциональность — например, в нем должны быть предусмотрены несколько видов помещений (гостиная, спальня, ванная, кухня, кладовая), системы отопления и электропроводки и т. д. — на это требуется меркурианская энергия. И, наконец, последнее: в доме должно быть уютно, так, чтобы в него было приятно войти, как будто он приглашает вас — радостно, ласково, нежно и во всяком случае искренне — в нем пожить. Это приглашение и есть признак венерианской энергии, наполняющей дом жизнью, любовью, благодатью или, другими словами, незримым, но очень явственно ощутимым Божественным присутствием.

Особенностью венерианской энергии является ее направленность — в некотором смысле противоположная тому, как мы обычно представляем себе действие энергетического потока. Венерианскую энергию можно источать из себя подобно тому, как цветок источает свой аромат, но ею нельзя произвести императивное действие: даже если пчела или бабочка пленяются запахом цветка и он представляется им неодолимо обольстительным, все равно их поведение в очень большой степени зависит от них самих, и точно регулировать его одной лишь венерианской энергией не удается. В этом смысле распространенный упрек, который близкие люди порой склонны обращать друг к другу: "Ты меня не любишь!" — с энергетической точки зрения некорректен, поскольку подразумевает приблизительно следующее: "Мне достается слишком мало энергии твоей любви", — но энергия любви (венерианская) не может быть послана непосредственно адресату наподобие меркурианской (управление его жизнью) — она лишь создает вокруг него некоторое поле, которое объект любви может воспринимать, а может и не замечать.

Однако не будем забегать вперед и обсуждать раньше времени венерианские проявления в парном союзе. Прежде всего нужно понять, каков для человека главный источник венерианской энергии, и ответ на этот вопрос во всех религиях один и тот же: это — Бог. Человек любит кого-то (мать, жену, ребенка, друга, возлюбленную) или что-то (родину, местность, профессию, идею) в той мере, в которой Бог являет ему Себя через объект любви — но являет скрыто, особой (венерианской) эманацией, и она заставляет человека трепетать, поднимаясь на волнах блаженства, восклицая: "О, сколь ты прекрасен!" — но всегда по поводу конкретного человека или объекта, за которым Бог Сам по Себе тщательно скрывается. Прекрасное описание подобного переживания приводит Бхагаван Шри Раджниш в книге "Истинный мудрец" (толкования хасидских притч):

"Вы, должно быть, слышали о знаменитой гончей Рин Тин Тине. Ее тренера попросили описать Рин Тин Тина. Он попытался это сделать, но свойства собаки были столь неописуемо прекрасны, что ему никак не удавалось их описать. Так что он экал, мекал и, наконец, сказал: "Рин Тин Тин — это Бог в образе пса!"

Иногда, при сильном включении венерианских потоков объектом любви становится весь внешний мир целиком, и это переживание является центральным во многих религиях, исповедующих принцип "Бог есть любовь".

Здесь автор хочет сделать небольшое отступление и высказать свои соображения по поводу поисков Бога, проявляющегося в любви (путь бхакти-йоги). Истинное ощущение невидимого Божественного присутствия в чем бы то ни было: любимом человеке или идее, привычном ландшафте или грозовом горизонте, — прежде всего естественно и ненасильственно. Я не заставляю себя их любить: скорее, наоборот, я чувствую, как неизреченная Божественная любовь неуправляемым потоком льется через них на меня, буквально разрывая мое сердце, которое пытается ответить встречным чувством и оказывается явно, очевидно не в силах этого сделать, настолько поток Божественной радости и ликования по моему адресу превосходит все то, что я, со своими слабыми силами и трепещущим как овечий хвост сердцем, могу предложить миру.

Поэтому столь характерные для эпохи Рыб призывы к любви, происходящие как от религиозных, так и мирских морально-нравственных проповедников, по сути своей если не демагогичны, то во всяком случае, совершенно не учитывают природы венерианской энергии. Даже рассуждая с чисто богословских позиций, совершенно очевидно, что я могу полюбить кого-либо или что-либо, то есть увидеть за данным объектом Бога, только в том случае, когда Он сам захочет явить мне Себя через этот объект, так что даже если я очень захочу возлюбить нечто, но Его воли на это не будет, то я в лучшем случае честно признаю свою неудачу, а в худшем — стану предаваться более или менее изощренному самообману, выдавая самому себе за любовь чувства и переживания, не имеющие к ней никакого отношения.

Путь бхакти-йоги, или путь любви, имеет в своем конце не любовь человека к миру, а любовь мира к человеку — но об этом говорить как-то неудобно, слишком, что ли, эгоцентрично звучит. Если представить этот путь как все возрастающую любовь человека к миру, то, по крайней мере, понятно, чего требовать от ученика: "Ты возлюбил родные поля и лощины? Даю тебе полгода на первые и полгода на вторые. Через год приходи, сдашь зачет и займемся ближними". Если же не понимать путь любви как постепенное открытие любви мира к себе, то обучение должно по идее выглядеть так: гуру отправляет ученика сидеть под дубом до тех пор, пока ученик не ощутит любви к себе этого дерева. "Делай, что хочешь, но покуда он тебя не возлюбит, не возвращайся". "А если он меня возненавидит? "

Таким образом, нужно различать два направления венерианской энергии: от мира ко мне и от меня к миру. Первая переживается как любовь, вторая — как обаяние, чары или, на более высоком уровне, благодать, идущая через меня в мир. Тяжка участь человека, живущего без любви, совсем не воспринимающего благодати, идущей к нему из мира. Но не менее тяжка участь святого, снискавшего Божью благодать, исполнившегося любовью к миру, несущего ее с собой и не умеющего отдать ее так, чтобы она была воспринята душами людскими, а не расхищена по дороге разнообразными демоническими сущностями, и не отвергнута узким сознанием человека, привыкшим воспринимать и мыслить общесоциальными штампами. Это также серьезная проблема, встающая не только перед святыми, и ключи к ее решению лежат во внутреннем мире человека, символическим образом которого является внешний; в частности, если меня переполняет любовь, а ее мне почему-то никак не удается адекватно выразить внешними действиями, то можно заподозрить присутствие сильного внутреннего сопротивления к такому выражению — может быть, мне в глубине души жалко своей любви, или я не уверен в ее качестве, или опасаюсь негативных побочных эффектов…

Да не введет читателя в заблуждение видимая эгоцентричность выражения: "любовь мира (Бога) к человеку". С точки зрения достигшего бхакта, в мире нет ничего, кроме Божественной любви, изливающейся сплошным потоком на все существа без исключения — но сколь же далеко до подобного видения (читай — положения точки сборки) среднесоциальному индивиду, задавленному семейными, финансовыми и рабочими проблемами, ростом налогов, безработицы и преступности, а главное — угнетенному и подозрительному внутренне, не верящему ни во что, кроме себя — ни в Бога, ни в черта, ни в гуманитарную помощь развитых стран. Для того, чтобы почувствовать любовь мира к себе, человеку нужно совершить в некотором смысле подвиг самоотречения — снять с себя защиту эго и воспринять судьбу мира как часть своей собственной; только тогда (и далеко не сразу) он сможет ощутить ее реально, а не иллюзорно. А различные медитативные практики, или, хуже, алкоголь и наркотики лишь помогают на время позаимствовать (украсть) из высших слоев астрального плана подобного рода переживания (на самом деле — их слабый суррогат) и таким образом получить некоторое представление о чувственном — но не духовном! — опыте настоящих святых и просветленных.

Итак, первое препятствие, стоящее на пути восприятия Бога в объекте это, как ни странно, защита его. Любящий не защищен от любимого, а как только защита появляется, исчезает видение Бога и, соответственно, любовь, хотя человек далеко не всегда склонен себе в этом признаваться. С другой стороны, быть любимым, оставаясь защищенным от любящего тебя, вполне возможно (хотя и не очень этично с точки зрения водолейской этики; эпоха Рыб относилась к такого рода поведению достаточно снисходительно).

Справедливости ради следует сказать, что защита эго, препятствующая включению объекта в слишком интимный круг восприятия, как правило, имеет серьезные основания. В каждом объекте и особенно человеке есть более светлые и более темные стороны, где-то летают ангел-хранитель и добрый гений, а неподалеку (чуть ниже) корчат рожи разнообразные бесы, которые первыми откликаются на венерианское излучение. "Полюбите нас черненькими, — радостно восклицают они, подлетая на всех парах к намечающемуся влюбленному — беленькими-то нас всякий полюбит!" А каждый человек, сознательно, полусознательно или бессознательно пытающийся идти по пути бхакти, довольно скоро обнаруживает, что любовь другого значит не только ставить себя в зависимость от него — это еще значит становиться жертвой или бесплатным донором для разных бесов и паразитов или, в психологическом разрезе, отрицательных черт характера любимого существа. В этику эпохи Водолея безусловно будут входить правила защиты окружения человека от его личных демонов — в том смысле, что любой индивид должен будет, наравне с чисткой зубов, следить за тем, чтобы сопутствующие ему бесы не переходили в своих бесчинствах определенных границ и не слишком тревожили окружающих; в настоящее время, увы, социальная этика ориентирована больше на внешние манеры поведения, и иные субъекты с неимоверно грязными каузальным и даже астральным телами бывают порой отлично социализированы.

Однако тема специальных венерианских паразитов еще впереди, а пока автор хочет вернуться к особенностям венерианской энергии. Человек не в состоянии дать миру любви больше, чем у него есть; а есть у него ровно столько, сколько он получает от Бога. Не то, чтобы, имея цель возлюбить мир (стать для него источником благодати), я должен сначала возлюбить себя — совсем нет; но прежде, чем стать источником любви, мне нужно ощутить себя ее субъектом, то есть почувствовать любовь Бога к себе — не меньшую, чем я собираюсь отдать миру. Это очевидное арифметическое соображение; реально же человек отдает в мир лишь незначительную часть той любви, что он получает от Бога: часть расходуется в личных целях, часть идет на прокорм своих демонов, часть незаметно рассеивается в пространстве, часть исчезает неизвестно куда… но что-то попадает и окружающим: людям, собакам, предметам и родственникам, и они на глазах хорошеют, а порой начинают светиться отраженным, но все равно Божественным светом, утверждая жизнь в любых условиях, даже, казалось бы, абсолютно для нее невозможных.

