Энн Нельсон (Anne Nelson, Columbia Graduate School of Journalism), д-р Дэниел Нельсон (Daniel Nelson, M.D., University of Cincinnati). Журналисты, столкнувшиеся с катастрофой, могут ощутить на себе симптомы первичной травмы, подобные тем, что испытывает человек, переживший бедствие, ставший их свидетелем или потерявший близкого человека. Но даже те из журналистов, кто всего лишь освещает трагедии, без своевременно оказанной психологической поддержки часто испытывают то, что врачи называют вторичной, или замещающей, травмой, при которой человек принимает на себя часть боли и горя, с которыми сталкивается в ходе своей работы.

На начальном этапе освещения бедствий многие журналисты ощущают прилив энергии – их мозг выбрасывает в организм гормоны стресса и адреналин. Они полностью фокусируются на своей задаче и толкают себя за пределы своих обычных возможностей (прочие мотивы, как, скажем, оплата счетов или обеспечение семьи, могут при этом отходить на задний план). По прошествии нескольких дней – длительность варьируется у людей – адреналиновые железы истощаются. Это зачастую приводит к резкому энергетическому спаду и ощущению легкой депрессии, как правило, временной. Этот процесс связан с тем, что психиатры называют «острой стрессовой реакцией». Симптомы могут включать в себя ночные кошмары, потение, бессонницу и отсутствие аппетита. Другой распространенный симптом – «флэшбэк» – навязчивое прокручивание травматического опыта перед внутренним взором. Некоторые люди испытывают эффект испуга, когда неожиданный шум вызывает ответную реакцию. Как правило, эти симптомы носят временный характер и не рассматриваются как признаки более глубокого заболевания. Их тяжесть обычно зависит от того, насколько близко к эпицентру событий находился человек – чем ближе, тем ярче выражена реакция. Лица или семьи, и ранее имевшие психологические проблемы, могут обнаружить, что пережитые события еще больше их обострили. Среднесрочный эффект может выражаться в большей подверженности болезням, кожной сыпи и других физических реакциях. Психические реакции могут проявляться в виде неспособности сосредоточиться, проблем с памятью, раздражительности и излишне критическом отношении к себе. Если вы не испытываете ничего из вышеописанного, замечательно. Если же ощущаете любой из подобных симптомов, помните, что это нормальная реакция на ненормальную ситуацию.

Журналисты и их окружение могут смягчить некоторые из этих симптомов. Зачастую бывает нереально остановить первую «адреналиновую» фазу в самый разгар событий, но не мешает помнить, что она скоро закончится – часто до конца самих событий. Руководители СМИ должны это предвидеть даже относительно тех своих журналистов, кто, казалось бы, обладает «сверхчеловеческими» способностями, и загодя подготовить какую-то форму ротации. Среди приоритетов также должно быть создание благоприятной, поддерживающей атмосферы на работе. Журналистам не следует забывать о том, что большие дозы кофеина обостряют симптомы стресса и могут особо пагубно сказываться на памяти. Постарайтесь не увеличивать потребления кофе. Спиртное также следует употреблять осторожно, если употреблять вообще. Алкоголь действует в качестве депрессанта и способен усилить удар, когда тот случится. Он также понижает иммунный порог, увеличивая вероятность физических заболеваний, а его чрезмерное потребление повышает и риск обострения хронических заболеваний. Журналисты, у которых целыми днями нет времени, чтобы поесть, обнаружат, что с плохим метаболизмом удар будет сильнее. Если вы требуете от своего тела атлетических подвигов, относитесь к нему с заботой, достойной атлета, не забывая потреблять протеины и полезные углеводы. Ваш организм также должен получать витамины, особенно витамины В и Е. Диета, состоящая из кофе, пищевых суррогатов и алкоголя понизит вашу сопротивляемость и, рано или поздно, будет стоить вам потери рабочего времени. Если возможно, выделите в распорядке дня хотя бы немного времени для физических упражнений и спокойных размышлений. Если такой возможности нет, постарайтесь время от времени делать упражнения на растяжение и устраивать короткие перерывы в своей работе. Не стыдитесь своего стремления оторваться на некоторое время от действительности или увлечься юмором, если это не причиняет никому вреда. Все это нормальные меры защиты. Сон также очень важен. Если вы не можете заснуть, не смотрите по телевизору новости за час до того, как ложиться спать. Почитайте что-нибудь, желательно скучное. Исследования показывают, что очень небольшие дозы мелатонина (1-3 мг), продаваемого без рецепта, могут помочь заснуть. Другое средство – бенедрил, противоаллергическое, также продающееся без рецепта, его следует принимать в дозах по 25-50 мг. Эти средства действуют в течение четырех-пяти дней. Не прибегайте к спиртному чтобы заснуть – как говорилось ранее, вреда от него больше, чем пользы. Если вашему сну постоянно мешают негативные мысли, может быть, имеет смысл поговорить с врачом, чтобы тот прописал какие-нибудь легкие средства. Иногда весьма полезно последовательно проговаривать то, что вы испытываете. Журналисты нередко сталкиваются с тем, что материал, над которым они работают, является слишком болезненным или страшным, чтобы обсуждать его в семейном кругу. В таких случаях имеет смысл поговорить с достаточно сильным в моральном плане другом. Поплакать также бывает полезно и может дать облегчение, особенно если вы можете сделать это наедине с другом и не переживать о том, какой эффект это произведет на вашу семью. Беседа со специалистом в области психического здоровья также может помочь – не потому, что вы психически больны, а потому, что он может предложить хорошую технику борьбы со стрессом и травмами. Если вы религиозны, самое время прибегнуть к этому ресурсу, даже если вы давно к нему не обращались. Будьте добры к себе. Займитесь чем-нибудь таким, что вы всегда находили успокаивающим.

