— Насреддин, вы человек с опытом, — сказал один философ. — Не слышали ли вы о лекарстве для заболевших глаз? Я много читаю и мои глаза меня беспокоят.

— Я могу лишь сказать, — ответил мулла, — что как-то у меня болели два зуба. И пока я их не удалил, боль не прекратилась.

— Человек — это машина. Кто-то ее создал, так же, как человек создал компьютер. Мы пытаемся выйти за пределы этой механистичности, исправить эту программу, разрушить ее. Не приведет ли это к тому, что мы не будем выполнять свои функции и станем не нужны общему развитию?

— Я бы хотел понять, по поводу чего вы беспокоитесь? По поводу того, кто создал все эти механизмы?

— Нет, просто пофантазировать на эту тему.

— А вы себе нужны как механизм, выполняющий чьи-то программы? Вы хотите остаться просто машиной или выйти за пределы своей механистичности?

— Вообще-то я хочу. Я готов пойти ни риск. Чем такая жизнь…

— Тогда что лежит за этим вопросом?

— Беспокойство.

— Нас кто-то создал, и теперь он будет недоволен тем, что мы что-то изменяем в его планах относительно нас и вложенных им в нас программах? Так? Давайте посмотрим, откуда появились эти программы?

Что такое процесс обучения и воспитания ребенка? Его начинают окультуривать. Во-первых, его обучают языку. Что такое язык? Язык — это необходимый атрибут культуры. Это система понятий и представлений о мире, о культуре, о том обществе, в котором он родился. С помощью языка все это описывается. В сам язык вложены определенные представления. Как построен используемый нами язык? Например, если я говорю «красота», то как я могу понять, что такое красота? Мне нужно сравнить. Язык здесь построен на сравнении, на двойственностях: умный — глупый, добро — зло и т. д. Это особенность обусловленного ума: он мыслит в категории двойственности. Отсюда и язык двойствен. Ребенка начинают обучать и вводить в этот мир, который на самом деле является тюрьмой и все, что поддерживает эту тюрьму, начинает окружать ребенка и воздействовать на него. Первым является язык, дальше идет семья, школа, общественные организации, работа — все это начинает воздействовать на человека, все это называется обществом. Опыт, который получает ребенок, — это опыт больного, механистического общества.

— …

— Надо понять, чего ты хочешь выяснить. На самом деле, наша тюрьма? Кто создает ее и кто ее поддерживает?

— Сам человек создает эту тюрьму, потому что его представление о мире, о других людях — это сам он и есть.

— Кто ему дал эти представления? Общество. Кто заинтересован в поддержании таких представлений? Окружающие. Задавая себе такие вопросы, будем разбираться и возможно найдем первопричину. Как вы считаете, будет заинтересована в изменении ваших программ ваша семья? Будут заинтересованы в изменении ваших программ ваши сослуживцы? Будет ли заинтересовано в ваших изменениях общество в целом?

— Я думаю, что нет.

— Так вот кто будет недоволен. Почему оно будет недовольно? Потому что какое-то звено выпадает из его цепи. Но возникает вопрос: "А кого вы хотите удовлетворять?" Если вы родились для того, чтобы выполнить все, что от вас требуют, то тогда, конечно, нет никакого смысла менять старые программы, потому что вы, не желая ничего другого, потеряете и то, что имеете. Но если же вы хотите понять что-то совершенно другое и выйти за пределы старой матрицы сознания и созданного ей механизма под названием общество, в котором вы являетесь одним из множества шестеренок, тогда никто не будет заинтересован в этом, но будет заинтересован хотя бы один человек — это вы. Возможно, в этом не заинтересован никто, никто из тех, кто вас сейчас окружает, за исключением, может быть, тех людей, которые встречаются здесь, потому что мы за этим и собираемся.

Например, ваша жена убеждена, что вы должны зарабатывать определенную сумму денег, потому что она хочет это, это и это. Вдруг у вас меняется убеждение, и вы говорите: "Я никому ничего не должен, я, может быть, это сделаю, если захочу, а может быть, и нет". Она сначала послушает, улыбнется, но потом, когда поймет, что это серьезно, перестанет улыбаться. Потом она, может быть, будет предпринимать какие-то другие, более серьезные вещи. Если вы скажете начальнику, например, "Вы знаете, вот вы все время кричите на меня и считаете, что я вам должен что-то делать, а я вообще не считаю, что должен это делать", — у него будет шок, потом он, может быть, вас уволит. Он скажет: "Да зачем мне такой нужен, я найду того, который будет это делать", и найдет такого. Поэтому, действительно, очень важный вопрос: "Кто же хочет этих изменений?"

— Да, но ведь есть Высший Разум, высшая целесообразность и для чего-то все это служит.

— Да, но кому и чему служите вы сейчас, будучи спящим и не осознающим себя?

— Ну, вот Гурджиев, например, обучал людей, значит, он в какой-то степени вышел из состояния механистичности.

— А вы можете это знать? Зачем вы тогда об этом говорите? Вы взяли это допущение, теперь на него опираетесь и делаете из него выводы. Вы этого знать не можете, вы не жили с ним, да если бы и жили, то скорее всего не могли знать, зачем он это делал.

Это очень важный факт. Это то, что с каждым из нас происходит и происходит очень часто, обратите, пожалуйста, на это внимание. Мы берем какое-то допущение, т. е. фантазию, представление, дальше опираясь на него, как на реальность, начинаем делать различные выводы. Почему разговор становится бессмысленным, как только вы взяли в качестве допущения то, что вы на самом деле не знаете? Почему я вас прервал? Не потому, что я плохо к вам отношусь, а потому что вижу, что вы встали на платформу, не имеющую реальной опоры, на иллюзию. Это очень важный момент, ведь мы собрались здесь именно для того, чтобы увидеть то, что есть на самом деле.

Мы увидим, что каждый из нас все время становится в своей жизни на то, что не является реальностью и дальше от этого фиктивного, не реального хочет оттолкнуться и прийти и к чему-то реальному. Самым важным является найти и увидеть реальность. Возьмите Гурджиева, Кришнамурти, Ошо, кого угодно, кто действительно знает, — они говорят только об одном — о реальности. Они говорят о настоящем моменте. Они говорят о том, что есть здесь и сейчас, в данный, настоящий момент. Только видение этого и имеет смысл, все остальное не имеет никакого смысла, потому что то, что было в прошлом, исчезло, то, что будет в будущем, не пришло. Чем занимается ум человека? Он проецирует прошлое в будущее. Это хорошая фраза. И она правильная. Я думаю, что каждый здесь сидящий слышал это. Но является ли то, что мы сказали, действительно пониманием этого? Откройте книжки по психологии и вы увидите эту фразу во многих из них. Ее пишут и повторяют, но если бы люди действительно понимали это, то они были бы уже просветленными. Они бы были теми, кто Знает. Но таких людей наблюдается, мягко говоря, очень мало. Но слова говорятся. Так какая же ценность слов? Это очень важный момент, потому что мы здесь прибегаем к словам, прибегаем к каким-то понятиям и представлениям. И каждый из нас с определенной радостью говорит слова и думает: "Какой же я умный, как я правильно и умно говорю. Теперь я знаю это и это, и на следующем занятии я узнаю еще что-нибудь". И ум радуется этому. Но действительно ли это знание является пониманием? Это очень важный вопрос. Часто ли мы задаем его себе?

— Я уже давно задался этим вопросом для себя и вот что почувствовал. Вроде как это понимание пришло. Поначалу это было открытием, потом пришло стремление как-то свою жизнь гармонизировать в соответствии с этим пониманием. И не получается. Вся сложность в этом.

— Очень интересно, давайте посмотрим. Каждый из нас задает вопросы. И это очень важно, поскольку, для того чтобы было с чем работать, должен быть очень сильный запрос. Я всегда пытаюсь понять суть вопроса и посмотреть, что же там. Обычно там есть противоречие. Я попытаюсь сейчас посмотреть с этой точки зрения.

Что вы имеете в виду, когда говорите, что пришло понимание? Понимание чего?

— Я заметил, что на самом деле живу весь в прошлом. Я весь в воспоминаниях или в планах на будущее. Я планирую какие-то ситуации, какие-то дела, а настоящего, его вроде как и нет. То есть мои мысли постоянно или там, или там.

— То есть вы это увидели.

— А существует ли настоящее вообще? Потому что, если это точка пересечения прошлого и будущего, то точка, как математическое представление, вообще не должна существовать.

— Смотрите, куда вы опять уходите? Вы опять уходите в иллюзорно философские представления. Нам на них нельзя опереться. Это очень существенно. Мы не сможем прийти к самому себе, если все время будем бежать от самого себя. Бежать от самого себя — это заниматься философскими разговорами. Посмотрите, что происходит. Вы говорите: "Я хочу глубже понять проблему". Кто создал эту проблему? Ведь пока вы не сказали, этой проблемы не было. Постарайтесь очень внимательно следить за тем, что происходит, потому что именно видение того, что происходит, новое видение позволит понять то, что мы хотим понять. Так вот смотрите. Пока вы не спросили об этом, проблемы не было, этой проблемы не было ни для нас всех, ни для вас лично. Потом вы задали свой вопрос и дальше сказали: "Я хочу разобраться в этой проблеме глубже". Вы ее создали, и теперь вы же хотите ей заниматься. Здесь очень четко виден наш основной тюремщик. Он же тюрьма, он же тюремщик. Это обусловленный, поверхностный ум.

Он живет тогда, когда мыслит о прошлом или будущем. Он не заинтересован в видении настоящего, реального, потому что реальное это то, что действительно существует. Обусловленный ум же работает все время с тем, чего нет. Он работает либо с прошлым, либо с будущем, то есть с нереальным. Для него быть в реальности, быть в настоящем моменте равносильно смерти. Я сейчас говорю тоже некие слова, фразы. Для меня они, может быть, не являются теоретическими. Но для вас они могут являться таковыми. И опять же повторяю, что крайне важно не то, что мы с вами определим, даже не то, что я скажу, а тот внутренний опыт, который каждый получит. Именно опыт, именно его переживание. Об этом крайне сложно говорить обычными словами. Понимание придет к каждому каким-то своим путем. Мы здесь занимаемся подготовкой к этому. И это максимально, что мы можем сделать. Только подготовка, подготовка к тому, чтобы это возможно произошло.