Итак, венерианская энергия, идущая от человека в мир, всегда есть отраженный свет любви, которую человек получает от Бога, так сказать бесплатно, в порядке снисходящей благодати. Даже если человеку кажется, что Бог и мир его вовсе не любят, но при этом венерианский поток от человека в мир идет, то можно смело утверждать, что где-то вне его сознания во внешнем или внутреннем мире имеется источник Божественной любви, освещающей человека, и по своей силе существенно превосходящей то, что он транслирует вовне. Проще мысль этого абзаца можно выразить так: любовь, идущая от человека в мир, всегда есть не более чем отражение той Божественной любви, которую человек получает. Последнее, впрочем, вовсе не умаляет качества любви, транслируемой человеком в мир: отражение Божества всегда есть Божественное отражение.

Каковы же уровни проработки венерианской энергетики? Это вопрос о духовном пути любви, или бхакти-йоги. Здесь автор как астролог позволяет себе высказать некоторое несогласие с мнением Свами Вивекананды, утверждающего, что это самый простой и естественный из всех путей духовного восхождения. Правда, эти слова нужно правильно понимать — например, в контексте "Практической Веданты", где прямо сказано, что религиозность сама по себе — редкий дар, который можно получить лишь в результате постоянных схваток со своим низшим началом…

Во всяком случае, без непримиримой ежедневной борьбы со своим эгоизмом и узостью сознания сколько-нибудь серьезная проработка Венеры невозможна — притом, что эта борьба всегда ведется не прямо, а косвенно, но нисколько не становится от этого менее ожесточенной. В чем же причина этого ожесточения?

На первом уровне проработки Венеры любовь, как бы это помягче выразиться, слишком хороша и привлекательна и представляет огромный соблазн для эго: очень хочется закрыться от мира (в том числе и от любимого объекта) и потребить всю венерианскую энергию самолично, ни c кем не поделившись. Такого рода эгоизм создает своеобразную полупроницаемую мембрану, пропускающую любовь к человеку, но не от него вовне. Жизненная позиция, чаще всего мало осознанная, в подобных случаях примерно следующая: "Вы меня любите, любите, пусть мне хоть немного будет хорошо и тепло от этого, а то меня всю жизнь только обижали и притесняли, и мое сердце для других совсем замерзло. Вот немного оттает — тогда, глядишь, и от меня к вам что-нибудь обломится. А пока, извините — даже самому не хватает". Результатом возникновения такой полупроницаемой мембраны является сужение восприятия (человека интересует не объект сам по себе, а лишь собственные положительные ощущения в связи с ним) и ограниченное видение объекта — а потому и Божественного света, идущего через него: полупроницаемая мембрана обнаруживает тенденцию становиться вовсе непроницаемой, и любовь из жизни человека незаметно уходит.

Исключением из этого правила служат объекты, целиком или частично связанные с экзистенциальной судьбой человека и попадающие в сферу его непосредственных интересов (в том числе и чисто эгоистических). Каждый человек кого-нибудь или что-нибудь да любит, и хотя нам иногда претит называть любовью (в лучшем смысле слова) чувства лежебоки к своей постели, обжоры — к поедаемой им пище и даже иной абсолютно эгоцентричной матери — к своему ребенку, тем не менее здесь налицо венерианские проявления, хотя и низшего уровня, ибо даже законченному эгоисту Бог являет Себя, причем иногда довольно ярко и ощутимо — настолько, что более высокие венерианские вибрации долгое время воспринимаются им как совершенно эфемерные.

Парадокс при переходе на второй уровень проработки Венеры заключается в том, что с точки зрения сознания ситуация качественно не меняется: по-прежнему я могу любить лишь те объекты, которые сущностно (буддхиально) воспринимаются как свои, то есть не разделяю их и свою собственную судьбу. Разница заключается в другом: во-первых, меняются характерные чувства, сопутствующие любви (повышаются их вибрации), а во-вторых, возникает желание открыться объекту любви и что-то для него сделать. Этим характерен второй уровень проработки Венеры, когда у человека возникает смутная идея совместной медитации с объектом любви — не обязательно эмоциональной, может быть, ментальной или каузальной ("мы будем с тобой вместе жить, делить трудности и преодолевать препятствия"). Конечно, эта идея понимается вначале достаточно примитивно (понравился цветок — сорвать и понюхать его, приглянулась девица — окликнуть и улыбнуться и/или взять телефон, полюбился пейзаж — определить его как место своего последнего успокоения), но именно в ней заключается главное направление узости сознания, в котором первоначально размещаюсь лишь я сам и то, что меня — с точки зрения общественного подсознания — самым непосредственным образом касается.

Здесь мы сталкиваемся — и далеко не в первый раз — с двоякой регулирующе-стандартизирующей функцией социальных эгрегоров. Личный эгоизм и узость восприятия индивидуума в очень большой степени обусловлены прямыми влияниями со стороны общественного подсознания, которое имеет совершенно определенное мнение по поводу того, что входит в сферу моих личных интересов, а что нет, и жестко пресекает любые попытки расширения этой сферы, так что борьба за расширение ценностного сознания оборачивается прямой, хотя зачастую необъявленной, войной с социальным эгрегором, который точно знает кого, что, в какой ситуации и в какой степени я могу любить — а дальше — ни-ни! Пройти поперек такого рода общесоциального управления довольно трудно, но оно же выполняет важнейшую защитную функцию, оберегая социального индивида от слишком сильного венерианского включения. Может, он немного поскучает и даже усомнится, существует ли любовь на самом деле, или, вернее, это выдумки поэтов да экзальтированных особ женского пола, — но зато и не станет жертвой страстей, которые очень быстро поставят его на грань не только социального существования, но порой и откровенного безумия.

Потому что Бог грозен для человека в любом Своем обличье, и даже одна из самых мягких (на первый взгляд) энергетических вибраций становится непереносимой по мере увеличения ее силы и более интенсивного просвечивания атманического тела и плана. Можно даже сказать, что самые страшные преступления человечества, как индивидуальные, так и групповые, совершались, будучи вдохновлены Венерой, и разрушение Трои тому архетипический пример. Когда Бог являет Себя слишком ярким, непереносимым для психики свечением, человек реагирует безумием: он начинает стремиться к объекту любви фанатично, забывая абсолютно все остальное, в том числе моральные ограничения, чувства долга и ответственности и даже инстинкт самосохранения.

На третьем уровне проработки Венеры человек начинает видеть разные лики любви и разные эффекты, которые она производит как на него самого, так и на любимый объект.

Прежде всего он учится распознавать ее темный лик — свет Божества, на который, хочет он того или нет, в первую очередь реагирует его низшее, иногда откровенно биологически — звериное начало, обретая над ним власть и заставляя деградировать в целом. На низком, совсем уже откровенном, уровне это может быть и страсть к наркотикам или переходящая всякие социальные границы сексуальность; однако гораздо чаше темный лик любви проявляется в относительно социализированном виде — например, в форме любви к другому человеку (матери, ребенку, мужу, любовнице…), в виде хобби или пристрастия, поглощающего все его интересы (например, коллекции марок, любимого кота или попугая) и т. п. Все это может заслонить от человека мир целиком, но на третьем уровне проработки Венеры он все же способен в некоторый момент это осознать, признать свою любовь как во многом питающую его личных бесов и демонов и существенно сократить ее роль в своей жизни — как на буддхиальном плане, так и на каузальном.

С другой стороны, человек учится более дифференцированно видеть и любимый объект, причем так, что анализ не убивает его любви. Если на втором уровне видение каких-либо недостатков в объекте равносильно окончанию любви к нему (позиция: "раз я его люблю, для меня он — совершенство"), и человек относится к критике любимого существа крайне болезненно, фактически ее не воспринимая, то на третьем картина восприятия меняется. Теперь уже возможно членение объекта любви, видение его недостатков (от которых он кажется только милее), а также мелких бесов и демонов, весело снующих вокруг него. Эти бесята и демонята тоже, конечно, очаровательны, но человек одновременно видит, какой вред они наносят любимому существу (являясь по сути паразитами), и часто бывает склонен с ними сражаться — не потому, что они сами по себе ему не нравятся, вовсе нет, а исключительно оберегая любимое существо — его энергетику, а заодно и этику. Здесь впервые возникает проблема, о которой на первых двух уровнях проработки Венеры человек и не подозревает: оказывается, для того, чтобы донести свою любовь до объекта, нужны специальные усилия, а иначе ее по дороге расхватают различные хищники, в том числе собственные бесенята любимого существа, и тогда получится, что из моей — самой лучшей и чистой — любви к нему не произойдет ничего хорошего, кроме усиления его эгоизма расцветания различных пороков. Но даже и не говоря о хищниках, любимое существо может вовсе не заметить моей любви, хотя бы и выраженной самым очевидным и недвусмысленным образом…

Мы видим, что на третьем уровне проработки Венеры человеку недостаточно естественно идущих медитаций с объектом любви — ему нужно еще как-то донести и выразить свою любовь к нему, но сделать это адекватно не удается ни на этом, ни на следующих уровнях. Венерианская энергия дает естественное свечение, но не направленное освещение — за последнее отвечает скорее Марс; однако на третьем уровне проработки Венеры человеку это очень трудно понять, и он страдает от невыраженной любви, плохого понимания и порой устрашающих эффектов своей деятельности, забывая (а чаще откровенно не осознавая), что она освещена (и освящена) любовью в первую очередь и главным образом для него самого, но не для окружающего мира.

На четвертом уровне проработки Венеры человек во многом переосмысливает природу ее энергетических потоков — прежде всего, в целом. Ему становится совершенно ясно, что передать другому свою любовь ничуть не легче, чем самому ее обрести — и на то, и на другое нужно Божье соизволение, и ничуть не менее того. С этой точки зрения становится очевидным заблуждение молодой матери, думающей приблизительно так: "Я буду горячо любить своего ребенка, и от этого он вырастет хорошим и добрым". Да, именно таким — но при условии, что ее любовь будет им воспринята — а преуспеть в этом совсем не так легко, как ей вначале может казаться.

Те же проблемы возникают у любого человека, идущего по пути любви, и на четвертом уровне проработки Венеры он понимает, что они в подобной обстановке неразрешимы: распустившийся цветок прекрасен по своему виду и распространяет свой аромат на целую поляну, но почему-то на его прелесть обращают внимание лишь две-три пчелы из целого роя, вьющегося неподалеку — и ничего тут не поделаешь. Насильно мил не будешь, как справедливо замечает пословица, и в данном случае точнее не скажешь.

Основной вызов, который должен принять человек четвертого уровня проработки Венеры, заключается в том, чтобы увидеть сюжеты, связанные с этой планетой, как принципиально несимметричные — и научиться в любви сублимации и переносу. Другими словами, истина заключается в том, что нашу любовь вызывают одни объекты, а нуждаются в ней иные, причем выбирать ни те, ни другие человеку не дано. Так Луна, освещаемая Солнцем, бросает отраженный свет на ночную поверхность Земли, а не возвращает его обратно дневному светилу.