1. Некоторые журналисты испытывают чувство вины, считая, что они строят свою карьеру на чужом горе. Люди всегда справлялись с катастрофами, конструируя объясняющие истории и прибегая к той или иной форме публичного оплакивания. Средства массовой информации частично взяли эти роли на себя. Рассказывая за людей их истории с уважением и состраданием, можно оказывать своего рода терапевтический эффект на пострадавших. Репортеры могут научиться определенным технологиям, которые позволят им избегать негуманных, наносящих ущерб другим людям действий в ходе своей работы.

2. Освещая события, помните, что большинство участников оправятся от трагедии и продолжат свою жизнь. Даже для понесших наиболее мучительные лишения прогноз, в большинстве случаев, благоприятен. Основная масса людей приходят в себя после последствий острой эмоциональной травмы примерно в течение шести недель. В случае более серьезных потерь глубокое чувство горя часто длится от шести до двенадцати месяцев.

3. Одно из наиболее частых чувств, испытываемых в разгар трагедии, – ощущение, что находишься в стороне. Журналисты могут сравнивать себя с коллегами, играющими «героическую» роль при освещении событий, и считать себя бесполезными и неадекватными. Однако как среди врачей бывают дежурные приемного отделения и специалисты по онкологическим заболеваниям, так и журналистская профессия предполагает различные специализации, требующие разного «метаболизма». Журналисты, не находящиеся на «передовой», должны помнить, что их вклад чрезвычайно важен. Более того, освещаемые события легко могут перейти в иные фазы, каждая их которых потребует различных навыков и источников.

4. Журналисты могут чувствовать себя «не обязанными» испытывать эмоциональные реакции в случаях, когда они напрямую не затронуты катастрофой. Однако многие из них в результате своей работы подвергаются вторичной травме. Их труд может не позволять им дистанцироваться от трагедии в той степени, как это делает большинство людей. К тому же медицинское сообщество начинает признавать, что бедствия способны травмировать психику населения в целом, частью которого являются и журналисты.

5. Не стоит думать, что грусть и депрессия – одно и то же. Глубокая печаль – нормальная реакция на трагедию. Классическое же определение депрессии – «чувство безысходности, беспомощности и неотвратимо унылого будущего», продолжающееся более двух недель. Среди симптомов также могут быть отмечены серьезные сбои в основных функциях организма и появление навязчивых желаний причинить вред себе или окружающим. Физические последствия могут проявляться в виде тошноты и головной боли. Журналисты, врачи, спасатели и другие профессионалы, непосредственно сталкивающиеся с катастрофами, сообщают, что нередки среднесрочные психологические последствия. Может потребоваться от девяти до двенадцати месяцев на то, чтобы вернуться к полноценной жизни, и этот период может продлиться, если вовремя не проработать или не «переварить» подобный опыт. Принятые на раннем этапе защитные меры способны значительно смягчить последующий шок.

1. Термин «первичная травма» применяется по отношению к лицам, непосредственно столкнувшимся с катастрофой. Он включает в себя как тех, кто пережил катастрофу или стал ее свидетелем, так и тех, кто потерял близких людей. Рассказ о своей беде журналисту может либо повредить этим людям, либо, наоборот, иметь терапевтический эффект. От журналиста во многом зависит, какие именно последствия будет иметь проводимое им интервью. Журналисту, как и врачу, следует придерживаться принципа «не навреди». Важнейший определяющий фактор – готов ли пострадавший человек говорить и насколько он в состоянии контролировать ситуацию. Необходимо получить разрешение на интервью. Можно спросить: «Не хотите ли рассказать мне об этом?». Если он или она ответят «нет», следует принять это. Вы можете предложить им возможность поговорить с вами позже. Не будучи готовым, человек не сможет связно рассказать свою историю, и информация, которую вы получите, будет фрагментарной.

