История гипноза тесно связана с историей развития человека. Гипноз описывается во многих религиозных книгах, даже самых древних, поэтому искусство гипноза можно назвать одним из древнейших в мире. И несмотря на то, что гипноз давно известен во всем мире, долгое время его считали чем-то загадочным, мистическим. Отношение к гипнозу неоднократно менялось. Объясняется это тем, что в разные эпохи общество стояло на разных уровнях образованности.

Так, в Древней Греции предсказатели и оракулы возносились практически до одного уровня с богами. Люди верили, что они могли передать божественную волю. А в Средневековье, наоборот, гипнотизеры подвергались гонениям со стороны инквизиции. Людей, владеющих искусством гипноза, обвиняли в колдовстве и сжигали на кострах. В эпоху Просвещения гипноз также приравнивался к преступлению, а гипнотизер объявлялся преступником.

Лишь в XX веке гипноз постепенно становится наукой, одной из ветвей медицины.

В состоянии экстаза люди подчинялись воле шамана, он мог направлять их мысли и управлять действиями.

Место и время возникновения гипноза установить невозможно. Вполне вероятно, что гипноз развился в первобытную эпоху, когда ритуалы и обряды играли большую роль в жизни племени, а шаман являлся его главой. Участники религиозных действ приводились в состояние, близкое к экстазу: разыгрывалось воображение, обострялась память, усиливались все чувства.

В настоящее время гипноз применяется прежде всего для лечения различных психических заболеваний, так как действие его направлено как раз на сознание человека.

Как уже говорилось, гипноз был известен во многих странах, но в некоторых был особенно развит. Например, Древняя Индия до сих пор ассоциируется у людей с заклинателями змей и различными факирами. Индийские фокусники с помощью гипноза управляли змеями и другими опасными животными. Они могли усмирить самого свирепого хищника, заставить его оцепенеть или прийти в ярость, используя блестящие предметы. Глядя на сверкающие камни, зверь впадал в бешенство, но не мог отвести взгляд и неистовствовал до тех пор, пока не падал, обессиленный, на землю. Кроме гипноза, нет разумных объяснений этому явлению.

В Древней Индии зрители, наблюдавшие за факиром, могли подвергаться массовому гипнозу и видеть чудеса, которые не происходили на самом деле.

В древнейших письменных памятниках сохранились свидетельства тому, что факиры могли совершать сверхъестественные действия: моментально менять внешность, проходить сквозь огонь, летать по воздуху и перемещать предметы взглядом. Есть предположение, что люди, которые все это видели, находились под гипнозом факира. То есть он заставлял их видеть в воображении то, чего не было.

Во время этой так называемой временной смерти душа йога, по мнению индийцев, «сливается с таинственными силами, стоящими над миром».

Вполне вероятно, что индийские йоги также использовали гипноз. Так, опытный йог мог доводить свое тело до такого состояния, что становился похожим на только что умершего человека: кожа его синела, он переставал дышать, практически останавливалось сердце. Йог совсем не чувствовал боли, очень долгое время обходился без пищи и воды. Перед тем как войти в это состояние, йог 7 дней питался только молоком и молочными продуктами. Непосредственно перед погружением в состояние смерти йог очищал свой желудок длинной лентой, которую проглатывал и сразу же вынимал. Для того чтобы насекомые не проникли в тело, йог тщательно закупоривал все отверстия (уши, нос) ароматическими травами. Затем он погружался в транс и задерживал дыхание.

Многие болезни в Индии раньше лечили различными заклинаниями, заговорами.

В книгах Древней Индии часто встречается описание погружения в транс. Так, в произведении «Махабхарта, или Сказание о великой битве потомков Бхараты» один человек смотрит другому в глаза и мысленно говорит ему свое желание, подчиняя себе чужое сознание и волю.

Успех гипноза зависит не только от гипнотизера, но и от пациента. Если последний верит в силу знахаря, то лечение будет более эффективным, нежели в противном случае.

В состояние транса во многих племенах Индии входили во время исполнения ритуальных танцев, когда участники постепенно доводились до гипнотического состояния.

Еще одна страна, в которой широко используется гипноз, – Австралия. Гипнотический сон и другие состояния, которые характеризуются изменением сознания, привычны для жителей этого материка. Чтобы войти в транс, австралийцы используют наркотические вещества, из-за чрезмерного злоупотребления которых легко поддаются внушению. Австралийские аборигены даже говорят о существовании «внутренней смерти». Австралийцы настолько сильно реагируют на слово, что могут даже умереть, если им «предсказать» день их смерти. По свидетельству натуралиста Фроггита, чернокожий, зная о том, что против него совершено колдовство, «чахнет от страха». Чтобы вылечиться, ему нужно пройти противоколдовской обряд. Стоит отметить, что и колдовство, и снятие порчи являются гипнозом: и колдун, и лекарь убеждают человека либо в том, что тот болен и скоро умрет, либо в том, что он здоров.

Также, говоря о гипнозе, необходимо упомянуть вуду – религию афрокарибских стран. Божествам лоа посвящается множество ритуалов, в продолжение которых люди входят в состояние транса. Во время ритуального танца люди одержимы духами бога-змеи. Контролирует танцующих лоа. Танцуя, человек не осознает себя как личность, а становится частью божества, подчиняется его воле. Колдуны вуду способны зомбировать людей, то есть полностью лишать их воли, делая их своими рабами. Предполагается, что маги применяют в ритуалах гипноз и различные наркотические вещества.

В древних скандинавских сагах также упоминается гипноз: описываются чародеи, умеющие убивать противников взглядом, разрушать дома с помощью заклинаний, а также вызывать видения.

В книгах Древнего Египта подробно описываются исцеляющие сны. Вообще сны в этой стране часто использовались для предсказания будущего и для врачевания. По словам Диодора Сицилийского, богиня Исида почиталась как изобретательница целебных средств, одним из которых являлся сон. Больной не просто видел случайные сновидения, а преднамеренно погружался (сам или с чьей-либо помощью) в дремотное состояние, близкое к трансу. Для этого специально было оборудовано определенное место при храме, например часовня в честь божественного Аменхотепа или молельня бога Беса в Абидосе. Также гипноз активно использовали египетские жрецы.

До нас дошли описания того, как жрецы могли по собственному желанию превращаться в животных, силой своей воли заставляли реки выходить из берегов, подчиняли себе стихию. Возможно, это лишь предание, далекое от истины, но не исключено, что маги воздействовали на сознание людей посредством внушения. Несомненно, жрецам были знакомы методы гипноза, благодаря чему они заставляли зрителей видеть чудеса.

В Древней Греции почитались сибиллы – пророчицы. Дельфы издавна были местом поклонения народов; там находился храм Аполлона, в VI–V веках до н. э. достигший наивысшего расцвета. В нем пророчествовал Дельфийский оракул (пифия). Жрецы в совершенстве овладели техникой прорицания, и во многом этому способствовали особенности местности, в которой был расположен храм. По свидетельству Плутарха, недалеко от храма была расположена пещера с трещиной, из которой вырывались холодные пары, вызывающие состояние экстаза. Пифия, пройдя обряд очищения, который заключался в трехдневном посте и омовениях в священном источнике, усаживалась возле трещины, и пары, вырывающиеся из пещеры, вызывали у нее конвульсии, напоминающие припадки. У пророчицы якобы открывалось второе зрение, и она выкрикивала отдельные слова и странные фразы, которые воспринимались как предсказание. Кроме того, пройдя необходимые приготовления, пифия уходила в святилище внутри храма, находящееся возле трещины в скале, из которой исходили пары. Необходимо заметить, что эти пары были опасны не только для рассудка, но и для жизни. В книгах зафиксирован случай, когда пифия выбежала из храма со страшным криком, потеряла сознание и вскоре умерла.

Предсказательницами (пифиями) становились женщины, подверженные гипнотическим состояниям, легко впадающие в экстаз. Предсказания жриц происходили под внушением самого вопрошавшего, или их вызывала религиозная экзальтация.

Очень популярен был оракул Додоны, самый древний из известных оракулов. Предсказания его были очень разнообразны: прорицатели провидели грядущее по шелесту листьев, шуму воды, полету птиц и жребию. Кроме того, практиковалась так называемая онейромансия, или гадание по снам. Некоторые молитвы и заклинания могли вызывать сны, то есть и здесь имел место гипноз. По мнению древних, сон имел ту же природу, что и божественная одержимость: душа во время сна лишалась самообладания, становилась пассивной. Другими словами, перед душой человека раскрывались образы, создаваемые высшими силами, а бездеятельное состояние сознания являлось прямым свидетельством истинности получаемых представлений.

Методы гипноза использовались жрецами богини Гекаты, чей культ был распространен в Греции и Италии. Орудием гипнотических опытов служил сосуд с водой или бассейн. Маги прибегали к шарлатанству и фокусам, с помощью гипноза заставляя зрителей видеть определенные знаки. Человек, подвергаясь гипнотическому воздействию, верил всему, что говорил маг.

Некромантия, или гадание с привлечением душ умерших, близко к гаданию по снам. Раньше считалось, что смерть и сон имеют одну природу, поэтому некромантия получила не меньшее распространение, чем онейромансия. Мертвых вызывали молитвами и заклинания ми, а перед этим следовало принести жертву. Возможно, некроманты также пользовались гипнотическими методами: входя в транс, они разговаривали с умершими, а потом передавали их слова и волю.

Сектанты обладали нечеловеческими способностями, могли противостоять любому войску. Подобная сила достигалась путем внушения, введения в состояние транса.

На протяжении столетий гипноз получал все большее распространение и популярность, причем пользовались им как для достижения благих целей, так и для подчинения в личных целях воли и разума большого количества людей. В XI веке существовала мусульманская секта низаритов. Низариты – это зомбированные люди, которые совершали жестокие убийства. По одной из гипотез, все зверства совершались людьми, находящимися под гипнозом. Кроме того, наверняка использовались наркотические вещества. Управлял сектой Хасан ибн Шаббат по прозвищу Горный Старик. Обладая способностью воздействовать на психику своих подданных, он сумел создать армию убийц, готовых пойти на смерть по одному его приказу.

В армию Хасана набирались в большинстве своем люди легковнушаемые, которым обещался земной рай и вечное благоденствие. Чтобы подчинить волю будущих убийц, в пищу им добавлялся гашиш. Воинам внушалось, что, для того чтобы достичь рая, необходимо отдать жизнь за своего хозяина, выполнять любой его приказ. Люди с неустойчивой психикой очень легко поддавались гипнотическому влиянию, постепенно становясь бессловесными рабами-убийцами, бездумно выполняющими любые приказы. Секта наводила ужас на весь исламский мир.

Хасан питал страсть к кровавым зрелищам; для собственного развлечения он нередко выбирал из своей свиты жертву, которую подвергал казни. Чтобы заставить молодых подданных поверить в могущество своего господина, последний демонстрировал искусство гипнотического воздействия. Впадая в транс, Хасан заставлял зрителей видеть, как отрубленная голова казненного открывала глаза и разговаривала. Естественно, после таких «чудес» никто не сомневался в непобедимости предводителя.

В 1256 году секту разгромили монголы, и последователи Хасана бежали на Восток, в Индию. Там, соединившись со служителями богини Кали, они образовали касту наследственных убийц. Фансигары (душители) за время своего существования убили более миллиона жителей Центральной Индии. Убийства совершались в течение нескольких недель в году, в остальное же время фан-сигары жили вполне мирно, занимаясь ремесленным и крестьянским трудом.

В наши дни традиции секты фансигаров не утратили своего значения: их соблюдают в сектах «Хесболла» и «Джихад».

Во время убийств они пребывали в состоянии транса. Жрецы черной богини Кали силой внушения призывали к уничтожению мирных жителей. Интересно заметить, что членами касты нередко становились дети жертв фансигаров: их усыновляли служители Кали и в определенное время открывали тайны секты. После этого, пройдя ряд стадий из ученика в убийцы, подросток становился членом касты.

Из притчи о прозрении слепцов видно, что природа заболевания людей была психической, так как они излечились благодаря лишь силе внушения.

Гипноз получил очень широкое распространение и в христианстве. Известно немало религиозных «чудес», необъяснимых выздоровлений, происходивших благодаря силе внушения. Об изгнании бесов, чудесных исцелениях рассказывается в многочисленных житиях святых, а также во всех Евангелиях. Наиболее популярны истории об изгнании бесов из бесноватых, исцеление прокаженных и слепых, увечных, воскрешение из мертвых. Если провести анализ притчи о прозрении слепцов, то окажется, что и в этом случае ведущую роль сыграло внушение. Когда Иисус исцелял слепых, он спросил: «Верите ли вы, что я могу сделать это?» (то есть вернуть зрение). Больные ответили, что верят. Затем Иисус сказал: «Да будет вам по вере вашей», – и слепые прозрели.

Вообще в то время было немало истерических нарушений зрения, речи и слуха. Болезнь наступала вследствие психического напряжения, перерастающего в расстройство. Как известно, подобные болезни лучше всего лечатся гипнозом или внушением. Успех лечения зависит от психологического состояния больного: если он верит в исцеление и его сознание настроено на выздоровление, недуг излечивается. Конечно, многое определяет и уверенность лекаря в собственных силах, в успехе лечения. Целитель вкладывает в свои слова веру, которая передается больному, то есть оказывается гипнотическое воздействие на сознание пациента. В итоге последний верит в силу врачевателя, у него появляется убежденность в действенности лечения.

Широко известно сказание о воскрешении дочери Иаира. Глава синагоги Иаир пришел к Иисусу и попросил излечить его двенадцатилетнюю дочь, которая находилась при смерти. Когда Иисус пришел в дом Иаира, оказалось, что девочка уже умерла. Однако Иисус сказал Иаиру: «Не бойся, только веруй, и спасена будет». Никто не поверил ему, однако он сказал, что девочка не умерла, а спит. Когда же Иисус велел ей встать, умершая воскресла.

В этом случае исцеление также основано на внушении. Интересен тот факт, что в этой притче даже не отмечается чудодейственность выздоровления, так как Христос прямо говорит родителям девочки, что она не умерла, а только заснула. Вполне вероятно, что это был летаргический сон. Иисус повелевает девочке встать, и она «воскресает». В наши дни похожими случаями занимаются врачи-психотерапевты.

Известны и недуги, которые вызывает большая впечатлительность и сила внушения. Так из-за сильных стрессов или потрясений у людей, страдающих истерией, может возникнуть стойкое болезненное состояние. К таким недугам относятся, например, стигматы: у некоторых религиозных фанатичек, наиболее остро переживающих страдания Иисуса на кресте, без видимых причин появлялись на руках и ногах кровоточащие раны, причем как раз там, где, согласно Библии, Христу были вбиты гвозди. Впервые появление стигматов было обнаружено у монахини Катерины Сиенской.

Вполне вероятно, что Катерина Сиенская была подвержена истерии, которая и вызвала странную болезнь.

