1919

На протяжении всей письменно зафиксированной истории человечества одно суеверие остается универсальным — для всех рас и цивилизаций нашей планеты. Согласно этому верованию некоторые люди в отдельных сообществах обладают уникальной властью причинять вред другим — либо просто силой своей воли, либо используя некий магический инвентарь. В некоторых районах соломенного мира, включая Гаити, Австралию, Африку и ряд областей Восточной Европы, вера в проклятия и наговор сильна так же, как и прежде. И хотя большинство просвещенных людей Запада и выказывают свое пренебрежение к подобным «россказням», сообщения очевидцев дают основания полагать, что действительно иногда совершенно здоровые люди вдруг заболевают и умирают безо всяких видимых разумных причин.

Среди хорошо известных методов сверхъестественного убийства — ритуал указывания костью, практикуемый аборигенами Австралии. Первые белые поселенцы этого континента были весьма удивлены той быстротой, с какой смерть поражает человека после подобных магических ритуалов колдунов-аборигенов, называемых «мулун-гава».

Такая необычная форма казни существует уже несколько тысячелетий и продолжает существовать доныне. Используемое оружие, ритуальные кости-убийцы, или кундела, обычно изготавливаются из бедер крупных ящериц, кенгуру или страусов эму, но некоторые вырезают из дерева. Их оформление, как и используемый материал, разнится от племени к племени. Обычно кундела невелики размером, от шести до девяти дюймов длиной, заострены на одном конце и отскоблены до гладкой круглизны на другом. Их прокаливают огнем, разведенным на древесном угле, и тупой конец оборачивают человеческими волосами, а затем заряжают психической энергией мунугува. Как только оружие было готово, его передавали курдайтча, ритуальным племенным палачам. Эти зловещие фигуры украшали себя кенгуровым волосом, который крепили к коже человечьей кровью, для большего устрашения могли еще прибавить маски из перьев эму.

Действуя, как бригада мафии по «разборкам», группами по двое-трое, курдайтча рыскали без устали и редко упускали во время своей охоты осужденного. Когда им наконец удавалось загнать свою жертву в угол, они приближались футов на пятнадцать, один держал кость, так чтобы ее было видно приговоренному.

Нацелив ее как пистолет, он выбрасывал руку с кунделой вперед, а остальные курдайтча в это время распевали злые заклятия. Как только мысленный удар достигал намеченной жертвы, они удалялись, зная, что смерть вскоре последует и будет столь же неизбежна, как от удара копьем в сердце.

Описание мучений, которые претерпевали те, кого затронуло карающее воздействие кунделы, не является приятным чтением. Один из первых исследователей антропологии аборигенов, доктор Герберт Базедов, писал о человеке, который, как он узнал, был обречен проклятием окончить свою жизнь в страданиях: «Его щеки побелели, а глаза остекленели, в то время как черты лица ужасно исказились… когда он пытался кричать, звук застревал у него в горле и все, что выходило наружу, было пеной на губах. Его тело задрожало, и мышцы непроизвольно начали сокращаться… скоро он упал на землю и забился в смертельных судорогах…» Для человека смерть явилась облегчением. Многие психологи считают, что эти реакции — лишь последствия чрезвычайного страха, который ускоряет выделение человеческим телом адреналина, сокращая подачу крови к мышцам и сжимая малые кровеносные сосуды. Этот глубокий страх может, по мнению таких врачей-практиков, спровоцировать летальный исход.

Итак, когда сама жертва верит в неотвратимость магической смерти и ее собственные соплеменники преисполнены той же уверенности, проклятиям совсем несложно привести к столь убийственному результату. Западные специалисты считают, что ритуал с костью на самом деле психосоматическое самоубийство, а не настоящее убийство с применением таинственных психических сил.

Один-два зафиксированных случая, из происшедших в этом столетии, убеждают, что убийство по методу аборигенов вовсе не обязательно неотвратимо, в то время как другие примеры только увеличивают число доказательств в пользу действительно жуткой силы, которой обладают кости.

В 1919 году доктор С. М. Ламберт работал в составе международной группы медиков от Рокфеллерского фонда в отдаленной миссии Мона-Мона на севере провинции Квинсленд. В своем отчете, опубликованном через несколько лет, доктор Ламберт делает вывод, что «костяной метод» убийства не оставляет физических следов и смерть наступает по причинам, которые современная медицина опознать не способна.

Поначалу он сам отмахивался от всех разговоров о невидимом убийстве на расстоянии, пока осенью 1919 года один из местных помощников при миссии, новообращенный христианин по имени Роб, не пал жертвой проклятия, наложенного на него аборигеном-шаманом Небо. Тут Ламберт понял, что, его прежнее мнение придется резко изменить.

Вскоре после того, как на него была направлена кость, Роб серьезно занемог и быстро начал слабеть, несмотря на то что осмотр Ламберта не выявил никаких признаков лихорадки или симптомов любой другой известной болезни. Врач попытался убедить аборигена не поддаваться самовнушению. Но, видя, как с каждым часом из тела Роба утекает жизнь, Ламберт отправился к самому шаману и пригрозил лишить его племя помощи фонда. С неохотой Небо согласился посетить Роба и наложил новый заговор, освобождающий его от воздействия силы кости.