— Геннадий, вы сказали, что поняли то, что до этого не понимали? Что это за понимание?

— Я не скажу, что это связано с Гурджиевом или с кем-то конкретно, но для меня это было большим откровением. Кстати, это послужило толчком для дальнейших наблюдений. Получилось так, что я стал видеть жизнь не как кино, в котором я пассивно играю какие-то роли, а как что-то, что могу сам изменить. И тогда, на тот момент, мне случайно попалась книжка Гурджиева, и она мне помогла в кризисной ситуации совладать с собой. Я всегда был очень вспыльчивый, а здесь я смог затормозить себя в какой-то момент, сдержать эмоции и вышел из этой ситуации правильно. Может быть, я себя «грыз», потому что не было привычного выплеска эмоций. Мне было гораздо тяжелее, проще было бы выплеснуть эмоции…

— Нам нужно разобраться в том, что же мы хотим. Каждый из нас, естественно, что-то будет уточнять для себя, но понимание того, чего вы хотите и что для вас является проблемой, очень важно. Я хорошо понимаю, что достаточно сложно об этом говорить, потому что когда ты что-нибудь не понимаешь, то и разговор идет запутанный. Надо сформулировать саму проблему и понять почему, как и зачем она возникла. Ведь очень многие люди занимаются совершенно другими делами. Если им не очень хорошо, то они пошли и выпили пивка или пошли в казино, или еще что-нибудь такое… Мы же здесь собрались по другому поводу. Значит, есть какой-то импульс. Что это за импульс и откуда он идет? Проблемы есть у каждого человека, но не все хотят чего-то такого, что, можно предположить, хотим мы. Давайте подумаем. Это вопрос для каждого: "Что же является для меня основной проблемой?"

— В частности, Геннадий, из того, что вы говорили, я почувствовал один практический момент. Вы перечислили много разных вещей, и они настолько разнородны, что, если бы я не мог понимать, что же находится в их основе, то мне бы вообще не было ясно, что делать. Но я почувствовал там один момент, который шел из действительности. Очень много шло из обусловленного ума. Как правило, когда человек сталкивается с реальностью, это причиняет его ложной личности боль, реальную боль, не выдуманную.

Очень много людей страдает нереальной болью. Они что-то себе выдумывают, а потом в связи с этим страдают. Нереальную боль нельзя трансформировать в осознание. Поэтому я все время указываю и буду указывать на то, когда вы переключаетесь на иллюзорные, философские представления. Вы можете сильно расстроиться из-за каких-то теоретических предположений, которые вам не нравятся, но это не будет реальное страдание. Это будет страдание выдуманное, потому что то, на чем вы основываетесь, является выдумкой. Но каждый из нас все равно сталкивается с реальностью, и эти столкновения приводят к боли, боли реальной. Только от этой боли можно отталкиваться, только через нее можно понять, что вам действительно важно и нужно. Именно через нее вы сможете вернуться к реальности. У каждого из нас будут свои встречи с реальностью.

Когда вы говорили, я обратил внимание на то, что вы говорили об эмоциях. О том, что были какие-то ситуации, в которых вы не могли сдержать себя, и это приводило, очевидно, к чему-то такому, что вызывало у вас потом боль, переживания. Это, на мой взгляд, и есть та реальность в вашей жизни, столкновение с которой вызвало потом и все остальное, о чем вы говорили. Вам захотелось что-то изменить, убрать эту боль, избавиться от страдания. Тогда вы стали читать книги, стали пытаться что-то изменить в себе. Так ли это?

— Скорее всего, да.

— Я все время пытаюсь сделать одно — вытащить из всего, что в вас есть, хоть что-то реальное. Потому что когда мы знаем о себе хоть очень немного, но правды, реального, это в тысячу раз лучше, чем знать много, но ложного, нереального. Во многих людях огромные мусорные горы знаний, представлений, иллюзорных вопросов и маленький оазис, родник чего-то реального, настоящего. Нереальное окружает нас кругом. Нам все время его подбрасывают в газетах, в журналах, по телевидению, в песнях, во всем, все время нереальное, нереальное, нереальное, иллюзии, иллюзии… А если человек теряет и ту крупицу реальности, которая в нем есть, тогда оказывается полностью в море иллюзий, из которого нет выхода, потому что там не на что опереться, чтобы выйти. Поэтому найти в себе это реальное, усилить и опереться на него — самое важное для всех нас. Когда мы подойдем к реальности в себе, тогда будет понятно, почему каждый из нас здесь находится и зачем мы сюда пришли. Ведь нас свело вместе именно это.

Только то, что есть в нас реальное, только это может нас соединить, да и не только нас, а вообще всех людей. Только реальное знание себя, только знание того настоящего, что есть. Это очень важно, и мне очень бы хотелось сегодня разобраться в том, зачем же каждый из нас здесь находится. Пожалуйста, я прошу вас высказаться по этому поводу. Не раскрываясь, мы ничего не сможем сделать. Суть этой работы — искренность, и прежде всего, искренность перед самим собой. Только тот, кто искренен перед самим собой, может сделать что-то настоящее, в ином случае это невозможно. Поэтому давайте будем стараться быть искренним перед самим собой. Этому надо учиться. Этому действительно надо учиться, потому что нас никто и никогда не учил этому, более того, нас учили лгать. Лгать самому себе.

— В детстве я всегда себя считал очень открытым ребенком. Я никогда не хитрил и не то, чтобы гордился этим, просто отмечал для себя это. Со временем, вот сейчас, когда я смотрю на себя в зеркало и вспоминаю те ощущения, я чувствую, что я совершенно другой. Может быть, это груз каких-то прожитых ситуаций, но все равно хочется вернуться, потому что там было что-то светлое. К юношеской искренности.

— Совсем маленький ребенок, только родившийся, умеет ли он лгать? Знает ли он, что такое правда, ложь, доброе, злое? Нет. Так как же он научается этому потом? Почему становится неискренним? Перед кем он становится неискренним?

— Например, ребенок разбил чашку. Он не скрывает этого. А его мать взяла и отшлепала, то есть кто-то болезненно или эмоционально на него воздействовал. В следующий раз он может такое происшествие скрыть.

— Смотрите, что же происходит. Ребенок берет чашку и разбивает ее. Это реально? Реально. Это то, что случилось, это просто факт. Если бы ему никто не говорил, что это нехорошо, не наказывал бы за это, то что бы он чувствовал, когда разбил чашку? Он испугался бы? Нет. Для него это естественно. Совсем маленький ребенок находится в реальности. Он еще не обучен понятиям плохо — хорошо, правильно — неправильно… Вот он лежит и видит какие-то пятна, что-то такое происходит, какие-то звуки до него доносятся. Как вы полагаете, он что-нибудь думает? Думает он, например: "Вот это сказала мама. Мама с папой ругаются. Коляску повезли". Он так не думает. Он еще не обучен думать. Он еще не знает слов. Он видит и слышит только то, что есть на самом деле. А умеем ли мы видеть то, что есть на самом деле?

Когда мы смотрим на что-то, то что мы видим? Даже не мы, а какая-то определенная часть нас, которая в данный момент претендует на главенство. Только давайте сейчас не будем ссылаться ни на какие авторитеты. Пока мы будем апеллировать к авторитетам, мы не сможем никогда понять, что же мы знаем сами. Мы к этому еще не раз будем возвращаться и увидим, что все обучение ребенка осуществляется через авторитет. Авторитет матери, отца, взрослых вообще и т. п. Ребенок усваивает их убеждения, которым потом следует всю свою жизнь и страдает именно от них. И вся его борьба с самим собой сводится к борьбе с разными авторитетами, противоречивыми мнениями и убеждениями, которые внедрены в его обусловленный ум. Поэтому авторитеты — вещь очень опасная. В частности, я совершенно не хочу быть для вас авторитетом. Так вот, ребенок, который не знает слов, находится в реальности. Потом, когда он узнает слова и то, что они обозначают, он не просто смотрит, например, на стол и видит его, а называет его определенным словом, понятием. Он его называет. Вы никогда не обращали внимания на то, как вы смотрите на что-то? Как вы смотрите на своего мужа, на свою жену, на своих детей, на человека, который идет по улице, на человека, с которым вас знакомят, на автомобиль, на дом?

— Наверное, смотрим на окружающих по-разному, в зависимости от эмоционального состояния, в котором мы находимся.

— Сейчас вы смотрите на меня. Что вы можете сказать?

— Можно сказать, что вы человек, что вы мужчина, что вы одеты так, что вы так причесаны, что у вас такое настроение, что вы так выглядите, что хочется с вами разговаривать или не хочется, притягиваете вы или отталкиваете.

— Отлично. Спасибо. Кто еще может обо мне что-нибудь сказать?

— Я на вас смотрю и чувствую, что у меня с вами есть контакт.

— А я на вас смотрю и вижу, что вас — нет. Я поясню двумя словами, что я под этим понимаю. То есть я вижу, что присутствует то, что вы делаете. Может быть, только отчасти присутствует то, что вы хотите делать. А вот вы как личность здесь не присутствуете.

— Ну, в принципе, уже и этого достаточно. Так вот, кого же вы видите? Смотрите, если б это была реальность, то она едина для всех. Правильно? Но эти три взгляда совершенно разные. Тогда возникает вопрос: "Где я?" И что же вы видите, когда смотрите на меня? Сейчас мы подходим к одному очень важному моменту. Между вами и мной находится образ. Всякий раз, когда мы смотрим на что-то, независимо, человек это, стол, общественное событие, политический деятель, мороженое в магазине, между нами и тем, на что мы смотрим, стоит образ. Образ, созданный нами. Именно образ. Вы сейчас описывали свой образ по отношению ко мне. Вы видите не меня, вы видите свой образ меня. Именно из-за этого могут начаться конфликты, например, в связи с тем, что я вдруг что-то выделываю такое, что совершенно не соответствует вашему образу меня. Такое несоответствие приводит вас к внутреннему конфликту, противоречию.

