Данная глава посвящена наиболее сложному периоду сражения за Ленинград. В конце августа 1941 года немецкие войска подошли к пригородам северной столицы России и даже руководство страны склонялось к мнению, что город будет оставлен Красной Армией. Но полководческий талант Г. К. Жукова, назначенного командующим Ленинградским фронтом, и героизм защитников города сделали свое дело. К концу сентября 1941 года враг был остановлен у стен города и перешел к обороне.

Обстановка на театре военных действий. В результате оборонительных операций в июле на юго-западных и северных подступах к Ленинграду войска Северо-Западного направления вынуждены были отступить: на юго-западе — с рубежа реки Великая на рубеж реки Луга, на петрозаводском направлении — от государственной границы на рубеж Шот-озеро, Ладожское озеро. Основным итогом этих операций явилось то, что 19 июля наступление главных сил врага — группы армий «Север» — на рубеже реки Луга было остановлено. Тем самым советское командование выиграло время для создания более прочной обороны на подступах к Ленинграду и сосредоточения дополнительных сил на Северо-Западном направлении.

Большое влияние на исход борьбы советских войск в июле на ленинградском направлении оказала Смоленская оборонительная операция войск Западного фронта. Остановив в конце июля восточнее Смоленска группу армий «Центр», войска Западного фронта лишили противника возможности осуществить планировавшийся им удар 3-й танковой группы из района севернее Смоленска по флангу и тылу войск Северо-Западного фронта.

Гитлер посчитал генерал-полковника Эриха Гепнера виновником остановки наступления 4-й танковой группы, которой тот командовал. Ведь это он, вопреки замыслу, отказался от сосредоточения основных усилий на восточном фланге и, перебросив корпус под Кингисепп, наносил теперь удар не «кулаком», а «растопыренными пальцами». Для выяснения обстоятельств в группу армий «Север» вылетел адъютант Гитлера Шмундт, которому командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал фон Лееб разъяснил, что Гепнер не виноват: в его действия вмешался противник, упорное и организованное сопротивление которого вынудило командующего 4-й танковой группой маневрировать в поисках слабых мест в обороне советских войск.

Неожиданно образовавшуюся паузу каждая из сторон стремилась максимально использовать. В то время как немцы разрабатывали план возобновления наступления на Ленинград, советское командование укрепляло оборону города. Конечно, и в ставке Гитлера, и в штабе группы армий «Север» понимали, что чем быстрее их войска возобновят наступление, тем меньше будет времени у русских на укрепление обороны. Тем не менее сроки начала наступления откладывались шесть раз, главным образом из-за трудностей в снабжении и в осуществлении перегруппировок, а также из-за разногласий по поводу дальнейших действий.

Еще в середине июля командование группы армий «Север» пришло к выводу, что сопротивление противника и недостаток собственных сил не позволят овладеть Ленинградом с ходу. Эта задача может быть решена только путем последовательного разгрома русских сил. Поэтому вначале оно предполагало овладеть рубежом Новгород, Нарва. Правда, приступить к выполнению этой задачи можно было лишь после того, как 16-я армия завершит разгром окруженных советских соединений под Невелем или отбросит их на восток, а значит, когда будет надежно прикрыт правый фланг 4-й танковой группы. По мнению генерал-фельдмаршала фон Лееба, наступление следовало отложить до 25 июля.

Это вовсе не устраивало Гитлера, который стремился как можно скорее покончить с Ленинградом. 21 июля фюрер прилетел в штаб-квартиру Лееба, которому он особо благоволил. Немецкий генерал изложил Гитлеру свои соображения: до подхода достаточных сил пехоты танковая группа Гепнера вряд ли может рассчитывать на успех.

Гитлер, как и всегда в беседах с военачальниками, помимо чисто военных доводов, привел немало политических аргументов. Он говорил, что необходимость срочного захвата Ленинграда обусловливается не только тем, что это позволит очистить все балтийское побережье, а значит, лишит русский флот баз и тем самым обеспечит свободу перевозки шведской руды в Германию, но и даст политический выигрыш, ибо руководство СССР потеряет город, который, являясь колыбелью большевистской революции, имеет для советского режима особый символ. Кроме того, Гитлер считал очень важным не дать советскому командованию возможности вывести войска из района Ленинграда и использовать их на других направлениях. Потому-то очень важно было, по его мнению, в первую очередь перехватить магистрали, ведущие из Ленинграда на восток, и блокировать их выходом немецких войск к Ладоге. Он настаивал на сосредоточении основных усилий группы армий «Север» на направлении Новгород, Ладожское озеро и привлечении сюда 3-й танковой группы, которая в то время вела тяжелые бои северо-восточнее Смоленска.

Командование сухопутных войск также полагало, что группа армий «Север» должна перенести свои усилия на направление Новгород, Ладога, однако оно возражало против переброски 3-й танковой группы, ибо это означало ослабить натиск, если не полностью отказаться от наступления на Москву. Лееб и Гепнер поддерживали идею переброски 3-й танковой группы Гота под Ленинград, но склонялись к тому, чтобы основные силы 4-й танковой группы сосредоточить на ее левом фланге, в полосе 41-го моторизованного корпуса, так как на избранном фюрером направлении местность, по их мнению, была совершенно непригодной для действий крупных подвижных соединений.

Вовсе не заинтересованный в переброске 3-й танковой группы, начальник штаба сухопутных войск вермахта (ОКХ) генерал-полковник Франц Гальдер направил к Леебу своего первого обер-квартирмейстера генерала Паулюса — опытного танкиста. Ему предстояло убедить и Лееба, и Гепнера в необходимости наступать главными силами на правом фланге 4-й танковой группы. Однако, возвратившись в Берлин, Паулюс подтвердил, что местность на указанном направлении действительно непригодна для наступления танковых соединений. Гальдеру пришлось пойти на компромисс с Леебом: направление Новгород, Ладога официально оставалось главным, но для действий на нем назначались в основном пехотные дивизии. 8-я танковая дивизия и дивизия СС «Мертвая голова», переброшенные из 56-го моторизованного корпуса на левый фланг танковой группы, формально готовились к вводу в сражение на правом фланге.

Таким образом, на новгородском направлении остался 56-й моторизованный корпус в составе 3-й моторизованной дивизии и прибывшей в июле Полицейской дивизии СС. Однако Гальдер, которого буквально обуревала идея быстрого овладения Москвой, закрывал на это глаза, лишь бы сохранить 3-ю танковую группу Гота в составе группы армий «Центр». К тому же он заручился свидетельством такого высококвалифицированного танкиста, как Паулюс, и мнением генерал-фельдмаршала фон Лееба. Ведь оба они утверждали, что избранное фюрером направление непригодно для действий танковых соединений, в том числе и 3-й танковой группы. 25 июля Гальдер сообщил Леебу, что последняя прибудет в полосу действий его войск не ранее 5 августа, а спустя 3 дня этот срок был отодвинут до 15 августа.

Положение Ленинграда продолжало оставаться тяжелым. Немецкие войска находились в 100 км от города. Несмотря на понесенные потери, противник располагал крупными силами. Данные разведки говорили о том, что германские войска готовятся возобновить наступление на Ленинград с тем, чтобы захватить город любой ценой. В связи с этим Ставка Верховного Главнокомандования непрерывно усиливала войска северо-западного направления. 6 августа из Резервного фронта в состав Северо-Западного фронта была передана 34-я армия. При этом Ставка потребовала от командующего фронтом генерал-майора П. П. Собенникова не распылять армию, а держать ее как ударный кулак для проведения наступательной операции с целью разгрома противника в районе н/п Сольцы, Старая Русса, Дно. Одновременно Ставка обращала внимание командующих Северным и Северо-Западным фронтами на необходимость создания глубины обороны на важнейших направлениях.

Многое делалось для улучшения управления войсками. Опыт первых месяцев войны говорил о необходимости реорганизовать войска, создать армейские управления на новых направлениях — красногвардейском, колпинском и невском. Согласно директиве Ставки Верховного Главнокомандования от 15 июля ликвидировались управления стрелковых корпусов. На базе управления 50-го стрелкового корпуса к 3 августа создавалось управление 42-й армии. Командующим армией назначили генерал-майора В. И. Щербакова. Управление 10-го механизированного корпуса в июле было переименовано в Нарвскую, позднее в Слуцко-Колпинскую оперативную группу, а 2 сентября преобразовано в управление 55-й армии. Командование армией принял генерал-майор танковых войск И. Г. Лазарев, членом Военного совета стал дивизионный комиссар П. И. Горохов и начальником штаба генерал-майор В. А. Крылов.

Командующему 55-й армией подчинялся Колпинско-Слуцкий укрепленный район, выделенный из Красногвардейского укрепрайона (комендант генерал-лейтенант Т. И. Шевалдин, военный комиссар бригадный комиссар H. H. Степанов, начальник штаба майор Л. В. Яковлев). На основе управления 19-го стрелкового корпуса было образовано управление 2-й Невской оперативной группы, реорганизованной затем в Приморскую оперативную группу.

Одновременно шла реорганизация стрелковых и танковых войск. Штатная численность стрелковой дивизии сокращалась до 11 тыс. человек, 142 орудий и минометов и 203 автомашин. Но и в этом случае действующие на фронте и вновь формировавшиеся соединения оставались укомплектованными не полностью. Ввиду крайней необходимости иметь танки для непосредственной поддержки пехоты начали создаваться отдельные танковые батальоны. Крупные организационные изменения происходили и в артиллерии. Временно сокращалось количество артиллерии в стрелковых соединениях. Большое внимание уделялось увеличению противотанковой артиллерии. В августе на фронте уже действовали 14-я артиллерийская бригада и три артиллерийских полка противотанковой обороны. В связи с большими потерями кадрового состава в первые месяцы войны и развертыванием массовой армии потребовалось большое количество командиров. По решению Военного совета отдел кадров фронта, возглавляемый полковником А. Ф. Смирновым, развернул ускоренную подготовку командного состава. Во фронте и в армиях были созданы курсы младших лейтенантов всех родов войск со сроком обучения 2–3 месяца.

Штаб фронта, управления и отделы начальников родов войск и служб в это трудное время работали с исключительным напряжением, старались всегда знать быстро изменявшуюся обстановку на фронте, разрабатывать необходимые предложения для Военного совета и немедленно проводить его решения в жизнь. Большую часть времени командиры и офицеры штабов находились непосредственно в войсках. Много усилий и труда для обеспечения управления войсками приложили связисты. Враг специальными самолетами разрушал воздушные линии связи. Тогда по приказу начальника связи генерал-майора И. Н. Ковалева батальоны связи, которыми командовали майоры П. В. Южаков и И. И. Колесников, в короткий срок построили вдали от дорог малогабаритные линии связи.

Ставка Верховного Главнокомандования всемерно помогала Северному фронту. Несмотря на крайне ограниченные тогда возможности, она выделила из своего резерва и направила в июле — августе на защиту Ленинграда 265, 268, 272-ю и 291-ю стрелковые дивизии.

23 июля Лужская оперативная группа была разукрупнена на кингисеппский, лужский и восточный сектора, с 29 июля 1941 года — участки обороны с непосредственным подчинением их фронту. В состав кингисеппского участка обороны генерал-майора В. В. Семашко вошли: 90, 118-я и 191-я стрелковые дивизии, 2 дивизии народного ополчения и части береговой обороны Балтийского флота. Лужский участок генерал-майора А. Н. Астанина включал в себя 111, 177-ю и 235-ю стрелковые дивизии и 2-ю танковую дивизию. В восточный участок обороны генерал-майора Ф. Н. Старикова вошли 70, 237, 128-я стрелковые и 21-я танковая дивизии, 1-я дивизия народного ополчения и 1-я горнострелковая бригада. Все это, по мнению командования, должно было значительно улучшить руководство войсками.

31 июля 1941 года восточный участок был преобразован в Новгородскую армейскую группу, а последняя 4 августа была преобразована в 48-ю армию и 7 августа согласно директиве ГШ передана в состав Северо-Западного фронта. В нее вошли войска восточного сектора и 70, 128, 237-я стрелковые и 21-я танковая дивизии.

Наряду с реорганизацией руководства войсками фронта в июле по директиве Генерального штаба было сформировано управление Ленинградского военного округа. Командующим войсками округа назначили генерал-лейтенанта Т. И. Шевалдина, членом Военного совета — секретаря обкома Г. Х. Бумагина и начальником штаба — генерал-майора А. И. Субботина. Управление округа предназначалось главным образом для подготовки резервов, формирования и обучения соединений и частей. В августе в связи с изменившейся обстановкой его расформировали.

Командование Северо-Западного направления, Северо-Западного и Северного фронтов напряженно готовилось к отражению удара на Ленинград с юга. И все это в условиях постоянной борьбы на 2 фронта, так как и финские войска к северу от Ленинграда, и немецкие к югу от него вели себя отнюдь не пассивно. Город усиленно готовился к отражению новых ударов врага. Многие его жители подали заявления с просьбой отправить их на фронт. Только за первую неделю войны в военкоматы поступило 212 тысяч таких заявлений. Продолжалось создание Ленинградской армии народного ополчения (еще 14 июля первые 3 дивизии народного ополчения общей численностью 31 тысяча человек были переданы в Лужскую оперативную группу. — Примеч. авт.).

