Я надеюсь, что смогла сформулировать основную проблему в первой части этой книги. Существуют случаи со всего мира, которые, судя по всему, описывают явление природы. «Временная буря», по-видимому, способна влиять на гравитацию, перемещать объекты в пространстве, и, похоже, даже делает возможным путешествие во времени. Для того, чтобы понять, возможно ли это, нам необходимо знать то, что известно о природе времени самой науке. Вы увидите, цепочка фактов замкнется.

Но сначала на мгновение отвлекитесь от чтения этой книги и прислушайтесь к окружающему вас миру. Подумайте о том, что вы можете услышать. Возможно, вы услышите ритмичное звучание музыки из дома напротив. Может быть, на улице рабочие долбят асфальт пневматическим молотком. А может ваш слух уловить шум прилива и журчание воды на реке? Если же хорошо постараться, постепенно возникнет слабое тиканье часов — звук, который очень часто присутствуют РЯДОМ с нами и который наше сознание просто фильтрует. Пусть это тиканье проскользнет сквозь защиту ваших слуховых рецепторов.

У всех этих вещей есть одна общая черта — время. Все они укладываются в определенную модель, укрепляющую наше о том, как устроен мир. Это интуитивное приятие жизни зиждется на том, что время течет постоянно и только от прошлого к будущему. Оно движется через последовательность моментов, которые мы называем словом «сейчас». Его схема — это партитура для музыки жизни, составляющая неотъемлемую часть нашей реальности.

Нет никакого сомнения в том, что время существует. Можно сказать, что все, что мы ощущаем, говорит об этом. Однако над всем этим очевидным утверждением стоит большой знак вопроса. Наука подозревает, что то, что мы видим и ощущаем как реальность, может быть всего лишь иллюзией. Это очень навязчивая иллюзия, рожденная строительными блоками космоса. Но не исключено, что времени как такового вообще не существует.

Довольно пугающее начало для знакомства с временной физикой. Подумать только: все, что кажется нам знакомым в окружающем нас мире, может быть иллюзорным, подобно мелькающим образам мира сновидений, где дни проходят в течение нескольких секунд, а мгновения длятся вечно.

Как вы видите, время никогда не было таким уж простым, как нам, возможно, хотелось бы думать. Это изменчивая категория, которая подстраивается под состояние нашего сознания.

Какое время настоящее — те тридцать минут, которые длятся бесконечно долго, когда мы стоим на остановке в ожидании автобуса, или полчаса удовольствия, проведенные в разговоре с любимым человеком, которого мы так давно не видели? Что более реально — бесконечные летние каникулы нашего детства, когда все кажется новым и интересным, или двухнедельный перерыв между часами монотонной работы, который заканчивается, не успев начаться?

Как вы видите, время никогда не было таким уж простым. как нам, возможно, хотелось бы думать. Это изменчивая категория, которая подстраивается под состояние нашего Я. Создается впечатление, что у него очень разные темпы течения, а не просто равномерное перетекание секунды в секунду. Оно может ускоряться, замедляться, растягиваться или даже останавливаться в результате такого слабого воздействия, как, например, влияние биологических механизмов.

В том, что природа времени — это нечто неуловимое, очень легко убедиться. Для этого нужно всего лишь спросить себя, как долго длится «сейчас»? Вы знаете, что были моменты, которые уже произошли (прошлое) и будут другие, которые произойдут (будущее), и что между этими двумя категориями должно быть очень короткое мгновение, которое мы называем «сейчас». Но сколько длится это мгновение? Триллионную долю секунды? Или оно может быть любым — пусть даже фантастически кратким? Назначение слова «сейчас» состоит в том, чтобы перекинуть мостик через тот промежуток, который разделяет прошлое и будущее. Однако это предполагает, что такой промежуток существует. Действительно, на то, чтобы преодолеть любой промежуток, каким бы малым он ни был, потребуется какой-то определенный, конкретный период. Точно так же, как, когда вы переходите через самый короткий мост, у вас все равно уйдет какое-то время на то, чтобы перебраться с одной стороны на другую. Но если для того, чтобы произошло «сейчас», требуется какое-то время, то какая часть его во время этого перехода остается в прошлом, а какая — в будущем?

Впрочем, пока вы не начали ломать голову над этими вопросами, можете успокоить себя тем, что самые великие умы от философов до физиков бились над ними в течение тысячелетий. Нет даже уверенности в том, что ответ на них вообще существует. Возможно, это ложная посылка, поскольку у нас нет науки, которая могла бы измерить нечто настолько маленькое, как «сейчас". Возможно, этот парадокс, что для прохождения основной единицы времени требуется время, показывает, что не существует протекания „сейчас“. Или же, возможно, что „сейчас“ — это вневременная граница между прошлым и будущим говорит о чем-то более глубоком.

Ибо, если прошлое просто плавно перетекает в будущее и между ними нет никакого промежутка, тогда чем прошлое отличается от будущего? И в самом деле, есть ли какое то различие? Или одно плавно перетекает в другое и все это лишь слова, которыми мы описываем различные части одновременного целого? Не является ли наш язык времени лишь удобным средством, позволяющим смириться с иллюзией прошлого и будущего, которую мы воспринимаем как реальность?