Итак, между нами и тем, на что мы смотрим, стоит образ. Как создается этот образ? Ведь на самом деле именно этому и обучили ребенка. Он потерял свое видение реальности. А как он его потерял? Через обучение словам, понятиям, представлениям. Теперь на все, что его окружает, он реагирует определенными понятиями. Ему теперь уже не нужно вникать в суть вещей. Он их просто называет и все. Вы говорите: "Это стол", и полностью теряете к нему интерес. Вы сказали и успокоились, успокоился ум. Ум беспокоится тогда, когда он сталкивается с чем-то непонятным и неизвестным для себя, с тем, что он не может назвать, определить, классифицировать. У вас бывали такие ситуации, когда вы сталкиваетесь с чем-то непонятным и неизвестным для себя? Что происходило тогда?

Когда ум сталкивается с чем-то неизвестным для него, он испытывает определенные состояния. Если вы будете наблюдать за собой, то увидите, что чаще всего это страх. И чем более непонятна вещь, тем больше страх. Одна из самых непонятных вещей для обусловленного ума — это смерть. Люди не хотят видеть ее. По сути, вся жизнь большинства людей — это убегание от нее, потому что это единственная реальность, которую никто не может оспорить, даже ум не может это оспорить, потому что это факт, потому что он знает, что это есть. Он знает, что люди умирают, он знает, что он человек и что он тоже умрет. В нем это порождает безумный страх. И он начинает создавать всякие теории, концепции, представления о бессмертии. Например, кармическая теория и так далее. Я сейчас не хочу говорить о том, правильна эта теория или нет. Это другой вопрос. Я хочу сказать о том, что это создано, и создано для того, чтобы успокоить ум.

Основное свойство обусловленного ума — страх неизвестности. Посмотрите, что делает человек, когда сталкивается с чем-то неизвестным. А на наших занятиях это будет происходить постоянно. Если вы будете наблюдать за своим умом, то увидите, как он реагирует на это. Кто может сказать, как реагирует его ум, когда он сталкивается с чем-то неизвестным? Например, я начинаю говорить какие-то вещи. Они для вас могут быть неизвестными. Или вдруг я начинаю говорить очень противоречиво, парадоксально.

— Мне кажется, если ум видит что-то неизвестное, он пытается это как-то охарактеризовать и поставить на какую-то определенную полочку или отнести к каким-то уже известным понятиям.

— Отлично. И что с ним тогда происходит?

— Тогда он успокаивается.

— Тогда он успокаивается и дальше говорит: "Я это знаю". Отмечали вы такое в себе? Именно личный опыт — самое важное. Если мы не изучим свойства своего ума, то мы не поймем ничего, потому что тюремщик и тюрьма есть обусловленный ум. Если мы не увидим, как он работает, то никогда не выйдем из тюрьмы, в которой он нас держит.

Мне очень запомнилась одна сцена в цирке: появляются два борца, маленькие, коренастые, и начинают бороться друг с другом. Борются, борются, и никто никак не может победить. Потом время проходит, эти два борца сбрасывают с себя покрывала, и оказывается, что это один и тот же человек. Он таким хитрым образом изображал двух борцов. Это, на мой взгляд, очень интересная аналогия ума. Вам кажется, что есть проблема, что что-то с чем-то не сходится. И вы пытаетесь разбираться. Этим люди занимаются бесконечно, до конца своей жизни. Они все время пытаются решать проблемы. Они считают, что это реальные проблемы. Но эти проблемы создал их обусловленный ум. Он же их и пытается решать. Когда он решит одну проблему, вы думаете, он успокоится и уйдет на пенсию? Нет он тут же создаст массу других проблем, потому что он безработным быть не хочет. Он живет, когда создает проблемы. При том если проблема серьезная и не решается сразу, человек начинает мучиться. Придет к психологу и скажет: "Вот давайте решайте эту проблему". На самом деле он не хочет ее решить. Он хочет заниматься этой проблемой.

Как вы считаете, что человек больше всего не хочет отдать? Он больше всего не хочет отдать свои проблемы. Он не хочет отдать свои страдания. Это парадоксально, но так. Потому что функция обусловленного ума заключаются именно в том, чтобы постоянно решать одни и те же проблемы.

— Форма существования ума — это его способ жить, это суть?

— Есть большая разница между формой и сутью. Суть ума — мысль. Вот мы говорили о прошлом. Что делает ум? Он перетаскивает то, что было в прошлом, в будущее. Люди ходят к гадалкам, магам, платят большие деньги и спрашивают: "Что ждет меня в будущем?" Не надо быть гадалкой, не надо быть магом для того, чтобы сказать что будет с ними в будущем. С ними будет то же, что было. Все остальное вранье.

— Как мне кажется, человек получает именно то, что хочет. Он сам создает свое будущее.

— Красивые слова. Человек — творец своего будущего. Человек — это звучит гордо. Есть такая — "Наука разума", не сталкивались? Многие психологические книги пишутся на основе идей, изложенных там.

О чем там идет речь? А там речь идет (я убираю все религиозные обрамления) о том, что мысль может создавать все что угодно. А так как человек мыслит, значит, он может создавать все. Значит, человек подобен Богу, и он может творить. Вы согласны с этим? Кто согласен с тем, что человек может создавать свое будущее?

— Совершенно не согласен.

— А почему?

— Потому что я на протяжении своей жизни набил шишки и вроде как стал умнее, и этого не должно повториться снова, вот такое представление поначалу. Потом все почти что один в один повторяется. Только разные персонажи, меняются лица. В принципе, один к одному все то же самое. Опять я думаю: "Ну ладно, теперь уж вот эти ситуации тоже как бы я просек, знаю, больше в эти ловушки я попадаться не буду". И опять меня… Я знаю, что если как-то кардинально я собой не займусь в этом плане, то это будет у меня до конца жизни постоянно.

— Вы сказали, что вы не согласны с тем, что человек может создавать свое будущее. Но он создает свое будущее.

— Это будущее создает само себя.

— Будущее создает само себя?

— Я не могу влиять на те события, которые произойдут.

— То есть вы хотите сказать, что события воспроизводятся и повторяются.

— Они повторяются, да, но и текут сами по себе.

— Что же меняется и что не меняется? Можем ли мы действительно что-то изменить? Изменяется у нас что-то в жизни или не изменяется? Мы используем такой интересный термин «изменения». Вы в самом начале сказали: "Такой, какой я есть, я себя не устраиваю. Мне нужно измениться". Правильно? Так это или не так? Есть изменения? Можно ли изменяться? Могут ли быть вообще изменения? Происходят ли изменения в вашей жизни?

— Я думаю, что изменения произойдут в жизни только тогда, когда сам изменишься, внутри себя.

— Что такое "изменишься внутри себя"?

— Если вы хотите изменить какие-то события, какие-то свои взгляды, надо смотреть на свою жизнь как бы со стороны.

— Посмотреть на себя со стороны. Многие говорят, что очень важно наблюдать за собой. Давайте попробуем посмотреть и прикоснуться к этому очень важному вопросу.

А вы разве не смотрите за собой? А разве это не происходит все время? Почему, скажем, мы здесь собрались? Почему вы пришли? Ведь вы не нравитесь сами себе? Вот я и спрашиваю: "Почему вы что-то делаете? Почему вы пришли, например, сюда? Почему?"

— Мне кажется, что человек может творить свое будущее, только если он достигнет осознания. То есть если он сможет привести в гармонию все свои центры. Или можно сказать так, что из многих своих «Я», которые выскакивают все время в нем, сделать одно «Я». Тогда он действительно будет знать, что ему в будущем делать, он будет это знать не умом, не чувствами, не ощущениями, а просто будет это знать, но только когда он сможет все свои центры привести в гармонию.

— Как вы думаете, что я вам сейчас отвечу?

— Я ничего не думаю.

— Чтобы я вам сейчас сказал?

— Вы сейчас скажете то же самое, что говорили на прошлом занятии.

— А почему вы считаете, что я вам скажу то же самое, что и на прошлом занятии?

— Вы мне сказали: "Как я думаю". А откуда я знаю, что думать? Вы меня спросили, я ответила.

— А то, что вы думаете, совпадает с тем, что на самом деле может произойти?

— Что значит совпадает? Не поняла вопрос.

— Я вас спросил: "Что вы думаете по поводу того, что я вам сейчас скажу". Вы сказали: "Я думаю, что вы будете говорить то же самое, что говорили на прошлом занятии".

— Да.

— Я спрашиваю: "А может ли быть что-то другое?"

— Может, как мне кажется.

— А что это может быть?

— Ну может быть, если я бы смогла выразить свою мысль так, чтобы вы меня поняли, что я говорю, может быть, я говорю не правильно. Не знаю.

— Нет, я спрашиваю о том, что вы предполагаете, чтобы я мог ответить вам сейчас. Когда я об этом вас спросил, вы сказали: "Вы будете говорить то, что вы говорили в прошлый раз". Я вас спросил: "А могу ли я сказать что-то новое, не то, что я говорил в прошлый раз?".

— Нет.

— Не могу?

— Нет. Потому, что вы в прошлый раз говорили про осознание, как я поняла. И это согласуется с тем, какое я имею представление. Вот сейчас я выразила то, что я чувствую.

— То есть вы даже не можете предположить, один раз увидев и услышав меня, что я могу говорить что-то другое, кроме того, о чем уже говорил.

— По данной проблеме вы можете сказать только это.