Как и другие фазы эволюции энергетического принципа, венерианская (анахатная) порождает специфических паразитов; некоторые из них описаны ниже.

Первая категория венерианских паразитов оживляется, когда Бог начинает показывать Себя человеку в том или ином объекте — проще говоря, когда на человека снисходит любовь; вторая категория активизируется, наоборот, когда человек внутренне переполняется любовью и начинает транслировать ее в мир, становясь для него источником света и благодати.

Не нужно думать (об этом еще будет речь в этой главе), что любовь переживается только или в основном эмоционально; если и есть в общественном подсознании такая установка, то она связана с ролью астрального тела как критерия реальности переживания: то, что не находит эмоционального отклика, считается как бы нереальным, иллюзорным, чем-то вроде фантома. Это, конечно, несправедливо, тем более что эмоции могут приходить спустя некоторое время, но в век засилья ментальных энергий и конструкций способно служить для них определенным противоядием: если античная мудрость звучала как: "мыслю, следовательно, существую", то современный, пытающийся оттолкнуться от ментального плана взгляд можно передать так: "эмоционально реагирую, следовательно, живу".

Однако если речь идет о любви, точнее, о восприятии Бога, то сводить то и другое к эмоциональным реакциям, тем более в достаточно примитивном их понимании, было бы грубой ошибкой и профанацией. Бог являет Себя человеку в первую очередь в виде красоты, причем не только материальных образов, но также идей, иногда притом весьма абстрактного порядка (атманических). Иногда непостижимо прекрасными кажутся определенные ценности и добродетели (буддхиальный план), а иногда необычные стечения обстоятельств, элегантные повороты событий или шикарные финалы хорошо (на небесах) спланированных действий. Во всех этих случаях выраженной эмоциональной реакции не возникает, или она не слишком существенна, и на этом основании серый голос социального эгрегора обесценивает переживание, хотя оно могло быть совершенно истинным и довольно сильным.

Итак, первый из рассматриваемых нами венерианских паразитов это Скептик, чья позиция звучит, например, так: "А вы мне докажите, что то, что я вижу, это именно Бог, а не кто-нибудь еще". Скептику мало дела до того, что Бог находится за объектом и как Таковой и не должен быть виден; но даже если и так, то всегда можно подвергнуть сомнению сами переживания человека: "А точно ли Божественный свет ты видел? "

В действительности переживание венерианских энергий на всех планах достаточно отчетливо, но социально оно расценивается — исключая особые выделенные случаи — как малозначительное, и потому человеку часто трудно признать его существование и значимость для самого себя. Любимый риторический (так он его подает) вопрос Скептика это: "Ну и что? "

— Ну, понравился тебе сегодня рассвет, улыбнулась женщина на улице, сошлись без видимой причины концы с концами в бухгалтерском отчете, даже в булочной продавали любимый пирог — ну и что с того? Что это доказывает и что по большому счету в твоей жизни меняет? Не станешь же ты на этих основаниях утверждать, что Бог существует и лично тобой сегодня четыре раза занимался?

Человек с сильным Скептиком ведет внутренне достаточно безрадостное и безблагодатное существование, ибо развитый Скептик может съесть практически все венерианское излучение, идущее из мира к своему хозяину; внешне такого человека легко отличить по удивительной (до неестественности) неблагодарности в связи с любыми бескорыстными поступками по его адресу: он воспринимает их вначале крайне подозрительно ("А что вы захотите от меня взамен? "), а убедившись в их всамделишном благотворительном характере, принимает абсолютно как должное и зачастую сопровождает такой кислой миной, что у благотворителя может возникнуть комплекс вины: видимо, чего-то он не предусмотрел, недодал, недоделал…

В некотором роде противоположностью Скептику является Пылкий Возлюбленный, уничтожающий всякое Божественное явление мощным ударом своего энтузиазма.

"Как красиво! Нет, вы посмотрите, до чего красиво! Пожалуй, ничего красивее этого замка я не видел со времен своей юности, когда жил в довоенной Праге и где пиво, скажу я вам, было не в пример здешнему. Да, это было пиво так пиво!.." Понятно, что от мимолетного первоначального эстетического впечатления к концу этого монолога не остается и следа — вся венерианская энергия под шумок съедается Пылким Возлюбленным. Но главная сфера его деятельности это, конечно, межличностные отношения. Здесь пылкий Возлюбленный заранее знает, в каких ситуациях и какие именно восторги он должен ощутить — и, что называется, не упускает случая, хотя в действительности человек не чувствует вовсе ничего или близко к тому. Венерианское излучение всегда свежо и непредсказуемо, олицетворяя саму жизнь — ту самую, которая упорно не желает влезать ни в какие рамки; но стоит лишь не то что оценить, даже просто посмотреть на объект под заранее обусловленным углом зрения — и его волшебство моментально исчезает, превращаясь в лучшем случае в лубочную картинку. Для Пылкого Возлюбленного характерно то, что он заранее точно знает, какие именно качества объекта вызывают его любовь и в чем она может выразиться." Я люблю в тебе юность, непринужденность манер, стройность талии, длину ног, лебединый изгиб шеи и твердое выражение подбородка, а также серые круглые глаза, нос без признака горбинки и обольстительные колени. Мои чувства к тебе столь сильны, что я готов мчаться за тобой на край света в автомобиле, на который сам же заработаю". В женском варианте аналогичные обещания могут прозвучать так:

"— Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир.
— Кабы я была царица, —
Говорит ее сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна.
— Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки — царя
Родила богатыря."
(А. Пушкин)

Разница между сестрами из сказки и Пылким Возлюбленным заключается в том, что первые были способны выполнить свои обещания, он же — никогда.

Следующая фигура, паразитирующая на венерианской энергии, активизируется, когда человек чувствует в себе избыток любви к миру и начинает искать конкретный объект, на который эту любовь можно излить. Обычно долго искать не приходится, и объект сам идет в руки. На нем надета майка, на груди которой красуется надпись: "Полюбите меня! Мне так не хватает вашей любви!"; на спине той же майки надпись значительно короче: "Мало". Сам носитель майки может в разных случаях называться по-разному и выступать в разнообразных ролях, например: Круглая Сирота, Жертва Несправедливости, Человек с Деревянной Ногой (Тяжелым Детством), Роковой Мученик и т. д. Важен здесь принцип работы майки: она поглощает венерианскую энергию в любом количестве и качестве, в ответ изрыгая ядовитые клубы недовольства и неблагодарности: в мир вообще и по направлению к незадачливому венерианскому донору в особенности. Таким образом человек получает очень важный урок (смысл которого понимает далеко не сразу): его любовь не поддается фокусировке и ею нельзя осветить произвольно выбранный объект; более того, придется, быть может, ждать и искать довольно долго, пока не найдется кто-то или что-то, кому эта любовь в самом деле понадобится.

Результатом нескольких последовательных встреч на жизненном пути с фигурами предыдущего типа, склонными паразитировать на его любви, является защитная реакция подсознания, которая выставляет лозунг типа: "Никому твоя любовь не нужна, и в любом случае от нее тебе же одни лишь неприятности". После этого ставится вопрос о (по крайней мере, частичной) защите от любимого объекта, в соответствии с пословицей "любить люби, а всю жопу не показывай", а также о возможном личном потреблении энергии любви, которая по идее адресована во внешний мир. И вот здесь вырастает внутренний паразит по имени Любимый, гораздо более опасный, чем все внешние: человек с его помощью учится удобно, комфортно и в полной безопасности поглощать им же самим генерируемую венерианскую энергию. Здесь позиция примерно такая: "Я знаю, что должен донести до тебя определенные чувства или что-то сделать, но некоторое время погреюсь в этой энергии сам — пока не сложатся благоприятные обстоятельства и не возникнет полная уверенность в безопасности. Понятно, что ни того, ни другого дождаться невозможно, и венерианскую энергию съедает паразит, который накладывается на образ объекта. Например, я чувствую некоторое напряжение в отношении своего знакомого, которому не хватает моей поддержки и определенных слов искренней благодарности — которые я ему очевидно обязан сказать. В то же время я опасаюсь, что если я честно это сделаю, то на минуту окажусь в его власти и он сможет — если захочет — сыграть со мной в неприятную психологическую игру или просто самоутвердиться за мой счет. Что же мне делать? На помощь моментально приходит Любимый, который накладывается на мысленный образ знакомого, и теперь я в своем воображении и в полной безопасности отыгрываю нужную мне сцену, то есть произношу слова поддержки и благодарности, (вполне реальную!) венерианскую энергию которых съедает Любимый, после чего мое внутреннее напряжение уходит, и я даже испытываю нечто вроде радости. Правда, при последующей реальной встрече с этим знакомым возникает некоторая натянутость — он ждет от меня хотя бы признательного взгляда, но не получает и этого (так как лишней венерианской энергии у меня больше нет), и в расстройстве думает обо мне или о себе что-то плохое (например, "он совсем бессовестный" или "видимо, я в чем-то перед ним виноват "), но высказать претензию вслух не в состоянии: недостаток любви в отношениях социум дозволяет обсуждать только в таких интимных парных союзах, как любовник — любовница, муж — жена или родитель — ребенок. Кто из читателей рискнет всерьез заявить своему начальнику: "Вы меня недостаточно любите!? "

Теперь рассмотрим проявления венерианской энергии в различных коллективах.

Тема любви в парном союзе, пожалуй, одна из самых распространенных в мировой культуре, но взгляды на любовь мужчин и женщин в эпохи Рыб и Водолея по-видимому разойдутся совершенно кардинально — до такой степени, что самые волнующие и трогательные для уходящей эпохи сюжеты с точки зрения наступающей будут рассматриваться как тяжелая психическая и этическая патология. Ведущие темы любовных сюжетов последних веков это темы собственнического обладания любимым существом и главенства любви и связанных с ней аффектов над всеми прочими имеющимися в мире энергиями и структурами. Здесь мы повсюду видим исключительно темный лик любви, даже в тех случаях, когда ради любимого существа совершаются подвиги самопожертвования — но все равно влюбленного (влюбленную) ведут страсти и желание в конечном счете иметь любимую для себя; недаром у всех сказок с благополучным концом он выглядит как-то неестественно и неуверенно: "…И стали они жить-поживать да добра наживать". Какого именно добра — неясно, но если чисто материального, то как-то откровенно пошло получается…

Вероятно, в эпоху Водолея любовь в парном союзе, особенно между различными полами, будет рассматриваться как обстоятельство, дающее возможность особенно интенсивной парной работы — в начале это в основном согласование оккультных организмов партнеров и (параллельно) совершенствование каждого из них в отдельности, а затем, когда прояснится программа парного эгрегора, проведение ее в жизнь.

