ПРЕДИСЛОВИЕ

Экспрессивные движения лица и тела… прежде всего служат коммуникации между матерью и ее дитем… Экспрессивные движения придают живость и энергию нашим словам. Они выдают мысли и намерения других гораздо правдивее, чем это делают слова, которые бывают лживы… Свободная экспрессия внешних проявлений эмоции усиливает ее. С другой стороны, подавление, насколько это возможно, всех внешних проявлений ослабляет наши эмоции, Кто дает дорогу проявлениям ярости, усиливает свой гнев; кто не контролирует проявления страха, испытывает еще больший страх; а кто остается пассивным, когда переполнен горем, упускает свой лучший шанс вновь обрести эластичность ума.

Чарльз Дарвин, 1872. Выражение эмоций у человека и животных

Сегодня мы являемся свидетелями атаки на психоанализ со стороны психиатров и других специалистов, не отрицающих его основные принципы. Критицизм проистекает скорее из разочарования результатами психоаналитической терапии. Даже если оставить в стороне серьезные проблемы, связанные со стоимостью, временем и доставляемыми неудобствами, желанные изменения личности, чувств и поведения больного зачастую не достигаются. Многим пациентам, правда, помогли; некоторым стало лучше. Однако число пациентов, годами подвергающихся анализу или кочующих от одного аналитика к другому без каких-либо заметных изменений в своем недуге, своей неудовлетворенности или в своих реальных проблемах, внушает тревогу.

Буквально на днях я консультировал молодую женщину, которая в течение четырех лет посещала аналитика и более года подвергалась другой форме терапии. Ее комментарий по поводу полученного опыта является типичным: «То, с чем я пришла, фактически не изменилось. Мне всегда казалось, что я могу чувствовать гораздо больше, чем чувствовала на самом деле. Хотя анализ помог мне понять многие вещи, я не стала чувствовать больше. Этим я была разочарована».

Реакция психиатров-аналитиков на эту ситуацию неоднозначна. Одни предлагают усовершенствованные формулировки, тогда как другие просто полагаются на здравый смысл. К сожалению, ни один из этих подходов не дает решения проблемы. Никто не вправе обвинить Фрейда, что великие открытия, которые он дал миру, оказались относительно неэффективными для преодоления тяжелых эмоциональных расстройств, от которых страдают многие люди. Сам Фрейд таких обещаний не давал. Он знал ограничения своей техники.

Ситуация, в которой находится сегодня психоанализ, ничем не отличается от ситуации, в которой оказывается любая другая молодая медицинская дисциплина. Можно ли сравнивать результаты, достигнутые в кабинете врача теперь, с теми, что были сто лет назад? Прогресс есть результат изменения техник, лучшего понимания проблем и лучших навыков. Если современный психоанализ обвиняют в нынешней ситуации, то только за его нежелание менять свои традиционные процедуры.

В истории психоанализа были экспериментаторы и теоретики. Если большинство посвятило себя развитию теории, то некоторые, прежде всего Шандор Ференци и Вильгельм Райх, внесли существенные изменения в технические процедуры. Своей «активной техникой» или «анализом снизу» Ференци пытался подступиться к сложным проблемам характера, которые в то время не поддавались психоаналитическому методу. Вклад Райха более полно мы обсудим в дальнейшем.

Проблема, с которой сталкивается психоанализ, проистекает из того факта, что аналитик имеет дело с телесными ощущениями и чувствами на вербальном и психическом уровне; что касается предмета анализа, то им являются чувства и поведение индивида. Его мысли, фантазии и мечты исследуются исключительно с целью понять чувства и изменить поведение. Разве мы не можем представить себе, что существуют и другие способы и средства повлиять на чувства и поступки? В 1899 году в письме Флиссу Фрейд проявил свой неизменный интерес к этому вопросу: «Время от времени я отчетливо представляю себе вторую часть лечебного метода-провокацию чувств и мыслей пациента, как будто это совершенно необходимо».

Фрейду не удалось изобрести метод лечения, который бы воплотил его идею. Эту неудачу можно приписать сложности взаимоотношений между душой и телом. До тех пор пока концепция дуализма души и тела оказывает влияние на мышление, эта трудность непреодолима. Можно предположить, что Фрейд всю свою жизнь бился над этой проблемой. В этой борьбе возникли четкие формулировки, составляющие психологию Я. Но та же проблема стоит перед нынешними аналитиками столь же остро, как она стояла перед Фрейдом.