Что касается религиозных культов, успех гипноза можно объяснить еще и соответствующей обстановкой. Используя различные атрибуты, религиозные деятели создают торжественный настрой, что также влияет на психику человека. Обстановка храма настолько сильно отличается от повседневной обстановки, что волей-неволей человеческое воображение становится более восприимчивым к психическому воздействию.

Церковное убранство, одеяния религиозных служителей, торжественные песнопения, характерные для церкви запахи, дым кадил, особый тембр голоса того, кто читает Библию, призвано внушить веру в могущество и силу Бога, перед которым каждый должен преклониться.

Гипнотические методы были знакомы и простым людям из народа, так называемым знахарям и ведьмам. Разнообразные заговоры и заклинания – это тоже внушение, гипнотическое воздействие на сознание пациента.

Искусство гипноза в древности переходило от отца к сыну, от матери к дочери.

В древности гипнозом благополучно исцелялись бесноватые, или одержимые. Ряд заболеваний, например эпилепсия, или падучая болезнь, даже не признавался психической или физической болезнью. Считалось, что в человека вселился злой дух (дьявол). Нервно-психическими расстройствами («нападением бесовским») страдали в первую очередь женщины, страдающие особой формой истерии, – кликуши. С ними случались припадки в людных местах, в церквях (мы уже упоминали об особой обстановке храма, действующей на психику человека). Говорили, что кликуши не могут выдержать церковные молитвы и песнопения: они начинали кричать, биться головой о пол, рвать на себе волосы, закатывать глаза и даже выкрикивать проклятия. В «Житии протопопа Аввакума» есть эпизод, в котором одна кликуша издавала звуки, присущие животным: лаяла, блеяла, выла.

Считалось, что на кликуш и одержимых была наведена порча или же в них вселился бес.

Молитвы обычно лишь способствовали увеличению продолжительности и тяжести припадка больной, но зато помогало внушение в виде резкой команды.

При этом следует отметить, что Жанна искренне верила в то, что разговаривала с ангелами. То есть сила убеждения распространялась не только на окружающих, но и на нее саму. Это лишь повышало эффективность ее слов.

Искусство гипноза применялось не только для врачевания больных, но и для удержания власти, в качестве оружия. Мы уже упоминали секту Хасана ибн Шаббата. Но список можно продолжить. Так, Наполеон обладал силой внушения, благодаря которой подчинял себе подданных. Жанна д'Арк, простая крестьянка, управлявшая тысячами воинов, которой подчинялись даже полководцы, тоже яркий пример умелого использования силы внушения. Если бы она не была способна подчинять людей словом, за ней не последовали бы люди. Вероятно, голоса, которые слышала Жанна д'Арк, возникали в ее сознании во время транса (гипнотического состояния), которому она была подвержена.

По приказу Орлеанской девы солдаты были готовы, не раздумывая, ринуться даже в самый безнадежный бой.

Конечно, большое значение имеют качества личности человека. Сила воли в сочетании с даром убеждения часто помогали отдельным людям совершать действия, поступки, меняющие ход истории. Пётр I, Емельян Пугачёв, Гитлер, Сталин – все они имели дар убеждать и подчинять себе людей, вести их за собой и руководить ими. Необходимо упомянуть о том, что неоднократно внушение, производимое на большое количество людей, являлось причиной трагических событий.

Зафиксирован ряд случаев, когда сеанс гипноза приводил к массовым помешательствам, самоубийствам и панике.

Наиболее подвержены таким психическим эпидемиям люди необразованные. Так, в России не раз проповедники силой убеждения воздействовали на народ и поднимали смуту. В XVII веке в течение 20 лет некие Данила и Капитон влияли на народные массы, пророчествуя конец света в 1666 году. Результатом таких пророчеств стала паника среди простого народа: люди прекращали ходить в церковь, бросали свои дома и хозяйство и уходили в лес, там основывали поселения и жили в постоянном страхе перед приближающимся Судным днем. Чтобы заслужить спасение, они изнуряли себя постами и постоянно молились.

Люди, решившиеся на добровольных уход из жизни, убивали и членов своих семей.

Василий Власатый из Юрьевца-Повольского своими проповедями также провоцировал людей на совершение массовых самоубийств. Он открыто пропагандировал добровольный уход из жизни, что сам называл крещением огнем, ведущим к очищению. В результате в России началась настоящая эпидемия самоубийств.

Хлыстами участники секты называли себя потому, что хлыст был главным орудием ритуальных действ: сектанты били себя ими во время своих обрядов.

В XIX веке неоднократно совершались массовые самоубийства. Это можно объяснить в первую очередь тем, что тогда господствовал религиозный фанатизм. Религиозные проповедники внушали людям собственную волю и призывали к самоуничтожению. Взамен народу были обещаны рай и вечная жизнь после смерти. Люди легко поддавались внушению и бесстрашно шли на смерть, веря в то, что обещанное исполнится.

В конце XVIII – начале XIX века крестьянин Филиппов из Муромского уезда образовал секту хлыстов.

Участники секты приводили себя в транс на своих собраниях. Происходило это следующим образом: люди кричали и кружились все быстрее и быстрее, постепенно это приводило к соединению сектантов в одно целое, что говорило о достижении транса. В этом состоянии люди бились в судорогах, падали и громко кричали, кидались друг на друга, словно безумные. После окончания ритуала и выхода из гипнотического состояния члены секты ничего не помнили. Сами они полагали, что во время танца на них «накатывает дух».

По сути, обряд был необходим для достижения сектантами гипнотического состояния, который приводил к потере контроля над собой и своими действиями.

После ритуала наступали так называемые выражения любви к «братьям» и Богу, в продолжение которых участники секты преступали все моральные и нравственные нормы, чинили разврат и предавались низменным страстям.

Следует отметить, что это отрицательно действовало на психику людей, вступивших в секту: снижался уровень нравственности, извращались понятия о морали, ухудшалось здоровье. Практически все сектанты были подвержены истерическим припадкам, которые истолковывались как соединение с Богом, бессвязно выкрикиваемые слова расценивались как пророчества. Судороги означали, что в человека вселяется Дух, а само состояние аффекта или истерии получило название Божественного состояния.

Выйти из секты было практически невозможно, потому что внушение, которому подвергались ее члены, абсолютно подчиняло волю и разум людей. Понятия «индивидуальность» не существовало: община являлась единым целым, а каждый человек, живущий в ней, был лишь ее составной частью. Можно сделать вывод, что сектанты оказывали воздействие друг на друга с помощью гипноза, который сильно влиял на их сознание. Очевидно, участники секты были легковнушаемыми людьми, ведь все это были выходцы из народа, обычные и безграмотные люди, которые имели весьма наивные представления о мире.

Управлять легковнушаемыми людьми не составляет труда для человека, обладающего искусством гипноза и внушения.

Есть гипотеза, что невежественные, необразованные люди гораздо более подвержены тому, чтобы стать зависимыми от секты. Наоборот, представители интеллигенции менее подвержены внушению, так как это культурные и всесторонне развитые люди, обладающие познаниями и представлениями о нравственности и морали. Однако существуют примеры, опровергающие эту теорию.

Так, в 1905 году в квартире довольно популярного в то время литератора Н. Минского было проведено собрание, на котором присутствовали вполне интеллигентные люди, литераторы: поэт В. Иванов с женой, писатель А. Ремизов, критик С. Венгеров, философ Н. Бердяев, В. Розанов с падчерицей и др. Организатором встречи был поэт-символист А. Добролюбов. Цель и название встречи выглядели так – «Собрание с целью моления и некой жертвы кровной».

По свидетельству падчерицы Розанова, участники встречи сели на пол в круг. В 12 часов ночи они потушили свет и начали ритмично покачиваться, для того чтобы войти в гипнотическое состояние. После этого в центр комнаты вывели жертву, которой был некрещеный еврей С. Его символически распяли, пригвоздив руки и ноги, после чего историк В. Иванов с супругой совершили «кровавый обряд». Острым ножом жертве разрезали вену, а кровь собрали в чашу, символизирующую, видимо, Священный Грааль. Разбавив кровь вином, сосуд пустили по кругу. Каждый участник обряда сделал глоток из чаши.

Необходимо отметить, что все участники обряда остались очень довольными проведенным вечером и пожелали когда-нибудь повторить подобное жертвоприношение.

Необходимо признать, что психопатическим явлениям подвержены не только невежественные люди, на большую массу которых может повлиять один человек с большой силой внушения. Так, на образованных людей сильно влияют средства массовой информации: радио, телевидение, печатная продукция.

Паника – наиболее типичный вид массовой психической истерии.

Обычно паника рождается под влиянием внушения мысли о смертельной опасности, причем это внушение может быть ненамеренным.

Большое количество людей на небольшой площади как бы сливаются в один единый организм. Поэтому хорошему оратору ими достаточно легко управлять. А если в толпе находится паникер, то его эмоции могут легко заразить окружающих людей и передаться всей массе людей. С одной стороны, паника и гипноз – вещи, не связанные друг с другом напрямую. Но, с другой стороны, мы не касаемся тех случаев, когда толпе людей угрожает реальная опасность; ее может и не существовать, а вот внушить такую идею несложно. Существует множество примеров того, как один человек настолько мощно влиял на толпу, что люди переставали контролировать себя, не в силах были преодолеть необъяснимый, но всеобъемлющий страх. Похожая ситуация наблюдается и во время терактов: люди находятся в очень сильном напряжении, ожидают выстрела. И достаточно громкого хлопка, чтобы люди, приняв его за выстрел, устремились совершенно бездумно в разные стороны, не видя ничего перед собой.

В истории известно немало гипнотизеров, в то или иное время воздействовавших на умы людей. Мы приведем здесь истории некоторых из них.

Когда человек ждет, что террорист откроет огонь, даже непохожий звук может быть воспринят как пистолетный выстрел.

Люди, владеющие искусством гипноза, всегда вызывали интерес и приковывали к себе внимание окружающих. Кроме того, умение гипнотизировать легко приносило успех и делало его обладателя известным и популярным. Сегодня уже никого не удивляет лечение внушением, однако не так давно, даже в XIX веке, гипноз был синонимом колдовства. Эта глава посвящена нескольким личностям, обладавшим даром внушения и ставшим благодаря ему известными во всем мире.

Граф Сен-Жермен (1710–1784) был таинственным и загадочным человеком, имеющим множество имен, ни одно из которых не было подлинным. Он умел предсказывать будущее и читать прошлое людей, совершал, по свидетельству очевидцев, и многие другие чудеса.

Графа Сен-Жермена считали основателем масонства, но прямых доказательств этому нет. Кроме того, сами масоны отрицали его участие в организации этого движения.

В середине XVIII века граф Сен-Жермен приехал в Париж, где выполнял различные поручения при дворе короля Людовика XV. Граф умел очень ловко улаживать запутанные дела короля, чем и снискал его благосклонность. Не было ни одной интриги, в которой не принимал бы участия Сен-Жермен.

Неизвестно даже происхождение графа: был ли он дворянином от рождения или же самозванцем.

Входя в состояние транса, Сен-Жермен описывал картины далекого прошлого, повествуя о своей жизни в Древнем Египте, Греции, Иудее, Риме.

Он сменил множество имен: граф Цароги, кастильский граф де Мелгара, принц Ракоци, маркиз Монфера, Салтыков, Уэлдон, граф Белламар и т. д. Также невозможно было понять, каков его возраст: все и всегда видели его молодым и красивым. А некоторые дамы утверждали, что Сен-Жермен бывал в салонах их бабушек.

В России от Екатерины II граф Сен-Жермен получил одно из своих многочисленных имен – граф Салтыков.

Сен-Жермен не стремился рассеять туман таинственности, который напускали его обожатели и враги, напротив, он сам поддерживал их, демонстрируя свои мистические способности.

Тем не менее граф был еще и всесторонне развитым человеком: прекрасно рисовал, музицировал, был видным ученым; его интересовали алхимия и теософия. Благодаря своему уму и различным талантам он пользовался расположением монарха и его фаворитки, мадам Помпадур, особенно после того, как предсказал итог войны.

Приезжал Сен-Жермен и в Россию, возбудив и здесь споры о себе. Ходили слухи о его участии в дворцовом перевороте, в результате которого Екатерина II стала императрицей России.

Пребывая в гипнотическом состоянии, Сен-Жермен прорицал грядущее, повествовал о прошлом и раскрывал секреты настоящего. Все предсказания Сен-Жемена сбывались, и это не давало его врагам права назвать его шарлатаном.

Уже упоминалось, что граф был очень красив, а потому являлся объектом обожания не одной дамы. Тому же способствовали его обаяние и шарм. Одевался граф со вкусом, не допуская в наряде излишней броскости. Также Сен-Жермен был чрезвычайно эрудирован: разговаривал на английском, итальянском, испанском, португальском, французском, немецком, русском, шведском и датском языках. Обладал граф и потрясающей памятью: ему стоило лишь пробежать глазами текст, чтобы наизусть прочитать несколько страниц. Он имел способность читать письма, не распечатывая их, равно владел обеими руками и мог одновременно писать два документа.

Еще одно увлечение графа – музыка. Он очень любил скрипку, сочинил множество музыкальных композиций. Интересовался Сен-Жермен и гуманитарными, и естественными науками, сочетая их. Так, создав люминесцирующие краски, граф нашел им применение в живописи. Кроме того, Сен-Жермен занимался алхимией; поговаривали даже, что он открыл способ превращать простые металлы в золото, научился увеличивать жемчужины и создавать алмазы потрясающей чистоты.

Доподлинно неизвестно, как погиб граф. Одни источники утверждают, что он умер в 1784 году, однако есть сведения о появлении Сен-Жермена после указанной даты. Кто-то уверен, что граф жив и поныне.

Еще один человек, прославившийся благодаря искусству гипноза, – это магистр тайных наук Александр Калиостро. Как и о предыдущем герое, история его жизни окружена слухами и догадками, которые зачастую противоречат друг другу. Мы не можем точно сказать, был ли он обманщиком и авантюристом или же ученым-мистиком. Как бы то ни было, в книге, посвященной гипнозу, нельзя не упомянуть об этом человеке.

Его настоящее имя – Джузеппе Бальзамо. В своей автобиографии он заявил, что не знает ни места, ни даты своего рождения, но воспитывался в городе Медине в Аравии. Однако некоторые источники утверждают, что родился граф Калиостро в 1743 году в респектабельном районе Палермо. Продолжительное время он жил в Египте, где и осваивал тайны магии.

В возрасте 34 лет граф приехал в Лондон, где не мог остаться незамеченным, благодаря своему поведению и роду занятий. Куда бы ни поехал Калиостро, всюду он брал с собой алхимическую печь, пробирки и колбы, каббалистические книги, рунические письмена, черепа и прочие магические символы. Вероятно, Калиостро лгал, утверждая, что он раскрыл секрет изготовления бриллиантов, хотя есть свидетели того, как он это делал. Вполне возможно, что он с помощью гипноза заставлял зрителей думать, что они видят, как граф создает драгоценности.

Также граф Калиостро довольно хорошо разбирался в некромантии, излечивал многие болезни, умел предсказывать будущее, магическим способом находить сокровища, зарытые под землей. И конечно, граф владел искусством гипноза. Именно воздействием на чужое сознание можно объяснить многие виденные очевидцами чудеса.

