Глава 10

Жизнь после смерти

Учение о жизни после смерти [570] было настолько развито в Древнем Египте, что здесь мы можем набросать лишь некоторые из его наиболее примечательных черт. Потребовался бы целый том, чтобы оценить его должным образом, так как никто не выказывал столько заботы о мертвых, как египтяне, и не проявлял такого воображения о жизни потустороннего мира.

Даже в самый ранний доисторический период душа считалась бессмертной, как об этом свидетельствуют дары в виде пищи, питья и украшений, найденные во всех могилах этого периода. Там только большой кувшин или горшок поставлены над телами, которые похоронены в согнутом положении, а несколько камней или саманных кирпичей свидетельствовали о последовательных усилиях защитить умершего от животных пустыни. Но обширные гробницы царей в начале династического периода выказывают абсолютно такую же заботу о существовании умерших, как это демонстрировалось в более поздний период. В период пирамид бальзамирование начиналось с царей, возрастающая забота уделялась гробницам частных граждан, а обильные надписи раскрывают нам значительную часть тех взглядов о жизни после смерти, которых так преданно придерживались египтяне позднее. Из них видно, что в самый ранний период, так же как в самый поздний, самые противоречивые взгляды господствовали относительно жизни после смерти, в гармонии с общим характером египетской религии, которая стремилась сохранить все мнения предков как одинаково священные, не исследуя их слишком пристально и не систематизируя их.

Мы можем заключить, что в самый древний период считали, что души мертвых обитают в обширной пустыне, где расположены могилы, заполняя ночью каменистые горы этой негостеприимной области. Вследствие их убогого места обитания и тяжелого существования такие души были не очень безопасным обществом для блуждающего по пустыне. Наилучшим пожеланием для души чьих-то родственников, вероятно, было, чтобы она стала самой опасной среди всех этих демонов, чтобы ее боялись и уважали остальные. Обычай помещать разного рода оружие рядом с умершим, чтобы защитить его в той опасной жизни, где его преследуют страшные демоны пустыни или подземного мира, также выглядит как пережиток таких примитивных представлений, хотя он и просуществовал до Нового царства [571].

Рис. 181. Душа-птица

Рис. 182. Душа, возвращающаяся в тело

Душу человека обычно изображали в виде птицы с головой человека, вылетающей из его рта в момент смерти. Более ранний термин для «души», «ка» (или кай?) [572], иероглифический символ которой – две поднятые вверх руки, как на рис. 180, кажется, предполагает, что душа продолжает жить в форме призрачного двойника тела. В Новом царстве усопшую душу явно идентифицируют с тенью, которую символизирует силуэт тела или иероглиф зонтика (ср. рис. 189). Некоторые очень поздние теологи стремились различить три синонима: «двойник», «душа» и «тень», как разные части души и иногда даже добавляли в качестве четвертого элемента «светящуюся душу», или «ikh(u)». Никакого решения так и не достигли. Продолжает ли душа жить в трупе, возвращаясь навсегда или время от времени, как верили некоторые, из царства мертвых после своего очищения (то есть мумификации), или же она остается в могиле или близ нее, или странствует в пустыне, или уходит далеко отсюда к месту пребывания Осириса? Погребальные тексты и приготовления к похоронам более богатых классов пытались учесть все это разнообразие взглядов, хотя предпочтение отдавали последней теории, как наиболее обоснованной. Прежде всего, следует позаботиться о том, чтобы защитить и сохранить труп [573]. Если, тем не менее, тело предстоит уничтожить, душа может поселиться в одной или многих портретных статуях, положенных в могилу. Затем приготовляют пищу, или настоящую (мясо иногда бальзамировали), или ее изображения из камня, глины или дерева, или рисунки и записанные магические формулы. Эти магические приношения обновляли в дни праздников. В молитвах также выражали желание, чтобы мертвый мог покинуть свою гробницу и появиться не только ночью, когда все духи свободно скитаются по земле, но также днем, принимая любую выбранную форму. Для этого воплощения предпочтительно выбирали нескольких птиц, хотя рассматривались даже крокодил, змея, кузнечик и цветок [574]. Дух желает посетить свой дом – мысль, не всегда приятная для суеверных обитателей [575], – или, если дух скитается по пустыне, саму гробницу нужно открыть, чтобы он вновь поселился в ней. Небольшая лестница помогает умершему подняться на небо; маленькая модель корабля даст ему возможность поплыть по небу или над ним; молитва или магия помогут его душе взлететь к звездам. Путь к отдаленному царству Осириса действительно преграждает множество трудностей. Злые духи угрожают поглотить душу. Дюжины ворот охраняют чудовищные стражи, вооруженные ножами («носители ножей») или острыми зубами и когтями. Умершие должны преодолеть широкие реки и крутые горы и пр. Магические формулы и рисунки для преодоления всех этих препятствий располагали на стенах гробницы или саркофага; позднее их включали в книги, положенные рядом с мумией или в нее (например, под мышку) и, наконец, даже писали на тканях, в которые заворачивали мумии. Таким образом, получила развитие богатая литература полумагических иллюстрированных охранных книг для умерших, самое большое собрание которых мы называем Книгой мертвых [576].

