Если истоки человечества оказались погружены во тьму, то на первый взгляд непосредственный предок человека современного вида уже хорошо известен. Его роль отводилась неандертальцу – уже «вполне человеку», но с некоторыми физиологическими отличиями, которые позволяли говорить о нем как о более «примитивном» существе. Долгое время предполагалось, что именно неандертальцы дали начало человеку современного вида – нам с вами. Сами же постепенно сошли с арены мировой истории, «благородно» предоставив нам в одиночестве управлять миром. Все это представлялось очень логичным и соответствующим теоретическим построениям об эволюционном вытеснении более примитивных видов (в данном случае – неандертальцев), более прогрессивными (кроманьонцами, людьми современного вида).

Еще в XIX в. мы представляли наших предков красивыми и мужественными созданиями, полными благородства и отваги

Это уже потом окажется, что неандерталец не является нашим прямым предком. И вообще, вероятно, ничьим предком не является, а представляет собой еще один вид людей, по сути – целую цивилизацию, которая существовала на земле в течение сотен тысяч лет, а потом сгинула в потоке времени. А мы на сегодняшний момент вообще мистическим образом не имеем очевидных предков.

Стоит напомнить, что именно неандерталец стал первым обнаруженным ископаемым человеком, хотя в момент его находки никто не мог предположить, что это – отнюдь не останки современного человека, настолько похожим было строение неандертальца на людей современного вида. Его останки были найдены в долине Неандерталь неподалеку от Дюссельдорфа в 1875 г., то есть еще до публикации Ч. Дарвином своего «Происхождения видов». Находка была сделана профессором Боннского Университета Германом Шафхаусеном, который и дал ему название по месту обнаружения. И он стал первым представителем Человека разумного – Homo sapience – на земле.

Откуда он появляется? О, это вопрос вопросов! Раньше все было понятно и считалось, что его предком является одни из видов человека прямоходящего, например, его европейский представитель – гейдельбергский человек, но постепенно стало выясняться, что неандерталец никак не связан с ними. Он стремительно появляется в Европе, не имея никаких очевидных предков, словно его кто-то забросил сюда из таинственного «ниоткуда».

Вообще стоит себе отдельно представить эту ситуацию: довольно быстро не земле и прежде всего в Европе начинает распространяться вполне современный человек, каковым и был неандерталец. Никаких явных предков у него не прослеживается, но при этом он являет собой отлично адаптированное к жизни существо со своей формой организации общества, религиозными представлениями и развитым хозяйством. А затем волну неандертальцев нагоняет другая волна – кроманьонцев, то есть людей современного вида, и как бы накрывает их, вытесняя с этой планеты.

Но вот поразительный факт – останков ранних неандертальцев обнаружено крайне мало. И это в известной мере можно считать парадоксом, ведь даже австралопитеки в значительно большем количестве обнаружены в Африке, хотя и жили несколько миллионов лет назад.

Когда они появились здесь? Можно лишь высказать предположения о времени появления неандертальцев. В период между 600 тыс. и 200 тыс. лет назад Европа дважды испытывала наступление и отступление ледников, названных Миндельским и Рисским ледниковыми периодами. И именно в этот период, вероятно, и формировался Homo sapiens.

Здесь на холмах Атапуерка в гроте Долина в Северной Испании были обнаружены самые ранние останки Человека в Европе, датируемый 760 тыс. лет назад. Сначала его считали одной из разновидности гейдельбергского человека, но позже оказалось, что это был абсолютно отдельный вид. Таким образом, и в Европе развивалось сразу несколько видов людей

Неандерталец, который обитал практически по всей Европе около 400 тыс. лет назад (по другим предположениям, 250–300 тыс. лет назад), относится к, – виду Homo sapiens, т. е. к человеку современного вида, и, как предполагает ряд ученых, представляет один из его подвидов. Чтобы отличить ныне живущих людей современного вида, кроманьонцев, от неандертальцев, для них был введен новый термин Homo sapiens sapiens (Человек разумный разумный), неандертальцев же принято обозначать Homo sapiens neandertalensis, что подчеркивает их родственность и даже кажущуюся преемственность. В любом случае сегодня очевидно, что неандерталец представлял собой высокоразвитый тип человека, немногим отличавшийся от нас.

Однако в момент первой находки никто не допускал, что найден предок человека, – предполагалось, что найдены просто останки современного человека. Более того, развернулись споры о происхождении «дикого пещерного человека» с несколько измененными костями, причем высказывались порой самые неожиданные мнения. Например, предполагали, что найден «патологический идиот», «человек, страдающий костным артритом» и даже некий «русский казак», который умер от раны, укрывшись в пещере, во время преследования наполеоновских отрядов, и т. д. Столь «обидные» суждения объяснялись прежде всего массивными костями и кажущейся примитивностью строения черепа по сравнению с современным человеком. Однако неандертальцу было отказано в праве быть предком современного человека – он считался уже современным человеком, лишь больным.

Позже появилась тенденция, наоборот, «примитивизировать» неандертальца. Он изображался как частично обезьяна, частично человек, с обезьяньей походкой на внешних ребрах стопы, с заметным отставанием в умственном развитии относительно современного человека. Ему приписывались дремучая дикость и даже некие разрушительные «антисоциальные» наклонности. Во многие книги по антропологии и даже в школьные учебники истории вошло изображение неандертальца как дикого и заросшего шерстью пещерного человека со свирепым выражением на лице. Его называли «пещерным человеком», «троглодитом», изображали существом, яростно обгладывающим кости с почти безумными от ярости глазами.

Вообще, наверное, ни один ископаемый человек не претерпел такой эволюции в наших представлениях, как неандерталец. Он прошел путь от свирепого троглодита до «вполне человека», немногим отличающегося от нас. Более того, его объем мозга был в среднем на 15 % большего нашего, что вообще в корне подрывало теорию об увеличении мозга как о признаке прогрессивного развития.

Как только оказалось, что это все же не «страдающий артритом» современный человек, а исчезнувший подвид, неандерталец сразу же стал создавать проблемы для тех, кто его изучал.

Прежде всего, неандерталец оказался настоящей проблемой для современной теологии. Ведь он же уже человек! Он него нельзя отмахнуться как, например, от австралопитека, которому теологи отказали вообще в каком-либо родстве с человеком. Случай с неандертальцем оказался совсем иным, он, очевидно, был разумен, обладал по меньшей мере зачатками религии, погребальными ритуалами, изготавливал орудия и использовал одежды, то есть был, безусловно, человеком. И этот странный человек никак не вписывался в библейскую теорию творения. Если это человек, то где же говориться о нем в Священном Писании? Но прежде всего теологов в немалой мере смущала реконструкция внешнего вида неандертальца, с одной стороны, столь похожего на современного человека, с другой стороны, столь «отвратительного и дикого» по своей наружности – разве может быть таким «подобие Бога»? Так кто же он? И к тому же в Библии непосредственным образом ничего не говорится ни о каком «предшествующем человечестве»…

В конце концов было решено, что обнаруженные останки неандертальцев принадлежат не кому иному, как потомкам Каина – каинитам. Библия говорит, что Каин, сын Адама и Евы, был изгнан за убийство своего брата Авеля. Бог наложил на него некую «печать», чтобы никто не мог убить его. Священное писание не уточняет, что за печать это была, однако некоторые современные библеисты считают, что речь идет о весьма характерном внешнем виде, который присущ неандертальцам [424].

В конце XIX в. неандерталец изображался свирепым, волосатым и низкорослым существом. Мало кому хотелось ассоциировать себя с таким предком. Разве Бог мог бы сотворить такое создание?!

Таким образом, неандерталец нашел себе место в священной истории, хотя и весьма спорное. Он оказался человеком-изгоем с загадочной «каиновой печатью» на лице.

Популярный американский теолог и исследователь из Мемфиса (Теннеси) доктор Майкл Эльбант решил в какой-то мере реабилитировать «род Каина». Он сообщил, что Небеса буквально переполнены неандертальцами! М. Эль-бант долгое время собирал описания посмертного опыта людей, находившихся в состоянии клинической смерти. Он обратил внимание, что во многих описаниях присутствуют упоминания о встрече с некими светящимися душами, которые, несмотря на свое «тонкое» состояние, имеют весьма характерный облик: мощные надбровные дуги, тяжелые челюсти, к тому ж все они одеты в шкуры животных. М. Эльбант с энтузиазмом теолога объяснил, что попадание души на небеса связано с отсутствием заметных прижизненных грехов, а неандертальцы в силу своего простого образа жизни не испорчены культурой, не отягощены ложью, предательством, обманом. Разумеется, в таком случае они должны были очутиться на небесах [84, 33]. Таким необычным образом души неандертальцев получили прописку в раю.

Но далеко не только теологи бились над загадкой неандертальца, пытаясь найти ему место в мироздании. Значительно больше проблем неандерталец доставил ученым. Хотя сначала казалось все просто и ясно: неандерталец является прямым предком современного человека – ведь он так похож на него, хотя и немного «диковат» своим видом. Так, по крайней мере, казалось в начале. Но куда же точно поместить неандертальца на общем пути эволюции?

Первое «прояснение» наступает в 50-е гг. ХХ вв. после многочисленных находок в Африке и Азии австралопитеков, Человека прямоходящего и Человека умелого. Теперь неандертальца можно было попытаться вписать в прямую линию эволюционного происхождения человека – по крайней мере, именно так, как это представлялось на тот момент. Стало также очевидным, что неандерталец не только не является примитивным видом, но, наоборот, был прогрессивен относительно всех других ископаемых людей. И именно он стал считаться самым непосредственным предком современного человека, кроманьонца.

Останки неандертальцев обнаруживались давно и по всей Европе с той лишь оговоркой, что долгое время никто не мог предположить, что речь идет именно о древнем человеке другого вида, а не о просто «древних современных людях». А поэтому особого внимания этим находкам и не уделялось. В 1829 г. в Бельгии был обнаружен «ребенок Энгис», в 1848 г. на Гибралтаре вскрылись останки в Форбс Куори, которые, однако, были идентифицированы как кости древнего человека лишь в 1865 г. Наконец, в 1856 г. в пещере Фелдхофер на реке Неандерталь в Германии были обнаружены самые знаменитые останки, откуда и пошло название нового существа.

Обратим внимание – многие находки были сделаны еще до того, как Дарвин обосновал свою теорию эволюционного развития человека, а поэтому он всерьез эти останки как потенциальных «предков человека» не воспринимал. Но как только теория эволюции получает свое распространение, тотчас понадобились и претенденты на место «предка». И неандертальцы как нельзя точно походили под эту роль: достаточно примитивны и дики, но при этом вполне похожи на человека. И здесь сработал скорее психологический, нежели научный фактор, поскольку, во-первых, неандертальцы уже находились, что называется, «под рукой», а во-вторых, они точно подпадали под некоего виртуально высчитанного предка, образ которого логически вытекал из гипотез дарвинистов.

Так реконструировали облик первого неандертальца еще в XIX в. Здесь он очень похож на современного человека, вполне разумен, лишь длинноволос. Но представления о его облике с того времени менялись неоднократно

Закономерно задать вопрос: а если бы такая теория не родилась вовсе, неужели неандертальцы по-прежнему считались бы нашими современниками или «современными людьми», только немного более дикими? Отметим для себя эту закономерность человеческого сознания: исходить не из фактов, а подгонять факты под теорию, как бы вставляя новые виды в те клеточки нашей теории, которые остаются незаполненными. На первый взгляд это кажется очень точным, но по-настоящему точным это может быть только в одном случае – если изначальная теория была верна. Если же в наши первоначальные построения вкралась ошибка, то вся дальнейшие построения будет лишь все дальше и дальше уводить нас от истины. И здесь также сначала была создана теория об эволюционном развитии человека, затем «вовремя» нашелся неандерталец в качестве потенциального предка. Дальше оказалось еще проще: надо просто постараться найти предков неандертальцев, затем предков их предков и в конце концов дойти до самого истока. Но все это имеет смысл лишь в том случае, если один вид действительно каким-то образом «перетекает» в другой. А если же они существуют параллельно, без очевидных признаков взаимовытеснения, то все дальнейшие рассуждения просто теряют смысл. Так получилось и с неандертальцем: как оказалось значительно позже, никакого отношения к современному человеку он не имел, а был лишь одним из параллельных видов, но именно ему удачно привязали многие предыдущие виды и один последующий подвид – нас с вами.

Но это выяснится потом. А пока ученые строят все новые и новые обоснования закономерности неандертальца на древе эволюции как нашего прямого предка. Эрнст Геккель – ученый, который внес немалый вклад в развитие концепций филогенеза живого мира и самого человека, – четко поместил неандертальца на пути между предполагаемым обезьяноподобным предком и современным человеком. Он назвал его Pithecanthropus alalus – «Человеко-обезьяна безмолвная» или «не обладающая речью», что и должно было явным образом провести водораздел между современным «говорящим» человеком и еще «не до конца разумным» и «безмолвным» неандертальцем. Геккель не сомневался, что вскоре останки этого вида будут найдены – это и станет самым ярким и очевидным доказательством торжества эволюционной теории. Это, возможно, было одним из основных ошибочных звеньев в общей цепи рассуждений, а последователи Дарвина и Геккеля начали лишь развивать эти заблуждения. Последователь и ученик Геккеля Эжен Дюбуа открывает на Яве существо, как раз и названое Pithecanthropus, что, как тогда казалось, и является практическим доказательством теоретических построений Геккеля.

Неандерталец в этом теоретическом построении тоже обрел свое место, причем был назван очень характерным образом – Homo stupidus, т. е. «Человек неразумный» или, что более буквально, «Человек глупый». Тем самым автоматически давалась характеристика находки: это, безусловно, человек, но еще далекий от вершины разумности современных представителей человечества.