23 июля приказом главкома войск Северо-Западного направления руководство по созданию одного из важнейших звеньев обороны — Красногвардейского укрепленного района возлагалось на генерал-майора П. А. Зайцева, ведавшего оборонным строительством, и на начальника инженерного управления фронта подполковника Б. В. Бычевского.

24 июля приказом главкома Северо-Западного направления К. Е. Ворошилова при обкоме и горкоме ВКП(б), областном и городском исполнительных комитетах советов была создана комиссия по оборонительным работам под председательством секретаря горкома партии члена Военного совета Северного фронта дивизионного комиссара A. A. Кузнецова. На строительстве оборонительных сооружений ежедневно работало до 500 тысяч человек. Приверженец партизанской войны Ворошилов отдал распоряжение о формировании из добровольцев — рабочих Ленинграда 10 истребительных полков для действий в тылу врага.

В начале августа 1941 года, согласно указаниям Ставки, войска фронтов продолжали совершенствовать оборону на занимаемых рубежах, а также готовить оборонительные позиции в ее глубине.

Следует отметить, что в организации обороны в этот период имелись существенные недочеты: одноэшелонное построение войск в армиях, оперативных группах и во фронтах, слабые резервы, недостаточная плотность войск, равномерное распределение сил и средств по всему фронту и слабая насыщенность обороны инженерными сооружениями. Естественно, такая оборона не могла противостоять массированным ударам танковых войск, и немецким войскам удавалось прорывать наши оборонительные порядки.

Немецкое командование в конце июля и первой декаде августа произвело перегруппировку своих войск и создало на юго-западных подступах к Ленинграду 3 ударные группировки: северную, центральную и южную. Северная группировка в составе 2 танковых, моторизованной и 2 пехотных дивизий 4-й танковой группы и 18-й армии развернулась на плацдармах в районах Ивановское и Сабек, имея задачу наступать на Ленинград через Копорское плато. Центральная группировка в районе Луги в составе 2 пехотных и моторизованной дивизий должна была наступать на Ленинград вдоль шоссе Луга — Ленинград. Южная группировка в составе 6 пехотных и моторизованной дивизий имела задачу наступать на новгородско-чудовском направлении, обойти Ленинград с востока, перерезать все коммуникации, связывавшие город со страной, и соединиться с финскими войсками, которые должны были наступать на Ленинград с севера. Кроме того, немецкое командование усилило группу армий «Север» 8-м авиационным корпусом пикирующих бомбардировщиков.

К 8 августа превосходство немецких войск в силах на ленинградском направлении было по пехоте — полуторное, по артиллерии и минометам — почти четырехкратное, по танкам — двукратное. По-прежнему господство в воздухе люфтваффе было подавляющим. В составе авиации Северо-Западного фронта к этому времени насчитывалось исправных всего 10 истребителей, 7 штурмовиков и 4 бомбардировщика.

В таких условиях в августе 1941 года развернулись оборонительные операции войск Северного и Северо-Западного фронтов на юго-западных и северных подступах к Ленинграду, когда немецкие и финские войска развернули концентрическое наступление на пяти направлениях: красногвардейском (гатчинском), лужско-ленинградском, новгородско-чудовском, петрозаводско-свирском и со стороны Карельского перешейка.

На кингисеппско-красногвардейском направлении боевые действия начались 8 августа, на лужско-ленинградском, новгородско-чудовском и свирско-петрозаводском направлениях — 10 августа, на Карельском перешейке — 31 июля.

Бои на Карельском перешейке и свирско-петрозаводском направлениях. 31 июля 2-й армейский корпус финнов начал новое наступление на Карельском перешейке северо-западнее побережья Ладожского озера. Финское командование намеревалось окружить действовавшие здесь советские войска, а затем развить удар по направлению к реке Вуокси, форсировать ее и выйти в тыл Выборгской группировке Северного фронта. 4-й корпус финской армии готовился начать наступление на выборгском направлении.

142-я и 115-я стрелковые дивизии 23-й армии вместе с пограничниками оказали упорное сопротивление противнику. Но, обороняясь на широком фронте (142-я дивизия прикрывала границу на протяжении 59 километров, 115-я дивизия — на 47-километровом участке) и не имея резервов, они не могли в течение продолжительного времени удержать всю полосу обороны. Через не занятые советскими войсками промежутки отдельные группы противника просачивались в тыл, выходили на дороги, нарушали связь, срывали подвоз боеприпасов, изолировали некоторые подразделения, находившиеся в опорных пунктах и узлах сопротивления.

Наши бойцы самоотверженно вступали в бой с противником, бились до последнего патрона. Когда вражеская группа пыталась захватить санитарного инструктора пограничника A. A. Кокорина, он, подпустив их поближе, с возгласом «Чекисты в плен не сдаются!» взорвал гранатой себя и наседавших врагов. Рядовому A. A. Кокорину посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Железные дороги на Карельском перешейке прикрывались 9-й железнодорожной бригадой майора В. Е. Матишева. Ее частям тоже пришлось вести тяжелые бои. Узловую станцию Антреа и большой железнодорожный мост через реку Вуокси обороняли три роты железнодорожного батальона майора Петрайтиса. Заградительные работы на станции выполнялись под интенсивным артиллерийским, минометным и ружейным огнем. Финны беспрерывно атаковали станцию и обстреливали мост, уже подготовленный к взрыву. Осколки снарядов перебили провод взрывной сети. Красноармеец-подрывник Датьян под огнем отыскал повреждение, срастил провод и стал пробираться к укрытию. Противник усилил огонь. Мина, попавшая в насыпь возле моста, снова порвала провод. Пренебрегая опасностью, Датьян устранил повреждение и бросился к взрывной станции. Мощный взрыв поверг в воды Вуокси 164-метровую громаду моста.

В результате ожесточенных четырехдневных боев 2-у корпусу противника удалось прорвать оборону 23-й армии в приграничной полосе, развить наступление в направлении Хитола, Кексгольм, а 7–8 августа, захватив ряд населенных пунктов, перерезать железную дорогу на участках Сортавала — Хитола и Хитола — Выборг.

Часть войск 23-й армии, находившаяся в районе Сортавала и Хитола, оказалась прижатой к берегу Ладожского озера. Создалась непосредственная угроза удара в тыл Выборгской группировке и продвижения финнов в сторону Ленинграда.

Обстановка на этом участке фронта продолжала ухудшаться. Изолированные друг от друга и прижатые к Ладожскому озеру, две группировки войск совместно с пограничниками отражали непрерывные атаки противника. 168-я стрелковая дивизия, 367-й полк 71-й стрелковой дивизии и 708-й полк 115-й стрелковой дивизии с большими усилиями сдерживали финские войска в районе Сортавалы. 142-я стрелковая и 198-я моторизованная дивизии вели бои в районе Лахденпохья. Сводная группа пограничников под командованием полковника С. И. Донскова мужественно сражалась западнее Кексгольма.

Отразив контрудар советских войск, стремившихся прорваться к своим отрезанным группировкам, финские части 2-го корпуса вышли к Вуоксинской водной системе.

11 августа началось наступление противника на всем Карельском перешейке. После форсирования Вуокси финское командование отдало приказ своему 4-му армейскому корпусу перейти в наступление против Выборгской группировки советских войск.

Не утихали бои на свирском направлении, где 7-я армия, усиленная 272-й стрелковой дивизией, прибывшей из резерва Ставки, и 3-й дивизией народного ополчения, сдерживала натиск противника в центре Онежско-Ладожского перешейка (в районе Шот-озеро). Одновременно 71-я стрелковая дивизия и отдельные части оказывали упорное сопротивление 163-й немецкой пехотной дивизии, 2-й егерской и кавалерийской бригадам, которые рвались к Медвежьегорску.

К концу августа со стороны Карельского перешейка вражеские войска все ближе подбирались к Ленинграду. После прорыва финских войск с Сортавальского направления к Вуоксинской водной системе перед ними открывалась возможность удара по флангу и тылу Выборгской группировки 23-й армии. Противник стремился отрезать 43, 115-ю и 123-ю стрелковые дивизии от остальных сил и замкнуть их в кольцо. С помощью десанта, высаженного южнее Выборга, финскому командованию удалось перерезать приморские железную и шоссейную дороги, ведущие к Ленинграду.

В создавшейся обстановке Военный совет созданного 23 августа Ленинградского фронта с ведома Ставки разрешил командующему 23-й армией генерал-лейтенанту М. Н. Герасимову (он вступил в эту должность 4 августа) отвести 3 дивизии из района Выборга в южном направлении, на рубеж бывшей линии Маннергейма. Но осуществить это мероприятие не удалось, так как противник успел уже плотно закрыть пути отхода. Поэтому пробивавшиеся к побережью Финского залива части Выборгской группировки пришлось вывозить из района Койвисто (Приморск) на кораблях и баржах в Ленинград. Всего флот вывез около 27 тысяч бойцов и командиров, 188 артиллерийских орудий, 950 автомашин и более 2 тысяч лошадей.

Неудача, постигшая Выборгскую группировку, явилась следствием медлительности в принятии решения об ее отводе из Выборга на выгодный рубеж обороны в центральной части Карельского перешейка. Финским войскам удалось уже 31 августа выйти к району Терийоки (ныне Зеленогорск).

По решению Военного совета Ленинградского фронта, принятому 1 сентября 1941 года, войска 23-й армии заняли рубеж от Финского залива вдоль берега реки Сестры к Ладожскому озеру и в упорных боях стали отражать попытки финских войск прорваться к Ленинграду.

Падение Новгорода. Планируя операции на северо-западном ТВД, 30 июля Гитлер направил в штаб командующего группой армий «Север» начальника штаба командования вооруженными силами Германии (ОКВ) генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля с целью еще раз разъяснить Леебу значение наступления на Ленинград. Одновременно в состав группы армий «Север» был переброшен 8 ак. Под давлением обстоятельств Леебу пришлось назначить начало наступления 4-й танковой группы на 8 августа, хотя 56-й моторизованный корпус явно запаздывал с выходом в исходный для наступления район.

Так случилось, что взгляды Гитлера и командования сухопутных войск вермахта полностью совпали с оценками Ставки ВГК и командования Северо-Западного направления по поводу наиболее выгодного направления удара на Ленинград. Самой опасной для себя советское командование считало немецкую группировку, действовавшую на новгородском направлении.

28 июля начальник штаба направления генерал М. В. Захаров представил главкому Ворошилову свои соображения об организации удара по этой группировке. Он предлагал развернуть в районе Луги 4–5 стрелковых и одну танковую дивизии для удара с севера на Струги Красные. С востока, по замыслу Захарова, должна была наступать на Сольцы 11-я армия. Однако он считал, что для разгрома новгородской группировки названных сил будет недостаточно, а потому предлагал привлечь формируемую 34-ю армию для удара с востока. Наступление планировалось на 3–4 августа, то есть раньше немцев. Но из-за того, что сосредоточение войск затягивалось, оно началось только 12 августа. За 4 дня до этого с лужских плацдармов ударил 41-й немецкий моторизованный корпус. А спустя два дня смог начать наступление на новгородском направлении и 56-й моторизованный корпус вермахта. В первый день боев 41-й корпус генерала танковых войск Георга Рейнгардта продвинулся всего на 5 км. Гитлер приказал ему остановиться и перейти к обороне. Лееб уже подумывал, что вопреки всем его ожиданиям успеха на этом направлении не добиться, и намеревался перенести усилия на правый фланг. Но и там немецкие соединения увязли в упорной обороне советских войск.

Положение казалось Леебу уже безнадежным, но неожиданно 1-й танковой дивизий 41-го корпуса удалось найти слабое место в советской обороне. На новгородско-чудовском направлении, где противник наносил свой главный удар, войска 48-й армии Северо-Западного фронта в течение трех дней отбивали ожесточенные атаки. Противник, обладавший здесь почти трехкратным превосходством в силах и полным господством в воздухе, на четвертый день наступления прорвал в районе Шимска на узком участке оборону наших войск и устремился на Новгород. Соединения и части 48-й армии, оборонявшиеся на новгородском направлении, дезорганизованные ударами вражеской авиации, начали отходить на север. Позднее по указанию Ставки они были переданы в состав Северного фронта.

В образовавшийся прорыв Рейнгардт направил 6-ю танковую и 1-ю пехотную дивизии. Туда же Гепнер приказал перебросить 3-ю моторизованную, а затем и 8-ю танковую дивизии. Противнику удалось захватить станцию Батецкая и, обойдя 235-ю стрелковую дивизию, развить наступление на северо-запад и север.

Для обороны Новгорода была срочно сформирована Новгородская оперативная группа (2 полка и стрелковая дивизия), которой совместно с 28-й танковой дивизией полковника И. Д. Черняховского удалось удержать восточную (заречную) часть Новгорода. Западная часть Новгорода 16 августа была захвачена 1-м армейским корпусом вермахта. Противник, оставив в западной части города заслон, начал развивать наступление по левому берегу реки Волхов.

Оставив заслон в западной части Новгорода, командующий 16-й немецкой армией направил основные силы на Чудово. 20 августа немцы захватили этот город, перерезав Октябрьскую железную дорогу. Затем 1-й и 28-й армейские корпуса противника устремились к Ленинграду с юго-востока, а 39-й моторизованный корпус — к Ладожскому озеру, рассчитывая соединиться там с финскими войсками, 4-я танковая группа и соединения 18-й немецкой армии продолжали продвигаться с юго-запада и с юга.