Во время сеансов Калиостро погружал зрителей в первую стадию гипнотического сна, а потому все действия и слова графа принимались на веру. Его предсказания воспринимались зрителями как неоспоримая истина, а после выхода из транса в памяти не оставалось никаких ясных воспоминаний.

Больных граф также врачевал гипнозом. Главное – необходимо было точно установить, чем болен человек, а затем оказать воздействие на его психику и «подарить» выздоровление.

Ученые считали себя первооткрывателям и в области наук. Такого же мнения был о себе и граф Калиостро.

Популярность Калиостро можно объяснить особенностями времени, в которое он жил. XVIII век интересен тем, что наука и оккультизм не были строго отделены друг от друга. Существовало множество наук, большую часть которых составлял мистицизм: хиромантия, алхимия, астрология, некромантия, спиритизм. Всем этим, не скрываясь, увлекались праздные люди в известных салонах. Ученые равно хорошо разбирались и в мистике, и в различных точных и естественных науках. Открытия одновременно и пугали, и завораживали, научные теории сплетались с немыслимыми гипотезами. В эпоху Просвещения появилось большое количество ученых, алхимиков, мистиков, которые хотели сделать собственное открытие. Зачастую эти «открытия» были на грани смехотворного, но любые, даже лженаучные гипотезы находили почитателей.

Вражда Калиостро и Роджерсона даже привела их к дуэли, которая, впрочем, не состоялась. Первый желал провести дуэль на ядах, однако Роджерсон был против. В результате ученый отказался от поединка.

Правда, в отличие от Сен-Жермена, Калиостро не смог расположить к себе русскую императрицу Екатерину. Тогда он переключился на Потёмкина, которого так привлекли опыты магистра, что он даже сам в них участвовал. Что касается врачевания, то им граф Калиостро в России не прославился, так как здесь уже был весьма популярен лейб-медик Роджерсон, враждовавший с Калиостро.

Следует заметить, что принимал он только людей, которые действительно верили в его дар врачевателя. Со скептиками же он предусмотрительно старался не общаться. Калиостро понимал, что больные, считающие чудесные исцеления не более чем мистификацией, не смогут вылечиться, так как для успеха любой магии необходима вера и самовнушение. Только убедив самого себя в том, что врач его вылечит, человек сможет избавиться от недуга, пусть даже и лечение является самообманом.

Не снискав славы врача в России, Калиостро занялся лечением в Европе, и в первую очередь во Франции, где он пользовался огромным успехом. Узнав о чудесном целителе, к его дому шли многочисленные больные, калеки, слепые, хромые. И многих Калиостро действительно излечивал. Но, как уже говорилось ранее, граф использовал гипноз, то есть внушал больным мысль об их скорейшем выздоровлении.

Деятельность Калиостро продолжалась недолго, так как была замечена духовными властями. Магистром занялась церковь, и папа Пий VI, уличив его в ереси, приговорил к сожжению на костре. Однако казнь была заменена пожизненным заключением с условием, что Калиостро публично отречется от своих убеждений и покается.

Публичное покаяние совершилось 7 апреля 1791 года. Пока недавно блистательный, пользующийся успехом маг и целитель каялся, все его каббалистические амулеты, книги и пентаграммы сжигали. После Калиостро был заключен в подземелье тюрьмы Сан-Лео. В августе 1795 года граф скончался – великого мага задушили тюремщики.

Врач Парацельс (1493–1541), настоящее имя которого Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, первый применил термин «магнетизм».

Родиной Парацельса является швейцарский город Швиц, учился в университете итальянского города Феррары. Там он получил степень доктора медицины.

Парацельс жил в XVI веке, когда не было четкого разделения между оккультными и естественными науками, а в медицине часто прибегали к магическим и мистическим заклинаниям, снадобьям и т. п.

После университета Парацельс много путешествовал (побывал во Франции, Шотландии, Англии, Португалии и Испании, России, государствах Восточной Европы и Северной Африки, был в Палестине и Константинополе), продолжая обучаться, получать новые знания и умения. Деятельность и сфера интересов Парацельса чрезвычайно многообразны: он писал книги, проводил алхимические опыты, увлекался астрономией, познавал секреты человеческого сознания. Благодаря тому что Парацельс долго путешествовал, он все время узнавал что-то новое, на основе приобретенных знаний строил собственные научные теории и гипотезы. Парацельс – автор многих научных трудов.

К самым известным работам доктора Парацельса относятся «Парамирум», «Хроника Каринтии», «Лабиринт заблуждающихся медиков», «Великое врачевание ран» и др.

В своих книгах Парацельс описал свой взгляд на болезни, борьбу с ними, кроме того, дал определение первоматерии и магнетизма. Парацельс – первый в мире врач, который попытался объяснить магнетические явления.

Парацельс не отделял людей от природы: человек находится в зависимости от окружающего его мира и является микрокосмосом в макрокосмосе Вселенной.

Обратимся к термину «магнетизм». Это слово в переводе с финикийского означает «то, что передается другому». Так, магнит обладает способностью притягивать, а магнетизмом называется само это явление. Магнитная сила наполняет всю Вселенную и способна переходить не только от звезд к человеку, но и от одного человека к другому.

Сейчас, в XXI веке, теория магнетизма ни в коем случае не может считаться верной, но в XVI веке она нашла своих последователей.

Парацельс считал, что космическое тело делится на семь основных элементов: воду, землю, небо, воздух, ртуть, соль и серу. Все, что есть в природе, состоит из этих элементов. В организме человека существует такой же установленный порядок, при его нарушении развиваются болезни.

Парацельс занимался алхимическими опытами. В частности, он пытался создать искусственного человека – гомункула. Для этого сперму следовало намагнетизировать и поместить в лошадиный навоз. В результате вырастет ребенок, практически не отличающийся от рожденного женщиной.

Отсюда вытекают задачи медицины: восстановить утраченную гармонию.

В результате исследований свойств магнита Парацельс сделал вывод: если магнит притягивает к себе предметы, то так же он может вытянуть из человека болезнь.

Необходимо заметить, что Парацельс наделял чудесными свойствами не столько сам металл, прикладываемый к телу пациента, сколько силу внушения, веру в выздоровление. Не имеет значения, чем проводится лечение, магнитом или простым камнем: если человек сильно верит в то, что лечение будет действенным, его состояние, несомненно, улучшится. По словам самого ученого, «все равно, истинная эта вера или ложная, она чудеса будет творить всегда».

Опыты Парацельса возбудили недовольство церкви. Им всерьез заинтересовалась инквизиция, и врачу грозила смерть на костре. Предотвратила сожжение неожиданная гибель Парацельса: он скончался от удара камнем в голову.

Франц Месмер явился поклонником Парацельса, сторонником и продолжателем теории магнетизма. Родился в 1734 году и прожил необычную, яркую жизнь. Месмер был весьма эрудированным человеком с широким кругом интересов: имел глубокие познания в философии, праве, теологии, занимался искусством, в частности музыкой, владел несколькими иностранными языками. Месмер, так же как и Парацельс, считал, что звезды оказывают влияние на организм человека. Свои взгляды он изложил в докторской диссертации «О влиянии планет на человеческие организмы», где и привел, с его точки зрения, неоспоримые доказательства.

Месмер активно занимался алхимией, оккультизмом и астрологией, несмотря на то что в XVIII веке это было запрещено.

Месмер начал свою деятельность с операций над металлами, которые обладали магнитными свойствами, а закончил разработкой теории животного магнетизма. Опираясь на работы Парацельса, Месмер дополнил их и уточнил некоторые положения. Интерес к магнетизму у Месмера появился после рассказа одного пастора, который с помощью магнита вылечил больную женщину.

Сеансы Месмера пользовались огромной популярностью. Многие люди чувствовали после них облегчение.

После этого Месмер стал фанатиком магнетизма: начал применять магнит при лечении всех заболеваний. Свои лечебные сеансы он проводил, прикладывая магнит к телу больного. Случай помог магнетизеру заметить, что флюиды излучает не только металл, но и сами люди, причем целительные магнетические флюиды могут передаваться от одного человека к другому. Это знаменательное открытие произошло по чистой случайности: на один из сеансов Месмер пришел без магнита, забыв его дома, и решил провести манипуляции без него, делая вид, что магнит находится у него в руках. Врач безмерно удивился, когда пациент уснул и без воздействия магнита. Из этого Месмер сделал вывод, что лечить людей можно и без использования магнита, лишь силой внушения. Так он отказался от применения металла. Впоследствии врач проводил сеансы, используя лишь гипнотические пассы. Они представляли собой различные прикосновения к телу пациента, тем самым снималось напряжение, исчезала боль. В ходе сеанса Месмер вызывал у больного конвульсии, называя их исцеляющим кризом. В современной науке их называют терапевтическим кризом. После него больной чувствовал значительное облегчение, а по прошествии какого-то времени выздоравливал окончательно.

В 1775 году Месмер сделал интересное открытие: он впервые заявил о том, что магнетизм присутствует не только в железе, но и в шерсти, бумаге, шелке, воде, дереве и даже хлебе. Впоследствии это было доказано научным путем.

О благоприятном исходе заболевания в случае криза люди знали и раньше; Месмер же сделал открытие, признав, что успех лечения психических заболеваний зависит от правильного применения магнетизма. Сеансы с несколькими пациентами Франц Месмер очень тщательно подготавливал, чтобы вся атмосфера, антураж заставляли поверить в мистическую природу происходящего: в комнате, где проходили сеансы, царил полумрак, ее стены покрывали каббалистические узоры и пентаграммы, пол был устелен мягкими коврами, делающими шаги гипнотизера неслышными. Одежда Месмера также подбиралась в соответствии с таинственной обстановкой.

Многие внешние атрибуты Месмер позаимствовал у легендарного графа Калиостро: камзол, богато расшитый золотом, большое количество перстней…

Во время сеанса немаловажное значение имела музыка: под звуки симфоний Моцарта, с которым гипнотизер состоял в дружеских отношениях, маэстро пристально смотрел в глаза пациентам, произносил таинственные фразы и касался каждого своим жезлом. В помещении находился дубовый чан, в который укладывались бутыли с намагниченной водой. В крышке бака имелись круглые отверстия, из которых выходили прутья. Больные должны были встать в одну линию, взяться за руки, касаясь друг друга коленями и бедрами. Некоторые из людей впадали в оцепенение, кто-то начинал истерически хохотать и биться в конвульсиях. По завершении же сеанса многим становилось лучше, болезненные симптомы исчезали.

Не все люди могли участвовать в сеансах Месмера. Для бедных предназначалось намагниченное дерево возле дома ученого. Следует отметить, что дерево вылечило большое количество страждущих. Для действия магнетического флюида достаточно было ступить под сень растения.

Подобные магнетические сеансы принесли Месмеру не только успех и популярность, но и зависть коллег. Многие врачи открыто объявляли его шарлатаном и обманщиком, считая сеансы дешевыми фокусами. Чтобы избежать нападок своих недоброжелателей, врач покинул Австрию и переехал жить в Париж. Там Месмер продолжил проводить свои опыты и лечебные сеансы и в скором времени стал популярен в столице Франции.

Вполне вероятно, что Месмер сделал попытку объяснить действие внушения; позже он писал, что «человек обладает свойствами, аналогичными свойствам магнита», а сам магнит является «моделью механизма Вселенной».

В 1779 году Месмер опубликовал свою главную книгу под названием «Мемуары об открытии животного магнетизма». Этот труд сыграл важную роль в развитии терапевтических знаний. В книге магнетизер пишет, что «животный магнетизм существенно отличается от магнита». Также он выдвигает предположение, что в основе действия магнита лежит какой-то принцип, который не имеет способности воздействовать на нервы.

Когда последователи Месмера пытались предложить изучить явление магнетизма, их не только не воспринимали всерьез, но даже лишали ученого звания.

Следует отметить, что Месмера интересовала лишь физиологическая сторона гипноза, психологической же его стороне магнетизер внимания не уделял. Так, когда его ученик и последователь маркиз де Пюисегюр заявил о своем открытии провоцированного сомнамбулизма, Месмер не придал этому никакого значения и даже подверг критике. Психология, по мнению Месмера, лишь продукт воображения.

Месмер основал ложу «Гармония» – ассоциацию, которая распространяла знания о магнетизме. Несмотря на то что Месмер был при жизни очень популярен, другие ученые не принимали его взглядов и отказывались считать магнетизм наукой.

В 1784 году Людовик XVI, король Франции, решил подвергнуть проверке факт существования магнетических флюидов. Была созвана комиссия из профессоров. Они-то и постановили, что магнетический флюид всего лишь выдумка экзальтированного фантазера, заставляющего аудиторию поверить в воображаемый факт. Но на этом дело не закончилось: один из членов комиссии, директор ботанического сада Антуан Лоран де Жюсье заявил, что магнетизм существует и является опасным для человека. Месмеру пришлось переехать из Парижа в Швейцарию, где он продолжил свои опыты и умер в 1815 году.

Явление животного магнетизма интересовало многих людей. Отчасти это объяснялось оригинальностью методов лечения, таинственной природой выздоровления.

Последние годы жизни Франц Месмер провел в бедности и умер в одиночестве, хотя и оставил после себя множество последователей.

Когда Франц Месмер умер, оккультные науки, в том числе теория животного магнетизма, достигли пика популярности. В Европе появилось огромное количество «целителей», магов и магистров, обещающих быстрое выздоровление при любых болезнях. Чаще всего это были обычные шарлатаны, не выходящие за пределы банальных фокусов, впрочем, и среди них были настоящие последователи магистра.

Один из учеников Месмера – маркиз Арман Мари-Жак де Пюисегюр. Он родился в 1751 году в родовом поместье своей семьи Бюзанси близ небольшого французского городка Суассон в департаменте Арденн. Ученый продолжил изучение феномена магнетизма и сделал важное открытие в данной области, обнаружив, что для возникновения криза вовсе не обязательно прикасаться к больному – можно находиться и в нескольких десятках сантиметров от него и ограничиться гипнотическими пассами.

Анри Пюисегюр лечил людей не ради какой-либо выгоды для себя, более того, он считал, что врач должен проявлять участие в самом больном, и лишь тогда возможно выздоровление. Так, поселившись в Бюзанси, он лечил пациентов совершенно бесплатно.

Также необходимо сказать, что, являясь последователем теории Месмера, Пюисегюр был не согласен с рядом гипотез своего учителя. Так, разногласия были по поводу психологических факторов в гипнозе.

Месмер признавал только физиологию, в то время как его ученик предложил лечить людей с помощью гипноза, но учитывая качества характера пациента. Выше уже упоминалось об открытии ученым сомнамбулизма. Погружая больного в глубокий сон, гипнотизер расспрашивал его о недуге, который его тревожил. Пребывая в этом состоянии, пациент сам себе ставил диагноз, то есть называл болезнь, которой он страдал.