При таком подходе радикально меняются ценностные акценты: с первых мест уходят любовь как переживание и объект любви (партнер) как собственность, заменяясь центральным понятием "мы" (то есть парного эгрегора) и его эволюции. При этом существенно теряют свой характерный игровой интерес ситуации любовных "треугольников" — они воспринимаются как знаки недоработок в парных отношениях, своего рода огрехи парной работы, но зато приобретает первостепенный интерес динамика парных отношений и растущие со временем возможности пары, сопровождающиеся видоизменением взаимной любви — тема, ныне практически не разработанная. Каковы должны быть отношения в паре, чтобы муж мог стать президентом своей страны — и притом не погибнуть от пули наемного убийцы? Очевидно, обычной любви и преданности со стороны супруги здесь не хватит — нужно что-то еще, но что именно? Автор, впрочем, не собирается отвечать на эти вопросы — они лишь иллюстрируют возможные акценты водолейских интересов к данной теме.

Семья традиционно считается источником любви, по крайней мере, для своих членов. Однако по существу основные ее функции все же лунно-меркуриальные, то есть забота о домочадцах и определенное структурирование их жизни, а что до венерианских энергий, то это уж кому как повезет; можно также посмотреть на положение и аспекты Венеры в гороскопе семьи.

С другой стороны, жить в семье, где основная энергетика солнечно-лунно-меркуриальная, а влияние Венеры слабо, довольно тяжело. Венера придает жизни смысл — не философский, а самый что ни на есть экзистенциальный; другими словами, когда венерианская вибрация исчезает, жизнь теряет всякий смысл и вкус и становится просто существованием. Когда Венера включается, семья как будто озаряется светом, хотя внешне может ничего и не происходить; однако многие конфликты разрешаются сами по себе, мальчишки дерутся с перерывами и не так ожесточенно, а девочки внезапно становятся похожими на ангелов, хотя и не вполне понятно, где они этому учились.

Венера в семье ощущается как роскошь — что-то, чего с точки зрения Солнца, Луны и Меркурия могло бы и не быть. Красивая одежда домочадцев и яркое оформление праздников, подарки детям и взрослым на день рождения, уроки музыки, подчеркнутое внимание к изящным и вежливым манерам — все это венерианские влияния, если только они не сопровождаются принуждением и воспринимаются с энтузиазмом.

Эстетическое воспитание начинается не с яркого банта девочки или красивых штанишек мальчика — скорее с ночной сорочки матери, встающей ночью к младенцу, и передника, в котором она подает детям еду. В точности так же грубое обращение девочки с мамой имеет истоками неуважение к последней со стороны бабушки, которое дети отлично улавливают и усваивают — не только через подражание, но и воспринимая прямые указания семейного эгрегора.

В семье с сильной Венерой может быть много сентиментальности и вычурности; на столе и в буфете не будут знать счета разнообразные сладости, а постоянные объятия и поцелуи детей, особенно подрастающих, с родителями могут иметь недвусмысленно сексуальный привкус — но тем не менее оставаться в необходимых границах. Здесь вероятны любимчики, окруженные сворой венерианских паразитов, но случайного гостя в этой семье скорее всего встретят с улыбкой и напоят чаем с достаточным количеством сахара и печенья.

Вопрос о любви государства к гражданину обсуждается давно; во всяком случае Платон не обошел его своим вниманием. Опыт, к сожалению, показывает, что чем больше любви и заботы о народе обозначено на флаге государственного строя, тем скорее они оборачиваются колючей проволокой и рабской системой принуждения во всех сферах бытия того самого народа. Поэтому автор рискнет высказать гипотезу, согласующуюся впрочем, с основным содержанием этой главы, что лучше, когда любовь государства к своему (и тем более чужому) народу находит косвенное, а не прямое выражение.

На первый взгляд кажется, что основные функции государства (в мирное время) исполняются на меркурианской энергии, так как они суть создание и поддержка определенных структур и наведение порядка. Однако ни один закон и ни одна структура не могут быть проведены в жизнь и материализованы помимо людей, которые проинтерпретируют волю начальства применительно к местным условиям и в пределах своего разумения так, что от исходного законодательного акта порой мало что остается — и разница между первоначальной идеей и ее воплощением во многом заключается в тех венерианских вибрациях, которые она обретает по мере своей материализации.

При сильной непроработанной Венере государственный аппарат будет отличаться повышенной любовью к самому себе: тогда возникают привилегии, коррупция, развитая система государственных наград и других поощрений, которые получают высшие чиновники и особо отличившиеся перед государственным эгрегором граждане, скажем, патриотические писатели и особенно поэты-песенники. Проработка Венеры дает любовь, выражающуюся в разумных социальных программах, соответствующих эволюционному уровню народа и приспособленных к его национальному характеру; здесь многое скажет положение Венеры в знаке, доме и ее аспекты.

Слабая Венера в гороскопе государства отнюдь не является гарантией от коррупции; но все же ордена и прочие регалии, а также государственные премии выдаются здесь с меньшей помпой. Самое лучшее правительство или популярный президент не вызовут шквала народной любви — но зато при правильной политике могут найти большую реальную поддержку при умеренных ровно-положительных чувствах населения.

Венера в гороскопе фирмы покажет способы и формы проявления любви в рабочих условиях — в первую очередь начальства к подчиненным и наоборот. Венерианские энергии смягчают служебные отношения, особенно иерархические. Они проявляются в вежливом обращении, уважении к чужому времени и обстоятельствам, чувстве юмора (применительно к самому себе), способности улыбнуться вместо того, чтобы разозлиться, тактичности, мягкости манер… умении преодолеть собственное занудство и вовремя поставить точку.

Вопрос о том, на каких преимущественно энергиях должен работать администратор, например, солнечных, лунных, меркурианских или венерианских — решается в зависимости от многих факторов, к числу которых относятся эволюционный уровень фирмы и ее сотрудников, а также ее ведущие энергии, обусловленные спецификой деятельности. Поэтому нельзя сказать, что венерианское управление лучше меркурианского — во многих случаях первое лишь кормит паразитов и потому не только неэффективно, но и заведомо неадекватно. Типичный пример тому — оценочная система в школах и экзаменационная — в вузах и даже университетах.

Совершенно очевидно, что для того, чтобы выучить годовой курс, нужно потратить год или около того; подготовка же к соответствующему экзамену занимает обычно около недели и не дает ничего, кроме загрузки в кратковременную память некоторого хаотического информационного набора, который через два-три дня после экзамена почти полностью (более чем на 90 %) исчезает из головы студента. Таким образом, роль экзамена в обучении добросовестного студента равна нулю — он и так знает предмет, так зачем ему глупые испытания памятью, а для недобросовестного экзамен есть определенная игровая ситуация, в которой оценивается горстка песка, которая завтра-послезавтра все равно просыплется между пальцами… Тем не менее эта внутренне порочная грубо-меркурианская и стоящая такого количества нервов как студентам, так и преподавателям экзаменационная система существует и еще не скоро будет отменена. И проблема здесь вовсе не в лени отдельных учащихся: эзотерический смысл экзаменационной системы заключается в том, что она поддерживает некоторые жесткие буддхиальные и каузальные структуры, соответствующие природе преподаваемого в современных школах и университетах знания: в него нужно, вооружившись топором, грубо проламываться, и тут уже не до культуры и вежливости. Однако истинное знание таранной кости начинается с того, что человек учится чувствовать ее в себе во время ходьбы — а кто из современных анатомов может этим похвастаться?

В гороскопе книги Венера покажет способы изображения ее автором женских фигур, а также любви в самом широком смысле этого слова. Ярче всего у писателей средней руки получаются венерианские сцены, связанные с принятием пищи: здесь, как правило, ощущается хорошее знание предмета. Любовные сцены между мужчиной и женщиной писать гораздо труднее, поскольку даже самая жизнь здесь задавлена жесткими литературными стереотипами, выбраться из-под которых частнику ничуть не легче, чем писателю.

Но не только в любовных сценах и природных красотах проявляется венерианское влияние. Книга всегда пишется для определенного читателя, чей образ так или иначе, ярче или тусклее представлен в сознании писателя, и от того, как последний относится к первому, зависит в книге очень многое.

Например, сильная Венера в гороскопе книги может дать эффект чрезвычайной любви ее автора к себе самому, и эту любовь он будет пытаться выразить на материале романа или сборника стихов — нимало не беспокоясь о реакции на них читателя, который может впасть в некоторое даже изумление от такого количества самолюбования лирического героя или откровенно самого автора.

Проработка Венеры начинается, вероятно, с того, что автор учится уважать читателя и не ставить себя выше него; и лишь много позже приходит понимание того, что книгу пишут эгрегор языка с одной стороны и читательский — с другой, а сам писатель со всей его "творческой лабораторией" играет при этом сугубо вспомогательную роль — если, конечно, это настоящий писатель.

Далее мы рассмотрим семь уровней проявления венерианской энергии, которые не нужно путать с описанными выше уровнями проработки; вообще говоря, каждый из уровней проявления нуждается в отдельной проработке, зачастую совсем не похожей на проработку остальных.

Иван-дурак вызволяет у чудовища прекрасную царевну.

Эта любовь проявляется, когда объект оказывается на грани гибели; тогда, иногда совершенно неожиданно для человека, может обнаружиться, что судьба первого совсем не безразлична второму. Как ни странно, многие парные и даже семейные отношения существуют именно на этой венерианской вибрации: любовь к партнеру осуществляется только тогда, когда он оказывается на грани ухода из моей жизни (или семьи) — но чувства при этом я испытываю самые настоящие! Конечно, любая периодически повторяющаяся ситуация имеет тенденцию превращаться в игровую, где все чувства фальсифицированы, но тем не менее очень многие люди, живущие по сценарию спасителя, то есть реализующие себя в ситуациях (иногда весьма растянутых во времени) избавления той или иной жертвы от грозящей ей неминуемой опасности, способны испытывать чувство любви только в момент спасения, то есть на венерианско-солнечных вибрациях. В этот момент Бог предстает перед человеком в своей страдающе-гибнущей ипостаси, может быть, самой выразительной из всех.

Другой вариант проявления венерианско-солнечных вибраций — любовь к объекту, который должен появиться на свет, но окончательно его судьба еще не решена. На этой энергии по идее должны работать акушерки и члены приемных комиссий, но лишь немногие из них поднимаются до этого уровня. Своеобразное зрелище представляет мать, чья любовь к детям сосредоточена на венерианско-солнечных энергиях: ее по-настоящему интересуют лишь дети в ее животе и новорожденные или, в крайнем случае, младенцы до года — к более взрослым детям она относится достаточно прохладно, исключая моменты тяжелых болезней или других опасных для их жизни ситуаций, когда ее любовь внезапно возвращается. Достаточно интуитивные дети могут этим пользоваться, спекулируя на болезнях и опасностях.