Но почему же неандерталец оказался столь популярен в качестве претендента на роль непосредственного предка человека? Почему о нем столь активно рассуждали не только ученые, но и журналисты, о неандертальцах – «прямых предках современных людей» – снимались даже художественные фильмы? Здесь как раз все легко объяснимо: психологически неандерталец самым оптимальным образом подходил на роль прямого предка современного человека. Прежде всего, он действительно внешне очень похож на современного человека. Он обладает не только прямохождением, но и одевается в шкуры, живет в неких подобиях жилищ, обладает зачатками религии, хоронит умерших в соответствии с какими-то ритуалами. То есть в этом плане он очень похож на нас с вами. Но одновременно он и достаточно дик – дик ровно настолько, чтобы, будучи нашим предком, подтверждать теорию эволюции и развития от дикости к цивилизации. Он же – яркое подтверждение концепции «замещения», когда более прогрессивные виды (кроманьонцы) постепенно вытесняют развитые, но, тем не менее, более ранние и примитивные виды – неандертальцев. Вообще победа над неандертальцем за ареал обитания почетна и сложна одновременно, поскольку мы победили не каких-то диких и примитивных австралопитеков или питекантропов, а весьма разумных и умелых людей.

Все, что связано с неандертальцами, представляет сплошную загадку, причем чем больше мы узнаем о них, тем загадочнее неандертальцы становятся для нас. Статьи и книги о неандертальцах пестрят словами «загадка», «тайна», «головоломка». Еще в 1983 г. Майкл Шекли издает нашумевшую книгу: «Дикие люди: йети, саскоутч и загадка неандертальца», где одним из первых выказывает мысль о том, что знаменитый «снежный человек» йети и неандерталец – суть одно и тоже. Тогда это предположение показалось настоящим откровением и вызвало недоверие уже одной своей дерзостью. Но это, оказывается, далеко не единственная загадка неандертальцев. В 1995 г. Джеймс Шрив написал одну из самых увлекательных книг о неандертальцах, озаглавив ее так: «Загадка неандертальцев. Решая тайну истоков современного человечества», продемонстрировав целый букет «неясностей», нестыковок и загадок. Причем эта книга была написана еще до того, как выяснилось, что неандерталец не является нашим прямым предком. Как видно, неандерталец сразу как-то не вписывался в ровную теорию эволюции и, более того, по сути, целиком разрушал ее.

Прежде всего, постепенно стало выясняться, что неандерталец долгое время жил параллельно с людьми современного вида, по крайней мере, в течение десятков тысяч лет. Теоретически это, конечно, не исключает того, что он мог быть нашим предком. Но совсем недавно выяснилось, что неандерталец вообще не мог быть им, что и показали генетические исследования. Он создавал все новые и новые проблемы исследователям, а наши собственные истоки становились все менее и менее очевидными…

Какое вообще место занимал неандерталец на этой земле? Почему, обладая очень высокой разумностью, зачатками религии, умением строить жилища и изготавливать одежды, он так и не создал цивилизации? А может быть, все же создал – только совсем иного вида? Цивилизацию без храмов и построек, без коммуникаций и Интернет-сетей, без городов и администрации. Ведь это – «другое человечество», и, как следствие, у него должна быть «другая цивилизация». Помните, Геродот и многие другие историки античности, равно как и историописатели Азии, нередко упоминали некое человечество, которое «знало о богах», но не способно было им поклоняться и служить в той мере, как того желали сами боги. И они в конце концов сгинули с нашей планеты – оказались сметены гневом богов. В общем, все эти предания очень похожи на путь развития неандертальцев.

Рисунок из тибетской рукописи XVIII в, изображающий странное существо, что неоднократно встречалось в горах. Справа надпись по-маньчжурски и по-китайски – «медведь». Может, это и есть остатки неандертальцев?

Имея весьма косвенное отношение к современным людям, неандерталец поразительным образом занял буквально центральное место в рассуждениях о потенциальных истоках человечества. По этому поводу очень едко написал известный исследователь профессор М. Волпофф: «Если бы некий биолог, специалист по эволюции из какой-нибудь далекой галактики прибыл бы на землю изучать истоки столь странного и опасного вида, как Homo sapiens, он был бы в немалой степени удивлен, узнав после изучения соответствующей литературы по человеческой эволюции и поговорив с живущими на земле специалистами по предыстории, насколько важная роль в истоках человечества отводится местными информантами неандертальцам. Действительно, весьма примечательно, насколько важными считаются неандертальцы в понимании современных истоков человечества, хотя бы потому, что они так мало имеют с ними общего – прежде всего в биологическом смысле. Фактически единственным общим местом является весьма небольшая часть мира на западной оконечности Евразийского континента, где они населяли холмистые и горные регионы от Узбекистана до Уэльса, причем в крайне малом количестве» [400, 270].

Обложка французского журнала «Радар» с заголовком: «Они видели снежного человека!». Огромное свирепое существо отбирает у испуганных путешественников ружье

Поиски снежных людей были очень популярны в 60–70 гг. Многие встречали загадочные следы огромных существ, но никому так и не удалось доставить живого йети. (Иллюстрация к рассказу об исследователях йети в горах.)

Действительно, неандерталец – локальный обитатель нашей планеты. Ареал его расселения не очень широк, кстати, как и всех остальных видов людей. Он обитал в основном в Европе, и говорить о том, что он был предком всех современных людей, было бы, по крайней мере, неверным и слишком «европоцентричным». Это был один из видов локального человечества, жившего в Европе, а параллельно ему по всему миру обитали совсем другие люди. Таких отрядов человечества, никак не связанных между собой, было немало, их можно было встретить в Китае и Индонезии, Африке и Европе, Индии и Центральной Азии.

Новые открытия не проясняют ситуацию, но создают только новые проблемы. Они показывают неожиданную картину: выяснилось, что на определенном этапе исторического развития, приблизительно еще 35–25 тыс. лет назад, неандертальцы и кроманьонцы жили одновременно. Таким образом, неандерталец не мог непосредственно «перерасти» в человека современного вида. Так куда же поместить неандертальца на древе эволюции, если он был современником кроманьонца?

Классическая антропология в течение десятилетий утверждала, что неандерталец является переходным звеном к кроманьонцу. Приблизительно 40–35 тыс. лет назад одна из неандертальских ветвей где-то на территории Европы, возможно, Палестины, дала начала первым кроманьонцам. Впрочем, и здесь существовало много неясностей. В частности, многие исследователи замечали так называемый «регресс неандертальца» – более поздние неандертальцы, по времени ближе стоящие к кроманьонцам, оказывались по своему строению более примитивными, чем ранние неандертальцы. Неужели у неандертальцев идет некое парадоксальное «обратное развитие»? Тогда это можно считать небывалым явлением в живой природе: хорошо известны случаи, когда живые виды вымирали и исчезали из-за плохих природных условий или проигрывали конкуренцию собратьям, но никто никогда не слышал, чтобы развитие вида двигалось в обратном направлении! А неандерталец, казалось, поступал именно так: несколько утрируя ситуацию, можно сказать, что он упорно двигался «назад к обезьяне». И при этом парадоксальным образом породил человека современного вида. Полная неувязка…

Стремясь объяснить эту неувязку в эволюционной теории, Л. Лики предположил, что в какой-то момент, вероятно, 100–150 тыс. лет назад, одна из групп ранних неандертальцев («прогрессивные») начала свое развитие в сторону современного кроманьонца. Другие же группы («примитивные») постепенно деградировали, стагнировали и, превратившись в т. н. «поздних неандертальцев», в конце концов исчезли. Именно «примитивные» неандертальцы существовали одновременно с кроманьонцами.

Так значит, кроманьонцы просто постепенно поглотили неандертальцев? Но как показали современные исследования, от союза между неандертальцами и кроманьонцами не могло рождаться общего потомства – они были слишком разными.

А предположение о том, что ранние, «прогрессивные» неандертальцы дали начало людям современного вида, а их более поздние, «примитивные» формы затем вымерли? При более внимательном рассмотрении такое предположение представляется по меньшей мере нелогичным. По сути, оно говорит о том, что наряду с прогрессивной эволюцией («перерастание» неандертальцев в кроманьонцев) существует и обратный процесс – деградация целого вида. Причем этот вид вымирает не от стихийных бедствий или войн, что, в общем, встречается в живой природе, но от полной деградации.

Эрик Тринкаус – один из самых прославленных исследователей неандертальцев, считает, что неандертальцы питались исключительно мясом и их вряд ли насчитывалось более нескольких десятков тысяч человек

К тому же «прогрессивность» неандертальца была значительно выше, чем предполагалось ранее. Неандертальцы жили стаями (племенами?), ходили в шкурах, использовали иглы и огонь для изготовления пищи. Судя по обнаруженным каменным орудиям, у неандертальца была хорошо развитая кисть. Его владение кистью руки немногим отличалось от современного человека и, скорее всего, он мог выполнять очень тонкую работу за счет того, что, в отличие от всех своих предшественников и предполагаемых предков, он мог соединять кончики двух пальцев, а значит, и удерживать очень мелкие предметы.

Конечно, неандертальцы отличались от людей современного вида – у них был покатый лоб, низкий свод черепа, массивные надбровные дуги, отсутствовал подбородочный выступ на нижней челюсти. Они обладали широким носом, скорее всего – с небольшой горбинкой, с ноздрями, несколько вздернутыми вверх. Средний рост мужчин составлял 1,65 м, женщины были приблизительно на 10 сантиметров ниже. Мужчины весили около 90 кг и были чрезвычайно сильны, с массивным мышечным каркасом. Некоторые кости конечностей несколько искривлены по сравнению с современными людьми, есть отличия в строении позвоночника. У них были несколько иные пропорции тела, в частности, более короткие предплечья и голени. И все же их отличия от современных людей были не столь существенны, чтобы отнести их к неким «примитивным существам».

Долгое время считалось, что, в отличие от кроманьонцев, неандертальцы были мирными вегетарианцами. Они не охотились на животных и тем более на себе подобных. Иногда картина рисовалась почти идиллическая – на многих изображениях, реконструирующих быт неандертальцев, можно было видеть неандертальцев, собирающих плоды и мирно кормящих ими своих детей.

Однако в конце 1999 – начале 2000 г. группа при участии Эрика Тринкауса на основе анализа костей пришла к выводу, что неандертальцы питались исключительно мясом. Оказалось, они отнюдь не были мирными добродушными вегетарианцами. За основу исследований были взяты черепа из пещеры Виндиджа в Хорватии, чей возраст составлял 28 тыс. лет. Исследователи оценивали содержание белка в костях, при этом для сравнения изучались кости травоядных и плотоядных животных, которые были современниками неандертальцев. Результаты оказались парадоксальными: неандертальцы не просто ели мясо, но питались им постоянно, практически игнорируя вегетарианскую пищу.

Сам Э. Тринкаус считает, что результаты его исследований говорят в пользу того, что неандертальцы находились на довольно высоком уровне развития и их вряд ли стоит считать «недочеловеками». Такое количество мясной пищи свидетельствует о том, что неандертальцы должны были быть хорошими охотниками, обладать достаточным умением, чтобы убить мамонта и изготовить различные типы оружия [437, № 25 (579), 23.06.2000, 15].

Могли ли неандертальцы говорить? Ведь речь нередко рассматривается как очевидный показатель развития интеллекта и способности передачи знаний, а значит, и наследования накопленной информации. Теоретически, неандертальцы могли говорить, поскольку речевые центры в мозгу у них очень близки к тем, которыми обладаем мы. Но вот говорили ли они в действительности?

Кажется, этот «Человек разумный» скорее всего не умел говорить. Или в этом не было необходимости как в форме коммуникации. Это тем более поразительно, поскольку считается, что именно речевые функции и способность более полно передавать информацию и накопленные знания через речь способствуют развитию человеческой культуры. Но возможно и другое – речь нельзя считать явным указателем не только на род Homo, но даже на вид Homo sapiens.

Долгое время было принято считать, что неандертальцы обладали речью, хотя и не столь развитой, как у людей современного вида. Именно наличие речевых функций способствовало развитию взаимодействия среди неандертальцев и вело к их эволюционному развитию в сторону кроманьонцев. Однако это утверждение оказалось не столь однозначным.

Так умели ли они в действительности говорить, ведь до нас дошло немало останков неандертальцев, в том числе и черепных коробок? Оказалось, что, изучая одни и те же останки, можно придти к абсолютно противоположным выводам. В 1998 г. абсолютно параллельно и независимо друг от друга за изучение этого вопроса взялись группы исследователей из Университета Дьюка и Калифорнийского университета в Беркли. И пришли к совершенно разным выводам! Ученые из Университета Дьюка сделали заключение, что строение черепа неандертальцев позволяет предположить, что они владели речью. Калифорнийские ученые целиком отрицают такую возможность, решительно заявив, что неандертальцы говорить не могли.

Схематическое сравнение черепов неандертальца и современного австралийца, из Вестерн Порта, неподалеку от Мельбурна, сделанное Т. Гексли в 1863 г. Тогда казалось, что они очень близки как по своему виду, так и по своему образу жизни

Обе исследовательские группы обнаружили в черепах неандертальцев обширный гипоглоссальный канал. Это отверстие содержит у приматов нервный узел, необходимый для управления тончайшими и разнообразными движениями языка, необходимыми для воспроизведения речи. Однако у современных гориллы и шимпанзе размеры канала и объем нервной ткани в нем намного меньше, чем у человека.