Аббат Фариа – самый загадочный и таинственный гипнотизер в истории. Аббат большое внимание уделял внешней стороне гипноза, так как полагал, что психологическое воздействие на сознание осуществимо лишь тогда, когда больной буквально очарован гипнотизером. Роль же врача в лечении священник сводил к минимуму, считая, что выздоровление происходит благодаря внутренней уверенности больного, то есть полностью зависит от него.

Фариа – предшественник так называемого эстрадного гипноза, который в наши дни пользуется успехом.

Фариа вводил людей в транс не так, как было описано выше. Так, например, он погружал человека в гипнотический сон, прямо глядя на него и отдавая приказ спать. Иначе говоря, аббат применял в гипнозе словесный метод. Словесная команда сочеталась с нажатием на плечи больного для того, чтобы тот сел. Если же больной не входил в состояние транса, аббат брал в руки распятие, на которое пациент смотрел, не отрывая взгляда, до тех пор, пока не засыпал.

Аббат Фариа – прототип Эдмона Дантеса, узника замка Иф, героя романа Дюма. В «Графе МонтеКристо» описывается не выдуманная, а реальная история. В книге он назван итальянским прелатом, хотя сам Фариа родом из Индии.

В 1819 году Фариа написал книгу «О природе ясновидящего сна», в которой были изложены его воззрения. Помимо этого, аббат открыл курсы, на которых проводил сеансы гипноза.

Жозеф Филипп Делёз (1753–1835), натуралист Парижского ботанического сада, являясь последователем Пюисегюра, также изучал магнетизм. Как и его предшественник, Делёз при проведении своих гипнотических сеансов не забывал учитывать психологический аспект. В 1813 году он опубликовал книгу «Критическая история животного магнетизма». Это один из важнейших трудов в описываемой области. Делёз считал, что при проведении гипнотических сеансов большую роль играет умиротворяющая атмосфера, то есть отсутствие любых внешних раздражителей. Также неоднократно подчеркивалась важность уверенности гипнотизера в собственных умениях и силах, которая невольно переходит и к пациенту. Именно этому фактору сеанс обязан своей успешностью.

Делёзом были изданы и другие книги на тему о магнетизме: «В защиту животного магнетизма» и «Практическое руководство по животному магнетизму».

Следует сказать, что в воззрениях магнетизера было много ошибочных убеждений. Например, он считал, что воображение играет небольшую роль в достижении нужного результата, а последнее непосредственно зависит от веры пациента в силу и умение врача, в успех лечения. Кроме того, сам больной, по мнению Делёза, принимает пассивное участие в процессе гипноза, то есть целитель обязан целиком и полностью контролировать происходящее. Вмешательство же пациента приведет лишь к уменьшению действенности гипноза, так как будет определенным образом сопротивляться силе гипнотизера.

Все больше и больше ученых интересовались сомнамбулизмом. Так, выпускник Политехнической школы врач Александр Бертран (1795–1831) видел очевидную связь между сомнамбулизмом и обычным сном. Он полагал, что восприятие больным слов гипнотизера можно объяснить тем, что первый, засыпая, думает о враче. Поэтому в состоянии сна пациент слышит слова гипнотизера, а значит, подвергается внушению. В 1823 году Бертран (псевдоним – Библиофил Жакоб) написал «Трактат о сомнамбулизме», где подробно изложил свою позицию по отношению к этому явлению.

Позже взгляды Бертрана развивали последователи нансийской школы.

Магнетизеры отводили очень важную роль физическому состоянию не только пациентов, но и самих врачей. Например, врач и магнетизер-флюидист Луи Жозеф Жюль Шарпиньон (1815–1881) считал, что если доктор болен, то эффект сеанса будет прямо противоположным ожидаемому. Болезненное состояние гипнотизера может передаться больному и отрицательно отразиться на самочувствии последнего. Поэтому врач обязан следить за собственным физическим и психологическим состоянием. Также Шарпиньон протестовал против проведения слишком большого числа сеансов, утверждая, что это негативно отражается на здоровье пациента. В продолжение болезни сеансы, конечно, должны проводиться достаточно часто, однако после выздоровления их следует отменить, так как они будут утомлять человека, делать его вялым и пассивным. Были проведены наблюдения и отмечены самые разнообразные реакции больных, в том числе действия по нанесению вреда собственной жизни, вплоть до самоубийства.

В дальнейшем было постановлено, что врачи, прежде чем заняться гипнозом, должны пройти курс психоанализа.

Пика популярности магнетизм достиг после того, как П. Фуассак заметил способность сомнамбул ставить диагноз такой же точный, как и диагноз врача. Опыты доказали справедливость этого мнения. Профессор С. Гюссон также отмечал пользу магнетизма и показал, что для введения человека в транс иногда достаточно концентрации внимания и внушения. Также он доказал, что чтение с закрытыми глазами или постановка диагноза на расстоянии действительно существуют и отрицать их не следует. Эти исследования подтолкнули к новым поискам в области магнетизма и гипноза. Более того, в течение нескольких лет в больницах врачи открыто использовали методы введения пациентов в гипнотическое состояние.

В 1840 году отношение к гипнозу кардинально изменилось: исследования были запрещены, а ученые уже стремились доказать абсурдность гипноза.

Говоря о развитии гипноза, нельзя не коснуться фигуры Шарля Лафонтена (1803-18??) – внука известного баснописца, знаменитого гипнотизера, который практиковал в Европе. Перед большим собранием народа он вводил в транс людей и животных и особенно потряс зрителей, загипнотизировав льва в зоопарке.

В 1841 году Лафонтен был в гастрольной поездке по Великобретании. На одно из его выступлений пришел шотландский хирург Джеймс Брэд (1795–1860), который прежде считал магнетизера обычным шарлатаном и мошенником, однако после представления изменил свое мнение. Врача особенно удивило то, что пациент магнетизера не мог при всем желании открыть глаза. Дж. Брэд предположил, что испытуемый может погрузиться в состояние транса, лишь сконцентрировав свое внимание на чем-либо. Проверив данную теорию, он начал применять этот метод на своих знакомых.

Взгляд людей Брэд фиксировал на простых предметах, например на горлышке бутылки и других элементах быта. Позднее он оставил практику хирурга и начал исследовать этот новый метод.

Брэд убедительно доказал, что сомнамбулизм и магнетизм – это одно и то же, и объяснил, по какой причине иногда гипнотизеры не могут усыпить пациента: все дело в пассах, которые не концентрируют, а лишь рассеивают внимание испытуемых.

Термином «гипноз» люди пользуются и сейчас. Это слово имеет греческое происхождение и означает «сон». Согласно мифологии, имя Гипнос носил бог сна. Таким образом, магнетизм лишь стал называться по-другому, однако суть явления осталась прежней.

Опубликовать результаты своих опытов и исследований ученому не удалось: ни одно издательство не желало печатать про открытие в этой сомнительной области. По этой причине Брэд принял решение выпустить книгу под названием, не вызывающим недоверия.

Именно так был придуман новый термин для явления магнитизма – гипноз.

Дж. Брэд очень сильно хотел проникнуть в тайны гипноза и, изучая это явление все глубже и тщательнее, все больше осознавал, что гипноз может быть действенным лекарством от многих психических заболеваний. Так, например, врач выдвинул предложение врачевать этим методом параличи истерического происхождения. Брэд также открыл и доказал, что восприимчивость разных людей к гипнозу различна, а потому воздействие на больных также неодинаково. Кроме того, Брэд понял, что можно лечить лишь посредством внушения пациенту мысли о выздоровлении. Этот вывод был проверен на его же пациентах.

Дж. Брэд не считал гипнотизм сверхъестественным явлением. На своих публичных выступлениях он доказывал абсурдность такой точки зрения, что вызвало недовольство церкви. Брэда обвиняли в самых тяжких грехах, его исследования церковь называла ересью. Врач в ответ на эти несправедливые обвинения написал памфлет, в котором привел убедительные доводы относительно своей правоты. Впрочем, Брэд нашел поддержку лишь у немногих.

В 1842 году хирург и психолог Герберт Майо, профессор анатомии Королевского колледжа в Лондоне, на конференции врачей заявил, что считает гипноз одним из самых действенных методов лечения больных. К несчастью, таких горячих сторонников гипноза, как Майо, было меньшинство, и исследования Дж. Брэда не нашли должного отклика в европейских странах. Его труд «Нейрогипнология» был издан лишь посмертно. В этой книге Брэд описал, как применять гипноз в лечебных целях, в частности для обезболивания при операциях. Позже этот метод был использован многими хирургами во время ампутаций.

Джеймс Эсдейл (1808–1859) – один из врачей, который использовал гипнотические пассы для обезболивания. Для коллег из Британского колледжа врачей и хирургов он продемонстрировал свой метод: загипнотизировал человека с гангреной ноги и сделал ему ампутацию. Позже Эсдейл применял гипноз и в других операциях, которые также прошли успешно. Хотя врач до этого ничего не знал о гипнозе, он сам убедился в действенности данного метода. В 1851 году был опубликован труд Эсдейла, в котором представлены принципы обезболивания под гипнозом. Но коллеги-врачи, давно пользовавшиеся для обезболивания закисью азота и хлороформом, не приняли нового метода, никто им не воспользовался.

То, что гипноз не стал универсальным обезболивающим при проведении операций, объясняется, во-первых, нежеланием врачей вносить в медицину новшества, во-вторых, тем, что гипноз вызывал потерю чувствительности к боли лишь у небольшого числа пациентов, в-третьих, перед операцией больные чересчур взволнованы, а это не позволяет им сконцентрироваться и мешает гипнозу.

Амбруаз Льебо – французский врач (1824–1904), который, как и Месмер, верил, что магнетическая сила переходит от врача к пациенту. Льебо является основателем школы гипноза в городе Нанси. Он усовершенствовал способ гипнотизации, повысив действенность лечения. Ученый опубликовал книгу «Сон и подобные ему состояния, рассматриваемые прежде всего с точки зрения влияния разума на тело». В ней Льебо подробно изложил свой опыт по исцелению пациентов гипнозом. Однако у коллег книга Льебо не вызвала особого интереса – ему удалось продать всего один экземпляр.

А. Льебо во многом соглашался с теориями Брэда, например с тем, что гипноз имеет материальную сущность. Но также имелись и расхождения: по мнению Льебо, гипноз – это один из видов сна, в который человек погружается благодаря внушению.

На собрания, которые устраивал А. Льебо, регулярно приходил доктор М. Дюмон, который, увлекшись гипнозом, принял решение применить этот метод в своей врачебной практике. Это решение принесло свои плоды: сперва он излечил больную с судорогами ноги, а затем – пациентку с тяжелой формой истерии. Слухи об этих удачных опытах в скором времени дошли до И. Бернгейма, профессора клиники внутренних болезней медицинского факультета города Нанси. Новый метод врачевания заинтересовал профессора, а потому он обратился к Дюмону с просьбой продемонстрировать гипнотические приемы на собрании Медицинского общества. Там Дюмон ввел в состояние транса четырех человек, не оставив сомнений в том, что гипноз не является дешевым фокусом, а он – шарлатаном и обманщиком.

Больную ишиасом женщину, живущую в Нанси, Льебо излечил с помощью гипноза. Профессор Бернгейм, узнав об этом, посчитал, что гипнотизер – обманщик. Пожелав уличить Льебо в шарлатанстве, Бернгейм явился на один из сеансов гипнотизера, где лично убедился в том, что гипноз на самом деле является действенным методом лечения.

Ипполит Бернгейм (1840–1919) – французский врач, один из лидеров нансийской школы гипноза. Важную роль в истории гипноза сыграло знакомство профессора Бернгейма с врачом А. Льебо.

Гораздо позже теория о роли внушений в лечении психоневрологических заболеваний получила название анимистической.

Убедившись в том, что гипноз является не фокусом, а новым, необычным методом лечения, Бернгейм предложил Льебо основать школу в Нанси, где можно было бы обучать гипнозу и исследовать его. Льебо согласился. Так в 1883 году была создана нансийская школа гипноза, из которой вышли многие видные гипнотерапевты и в которой гипноз рассматривается по аналогии со сном, а первое место отводится человеческому воображению. Да и сам Бернгейм увлекся этим медицинским приемом, и в 1884 году была опубликована его книга «О внушении в гипнотическом и бодрствующем состоянии», в которой ученый изложил свои личные взгляды на роль внушений в лечении различных психоневрологических заболеваний.

В нансийской школе гипноза проводились не только практические курсы лечения гипнозом, но и теоретические исследования, цель которых была научно обосновать теорию гипноза. И говоря о последнем, нельзя не упомянуть профессора-физиолога Анри Бониса (1830–1921), одного из представителей нансийской школы, который открыл, что с помощью гипноза можно провоцировать многие процессы в человеческом организме, например потоотделение, слезотечение, выделение молока у кормящих женщин. Также он выяснил, что посредством методов внушения у больных можно улучшить перистальтику кишечника и повлиять на частоту пульса и сердцебиение. Бонис проводил разнообразные опыты, используя всю аппаратуру своей лаборатории. Результаты его работы и сделанные выводы он изложил в книге «Гипнотизм – исследования физиологические и гипнотические», которая была опубликована в 1885 году.

В 1886 году стал издаваться первый журнал, посвященный вопросам гипноза, который носил название «Обозрение гипнотизма». В журнале публиковались статьи врачей-гипнотерапевтов, в том числе А. Льебо «Исповедь врача-гипнотизера».

Благодаря нансийской школе гипноз приобрел небывалую, необычайную популярность как один из методов, используемых в медицине.

Ученики Шарко – А. Бине и Ш. Фере – в 1887 году выпустили в свет книгу «Животный магнетизм», выразив в ней гипотезу, согласно которой некоторые металлы и магниты способны оказывать воздействие на человеческий организм, вводя его в состояние гипноза.

Но в это время использовались не только словесные методы: магнетизм как лечение пациентов с помощью металлов не был забыт. Следует упомянуть, что этим методом пользовался Жан Шарко (1825–1893). Основная область его исследований – истерия, и он изучал технику исцеления больных посредством применения разнообразных металлов. Результат удивил самого врача: больной тяжелой формой этого заболевания вылечился всего лишь от прикосновения медной палочки. Это открытие было многократно испытано и проверено на пациентах, что является прямым доказательством его верности.

Ж. Шарко является основоположником школы в Сальпетриер, находящейся в особом противостоянии нансийской школе гипноза.

В представлениях о гипнозе у последователей школы в Нанси и Сальпетриер также существовали сильные различия: последние утверждали, что гипноз не является нормальным состоянием, а во многом сходен с истерией. Это патологическое состояние называлось искусственным истерическим неврозом. Представители школы в Нанси, наоборот, считали гипноз вполне нормальным психологическим феноменом. Шарко и его ученики не признавали роль психологического фактора, то есть видели в гипнозе прежде всего физиологическую основу, считали, что гипнозу больше податливы истеричные люди, а также те, кто имеет склонность к припадкам. Кроме того, в состояние гипноза человек может войти в результате сильного потрясения или стресса.