Гости на свадьбе делают молодым подарки.

Здесь любовь находит менее драматичные формы и обстоятельства своего явления и проявления. Венерианско-лунные вибрации свойственны Богу, являющемуся в Своей заботящейся или вопрошающей о заботе ипостаси. Последняя представлена во многих волшебных сказках, где герою встречается то или иное существо, просящее о помощи, а впоследствии оказывающееся могучим помощником — если герой проходит тест чувствительности на венерианско-лунный запрос.

Венерианско-лунные вибрации легко отличить от лунно-венерианских. Даже в детстве разница очевидна: если Луна-Венера — обыкновенная добрая и заботливая мама, то Венера-Луна это могущественная фея, способная превратить тыкву в карету, а крысу в кучера и отправить девочку во дворец к принцу. Во взрослом возрасте аналогичную роль играет любовь, превращая обыкновенную девушку в волшебную принцессу, преданная забота о которой составляет предел мечтаний влюбленного юноши (Венера-Луна). Часто через несколько лет брака пылкость чувств ослабевает, и влюбленность по типу Венера-Луна переходит в добрую заботу лунно-венерианского рода, что, конечно, гораздо, лучше, чем ничего, но к первоначальному волшебству отношения не имеет. Гораздо реже встречается умение транслировать любовь на венерианско-лунных вибрациях — это занятия, которые лишь по внешней форме представляют собой заботу, основное же их содержание составляет как раз любовь. Трудно объяснить, что, собственно, это значит; так хозяин гладит собаку, а любящая мать готовит бутерброды в школу своему сыну, и ей в общем-то все равно, сколько в них витаминов и биологически активных веществ — то есть это, конечно, важно, но совсем не главное.

Ученый видит первые проблески первого открытия.

Здесь Бог являет Себя человеку в виде закона, структуры, правила — или, наоборот, раскрывает ему сердце с тем, чтобы он провел тот или иной закон или распорядок в жизнь.

Что, исключая карьерные и меркантильные соображения, заставляет молодого человека подать свои документы на юридический факультет? Как ни странно, часто это вера в то, что люди могут и должны подчинять свою жизнь вполне определенным законам, которые соответствуют природе социальной жизни и, будучи осуществлены, значительно ее улучшают.

Меркурий скажет: "Закон превыше всего". Венера, в том числе Венера-Меркурий, не скажет так никогда, ибо для нее превыше всего Бог и Его любовь, но в данном случае последняя выражается в законе, который можно пытаться открыть, а если он открыт — провести в жизнь. Венерианско-меркуриальная энергетика освещает то и другое занятие Божественным светом, но лишь для самого человека; для окружающих он чаще всего выглядит дилетантом, ибо профессионализм приходит на уровне Марса (в данном случае Марс-Меркурий). Однако есть множество сфер, где, устанавливая порядок, лучше не становиться профессионалом — например, регулируя жизнь собственных детей. Там, где меркуриально-венерианской энергетики не хватает, можно пытаться перейти на венерианско-меркуриальную — если субъект готов ее воспринять, а человек способен устойчиво на ней удержаться, не сваливаясь то и дело на меркуриально-венерианскую, меркуриально-меркурианскую, а то и меркуриально-солнечную. Венерианско-меркуриальные вибрации свойственны хорошей проповеди в христианском духе, пафос которой заключается в необходимости или, по крайней мере, высшей желательности следовать в жизни законам совести и добра. Соскальзывание на меркуриально-венерианский уровень происходит, когда при этом в качестве вежливых аргументов приводятся любые императивы ("а иначе гореть вам в геенне огненной"); меркурианско-меркурианский уровень это гражданское законодательство (" кто согрешит — тому штраф "), а меркурианско-солнечный — уголовное (" еретиков — на костер ").

Моя личная душа вступает в контакт с мировой.

Это — не просто уровень; это точка поворота в религиозном сознании, где выясняется, что кроме Божественной любви человеку ничего не надо, а если она имеется в нем в достаточном количестве, то и миру от него тоже больше ничего не нужно. Здесь исчезают как более ненужные внешние формы, или, если угодно, задние мысли, сопутствовавшие восприятию любимого объекта и воздействию на него: в случае Венеры — Луны это забота, Венеры — Меркурия — структура и порядок. Так мы смотрим на пейзаж или произведение искусства: сначала разглядываем по кусочкам, как-то их сопоставляем друг с другом и т. п.; потом внезапно медитация поднимает зрителя с венерианско-меркуриальных вибраций на венерианско-венерианские, он перестает видеть какие-либо подробности, все аналитические слова покидают его голову и из уст вырывается восхищенное: "Ах!" — или, скорее, некоторый эфирный стон, выражающий высшую степень невыразимого восторга.

Человек, освоивший устойчивый венерианско-венерианский энергетический поток, может с большим основанием считаться святым. По сути это первая, но и самая трудная ступень на пути бхакти, попав на которую человек в самом деле понимает, и видит, и ощущает со всей очевидностью, что все, что делается в этом мире — даже самое маленькое событие — возможно лишь вследствие Божьей благодати. Он ее хорошо чувствует (как и места и обстоятельства, где ее не хватает) и это дает ему ощущение причастности к Божьему промыслу, но в то же самое время и чувство полной личной беспомощности и, более того, богопротивности всякой личной инициативы, не инициированной непосредственно Божественной любовью. Такому человеку очень трудно понять, что его достижения это еще не предел эволюционного развития и что усилия других, с его точки зрения безблагодатные, в их реальности могут быть совершенно конструктивными и осмысленными.

Вообще надо сказать, что уровни, совпадающие с фазой (Солнце-Солнце, Луна-Луна и т. д.) создают психологически чрезвычайно устойчивую реальность, преодолеть которую удается лишь существенными жертвами; к Венере — Венере это относится, быть может, в наибольшей степени.

На концерте популярного певца.

Здесь Бог являет себя человеку через формы, которые кажутся совершенными — во всяком случае до тех пор, пока подсвечены венерианско-марсовскими вибрациями. Это уровень правильного восприятия искусства его ценителями — не способными, однако, на серьезное самостоятельное творчество, которое становится возможным лишь на уровне Марс-Венера. С другой стороны, свечение любви венерианско-марсовского уровня обязательно требует дилетантски-любительского выражения, и здесь человеку нельзя ориентироваться на творения великих мастеров (точнее, требовать от себя их уровня), но следует выражать себя подобно бабочке, порхающей на цветочном лугу. При Венере в Деве фразу можно понимать почти буквально и записаться в хореографический кружок — а можно просто разрешить своему телу двигаться как ему заблагорассудится (последнее, правда, не так просто сделать, поскольку оно закрепощено жестокими стереотипами, но преодоление любого из них принесет девьей Венере огромную радость).

Венерианско-марсовский уровень очень важен в семье — это подготовка к будущим марсовским вибрациям, что означает мастерство и профессионализм в лучшем смысле этих слов — но это еще не все. Кроме профессии, у человека есть еще и остальная жизнь, и есть большая разница, прожить ее в невыраженной или выраженной любви, а Венера-Марс является начальной и очень удобной ступенькой от первой ко второй; важно лишь вовремя на нее ступить.

Видение Небесного Иерусалима.

Здесь Бог являет Себя человеку тотальным образом: например, в виде откровения всеобъемлющего мировоззрения или универсальной философской концепции (Венера в Овне), или внезапной перемены в судьбе, перемещающей человека в более высокий социальный слой (Венера в Тельце). Более вероятно, однако, что указанные счастливые обстоятельства (при поражении Венеры могут быть и несчастные) будут, как говорится, светить, но не материализовываться (для последнего нужны юпитерианские вибрации): единая и универсальная философская концепция станет нежно улыбаться лишь ее создателю, а остальным от нее достанутся одни невнятные обрывки (судьба многих несостоявшихся философов-любителей); прекрасный возлюбленный с графским титулом и наследственным поместьем будет почему-то обходить стороной темы брака и знакомства со своей матушкой. Вызов здесь заключается в том, чтобы воспринять — порой очень тонкую — любовь, синтезирующую мир в единое целое, которую Бог посылает через вполне конкретных людей и обстоятельства, и при этом не профанировать ее до более низких вибраций, даже венерианско-марсовских, не говоря уже о лунно-юпитерианских или лунно-венерианских.

При Венере в Весах включение венерианско-юпитерианской энергетики может выразиться в том, что человек вплотную столкнется с оздоровительной системой, способной излечить его от всех существенных болезней, закрыть эфирные дыры и вынести на новый биоэнергетический уровень — и он почти увидит себя излеченным и поверит в это видение… но материализуется ли чудо, зависит от него и его желания совершить усилия на дополнительных к бесплатно полученным венерианско-юпитерианским вибрациям — в данном случае нужны будут, вероятно, юпитерианско-лунные.

"Не запирайте вашу дверь —
Пусть будет дверь открыта".
(Б. Окуджава)

Венерианско-юпитерианская энергия дает человеку возможность ощутить и выразить любовь к миру в целом, но существуя при этом как бы вдали, независимо от него. Венерианско-сатурновские энергии нужны для того, чтобы не растерять полностью эти чувства, войдя и погрузившись в мир.

В принципе это очень тяжелый для эго тест, поскольку принцип любви это прежде всего принцип раскрытия и слияния, что угрожает человеку большими неприятностями и прямо противоречит основной эгоистической установке на отделение субъекта от окружающей среды, которая (среда) действительно может быть весьма угрожающей.

С другой стороны, есть люди, которым свойственно воспринимать и излучать любовь именно на ее сатурновских вибрациях, то есть по ходу своей непосредственной жизни: они чувствуют, как им радуются деревья, улыбаются собаки и щебечут птицы, но не задумываются об этом, считая нормой своего бытия — так же как и радость, которая открывает им сердце при встрече с любимым человеческим существом, даже, по общему мнению, не слишком приятным.

Человек с сильной и устойчивой венерианско-сатурновской энергетикой преображает своей любовью весь мир вокруг себя, незаметно и помимо своей воли приспосабливая его к себе — но это воспринимается естественно, без насилия и часто перемена почти неощутима — но очень существенна: мир вокруг становится ярче, светлее и как будто интенсивнее, словно подсвеченный радугой.

