По всей видимости, каждый, кто последовательно занимался клиентоцентрированной терапией, не преминул задуматься над применением этого подхода к проблемам лидерства в группе и организационного администрирования. Психотерапевты Консультативного центра при Чикагском университете задавались вопросом о том, будут ли такие факторы, как доброжелательность, стремление понять другого, терпимость, оказывать такое же терапевтическое воздействие в группах, какое наблюдалось в результате их применения в индивидуальной терапии. Возможно ли вообще применение этого терапевтического метода вне клиники? Какое воздействие окажут на группу сознательные попытки ее руководителя создать в ней атмосферу доброжелательности в ее работе? Можно ли вообще установить "терапевтическое" отношение с теми, для кого ты босс, лидер, администратор? Какое воздействие окажет на группу учителей в средней школе применение процедур, позволяющих им одинаково открыто выражать и чувства фрустрации и подавленности, и критицизм в отношении политики администрации, и более позитивные чувства? Какое воздействие может оказать на промышленную организацию то, что консультант, нанятый директоратом, будет действовать с убеждением, что его основная роль состоит в том, чтобы научить организацию решать свои проблемы при помощи ее собственных внутренних резервов? Все эти вопросы требовали от нас своего решения, и эта статья посвящена их рассмотрению. Здесь предпринята попытка сформулировать определенные положения, касающиеся самой природы группы, а также дать предварительное ort-ределение социального терапевтического подхода, то есть

группоцентрированного подхода, применяемого в управлении и лидерстве.

Существует множество причин, объясняющих неизбежность такого интереса к применению принципов и подходов клиентоцентрированной психотерапии в сфере руководства и управления группами. Многие из нас чувствовали себя довольно неловко в подобной ситуации, когда необходимо было соблюдать "терапевтические" отношения со своими пациентами, еще труднее было разработать совершенно новый подход к группам рабочих, студентов, работников социальных служб. Может, то, что нам приходилось делать на терапевтических сеансах, было просто механическим исполнением заданной роли? Вряд ли, так как с опытом par боты в области клиентоцентрированной психотерапии у нас выработалось твердое и действительно верное представление о реальных возможностях пациента самостоятельно направлять свои действия и самостоятельно инициировать собственное психологическое выздоровление. Правильнее будет говорить о том, что подходы, выработанные в клиник ческих условиях, даже если они верны, не могут автоматически переноситься в другие социальные условия. Такая экстраполяция допустима, очевидно, только на первом этапе, когда мы непосредственно начинаем изучать возможности использования психотерапевтического подхода в новых условиях, сначала в группе пациентов, а затем в классе, в группах общения, в коллективе. Когда мы впервые сталкиваемся с новой межличностной ситуацией, мы не можем с уверенностью сказать, что этот подход будет эффективным. Кроме того, можно столкнуться с довольно не приятной коллизией, когда вы, как психотерапевт, знаете, что не должны управлять жизнью других, и в то же время, как лидер группы, часто вынуждены заниматься именно этим. Или же когда вы, зная, какое положительное воздействие оказывает на пациента благожелательная атмосфера, вдруг обнаруживаете, что постоянно вызываете у членов вашего коллектива ощущение угрозы, когда интерпретируете их поведение, прерываете их высказывания или стараетесь убедить их в том, что им не следует опасаться временного отсутствия прогресса в их развитии, Осознание некоторой непоследовательности собственных действий вынудило нас осуществить определенный самоанализ. Это некоторым образом стимулировало наши размышления по данному поводу, и многих из нас привело к различным экспериментам с группами в области группоцентрированного подхода.

На первых порах далеко не все наши попытки были успешными. Однако они показали, что поведение индивидов в группах во многом было сходно с тем, которое наблюдалось у наших пациентов во время сеансов психотерапии. Можно было отчетливо наблюдать сильное сопротивление нововведениям, зависимость от лидера, что касается выбора курса и общего руководства, наблюдались также эффект оценивания и диагностирования, неизбежная подавленность членов группы, когда от них требовались самостоятельные действия. Мы также видели, какое воздействие оказывает благожелательная атмосфера, выражение лидером понимания и постоянной доброжелательности. Вообще говоря, для нас было поистине удивительно наблюдать во время работы в этих группах проявление тех же психологических сил, что и на сеансах индивидуальной психотерапий. Впоследствии эти первые опыты весьма сильно стимулировали размышления о терапевтическом групповом лидерстве.

Кроме того, еще одна сторона нашей деятельности стимулировала наш интерес к этой сфере. Я имею в виду попытки введения в нашей собственной организации, Консультационном центре, нового типа управления. На протяжении нескольких лет мы экспериментировали с различными процедурами и всевозможными организационными структурами. Главным элементом во всем этом было максимальное участие всех членов коллектива в вопросах, касающихся группы. И хотя нам еще необходимо многому учиться, и функционирование нашего коллектива не всегда протекает так, как нам бы хотелось, но благодаря нашему опыту мы стали лучше понимать некоторые очень важные элементы организационного лидерства и управления.

Толчком к нашим собственным размышлениям и экспериментированию послужили также исследования и теоретические разработки других ученых, которые заинтересовались данной проблематикой. Некоторые из нас очень многое почерпнули в работах других исследователей и исследовательских коллективов, ссылки на которые будут встречаться по всей главе. Автор также испытал влияние со стороны Тэвистокского института (Англия), со стороны направления, занимающегося групповой динамикой, и со стороны ведущих сотрудников Национальной тренинговой лаборатории в Бетеле (Мэйн).

Наконец, мотивация наших исследований в этой области несомненно обусловлена еще и тем внутренним импульсом, который испытывает каждый ученый, когда он сталкивается с насущными проблемами нашего общества.

Самые острые проблемы нашей цивилизации — человеческие проблемы. Каждый из нас надеется внести свой вклад в разрешение конфликтов между нациями, религиозными и рассовыми группами, между трудом и управлением. Мы испытываем огромную необходимость найти способ расширения процесса участия простых граждан в решении вопросов, непосредственно затрагивающих их интересы. Гордон Олпорт очень хорошо написал об этом:

"... единственной альтернативой углубленному анализу поведенческой среды и более активному участию в процессе ее изменения является движение ко все большему подчинению внешней власти, к унификации, к дисциплине, ко все большей зависимости от лидера. Поле битвы существует здесь и сейчас, внутри каждого из нас. Ответом на возросшую сложность отношений в социальной сфере могут быть либо непрестанные усилия и активное участие каждого из нас, либо прогрессирующий уклон к инертной и безропотной массе, подчиняющейся правительству в лице элиты, которую лишь в самой отдаленной степени волнуют элементарные проблемы рядового человека" (2, с. 125).

На этом этапе наших размышлений было бы несколько самонадеянным с нашей стороны представить законченное теоретическое понимание группы. Тем не менее, на основе наших исследований мы можем приступить к определению начальных контуров теории, которая согласовывалась бы с экспериментальными данными. Естественно, это будет лишь предварительный эскиз. В настоящее время существует только скелет, основа теории, во многих местах лишенная плоти. Ее описание здесь приводится главным образом для того, чтобы сделать более понятной последующую формулировку группоцентрированного подхода к лидерству и управлению.

Теоретические основания нашего подхода к группам будут представлены здесь в виде ряда утверждений. Многие из них являются лишь нашими допущениями и будут даны в форме, не предполагающей их экспериментальной проверки. Правильнее будет сказать, что эти утверждения просто представляют собой одну из возможных точек зрения на данную проблему.

1. Можно дать следующее определение группы. Группой являются двое или большее число индивидов, имеющих психологическую взаимосвязь. То есть можно сказать, что члены группы существуют в качестве группы в психологическом поле друг друга и находятся в некоторой динамической взаимосвязи друг с другом.

Здесь мы пытаемся установить определенный критерий, позволяющий нам отличать группу от других общностей индивидов. Согласно дифиниции Креча и Кручфилда (45), группа состоит из индивидов, чье поведение оказывает прямое воздействие на поведение других ее членов.

2. В определенный период группы проявляют некоторую степень нестабильности или разбалансированности в результате действия внутригрупповых сил. Следовательно, можно сказать, что группа представляет собой динамическую систему сил. Изменения в какой-либо одной части группы, вызывают соответствующие изменения в группе в целом.

Это утверждение еще раз подчеркивает, что поведение отдельных членов группы оказывает влияние на поведение остальных ее членов. Но это также наделяет группу качествами системы, обладающей внутренними динамическими силами, которые находятся в состоянии постоянного изменения и реорганизации. Возьмем, к примеру, промышлен-ную организацию, в которой управляющий отделом кадров решил ввести новую систему оценки работников» Согласно утверждению 2, такое действие со стороны управляющего отдела кадров приведет к изменениям в других частях организации. Супервайзеры могут возмутиться по поводу дополнительной бумажной работы, появившейся в результате этого нововведения; некоторые работники могут воспринимать новую процедуру как средство устранить менее способных работников; лидеры профсоюза могут рассматривать эту акцию как нарушение системы ранговых вознаграждений, согласованной ранее между профсоюзом и дирекцией; заведующего отделом может возмутить власть отдела кадров над "его отделом". Таким образом, изолированное, на первый взгляд, действие вызывает нарушение равновесия всей структуры завода.

3. Поведение группы, направленное на восстановление нарушенного равновесия, вызванного действием внутригрупповых сил, можно назвать адаптивным поведением. Степень адаптивности группового поведения, можно определить как функцию адекватности методов, выбранных группой, с точки зрения их соотнесения с природой внутреннего дисбаланса.

Это утверждение выражает в более инструментальной форме то, что мы все осознаем. Оно означает что то, насколько успешно группа адаптируется к внутренним деструктивным силам, зависит от того, насколько прямой,и приемлемый путь избрала группа для решения проблемы. Этот принцип имеет соответствующий аналог на уровне индивидуального поведения. Личность оказывается в ситуации конфликта, который нарушает ее внутреннее равновесие. Человек чувствует напряжение и дискомфорт. Его обращение к спиртному может привести к временному ослаблению напряжения, но такое средство далеко не адекватно той конфликтной ситуации, которая существует в организме в целом. Пока человек не осознает природу конфликта, его поведение вряд ли будет адаптивным. Точно так же и группы зачастую проявляют неадаптивное или не вполне адаптивное поведение, примеры чего настолько многочисленны, что с трудом поддаются классификации. Реакции переноса, подавления открытого проявления эмоций, обвиненения в адрес руководства, агрессии в отношении других групп, поиска козла отпущения, уклонения от проблемы, регрессирования в сторону отношений сильной зависимости от лидера — вот лишь некоторые из наиболее очевидных половинчатых решений, избираемых группой.

4, Адаптивное поведение группы будет наиболее адекватным тогда, когда группа будет использовать максимум ресурсов всех своих членов. Это означает максимальное участие всех членов группы, каждый из которых должен вносить наиболее эффективный вклад.

Это утверждение означает, что лучшими решениями или наиболее адекватными действиями группы можно считать те, что будут основаны на максимальном объеме знаний или ресурсов ее членов. Таким образом, наиболее эффективной группой будет та группа, в которой будет существовать взаимодействие всех членов группы, каждый из которых будет вносить свой творческий вклад. Эта идея была выражена в докладе Президентской Комиссии по Гражданским Правам:

"Демократия подразумевает, что большинство, как правило, с большей вероятностью примет разумное и приемлемое решение с точки зрения общества в целом, нежели меньшинство. Каждый раз, когда квалифицированная личность пренебрегает голосом общественности, теряется один из компонентов потенциала большинства, а формирование социальной гражданской политики оказывается под угрозой.

Как может концепция рынка идей, в которой в конечном итоге предпочтение отдается правде, отстаивать свою правоту, когда идеям определенных личностей отказывается в праве на распространение?"

Хотя эти сентенции взяты из контекста "гражданских прав" представителей нашей нации, они отражают суть приведенного выше утверждения о том, что, собственно говоря, лучшим для группы является то решение, которое сформулировано при непосредственном участии всех ее членов.

Если это утверждение верно, то оно поможет нам несколько прояснить значение термина "участие". Концепцию участия членов группы можно обнаружить практически в любой статье, касающейся проблем лидерства и управления группой. Эта концепция выдвигалась в качестве основного принципа промышленного управления, социальной работы, отношений труда и управления. В психологии эта концепция получила название "концепция вовлеченности эго". Однако слишком часто на основе этих статей делают вывод о том, что участие и вовлеченность эго каждого члена группы необходимы лишь для того, чтобы члены группы с большей готовностью принимали планы, цели или решения, уже сформулированные лидерами. Организация участия, таким образом, становится инструментом, который применяется лидером для удовлетворения естественных потребностей членов группы к достижениям, к статусу, к признанию. Действительно, группы, в которых имеется возможность свободного участия, представляются более здоровыми в моральном отношении, нежели группы, ориентированные на лидера, или авторитарные группы. Тем не менее, не всегда участие правомерно рассматривать в качестве механизма, способствующего повышению общей эффективности группы. Не всегда можно встретить среди руководителей искреннюю веру в то, что участие способствует принятию хороших решений, большей производительности, экономическим достижениям, адекватной групповой адаптации.

Такое узкое понимание участия, когда участие членов группы рассматривается как метод достижения согласия, можно обнаружить в установках некоторых промышленных управленцев, о чем упоминали в своих работах Френч, Корнхаузер и Мэрроу. Они определили три основные модели контроля, существующие в управлении, одна из которых характеризуется усилиями, направленными на достижение при помощи "участия" и "сотрудничества" согласия, лояльности, доброй воли со стороны рабочих и, наконец, их благополучия. Эти исследователи подчеркивают, что такое отношение является инструментом, применяемым в управлении.

При таких обстоятельствах "демократическое сотрудничество" в лучшем случае является эвфемизмом, а в худшем —- просто очковтирательством. Иногда управленческое звено умышленно использует привлекательные символы демократии, участия, межличностных отношений, групповых решений и т. п., чтобы создать оптимальную для себя атмосферу, в которой можно, без особых проблем, манипулировать отношениями со свими работниками, поддерживать их лояльность, с одной стороны, а с другой — вести бизнес так, "как он и должен вестись", без раздражительного вмешательства снизу (24, а 44-45).

Мне вспомнилось замечание одного ведущего группы тренинга о том что одной из основных его проблем была необходимость примирить свое умозрительное убеждение, что группа должна сама определять свои собственные цели, с настолько же сильным убеждением относительно того, какими именно должны быть эти цели. С этой же дилеммой сталкиваются индивиды на первой стадии изучения клиентоцентрированной психотерапии, когда они начинают проверять, насколько их собственный подход к людям совпадаете "методикой", которую они изучают. Один священник на моих курсах психотерапии как-то спросил: "Как я, священник, могу использовать этот подход для беседы с прихожанами, не разрушая тем самым убеждение человека в том, что именно его вера в Бога помогла ему?"

5. Группа обладает собственными внутренними адаптивными способностями, необходимыми для обретения большей внутренней гармонии, производительности, а также для достижения более эффективного приспособления к окружению. При соблюдении определенных условий, группа будет стремиться к максимальному использованию этих способностей.

Это утверждение является адаптацией основной гипотезы, заимствованой из клиентоцентрированной психотерапии, к групповой психотерапии. Как и гипотеза, касающаяся поведения отдельной личности, данное утверждение акцентирует те позитивные силы, которые в случае их актуализации приводят к внутренней гармонии, производительной эффективности, а также к более эффективному приспособлению к окружающей среде. Эта гипотеза подчеркивает внутренние возможности группы. Она исходит из того, что каждая группа обладает такими возможностями, но подразумевает, что их осознание зависит уже от степени развития группы. Другими словами, группа может не сразу оказаться способной решать стоящие перед ней проблемы, но, при определенных условиях, может и будет развиваться в направлении, которое приведет к наиболее адекватному решению этих проблем.

