См. также: Ангел-Хранитель престола № 7; Демонские козни № 232; Пение церковное № 705; Родители № 959; Святой № 1003; Утешение № 1169; Царствие Божие № 1188.

1180. Авва Маркелл всегда стоял в храме со слезами, ибо когда совершалась служба, он видел всю церковь как бы в огне

Говорили некоторые из отцов об авве Маркелле Фиваидском, со слов его ученика, что, намереваясь идти в воскресенье к службе, он приготовлял себя и часть Писания выучивал наизусть, пока не уходил в церковь. И когда стоял за службой, грудь его была омочена слезами. Он говорил: "Когда совершается служба, я вижу всю церковь как бы огненной, и когда оканчивается служба, огонь удаляется." (Древний патерик. 1874. С. 404. № 21).

1181. Авва Исаак выслал из храма монаха, допустившего небрежность в одежде

Некто из старцев поведал, что один из братии при авве Исааке пришел в малом клобуке в церковь Келлий. Старец выслал его из церкви, сказав: "Церковь эта принадлежит монахам, а ты мирянин и не можешь быть здесь." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 247, № 7).

1182. Преподобный Еразм Печерский все свое богатство истратил на благолепие храма; за это Божия Матерь даровала ему время для покаяния

См. также: Богородица

Был в Печерском монастыре черноризец по имени Еразм. У него было большое богатство, но все его он истратил на церковные нужды: оковал много икон, которые и доныне стоят под алтарем. И дошел он до последней нищеты, и все стали пренебрегать им. И стал он отчаиваться, что не получит награды за истраченное богатство, потому что отдал его в церковь, а не на милостыню. диавол вложил это ему в сердце. И стал он нерадеть о своем житии, во всяком небрежении и бесчинстве проводил свои дни. Однажды разболелся он так сильно, что, наконец, перестал говорить, лежал с открытыми глазами, едва дыша. Так прошло семь дней. На восьмой пришли к нему братия и, видя его страшное умирание, говорили: "Горе, горе душе брата! Жила она в лености и во всяком грехе и теперь видит что-то такое, мятется и не может выйти." Еразм же встал, как-будто никогда и не был болен, сел и начал говорить: "Братия и отцы, послушайте. Истинно так, грешен я, как вы сами знаете, и не покаялся до сих пор. И вот сейчас явились мне святые Антоний и Феодосии и сказали: "Мы молились Господу, и Он дал тебе время покаяться." Увидел я Пресвятую Богородицу. Она держала на руках Своего Сына, Христа Бога нашего, и все святые были с Ней. И сказала Она мне: "Еразм, за то, что ты украсил Мою церковь и иконами возвеличил ее, Я тебя прославлю в Царстве Сына Моего. Нищих же вы всегда имеете. Только, встав от болезни, покайся и прими великий ангельский образ. В третий день Я возьму тебя к Себе, чистого, возлюбившего благолепие дома Моего." И, сказав это, Еразм начал перед всеми исповедовать свои грехи, не стыдясь, а радуясь о Господе. Потом он встал, пошел в церковь и пострижен был в схиму. В третий же день отошел ко Господу в добром исповедании, (М. Викторова. Киево-Печерский патерик. 1893. С. 49).

1183. Подвижник Глинской обители отец Лаврентий, ощутив во время службы приступ болезни, решил лучше умереть, чем уйти из храма; через 15 минут боль прошла и в сердце появилось неизреченное веселие

См. также: Демонские козни; Мужество; Терпение.