Отступление наших войск на новгородском направлении обусловливалось не только превосходством противника в силах и средствах, но и серьезными недочетами в организации обороны. Инженерная подготовка обороны советских войск на этом направлении имела серьезные недостатки. Позиции главной полосы обороны были слабо оборудованы окопами, блиндажами и ходами сообщения. Крайне недостаточно применялись проволочные заграждения. При обороне армии на фронте протяжением 60 км и глубиною 35 км, при наличии в первом эшелоне 1-й дивизии народного ополчения, 237-й и 70-й стрелковых, 21-й танковой дивизий, 1-й горнострелковой бригады и в резерве 128-й стрелковой дивизии, объем выполненных оборонительных работ был недостаточен. Всего было построено 88 ДЗОТов, 4 разборные огневые точки, 705 стрелковых окопов, 328 пулеметных окопов и 154 окопа для противотанковых пушек; было установлено 22 000 мин, 12 550 погонных метров противопехотных и 22 000 погонных метров противотанковых препятствий. Таким образом, плотность инженерных сооружений на километр фронта составляла: ДЗОТов — 1,5, стрелковых окопов — 11,7, пулеметных окопов — 5,5, окопов для противотанковых пушек — 2,9. Плотность инженерных заграждений была совсем невелика: мин — 366 на километр фронта, противопехотных заграждений — 208 погонных метров, противотанковых препятствий — 360 погонных метров.

В обороне отсутствовали отсечные позиции. Противотанковые рвы не оборонялись войсками и немецкие танки легко их преодолевали. Фортификационные сооружения также создавались без учета возможности использования огневых средств и тактического взаимодействия родов войск. Большинство из них было подготовлено как огневые точки фронтального действия и очень мало — «кинжального» и флангового действия. Очень слабой была маскировка расположения войск, огневых позиций артиллерии и минометов. Хотя в этой операции уже наблюдалось более глубокое построение боевых порядков советских войск (все дивизии были расположены в 2 эшелона), однако позиции вторых эшелонов дивизий подготовлены не были, да и глубина армейской обороны была недостаточно развитой. Главный недостаток состоял в том, что в ходе оборонительного сражения на новгородском направлении советским войскам так и не удалось достичь тесного взаимодействия между родами войск — пехотой, танками, артиллерией. Все это привело к поражению оборонявших Новгород частей 48-й армии.

В это же время опять развернулись ожесточенные бои под Лугой. После мощной артиллерийской подготовки 56-й моторизованный корпус 4-й танковой группы атаковал 10 августа войска лужского участка обороны, стремясь захватить Лугу и двигаться на Ленинград. Но 177-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Л. Ф. Машошин, во взаимодействии с 24-й танковой дивизией, при поддержке артиллерии, действовавших под общим командованием генерал-майора А. Н. Астанина (командующего лужским участком обороны), сдержали натиск вражеских войск и нанесли им большие потери.

В районе Новой и Старой Середки враг предпринял даже психическую атаку, но советские бойцы не дрогнули. Орудия пяти артиллерийских дивизионов интенсивным огнем уничтожали и рассеивали немцев, шедших сомкнутым строем. Атака врага захлебнулась.

Несмотря на героическое сопротивление советских войск, положение в районе Луги продолжало ухудшаться. Виною этому стали события, разыгравшиеся на флангах. Справа продолжали отходить части кингисеппского участка обороны, а на крайне левом фланге под сильными ударами двух немецких корпусов 16-й немецкой армии отступала 48-я армия Северо-Западного фронта. Советские войска на оборонительных позициях в районе Луги оказались под угрозой флангового окружения. Командующий фронтом отдал приказ отвести войска лужской группы на заблаговременно подготовленный рубеж по рекам Луга и Оредеж. 24 августа наши части оставили Лугу.

Таким образом, к середине августа для Северного фронта наступил чрезвычайно критический момент. С юга на Ленинград надвигалась группа армий «Север», прорвавшая лужскую укрепленную позицию на флангах, а с севера — финская армия, развивавшая наступление на Карельском перешейке. При этом соотношение сил по-прежнему было в пользу противника. Большинство дивизий Северного фронта понесло тяжелые потери. «Трудность в создавшейся обстановке состоит в том, — докладывалось начальнику Генерального штаба маршалу Б. М. Шапошникову, — что ни командиры дивизий, ни командармы, ни комфронтом не имеют совершенно резервов»[21].

Впоследствии Лужской оперативной группе, оказавшейся во вражеском кольце в районе станций Сиверская, Мшинская и Новинка, было приказано осуществить прорыв в северном направлении. В боевом распоряжении, переданном по радио 27 августа Военным советом Ленинградского фронта командованию Лужской группы, предусматривалось сосредоточить главные силы южнее поселка Дивенский и нанести удар в направлении станции Сиверская, чтобы соединиться с войсками, наступавшими из района севернее Вырицы на Орлино.

Но решить эту задачу не удалось. Слишком большое было превосходство противника в танках и авиации. В середине сентября Лужская оперативная группа, переименованная в Южную группу, разделилась на несколько отрядов и выходила на соединение с войсками фронта под Ленинградом в районах Кириши и Погостье. Каждый из отрядов шел во главе с опытными командирами — генералом А. Н. Астаниным, полковниками А. Ф. Машошиным, А. Г. Родиным, С. В. Рогинским и Г. Ф. Одинцовым. В самых опасных местах неизменно с бойцами был бригадный комиссар Л. В. Гаев, геройски погибший. Отряды, уничтожив в боях немало немцев, вырвались из вражеского кольца и влились в ряды защитников города Ленина.

В этот период немцам казалось, что русская оборона сломлена, а вожделенная цель — Ленинград — совсем близка. 15 августа Лееб приехал в штаб Гепнера обговорить детали дальнейших действий, и здесь его застало сообщение, которое опрокинуло все их совместные планы.

Контрудар под Старой Руссой. После того как 12 августа немецкие войска прорвали оборону советских войск в районе Шимска и 15 августа заняли Новгород, германское командование бросило основные силы для развития наступления на Ленинград через Чудово. Для срыва этого удара командование войсками Северо-Западного фронта организовало силами вновь сформированной 34-й армии (командующий армией генерал-майор K. M. Качалов) и частью сил 11-й армии (22-й эстонский территориальный стрелковый корпус), при активной поддержке авиации, внезапный контрудар из района северо-восточнее Старой Руссы в северо-западном направлении.

Замысел командующего Северо-Западным фронтом на проведение этого контрудара заключался в следующем. Силами 48, 11-й и 34-й армий намечалось нанести 12 августа удары по врагу из районов северо-западнее и южнее озера Ильмень в общем направлении на Дно, Порхов с целью разгрома старорусской группировки противника и выхода на рубеж Николаево, Боровичи, Дедовичи, озеро Полисто (глубина удара — 90–100 км). Вспомогательный удар должна была нанести 27-я армия в районе города Холм.

48-я армия получила задачу наступать с рубежа реки Мшага в общем направлении на Пески. 11-я армия должна была наступать непосредственно на Старую Руссу.

Поступившая в подчинение Северо-Западного фронта с вечера 6 августа 1941 года 34-я армия в составе 4 стрелковых (257, 262, 245-й и 259-й), одной кавалерийской (25-й) дивизий получила от командующего фронтом следующую задачу: в ночь с 11 на 12 августа выдвинуться на исходный рубеж у реки Полисть, перейти в наступление и, нанося удар в направлении населенных пунктов Зимник и Волот, во взаимодействии с 48-й и 11-й армиями окружить и уничтожить группировку противника в районе населенных пунктов Шимск, Сольцы, Волот, Старая Русса и к исходу 18 августа выйти на фронт Волот и Должино (глубина — 40 км). Ближайшей задачей этой армии являлся выход к исходу 15 августа на рубеж Ручьевые Котцы, Чудиново, Снежка (глубина — 25 км).

34-я армия была усилена средствами фронта: 270-м корпусным артиллерийским полком (32 орудия), двумя дивизионами 264-го корпусного артиллерийского полка (35 орудий), 759-м и 171-м противотанковыми полками (40 орудий), дивизионом реактивных установок (12 машин) лейтенанта П. Н. Дегтярева и отдельным танковым батальоном. Кроме того, в состав армии была передана 181-я стрелковая дивизия.

Командующий 34-й армией развернул главные силы армии на рубеже реки Полисть (фронт — 40 км), имея в первом эшелоне 257, 262-ю и 245-ю стрелковые и 25-ю кавалерийскую дивизии, а во втором эшелоне 259-ю стрелковую дивизию. Дивизиям была поставлена задача: к исходу первого дня наступления выйти на рубеж Чудиново, Огурово (20–25 км). На усиление каждая дивизия получила от дивизиона до полка артиллерии и по одному батальону танков. Для обеспечения левого фланга армии на рубеже Гойки, Жемчугова развертывалась 181-я стрелковая дивизия. Перед фронтом 34-й армии находились части 290-й и 30-й пехотных дивизий 10-го армейского корпуса противника, оборонявшихся здесь на широком фронте. Поэтому превосходство наших войск в силах было 3–4-кратным.

48-я армия осуществить контрудара не смогла, так как на ее участке противник 10 августа перешел в наступление.

12 августа войска 34-й армии перешли в наступление и к исходу 18 августа, продвинувшись до 40 км, вышли на подступы к Старой Руссе, Волот, Должино, глубоко охватили правый фланг старорусской группировки противника и создали угрозу удара в тыл вражеской группировке, вышедшей в район Новгорода и Чудово. Это вынудило командующего группой армий «Север» спешно снять с новгородского направления моторизованную дивизию СС «Мертвая голова» и из-под Луги — 56-й моторизованный корпус и направить их против 34-й армии. На это же направление были переключены основные усилия 8-го авиационного корпуса пикирующих бомбардировщиков.

Действиями этой крупной группировки немецкому командованию удалось нанести советским войскам сильный ответный удар. Войска Северо-Западного фронта вследствие неудовлетворительного управления, а также недостатка в средствах противовоздушной обороны не только не сумели развить первоначальный успех контрудара, но и не смогли отразить удар противника, предпринятый им 19 августа, и к 25 августа отошли за реку Ловать.

В свою очередь германское главное командование вынуждено было начать переброску на Северо-западное направление из района Смоленска 39-го моторизованного корпуса в составе 12-й танковой (7 Pz.Kpfw.I, 25 Pz.Kpfw.II, 42 Pz.Kpfw.38(t), 14 Pz.Kpfw.IV, 8 Pz.Bef. на 26 августа 1941 года) и двух моторизованных дивизий.

Контрудар 34-й армии, несмотря на конечную свою неудачу, сыграл немаловажную положительную роль. В момент своего наибольшего успеха южная группировка врага лишилась подвижных войск, столь необходимых ей для продолжения наступления. Темпы наступления вражеских войск от Новгорода на Чудово значительно снизились. Активные боевые действия 34-й и частично 11-й и 27-й армий на некоторое время облегчили положение войск 48-й армии и лужского участка обороны. Все это дало возможность и время Верховному Главнокомандованию принять дополнительные меры по обороне Ленинграда.

Причин неудачного исхода контрудара 34-й армии под Старой Руссой также было несколько.

Во-первых, потеря управления войсками в ходе операции со стороны командующего армией и командиров дивизий. Управление терялось в силу неподготовленности и неопытности командного состава, в отдельных случаях в результате безволия и даже трусости, а также в силу неэффективного использования средств связи и главным образом радио. Преобладающая масса командного состава была призвана из запаса и имела слабое представление о характере современного боя. Штабы были плохо сколочены. Штаб 34-й армии был укомплектован людьми, часть которых не соответствовала занимаемым должностям. Достаточно указать, что за короткий промежуток времени был трижды заменен начальник штаба армии.

Во-вторых, было совершенно неудовлетворительное обеспечение операции в авиационном отношении. Военно-воздушные силы фронта ввиду их недостатка не могли прикрыть войска с воздуха. Что касается авиации противника, то она, господствуя в воздухе, появлялась одновременно над полем боя в составе 80–100 самолетов и действовала непрерывно, начиная с 4–6 часов утра и кончая в 20–21 час вечера; при этом вражеская авиация производила бомбометание и пулеметные обстрелы на низких высотах. В результате войска 34-й армии несли тяжелые потери.

В-третьих, слабая организация противовоздушной обороны войск, ограниченность зенитных средств борьбы, слабое использование огневых средств пехоты, плохая обученность войск защите с воздуха и недостаточная их маскировка.

Наконец, отсутствие резервов как в армии, так и во фронте, что влекло за собой неустойчивость положения и невозможность закрыть образовавшийся прорыв.

В результате отхода 34-й и 11-й армий за реку Ловать германское командование смогло бросить 39-й моторизованный корпус в район Чудово и направить сюда большую часть авиации. Все это к концу августа крайне осложнило и без того тяжелую обстановку советских войск на южных и юго-восточных подступах к Ленинграду.

Обстановка на кингисеппско-красногвардейском направлении. В начале августа войска кингисеппского участка обороны, уступая противнику в силах и средствах, особенно в танках и авиации, вели ожесточенные бои за каждый опорный пункт, сочетая активную оборону с неожиданными для немецких войск контратаками.