— Смотрите, вот мы с вами говорили про обусловленный ум. О том, что он является основным нашим тюремщиком. Пока мы не разберемся, как он работает, мы не сможем выйти из замкнутого круга в котором находимся. Никакие реальные изменения невозможны без этого. Если вы были внимательны к нашему диалогу, то, возможно, увидели, как прошлое переносится в будущее. А кто переносит, копирует прошлое в будущее?

— Мы сами.

— Нужна конкретность. Что значит: "Мы сами". Кто это: "Мы сами?" Это ваш большой палец? Это ваше ухо? Кто это переносит? Ум. Каким образом он это делает?

— Насколько я поняла, насколько я это смогла увидеть, у меня есть какие-то убеждения, какие-то мысли о своей жизни, какие-то взгляды на жизнь. И если я думаю о будущем, то начинаю программировать завтрашний день: что я сделаю, как я сделаю, исходя из того, что мне уже известно, только из того, что я уже знаю. Когда я это поняла, я захотела это изменить. То же самое и на прошлом занятии. У меня был такой момент, что я реально видела, как действует мой механизм, как действует мой ум. Сейчас, когда вы говорили, я поняла, что у меня все время идут одни и те же повторения. Даже сейчас возникает привычная реакция. Когда я вижу в себе то, что меня не устраивает, у меня первая реакция: "Это изменить". Но изменить (я себя начинаю программировать) как? Исходя из того, что я уже знаю. Я хотела бы изменить вот так, то на это, то есть красное на черное — других-то ведь цветов я не знаю.

— Очень интересно. Смотрите, кто у нас там недоволен. Кто у нас там хочет куда-то двигаться и кто у нас там определяет, как двигаться. Кто это определяет? Кто там внутри у вас говорит: "Меня не устраивает такой, какой я есть". Это все тот же самый двойственный, обусловленный ум. Мы говорим: "Осознавать, наблюдать". А что, разве вы не наблюдаете за собой и так? Например, когда вы подошли к какому-то человеку и сказали вдруг что-то совершенно не то, что вы хотели, и какая-то ваша часть вдруг говорит: "Ну и козел же ты. Что же ты так себя вел плохо, что ж ты такой немощный, что ж ты ничего не умеешь?" Ведь там внутри множество частей. И это все ум, это все фрагменты ума. И вот один фрагмент наблюдает за другим. Один фрагмент не хочет меняться, а другой кричит ему: "Ты что, а ну давай, вставай, пошли, изменяться надо". А ведь все это внутри вашего ума происходит. Так кто там за кем наблюдает? Кто решения принимает, кому и как изменяться? И можно ли изменяться? А если будем изменяться, то кто определяет характер этих изменений? А кто потом контролирует, как это изменение произошло? Вот один кто-то крикнул: "Давай изменяться". — "А что надо делать?" — "А надо ходить на занятия в школу холистической психологии". — "Отлично. Пошли в школу". Потом, значит, спрашивается: "Ну и что? Вот ты ходишь в школу, изменяется что-нибудь у тебя, что-нибудь происходит вообще?" И тут ответ: "Нет, ничего не происходит" или "Очень здорово все происходит, все очень здорово меняется". Что это там происходит? Это какая-то часть вашего ума наблюдает за другой частью вашего же ума. Та, которая наблюдает, становится главной и может критиковать другие части, но потом она уходит, а на смену ей появляется другая и тоже начинает свое наблюдение и критику.

— А что ее главной делает, именно эту часть?

— На этот вопрос нет философского ответа, теоретического, на этот вопрос есть практический ответ, который вы можете получить только сами из самого себя. Мой ум имеет такие фрагменты, ваш ум имеет другие фрагменты. Выясните сами, какие фрагменты вашего ума у вас преобладают, а какие подавлены? Сколько их? Какие они?

Ваш ум говорит: "Давай изменяться", а потом он же говорит: "Давай не будем изменяться". Он же рабочий, он же и контролер, он же вор, он же полицейский, который ловит вора. Представляете, что там творится? И это все ум. Теперь возникает вопрос: "А вообще, может ли человек меняться?" У меня есть такой вопрос. У вас есть ответ?

— Я твердо считаю, что человек меняться может, и я твердо считаю, что человек может влиять на свое будущее, но только путем изменения себя. Это я считаю не теоретически, хотя очень люблю разные теории, а по собственному жизненному опыту. Если не скучно, я могу рассказать историю, которая это иллюстрирует.

История такая. В юношеском возрасте у меня были некоторые неприятности со здоровьем. Я боялся панически темноты, и мне ночью снились кошмары. Это, естественно, мне доставляло много неприятностей в жизни. Где-то в возрасте примерно лет двадцати у меня произошел разговор с моим старшим братом-врачом на совершенно другую тему. Но из этого разговора я почерпнул для себя идею, тогда мне не известную о том, что поведение человека в бодрствующем состоянии, вплоть до патологии, определяется процессом в его сне (это был чисто теоретический разговор). Эта идея меня заинтересовала, и поскольку кошмары мучили меня постоянно, я решил вмешаться в этот процесс и попробовать там исправить. Я сразу сообразил, что, для того чтобы это сделать, я должен во сне вспомнить, что я сплю, то есть включить сознание бодрствования там. Тогда что-то можно будет сделать. И я стал этому учиться самостоятельно. Мне потребовалось довольно много времени, я потратил довольно много усилий, чтобы научиться. Однажды у меня получилось. Когда очередной монстр выходил, я вспомнил, что сплю. И тогда я ощутил, что я не один, а нас двое. Один является фигурой в этом сне и стоит против этого монстра, а другой где-то слева смотрел на все совершенно спокойно и осознавал. С этого момента я мог по своему желанию каждую ночь этого второго выживать. А он и является вот этим контролером. После этого весь этот кошмар превращается в смешной спектакль.

— Вы говорите: "Я мог вызывать этого контролера". Кто это вызывал?

— Я сейчас скажу. Ложась спать, мой ум давал все команды, что я должен себя во сне вспомнить. Когда я один раз этому научился, тогда у меня возникла реакция, чисто инстинктивно, если возникала во сне опасная ситуация, этот являлся. Никто не вызывал.

— Всю эту историю вы рассказали для того, чтобы что-то подтвердить?

— Я рассказал ее вот для чего. В результате этого я полностью избавился от всяких этих неприятностей, от боязни темноты, от этих самых кошмаров. И этим самым повлиял на свое будущее, потому что я изменил себя в этой части. Вот поэтому я с такой убежденностью сказал, что человек может меняться. Вот это конкретная жизненная ситуация, конкретный жизненный опыт.

— Я расскажу вам одну историю про Хаджу Насреддина. Хаджа Насреддин приходит к соседу и говорит: "Дай, пожалуйста, кастрюльки, а то ко мне гости пришли". Тот дает ему кастрюльки, и он, довольный, уходит. Через некоторое время возвращается и говорит: "Спасибо тебе большое за кастрюльки". Он отдает ему те, которые брал, и еще одну маленькую и говорит: "Ты знаешь, от этих кастрюлек родилась маленькая кастрюлька". Тот очень довольный все это забирает и радуется. Через некоторое время приходит Хаджа Насреддин и опять просит у него: "Дай кастрюльки". — "На кастрюльки". Хаджа Насреддин долго не появляется, и сосед возмущается: "Ну что ж такое, сам пойду". Приходит к нему и спрашивает: "Где кастрюльки?". А он отвечает: "А ты знаешь, они умерли".

Эту историю я рассказал с определенным смыслом. Интересно, кто какой смысл в ней увидел? Сергей, кто породил вашего монстра? Кто защищал вас от этого монстра? Ведь это все образы, порожденные вашим умом. Ум хочет убедить. Он хочет отработать свое убеждение. Ум хочет получить подтверждение тому, в чем он убежден. У вас проходило, как я понимаю, убеждение в том, что вы можете изменяться, что вы можете сами добиваться чего-то. Ум в этих вещах убежден. И дальше он начинает говорить. Он будет отвергать все, что этому противоречит. У него есть определенные сложившиеся убеждения, которым он хочет найти подтверждение. Есть такая особенность? Вы ее замечаете? За другими, по крайней мере. Это очень существенный момент.

Пока мы не поймем, как работает ум, мы вообще никуда не сможем двинуться. Ум создает проблему и сам ее решает. Дальше он опять создаст проблему и опять будет ее решать. Поэтому бесполезно говорить о каких-либо изменениях. Изменений нет. И быть их не может, потому что из чего черпает ум саму проблему и ее способ решения? Вы никогда не исследовали это? У каждого из нас есть проблемы. И когда мы посмотрим, если нам удастся, на эти проблемы в их последовательности, то мы увидим, что это одна и та же проблема и она все время повторяется. Если мы еще более пристально посмотрим, то увидим, что способы создания этой проблемы применяются одни и те же. Способы, так сказать, решения этой проблемы применяются тоже одни и те же. Но это надо увидеть, это надо увидеть самому. Тогда возникнет возможность настоящих изменений и творческого создания своей судьбы. Только узнав самого себя, вы сможете использовать свой ум для истинного творчества в любви к себе и всему сущему.

— Дина рассказывает историю из своей жизни, при этом очень часто и эмоционально повторяя, что в процессе событий, которые с ней происходили, она находилась в состоянии "не ума".

— Вы хотите меня убедить в том, что у вас тогда не работал обусловленный ум? Почему вам так важно убедить меня в этом?

— Я просто хотела поделиться своим жизненным опытом, а убеждать я никого не хотела. Просто то, что я говорила, — это я знаю точно. Это было, и я это знаю.

— Вы на этом очень настаиваете.

— Я не настаиваю, я просто знаю.

— Почему вам настолько важно это знать? За этим стоит какое-то важное для вас убеждение.

— За этим стоит факт, а не убеждение.