Опыты по введению пациента в состояние транса Ж. Шарко предпочитал проводить на испытуемых, больше всего подходящих для этой цели, например на молодых женщинах, склонных к состоянию истерии. Подручные доктора на глазах у зрителей вводили их в гипноз, применяя звуки камертона, трубы или боя барабанов, а также слабые электрические разряды и многое другое.

Французский психопатолог Пьер Жане (1859–1947) и австрийский психиатр Зигмунд Фрейд (1856–1939) первоначально оказывали поддержку сальпетриерской школе. Так, Фрейд в 1885 году посетил столицу Франции для того, чтобы заняться подробным изучением метода Шарко.

В ряде положений он соглашался с теориями этой школы, но был момент, с которым он не мог смириться: Фрейд не принимал утверждения, что внушение, которое способно вызывать любое гипнотическое явление, также провоцирует появление истерии. Шарко полагал, что если гипноз может вызвать у человека истерию, то введение в транс – дело довольно рискованное и грозит серьезными последствиями.

Теории последователей нансийской школы вызвали у Фрейда согласие, так что он даже перевел на немецкий язык труд Бернгейма.

В 1889 году Фрейд посетил Нанси с целью изучения методов Льебо и Бернгейма.

В то же время в Париже был проведен Первый международный конгресс по гипнозу. Сальпетриерская школа представила на нем свои положения. Перечислим основные:

– ведущую роль играют соматические явления, которые появляются у пациентов в состоянии транса. Это говорит о том, что больной на самом деле находится в гипнотическом состоянии;

– с помощью гипноза можно достичь трех различных состояний, из которых самое сильное – глубокий гипноз;

– наблюдаются случаи, когда физические свойства гипнотизма возникают при отсутствии внушения;

– гипнотизм – это патология. Следует сказать, что на конгрессе была все же признана победа школы Нанси над школой Шарко. Последняя уступила первенство из-за недостаточной доказательной базы своих положений. Впрочем, позже обе школы сблизились, и французский психоаналитик и невропатолог Жозеф Бабинский (1857–1932), последователь школы Шарко, признал, что внушение имеет немаловажное значение в гипнозе.

Шарко первым выделил фазы гипноза, которыми пользуются и в наши дни. Они носят названия: каталепсия, летаргия и сомнамбулизм.

Существование и применение гипноза вызвали интерес Й. Брейера, который впоследствии явился первооткрывателем метода гипнокатарсиса. Этот метод состоит в том, что больной с тяжелой психической травмой способен освободиться от нее, вызвав в памяти и осознав события, которые его травмировали. Вспомнить эту психотравму пациенту помогает погружение его в гипнотическое состояние. Благодаря гипнозу больной входит в состояние гипермнезии, то есть обостренной способности припоминания. Уже в древности ученые заметили, что катарсис (очищение) наступает благодаря прослушиванию музыки, созерцанию произведений искусства. Термину «катарсис» соответствует понятие «отреагирование», или «абреакция».

Многие неврологи, которые до 1893 года занимались изучением гипноза, прекратили свою деятельность в этой области и вернулись к прежней работе.

Исследование гипноза во Франции приостановилось в 1893 году, после смерти Жана Шарко, основателя школы Сальпетриер.

Школа в Нанси также вскоре, в 1895 году, прекратила функционировать: Льебо разошелся во взглядах с Бернгеймом.

И все же некоторые врачи продолжали заниматься исследованием гипноза. Один из таких врачей – швейцарский невропатолог Огюст Форель (1848–1931). Он написал книгу «Гипнотизм или внушение и психотерапия», в которой описал три стадии сна: сонливость, гипотаксию и сомнамбулизм, или снохождение.

Сонливость – это состояние, при котором возникает незначительная мышечная слабость и дремота. Пациент, вводимый в гипнотическое состояние, на этой стадии еще может оказать сопротивление гипнозу.

Гипотаксия – состояние, при котором отмечается полная слабость мышц. Несмотря на то что человек еще чувствует, что может противостоять воле гипнотизера, он не делает этого, потому что сам не желает останавливать сеанс гипноза.

Снохождение, или сомнамбулизм, – самая глубокая стадия гипноза. Как раз на этой стадии можно внушить пациенту любые мысли, переживания, изменить его реакции, подтолкнуть к совершению какого-либо действия.

Больной, находясь в состоянии сомнамбулизма, не реагирует на внешние раздражители и не может общаться ни с кем, кроме гипнотизера.

Ряд исследователей гипноза считал, что внушения после окончания сеанса гипноза могут сохраняться у сомнамбул достаточно продолжительное время (до 1 года). Также они полагали, что с помощью гипноза можно добиться так называемого раздвоения личности, когда пациенты начинают жить двойной жизнью. Кроме того, раздвоение личности может быть спровоцировано сильным стрессом или потрясением.

В середине ХХ века в странах Западной Европы уже не существовало школ гипноза. Медицина перестала интересоваться гипнозом как одним из методов лечения. Гипнозом занимались лишь очень немногие врачи и ученые.

Дальнейшее изучение этих стадий в Европе не проводилось, так как гипноз практически перестали изучать. Его заменили психоанализом.

В Америке гипнозом увлекся психолог и психоаналитик Милтон Хиланд Эриксон (1901–1980), который исследовал различные методы индийских медиков, приемы знахарей и шаманов. Он вновь ввел гипноз как лечебное стредство, сделал его более необычным и нестандартным. В 1958 году в США гипноз был включен в медицинскую терапию.

Следует сказать несколько слов и об исследованиях явления гипноза в России. Несмотря на то что исследователи и проводили различные опыты в этой области, нельзя сказать, что в России так же сильно, как в Европе, увлекались гипнозом. Это по большей части объясняется тем, что русские врачи, интересуясь изучением особых состояний сознания, относились к этой проблеме более реально и сдержанно и по большей части занимались накоплением и сопоставлением фактов и научного материала. Позже все полученные данные сыграли немалую роль в формировании собственных взглядов русских ученых на проблему гипноза.

Необходимо сказать несколько слов о физиологе Василии Яковлевиче Данилевском (1852–1939), профессоре Харьковского университета, который полагал, что гипноз человека и животных имеет общие корни. Позже его взгляды, а также теории ученого и мыслителя Ивана Михайловича Сеченова (1829–1905) были преобразованы в учение о невризме, которое тщательно разработали основатель крупнейшей школы русских клиницистов Сергей Петрович Боткин (1832–1889) и российский физиолог, создатель учения о высшей нервной деятельности, основатель крупнейшей физиологической школы современности Иван Петрович Павлов (1849–1936).

Результаты исследований реакций животных на гипноз были изложены В. Я. Данилевским в докладе «Единство гипнотизма у человека и животных».

В. Я. Данилевский не считал гипноз патологией; наоборот, в результате проведения опытов над змеями, черепахами, крокодилами, электрическими скатами и другими животными он смог сделать вывод, что в транс способны погружаться и представители животного мира. Только внешние проявления этого состояния у них отличаются от человеческих: у животных застывают конечности, становится неподвижным тело.

Лекции по гипнотерапии стали читаться в Московском университете. А. Токарский был первым организатором курса по физиологической психологии. В его трудах описаны практические приемы по психотерапии, например лечение алкоголизма с помощью введения в гипнотическое состояние, что вполне актуально и в наши дни.

Основателем гипнологии в России считается известный психиатр и невропатолог, создатель Психоневрологического института Владимир Михайлович Бехтерев (1857–1927). Прежде всего следует сказать, что он первым дал точные определения понятиям «убеждение», «внушение» и «гипноз». Ученый полагал, что свои взгляды формирует сам человек на основе осмысления, обдумывания и переработки знаний и наблюдений. Внушение же передается посторонним человеком; внушаемый не перерабатывает полученной информации, он не нуждается в доказательствах.

Информация, которую передают человеку во время сеанса гипноза, имеет яркую эмоциональную окраску. Способы достижения внушения – ясность и информативность речи, мимики, жестов.

Гипноз – это одна из форм сна, которая вызывается гипнотизером, при этом контакт с человеком, на которого оказывается внушение, сохраняется. Именно поэтому внушение оказывает настолько сильное действие на человеческое сознание. Из сказанного В. М. Бехтерев сделал вывод, что гипноз является одним из самых действенных лечебных методов при поражениях нервной системы. С помощью внушения благополучно исцеляются неврозы, невралгии, мигрени, нервные тики, рассеянные склерозы, ишиалгии и многие другие поражения периферической и центральной нервной системы.

В. М. Бехтерев вывел закон внушаемости в массе людей: если внушаемость имеет значение, условно равное единице, то в толпе она увеличивается в число раз, равное количеству людей.

По теории Бехтерева, есть три условия, которые необходимо выполнить при проведении групповой психотерапии.

1. Беседа.

2. Внушение в гипнотическом состоянии.

3. Обучение участников сеанса самовнушению.

Не последнюю роль в развитии науки о гипнозе сыграл И. П. Павлов. Он утверждал, что гипноз – это пограничное состояние между бодрствованием и сном. Отдельные участки коры головного мозга заторможены, а связь между гипнотизером и внушаемым осуществляется через так называемый бодрствующий сторожевой пункт.

Еще один известный ученый, И. М. Сеченов, занимался исследованием рефлексов головного мозга. Спустя годы И. П. Павлов развил свое учение об условных и безусловных рефлексах. Одновременно с Павловым А. А. Ухтомский анализировал условия, при которых формируются устойчивые типы поведения. Труд Ухтомского «Доминанта как рабочий принцип нервных центров» включил в себя разработку этой теории и выводы из исследований. Доминанта – это главный набор рефлексов, ориентирующий организм на выполнение определенной задачи, которая играет для него ведущую роль.

Физиолог Н. Е. Введенский выдвинул теорию, получившую впоследствии название парабиоза, по которой возбуждение и торможение неотделимы друг от друга.

Гипноз определялся не только как одно из состояний сна. Ученик Бехтерева, В. П. Протопопов считал, что формой бодрствования являются особые состояния сознания, похожие на ту, что наблюдается у человека, сосредоточившегося на чем-либо. Однако эта теория была отвергнута другим последователем В. М. Бехтерева, К. И. Платоновым. Он сумел доказать, что гипноз не является состоянием бодрствования. Измерив пульс испытуемого, а также его дыхание и давление, Платонов выяснил, что и пульс, и дыхание во время гипноза замедляются, а кровяное давление падает. То же самое происходит и тогда, когда человек спит. Таким образом было доказано, что особые состояния и сон имеют сходные физиологические сдвиги.

В 1930-е годы в Харькове была основана школа психотерапии. Важное значение для изучения этой области медицины имели труды и работы К. И. Платонова.

Остальные рефлексы за счет господства доминанты менее важны, потому что являются преградой перед достижением главной цели.

К. И. Платонов подвел теоретическую основу под психотерапию как науку, которая охватывает многие медицинские отрасли, например психиатрию, неврологию и хирургию, акушерство и гинекологию.

А в 1999 году была завершена разработка нового направления в науке – реабилитационной психотерапии.

Особые состояния сознания изучались на протяжении не одного века, в этой области была сделана масса открытий благодаря исследованиям многих ученых. Нами были упомянуты лишь некоторые из них – те, кто отмечал своими работами основные вехи на пути развития науки гипнологии, те, кто сделал открытия, без которых сама эта наука не могла бы существовать в настоящем виде.

В следующей главе будут представлены основные теории, посвященные изучению феномена особых состояний сознания. Эти гипотезы, или теоретические модели, являются основой для понимания и применения подобных состояний в медицинской науке.

Гипнозу не раз пытались дать точное определение. Но можно сказать, что все они содержат в себе разного рода неточности. В большинстве своем определения являются лишь отражением понимания проблемы их автором, но они не дают объективной оценки состоянию сознания, которое называется гипнотическим.

С одной стороны, это объясняется тем, что сам гипноз изучен мало, несмотря на его длительную историю, и до сих пор не существует четкой разницы между многообразными состояниями сознания. Иначе говоря, до сих пор неясно, что присуще самому гипнозу, а что зависит от прямого или косвенного внушения. По одним теориям, ведущую роль играет внушение, по другим – существует особое гипнотическое состояние. Для одних является несомненным, что гипнотическое состояние – это что-то вроде частичного сна, другие уверены, что гипноз существует «в себе». Сложность в определении понятия гипноза состоит еще и в том, что гипнотический транс – явление динамическое, то есть непостоянное, и изменяется в зависимости от психотерапевтической ситуации. Кроме того, в гипнотические связи человек погружается вне зависимости от глубины транса. Транс может иметь либо психологическую, либо физиологическую направленность, и от этого зависит состояние пациента во время гипноза.

Кроме того, существует сложность в определении того, находится человек в состоянии гипноза или нет. Так, иногда больной и не осознает, что находится в гипнотическом состоянии, а иногда, наоборот, симулирует его. Гипноз может быть сознательным, подсознательным или бессознательным. Потому и нельзя говорить о какой-то одной теории, что ни одна из существующих не включает в себя все многообразие ситуаций и состояний. Однако основные виды теорий выделить можно. Их три: теории павловской школы, теории экспериментальной психологии и психоаналитические теории. Рассмотрению этих теорий и посвящена следующая глава.

Теории павловской школы также называются нейродинамическими. Их главный принцип состоит в том, что гипноз – это пограничное состояние между сном и бодрствованием, частичный, неполный сон, или частичное торможение. А контакт между гипнотизером и испытуемым налаживается благодаря тому, что, как говорилось выше, существуют так называемые сторожевые центры.

И. П. Павлов, как известно, проводил свои эксперименты на животных. В 1925 году был успешно осуществлен опыт по созданию сторожевого центра у собаки, условный рефлекс которой был на звук трубы, означавший приближающийся прием пищи. Собака, находясь в состоянии сна, просыпалась, только лишь услышав звук трубы, после чего ей давали еду. Несмотря на то что кора головного мозга находилась в заторможенном состоянии, сторожевые пункты оставались активными. Этот эксперимент и послужил основой для того, чтобы начали говорить о гипнозе как о частичном сне.

Лаборатория И. П. Павлова располагалась недалеко от Санкт-Петербурга. Ученый работал в некоей башне молчания – помещении, изолированном от окружающего мира. Именно здесь он и вывел теорию о разделении рефлексов на условные и безусловные.

По теории И. П. Павлова, в состоянии гипноза можно выделить три фазы.

1. Уравнительная. Фаза, в которой абсолютно все раздражители, вне зависимости от интенсивности, действуют одинаково.

2. Парадоксальная. Стадия, когда слабый раздражитель вызывает сильную реакцию, в то время как сильный, наоборот, практически никакой реакции не вызывает.

3. Ультрапарадоксальная. Стадия характеризуется тем, что реакция вызывается на такой стимул, на который клетки головного мозга в обычном состоянии не реагируют.

В физиологических, то есть обычных, состояниях эти фазы продолжаются недолго, однако при патологии они могут длиться неделями и месяцами.

