26. Яблоко от яблони

Один из самых популярных образов научного открытия – это яблоко, падающее на голову Ньютона. Правда, кто-то считает, что оно упало на голову Гука, который описал свои ощущения и мысли в письме Ньютону, но это не суть важно. Гораздо интереснее, что символика открытия закона всемирного тяготения, опубликованного в 1687 году, чудесным образом совпадает с последовательностью знаков майя – дерево, ветер, ночь, зерно (точнее перевод – зрелый плод):

Хотя бы по этой причине стоит разобраться с этим очень интересным циклом эпох. Но есть и ещё одна необходимость разобраться с открывшимся нашему взору частичным несовпадением между майянской и русской моделями исторических процессов. Мы вроде бы установили прочные взаимосвязи между 20 психотипами, символически описанными знаками майя и соответствующими стадиями развития (адаптации) сообществ. Причём четыре вышеприведённых знака «природного» цикла соответствуют стадиям Подъёма или стадиям третьей Гармонической фазы, а остальные 16 знаков – четырём циклам Надлома.

Разницу между «природным» и «историческими» циклами можно показать на трёх больших фазах развития личности. Четыре четверти Подъёма (младенчество, детство, отрочество, юность) протекают в лоне семьи и родительской традиции, традиций школы и двора, армии или вуза. Иногда это развитие происходит в лоне групповых традиций ди­кого племени или аналогичных маргинальных групп в городах. Все четыре цикла Подъёма от колыбели и детсада до вуза, армии или молодёжной группировки имеют строго соблю­даемые традиции. Каждая четверть Подъёма является повторением цикла «дерево – ветер – ночь – зерно» на новом уровне. И для старших возрастов личности необходимо возвра­щение в лоно обновлённой традиции, участие в обучении студентов, воспитании внуков. В третьем возрасте личности (фазе Покоя) каждая четверть тоже будет повторением при­родного цикла. По крайней мере, это – базовый сценарий для большинства личностей.

Важнее другое – то, что исторические процессы, как и развитие личности, являют собой череду «волн», сменяющих друг друга стадий. При этом последовательные «волны» накладываются друг на друга, цепляются как зубцы на колесах истории – первая четверть Надлома после Пика Подъёма проходит на фоне последних стадий предыдущей «волны».

То есть одновременно с 11 стадией (под знаком Черепа) развития современной Науки должна была бы проходить 21 стадия (Гроза) для некоторого сообщества, которое предшествовало современной Науке как родительское. Между тем в календаре майя эпоха Грозы (1578-1598) отстоит от эпохи Черепа (1716-1736) даже ещё дальше, чем на четыре дополнительных эпохи природного цикла, вклинившиеся между знаками «исторических» циклов. Из этого вытекает лишь один вывод, не нарушающий цельности и стройности нашего синтеза: Современная Наука соотносится с аналогичным передовым сообществом – субъектом познания, завершившим свой Надлом в начале эпохи Орла, не как дочернее сообщество с родительским, а как ученик с учителем в рамках учёной традиции.

Какое же сообщество было в таком случае родительским для современной Науки? У нас есть ещё одна подсказка, обнаруженная при сравнении масштабов сообщества Науки и европейской элиты. В первой половине XIX века эти два сообщества развивались синхронно, а значит – были не только взаимосвязанными, но и равновеликими. Во второй половине века научное сообщество вышло за пределы Европы – в США, Россию, Японию и так далее. Поэтому развитие европейской надстройки стало не самой большой частью мировой политики и ускорилось по отношению к базовому ритму, заданному Наукой.

Однако такое же несовпадение масштабов и скоростей процесса мы обнаружили и в XVIII веке, когда сообщество Науки под знаками от Змея до Воды пребывало в первой четверти своего Надлома и должно следовать ритму своего родительского сообщества. Из этого наблюдения следует, что «лоно рождения Науки» – это сообщество глобального масштаба, связывающее Европу и иные континенты и цивилизации. Прежде всего на ум приходит международная торговля и финансовые институты в его центре.

Этот вывод неплохо согласуется с двумя другими фактами. Во-первых, законы движения планет были эмпирически выведены и исчислены сообществом Науки в период её Подъёма, прежде всего, для интересов торгового мореплавания в открытом море. Во-вторых, бурное развитие математики также было стимулировано конкуренцией между лучшими счетоводами итальянских, а затем голландских банков. Стоит ли после этого удивляться, что великий Ньютон, соединивший в одной теории высшие достижения в развитии астрономии (законы Кеплера) и в развитии математики (исчисление Ньютона-Лейбница), был также и мастером, а затем управляющим Монетного двора, творцом британской финансовой системы, ставшей мотором Великой промышленной революции. Менее удивительным в свете этого открытия выглядит ранее найденная синхронизация эпох развития Науки с развитием мировой финансовой системы.

С родительским сообществом Науки мы, пожалуй, разобрались, осталось выяснить, какое не менее масштабное сообщество было учительским. Во всяком случае, сам Ньютон считал себя, прежде всего, алхимиком, а потом уже теологом, математиком и проч. А масонское сообщество, внесшее в своё время неоценимый вклад в развитие Науки и распространение идей прогресса, считало своими предшественниками не только орден тамплиеров, как прообраз международной финансовой элиты, но и алхимиков. Алхимия как искусство познания тесно связана и с медициной, и с традицией толкования тайных смыслов религиозной символики. Это сообщество также имело глобальный масштаб и связывало все цивилизации Ойкумены и Востока. Практические результаты деятельности алхимиков повлияли на развитие не только Европы, но и российской цивилизации. Во всяком случае, такое гуманное оружие массового поражения, как водка, без помощи алхимиков не могло появиться в наших краях.

Прежде чем мы доберемся до алхимических времен, нужно исследовать четыре двадцатилетия, в течение которых результаты алхимических исканий постепенно были усвоены и стали достоянием научного сообщества, использующего для описания процессов уже не латынь и тайную символику, а язык высшей математики.

Для начала стоит заметить, что три из четырёх знаков «природного» цикла плюс знак Змея с (1637-1716) составляют четыре по двадцать лет, совпадающие с годами жизни (1638-1715) Людовика XIV и практически совпадающие с годами его правления с 1643 г. Между тем это – абсолютный рекорд правления для монархов крупных европейских держав. Уже этот факт навевает подозрения о необычно стабильном периоде в истории Европы, несмотря на регулярные войны и мятежи. Параллельно этому в России Алексей Михайлович (1629-1676), начавший правление практически одновременно, не случайно получил прозвище Тишайший. В этот период происходит усвоение европейских знаний, исправление церковных книг по греческому образцу, активное книгопечатание.

Куда более бурно этот период протекал в Нидерландах и Англии, где произошли буржуазные революции. Однако у нас есть основания связывать эти бурные политические процессы со становлением той самой глобальной торгово-финансовой системы, из которой вырастет будущий капитализм. Пока же эти революции не сильно влияют на Европу, скорее ослабляют две страны и их влияние на европейские дела. Так что нам следует внимательнее посмотреть на различия двадцатилетий внутри великой эпохи «короля-солнца», чтобы найти в них характерные признаки трёх «природных» знаков.