Далее станет понятно, что хотя эта идея высказана в виде утверждения, она больше является исходной посылкой, которой могут придерживаться руководители в отношениях с членами группы. Руководитель может придерживаться и совершенно противоположной точки зрения на группу, в которой упор делается не на внутренние возможности группы, а на присущие ей слабости, тенденцию к подчинению внешним силам. Такие допущения довольно широко распространены, что подтверждает следующая цитата из сочинений Фрейда:

"Группа необычайно доверчива и подвержена влиянию, она не обладает критическими способностями, невероятного для нее не существует... Имея внутреннюю предрасположенность ко всевозможным крайностям, группа может быть побуждаема лишь чрезмерным стимулом. Каждый, кто старается оказать на нее влияние, не нуждается в логических составляющих аргументации; он должен изображать все в самых ярких красках, должен преувеличивать, должен повторять снова и снова одно и то же,.. Она уважает силу и может лишь в незначительной степени поддаваться влиянию доброты, которую она рассматривает только как разновидность слабости... Она желает быть управляемой и принуждаемой, хочет испытывать страх перед своим руководителем... И, наконец, группа никогда не искала правды. Они требуют иллюзий и не могут без них обходиться. Они всегда отдают предпочтение тому, что отнюдь не реально, в сравнении с тем, что реально; они подвержены почти такому же воздействию лжи, как и воздействию истины. Они имеют очевидную склонность не делать различий между этими двумя понятиями... Группа — это послушное стадо, которое не может обходиться без своего наставника. Группа имеет такую сильную потребность в покорности, что готова подчиняться практически всякому, хто хоть сколько-нибудь проявляет признаки наставника" (26, с. 15-21).

Может быть, история действительно дает множество примеров групп, в которых доминировали подобные черты, и это в какой-то мере объясняет, почему некоторые придерживаются такой точки зрения на группу. Можно, однако, найти в истории и примеры групп, которые демонстрировали совершенно другие качества, групп, которые требуют от нас уважения к их внутренней способности к самонаправлению, самозащите, адекватной адаптивной способности. Речь идет как раз о том уважении, которое является составляющей общего подхода, ориентированное на взаимодействие с группой на основе исходной посылки, содержащейся в утвеждении 5. И даже осознавая, что в каждой группе существуют как тенденции, описанные Фрейдом, так и более позитивные тенденции, некоторые лидеры склонны предполагать, что последние — сильнее.

Совершенно очевидно, почему в нашем утверждении подчеркивается "движение", рост, или развитие группы. Сделано это для того, чтобы подчеркнуть, что достижение группой состояния, в котором она может максимально использовать свой потенциал, является результатом определенного процесса развития. О большинстве групп в настоящее время сказать, что они достигли такого состояния, нельзя. Скорее наоборот, многие группы функционируют в состоянии далеком от идеала. Очень небольшое число групп в нашей культуре когда-либо достигали состояния, необходимого для максимальной реализации их потенциальных возможностей. Чаще всего группа в своих действиях опирается на поддержку лишь части своих членов, в то время как другая часть группы растрачивает энергию на реакцию противодействия контролю и власти ее более активных членов. Именно здесь поведение группы может казаться обманчивым. Зачастую все члены группы активны, но при ближайшем рассмотрении обычно обнаруживается то, что МакГрегор (54) назвал реактивным поведением. Как отмечал Олпорт, "личность прекращает противодействие и сопротивление желательному для группы образу действий только тогда, когда она самостоятельно приложила руку к провозглашению этого образа действий" (2, с. 123). Очень немногим группам удавалось достигнуть такого состояния, когда ее членам предоставлялась такая возможность.

Каким образом группам удается достигать такого состояния? Как круппы приходят к максимальному использованию своего потенциала? Какого рода процесс необходим для движения группы в этом направлении? Это очень важные вопросы, однако мы все еще не имеем на них точных ответов. Наш опыт привел нас к пониманию того, что некоторые условия способствуют этому процессу. Могут существовать и другие условия, о которых мы пока еще не знаем. Прежде чем описывать те условия, которые нам представляются необходимыми для реализации этого процесса в группе, было бы не лишним проанализировать нашу концепцию лидерства в том ее ракурсе, в каком она касается нашего анализа групп.

С постепенным становлением данного теоретического подхода к анализу групп и организаций в рассуждениях ученых появилась и определенная концепция группового лидерства. Изменения во взглядах на группу и на функцию лидерства в группе служат основанием взаимной коррекции и развития каждого из этих подходов. Оба направления все еще находятся в поиске. То взаимодействие, которое сложилось между теорией группового функционирования и концепцией группового лидерства, по всей видимости, таким и должно оставаться. Концептуальный взляд на группу должен включать в себя и теорию функционирования лидерства. Что такое "групповое лидерство"? Что такое "функция лидерства"? Какая разновидность группового лидерства будет соответствовать тому пониманию группы, которое излагалось на предыдущих страницах?

Лидерство в большинстве случаев воспринимается как функция или группа функций, осуществляемых в группе неким индивидом. Эта конкретная личность иногда воспринимается как член группы, наделенный ответственностью за группу. Так, руководитель промышленного предприятия отвечает за тех рабочих, которые определяются как "его" рабочая группа, или его "отдел". Причем подразумевается, что он ответственен перед кем-то "вышестоящим", обычно перед своим начальником или управляющим. Зачастую лидер воспринимается в группе как личность, которая наделена властью или приобрела эту власть над членами группы. "Посредством власти, данной ему", лидер имеет "силу" принимать определенные решения, определяющие некоторые аспекты жизнедеятельности членов группы. Ответственность за группу и власть над группой, как правило, нераздельно связаны с идеей лидерства. Тем не менее, существуют примеры, когда акцент делается на чем-то одном. Так, военный лидер имеет определенную власть над "своими" людьми. Определенный индивид может восприниматься в качестве лидера еще и потому, что он имеет определенные отличительные умения или способности, или вследствие того, что какой-то навык или способность у него развита сильнее, чем у других членов группы. Учитель, предприниматель, капитан команды, могут занимать свою лидирующую позицию в силу такого рода отличий от других членов группы. В нашей культуре, в частности, мы привыкли считать, что лидерство основано именно на такой дифференциации. Собственно поэтому лидерство рассматривается как определенная роль, которую можно получить при достижении определенных качеств и навыков лидера. Если хочешь быть лидером, необходимо быть хорошим оратором, быть сильной личностью, "знать людей", иметь образование, держаться выше других и обладать каким-то набором положительных черт характера и личностных качеств.

Это довольно распространенный взгляд на лидерство. Оно рассматривается как функция, которая выполняется личностью. Это некий вклад определенного члена группы. Воспринимается или не воспринимается эта личность как отличная от других членов группы в отношении ответственности, власти, умений, знаний, статуса или силы — дело другое, факты говорят лишь о том, что такая дифференциация имеет место. Кроме того, в связи с такой дифференциацией существуют определенные экспектации в отношении лидера. Обычно считается, что лидеру нужно больше других, что лидер будет играть более активную роль, чем остальные, что он имеет определенную власть над другими, больше, чем другие способен правильно определять цели группы, может принимать политические решения, может направлять и управлять группой. Такие экспектации могут рассматриваться как часть некоего общего отношения членов группы к лидеру, а именно — зависимости. МакГрегор, анализируя различные характеристики отношений управленческой субординации в промышленных организациях, определил следующее:

"Психологически, зависимость подчиненного от начальства — факт, имеющий огромное значение, некоторым образом и вследствие эмоционального сходства данного параметра зависимости с более ранними отношениями, которые наблюдаются между ребенком и его родителями. Сходство это является чем-то большим, нежели простой аналогией. Субординационная зависимость взрослого от начальства пробуждает определенные Эмоции и установки, которые были частью его детских отношений с родителями и продолжаются также в период зрелости, Взрослый человек обычно не осознает данного сходства, поскольку по большей части этот комплекс детских эмоций подавляется. Хотя эти эмоции оказывают влияние на его поведение, они все же не доступны сознанию при обычных обстоятельствах" (54, с. 428).

Вне всякого сомнения анализ, произведенный МакГре-гором, достаточно точен. Но необходимо отметить, что он исследовал лидерство в том виде, в каком оно существует на сегодняшний день, и не только в промышленности, но почти во всех организациях, — то есть лидерство как функцию отдельного человека.

Однако можно рассматривать лидерство и несколько иначе, а именно — как функцию группы или организации в целом. Лидерство в этом смысле становится не набором функций, которые возлагаются на отдельную личность, но скорее функцией группы в целом. Лидерство в таком случае уже не является ролью какого-то одного члена группы, а скорее является набором функций, выполнять которые должна группа для того, чтобы она могла адаптироваться, решать проблемы, развивать свой потенциал. Бенн и Шитс (9), наряду с другими представителями направления "групповой динамики", достаточно сильно способствовали развитию такого взгляда на лидерство. Они обратили внимание на понятие "диффузии" лидерства в группе, имея в виду что функции лидерства должны респределяться между всеми членами группы.

Лидерство, таким образом, можно рассматривать как набор функций, принадлежащих группе в целом и при благоприятных условиях распределяемых внутри группы. Эта концепция "распределения лидерства" очень важна. Теперь можно рассматривать эту концепцию лидерства во взаимосвязи с одним из ранее приведенных утверждений о группе, а именно — что группа лишь тогда будет наиболее адекватно адаптироваться, когда она будет использовать максимум созидательного потенциала всех своих членов. Другими словами, регулятивное поведение группы будет наиболее адекватным тогда, когда каждый ее член сможет в любой момент взять на себя одну из функций лидерства. Однако, как подчеркивалось ранее, такое положение редко существует в группах. Функционирование большинства организаций далеко от этого идеала. Очень редко можно сказать о группе, что фунции лидерства в ней распределены или что ее члены делают максимум того, что они могут делать.

Само существование лидера группы, независимо от того, является ли он лидером в действительности, или же члены группы просто воспринимают его в этом качестве может одерживать процесс распределения лидерства внутри группы.

Это утверждение требует дальнейшей проверки, поскольку большинство групп все-таки имеют лидеров. В некоторых группах существует структурированная роль лидерства, которая выполняется определенными членами группы. Именно такое положение вещей существует практически во всех промышленных и деловых организациях, а также в образовательных, религиозных, политических институтах, практически во всех институциализированных группах в нашей культуре. Иногда члены группы могут каким-то образом влиять на выбор лидера, иногда нет. Существуют группы, в которых лидер навязывается извне, и члены группы не имеют права голоса при выборе лидера. Это справедливо для бесчисленных студенческих групп, которые, попадая впервые в аудиторию, оказываются в ситуации, когда лидер им уже задан. В других группах может отсутствовать структурированная роль лидерства или навязанный извне лидер, но существует неформально воспри

нимаемый лидер. В таком случае члены группы могут воспринимать в качестве лидера одного из своих членов, причем иногда вопреки тому, что сам человек, от которого группа ожидает лидерства, может не осознавать этого. Очень часто такая личность выделяется среди других либо по статусу, либо по знаниям, возрасту, поведению, одежде или по какому-либо другому набору признаков. Такое положение вещей можно наблюдать в группах, формирующихся спонтанно, например, на вечеринках, во временных комитетах, группах, созданных для выполнения определенного задания. Группы подростков, игровые группы, дискуссионные группы, — все они, очевидно, имеют лидеров, которые просто воспринимаются как таковые членами группы. Члены этих групп просто ожидают от определенных людей того, чтобы они взяли на себя роль лидера. Воспринимаемый как лидер человек чувствует меньше уверенности, нежели лидер избранный или назначенный, поскольку известно, что восприятие членов группы меняется гораздо быстрее, чем структуры или институты.

В данном случае мы ведем речь о том, что лидеры сдерживают развитие группы, однако практически все группы, если не абсолютно все, имеют своих лидеров. Это положение кажется безвыходным. Однако эти трудности, похоже, коренятся в самой природе такой концепции лидерства и роли лидера. Решением этой дилеммы может стать появление такой концепции лидерства, исходя из которой лидер будет способствовать распределению лидерства, тем самым ускоряя развитие группы в направлении максимального использования ее потенциала.

В результате попыток применения терапевтического подхода к групповому лидерству и администрированию возникла новая концепция лидерства и, вместе с тем, вытекающий из этой концепции парадокс. Суть парадокса можно понять из предыдущих параграфов. Более точно она может быть сформулирована следующим образом:

Наиболее эффективным является тот лидер, который может создать в группе условия, при которых он, собственно, утратит лидерство.

Таким образом, человек, оказавшийся в положении лидера группы, будет, создавая соответствующие условия, распределять функции лидерства по всей группе. По-видимому, существует прямая связь между тем, насколько лидерство распределено внутри группы, и той степенью, в которой может реализовываться потенциал каждого члена группы. Существует сильное сходство между указанным принципом и установкой консультанта, практикующего клиентоцентрированную терапию, в рамках которой чем больше терапевт побуждает пациента самостоятельно принимать решения, касающиеся его жизни, тем больше эффект от высвобождения скрытых в нем внутренних резервов и способностей.

Почему нужно считать, что лидерство распределяется внутри группы лишь в той мере, в какой лидер его теряет? Хорошо известно, как зависимость от лидера подавляет независимое поведение членов группы. Мы видели также, как власть продуцирует скорее реактивное, нежели конструктивное поведение. Мы имели свидетельства нежелания людей показывать свое недовольство в присутствии эксперта или информированного человека. Люди, по всей видимости, должны чувствовать психологическую уверенность, не испытывать чувство страха для того, чтобы быть самими собой, чтобы открыто, свободно принимать в чем-то участие, чтобы демонстрировать свои идеи и чувства другим. Традиционное лидерство, кажется, редко предоставляет людям такую свободу.

Можно сказать, что, передавая группе полномочия лидерства, руководитель постепенно все больше становится членом этой группы. Он становится еще одним членом группы, вносящим свой вклад в общегрупповые усилия. Таким образом, хороший лидер добивается того, чтобы члены группы воспринимали его "как своего". Однако следует также отметить, что зачастую это является для лидера просто инструментом для маскировки реальных различий между лидером и группой, тем самым инструментом, который получил фейлетонное определение "панибратства". "Относитесь ко мне, как к своему", — говорит администратор, который только-что вел себя высокомерно. Управленцы на промышленных предприятиях иногда предпринимают большие усилия для того, чтобы создать у подчиненных впечатление "своего парняи. При этом очень сомнительно, чтобы такой метод использовался для изменения восприятия членами группы своего лидера как человека, имеющего власть, статус, ответственность или навыки. Зачастую лидеры применяют этот подход в качестве тонкого инструмента, позволяющего оказывать на группу влияние в направлении, необходимом лидеру. Они стараются замаскировать свое влияние на группу, позируя в качестве рядового члена группы. Однако некоторые лидеры искренне верят в то, что им необходимо реально стать членами группы, не имея при этом других скрытых мотивов.

Но в том случае, когда члены группы вопринимают личность в качестве лидера, а эта личность отрицает эту роль, это лишь уход от решения проблемы. Наш опыт недвусмысленно показывает, что когда личность вопринимается группой в качестве лидера, то процесс передачи лидерства не может осуществляться простым декларированием. То есть я хочу сказать, что лучшим способом передачи полномочий лидерства будет как раз тот, при котором, лидер будет оставаться лидером до того момента, пока им не будут созданы условия, необходимые членам группы для того, чтобы научиться брать роль лидера на себя. Этот принцип на первый взгляд кажется противоречивым, однако на практике довольно часто лидер, который хочет казаться просто обычным членом группы, воспринимается группой или как человек, вынашивающий какие-то тайные планы в отношении группы, или как человек, желающий сгладить впечатление от предыдущих попыток управления группой, или просто как человек, не уверенный в своих способностях лидера.

Таким образом, при такой концепции лидерства, традиционная роль лидера становится фактором, сдерживающим распределение полномочий лидерства среди членов группы. Однако здесь мы подчеркиваем необходимость распределения лидерства для того, чтобы группа использовала максимум потенциала ее членов. В то же время процесс передачи функций лидерства от лидера к группе требует, чтобы члены группы научились брать на себя эти функции» Данная теория — попытка объяснить, почему лидеру невозможно просто переложить лидерские полномочия на группу, также как нельзя просто делать вид, что он отказался от своих полномочий, в то время как на самом деле он хочет их оставить за собой. И наконец, данный тезис означает, что лидер тогда лучшим образом будет способствовать процессу передачи лидерских полномочий, когда он будет продолжать выполнять роль лидера, но будет выполнять и несколько иные функции, когда все его усилия будут сосредоточиваться на создании условий, необходимых для высвобождения адаптивных способностей группы.