— А если я вам сейчас скажу противоположное убеждение. Ведь здесь нет беспредметных разговоров, здесь все очень важно. Если бы вы пришли сюда просто в гости, и я бы вас пригласил на чай, то мы бы вели приятнейшие разговоры. Вы что-то говорили бы, а я вам это подтверждал, и вы ушли бы очень довoльныe. Но мы собрались здесь совсем по другому поводу. Мы хотим исследовать себя. А как можно исследовать себя, если у вас уже есть определенное представление о том, что должно быть? Как можно проводить исследование, если вы уже знаете результат? О каком же исследовании тогда мы говорим? Непредвзятое, чистое исследование можно проводить только тогда, когда у вас нет заготовленных убеждений. Представляете, коммунист начнет проводить исследования капитализма. Как вы думаете, к какому выводу он придет? Он придет к тому же выводу, к которому пришел Маркс. Мы все прекрасно это знаем в практических делах. Если у вас есть какой-то конфликт с человеком и вы хотите решить его, то пригласите ли вы друга вашего соперника? Нет. Потому что вы хорошо понимаете, что у него есть убеждения, которые будут совпадать с убеждениями вашего соперника. Он будет поддерживать его позиции. Это же очень существенно.

А где внутри себя найти того, кто имеет нейтральную позицию? Как только мы обращаем взор внутрь себя, мы видим там огромное количество верований, убеждений. Мы все время говорим: "Это правильно, а это неправильно". Способны ли мы при этом понимать что-либо новое? Способен ли ум вообще понимать что-либо новое, ведь он уже до «упора» наполнен определенными, привычными ему мыслями и убеждениями, которые получил по наследству.

С помощью слов в вашем уме записывается и определяется все, с чем вы сталкиваетесь в этом мире. При помощи слов вам говорят о том, что такое хорошо и что такое плохо, что можно делать и чего делать нельзя. Если вы делаете что-то, что считается плохим, то вас наказывают. В результате этого у вас возникают определенные убеждения, основанные на его личном опыте. Эти убеждения находятся в вашем обусловленном уме. Человек является носителем мнений, убеждений, верований, доставшихся ему из десятых, тридцатых, миллионных рук. Они передаются по наследству, через воспитание, культуру и т. д. При этом он говорит: "Это Я. Это я подумал, это я решил, это я хочу, это я не хочу, это правильно, это неправильно". На основе чего он считает весь этот мусор своим Я? Хочет ли он вообще разобраться в том, что же находится в его голове и откуда это появилось? Похоже, что большинство людей не хотят даже говорить об этом. У них есть убеждения и они их просто отстаивают.

Есть убеждения важные, есть убеждения не очень важные. Например, я вам говорю, что фотопленка фирмы «Х» не очень хорошая. Если вы не являетесь распространителем этой продукции, то для вас это мое высказывание не очень существенно. Но если я, например, скажу, что вы не настоящий мужчина или некрасивая женщина, то для вас это будет существенно. Вы начнете обижаться и спорить со мной. Вы станете доказывать, что это не так. Посмотрите на отношения мужчин и женщин. Не являются ли они постоянным доказательством друг другу неких представлений о себе. Например, она все время говорит ему: "Да какой же ты мужчина, ты даже деньги не можешь заработать". Он на это злится и пытается доказать обратное или оправдаться. Что в этом случае происходит? Они доказывают друг другу какие-то свои убеждения. А допустим, какой-то мужчина вдруг скажет: "Да. Я не мужчина". Искренне скажет, ему действительно на это наплевать. Возможно ли тогда продолжение этой игры в убеждение, как вы считаете?

В каждом из нас есть какие-то убеждения, прикасаясь к которым, мы становимся на дыбы. Можно ли предположить, что ум, имеющий такие сильные убеждения, может непредвзято смотреть на что-то?

— Чтобы осознать что-то, лежащее за пределами ума, за пределами всех религий, философий, на каком-то этапе нужно отбросить всё: все религии, практики, философии и т. д. Только тогда может прорасти в тебе что-то твое, новое, чего в тебе еще никогда не было. Уподобиться птице, летящей в небе, которая не оставляет за собой следа. Осознать, может быть, свою пустотность, которая есть одновременно абсолютная полнота. Только тогда, наверное, можно прорваться за пределы круга или заколдованного кольца.

— Правильно. Как поэт поэта я вас могу понять. Вы все это красиво сказали, но не вы первый это сказали и не я первый это говорю. Это уже говорили те, кто действительно знает. Но теперь мы сталкиваемся с тем, что называется конкретно Я. Я могу говорить красивые фразы, которые я где-то читал, все это, может быть, красиво и правильно, но совершенно не соответствует тому, что я в действительности чувствую, потому что когда меня возьмут за грудки и заденут какое-нибудь важное для меня убеждение, то я начну говорить уже не стихами, а матом.

Человек может читать великолепнейшие стихи, но он способен видеть в них только то, что соответствует его убеждениям и не хочет видеть того, что им не соответствует. Мы говорили, что между человеком и тем, на что он смотрит, всегда существует некий образ. Муж не видит свою жену, жена не видит своего мужа, они видят только образы того, каким, по их мнению, должен быть муж, жена, ребенок, начальник, друг, подруга и т. д. Все вокруг мы видим через призмы образов, в основе которых лежат наши убеждения и представления. А убеждения создаются с помощью жестких представлений.

Так вот она тюрьма-то где. А ведь как трудно понять, что ты в тюрьме. Прочитали у Гурджиева, что человек находится в тюрьме, согласились с ним. А приходим сюда, и оказывается, что мы даже еще и не понимаем, насколько мы в тюрьме. На самом деле мы и свою тюрьму-то еще не знаем. Мы считаем, что тюрьма — это те связи, которые нас держат. Это начальник, который житья не дает, соседи, семья, маленькая квартира и т. д., но это совершенно не то, потому что настоящая тюрьма — это ограниченные убеждения ума.

— Я заметила, что когда отключаю свой ум, тогда могу принимать правильные решения.

— Если вы так легко отключаете ум, тогда почему бы вам не отключить его и не согласиться с тем, противоположным, что я говорю. Кто же возражает в вас против того, что я говорю? Кто не согласен с этим?

— Дина объясняет свою точку зрения.

— Вы сейчас от кого говорите: от себя или это взято из книг?

— От себя пока нет, из книг, конечно. Хотя у меня было тоже кое-что.

— Понимаете, дурить другого человека — это полбеды. Но дурить себя — это большая беда. Вы хотите что-нибудь новое о себе узнать? Если вы хотите, то передадите микрофон, если же нет, то будете держать его у себя.

Мне хотелось бы услышать ваше впечатление о Дине. Ведь мы собрались здесь, чтобы помочь друг другу узнать самого себя. Самому человеку узнать себя крайне сложно, но мы можем помочь друг другу в этом.

— У этого человека преобладает ум, он в нем король. Демагогии много.

— Я не увидел ничего своего, все только взятое у каких-либо авторитетов. Для себя я ничего не вынес.

— Она из книг исходит, а у меня был конкретный опыт, я знаю…

— Обратите внимание, была просьба сказать о Дине. Петр, сказав пару слов о ней, сразу перешел на себя. Смотрите, как приятно держаться за образ "Себя знающего, имеющего опыт и т. д.". Обусловленный ум не может ничего нового иметь, но может назвать что-то определенным понятием и сказать, что он это имеет. Ведь ум не может иметь новых переживаний, он не может иметь того, что вне ума. Но все, что в пределах ума: слова, понятия, образы и представления — он может иметь. Поэтому, когда он сталкивается с чем-то, что ему непонятно, он называет это и говорит: "Я это уже имею". Появились какие-то люди и стали говорить, что есть просветление, но это сказать словами невозможно. Тогда ум каких-то других людей стал говорить, что у него было то же самое и повторяет: "Это сказать словами невозможно". Смотрите, что с ним происходит. Он уже считает, что он это имеет. Если он считает, что он это имеет, то двигаться дальше не нужно.

Только ум, который искренно сказал: "Я ничего не знаю", — может действительно начать исследование. Самое смешное, что вы можете и сейчас это сказать, и это станет у нас доброй традицией. Но это ерунда. Ум — это великий иллюзионист. Он всегда может, не имея чего-то, создать образ этого, а для него это единственно возможный способ обладания. Ум будет все время сопротивляться неизвестному. Мы будем здесь видеть это. Но какие выводы мы из этого будем делать — это другой вопрос.

Здесь будут создаваться такие возможности, чтобы каждый мог увидеть что-то в себе. Все здесь являются зеркалом для каждого. Ум может превзойти себя и увидеть себя. И только тогда возникает реальное видение. Но для этого нужно иметь готовность и действительно сильное желание себя исследовать. Без этого ничего не получится.

Если у вас нет желания самого себя исследовать, то вам и делать здесь нечего. Тогда вам лучше идти куда-нибудь, где предлагают на выбор разные образы. Вот несчастный человек. Куда ему идти? Возможно, он пойдет к психотерапевту, и тот ему создаст очень много всяких образов. Он пойдет в церковь, и там ему предложат тоже много образов, например утешительных: Христа-спасителя, Будды-сострадающего, Кришны-веселящего и т. д. Все это создает иллюзии и дает возможность человеку уйти от реальности. Но ведь он и так не находится в реальности.

— Но отключить ум — это равносильно тому, что попасть в сумасшедший дом.

— Почему вы так считаете? Ум не умирает, он остается, но утихомириваются мысли. Что такое безумие? Понаблюдайте за безумным человеком. Он кричит одно, потом другое. То, что нормальный человек пытается скрывать, у безумного проявляется явно. Все его внутренние «я» пытаются перекричать друг друга. Одно говорит одно, другое — другое. Одна часть тянет туда, другая сюда. Если вы заглянете в себя, то вы увидите, что у каждого из нас такой же безумный ум, и безумие его заключается в том, что он не спокоен и не сгармонизирован. И когда я говорю отключить ум — я имею в виду не уничтожение ума, а его успокоение и гармонизацию. В спокойном состоянии ум начинает обладать такими возможностями, которые он в обычном, возбужденном, состоянии не имел. Единственное, что должно умереть, — это ложные убеждения ума. У просветленного человека голова не спадает с плеч и не покрывается плесенью, но его ум переходит в качественно другое состояние.