В данный момент наше основанное на здравом смысле представление о времени как о чем-то, постепенно движущемся вперед, находится под угрозой. Но это не вся проблема. При более пристальном взгляде этот обманчиво простой феномен превращается в хаос.

Наука всегда зависела от двух вещей — наблюдения и интуиции. Начиная с тех дней, когда род человеческий впервые научился общаться, мы смотрим на мир, ищем стоящий за ним порядок и размышляем над теми правилами, которые могут лежать в основе этого порядка, Собственно, этим и занимается наука.

Первые предположения относительно времени очень зависели от циклической природы многих вещей. После прилива начинался отлив, затем — снова прилив. Растения появлялись из земли, созревали, увядали и умирали, а весной появлялись новые. Вера в реинкарнацию, заключавшаяся в том, что после смерти мы возвращаемся на землю в новом теле, является центральным мотивом многих религий. Эта идея, почти наверняка эволюционировала в представление о человеческой душе, поскольку она согласуется с тем «порядком вещей», который предполагает подобное восприятие природы.

Однако столь прямой подход потерпел неудачу, когда такие ученые Возрождения, как Галилей, установили, что Солнце не вращается вокруг Земли, На самом деле Земля движется по орбите вокруг пылающего в небе гигантского очага. Семена «ереси» послужили причиной смерти нескольких ученых более ранних периодов от рук римско-католической церкви. Для того, чтобы обеспечить непосредственное наблюдение за космосом и получить ключ к истине, понадобилась физическая астрономия. Ибо теперь люди могли видеть то, чего не могли увидеть раньше — движение планет и даже спутников больших планет, которые демонстративно вращались не вокруг земли.

Ложное представление наших предшественников о том, что земля является центром божественной вселенной, было основано на их ограниченной способности вести наблюдения, поскольку они были буквально прикованы к поверхности нашей планеты, окруженной необъятной вселенной с разбросанными по ней крохотными объектами. Как только мы смогли усилить способность нашего восприятия с помощью телескопов и других приборов, мы смогли увидеть то, что существует в реальности, и воспользоваться наблюдением для того, чтобы создать новую теорию.

В период между 1660 и 1900 годами были сделаны огромные шаги вперед. Ньютон, благодаря великолепному проблеску интуиции (мысленный опыт, проведенный после того, как он увидел падающее с дерева яблоко), понял, что все во вселенной тоже падает под воздействием силы притяжения — большие объекты притягивают меньшие, точно так же, как земля притягивает яблоко, Основываясь на этом, он смог с помощью математических расчетов показать, как луна притягивается к земле, а земля — к солнцу, которое имеет большую массу. И, поскольку они движутся и речь идет о гигантских расстояниях, Земля не падает на Солнце, но все планеты в течение миллионов лет танцуют, сцепившись друг с другом в «гравитационном вальсе».

Несмотря на этот прогресс, продолжал господствовать принцип: «наблюдение — выдвижение гипотезы — доказательство», и представление о роли времени не подвергалось пересмотру. Ньютон считал, что одной из основ вселенной является то, что все вещи, подобно реке, текут в будущее. Ни в его законах движения, ни в последующем более глубоком представлении о времени не было ничего, что ставило бы под сомнение эту «аксиому». И действительно, некоторые его законы просто не смогли бы без него работать.

Одним из этих законов является концепция термодинамики. Наблюдение показывает нам, что если горячий предмет находится рядом с холодным предметом, он будет отдавать свое тепло. Именно поэтому мы можем «обжечься», если прикоснемся к горячей печке или к холодному морозильнику. Неважно, в каком направлении идет быстрая передача энергии (от печки к нам или от нас к морозильнику), в любом случае воздействие осуществляется на нежную ткань нашего тела. Эти будет легко понять, как только вы осознаете, что тепло — это энергия, а все, имеющее много энергии, стремится к равновесию с тем, что имеет меньше энергии — подобно богатому филантропу, предпочитающему делиться своими богатствами с бедными.

Когда уровень наших знаний повысился, мы узнали, что все энергетические вещи со временем теряют свою энергию, «подпитывая» менее мощные энергетические системы. Параллельно с потерей мощности наблюдается более выраженная тенденция к хаосу. Это улица с односторонним движением, Заряженный энергией робот может забраться в посудную лавку и громить ее, пока у него не сядут батарейки. Однако невозможно ожидать от робота с севшими батарейками, чтобы он аккумулировал энергию из ниоткуда и восстановил первоначальный порядок, вернув всю посуду обратно па полки в целости и сохранности.

Это равновесие энергии и ее однонаправленный прогресс называется энтропией и определяет реальность. Время — основополагающая категория, и оно, согласно нашему восприятию и представлению, движется только в одном направлении. Вещи живут, изнашиваются и умирают. Та энергия, которую они теряют, может каким-нибудь другим образом привести к возникновению новой жизни (так, например, плоть становится удобрением, порождающим новые растения), однако в общей схеме вещей, рождение, жизнь и смерть вселенной, как будто доказывают свою реальность.