На следующее утро работник совершенно выздоровел и к нему снова вернулись его физические силы.

Иногда, однако, ритуал кости приводит к гибели жертвы, несмотря на все усилия белых.

В 1953 году туземца по имени Кинжика, который чем-то прогневил свое племя и был наказан костью, перевезли по воздуху из местечка Арнхемленд на северные территории. Кинжика не был ранен или отравлен и, как оказалось, не страдал ни от одной из известных болезней, однако доктора в Дарвине быстро поняли, что он умирает, и угадали, что виноват в этом страх перед проклятием. Однако никто в современной больнице не был в состоянии помочь ему, а психиатрам так и не удалось убедить пациента, что ему осталось жить гораздо больше, чем несколько дней. В действительности туземец прожил всего семьдесят два часа после госпитализации и испустил дух в жутких конвульсиях.

Вскрытие тела Кинжика не выявило никаких повреждений или наличия яда.

Три года спустя, в середине апреля 1956-го, снова из Арнхемленда в ту же самую больницу поступил пациент-туземец по имени Лиа Вулуми, пораженный той же неведомой болезнью. Обследования, включая рентгеноскопию, анализы крови и спинномозговой жидкости, не выявили ничего выходящего за пределы нормы, и врачи, занимавшиеся этим больным, не смогли отыскать иных причин его состояния, кроме как воздействие ритуала кости.

По словам одного специалиста, пытавшегося его вылечить, жизнь просто медленно уходила из тела, будто песок из песочных часов. Психиатры использовали гипноз, пытаясь насильно убедить пациента, что он сможет перенести проклятие, однако его силы медленно уменьшались, и пришлось перевести его на искусственное дыхание.

И снова усилия докторов провалились. На третий день Лиа Вулуми действительно умер, корчась, сотрясаясь всем телом, страдая от приступов рвоты, — еще одно трагическое подтверждение действенности печально известных костей смерти.

США, Баррон, штат Висконсин. Тринадцатилетний мальчик Гарри Андерсон, отправившись на прогулку за бензином, вдруг увидел, как на него движутся двадцать маленьких человечков в одну цепочку. Каждый, по его словам, был не больше восемнадцати дюймов ростом.

Ла-Манш. Шхуна «Люсьена» из порта Сен-Мало была выброшена на берег у Гудвин-Сэндс, графство Кент. На столах в кают-компании стояли тарелки с начатой пищей, но те, кто приготовился ею полакомиться, отсутствовали и так и не объявились впоследствии.

В прошлом веке, в 1876 г., в Нанкине (Китай) на улицах возникла страшная паника — какие-то невидимки отрезали у людей косички. «Эпидемия» распространилась на Шанхай, а затем и другие китайские города. А первые упоминания об этих случаях относятся аж к 477–517 гг., эпохе династии Вэй.

Такие истории вызывали усмешки в Европе, но многим стало не до улыбок, когда в 1919 году в Лондоне девушек стали хватать чьи-то невидимые руки, срезать волосы, а потом таинственно исчезать. Психологи так и не предоставили неоспоримых фактов исчезновения волос у людей с головы.

Случаев нападения невидимок в истории необъяснимого насчитывается несколько тысяч.

В этом году в Испании в городе Лимпиасе сотни людей дали под присягой показания о том, что своими глазами наблюдали, как изображения некоторых святых на картинах совершали чудеса, выходя из рам, выполняли те или иные движения.

Профессор Йенш, давший описание этого случая в своей книге «Эйдетические изображения», попытался объяснить эти случаи наличием эйдетических образов, то есть «весьма сложных изображений на сетчатке глаза, продолжающих существовать в нашей зрительной памяти и как бы накладывающихся на обычные зрительные образы». Но он так и не объяснил, как этот непростой процесс, во многом сугубо индивидуальный, смог происходить у столь значительного количества людей в одно и то же время.

И почему эти оживающие образы появляются на протяжении всей человеческой истории перед представителями разных культур?

Любопытный случай произошел в доме сельского пастора Свентона Новерса, Норфолк. О нем писали все английские газеты. 30 августа обнаружилось, что через потолки нескольких комнат сочится нефть (точнее, она собиралась пятнами на потолке).

В последующие дни она стала течь постоянно и бить струями из стен. Было высказано предположение, что дом стоит на нефтяной скважине, но нефть в доме была не неочищенной, каковой в таком случае ей полагалось быть, а являлась смесью керосина и бензина (одна кварта в десять минут — такова была скорость ее поступления). 1 сентября «дождь» шел в доме 13 раз: при этом два раза была вода, а одиннадцать раз смесь метилового спирта и сандалового масла. Вещи в доме безнадежно пострадали, людей пришлось эвакуировать.

Продолбили стены и потолки — ничего. Подумали на девушку-служанку и обвинили во всем ее, но позже она подала в суд на хозяев, и дело было прекращено. Никто так и не смог объяснить, каким образом бедная служанка могла затащить пятьдесят галлонов нефти на чердак, да еще под пристальным наблюдением людей, проводивших расследование.