— Вдруг ум ошибется, и что-то настоящее сочтет ложным?

— Кто это внутри вас задает такой вопрос и кому. Понаблюдайте за игрой своего ума. Одна часть вашего ума, например, говорит: "Надо встречаться с этим человеком". Другая часть вашего ума возражает: "Не надо встречаться с этим человеком". Или одна часть говорит: «Обманет», другая говорит: "Не обманет". Такие конфликты постоянно возникают между частями, фрагментами ума. И после этого вы спрашиваете о возможности ошибки ума.

— Это как у К. Кастанеды, есть такой термин "остановка внутреннего диалога". Вы это имеете в виду?

— Что толку, если я вам скажу, то это или не то. Например, я говорю: «То», и ваш ум успокаивается?

— Да.

— Это какая-то часть, находящаяся в вашем уме, проявила себя и задает этот вопрос. Если я отвечу ей: «Да», то она очень обрадуется и скажет: "Я все знаю". Если я скажу: «Нет», то она расстроится. Вот он механизм. Ведь на самом деле ум не ищет никакого понимания. Уму понимание не надо. Ему нужно только одно — подтверждение.

Вот я говорю что-то. Как ваш ум реагирует на это? Он обращает внимание на какой-то фрагмент того, что я сказал, и начинает утверждать: "С этим я согласен, а это неправильно". Если вам удастся одновременно слушать и меня, и внутренний голос своего ума, то вы увидите, как он реагирует на то, что я говорю. Никто не хочет поделиться личными наблюдениями работы своего ума?

— У меня он когда-то соглашается, короткое время возмущается, а потом выдвигает версии того, как можно прийти другим способом к тому, о чем вы говорите.

— Обусловленный ум реагирует двумя способами: это согласие и несогласие. Ум — это некий компьютер с памятью. И когда кто-то что-то говорит, он реагирует на то, что ему привычно. Например, я говорю: "Да здравствует коммунизм". Коммунист скажет: "Да, да, да". Если же он слышит что-то противоположное его убеждениям, он скажет: "Нет, нет, нет". Если вы понаблюдаете, то вы увидите, что именно так и происходит. Он либо соглашается, либо отрицает.

— В таком случае, когда же ум может принять новую информацию?

— Когда он сгармонизирован и настроен на объемное, а не плоское, дуальное мышление.

— То есть все-таки есть три положения…

— Еще одна классификация. Кто это у вас там радуется классификациям? Уму надо все классифицировать и разложить по полочкам. Он может свести что угодно к схеме и тем самым лишить жизни все, с чем сталкивается. Логический ум — это механизм, который выхолащивает Жизнь. Понимание жизни приходит из личных переживаний, из сердца, а не из ума.

Сегодня мы часто обращаемся к маленькому ребенку, давайте еще раз вернемся к нему. Как он учится восприятию окружающего мира? Его обучают языку, т. е. определенным понятиям выраженным словами. Эти понятия имеют двойственную природу и поэтому изначально несут в себе конфликт. Что такое конфликт? Это разделение. Это двойственность. Когда есть конфликт, всегда есть двойственность. Он и ты. Я говорю это, а ты говоришь то. Я хочу одно, ты хочешь другое — у нас возникает конфликт. Всегда есть одно и второе, и между ними конфликт, т. е. разделенность. Суть обусловленного ума — разделенность, двойственность. Вы это увидите и узнаете, если будете наблюдать за ним.

Ум, имея в себе эту двойственность, передает ее сердцу. Так рождается двойственность чувств, двойственность переживаний. Люблю и ненавижу. Хочу и не хочу. Так рождается двойственность переживаний. Она заложена умом в сердце. И тогда начинаются настоящие мучения, потому что ум нуждается в сердце и эмоциях, для того чтобы существовать. Проведите эксперимент. Проследите, как возникает чувство и как оно усиливается или исчезает. Сначала у вас возникает образ какого-то события, дальше возникает чувство, которое вы тогда переживали, затем вы начинаете мыслью продолжать развитие этого чувства во времени, то есть удерживать и продлять его. Обратите на это внимание. Именно мыслью вы вызываете и регулируете интенсивность чувства.

— Я отмечал это у себя. Когда встречаешься с чем-то для тебя приятным, сразу возникает приятное ощущение и ты хочешь повторить это.

— Почему люди стремятся к сексу? Оргазм — это единственное для некоторых людей мгновение, когда ум отключается. Это единственное мгновение, когда человек может быть вне ума. Дальше он опять продолжает воспроизводить то, что уже было, то, что записано в его уме. Ум хочет иметь удовольствие и не хочет иметь неприятность. Вся его деятельность направлена на то, чтобы опять повторить удовольствие, которое он испытал и не испытать неприятности, которые он имел. Когда вы начнете наблюдать, вы увидите, как рука об руку, как жених с невестой, вдут удовольствия и страдания и как из удовольствия рождается страдание.

Ведь что хотят многие? Иметь удовольствие и не иметь страдание. И они верят, что это возможно. И это та вера, которая кормит обусловленный ум. Ум все время стремится к удовольствиям, и не к новым удовольствиям, а к повторению одних и тех же известных и привычных для него. Если вы пережили что-то приятное, то в дальнейшем стремитесь к повторению этого переживания все время. Вы увидите, что воспроизводите все время одно и то же.

Когда-то вы пережили несчастье и боль, и теперь постоянно пытаетесь уйти от повторения этой ситуации. В данный момент ее нет, но если вдруг что-то вам напоминает о ней, то ум воспроизводит и отталкивает ее. Именно здесь рождается страх. Страх — это результат нежелания ума испытать что-то неприятное. Он перетаскивает это из прошлого в будущее, видит это и пугается.

— Так вот, мы с вами говорили о том, что ум начинает диктовать сердцу свою двойственность, и так рождается двойственность в чувствах, и отсюда рождаются страдания. Если вы будете наблюдать за своими мыслями и чувствами, то увидите, что ни одно чувство не рождается раньше мысли. Первой появляется мысль и только потом чувство. Чувство не появится, пока ум не даст согласия, пока он не определит, что должно появиться.

Когда вы видите человека, который вам нравится, вам приятно. Но так как большинство людей мало что осознают, то они не замечают, что перед тем, как у них возникло приятное чувство к данному человеку, возникла мысль: "Этот человек приятен". Все. Дан старт, дано разрешение, можно чувствовать приятное. Когда вы видите что-то: ситуацию, книгу, идею, вещь, передачу — к чему вы испытываете что-то неприятное, — вы увидите, что вначале была мысль: "Это неприятно". Когда вы видите человека, по отношению к которому испытываете вину, вначале возникает мысль: "Я виноват". Это очень важный результат исследования, я вам просто его сейчас дарю. Но на самом деле это нужно увидеть в себе, и только тогда это будет действительный подарок самому себе.

Вы увидите, что чаще всего ни одно чувство не возникнет, пока ум не назовет его. Это очень важно. Человек хочет пережить какие-то чувства. Он и это пробует, и то, а ничего не получается, все одно и то же. Почему? Да потому, что чувства не возникают сами по себе у человека, у которого превалирует обусловленный ум, а таковы очень многие люди. Так вот и получается, что тюрьма не только для мысли, но и для чувства. И если есть что-то в человеке, что действительно хочет вырваться на свободу, так это сердце.

— А что такое чувства? Где они рождаются? Вы же не имеете в виду физическое сердце?

— У большинства людей чувства — это продукт ума, и в этом вся трагедия. В моем представлении это страшная трагедия человека. Работая с группами, я спрашивал разных людей о том, что они чувствуют. Они называли разные чувства, но на самом деле не испытывали их. И это шок для человека, когда он вдруг обнаруживает, что ничего не чувствует, а то, что он называл чувствами, всего лишь слова. Это ум говорит о чувствах, а не сердце. Очень много людей, которые ничего не чувствуют. А почему они ничего не чувствуют? Смотрите, что получается, когда обусловленный ум начинает задавать свою двойственность сердцу. Маленький ребенок. Его сердце еще открыто. И в него начинает входить двойственность ума. Возникает сильное страдание. У каждого из нас были ситуации, когда мы испытали такую двойственность в сердце, когда боль была настолько сильной и невыносимой, что чувства начинали притупляться, а сердце закрывалось. Вот как сердце защищается от этого. Оно перестает чувствовать. Тогда чувства подменяются мыслями о чувствах. Так живет очень много людей. Они не чувствуют ничего, но они говорят о чувствах, они пишут романы, стихи, выступают по телевизору, снимаются в кино. Но они забыли настоящие чувства, потому что то, что произошло когда-то с ними, закрыло их сердце. Там, конечно, есть что-то, есть какая-то энергия, но эта энергия порабощена и используется двойственным умом.

— Много названий есть разным чувствам, а в течение дня спроси меня, что ты чувствуешь, я отвечу: "Ничего не чувствую".

— Если где-то и может родиться настоящее понимание, то только в сердце. Но для этого сердце должно быть очищено. Только в сердце может родиться истинное стремление, только в сердце можно найти правду, только в сердце может появиться целостность. Сердце является тем, что должно стать главным в человеке. Ум не хочет выходить из собственной сферы. Он бродит в лабиринте собственных мыслей и представлений, даже не понимая, где он на самом деле находится. И только сердце может привести к выходу, и только оно может указать путь.

Хоть я не люблю особо классификаций, но тем не менее можно сказать, что есть физическое сердце и есть сердце духовное. Физическое сердце находится под воздействием ума. Оно противоречиво в своих чувствах. Оно хочет то одно, то другое. Оно находится под гипнозом двойственности ума. Но есть глубина сердца. Глубоко, глубоко есть то, другое, духовное сердце — оно целостно и оно свободно. Почувствовать это сердце — это значит пробудить себя, и тогда все встает на свои места.