Однако в начале двадцатого столетия появился шанс прозрения.

Две революции, произошедшие в двадцатом веке, разрушили две тысячи лет заблуждений о том, что нам известны о жизни все основные истины. Первой такой революцией стала теория относительности, и снова для ее создания понадобился гениальный ум и «мысленный эксперимент». Немецкий физик Альберт Эйнштейн, работая конторским служащим в Швейцарии в начале двадцатого века, выработал концепцию, которой суждено было потрясти мир, Ему удалось это сделать в процессе размышлений о том, что можно было бы увидеть, если погнаться за лучом света на очень высокой скорости.

Представьте, что вы мчитесь наперегонки с разогнавшимся поездом по дороге, которая идет параллельно железнодорожным путям. Если ваша машина не движется, а поезд проносится мимо со скоростью 125 миль в час, то он покажется вам промелькнувшим пятном. Однако когда вы начинаете его догонять, его скорость относительно вашего автомобиля уменьшается. Когда вы увеличиваете скорость до 100 миль в час, он все еще будет удаляться от вас, но уже значительно медленнее. Если ваша машина (и правила дорожного движения] позволят вам увеличить скорость до 125 миль в час, то вы будете двигаться с той же скоростью, что и поезд. Что же произойдет в этом случае. Похоже, что относительно вас поезд вообще перестанет двигаться. Если вы откроете окно, и то же самое сделает в своем купе пассажир поезда, то вы сможете совершенно отчетливо видеть друг друга и даже поговорить. И в то же время, человек, стоящий в этот момент на обочине, практически ничего не может разглядеть среди пятен света и хаоса звуков, которые летят мимо него на огромной скорости. Такова, в очень упрощенном виде, разумеется, относительность. Эйнштейн пошел дальше подобных повседневных моментов и обратил внимание на те скорости, которые могут развивать только электромагнитные поля, такие, как свет, который движется со скоростью более десяти миллионов миль в минуту. Сравните эту величину с двумя милями, которые покрывают за минуту автомобиль и поезд из приведенного выше примера. Однако затем Эйнштейн понял, что па таких поразительно высоких скоростях поезд вовсе не покажется неподвижным, и доказал это, используя преобразования Лоренца.

Собственно говоря, вы не можете остановить луч солнца. Если бы могли, то сразу начали бы происходить невероятные вещи: остановив свет, вы практически остановили бы время, поскольку наше восприятие полностью зависит от той информации, которую получают наши органы чувств. Поэтому если информация не может достичь нас из-за того, что свет кажется неподвижным, с нашей точки зрения не происходит никаких новых событий.

Эйнштейн понимал, что это полный абсурд. Поэтому он сначала предположил, а потом и доказал, что скорость света всегда будет постоянной, независимо от того, где вы находитесь, Свет не может быть неподвижным. Не может быть неподвижным и любое излучающее электромагнитное поле. По сути дела, оно никогда не замедляется — оно постоянно продолжает двигаться на огромной скорости. К сожалению, как только Эйнштейн выдвинулсвое предположение и начал выявлять исходящие из этого выводы, фактически не устранив невероятность того, что можно остановить время, если двигаться на очень большой скорости, он обнаружил, что вызвал к жизни множество новых невероятных выводов. И в самом деле, возможно, предпочтительнее была бы первоначальная альтернатива!

Тот факт, что свет, как и любое другое электромагнитное излучение, движется очень быстро, но, тем не менее, имеет скорость, был известен еще с 1675 года, когда ученые измерили движение отдаленных спутников Юпитера с помощью телескопа, и заметили неожиданные задержки во времени. Теория относительности Эйнштейна (опубликованная в двух частях — общая в 1905 году, и частная — в 1916) установила основные математические правила.

Сто лет назад проверить теорию относительности экспериментальным путем было очень трудно, а, скорее всего, даже невозможно, однако сегодня мы уже можем, используя ускорители частиц, добиваться скоростей, близких к скорости света. Все подобные эксперименты доказали, что Эйнштейн был прав. Теория относительности, несмотря на логические нелепости, вытекающие из ее уравнений, получила свое подтверждение, и ее истинность не оставляет никаких сомнений.