В следующем разделе мы попытаемся исследовать более детально роль такого "нелидирующего лидераи. Определить, какие условия такой лидер стремится создать, каковы основные черты такого лидерства. Мы попытаемся описать как наш собственный опыт, так и опыт других исследователей относительно того, как функционирует такой лидер. Наконец, нам необходимо разрешить ряд достаточно серьезных проблем, которые возникают при попытках применить данный тип лидерства на практике.

Основываясь на предыдущих попытках применить к любой групповой ситуации принципы, обязанные своим появлением главным образом психотерапии, можно попытаться выделить определенные ролевые аспекты поведения лидера, которые представляются существенными с точки зрения их воздействия на группу. Сначала не мешало бы взглянуть на роль лидера в широком смысле. Следовало бы подчеркнуть, что лидер, конечно же, может избрать один из множества подходов, касающихся лидерства и администрирования. Подход, который мы пытаемся сформулировать, — лишь один из многих возможных. Его называют группоцентрированным, поскольку этот термин подчеркивает, что основная задача лидера способствовать развитию группы, помогать группе в определении и достижении ее целей, направлять группу на ее самореализацию. Он отказывается от собственных целей, оставляет в стороне необходимость собственного развития и направляет свое внимание за пределы самого себя. Выражение "группоцентри-рованный" само по себе не так важно, и конечно же, мы не собираемся делать ударение исключительно на самом термине, лидерство имеет множество измерений, и то, является ли подход к этой проблеме группоцентрированным или лидероцентрированным, остается лишь самым общим уровнем описания. В данном случае речь просто идет о том, что нам был необходим какой-то термин, и мы выбрали этот. Другие исследователи для описания похожего подхода, ориентированного также главным образом на развитие группы, активное участие членов группы и применение лидером группы некоторых методов психотерапии (41), используют выражение социальная терапия. Этот термин во многом более емкий, однако слово терапия может вызывать некоторые нежелательные побочные ассоциации при его употреблении применительно к группам. Само собой разумеется, что описываемый здесь подход, представляется терапевтическим в буквальном смысле этого слова. Определяемое в широком смысле, группоцентрированное лидерство является таким подходом, придерживаясь которого, лидер придает основное значение двум целям: широкому развитию независимости группы, ее самостоятельной ответственности и высвобождению потенциальных возможностей группы.

Можно сказать, что лидер ориентирующийся на группу, стаёит перед собой скорее делеко идущие, нежели сиюминутные цели. Он отдает себе отчет в том, что группа решает свои сиюминутные проблемы, однако старается помочь группе стать более дееспособной при решении проблем будущих. Он может быть уверен в том, что группа будет предпринимать определенные действия, однако он способствует тому, чтобы эти действия были самостоятельно инициированы. Он заинтересован в том, чтобы группа была развивающимся социальным организмом. Он видит свою задачу в том, чтобы помочь группе выработать свои собственные регуляторы и, таким образом, стать более самостоятельной, нежели ранее. И вследствие того, что он придерживается таких целей, группоцентрированный лидер более непринужденно адаптируется к той роли, которая согласуется с этими целями.

Группоцентрированное лидерство берет свое начало от попыток применения принципов клиентоцентрированной терапии к группам и организациям, Соответственно, следует ожидать того, что группоцентрированный лидер будет придерживаться взглядов, сходных со взглядами клиенто-центрированного терапевта, Поскольку все эти взгляды были описаны в предыдущей главе, они не будут здесь рассматриваться дополнительно. Было бы нелишне, однако, транслировать этот подход в термины, применимые к групповому лидерству. Группоцентрированный лидер верит в значимость членов группы и уважает их как индивидов Они не являются для него личностями, которыми необходимо управлять, заставлять, оказывать давление в целях реализации его планов. Они не должны быть "ведомыми" кем-то, кто обладает "более развитыми" способностями или ббль-шим весом, Группоцентрированный лидер рассматривает группу или организацию как образование, существующее для тех, кто его составляет, как средство реализации личности, существующее для удовлетворения потребностей каждого члена группы как личности. Он верит в то, что группа в целом может функционировать лучше, нежели каждый из ее членов в отдельности Он верит в право группы на самоопределение и самоактуализацию, Роджерс, в предыдущей публикации, исследуя подход, которому, как ему представлялось, он как администратор должен следовать, ставил себе следующие вопросы:

Верю ли я в способность группы, ее членов, решать проблемы, стоящие перед нами, или я верю, в основном, лишь себе?

Способствую ли я проведению в группе творческих дискуссий, выражая стремление к пониманию, доброжелательности, уважению всех мнений, или я на самом деле пытаюсь тонко манипулировать групповой дискуссией таким образом, чтобы она велась по моему сценарию?

Участвую ли я, как лидер, в делах группы, искренне выражая свою позицию и при этом не пытаясь контролировать отношения других?

Действительно ли я основываюсь на глубинных отношениях, определяющих мотивацию, или я считаю, что поверхностные процедуры мотивируют поведение?

Желаю ли я отвечать за те аспекты действий, которые группа делигировала мне?

Верю ли я в способности человека выполнять его работу?

Когда возникает напряженность, стараюсь ли я предоставить возможность открытого ее выражения? (74, с. 546-548.)

Применяя на практике свое видение, свой подход, группоцентрированный лидер старается создать в группе условия для высвобождения конструктивных сил, скрытых в самом человеке, —- то, что в индивидуальной и групповой терапии считалось наиболее существенным.

Групповые проблемы требуют групповых решений и групповых действий. Для того чтобы группа продвигалась в направлении максимального использования своего потенциала, члены группы должны ощущать, что они, по крайней мере, имеют возможность участвовать в делах, непосредственно их касающихся. Отрицание такой возможности приводит к реактивному поведению, поведению сопротивления со стороны какой-то части организации. Эта идея не нова, но в последние годы она получила более научное подтверждение, как необходимое условие индивидуального и группового развития. В замечательной работе исследователей, проводивших Пекхамские эксперименты (проект по общественному здоровью в английской общине) (62), мы видим отличную иллюстрацию эффекта, полученного в результате предоставления семьям возможности принимать участие в самостоятельно выбранной деятельности. Из описания проекта видно, что граждане стали больше интересоваться своим собственным здоровьем и, соответственно, стали принимать более активное участие в его улучшении просто потому, что им предоставили такую возможность

Эксперименты по изменению предпочтений в области питания, о которых говорили Радке и Клизурих (66), ясно показали значение участия домохозяек в процессе выработки групповых решений. Голден и Руттенберг (27) приводят несколько примеров плодотворности в промышленной отрасли подходов, согласно которым рабочие получают возможность принимать участие в решении вопросов, традиционно являвшихся прерогативой исключительно управленческого звена. В другом исследовании, проведенном Исследовательским центром Мичиганского университета (85), было обнаружено, что одним из факторов, отличающих группы с низкой производительностью труда от групп с высокой производительностью, было поощрение со стороны руководства участия рабочих в процессе принятия решения. Даже в сфере воспитания детей существуют некоторые свидетельства того, насколько важно предоставлять детям возможность принимать участие в вопросах, касающихся всей семьи. В этой связи Болдуин, Калхорн и Бриз (8) обнаружили, что в семьях, которые можно охарактеризовать как демократические, ребенку предоставлялась адекватная возможность выражать собственное мнение, с ним считались в вопросах семейной политики, и его мнению уделялось такое же внимание, как и мнению взрослого члена семьи. Дети из таких семей имели тенденцию к проявлению в последствии высокой социальной адаптивности в школе, а также демонстрировали более высокий индекс IQ. О некоторых результатах активного участия членов самоуправляемой тренинговой группы в ее управлении сообщается в работе Томаса Гордона (30). Выраженное изменение межличностных отношений, возросшее понимание себя, более ясное понимание целей группы — вот эффект, зафиксированный членами этих групп в качестве результата их деятельности в группе.

Эти исследования, пожалуй, наиболее серьезные из все возрастающего числа подобных работ, все более настойчиво говорят нам о том, что принцип участия в применении к членам группы является необходимым условием ее развития. Однако не станут ли члены организации узурпировать власть лидера? Как могут те, кто менее тренирован, не так разумен, имеет более слабую подготовку, принимать адекватные для группы решения? Не обладают ли лидеры более высокой квалификацией для принятия стратегических решений? Вот лишь некоторые из вопросов, которые часто задают те, кто занимает положение лидера в группе. Наш опыт показывает, что члены группы могут узурпировать власть, но лишь в качестве реакции на ощущаемую ими угрозу со стороны лидера. Наш опыт также показывает, что когда источник угрозы устраняется, то основной проблемой становится как раз необходимость заставить членов группы брать на себя еще больше ответственности, а не наоборот. Возможно, мы недооцениваем, как много в человеческом поведении является ответом на воспринимаемую угрозу со стороны власти и как мало инициировано самостоятельно. Чтобы понять, насколько сильно на групповое поведение влияют внешние стимулы, достаточно взглянуть на первоначальную растерянность группы, ее зависимость от лидера, когда лидер предоставляет ей полную свободу действий.

Подобную зависимость демонстрирует, в частности, первое собрание группы "трудных детей" старших классов. После того как лидер сообщил членам группы, что им предоставляется возможность встречаться каждую неделю для обсуждения всего того, что им бы самим хотелось, группе оказалось очень трудно начать такое обсуждение, о чем свидетельствует отрывок из стенографической записи беседы:

{Длинная пауза.)

Б: Так у нас уйдет много пленки (указывает на магнитофон).

Т:Да.

Лидер: Гм?

Б: Много пленки уйдет.

Лидер: Вас беспокоит (пленка-то ничья), что у нас длинные паузы, не так ли?

Б: Ага.

Т: И никаких указателей на остановках (ухмыляется). Лидер (со смехом): Во время пауз, да?

Б: Вот, вот (длинная пауза).

Б: Проблема в том, что Вы должны задать нам определенную тему для разговора. А так мы все перепутаем. Никто не хочет, то есть никто не знает, о чем нужно говорить. Дайте нам определенную тему.

Лидер: Похоже, неприятно иметь свободный выбор темы для разговора. Вы почти заставляете меня указать вам, о чем говорить.

Г: Ну, дайте нам хотя бы точку отсчета. Поместите что-то перед нами. Вы же не можете строгать, не имея куска дерева в руках. Вам необходимо нечто, что можно строгать.

Б: Я думаю, что будет лучше, если вы станете задавать нам хотя бы небольшие вопросы. Невозможно получить что-то от кого-то, если не задавать вопросы. Например, вы заходите, допустим, в класс, и, если у учителя есть какой-то вопрос, единственный способ заставить кого-то на него ответить—это самому вызвать и спросить ученика.

Лидер: Другими словами, вам кажется (поскольку я собрал вас здесь для того, чтобы вы поговорили о том, о чем вам бы хотелось), что вы не хотите разговаривать, пока что-то или кто-то...

Б: Вот именно, что-то; то есть пока не будет темы для разговора.

Лидер: Понятно. {Пауза.) Что я хочу сказать, так это, что у меня нет какой-то определенной темы, на которую я бы хотел, чтобы вы поговорили. Другими словами, вам предоставляется возможность поговорить о том, о чем бы вы хотели сами.

С: Скажите, о чем нам говорить.

П: После того, как закончились уроки, и ты идешь домой, что ты делаешь после уроков — это уже твое дело, не так ли? Я имею в виду, получается как в школе, — вы идете к своей подружке, а они считают, что ты не должен туда ходить. Они считают, что ты не можешь ходить в эту школу, если не перестанешь к ней ходить.

Лидер: Я собрал вас, дети, чтобы вы почувствовали, что это ваше личное дело, куда ходить после школы; я собрал вас, чтобы вы не соглашались с тем, что вам указывают, куда ходить и что делать.

А: Я думаю, что школа не имеет права указывать, какой свитер мы должны носить. Я одела один свитер, а мисс сказала что я должна его снять. Она сказала, что я теперь хожу в эту школу и не должна носить свитер другой школы.

С: Неважно, какой свитер. Это не их дело говорить тебе, что одевать.

Лидер: Вам кажется, дети, что они лезут в ваши личные дела.

П: Правильно. Они даже говорят, с какими парнями тебе нужно гулять. {Другие: Да.) Вот у меня неприятности...

Из этого примера становится ясно, что члены группы очень неохотно начинают самостоятельное обсуждение проблем. И наверное, в большинстве других ситуаций они находятся в зависимости от взрослых, ждут от них определения структуры беседы и первоначального толчка. Однако со временем один из членов группы начинает обсуждение и остальные осторожно к нему присоединяются. И когда остальные замечают, что лидер понимает и одобряет эти первые замечания, они также присоединяются, высказывая свои устоявшиеся мнения относительно школы и ее попыток контролировать их поведение. Это продолжается до конца их часовой беседы, и больше никто уже не обращается к лидеру с целью получить от него подсказку направления для развития беседы. На следующей встрече повторяется точно такая же модель, то есть группа проявляет ту же зависимость от лидера в начале дискуссии, затем осторожно берет на себя инициативу и, в оставшееся время, ведет дискуссию самостоятельно.

Возвращаясь к вопросу о том, действительно ли члены группы достаточно квалифицированны, — то ли благодаря подготовленности, то ли благодаря каким-то внутренним способностям, — чтобы принимать адекватные для группы решения, можно сказать, что наш опыт работы с собственным персоналом позволяет утвердительно ответить на этот вопрос. Действительно, групповые решения часто оказываются далеко не адекватными, и вопрос этот нуждается в дальнейшей разработке. Однако многим из нашего коллектива представляется, что самые неудачные решения мы принимали тогда, когда они вырабатывались без участия всех членов коллектива, без рассмотрения всех исходных данных, которые могли бы оказаться необходимыми для решения проблемы.

Зачастую вопрос о том, кто принимает более правильное решение — члены группы, или же лидер группы, — решался недостаточно корректно. В действительности вопрос должен стоять не о том, лидер или члены группы принимают более верное для группы решение. Вопрос в том, может ли лидер без группы принимать более верное решение, нежели вся группа, включая лидера. Мы наблюдали в нашей собственной организации одну особенность, а именно — определенное желание, скорее даже интенцию, группы обращаться к определенным навыкам и умениям, которыми обладает коллектив в целом, и использовать их.

Моррис Л. Кук, специалист по консалтингу относительно принятия решений в промышленной организации, писал следующее:

"В менеджменте на сегодняшний день могут участвовать тысячи рабочих, — все владельцы акций, — от президента и до самого низкопоставленного начальника группы... У нас бытовала теория, что те из нас, кто имеет власть принимать решения, благодаря то ли титулу, то ли зарплате, то ли чему-то еще, действительно принимают эти решения; в то время как на самом деле наиболее выверенные решения целиком произрастают из совокупности фактов. Когда проведена хорошая предварительная работа для принятия какого-то решения, то обычно возможно лишь одно разумное решение. Конечно же, функция принятия решения не является прерогативой верхушки. Решения принимаются постоянно, на всех уровнях промышленной организации" (28, с.464).

Таким образом, принятие решения рассматривается как процесс, процедура, при помощи которой всей группой собирается необходимая для принятия решения информация. Те из нас, кто пробовал работать в группе, где всем ее членам предоставлялась возможность участвовать в процессе принятия решения, иногда высказывают удивление по поводу того, как можно было раньше принимать решения, руководствуясь настолько неполными данными, и до такой степени не учитывать все необходимые составляющие, наиболее важными из которых зачастую являются именно отношения и чувства членов группы.

Вторым условием, которое группоцентрированный лидер стремится создать для хорошей работы группы, является отсутствие препятствий для свободной коммуникации между всеми членами группы. В большинстве групп и организаций редко выполняется это условие. Почему же так важно всем членам группы свободно общаться друг с другое Можно назвать по крайней мере две причины для

этого. Во-первых, если существуют коммуникационные борьеры между индивидами, то еще больше снижается вероятность устранения тех отношений враждебности, которые складываются в результате нормальных межличностных конфликтов. Вот высказывание Ньюкомба из его прекрасной статьи по враждебности:

"Импульсы враждебности часто возникают тогда, когда статусные взаимоотношения воспринимаются таким образом, что человек рассматривается другим как угроза... Если в результате враждебных отношений, возникших из-за новых статусных отношений, нарушается коммуникация с другим человеком, то условия, необходимые для устранения отношений враждебности, вряд ли будут достигнуты" (61, с. 72).

