Древнейшие цивилизации рождались по берегам великих рек — Нила и Хуанхэ, Инда и Ганга, Тигра и Евфрата. По берегам рек Восточной Европы шло расселение славянских племен. Реки с давних пор были важнейшими артериями, по которым шел обмен товарами, достижениями культуры, идеями между народами нашей планеты. Но вместе с тем реки несли людям страшные бедствия и гибель, когда выходили из берегов и затопляли обжитые местности и территории.

«Речные наводнения — очень распространенное стихийное бедствие. История населения многих речных долин и устьевых участков равнинных рек — это одновременно печальная летопись драматической борьбы человека с водной стихией. Не случайно многие реки получили названия рек бедствий и горя, а некоторые народы ведут свое летоисчисление от катастрофических наводнений в населяемых ими речных долинах и дельтах, — пишет С. С. Гинко в книге “Катастрофы на берегах рек”. — Основные естественные причины речных наводнений — это гидрологические явления: формирование выдающихся половодий и паводков, затяжные дожди и ливни. Естественными причинами речных наводнений могут быть также особенности зимнего режима некоторых рек, гидродинамическое взаимодействие морей (океанов) и рек в дельтах и устьях, оползни и обвалы в долинах предгорных и горных участков водотоков, вызываемые тектоническими процессами в земной коре и т. д.»

Большинство рек нашей планеты имеет поймы. Пойма — это широкая плоская область, идущая вдоль русла реки. И на очень многих из рек, например на Ниле в Египте, Миссисипи в США, По в Италии, ежегодно часть поймы заливается водой, примерно каждые двадцать лет затопляется значительная часть поймы, а приблизительно раз в столетие наводнение превращается в настоящий потоп. Неудивительно, что для жителей речных долин, чей кругозор ограничивался их родными местами, такой потоп казался всемирным.

В северных странах причиной катастрофического разлива рек являются, как правило, весенние половодья, вызванные быстрым таяньем снега. Реки при этом могут разливаться на несколько километров (а крупные — и на несколько десятков километров) в ширину, уровень же их может повыситься более чем на 10 и даже 20 метров (наибольший из зарегистрированных уровней подъема воды, равный 60 метрам, был отмечен в 1876 году на реке Янцзы).

В тропических широтах причина катастрофического разлива рек иная: чаще всего она связана с ливнями, неожиданно начинающимися и столь же неожиданно прекращающимися. При этом за очень короткое время на землю может выпасть огромное количество жидких осадков. Ливень, прошедший 14 июня 1876 года над Черрапунджи (Индия), дал за сутки свыше 1000 миллиметров осадков. В 1911 году над Багио (Филиппины) за 63 часа выпало 2000 миллиметров жидких осадков.

Над гавайским островом Кауаи выпадало по 84 миллиметра осадков за 4 минуты, а в Калифорнии в апреле 1926 года прошел ливень, во время которого за минуту выпало 25 миллиметров осадков. Естественно, что такие ливни воспринимались в древности как «кара божья», обрушившаяся с небес и вызвавшая потоп.

Впрочем, и в умеренных широтах случаются катастрофические ливни, вызывающие наводнения. В мае 1839 года на Киев обрушился ливень, который очевидец описал следующим образом: «Пошел дождь, продолжавшийся беспрерывно 3 часа. Он падал не каплями, а ручьями. Казалось, что с неба протянуты веревки толщиной с мизинец. Улица в одну минуту превратилась в бушующий ручей… Вырванные фонарные столбы неслись по ней. Вода так глубоко размыла землю, что обнажились фундаменты домов. Одна из нижних частей города была покрыта водой более чем на 1,5 метра глубины».

21 октября 1882 года над старинным итальянским городом Генуя разразился ливень, давший 810 миллиметров осадков за одни сутки. В ночь на 26 мая 1964 года на город Каменск-Шахтинский в Ростовской области вылилась вся летняя норма осадков: семь миллионов кубометров воды!

О колоссальном ущербе, который нанесли ноябрьские ливни 1966 года старинным городам Италии и ее памятникам искусства, мы уже рассказывали в первой главе.

Наводнения могут произойти и при прорыве завалов, возникших в результате обвала горных пород. Сарезское озеро, о котором мы также рассказывали в первой главе, к счастью, так и осталось на заоблачной высоте. В прошлом веке в Гималаях рождение подобного же рода завального озера окончилось катастрофой. В сентябре 1893 года произошел обвал в ущелье, по которому протекал один из притоков Ганга река Алакланда. Не прошло и года, как рожденное в результате завала озеро достигло вершины каменной преграды, а затем вода его начала переливаться через край. В течение суток в этой преграде был пробит проран, вода хлынула вниз стремительным потоком и смела с лица земли город Сридгар. Даже в 200 километрах от завала вода в реке Ганг поднялась на три метра. В ущелье же, ниже завала, она за короткое время поднялась на 50 метров!

Таким образом, мы видим, что катастрофические наводнения могут постигнуть как жителей северных широт, так и тропиков, как обитателей речных пойм в низине, так и горцев. Неудивительно, что о потопах рассказывают и атапаски, населяющие Аляску и Канаду, и индейцы Амазонки, и многие другие народности. Только северяне-атапаски связывают потоп с таяньем снегов, а жители великой реки — с внезапным разливом вод Амазонки. Это вполне понятно, ибо именно с данным видом стихийного бедствия сталкивались их предки, которым пришлось пережить катастрофу; рассказ о ней трансформировался сквозь призму мифологии (и тем более под влиянием миссионеров) в легенду о всемирном потопе.

Огромные массы воды, низвергающиеся с неба во время ливней или приходящие с гор во время интенсивного таянья снегов, долго не задерживаются. «Потопы с небес» проходят так же, как проходят весенние паводки. Долины рек, испытавшие потоп, вновь возвращаются к жизни. Однако случается и так, что вода поглощает сушу навсегда, превратив ее в дно морское или дно озера. Причиной этого являются, в первую очередь, сильные землетрясения, в результате которых происходят провалы земной коры.

Во время землетрясений с большой магнитудой происходит перемещение колоссального объема горных пород: например, землетрясение 1950 года, произошедшее в высокогорной части Тибета, вызвало перемещение пород общим весом около двух миллиардов (!) тонн. Гоби-Алтайское землетрясение, произошедшее на юге Монголии 4 декабря 1957 года, подобно Гималайскому произвело значительные изменения в рельефе местности. Была перемещена часть горного массива площадью полтора на три с половиною километра, причем горизонтальное смещение, к востоку, достигало десятков метров, а вертикальное, вниз, — 328 метров. Если бы землетрясение произошло не в безводной гористой и пустынной местности, а возле берега моря, озера или реки, эта более чем трехсотметровой глубины сбросовая «яма» была бы заполнена водой и образовался бы новый глубокий водоем.

Подобного рода провалы, влекущие за собой потоп, не раз случались на памяти людей и, видимо, также служили источником легенд о потопе, посланном за грехи свыше, Даже в Новое время в них видели «кару божью»… 7 июня 1692 года в 11 часов 43 минуты (дату удалось установить с точностью до одной минуты благодаря тому, что спустя более чем два с половиною столетия археологи-подводники нашли часы, стрелки которых остановились в момент катастрофы) на острове Ямайка был уничтожен город. Порт-Ройял, снискавший печальную славу «пиратского Вавилона», ибо город этот был центром пиратства и работорговли в бассейне Карибского моря. Сильнейший толчок вызвал гигантскую волну, обрушившуюся на Порт-Ройял, северная часть его погрузилась на дно — вместе с тавернами и церквами, складами и жилыми домами, фортами и площадями. На поверхности к концу дня осталось лишь двести из двух тысяч домов «пиратского Вавилона», остальные оказались на дне залива.