Можно очень легко увидеть одну проблему, которую эта теория создает для нашего представления о времени. Представьте, что времени — двенадцать часов дня, и все происходит в будущем, когда космические путешествия станут самым обычным явлением. И вот космический корабль «Марс Вояджер» отправляется с Марса на Землю, а «Старшип Эксплорер» тоже стартует с Марса, но конечная цель его путешествия — ближайшая звездная система (Проксима Центавра). Благодаря достижениям науки, оба корабля движутся на скорости, равной значительной части скорости света (хотя и не со скоростью света, поскольку ее могут развивать лишь энергетические поля, не имеющие массы, то есть не космические корабли и не люди). Теперь давайте представим, что в 12.01, то есть через минуту после старта обоих кораблей, какой-то сумасшедший ученый взрывает Луну. Логика говорит нам, что это событие происходит через минуту полета обоих кораблей. Однако, как показал Эйнштейн, логика в данном случае не срабатывает.Необходимо помнить о том, что «Марс Вояджер» на очень большой скорости летит в направлении Земли (и ее спутниками), в то время как «Старшип Эксплорер» движется примерно на такой же скорости в противоположную сторону. Поскольку скорость света постоянна, свет, несущий информацию об уничтожении Луны, достигнет "Марс Вояджер” задолго до того, как его увидит экипаж "Старшип Эксплорер (на несколько секунд, минут или даже часов раньше, в зависимости от скорости этих кораблей).

Почему? Потому что первый корабль летит к свету, который движется навстречу ему с Луны, уменьшая разделяющее их расстояние, и, соответственно, сокращая относительный путь, который нужно пройти свету. Свет же, направляющийся вслед за «Старшип Эксплорер», который удаляется от нашей солнечной системы, должен догнать его, для чего ему придется пройти большее относительное расстояние. Поскольку скорость света постоянна, ему потребуется меньше времени, чтобы пройти более короткое расстояние, поэтому экипаж «Марс Войаджер» увидит свет, и соответственно, картину разрушения Луны, задолго до Экипажа «Старшип Эксплорер».

Если «Марс Войаджер» увидит взрыв, скажем, в 12.02 (по бортовым часам), а «Старшип Эксплорер», например, только в 13.02, то есть через час полета, тогда во сколько взрыв Луны произошел на самом деле? В 12.01, 12.02 или в 13.02? По сути дела, и первое, и второе и третье — верно, поскольку здесь нет правильного или неправильного ответа. Время относительно, оно зависит от того, где вы находитесь, от скорости и направления вашего движения.

Хотя у вас может закрасться подозрение, что я описываю искусственно созданную ситуацию, это не так. Такие космические путешествия когда-то будут происходить. И тот же эффект имеет значение и сейчас. Если мы пошлем ракету на Марс даже на относительно «скромных» скоростях (скорость, в двадцать пять раз превышающая скорость «конкорда»' действительно может считаться скромной по сравнению со скоростью света), возникнут проблемы. Для того, чтобы сообщения о неисправностях достигли центра управления, даже на скорости света, потребуется время, и к тому моменту, когда будет отправлен, пусть даже немедленный, ответ, может быть уже слишком поздно. Чем дальше мы путешествуем, тем становится этот эффект. Даже полеты на реактивном самолете подпадают под действие законов теории относительности. Это можно доказать, если взять пару идентичных часов, установив их так, чтобы они зазвонили одновременно в двенадцать часов дня. При этом одни часы будут находиться в «конкорде», который полетит вокруг земного шара в одном направлении, а вторые — в таком же самолете, который полетит в противоположном направлении. Поскольку и сама Земля с очень большой скоростью вращается вокруг Солнца, то наш эксперимент будет подобен тому, что описывался выше, когда два космических корабля летели в противоположных направлениях. Конечно, скорости, о которых идет речь в нашем эксперименте с самолетами, составляют лишь сотни миль в час (то есть лишь крошечную часть скорости света), поэтому разница во времени будет достигать порядка маленькой доли секунды. Однако доля секунды — это не ноль.

Результат здесь предсказуем, поскольку такие опыты в наши дни можно проводить с помощью сверхточных атомных часов. Они доказывают, что события не происходят везде в один и тот же момент. То, когда они происходят, зависит от того, где вы находитесь и как быстро вы движетесь. Если речь идет об одном человеке, то нет ничего невозможного в том, чтобы событие, которое произойдет завтра, на самом деле уже произошло вчера, относительно кого-то другого.

Собственно говоря, мы все испытываем на себе этот эффект, сами об этом не подозревая. Сегодня вечером найдите в небе какую-нибудь звезду и понаблюдайте за ней. Посмотрите, как она мерцает. А теперь подумайте о том, что звезда — солнце, которое находится так далеко, что тот свет, который вы видите, отправился в путь к вашему глазу двести лет назад. Вполне возможно, что звезда, на которую вы смотрите, взорвалась и исчезла еще во время Первой Мировой войны. Разумеется, если считать в наших временных рамках. Но вы должны оставить вашим праправнукам послание об этом, потому что именно им, возможно, будет суждено «увидеть», как произойдет это событие. Даже если «на самом деле» это произошло девяносто лет назад, мы сможем увидеть это на Земле лишь в двадцать втором веке. А мы еще говорим о том, что течение времени — это настолько очевидная вещь!