Ученые из Университета Дьюка обнаружили, что гипоглоссальный канал неандертальцев по размеру почти не отличается от человеческого, из чего они и сделали вывод, что неандертальцы могли обладать, по крайней мере, зачатками речи.

Однако ученые группы Дэвида де Густа из Калифорнийского университета не установили прямой связи между размером гипоглоссального канала и речевой способностью антропоида. Изучив черепа 15 видов современных и вымерших приматов, они пришли к выводу, что размеры гипоглоссального канала не всегда соответствуют развитию обезьян и гоминидов. В частности, оказалось, что у гиббона такой канал вдвое больше, чем у человека, хотя ни о каких зачатках самостоятельной речи у гиббона говорить не приходится.

Сопоставление размеров предполагаемого объема нервной ткани, содержавшейся в канале у неандертальцев, с таким же нервным узлом у человека, по мнению калифорнийских ученых, также не доказывает способность неандертальцев к речи [437, 26.02, 1999, № 8(510)]. Если эти выводы правильны, то Homo sapiens sapiens оказывается единственным существом, наделенным развитой речью. Это тем удивительнее, что морфологические различия между неандертальцем и кроманьонцем ничтожны, более того, они принадлежат к одному виду. Это говорит также о том, что не всегда возможно сделать однозначно правильный вывод из строения органов тела: в нашем случае гиббон должен обладать более развитой речью, чем человек. Почему же тогда Homo sapiens sapiens «заговорил», в отличие от неандертальца? Этот вопрос не имеет в настоящий момент однозначного ответа, объяснения, касающиеся лучшего способа коммуникации, взаимодействия, развития интеллектуальных способностей являются лишь не более чем нашими предположениями. Тем не менее это служит еще одним доказательством того, что неандерталец был лишь параллельным видом, а не предком современного человека.

Как только начались активные исследования неандертальских поселений, открылась неожиданная подробность, которая до сих пор представляет собой одну из величайших загадок того поколения человечества – они обладали верованиями, поклонениями и ритуалами.

У современного человечества отобрали еще один признак его высокой и эксклюзивной разумности – веру, знание о священном и прямую беседу с Богом.

Если все это сопоставить с тем фактом, что неандертальцы не были нашими прямыми предками, то это демонстрирует, что рядом с нами жило человечество, которое было не менее духовным и не менее «богобоязненным», чем наше. Пускай они не создали роскошных храмовых построек и не написали священных книг, но очевидно, что особое чувство священного было им хорошо знакомо. Возможно, даже более чем нам – естественность их жизни позволяла самым непосредственным образом общаться с высшими силами.

У них – и это очень важно! – были свои погребальные ритуалы. Само наличие в культуре погребального ритуала говорит о многом. Такой ритуал возникает как внешнее оформление представлений о возможности загробной жизни и о ценности самой человеческой жизни. У животных понимание ценности жизни отсутствует, там действуют инстинкты самосохранения, у людей же впервые появляется разделение миров на «наш» – земной – и некий потусторонний мир, куда отправляется душа человека. И погребальные ритуалы, а также рисунки на стенах, изготовление ритуальной утвари и многое другое нацелены на то, чтобы установить, а затем и не утратить связь с иным миром, с теми, кто ушел из этой жизни. Само по себе это требует очень сложных и во многом абстрактных построений, предполагающих наличие невидимого, духовного мира. Таким образом, верования или, что будет более точным, религиозность как особое мироощущение развивалась еще в неандертальском обществе, постепенно перерастая в более поздний шаманизм.

Погребение неандертальцев в пещере Кафзех, недалеко от Назарета, которому ок. 100 тыс. лет. Они хоронили своих умерших в соответствии с разработанными ритуалами

В захоронения, запечатываемые надгробными плитами, неандертальцы клали цветы, а тела умерших укладывали специальным образом, возможно, ориентируя их по сторонам света, как это встречается в ранних культурах. Обнаружены целые захоронения из черепов пещерных медведей, положенных один на другой, что говорит о сложных магических представлениях неандертальцев. Неандертальцы носили украшения из зубов животных! – вот это действительно неожиданный прогресс по сравнению со всеми другими предшественниками современных людей. Само украшение свидетельствует в древности не столько о приверженности неандертальцев к какой-то «первобытной эстетике», сколько об особой охотничьей магии, верованиях в защитную силу амулетов.

Они действительно пребывали в мире священного, абсолютно не отделяя себя от него, как это можно сегодня встретить у некоторых народов Австралии, Индонезии или Африки. Они ощущали себя интегральной частью некоего священного пространства, вероятно, даже не осмысливая его. Ведь начать осмыслять – это значит потерять.

В неандертальских погребениях в долине Лапедо в Португалии тела умерших покрывали красной охрой, цвет которой ассоциировался с кровью и символизировал, скорее всего, не столько саму смерть, сколько возможность продолжения жизни в ином состоянии, – эту традицию можно встретить в ранних культурах людей современного типа. В этом же погребении рядом с телом четырехлетнего ребенка обнаружены просверленные кости оленей и раковины моллюсков, само же тело было положено на особого рода кровать из растений [378, 32]. Поразительным образом неандертальцы по крайней мере 25–30 тыс. лет назад уже обладали развитыми представлениями о загробном мире, их ритуалы были близки к современным погребальным культам, и даже сам способ захоронения повторял погребения людей современного типа, распространенные практически по всей Европе. Что это – преемственность?

Более того, магия смерти как особое представление о многомерности жизни, безусловно, была развита у неандертальцев по крайней мере не меньше, если не больше, чем у современных людей. И все новые и новые находки углубляют представления о зарождении этих представлений у неандертальцев. В 2003–2004 гг. были найдены кости и черепа, возраст которых около 160 тысяч лет и которые после смерти были тщательно отполированы. Оказывается, и «другие люди» тоже готовили своих родственников к путешествиям в мире смерти.

Когда мы произносим слово «цивилизация», обычно рисуется что-то грандиозное… Мы привыкли представлять цивилизацию как совокупность городов и ритуальных построек, системы управления обществом и централизованной власти, наличия разделения труда и создания большого и развитого хозяйства. И сегодня с трудом представляем, что на земле может существовать вообще совсем иная цивилизация. Цивилизация, обладающая совсем другими характеристиками и чертами.

Например, достаточно представить, что все коммуникации между людьми происходят не при помощи речи, а через телепатическую связь, и тотчас исчезает целый «видимый» пласт цивилизации. Например, отпадет необходимость в письменах и книгах, в создании телефона и всяких проводных и беспроводных сетей. И возникает цивилизация, очень далекая от технократического развития. Ведь если то, что уже существует, позволяет человеку жить вполне спокойно и счастливо, то и не имеет смысла создавать что-то иное. Все это оказывается лишь неоправданным излишеством. И от такого человечества останется очень мало следов – разве что только костные останки и некоторые орудия труда.

Современное человечество, живя на земле в десятки раз меньше своих предшественников, самым поразительным образом сумело создать массу излишеств, которую само же и вынуждено обслуживать. Вступив однажды на путь отделения себя от природного мира, мы оказались прокляты тем, что вынуждены создавать самые разные механизмы, обслуживать их, создавать механизмы для создания механизмов, обслуживать и их – и так до бесконечности.

Вот, например, речь как способ передачи информации. Сегодня у современного человечества она стала едва ли не единственным подобным способом общения, и под него подстроено всё – письменность, кодирование сигналов по сетям и даже различного рода священные тексты как способы передачи знания. Это – особого рода «знаковая цивилизация», построенная на сложных законах семантики, требующая постоянно «отображать мысль». Это не только книги и фильмы, но и религиозные постройки (знак высшего божества), статуи (знак славы), административные здания (знак власти), надгробные обелиски (знак памяти о предках) и многое другое.

Вообще многочисленные рассуждения о священном и о божественном говорят обычно о том, что само это священное уже утрачено. Оно уже не живет где-то внутри, поскольку человек безвозвратно отпал от него. Именно тогда в страхе потерять даже его остатки люди пишут сакральные книги, создают систему тайных знаков и собираются внутри религиозных сообществ.

Современный человек вынужден уже сам себе объяснять, что такое «божественное» – разве не на этом базируются все религиозные проповеди и священные книги? А объясняя, пытается заключить в слова то, что превосходит эти слова и знаки в миллионы раз. Объясняя, он теряет. Выраженное словами и знаками, безвозвратно отдаляется от изначальной природной естественности.

В противоположность этому, ни одно животное никогда ничего не «объясняет», в нем изначально самим божественным или природным механизмом заложены необходимые для жизни навыки. Неандертальцы были, скорее всего, частью той природной цивилизации, где не было необходимости ни в развитых коммуникациях, ни в объяснениях, ни в монументальных постройках. Они знали о божественном, но не рассуждали о нем, технически они могли создавать дома и храмы, но не чувствовали в этом потребности. Они находились еще как бы «внутри» этого целостного мира, мы же стоим уже «снаружи», и об этом очень точно говорит предание об «изгнании из Эдема», отпадении от божественного начала.

Жилищ, скорее всего, неандертальцы не строили и жили в пещерах. Земледелием не занимались. Зачем? – ведь вокруг и так полно пищи, а поле приходилось бы все время обрабатывать и бороться с птицами, что склевывали бы урожай. Основным источником пищи было собирательство – они в основном питались кореньями и плодами. Так может быть, они были удачными охотниками? Скорее всего, нет, как и большинство современных аборигенов, охотились они не очень успешно и чаще подбирали павших животных. На стоянках неандертальцев находят главным образом тщательно раздробленные и обглоданные кости разной дичи.

Они жили не так, как мы, и не потому, что были более «дикими», они просто жили в другом пространстве бытия. И хотя эти люди оставили после себя некоторые росписи и, может быть, умели говорить, они создали совсем иной тип цивилизации – внеречевой, внезнаковый. И именно этим – характером цивилизации – мы и отличаемся от них.

Эту пещеру в местечке Рене у городка Арси во Франции обнаружил еще в 1963 г. антрополог Андре Леруа-Гуран. Он считал ее одной из наиболее ранних стоянок современных людей – кроманьонцев. В ней в большом количестве встречались расписанные кости и зубы с нанесенными на них насечками. Это было очень интересное открытие, которое в тот момент свидетельствовало, что даже первые люди обладали ранними религиозными воззрениями. Вместе с этим ничего парадоксального находки не несли – такие стоянки во множестве встречаются во Франции, Испании, Германии и других регионах Европы. Однако самое поразительное было обнаружено лишь через несколько десятилетий. В 1999 г. группа из пяти французских историков и антропологов (каждый по отдельности) пересмотрела даты поселения людей в этой пещере. Оказалось, здесь жили отнюдь не люди современного вида, а неандертальцы! И возможно, одни из самых последних неандертальцев на земле [14].

Черепа неандертальца (слева) и современного человека (справа) очень похожи. Но у наших предшественников был больше объем мозга и совсем иной характер цивилизации

Их способ обработки костей и камней отличался от людей ориньякской культуры периода позднего палеолита в Западной Европе (названа по пещере Ориньяк во Франции, в департаменте Верхняя Гаронна). Объекты, найденные в пещере, отличались не только очень высоким умением обработки, но во многом превосходили объекты, которые параллельно с ними изготавливали кроманьонцы. И это по крайней мере означало, что на определенном этапе неандертальцы обходили кроманьонцев в своем мастерстве!

Но самыми поразительными оказались дальнейшие выводы пяти французских исследователей. Они, по сути, перевернули историю вверх тормашками. Ученые подвергли сомнению, казалось бы, незыблемый факт, что эта культура на юго-востоке Франции могла развиваться после ориньякской, и даже то, что неандертальцы и кроманьонцы могли контактировать между собой. И все это подводило к поразительному выводу: неандертальцы, которые не были физическими предками современного человека, ввели в обиход орнаментирование костей и камней за тысячелетия до кроманьонцев.

Но вот еще один парадокс: все эти орнаментированные предметы и весьма сложные для своего времени инструменты, которые разработали неандертальцы, исчезают с моментом прихода в эти места человека современного вида. Человек современного вида в тот момент оказывается примитивнее неандертальцев!

В чем же здесь парадокс?

Ориньякская культура – символ развитой культуры, характеризующейся в том числе именно своеобразными надрезами на костях и предметах. Именно этим она отличается от других культур верхнего палеолита Европы. Предшествующая ей мустьерская культура неандертальцев, как считается, была значительно беднее, и ориньякская культура представляла собой настоящий «культурный взрыв». Ориньякцы за счет отжимной техники изготавливали скребки и различного рода режущие инструменты.

Ориньякская культура считается первой в истории человечества полноценной традицией искусства, которая в конце концов привела к комплексу первобытного искусства. Самые ранние ее образцы – это расписанные примитивным образом камни с животными сюжетами. Уже позже подобные анималистические сюжеты были перенесены на стены пещер и приобрели поистине гигантские масштабы. Но начиналось все именно с характерных первобытных миниатюр. Практически одновременно с этим в Восточной Европе развивалась и традиция изготовления простейших фигурок – нередко весьма реалистичных по своим формам. Чаще всего это были изображения «первобытных Венер» – женщин с гипертрофированно развитыми формами – или просто фаллические элементы. Но самыми известными в мире стали, конечно же, роскошные пещерные росписи, превратившиеся едва ли не в «визитную карточку» ориньякской культуры. И все это вместе символизировало творческий взлет разума современного человека.

И вдруг оказывается, что и неандерталец, которого когда-то именовали «человеком неразумным», также обладал и творчеством, и духовным порывом, и немалым мастерством. Сам по себе факт росписей и гравировок говорит не только о самом мастерстве изготовления таких вещей, но, прежде всего, о способности символически отражать мир, особым образом связывать явления внешнего мира и странные знаки, оставляемые на костях и камнях. И это уже – явное проявление огромной глубины духовного мира, которым обладали неандертальцы.