Таким образом, свобода общения является необходимым условием для установления дружеских отношений между членами группы. Группа, пребывающая в состоянии внутренней вражды, без общения очень редко способна на адекватное адаптивное поведение.

Второй причиной, по которой свободная коммуникация является условием эффективной работы группы, является необходимость достижения членами группы взаимопонимания, то есть — в терминах семантики — общей для всех членов группы знаковой системы, Очень трудно прийти к согласию относительно наиболее адекватного образа действий в определенной ситуации той группе, в которой разные ее члены интерпретируют ситуацию совершенно противоположным образом, то есть когда ситуация для каждого имеет свое значение и это значение не воспринимается другими членами группы,

Разработан проект, нацеленный на создание более объективного, чем существующие, метода оценки пилотов. Практически сразу же обнаружилась мощная оппозиция проекту, вынуждая исследователей вступить в широкое общение с теми, кто блокировал проект. Только после многих встреч и дискуссий стало ясно, что предложенные процедуры оценки имеют различное значение для разных групп людей, что подтверждает следующий пример:

Исследователи: Предложенные процедуры означают более надежную, более объективную диагностику и более валидное измерение мастерства пилотов. Они могут помочь аэрокомпаниям отсеивать более слабых пилотов и они могут помочь пилотам уберечься от неточных и предвзятых оценок собственных возможностей.

Пилоты: Предложенные процедуры означают обесценивание профессии пилота, предполагая, что возможно количественное измерение мастерства пилота, по аналогии с тем, как это делается с неквалифицированными рабочими. Процедуры означают мощный инструмент, который управленцы могут использовать в качестве причины увольнения пилотов. Они означают средство всобщей огласки качественных различий в способностях пилотов, когда пилоты подвергнутся ранжированию и классификации.

Экзаменаторы: Предложенные процедуры означают больше бумажной работы. Они также означают проверку самих экзаменаторов относительно их точности ранжирования. Новые процедуры также обесценивают значимость их работы тем, что "сводят на нет необходимость правильных суждений и хорошей подготовки при оценивании" и таким образом делают их простыми клерками или статистами.

Было бы наивно ожидать, что эти люди будут работать согласованно над созданием новых процедур. Только после того, как все участники обсуждения постепенно пришли к пониманию и согласию в своих взглядах на новый метод, стало понятно, каковы должны быть требования к новой оценочной процедуре. Сотрудничества удалось достигнуть только после многочисленных встреч с представителями каждой из заинтересованных сторон.

Свободное общение между этими группами привело к появлению нового видения предложенных процедур оценки, разделяемого всеми. Теперь все согласованно работали над задачей разработки такой процедуры, которая была бы объективной, но не механической, стандартизованной, но оставляющей место индивидуальному суждению относительно тестируемого пилота, и наконец, дифференцируя квалифицированных и неквалифицированных пилотов, не касалась степени профессионализма тех, чья квалификация получила подтверждение. В результате была создана процедура, на много больше отвечающая реалиям, нежели предложенная до того, как были учтены различные точки зрения на эту проблему.

Коммуникационные барьеры внутри группы существуют тогда, когда они воспринимаются как барьеры членами группы. То, что является барьером для одного человека, может не являться барьером для другого.

Так, сильно формализованные коммуникационные процедуры — письменные меморандумы, протокольные каналы коммуникации, парламентские процедуры — могут одними воприниматься в качестве коммуникационных барьеров, в то время как другие члены группы не будут считать их как-то ограничивающими их коммуникацию. Точно так же, подобные процедуры могут ограничивать коммуникацию в одних организациях и не ограничивать в других. Тем не менее, существуют определенные моменты, которые, как правило, ограничивают свободную коммуникацию в группе. Таковыми могут считаться физическое разграничение пространства, отсутствие непосредственных контактов, громоздкие и сложные механизмы коммуникации, чересчур кропотливая работа, не оставляющая времени для коммуникации. Очевидно, что все те факторы, которые могут рассматриваться в качестве коммуникационных барьеров, существующих в реальном функционировании организации, требуют внимания. Однако значение этих барьеров часто переоценивается.

Пожалуй, куда более существенными коммуникационными барьерами являются все те достаточно скрытые факторы, которые вопринимаются индивидами в качестве личной угрозы. Я хочу сказать, что каждый член группы сам строит вполне действенные внутренние преграды свободной коммуникации. Если признать это, то становится понятно, почему атмосфера благожелательности является еще одним фундаментальным условием, необходимым для развития адаптивной способности группы.

Понятие психологического климата группы использовалось многими исследователями в качестве определенной абстракции для обозначения тех характеристик группы, которые предположительно оказывают влияние на поведение

и отношения членов группы. Концепт этот получил широкую огласку благодаря исследованиям Липпита и Уайта (51), касающимся воздействия экспериментально заданного психологического климата на поведение детей. Эти исследователи использовали данное понятие для того, чтобы определить различные модели лидерства у взрослых. Они выделили три основные модели: автократическую, демократическую и протекционистскую. Эти термины стали использоваться для обозначения психологического климата, который, как предполагали исследователи, обусловливается тремя различными моделями лидерства. Таким образом, различные типы лидерства приводят к возникновению разного климата. Андерсон и Брюер (4) использовали концепт психологического климата аналогично, сравнивая климат в различных классах с разными моделями поведения учити-лей. Витхолл (93) также фиксировал разный психологический климат в классе в зависимости от ориентации поведения учителей на ученика, на учителя или же нейтральной ориентации. Все эти исследования определяют психологический климат на основе поведения лидера или учителя.

Возможно, однако, рассматривать психологический климат как нечто, воспринимаемое или ощущаемое учениками в классе или членами группы. Таким образом, климат будет исследоваться с точки зрения отношения членов группы. Телен и Уитол (89) попытались сделать именно это, но в результате своих исследований они лишь выявили позитивную или негативную реакцию, а определить, что же эта реакция означала для членов группы, довольно трудно. Это исследование представляет интерес с точки зрения попытки измерения показателей психологического климата на основе восприятий членов группы, однако не дает достаточной информации относительно различных граней его воприятия.

Некоторые данные, касающиеся различных сторон психологического климата, были получены в результате исследования воздействия клиентоцентрированной психотерапии на пациента, с точки зрения самого пациента. Действительно; именно сообщения наших клиентов дали нам огромное число путеводных нитей, что касается природы психологического климата, ощущаемого ими. Если мы можем доверять свидетельствам такого рода, то можно сказать, что пациенты лучше всего чувствуют отсутствие угрозы, ат-; мосферу "безопасности". Они не чувствуют, как о них судят или как их оценивают. Они чувствуют, что их понимают, когда психотерапевт слушает их внимательно и понимает то, о чем они говорят. Они чувствуют "поддержку". Психотерапевт явным образом убеждает их в том, что он принимает различные стороны их индивидуальности — их чувство баспомощности, враждебность, зависимость, так же как и более позитивные их чувства. В такой ситуации они чувствуют себя свободными от какого- либо внешнего стимула к изменению.

Именно такой тип неугрожающей, благожелательной атмосферы лидер старается создать в своей группе. Эта цель твердо основывается на том его убеждении, что индивид, свободный от какого-либо давления, которое он может воспринимать в качестве личной угрозы, будет актуализировать таящиеся в нем позитивные и конструктивные силы.

Нами были исследованы условия, которые обычно старается создавать группоцентрированный лидер. Как он подходит к этой задаче? Что представляет собой группо-центрированное лидерство в более операциональных терминах? Естественно, необходимы дальнейшие исследования для того, чтобы говорить с определенной уверенностью об основных аспектах его роли. Тем не менее, некоторые отличительные функции, которые он выполняет в группе, мы попытаемся выявить.

Существуют характеристики лидера, которые трудно описать, но люди очень легко различают их в лидере. Термины теплота и эмпатия используются для описания сущностных качеств лидера, которые очень важны, если он намерен создать в группе атмосферу благожелательности. Речь идет о модели поведения, которая проявляет себя в речи лидера, выражении его лица, его жестах. Мы часто слышим, как люди говорят о ком-то другом, что тот "холоден", "суров", "недружелюбен". Эти слова значат что-то для других, хотя и трудно точно определить главные элементы поведения, дающие основания для подобного восприятия. Может, они связаны с какими-то личностными симпатиями и антипатиями, может, с личным чувством безопасности человека в присутствии других, со способностью человека действовать спонтанно в присутствии других. Общий эмоциональный тон всей группы часто зависит от наличия или отсутствия этих качеств у лидера. Способность к эмпатии можно рассматривать как один из способов сказать о том, что один человек способен войти в роль другого, и один из основных аспектов всей межличностной коммуникации, фактор, имеющий большое значение в индивидуальной психотерапии. Каким именно образом эти черты лидера оказывают влияние на группу, не совсем ясно. Можно выдвинуть предположение, что члены группы некоторым образом идентифицируют себя со своим лидером и постепенно усваивают некоторые из его отношений и образцов поведения. Это означает, что члены группы постепенно начинают относиться к другим членам группы во многом сходно с тем, как относится к ним их лидер. Они становятся более мягкими, дружелюбными друг к другу, проявляя эм-патию в отношениях с другими. Такие условия, несомненно, должны способствовать коммуникации.

В процессе работы с различными группами было довольно поучительно наблюдать, насколько мало члены группы прислушиваются к тому, что говорят другие. А без внимания невозможно никакое понимание и, следовательно, никакая коммуникация. Очевидно, что проявление пристального внимания к другому человеку — довольно трудная задача для большинства людей. Обычно люди думают о том, что они скажут, когда остановится тот, кто говорит в данный момент. Или же фокусируются на определенных моментах, о которых упомянул докладчик, и пропускают все остальное, так как все оставшееся время заняты обдумыванием аргументов против того, что они услышали. Вне всякого сомнения, в группах нередко можно столкнуться с ситуацией, когда можно услышать аргументы одного члена группы, аргументы второго члена группы, третьего и т. д., причем ни один из докладчиков не выскажет замечаний по поводу вклада, сделанного предыдущим выступающим. В такой ситуации очень сомнительно, чтобы члены группы внимательно слушали друг друга. Это нельзя назвать коммуникацией в подлинном смысле этого слова. Когда люди чувствуют, что другие уделяют мало внимания тому, что они говорят, они скорее всего склонны продолжать настаивать на своей точке зрения или же просто отмахнуться от всей дискуссии, испытывая чувство, что их вклад никем не ценится или не приветствуется.

Каким образом в группе создается ситуация, когда ее члены внимательно слушают друг друга? Представляется, что здесь основную функцию выполняет лидер. Он может проявлять удивительную концентрацию внимания. Не имея необходимости пробивать свои собственные идеи, не имея, так сказать, "корыстных интересов" и искренне уважая вклад каждого члена группы, он может внимательно слушать других. Таким образом он формирует у выступающего убеждение, что его вклад стоит того, чтобы его выслушали, что его достаточно уважают как личность, что он может ожидать безраздельного внимания со стороны других.

Недостаточно, однако, того, чтобы лидер просто внимательно слушал. Он должен вызвать в самом выступающем чувство, что его внимательно слушают. Существуют определенные признаки, которые могут служить для членов группы доказательством внимания лидера (кивок головой, взгляд, направленный прямо на говорящего), хотя не всегда это может являться адекватным доказательством. Однако, когда лидер каким-то образом перефразирует замечание выступавшего, он тем самым может подтвердить и окончательно убедить его в том, что его слушают. Записанная групповая дискуссия под началом группоцентрированного лидера показывает, что лидер постоянно предваряет свои высказывания такими фразами, как:

Вы говорите...

Вам кажется...

Если я правильно вас понял...

Не уверен, что правильно понял вас, но верно ли то...

Я понял, что вы хотите сказать...

Давайте посмотрим, правильно ли я вас понял...

Вот функция, которую должен выполнять лидер групповой ориентации и которая редко выполняется каким-то другим членом группы. Это трудная задача, так как требует от лидера сконцентрироваться вне себя. Чтобы достигнуть этого, лидер не должен думать о следующем:

Следует ли группа в том направлении, в каком мне бы хотелось?

Я не согласен с этим утверждением.

Интересно, что они обо мне думают?

Как мне заставить других членов группы говорить?

Это неуместное замечание.

Способность лидера внимательно слушать других, вероятно, прямо связана с ощущением безопасности самого лидера, чувством уверенности, так сказать, толерантностью в отношении угрозы. Тот лидер, который чувствует себя неуверенно в своей роли, будет настолько занят внутренней борьбой, что ему будет трудно реагировать на происходящее вне его.

В наших первых попытках практиковать группоцентриро-ванное лидерство мы часто совершали ошибку, когда старались перефразировать практически каждое замечание, сделанное членами группы. Это было следствием нашей долгой практики в качестве клиентоцентрированного психотерапевта. Если бы мы обладали лучшим пониманием той функции, которую должно выполнять подобное перефразирование, этой ошибки можно было бы избежать. На практике слишком частые ответы лидера могут затруднить коммуникацию, вынуждая членов группы посылать все высказывания через лидера. Рефлексия членов группы в отношении высказываний других является основным способом формирования убежденности членов группы в том, что их вклад приветствуется как незаменимый. По мере того, как члены группы начинают это чувствовать, рефлексия лидера перестает быть столь необходимой. Более того, эта функция также постепенно перенимается другими членами группы. Вот в чем состоит существенный вклад группоцентрированного лидера. Он привносит в группу новую полезную функцию, и затем группа берет на себя выполнение этой функции.

Даже если группоцентрированный лидер слушает, что , говорят другие, всячески подтверждая свое внимание к говорящему, это еще не все. Этого может оказаться достаточно, если люди говорят то, что они действительно думают. Однако мы знаем, что такое редко встречается. Людям мешают как чисто языковые ограничения, так и внутренние барьеры, призванные защищать индивида от внешней угрозы. Более того, даже когда люди говорят то, что думают, их не всегда понимают окружающие. Эта несогласованность между выражением (говорящего) и впечатлением (слушателя) была хорошо описана Иххайзером:

"Мы настаиваем на том, что некоторая, и зачастую довольно значительная, степень несоответствия между выражением и впечатлением — обычное дело, и мы обречены на недопонимание чрезвычайно важных аспектов человеческих взаимоотношений, если в полной мере не примем во внимание это перманентное, фундаментальное несоответствие... Ожидание некой "естественной гармонии" или даже полного сходства между выражением и впечатлением основано на предположении, что механизмы выражения и механизмы впечатления некоторым образом, изначально, настроены друг на друга.

... Между внутренней личностью — ее установками, чувствами, тенденциями — и внешней личностью всегда существует некоторая степень несоответствия. В человеческих отношениях нам всегда приходится подавлять, или по крайней мере модифицировать, открытое выражение некоторых вещей" (39, с. 8).

Группоцентрированный лидер старается действовать таким образом, чтобы уменьшить стремление индивидов "подавлять, или по крайней мере модифицировать, открытое выражение некоторых вещей". Один из возможных способов сделать это — попытаться понять истинный смысл, или замысел, стоящий за теми или иными высказываниями или поведением того или иного члена группы. То есть, другими словами, лидер пытается усвоить внутренние смысловые структуры других людей, чтобы воспринимать то, что вопринимают другие, понимать то, что является центральным стержнем осознанных представлений выступающего, чтобы вжиться в роль другого человека. Группоцентрированный лидер полагается в этих случаях на то, что Реик (69) достаточно точно определил как "свободно дрейфующее внимание". Это внимание опережает слова и мысли выступающего. Он следит за латентным смыслом, "скрытым замыслом", за тем, что Иххайзер называл "выразительным" аспектом коммуникации. Например, слушая рассказ о длинном эпизоде, который описывает кто-то из группы, группоцентрированный лидер может рассуждать примерно следующим образом:

"Этот человек, по-видимому, говорит о своем личном опыте. Группа перед этим обсуждала относительные преимущества двух различных образов действий, Должно быть, он рассказывает о своем опыте для того, чтобы поддержать один из этих вариантов действий, Интересно, какой же из двух вариантов он старается поддержать. Теперь понятно, Его опыт, похоже, свидетельствует о том, что план А не сработает, Кажется, он за план Б. Интересно, понимает ли он сам, что это является достаточно ясным доводом в пользу того, что в нашем случае план А не сработает. Да, конечно же, понимает, Он думает, что его опыт практически совпадает с ситуацией, в которой мы сейчас находимся. Однако он, собственно, еще не сказал, что он поддерживает план Б; он просто говорит о том, что план А в таком случае не пойдет".