8 августа, после интенсивной артиллерийской подготовки две танковые, одна моторизованная и одна пехотная дивизии 41-го моторизованного и 38-го армейского корпусов 4-й танковой группы германских войск перешли в наступление с плацдармов у Ивановское и Бол. Сабек. Противник имел громадный перевес в силах. Враг создал на кингисеппском участке пятнадцатикратное превосходство в танках, более чем полуторное в артиллерии и полностью господствовал в воздухе. Удар вражеских войск мужественно отразили 2-я дивизия народного ополчения, 90-я стрелковая дивизия и Ленинградское Краснознаменное пехотное училище имени С. М. Кирова. С такой же храбростью и стойкостью сражались бойцы сводного батальона моряков, 14-й артиллерийской бригады ПТО и танкового батальона из состава сводного полка Ленинградских бронетанковых курсов усовершенствования командного состава. В течение трех дней войска Северного фронта вели ожесточенные бои с танками и пехотой противника в главной полосе обороны. Огнем и штыками они яростно отбивали наседавших немцев.

С необычайным упорством советские воины защищали свои рубежи обороны. «Несмотря на очень массированный огонь, — писал об этих боях начальник штаба 4-й немецкой танковой группы, — русских не удалось выбить из узких зигзагообразных траншей… Только после двухдневных ожесточенных боев, стоивших больших жертв для обеих сторон, эту скрытую систему обороны удалось преодолеть»[22].

Чтобы предотвратить дальнейшее продвижение противника на север и северо-восток, командующий Северным фронтом М. М. Попов, находившийся все это время вместе с членом Военного совета A. A. Кузнецовым в районе боевых действий, решил усилить Кингисеппскую группировку двумя дивизиями — 1-й танковой и 1-й гвардейской ополченченской. Наименование гвардейских получил тогда ряд новых дивизий народного ополчения. Такое почетное наименование присвоили им по инициативе A. A. Жданова и К. Е. Ворошилова, чтобы придать особую значимость этим формированиям, укомплектованным подлинной гвардией рабочего класса Ленинграда. Переброшенные на передовые из Ленинграда и Красногвардейца (ныне Гатчина), эти дивизии сразу же вступили в бой, преграждая путь врагу.

Однако численное превосходство противника стало скоро сказываться, особенно после ввода им в бой из оперативного резерва 8-й танковой дивизии. Войска кингисеппского участка обороны начали отходить в восточном и северо-восточном направлениях. С выходом 12 августа на линию железной дороги Красногвардейск — Нарва немецкое командование часть своих сил повернуло на Кингисепп, чтобы отрезать советские войска, находившиеся западнее Нарвы. Соединения 8-й армии, отразив попытки немецких частей отрезать им пути отступления, 18 августа отошли на Копорское плато. Здесь они были объединены с войсками кингисеппского участка обороны.

14 августа главком Северо-Западного направления распорядился срочно разработать план обороны Красногвардейского укрепленного района, усилить его огневыми средствами, приступить к инженерным работам на правом берегу Невы, подготовить противотанковые рвы и эскарпы, а также разработать план использования зенитных батарей ПВО Ленинграда, расположенных в районе обвода Красногвардейского укрепленного района, для противотанковой борьбы. Председатель Ленсовета обязывался провести немедленно дополнительную мобилизацию 120 тысяч жителей города для оборонительных работ в Красногвардейском укрепленном районе. Городской комитет партии выделял для Красногвардейского укрепленного района 1000 коммунистов в качестве политбойцов и политработников.

Командование Северного фронта совместно с партийными и советскими организациями Ленинграда немедленно приступило к осуществлению этой важной задачи. Для строительства оборонительных рубежей прибыло 145 тысяч человек.

Принимались также меры для усиления партизанского движения на оккупированной территории области. Партизаны должны были дезорганизовывать перевозки вражеских частей и боевой техники к фронту, а также отвлечь на себя часть сил немецких войск.

В тылу группы армий «Север» в это время активно действовали партизанский отряд лесгафтовцев и многие другие отряды, созданные из ленинградцев и направленные на оккупированную врагом территорию. Здесь же вели активную борьбу с немцами партизанские отряды и группы, сформированные из партийного, комсомольского, советского и колхозного актива Ленинградской области. В конце лета в тылу группы армий «Север» действовало уже 287 партизанских отрядов. До 18 тысяч советских патриотов, состоявших в подпольных группах, вели борьбу с германскими оккупантами[23].

Немецкое командование вынуждено было усилить охрану тылов, отвлекая части с фронта.

16 августа войска противника, наступавшие в Эстонии, вышли к реке Нарве и захватили западную часть города Нарва. В это же время надвигавшаяся с юга вражеская группировка ворвалась в Кингисепп. Части 8-й армии Северного фронта оказались блокированными с трех сторон, но продолжали мужественно сражаться.

16 августа был приведен в полную боевую готовность Красногвардейский укрепленный район. На следующий день здесь заняли позиции 2-я и 3-я гвардейские дивизии народного ополчения. Для усиления противотанковой и противовоздушной обороны Красногвардейского УР Военный совет фронта постановил выделить 150 зенитных орудий из 2-го корпуса ПВО. На оборону подступов к Красному Селу и Красногвардейцу направили курсантов Военно-политического училища НКВД и слушателей курсов младших политруков.

Германским войскам удалось прорваться через кингисеппский участок обороны. 1-я и 8-я танковые дивизии двинулись на Красногвардейск, а 6-я танковая, 36-я моторизованная и 1-я пехотная дивизии, преодолевая сопротивление 1-й гвардейской дивизии народного ополчения, 281-й стрелковой и 1-й танковой дивизий, вышли к шоссе Ленинград — Нарва. 19 августа головные отряды противника завязали бой с разведкой и передовыми отрядами Красногвардейского укрепленного района. Вражеская авиация обрушивала сильные бомбовые удары на боевые порядки советских войск в районе Красногвардейска.

Фронт все ближе подходил к Красногвардейску. На подступах к этому важному укрепленному району решительно атаковали противника части 1-й Краснознаменной танковой дивизии Героя Советского Союза генерал-майора В. И. Баранова. Немцы понесли значительный урон в живой силе и технике. Произведя перегруппировку своих частей, они снова стали наступать, но и на этот раз не пробились к городу.

К 21 августа противник вышел к Красногвардейску, а южнее города перерезал железную и шоссейную дороги Ленинград — Луга. Дальнейшие попытки врага прорваться через Красногвардейск к Ленинграду были отражены войсками 42-й армии (особенно отличилась 2-я гвардейская дивизия народного ополчения), развернутыми в начале августа по указанию Ставки на позициях Красногвардейского укрепленного района, а также контратаками по флангу ударной группировки немцев из района северо-восточнее Кингисеппа.

Чтобы облегчить положение войск, оборонявшихся в районе Красногвардейска, 8-я армия и группировка кингисеппского участка предприняли совместное наступление с задачей отбросить противника от шоссе Ленинград — Нарва и железной дороги Красногвардейск — Кингисепп. Завязались ожесточенные бои. Немецкие части встретили наступавших массированным артиллерийским, минометным и ружейно-пулеметным огнем. Все же врага удалось несколько оттеснить и 21 августа выбить из Кингисеппа, но немцы ввели в бой свежие силы и при активной поддержке авиации вновь захватили город.

Угроза новых фланговых ударов со стороны 8-й армии и войск кингисеппского участка заметно беспокоила противника. Поэтому командующий группой армий «Север», ограничившись разведывательными действиями на красногвардейском участке, направил основные силы против советских войск, прикрывавших южное побережье Финского залива, с целью их разгрома. Кроме того, противник имел задачу — поставить под непосредственный удар Краснознаменный Балтийский флот и военно-морскую базу Кронштадт.

Обхватывающее положение советских войск в районе Копорского плато над флангом и тылом ударной группировки противника и их контратаки вынудили немецкое командование направить основные усилия своей ударной группировки против этих войск. В результате советские войска, понесшие большие потери в предыдущих боях и подвергавшиеся беспрерывным массированным ударам вражеской авиации, отступили на рубеж Копорский залив, Скворцы, где закрепились и надежно прикрыли береговые батареи и форты на побережье Финского залива. Упорная оборона частей Красной Армии на этом рубеже не дала немецкому командованию возможности бросить все силы 18-й армии через Красногвардейск на Ленинград. В связи с этим попытка немцев быстро прорваться к Ленинграду по кратчайшему пути провалилась. За месяц напряженных и ожесточенных боев противнику удалось продвинуться на красногвардейском направлении лишь на 60 км, то есть со среднесуточным темпом 2 км в сутки. Однако это стоило нашим войскам немалых жертв.

Особенно тяжелые потери к концу августа понесли механизированные и танковые части северо-западного направления, на которые легла основная тяжесть борьбы с моторизованными корпусами противника. Так, 24-я танковая дивизия со 2 по 25 августа совместно с частями 41-го стрелкового корпуса вела упорные бои с противником, вклинившимся в оборону наших частей южнее и юго-западнее Луги, и прикрывала отход частей на последующие рубежи. С 26 августа по 18 сентября, находясь в окружении противника, в составе 41-го стрелкового корпуса 24-я танковая дивизия из-за отсутствия горюче-смазочных материалов уничтожила всю имевшуюся материальную часть и пробивалась на восток мелкими группами.

Потери боевых машин 24 тд РККА (со 2 августа по 15 сентября 1941 года)[24]

Отдельными группами личный состав дивизии пробился к нашим частям в районе Слуцка. Прибывший личный состав дивизии был использован для укомплектования 124-й танковой бригады, остальная часть отправлена в 12-й запасной танковый полк.

1-я танковая дивизия в начале августа сосредоточилась в районе совхоза Войсковицы, Малые Парицы, Скворцы, Шпаньково и находилась в резерве фронта. Вечером 10 августа дивизия была переброшена в район Большие Корчаны, совхоз Озертицы и в лес южнее высоты 131,2 в готовности к отражению танков противника в направлении Устье, Яблоницы. На следующий день по приказанию командующего Северным фронтом 1-й танковый полк дивизии получил задачу занять оборону в районе рощи южнее Шадырицы с задачей не допустить выхода механизированных частей противника в северном направлении. Выполняя поставленную задачу, полк ввиду недостаточной организации разведки наскочил на танковую засаду противника в районе лесов юго-западнее Шадырицы. От артиллерийского огня противника во фланг и тыл полк понес большие потери. На поле боя остались подбитыми и сгоревшими 11 танков KB, 8 танков БТ-2 и 9 БТ-7, а также 2 бронемашины БА-10. Противник потерял 4 тяжелых и 7 средних танков.

С 12 по 15 августа 1-я танковая дивизия вела бои методом танковых засад и нанесла противнику значительный урон, уничтожив 103 танка, 12 орудий и до 2 батальонов пехоты. Потери дивизии за этот период составили: 6 танков KB, 4 Т-28, 32 БТ-7, 6 Т-50, 4 Т-26 и 7 бронемашин.

С 16 по 31 августа 1-я танковая дивизия после пополнения матчастью методом подвижных танковых засад вела упорные сдерживающие бои с превосходящими силами противника, в результате чего уничтожила до батальона пехоты, 77 танков, 7 орудий, 2 миномета и 4 самолета, потеряв за это время: 11 танков KB, 4 Т-28, 3 БТ-7, 1 Т-34, 8 Т-26, один огнеметный танк Т-26 и 2 бронемашины.

Не меньшие потери понесли и другие танковые соединения, действующие на этом направлении.

Безвозвратные потери танковых частей Ленинградского фронта (с 1 августа по 1 сентября 1941 года)[25]

* 2-я дивизия народного ополчения.

Образование Ленинградского фронта. Ставка Верховного Главнокомандования внимательно следила за событиями на ленинградском направлении и заблаговременно принимала необходимые меры, чтобы остановить продвижение немецких войск.

20 августа был образован Военный совет обороны Ленинграда в составе Л. М. Антюфеева, Я. Ф. Капустина, A. A. Кузнецова, П. С. Попкова и А. И. Субботина. Вскоре по указанию И. В. Сталина в Военный совет обороны вошли A. A. Жданов и К. Е. Ворошилов, которые и возглавили его.

Одобрив в основном предлагавшиеся меры по обороне Ленинграда, Ставка 23 августа решила разделить Северный фронт на два фронта — Ленинградский и Карельский. Командующим Ленинградским фронтом был утвержден генерал-лейтенант М. М. Попов, начальником штаба — полковник Н. В. Городецкий, являвшийся ранее начальником штаба 23-й армии, а начальником оперативного отдела — генерал-майор A. B. Гвоздков. Ленинградскому фронту подчинялись 8, 23-я и 48-я армии. Командующим Карельским фронтом был назначен генерал-лейтенант В. А. Фролов, членом Военного совета — корпусной комиссар A. C. Желтков, начальником штаба — полковник Л. С. Сквирский.

За три дня до этого немецкие войска вновь возобновили наступление на Ленинград и обстановка на этом направлении начала стремительно меняться.