Вообще почему-то именно наличие искусства, особенно скульптурных изображений, считается признаком «развитого мышления». Но это – очень субъективный подход, и к тому же очень частный. Он как бы облагораживает современного человека, ведь только мы создали колоссальное количество произведений искусства. Более того, мы способны на их повторяемость, воспроизводство типовых символических форм, например, икон, храмов, ритуальной утвари и т. д.

Действительно, в нашей системе координат наличие искусства – очень важный показатель развитой «человечности», символического мышления. Но почему бы не представить, что есть и другая система координат, где искусство не занимает столь важного места? Ведь наскальные изображения и фигурки – это всего лишь переведение вовне, экстериоризация внутреннего ощущения священной реальности. И это – попытка «ухватить», осмыслить эту реальность.

Но если человек абсолютно целостен со своим ощущением этой священной реальности, если он не разделяет мир внутренний и внешний, мир видимый и невидимый, мир профанный и сакральный, то нет и необходимости переводить эти символы вовне, отображая их в виде рисунков и скульптур. Это начал делать только современный человек, который действительно оказался каким-то образом «отторгнут Богом» и «изгнан из рая».

Действительно, сегодня обнаружено не так много древнейших объектов первобытного искусства, причем подавляющее большинство из них относится именно к кроманьонцам. Вообще кроманьонец выступил на подмостки как «человек создающий»: рисующий, вырезающий из кости и камня, строящий жилища и храмы. Но, как видно, и до него жили люди созидающие. Неоднократно сообщалось о находках изображений, которым более 200–300 тыс. лет. Это, как правило, камни, которым придана форма человеческого лица или тела. Хотя многие скептики отказываются признавать в них предметы искусства или считают этой лишь простым совпадением, тем не менее, скорее всего, это действительно попытки создать магические предметы. Однако косность нашего мышления не позволяет признать, что практически все люди ощущали нечто священное в этом мире и внутри себя.

Вообще же, потребность в отображении своих внутренних ощущений и магических знаках в той или иной мере, кажется, присутствовала изначально у всех видов людей. Проблема заключается лишь в том, что таких изображений и скульптур обнаружено очень мало. Большинство из них оказывается запрятанными глубоко в пещерах – своеобразных «храмах» древнего человечества, а фигурки можно легко перепутать с простыми отколами гальки или обсидиана. И все же в любом случае магические представления (а именно с ними и ни с чем иным связаны различного рода изображения) существовали сотни, а не десятки тысяч лет назад. Так, например, появились сообщения об обнаружении древнейших скульптурок возрастом 200–250 тыс. А официально признанный самый древний пример человеческого искусства датируется 77 тысяч лет назад. И обнаружен он отнюдь не в Европе, где обитали и творили неандертальцы, а в Южной Африке в пещере Бломбос обнаружены гравировки на стенах, подкрашенные охрой. И это поразительно хотя бы тем, что, как считается, неандертальцы не обитали в Африке. Значит, это были какие-то другие «творцы».

Практически повсеместно и в течение долгого времени оказалось распространенным представление о неандертальцах как о существах, не способных к серьезным мыслительным процессам. В частности, именно этим объяснялось отсутствие произведений искусства, созданных неандертальцами.

И опять новые находки разрушают всю, казалось бы, стройную логику рассуждений об отсутствии сложных мыслительных процессов и символических представлений у неандертальцев.

На берегу французской Луары в старых речных отложениях перед пещерной стоянкой времен палеолита в 2004 г. был обнаружен странный заостренный объект около 10 см длинной, сделанный из камня. При внимательном изучении оказалось, что это – изображение человеческого лица, своеобразная «маска», причем в ней в ней имеется костяная вставка, имитирующая глаз. Эта кость длиной 7,5 см была тщательно закреплена в камне острыми клиньями. Ее возраст оценивается в 35 тыс. лет, и ее изготовителями были неандертальцы. А ведь долгое время считалось, что неандертальцы не могли изготавливать никаких фигурок, поскольку их культура якобы не обладала никакими способностями к символической коммуникации.

Здесь, на берегах Луары, долгое время жили неандертальцы, от них остались места, где они разводили огонь и готовили пищу. И оказывается, они знали искусство, причем искусство символическое, абстрактное, что вполне сочетается с находками в пещере городка Арси во Франции, о которых мы рассказывали выше.

Неандертальцы были истинными творцами – «Стена львов» в гроте Шове во Франции 32–27 тыс. лет. До сих пор идут споры, созданы ли эти рисунки людьми современного вида, или неандертальцами

Шаг за шагом новые находки приближают нас к выводу о том, что неандертальская цивилизация была не ниже, чем наша. Хотя заметно отличалась от нашей.

Столь развитая культура неандертальцев как-то не вязалась с представлениями о них как о существах «примитивных». И вот новое предположение: неандертальцы заимствовали у кроманьонцев многие технические достижения и навыки. В течение нескольких сотен лет неандертальцы создали собственную культуру, которую называют мустьерской. Мустьерская культура, получившая свое название по имени пещеры во Франции – стоянке неандертальцев, распространилась во время четвертого ледникового периода приблизительно 40 тыс. лет назад. Она включает немало разнообразных орудий, большая часть из которых изготавливалась при помощи отжимной техники – скребки, треугольные остроконечники, которые, возможно, использовались в качестве ножей, иглы для прокалывания кожи. Встречаются и округлые камни из песчаника, которые, возможно, скреплялись между собой веревкой и использовались как боласы – метательное оружие, изготавливаемое из веревки или длинной полосы кожи с шарами на обеих концах. Во время охоты при броске ремни опутывали ноги или шею животного.

Но никаких украшений в мустьерской культуре не встречалось. Но далее происходит неожиданное – сразу же после прихода кроманьонцев неандертальцы начинают пользоваться ожерельями из звериных зубов, подвесками, гравированными предметами, причем в точности такими же, какими пользовались кроманьонцы. Что это – заимствование, как предполагают многие специалисты, или просто еще один этап параллельного развития?

По сути, неандертальцы самостоятельно создали культуру, аналогичную кроманьонской. И сделали это незадолго до прихода наших предков в Европу. Между тем в течение 400 тыс. лет оба вида людей развивались совершенно самостоятельно. Самое разумное и естественное объяснение этого – заимствование. Если сравнивать неандертальцев и кроманьонцев в момент их параллельного существования, то неандертальская культура может показаться более примитивной или, по крайней мере, менее разнообразной. Что, как предполагается, и могло послужить одной из причин последующего исчезновения неандертальцев.

Итак, неандерталец уже не только выживал в окружающем мире, но ощущал, верил и переживал многомерность того пространства, в котором существовал. И он обладал, безусловно, высокоразвитой культурой.

Да и внешний вид неандертальца был также не столь дик, как можно было бы предположить. Широко известным стал опыт ученых А. Кэй-ва и В. Страусса. Они предположили, что если заставить предполагаемого неандертальца принять ванну, надеть на него костюм, белую рубашку и галстук, он вполне сможет гулять по нью-йоркскому метро, не привлекая к себе особого внимания. Его походка – практически полное прямохождение – смешали бы неандертальца с общей толпой. Возможно, чье-то внимание привлекли бы слишком мощные надбровные дуги и несколько удлиненные руки, но такие типажи встречаются и среди современных людей. Более того, ученые сделали забавный фотомонтаж, «одев» неандертальца в современный костюм, галстук, белую рубашку и вложив в его карман газету – получился вполне современный джентльмен, правда, с немного грубоватыми чертами лица. [63, 348–363]. Более того, реконструкция предполагаемого облика неандертальцев год от года становится все «человечнее», ему придается осмысленное выражение глаз, черты лица становятся все менее грубыми, а «National Geographic» в 2005 г. опубликовал даже рисунок неандертальца с… рыжеватыми волосами и вполне «интеллигентным» выражением лица. Даже чисто психологически неандерталец, наконец, обрел полагающееся ему место «вполне человека».

Если неандертальца одеть, как современного человека, и вложить в карман газету, мало кто опознает в нем нашего предшественника

Впрочем, говорить о том, что неандерталец был в чем-то «примитивнее» кроманьонца, нужно также с большой осторожностью. Так, объем мозга неандертальца был на 10–15 % больше, чем у человека современного вида. Конечно, величина объема мозга не свидетельствует непосредственным образом о более прогрессивном виде, существует такой фактор, как сложность нейронных связей в мозгу, но в любом случае большой объем мозга у неандертальцев – явное указание на их высокий потенциал развития. Который не был почему-то реализован…

Может быть, из-за неразвитости лобных долей мозга и отсутствия развитой коммуникации и произошло исчезновение неандертальцев? Но, с другой стороны, хорошо известно, что высокоразвитая вторая сигнальная система, в том числе и речь, заметно могут тормозить физические возможности человека, не случайно неандерталец был физически значительно сильнее, чем люди современного вида. Да и речь не является единственной возможностью для коммуникации между собой.

И вот неандерталец – этот «вполне человек» – исчезает с лица земли приблизительно 40–30 тыс. лет назад на удивление быстро и неожиданно. Еще примерно 30 тыс. лет назад последние представители этого племени ютились на самом юге Испании, в районе Гибралтара, в Пиренеях и горах Далмации.

Почему они покидают землю столь стремительно и практически сразу?

Широко распространенная гипотеза говорит о том, что неандертальцы были уничтожены более удачливыми конкурентами – кроманьонцами, которые буквально выбили их или вытеснили в неплодородные места, где те постепенно исчезли. Если исходить из чисто теоретических построений, то никаких других серьезных врагов у неандертальцев, которые обладали навыками коллективной охоты и сохранения огня, просто не могли существовать. И тогда на земле должны были разворачиваться просто грандиозные по тем масштабам битвы, когда кровожадные кроманьонцы (все-таки – «каннибалы»!) выбивали неандертальцев, которые, по многим предположениям, могли быть вегетарианцами. Но здесь не все так просто, как говорит теория. Прежде всего, неандертальцы были значительно мощнее в физическом смысле, чем кроманьонцы, и технически выбить весь вид с лица земли было вряд ли возможно. Мышечная масса неандертальцев и их костное строение показывают, что они могли передвигаться значительно быстрее, обладали действительно «взрывной» физической силой, и весьма сомнительно, что их можно было одолеть в прямом столкновении. К тому же никаких следов массовых побоищ не обнаружено.

Практически все виды людей были каннибалами. Насечки на левой стороне бедра человека говорят о том, что они использовали инструменты, чтобы отделить плоть от костей

Хотя, безусловно, неандертальцы были каннибалами и поедали кроманьонцев – на их стоянках еще обнаружены кости кроманьонцев. Впрочем, такие «диетические пристрастия» были «взаимными» – на стоянках кроманьонцев находят точно также обглоданные кости неандертальцев. Вообще каннибализм является вполне обычным явлением ранней истории человечества, хотя не очень понятно, поедали ли неандертальцы пленников или просто подбирали ослабших конкурентов. Поразительным образом неандертальцы даже развивались быстрее, чем люди современного вида. Это было установлено, прежде всего, по изучению формирования зубной эмали у неандертальцев, которая развивалась на 15 % быстрее, чем у кроманьонцев, а значит, что и их общее развитие также шло ускоренными темпами. Известно также, что существует корреляция между формированием зубов и формированием мозга – уже к 15 годам они достигали своего расцвета [323]. Возможно, именно это и объясняет больший объем мозга у неандертальцев по сравнению с современным человеком. К тому же, по-видимому, они должны были питаться очень хорошо. Они рано созревали, рано входили в период репродукции и вообще в этом плане развивались очень стремительно.

Так могли ли неандертальцы каким-то образом дать начало кроманьонцам? Или, по крайней мере, были ли они «близкими родственниками»?

Долгое время предполагалось, что неандертальцы и стали прямыми предками людей современного вида. Но даже сравнение материальной культуры показывало, что что-то не так в этой версии. Прежде всего, неандертальцы использовали технику обработки камня, совершенно отличавшуюся от принятой у кроманьонцев, а ведь наследуются чаще всего именно навыки обработки орудий.

Но тогда получается, что неандерталец не был предком человека? И к появлению кроманьонцев не имеют отношения не только «примитивные» (более поздние) неандертальцы, но и «прогрессивные»? Тогда это было просто – параллельное человечество. И два человечества, две человеческие культуры, столкнулись, в результате чего одна была уничтожена другой.

В общем, уже в конце 80-х гг. зародились сомнения в том, что неандерталец хотя бы на каком-то этапе своего развития дал начало кроманьонцу – это действительно были два параллельных человечества. У них были даже разные традиции жизни. Например, неандертальцы, перемещаясь по пространствам Европы и доходя до Ближнего Востока и Палестины, не изготавливали орудия на месте, а за сотни километров несли с собой камни, заранее обработанные какими-то мастерами в других краях.

Как бы ни казались близкими по внешнему виду кроманьонец и неандерталец, при более подробных исследованиях они оказываются очень далеки друг от друга. Новая сенсация пришла из университета в Цюрихе. Так, ученые университета Цюриха под руководством Марисии Понсе де Леон и Кристоф Цолликофера сравнили черепа двухлетнего неандертальца и соответствующего по возрасту маленького кроманьонца. Вывод был однозначен: черепные кости детей двух видов формировались совершенно по-разному. И это свидетельствует о принципиальном различии в генофонде обеих рас.