А как происходит это пробуждение? Я могу описать только свой личный опыт, потому что, как я считаю, нет единого пути для всех. Каждый человек является путем, и нет никакой техники, нет никакой системы, нет никакого способа, с помощью которого можно всех повести по какой-то одной тропинке, по какому-то одному пути. Важен только собственный опыт, собственное устремление, собственная страсть к освобождению. Здесь нужно прыгать, потому что просто идти здесь невозможно. Если вы идете — это метод движения ума. Он хочет идти потихонечку, но тогда не может быть ничего неизвестного. Он постоянно пытается спрогнозировать, определить, что же там впереди, и только тогда готов сделать следующий шаг. Здесь должен быть прыжок, ум никогда не прыгнет, но сердце может прыгнуть.

Духовное сердце — это свеча, но она не зажженная. Хотите ли вы зажечь ее? Если нет, то с вами будет происходить только то, что уже было, и вы никогда не прикоснетесь к неизвестному. Вы можете быть большим философом, известным психологом, но это совершенно не значит, что вы пришли к пониманию. Это лишь игры ума. Я говорю о том серьезном устремлении, действительно серьезном устремлении туда, в неизвестное.

Если человек потерял чувствительность сердца, то для него уже вряд ли возможны какие-либо движения к неизвестному, к свободе, это будет только блуждание в уме. Если человек убил в себе даже физическое сердце, то он никуда уже не движется. Но когда сердце чуткое, оно чувствует всю противоречивость обусловленного ума и той жизни, в которой он живет. Тогда в сердце возникает трение. Трение не интеллектуальное. Потому что когда одно представление ума трется о другое представление, не имея энергии чувства, то это не является чем-то важным. Только реальное страдание сердца может вызывать искру, которая способна зажечь свечу духовного сердца человека. Но для того чтобы это могло произойти, надо разрешить себе увидеть то, что в вас сейчас есть.

Мы говорили, что есть нереальные и реальные страдания. Нереальные страдания — это то, что выдумал ум. Он просто использует чувства для того, чтобы по этому поводу страдать. Например, какие-то люди страдают из-за того, что одна команда по футболу проиграла другой. Как вы считаете, это реальное страдание? Человек пошел на футбол не для того, чтобы найти себя, а для того, чтобы забыть себя. Вообще современная культура выработала огромное количество способов забыть себя. Все эти способы вызывают определенные эмоции, но это — не реальные переживания, это — переживания поверхностные. Реальные переживания находятся глубоко внутри самого человека. Но чтобы их испытать, он должен направить свое внимание внутрь себя, в самую глубину сердца. Он должен увидеть в себе все противоречия своего ума. И когда он увидит их, возникнет трение, и это трение может высечь искру, и эта искра может зажечь свечу. И когда свеча загорится и будет гореть постоянно, тогда все поменяется в человеке, и тогда не ум, а сердце будет главным, потому что только в сердце есть целостность, только в нем и есть понимание. Но двойственный ум не хочет сдаваться. Какой начальник сойдет с престола добровольно? Он будет сопротивляться. Но не надо бороться с ним, потому что чем больше с ним борешься, тем сильнее он становится. Я предлагаю другой путь: просто наблюдать за ним, за его играми и выкрутасами.

— Рождаясь, ребенок попадает в определенную культуру, и его как бы заколдовывают, он становится заколдованным образами, представлениями, уже существующими в обществе. Но есть способ выйти из заколдованного круга — быть осознающим. Наблюдая за своим умом, вы увидите, как он создает ваше страдание, и, видя это, вы не захотите его продолжать. Происходит расколдовывание. Когда вы увидите механизм собственного страдания, то получите власть над ним. Чем больше вы рассуждаете о какой-либо проблеме, как это любят делать психоаналитики, тем больше вы укрепляете ее. Потому что ум живет проблемами. И когда человек приходит к психоаналитику и говорит, что у него есть проблема, тот очень радуется, потому что для него это способ зарабатывать деньги, и ум пришедшего человека тоже очень радуется, потому что признали его проблему. Потом они очень серьезно и долго ее обсуждают, ссылаясь на разные авторитеты. Это еще больше укрепляет эту проблему.

Личность, как правило, — это ум. А ум — это проблема. И чем более важная проблема, тем более важная личность. Люди хвалятся своими проблемами. Один говорит: "Мне плохо". Другой ему отвечает: "Да разве тебе плохо, вот мне плохо! Вот это да. У меня проблема, так проблема, а у тебя это ерунда". Люди носятся со своими проблемами, делая вид, что хотят от них избавиться. На самом деле, они не хотят от них избавляться, они хотят их усилить. Но хочет этого в первую очередь ум. Большинство людей занимаются тем, что уводит их от себя, от реальности. Мы же здесь пытаемся вернуться к восприятию реального. Не случайно мы часто говорили о детстве. Именно в детстве у каждого были такие периоды, когда вы видели реальность в чистом виде. У маленького ребенка нет сейчас никаких забот. Он идет босиком по траве и видит птицу. Казалось бы, ничего особенного, но для ребенка это все, это весь мир. Он видит сердцем, и он летит вместе с этой птицей, и он чувствует себя, как весь этот лес, как все это небо. Он и жизнь — одно и то же. Нет наблюдателя и наблюдаемого — они едины.

Взрослый человек научился разделять. Он говорит: "Вот это я, а это он. Что от него можно ждать?" Мы всегда создаем образ другого человека и тем самым отделяем себя от того, с кем общаемся. Какое же здесь единство, какое чистое восприятие? Тут только одни мучения. Мучения — от разделенности, а разделенность — от двойственного ума. Пока мы не поймем природу ума, не расколдуем его, мы вечно будем жить в этой двойственности, а это значит вечно страдать. Мы можем страдать меньше или больше, в зависимости от того, насколько одряхлело наше сердце, насколько оно закрылось. Если мы его закрыли совсем, то умерли заживо. Есть такая восточная история: "Один очень богатый купец, имеющий много дорогих камней, ковров, слуг и т. д., однажды увидел изумруд, превосходивший по красоте все, что он когда-либо видел в своей жизни. И он отдал за него все, что у него было…"

Очень мудрая история, но ее нельзя понимать буквально. Осознанность — это тот изумруд, за который можно отдать все. Но готовы ли мы отдавать. У каждого из нас огромное количество иллюзорных богатств — это наши привязанности. Мы привязаны к очень разным вещам. Это те канаты, которые нас держат в плену ума. При этом мы хотим найти что-то неизвестное. Можете себе представить человека, обвязанного по рукам и ногам веревками, который говорит: "Сейчас я пойду и найду что-нибудь новое". Вы поверите этому человеку? Миллионы веревок связывают его. Он пошевельнуться-то не может, не то чтобы идти. И при этом он очень уверенно заявляет, что он куда-то пойдет. Куда он может пойти? Да никуда. Наш ум является тем самым человеком, связанным со всех сторон своими же привязанностями.

А какие привязанности у вашего ума? Это очень интересный вопрос, именно это мы будем выяснять. Пока мы это не поймем и не увидим, никаких реальных изменений не может произойти. За что держится ваш ум? Он держится за свои убеждения. Посмотрите, стоит только подвергнуть сомнению какое-то более или менее серьезное убеждение человека, как он начинает волноваться, злиться, раздражаться. Мы уже наблюдали это в нашей группе. А ведь сегодня у нас только вторая встреча. Пока большинство присутствующих не доверяют друг другу настолько, чтобы высказать что-то важное. Когда мы начнем говорить о своих убеждениях и верованиях более открыто, вы увидите, как сильно вы к ним привязаны. Возникает естественная для ума реакция. Он очень не хочет расставаться со своими убеждениями и верованиями, потому что считает их самим собой, он отождествляется с ними.

Только ваше духовное сердце может быть альтернативой уму. Тот, кто не сохранил свое духовное сердце и свои чувства, становится просто роботом, уже в буквальном смысле этого слова. Есть только один орган, который может знать истину, — это сердце. Именно духовное сердце будет возражать против фальшивой жизни по-своему: болью, переживаниями, страданиями. Но через эти страдания можно прийти к альтернативе ума, к настоящему хозяину в человеке, к самому себе. Ум подобен дому с множеством слуг, которые все время суетятся, бегают, но не могут ничего сделать, а только борются за власть. А настоящий хозяин — это тот, кто придет из сердца, из самой его глубины. Когда он придет, у вас не возникает никаких сомнений в том, что он и есть настоящий хозяин.

Некоторые люди ищут просветления. Они пробуют разные техники, и у них, естественно, возникает вопрос: "А когда же наступит просветление? Где критерий?", А нет критериев. Один говорит одно, другой другое. И ум сомневается. Ум всегда сомневается. И вот этот «просветленный» ходит: то просветится, то наоборот. Нет интеллектуальных критериев, оценивающих просветленность человека. Но если это происходит с человеком, то он уже не сомневается. Его сердце знает, что это так, и тогда не требуется никаких подтверждений и доказательств. Вот почему те, кто действительно это знают, не сомневаются. Потому что их сердце узнало правду, истину. И описать это никак невозможно, и никто вам никогда это не объяснит, но если вы это переживете, то узнаете сами и не будете сомневаться. Это как в той притче о купце, который все свои богатства отдал за один изумруд.

— А вы знаете то самое?

— Зачем вам это, вы же не можете проверить. Тогда какой смысл об этом спрашивать?

— Скажите, в наше время есть такие люди? Как они в социуме адаптированы или у них уже вопросов насчет этого никаких не возникает? Все идет как бы своим путем и все происходит как бы само собой?

— Я могу ответить вам только одно, — испытайте это сами.

Один человек пришел к великому Учителю и сказал:

— Я бы хотел полюбить Бога — покажи мне путь!

Учитель ответил:

— Скажи мне сначала, любил ли ты кого-нибудь раньше?

Человек сказал:

— Я не интересуюсь мирскими делами, любовью и всем прочим. Я хочу прийти к Богу.