«Кара божья постигла вертеп разврата», — констатировали церковники. А так как больше всего от пиратства страдали испанцы и португальцы, правоверные католики, считавшие протестантов англичан и голландцев и французов-гугенотов «еретиками», то больше всех о наказующем «персте божьем» говорили католические священники. Однако не прошло и века, как подобная же «кара свыше» обрушилась на столицу католической Португалии город Лиссабон. Причем произошло это в тот день, когда столица торжественно праздновала День всех святых…

1 ноября 1755 года огромные толпы верующих отправились в многочисленные церкви Лиссабона на первую мессу. И вдруг под ногами их задрожала земля. Церкви, дворцы, многоэтажные старинные здания стали рушиться от мощных толчков. Улицы и площади португальской столицы оказались погребенными под развалинами рухнувших двадцати тысяч домов. Затем последовала двадцатиминутная пауза… сменившаяся новым, еще более страшным толчком.

«Многим из оставшихся в живых жителям после первого землетрясения с трудом удалось добраться до нового причала Кайз-Депреда на набережной реки, который привлек внимание их своей прочностью. Приземистый и массивный, он казался надежным убежищем. Но и это пристанище пострадавших было недолговечным! С первыми же новыми ударами фундамент причала осел, и, подобно тому, как это случилось свыше 60 лет до этого в Порт-Ройяле, все сооружение вместе с обезумевшими от ужаса людьми бесследно исчезло в водной стихии. Спастись никому не удалось, — пишет американский сейсмолог Э. Робертс в книге “Когда сотрясается Земля”. — Почти следом за этим на город обрушилось еще одно несчастье — несколько запоздалое следствие первого сотрясения: образовавшаяся в океане волна с огромной силой хлынула на побережье Португалии, а затем и на другие районы Атлантики. В устье реки Тежу вначале произошел спад воды, обнаживший песчаные наносы. И тотчас же сюда ринулась бурлящая водяная стена высотой около шести метров, сметая все, что попадалось на ее пути на протяжении почти одного километра от русла реки. Обломки снесенных мостов, снасти разбитых кораблей, разрушенные здания — все это переплелось в русле в один огромный клубок.»

После Лиссабонского землетрясения (описание его можно найти не только в книге Э. Робертса, а также других научных и научно-популярных книгах, но и в «Поэме о лиссабонской катастрофе» и повести «Кандид», написанных знаменитым вольнодумцем Вольтером) существенно изменились очертания берегов Португалии. Близ Лиссабона, в гавани Коларес, из-под воды появилась новая скала, по прибрежной полосе, где раньше гуляли волны, теперь стали прогуливаться жители португальской столицы, сумевшей подняться из руин. Наряду с подъемом суши здесь имели место и провалы: часть берега ушла под воду так же, как и массивный причал Кайз-Депреда. Ушли на глубину до полусотни метров и находившиеся в нескольких сотнях километров от берега Португалии мели, где еще во времена финикийцев промышляли тунцов.

«В этот год случилось во всем мире землетрясение, вскоре по скончании Юлия Апостаты. Море покинуло берега свои, словно Господь наш Бог снова наслал на землю потоп, и все повернуло вспять, к хаосу, который и был началом всех начал. И море выбросило на берег корабли и разметало их по скалам. Когда жители Эпиддвра увидели это, то устрашились они силы волн и убоялись, что горы воды хлынут на берег и город будет ими разрушен. Так и случилось, и стали они взирать на то с великим страхом…» — рассказывает старинная летопись.

Современный город Цавтат в Югославии на берегу Адриатического моря — наследник древнего античного города Эпидавра. Некоторые улицы Цавтата являются, как выяснили раскопки археологов, продолжением улиц античного Эпидавра. Но большая часть Эпидавра, как показали исследования археологов-подводников, красочно описанные в книге Теда Фалькон-Баркера «У стен Эпидавра» (русский перевод ее вышел в издательстве «Мысль» в 1967 году), находится на дне Адриатики.

Юлий Апостата умер в 363 году н. э. А в 365 году, то есть «вскоре по скончании Юлия Апостаты», как утверждают средневековые источники, в Германии, Италии и Иллирии (так называлось в ту пору адриатическое побережье нынешней Югославии), произошло страшное землетрясение. В результате его почти половина Эпидавра была поглощена морскими водами, «словно Господь наш Бог снова наслал на землю потоп».

Видимо, подобного же рода катастрофа поглотила поселения, существовавшие на берегах «жемчужины Киргизии» озера Иссык-Куль. Следы этих поселений археологи-подводники обнаружили на дне озера. Быть может, и легенда о «провале» града Китежа также связана с катастрофическим опусканием этого русского города на дно озера Светлояр. Не исключено, что именно, так погиб и древний город Тартесс на Пиренейском полуострове, руины которого вот уже в течение века тщетно ищут на суше.

Катастрофические опускания под воду больших участков суши (но, разумеется, несопоставимых по площади с целыми странами, а тем более континентами) происходили и в прошлом веке. В начале XIX столетия в устье Инда опустилась под воду территория, равная Керченскому полуострову. В 1811 году в результате землетрясения резко опустилась площадь в несколько тысяч квадратных километров на глубину в три — пять метров, 500 квадратных километров суши оказались затопленными. И в американском штате Миссури, где произошла эта катастрофа, родилось новое озеро — Рилфут.

Спустя полвека, в 1861 году, в дельте реки Селенга под воды Байкала ушла Цаганская степь — участок площадью в 200 квадратных километров (площадь европейского княжества Лихтенштейн). На озере образовался залив глубиной в семь метров, справедливо названный Провал.

Мессинское землетрясение, описанное Максимом Горьким в статье «Землетрясение в Калабрии и Сицилии», принесло не только разрушение двух городов и множества селений, но и изменило очертания Мессинского пролива, разделяющего Апеннинский полуостров и Сицилию. Случилось это уже в нашем, XX, столетии. После Чилийского землетрясения 1960 года водами Тихого океана поглощена была полоса побережья Чили площадью в 10 тысяч квадратных километров (третья часть территории Бельгии!), погрузившаяся на глубину в два метра.

Вполне понятно, что в прошлом такие катастрофы, сопровождавшиеся волнами цунами, воспринимались как «кара божья» и потоп — вспомните слова старинной летописи о несчастье, обрушившемся на Эпидавр, и сравнение его с потопом, насланным «Господом нашим Богом».

Мы привыкли, что с деятельностью вулканов связано извержение раскаленной лавы. Но, как уже говорилось в предыдущей главе, благодаря вулканической деятельности из недр Земли могут извергаться и грязевые потоки, и большие массы воды.

Лахары — так называют вулканологи вулканические грязевые потоки, смесь твердых обломков с водой. Скорость этих потоков может достигать 90 километров в час, а расстояние, которое они проходят, достигает 160 километров. «Когда говорят “грязь”, то обычно представляют себе что-то мешающее, неприятное, но едва ли опасное; однако за последние несколько столетий грязь, стекающая со склонов, уничтожила больше материальных ценностей, чем любое другое вулканическое явление, и унесла тысячи человеческих жизней», — пишет Г. А. Макдональд, профессор геологии Гавайского университета, приводя примеры подобного рода «грязевых потопов».

Знаменитое извержение Везувия 79 года н. э. погребло город Помпеи под толстым слоем пепла. Другой город, Геркуланум, был залит грязевыми потоками, возникшими в результате сильных дождей, размывших мощные отложения пепла. В результате, когда грязь застыла, Геркуланум был прочно «забетонирован» под слоем, более глубоким, чем слой пепла, покрывший Помпеи.

