ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА АМЕРИКАНСКОГО ИЗДАНИЯ

«Математика, философия и йога» – самый памятный из многочисленных курсов лекций, прочитанных Франклином Меррелл-Вольфом за многие годы. Эти лекции выделяются не только своей исключительной содержательностью, но и глубиной воздействия на слушателей. На первый взгляд может показаться, что три указанные в названии темы настолько различны, что их невозможно совместить в рамках одного курса лекций. Однако йога («единение» с высшей Действительностью) является существенно практической дисциплиной, цель которой -привести к Просветлению; сходным образом, Вольф считает философию – в ее изначальном смысле «любви к мудрости» – Путем Осознания [I] (Пробуждения к Трансцендентному [2]Сознанию). Кроме того, следуя духу Пифагора, он прибегает в собственном поиске к созерцанию и к математическим понятиям, пользуясь ими не только для такого преображения сознания, но и для доступного пониманию описания подобных состояний. Все это дает Вольфу основания считать себя первопроходцем «математической йоги» – дисциплины естественной и уместной в западной культуре. В его изложении, таким образом, объединились три предмета, каждый из которых отражает свои аспекты единой проблемы – духовного поиска.

Эти лекции были записаны на магнитофонную ленту, но последующий перевод в письменную форму и редактирование оказались несколько затруднительными: математические схемы и иллюстрации пришлось восстанавливать по неполным словесным описаниям, а соответствующие фрагменты текста видоизменить во избежание очевидных для читателя указаний («здесь», «вот это» и т. п.). Намного важнее – и труднее – было передать живость личного общения; поэтому я позволял себе лишь минимальные поправки и изменения, сохраняя первоначальную непринужденность беседы. С той же целью сохранены попутные замечания автора, но ссылки и редакторские ремарки отнесены в конец книги.

То, о чем говорил Вольф, захватывает, бросает вызов интеллекту; однако живая связь с аудиторией во время лекции была еще важнее и сильнее, чем формальное изложение. Его сверхзадача, несомненно, заключалась в том, чтобы вызвать у присутствующих некое сверхъестественное состояние, дать им прямое осознание того невыразимого, что было источником его слов. В результате оказалось, что метод изложения не менее могуществен, чем познавательное содержание сказанного. Тембр голоса, интонации, подбор слов, фразировка и многие другие тонкие инструменты как раз и служат созданию такой атмосферы. Поэтому я как редактор заботился прежде всего о том, чтобы сохранить особенности стиля Меррелл-Вольфа, создать ощущение его личного присутствия и попытаться вызвать у читателя тот эмоциональный отклик, который благоприятствует зарождению чувства Трансцендентного.

Рон Леонард