Исследование выдвинутой гипотезы на животных было облегчено отсутствием у них речи, или второй сигнальной системы, каковой речь является. Первую сигнальную систему, то есть реакции на внешние раздражители, нельзя считать равной второй. Но, из-за того что Павлов не анализировал бессознательных наслоений у пациента в состоянии аффекта, появлялись сложности. Необходимо учитывать, что отношения между людьми основываются не только на речи. И все же слово является одним из самых важных факторов влияния даже после того, как гипнотизируемый проснулся: словом вызывается ряд разнообразных действий, которые направлены на человеческую личность.

В гипноидных стадиях могут развиваться неврозы, но это всего лишь обычная форма борьбы против стрессорного агента.

Говоря о гипнозе и явлениях, с ним связанных, необходимо коснуться выводов, которые сделал Павлов, о восприятии, эмоциях, памяти, внимании и мотивациях. Ученый утверждал, что ощущения являются далеко не бессознательным психологическим процессом, а, напротив, функцией, носящей осмысленный характер. Восприятие необходимо для обеспечения ориентировки в окружающем мире, мышление же постольку, поскольку связанно с речью, являет собой процесс, который позволяет получить абстрактные знания. Внимание – это состояние, при котором вся психическая деятельность концентрируется на каком-то отдельном объекте. Благодаря этому необходимая человеку информация откладывается в памяти, а ненужная отсеивается. Память может быть генетической, то есть наследуемой, индивидуальной, приобретенной, эмоциональной, когда запоминаются эмоции и чувства, и словесно-логической, которая характерна только для человека.

Различают четыре вида памяти: генетическую, индивидуальную, эмоциональную и словесно-логическую.

Если применить это к сознанию, то словесно-логическая память, по мнению Павлова, является высшей формой отражения действительности. Сознание – это объединение всех вышеназванных форм психических процессов и состояний человека. То есть оно вмещает в себя ощущения, восприятия, внимание, чувства, волю и представления. В ответ на раздражитель или приобретенную информацию наступает ответная реакция. Но если данная информация не является важной для человека, то реакция на сигнал замедляется. В обратном случае, когда информация представляет собой ценность, ответная реакция требует работы всей нервной системы.

Сон, вне зависимости от его природы, является активным физиологическим процессом, хотя у спящего не наблюдается реакции на происходящие события.

В любом случае, даже когда сознание отключается, на уровне подсознания остается связь организма и окружающего мира.

И. П. Павлов продолжительный период изучал природу сна. Он опирался на аналогичность торможения во время естественного сна и вызванного и смог выяснить, в чем состоит истинная природа гипноза. Павлов доказал, что, когда человек спит, его мозг работает в еще более активном режиме, чем когда он находится в состоянии бодрствования. То есть это – естественное физиологическое состояние, в котором организм полностью утрачивает активные связи с окружающей средой.

Итак, по мнению Павлова, гипноз – это сон, который наступает медленно, но во время него замедляются все реакции организма. Торможение охватывает все участки головного мозга, вплоть до подкорки, замедляются и ослабляются даже дыхание и сердцебиение. Павлов выделил два состояния в периоде сна: ортодоксальное и парадоксальное. Одно сменяет другое 6–7 раз за ночь. Мы можем запоминать сны, если просыпаемся в период парадоксального сна. Однако если спящего разбудить в переходном состоянии от ортодоксального к парадоксальному периоду, возможны нарушения в психической деятельности.

Теория Павлова все же не до конца объясняет понятие гипноза. Часть положений опирается на гипотезы, а потому рассматривать нейродинамическую теорию как единственно верную нельзя.

Позже многие ученые проводили свои исследования относительно гипноза и вносили доработки в павловскую теорию. Среди ученых следует выделить такие имена, как С. И. Консторум, М. С. Лебединский, А. М. Свядощ, В. Е. Рожнов.

Иначе к рассмотрению феномена гипноза подходят сторонники теории экспериментальной психологии. К ним относятся К. Хэлл, Б. Ф. Поршнев, Р. Уайт, Дж. Сарбин, П. Жане, А. Добрович, Вейзенхоффер и др.

Кларк Леонард Хэлл – американский психолог (1884–1952), был последователем учения И. Бернгейма, который считал, что гипнотизма в природе не существует, есть лишь явление внушаемости.

Хэлл использовал в своих изысканиях математическую логику и создал абсолютно новую дедуктивную теорию поведения.

В 1933 году Хэлл начал исследовать внушаемость и ее границы. Хэлл был психологом-бихевиористом. Бихевиоризм (от англ. behaviou – «поведение») – это учение, основанное на том, что только поведение можно рассматривать как психологическую реальность, которую можно наблюдать и на параметры которой можно воздействовать. Хэлл утверждал, что, когда человек находится в состоянии внушаемости, его словесные процессы пассивны, а потому речевые побуждения гипнотизера не встречают никакого сопротивления и успешно реализуются. Бернгейм выдвинул подобную гипотезу, по которой внушаемость является своеобразным умением поддаваться воздействию идеи, которая воспринимается мозгом. Позже эта идея, или внушение, успешно воплощается.

В 1941 году вследствие открытия фактора мотивации особое состояние сознания получило новое толкование. Первым этим заинтересовался Р. Уайт. Он полагал, что все действия испытуемого направлены на достижение какой-то конкретной цели, которую ставит перед ним гипнотизер. Другими словами, находясь в состоянии транса, внушаемый выполняет все приказы гипнотизера, которые тот отдает.

Дж. Сарбин утверждал, что в действиях человека, находящегося под действием гипноза, немаловажное значение имеют так называемые ролевые игры, являющиеся формой социально-психологического поведения, реализующегося в гипнотическом состоянии.

В середине 1960-х годов теории перечисленных ученых ощутимо дополнили исследования М. Орна. Он пытался определить саму сущность, природу гипноза. Это явление либо продукт социума и культуры, либо имеет собственное происхождение, вне зависимости от истории человечества. Орн заметил интересную закономерность: действия человека, вводимого в гипнотическое состояние, прямо зависят от того, какое именно представление о гипнозе является доминирующим в настоящее время. Для того чтобы понять причину такой закономерности, Орн провел несколько интересных опытов.

Факт внушения имеет место быть даже до начала сеанса гипноза, так как его участники уже представляют себе, как будут себя вести.

Проводя первый опыт, Орн сделал следующее: своим студентам он сказал, что в состоянии транса у внушаемых происходит каталепсия поднятой руки, то есть, если гипнотизер поднимет руку загипнотизированного, она задержится в этом положении. В действительности у испытуемых проявляется каталепсия обеих рук, но студенты об этом не знали и приняли слова профессора за правду. Когда же Орн проводил с ними сеанс гипноза, студенты демонстрировали каталепсию одной руки.

Гипнотизер играет роль всемогущего человека, а внушаемый, наоборот, убеждает себя в том, что не в силах противиться требованиям и командам экспериментатора. Если же один из участников сеанса играет свою роль неубедительно, гипноз не удается.

Подобное поведение испытуемых объясняется тем, что ученый уже внушил им, как нужно себя вести. То есть была поставлена задача, которую студенты выполнили. Необходимо также упомянуть о том, что иногда внушаемый совершает те действия, которые гипнотизер не просил делать вслух, а внушил бессознательно. Состояние транса всегда двустороннее: каждый из участников сеанса старательно играет свою роль, то есть делает то, что ждет от него второй.

Для определения природы любого психотерапевтического процесса или состояния следует отделить его от всех социально-культурных факторов.

Орн не смог дать определенного ответа на вопрос о природе гипноза, так как не существует людей, которые не находились бы под влиянием социальной среды. Факторы среды имеют важное значение как в гипнозе, так и в психотерапии. Успешность проведения гипнотического сеанса находится в прямой зависимости от того, какое господствует представление об этой терапии. Например, если лечение признано недейственным и больному сообщили это, то вполне возможно, что применение данного метода не приведет к выздоровлению.

Исследователь Б. Поршнев в 1974 году сделал попытку истолковать эволюцию особых состояний сознания. Для этого он воспользовался последними исследованиями и открытиями в археологии, антропологии, физиологии и лингвистике. Он вывел следующий принцип: высшие психические функции человека являются внутренними социальными отношениями. Также Поршнев доказал, что вторая сигнальная система, то есть речь, сформировалась из другого общения индивидов – влияния одного на действия другого.

Идею необходимости применения ролевых игр гипнотизируемым поддержал и развил психотерапевт А. Добрович. Он выделил большое количество ролей, с помощью которых человеку внушается все, что необходимо гипнотизеру. Роль осознается испытуемым бессознательно, но улавливается мгновенно.

Роль божества – главнейшая роль. То есть если испытуемый ассоциирует в подсознании гипнотизера с божеством, то гипнотический сеанс наверняка пройдет удачно и гипнотизируемый исполнит все задания экспериментатора.

Это открытие было сделано на основе того факта, что среди всех зон коры головного мозга, отвечающих за речь, прежде остальных была сформирована лобная доля.

Каждой роли соответствует свой определенный цвет спектра. Роль божества, согласно идее Добровича, символизирует белый.

Роль кумира символизирует оранжевый цвет.

Добрович также обозначил следующие роли:

– покровитель. Это могущественный, но расположенный к испытуемому человек. Ему соответствует красный цвет. «Покровитель» внушает благоговение и трепет по отношению к себе, но при этом служит опорой в страданиях и бедах;

– кумир. Одна из популярных ролей для гипнотизеров, выступающих перед большим количеством народа, то есть на публике. «Кумиром» восхищаются, он гипнотизирует своим обаянием;

– хозяин. Он не только защищает и одобряет, но и наказывает. Одобрение следует заслужить четким выполнением всех приказов «хозяина». В противном случае может последовать наказание. По отношению к «хозяину» гипнотизируемый испытывает страх, смешанный с благоговением. Его символизирует желтый цвет;

– авторитет. Он уже не так всемогущ, как «хозяин» или «покровитель», но к его мнению также прислушиваются. Он может в равной степени совершать как положительные, так и отрицательные поступки по отношению к внушаемому;

– виртуоз. Способен совершить невозможное, именно этим и привлекает публику, удерживает ее внимание. Его действия могут быть направлены как на достижение блага, так и наоборот. Этой роли соответствует голубой цвет;

– удав. Получает удовольствие, когда, образно говоря, бьет в самое больное место. Гипнотизируемые испытывают страх по отношению к нему, потому что он абсолютно подчиняет себе волю, не оставляя шанса преодолеть его влияние. Цвет этой роли синий;

– дьявол. Воплощает в себе зло во всех возможных смыслах. Зло, которое он приносит людям, не имеет первопричины и цели. Роль дьявола прямо противоположна роли божества. Удерживая в своих руках власть той же силы, «дьявол» испытывает невообразимую ненависть ко всему человечеству.

Роль авторитета соответствует зеленому цвету.

В 1993 году по инициативе А. Тхостова термин «социально-психологическая роль» заменили термином «миф», что означает «развернутое магическое имя».

По мнению А. Добровича, предпочтительней всего на гипнотических сеансах использовать роли покровителя и авторитета. Но при исследовании всех этих ролей оказывается, что все они всего лишь разновидности роли божества.

В 1961 году ученик Бернгейма Р. Барбер попытался доказать, что любое гипнотическое явление, начиная с изменения сенсорных систем и заканчивая желудочно-кишечными, достижимо и без погружения в сон у людей, имеющих наибольшую склонность к внушению. Его опыты и эксперименты доказали, что наибольшее значение в возникновении психофизиологических реакций имеет фактор взаимоотношений.

Кроме того, необходимо отметить важность теории Жане, которая значительно повлияла на последующие исследования ученых в этой области. Жане утверждал, что в некоторых ситуациях определенные течения сознания отделяются от остальных и становятся активными, причем здесь идет речь о бессознательной активности. Также в связи с этим можно упомянуть и раздвоение личности и даже появление множественных личностей. Зафиксированы случаи, когда у больных наблюдалась данная форма диссоциации. Это Фелида, Мари Рейнольдс (1811), а также Элен Смит.

Жане в своих трудах упоминал, что бессознательное имеет большое значение, но мысль эту не развивал.

Психоанализом занимался известный ученый Зигмунд Фрейд. В результате он лег в основу его теории, главной целью которой первоначально было объяснение инстинктивных желаний индивидуума. Он создал множество трудов, главные из которых «Психология масс и анализ человеческого я», «Я и оно», «О клиническом психоанализе» и др.

Фрейд и его последователи имели собственное отношение к гипнозу и внушению. Фрейд утверждал, что связь между гипнотизером и внушаемым является аналогом эротической связи. То есть гипнотические отношения – это состояние влюбленности при отсутствии прямой сексуальной направленности. При этом значительную роль играет подчинение, когда гипнотизер является идеалом, сверх-я в сознании подчиняемого.

Последователем Фрейда был известный австро-американский психиатр Пауль Шильдер (1886–1940), который утверждал, что больной наделяет врача мистическими свойствами, тем самым воплощая в жизнь свои воображаемые сценарии (инфантильные фантазмы). Также Шильдер отмечал важность физиологических факторов, связанных с психологическими.

Еще один ученый, венгерский психиатр Шандор Ференци (1873–1933), заострял внимание в своих работах на возможности реактивации эдипова комплекса. Известно о существовании позитивной и негативной форм этого комплекса. Для первой характерно появление у ребенка сексуального желания, которое направлено на родителя противоположного пола, и соперничества с родителем его пола. В негативной форме, напротив, любовь проявляется к родителю того же пола, а ненависть – к родителю противоположного пола. Гипноз для освобождения от этого комплекса предусматривает либо «материнский» подход, основой для которого служит любовь, либо «отцовский», основанный на страхе.

Имеется и другая психологическая проблема, или нарушение, – нарциссизм.

Нарциссизм проявляется обычно в раннем детстве, когда либидо ребенка обращено на себя (первичный нарциссизм). Также существует и вторичный нарциссизм, когда либидо уже в более позднем возрасте снова обращается на собственное я человека. Английский ученый Эрнст Джонс (1879–1958) исследовал проблему в контексте понятий сверх-я и нарциссизма. Он полагал, что нарциссизм – это важная составляющая в ауто– и гетеровнушениях.

Нарциссизм получил свое название по имени героя древнегреческого мифа, Нарцисса, влюбленного в собственное отражение.

Свой взгляд на проблему имел и австро-американский психолог Отто Ранк (1884–1939).

Он утверждал, что причина любых комплексов – как эдипового, так и нарциссизма и прочих психических нарушений – лежит в психотравме рождения. То есть ребенок во время выхода из материнского чрева испытывает сильное потрясение, которое позже перерождается в другие патологии.

Одно из направлений психоанализа – эго-анализ, разработанный З. Фрейдом и Г. Гартманом. По их мнению, собственное я пациента – это пограничное состояние между оно и сверх-я. Впоследствии психологию я изучали последователи З. Фрейда – Мертон М. Гилл и Роберт Найт, которые с помощью опытов выявили связь между «колебаниями глубины гипноза» и состоянием я. Эти эксперименты представляют сложность и в наши дни, потому что нельзя точно определить глубину гипноза. Исследователи и врачи вынуждены опираться на описания переживаний самого пациента.