Останки неандертальца, обнаруженные в пещере Ла Шапель-о-сэн во Франции в 1908. Их также первоначально приняли за останки больного старика

В 1987 году группа археологов из московских научных институтов под руководством доктора А. Головановой нашла в Межмайской пещере, что на Северном Кавказе, останки маленького неандертальца. Радиоуглеродный метод показал, что ребенок умер примерно 30 тысяч лет назад.

Спустя 13 лет в 2000 г. к исследованию костей приступили английские генетики. Вильям Гудвин и его коллеги из Центра идентификации человека в Глазго (Великобритания) исследовали геном неандертальского ребенка. Их работа позволила предположить, что неандертальцы и современный вид Homo sapiens – весьма отдаленные родственники.

По их мнению, окружающий кости известняк способствовал необычайной сохранности ДНК. Генетические структуры ребенка повреждены очень мало, как будто останки извлекли из вечной мерзлоты. Это позволило проанализировать геном неандертальца простым и дешевым методом, который широко применяется в криминалистике для идентификации личности.

Исследователи создали биологические микрочипы, настроенные на особо вариабельный участок генома неандертальца. Считается, что этот отрезок ДНК быстро меняется в процессе эволюции, а значит, лучше всего пригоден для изучения степени родства видов. Таким образом, В. Гудвин и его коллеги выяснили, что неандертальцы и люди разделились около 500 тысяч лет назад.

Гудвин заявил, что теперь можно поставить точку в дискуссии о нашем родстве с неандертальцами. Как известно, некоторые археологи и генетики утверждают, что десятки тысяч лет назад популяция современных людей поглотила неандертальцев. Исследование английских ученых не подтверждает это предположение. Генетики сделали вывод, что примерно 100 тысяч лет назад, проникнув из Африки в Азию и Европу, современные люди вытеснили все конкурирующие виды гоминидов. При этом представители Homo sapiens никогда не смешивались со своими древними предками, в том числе с неандертальцами [437, № 14 (568),7.04.2000, с. 15].

И это также означает, что у них не было совместного потомства, хотя долгое время предполагалось, что это возможно. Вопрос стоял так: пускай кроманьонец и неандерталец не являются родственниками, но возможно ли, что, когда древние люди распространялись на север (в Европу из Африки) 30 тыс. лет назад, они скрестились с неандертальцами, которые уже жили там? Но факт остается фактом – судя по датировкам современных находок, неандерталец и кроманьонец сосуществовали друг с другом по крайней мере на протяжении почти 10 тыс. лет. И то немало – по крайней мере, четверть всего срока существования человека современного вида на земле!

Обсуждая долгое современное сосуществование неандертальцев и кроманьонцев на одном историческом отрезке, известный антрополог Дж. Шривс заметил: «Эти два физических вида не следовали один за другим во времени и не встречались друг с другом на краткий момент, когда один испытывал триумф, другой – закат. Они лишь продолжали идти бок о бок, но никогда не смешивались» [345].

Как долго продолжалось такое сожительство двух разных видов людей? Можно предположить, что поразительно долго, хотя здесь специалисты называют разные цифры. В качестве примера возьмем хотя бы один район – Испанию. Американский археолог Джэймс Бишоп, используя целый ряд передовых методов исследования, идентифицировал некоторые находки людей современного вида (т. н. кроманьонцев) на этой территории 40 тыс. лет назад. В то же время его французский коллега Жан-Жак Юблин с не меньшей категоричностью заявил, что целый ряд останков неандертальцев, открытых на юге Испании в местечке Зафарья, может быть датирован 30 тыс. лет [345, 5–7]. Таким образом, перед нами со всей очевидностью встает поразительная проблема – как могли сосуществовать рядом друг с другом, на одной и той же территории два типа людей в течение по меньшей мере десяти тысяч лет?! Примечательно, что сами исследователи затрудняются ответить на этот вопрос. По сути, этот срок больше, чем история того периода, который принято именовать человеческой цивилизацией. Для сравнения напомним, что египетские пирамиды – одно из древнейших сооружений человечества – были воздвигнуты 7 тыс. лет назад, китайская цивилизация возникла около пять тыс. лет назад.

Примечательно, что не известно ни одного достоверного случая, когда какой-нибудь представитель Homo sapiens в равной степени сочетал в себе черты как неандертальцев, так и кроманьонцев, что могло дать нам повод говорить об инбридинге. Трудно даже предположить, какой морфологией должен был бы обладать этот человек, появившийся в результате скрещивания, поскольку и неандерталец, и кроманьонец настолько похожи друг на друга, что всякие отклонения можно было рассматривать как результат вариаций.

В сущности, неандертальцы и кроманьонцы и не могли никак «смешиваться». Исследования последнего десятилетия продемонстрировали, что они не могли иметь общего потомства, либо, в лучшем случае, их отпрыски не могли иметь потомства. Не были ли они не последовательными, а именно разными ветвями человечества, абсолютно равноценными друг другу на определенном историческом отрезке?

Но чтобы подтвердить эти выводы, нужны были именно генетические исследования.

И эти исследования показали: на сегодня можно с очевидностью сказать – неандертальцы не были предками современных людей. Таковы выводы многолетних исследований, проведенных группой под руководством Сванте Паа-бо, который возглавляет лабораторию генетических исследований в Институте эволюционной Антропологии имени Макса Планка в Лейдене. В 1997 году он вместе с группой исследователей из Мюнхенского Университета проанализировали АДН останков самого первого неандертальца, найденных в 1856 году. Возраст находки составляет 50 тысяч лет. Вывод был неожиданным: изучение 328 выявленных нуклеотидных цепочек выявило, что различия в генах между неандертальцами и современным человеком слишком велики – они просто не могли быть «родственниками». [232]

Исследования продолжились уже в Стэндфордском университете в 2003–2004 под руководством все того же неутомимого Сванте Паабо. Вывод оказался однозначен: смешения раннего человека и неандертальцев не происходило и не могло произойти.

Исследователи изолировали митохондриальную ДНК от четырех неандертальцев и пяти современных им европейских людей и не нашли никакого свидетельства значимого генетического перехода. [310]. И вот после долгих исследований в 2004 г. группа ученых (среди них – известные специалисты Д. Серр, M. Лангане) – делают однозначный вывод: «Нет никаких доказательств тому, чтобы митохондриальная ДНК неандертальца каким-то образом была привнесена в современного человека» [342, 313-7]. Как оказалось, они не были «даже родственниками».

Специалисты делают осторожный вывод: само по себе это не означает, что никакого смешивания вообще не могло быть, но это могли быть лишь единичные случаи, не повлиявшие сколь-нибудь заметно на генетическое развитие кроманьонцев.

Итак, неандертальцы не породили кроманьонцев, не смешались с ними и вообще развивались параллельно, хотя и могли контактировать.

Но тогда из-за чего же они исчезли?

Прежде всего, спросим, а исчезли ли они вообще? Ряд исследователей полагают, что исчезли они не до конца – все же целое человечество не могло уйти с лица земли столь стремительно. Якобы остатки неандертальцев встречались вплоть до XVII в., а известный российский исследователь профессор Борис Поршнев полагал, что «снежный человек», или «йети», и есть представитель последних неандертальцев.

Здесь сложно не вспомнить многочисленные рассказы о йети – «снежных людях», в которых многие видят последних сохранившихся неандертальцев. В частности, такой версии придерживался известный российский историк Борис Федорович Поршнев (1905–1972), выдвинувший теорию, что саскуотч и его сибирский родственник «алмас» могут являться либо остатками, либо потомками неандертальцев. Именно Борис Поршнев являлся одним из пионеров научного изучения йети в мире, ему удалось снарядить официальную экспедицию на поиски «снежного человека». Первая экспедиция была отправлена на Памир, где, как казалось Б. Поршневу, и могли встречаться остатки этих странных существ. Отношение к исследованиям Б. Поршнева было крайне настороженным, к тому же сам Поршнев тонко подменил поиски собственно йети поисками доказательств в пользу его существования. Он расспрашивал местных жителей, искал следы этого существа, остатки пищи и стоянок. Все это он анализировал, подробно классифицировал, и все это его все больше и больше убеждало в существовании некоего существа. Чтобы как-то обозначить его, Б. Поршнев возвращается к старым обозначениям, предложенным еще когда-то Карлом Линнеем, – Homo ferus и Homo silvestris. Более того, обращаясь к древним и средневековым рассказам о странных диких существах, он высказывает предположение, что на самом деле речь идет не о каких-то мифологических монстрах, но о неких доживших до наших дней «доисторических людях».

Первооткрывателем самой идеи существования некоего «доисторического» и ныне живущего существа является британский исследователь Давид Томпсон, который в 1811 обнаружил следы некоего «дикого человека». И вот уже почти два столетия не утихают споры и не прекращаются поиски этого существа, одним из названий которого стало «саскуотч». И это название очень точно отражает само отношение к нему. В мифологии индейцев Тихоокеанского северо-запада, то есть США и Канады, саскуотчем именуют большое, покрытое волосами человекоподобное существо, обитающее в диких местах. Само слово «саскуотч» (se’sxac) в языках индейской сэлишской группы языков означает просто «дикарь». И таким образом к этому существу изначально относились именно как к дикарю, некоему дикому «дочеловеку». Ему сразу же отказали в разумности, равной человеческой, учитывая к тому же, что долгое время самих неандертальцев считали существами, стоящими заметно ниже современного человека. А поэтому и считали, что его можно поймать просто, как любое животное.

В конце XIX – начале ХХ в. неандерталец изображался похожим на одного из представителей «диких народов», которых открывали европейцы. И поэтому казалось, что многие народы Азии и Африки могли пойти от неандертальцев. Конечно же, это была ошибка – неандертальцы были совсем иным видом человечества

Но здесь всё, как и многое в антропологии, заключалось в неверной первоначальной посылке. Существа, что исторически предшествовали современному человеку, действительно были именно людьми – с высокой степенью разумности, хитрости, способности выживать, скрываться, создавать свою культуру. Они, возможно, оказались вытеснены в труднодоступные районы мира, уйдя туда, где наше человечество не селится. И встречи с ними являются лишь случайностью.

Но далеко не факт, что древние люди действительно вымерли. И речь идет не только о многочисленных упоминаниях «снежных людей», но о людях, которые жили среди наших современников. Так, например, в одном из средневековых склепов вместе с останками кольчуги и железными наконечниками копий было обнаружены останки весьма странного скелета. Журнал «Nature» даже опубликовал по этому поводу сообщение, автор которого утверждал, что обнаружены останки неандертальца, который, вероятно, жил среди воинов [359, 587].

Известный археолог Мери Шэкли из Лестерского Университета в Великобритании обобщила десятки фактов и пришла к выводу, что многие виды древних людей, которые считаются вымершими, на самом деле могут обитать среди нас [343, 37]. Особое внимание она обращала на исследования русского ученого В. Хахлова, который в начале ХХ в. неоднократно предпринимал экспедиции в поисках «снежного человека» и собрал массу свидетельств и описаний среди сибирских народов. И эти описания поразительно точно передавали черты древних людей: «Они среднего роста, все тело их покрыто волосяным покровом, лицо с очень низким лбом, мощными надбровными дугами и тяжелой нижней челюстью без подбородка. У них длинные руки и короткие ноги с широкими ступнями, причем большой палец на ногах короче остальных». Безусловно, это абсолютно точным образом напоминает предполагаемый облик неандертальцев. Впрочем, не только их. Дело в том, что все эти странные «волосатые существа» отнюдь не обязательно должны быть некими остатками неандертальцев. Мери Шэкли, в частности, предполагает, что часть этих существ значительно более древние, нежели неандерталец, скорее всего – представитель Homo erectus.

Стоит учитывать, что этих людей в основном ищут спорадически и нецеленаправленно. К тому же йети называли и продолжают регулярно называть «псевдонаучным фактом». Более того, снежного человека долгое время изображали похожим на страшную гориллу – дикое и опасное существо с длинными руками, короткими ногами, но обладавшее прямохождением.

Это существо многократно «встречали» и «видели», его даже фотографировали и снимали на пленку, например, самым известным стал фильм Роджера Паттерсона, сделанный в местечке Блаф Крик в Калифорнии в 1967 г. Ходили рассказы и о совместном потомстве йети (саскуотча) и обычных людей, на Кавказе и в других местах даже показывали могилы, где захоронены эти потомки. И все же никаких реальных подтверждений этому факту не было найдено.

Но вот интересные подробности – описания этого существа чаще всего разнятся. Иногда речь идет об огромном, более чем двухметровом монстре, оставляющем следы почти 60 см длиной и 20 шириной и неприятный запах. Иногда же рассказывают о небольших существах – несколько меньше обычного человеческого роста. Объяснение этому попыталась дать ученая Мари-Жанн Кофманн – француженка, когда-то жившая в России, бывшая даже капитаном Красной Армии и участвовавшая в военных действиях на Кавказе. В 1958 г. Мари-Жанн принимает активное участие в экспедициях и исследованиях Бориса Поршнева и хорошо знакома с аналогичными исследованиями американца Тома Слика и других энтузиастов поисков йети. Она высказывает предположение, что речь может идти не об одном, а сразу о нескольких «потерянных» видах человечества.

Действительно, почему мы считаем, что следы, обнаруженные в разных районах земного шара – в США и Канаде, на Тибете и Памире, в Сибири и на Кавказе, должны принадлежать именно одному конкретному виду (если, естественно, допустить его существование вообще)? Все предыдущие рассуждения показали нам, что на земле параллельно обитали несколько видов людей, а этом значит, что, вполне вероятно, существа, встречающиеся в разных районах земного шара, являются последними представителями разных видов предыдущего человечества. Именно поэтому нередко их описания так серьезно различаются между собой. Это к тому же согласуется и с данными, что сами неандертальцы могли иметь несколько подвидов, а параллельно с ними, например, на Яве существовали совсем иные типы людей, не имевшие к неандертальцам никакого отношения.