Следуя таким примерно образом за мыслью выступающего и стараясь понять его помыслы, то есть значение такой иллюстрации, лидер может ответить примерно следующим образом:

'Джим, если я правильно тебя понял, ты совершенно убежден в том, что план А не сработает, так как он довольно похож на ситуацию из твоего личного опыта. Но значит ли это, что ты высказываешься в пользу плана Б, так ли это?"

Это не то, о чем фактически говорил Джим, но это отражает его мысль, стоящую за его рассказом. Группоцентрированный лидер всегда следит за подобными смыслами и высказывает то, что он понял, выступающему, чтобы проверить себя. Это во многом похоже на то, что старается делать псхотерапевт при клиентоцентрированной психотерапии; поэтому здесь мы не будем больше приводить примеры для иллюстрации этой функции. В ситуации группы, тем не менее, такая функция может иметь и дополнительное значение, кроме того, что убедит выступающего в том, что его понимают. Извлекая из реплики выступающего внутренний смысл, лидер может помочь другим понять то, что "действительно" говорит выступающий, таким образом, в большой мере способствуя процессу коммуникации. И опять лидер привносит в группу функцию, которая отсутствовала ранее или существовала в очень ограниченном виде. Мы выдвигаем предположение о том, что поскольку эта функция полезна для группы (она способствует коммуникации и, таким образом, ускоряет достижение взаимопонимания), то члены группы постепенно будут брать на себя эту функцию.

Может оказаться полезным сравнить данную функцию "понимания смыслов и замыслов" лидером группы с тем, что другие исследователи называют "интерпретацией". В частности, речь идет о том понимании интепретации высказываний группы, которое используется такими учеными, как Жак (40) и Байон (13). Из их работ можно получить ясное представление о том, что когда лидер интепретирует то, что не осознается всеми членами группы, это очень помогает группе. Мой собственный опыт, —- как в роли лидера группы, так и в роли наблюдателя — в тех группах, где лидеры применяли методику интерпретации "бессознательных" смыслов, показывает, что такая интепретация обычно не помогает, а зачастую оказывает негативное воздействие. Это, однако, вывод, к которому можно прийти лишь на основании определенных исследований. Конечно, нельзя с уверенностью говорить даже о том, что "рефлексия смыслов и замыслов" не является в этом смысле интерпретацией. Тем не менее, нам видно ясное отличие межде ними, по крайней мере на операциональном уровне.

Возможно, наиболее существенным различием между интерпретацией и рефлексией смыслов и замыслов в про-, цессе применения этих методик группоцентрированным лидером является то, что рефлексия представляет собой попытку осознать только то, что существует в осознанном представлении или во внутренней структуре смыслов определенного члена группы в настоящий момент. С другой стороны, приверженцы метода интерпретации, по всей видимости, предполагают, что интерпретация помогает прийти к осознанию того, что, возможно, лежало в подсознании члена группы. Это различие в основе своей подобно тому, что существует между методом интерпретации, применяемым психотерапевтами, и методом "адаптации смысловой структуры пациента", который используется клиентоцент-рированными психотерапевтами.

И последнее, что я хочу добавить относительно этой функции группоцентрированного лидера. Автору удалось в прошлом провести определенное разграничение между мышлением лидера "групповой ориентации" и мышлением лидера "индивидуальной ориентации". Эту разницу можно проиллюстрировать следующим образом.

Предположим, что в группе происходит обсуждение преимуществ и недостатков двух планов действий. Назовем их план А и план Б. Половина членов группы согласна с планом А, другая половина — с планом Б. Лидер может резюмировать аргументацию членов группы примерно следующим образом:

"Френк, ты думаешь, что план А не сработает, и очень хочешь, чтобы мы попробовали план Б".

"Бил, насколько я тебя понял, план Б обречен на провал, по только что упомянутой тобой причине".

С другой стороны, выслушав аргументы обеих сторон, лидер мог бы резюмировать ситуацию в стиле, больше ориентированном на группу в целом. Сделать это он мог бы следующим образом:

"Мне кажется, что по данному вопросу произошло четкое разделение группы, и группа, по-видимому, не способна прийти к согласию".

Каждый из приведенных типов рефлексирования может выполнять полезную функцию при группоцентрированном лидерстве. Однако результаты этой рефлексии могут быть разными. Автор работал с обоими типами рефлексии. Некоторые группы практически однозначно предпочитают рефлексию, ориентированную на группу в целом. Здесь мы сталкиваемся с важной проблемой, требующей дальнейшего исследования. Мой собственный небольшой опыт показывает, что лидер вряд ли сможет убедить группу в доброжелательности, понимании, внимании, прибегнув к ориентированной на группу рефлекции, в той же мере, как это позволяет рефлексия индивидуальной ориентации. Хотя когда лидеру удалось создать благоприятный психологический климат, рефлексия, ориентированная на группу, может оказаться более продуктивной. Применение исключительно рефлексии групповой ориентации, особенно на начальной стадии развития группы, часто приводит к определенному сопротивлению. Часто это бывает из-за того, что не все члены группы осознают динамику группы так же, как их лидер.

Важной характеристикой для группоцентрированного лидера является степень, в которой лидер может выразить благожелательность и признание в отношении членов его группы. Было много сказано в этом отношении применительно к клиентоцентрированной психотерапии. Группоцентрированный лидер, очевидно, должен придерживаться установок, в чем-то похожих с теми, которые характерны для клиентоцентрированного психотерапевта. Он должен признать группу, на какой бы ступени развития она не находилась, даже в случае, если группа четко не осознает свои цели, члены группы относятся к своему лидеру с подозрением и враждебностью или же проявляют зависимость и полное подчинение. Это означает, что лидер группы должен выражать искреннее приятие того, что хочет обсуждать группа, того, что группа решила предпринять, и того, каким путем группа решила достигать своих целей.

Что же означает такого рода признание в более практическом смысле? Может быть, это будет более понятно, когда мы обратимся к рассмотрению повседневных проблем, которые возникают в различных ситуациях жизнедеятельности группы. Например, в небольших группах, занимающихся обсуждением каких-то вопросов, это будет означать готовность лидера начать разговор на любую тему, по желанию группы. Для лидера такой группы не существует "неуместной" темы. Не в его власти решать, насколько группа верно придерживается "правильного курса". Он принимает все высказывания, не производя оценку того, насколько они хороши, уместны или важны для группы. Он стремится признать то решение, которое приняла группа. Другие примеры. Для директора школы это будет означать необходимость принять и признать любые, даже враждебные чувства, которые могут проявлять учителя его школы. Он должен благожелательно принимать новые идеи, которые они могут ему предложить. Он должен согласиться с решением группы изменить школьное расписание. Для социальных работников, пытающихся стимулировать действия общины в отношении проблемы правонарушений, это будет означать стремление с пониманием относиться к первоначальному отсутствию интереса со стороны граждан или к их неспособности прийти к решению относительно действий общины. Он должен с пониманием относиться к их чувствам безнадежности, обреченности, а также к любым их непрактичным проектами, мечтам.

Но как же быть с тем давлением, которое оказывает на лидеров их начальство? Как лидер может с пониманием относиться к своей группе, когда ее члены решили предпринять нечто, ставящее под угрозу его положение или противоречащее его собственной системе ценностей? Это существенные вопросы для лидера группы. Здесь мы приходим к концепции "ограничений", с которой мы уже сталкивались при индивидуальной психотерапии. Очевидно, группоцентрированный лидер должен обладать четким представлением о тех границах, внутри которых он может быть полностью и искренне благожелательным. Так, например, если начальник на промышленном предприятии не может, не потеряв своего места, разрешить своим рабочим приходить на работу тогда, когда им вздумается, он окажется неспособным выразить икреннюю благожелательность в отношении такого поведения. Если директор школы или директор колледжа не может, из-за отсутствия средств, разрешить его преподавательскому составу требовать повышения заработной платы, он не будет способен выразить согласие с таким решением группы. Всем лидерам приходится действовать в определенных заданных рамках. В каждой ситуации существует определенные внешние факторы.

Разумеется, некоторые лидеры находятся в ситуации с небольшим числом ограничений, например, в ситуации группового психотерпевта. Другие лидеры, например начальник цеха на промышленном предприятии, действуют в условиях с большим числом ограничений. Таким образом, группоцентрированный лидер толерантен всегда в определенных рамках, но поскольку он верит во внутренние способности группы, он ставит менее жесткие ограничения, нежели тот лидер, который полагается только на себя. Более того, группоцентрированный лидер старается определить для себя те границы, в которых он может достаточно уверенно выражать свое признание в отношении членов группы. Будучи более уверенным в потенциальных возможностях группы, он намного меньше склонен чувствовать давление со стороны собственного начальства, что, в свою очередь, отражается и на тех ограничениях, которые вводит лидер внутри своей группы. Лидер, чувствующий неуверенность, лидер, который не желает полагаться на сильные стороны своей группы, который берет на себя всю ответственность за группу, неизбежно придет к необходимости ссылаться на все новые и новые ограничения, формальные правила и процедуры, сложные внутренние структуры своей организации.

В нашем собственном Консультационном центре мы старались двигаться в направлении устранения ограничений, упрощения иерархии, сокращения процедур. Например, мы практически полностью обходимся без формализованной постоянной комиссии, парламентских процедур, формальных каналов коммуникации, закрепленных ролей. Для членов нашего коллектива было бы уже невозможно создание организационной иерархии. У нас нет закрытых заседаний; все члены коллектива могут принимать участие во всех заседаниях комиссии. Однако, чтобы стать более независимыми от формальной структуры и процедур, нам пришлось пройти через медленный процесс развития. Временами мы испытывали некоторую неорганизованность, некий хаос, и тогда мы стремились организовать какую-то структуру для того, чтобы как-то это скорректировать. Однако вскоре, как только мы понимали, что такие процедуры, как правило, не стимулируют деятельность, мы вновь обращались к более функциональному режиму взаимодействия. Наш опыт был в какой-то мере похож на опыт Тэвистокского иститута человеческих отношений в Англии. В процессе общения с членами этой организации у нас создалось впечатление, что они также экспериментировали с аналогичными принципами организации и управления. Гибкость высоко ценится в их организации, и членам группы предоставляется возможность свободного выбора собственных ролей. Элиотт Жак пишет:

"В повседневном процессе управления самого Института был применен групповой принцип. Все решения комиссии принимаются группой, и, в силу этого, индивиды сами несут ответственность за выполнение этих решений. Настолько, насколько это возможно, каждый индивид принимает участие в процессе принятия решения, за реализацию которого он сам будет нести ответственность" (42, с.9).

Таким образом, выражение благожелательности, готовность признать группу — еще одна функция, которую группоцентрированный лидер привносит в группу. Она редко встречается в группах, и в большинстве организаций члены групп, как правило, не чувствуют, что их вклад будет признан. Но мы, опять-таки, убеждены, что когда лидер привносит принцип признания в группу, группа постепенно перенимает эту функцию на себя. Члены группы начинают более благожелательно относиться друг к другу, становятся более терпимыми к тем различиям которые между ними существуют, стараются помочь друг другу почувствовать, что их вклад, а не только вклад их ладера, приветствуется и благосклонно принимается. И, следовательно, членам группы становится легче выражать свои чувства и одобрительно относиться к чувствам других.

Существует еще одна достаточно важная функция, которую должен выполнять группоцентрированный лидер, и чтобы точнее ее обозначить, мы будем называть ее "связующей" функцией, Быть может, приведенная ниже аналогия даст возможность читателю уловить основной смысл данной функции, Каждый из нас наблюдал, как капли дождя бьются о стекло, Некоторые из них, ударившись о стекло в верхней части окна, затем образуют небольшой поток, по которому вода стекает вниз. Так образуется множество потоков, получается некий эффект параллельных каналов, по которым вода стекает к нижней части окна. Однако, если я попытаюсь пальцем подвести новые капли к уже существующим потокам, то вода скорее будет стекать по уже сформированному каналу, чем образует новый. Если бы мне удалось связать все падающие капли дождя с уже существующим потоком, то получился бы один устойчивый поток воды, текущей по единому руслу, Нечто похожее на то, что наблюдается в первом случае, можно встретить практически в каждой группе, Наиболее ясно это можно увидеть в группах межличностного общения. Капли дождя можно рассматривать в качестве аналогии отдельных высказываний и действий каждого члена группы. Один человек говорит о чем-то, затем второй что-то добавляет, не всегда явно выражая, какая связь существует между его высказыванием и тем, что говорил предыдущий выступающий. Таким образом мысль каждого выступающего "стекает по стеклу" по разным каналам. Иногда кто-то может вступить в разговор, и его мысль "вливается" в один из этих каналов, однако затем следующий участник дискуссии добавляет что-то, связанное уже с другим каналом. Обычно можно наблюдать в группе несколько каналов, текущих по параллельным руслам размышлений, Если же группоцентрированный лидер предпринимает определенные усилия для того, чтобы уловить связь между всеми высказываниями, и затем находит выражение этой связи для группы, тогда дискуссия приближается ко второму описанному мной образу. Обсуждение протекает в одном русле, набирая силу по мере того, как к нему присоединяется каждое новое выступление» Это не означает, что в дальнейшем нельзя сменить русло дискуссии, Если опять воспользоваться аналогией с дождевыми каплями, то иногда можно наблюдать, как несколько капель, падая рядом, образуют достаточное количество воды для того, чтобы изменить направление основного русла. Связав новое выступление с основным руслом беседы, лидер может увидеть, как группа, поддавшись влиянию этого нового выступления, "дружно" изменит основное направление беседы.

"Связующая" функция группоцентрированного лидера тесно связана с другой его функцией, а именно — пониманием смыслов и замыслов. Это объясняется тем, что смысл или замысел того или иного высказывания члена группы часто таит в себе связь с основным руслом беседы или с предыдущим замечанием. Их истинная связь зачастую завуалирована явным содержанием высказывания. Таким образом, проясняя смысл и замысел высказывания, группоцентрированный лидер показывает группе, каким образом новое сообщение связано со всей предшествующей дискуссией. Быть может, иллюстрация, взятая из записанной нами дискуссии, поможет это понять. В данном отрывке беседы группа обсуждает, как одному из ее членов, социальному работнику, нужно себя вести с группой молодых семейных людей для того, чтобы заставить их участвовать в общественной работе их общины[24]:

Билл: Я бы хотел высказать здесь серьезное возражение. Возражение касается того неявного предположения, что любые церковные собрания или посвященные обсуждению вопросов жизнедеятельности общины в чем-то важнее, лучше, больше необходимы людям, нежели, скажем, игра в кегли. Разве человеку не лучше было бы иной раз пойти поиграть в кегли, чем в церковь?...

Дон: Я и не считаю так.

Билл: Ну, я-то определенно не считаю так. Я бы хотел привести здесь один диагноз, который дала нашему обществу моя жена, с чисто женской точки зрения. Она, возможно, не всегда, но больше предпочитает мужские компании женским. Я не думаю, что в основании такого предпочтения лежит фактор пола. Она говорит, что почти всегда можно предсказать то, чем группа женщин будет заниматься.

4. Джейн: Пожалуй.

5. Билл: Наше общество каким-то образом вынуждает женщин поступать по шаблону. Сама она не понимает до конца, каким образом это происходит. Но когда женщины собираются вместе, то одна группа похожа на другую. И очень часто женщины собираются вместе не потому, что они так хотят, а из-за социального давления. В то время как мужчины, по-видимому, живут в более свободном и простом мире, и то, чем они занимаются, как и то, с кем они встречаются, зависит от их собственного выбора.

6. Фрэнк: Я думаю миссис Адаме (жена Билла) несколько переоценивает как интерес, так и разнообразие мужского общества.