Напрашиваются совершенно невероятные выводы. Давайте снова вернемся к двум космическим кораблям. Представьте, что, как только экипаж «Марс Вояджер» увидел взрыв на Луне, он каким-то невероятным образом послал «мгновенное» сообщение на борт «Старшип Эксплорер». Если это произойдет (в 12.02), то капитан «Старшип Эксплорер» может потрясти свой экипаж следующим сообщением: «Если через пятьдесят девять минут вы посмотрите в иллюминатор, обращенный к Земле, то увидите, как взрывается Луна». По сути дела, капитан увидит будущее до того, как оно наступит. Произойдет это по той причине, что в определенном смысле к этому моменту будущее событие уже случится — но только не в системе отсчета, соотносительной со «Старшип Эксплорер».

Хотя в данном примере мы слегка схитрили (он предполагает, что имеется способ послать сообщение со скоростью, превышающей скорость света), тем не менее он весьма поучителен. В качестве мысленного опыта, пусть даже и не осуществимого на практике, он показывает, что законы относительности доказывают: восприятие события не обязательно должно происходить после того, как это событие произошло. Причина и следствие, которые долгое время рассматривались как нечто постоянное, не являются настоящим свойством Вселенной. В нашем примере капитан «Старшип Эксплорер» получил следствие (информацию о взрыве Луны) до того, как возникла причина (произошло само событие).

Вполне логично, что до появления теории относительности мы могли со всей ответственностью заявить, что невозможно увидеть сегодня то, что произойдет лишь завтра. Как можно опьянеть до того, как вы напьетесь? А что, если вы разобьете бутылку и просто не сможете из нее выпить? Как же тогда вы могли увидеть себя пьяным? На первый взгляд этот парадокс показывает, что следствие должно вызываться причиной, но никак не наоборот, а, значит, выводы теории относительноси ошибочны, если не невозможны….

Однако, как мы только что видели, эта логика неверна, Вы можете ощутить на себе воздействие события, которое еще не произошло, в том смысле, что оно уже произошло в другой относительной системе отсчета. Поэтому мысль о том, что человек может ощутить то, что произойдет в будущем, возможна, не так уж абсурдна. По сути дела, относительность не только не исключает возможность путешествия во времени, но и, в некотором смысле, практически делает его полностью возможным. Этот вывод, несмотря на его доказанность экспериментальным путем, приводит в ужас физиков еще со времен появления теории относительности, однако никому еще не удалось найти способ его опровергнуть.

К несчастью, ущерб, нанесенный теорией относительности, имеет еще одно необычное последствие. Это результат того, что Эйнштейн назвал растяжением времени.

Преобразования Эйнштейна-Лоренца позволяют вычислить, как изменяется набор физических свойств по мере увеличения скорости. В то время как скорость света постоянна, постоянство скорости для всего остального — скорее исключение, чем правило. Если какой-либо объект начинает двигаться быстрее, его масса возрастает, длина сокращается, и прохождение времени уменьшается. В некотором смысле все это происходит в действительности. Если вы отправитесь в полет на «конкорде», вы станете моложе (на какую-то долю секунды) —точнее, будете стареть с меньшей скоростью —чем тот, кто останется на земле. Кроме того, — говоря относительно, — вы станете тяжелее и уменьшитесь в размерах. Все снова возвратится в норму, когда вы вернетесь в ту же самую относительную систему отсчета, в которой находятся все остальные люди. Однако то, что в полете вы прожили немного меньше времени, чем те, кто оставался на Земле, не изменится. Вы действительно постареете немножко меньше, чем все остальные. Эти эффекты практически незаметны, пока вы не достигнете скорости света, а пока способы перемещать пассажиров с такой скоростью еще не изобретены. Однако можно заставить двигаться с такой скоростью атомные частицы, и таким способом измерить «продолжительность их жизни». Доказано, что благодаря расширению времени, на очень высоких скоростях частицы стареют гораздо медленнее.

На ускорителе частиц ЦЕРН (Европейской организации по ядерным исследованиям) в Швейцарии, удалось разогнать крохотные частицы, называемые мюонами, до скорости, составляющей 99,9 процента скорости света. Теория относительности предсказывает, что для них время должно проходить значительно медленнее. Так и происходит в действительности. Хотя обычно они распадаются в течение двух миллионных секунды, так как при движении на околосветовых скоростях они жили в тридцать раз дольше, точно в соответствии с расчетами.

Если бы удалось подобным же образом увеличить скорость космического корабля с людьми на борту, то результаты были бы не менее впечатляющими и гораздо более заметными. Если корабль стартует с мыса Канаверал 1 января, и проведет в полете одну неделю, то, соответственно, в конце этой недели бортовой календарь будет показывать 8 января. Однако на календаре в центре управления полетом будет уже не январь, а август!

При путешествиях на более высоких скоростях эти эффекты становятся еще более выраженными. Если вы совершите полет к звездной системе Проксима Кентавра на околосветовой скорости, для того, чтобы добраться до цели вашего путешествия и вернуться на Землю, вам понадобится десять лет вашей жизни (поскольку расстояния между звездами велики даже при такой скорости). Десять лет могут показаться значительной частью человеческой жизни, однако они не идут ни в какое сравнение с тем, что вы обнаружите ои возвращении, Не исключено, что на Земле за этот период пройдут целые столетия. Всех, кого вы когда-то знали, уже не будет на свете.