Пока не обнаружен последний живой неандерталец или подобный ему вид, мы никогда с уверенностью не сможем сказать, что столь популярные йети, сакскуотчи, китайские ежэнь и другие подобные существа действительно пришли не из фольклорных рассказов, а являются остатками предыдущих людей. Но, как ни странно, это и неважно (хотя, конечно, и любопытно) – дело в том, что мы сегодня абсолютно точно знаем, что «дикие люди», которые по своему истоку даже предшествовали неандертальцам, встречались с людьми современного вида. Например, на Яве, в Индонезии и, возможно, в Китае.

Следуя принципу дивергенции, когда близкие виды из-за конкуренции не могут жить внутри одного ареала, «йети» стали существовать как бы в противофазе к современным людям. Они живут в одиночку в отдаленных местах, ведут в основном ночной образ жизни, избегают встреч с людьми. Возможно, они не обладают речевыми навыками, как и неандертальцы древности, и передают информацию при помощи телепатической связи – не случайно все описания встреч с «йети» сопровождаются рассказами об ощущении приближения некоего непонятного ужаса. И это значит, что последние неандертальцы бродят где-то в затерянных местах и горах, избегая встреч со своим противником – современным человеком.

В любом случае тезис о буквально «внезапном» исчезновении неандертальцев с лица нашей планеты следует рассматривать как несколько преувеличенный. Прежде всего, следует принимать во внимание по меньшей мере два фактора: небольшую изначальную численность неандертальцев и в реальности достаточно долгий процесс исчезновения, растянувшийся по меньшей мере почти на десять тысяч лет.

Количество находок неандертальцев в Центральной Европе не велико относительно находок ранних кроманьонцев. Как показали расчеты Эрика Тринкауса и Бар-Йозефа, неандертальцев вряд ли когда-то насчитывалось более нескольких десятков тысяч человек. Вообще их было немного, а поэтому при резком изменении климатических условий, экологической катастрофе, столкновении с другими видами людей они действительно могли исчезнуть относительно быстро, хотя и не так стремительно, как порою может показаться.

Может быть, свою роль сыграло изменение климатических условий? Неандерталец безраздельно господствовал практически по всей Европе в течение сотен тысяч лет. Однако когда в Европе около 70 тыс. лет назад наступает ледниковый период, неандертальцы просто не сумели приспособиться к новым условиям жизни.

Этот неандерталец жил около 50 тысяч лет назад на территории Франции. Возможно, он встречался и с людьми современного вида

Такую версию выдвинула группа антропологов из Кембриджа под руководством Тьерда ван Андела, которые исследовали более 400 археологических стоянок древнего человека на территории Европы. По их мнению, неандертальцы просто не имели подходящей одежды, чтобы выдержать резкое и внезапное похолодание. Изменение температурного режима приносило не только само похолодание, но и изменения привычной флоры и фауны, причем эти изменения нарастают постепенно в течение столетий. Это похолодание в равной степени захватывает и неандертальцев, и появившихся уже тогда кроманьонцев. Поколение за поколением они отодвигаются на юг Европы, спасаясь от наступления ледников и занимая все более близкие ареалы обитания. Как предположил Тьерд ван Андел, исходя из антропологических находок, именно в этот период древние люди предпринимают попытки межвидового скрещивания. Но такое потомство оказывается нежизнеспособным и не дает последующего поколения.

Точка в развитии неандертальцев была поставлена около 30 тысяч лет назад, когда температура упала до минус 10 градусов. Последний неандерталец был найден на Пиренеях, его возраст – 29 тыс. лет. Он отличался весьма «видными» размерами: его рост составлял около 180 см, вес – под 100 кг, и это заметно превосходило средние размеры неандертальцев, которые начинали свой путь со скромных 160 см роста.

Итак, причина исчезновения неандертальцев: невозможность приспособиться к изменению климата – ведь по хронологии, кажется, все сходится? Но почему же тогда не исчезли кроманьонцы, которые в общем очень близки по своей физиологии к неандертальцам? Группа Ван Андела объясняла это тем, что неандерталец находился в тот момент уже на вершине своей эволюции и утратил возможность гибко реагировать на изменения окружающей среды, в то время как кроманьонец только начинал свое движение вперед. Но тогда весьма странной представляется сама логика эволюции.

Дж. Даймонд предполагает, что неандертальцы были не столько выбиты кроманьонцами, сколько вымерли от целой группы негативных факторов, связанных с контактами с иным подвидом [113, 44]. Это можно сравнить с тем, как после прихода в Северную и Центральную Америку европейцев значительный процент местного населения вымер от европейских болезней, к которым он не был адаптирован. Выжившие стали использовать некоторые европейские технологии, в частности, ружья, что позволило им продержаться некоторое время, однако затем они были вытеснены на менее плодородные земли, что также резко ухудшило их положение. Подобные же процессы можно наблюдать с аборигенами Австралии после прихода туда европейцев и племенами сан в южной Африке (бушменами), подвергшимися вытеснению со стороны племен банту, использовавших прогрессивные железные орудия.

Аналогия между столкновением европейцы – племенасан и кроманьонцы – неандертальцы не вполне корректна, хотя ряд подобных процессов, безусловно, мог иметь место. Вопрос в другом: были ли он критичен для неандертальцев? Прежде всего, далеко не всегда народы, принявшие на себя «удар» европейцев или иного пришлого населения, с неизбежностью вымирают. Во многом это зависит от изначальной популяции и генетической устойчивости. Здесь достаточно вспомнить китайцев: в течение нескольких тысяч лет Китай подвергался вторжениям извне: гунны, чжурчжэни, монголы, маньчжуры, наконец, многочисленные европейцы. Однако, как оказалось, китайцы практически не реагируют на европейские болезни, и их этнос удивительно устойчив. Схожая ситуация сложилась и после вторжения британцев в Индию: несмотря на достаточно кардинальные репрессивные меры, многочисленные племена Индии не исчезли с лица земли. Монгольское вторжение на Русь, длившееся несколько столетий, хотя и привело к определенным изменениям в этническом типе местных жителей, но русские по-прежнему живут на той же территории, что и семьсот лет назад. Почему бы не предположить аналогичную ассимиляцию неандертальцев кроманьонцами?

Как видим, в любом случае неандертальцы не были ни предками, ни родственниками современного человека. Это были два различных биологических вида, произошедших от разных ветвей древних гоминидов. Согласно видовым законам, они не могли смешиваться и давать общее потомство. Неандертальцы, следовательно, представляли собой особый вид разумных существ, порожденный ходом эволюции жизни на Земле. Они были особым человечеством, самостоятельно выстроившим свою культуру и уничтоженным нашими предками в борьбе за место под солнцем.

Что же показывает нам такая картина? Прежде всего то, что на земле могли существовать сразу параллельно сразу несколько видов людей. Каждый из них создавал свою культуру и постепенно строил свою цивилизацию – они были, безусловно, похожи, но отнюдь не тождественны. Но если углубиться еще дальше в древность, без сомнения, окажется, что практически всегда на земле существовало несколько параллельных видов гоминидов, которые развивались в одном направлении. И даже говоря о неандертальцах как о параллельной альтернативе кроманьонцам, то есть людям современного вида, мы можем предполагать, что самих неандертальцев было несколько видов. И это было не «два человечества» – их было много. И никто сегодня не скажет точно, почему же на земле остались кроманьонцы. Может быть, они были самые приспособленные, самые гибкие по отношению к изменяющимся условиям – во всяком случае, такое объяснение может дать современная теория эволюции? А может быть, это была просто случайность, стечение обстоятельств?

В любом случае теория о том, что неандерталец занимает промежуточное положение между питекантропом и Homo sapiens, отвергнута.

Самая идея о параллельном человечестве оказалась шокирующей для многих специалистов, да и просто интересующейся публики. Объяснить это не сложно – чисто психологически человек считает себя исключительным Божьим творением. Они привык мыслить о себе в единственном числе как об окончательном «венце творения» – и здесь сказывается влияние богословских трактовок, получивших широкое распространение еще в 30-ые гг. ХХ в. под влиянием теолога и антрополога Пьера Тейяра де Шардена. Допустить существование «другого человечества», причем завоевавшего землю на сотни тысяч лет раньше, просто сложно, если не едва ли приемлемо для нашего сознания.

Но здесь есть еще один аспект проблемы – нравственный. Противники идеи «другого человечества» нередко называют ее «палеорасистской». Это же в известной мере и разрушает дарвиновскую теорию эволюции, рассматривающую путь человека как относительно ровную линию, где одни виды сменяют другие и где идет постоянный процесс накопления мутаций перед скачкообразным переходом.

И вновь мы упираемся в уже известную проблему – никакого современного эволюционного развития сегодня не наблюдается. Виды могут вымирать и окончательно исчезать из истории человечества, как и произошло с неандертальцами. Но появляться новые, увы, не могут. А легкость, с которой неандерталец покинул арену человечества, говорит о том, что человечеству на любом этапе угрожает опасность исчезновения. Для каждого этапа она разная – от изменений климата и экологических катастроф до массовых болезней. И нет никакой реальной гарантии, что этого не произойдет. Человечество по-прежнему – очень хрупкое творение.

Итак, на земле когда-то жило другое человечество – люди со своей развитой культурой, своими верованиями и представлениями о жизни. Наверняка у них была перспектива цивилизационного роста, и, конечно же, они могли создать через десятки тысяч лет культуру, чем-то напоминающую нашу. А может быть, она была бы совсем другой, если действительно допустить, что они не обладали развитыми речевыми функциями. Может быть, это была бы «культура молчания», где основная информация передавалась бы телепатическим образом – чем не сюжет для фантастического фильма?

Впрочем, есть еще самый главный вопрос – если неандертальцы не являются предками современного человека, то откуда произошли мы с вами? Как и откуда буквально внезапно 40–30 тыс. лет назад появляются кроманьонцы, которые завоевывают планету?

Питекантропы и неандертальцы выпали из генеалогического древа современного человека, оказавшись самостоятельными видами – в общем успешными и обитавшими очень долго на нашей планете. Здесь – область сплошных загадок. Во-первых, неандертальцы и кроманьонцы жили вместе, параллельно друг другу, на одних и тех же территориях. Скелеты последних обнаруженных неандертальцев, живших около 40 тыс. лет назад, показывают нам, что эти гоминиды были «вполне неандертальцами» без всяких признаков эволюционных изменений в сторону человека. Во-вторых, как мы уже отмечали, неандертальцы были прекрасно адаптированным видом, и сложно представить, что могло бы их заставить перейти в иной подвид.

Как видно, и в этом случае классическая теория эволюции не работает: ни на одном из скелетов неандертальцев мы не видим изменений, которые могли бы эволюционным образом привести к кроманьонцу. И здесь, равно как и во всех других случаях, знаменитое «переходное звено» отсутствует – неандертальцы не «перешли» в кроманьонцев, в лучшем случае они просто последовательно жили на земле, пересекаясь на временном отрезке приблизительно в 10 тыс. лет.

Официально «научная» история человека современного вида, или Homo sapiens sapiens, начинается с находки в небольшой скальной пещере Кроманьон на юге Франции в 1868 г. пяти достаточно хорошо сохранившихся скелетов, датированных 32–30 тыс. лет. По имени места, где была совершена находка людей современного вида, их стали называть кроманьонцами.

Эти черепа людей современного вида были обнаружены в пещере Кроманьон во Франции в 1868 г. Отсюда пошло название «кроманьонцы» для обозначения анатомически современного человечества

В первое время столь «небольшой» возраст кроманьонцев и сам факт того, что они были найдены именно на территории Европы, породили немало недоумений и споров. Это в корне подрывало теорию «африканской колыбели» людей современного вида. Впрочем, в последнее десятилетие кроманьонцы обнаружены и в Африке, и в Азии, а возраст их увеличился до 40–50 тыс. лет, а по самым смелым предположениям – до 100 тыс. лет.

И как ни странно, именно такое разрешение одной проблемы тотчас породило другую, значительно более сложную, если не сказать: загадочную. Как показывают исследования, мы абсолютно не изменились за последние тридцать-сорок тысяч лет, мы имеем то же строение тела, тот же объем мозга (в пределах среднестатистических колебаний), что и наши предки десятки тысяч лет назад. Никаких ни явных, ни скрытых изменений не происходит, нет никаких признаков мутаций и эволюционных изменений. Мы опять, как и в случае с австралопитеками и различными видами Homo, получаем просто вид, фиксированный в пространстве, не подающий никаких признаков стремления к эволюции. Этот вид просто возник ниоткуда и существует, ожидая своего закономерного ухода с исторических подмостков, как это уже случалось с нашими предшественниками.

Почему именно Homo sapiens sapiens сумели победить неандертальцев, захватив планету? Почему ситуация не сложилась противоположным образом, что можно на первый взгляд было бы считать более логичным исходом события, по крайней мере хотя бы потому, что неандертальцы владели планетой по меньшей мере, 400 тыс. лет? Именно неандертальцы, а не люди современного вида были лучше подготовлены к борьбе – они, по всей видимости, обладали большей мышечной массой, хорошо адаптировались к перемене климата. И тем не менее ситуация оказалась парадоксальной – физически более сильные люди оказались полностью выбиты более слабыми собратьями или выдавлены ими в районы, мало пригодные для проживания. Точного объяснения этому нет и по сей день.