1-й и 28-й армейские и 39-й моторизованный корпуса противника, сосредоточившиеся в районе населенных пунктов Чудово, Кремено, при поддержке авиации 1-го воздушного флота и 8-го авиационного корпуса нанесли удар по левому крылу Ленинградского фронта. Этим силам врага противостояли части, в составе которых насчитывалось к этому времени не более 10 тысяч человек. В результате сильного удара авиации и танков немецким соединениям удалось быстро прорвать оборону советских войск, расчленить оборонявшихся и принудить их к отступлению частью сил на Кириши, а другой частью — на Пушкин. Направление на Мгу оказалось открытым, и сюда начал продвигаться 39-й моторизованный корпус врага.

26-й армейский корпус противника, прорвав 22 августа оборону 191-й и 118-й стрелковых и 2-й ополченской дивизий, наступал на Котлы и Копорье, чтобы отрезать группировку советских войск, оборонявшуюся северо-западнее Кингисеппа.

8-я армия, несмотря на значительные потери, сдерживала натиск врага. Но опасность выхода немецких частей через Котлы к побережью Финского залива требовала предельной стойкости от ее бойцов и командиров.

25 августа Военный совет фронта в директиве командованию армии указывал: «Роль вашей армии в обороне Ленинграда крайне велика и ответственна. Вы прикрываете побережье и береговую оборону, нависаете над коммуникациями противника и притянули на себя две-три пехотные дивизии, которые так необходимы противнику для борьбы непосредственно под Ленинградом». Войска 8-й армии, подчеркивалось в директиве, должны вести «упорную борьбу за каждый метр земли», наносить максимальный урон противнику. При отсутствии достаточных сил для общего контрудара частными контратаками дивизий и частей по флангам противника улучшать свое положение и уничтожать врага.

К концу августа в исключительно тяжелом положении оказались войска 34-й армии Северо-Западного фронта. С подходом новых сил противника части 34-й армии стали в беспорядке отходить. Положение усугубило то, что штаб 34-й армии потерял управление войсками. В частях возникла паника. К 25 августа армия не досчиталась около 60 % людей, более 80 % военной техники и оружия и оказалась на грани катастрофы.

Как всегда в подобных случаях, Сталин немедленно занялся выявлением виновных, приказав начальнику ГШ представить сведения о действиях 34-й армии в период отхода — с 20 по 26 августа. Верховный потребовал подробно остановиться на «характеристике командира и комиссара каждой дивизии и им равных войсковых соединений». Он приказал заменить командующего Северо-Западным фронтом П. П. Собенникова (на его место был назначен генерал П. А. Курочкин, успешно справившийся с выводом из окружения 16, 19-й и 20-й армий в районе Смоленска), понизить в должности K. M. Кочанова и С. Д. Акимова, командующих 34-й и 43-й армиями. Затем по его распоряжению были отданы под суд командиры и комиссары 90-й и 237-й стрелковых дивизий полковники И. Ф. Абрамов и В. В. Носков, полковые комиссары И. А. Семагин и Б. С. Давидович[26].

Ничего, кроме страха перед вышестоящим начальством и как следствие искаженной информации о положении дел в подчиненных войсках, эти репрессии дать не могли. Одной из причин неудачи являлась постановка перед войсками непосильных задач. К тому же 34-я армия была плохо укомплектована и слажена. Зачастую во главе вновь сформированных соединений и частей стояли недостаточно подготовленные командиры.

В связи с угрозой продвижения немецких войск за реку Волхов Ставка 23 августа решила развернуть на линии Тихвин, Малая Вишера, Валдай, Осташков 52-ю резервную армию с непосредственным подчинением ее Верховному Главнокомандованию. В состав армии включались 285, 292, 288, 267, 310, 314, 312, 316, 294-я и 286-я стрелковые дивизии.

25 августа противнику удалось овладеть Любанью. Направление на Тосно и Мгу оказалось открытым. Основные силы 39-го моторизованного и 28-го армейского корпусов германских войск двинулись в образовавшуюся брешь. Через два дня передовые части врага захватили Тосно, Саблино и устремились на Колпино, рассчитывая ворваться в Ленинград с юго-востока. Соединения противника двинулись также на Мгу и Кириши, чтобы изолировать Ленинград с востока.

Когда 29 августа немецкие войска подходили к Мге, не прикрытой нашими войсками, туда в спешном порядке было переброшено все, чем располагал командующий фронтом: рота бронемашин, рота танков, саперная рота, 1031-й маршевый батальон, остатки горнострелковой бригады и два дивизиона ПВО. Но под натиском танков противника им пришлось отходить.

Ввиду критического положения на мгинском направлении командование фронта 30 августа начало перебрасывать туда с Карельского перешейка 1-ю дивизию НКВД. Но в этот день 16-я немецкая армия захватила Мгу, Покровское, Ивановское и перерезала последнюю железную дорогу, связывавшую Ленинград со страной.

Тем временем политическая обстановка в районе Ленинграда продолжала обостряться. Сталин, решив разобраться в деятельности главкома Ворошилова, направил в Ленинград комиссию в составе В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, Н. Г. Кузнецова, А. Н. Косыгина, П. Ф. Жигарева и Н. Н. Воронова. Выданный ей мандат позволял от имени Государственного Комитета Обороны решать все вопросы обороны и эвакуации города. Комиссии предстояло определить, оставить ли Ворошилова на месте командующего направлением или снять.

29 августа германские войска вышли к Колпино. Командование Ленинградского фронта спешно направило на этот участок 4-ю дивизию народного ополчения, занимавшую оборону в районе Красногвардейска, и 168-ю стрелковую дивизию полковника А. Л. Бондарева, которая до этого 45 дней мужественно сражалась на северном побережье Ладожского озера. К. Е. Ворошилов лично поставил перед командованием этой дивизии задачу занять одним полком оборону на левом берегу реки Ижора и остановить здесь противника, а остальным силам стремительно выйти в район Ульяновки и во встречном бою нанести удар авангарду врага, чтобы отбить у него Тосно.

29 августа 402-й Краснознаменный полк этой дивизии, с ходу атаковав противника и выбив его части из населенных пунктов Поги, Поповка и Куньгулово, стал развивать наступление в направлении Ульяновки. Разгромив батальон немцев, полк освободил Красный Бор и стал вести бои за Ново-Лисино.

Как уже говорилось, 39-й немецкий моторизованный корпус, наступавший из района Чудова, захватил Любань. Оборонявшаяся здесь 48-я армия, имевшая численность около 10 тысяч человек, не смогла сдержать натиска 5 немецких дивизий и отошла на Кириши и Пушкин. Через три дня противник занял Тосно. До Ленинграда оставалось чуть менее 50 км.

В посланной на имя Молотова и Маленкова телеграмме Сталин не смог скрыть своего раздражения: «Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов?.. Почему богатая ленинградская техника не используется на этом решающем участке?.. Что за человек Попов (командующий созданным 23 августа Ленинградским фронтом). Чем, собственно, занят Ворошилов и в чем выражается его помощь Ленинграду?»[27]

30 августа Государственный Комитет Обороны упразднил Совет обороны Ленинграда и передал его функции Военному совету Ленинградского фронта.

В этот же день немецкие войска заняли станцию Мга, а через неделю, захватив Шлиссельбург, стоящий у истока Невы, вышли к Ладожскому озеру и блокировали Ленинград с суши. Лишь остров, на котором возвышается Шлиссельбургская крепость, оставался в руках советских войск. Кстати, еще почти 500 дней небольшой гарнизон крепости не только оборонялся, но и наносил противнику немалый урон.

Ворошилов, ставший с 5 сентября командующим Ленинградским фронтом, не спешил докладывать в Москву о случившемся, надеясь хоть как-то поправить положение. Однако утром следующего дня в Кремле уже знали о блокаде Ленинграда, и Шапошников направил главкому телеграмму следующего содержания: «Имеются данные, что Шлиссельбург занят 8.9 противником. Сообщите, так ли это, так как мы не имеем данных о Вашем восточном фронте». Ворошилову пришлось сообщать все как есть. Это явилось последней каплей, переполнившей чашу терпения Сталина. Ворошилова отстранили от командования войсками под Ленинградом. Вечером того же дня командующий Резервным фронтом Жуков, только что завершивший ликвидацию ельнинского выступа, был вызван в Кремль. После непродолжительной беседы он вышел из кремлевской квартиры Сталина с запиской, адресованной Ворошилову. В ней Верховный писал: «Передайте командование фронтом Жукову, а сами немедленно вылетайте в Москву»[28].

В этот критический период Сталин не был уверен в возможности отстоять город. По словам самого маршала Жукова, Сталин «положение, сложившееся под Ленинградом, в тот момент оценивал как катастрофическое. Помню, он даже употребил слово „безнадежное“. Он говорил, что, видимо, пройдет еще несколько дней, и Ленинград придется считать потерянным»[29].

Наступление на Ленинград. В начале сентября фронт наших войск под Ленинградом растянулся от Копорского залива до Ладожского озера и далее на юг до Новгорода. Германская армия и ее союзники действовали с четырех сторон: на Котлы, Копорье, к южному побережью Финского залива (18-я немецкая армия), на Красногвардейск (4-я танковая группа), к Шлиссельбургу (соединения 16-й армии) и с Карельского перешейка (финские войска). Противник, понеся огромные потери, был не в состоянии наступать на всем этом фронте. Поэтому он поставил перед собой задачу разгромить наши войска, оборонявшиеся в Красногвардейском укрепленном районе, и овладеть Ленинградом.

Как раз в это время в Ленинграде готовились дать решительное сражение врагу. Хотя немецкие войска все ближе и ближе подкатывались к городу, у его защитников и мысли не было о том, что город может быть сдан противнику. В связи с создавшейся под Ленинградом обстановкой Ставка 2 сентября решила сосредоточить в районе Новая Ладога, Волховстрой, Городище, Тихвин 54-ю армию, на формирование которой было обращено управление 44-го стрелкового корпуса.

В состав 54-й армии включались 285, 286, 310, 314-я стрелковые и 27-я кавалерийская дивизии, 122-я танковая бригада, 119-й танковый батальон, 881, 882, 883-й корпусные артполки, другие части и подразделения. Сосредоточение армии заканчивалось 5 сентября.

Командование Ленинградского фронта принимало необходимые меры для организационного укрепления войск, для усиления руководства ими наиболее способными и опытными командирами и политработниками.

Копорская оперативная группа (281-я стрелковая дивизия, 2-я дивизия народного ополчения и Военно-политическое училище НКВД) вошла в состав 8-й армии. Войска, действовавшие на красногвардейском направлении (2-я и 3-я гвардейские дивизии народного ополчения, 291-я стрелковая дивизия и Красногвардейский укрепленный район), объединялись в 42-ю армию. На слуцко-колпинском направлении 55-я армия включала в свой состав 168, 70, 90-ю и 237-ю стрелковые дивизии, 4-ю дивизию народного ополчения и Колпинско-Слуцкий укрепленный район. В 48-ю армию вошли 1-я стрелковая дивизия НКВД и прибывшая 5 сентября из резерва Ставки 286-я стрелковая дивизия. Командующим армией вместо генерал-лейтенанта С. Д. Акимова стал генерал-лейтенант М. А. Антонюк.

В связи с опасностью выхода германских войск к верховьям Невы для обороны ее правого берега в ночь на 4 сентября была переброшена из резерва фронта в район деревни Манушкино (около Невской Дубровки) 115-я стрелковая дивизия. Военный совет фронта принял решение к 8 и 12 сентября сформировать 5-ю и 6-ю дивизии народного ополчения. В это же время начала создаваться 20-я стрелковая дивизия войск НКВД[30].

На мгинском же направлении вражеские моторизованные и пехотные соединения продолжали отчаянно рваться вперед, чтобы достигнуть на этом участке Невы и южного берега Ладожского озера. С 1 по 6 сентября 1-я стрелковая дивизия НКВД полковника С. И. Донскова и горнострелковая бригада, поддерживаемые огнем крейсера «Максим Горький» и эсминцев «Строгий» и «Стройный», стрелявших с Невы, отражали непрерывные вражеские атаки в районе Мги. Усилив свою группировку танками, противник при мощной поддержке авиации нанес удар в северном направлении и, как уже упоминалось в предыдущей главе, 8 сентября захватил Шлиссельбург (ныне Петрокрепость), блокировав Ленинград с суши. С этого дня сообщение города со страной стало возможным только через Ладожское озеро и по воздуху. Положение крайне усложнилось. С 4 сентября противник начал обстреливать Ленинград из дальнобойных орудий.

Выйдя к южному берегу Ладожского озера и к Неве от Шлиссельбурга до Усть-Тосно, немецкие войска пытались форсировать реку, чтобы развить наступление в северо-западном направлении, навстречу частям финской армии, отстоявшим от них по прямой на расстоянии 60 километров. Однако все попытки вермахта переправиться через Неву были отбиты 1-й дивизией НКВД и частями 115-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Ф. Конькова.

Финские войска также не смогли преодолеть эту узкую полосу и пробиться навстречу немцам. Севернее Ленинграда 23-я армия после ожесточенных августовских боев сдержала натиск частей и соединений финской армии перед Карельским укрепленным районом.

В самом руководстве Ленинградского фронта происходили стремительные изменения: как уже упоминалось, 5 сентября — после ликвидации Северо-Западного направления — командующим фронтом стал Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов (начальник штаба — генерал-лейтенант М. М. Попов), а уже 13 сентября Ворошилова сменил на посту комфронта генерал армии Г. К. Жуков, прибывший в Ленинград с группой генералов для стабилизации положения.