Рис. 183. Душа возвращается к могиле

Рис. 184. Умерший посещает свой дом

Эти тексты и другие магические вспомогательные средства помогали умершему преодолеть все препятствия. Странные перевозчики переправляли их через реку Стикс или океан, они взлетали к небу в виде птицы или насекомого, их переправляли в том же направлении на крыльях богов или их посланцев. Они карабкались на небесные высоты по небесному древу или по лестнице или добирались до них через горы запада, чтобы открыть дверь неба или спуститься по длинным подземным дорогам, ведущим в подземное царство. Последняя и самая серьезная трудность ожидала умершего, когда он, наконец, приближался к залу суда или судилищу Осириса для исследования его жизни на земле. Там он ожидал, что его приведут к трону этого бога и его ассамблеи из сорока двух помощников [577], большинство из них были чудовищами ужасными на вид и носящими страшные имена, такие как «Кровопийца», «Дробитель костей» или «Заглатыватель теней» [578]. Сердце умершего взвешивали Тот, его павиан [579] и Анубис. Он сам читал по своей охранной книге «негативное признание», исчисляя сорок два греха, в которых объявлял себя невиновным, с торжеством восклицая в конце: «Я чист, я чист». Затем его присоединяли к царству Осириса, которое описывалось, как расположенное на небе или в глубокой дыре (tephet) под землей, или между небом и землей. Согласно самой ранней теории, оно восходило и опускалось в звезды, которые образуют «божественные поля». В самых древних текстах перевоз к этой земле обычно описывали как плавание по темным водам, которые приходят из царства Хнума (подземного мира), то есть по подземному Нилу и первозданному водному хаосу. Последний, однако, ведет к громадному земному океану и его продолжению на небе, которое точно так же описывают как дорогу к Осирису. О странном перевозчике, «который смотрит назад, чье лицо повернуто назад», см. в главе 3.

В обществе богов умерший, закутанный в прекрасные ткани, ведет роскошную жизнь, питается исключительно виноградом и фигами «из божественного сада» [580], ест хлеб из житницы богов или даже более чудесную еду с древа жизни или похожих чудесных растений, которые произрастают в различных «лугах» или «полях» [581]. Иногда, как считают, души умерших даже пьют молоко из груди богинь или воду из источника жизни (рис. 89), который часто идентифицировали с источником Нила. Такая пища дарует вечную жизнь и божественную природу. Более скромным является жизнь земледельца в плодородных полях, которые мертвый вспахивает, засевает и собирает урожай под руководством Осириса. Поскольку это все же остается трудовым существованием, впоследствии считалось, что маленькие доверенные лица из дерева или гончарные изделия, ushebtiu («ответчики») [582], ответят за умершего, когда Осирис назовет его имя. Они выполнят его работу, обрабатывая землю деревянной мотыгой на небесных полях. В то время как крестьяне с радостью будут трудиться на Осириса, как они делали это в земном существовании, знатные люди жаждут новой жизни, еще больше предаваясь лени. Разнообразное времяпрепровождение ожидает его в ином мире, где умерший может играть в шашки (иногда, согласно более поздним текстам, со своей собственной душой) [583]. В соответствии с представлениями периода от 3000-х до 1800-х гг. до н. э. в могилу покойного клали фигуры пекарей, мясников и других слуг, которые обеспечивали умершего пищей и удобствами, спасая от тяжкого труда. И человеческие жертвоприношения, описанные ниже, вероятно, преследовали ту же цель: обеспечения умершего слугами.

Это напоминает нам о том, что, в конце концов, человек может и не зависеть целиком от небесного пропитания. Разве сами боги, хоть и окруженные разнообразной чудесной едой и напитками, не нуждаются в жертвоприношениях человека? Благодаря таким представлениям возникало множество описанных нами приготовлений для пропитания души в могиле или около нее или для обеспечения ее пищей, когда она станет жить в еще более отдаленном потустороннем мире. Желательно проявить максимальную предосторожность, так как нет судьбы более печальной для души, чем испытывать алчный голод или жажду, питаться отбросами или даже глотать свои экскременты. Соответственно, каждый египтянин особенно заботился о продолжении рода, чтобы обеспечить жертвоприношениями свою душу. И первым долгом каждого мужчины, в соответствии с нравственными максимами Ани, было: «Совершить возлияние воды для твоего отца и для твоей матери, которые отдыхают в долине… Твой сын сделает то же самое для тебя». Действительно жалкая участь ожидает душу бездетного, у которого нет никого, чтобы вспомнить о нем!