7. Группа: {Общий смех.)

8. Лидер: Билл, какова же твоя точка зрения? Я не уверен, что понял...

9. Билл: Что по большей части действия женщин в этих социальных группах предпринимаются не на основе их свободного выбора. Они не направлены на удовлетворение их личных интересов. Эти действия являются результатом той роли, которая им навязывается обществом.

10. Лидер: Ты приводишь это высказывание в качестве иллюстрации к твоему первоначальному возражению относительно того, что мы производим определенные оценки, положительные или отрицательные, таких интересов, ты же категорически возражаешь против того, чтобы говорить, что одни интересы обладают большей социальной ценностью, чем другие?

11. Билл: Мне просто кажется, что мы, главным образом, утверждаем, что все, что человек хочет делать, не настолько хорошо для него, не настолько отвечает его потребностям, как все, что он не хочет делать. И я просто не...

12. Кэти: Если женщины собираются для того, чтобы подмести аллею, то, в конце концов, именно женщинам приходится целыми днями сидеть и смотреть на эту аллею. Мужчины работают весь день. Их не так волнует состояние аллеи, как их жен. А надо бы. Матерей будет больше волновать тот факт, что рядом с их домом нет просторной игровой площадки, нежели отцов. Вопросы такого рода вряд ли приходят в голову их мужьям. Мне кажется женщины в этом больше заинтересованы, нежели их мужья, которые ссылаясь, в том числе и на нашу культуру, скажут: "Это женская работа".

Стью: Не будешь ли ты, продолжая в том же духе, утверждать, что интерес к общественной работе в целом является более естественным для женщин?

Кэти: Не более естественным. Я бы сказала, что культура каким-то образом...

Стью: Вот именно, можешь ли ты утверждать, ссылаясь на ситуацию в нашей культуре, что в целом женщины проявляют большую политическую активность и тому подобное?

Лидер: Правильно ли мы поняли, что хотела сказать Кэти? Я не уверен, что понял. Видишь ли ты в данном случае, Кэти, существенную разницу между интересами мужчин и интересами женщин?

Кэти: Если эти вопросы выносятся на групповое обсуждение, то да, я вижу существенную разницу. Может быть, и особенно среди рабочих, жены и матери будут иметь более выраженные интересы в отношении обустройства их квартала.

Лидер: Ты хочешь сказать, что, с точки зрения лидера, это будет более точной диагностикой женских потребностей и что нам нужно очень осторожно поступать при определении женских и мужских потребностей.

Кэти: Я думаю, мы должны поступать очень осторожно.

Сэм: Я бы хотел кое-что упорядочить и спросил бы, не слишком ли мы ударились в социологию, так настаивая на диагностике потребностей. Мне кажется, что мы должны рассматривать все с точки зрения нашей основной профессии Я бы все это отбросил...

Кэти: Ты прав.

Сэм: Я был бы рад оказаться не прав, но меня волнует, в силах ли мы сами решить эту проблему. У нас нет никаких ресурсов в этой сфере. Мы все пытаемся высказывать личные суждения, которые не очень-то помогают нашим общим изысканиям.

Лидер: Диагностика личностных потребностей не соответствует нашим проблемам, Сэм?

Сэм: Я был почти готов приобщиться к этим личным суждениям. Я все время работаю с такими группами и даже могу рассказать несколько анекдотов, однако мне не кажется, что это было бы уместным.

Стью: Мне кажется, мы здесь анализируем, решаем вопрос о функциях группового лидерства. Если принимается один взгляд на лидерство, — точка зрения управления общиной, или точка зрения социального работника, — тогда лидеру необходимо знать, необходимо уметь проводить диагностику потребностей людей с тем, чтобы функционировать в качестве лидера. Если принимается другая концепция лидерства, тогда мы можем обойтись без всей этой диагностики.

Сэм: Тогда нам необходимо обсуждать эти два аспекта лидерства, но не диагностику.

Лидер: Стью, ты не согласен с тем, что диагностирование потребностей группы и удовлетворение их будет лучшим способом управления...

28. Сэм: Да. Я поспорил бы именно по этому вопросу.

В группе может существовать столько различных "каналов" мысли, сколько существует членов группы. Часто такое положение можно наблюдать на ранних стадиях развития группы, когда каждый член группы имеет собственные "корыстные интересы", когда доклады носят скорее отцентрированный характер, нежели группоцентрированный, когда члены группы действуют в соответствии с собственными потребностями, отбрасывая все то, что происходит вне их самих. Именно на этой стадии очень важной является связующая функция. Можно сказать, что лидер, следя за этой связью, помогает индивидам осознать какие-то элементы общего поля восприятия, которые не воспринимались ранее. Можно сказать, что лидер помогает членам группы расширить границы воспринимаемого ими феноменального поля, таким образом увеличивая шансы того, что вклад каждого отдельного члена группы будет адекватен ситуации.

Постепенно эта функция, как впрочем и другие привносимые в группу группоцентрированным лидером функции, перенимается самими членами группы. Индивиды в группе начинают видеть, каким образом, каждый новый доклад связан с предыдущим. Они начинают спрашивать докладчика, "каким образом то, что ты говоришь, соотносится с тем, о чем говорили другие члены группы", или "означает ли это в таком случае, принимая во внимание сказанное Джеком, что у тебя другая точка| зрения", или "правильно ли я понял из твоих слов, что тебе не нравится то, что делает группа, и то, что ты говоришь, является попыткой предложить новый подход". Когда связующая функция распределена по всей группе, это заметно, в частности, по отсутствию замечаний, указывающих на то, что группа утратила основную нить, таких как "где мы находимся?", "не отвлеклись ли мы?", "я не знаю, подойдет ли это", "может ли ктонибудь вывести нас из затруднения?". Связующая функция ориентирует каждого члена группы на общегрупповой процесс. Можно сказать, что эта функция обеспечивает связное течение дискуссии.

На предыдущих страницах была сделана попытка выделить и определить пять функций, которые группоцентрированный лидер привносит в группу: теплота и эмпатия; внимание к окружающим; понимание смыслов и замыслов; принцип признания (согласия); связь каждого выступления с общим руслом размышлений. Это те функции, которые лидер выполняет более или менее постоянно, до того момента, пока их выполнение не возьмут на себя другие члены группы. Несомненно, существуют и другие полезные функции, которые не были определены и не рассматривались. Несомненно, необходимы дальнейшие исследования в этом направлении. Здесь приведены те функции, которые оказались эффективными для создания предпосылок, при которых некоторым группам удалось помочь создать условия, необходимые для их скорейшего продвижения в направлении более полного использования их способностей! Теперь же следовало бы проанализировать некоторые проблемы, возникающие при попытках применения группоцен-трированного подхода в реальных ситуациях.

Те лидеры, которые пытались применять группоцентрированный подход, вскоре сталкивались с определенными трудностями и проблемами. Мы уделим внимание лишь некоторым, наиболее важным проблемам, которые могут возникать при попытке внедрения этого подхода, а также остановимся на том, как различные лидеры подходили к их разрешению.

Совместимо ли осуществление планирования самим лидером с группоцентрированным подходом? Возможно ли, чтобы группоцентрированный лидер, разрабатывая какие-либо планы для своей группы, тем самым не брал на себя какую-то часть ответственности остальных членов группы? Наш собственный опыт показывает, что то, каким образом группа реагирует на планирование, осуществляемое лидером, существенно зависит от тех взаимоотношений, которые существуют между лидером и группой. Группа, в которой существует враждебность по отношению к лидеру, где ему оказывают сопротивление или всецело зависят от его директив и указаний, будет либо бороться против планов лидера, либо безропотно им подчиняться. И в том, и в другом случае предварительное планирование лидера будет ограничивать возможности спонтанного планирования группы.

Группоцентрированный лидер рассматривает такого рода планирование как фактор, который оказывает сдерживающее влияние на возможности обучения членов группы самостоятельному планированию. Однако в том случае, если лидеру группы удалось делегировать функции лидерства группе, когда его больше воспринимают в качестве члена группы, нежели в качестве лидера, его попытки планирования групповой деятельности не будут отличаться от аналогичных попыток любого другого члена группы. В таком случае группа чувствует себя в достаточной безопасности, чтобы согласиться с его предложениями или же отвергнуть их, в зависимости от ценности самих предложений. Его предложения не будут приниматься только лишь потому, что это предложения лидера, и отвергаться они не будут просто в результате реакции на проявление власти со стороны лидера.

Мы пришли к более полному пониманию той функции, которую выполняет планирование как для группы, так и для лидера. Часто планирование является не более чем средством контроля, способом направить группу в том направлении, которое желательно для лидера. Так, учитель планирует лекцию и, тем самым, направляет мышление группы; администратор планирует, кто из его группы должен выполнять какую-то конкретную работу, или же разрабатывает методы внедрения своей политики в отношении персонала. Такие типы планирования совершенно несовместимы с философией группоцентрированного лидерства. С другой стороны, планирование может оказаться своеобразным способом подстраховки для лидера. Некоторые лидеры чувствуют себя неуверенно в свободной ситуации, им трудно смириться с отсутствием четкой структуры. Им необходимы правила, регуляторы, планы, процедуры, организация, четкое расписание и тому подобные вещи. Такое "сверхпланирование", по-видимому, является характеристикой "формального" лидера (3). Здесь, возможно, существует благодатная почва для будущих исследований. Можно, пожалуй, выделить различные типы лидерства на основе того, насколько терпимо лидер относится к первоначальным попыткам группы решать возникающие проблемы, к неформальности и гибкости, к функциональному подходу. Опыт автора убедил его в том, что если лидер чувствует необходимость введения определенной структуры для собственной безопасности, то он должен честно информировать группу об этом. Группа перестанет доверять лидеру, которого она заподозрит в попытке скрытой манипуляции группой для достижения каких-то собственных целей. Есть также веские основания для того, чтобы лидер прислушивался к малейшим проявлениям сопротивления его планам со стороны группы и был готов отказаться от них, если группа решит, что это необходимо.

При попытках внедрения ориентированного на группу подхода одной из проблем, с которыми может при этом столкнуться лидер, является проблема приобщения членов группы к активному участию. Часто от лидера можно услышать следующее: "Я старался заставить мою группу участвовать, но они не захотели; им необходим лидер для того, чтобы поддерживать их деятельность". Можно также прочитать о различных методиках, рекомендуемых для привлечения к активному участию членов группы, таких как ролевые игры, разбивка группы на подгруппы, обращение к тем, кто не проявляет активного участия. Хотя временами такие методики оказываются успешными, остается еще вопрос о том, насколько благоприятным для группы оказывается участие, достигаемое таким способом. Во-первых, такое участие не является спонтанным; во-вторых, такие методики могут оказывать негативное воздействие на некоторых членов группы. Ниже приводится запись интервью с одним из членов дискуссионной группы:

С: Я знаю, что я иногда проявляю достаточно сильное возмущение и сопротивление. Некоторые члены группы говорили мне вне группы, а иногда даже и в присутствии группы, что я должна принимать активное участие. Мне это не нравится. Я не чувствую, что я на это способна. И я чувствую, что вся группа ожидает от меня самого активного участия, но я просто не могу. Однажды, когда меня особенно сильно заставляли участвовать в сцене ролевой игры, я сопротивлялась очень сильно, я сопротивлялась именно тому факту, что группа хотела от меня какого-то участия, когда я не была готова к этому.

Интервьюер: Ты просто не чувствовала себя готовой и, вследствие этого, испытывала некоторое внутренне сопротивление ...

С: Я просто не хотела, чтобы мной манипулировали. Я считаю, что многому научилась. Я знаю, что могу включиться. Я не знаю, насколько велик мой вклад, хотя им определенно понравилось то, что мне удалось сделать вчера, да и в другой группе... в обеих группах я довольно много сделала. Но я понимаю, что иногда я целыми днями не делаю ничего или почти ничего для группы в целом.

Интервьюер: Однако, ты говоришь, что исходя из твоего опыта самоанализа, ты все-таки чувствуешь себя способной включиться постепенно в деятельность группы. Я не совсем уверен, это ли ты имела ввиду?

С: Ну да. Но я думаю, что необходимо (пропущено несколько слов) каждый. Подождите, пока я буду готова, подождите, пока я сама присоединюсь к группе. Я знаю, что есть случаи, когда группа может заставить человека принимать активное участие в ее работе, но такие вещи меня возмущают. Мне кажется, что вам нужно дополнительно исследовать терминологию и все то, о чем я в данный момент даже не имею представления, но что может иметь какое-то отношение к данной теме.

Данный член группы оказывает явное сопротивление всяким попыткам группы заставить ее принимать активное участие в жизнедеятельности коллектива. Возможно, это происходит из-за того, что такое участие для нее тесно связано с утратой ощущения собственной безопасности. Группоцентрированный лидер делает ставку скорее на те предпосылки приобщения членов группы к активному участию, которые создаются доброжелательным климатом и атмосферой согласия, а не на какие-то методики. Более того, он настолько же стремится согласиться с определенным нежеланием некоторых членов группы принимать активное участие в деятельности группы, насколько он готов не оспаривать любой тип поведения.

Однако группоцентрированный лидер должен обладать изрядным терпением и терпимостью, так как ему придется сталкиваться с ситуациями, когда не все члены группы будут сразу стремиться принимать активное участие в ее деятельности. В групповых дискуссиях могут возникать большие паузы. В некоторых группах кто-то не будет посещать собрания. Иногда может не найтись добровольцев на какую-то работу. А неспособность искренне принять такой вид поведения или же нежелание ждать до того момента, когда все будут принимать участие в деятельности группы, как показывает наш опыт, может серьезно подавлять появление спонтанного и творческого участия со стороны самой группы. Прямые же попытки взять на себя эти функции, по-видимому, просто увеличивают зависимость группы от ее лидера. Принцип, по которому работает группоцентрированный лидер, основан на том допущении, что стимулирование активного участия будет максимальным, когда лидеру удастся устранить всякое внешнее принуждение как побуждающий фактор активного участия и полагаться только на внутренние способности каждого члена группы.

В некоторых группых функции лидерства так никогда и не бывают полностью распределены по всей группе. Причиной этому может послужить то давление, которое лидер испытывает со стороны собственного начальства. Например, директор школы может чувствовать необходимость оставить за собой такие функции лидерства, как найм или увольнение учителей. В силу этого он может чувствовать, что не может полностью разделить ответственность с группой. Что же может явиться результатом этого? Теоретически, когда лидер оставляет за собой опредленные управленческие функции, он тем самым уменьшает возможность того, что эти функции будут в полной мере реализованы внутри группы. На практике, тем не менее, лидер может все же пользоваться доверием группы в этих рамках. Он может по-прежнему оказывать терапевтическое воздействие на группу, хотя конечно не в такой мере, как это было бы возможно, если бы он доверял самой группе выполнение всех функций.

В некоторых случаях членам группы так и не удается взять на себя все функции лидерства, так как они не могут полностью отделаться от восприятия лидера в качастве человека, отличающегося определенным образом от них самих. Например, юношам может оказаться достаточно трудно перестать воспринимать своего взрослого лидера как человека, имеющего над ними определенную власть. Другие факторы, такие как возраст, пол, образование, рост, также могут с трудом поддаваться корректировке. Подобные отличительные признаки настолько прочно укоренились в нашей культуре, что членам группы может оказаться действительно трудно воспринимать своего лидера на равноправной, неавторитарной основе. Это всего лишь предположение. Может при определенных условиях мы обнаружим, что подобные отличия не помешают людям установить между собой благоприятные отношения.