Германское командование в целях выполнения задуманного плана создало к 9 сентября две группировки из соединений 4-й танковой группы и 18-й армии: одну — в составе 8 дивизий западнее Красногвардейска и другую — в составе 3 дивизий юго-восточнее Колпино.

Главный удар враг наносил из района Скворцы в направлении Красное Село, Урицк, Ленинград; вспомогательный — из района южнее Колпино вдоль Московского шоссе на Ленинград.

Наступление противника на Красногвардейск началось 9 сентября. Четыре дня на этом участке фронта шли кровопролитные бои. 2-я и 3-я гвардейские дивизии народного ополчения, 1-я бригада морской пехоты и пулеметно-артиллерийские батальоны Красногвардейского укрепленного района отражали яростный натиск врага.

Весь день 9 сентября немецкие войска пытались преодолеть Неву; одновременно они рвались к Ленинграду с юга, для соединения с финской армией на Карельском перешейке, всего-то до нее оставалось каких-нибудь 60 км. Атаки врага с левого берега Невы были отбиты специально созданной Невской оперативной группой. К югу от Ленинграда события развивались более драматично. Там, на узком участке от Колпино до Ропши, удар пришелся по соединениям 42-й и 55-й армий, которыми командовали генералы Ф. С. Иванов и И. Г. Лазарев. Их войска и штабы нуждались в лучшей организованности, в дисциплине и в стойкости, но более всего в мастерстве, которого так не хватало только что сформированным соединениям и объединениям. 12 сентября 42-я армия оставила Красное Село. До Ленинграда оставалось 10 км. Казалось, удержать его не удастся. Тревога охватила многих. Уже подготовили к взрыву заводы и фабрики, к затоплению — корабли.

Согласно документам группы армий «Север», главный удар наносила 4-я танковая группа в составе девяти соединений: 1-й и 6-й танковых, 36-й моторизованной, 58, 269, 121, 96, 122-й пехотных дивизий и Полицейской дивизии СС. 4-я танковая группа пыталась прорваться в Ленинград через Пушкин и Пулково. 18-я армия частью сил наступала на Ленинград вдоль дороги Красное Село — Лигово, а остальными соединениями вела бои против 8-й армии, оборонявшейся на ораниенбаумском плацдарме. Главные силы группы армий «Север», штурмовавшие Пулковские высоты, Лигово и позиции севернее Пушкина, прикрывала с востока на синявинско-шлиссельбургском выступе 16-я немецкая армия.

Враг всюду наталкивался на возросшую стойкость и мужество частей и соединений Ленинградского фронта. По решению Военного совета фронта 12 сентября на лиговское направление спешно были переброшены сводный полк 21-го укрепленного района, 3-й полк 4-й дивизии народного ополчения и 51-й танковый батальон. Наряду с войсками, сражавшимися с врагом непосредственно на передовых позициях, самоотверженно работали все службы тыла фронта, обеспечивавшие части и соединения вооружением и боеприпасами.

Линия фронта все ближе и ближе подходила к Ленинграду. После обхода немецкими войсками Красногвардейского укрепленного района бои развернулись уже на рубеже, проходившем вблизи Горелово, Финское Койрово и поселка Володарский.

Новый командующий вместе с Военным советом фронта принимал решительные меры, чтобы предотвратить прорыв врага в Ленинград. 42-я армия, усиленная 5-й дивизией народного ополчения, 10-й стрелковой дивизией и 701-м стрелковым полком 142-й стрелковой дивизии, получила строжайший приказ не допустить вторжения немецких войск в город через Пулковские высоты и Горелово.

По свидетельству Жукова, Военный совет Ленинградского фронта направил часть зенитных орудий на самые опасные участки обороны для борьбы с немецкими танками и принял меры по усилению инженерного оборудования обороны в районе Пулковских высот. Командующим 42-й армией, оборонявшей этот наиболее опасный участок, вместо генерала Ф. С. Иванова был назначен генерал И. И. Федюнинский, которого Жуков знал еще по Халхин-Голу, а потому и вызвал с Украины. Этой армии передавалась часть войск с Карельского перешейка, ее, кроме того, поддерживала вся корабельная артиллерия флота. Началось формирование отдельных стрелковых бригад за счет флота и учебных заведений Ленинграда.

Несмотря на малочисленность войск, их боевые порядки эшелонировались в глубину. Артиллерия разных калибров стала более широко использоваться для ведения огня прямой наводкой, а танки — в качестве неподвижных огневых точек. Принимались срочные меры по прикрытию стыков и флангов огнем и минными полями, а также по установлению тесного взаимодействия между соединениями. На внешний оборонительный рубеж Дачное, Мясокомбинат, Рыбацкое в спешном порядке выдвигались 21-я стрелковая дивизия НКВД и 6-я дивизия народного ополчения.

По указанию командующего фронтом береговая и корабельная артиллерия Краснознаменного Балтийского флота сосредоточила основной огонь по 4-й танковой группе и 18-й армии.

Генерал армии Г. К. Жуков потребовал изменить характер боевых действий, перейти к активной обороне, нанести ряд контрударов и непрерывно контратаковать противника. Штаб фронта разработал, а Военный совет утвердил окончательный план организации внутренней обороны города, который спешно претворялся в жизнь.

Меры по стабилизации положения под Ленинградом осуществлялись в очень сложной обстановке. Противник, сосредоточив крупные силы, вклинился на стыке 8-й и 42-й армий. 13 сентября соединениям 18-й немецкой армии удалось выйти непосредственно к поселку Володарский. В то же время 4-я танковая группа, захватив Финское Койрово, подошла к Пулковским высотам. 2-й гвардейской дивизии народного ополчения пришлось оставить по приказу командующего 42-й армией Красногвардейск.

Обстановка оставалась по-прежнему сложной. Враг рвался к городу. 13 сентября 42-я армия отошла на пулковский рубеж, строительство которого так и не успели завершить.

Ставка немецкого верховного командования торопила группу армий «Север» скорее решить вопрос с Ленинградом и высвободить пять танковых и две моторизованные дивизии, штабы 4-й танковой группы и трех моторизованных корпусов для переброски их на московское направление. Наступили решающие дни битвы за город.

Генерал армии Г. К. Жуков ввел в бой находившуюся в резерве 10-ю стрелковую дивизию. Совместно с 11-й стрелковой дивизией и 5-й дивизией народного ополчения она 14 сентября после артиллерийской подготовки контратаковала противника. В итоге ожесточенных боев вражеские войска были выбиты из Сосновки и Финского Койрово. Поселки Володарский и Урицк по нескольку раз переходили из рук в руки. Ценой больших потерь врагу все же удалось захватить их и 16 сентября выйти на побережье Финского залива. Сухопутные коммуникации 8-й армии оказались отрезанными от Ленинграда. 10-я стрелковая дивизия, оттесненная к Петергофу, была передана в подчинение этой армии.

В то же время противник с трех сторон наступал на Пушкин. Отдельные сводные отряды 1-й дивизии народного ополчения и 237-й стрелковой дивизии отражали удары немецких войск из района Александровки. 329-й полк 70-й стрелковой дивизии и 2-й полк 2-й гвардейской дивизии народного ополчения были оттеснены к юго-западной окраине города, а части 168-й стрелковой дивизии вели бой юго-восточнее Слуцка.

Ситуация казалась совсем безнадежной, и Жуков пошел на последнее средство. 17 сентября он отдал приказ, суть которого сводилась к тому, что за оставление без письменного приказа рубежа Лигово, Верхнее Койрово, Пулковские высоты, Шушары, Колпино все командиры, политработники и бойцы подлежали немедленному расстрелу.

17 сентября войска фронта отражали натиск германских войск, прилагавших все силы к тому, чтобы ворваться в Ленинград. Защитники города отстаивали буквально каждый метр земли, непрерывно контратакуя противника. Артиллерия 42-й армии и Краснознаменного Балтийского флота вела интенсивный огонь по наступавшему врагу.

Нанеся удар в направлении Урицка, части 5-й дивизии народного ополчения очистили его от противника. В это же время два полка 21-й стрелковой дивизии НКВД под командованием полковников В. А. Родионова и С. П. Демидова сдерживали наступление противника на фронте от Финского залива до Кискино, а затем отбросили вырвавшиеся вперед немецкие части из районов Старо-Паново и Новое Койрово.

Военный совет фронта направил 17 сентября Военным советам 42-й и 55-й армий строжайший приказ, подписанный Г. К. Жуковым, A. A. Ждановым, A. A. Кузнецовым и М. С. Хозиным, в котором говорилось: рубеж Лигово, Кискино, Верхнее Койрово, Пулковские высоты, районы Московской Славянки, Шушар и Колпино имеют особо важное значение в обороне южной части Ленинграда и поэтому должны быть удержаны во что бы то ни стало. «Ни шагу назад! Не сдавать ни одного вершка земли на ближних подступах к Ленинграду!» — требовал приказ.

И войска выполнили это требование. Непрерывными контратаками они вынудили немцев перейти от наступления к обороне. В боях за поселки Володарский и Урицк и в отражении удара противника через Лигово на Ленинград особенно отличились 21-я стрелковая дивизия полковника М. Д. Папченко, укомплектованная в основном пограничниками, 701-й стрелковый полк 142-й стрелковой дивизии, который затем вошел в 44-ю стрелковую дивизию, состоявшую из ополченцев Кировского и Петроградского районов, 6-я бригада морской пехоты, артиллерия 42-й армии и КБФ, 7-й истребительный авиационный корпус. Большое мужество проявили артиллеристы. Нередко целые дивизионы, а иногда и артиллерийские полки выдвигались на открытые огневые позиции и огнем прямой наводки уничтожали наседавшего врага. Только на участке Лигово, Пулково на прямую наводку было выставлено 529 орудий. В отражении наступления противника приняли участие и зенитные артиллерийские батареи 2-го корпуса ПВО. При непосредственном отражении танковых атак успешно действовали минеры 106-го инженерного батальона капитана П. К. Евстигнеева и отряд истребителей танков майора П. К. Заводчикова.

Яростные бои шли за Пулковские высоты. Захват их дал бы противнику ключевые позиции, откуда можно было продолжить штурм города. Пулковский участок, так же как и соседний литовский, защищала 42-я армия. Германские войска при поддержке танков и авиации неоднократно атаковали Пулковские высоты, но каждый раз отбрасывались назад с большими потерями. Они не в силах были преодолеть сопротивление оборонявшихся. Исключительную роль в этих боях сыграли артиллерийские части и морская артиллерия. Под командованием опытных артиллеристов полковника М. С. Михалкина, генерал-майора В. П. Свиридова и контр-адмирала И. И. Грена была создана мощная система огня. Немецкие полки, неся потери от огня артиллерии, не смогли прорвать оборону 5-й дивизии народного ополчения генерал-майора П. А. Зайцева и под ее ударами откатывались назад.

К 18 сентября войска 42-й и 55-й армий, упорно обороняясь, наносили врагу большие потери и остановили его наступление на рубеже Урицк, восточная окраина городов Пушкин, Колпино. Германское командование вынуждено было отказаться от дальнейших попыток захватить Ленинград штурмом.

Стремясь кратчайшим путем выйти к Ораниенбауму, который находился в 5–7 километрах от линии фронта, 38-й армейский корпус противника нанес удар через Петергоф. 10-я стрелковая дивизия (командир генерал-майор М. П. Духанов, комиссар полковой комиссар А. Л. Колосов) и 11-я дивизия (командир генерал-майор H. A. Соколов, комиссар батальонный комиссар П. И. Фокин) оказались в трудном положении, но все же сдержали натиск. Попытки врага прорваться южнее Петергофа были сорваны действиями 1-й гвардейской и 2-й дивизией народного ополчения, 48-й и 281-й стрелковых дивизий.

19 сентября по приказу Жукова 8-я армия нанесла с ораниенбаумского плацдарма удар на Красное Село, в тыл противнику, наступавшему из Урицка на Ленинград. В своих послевоенных мемуарах Жуков так оценивал ее действия: «Чрезвычайно важную роль в срыве планов противника — прорыва в Ленинград через Урицк — сыграл контрудар 8-й армии… Хотя это наступление и не привело к восстановлению здесь обороны, но оно вынудило немцев перегруппировать часть сил с самого опасного для нас направления Урицк, Ленинград на петергофское…» Видимо, маршал намеренно умалчивает о той оценке, которую он дал действиям этой армии в сентябре 1941 года. Тогда ему было не до дипломатических формулировок. «8-я армия своими действиями, — говорилось в директиве Военного совета фронта, — не только подводит Ленинградский фронт, но играет предательскую роль. В то время как 23, 42, 55-я армии блестяще отражают все атаки немцев, нанесли им громаднейшие потери, 8-я армия, имея против себя 3–4 тысячи немцев с 10–20 танками, позорно разбегается при первом выстреле. Военный совет бездействует, настроен больше на эвакуацию, а не на упорный бой. Такой Военный совет вполне заслужил суровой кары, вплоть до расстрела»[31]. Командующий армией В. И. Щербаков и член Военного совета И. Ф. Чухнов были отстранены от должности, вместо них назначены Г. И. Шевалдин и А. Д. Окороков.