Математические расчеты показывают, что на околосветовых скоростях масса вырастает до бесконечности, сокращение длины стремится к нулю, а время «замедляется» вплоть до полной остановки. Ни один объект не может обладать бесконечной массой (для того, чтобы ее передвинуть, понадобилась бы бесконечная энергия — а во Вселенной существует лишь конечная энергия). Кроме того, ничто не может иметь нулевую длину (поскольку то, что не имеет длины, не может и существовать). Из всего этого напрашивается вывод о невозможности полета материальных объектов на скорости света. Корабль, летящий на скорости, составляющей 99,999 процентов от скорости света, должен был бы постоянно увеличивать количество энергии для того, чтобы двигаться все быстрее и быстрее, и в какой-то момент ему понадобился бы доступ ко всем источникам энергии во Вселенной, что все равно не позволило бы ему достичь скорости света.

Увеличение массы и сокращение размера не являются физическими событиями, Будучи астронавтом, вы бы не превратились в нечто размером с атом и весом в триллион тонн. В том, что касается космического корабля, все будет казаться совершенно нормальным. Однако размеры мира, окружающего этот корабль, относительно изменятся. В результате этого вам покажется, что продолжительность вашего путешествия сократилась, то есть, для его осуществления понадобится меньше времени. По этой причине время будет проводить быстрее, хотя на протяжении своего путешествия вы этого и не заметите.

Однако здесь стоит заметить, что хотя изменения длины или массы — это всего лишь математические абстракции, сокращение прохождения времени будет ощущаться как реальность. После возвращения на Землю и вы, и любой другой человек будут ощущать себя явно «вне фазы». К этому моменту вы проживете меньше времени, чем те, кто не путешествовал вместе с вами. Если речь идет о путешествии на относительно небольших скоростях, то «отставание» составит секунды или минуты, но даже короткий полет на звездолете потенциально может переместить вас на столетия в будущее.

Таким образом, благодаря теории относительности, путешествия во времени — это очевидная реальность. Если бы можно было сделать космический корабль, который двигался бы с околосветовой скоростью, можно было бы стартовать с земли и затем вернуться обратно, описав параболу. Для вас такое путешествие показалось бы очень коротким, но на Земле за это время прошло бы много лет. Таким образом, возвратясь из десятиминутного путешествия, вы могли бы оказаться в 2100 году и увидеть будущее собственными глазами. Здесь нет никакой хитрости. Вы действительно совершили бы путешествие во времени.

Впрочем, тут есть одна проблема. В отличие от того, что вы видите в фантастических фильмах, у вас оказался бы на руках билет лишь в один конец. Теория относительности позволяет совершать путешествия в будущее, но не говорит о том, как вернуться обратно.

Такие невероятные возможности путешествия во времени также были доказаны на экспериментах с атомными частицами. Мы посылаем их в будущее, разгоняя их до огромных скоростей. Но здесь есть один довольно любопытный момент. Мы уже увидели, что значительные изменения длины и массы субъективны (то есть не приведут к буквальному изменению размеров и массы вашего тела), но изменение времени воспринимается как реальное. Чем же отличается время? Возможно, ответ состоит в том, что ничем. Предположение, что наше тело сжимается в объеме во время очень быстрого полета, является математическим построением. Точно так же ощущение, что мы проделали путешествие во времени может быть всего лишь иллюзией. Мы могли бы совершить его только в том случае, если бы время имело линейную форму на пути от прошлого к будущему, а теория относительности предполагает, что этого быть не может.

Мы сможем уловить кое-что из той мешанины, что образовалась у нас в головах при попытках уяснить эту проблему, если поймем одну вещь. Согласно принципу относительности, ничто не может двигаться со скоростью света, однако, совершенно очевидно, что на это способно любое электромагнитное излучение (каким является свет). Это происходит потому, что такие поля являются не материальными объектами, а волновой формой энергии. Согласно теории Эйнштейна, в качестве таковых, они не нарушают установленных принципов. Однако их поведение, тем не менее, приводит в замешательство. Они обладают бесконечной массой и энергией и вообще не имеют размеров. И время для них не существует. Такое положение делает энергетические поля чем-то наподобие божества, поскольку в некоторых отношениях они являются безвременной беспространственной реальностью, на которой зиждется все. Почти все ученые-физики сразу же отбросили эту неприятную идею.

Может создаться впечатление, что все это имеет весьма небольшое отношение к реальному миру, поскольку энергетические поля нематериальны, хотя сами они и оказывают влияние на реальный мир. На самом деле электромагнитные поля является источником энергии для реальности. Среди ученых все звучит предположение, что сознание — то, что превращает неодушевленный объект в ту загадочную жизненную тайну, которую еще никому не удалось разгадать, — это какое-то, еще не известное науке, энергетическое поле; если эти предположения верны, тогда, возможно, это подтверждает мистические идеи о том, что наше сознание должно существовать в некоей безвременной, беспространственной сфере и что только наши материальные тела являются пленниками постоянной иллюзии о том, что время течет линейно. Возможно, это всего лишь вопрос относительности восприятия, о чем говорил Эйнштейн.