Учитель ответил ему:

— Подумай еще раз, пожалуйста, любил ли ты хоть одну женщину, хоть одного ребенка — хоть кого-нибудь?

Человек ответил:

— Я ведь уже сказал тебе: я человек религии, я не обычный мирянин, я никого не люблю. Покажи мне путь, как я могу прийти к Богу.

Учитель начал рыдать, слезы закапали из его глаз, и он ответил:

— Тогда это невозможно, сначала ты должен кого-нибудь полюбить. Это будет первая ступенька. Ты спрашиваешь про последнюю ступеньку, а сам не ступил на первую!

Иди и кого-нибудь полюби!

Богатый человек оставил свой прекрасный сад под охраной сиркара (старшего слуги). Когда приезжают посетители, чтобы увидеть сад, сиркар оказывает им всякое внимание. Он показывает им лучшие части сада с роскошными фруктовыми деревьями, цветы, дворцы, озера, говоря: "Вот, господа, наши деревья манго, вот наше озеро; не правда ли, как прекрасны наши цветы? Вот лучшая гостиная в доме, обратите внимание на роскошную мебель и замечательную живопись, сделанную лучшими художниками, — все это принадлежит нам".

И тот же самый сиркар может оказаться виноватым в чем-нибудь, и его господин может уволить его со службы в любое время с приказанием немедленно оставить сад. И у него не будет времени тогда даже уложить свои вещи и взять хотя бы что-нибудь с собой. Таково несчастное положение людей, заявляющих свои права на вещи, которые им не принадлежат.

Проходя через Сун, на востоке Чжу, Янцзы зашел на постоялый двор. У хозяина двора были две наложницы: красивая и безобразная. Безобразную хозяин ценил, а красивой пренебрегал. На вопрос Янцзы, какая тому причина, этот человек ответил:

— Красавица сама собой любуется, и я не понимаю, в чем ее красота. Безобразная сама себя принижает, и я не понимаю, в чем ее уродство.

— Запомните это, ученики, — сказал Янцзы. — Действуйте достойно, но гоните от себя самодовольство, и вас полюбят всюду, куда бы ни пришли.

Однажды ученик Конфуция Цзы-гун встретился со стариком садоводом. Последний работал в это время в своем саду: черпал воду для полива из колодца и носил ее в горшке. Цзы-гун посоветовал садовнику воспользоваться водочерпалкой. Тот ответил:

— Я слышал от своего учителя, что тот, кто пользуется механизмами, будет все делать механически. А тот, кто действует механически, будет иметь механическое сердце. Если же в груди будет механическое сердце, тогда будет утрачена первозданная чистота. А когда утрачена первозданная чистота, жизненный путь не будет покоен…

Ты из тех, кто торгует славой в мире. Неужто ты забыл о своем духе и презрел свое тело? Ты не умеешь управлять самим собой — где уж наводить тебе порядок в мире! Уходи и не мешай мне работать!

Дервиш Садах Юнус как-то рассказывал, что он присутствовал, когда одному человеку, любящему спорить и собиравшемуся стать ученым, было позволено говорить его учителю Бурхануддину совсем непродуманные и непрочувствованные вещи. Бурхануддин ничего не ответил ему. Когда человек покинул лекционный зал, Юнус сказал Учителю:

— Мы больше не увидим его, так как он заключил, что я не способен ответить на его вызов, и следовательно, он пойдет куда-то еще.

— Является ли это, — продолжал Юнус, — средством, которое вы применяете, чтобы избавиться от людей, досаждающих вам?

— Это не средство, — ответил Бурхануддин. — Это способ, при помощи которого я даю человеку то, что он хочет. Он хочет кого-то, с кем он может дискутировать и спорить. Я отказываюсь быть этим человеком, и это заставляет его искать другого, даже с еще большим пылом. И так он будет искать и найдет какого-нибудь любителя споров. Как бы то ни было, так мы поможем и продавцу, и покупателю встретиться. Если я не могу помочь этому человеку найти то, что я предлагаю, я могу, по крайней мере, помочь ему найти то, что он действительно желает.

Рашид Ситарзаде принял группу желающих учиться, чьи головы были наполнены слухами о его чудесах и возбуждением от того, что они приблизились к источнику Учения.

Он сказал:

— Пусть один из вас будет вашим представителем и расскажет мне о ваших чувствах.

Один из пришедших выступил вперед и произнес:

— Мы в возбуждении от Высокого Присутствия, мы страстно стремимся к Знанию, прикосновение к Традиции возвышает нас.

Рашид сказал:

— Это верное описание ваших чувств. Поскольку вы все любите возбуждающее, мне придется дать вам банальное. Вы должны учиться у жизни. А жизнь — ключ к знанию — это самая банальная вещь на свете. Вам придется пройти через жизненные ситуации, которые заставят вас понять жизнь, а не сделают ее более интересной.

Один из присутствующих воскликнул:

— Человек, которого вы просили представить нас, говорил только за себя, и что же, все мы должны быть осуждены за его поведение!

Рашид ответил:

— Он может думать, что говорит за всех. Вы можете думать, что он говорит только за себя. Однако есть еще я — согласный с тем, что он говорит за всех. Вы что же, подвергаете сомнению мой авторитет? То, что вы так поступаете, показывает, что вы жаждете возбуждения, и подтверждает слова, которые вы пытаетесь опровергнуть!

Инкилаби сказал:

— Я посещал многих уважаемых мастеров, весьма почитаемых их последователями, почитаемых так же и мной.

— Затем я нашел иного мастера. Он рассказал мне так много того, чего я никогда не мог и вообразить, что я видел в нем самого щедрого человека.

— Но когда, с его помощью, я достиг полного знания Тайны, я понял, что именно другие были гораздо более щедрыми. Они сказали мне все, что знали, но полезно это было лишь с виду, а не в действительности.

— Щедрость без содержания — это благородство, но не питание.

— Почему же он не дал мне еще больше из того, что имел?

— Я обвинил бы его в скупости, но не сделал этого, ибо было все это в самом конце, когда я понял, что — как в случае с ребенком — хотя то, чему он учил меня, мало по сравнению с тем, что имелось, он вел меня правильно. Он дал мне не то, что было замечательно, а то, что было необходимо.

Суфийский мастер Аджнаби сказал:

— Напиши мулле Фирозу, что у меня нет времени заниматься перепиской с ним, поэтому я ничего не отвечу на его письмо.

Ученик Амини спросил:

— Вы намерены раздражить его этим письмом?

Аджнаби сказал:

— Он был раздражен некоторыми из моих писаний. Это раздражение побудило его написать мне. Моей целью при написании отрывка, который его рассердил, было сердить подобных ему.

Амини спросил:

— И это письмо рассердит его еще сильнее?

Аджнаби сказал:

— Да. Когда его охватила ярость от того, что я написал, он не замечал свой гнев, вызвать который было моим намерением. Он думал, что наблюдает меня, тогда как он только чувствовал гнев. Теперь я пишу опять, чтобы вызвать гнев и чтобы он увидел, что он разгневан. Цель заключается в том, чтобы человек осознал: моя книга — зеркало, в котором он видит себя.

Амини сказал:

— Люди обычного мира всегда считают врагами тех, кто вызывает гнев.

Аджнаби сказал:

— Ребенок может считать врагом взрослого, пытающегося вытащить колючку из его пальца. Является ли это оправданием для того, чтобы препятствовать ребенку вырасти?

Амини спросил:

— А если ребенок питает злобу к взрослому, вытаскивающему колючку?

Аджнаби ответил:

— Ребенок в действительности не питает злобы, потому что нечто в нем знает истину.

Амини спросил:

— Но что случится, если он никогда не придет к познанию себя и будет продолжать воображать, что другие побуждаются личными чувствами?

Аджнаби сказал:

— Если он никогда не придет к познанию себя безразлично, что он думает о других людях, потому что он никогда не сможет понять, чем в действительности являются другие люди.

Амини спросил:

— Возможно ли вместо того, чтобы вторично вызывать гнев, объяснить, зачем были сделаны записи, и пригласить муллу для рассмотрения его чувств?

Аджнаби сказал:

— Это возможно, но это даст скорее нежелательный эффект. Если вы объясните человеку мотивы ваших действий, он станет воображать, что вы оправдываетесь, а это будет возбуждать в нем чувства, которые принесут ему только вред. Таким образом, объясняя, вы на самом деле действуете ему во вред.

Амини спросил:

— Нет ли исключений из того правила, что человек должен учиться путем осознания своего состояния и что нельзя растолковывать ему его состояние?

Аджнаби ответил:

— Исключения есть. Но если бы исключения что-нибудь значили в мире, у нас сейчас не осталось бы "мулл Фирозов".

— Я посетил суфия, — говорит Ибн Халим, — он устроил долгую беседу.

— Там было много людей, ибо он привлекал слушателей отовсюду.

Я спросил:

— Откуда у вас время, чтобы читать столько книг?

Он ответил:

— У меня есть время для того, что я читаю.

Тогда я осознал, что у него не было книг. Я сказал ему:

— Как вы получаете всю эту информацию?

Он сказал, подтверждая это: "Телепатией".

Я спросил:

— Почему вы скрываете это от своих учеников?

Он ответил:

— Чтобы заставить их концентрироваться на том, что говориться, а не на том, кто говорит, или способе получения.

Я спросил:

— Кажется, подобные откровения уменьшают возможности человека приобрести знание. Тогда зачем вы говорите это мне?

Он ответил:

— Ваши возможности ухудшены еще до прихода ко мне.

Я спросил:

— И для меня нет надежды?

Он ответил:

— Пока вы пытаетесь склонить суфиев говорить на вашем собственном жаргоне, нет. Если вы используете свой жаргон, ваша неудовлетворенность будет возрастать, ибо вы говорите на языке неудовлетворенных.

Я спросил:

— Разве неудовлетворенность приводит к желанию изменяться?

Он ответил:

— Слишком малая неудовлетворенность означает отсутствие желания изменяться. Слишком сильная — отсутствие способности к изменению.