Наоборот, слабая венерианско-сатурновская энергетика заставляет человека бояться мира, отгораживаться от него, видеть в нем лишь источник всевозможных неприятностей — но это не значит, что любовь такому человеку вообще не свойственна: вполне может быть, что наиболее естественные для него вибрации венерианско-солнечные, венерианско-лунные или венерианско-венерианские, и на них он в основном и живет. Не нужно думать, что это плохо: чистые венерианско-сатурновские вибрации по своей природе довольно холодны; они отвечают приблизительно такой жизненной установке: "Я воспринимаю и люблю до тех пор, пока ты находишься рядом со мной и в той степени, в которой ты входишь в мою жизнь; а дальше, как говорится, с глаз долой — из сердца вон". Для святого отшельника, принимающего в день сотню посетителей и (в самом деле) их духовно окормляющего, такая позиция, вероятно, естественна и даже необходима, но получить ее от члена собственной семьи (равно родителя или ребенка) не особенно приятно, по крайней мере, если вы еще не окончательно просветлены.

Сильная Венера в гороскопе дает судьбу человека, в чьей жизни любви будет много, хотя он может об этом никогда не задумываться. Если сравнить венерианское излучение со светом, то сильная Венера означает жизнь под яркими солнечными лучами, которые иногда сжигают, но очень редко заслоняются облаками.

Его видение мира в целом будет светлее и легче, чем у других людей (исключая сильное поражение Венеры) — во всяком случае, Бог с какой-то стороны всегда будет улыбаться ему — но не всегда человеку захочется искать эту сторону, к великому ущербу и для себя и для мира. Сильная Венера всегда означает дар любви, но он не дается сразу и предназначен другим, и прежде человек должен ощутить его на себе. Главная опасность здесь заключается в профанации собственных ощущений и приравнивании себя к среднесоциальному индивиду. Вообще это сложное положение, поскольку в наше время таланты любящего, ценителя, любителя-дилетанта в обществе не ценятся и даже отчасти презираются. Что толку от того, что вы разбираетесь в балете или читали в оригинале "Пролегомены" Иммануила Канта, если основная ваша профессия — инженер-строитель? Однако именно эти безвестные, но очень увлеченные и по-своему добросовестные читатели, зрители, слушатели — почитатели больших талантов, даже и не мечтающие подняться самим на их высоту, — именно они не только служат почвой, на которой эти таланты вырастают и затем находят прочную опору, но и сами по себе несут в мир любовь, без которой он зачумляется и задыхается.

Пока Венера не проработана, этот человек будет не задумываясь злоупотреблять Божественной любовью, идущей к нему со всех сторон: спекулировать своим обаянием и чувствами противоположного пола, легкомысленно полагаться на свое "счастье" и считать, что это все в порядке вещей. Проработка дает возможность самому стать источником благодати, но пути к его открытию будут очень непрямыми.

Слабая Венера означает жизнь если не в сумерках, то по крайней мере в рассеянном свете. Всюду, за исключением отдельных узких областей, на которые укажут положение этой планеты в знаке и доме, человеку будет плохо понятно, что такое Божественное присутствие и чем оно отличается от Божественного отсутствия. Во многих отношениях это, может быть, и неплохо, по крайней мере, возникает гораздо меньше страстей и порицаемых соблазнов, которые этому человеку зачастую просто непонятны, как непонятна современному городскому жителю страсть его прапрадеда к коням.

Сказанное не нужно воспринимать в том смысле, что слабая Венера символизирует неспособность к восприятию любви и излучению благодати — вовсе нет, но то и другое в жизни человека не акцентировано и проходит скорее фоном, чем первым планом. Его могут шокировать слишком откровенные эротические сцены в кино или даже просто разговоры о любви, но не потому, что он слишком нравственен, а вследствие общей установки на то, что это не должно быть предметом прямого внимания; откуда в нем берется такая установка, человек со слабой Венерой вряд ли сможет объяснить. Он обладает глубинным целомудрием, которому его окружению стоило бы поучиться.

Гармоничная Венера дает человеку массу невинных достоинств и во многих случаях легкий характер; по крайней мере, в ответ на призыв: "Ну что ты все хмуришься, не так уж серьезны твои неприятности, попробуй смотреть на вещи легче", — вы имеете шанс получить благодарную улыбку и слова: "Да, конечно, ты прав" (при пораженной Венере ответом скорее всего будет искаженная раздражением гримаса и реплика: "Идиот!").

Где Бог и судьба будут ярче улыбаться человеку, в первую очередь покажет положение Венеры в знаке. Венера в Деве с трином к Юпитеру в Козероге дает шансы на конкурсах красоты; если есть еще секстиль к Сатурну, можно подумать о балетной карьере. При гармоничной Венере в Рыбах можно стать священнослужителем, но и в случае мирской профессии иные речи этого человека будут восприниматься как действенные проповеди. Гармоничная Венера в Водолее может дать ученого или философа, чьи работы будут отличаться необычайной красотой и элегантностью; если это математик, его привлекут законченные абстрактные концепции, являющиеся обобщением и квинтэссенцией более конкретных и технически сложных теорий. Но, читатель это понимает, даже гармоничная Венера дает лишь восприятие света от будущих (или бывших) больших открытий, неважно, гуманитарного или естественно-научного порядка. Главное же открытие, чаще всего маленькое, гармоническая Венера словно сама собой приносит человеку каждый день — и он должен научиться его не пропускать, с тем, чтобы со временем хоть что-нибудь из своих откровений передать так ждущему этому миру:

"Природа в стройном сарафане
Главою в небо упершись,
Весь день играет на органе,
Мы называем это: жизнь.
Мы называем это: дождь,
По лужам шлепанье малюток,
И шум лесов, и пляски рощ,
И в роще хохот незабудок.
Или, когда угрюм орган,
На небе слышен барабан,
И войско туч пудов на двести
Лежит вверху на каждом месте,
Когда могучих вод поток
Сшибает с ног лесного зверя, —
Самим себе еще не веря,
Мы называем это: бог."
(Н. Заболоцкий, "Поэма дождя")

Пораженная Венера остро ставит проблему любви — и небесной, и земной — в жизни человека, и очень маловероятно, чтобы ему легко удалось обойтись лишь одной из них или суметь гармонично соединить их вместе. Здесь Бог обращает к человеку Свое насмешливое, переменчивое лицо — не героя, а шута, и часто непонятно, насколько всерьез нужно воспринимать происходящее: то ли это трагедия, то ли трагикомедия, то ли откровенный фарс.

Первое обстоятельство, которое человек с пораженной Венерой должен принять к сведению (обычно он интуитивно постигает его лет в двадцать, но признается себе в нем много позже) заключается в том, что в вопросах любви и благодати у него никогда не получается "как у людей". Иногда любовь приходит к нему и захлестывает с головой — но совсем не в тех условиях и не по тем поводам, по каким он мог бы этого ожидать, — и исчезает столь же немотивированно и неожиданно. Чаще всего при этом происходит малопонятная подтасовка, когда одни чувства маскируются под другие, и возникают ситуации резко повышенной магической силы, на которые так падки многие писатели, будучи при этом совершенно не в силах передать их на бумаге. Для пораженной Венеры характерно смешение ликов Божества: самому человеку Он предстает то в своей высокой, то в низко-искушающей ипостаси, чей отраженный свет падает в мир, заставляя его то падать ниц от восторга, то погружаться в пучину, то в ужасе отшатываться, оказавшись на краю пропасти.

Соблазнов пораженная Венера предлагает человеку очень много: от искушения поклоняться злому Богу, отвергнув доброго как лицемерного, до обычной манипуляции людьми в корыстных целях магическими средствами, которыми этот человек снабжен в изобилии от рождения. Проработка здесь сложна и требует на определенном этапе отказа от любых "чар", кроме тех, которые естественно сопутствуют обычному человеческому поведению — а это для пораженной Венеры очень большая жертва, понять которую другим людям, особенно со слабой Венерой, довольно трудно. Поначалу пораженной Венере кажется, что если она откажется от своих страстей и магии — то зачем тогда жить? — и лишь жуткие (и для других, и для себя) последствия заставляют ее как-то корректировать свое поведение, частично себя обуздывая и окультуривая — но и этот путь усеян скорее колючками, нежели лепестками роз.

Положение Венеры в знаке покажет, в каких формах, образах и обстоятельствах Бог являет Себя человеку и каковы наиболее удобные и естественные для последнего способы выражения любви — в тех случаях, когда она его переполняет и этого требует. С другой стороны, положение Венеры в знаке не следует понимать слишком буквально, то есть в том смысле, что остальные виды любви человеку недоступны и выразить себя иначе, как в предписанном венерианским знаком способом, он не в состоянии. При толковании конкретного гороскопа следует учитывать, во-первых, дуговые аспекты Венеры, а во-вторых, в какой-то мере ее влияние на знак соответствующей шельта, дополнительного к тому, в котором она находится. Например, оппозиция Венера-Луна с Венерой в Овне и Луной в Весах даст венерианское влияние Весам и, кроме того, Льву (Лев — знак плотного шельта, соответствующий Овну как знаку тонкого шельта). Но даже если в карте Венера стоит в Овне и никак не аспектирует ни Деву, ни Меркурий, то нельзя сказать, что человек не сможет красиво станцевать или ласково погладить — просто главные внутренние акценты его любовных проявлений будут лежать совсем не в физическом плане.

Положение Венеры в знаке покажет тоже область, где человек страдает комплексом Золушки, то есть где, как ему кажется, он остро нуждается в любви и злостно ее недополучает.

Любимый затмил собой солнце.

Почему же, когда он ушел,

я оказалась в кромешной тьме?

Любовь входит в жизнь этого человека как что-то тотальное: ценность, посланная Самим Богом, решившим явить Себя через нее. Для этого способа восприятия неважны подробности и даже события, не укладывающиеся в основную концепцию: пока любовь продолжается, ничто, кажется, не способно ее уменьшить или сузить.

Вообще это трудное положение, ибо человек инстинктивно ищет любви Бога в Его высшем, атманическом выражении — и постоянно обманывается, поскольку за первой, действительно атманической искоркой следует гораздо более плотно-земное продолжение, которое овновской Венере не то что не нужно, а по большому счету неинтересно. Ее внутренние требования к любви очень высоки: любовь должна изменить ей экзистенциальную картину мира и систему ценностей, и переменить жизнь во всех ее существенных аспектах, и все попытки принять в качестве любви что-нибудь (субъективно) меньшее обычно оканчивается провалом. С другой стороны, этот аспект часто дает завышенные и во многом наивно-романтические представления о будущем любимом, на которого возлагаются все нерешенные внутренние проблемы человека. Когда долгожданный любимый падает под их непосильным бременем, оживляется комплекс Золушки, который в данном случае носит непременно глобально-мировоззренческий характер, например: "Никто из тех, кто меня любит и будет любить, не в состоянии вместить меня целиком, со всеми моими внешними и внутренними возможностями и проблемами". При пораженной Венере это может звучать гораздо жестче и злобнее, при гармоничной — мягко, как бы с некоторым сожалением.