Насколько успешным может оказаться группоцентриро-ванное лидерство в крупных организациях? Некоторые ограничения очевидны. Например, в крупных организациях невозможны частые межличностные контакты. Неизбежны пространственные барьеры. Необходимо очень осторожно относиться к внедрению этой концепции лидерства там, где большие группы людей репрезентируются отдельными лицами. Как предохранить репрезентантов от возможных искажений решений, ожиданий, контрибуций тех, кого они репрезентируют? Не мешают ли отдельные групповые интересы управлять крупными корпорациями, штатами или даже государством на основе принципа группоцентризма? Мы задаем больше вопросов, чем можем предложить ответов. Поэтому применить в полном объеме такой тип лидерства в столь крупных группах невозможно. Однако непросто понять, почему принципы, разработанные на основе применения группоцентрированного лидерства в малых группах, не будут в такой же мере справедливы и для больших групп. Может быть, нам просто требуется больше изобретательности, если мы хотим придерживаться подобной философии. В этой связи нам представляется небезынтересным обратиться к последним попыткам применения подобных принципов на промышленных предприятиях. Опять же, Тэвистокская клиника успешно выступала в качестве консультанта на промышленных предприятиях, посредством внедрения политики комитетов, созданных на основе рабочих, управленцев, научных консультантов (87). Все политические решения принимались этими комитетами, и все их члены имели равное право голоса при разработке любых проектов. И хотя этот эксперимент был лишь смелым начинанием, он может указать способ для более широкого использования терапевтических методов лидерства и управления в больших группах и организациях.

Группоцентрированное лидерство. Результаты применения

Слишком рано еще говорить с какой-то степенью вероятности о том, какими могут быть результаты применения группоцентрированного лидерства. В настоящее время мы, главным образом, должны опираться на данные предварительных исследований. Тем не менее, само указание на ожидаемый эффект от применения группоцентрированного лидерства может оказаться оправданным. Следует, однако, подчеркнуть, что все это следует рассматривать лишь в качестве предположений, которые нуждаются в дополнительной экспериментальной проверке. Результаты можно подразделить на три категории: 1) индивидуальный опыт работы в группе; 2) интернализация лидерских функций членами группы; 3) изменения в функционировании группы.

В результате внедрения группоцентрированного подхода можно ожидать определенных изменений на уровне каждого отдельного члена группы, вызванных тем опытом, который дает участие в самоуправляемой, не несущей психологической угрозы, доброжелательной группе. По всей вероятности, члены таких групп будут проявлять реакцию, сходную с той, которую проявляют пациенты, прошедшие курс индивидуальной психотерапии. Очевидно, группоцентрированное лидерство оказывает "терапевтическое" воздействие на членов группы.

Члены группы чувствуют, что их понимают. Если в группе существует климат, не несущий психологической угрозы, то члены группы, по-видимому, начинают ощущать, что их понимают. Они чувствуют, что остальные внимательно слушают их и искренне пытаются их понять. Это было отчетливо видно сразу, как только мы начали выяснять, какие ощущения испытывают члены группы. Так, после трехдневной конференции студенческих лидеров христианских и иудейских колледжей, которые пытались создать психологический климат, не содержащий угрозы, один из делегатов писал:

"На следующее утро, во время собрания нашей первой дискуссионной группы, я опять был удивлен, на этот раз неагрессивностью лидера группы и готовностью группы, при необходимости, отклониться от основной темы. Однако достаточно странным было то, что всякий раз, когда я хотел возразить по поводу такой довольно непривычной процедуры, я припоминал свои последние замечания и принимал решение присоединиться на какое-то время и попытаться принять и понять чувства остальных. Вскоре я был рад, что принял такое решение, поскольку, когда приходила моя очередь говорить, я был вознагражден искренними усилиями других членов группы, пытающихся понять то, о чем я говорил. Я изложил те мысли, которые годами вынашивал, и вскоре мне стало ясно, что меня никто не собирается высмеивать. ... По этой причине тот уровень понимания, на достижение которого обычно уходят годы, был достигнут в течение нескольких часов" (77, с. 49).

В качестве контраста этим впечатлениям, можно привести высказывание члена другой группы, в которой, очевидно, сложилась совсем другая атмосфера. В этой группе лидеры на предварительном этапе сами выбирали цели для всей группы, давали оценку замечаниям членов группы, обстоятельно интерпретировали некоторые высказывания. Во время одного из ранних собраний были записаны следующие ремарки:

"Я не согласился выполнять эту работу, поскольку не чувствовал себя частью группы. Потому что люди никак не реагировали на то, что я им говорил, не слушали, не делали замечаний".

"Люди не слушали меня. Поэтому я сознательно принял пассивную роль".

"Каждый раз когда я высказывал предложение или о чем-то спрашивал лидера, он оказывал мне активное неприятие. Он или говорил, что это сырая идея, или говорил, что все, о чем я говорю, есть просто моя защитная реакция. В течении дня я дорабатывал свою идею, а на следующий день он опять выказывал подобное неприятие".

"Мы никогда не останавливались, чтобы лучше обдумать первоначальную посылку".ИВ данном случае не хватает взаимопонимания".

Контраст между этими двумя группами в их психологической атмосфере очевиден, о чем говорят приведенные высказывания членов этих групп. Эти высказывания свидетельствуют о том, что членам группы было необходимо просто почувствовать, что другие прислушиваются к их выступлениям и пытаются что-то понять. Без этого они ощущали психологическую угрозу и либо пытались всячески уклониться, обособиться от группы, либо возобновляли свои усилия, пытаясь утвердить свою точку зрения, пока не появлялось чувство, что их все-таки поняли. В результате группа либо теряла потенциально активных членов, либо члены группы действовали исключительно в собственных целях, не обращая внимания на нужды группы. Алперт и Смит (3) удачно определили такое поведение как "анархическое участие".

Члены группы чувствуют, что к ним доброжелательно от-носятся. Исследование, проведенное автором (30), дает определенные подтверждения того, что в самоопределяющихся группах у индивида появляется чувство, что его благожелательно принимают другие члены группы. С теми индивидами, которые имели опыт деятельности в группах, имеющих возможность относительно самостоятельного самоопределения, проводились индивидуальные интервью. И хотя лидерство в этих группах не всегда соответствовало требованиям концепции группоцентризма, в них поощрялось свободное обсуждение, поддерживалась относительно свободная атмосфера и ответственность в решении внутренних проблем группы; кроме того, функция целепо-лагания возлагалась на саму группу. На основе контент-анализа записанных интервью, была произведена классификация высказываний по различным категориям. Шесть из шестнадцати членов группы приводили высказывания, подпадающие под следующие категории:чувствую ббльшее согласие, чувствую ббльшую безопасность и большую спонтанность, меньше приходится себя защищать, ощущаю меньшую оторванность, большую уверенность.

Выдержки из двух записанных интервью помогают передать оттенки подобного отношения:

"Здесь в лаборатории я взялся за решение труднейших в моей жизни задач... Я столкнулся лицом к лицу с необходимостью адаптироваться к группе...Мне приходилось почти преодолевать некоторые комплексы в отношении групп, которые я приобрел еще в детстве. Я всегда находился в определенной изоляции. А сейчас мне кажется, что в большой степени задействованы мои личные чувства, и я начинаю реагировать все более спонтанно, причем на основе того, что я лично ощущаю, а не на основе каких-то объективных моих характеристик как профессионала...У меня появилось ощущение, что я обладаю тем, чего у меня никогда не было... Люди меня поддерживают и помогают. Все, что бы я ни говорил, — ну, может, не все, но многое из того, что я говорю, — кажется, имеет для кого-то какую-то ценность. Другими словами, впервые я ощутил жизнь в группе. Как личность, я думаю, что получил ту уверенность в себе, какой мне нехватало. Я всегда чувствовал некоторую неуверенность в моих способностях... Я бы не поверил, что буду столько говорить в группе. Я никогда первым не начинаю разговор. Я был склонен предоставлять другим возможность разговаривать".

Очевидно, члены группы получали большую поддержку, точно так же, как это было на сеансах индивидуальной психотерапии. Таким образом, можно сказать, что до тех пор, пока рабочий промышленного предприятия не начнет чувствовать, что ему можно свободно критиковать суждения его начальства или вопросы управленческой политики, пока он не начнет чувствовать возможность свободно выражать свои мысли, не опасаясь насмешек, он не будет активно принимать участие в делах группы, и группа утратит потенциально полезного участника. Группа утратит знания или навыки, которые этот член группы мог бы привнести для решения проблем, и тем самым уменьшит вероятность найти оптимальное, для всей организации в целом, решение. Мы говорили о необходимости свободного участия в групповых дискуссиях и свободы коммуникации как об условиях, необходимых для высвобождения регулятивных способностей группы. И именно здесь становится наиболее понятной взамозависимость всех этих условий. И хотя в группе могут отсутствовать "внешние" препятствия свободной коммуникации и могут быть обеспечены все условия для активного участия каждого члена группы, тем не менее у каждого члена группы, кто не ощущает атмосферы благожелательности в группе, могут существовать внутренние барьеры. Может, в силу этдгр стереотипные, накатанные "методики" привлечения к активному участию и общению членов группы так часто не достигают поставленной цели. Сами по себе такие механические методики редко когда создавали свободу общения и приводили к возникновению творческого участия в группе. Нужно что-то кроме этого, нужна благожелательная, поощрительная атмосфера, как условие для того, чтобы люди достигли максимума своего творческого потенциала. Возможно, подтверждением этому послужит следующая стенографическая запись интервью с молодой женщиной, участником дискуссионной группы:

Д: Я думаю, это следует из того же, что я говорила о лидерстве. Просто я, наверное, все еще чувствую себя в ситуации адаптации, я опасаюсь высказывать то, что может показаться революционной идеей или может выходить за привычные рамки, поскольку я немного боюсь, что за этим последует. Я думаю, что пришла к пониманию того, что такая ситуация ненормальна, но опять-таки, что я буду делать, чтобы ее исправить, это еще вопрос.

Интервьюер: Ты говоришь о том, что чувствуешь некоторое нежелание раскрывать себя полностью. Может быть, что-то за этим кроется.

Д: Пожалуй. Мне кажется, есть что-то, — или в отношениях с группой, или же в межличностных взаимоотношениях, — что как-то меня сдерживает. И когда ... когда я себя спрашиваю: "Что о тебе думают твои друзья?" — и тому подобное, то мне приходит в голову следующее. Мои друзья говорили мне: "Ты не вкладываешь себя целиком". И я думаю, по крайней мере сознательно так считаю, что они правы. Я не могу определить, чего именно я им не даю, но я думаю что они правы.

Интервьюер: Одним из достижений на данном этапе, может оказаться именно осознание того факта, что в этом есть доля правды.

Д: Я думаю, да,

Интервьюер: Если я правильно тебя понял, ты не знаешь точно, что именно ты сдерживаешь в себе..

Д: Да, не знаю,

Интервьюер: Это немного непонятно.

Д: Да, я совсем не знаю что,

Интервьюер: Ты все больше уверена в том, что это действительно так, но ты не уверена в том, какой аспект своих способностей ты сдерживаешь?

Д: Я думаю, что это так. У меня существует определенное желание нравиться. Я люблю нравиться. И очевидно, я получала огромное удовольствие от того, что меня считали хорошей девочкой и т.д., и т.п. Я думаю это идет с детства. Это то, что мне тогда говорили. Я была приятной девочкой. Я была хорошей девочкой и т.д., и это мне нравилось.

Интервьюер: И ты можешь проследить корни того чувства, что ты хочешь нравиться людям и хочешь, чтобы людям нравилось то, что ты делаешь.

Из этого отрывка видно, что эта участница группы начинает понимать, насколько тесно связаны ее ощущение того, что к ней благожелательно относятся другие, и ее участие в группе. Перед нами человек, который в прошлом не был способен на спонтанное поведение, все время "проверяющий", останавливающий свои "революционные идеи". Члены группы чувствуют, что ответственность за выявление неискренности лежит на них самих. Когда члены коллектива принимают участие в жизнедеятельности самоуправляемой группы, то это, по-видимому, приводит к тому, что они переносят ответственность за оценку ситуации с лидера (или других членов группы) на самих себя. Члены группы стремятся более честно взглянуть на самих себя. Поскольку группоцентрированный лидер искренне стремится устранить какое-либо ощущение угрозы, которое может возникнуть в группе в результате ее оценки со стороны, то он, тем самым, способствует этому процессу. Так, некоторые члены группы, за которой вел наблюдение автор, утверждали:

"Мне кажется, я чувствую меньшую необходимость откладывать решение проблем на завтра... Мне кажется, я могу иногда быть нетерпеливым, но сейчас я буду относить часть моего нетерпения на свой собственный счет, а не сваливать все на внешние обстоятельства".

"Мне кажется, я смотрю на вещи сейчас более честно, оцениваю себя более искренне".

"Я больше готов согласиться с тем, что и я внес какой-то вклад в общую подавленность группы".

Похоже, что люди в этой группе чувствуют себя достаточно безопасно для самооценки собственной роли в группе. Порой бывает непросто правильно оценить ситуацию, даже в том случае, когда человек, чувствующий, что он подвергается оценке со стороны других, при этом не ощущает для себя никакой угрозы. По-видимому, всякий раз, когда ответственность, касающаяся характеристики и оценки личности, лежит вне этой личности, ее поведение отчасти должно быть направлено на то, чтобы как-то соответствовать подобным стандартам и моделям поведения, предписываемым этими стандартами, или же на сопротивление им. Положение обычно усложняется тем, что редко можно встретить человека, который совершенно уверен в том, какие же именно стандарты поведения другие члены группы применяют к нему. Следовательно, он вынужден вести себя на основании некой апрок-симации или некоторой усредненной оценки той модели поведения, которой, как ему кажется, другие члены группы от него ожидают. В группах такая неопределенность относительно того, как должен вести себя тот или иной ее член, является серьезным препятствием созидательному участию и созидательному поведению.

Каждый из нас мог наблюдать, как действует такая неопределенность в группе, особенно это видно в группах, которые находятся на начальной стадии своего развития. Члены группы часто не принимают участие в деятельности группы просто потому, что опасаются, что другие, "которые знают намного больше", чем они, воспримут их не совсем адекватно. Вся их энергия уходит на то, чтобы скрыть от группы, "как мало они знают". Этот феномен наиболее явственно можно увидеть в школьных классах, однако такую ситуацию можно наблюдать практически во всех типах групп и организаций. Новый работник в бизнес-офисе, который боится, что его начальник увидит то, как мало он знает, работает наобум, не задавая лишних вопросов, которые, однако, могли бы уберечь его от дорогостоящих ошибок. Военный летчик предпринимает рискованный полет, превышающий его уровень подготовки, чтобы его коллеги не подумали, что он менее подготовлен, чем они. Член совета занимает общее время, задерживая внимание группы на предмете, который ему хорошо известен, с целью скрыть отсутствие других знаний по обсуадцаемому вопросу. Младший исполнитель тратит свою энергию на то, чтобы разузнать, что понравится его президенту, вместо того, чтобы все силы направить на решение проблемы.

Внешние оценки имеют еще одно негативное воздействие на функционирование группы. Оценка, независимо от того, положительная или отрицательная, может настолько психологически пугать индивида, что вызовет реакцию враждебности. Используя теоретические построения, индивид ищет способ защиты устоявшейся системы отношений, собственного о себе представления, атакуя источник угрозы, обычно — самого экзаменатора. Такой тип реакции на внешнюю оценку может иметь несколько последствий. Подвергающийся оценке член группы начинает вести себя в соответствии со своей новой задачей, то есть пытается защитить себя, атакуя других. При этом его поведение уже не направлено на решение проблем группы, У него возникает собственная проблема, причем довольно часто об этой проблеме не знают другие члены группы. И со временем группа теряет этого члена. Кроме того, его враадебность может вызвать контрвраждебность других членов группы. Таким образом, внешняя оценка не ограничивается тем, что оказывает влияние на одного члена группы. Здесь можно привести аналогию с одним испорченным яблоком, которое постепенно портит весь ящик. Мы все имели опыт работы в группах, где враждебность одного человека оказывала воздействие на психологический климат всей группы, что делало ее неспособной достигнуть каких-либо значительных результатов.

Еще одним очевидным результатом внедрения группоцентрированного лидерства является появление у членов группы нового понимания самих себя или, по крайней мере, лучшее, более ясное понимание. Здесь также прослеживается некая параллель с индивидуальной психотерапией. Как только индивид оказывается в ситуации, в которой отсутствуют обычные источники угрозы, он начинает больше обращать внимание на самого себя, что приводит к тому, что он начинает лучше понимать собственное отношение к другим, собственное поведение. Более того, поскольку группоцентриро-ванное лидерство поощряет активное участие всех членов группы, то улучшается взаимодействие между членами группы и растет вероятность того, что они придут к пониманию своего влияния на других членов группы, своей деятельности в качестве членов демократической группы. Мы опять обратимся к высказываниям, записанным автором во время интервью с членами исследуемой группы (30). Было зписано 49 утверждений, которые мы разделили на следующие категории:

Я был чересчур "автократичен", устремлен к власти, нацелен на выполнение задач, нетерпелив, нечувствителен к чувствам других, слишком требователен, слишком строг.