Эта забота о пропитании умершего в корне противоречит, как нам кажется, тому состоянию, которое должно радовать умерших согласно более возвышенным взглядам. Они не просто находятся с богами, но они полностью разделяют их жизнь в роскоши. Они сидят на тронах в околополярной области неба, где обитают самые высокие божества. Или они сидят, как птицы, на ветвях Небесного древа, то есть становятся звездами, некоторые даже очень заметными звездными телами, которые обычно идентифицируют с величайшими божествами. Как гребцы или солдаты, они занимают место в ладье, на которой плывет бог-солнце по небесному океану [584], или сидят в каюте как почетные гости, или бог перевозит их в лодке, как на рис. 7. Подобно Осирису они действительно настолько становятся персонификацией воскресения, что сами являются царями и судьями умерших, поэтому к каждому усопшему, будь то мужчина или женщина, обращаются «Осирис?.?.». Умерших женщин позднее называют также «Хатхор?.?.». С Осирисом умерший может обрести солнечный, лунный или звездный характер и может появиться как то же самое божество в других природных явлениях. В Книге мертвых, однако, есть также просьба, чтобы умерший в большинстве случаев становился богом и чтобы его идентифицировали с Пта и пр. [585]

Многие из этих надежд первоначально предназначались только для царей, которые, будучи обожествленными при жизни, требовали для себя возвышенного положения после смерти. Однако точно так же как дорогие похоронные обряды постепенно распространялись от фараонов на знать, а затем и на простой народ, эти высокие надежды на будущую жизнь вскоре были усвоены знатью и, наконец, обычным населением. Таким образом, «последователи Гора» (или Ра, или Осириса) [586] быстро получили просто значение: «блаженный усопший», хотя первоначально это, кажется, ограничивалось царями, которые одни имели право находиться на солнечной ладье. С другой стороны, бок о бок с этими экстравагантными желаниями нам сообщают, что надежды людей состоятельных исполнятся, если их души будут проживать в просторных и удобных гробницах, а не сидеть на зеленых деревьях и пить воду из искусственного озера, которое находится там. Не были забыты и очень скромные надежды крестьян, заветным желанием которых было обрабатывать землю в полях Осириса. Книга мертвых описывает все эти надежды и желания, которые были понятны всем и каждому.

Рис. 185. Умерший бредет через гору к месту пребывания Осириса

Рис. 186. Умерший перед Осирисом, Весы справедливости, Озеро огня и «Поглотитель»

Эти приятные обещания исполнятся только для достойных. Души негодяев вскоре уничтожат множество демонов, которые населяют подземный мир, или суровые стражи, которые охраняют дороги и ворота к царству Осириса. Если они достигают его судилища, их приговаривают ко второй смерти. Сорок два страшных судьи сами разорвут их на куски, или их сожрет чудовищная сторожевая собака Осириса, «Поглотитель» [587], или «поглотитель запада» – помесь крокодила, льва и гиппопотама. Или их бросят огнедышащему дракону, который, похоже, был драконом Апопом. Или Анубис, или павиан Тот поведут их к месту наказания, «месту убийства», иногда в ухудшенном облике свиньи (очевидно, обычно женского рода). Жилище этих грешников – огнедышащий ад, наполненный жалящими змеями, или глубины первозданного водного хаоса, в который их бросят [588], или Озера огня (или пламени в виде свирепых змей) или кипящей воды, или очагов, в которых мы видим сожжение голов (как места жизни) или теней (как в сопровождающем рисунке); или полчища злых духов, вооруженных ножами, чтобы обезглавить или рассечь души, будут казнить злодеев. В месте мучений у Тота, как бога справедливости, находятся четыре павиана [589], которые стерегут Озеро огня или ловят души осужденных в сеть, чтобы подвергнуть их наказанию. Эти наказания означают немедленное уничтожение или долгую агонию, как делает также жизнь с чьей-то головой, свисающей вниз, хотя вечное мучение нигде не описано так ясно, как вечное блаженство [590].

Рис. 187. Осужденный перед драконом

Возникновение взгляда, что только добродетель и благочестивое отношение к богам освобождают человека от такой жестокой судьбы и надежно защищают его блаженство, можно проследить вплоть до периода пирамид, и официально он господствует повсеместно после эпохи Среднего царства.