В кратерах вулканов, временно прекративших свою деятельность, часто образуются озера. Стоит огнедышащей горе вновь проснуться — и потоки воды, холодной или горячей, смешанные с пеплом, устремляются вниз, неся за собой разрушения и гибель всего живого. Такие «потопы» не раз обрушивались на остров Яву. «Несколько иным было катастрофическое наводнение, вызванное таяньем снегов на склонах вулкана Руапеху (в Новой Зеландии) в декабре 1953 г., — пишет Макдональд. — На вершине Руапеху в большом внешнем кратере располагается внутренний конус, в котором в свою очередь находится кратерное озеро. Извержение, происшедшее в I945 г., выплеснуло из него почти всю воду, но одновременно надстроило борта конуса на 6–8 м, и в последующие годы дожди и тающий снег сделали уровень озера еще выше, чем раньше. Пространство между внутренним конусом и кромкой внешнего кратера заполнилось льдом.»

Вода, переполнив озеро, стекла через расщелину в кромке внутреннего конуса, пробив себе туннель через лед и выливаясь в исток одного из ручьев, образующих реку Вангаэху. В конце 1953 года, когда вода «достигла уровня расщелины и стала течь из нее, что-то (может быть, растрескивание тающего льда) вызвало подвижки, которые привели к обрушению части стенки внутреннего конуса, и хлынувшая вода еще больше размыла эту стенку и расширила туннель. Вырвавшись к реке Вангаэху, вода понеслась по ней в виде крутого вала высотой до 6 м, собирая рыхлый обломочный материал и превращаясь в грязевой поток. Плотная жидкая масса ударила в железнодорожный мост и часть его унесла с собой, что привело к крушению экспресса Веллингтон — Окленд, при котором были уничтожены локомотив и несколько вагонов и погибли 154 человека».

Извержения вулканов могут стать причиною потопа не только из-за потоков грязи, мчащихся по склонам, или из-за прорыва озерных вод в кратере. Очень многие острова Атлантики, Индийского и Тихого океанов рождены деятельностью вулканов: Азорский и Гавайский архипелаги, Реюньон и Ян-Майен, остров Святой Елены и остров Пасхи. Вулканическая деятельность может создать остров (и это происходило на глазах человека; даже в течение последних трех веков ученые имели возможность наблюдать за рождением новых островов), но может его и уничтожить. Подобная катастрофа произошла в августе 1883 года в Зондском проливе, разделяющем индонезийские острова Суматру и Яву, когда взорвался вулкан Кракатау, точнее, вулканический остров размерами девять на пять километров, образованный тремя соединившимися конусами вулканов.

«26 августа в 13 час. жители острова Явы, находящегося на расстоянии 160 км от Кракатау, услышали шум, похожий на гром. В 14 час. над Кракатау поднялась черная туча высотой около 27 км. В 14 час. 30 мин. были слышны частые взрывы, и шум все время усиливался. В 17 час. произошло первое цунами, которое, вероятно, было вызвано обрушением кратера. До полудня 27 августа возникало еще несколько цунами, которые объяснялись, видимо, дальнейшими обрушениями северной части Кракатау, — пишет основоположник советской вулканологии В. И. Влодавец. — Взрывы продолжались всю ночь, но самые сильные из них произошли 27 августа в 10 час. 2 мин. Газы, пары, обломки, песок и пыль поднялись на высоту 70–80 км и рассеялись на площади свыше 827 000 км², а звук взрывов был слышен в Сингапуре и в Австралии.»

Спустя полчаса волны цунами обрушились на ближайшие острова, в том числе на густонаселенные районы Суматры и Явы, уничтожив здания, полотно железной дороги, сады, леса, посевы и погубив свыше 36 тысяч человек. «В 10 час. 54 мин. произошел второй гигантский взрыв, по-видимому, такой же силы, как и предыдущий, но он не сопровождался цунами. Следующий взрыв с малым цунами отмечался в 16 час 35 мин. В течение всей ночи с 27 на 28 августа продолжались взрывы, однако сила их постепенно ослабевала. Небольшие взрывы происходили еще в отдельные дни (17 и 26 сентября, 10 октября), и лишь 20 февраля 1884 г. было отмечено самое последнее извержение, принесшее так много бедствий.»

Взрыв вулкана Кракатау.

1 — зона распространения звука взрыва, 2 — площадь пеплопада, 3 — вулкан Кракатау.

Море в окрестностях Кракатау обмелело и стало несудоходным. Зато на месте самого острова осталась лишь часть одного из трех вулканических конусов… и впадина диаметром около семи километров, максимальная глубина которой достигает 279 метров (голландский же вулканолог Б. Эшер полагает, что в момент сильных взрывов впадина достигала глубины около трех километров, но затем глубину ее уменьшили оползни). Не менее 18 кубических километров горных пород было выброшено во время извержения Кракатау… Теперь представьте себе, насколько же страшной была катастрофа, произошедшая около двух с половиной тысяч лет назад в Эгейском море, когда «взорвался» остров-вулкан Санторин, если во время этого взрыва, по подсчетам геологов, в воздух взлетело в четыре раза больше горных пород — более 70 кубических километров!

Санторином (т. е. островами Святой Ирины) называют маленькую группу островов, входящих в состав Кикладского архипелага, лежащего между Турцией и Грецией. Они располагаются в виде круга возле обширного вулканического кратера, глубина которого достигает нескольких сот метров. Самый большой из них — Тера (или Фера) — представляет собой полукруг, со стороны кратера отвесно обрывающийся крутыми утесами, а со стороны Эгейского моря отлого спускающийся к воде. На запад от кратера возвышается полуразрушенная стена вулкана, образующая островок Терасия, а к югу от него — риф Аспрониси. «Скоро будет двадцать один век, как выдвинулся здесь первый островок, который удивленные древние называли “Святым”, а ныне он называется Палеа-Каймени (древний горевший), — писал в конце прошлого столетия знаменитый географ Элизе Реклю в первом томе своей капитальной всеобщей географии “Земля и люди”. — В XVI в. извержения, продолжавшиеся три года, с 1570 по 1573 г., породили меньший остров Микра-Каймени. В 1650 г. поднялся новый островок с таким шумом, что Киоты, на расстоянии 200 километров, приняли это явление за морское сражение; шум был слышен даже в Дарданеллах, на расстоянии 400 километров. Более значительный конус лавы, Неа-Каймени, выдвинулся в 1707 г., и еще недавно, с 1866 по 1870 г., этот остров увеличился двумя новыми мысами — Афроесса и горою Георгия, которые более чем удвоили первоначальный объем вулканической массы, прикрыв собою маленькую деревню и порт Вулкано и приблизившись к самому берегу Микра-Каймени. В течение пяти лет было более пятисот тысяч частных извержений, выбрасывавших пепел иногда на высоту 1200 метров, так что даже с острова Крита можно было различить массы пепла, которые днем казались черными, а ночью красными.»

Группа островов Санторин.

Реклю со свойственной ему проницательностью великого географа предполагал, что «пропасть Санторина есть результат взрыва, который еще в доисторические времена заставил взлететь, в виде пепла, всю центральную часть горы; по крайней мере, громадное количество обволакивающего туфа на внешних склонах острова говорит изучающему их геологу именно о таком разрушении. Тера, Терасия, Аспрониси были остатками великой земли, населяемой некогда народом значительно культурным; извержения вулкана поглотили все это; слой пемзы, достигающий в некоторых местах до 50 метров толщины, покрывает остатки жилищ народа, которому известны были золото и, по всей вероятности, медь, который пользовался орудиями из обсидиана и украшал вазы изображениями растений и животных».

Слова эти были написаны Реклю до того, как Артур Эванс открыл на Крите минойскую цивилизацию, предтечу классической античной культуры, и почти за век до того, как исследования археологов на Санторине, а также на дне окружающих его вод убедительно показали, что Элизе Реклю оказался прав!