2. Если человек согласился с вами говорить, дайте ему представление о параметрах интервью. Это предполагает и оговоренные временные рамки («Я хотел бы поговорить с вами несколько минут» или «Я хочу задать вам несколько вопросов»). Если вскоре вам нужно уходить, это поможет вашему собеседнику принять это без ощущения, что его бросили. Если человек находится в крайне эмоциональном состоянии, на грани нервного срыва и ощущает себя неловко, вы можете спросить его, не предпочитает ли он перенести интервью в более уединенное место – даже если это вестибюль или дверной проем. Если другие журналисты столпились вокруг вас и вы потеряли контроль над интервью, подумайте над тем, как уменьшить беспокойство, причиняемое вашему собеседнику в результате этого. Не исключено, что следует предложить ему прервать интервью. Мы находимся на раннем этапе создания журналистской культуры, уважающей соображения подобного рода. Вы не можете всегда контролировать или влиять на поведение других журналистов, но вы можете вести себя таким образом, который позволит вам жить с чистой совестью и служить образцом для других.

3. Тон, которым вы говорите, и ваши жесты имеют большое значение. У человека, пережившего травму, происходит смена эмоциональных и когнитивных ролей мозга – эмоциональные зоны берут верх, тогда как роль когнитивных (отвечающих за логическую обработку информации) идет на спад. Травмированный человек, вероятно, с большим трудом будет воспринимать ваши слова и будет часто просить вас повторить вопросы или, если речь идет о подробном интервью, даже записывать их. Он забудет многое из того, что вы говорили, но будет помнить, как вы это говорили. Демонстрируйте сострадание, а не отстраненность, однако старайтесь контролировать собственные эмоции. Сострадание состоит не в том, чтобы присоединиться к эмоциям собеседника, но в том, чтобы понять и поддержать его. Не ожидайте какой-то одной реакции. У разных людей последствия травмы имеют разные проявления – от стоических и одеревенелых до истерических. Не судите о состоянии человека по его реакции.

Примите позу, демонстрирующую сочувствие. Если интервью предполагается длинным и вы сидите, можно сесть рядом с собеседником. Некоторые находят, что иногда бывает лучше не вступать в зрительный контакт с собеседником, а смотреть в ту же абстрактную точку в полу или на стене, что и он, буквально «смотреть на вещи с его точки зрения». Легкий наклон вперед демонстрирует открытость. Скрещенные руки или ноги могут быть интерпретированы как замкнутость или враждебность. Не удивляйтесь, если почувствуете себя неловко, – это естественно.

Если интервьюируемый плачет, это не обязательно плохо. Как уже говорилось выше, если он чувствует себя незащищенным или униженным, находясь в публичном месте, попробуйте изменить обстановку и найти более уединенное место. Носите с собой бумажные салфетки и предлагайте их в качестве жеста сочувствия. Одна из причин, почему люди чувствуют себя неловко, когда плачут, – насморк, и, если предложить им салфетку, это может помочь. Дружеское касание руки также бывает полезно. Кроме того, вы можете помочь им осознать значение этого момента. Могут помочь слова вроде: «Я знаю, что вам больно об этом говорить, но люди должны это знать, потому что...». Имейте наготове вескую причину, объясняющую, почему люди должны об этом знать.

Избегайте глупых вопросов. Первый в их ряду – «Что вы чувствуете?». Психологи утверждают, что менее прямой подход зачастую гораздо более эффективен. «Что, на ваш взгляд, людям следует знать о том, что произошло?». Выверяйте каждый свой шаг. Не проецируйте на себя. Не говорите: «Я знаю, что вы чувствуете». Вы этого не знаете. Вам следует пытаться помочь собеседнику выразить его собственный опыт, каким бы он ни был, и, осмысленно выслушав, попытаться понять его. Избегайте стандартных комментариев, таких как «Могло быть и хуже» или «Вам повезло».

На вопрос: «Почему это случилось?» старайтесь не давать прямого ответа. Если люди демонстративно отрицают что-то, не спорьте с ними. Отрицание – естественная и полезная фаза горя.

Демонстрируйте поддержку. По возможности, завершите интервью теплым рукопожатием, с благодарностью и утешающими словами, вроде «Желаю вам всего доброго». В случае, если интервью было длительным, подумайте о том, чтобы позвонить спустя неделю или около того и поинтересоваться, как идут дела у вашего собеседника. В отдельных случаях люди испытывают чувство вторжения в их частную жизнь и будут сердиться, даже если вы их никак не задели. Это говорит их опыт, а не реакция на вас лично. Прислушайтесь к своей совести. Если она чиста, двигайтесь дальше.

Источник: Демократия.Ру 1 сентября 2008.

Перевод: Олег Ляхович