Я был слишком зависим от мнения других, слишком осторожен, слишком зависим от посторонней поддержки или одобрения, беззащитен перед любым несогласием, слишком безропотен.

Я осознал силу и глубину собственных чувств, их причины и следствия; стал меньше бояться собственных чувств.

Я (был) склонен избегать ответственности в группе, изолироваться, говорить больше, чем делать.

Я (был) склонен вести себя с другими фальшиво, действовать на основе фальшивых стандартов; не быть самим собой.

Я узнал о себе такие вещи, которых не знал раньше; то, что я узнал, согласуется с прошлым опытом.

Здесь мы видим индивидов, которые достигли нового или более глубокого понимания себя как члена группы, как потенциального лидера группы, как человека. И вместо того чтобы упрямо защищать существующую самоорганизацию, чем собственно и заняты люди в большинстве групп, члены этой группы, похоже, заняты активным переустройством своей самоорганизации.

Во время предыдущего обсуждения различных аспектов группоцентрированного лидерства мы не раз высказывали предположение о том, что те функции, которые привносятся в группу группоцентрированным лидером постепенно принимают на себя члены группы. Они начинают более гибко, с эмпатией относиться друг к другу; более внимательно слушают других; проявляют возросшее понимание смыслов и замыслов других членов группы; проявляют большую готовность признать вклад других; постепенно берут на себя функцию установления связи между теми или иными высказываниями членов группы и основным руслом дискуссии. Короче говоря, члены группы, в которой лидер придерживается группоцентрированного подхода, все ббльше уподобляются ему в своем поведении и отношении к другим. Если дальнейшие исследования подтвердят эти клинические наболюдения, то мы сможем говорить, что это является наиболее важным вкладом группоцентрированного лидера в группу. Это имеет большое практическое значение для улучшения межличностных отношений, для преодоления непонимания в группе, для улучшения процесса коммуникации. Если верно, что группоцентрированное лидерство приводит к тому, что в группе возникают взаимоотношения, основанные на доброжелательности и взаимопонимании, то разве это не может стать многообещающим начинанием, открывающим новые возможности для развития сотрудничества между индивидами в группе, эффективности процесса принятия решений, уважительного отношения к каждому отдельному члену группы, готовности выслушать мнение каждого? Разве это не означает, что группоцентрированное лидерство будет способствовать преодолению непонимания и враждебности между рабочими и управлением в их деятельности в совместных комитетах, нетерпимости между учениками старших классов, ревности и мелких конфликтов между членами факультета в колледже или работниками в офисе и даже, возможно, будет способствовать взаимопониманию между представителями враждующих государств?

Существуют определенные доказательства таких изменений в отношении членов группы друг к другу и их поведении в процессе взаимодействия. Исследование Ширер однозначно указывает на возросшую доброжелательность к другим тех пациентов, которые прошли курс индивидуальной психотерапии. Она видит следующие возможности применения этого эффекта:

"Если применить это к решению социальных проблем, то посредством групповой терапии, направленной на развитие доброжелательности и самоуважения индивидов в группе, можно достичь также роста доброжелательного отношения к различным меньшинствам, иностранцам и т.п." (79, с. 174).

Один из делегатов христианско-иудейской конференции обнаружил, что в результате такого опыта он намного больше готов согласиться с другими людьми. Позже он писал:

"Как только я рассказывал о своей вере другим, я чувствовал, что меня переставали рассматривать как личность, человеческое существо, но смотрели на меня как на иудея. Эта неделя была для меня чем-то уникальным. Я могу сказать, что находился среди людей, которые меня не только понимали, но хотели понять. И результатом этого явилось мое возросшее понимание их. Для человеческого существа очень важны оба эти аспекта понимания (77).

Результаты Горлоу (31), дают наиболее яркие примеры доброжелательного отношения членов группы друг к другу. На завершающих этапах групповой терапии члены группы становятся "терапевтами" друг для друга.

Можно проанализировать последствия группоцентрированного лидерства с точки зрения изменений в функционировании группы. Как меняется поведение членов группы, когда они действуют совместно? Как группоцентрированное лидерство влияет на адаптивное поведение группы?

Переход от эгоцентризма к группоцентрированному участию. В группах, в которых мы пытались внедрять группоцентрированный подход, нами было замечено, что на первых этапах развития группы вклад отдельных членов группы зачастую носил эгоцентричный характер. Под этим подразумевается, что члены группы ведут себя главным образом в соответствии со своими сиюминутными нуждами и требованиями, часто противоположными требованиям группы. По-видимому, прежде чем индивиды смогут вносить свой вклад в группу, они должны ослабить эту свою внутреннюю напряженность. К примеру, на начальном этапе развития группы индивиды могут пытаться повысить собственный статус в группе, демонстрируя собственную компетентность или широту знаний. Часто это делается без оглядки на то, насколько необходимы их комментарии группе для решения ее проблем. Каждый человек может иметь свои "корыстные" интересы или определенные проблемы. Причем зачастую это может быть достаточно сильное чувство, требующее своего выражения. На ранних стадиях, отличающихся проявлением эгоцентризма в участии, можно услышать следующие высказывания:

"Может, это не касается предмета обсуждения, но я все-таки это выскажу..." "Я бы хотел, чтобы группа обсудила другую проблему ..." "Это не дает ответ на вопрос Джима, но это очень важно для меня..." "Не будет ли группа возражать, если я поставлю несколько иную проблему..." "Если я это не выскажу, я лопну..."

Следующая выдержка демонстрирует такого рода эго-центрированное участие:

Джейн: Интересно, стали бы они против этого так же возражать, если бы они находились при этом в группе? Я имею в виду ту ситуацию, когда мужчина идет из дому, чтобы встретиться со своими друзьями...

Билл: Мне кажется...

Джейн: ...и женщины начинают возражать против этого... Вилл: А мне кажется... Мне кажется...

Джейн: Если бы женщины были в...

Билл: Мне кажется, что в большинстве случаев это действительно так. Они не терпят их слишком активного общения с другими.

Понимаете, они боятся, ведь мужчины имеют намного больше свободы. Они это чувствуют. Они пытаются ограничить их мобильность, привязать их к дому, ограничить их общение с другими.

В данном случае Билл просто "выпалил" свою мысль. Ему нужно сделать это побыстрее, так что он начинает перебивать предыдущего выступающего. Вряд ли он услышал или понял то, о чем Джейн пыталась сказать.

Когда лидер внимательно следит за смыслом и замыслом предыдущих высказываний и при этом выражает понимание и доброжелательность, это помогает членам группы принимать участие в групповом обсуждении, учитывая общегрупповую ситуацию. Здесь мы, возможно, видим пример того, как отдельные индивиды, на первых порах, демонстрируют нечто вроде "туннельного видения", когда их восприятие тесно привязано к их собственным нуждам и потребностям. Позже диапазон их восприятия расширяется и уже включает в себя и потребности других членов группы. Таким образом, эгоцентрированное восприятие уступает место группоцентрированному восприятию.

Такое расширение активного психологического поля членов группы несомненно является только одним из возможных объяснений тех изменений, которые касаются природы участия того или иного члена группы. Нам необходимо понять более точно, почему такое изменение происходит при внедрении группоцентрированного лидерства. Другим вероятным объяснением этих изменений можно считать тот факт, что по мере того, как член группы все больше ощущает рост благожелательности к нему со стороны группы, исчезает необходимость защищать собственную самоорганизацию. В таком случае у него появляется возможность уделять внимание решению групповых проблем.

Группоцентрированное лидерство, по-видимому, ускоряет появление у индивидов ощущения уверенности, что позволяет им проявлять свои искренние чувства и отношения, говорить то, что они думают. По мере того, как они проникаются атмосферой доброжелательности, они сбрасывают маску, снимают некоторые защитные барьеры. В большинстве групп истинные чувства и отношения скрыты, вытеснены, находят выход наружу лишь в совершенно новых ситуациях, когда другим невозможно проследить связь между этими чувствами и общей ситуацией. Когда же реальные установки проявляются в отношении вполне реальных вещей, то в таком случае их легче понять и, соответственно, ими легче управлять. Следовательно, группа будет более эффективно решать свои проблемы в атмосфере, допускающей спонтанное выражение чувств, потому что, когда индивидам приходится работать вместе, эффективность их действий зависит от взаимопонимания и общности взглядов. Нужно полагать, что когда существует соответствие между тем, что тот или иной член группы говорит, и тем, что он имеет в виду, когда члены группы действительно готовы обнародовать свое мнение, творческие идеи, истинные чувртва, тогда достижение взаимопонимания более вероятно. За взаимопониманием следует консенсус, а за консенсусом — действие, которое больше всего соответствует потребностям группы.

Уменьшение зависимости от лидера. Одним из самых заметных результатов группоцентрированного лидерства является уменьшение зависимости членов группы от лидера. В дискуссионных группах это проявляется в расширении круга тем, которые самостоятельно инициируются членами группы, в уменьшении необходимости обращаться к лидеру за его оценкой и суждением, в появлении большего числа высказываний, не соответствующих мнению лидера. В нашем Консультационном центре это привело к тому, что члены персонала взяли на себя инициативу по разработке нового вида услуг для общины, попытались самостоятельно применить новые консультационные методики, поддерживали эффективное функционирование Центра при отсутствии одного или группы сотрудников. И вместо того, чтобы расходовать энергию на попытки понять, что от них хочет их лидер или что бы ему понравилось, в группах с настоящим самоуправлением каждый начинал ощущать себя членом по-настоящему творческого коллектива. В таких группах существуют условия, при которых каждый в группе имеет возможность настоящей самореализации, самовыражения, саморазвития. Индивиды учатся брать на себя ответственность за свои чувства, идеи, поведение.

Мы отчетливо наблюдали процесс, когда группа формулирует свои собственные стандарты, при условии существования соответствующего психологического климата для решения этой проблемы. На значение таких "групповых стандартов" часто указывалось в работах по производительности рабочих на промышленных предприятиях. Исследования на базе Вестерн Электрик (71) демонстрируют, каким образом группы устанавливают свои собственные стандарты и насколько успешно члены группы адаптируются к тем стандартам, которые установила им группа. Наш собственный опыт, кроме того, что полностью соответствует этим данным, вдобавок убеждает нас в том, что те стандарты, которые вырабатываются группой самостоятельно, намного более реалистичны, проще peaлизуются и более приемлемы, чем те, что навязываются группе извне. Более того, когда тот или иной индивид в группе приложил свою руку к разработке этих стандартов, он с большей готовностью их примет и будет поддерживать. Зачастую группа устанавливает для своих членов стандарты гораздо выше, чем те, что могут устанавливаться внешней властью. Мы все имели опыт работы в группах, установивших для себя такие цели, о которых управляющий или начальник не мог и мечтать. Группа, точно так же, как и индивид, скорее всего, установит для себя наиболее адекватные стандарты, если они вырабатываются не в ответ на какую-то, ощущаемую группой, внешнюю угрозу. Мы можем наблюдать такого рода реакцию в обычной практике снижения выработки, к которой обращаются рабочие на промышленных предприятиях в ответ на введение новых расценок на основании данных "экспертов", измеряющих количество движений в единицу времени. Исследования, проведенные на промышленных предприятиях Кохом и Френчем (18), подтверждают тот факт, что в группах, которые устанавливают для себя стандарты самостоятельно, эти стандарты гораздо охотнее принимаются всеми членами группы. Точно так же исследование, проведенное Радке и Клизури-хом (66), относительно покупательских и потребительских предпочтений домохозяек и их семей, показало ббльшую готовность изменить пищевые предпочтения в тех группах, которые сами вырабатывали решения, нежели в тех, где просто читались лекции на эту тему. Эти исследования, как и наш собственный опыт, привели нас к пониманию того, что в тех группах, где самостоятельно вырабатываются стандарты, ценности, решения, они будут приняты скорее, нежели там, где все это делается иначе. Левин и Граббе ясно сформулировали это следующим образом:

"Тот факт, что ... изменения должны навязываться индивиду извне, представляется настолько очевидной необходимостью, что часто воспринимается как должное. Многие люди считают, что создание неформальной атмосферы, атмосферы свободы выбора, как составляющих процесса перестройки, означает не что иное, как то, что руководитель, обеспечивающий процесс этой перестройки, должен быть достаточно умен, чтобы, ма

нипулируя субъектами, внушить им мысль о том, что это они сами управляют всем происходящим. Такие люди считают, что подобный подход является простой маскировкой того, что, по их мнению, было бы более честным, то есть прямых методов применения силы. Однако следует заметить, что если под перестройкой понимается создание некоего супер-эго, то из этого неизбежно следует, что эта цель не будет достигнута, пока совершенно новые ценности не будут приняты группой, в результате их свободного выбора" (50, с. 61).

Это факт огромного значения. Если мы согласимся с таким утверждением, это будет означать необходимость перестройки большинства существующих концепций управления и администрирования. Лидер группы, который видит свою основную задачу в том, чтобы обеспечить группе такие условия, при которых члены группы самостоятельно смогли бы вырабатывать решения, выполняет совершенно другую роль, нежели лидер, который прилагает основные усилия к тому, чтобы обеспечить наиболее эффективный способ доведения собственных решений до членов группы, и который должен постоянно поддерживать мотивацию группы на выполнение этих решений.

В заключение, можно сказать, что все выводы, все то, что мы осмелились представить в качестве результатов, которых можно ожидать от применения группоцентрированного лидерства, основано на очень небольшом практическом материале и часто непроверенных данных. Тем не менее, эти начинания оказали на нас огромное влияние, и мы не могли не почувствовать, что социальная наука на этом пути может достигнуть более полного понимания демократии. Эта демократия будет означать более активное, живое участие простых людей во всех касающихся их вопросах. Это будет означать возможность самореализации каждого члена группы, возможность максимального использования потенциала каждой группы.

Примечания:

2

Carl Rogers: Dialogues: Boston, Houghton Mifflin Company, 1989.

24

Номера замечаний соответствуют номерам выступлений:

8. Здесь лидер пытается понять смысл и интенцию последних трех высказываний Билла. Здесь это особенно важно потому, что в пункте 2 Дон прерывает его, чтобы защитить себя, а в пункте 6 Фрэнк шутливо возражает. Группа отвечает Фрэнку смехом, давая понять, что она не согласна с Биллом. Лидер не видит связи между замечанием Билла и предшествующим обсуждением.

10. Здесь лидер связывает иллюстрацию Билла с его предыдущим возражением, однако делает это осторожно, в форме вопроса.

16. Опять-таки лидер старается понять Кэти и связать смысл ее несколько эмоционального примера с предыдущими замечаниями. Стью, с другой стороны, в пунктах 13 и 15, очевидно, пытается подтолкнуть Кэти к более широкому обобщению, которое та отвергает в пункте 14.

18. Здесь лидер связывает то различие между мужскими и женскими интересами, на которое указывает Кэти, с ролью лидера, что, собственно, и является предметом обсуждения.

22. Очевидно Сэм не видит никакой связи между обсуждением потребностей членов группы и лидерством. Он чувствует отклонение от основной темы.

23. Хотя Сэм выразил свои чувства в другой форме, лидер осторожно уточнил, что имел в виду Сэм, таким образом связывая высказывание Сэма с предшествующей темой обсуждения.

25. Стью, беря на себя связующую функцию, делает успешную попытку соотнести размышления по поводу потребностей и предшествующую тему лидерства.

26. Замечание Сэма показывает его несогласие с тем, что группа исследует проблему дигностики потребностей. Связующее замечание в пункте 25 было для группы более полезным и встретило большую благожелательность со стороны группы.

27. Пытаясь уловить смысл сказанного Стью, лидер немного опережает события. Лучше бы ему было сказать: "Ты говоришь о том, что проблема диагностики связана с одним из типов лидерства, но не обязательно— с другим".