В 1939 году молодой греческий археолог Спиридон Маринатос выдвинул смелую гипотезу. Ученые всего мира до сих пор не решили, почему погибла великая морская держава, существовавшая на острове Крит несколько тысяч лет назад: от внутренних ли междоусобиц, от вторжения ли чужеземцев, от пришедшей ли в упадок экономики. Маринатос же предположил, что причина гибели Крита — это катастрофа, порожденная взрывом вулкана Санторин. Ибо она не только уничтожила этот некогда густонаселенный остров: вулканический пепел выпал на поля Крита, волны цунами обрушились на его берега. Гибли люди, селения, посевы, корабли. Великая морская держава стала хиреть, и, совсем ослабевшую, ее легко завоевали греки-ахейцы в XII веке до н. э.

Действительно, когда после второй мировой войны были проведены изыскания на дне Эгейского моря, оказалось, что огромные его пространства покрыты отложениями вулканического пепла, относящимися к середине II тысячелетия до н. э. — времени гибели Критской державы и времени взрыва Санторина. В 1967 году Маринатос, начав раскопки на острове Санторин, под мощным слоем лавы и пепла обнаружил большой город, современник городов минойского Крита. В городе жило около тридцати тысяч человек. Стены санторинского дворца покрывали замечательные фрески. Техника их исполнения и стиль напоминали фрески дворца царя Миноса на Крите (с раскопок этого дворца началось открытие замечательной цивилизации Крита, откуда и пошло ее название — «минойская»).

Затем настал черед острова Крит. Нельзя ли в его земле найти следы катастрофы? При раскопках одного из дворцов археологи обнаружили куски пемзы, а также спекшиеся куски других вулканических пород, перемешанные с серой. Мощных вулканов на острове Крите нет. Значит, дворец погиб в результате взрыва Санторина, расположенного в ста с лишним километрах к востоку. Вполне возможно, что этот взрыв погубил и другие постройки Крита, не говоря уже о кораблях, которые были главной опорой владычества минойской державы. И, конечно же, разрушительные волны и пепел нанесли опустошения пашням и виноградникам критян.

Катастрофа на Санторине должна была найти отражение в легендах, преданиях, мифах народов, населяющих Восточное Средиземноморье, ибо она должна была затронуть и Грецию, и Малую Азию, и Палестину, и Египет, и другие острова Эгейского архипелага… Не легла ли санторинская трагедия в основу легенды об Атлантиде?

Более ста лет назад, в 1872 году, француз Луи Фижье предположил, что Санторин является обломком Атлантиды. В начале нашего века проводились сопоставления критской цивилизации и культуры атлантов, как ее описывал в своих «Диалогах» Платон. О том, что Атлантида — это, собственно говоря, «Эгеида», острова в Эгейском море, как существующие, так и затонувшие, писал в 1928 году президент Географического общества академик Л. С. Берг. Со взрывом вулкана Санторин связывают платоновскую Атлантиду греческий геолог А. Г. Галанопулос, советский геолог И. А. Резанов, ряд американских океанологов, а также другие ученые — археологи, историки, геологи, океанологи. По их предположению, три с половиной тысячи лет назад (за тысячу лет до рождения Платона) произошла катастрофа на Санторине, предания о которой были художественно «обработаны» Платоном, сочинившим историю великой державы, существовавшей на острове «за Столпами Геракла» и погубленной «в одну бедственную ночь». На самом же деле взрывом вулкана была уничтожена не платоновская Атлантида, а вполне реальный Санторин, последствием же этого взрыва была гибель великой державы и древней цивилизации на острове Крит.

Мы не раз уже упоминали гигантские волны цунами. Волны эти, достигающие многих метров в высоту и накатывающиеся совершенно внезапно, могут быть причиной самых опустошительных и страшных потопов.

Наводнение, которое приносит с собой цунами, может произойти в десятках, сотнях и даже тысячах километров от эпицентра землетрясения или взрыва вулкана, этих двух главных виновников гигантских волн. При Лиссабонском землетрясении 1755 года цунами, уничтожив столицу Португалии, обрушилось на берега по обеим сторонам Северной Атлантики, от Европы до Вест-Индии. Землетрясение, произошедшее 13 августа 1868 года на побережье Перу и Чили, вызвало цунами высотой порядка 10 метров. Волны наблюдались в Новой Зеландии и вызвали разрушения на Гавайских островах, то есть на территориях, удаленных от эпицентра землетрясения на несколько тысяч километров. Из первой главы, посвященной «потопам нашего столетия», вы уже знаете, как, «аукнувшись» на Аляске или в Чили, цунами «откликались» на Гавайях, острове Пасхи, Калифорнии, Курилах и Камчатке.

Взрыв Кракатау породил волны огромной высоты — в 20, а местами до 35 метров. Со скоростью 566 километров в час они пронеслись по всему Индийскому океану, ударив по берегам Шри-Ланки, Юго-Восточной Африки, Йемена. В Тихом океане они были зафиксированы не только на островах Океании, но и у побережья Америки, в Атлантике — у Панамского перешейка и даже в проливе Ла-Манш!

Конечно, высота волн, когда они удалились за тысячи километров от эпицентра землетрясения или кратера вулкана, достигает не таких чудовищных величин, как в непосредственной близости от них. Однако и волн пяти-шести метров высотой достаточно, чтобы нанести огромный ущерб и уничтожить десятки и сотни человеческих жизней.

Мы рассказывали о фантастической величине волны, возникшей в заливе Литуйя на Аляске и достигавшей 600 метров. Разумеется, для рождения такой волны должны были сложиться исключительные условия. Однако цунами, достигающие высоты в несколько десятков метров, могут возникнуть и без всяких ограничений, связанных со скалистым берегом, узостью бухты и т. п. В своем фундаментальном «Описании земли Камчатки» замечательный русский ученый С. П. Крашенинников рассказывает о том, как при землетрясении 1737 года на Камчатку и Курильские острова обрушились «валы ужасного и несравненного трясения, а при том взлилось воды на берег в вышину сажен на 30, которая, по-прежнему нимало ни стояв, сбежала в море и вскоре стала в берегах своих, колебаясь чрез долгое время, иногда берега поднимая, иногда убегая в море… От сего наводнения тамошние жители совсем разорились, а многие бедственно скончали живот свой. В некоторых местах луга холмами и поля морскими заливами сделались…»

Частота повторяемости различных природных катастроф (по горизонтальной оси отложено время, по вертикальной — выделившаяся энергия).

Высота в 30 саженей — это 70 метров. Вполне возможно, что волны были и не столь высоки, ведь точных измерений в ту пору делать не умели, а у страха, как известно, глаза велики. Но даже если уменьшить высоту волны вдвое, то и тогда мы имеем дело с колоссальной величиной. К счастью, берега Камчатки и Курил в ту пору были малозаселены, Когда же такая — в несколько десятков метров высоты — волна обрушивается на районы с большой плотностью населения, счет жертвам идет на десятки тысяч. Цунами, порожденные извержением Кракатау, погубили, как говорилось выше, 36 тысяч человек. Волны, причиной которых было землетрясение на японском острове Хонсю, имевшие высоту 24 метра, унесли 26 тысяч человеческих жизней.

Если высота волн, возникших при взрыве Кракатау, достигла 20 и даже 35 метров, то при взрыве Санторина, по мощности в четыре раза превосходившего взрыв Кракатау, должны были родиться еще более высокие волны. И обрушились они на густонаселенные берега Восточного Средиземноморья, причем в ту эпоху, когда люди еще ничего не знали о механизме процессов, происходящих в недрах Земли и в пучинах океана (мы о них и сейчас знаем далеко не все), и объясняли стихийные бедствия гневом богов. Вот почему историкам религии предстоит исследовать и исследовать древние мифы, находя в них с помощью данных наук о Земле — отзвуки реальных катастроф, среди которых одной из самых страшных был взрыв вулкана Санторин и порожденные этим взрывом волны цунами: возможно, что это и библейский рассказ о «казнях египетских», и предание об Атлантиде, и греческие мифы о потопах, и многие другие легенды, мифы и предания различных народов.