Рис. 188. Тени, плывущие в первозданном океане

Даже цари проходят через это судилище и зачитывают «негативное признание» перед судом Осириса, хотя в нашей главе о магии мы найдем некоторые странные отрывки, в которых фараонов выводят за пределы всякой справедливости и ставят над самими богами, образуя, таким образом, примечательный контраст к общему учению. Эта этическая теория, однако, так и не смогла целиком вытеснить более примитивный взгляд, что блаженство души можно механически обезопасить после смерти жертвоприношениями, молитвами и религиозными церемониями, которые с точки зрения более развитой религии считаются магическими. Обеспечение умершего бесконечными амулетами и надписями и рисунками полумагического характера точно так же совершенно необходимо для каждого. В более поздний период бальзамирование также относили к этим механическим средствам, так как успели забыть, что единственной целью мумификации тела и сохранения наиболее важных внутренностей в канопах являлось сбережение тела для души. Тогда верили, что Осирис был первым, кого мумифицировали, и бальзамирование руками Анубиса сохранило для него вечную жизнь. Похоже, что точно так же это было целью странного и диаметрально противоположного обычая, который нерегулярно применяли к умершему с доисторических времен до периода пирамид и согласно которому труп разрезали на большее или меньшее количество частей. Идея, похоже, заключалась в том, что, если Осирису была уготована такая судьба и если фрагменты его тела затем собрали вместе для блаженной жизни, разумно было подражать в этом Осирису, обеспечивая, таким образом, для усопшего полную идентичность с царем мертвых [591].

Рис. 189. Женщина-стражник, чье дыхание губительно, сторожит души, символизированные тенями и головами, в печах преисподней

На похоронах жрец и священный скарабей, вероятно, казались народному разуму какими-то колдунами, чьи оплаченные услуги были важнее для будущего умершего, чем его прошлая добродетель. Таким образом, когда странным крюком жрец прикасался ко рту умершего, чтобы «открыть его», нельзя было сомневаться, что он дал мумии способность говорить в ином мире и пр. Вполне вероятно, что все эти механические способы рассматривали даже как возможность обмануть божественных судей умершего, хотя их осведомленность считалась непреложным фактом. Такой конфликт идей можно, однако, обнаружить и во многих других религиях.

Рис. 190. Павианы Тота, вылавливающие души

Все детали культа мертвых здесь невозможно описать. Церемонии похорон были бесконечны и очень сложны по характеру, часто представляя идеи и обычаи очень разных веков. Так, на похоронах богатых в XVI в. до н. э. компания плакальщиц, бьющих себя в грудь и наполняющих воздух воплями, сопровождала похоронную процессию вместе с танцорами, акробатами и шутами, порой в очень странных костюмах. Равным образом было множество приготовлений, чтобы обеспечить удобное существование умерших в их гробницах или в ином мире.

Рис. 191. Танцоры и шут на похоронах

Как мы уже сказали, однако, ведущей идеей всего культа мертвых было просто питание и удобство душ, а не поклонение предкам как божествам. Это также подтверждает бессердечное пренебрежение к мертвым, не принадлежащим к семье. Домочадцы богача изощрялись, чтобы в полной мере обеспечить членов своей семьи, то есть устроить пышные похороны, возвести дорогие гробницы, которые оформили бы лучшие художники и скульпторы, наполнить их мебелью, украшениями и пр. для использования умершими [592]. На определенных праздниках алтари мемориальных святилищ, похоже, наполняли пищей, и для поддержания этих культов существовали громадные фонды, состоящие из полей, денег и рабов. Однако, когда умирали все, кто был лично заинтересован именно в этих покойниках, никто не стыдился захватить незащищенную гробницу для своего умершего, заменить имя первого обладателя новыми надписями и использовать определенную часть погребальных принадлежностей второй раз. Не стоит удивляться, что большинство гробниц, в которых имелись ценности, были ограблены в древности и что даже многочисленные стражи не в состоянии были постоянно охранять сокровища в царских усыпальницах. Слишком много было бедных людей на Древнем Востоке. Даже цари проявляли благочестие только к усыпальницам своих ближайших предков. Они не стеснялись стирать с древних сооружений имена предшествующих монархов, чтобы заменить их собственными титулами, или разрушить более древние постройки и использовать эти камни, хотя таким образом обрекали на забвение и голод жертвы своего пренебрежительного отношения. Рано или поздно фонды, образованные для жертвоприношения душам, истощались; такой участи не избежали даже фараоны прошлых династий. Это доказывает, что действительно серьезного страха перед мертвыми не существовало и не следует переоценивать обожествление умерших, о котором мы не раз упоминали. Так мы вновь сталкиваемся с жестоким анимизмом, который развился благодаря религии.

Рис. 192. Обильное жертвоприношение, принесенное перед погребальным святилищем в период пирамид