Как вы увидите на последующих страницах этой книги существует весьма показательный парадокс между основанной на времени реальностью, которую мы считаем «настоящей», и безвременностью, на которую указывают так называемые паранормальные явления. Одной из причин существования такой нестыковки может быть то, что истинная природа времени, предложенная теорией относительности, отличается от нашего привычного о нем представления. Другой причиной может быть то, что наше сознание — это безвременное энергетическое поле, укоренившееся в нашем линейном материальном мире.

Действительно, давайте снова обратимся к нашему мысленному опыту, в котором капитан «Марс Вояджер» хочет сообщить «Старшип Эксплорер» о том, что только что взорвалась Луна. Концепция о безвременном энергетическом поле (нашем сознании) может послужить ответом на вопрос, каким образом известие о произошедшем событии может быть передано быстрее скорости света. Если разум — это безвременное энергетическое поле, он может сразу находиться буквально везде (и «когда угодно»).

Теория относительности, в основном, имеет дело с очень большими величинами, такими как огромные скорости и длительные путешествия в космическом пространстве. Однако она оказывает серьезное влияние и на представление о повседневной природе реальности, особенно времени.

Вторая крупная революция, которая произошла в наука в двадцатом веке, носит название квантовой физики и предметом ее изучения является микромир. С точки зрения нашего понимания времени, ее открытия еще более удивительны. Еще со времен греческих философов обсуждается теория том, что материя может быть разделена на маленькие невидимые частицы (атомы). Однако в течение столетий эта идея приобрела дурную славу, поскольку невозможно было доказать, что все видимые объекты состоят из частиц материи такой величины, что их нельзя увидеть, Только в девятнадцатом веке появились достаточно сложные научные приборы, с помощью которых были проведены исследования, показавшие, что эта древняя гипотеза может быть верной. Затем наступила пора атомной науки, которая изменила мир — и в хорошую, и в плохую сторону.

Впрочем, сначала действительно создавалось впечатление, что эта теория ошибочна. Наблюдения показывали ее несостоятельность.

С начала девятнадцатого столетия было известно, что свет, подобно всем излучающим энергию полям, имеет волновую форму. Английский физик Томас Янг продемонстрировал это, сделав в карточке две тонкие щели и направив в них луч света. Если бы свет имел форму невидимых крошечных частиц, как утверждала давно установившаяся теория, эти невидимые «пульки» прошли бы через эти щели. Но, разумеется, часть из них прошла бы через одну щель, а часть — через другую, после чего лучи попали бы в стоящий сзади экран и образовали два световых пятна. Эти пятна должны были бы варьироваться по интенсивности, в соответствии с количеством «пулек», которые прошли через каждую щель. Поэтому на экране должны были юявиться два рассеянных световых пятна — по одному напротив каждой щели. Действительно, если в экране сделать только одну щель, то возникнет пятно с размытыми краями.

Однако, как убедительно доказал Янг, в случае с двумя щелями такого эффекта не наблюдается. Вместо этого на экране появляется длинная полоса света и тень. Янг продемонстрировал, что эта полоса образована верхними и нижними точками — точками максимальной и минимальной интенсивности, соответственно. Таким образом, его эксперимент с двумя щелями установил, что свет (и, следовательно, все формы электромагнитной энергии) имеет форму излучающихся волн.

К сожалению, спустя несколько десятилетии, немецкий физик Макс Планк доказал прямо противоположное!

Планк установил, что свет действительно представляет собой крошечные порции энергии, аналогичные невидимым "пулькам. Он назвал эти порции «квантами» (от греческого слова, означающего «количество»), а в 1905 году в этой интересной новой научной области появился молодой Эйнштейн, установивший правила того, что получило известность как «квантовая механика». Действительно, Эйнштейн получил свою Нобелевскую премию не за теорию относительности, а за быстрое решение квантовой теории.

Эти квантовые частицы больше известны под своим личным названием, — световые кванты называют «фотонами». То, кто не имеет отношения к науке, могут вспомнить этот термин по названию фантастического оружия из телевизионного сериала «Стар Трек». Получается, что использовавшаяся на корабле «Энтерпрайз» «фотоновая торпеда»— это, по сути дела, ни что иное, как огромный фонарь!

Взяв эту квантовую теорию за основу, Резерфорд и Гейгер, ученые, работавшие в Манчестерском университете, в 1909 году нашли способ расщеплять атомы на маленькие частицы, Их успех показал, что атомная теория верна. Кроме того, в ходе экспериментов им удалось высвободить огромное количество энергии (те силы, которые в «укрощенном виде» использовались затем для создания атомной бомбы и в качестве источника топлива для атомных станций). Это волновая энергия (радиация), излучаемая частицами, находящимися внутри атомов,

Нежелательные побочные эффекты радиации в то время были неизвестны ученым, поэтому от радиации пострадало немало физиков и химиков, занимавшихся первыми исследованиями в этой области. Мария Кюри заплатила за это своей жизнью. В конечном счете, пришло понимание тех сложных реакций, которые происходят внутри атомов, когда начинается цепная реакция. Даже в наше время коллега Резерфорда, Гейгер, в основном, известен благодаря названному его именем измерительному прибору, который регистрирует радиацию, излучаемую в ходе процесса атомного распада.