Потоп может обрушиться на людей «с неба» — в результате ливневых дождей. Может он прийти «с суши» — в результате прорыва завала в горах, или прорыва озера в кратере вулкана, или запруживания, после землетрясения, течения реки, или, наконец, в результате таянья снегов и льдов. Гигантские волны цунами и «провалы» блоков коры на берегах морей или озер приносят «морской потоп». Часто же случается и так, что причины наводнений объединяются, суммируются и «потоп» обрушивается одновременно «с неба и моря» или «с неба и суши». Например, одновременно идут проливные дожди и стремительно тает обильный снежный покров, накопившийся за зиму, или нагон воды с моря сопровождается подпруживанием течения реки. Больше всего при этом страдают жители прибрежных районов и дельт великих рек.

В 1876 году ураган, налетевший на берега индийской провинции Бенгалия и нагнавший воду в устье реки Брахмапутра, совпал с обычным приливом. Образовалась грандиозная, высотой в 12–14 метров, волна, затопившая площадь около 700 квадратных километров и унесшая 100 тысяч жизней. В конце прошлого века в низовьях другой великой индийской реки, Ганга, в результате урагана возникла волна, имевшая высоту около 12 метров. Она на несколько сотен километров углубилась против течения Ганга, причинив громадные разрушения и погубив 300 тысяч человек.

В октябре 1780 года разразился ураган, названный Великим. Город Саванна-ла-Мар (в американском штате Джорджия), стоявший на берегу моря, был сметен гигантской шквальной волной. Страшные бедствия принес Великий ураган островам Карибского моря — Доминике, Сент-Винсенту, Пуэрто-Рико, а остров Сент-Люсия был полностью опустошен. 6000 человек его жителей погибло, суда британского флота, стоявшие у острова на якоре, были потоплены или выброшены на берег (один из кораблей разрушил здание морского госпиталя!). У острова Мартиника на дно пошло 40 транспортных судов французского флота вместе с 4000 солдат. У города Сент-Пьер во время Великого урагана уровень океана поднялся так высоко, что этот город оказался затопленным до семи с половиною метров.

Ураганы и штормы, столь частые в океане, названном Магелланом Тихим, могут не только нанести колоссальный ущерб жителям коралловых островов и атоллов, но порой уничтожают самих островитян и… сам остров. Науке, пишет профессор М. В. Кленова в «Геологии моря», известны «случаи полного исчезновения коралловых островов. Так, например, во время шторма совершенно исчезли и превратились в отмели два островка из группы Каролинских. Известны случаи нахождения под водой на поверхности рифов полуразрушенных зданий и остатков деревьев, росших прежде выше уровня моря… Почти каждый шторм вносит изменения в очертания и количество коралловых островов».

Миклухо-Маклай во время одного из своих путешествий по островам Океании слышал предание микронезийцев о том, что нынешние жители атолла Вуап «перебрались сюда с другого острова, который опустился в море». Маклай отметил, что к северу от Вуапа на картах показана отмель, которая «соответствует этому, по преданию, затопленному острову». Возможно, что и многие легенды о потопе, зафиксированные на островах Океании, говорят о катастрофических вторжениях ураганов, полностью заливавших нагонными волнами атоллы и вулканические острова, а порой и уничтожавших их.

О страшных штормах, бушующих в Северном море, запруживающих течение таких рек, как Рейн или Темза, угрожающих потопом низменным берегам Голландии, способных затопить поля и города, известно из средневековых хроник. В 865 году шторм обрушил гигантские волны на стоящий в устье Рейна город Дорестад, оказавшийся под водой вместе с окружающими деревнями и поселками. В 1099 году во время штормового прилива, затопившего берега Англии, Голландии и Бельгии, погибло 2000 человек. При этом исчез остров Ломеа, на месте которого образовались печально известные мели Гудвина, получившие прозвище «пожиратели кораблей» (лишь за последние 200 лет мели Гудвина погубили сотни судов, общая стоимость которых измеряется суммой в 500 миллионов долларов, и отняли 50 тысяч человеческих жизней!). За один день — 13 января 1362 года — погиб в результате штормового нагона один из крупнейших портов Северного моря — Рунгольт, находившийся на острове Нордштранд.

Впрочем, в ту пору этот остров составлял одно целое с другим островом — Пальвормом. В течение XIII–XIV веков потопы, вызываемые штормами, превратили часть территории Голландии в дно нынешнего залива Зюйдер-Зее и сделали островами части материка. В середине XIII столетия под водой оказались города Энс, Налеге и ряд других. Обширный полуостров, вдававшийся во времена античности в воды Северного моря, в средние века стал островом Зюдштранд. Ныне он исчез под водой.

Три столетия спустя после шторма 13 января 1362 года, затопившего Рунгольт и большую часть острова Нордштранд, новый шторм принес потоп на его многострадальную землю. Только 2500 человек из 9000, населявших остров, удалось избежать гибели в волнах. Еще раньше, в XVI веке, наводнение затопило большую часть Голландии, включая ее крупнейшие города Амстердам и Роттердам. В морское дно превратилась широкая полоса суши, был нанесен ущерб в миллионы гульденов, погибло 400 тысяч человек. Да и по сей день штормы Северного моря угрожают Англии и Голландии, о чем наглядно свидетельствуют печальные события зимы 1953 года (мы рассказывали о них в первой главе).

Естественно, что все эти события не могли не отразиться в памяти народной, порождая легенды и предания о потопе, обрушившемся на людей. Видимо, какая-то катастрофа, постигшая Голландию в средние века, а может быть, и раньше, нашла свое отражение в «Ура Линда Бук», книге семьи Овер де Линден, записи в которой начались в XIII столетии, знаменательном своими потопами. Шторм 1099 года, затопивший остров Ломеа, трансформировался в потоп, насланный богом за прегрешения графа Гудвина, правителя Ломеа: вода поглотила и графа, и его замок, и весь остров. Видимо, и другие старинные предания о гибели островов, таких, как Авалон, Ис, Лионесс, Бусс, в результате потопа связаны со штормовыми нагонами Северного моря. Шторм, разразившийся в водах Балтики, вероятно, послужил причиной гибели одного из крупнейших портов, созданных славянами Поморья, города Юмны. А гибель его трансформировалась в предание о славной Винете, затопленной мощными волнами, которые нагнали сильные ветры с моря. Не исключено, что и потоп, о котором говорится в песне «Прорицание вёльвы» из древнеисландской «Старшей Эдды», связан с каким-то стихийным бедствием, обрушившимся на предков исландцев и ставшим компонентом их поэтической мифологии.

Однако возможно и другое. Стихия воды, уничтожающая мир, участвует наряду с огнем-стихией, воде противоположной, — в разрушении Вселенной перед новым ее возрождением. Иными словами, в «Старшей Эдде» мы имеем дело не с преломлением реального события через своеобразную призму мифа, а с некой универсалией, свойственной мифологии почти всех народов. Вспомним рассказы о гибели мира в результате потопа, содержащиеся в космогонических мифах индейцев Центральной Америки, вспомним мировые периоды мифологии древних индийцев. Ни о каком влиянии друг на друга тут не может быть и речи: древние исландцы создавали свою культуру на острове, находящемся в северной части Атлантики, в конце I — начале II тысячелетия н. э.; индейцы, населяющие джунгли и плоскогорья Центральной Америки, начали создавать свою самобытную цивилизацию в I тысячелетии до н. э., и расцвет ее приходится на I тысячелетие н. э.; древние индийцы уже во II тысячелетии до н. э. стали наследовать достижения своих предшественннков, создателей протоиндийской культуры, сложившейся около четырех тысяч лет назад и удаленной территориально от Исландии и Центральной Америки на многие тысячи километров.