Следует заметить, что далеко не все больные способны четко описать собственное состояние, что еще больше усложняет задачу врачей.

Считалось, что гипнотическая ситуация возникает в результате так называемого перенесения на гипнотизера тех эмоций, которые ранее испытывал внушаемый к своим близким.

Также существует и обратный процесс, то есть перенесение чувств психотерапевта на личность больного, – контрперенесение. Ирма Бренман-Пик, Мертон М. Гилл и Роберт Найт, опираясь на данные, представленные самими больными, проведя систематизацию всех полученных во время гипнотических сеансов наблюдений, сделали вывод, что глубина транса может изменяться в зависимости от того, как проявляется механизм защиты.

Углубление транса может служить не только для получения сексуального вознаграждения, но и для защиты от агрессивных побуждений.

Пациент может погрузиться в более глубокий транс потому, что будет стараться скрыть свое отрицательное отношение к гипнотизеру. С этой целью он как бы преувеличивает свою покорность.

Таким образом, можно сделать вывод, что теория перенесения помогает уточнить взаимоотношения больного с психотерапевтом. И при этом настоящая теория применима не только к гипнозу: она неспецифична и может наблюдаться при разных методах психотерапии.

Так называемое вознаграждение, управляющее перенесением, осуществляется следующим образом. Во-первых, гипнотизер одаривает пациента словами, что действует на больного как словесное поощрение. Во-вторых, слова ассоциируются с пищей: если внушение ассоциируется с потреблением вкусной пищи, оно принимается пациентом, в обратном случае внушение не удается.

Речь или молчание весьма важны в гипнозе. Имеются как словесные, так и бессловесные формы внушения. По мнению некоторых исследователей, сила гипноза снижается при словесном внушении и наилучшего результата можно добиться посредством соответствующей атмосферы.

Другие ученые утверждают, что молчание может спровоцировать разочарование, которое отразится на всем эффекте перенесения. В 1962 году была проанализирована роль словесного метода в гипнозе. Психологи пришли к выводу, что врач обязан в продолжение гипнотического сеанса не выказывать собственных эмоций. Несмотря на то что перенесение в этом случае происходит заторможенно, речь только усиливает отчуждение больного.

На самом деле невозможно доказать, играет словесный фактор тормозящую роль или нет, так как его значение в большой степени зависит от стадии гипноза.

Перенос в гипнотических состояниях изучали Лоренс Кьюби (британский ученый, член Американской ассоциации психоаналитиков и психиатр) и Сидней Марголин (психоаналитик из Денвера, штат Колорадо). Их перу принадлежит статья «Процесс гипнотизма и природа гипнотического состояния». В ней нашла отражение попытка ученых объединить в одну систему психологические и физиологические факторы в теории гипноза.

Психотерапевт должен испытывать доброжелательность по отношению к пациенту, стремиться оказать как можно больше внимания, которое больной воспринимает как помощь.

Кьюби и Марголин утверждали, что следует разграничить и по-разному объяснить такие стороны феномена особых состояний, как гипнотическое внушение и гипнотическое состояние. До них эти два термина никак не истолковывались несмотря на то, что они имеют отличия как в психологическом, так и в физиологическом планах. Эти различия четко прослеживаются в технике перенесения.

Исследователи выяснили, что индукция гипноза достигается не только методом перенесения, но и с помощью физических манипуляций. Также не всегда перенесение, которое происходит в стадии индукции, служит индуктивным агентом.

Л. Кьюби и С. Марголин объединили павловскую и психоаналитическую теории гипноза. Они выяснили, что во время индукции стимулы, не исходящие от гипнотизера, не улавливаются пациентом, то есть данный субъект совмещается с внешним миром, предоставленным гипнотизером. В этом случае пациент играет роль ребенка, а психотерапевт – роль родителей.

Американские ученые М. Гилл и И. Бренман-Пик, включили в уже известные психологические понятия данные экспериментальной психологии и физиологии.

М. Гилл и И. Бренман-Пик – преподаватели психоанализа; проделанная ими работа потребовала огромного количества средств и велась на протяжении 20 лет. В исследования были включены несколько тысяч студентов психологических факультетов, свыше ста врачей-психиатров и огромное количество больных.

Раньше в понятии гипноза рассматривались только инстинктивные силы (перенесение и мазохизм, то есть унижение гипнотизируемого), а к сенсомоторной стороне гипноза не проявляли должного интереса. Однако Гилл и Бренман восполнили этот пробел, занявшись изучением телесной стороны гипноза. Они использовали работы Кьюби и Марголина, а также труды сотрудников и выпускников школы Хебба.

В школе Хебба изучали явление сенсорной депривации, или афферентной изоляции. Эти понятия означают изменения в психике человека, лишенного сенсорной информации, то есть информации, поступающей через органы чувств. Так, заключая субъекта в ванну с водой в респираторной маске или в кубическую клетку, можно проследить возникновение регрессивных феноменов и серьезных психических расстройств: галлюцинаций, бреда, депрессии.

Во время гипноза собственное я испытуемого не устранено, как предполагалось раньше, а видоизменено в результате регрессивного процесса.

По мнению Гилла и Бренмана, в гипнозе выделяют два фактора регрессии: перенесение и сенсорную депривацию. Гипнотизер использует оба фактора одновременно: сначала оказывается воздействие на инфантильные импульсы субъекта, а затем происходит ограничение контакта субъекта с окружающей средой. Эти два фактора тесно связаны друг с другом, и если регрессивный процесс возникает посредством одного из факторов, то следует ожидать проявления другого.

В некоторых позициях точки зрения Гилла и Бренмана расходятся с теориями Кьюби и Марголина. Главное различие состоит в том, что первые настаивают на установлении контакта между гипнотизером и пациентом, вторые же, наоборот, считали возможным проведение гипноза без гипнотизера. По мнению Кьюби, роль отношения важнее в гипнозе без гипнотизера, чем при его участии. Кьюби полагал, что в этом случае гипнотизируемый воспринимает некие образы, которые в его сознании наделяются покровительством и авторитетом. В одной из своих работ ученый писал: «По существу речь идет о переносе в чистом виде, даже если отсутствует объект, реальный или воображаемый, осознанный или неосознанный, которому можно было бы придать функции покровительства, к чему мы в целях самозащиты мало-помалу приучаемся с детства».

Возможно, благодаря этой теории Кьюби родилась вера в ангела-хранителя – невидимого защитника, заботящегося о человеке.

Кьюби полагал, что если человек не в состоянии управлять адаптивными, то есть приспособленческими, функциями, то появляется психическая патология. Подобную гипотезу выдвигал И. П. Павлов, пытавшийся с помощью гипноза объяснить такое заболевание, как шизофрения. Часть ученых видела в шизофрении форму злокачественного аутогенного состояния сознания.

Кьюби стремился понять процесс и способ перехода к гипнотическому состоянию или выхода из него. Ученому были важны эти переходные процессы потому, что отделить нормальное состояние психики от патологического можно лишь установив процессы, посредством которых человек переходит из одного состояния в другое. Гипноз – наиболее оптимальное состояние для проведения подобных исследований: как раз в состоянии внушения эти процессы контролируются гипнотизером.

Причины процесса перехода из одного состяния в другое могут быть самыми разными: как физиологическими, так и психологическими. А потому для их изучения необходимо участие психоаналитиков, нейрофизиологов, фармакологов, психологов и других специалистов.

Взаимосвязь между внушением и переносом также представляет собой достаточную сложность для анализа. Что касается внушения, то его механизмы не были точно определены, а процесс возникновения переноса многим ученым казался малопонятным. Первоначально само понятие внушения не принималось новой техникой психоанализа, но позже этот термин ввел З. Фрейд. Он подчеркнул, что внушение – это изменяющийся фактор в явлении перенесения, причем успех психоанализа не определяется перенесением или внушением.

По мнению Фрейда, внушение в психоанализе и в других методах психотерапии можно использовать разными способами. Так, в психоанализе исключение внушения происходит посредством отрицания перенесения.

В 1963 годуанглийский психоаналитик Гарольд Стюарт развил теорию, противоположную теориям З. Фрейда и Ш. Ференци о гипнотических отношениях. Последние считали взаимоотношения гипнотизера и пациента мазохистскими: речь шла о сексуальном подчинении внушаемого внушающему. Стюарт же являлся сторонником идей Гилла и Бренмана, которые рассматривали гипноз как сложное взаимодействие влечений и защитных функций, где важное значение имеет агрессивное отношение испытуемого. Последний ощущает по отношению к первому противоречивые эмоции: любовь странным образом сплетается с ненавистью.

Гарольд Стюарт предпринял попытку объяснить способность вызывать у субъекта воспоминания в состоянии гипноза. Он полагал, что, находясь в состоянии транса под влиянием гипнотизера, освобождается от собственного сверх-я и дает выход воспоминаниям, которые он прежде подавлял.

Рассматривая теории психоанализа, нельзя не сказать о Карле Юнге (1875–1961), известном швейцарском психологе и философе, основателе аналитической психологии. Лишь ему удалось радикально пересмотреть все теории и гипотезы западной психологии и психотерапии, затронув также вопрос об особых состояниях сознания.

Карл Юнг совершенно отлично от Фрейда понимал явление бессознательного. Ученый утверждал, что есть и сознательное и бессознательное, причем второе является разумным принципом, представляющим собой связь человека с обществом и миром. Эти две стороны человеческой психики являются взаимодополняющими элементами, не исключая друг друга и не доминируя. Без одного не существовало бы другого; наличие бессознательных процессов является необходимым условием для нормального функционирования психики.

В качестве бессознательного могут выступать сновидения, невыраженные эмоции, невысказанные слова.

Карл Юнг создал понятие архетипа, или доминанты. Архетип – это изначальные общечеловеческие образы, которые определяются каждым человеком, хоть и по большей части неосознанно.

В бессознательном Юнг выделял два слоя: личный и сверхличный. Ученый исследовал особые состояния больных и свои собственные, например сны, иллюзии, галлюцинации, фантазии, и пришел к выводу, что для всех этих феноменов характерны образы, присущие разным периодам истории человечества. Далее он высказал догадку, что существует еще бессознательное, являющееся общим для всех людей, то есть коллективное, или расовое, бессознательное. Это особый сверхличный слой, отделенный от личного. Его содержание может быть везде, так как сверхличный слой является всеобщим. Личное бессознательное представляет собой хранилище потерянных, забытых или вытесненных воспоминаний и образов, не достигших сознания. Архетипы являются отражением вечного мирового опыта, готовностью восстанавливать сходные мифические представления.

Мифологию Карл Юнг определял как результат особых состояний сознания всего человечества. А индивидуальные мифы – это переживания отдельного человека в состоянии внушения, или транса.

Юнг считал, что человеку необходимо уметь отделять свое собственное я от коллективной психики. Это нужно для того, чтобы энергия субъекта нашла подходящий ей диапазон. Только в этом случае индивид сможет полноценно существовать в обществе. Чем глубже человек осознает себя, тем сильнее сужаются границы личного бессознательного и тем больше человек ощущает себя причастным к остальному миру. Иначе говоря, личные амбиции и эгоистичные желания отвергаются, а сам человек соединяется с миром.

Юнг полагал, что гипнотизер в представлении больного может играть разные роли: роль отца, любимой, матери. Нетрадиционными воплощениями считаются роль демона, дьявола или бога.

Свою теорию Юнг развивал в книгах «Психология бессознательного», «Трансформации и символы либидо». В последней он изложил свою точку зрения по отношению к либидо. Фрейд рассматривал его как биологическую силу, для Юнга же либидо являлось космическим принципом, жизненным порывом. Кроме того, в «Трансформации и символах либидо» были приведены феномены, когда психически больные люди могли цитировать выдержки старинных текстов, восстанавливать образы прошлых лет. Это также служит доказательством существования коллективного бессознательного.

К «коллективному бессознательному» обращался итальянский психиатр Роберто Ассаджиоли (1888–1974), создатель психосинтеза – теоретико-методологической концепции психоразвития и саморазвития человека. Разработанная им система представляет определенный интерес и имеет большое значение в исследованиях феноменов особых состояний. По мнению ученого, человек постоянно находится в состоянии роста, в котором наибольшую важность имеют положительные, творческие стороны человеческой деятельности. Также отдельно выделена роль волевого компонента.

Система психосинтеза Роберто Ассаджиоли имеет сходные черты с системой Карла Юнга.

Система психосинтеза Ассаджиоли складывается из низшего и среднего бессознательного, сверхсознания, сознания, сознательной и высшей самости. Низшее бессознательное отвечает за эмоции и основные потребности. Среднее бессознательное включает в себя накопленный опыт, а сверхсознание является средоточием высшей психической деятельности. К сверхсознанию относятся вдохновение, интуиция. Сознание – это чувства и мысли, анализирующиеся индивидом. В этом аспекте выделяется понятие «сознательная самость», то есть ясное осознавание. Высшая Самость – это то, что существует отдельно от ума, сознания и тела.

Р. Ассаджиоли принадлежит введение понятия субличности, то есть той части личности, которая существует независимо от нее. Например, это социальные роли, которые людям приходится играть в своей повседневной жизни.

Позже психоаналитические теории приобрели иное направление. Так, во Франции образовалось новое течение в области психоанализа – структурно-семиотическое. По данной теории, мир и человек являются аналогами текстов и их суммы. Из этой трактовки вытекает следующий принцип: человек работающий (homo faber) превращается в человека, живущего в мире символов (homo signum symbolicum).

В гипнотических и других особых состояниях сознания появляются символические образы, которые являются особым языком, порожденным бессознательным. Понимание феноменов особых состояний сводится к расшифровке этих образов, то есть переводу языка символов на общепонятный язык сознания. Таким образом, психотерапевт выступает в роли переводчика.

Французский психиатр Жан Лакан (1901–1981) писал: «Бессознательное структурировано, как язык, и порождается им». Он попытался объединить психоанализ с такими науками, как энтология, философия, литература, антропология, лингвистика. Лакан выделял в человеческой психике три явления: реальное, воображаемое и символическое. Реальное само по себе непостижимо; Лакан определяет его как «вещь-в-себе». Человек не может воспринимать мир реальным, так как в сознании каждого существует свое собственное представление об окружающем мире, отличающееся от представления других людей. Воображаемое – это то, каким образом мы воспринимаем вещи и явления.

Даже когда нам кажется, что мы наблюдаем реальное, действительное, на самом деле это всего лишь наше представление, часто ошибочное. Воображаемое свойственно не только людям, но и животным, которые способны воспринимать целостные образы.

В процессе своего развития человек сталкивается с разными образами. Как пример можно привести так называемую стадию зеркала, когда ребенок впервые узнает себя в зеркале. Одновременно с радостным узнаванием своего зеркального я происходит и отчуждение, потому что в отражении человеку видится идеал, к которому он будет стремиться всю жизнь. З. Фрейд утверждает, что индивид завидует своему зеркальному, относится к нему с долей агрессии и испытывает неприятные чувства при виде своего отражения в зеркале.

Дети, больные аутизмом, являются людьми, не принявшими условий окружающего мира.