Неандертальцы, просуществовав сотни тысяч лет, за какие-то несколько тысяч лет стремительно покинули нашу планету. Точнее, это была «их» планета – кроманьонцы, люди современного вида, появляются значительно позже. И как бы ниоткуда.

Откуда же тогда появились мы? Если неандерталец не являлся предком современного человека, а был лишь «параллельным человечеством» (что, в общем, сегодня уже не вызывает сомнений), то кто же дал начало кроманьонцам?

Сегодня не существует единого мнения, откуда пошли кроманьонцы. Часть исследователей утверждает, что их родиной была Европа, возможно, территория современных Франции, Испании, частично Израиля. Другая группа исследователей стоит на позициях, что родиной людей современного типа были все же Африка и Ближний Восток, именно оттуда они пошли в Европу, вытеснив, а возможно, и просто уничтожив неандертальцев [113, 44]. Последнее утверждение представляется более разумным, поскольку действительно большинство процессов, связанных с развитием человечества, происходило именно в этом регионе.

Представим, как это могло быть. Неандерталец развивался в Европе и был крайне успешным видом. Предки же современного человека начали свое развитие в Африке примерно 130 тыс. лет назад, а затем около 50–40 тыс. лет назад покинули Африку и мигрировали в том числе и в Европу, скорее всего, через Босфор и Дарданеллы. И здесь они столкнулись с неандертальцем – исход этого столкновения уже известен.

Возможно и другое: и у неандертальца, и у кроманьонца был общий предок – «гейдельбергский человек» (Homo heidelbergensis). «Гейдельбергский человек» является европейским представителем Человека прямоходящего (Homo erectus). Челюсть этого вида ископаемых людей была найдена еще в 1907 г. в Мауре, у немецкого города Гейдельберг. Представители «гейдельбергского человека» так же вышли из Африки около 800 тысяч лет назад, как и наши предки, и, перевалив через Пиренеи, заселили Европу.

Долгое время неандертальцы властвовали на земле безраздельно. Они, по мнению подавляющего большинства ученых, были единственными претендентами на успех в эволюции. Впрочем, здесь представляется уместным спросить самих себя: почему вообще могла понадобиться эволюция неандертальцев, которые, как мы знаем, уже представляли собой один из подвидов Homo sapiens? Они, безусловно, представляли собой на протяжении нескольких сот тысяч лет наиболее прогрессивный вид людей, имевший очевидные преимущества перед всеми остальными гоминидами как по своей социальной организации, так и по строению тела и мозга.

Зная это, еще меньше понимаешь то, что долгое время в науке считалось очевидным и само собой разумеющимся – появление людей современного вида, кроманьонцев, или Homo sapiens sapiens. Они были как бы «не нужны» внутри той парадигмы развития, которая предписывается, казалось бы, самой логикой эволюции, – экологическая ниша была уже занята, неандертальцы и кроманьонцы обитали на одной и той же территории, значительно не отличаясь друг от друга ни по своим морфологическим характеристикам, ни по условиям обитания. Парадоксально, но в этом случае эволюция не была нужна.

То, что, как считается, произошло приблизительно 40 тыс. лет назад, получило название «Большого скачка вперед» – на земле внезапно и как бы «ниоткуда» появляется кроманьонец, который с необычайной скоростью заселяет практически всю землю. Неандертальцы обитали локальными группами в Европе и, вероятно, в Азии, и в течение более чем 400 тыс. лет не завоевали больших пространств. Другое дело кроманьонцы, к которым, как принято считать, принадлежит все современное человечество. Они заселили весь земной шар в срок, в десять раз меньший, чем неандертальцы заселили лишь некоторые территории. Большой скачок вперед оказался по сути быстрым и весьма агрессивным завоеванием земли, в результате которого была выбита почти половина животного мира и стремительно исчезли последние неандертальцы.

И на этом этапе время чрезвычайно ускоряется. Подсчитано, что процесс развития Homo sapiens sapiens занял по времени меньше одного процента от всего предполагаемого эволюционного пути человечества, но насколько глобальные события произошли внутри этого одного процента и с какой скоростью они развивались! В течение пары тысячелетий было завершено одомашнивание животных и окультуривание растений.

Большой скачок происходит в Европе, хотя, возможно, ему предшествовал ряд очень сложных процессов на Ближнем Востоке и в Африке. Тем не менее его последствия лучше всего видны именно в Европе, в частности, во Франции и Испании, что в известном смысле (зная предыдущую историю человечества) может показаться странным: до этого, как принято считать, все основные эволюционные этапы гоминидов разворачивались в Африке. В массовом порядке появляются новые способы изготовления орудий и украшений, новые методы охоты и выживания, причем на столь концентрированном отрезке времени, что по сравнению со всем прошлым периодом развития рода Homo он кажется ничтожно малым. Все – создание гарпуна и лука, египетские пирамиды, греческая античность, европейский Ренессанс, выход в космос, – все это занимает около 1,5 % из всего времени, пока Человек существует на земле. Это действительно не просто ускорение в развитии, это – малообъяснимый стремительный скачок вперед.

Человек современного вида появляется поистине стремительно и столь же стремительно завоевывает Европу, где когда-то господствовали другие люди – неандертальцы. Одни из древнейших останков первобытных людей современного вида найдены в 2002 г. в одной из пещер в юго-западной части Румынии, в Карпатах. Группа Эрика Тринкхауса из Вашингтонского университета, обнаружившая останки челюстей нескольких особей. Они датируются 36–34 тыс. лет и, таким образом, кроманьонцы жили не только параллельно с неандертальцами на одном временном отрезке, но и практически на одной территории. Румынские находки вообще немалой степени поразили исследователей – они обладали невероятно огромными зубами и оказались весьма «дикого» вида.

Хотя и принято говорить о «великом скачке», произошедшем 40 тыс. лет назад, однако разные изменения происходили в разное время. Например, копьеметалки появились до гарпунов, бусы и подвески стали изготавливаться до появления наскальной живописи. Были и заметные географические различия в распространении тех или иных достижений культуры. Так, лишь обитатели Африки делали бусы из страусиных яиц, на Украине дома делались из костей мамонта, и лишь обитатели Франции расписывали стены пещер изображениями шерстистых носорогов [113, 43]. Однако эти географические различия становятся малосущественными на фоне колоссально спрессованного времени, когда все эти техники начали использоваться. Теперь историю кроманьонцев мы считаем не миллионами лет, не сотнями и десятками тысяч – просто тысячами. Это означает, что для нас плотность исторического времени увеличилась на два порядка.

Итак, в период позднего ледникового периода, приблизительно 40 тыс. лет назад Homo sapiens sapiens с поразительной скоростью сменяют неандертальцев, своих собратьев по виду. Этот подвид людей современного вида принято также называть кроманьонцами по имени пещеры Кро-Маньон во Франции, где были найдены их первые останки. За последние 40 тыс. лет эти люди ни в малой степени не претерпели никаких изменений: они обладали таким же мозгом, такими же параметрами тела, такими же функциональными особенностями, что и мы с вами. Впрочем, это и были мы. Если людей из пещеры Кро-Маньон одеть соответствующим образом и немного причесать, то вряд ли бы кто отличил их от сотен парижан, заполняющих вечером светящиеся рекламой Елисейские поля и мирно прогуливающихся между Триумфальной аркой и садом Тюильри.

Скорее всего, очередная смена человечества на земле объясняется серией микрокатастроф, происходивших на протяжении долгого времени. Здесь достаточно вспомнить и другое – предполагаемые причины вюрмского оледенения, длившегося почти 110 тыс. лет, во время которого и произошло таинственное исчезновение неандертальцев и столь же загадочное возникновение кроманьонцев. Как предполагают, его причинами стало незначительное изменение орбиты земли и наклон земной оси, в результате чего заметно увеличились морские течения у полюсов и изменилось содержание диоксид углерода, то есть углекислого газа в атмосфере.

Многие океанические, атмосферные и астрономические процессы приводят к резкому изменению климата земли, в тот момент – к похолоданию, которое началось около 110 тыс. лет назад. Этот период, названный вюрмским оледенением, закончился сравнительно недавно – около 10 тыс. лет назад. По времени оно совпадает с цепью других оледенений, например, с вислинским оледенением Северной и Центральной Европы, валдайским оледенением на Восточно-Европейской равнине и висконсинским в Северной Америке.

Многое изменилось на земле в этот период. В северном полушарии очертания суши и моря целиком трансформировались. Вода превращалась в лед, и уровень моря падал. В период наступления пика холодов – приблизительно 18 тыс. лет назад, когда толщина ледяного покрова в некоторых местах стала достигать 3 км, – уровень моря опустился на 120 м, обнажив километры суши. Исчез Берингов пролив, и Аляска соединилась с Сибирью.

Удар холодов естественно пришелся по неандертальцам в западной части Европы – удар могучий, от которого защититься было очень трудно. Только отступать и одеваться в шкуры. Климат менялся самым неожиданным образом, где-то он становился сухим и холодным, где-то его изменения проявлялись в постоянных атмосферных осадках и огромной влажности. В ряде мест наступало вечное оледенение. Как представляется, до этого неандертальцы жили на открытых местностях, строили убежища из веток и травы, наподобие шалашей, теперь же им пришлось перебираться в более надежные пещеры.

12 сентября 1940 г. начинается новая эпоха в понимании менталитета древних людей. В этот день четверо молодых людей из деревушки Монтиньяк в Дордони открыли вход в пещеру Ласко. Войдя в нее, они, к своему изумлению, обнаружили настенные росписи, которые, как потом оказалось, оставлены 17 тыс. лет назад. И это стало началом изучения знаменитого первобытного искусства. Всего же в самой пещере Ласко обнаружили более семи тысяч наскальных изображений и около пятисот гравюр на камнях. Все это было связано с первобытной магией, колдовством и заклинаниями. И все это, равно как и многочисленные пещерные изображения в Европе, остается по-прежнему загадкой. Ведь до сих пор мы не знаем и вряд ли когда-нибудь узнаем, сам смысл и вид тех ритуалов, которые разыгрывались в этих пещерах. Как предполагается, люди здесь не только не жили, но и заходили сюда нечасто – только во время ритуалов. Это были своеобразные первобытные храмы, места, отделенные от обычного мира мощными скальными породами и создававшими ощущение иного пространства.

Говорят, именно наступление ледника «добило» последние крупные группы неандертальцев. Но ледник наступал не только на неандертальцев, но и на кроманьонцев, которые жили практически там же, где и их собратья по виду. Они также страдали от холода и использовали в общем те же механизмы самосбережения: шкуры, постоянное поддержание огня, надежные жилища.

Но вот отступает ледник. И с ним внезапно и по непонятным причинам заканчивается все пещерное искусство – люди перестают рисовать магические изображения на стенах глубоких пещер. Почему?

Они появляются внезапно и неожиданно. Как бы ни откуда. Они стремительно заселяют свободные пространства на земле, перемещаются между материками и вытесняют на периферию своих соперников по виду. Они – это мы. Люди современного вида, Homo sapience sapience, обычно называемые кроманьонцами по имени одной из пещер, где были найдены останки.

Наши предполагаемые предки и даже сородичи, по виду Homo sapience – неандертальцы, населявшие землю в течение почти четырех сотен лет, – оказались совсем не предками и не имели к нам никакого отношения. А кто же действительно являлся предками современного человечества, до сих пор не известно, хотя по этому поводу высказано множество предположений. Но пока же в историческом плане мы остаемся «сиротами» – никто так и не смог с надежностью доказать наше отцовство.

Биологически мы не заменили неандертальцев, хотя, очевидно, заняли их место в природной и географической нише. Опять произошла смена человечества с непонятным механизмом и загадочными причинами. Кроманьонцы приходят одной мощной волной в Западную Европу, тогда населенную неандертальцами, откуда-то с востока.

Идеалистичная картинка: кроманьонцы во Франции с мудрыми и добрыми лицами 13–11 тыс. лет назад в пещере изготавливают фигурки бизонов

И хотя схожесть между неандертальцами и современными людьми очевидна, столь же очевидно и различие между нами. Прежде всего, заметным образом меняется культура изготовления каменных орудий – и это можно видеть на примере сопоставления каменной культуры неандертальцев из Шательперрона и ориньякской культурой кроманьонцев. Мы начинаем изготавливать первые настоящие предметы искусства – фигурки животных, изображения женщин с чрезвычайно могучими формами – «первобытные Венеры», расписывать стены пещер сценами охоты, ритуальных танцев и многими загадочными значками.

Кроманьонцы использовали, равно как и неандертальцы, каменные орудия, но они стали более изящными и функциональными. Благодаря более заостренным краям орудий у кроманьонцев должно было уходить почти в десять раз меньше времени, затрачиваемого на обработку шкур, освежение животных и другие хозяйственные нужды. В то же время впервые появляется массовое использование костей и оленьих рогов, а также сочетание в едином инструменте нескольких типов материалов: к каменному наконечнику копья приделывалось деревянное древко, к каменному топору – деревянная рукоять. Мастерство изготовления приводит и к диверсификации орудий: если раньше каменное рубило служило и для охоты, и для разделки, и для самозащиты, и для выкапывания лунок в земле (например, при поиске червей, используемых в пищу, как у современных аборигенов), то теперь кроманьонцы стали обладателями целого арсенала орудий, включавшего ступки и песты, иглы, шила и пробойники, костяные рыболовные крючки и грузила для сетей. Встречается и широкое применение веревок, например, для сетей, капканов и силков – вероятно, именно благодаря им на кроманьонских стоянках исследователи встречают большое количество костей лисиц и кроликов.