В мифологии многих народов весьма сильны элементы натурфилософии. Создание мира, его существование, его гибель связываются с различными стихиями — водой, огнем, металлом, деревом, воздухом и т. д. у древних китайцев и мексиканцев, древних германцев и индийцев. Только у жителей Центральной Америки мир в каждом цикле его существования уничтожается определенной стихией, в том числе и водой, а у создателей мифологии «Старшей Эдды» это разрушение производят все стихии разом. Естественно, что в качестве «свидетельства легенд о всемирном потопе» такие универсальные механизмы порождения мифов, включающие и стихию воды, потоп, фигурировать не могут (а ведь и атлантологи, и даже геологи и океанологи ссылаются порой на подобного рода «свидетельства легенд»!).

Мы говорили о том, что классическая культура Индостана, в сокровищницу мифов которой входит и рассказ о потопе, своими корнями восходит к протоиндийской цивилизации. Создатели последней изъяснялись и писали на языке, родственном современным дравидийским наречиям. У дравидов же существует цикл преданий о «прародине», связанный с гибелью материка в волнах Индийского океана, с потопом, погубившим древнюю цивилизацию. Быть может, это отражение реальной катастрофы: произойти она могла как к югу от самой южной точки полуострова Индостан (это утверждают сказания и традиции дравидов), так и в районе существования протоиндийской цивилизации, на земле самого Индостана.

В «Географии» античного географа Страбона есть ссылка на побывавшего в далекой Индии грека Аристобула, который «говорит, что, посланный с каким-то поручением, он видел страну с более чем тысячью городов вместе с селениями, покинутую жителями, потому что Инд, оставив свое прежнее русло и повернув налево в другое русло, гораздо более глубокое, стремительно течет, низвергаясь, подобно катаракту».

Проверить это сообщение удалось совсем недавно. В 60-х годах нашего столетия гидрологическая экспедиция во главе с американцем Д. Рейксом обнаружила следы катастрофы, произошедшей 3500 лет назад. В 140 километрах от Мохенджо-Даро, одного из крупнейших городов протоиндийской цивилизации, находился, как установили исследования Рейкса, эпицентр колоссальной силы землетрясения, изменившего до неузнаваемости рельеф долины реки Инд. Катастрофический сброс горных пород изменил течение Инда, преградив ему дорогу, и река потекла вспять. Грязевые потоки превратили воды Инда в неглубокое болотистое озеро, и оно затопило долину, погребя под многометровым слоем песка и ила многочисленные поселения в районе Мохенджо-Даро. Сам город Мохенджо-Даро заливался более пяти раз, вновь и вновь возрождаясь из руин. Каждое нашествие грязевого озера длилось около ста лет (о борьбе с «грязевым потопом» наглядно говорит найденная археологами плотина из камня высотой более 10 метров и в 20 метров шириной).

Изменение течения реки Инд и последовавшие вслед за тем грязевые потоки, по мнению многих ученых, и явились причиной гибели протоиндийской цивилизации, ибо, отдав все силы борьбе со стихийным бедствием, ее создатели не смогли противостоять натиску соседей-кочевников, их культура пришла в упадок и погибла (аналогичную картину рисуют археологи и геологи, говоря о причинах гибели Критской державы — взрыве вулкана на острове Санторин). Быть может, это событие и трансформировалось в дравидийские предания о гибели прародины в результате какой-то катастрофы?

В главе «Вокруг света» рассказывалось об античных мифах, повествующих о потопах. Причем некоторые мифы распространены были повсюду (например, о потопе, произошедшем при Девкалионе), а другие только в отдельных местностях. Потоп, который связывается с правлением царя Беотии Огигеса, ряд исследователей трактует в связи с наводнением в Копайской долине, а «потоп при Дардане, по-видимому, был вызван катастрофическим наводнением в Фенейской долине, родине Дардана».

Обе местности находятся в Греции и расположены на известняковых породах. Вода, просочившись с поверхности, растворяет эти породы и создает пустоты. «Копайское озеро расположено на обширной гладкой равнине много выше уровня моря, — пишет Е. Андреева в книге “Вековые загадки”. — Уровень воды в Копайском озере понижался и повышался в зависимости от недостатка или обилия зимних дождей и от засорения или очищения подземных пещер и путей стока. По свидетельству древних, были затоплены города, стоявшие на берегах этого озера, а один путешественник описал грандиозное наводнение, затопившее все нивы и виноградники и заставившее население бежать из деревень в горы.»

Летом большая часть Копайской равнины представляет плодородные поля, по которым текут ручьи и внутри которых вкраплены озерца и болота. После сильных дождей, идущих осенью и зимой, уровень воды может подняться на шесть и даже порой на семь с половиною метров и вся низменная равнина превращается в озеро, поверхность которого достигает 230 квадратных километров. Миф же об Огигесовом потопе, по мнению знаменитого французского географа Элизе Реклю, заставляет думать, что вода в древности могла заливать не только Копайскую долину, но и все обитаемые долины в Беотии (ныне озеро Копане — так его называли в древности — носит название Тополиас — по одноименному городу, расположенному на одном из мысов северного берега озера).

Фенейская долина представляет глубокую воронку между горными хребтами. В середине XVIII столетия вода заполняла всю огромную котловину долины, покрывая ее слоем воды более чем в 100 метров.

В 1828 году, сильно уменьшившись, озеро имело 7 километров в ширину и до 50 метров в глубину. Через несколько лет вода схлынула в подземные отверстия, и лишь в самых низменных местах долины остались два небольших болота. Однако в 1850 году озеро вновь достигло 60 метров в глубину. Причиной этого была река Ладон, протекающая через Фенейскую долину и частично уходящая в подземный канал. При завалах, которые случались после землетрясений, подземное русло закупоривалось и на Фенейскую долину обрушивался потоп.

«По свидетельству Плиния, таких перемен в состоянии долины до его времени было пять и все они зависели от землетрясений. Во времена Плутарха произошло такое сильное наводнение, что вся долина и расположенный в ней город Феней были залиты водой. Древние греки объясняли это явление гневом бога Аполлона против Геркулеса, который около тысячи лет назад будто бы самовольно взял пророческий треножник бога из Дельф (где был храм Аполлона) и перенес его в г. Феней. В том же столетии долина совершенно высохла, и не осталось никаких следов бывшего здесь после наводнения озера, — пишет Е. Андреева. — Предание о великом потопе, принудившем всех жителей Фенейской долины спасаться в горах, основано на достоверных фактах.»

Тот факт, что Фенейская долина на протяжении нескольких тысяч лег подвергалась неоднократным потопам, сомнения не вызывает. Однако есть и другая трактовка мифа о Дардановом потопе: он связывается с катастрофическим прорывом барьера, разделявшего некогда воды Черного моря и Средиземного, и образованием проливов Босфор и Дарданеллы. Ряд исследователей связывает миф о Девкалионовом потопе со взрывом вулкана Санторин в Эгейском море. Есть и точка зрения, согласно которой этот взрыв породил миф об Огигесовом потопе. Так или иначе, греческая мифология «вписала» — и весьма искусно — в свою стройную систему и стихийные бедствия, происходившие па территории Греции и соседних земель.

Сквозь призму мифологии преломились и бурные события, происходившие на далеком острове Пасхи. В книге «Безмолвные стражи тайн», написанной автором этих строк вместе с известным геологом профессором Ф. П. Кренделевым, дается новая трактовка мифа о сотворении острова Пасхи, некогда бывшего «большой землей», с позиций данных вулканологии, сейсмологии, петрологии и других наук о Земле. В свете тех же наук трактуются и другие предания и мифы затерянного в просторах Великого океана острова — и мы отошлем читателей к книге «Безмолвные стражи тайн», вышедшей в Сибирском отделении издательства «Наука» в 1980 году, где подробно показан своеобразный «алгоритм» порождения мифа на основании реальных фактов и событий.