В чем трудно с таким человеком в любви? Он воспринимает происходящее слишком общо, и на него трудно произвести впечатление чем-либо конкретным. С другой стороны, ему очень сложно объяснить, что любовь должна находить свое материальное выражение: то, что он захочет сделать сам, он сделает (несмотря на сопротивление), а все остальное покажется ему некоторой фикцией, капризом партнера, не стоящим серьезного внимания. А когда любовь уходит, он перестает тратить на вас свои душевные силы, и только тогда вы понимаете, чего лишились.

Любимая пришла -

босоногая после дождя.

Это ли не счастье?

Управитель. Если для овновской Венеры любовь это в первую очередь возвышенное душевное и ценностное переживание, то тельцовская воспринимает ее как ряд событий, в которых ощущает несомненное Божественное присутствие. Наиболее яркая, с точки зрения тельцовской Венеры, манифестация любви это гармоничное и почти чудесное разрешение в событиях буддхиального противоречия или тупика. Вы хотите попасть в театр на дефицитный спектакль, куда в очередь за билетами записываются за полгода — и вдруг вам звонит полузнакомая личность и предлагает пойти прямо завтра. Или большой дядя поздно вечером перегораживает вам дорогу — но быстро выясняется, что он действительно хочет прикурить и ничего более.

Тельцовская Венера переживает любовь как последовательность ярких счастливых событий и прекрасных поступков; она, в отличие от овновской может (как ей кажется) совершенно конкретно сказать, за что она любит своего милого: он такой внимательный, так нежно целует ручку (или щечку), так трогательно каждый раз приносит цветы, у него такой прямой взгляд и т. д.

При сильном включении тельцовской Венеры у человека возникает ощущение, что он стал ценностью в глазах Бога и сейчас может просить у Него любых событий, и все его желания будут выполнены — хорошо известный сказочный сюжет. К сожалению, Венера часто светит, но не греет, и три желания, исполненные золотой рыбкой, на практике мало изменяют жизнь к лучшему, но укрепляют тельцовскую Венеру в комплексе Золушки, который в ее случае звучит приблизительно так: "Кто бы меня ни любил, он не сможет мне по-настоящему угодить". Будучи распространенным на сексуальную сферу, этот комплекс может дать серьезные проблемы (до импотенции и фригидности), единственный путь решения которых лежит в отказе от каких-либо претензий и притязаний.

Милый при встрече смутился и покраснел.

Значит все-таки любит?

Умеет ли читатель радоваться приходящим к нему мыслям? Если нет, то пусть найдет знакомого с близнецовской Венерой и поучится у него: он — умеет.

Человеку с Венерой в Близнецах Бог являет Себя, интерпретируя происходящие вокруг него (человека) событийные повороты и тупики, что может выглядеть совсем по-разному в зависимости от обстоятельств и аспектов Венеры:

"Свобода —
это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза",

— утверждает Иосиф Бродский, и читатель с близнецовской Венерой скорее всего с ним согласится. Свободомыслие (вольнодумство) — частые ее спутники, особенно если эти слова понимать не только в политическом их значении.

Именно поэтому Венера в Близнецах трудно прорабатывается: Бог не любит штампов и трафаретов, и либо проявляется помимо них, либо их преодолевает, видоизменяя и расширяя и этим фактически их уничтожая, что, естественно, не нравится общественному подсознанию и зачастую самому человеку. Поэтому близнецовская Венера часто конкретно-остроумна, но самые лучшие ее мысли и интерпретации порой просто-напросто не достигают сознания человека, задерживаясь или до неузнаваемости искажаясь цензурой подсознания — личного и общественного. Очень трудно решиться не то что сказать — просто подумать: "А король-то голый!" — даже если потом это будет признано открытием наряду с коперниковским.

Комплекс Золушки близнецовской Венеры звучит так: "А все-таки самое интересное (главное, актуальное, сексуальное…) мне никогда не показывают!" В любви с этим человеком не скучно — если или пока он не начинает казаться невыносимо поверхностным: сколько же можно болтать и интерпретировать вместо того, чтобы что-то сделать или почувствовать? зато вам будет легко ему понравиться: спросите, какую книгу (или кино) он только что прочитал и что он думает по ее поводу — но постарайтесь не упустить нить его рассуждений, а главное — не усните под них: этого он вам не простит.

— Нет, — ответила милая.

О, сладость ее отрицаний!

Только не надо, пожалуйста, ей завидовать. И вообще, йога учит, что любовь есть величайшее несчастье в жизни человека, по крайней мере, если воспринимать ее эмоционально — а тут по-другому не получается.

Рачья Венера сулит человеку множество эмоциональных радостей и искушений, плохо понятных многим другим; в свою очередь, ему очень сложно понять некоторые реакции, скажем, близнецовской Венеры. Здесь явление Бога переживается как эмоциональная реакция на ментальные повороты и тупики, и то, что кажется ментально неразрешимым, неожиданно оказывается причиной эмоционального прозрения и кратковременного блаженства — но это невозможно объяснить, можно только пережить.

Когда Бог являет Себя через эмоциональные реакции — это очень сильное переживание, эмоция кажется чистой, возвышенной и прекрасной — но последующая астральная медитация часто понижает ее уровень, пачкает и приспосабливает к нуждам эго, что человеку трудно увидеть и еще труднее преодолеть.

В любви рачья Венера часто парадоксальна: иногда удивительно тонка, иногда столь же жестоко-равнодушна к чувствам партнера — все зависит от того, попадает ли данный аспект его поведения (точнее: ее осмысления его поведения) в сферу, подсвеченную ее Венерой. Если да, она эмоционально реагирует как родная, если нет — как совершенно чужая, и привыкнуть к этому трудно. Она резко реагирует на слова, причем часто делает из них совсем не то, что они первоначально значили: эмоциональная реакция здесь нередко непредсказуема и во многом зависит от общего контекста отношений. При поражении Венеры возможны психологические и социальные сложности: крепкий орешек для психоаналитика. Комплекс Золушки зависит от уровня проработки аспекта: на низком уровне это: "Меня никто (эмоционально) не любит", на более высоком: "У меня недостаточная эмоциональная чувствительность к высшим вибрациям".

Дорогой принес мне букет цветов.

О, нега его объятий!

Никому не удастся обнять вас с таким чувством, как это сделает львиная Венера; а если она прижмет руку к сердцу и, глядя вам в глаза, о чем-нибудь попросит, то устоять вы не сможете: если не взгляд и не жест, то тембр голоса покорят вас окончательно.

Здесь Бог являет Себя в ощущениях, сопутствующих эмоциям, и, таким образом, почти физиологичен — живое отрицание обычных представлений о Его пребывании в высочайших горних сферах и проявляемый лишь в тончайших сугубо духовных эманациях. Это не значит, конечно, что львиная Венера воспринимает Бога только эфирно — но некоторый тонкий биоэнергетический отклик в любовных ситуациях будет у нее обязательно: характерная внутренняя дрожь, когда любовь приходит, и особое глубокое волнение, когда человек ее выражает.

Львиной Венере очень трудно понять философские, ментальные или поверхностно-эмоциональные формы выражения и проявления любви — она склонна видеть в них пародию или фальсификацию истинных переживаний.

Сама она в любви может показаться примитивно-простодушной и наивной, но в самых обычных объятиях и поцелуях, не говоря о прогулке по лесу, для нечасто заключены гораздо более глубокое откровение и благодать, чем может предположить поверхностный наблюдатель. Не забудьте ее приласкать и подарите красивое платье — и она буквально засветится любовью, и тогда рядом с ней вы сможете ощутить Божественность самых обычных предметов (в том числе собственного физического тела) и волшебство прикосновения к ним.

Комплекс Золушки: "Меня мало и с недостаточным чувством обнимают"; будучи сублимирован, этот комплекс может получить несколько иное выражение: "Меня мало (эмоционально) любят и оттого недостаточно удобно и красиво одевают".

Дорогая за утренней чисткой зубов.

Как уморительно движение кончика ее носа!

Этот аспект дает Божественные проявления через физический план, и здесь они, быть может, труднее всего распознаваемы. Сексуальные и гастрономические радости воспринимаются преимущественно через эфирное тело, а физический план как таковой дан человеку в ощущении в очень малой степени. Его "видит" око, но "неймет" зуб, ориентированный также преимущественно на эфирную материю. В какой-то мере его осязают руки, но и они существенно отвлекаются на эфирные моменты: ощупав предмет с закрытыми глазами, вам гораздо легче описать его фактуру, род материала, из которого он сделан, то есть дать эфирное описание, чем определить форму.

В любви девья Венера привязана к чисто материальным подробностям, которые так много говорят под пером опытного писателя и совершенно не значимы для большинства людей — более того, они могут оказаться абсолютно разрушительными для эстетических и романтических чувств других людей: в ситуациях, где они смотрят на физический план рассеянным взором, девья Венера глядит более, чем пристально. Она может увидеть Бога в строчке шва и влюбиться в мужчину, глядя как он делает и ест бутерброд с колбасой, причем его рост и ширина плеч и улыбки не сыграют в ее чувствах никакой роли — но на то, что в физическом теле и плане для нее важно, закрыть глаза она не сможет, даже если захочет. Для нее непонятна любовь, не сопровождающаяся достаточно определенными жестами на физическом плане, и в отношении прелюдии и техники секса у нее могут быть хотя и не жесткие, но довольно четкие правила, которые партнеру лучше всего выучить и соблюдать, поскольку они для нее более существенны, чем можно подумать.

Девья Венера пришла в мир для того, чтобы показать ему красоту и совершенство физического плана; однако до того она должна научиться чувствовать его благодать сама. Ее комплекс Золушки: "Я физически некрасива; уродлив весь мир вокруг меня, хотя бы он и рядился в красивые одежды — все равно при ближайшем рассмотрении он не выдерживает никакой критики".

Танец бабочки над муравейником после дождя.

Доверчивая!

Управитель. Здесь любовь и красота даны в непосредственно-физиологических ощущениях, но для того чтобы увидеть за ними Бога, человеку приходится пройти иногда очень длинный путь — и прежде всего научиться доверять собственным ощущениям. Вообще планеты в восходящих каналах проявляют себя менее очевидно и ярко, нежели в нисходящих — в первом случае готовится более или менее доброкачественная почва, но что именно на ней вырастет, определяется иными обстоятельствами (соответствующим телу нисходящим каналом).