Принимались меры по укреплению дисциплины и стойкости войск путем активизации политической работы на фронте и в тылу, перестройки армейских политорганов, восстановления в армии и флоте институтов военных комиссаров. Широко практиковались и репрессивные меры. 16 августа появился приказ № 270. В нем, в частности, говорилось: «Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту, как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава».

Приказ предоставлял право каждому военнослужащему требовать от вышестоящего начальства драться в окружении до последней возможности, а если командир или часть красноармейцев «предпочтут сдаться в плен — уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными»[32].

Уже в июне во фронтах по инициативе командования создавались заградительные отряды. 12 сентября Ставка ВГК разослала военным советам фронтов специальную директиву, узаконившую эту практику. В этой директиве под № 001919, написанной Шапошниковым под диктовку Сталина, отмечалось, что «в наших стрелковых дивизиях имеется немало панических и прямо враждебных элементов, которые при первом же нажиме бросают оружие, начинают кричать: „Нас окружили!“ — и увлекают за собой остальных бойцов. В результате подобных действий этих элементов дивизия обращается в бегство, бросает материальную часть. Подобные явления имели место на всех фронтах». Утверждалось также, что «твердых и устойчивых командиров и комиссаров у нас не так много» и приказывалось «в каждой дивизии иметь заградительный отряд из надежных бойцов»[33]. В условиях острой нехватки автомобилей и танков, когда по свидетельству Жукова Сталин лично распределял их поштучно между фронтами и армиями, Верховный требовал выделения автомобилей для передвижения, да еще нескольких танков и бронемашин на каждый из дивизионных заградотрядов силою в нормальный стрелковый батальон. Основной задачей заградотряда, как указывалось в директиве, следовало считать «помощь командному составу в поддержание твердой дисциплины в дивизии, приостановку бегства одержимых паникой военнослужащих, не останавливаясь перед применением оружия, ликвидацию инициаторов паники…»[34].

В приказе № 270 и директиве № 001919 отразились и отчаянность положения, и растерянность и бессилие руководства, и насаждавшиеся еще до войны репрессивные меры, недоверие к командному составу, и жестокая политическая воля большевизма. Приказ № 270 закрывал дорогу к своим воинам, оказавшимся в плену даже не по своей воле, так как фактически объявлял всех пленных предателями, подлежащими уничтожению. Но так или иначе он привел к повышению стойкости войск.

Не добившись успеха в районе Ораниенбаума, противник вновь направил свои усилия на захват Пулковских высот, решив обойти их с флангов. Утром 23 сентября после двухчасовой артиллерийско-минометной и авиационной подготовки танки и пехота под прикрытием дымовой завесы атаковали войска Ленинградского фронта на участке Кискино, Галерово (западнее Пулково). Противник был встречен губительным огнем артиллерии 42-й армии, флота и контратаками 13-й стрелковой дивизии (преобразованная 5-я дивизия народного ополчения). Наступление немцев захлебнулось. Затем к исходу дня они после мощной артиллерийской подготовки повторили атаки, но вновь потерпели неудачу. Только у деревни Кискино враг оставил на поле боя до 500 человек убитыми. Так закончилась его последняя попытка крупными силами прорвать оборону войск фронта на всем южном и юго-западном участке от Финского залива до Пулково.

В отражении вражеского наступления вместе с войсками 42-й армии большую роль сыграли авиация, войска ПВО и Краснознаменный Балтийский флот. Линейные корабли «Октябрьская революция» и «Марат», крейсеры «Петропавловск», «Максим Горький», «Киров», лидер «Ленинград», эскадренные миноносцы «Сметливый», «Стойкий», «Свирепый», «Стерегущий», 4 канонерские лодки и 14 батарей морской артиллерии калибром от 100 до 305 мм обрушивали лавину огня на войска ударной вражеской группировки, перемалывали ее живую силу.

В ходе боев с немецкими войсками особенно отличились 47-й и 73-й корпусные артиллерийские полки и 101-й полк РВГК, которыми командовали майор Н. П. Витте, майор B. C. Гнидин и подполковник H. H. Жданов.

Захват Пушкина 18 сентября оказался последним существенным успехом противника. В тот день Гепнер получил приказ о выводе своей танковой группы из боя и переброске ее на московское направление. Все войска, действовавшие под Ленинградом, отныне переходили в подчинение командования 18-й армии. 23 сентября, когда немцам в ходе наступления на Петергоф удалось овладеть его восточной частью, Гальдер записал в своем дневнике: «В районе Ладожского озера наши войска продвинулись незначительно и, по-видимому, понесли большие потери. Для обороны сил тут вполне достаточно, но для решительного разгрома противника их, вероятно, не хватит. Но у нас нет большего». Через день генерал-фельдмаршал фон Лееб вынужден был доложить командующему сухопутными войсками генерал-фельдмаршалу фон Браухичу, что оставшимися силами продолжать наступление на Ленинград он не может. 27 сентября генерал-фельдмаршал подписал приказ, в котором указывал, что его группа армий «Север», обороняясь и улучшая положение на отдельных участках, должна создать условия для дальнейшего наступления с целью более тесной блокады Ленинграда, а также соединения с финскими войсками западнее и восточнее Ладоги.

Расчет немецкого командования — покончить с Ленинградом до начала операции на московском направлении — не оправдался, хотя в надежде на это оно всячески оттягивало вывод из боя танковых и моторизованных дивизий, которые Гитлеру были нужны для наступления на советскую столицу. Врагу казалось, что еще день-два и судьба Ленинграда будет решена. Переброска 1-й и 6-й танковых дивизий затянулась до 23–24 сентября, а 36-й моторизованной дивизии — до конца сентября. Остальные силы 4-й танковой группы — четыре пехотные дивизии (121, 122, 269-я и Полицейская СС) и одна охранная (285-я) — вошли в состав 18-й немецкой армии и продолжали действовать на ленинградском направлении.

Исходя из новых задач ко 2 октября была реорганизована танковая группировка немецких войск, действовавшая под Ленинградом. В составе 16-й полевой армии группы армий «Север» в 39-м моторизованном корпусе остались только 8-я и 12-я танковые дивизии.

На 10 сентября 1941 года в составе 8-й танковой дивизии числилось следующее количество боеспособных танков: 8 Pz.Kpfw.I, 36 Pz.Kpfw.II, 78 Pz.Kpfw.III, 17 Pz.Kpfw.IV и 15 командирских танков. В составе 12-й танковой дивизии на 26 августа было: 7 Pz.Kpfw.I, 25 Pz.Kpfw.II, 42 Pz. Kpfw.38(t), 14 Pz.Kpfw.IV и 8 танков управления. Кроме этих соединений немецкие войска под Ленинградом поддерживали 10–15 штурмовых орудий StuG III[35]. Остальные германские танковые дивизии были переброшены в состав группы армий «Центр».

24–26 сентября противник вновь пытался наступать на Петергоф и Ораниенбаум, а из Пушкина — на Большое Кузьмино. Но каждый раз его атаки отражались артиллерийско-минометным и ружейно-пулеметным огнем. Одновременно вражеская авиация продолжала производить налеты на Ленинград. 27 сентября противник совершил 3 дневных налета на город, направив сюда до 200 самолетов. Это был последний массированный удар вражеской авиации по Ленинграду в 1941 году. Всего в сентябре германская авиация произвела на Ленинград 23 воздушных налета, больше половины из которых — ночные. Однако из 2712 самолетов, направлявшихся к городу, прорвалось только 675, при этом истребительная авиация и зенитная артиллерия сбили 309 самолетов врага. Эти цифры свидетельствовали о боевых возможностях противовоздушной обороны Ленинграда, о героизме и высокой выучке летчиков, зенитчиков, служб оповещения и прожектористов.

Возвращаясь к обороне Ленинграда, необходимо сказать, что большое влияние на исход оборонительного сражения в Красногвардейском укрепленном районе оказали контрудары 8-й армии с приморского плацдарма на Красное Село и 54-й армии из района Волхова на станцию Мга с целью деблокирования Ленинграда. Несмотря на то что задача деблокады Ленинграда выполнена не была, контрудар 54-й армии облегчил оборону южных подступов к городу.

Блокада города. 26 сентября фронт под Ленинградом стабилизировался. 23-я армия в составе 6 стрелковых дивизий и частей 22-го укрепленного района занимала оборону позиции на Карельском перешейке от Ладожского озера до Финского залива по линии государственной границы 1939 года.

8-я армия (Приморская оперативная группа) в составе 6 стрелковых дивизий и 2 бригад морской пехоты оборонялась на приморском плацдарме.

42-я армия в составе 5 стрелковых дивизий и 2 стрелковых бригад занимала оборону на фронте от берега Финского залива до восточной окраины Пулково.

55-я армия в составе 5 стрелковых дивизий оборонялась на фронте Пулково, Ям-Ижора и далее до реки Нева.

Невская оперативная группа в составе стрелковой дивизии, 2 стрелковых бригад и 3 стрелковых батальонов занимала оборону на правом берегу Невы, в районе Шлиссельбурга.

54-я армия в составе 5 стрелковых дивизий, горнострелковой бригады и 2 танковых бригад занимала оборону от Ладожского озера до населенного пункта Кириши.

По восточному берегу реки Волхов, от населенного пункта Кириши до озера Ильмень, на 100-километровом фронте, оборонялась 52-я отдельная армия. К концу сентября сюда же из резерва Ставки прибыла 4-я армия.

Далее на юг от озера Ильмень, вдоль Селигерской системы озер, закрепились после отхода из района Демянска войска 11, 34-й и 27-й армий Северо-Западного фронта.

К тому времени серьезные изменения произошли в управлении автобронетанковых войск Ленинградского фронта. Действующие на этом направлении танковые соединения и части понесли большие потери, некоторые практически перестали существовать как боевые единицы.

Безвозвратные потери танковых частей Ленинградского фронта (с 1 сентября по 1 октября 1941 года)[36]

2-й танковый полк 1-й танковой дивизии с 1 по 5 сентября совместно с подразделениями 281-й стрелковой дивизии вел бои методом танковых засад в районе населенного пункта Зябицы. С 7 сентября полк перешел в подчинение 8-й армии, в составе которой вел сдерживающие бои с противником во взаимодействии со стрелковыми частями армии и к концу месяца понес большие потери. 1-й танковый полк этой же дивизии с 1 по 12 сентября методом танковых засад оборонял районы Аржакхози, Тифинка, Хилюзи и южную окраину Красногвардейска, затем до 16 сентября вел тяжелые оборонительные бои по прикрытию отходящих частей 42-й армии и тоже понес огромные потери. После 17 сентября полк действовал в засадах на участке 70-й стрелковой дивизии и обеспечивал стык между 1-ми 55-м стрелковыми полками этой дивизии на южной окраине Пулково. 20 сентября дивизия приступила к переформированию в 123-ю танковую бригаду. Бригада была сосредоточена в районе населенного пункта Рыбацкое как резерв командующего фронтом и организовала танковые засады на всех дорогах, идущих на этот населенный пункт с юга и юго-запада в готовности к контратакам в направлениях — Рыбацкое, Пулково; Рыбацкое, Московская, Славянка; Рыбацкая, Колпино.

48-й отдельный танковый батальон, сформированный в составе 23-й армии из оставшейся там к концу августа матчасти, был сосредоточен в районе населенного пункта Пампаса и в течение всего месяца, действуя методом танковых засад и коротких контратак, вел совместные бои с 115, 198-й и 123-й стрелковыми дивизиями. 3 сентября был сформирован 106-й отдельный танковый батальон в количестве 30 танков, который также вошел в состав 23-й армии и действовал методом неподвижных огневых точек.

В составе 55-й армии действовали вновь сформированные 84-й и 86-й отдельные танковые батальоны. В течение месяца 84-й танковый батальон, действуя методом танковых засад и коротких контратак, вел оборонительные бои в районах Колпино, Саперная, Московская, Славянка. Отдельными подразделениями батальон совместно с частями 168-й стрелковой дивизии пытался наступать в направлении Усть-Тосно и Новая. 86-й отдельный танковый батальон до 5 сентября, действуя совместно с подразделениями 102-го стрелкового полка 168-й стрелковой дивизии в направлении населенных пунктов Поповка, Тосно, уничтожил до батальона пехоты 407-го пехотного немецкого полка и захватил 7 противотанковых, 5 105-мм и 2 горных орудия, 3 миномета, грузовую и легковую машины, несколько пулеметов и винтовок, более 100 лошадей и 20 повозок и овладел населенными пунктами Красная Горка и Затишье. Затем до 20 сентября батальон, действуя совместно с подразделениями 168-й стрелковой дивизии в районе населенных пунктов Большое Лисино, Федоровское, Черная Речка, методом коротких контратак сдерживал наступление немецких частей. К концу месяца 86-й отдельный танковый батальон, действуя в составе 55-й армии, оборонял рубеж по юго-восточной окраине Пулкова, совхоз им. Марти.