В мифологии жителей острова Пасхи нет следов влияния Библии, чего нельзя сказать о мифах о потопе, бытующих на других островах Полинезии. В рассказе о потопе, записанном на Таити, говорится о собаках и кошках, спасшихся вместе с полинезийскими «Адамом и Евой». Кошки появились в Полинезии лишь после открытия ее европейцами, так что эта деталь — явно позднего происхождения. Рождение женщины Хины из ребра мужчины Тики — заимствование из Библии, говорящей о сотворении Евы из «ребра Адамова» (Библия же, в свою очередь, заимствовала этот миф у шумеров). Гавайский Нуу, спасающий род людской от уничтожения, — конечно же, библейский старец Ной.

Подобного рода примеров можно было бы привести множество. Но вместе с тем в полинезийских преданиях о потопе мы встречаемся с типичными персонажами местных мифов. По словам Кайо, записавшего «Рассказ о предках жителей атолла Хао» на архипелаге Туамоту (менее других земель Полинезии затронутого влиянием миссионеров и вообще европейской культуры), легенда о потопе, как и «другие традиции потопа, содержит много слов, которые теперь туземцы не понимают», ибо эти слова вышли из обычной речи и употребляются только в древних преданиях, которые, как утверждают жители Туамоту, рассказывались «еще до появления европейцев». Видимо, эти древние предания, родившиеся как преломление реальных стихийных бедствий, обрушивавшихся на острова Океании (ураганы, извержения вулканов, землетрясения и моретрясения), через призму мифа, затем вторично преломились через библейскую призму, библейскую традицию потопа.

И здесь мы вновь возвращаемся к Библии и потопу. Какому же реальному событию обязан рассказ о праведном Ное и его спасении в ковчеге?

Со времен античности был известен рассказ «халдейского жреца» Беросса об истории Двуречья начиная с древнейших времен и кончая владычеством персов (Беросс жил во времена Александра Македонского и написал свою историю специально для греков, изгнавших персов из долины Тигра и Евфрата). Среди самых разнообразных сведений, приводимых в сочинении Беросса, был и рассказ о потопе. Долгое время его считали пересказом Библии, и только после сенсационного открытия «Эпоса о Гильгамеше», а затем и раскопок «допотопных» городов Двуречья стало ясно, что вавилонянин Беросс опирался на древнюю местную традицию, уходящую в глубины тысячелетий.

Какое же реальное событие дало толчок к созданию мифа о потопе? Как вы помните, многие исследователи, особенно те, кто считал реальностью существование Атлантиды, полагали, что легендарный потоп происходил не в одном месте, а был связан с катастрофой, имевшей очень большие масштабы. На этой точке зрения стоял крупный русский ученый И. В. Мушкетов, полагая, что «всемирный потоп» — это не местная, а великая, возможно, даже всемирная катастрофа. В XX веке подобного же взгляда придерживался академик В. А. Обручев, веривший в реальность Атлантиды и Пацифиды. «Всемирный потоп представляет единую обнимающую Землю катастрофу, о которой рассказывает Библия и которая случилась уже во времена существования человека, — писал он. — Миф основан на действительном происшествии, на катастрофе в виде наводнений, которые происходили на Земле.» Обручев допускал, таким образом, как различные местные потопы, так и потоп глобальный, в результате которого погибла Атлантида и обширная земля в районе острова Пасхи в Тихом океане.

Один из крупнейших геологов конца XIX — начала XX века австриец Э. Зюсс подверг тщательному анализу вавилонскую версию потопа (ни шумерская версия, ни результаты раскопок Вулли в ту пору еще не были известны). Вот какие выводы он сделал:

1) Явление природы, известное как «потоп», происходило в нижнем течении Евфрата и выразилось сильным наводнением, залившим всю Месопотамскую низменность.

2) Одною из важнейших причин этого явления было довольно сильное землетрясение в Персидском заливе или к югу от него; этому землетрясению предшествовали многократные слабые колебания почвы.

3) Весьма вероятно, что в период сильных подземных ударов из Персидского залива надвинулся в эти места циклон.

4) Предания других народов не дают ни малейшего повода думать, что наводнение распространилось за пределы нижнего течения Тигра и Евфрата и тем более что оно охватывало всю Землю.

Однако с этими четкими и логическими выводами Зюсса не согласился англичанин Ф. Соллас, указавший, что в тексте «Эпоса о Гильгамеше» нет и намека на землетрясение, вызвавшее потоп, так же как и на «многократные слабые колебания почвы», предшествовавшие потопу. «Никакая волна, будь она продуктом шторма, или землетрясения, или обоих вместе, не может достигнуть такой высоты и силы, чтобы докатиться даже до Багдада, тем более до горы Ницир, — писал Соллас. — Если же мы соглашаемся, что долина Тигра была залита до вышеозначенного предела и через четырнадцать дней приняла свой обычный вид, то перед нами катастрофа настолько грандиозная по своим размерам и происхождению, что объяснить ее вне нашей власти и понимания».

Эти слова были написаны в 1895 году. А годом позже немецкий ученый Карл Шмидт показал, что дельта Тигра и Евфрата несколько тысяч лет назад была на добрых 200 километров короче, чем ныне, стало быть, и путь волны к горе Ницир был на 200 километров короче.

Споры о «механике библейского потопа» не прекратились и в XX веке. Советские ученые А. Е. Святловский и Б. И. Силкин полагают, что волны цунами, «бедствие, старое, как сам мир», породившее многие легенды о потопах и принесшее столь много зла людям, видимо, и были тем явлением, которое легло в основу библейского предания о всемирном потопе. Польский геофизик профессор Эдуард Стенц в книге «Земля» посвятил проблеме библейского потопа целую главу. По мнению Стенца, причина этого потопа (бывшего не «всемирным», а охватившим район Персидского залива) — мощные ливни в сочетании со штормовым нагоном волн с моря или же с цунами, порожденными землетрясением.

Французский ученый П.-А. Молэн в книге «Охотники за тайфунами» (русский перевод ее вышел в 1967 году) считает, что, «кроме тайфуна, нет ни одного геофизического явления, способного породить потоп одновременно и с помощью дождя, и с помощью гигантских волн, похожих на волны цунами, сносящих все на своем пути, под водопадами с небес, которые еще усиливают их мощь и создают представление о затопленном мире. Лишь тайфун способен создать картину, похожую на ту, что описана в Библии».

Р. К. Баландин, известный советским читателям как автор научно-популярных книг и статей, посвященных наукам о Земле, предлагает в книге «Пульс земных стихий» оригинальную гипотезу о возможной причине библейского всемирного потопа. Быть может, вода нахлынула не со стороны «моря», то есть Персидского залива, а со стороны «суши», со стороны гор? Ведь одна из рек бассейна реки Евфрат — Карасу — когда-то пересекала депрессию озера Ван, неподалеку от которой находится вулкан Немрут.

«В голоцене (т. е. не более 10–12 тысяч лет назад) из кальдеры Немрута стали изливаться жидкие базальтовые лавы, — пишут геологи Е. Е. Милановский и Н. В, Короновский. — Их потоки… образовали Тавтанское лавовое плато. Мощность базальтов достигает здесь 250–300 м. Они… перегородили р. Карасу… и обусловили возникновение огромного запрудного озера глубиной свыше 180 м и площадью более 3000 кв. км. Уровень озера постепенно повышался в течение исторического времени.»

Нельзя ли объяснить потоп в Двуречье прорывом этого озера во время, скажем, землетрясения или в результате необычайных ливней, задается вопросом Р. К. Баландин. По его мнению, какой бы сомнительной ни казалась такая версия, вряд ли ее следует отбросить без предварительной более серьезной проверки.

Леонард Вулли был твердо убежден в том, что обнаружил следы того потопа, который нашел свое отражение в Библии. Однако далеко не все исследователи разделяют уверенность английского археолога. В начале 30-х годов соотечественник и коллега Вулли профессор Стивен Лэнгдон раскапывал другой, не менее древний, чем Ур, город Двуречья — Киш. И здесь, в Кише культурный слой также был перекрыт слоем ила, а затем вновь шли культурные слои. Тот же потоп, что затапливал Ур? Но почему же тогда «потопный» пласт в Уре имеет толщину три с половиной метра, а в Кише — всего лишь полметра?