Весовской Венере Бог является в таких заурядных с точки зрения обывателя вещах, как физическая забота о здоровье, жизненном тонусе и т. п. Здесь мы увидим туристов, спортсменов-любителей (их иногда пренебрежительно называют физкультурниками), натуропатов и энтузиастов холистического здоровья, которые наверняка затруднились бы ответить, почему они с таким рвением и любовью занимаются своим делом: в наше цивилизованное время как-то неловко говорить, что видишь Бога в эфирном теле, сочтут фанатиком или шизанутым.

Когда этот человек влюбляется, с его энергетикой происходят удивительные вещи; например, его походка начинает походить на танец, особенно при приближении к любимому. В любви для него очень важны жесты, но не сами по себе, а их эфирное содержание, когда весовская Венера прекрасно чувствует и порой не может на них налюбоваться. Пораженная Венера может дать склонность к порнографии или половым извращениям — впрочем, последнее понятие слишком растяжимо. Во всяком случае, весовская Венера одарена как сексуальный партнер и сможет многому вас научить — если предварительно научится сама или если у вас будет на то желание. На высоком уровне она может постичь и освоить такое понятие как эфирная чистота; параллельно развиваются способности к целительству и интуитивный дар врача-терапевта, но это длинный путь и на одних лишь венерианских энергиях пройти его трудно.

Комплекс Золушки: "Мой любимый недостаточно обо мне (физически) заботится и оттого я плохо себя чувствую и болею", — часто в сексуальном преломлении, но не только в нем.

Младенец в гневе кусает материнскую грудь.

Горькие слезы обоих.

Скорпионья Венера может точно сказать, где располагается грань между человеком и животным: она заключается в способности к доброте и чувстве юмора, обретаемым на эмоциональном плане. По крайней мере, она сама этими качествами обладает (если только Венера и гороскоп в целом не слишком поражены).

Этот человек видит Бога (или Его катастрофическое отсутствие), поднимаясь из своих животно-биологических, а точнее эфирных глубин на (относительную) высоту астральных переживаний, то есть эмоций. Что это за моменты? Ну, например, сразу после пробуждения от сна, или через час после еды, или после резкого эфирного стресса (прыжок в сторону бросившейся навстречу с громким лаем собаки). После того как быстрая или медленная эфирная медитация завершается и ее плоды отправляются через Скорпиона в астральное тело, Венера наполняет их явственно ощутимой эмоциональной благодатью, человек не то что думает, а прямо-таки чувствует: "Как хорошо!" И дело здесь совсем не в хорошем пищеварении или спасенных брюках, а в непосредственном восприятии Божественной любви, волшебным образом трансформирующей астральную почву…

Может ли человек с Венерой в Скорпионе быть злым? Увы, да, и мстительным тоже, ибо присутствие Венеры в зодиакальном канале не означает постоянного и тотального Божественного света в нем, а лишь обещает его источник, зачастую довольно капризный. А скорпионья Венера, чувствуя, что любовь должна быть, но ее почему-то нет, ищет виноватого — и обычно легко находит. "Как ты смеешь, собака, меня не любить и отвергать мою любовь?! Чего тебе еще надо, мерзавец?!!

Здесь комплекс Золушки: "Мир плохо и недостаточно меня (эфирно) любить и ублажать, и оттого я ко всему равнодушна (всех ненавижу)" — синдром царевны Несмеяны.

Онемев от счастья,

напрасно ищу нужные слова.

У стрельцовской Венеры Божья благодать сказывается на ее умонастроениях, складывается под влиянием эмоциональной жизни. Это совсем не простое для самопознания положение, хотя поверхностная социальная адаптация им часто облегчается; однако иметь дело с таким человеком на близком расстоянии, а тем более в любви, порой довольно мучительно, поскольку он часто может оказаться совершенно бесчувственным.

Здесь происходит, в действительности очень непростая, трансформация чувств в мысли — точнее, того, что остается от чувств, и сила любви человека идет на поддержку и повышение уровня этого процесса. Если аспект проработан, то на ментальной почве вырастают необыкновенные, буквально пропитанные любовью мысли и слова — но их надо услышать и оценить по достоинству. Если же аспект проработан плохо, то получается ментальная пародия на эмоциональную любовь, что вызывает естественное раздражение у окружающих: они инстинктивно ждут от стрельцовской Венеры эмоционально-возвышенного подтекста, или внутреннего содержания ее мыслей и слов, а получат фонтан, бьющий вперемежку обрывками чувств, осколками неоформленных мыслей и искорками Божественного света, которые необычайно привлекательны, но неуловимы и, вспыхнув, мгновенно гаснут.

Проработка требует от стельцовской Венеры упорядочения и более тщательного синтеза ментальных почв, в результате чего ментальный энтузиазм становится более осмысленным и конструктивным; далее человеку нужно научиться не навязывать его другим, но делиться с теми, кому он действительно нужен. Вообще стрельцовская Венера может быть невероятно обаятельной, буквально зажигающей вас своим огнем — и столь же непереносимой, хотя объяснить, чем именно она вас раздражает, будет трудно; возможны претензии типа: "Она слишком громко говорит о вещах и в ситуациях, где стоило бы быть потише или вовсе помолчать".

Комплекс Золушки: "Любовь мира ко мне слишком эмоционально-поверхностна и бессмысленна

Человек, любящий жизнь, не насилует ее своими мыслями.

Любовь козерожьей Венеры деятельна; по крайней мере, она склонна формировать фундамент для будущих событий и поступков, пользуясь в качестве исходного материала результатами ментальных медитаций.

Все мы так или иначе планируем будущее; но Венера в Козероге умеет делать это с любовью, что есть особый дар. В то время как Меркурий в Козероге может рассмотреть, казалось бы, все варианты будущих событий и предусмотреть ответные действия как в шахматной партии, козерожья Венера, как правило, ничего такого не делает: здесь венерианская энергия высвечивает наиболее благодатный, или, как говорили раньше, богоугодный способ действий и предлагает человеку им воспользоваться. В какой мере он доверяет сам себе и насколько ясно происходит высвечивание будущих событий и (главное) необходимых усилий, зависит от уровня проработки аспекта. На высоком уровне человек может получить довольно устойчивый канал ясновидения, но грифы секретности на нем будут таковы, что серьезно изменить будущее он, как правило, не в состоянии — зато он увидит замечательную связанность и согласованность потока событий и научится в какой-то мере влиять на него в целом.

В любви козерожья Венера может показаться несколько суховатой — всякие там эмоциональные или эфирные радости в глубине души кажутся ей поверхностными и несущественными; к тому же воспринимать каждое любовное проявление в его ментальной проекции да еще как подготовку к некоторым будущим действиям захочется (да и не по плечу) не каждому.

Комплекс Золушки: "Мир недостаточно меня любит, и, главное, мало думает обо мне и поэтому не в состоянии организовать мне сносную (достойную меня) жизнь".

Истина любви всегда субъективна — и персональна.

Это аспект философов-любителей, которым Бог являет Себя как свет Истины — часто в форме определенных жизненных позиций, обобщающих жизненный опыт индивидуума.

В любви этому человеку трудно понять себя, а постичь его реакцию другим еще сложнее. на самом деле последовательность эпизодов, раскрывающих любовный сюжет, важна для него в первую очередь как основа для будущей ценностной трансформации, то есть перемены экзистенциальной картины мира. Другими словами, инстинктивно, подсознательно, он относится к любви очень серьезно и даже, более того, пытается извлечь из нее некоторые глубокие истины об объекте любви, мире и самом себе. В сознание, правда, подобное отношение выходит с трудом: во-первых, есть устойчивая традиция легкомысленно-практического отношения к любви, а во-вторых, мало кто сколько-нибудь серьезно относится к философии, тем более, создаваемой собственными силами (впрочем, среди людей с Венерой в Водолее таких "доморощенных" философов больше, чем в среднем по социуму).

Любить и принимать любовь водолейской Венеры сложно — она ощущается как абстрактно-холодная, ее мало интересуют обычные в любовных сюжетах ментальные и эмоциональные проявления (не говоря уже о физических) — точнее, она подсознательно пытается воспринять их ценностный смысл, но у нее это обычно плохо получается, сводясь или к загадочному молчанию, или к популярным обобщениям (типа: "выслушай женщину и сделай наоборот"). На высоком уровне водолейская Венера способна увидеть, как плотная карма (каузальный план) формирует основы тонкой (буддхиальный план), что означает большую мудрость, но это видение чаще всего остается фрагментарным; тем не менее, этот человек может помочь другому расширить сознание — но лишь только потому, кто станет ему преданным учеником.

Комплекс Золушки: "Любовь мира ко мне недостаточна: слишком конкретна и не затрагивает моей души".

Любовь не гарантирует смысла жизни, но иногда незаметно к нему приближает.

Нужна ли Богу любовь человека? Не углубляясь в теологические дискуссии, автор может сказать так: атманическому телу нужна безусловно, хотя человек этого часто не понимает. Однако если миссию исполнять с любовью, что ее цветок распускается гораздо ярче и сильнее, что прямо сказывается и на судьбе человека, и на его самоактуализации.

Рыбья Венера делает человека в любви глубоким мистиком, хотя он может этого и не осознавать; однако измененные состояния сознания и вариации религиозных чувств (в том числе и по отношению к объекту любви, но не только к нему) будут сопутствовать всем его влюбленностям; то же можно сказать и о его восприятии любимых предметов, пейзажей, родных мест и т. д. — во всем этом для него что-то совершенно не от мира сего, и его чувства могут иногда приводить его в смущение своей откровенной и естественной религиозностью.

Любить его, как и принимать его любовь, внешне может быть легко, а при более интимном контакте, наоборот, очень трудно, хотя понять причину этих трудностей обычно не удается. Эта любовь одновременно слишком эфемерна и требовательна, хотя что именно требуется, тоже непонятно. Здесь Венера освещает метаценности, поднимающиеся в невообразимые высоты атманического тела для того, чтобы стать новой почвой цветка миссии, и этот свет переживается как мистическое очищение души и всей судьбы целиком — и рыбьей Венере нужно привыкнуть к тому, что в любви это происходит каждый день — и с ней, и с теми, кого любит она.

Проработка дает талант духовности — в том смысле, что рыбья Венера учится видеть и любить человеческие души и своим светом помогать им на путях восхождения и самореализации; на низком уровне вероятна профанация духовности и религиозности до сентиментальной эмоциональности, любовь к другим по паразитическому типу, способность и часто потребность напакостить в чужой душе.

Комплекс Золушки: "Твоя любовь не способна дать мне веру".