Я не намереваюсь в этом кратком предисловии предложить ответ на этот громадный вопрос. Скорее я бы хотел пояснить тезис, который лежит в основе данного исследования и указывает путь для решения этой проблемы. Аналитики сознают идентичность многих соматических процессов с психологическими феноменами. В области психосоматической медицины полно таких примеров. В результате возникла идея, что живой организм выражает себя в движении гораздо яснее, чем в словах. Но не только в движении! В позе, осанке, мимике и жестах организм говорит языком, который предвосхищает и превосходит его вербальное выражение. Более того, имеется множество специальных исследований, в которых показана связь между структурой тела и эмоциональными установками. Тело может быть столь же ценным объектом аналитической техники, как сновидения, обмолвки и свободные ассоциации.

Если структура тела и темперамент взаимосвязаны, как это может установить всякий, кто изучает человеческую природу, вопрос тогда является следующим; можно ли изменить характер индивида, не изменяя структуру тела и его функциональную подвижность? Или наоборот: если можно изменить структуру тела и улучшить его подвижность, нельзя ли этим добиться необходимых для пациента изменений темперамента?

В своей эмоциональной экспрессии индивид представляет собой единое целое. Не разум злится, и не тело борется. Это индивид выражает себя. Поэтому мы изучаем, как конкретный индивид выражает себя, каков спектр его эмоций и в чем его ограничения. Это исследование подвижности организма вследствие эмоционального переживания основано на способности «выдвигаться».

Здесь находится ключ к пониманию относительной неудачи психоанализа. Он сравнительно мало помогает понять, почему человек ведет себя именно так, а не иначе. Человек, который боится войти в воду, может прекрасно знать, что с ним ничего не случится. Мы должны понять и научить преодолевать страх движения.

Если детерминанты личности и характера структурированы физически, не должны ли терапевтические устремления равным образом быть ориентированы и на тело? Знание есть прелюдия действия. Чтобы быть более эффективной, аналитическая терапия должна способствовать как осознанию, так и действию в терапевтической ситуации. Принципы теории и техники, используемые в рамках этого нового подхода, образуют то, что мы называем биоэнергетическим анализом и терапией.

Одним из тех, кому принадлежит особая заслуга в расширении рамок аналитической техники, был Вильгельм Райх, который ввел в анализ изучение физической экспрессии и активности пациента. Многие, возможно, не согласны с поздними работами Райха, но его разработки являются важным вкладом в психиатрию. Многочисленными ссылками на его идеи в этой книге я выражаю свою признательность Вильгельму Райху, который был моим учителем. С другой стороны, биоэнергетическая терапия появилась независимо от Райха и его последователей и отличается от теорий и техник Райха во многих важных аспектах — некоторые из них изложены в этой книге.

Пожалуй, будет интересно указать различия между биоэнергетической терапией и традиционными психоаналитическими техниками. Во-первых и прежде всего, исследование пациента является целостным. В биоэнергетической терапии врач анализирует не только психологическую проблему пациента, как и каждый аналитик, но и физическое выражение этой проблемы в том виде, как она проявляется в структуре тела и движении пациента. Во-вторых, все техники ориентированы на высвобождение физического напряжения, которое проявляется в хронически контрактированных и спастичных мышцах. В-третьих, отношения между терапевтом и пациентом в сравнении с психоанализом имеют еще одно измерение. Поскольку помимо анализа на вербальном уровне проводится работа и на физическом, возникающая в результате активность вовлекает аналитика гораздо глубже, чем это делают традиционные техники.

Чем же являются в такой ситуации перенос и контрперенос? Они являются мостом, по которому мысли и чувства от одного человека переходят к другому. В биоэнергетической терапии благодаря физическому контакту перенос и контрперенос сфокусированы более строго. Это, однако, требует от аналитика умения справляться с возникающим эмоциональным напряжением. Если эта способность отсутствует, аналитик не готов к выполнению своей задачи. Только будучи скромным и честным, можно осмелиться встретиться лицом к лицу с великими источниками чувства, которые находятся в сердце человека.

Данная книга не претендует на полное изложение теорий и техник биоэнергетического анализа и терапии. Эта область столь же обширна, как и сам субъект жизни. В качестве введения в тему необходимо устранить разрыв между психоанализом и концепцией физического подхода к эмоциональным расстройствам. Дальнейшие исследования ведутся как в теоретическом, так и в практическом аспекте этой работы.

Мне бы хотелось выразить признательность моему ассистенту доктору Джону Пиерракосу, помощь которого в формулировке идей, представленных в этой книге, трудно переоценить, и доктору Джоэлу Шору за его терпеливое и критическое изучение рукописи. Кроме того, я хотел бы поблагодарить членов семинара по динамике структуры характера за советы и критические замечания, которые сделали мои идеи более отточенными.

Благодарю также мисс Дору Акчим, любезно согласившуюся напечатать рукопись этой книги.

Александр Лоуэн
Нью-Йорк