51-й отдельный танковый батальон до 9 сентября, действуя в составе 1-й дивизии НКВД, вел тяжелые бои с превосходящими силами противника, понес большие потери и был выведен в район населенного пункта Заневка для приведения своих подразделений в порядок. С 12 сентября после восстановления и пополнения матчастью батальон был сосредоточен в районе Финское Койрово, как резерв командующего фронтом, но уже через 3 дня батальон вел упорные бои с прорвавшимися немецкими частями, теснившими подразделения 10-й стрелковой дивизии, 3-го и 701-го стрелковых полков в районе поселков Володарский, Урицк, Финское Койрово. До 28 сентября батальон занимал оборону на рубеже Лигово, Новая, высота 13,9, мост через Лиговский канал, а 29 сентября, наступая совместно с 35-м и 701-м стрелковыми полками, вошел в Старопаново, где уничтожил около 10 противотанковых орудий противника и разогнал до роты немцев. После того как пехота приостановила наступление и залегла в районе населенных пунктов Старо-Паново и Урицк, батальон вынужден был отойти.

107-й отдельный танковый батальон с 6 сентября был придан 115-й стрелковой дивизии и целый месяц вел оборонительные бои танковыми засадами на рубеже Ново-Саратовская колония, Выборгская.

124-я танковая бригада, находясь в резерве командующего фронтом, заняла оборону в районе Автово, Средняя Рогатка, Дворец Советов в готовности к контратакам в направлении — Автово, Урицк; Средняя Рогатка, Пулково.

Таким образом, к 25 сентября в составе Ленинградского фронта из оставшейся в наличии материальной части были сформированы и действовали 48, 51, 86, 106-й и 107-й отдельные танковые батальоны, а также 123-я и 124-я танковые бригады. Кроме указанных танковых частей, с 27 сентября в состав Ленинградского фронта вместе с 54-й армией влились 16-я и 122-я танковые бригады и 119-й отдельный танковый батальон.

Наличие боевых машин в частях Ленинградского фронта на 1 октября 1941 года[37]

После того как противник, рвавшийся к Ленинграду, был остановлен войсками Ленинградского фронта, встала задача укрепить оборону города, особенно противовоздушную и противоартиллерийскую, а также решить задачу снабжения войск и населения города.

Для усиления обороны города в инженерном отношении кроме первого основного оборонительного рубежа, развивавшегося в глубину, были построены многочисленные оборонительные сооружения. На южном направлении были построены укрепленные районы № 14, 16 и 79, которые находились в оперативном подчинении командующих армиями и занимались 35 отдельными пулеметно-артиллерийскими батальонами. Между Финским заливом и Невой был создан южный обвод города, который включал в себя и городские секторы обороны: Кировский, Московский и Володарский. К северу и востоку от города были оборудованы северный обвод и отсечные позиции: ириновская, шлиссельбургская, дубровская и осиновецкая, а по Неве — невский оборонительный рубеж. Непосредственно по окраинам города был создан внешний обвод, а сам город превращен в укрепленный район, разделенный на 6 секторов: Кировский, Московский, Выборгский, Приморский, Володарский и Красногвардейский. Кроме того, для Балтийского флота была назначена специальная полоса. Внутри города были оборудованы промежуточные рубежи обороны.

Для борьбы с артиллерией противника были созданы контрбатарейные артиллерийские полки, а затем контрбатарейный артиллерийский корпус. Большую роль в борьбе с артиллерией противника сыграли корабли Балтийского флота.

Борьбу с авиацией противника осуществляла армия противовоздушной обороны. Широко была развита сеть воздушных заграждений. Густая сеть аэростатов прикрывала все важные военные и промышленные объекты Ленинграда. Город прикрывало большое количество зенитных артиллерийских средств, а также истребительная авиация.

Однако блокада города крайне усложняла снабжение защитников Ленинграда. Поэтому уже в конце августа 1941 года Военный совет Ленинградского фронта принял решение организовать трассу через Ладожское озеро. С наступлением зимы здесь была проложена дорога по льду протяжением 28 километров. Эта дорога стала единственной жизненной артерией фронта и города и сыграла исключительную роль в деле защиты Ленинграда.

Боевые действия советских войск в период борьбы на подступах к Ленинграду развивались в тесном взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом и Ладожской военной флотилией. Флот поддерживал своей авиацией и артиллерией боевые действия наземных войск. К обороне города помимо корабельной артиллерии привлекалась вся береговая артиллерия. Ладожская военная флотилия обеспечивала фланги сухопутных войск, а с момента блокады Ленинграда — подвоз по Ладожскому озеру боеприпасов и продовольствия и эвакуацию больных и раненых. Для защиты города флот собрал все свои силы: корабельный состав, авиацию, береговую и железнодорожную артиллерию, сформировал корректировочно-наблюдательные посты, части морской пехоты. Непосредственно на суше, плечом к плечу с воинами фронта сражались с врагом 70 тысяч моряков.

Кроме помощи наземным войскам Балтийский флот решал и самостоятельные задачи. К их числу относятся: нарушение морских коммуникаций противника в Балтийском море и борьба за Моонзундский архипелаг и полуостров Ханко.

С потерей Таллина, Моонзундских островов и Ханко Балтийский флот оказался зажатым в восточной части Финского залива. Запертые, по существу, в Невской губе корабли, однако, не были обречены на бездействие. Балтийцы производили минные постановки, вели траление, обеспечивали межбазовые переходы, перевозки людей, оружия, военной техники, продовольствия в интересах фронта и города, действовали на морских коммуникациях противника в Балтийском море.

Несмотря на исключительно сложные навигационно-гидрографические и оперативно-тактические условия, подводные лодки совершили 58 походов, уничтожив в них 16 судов общим тоннажем свыше 33,5 тысяч тонн. Это составило примерно 37 процентов от общего тоннажа транспортного флота, потерянного немцами на Балтийском морском театре в 1941 году. И все же, как отмечал впоследствии бывший командующий флотом адмирал В. Ф. Трибуц: «…мы неверно и недостаточно целеустремленно использовали значительную часть подводных лодок».

Немецкое командование отчетливо представляло значение флота, и прежде всего крупных артиллерийских кораблей, в обороне Ленинграда, и в связи с этим предприняло во второй половине сентября 1941 года попытку уничтожить базировавшиеся в Кронштадте морские силы. В воздушной операции, проведенной в период с 19 по 27 сентября, участвовало в общей сложности свыше 400 бомбардировщиков.

В эти полные драматизма для моряков дни выявились и серьезные пробелы в противовоздушной обороне флотских объектов. Требовались срочные меры по изменению дислокации кораблей, маскировке, усилению средств ПВО и воздушного патрулирования. Массированные налеты были приняты немецкой авиацией 21, 22 и 23 сентября. Удары с воздуха при этом сопровождались артиллерийскими обстрелами кораблей, стоявших на Неве, в морском порту, в морском канале и в других местах.

«Балтийский Пёрл-Харбор» немцам не удался, однако урон все же оказался значительным. Прямыми попаданиями бомб крупного калибра были потоплены лидер «Минск», сторожевой корабль «Вихрь», подводная лодка М-74, транспорт. Затонул поврежденный эсминец «Стерегущий». Получили повреждения линкор «Октябрьская революция», крейсер «Киров», три эскадренных миноносца, надводный заградитель, ряд других кораблей и судов. У линкора «Марат» оторвало носовую часть по вторую башню. Пострадал и город, его предприятия, флотский госпиталь.

В том, что противник все же не достиг поставленной цели, важную роль сыграло своевременное оповещение об обнаружении вражеских самолетов, направлявшихся в сторону острова Котлин. Сигнал тревоги передали операторы радиолокационной станции «Редут-3», установленной в Усть-Ижоре в районе «Ораниенбаумского пятачка» (они входили в систему ПВО фронта).

Ценой огромных жертв и усилий советские части остановили наступление группы армий «Север» и к концу сентября заставили ее перейти к обороне. С 10 июля по 30 сентября войска Северного, Северо-Западного и Ленинградского фронтов, а также Балтийский флот потеряли почти 350 тысяч человек, из них 214 тысяч убитыми и пропавшими без вести. В конце месяца начался новый этап битвы за Ленинград. Противник принялся разрушать город, терроризируя его жителей методичным огнем артиллерии и массированными бомбежками. Недостаток сил, слабая выучка войск, отсутствие опыта при ведении наступательных действий на лесисто-болотистой местности, неумение командиров и штабов управлять в сложной боевой обстановке привели к срыву плана деблокады города. Отрезанным от Большой земли войскам и населению предстояла многомесячная и многотрудная борьба за жизнь.

К 26 сентября 1941 года наступление немецких войск на северо-западном направлении было остановлено. Благодаря мероприятиям Ставки Верховного Главнокомандования по выдвижению резервов (в ходе боевых действий дополнительно было введено 5 управлений армий и 20 дивизий. — Примеч. авт.) к концу сентября на северо-западном направлении противнику противостояли Ленинградский и Северо-Западный фронты, а также 52-я отдельная армия.

Несмотря на упорную оборону, Красная Армия не смогла остановить врага на дальних подступах к Ленинграду. Ценой больших потерь за 83 дня операции противнику удалось захватить Эстонию, значительную часть Ленинградской области и прорваться к городу. В тот период советские войска потеряли убитыми 214 078 человек, было ранено 130 848 человек[38]. Однако расчеты германского командования овладеть Ленинградом с ходу и использовать освободившую группу армий «Север» для наступления на Москву не оправ дались. К концу сентября 1941 года, несмотря на ожидания немецкого командования, фронт под Ленинградом стабилизировался. Началась длительная борьба за город, продолжавшаяся более трех лет.

АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ:

1. Доклад помощника командующего войсками по АБТВ Северного фронта о боевой деятельности АБТВ фронта с 22 июня по 5 августа 1941 года (ЦАМО, ф. 38, оп. 80038сс, д. 22, лл. 17–86).

2. Отчет помощника командующего войсками по АБТВ Ленинградского фронта о боевой деятельности АБТВ фронта с 1 августа по 1 октября 1941 года (ЦАМО, ф. 38, оп. 80038 сс, д. 21, лл. 84–95).

3. Сведения начальника АБТВ 7 А о боевых действиях бронетанковых войск армии с 22 июня по 1 августа 1941 года (ЦАМО, ф. 340, оп. 5399, д. 2, лл. 52–64).

ЛИТЕРАТУРА:

1. Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. М.: Библиотека / Мосгорархив, 1995, кн. 1. 454 с.

2. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945. М.: Воениздат, 1961, т. 2. 683 с.

3. Борьба за Советскую Прибалтику в Великой Отечественной войне. Рига, Лиесма, 1966. 370 с.

4. История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М.: Воениздат, 1974. 613 с.

5. Россия и СССР в войнах XX века. М., Олма-Пресс, 607 с.

6. Военно-исторический журнал. 1987, № 9.

7. Военно-исторический журнал. 1988, № 9.

8. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: Издательство АПН, 1986, т. 2. 450 с.

9. Миняйло С. Н. Отступательные и оборонительные операции советских войск на северо-западном направлении. Героическая оборона Ленинграда. М.: Военная академия им. М. В. Фрунзе, 1956. 43 с.

10. Манштейн Э. Утерянные победы. Пер. с нем. М., 1957. 322 с.

11. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1942–1945. Schiffer Military History, 1996. 297 p.

^{Оборонительные операции на ленинградском направлении в июле — сентябре 1941 года}

^{Оборонительная операция 23-й армии на Карельском перешейке с июля по сентябрь 1941 года}

^{Оборонительные операции на красногвардейском направлении с 8 по 21 августа 1941 года}

^{Борьба за Приморский плацдарм с 22 августа по 9 сентября 1941 года}

^{Ход боевых действий на ближних подступах к Ленинграду в сентябре 1941 года}

^{Оборонительные бои 42-й армии на подступах к Ленинграду в сентябре 1941 года}

Примечания:

2

Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1942–1945. Schiffer Military History, 1996, p. 43–44.

3

Миняйло С. Н. Отступательные и оборонительные операции советских войск на Северо-Западном направлении. Героическая оборона Ленинграда. М.: Военная академия им. М. В. Фрунзе, 1956, с. 8.

21

История ордена Ленина Ленинградского военного округа. M.: Воениздат, 1974, с. 220 (ЦАМО, ф. 217, оп. 300435, д. 4, л. 267).

22

Там же, с. 217 (Архив штаба ЛенВО, инв. № 106, с. 159).

23

Там же, с. 221.

24

ЦАМО, ф. 38, оп. 80038сс, д. 21, л. 95.

25

Там же, л. 93.

26

Великая Отечественная война 1941–1945.Военно-исторические очерки. М.: Библиотека / Мосгорархив, 1995, кн. 1, с. 155 (ЦХСД, оп. 1554, д. 4/2, л. 421).

27

Там же, с. 156.

28

Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М.: Издательство АПН, 1986, т. 2, с. 150.

29

Военно-исторический журнал. 1987, № 9, с. 56.

30

История ордена Ленина Ленинградского военного округа. М.: Воениздат, 1974, с. 235 (ЦАМО, ф. 217, оп. 1258, д. 4, л. 92).

31

Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. М.: Библиотека / Мосгорархив, 1995, кн. 1. с. 157 (ЦАМО, ф. 217, оп. 1221, д. 220, л. 388–390).

32

Военно-исторический журнал. 1988, № 9, с. 28.

33

ЦАМО, ф. 251, оп. 646, д. 465, л. 231–232.

34

Там же, л. 232.

35

Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1942–1945. Shiffer Military History, 1996, p. 206.

36

ЦАМО, ф. 38, оп. 80038сс, д. 21, л. 94.

37

Там же, л. 92.

38

Россия и СССР в войнах XX века. М.: Олма-Пресс, с. 271.