Использование веревок для сетей и рыболовных крючков изменяет рацион питания кроманьонцев, поскольку уже нет необходимости каждый раз ловить рыбу «в индивидуальном порядке», по одной. Сети могут обеспечить достаточное количество рыбы практически ежедневно, исключая ненастные дни, не случайно на южно-африканских стоянках встречается большое количество рыбных костей, а также птиц, попавших в силки.

Впервые на земле появляется разумный двуногий хищник, располагающий для своего времени исключительным по своей убийственной силе оружием. Кроманьонец ловит на крючок, расставляет силки, нападает из засады, загоняет, метает камни из пращи и копья. Он не самый удачный охотник на крупного зверя, но он охотится часто и, вероятно, с большим удовольствием, поскольку непосредственной необходимости в постоянном убийстве себе подобных не было – леса вполне могли обеспечить всем необходимым, как они раньше обеспечивали других гоминидов. К этой порой необъяснимой тяге убивать мы еще вернемся, здесь же заметим, что ни австралопитеки, ни другие представители рода Homo не были охотниками, а некоторые даже не являлись и плотоядными.

Чем они питались? Рацион питания ранних Homo был достаточно обширен, хотя, разумеется, первоначально немногим отличался от рациона питания обезьян. Их добычей становились кузнечики и другие насекомые.

Но тут приходит новая проблема: растущий мозг. Увеличение объема мозга должно было потребовать и увеличение количества питания, хотя, с другой стороны, это уравновешивалось несколько меньшей мышечной массой. Если в среднем мозг австралопитека составлял 400–500 куб. см., то ранние Homo уже обладали объемом 600–740 куб. см. Этот прирост мозга следует считать весьма существенным, учитывая, что мозг потребляет до 20 % всей энергии и, как следствие, весь организм требует усиленного питания. Его надо постоянно кормить.

Антрополог Лесли Аиэлло в связи с этим считает, что ранние гоминиды были просто вынуждены переходить хотя бы частично на мясную пищу, отходя постепенно от вегетарианской диеты австралопитеков. Кишечник человека в несколько раз короче, чем у других приматов, при большем объеме мозга. Уменьшение желудка связано, по мнению Л. Аиэлло, скорее всего, с ростом калорийности и питательности пищи – меньший объем пищи (например, мясной) давал больший жизненный потенциал человеку, нежели растительная диета австралопитека. Желудок постепенно уменьшался и сам потреблял меньше энергии, а это высвобождало дополнительную энергию для роста мозга [5, 199–221].

Часть питательных веществ ранние люди могли получать за счет питания с термитников, например, опуская туда длинные побеги, а потом облизывая их, поедая таким образом термитов. Это могло удовлетворять жажду, а кисловатый привкус стимулировало слюноотделение, к тому же давал организму необходимый протеин. Таким способом сегодня пользуются, например, некоторые шимпанзе.

В общем, они питались практически всем. И немалую часть их рациона составляли себе подобные – каннибализм был обычным явлением среди ранних гоминидов. Сегодня найдено огромное количество человеческих костей, несущих на себе следы ударов острыми камнями, когда с них снимали плоть. Поедание себе подобных – еще одна отличительная черта нового поколения гоминидов на земле. Каннибализм и плотоядное существование становятся основной чертой новых гоминидов. Древнейшие плотоядные гоминиды в Европе существовали, в частности, в Дманиси – небольшом местечке на территории Грузии. Здесь обнаружены отметины на костях животных, в частности, оленей, которые не оставляют сомнений в том, что люди добивали животных камнями.

Однако каннибализм имел и другую сторону – он действовал как один из механизмов естественного отбора, причем механизм очень хитроумный. Он вырабатывал на генетическом уровне защиту от одного из самых тяжелых и опасных заболеваний – прионовой болезни.

Прионовая болезнь является тяжелым заболеванием мозга, которое характеризуется потерей координации, слабоумием, параличом, что в конечном счете приводит к смерти. Современными разновидностями такого заболевания могут являться «коровье бешенство» и губчатая энцефалопатия у животных, а у людей – болезнь Якоба-Крейтцфельдта и ряд других заболеваний. Причиной болезни является концентрация ряда молекул – прионовых протеинов – в тканях мозга.

Разные группы ученых из Великобритании, Австралии, Новой Гвинеи утверждают, что именно каннибализм лучше всего объясняет один из способов естественного отбора: поедая зараженное мясо сородичей или людей других видов, часть людей вырабатывала генетическую защиту против этих болезней, наличие генетической защиты против болезней мозга. Болезнь обычно передается через поедание мяса заболевших животных или людей, а также предположительно передается генетическим путем из поколения в поколение. Было также обнаружено, что люди с одной нормальной копией и одной мутированной копией прионового протеина могут считать себя защищенными от прионовой болезни, хотя механизм этого не до конца понятен. Примечательно, что некоторые этнические группы, прежде всего жители Японии, а также группы в Индии и Восточной Азии, то есть в тех районах, где возникали древнейшие центры развития человека, имеют стойкую сопротивляемость этой болезни [433, April 11].

Кроманьонец приходит не столько как великий охотник, нередко именуемый в литературе «охотником большой игры», сколько как великий убийца, методично истребляющий многие виды животных. Жертвами кроманьонцев Северной Америки становятся мамонты, в Европе истреблению подвергаются шерстистые носороги и гигантские олени, в Южной Африке – гигантские буйволы и гигантские лошади, в Австралии – гигантские кенгуру [113, 41].

Вообще именно представители рода Человека, начиная еще, вероятно, с Человека прямоходящего, обладали какой-то болезненной склонностью к убийству себе подобных. Конечно, они были каннибалами и высасывали костный мозг. Но они также убивали и в борьбе за свою территорию.

Удар по черепу этого синантропа пришелся сверху, об этом свидетельствует характерная вмятина (обведено белым кругом). «Владелец» этого черепа еще долго жил, трещины зажили, хотя он мучился, вероятно, от головных болей

И они сражались – дрались дико и страшно. Необузданно, как только может человек сражаться за свою жизнь. А дрались они за все – за территорию, за павшую добычу, за право высосать мозг из головы своего ближнего. И часто дрались просто так – срабатывал инстинкт. Практически во всех уголках земли развернулись микросражения, которые, тем не менее, были весьма кровопролитны и опасны даже для самого рода человеческого, поскольку людей тогда было немного. Как предположил антрополог Ноэль Боаз, именно из-за таких вечных сражений у людей и изменилось даже строение черепа, который стал более толстостенным [30, 2004].

Ни один другой вид не уничтожал себе подобных столь увлеченно и столь бессмысленно. Люди сражались друг с другом повсеместно, удары наносились в основном в область головы, скорее всего камнем, зажатом в кулаке, или тяжелой дубиной. Об этом свидетельствуют и характерные повреждения черепов, которые мы можем наблюдать практически по всему земному шару. Вот, например, череп синантропа – «Пекинского человека» (ок. 670–410 тыс. до н. э.) с характерным следом от удара сверху, непосредственно в область макушки. Это был тяжелый удар, приведший к трещине свода черепа. Но синантроп не умер, на черепе мы видим следы прижизненного заживления следов травмы. Однако страдания его были ужасны, почти наверняка такая травма привела к кровоизлиянию в подкорковую область, его мучили чудовищные головные боли, потеря ориентации. Наверняка до конца жизни (а жили синантропы, как и многие палеоантропы, недолго) он так и не избавился от многих последствий той стычки с себе подобными. А вот другой представитель Homo erectus с другого континента – из Африки, из Олдувайского ущелья в Танзании, найденный Луисом Лики и датируемый 1,4 млн лет назад (т. н. ОН 9). В его массивном черепе в левой височной области виден характерный след от удара. Несложно определить, что удар был нанесен наотмашь правой рукой, в которой, вероятно, был зажат камень – голым кулаком проломить такую могучую защиту просто невозможно.

Люди убивали людей, люди травмировали людей, один вид уничтожал другой. Существует множество версий того, почему же разворачивались такие жестокие сражения. Но на самом деле нам так и не известны точно и до конца реальные причины такой взаимной ненависти. Были ли это битвы за контроль над определенным ареалом или борьба за добычу? Или, как предполагается, это была охота за мозгом собратьев – одним из самых питательных ингредиентов человеческого тела? Это как раз и объясняет, почему мы встречаем так много проломов в костях черепа. А может быть, они сражались за самок?

Кроманьонцы водят в обиход весьма изощренные виды оружия, с которыми можно было выступать против крупных животных, например, метательные гарпуны, дротики, копьеметалки, наконец, лук со стрелами. Вполне вероятно, что их острия намазывались соком ядовитых или парализующих растений. Несомненные успехи таких охот можно наблюдать в целом ряде южноафриканских пещер, где встречаются кости взрослых буйволов и свиней, а ряд пещер в Европе наполнен костями бизонов, каменных козлов, оленей, лосей и лошадей. Даже современный хорошо вооруженный человек без предварительной подготовки не сумеет без труда убить такое животное, поскольку это требует не только немалого мастерства, но и знания повадок животных, методов охоты и многого другого.

Человек начинает методично добывать материалы для своих орудий и жилищ. Если неандертальцы обычно пользовались подручными средствами и не отправлялись далеко ради особо необходимого материала, то кроманьонец уже был готов пожертвовать своим временем и совершить порой далекую прогулку за материалами. Так, например, археологи сегодня обнаруживают обработанный кремень, обсидиан и яшму за десятки, а порой и за сотни километров от места их залегания. Балтийская яшма приносится в юго-восточную Европу, а средиземноморские раковины обнаруживаются в далеких от моря частях Франции, Испании и Украины. Более того, кроманьонец тратил время на кажущееся на первый взгляд нефункциональным богатое орнаментирование орудий, одежд и стен своих жилищ. Первобытные Венеры, фигурки животных и рисунки неких абстрактных типажей свидетельствуют о постепенной сакрализации мира, приписывание ему чудесных свойств.

Кроманьонцы на первый взгляд очень похожи на неандертальцев – все же оба вида представляют собой Homo. Но есть отличия, причем не только в физическом плане. Очевидно, что кроманьонцы превосходили неандертальцев в социальной организации и умении приспосабливаться к жизни. У них был богаче набор орудий: если неандертальцы знали только скребла и рубила, то кроманьонцы использовали куда более богатый арсенал – копья, рыболовные сети, а также сшитые между собой шкуры, изготавливая таким образом самую раннюю меховую одежду.

Кроманьонцы отличались от неандертальцев и заметно увеличившейся продолжительностью жизни. Исходя из изучения костей, можно заключить, что подавляющее большинство неандертальцев едва доживали до сорока лет, многие из них даже не могли увидеть своих внуков. В отличие от них, первые кроманьонцы жили до шестидесяти лет. В неандертальских поселениях не было стариков, не было этих «концентраторов» опыта жизни племени, которые смогли бы его осмыслять и передавать молодым.

Старики в кроманьонских поселениях – это маленькая революция в жизни племени. Их уже не бросают как ненужных членов племени, но находят им применение – они воспитывают детей, пока среднее поколение находится на охоте или заняты по хозяйству. Впервые начинается процесс осмысления уникального человеческого опыта, к тому же увеличивается и время его накопления по сравнению с неандертальцами минимум на одну треть. Исследование, проведенное специалистами Мичиганского Университета и Университета Калифорнии, показало, что примерно 30 тыс. лет назад, в эпоху Верхнего Палеолита, в человеческой популяции резко возросло число стариков. Тогда старость наступала значительно раньше, чем теперь, – средний репродуктивный возраст составлял 15 лет, 30-летний человек уже мог иметь внуков.

Мы располагаем лишь каменными и костяными орудиями кроманьонцев, все деревянные изделия не сохранились, однако несложно предположить, что они были украшены орнаментом, рисунками и сложной резьбой, как, например, сегодня украшаются рукояти боевых топоров, стены домов и деревянный хозяйственный инвентарь у жителей Новой Гвинеи или австралийских аборигенов. Кроманьонцы были не только «вполне современными людьми», но и если бы один из них попал в нашу эпоху в малом возрасте, его можно было бы научить пользоваться компьютером и рассуждать на отвлеченные философские темы. Мозг у кроманьонцев был вполне готов к этому.

У кроманьонцев появляется разнообразие локальных культурных типов, в разных районах использовались различные техники и наблюдались различные явления, например, наскальную живопись Франции трудно перепутать с пещерными рисунками Африки. Культура кроманьонцев оказывалась в равной степени как всеобщей, так и неоднородной, что также заметно разнится с относительно монолитной неандертальской культурой. Культура неандертальских поселений была однородна не только в географическом, но и во временном плане, хотя, разумеется, опытный глаз исследователя заметит некоторые различия, которые накапливались в течение нескольких сотен лет.

И сегодня не существует относительно стройных и непротиворечивых объяснений такого поразительного ускорения в развитии человечества, которое просто не укладывается в рамки логики всех предыдущих этапов развития.

Кроманьонцы стали охотниками и собирателями, в отличие от неандертальцев, которые охотились крайне редко. Впрочем, и кроманьонцы были не столь удачными охотниками и нередко ограничивались лишь павшим животными. Но они действительно обладали именно навыками охоты. Они создали поразительное пещерное искусство. Они покрывали сени рисунками из красной охры, которой, очевидно, придавали священный смысл по аналогии с цветом крови. У них был страх смерти – именно осознанный и переживаемый страх, а не инстинкт самосохранения, как у животных. Они сумели отделить мир видимый, внешний от некоего абстрактного, тайного и невидимого мира, который изображали на стенах пещер. Буквально следуя преданиям, изложенным у Геродота и у многих других историков, эта категория людей обладала способностью «поклоняться богам и приносить им жертвы» – и именно эта черта отсутствовала у более ранних видов людей. Бог, наконец, создал себе верного слугу.