Символическое – это третье явление человеческой психики, которое образуется под влиянием речи других людей. По утверждению Лакана, человек становится заложником речевого поля окружающих еще до своего рождения. Под понятием «символическое» подразумевается система любого языка, любой порядок.

При неврозах пациент должен освободиться от символического порядка, при психозах же, наоборот, восстановить утраченный порядок.

Чем дальше проникает сознание одного человека в поле речи другого, тем сильнее происходит отчуждение от своего собственного я. Иначе говоря, окружающие уже заранее присваивают словам и поведению ребенка именно то значение, которое они сами видят, не оставляя первому права выбора. И ребенок должен принять условия и согласиться именно с тем значением, которое другие припишут его поступкам. Если он не примет этих правил, то никогда не станет полноценным членом общества.

Хотя Лакан протестовал против применения гипноза, сам он достаточно долго управлял сознанием людей, собирающихся слушать его лекции. Особыми способностями он прославился даже среди своих коллег, достигнув уровня популярности Месмера.

Из всего вышесказанного следует, что мы и сами не в силах осознать, что именно хотим выразить словами, так как следуем установкам, внушенным с детства.

Если рассмотреть особые состояния сознания с этой точки зрения, то можно определить их таким образом: это дискурсы, то есть речь, которую необходимо перевести на понятный окружающим язык. Обязанность психотерапевта состоит в оказании помощи пациенту в осознании его истинных желаний и отделении их от навязанных установок.

Лакан считал гипноз опасным оружием, так как с его помощью можно подчинять себе людей. А потому ученый призывал запретить исследования в области внушения и гипноза. Свою деятельность он относил к области психоанализа и отказался даже объяснять симптомы заболевания с помощью гипноза, тем более лечить людей посредством его.

В 1996 году французский исследователь литературы и языка, титулярный член Парижского психоаналитического общества (SPP) Юлия Кристева (род. 1935) в работе «Семиотика» ввела термины «генотекст» и «фенотекст».

Генотекст – понятие абстрактное, означающее изначальную систему символов и знаков. Оно определяет способность различать я и не-я, субъект и объект, отличать хорошее от плохого. Другими словами, это система, которая с рождения заложена в человеке и на которую не влияет речь другого, это бессловесный, или довербальный, уровень функционирования личности.

Генотексты – основа для фенотекстов. Это составленные по правилам языка, упорядоченные тексты, с помощью которых происходит общение и взаимодействие между людьми. В качестве фенотекстов выступают обычные фразы, которыми люди обмениваются друг с другом, высказывания, которые помогают человеку выразить свои желания.

Особые состояния сознания наиболее сильно связаны с генотекстами, поскольку в условиях гипноза человек наиболее приближен к самораскрытию.

Когда пациент повествует о своих переживаниях, находясь в гипнотическом состоянии, он передает впечатления либо с помощью пересказа, либо имитируя чужую речь и интонации. Данный вид воспроизведения называется миметическим копированием, он подобен цитированию. Иначе говоря, человек совершает попытку повторить нечто значимое и для достижения этой цели применяет цитирование.

Главная цель психотерапевта – расшифровка «послания», то есть анализ рассказа пациента для того, чтобы понять причины проблем и патологий личности.

Французский философ-семиотик Ролан Барт (1915–1980) был одним из таких исследователей. Он предложил метод текстового анализа. Ученый утверждал, что в каждом тексте заложен не один, а множеством смыслов. Главное – текст является потоянно меняющимся феноменом, который не подчиняется никаким системам и стандартам. В задачу психотерапевта входит не увидеть единственный смысл, а выделить всевозможные значения, отследить пути смыслообразования текста. Проведя подробный анализ проблем пациентов, Барт сделал вывод, что причиной патологий является также не одна-единственная проблема, а их комплекс. А потому и в рассказах больных наблюдается большое количество смыслов.

Существует множество путей передачи текстов: имеется большое количество значений, цитат, символов, ассоциаций, с помощью которых больной описывает свое самочувствие и состояние.

В тексте Барт выделил пять кодов, то есть специфических значений, дающих представления об определенной структуре. Коды являются чем-то виденным ранее и отражают уже пройденный этап.

Акциональный (проэретический) код отражает поступки и действия субъекта, происходящие в действительности, например встречи, ссоры, разговоры.

Семный код отражает скрытые смыслы (коннотации) и символы, которые пациент может подразумевать в своем рассказе. Семный код образуют разные слова, имеющие ассоциативное значение.

Символический код является системой, имеющей антитезы, или противоположности.

Как известно, мир складывается из элементов, имеющих противоположные значения, однако без одной противоположности не может существовать другая.

Пациент видит лишь одну сторону проблемы, не видя ее решения. Цель, стоящая перед психотерапевтом, – понять смысл антитезы, то есть решить проблему больного.

Энигматический код (от enigma – «загадка») – вначале определяет загадку, под которой подразумевается проблема пациента, а потом ищет путь к ее разгадке. Но сложность состоит в том, что человек не всегда в силах точно ее сформулировать. Психотерапевту приходится опираться на возникающие ассоциации, чтобы решить проблему.

Культурный код могут составлять символы, связанные с литературными традициями, историческими эпохами, областями знаний и искусства.

Последний, пятый код – культурный (код референции), который помогает соотнести символы, содержащиеся в речи пациента, с объектами и явлениями из реального мира. Культурный код может обладать множеством значений: социальными, научными, географическими, политическими. Все это нужно для того, чтобы соотнести рассказ пациента с конкретным временем, людьми, местом.

Эта процедура имеет сходство с чтением текста на иностранном языке: чтобы понять его, необходимо точно улавливать оттенки значений, нюансы.

Особенность существования этих пяти кодов состоит в том, что они не проявляются в речи человека по отдельности, но всегда присутствуют все вместе, образуя замысловатое сплетение из пяти разных голосов. Первому коду, акциональному, соответствует голос эмпирии, второму – голос личности, третьему – голос символа, четвертому – голос истины, последнему – голос знания. Психотерапевту необходимо уметь отличать один голос от другого, а это очень сложно, потому что в речи больного они очень тесно переплетены друг с другом. В случае если врачу удастся различить все голоса, то он сможет определить загадку в четвертом, герменевтическом коде и решить ее, тем самым избавив пациента от проблемы.

В 1980 году финский философ и логик, профессор университета Флориды, член Американской академии наук и искусств, а также Академии Финляндии Карло Яакко Юхани Хинтикка (род. 1929) ввел понятие «возможные миры». Это особое состояние сознания субъекта, в котором он либо погружен в прошлое, либо воображает будущее. Разумеется, эти «путешествия» совершаются благодаря творческой фантазии, так как без нее невозможно думать о последующих событиях. Внушаемый погружается в такое состояние, если психотерапевт использует соответствующие слова: «к счастью», «уже», «давным-давно», «слишком», «все еще», «возможно», «наверное».

Российский психолог, специалист в области фундламентальных и прикладных исследований познавательных процессов Борис Митрофанович Величковский (род. 1947) в 1986 году предложил делить текст на ментальные пространства, то есть такие области, в пределах которых текст будет иметь конкретный смысл, определенные категории времени и пространства. Проанализировать текст можно, поняв смысл, заложенный в каждом ментальном пространстве данного текста.

Ментальное пространство – это результат творчества конкретного человека, так как даже общекультурное ментальное пространство имеет особенность трансформироваться в сознании человека и восприниматься им по-особому.

В ментальном пространстве заключена реальность, то есть представление конкретного человека о событиях, предметах и явлениях. Сюда могут входить мечты, воспоминания, восприятие себя и окружающих, ощущение пространства и места.

Как уже было сказано, у каждого есть свое понимание окружающего мира, поэтому одно и то же явление у разных людей имеет разный смысл.

Жозеф Делёз определил понятие «связь событий и предложений, их описывающих». Таким образом, чтобы понять суть явления, необходимо найти слова, которыми это явление можно охарактеризовать. Существует и противоположность смысла – бессмыслица, или парадокс, нонсенс, которую невозможно отделить от него, так как оба эти понятия едины. Ошибочно считать, что бессмысленное нелогично: логика в бессмысленном есть, но уловить ее рационально мыслящий субъект не в состоянии. А потому смысл символов, которые возникают в особых состояниях сознания, неоднозначен.

З. Фрейд выделял категорию первофантазмов, которые определяют в дальнейшем поведение человека. Его концепция имеет сходство с теорией К. Юнга об архетипах.

Если принять высказывания субъекта как текст, парадокс в данной системе рассматривается фонемой, а нонсенс – морфемой, то есть носителем отдельных значений. В свою очередь, как в любом языке образуются фразы, так и язык бессознательного основан на сочетаниях слов, или семантемах. Предложениями выступают фантазмы, то есть несуществующие конструкции, в которых осуществляются желания и мечты субъекта. Обычно фантазии есть у каждого человека, но в патологии они наполняют психическую реальность субъекта бессознательными желаниями, которые заменяют настоящую реальность. Ненормальные, патологические фантазмы наблюдаются у больных истерией, сексуальных извращенцев, психически невменяемых людей. Самой известной формой фантазма является сновидение.

Первые экзистенциальные теории появились в середине ХХ века, когда уже имевшиеся учения перестали отвечать на возникающие вопросы. Так, психоанализ и бихевиоризм не могли объяснить с достаточной полнотой особые состояния сознания. Согласно новым теориям, каждый человек неповторим и уникален, то есть является индивидуальностью. Отсюда был сделан вывод, что наибольшей жизненной ценностью обладают свобода и значимость индивидуальности. Все эти новые теории основывались на философии датского теолога, сторонника субъективной диалектики личности Сёрена Кьеркегора и феноменологии немецкого философа Эдмунда Гуссерля (1859–1938), который с идеей «жизненного мира» как изначального социально-культурного опыта оказал влияние на экзистенциализм и философскую антропологию. Последователи экзистенциального направления – Ж. П. Сартр, А. Камю, М. Хайдеггер, Л. И. Шестов, Н. А. Бердяев, К. Ясперс.

Первое важное положение экзистенциальных теорий – это неизбежность смерти. Нельзя не думать о смерти, так как отрицать ее глупо и неестественно. Каждый человек в какой-то момент жизни осознает, что он не будет жить всегда. Осознавать же неизбежность конца значит находиться в особом состоянии сознания.

Каждый случай, каждая болезнь неповторимы, а значит, и курс лечения должен быть для всех разным.

Вторым принципом является положение о неповторимости личности (что уже отмечалось ранее). Это означает, что применительно к лечению психических патологий каждому пациенту необходимо особое, индивидуально подобранное лечение.

Швейцарский психолог Людвиг Бинсвангер (1881–1966) явился создателем направления дазайн-анализа, по которому главной целью врача является помощь индивиду в процессе познания собственных возможностей для того, чтобы тот мог использовать их для решения своих проблем. При этом необходимо заметить, что в экзистенциальной психотерапии не существует такого понятия, как «психические заболевания». Психически больной человек обладает другой точкой зрения на окружающий мир; он создает в воображении свое собственное пространство, в котором и живет, но он не способен быть свободным в этом мире. Поэтому и рождается невротическая тревога, которая приводит к ухудшению состояния пациента.

По этой теории, имеется далеко не один способ существования. Если человек живет только для себя, то речь идет об одномерном способе существования. Дуалистический способ относится к двум людям, любящим друг друга и живущим друг ради друга. Если человек конкурирует или находится в конфликте с группой людей, он живет плюралистическим способом. Различают еще и четвертую стратегию – человек, «затерявшийся в толпе». Такой способ носит название анонимного.

В течение своей жизни человеку необходимо развиваться и совершенствоваться. Если этого не происходит, то, значит, идет процесс деградации. А это, в свою очередь, может привести к серьезным психическим патологиям.

Один из представителей экзистенциального психоанализа французский философ и публицист Жан Поль Сартр (1905–1980) утверждал, что главное – это свобода человека, то есть право иметь собственное мнение по отношению к какой-либо ситуации или явлению. Философ полагал, что если на пути человека к какой-то цели встает неразрешимая проблема, то ему необходимо просто отказаться от цели и проблема самоустранится. Другими словами, не в силах человека изменить мир (устранить проблему), но в его руках возможность изменить собственное отношение к нему или пассивно избежать препятствия.

Свобода предполагает выбор цели, но не требует ее достижения.

По мнению Сартра, человек является единственным источником нравственности. Его сознание должно соответствовать истинному сознанию, то есть, говоря словами философа, «Пользуясь своей свободой, будь самим собой».

Еще один сторонник экзистенциальной теории австрийскийй психолог и психиатр Виктор Франкл (1905–1997) считал, что философские рассуждения о смысле жизни основываются на недовольстве человека собственной жизнью. Действительно счастливый индивид испытывает удовольствие от настоящего момента и принимает жизнь такой, какая она есть. Он не страдает, занимаясь поисками ответов на извечные философские вопросы, не пытается найти оправдание своему существованию. Он понимает, что жить стоит просто ради того, чтобы наслаждаться каждым мгновением, каждой минутой. Достичь подобного состояния удовлетворенности можно, внутренне совершив некий сдвиг в сознании, чтобы восстановить нарушенную гармонию. В этом случае жизнь будет восприниматься как чудесный дар без раздумий, имеет ли она какой-то смысл или нет.

В 1976 году был разработан наиболее популярный подход в изучении особых состояний сознания – гештальттерапия. Автором этой методики является немецко-американский нейропсихиатр Фредерик Перлз (1893–1970). Основным принципом его теории является целостность всех вещей. То есть люди объединяют отдельные предметы в гештальты, или целостности. Вся природа также является гештальтом, в котором все взаимосвязано. Внутри этого целого выделяют «фигуры» – изменяющиеся, неустойчивые элементы. Основное условие прогресса состоит в дыхании и понимании своих эмоциональных и физических процессов.

Свое мнение касательно патологических состояний личности выражал американский психолог-экзистенциалист Абрахам Харольд Маслоу (1908–1970). Он занимался с людьми, испытывающими внезапные мистические, или пиковые, переживания. Несмотря на то что такие переживания принято считать серьезными нарушениями, Маслоу был уверен, что часто они несут положительное воздействие, так как после их испытания люди начинали проявлять склонность к самореализации. По мнению Маслоу, патология является нереализованностью возможностей человека, и избежать ее можно, лишь найдя поле для проявления собственного потенциала.

Теория целостности мира имеет определенное сходство с принципами йогов: изменяя дыхание, мы можем изменять и свое состояние – достигнуть спокойствия или, наоборот, почувствовать тревогу.

Американский психолог Карл Рэнсом Роджерс явился создателем клиенттерапии, суть которой заключается в том, что человек развивает свои положительные качества и способности лишь в подходящей для этого среде. Психотерапевту, по мнению ученого, необходимо помогать своему пациенту реализовать его возможности, найти им применение.

Итак, по экзистенциальным теориям, основная проблема в отдаленности человека от его собственных эмоций и чувств, а главная задача психотерапевта в том, чтобы помочь пациенту найти свое предназначение и место в обществе. Метод лечения – введение субъекта в состояние гипноза.