Однажды, стоя в храме, глинский отец Лаврентий почувствовал сильный удар в ноги, потом в бока, в спину и, наконец, в голову. Видя козни злого духа, старец просил братию поддержать его. При каждом ударе ему приходил помысл — пойти в келию или в больницу, получить помощь и отдохнуть, но другой — внутренний — голос говорил ему: "Не лучше ли на молитве остаться? Лучше умереть в храме, чем на койке, а то пойдешь и дорогой скончаешься, к чему будет твоя ходьба…" Прошла четверть часа борьбы. Подвижник решил умереть, но не оставлять храма, и Господь сторицей наградил его небесным утешением за победу. Боль прошла, сердце отца Лаврентия исполнилось неизреченного веселья. "Такого отрадного чувства я никогда не испытывал, — говорил он, — и если бы служба совершалась 20 часов, я согласился бы стоять, лишь бы не покидала та небесная радость." (Глинский патерик. С. 223).

См. также: Бесстрастие №№ 23—26; Бесчестие № 32; Вера № 127; Любовь к Богу № 405; Родители № 957; Супруги № 1121; Честность № 1218.

См. также: Беспечность № 20; Боговидение № 74; Верность № 128; Гнев № 184; Исповедь публичная № 286; Кротость № 366; Любовь ко Христу № 422; Милостыня №№ 454—456; Покаяние № 778; Помощь Божия № 797; Постоянство в следовании за Христом № 850; Царство Божие № 1189.

1184. Авва Патермуфий спросил почившего, желает ли он отойти и жить со Христом или остаться еще во плоти; почивший изъявил желание быть со Христом

См. также: Молитва праведника; Подвижник; Чудо

Один из братии опасно занемог, и Господь открыл Патермуфию о его близкой кончине. Время уже клонилось к вечеру, и старец поспешил, чтобы проститься с умирающим. Когда отшельник пришел, то нашел брата, из-за которого спешил, уже умершим. Сотворив молитву, он приблизился к смертному одру. Поцеловав почившего, спросил: "Чего лучше желаешь, брат, отойти ли и жить со Христом или еще пребыть во плоти?" — "Зачем спрашиваешь меня, отче? Мне лучше отойти и пребыть со Христом. Нет мне никакой надобности оставаться во плоти," — ответил, приподнявшись на ложе, почивший. "Спи же в мире, чадо, и молись обо мне!" И почивший, распростершись, снова уснул. Присутствовавшие при этом были несказанно изумлены. "Воистину, это — человек Божий!" — решили все. После того старец облачил юношу с достаточным убранством. Всю ночь проведя в пении псалмов и песнопениях, Патермуфий предал его честному погребению. (Руфин. Жизнь пустынных отцов. С. 59).

1185. Авва Стефан днем и ночью взирал на распятого Христа

См. также: Молчание

Три старца однажды пришли к пресвитеру авве Стефану. Они долго сидели у него, ведя беседу о спасении души. Авва Стефан молчал. "Что же ты, отче, нам ничего не ответишь? Мы пришли к тебе ради душевной пользы." — "Простите меня, я не слыхал ничего, что вы до сих пор говорили. Впрочем, что знаю, скажу. Днем и ночью я ни на что более не взираю, кроме как на Господа нашего Иисуса Христа, пригвожденного к древу крестному." (Луг духовный. С. 79).

1186. Явление Христа Спасителя болящей в сонном видении, и последовавший после этого благополучный исход операции

См. также: Болезни; Операция; Помощь Божия.

Священник отец Петропавловский передает: "Своей родной племяннице я недавно послал икону Спасителя в терновом венце по следующей причине. Она, совершенно молодая женщина, счастливо живущая в супружестве, заболела страшной болезнью. Все доктора Тифлиса находили необходимым сделать операцию. Операция была очень сложная и тяжелая. Из ста оперируемых ее переносил только один. Когда речь заходила об операции, больная приходила в ужас и падала в обморок. Находясь в таком страхе от одной мысли об операции, она увидела во сне Христа Спасителя в терновом венце, облитого кровью. Подойдя к ней, Он с отеческой любовью сказал: "Вижу печаль души твоей. В тяжкой болезни и во всех твоих страданиях Я помогу тебе. Операции не страшись, она даст тебе не смерть, а жизнь." Больная проснулась. После увиденного она сама стала просить мужа об ускорении операции, что и было исполнено с неожиданным для больной и врачей успехом. Хирург, сделавший операцию, после ее благополучного исхода откровенно сказал, что не ожидал такого успеха, и был уверен, что она не перенесет этой операции. "Вижу в этом, — заметил он, — руку Всевышнего." Получив от меня икону Спасителя в терновом венце, племянница неописуемо обрадовалась, так как изображение Спасителя вполне совпадало с образом Господа, виденном ею во сне." (Троицкие листки с луга духовного. С. 51).