«В библейско-археологической литературе одно время высказывались взгляды, по которым наносный слой в Уре и Кише относится к одному и тому же наводнению, — пишет И. А. Крывелев в книге “Раскопки в библейских странах”. — Так как Киш отстоит от Персидского залива на значительно большем расстоянии, чем Ур, то до него могли дойти менее мощные валы наводнения, принесшие соответственно меньший слой ила. Более тонкий слой наноса в районе Киша может, помимо того, объясняться не только тем, что здесь наводнение было уже на излете, а и особенностями рельефа местности. Там, где вода свободно растекалась по равнине, она равномерно распределяла приносимый ею ил, а, встретив возвышение или скалу, она накопляла у ее подножия большую массу ила и создавала, таким образом, более толстый пласт отложения. Так как рельеф местности, каким он был 4–5 тысяч лет назад, установить невозможно, то открывается широкое поле для всевозможных догадок относительно того, почему в одной местности слой отложений толще, а в другой — тоньше.»

Раскопки, проведенные в самых разных городах Двуречья — Уре и Кише, Уруке и Шуруппаке, родине Утнапиштима, в столице царей Ассирии, «логове львов» Ниневии, показали, что все эти города подвергались катастрофическим наводнениям (так, в Ниневии на глубине порядка 18 метров был обнаружен «потопный» слой толщиной от полутора до двух метров). «Видимо, если бы можно было вскрыть всю поверхность земли между Уром и Ниневией, притом на разных уровнях, открылось бы, что вся Месопотамия являлась в древности ареной грандиозного наводнения или целой серии наводнений. И решающую важность приобретает здесь выбор одного из указанных двух вариантов: грандиозное наводнение, единовременно затопившее всю Месопотамию, или ряд таких наводнений, происходивших в различное время?» — совершенно справедливо задается вопросом И. А. Крывелев.

И чем больше мы узнаем об истории Двуречья, тем более правдоподобною представляется нам вторая версия: потопов было несколько. «Потопный» слой, обнаруженный Лэнгдоном в Кише, датируется примерно 3100 годом до н. э. Вулли обнаружил следы всемирного потопа в слое, относящемся к 3500 году до н. э. Слои потопа в Шуруппаке, так же как и в Уруке, датируются по-иному. А это говорит, что Двуречье пережило не один потоп.

Более того, целый ряд исследователей совершенно справедливо сомневается в том, нашел ли действительно Леонард Вулли следы того потопа, который заставил шумеров делить исторические события на события, произошедшие «до потопа» и «после потопа». Нет причин, «сомневаться в достоверности исторического события, отмеченного в летописях как шумерийцев, так и иудеев, которое позднее стали называть всемирным потопом, — пишет английский археолог Сетон Ллойд в книге “Реки-близнецы”. — Южный Ирак — это страна, где наводнения — обычное явление. Раскопки в четырех из его древних городов (Ур, Урук, Киш и Шуруппак) обнажили мощные отложения чистой глины, свидетельствующей о наводнении. Признаки деятельности человека были обнаружены как выше, так и ниже этих отложений. Но, судя по слоям глины, эти наводнения относились к совершенно различным периодам. Надо полагать, таким образом, что одно из них и было тем самым всемирным потопом, историю которого рассказывают матери всего мира своим детям вот уже в течение пяти тысяч лет. Все исторические события, происходившие до него, дошли до нас в виде довольно путанных мифов, а сам всемирный потоп отличался от прочих событий тем, что унес несметное число человеческих жизней и причинил огромные разрушения. Возможно, однако, что случившееся одновременно с ним какое-то важное политическое событие придало этому наводнению особое значение. Во всяком случае, рассказ о всемирном потопе в шумерийской литературе стал первой достаточно ясной историей, во многом совпадающей с библейской версией этого же события».

Вот мнение другого авторитетного специалиста, крупнейшего английского археолога Гордона Чайлда: «Отложения, свидетельствующие о наводнении, были действительно обнаружены в Уре, Уруке, Шуруппаке и Кише, хотя в совершенно различных археологических горизонтах. Таким образом, мы не можем ни определить, какое из этих наводнений считалось “потопом”… ни точнее утверждать, что этот потоп был историческим фактом».

Чешский ассириолог Н. Клима в книге «Общество и культура Древнего Двуречья» полагает, что «археологические раскопки до сих пор не подтвердили того факта, что такая крупная катастрофа постигла всю Вавилонию. До настоящего времени лишь в одном месте, в Уре, найден слой, образованный сильными наносами, перекрывшими нижний слой более древнего заселения, относящийся ко времени до наводнения. Это свидетельствует скорее о том, что хотя наводнения в Вавилонии могли быть весьма крупными, они едва ли превышали размеры местной катастрофы. В последнее время дается совершенно иное объяснение происхождения этого “потопного” слоя в Уре. Его считают так называемым эоловым образованием, возникшим в результате деятельности ветров и не имеющим ничего общего с потопом».

На наш взгляд, ближе всего к истине стоит крупнейший советский шумеролог и ассириолог профессор Игорь Михайлович Дьяконов. Комментируя переведенный им на русский язык «Эпос о Гильгамеше», он рассматривает не конкретные потопы, стихийные бедствия, постигавшие долину Двуречья, а рисует общую картину жизни древнейших земледельцев. «Оттесненные своими соседями в болотные низовья Евфрата, шумерские племена нашли здесь необыкновенно плодородную почву: даже при тех примитивных орудиях труда, какими располагали шумеры в начале III тысячелетия до н. э., с гектара снимали по 25 центнеров ячменя. Однако эта благодатная почва только тогда стала давать человеку верный и постоянный урожай, когда ему удалось обуздать стихию реки, ежегодно заливавшей низины. В некоторые годы — если половодье совпадало с ураганным ветром с Персидского залива — вода разрушала ветхие тростниковые селения шумеров и надолго затопляла и заболачивала освоенные ими поля. Впоследствии шумерская традиция делила историю своей страны на два резко отделяющихся друг от друга периода — мифическую древность “до потопа” и историческую эпоху “после потопа”, иначе говоря, на время до создания в Шумере системы отводящих и оросительных каналов и бассейнов и после него.»

Месопотамия с указанием важнейших древних поселений и современных иракских городов.

Таким образом, согласно профессору Дьяконову, речь должна идти не о каком-то конкретном потопе, а о периодических наводнениях, которые позднее слились в одно мифологическое представление — всемирный потоп, после которого начался новый период жизни Двуречья. О том же, что географический кругозор шумеров был весьма узок, наглядно свидетельствует отрывок из шумерского эпоса «Энмеркар и правитель Аратты», в котором, описывая царивший некогда на земле «золотой век», поэт утверждает:

В стародавние времена земли Шубур и Хамази,
Многоязычный Шумер, великая земля,
божественных законов владычества,
Ури, земля во всем изобильная,
Марту, земля, отдыхающая в мире,
Вся Вселенная, все народы в полном согласии
Прославляли Энлиля на одном языке.

«Страна Ури» — это находящиеся на севере Двуречья Аккад и Ассирия. «Земли Шубур и Хамази» — это Западный Иран. «Земля Марту» — территория от реки Евфрат на запад, вплоть до Средиземного моря, включая и Аравию. Это и есть «вся земля» в представлении шумеров. В эпоху же, когда первые жители долины Тигра и Евфрата покорили эти реки, создав систему ирригации, их географический кругозор был еще уже и «всем миром» считалась территория Двуречья. И если это так, то «всемирным» мог оказаться любой потоп, любое наводнение, заливавшее низменные земли древнейшей колыбели человеческой культуры!