См. также: Наказание хулителей № 604; Помыслы хульные №№ 826—828.

1187. Послушник избавился от помыслов хулы и неверия только после исповеди старцу

См. также: Исповедь; Неверие; Помыслы хульные

Бывший наместник Троице-Сергиевой Лавры, архимандрит Кронид, поведал о себе следующее: "В Лавре я был вручен духовному окормлению старца отца Никодима, мужа простого сердцем, но мудрого по душе, очень доброго, и с ним духовно сблизился. Такая жизнь, видимо, врагу нашего спасения не понравилась. Он напал на меня с такой ужасной злобой, смущал меня помыслами хулы на Бога и неверия, что я едва не помрачился. Настал Великий пост 1878 года. В чистый понедельник я пришел к утрене в трапезную церковь, радуясь, что Господь сподобил дожить до этих великих дней и провести пост в покаянии. Здесь я устремил свой взор на местный образ Спасителя с мольбой к Нему о помощи в деле спасения. Вдруг неожиданно, как молния, в моем уме пронеслась мысль неверия и хулы на Христа Спасителя. Это меня так напутало, что я как бы омертвел. В то же время я почувствовал, как по всему моему телу пробежала искра адского огня, а сердце исполнилось смертельной тоски. В испуге и трепете я тогда перевел свой взор на икону Божией Матери, моля Ее защитить от страшных и пагубных помыслов. Но, к своему ужасу, я заметил, что помыслы богохульства и хулы на Матерь Божию еще сильнее восстают во мне. Тогда я молитвенно обратился к Преподобному Сергию. Но скверная мысленная ругань с ужасной силой обрушилась и на него. Затем слова хулы, неверия и богохульства на все святое и, страшно сказать, даже на Святое Святых, то есть на Тайны Христовы, полились во мне неудержимым потоком. От мучительной тоски я помертвел и не находил нигде места. Моя душевная мука была столь велика, что я за пять дней совершенно изменился в лице. Архимандрит Леонид однажды обратил на меня особое внимание и спросил: "Константин! Что с тобой? Тебя узнать нельзя!" Я отвечал ему, что мне очень нездоровится. Наступила пятница, а помыслы все продолжались. Иду к своему духовному отцу исповедоваться, а помысл подсказывает мне: "Неужели ты поведаешь духовнику все свои пагубные, хульные помыслы?" Я послушался мысленного совета и, исповедуясь, умолчал о помыслах. Но выходя после исповеди из келии духовника, я почувствовал такую сильнейшую тоску, что от страшного внутреннего смятения не мог сдержать своих рыдании и, плача, как дитя, упал на диван, стоявший возле двери. Духовник смутился и спросил меня: "Костя, что с тобой?" Я ему отвечаю: "Батюшка! Я погиб!" — "Как погиб?" Тогда я поведал ему свои душевные помыслы, терзавшие меня всю неделю, начиная с чистого понедельника. Слушая меня, духовник спросил: "Да что ты, утешаешься что ли этими помыслами?" Я отвечаю ему: "Не утешаюсь, батюшка, а стражду неописуемо." Тогда духовник снова подвел меня ко кресту и Евангелию, снова прочитал разрешительную молитву и отпустил меня. После этого на душе у меня стало так легко, что я от духовника не шел, а летел на крыльях радости. Все страшные помыслы исчезли, и я, грешный, спокойно мог приступить к Святой Чаше." (Троицкие листки с луга духовного. С. 43).