Как показали Планк и Эйнштейн, основные строительные блоки материи — это частицы, находящиеся в глубине атома. Но, может быть, это и есть волновая энергия, как продемонстрировал опыт Янга и как показывают излучающие поля, являющиеся результатом ядерной реакции? Создавалось впечатление, что свет и другие электромагнитные поля могут быть частицами или волнами, или вообще ими не быть, в зависимости от обстоятельств. Даже был придуман специальный термин «волновые частицы», который некоторое время использовался для того, чтобы заполнить брешь, образованную недостатком знаний в квантовой теории.

В 1923 году французский физик Луи де Бройлъ установил математическую связь, которая помогла решить двойственную природу всех электромагнитных полей и привела к возникновению совершенно новой области физики. Очень скоро новая наука своими невероятными выводами заставила охать и ахать многих ученых, и даже первопроходцы, такие как Эйнштейн и Планк, с трудом воспринимали то, что открывала перед ними их же собственная теория.

Оказалось, что материя представляет собой поток — мириады энергетических полей, чье сложное взаимодействие создает то, что взгляду ученого предстает как частицы, — объекты с большей массой имеют малую длину волны, объекты с малой массой имеют большую длину волны. Поэтому мы склонны рассматривать материальный мир в виде частиц (поскольку длина волны энергии обычно слишком мала, чтобы ее заметить), в то время как внутриатомная реальность выглядит волнообразной (так как в данном случае длины волн достаточно велики).

Тем не менее, это открытие доказало, что на фундаментальном уровне вся реальность не тверда, а нематериальна. Твердая, логичная вселенная, которая ведет себя как теннисные шарики, отскакивающие от ракетки, на самом деле представляет собой океан невидимой, излучающейся в виде волн, энергии, В каком-то смысле, нечто явно осязаемое (реальный мир] создается практически из ничего (из бурлящего потока излучающейся энергии, которая существует в самом сердце материи).

Если снова вспомнить теорию относительности, можно увидеть одну из проблем, возникающую в связи с вышесказанным. Материальные объекты управляются конечными законами, такими как скорость света и невозможность иметь нулевые размеры. Излучающие энергетические поля не подпадают под действие этих законов. В самом деле, судя по всему, электромагнитные волны безвременны и беспространственны,

И снова, благодаря все большему пониманию квантовой теории, вырисовывается горькая истина. Несмотря на то, что мы видим твердую, временную вселенную, оказывается, что это лишь иллюзия, скрывающая «истинную реальность», И эту реальность — в самой сути всех вещей — правильнее считать нематериальной, безвременной и беспространственной.

Мы уже говорили, что наше восприятие мира — это весьма убедительная, но все-таки иллюзия, и что истинная реальность безвременна. Эта удивительная концепция подкрепляется законами квантовой физики.

Такая новость стала кошмаром для науки. Некоторые ученые даже начали высказывать мнение, что эта теория просто ошибочна (однако, как и теория относительности, она была полностью подтверждена экспериментами на субатомных частицах). Некоторые ученые впали в ошеломленное молчание, другие упрямо отказывались признать неизбежное. Даже Эйнштейн дошел до того, что попытался доказать, что его собственный труд был ошибочен (но так и не смог этого сделать).

В 1927 году в физике сложилась парадоксальная ситуация, когда профессор Джордж Томпсон получил Нобелевскую премию за доказательство волновой теории света. Ранее его отец получил такую же премию за то, что продемонстрировал верность корпускулярной теории. Ни первый, ни второй не ошибались. Корпускулярная теория применима в соответствующей сфере (материальные тела с большей массой). Волновая теория управляет на более глубоком уровне (где массы чрезвычайно малы).

То, каким образом реальность может изменяться в зависимости от того, как вы ее рассматриваете, имеет точную симметрию с релятивной физикой. И это не единственная связь. В теории относительности наиболее важной позицией является положение наблюдателя. Если вы находитесь в космическом корабле, который движется на околосветовой скорости, то, что вы увидите, будет резко отличаться от того, что сможет увидеть сторонний наблюдатель. Для него изменитесь вы, а его мир останется таким же. Хотя время будет протекать по-разному в рамках каждой системы отсчета, ощущение времени — как для вас на борту корабля, так и для того, кто видит, как вы проноситесь мимо — остается субъективно идентичным.

Возможно, что так же обстоит дело и в квантовой физике. Мы можем ощущать иллюзию времени, потому что она удобна для нашей системы отсчета, В конечном счете, все зависит от позиции наблюдателя. Тот, кто воспринимает, и определяет тип реальности, которую он ощущает. Это очень тревожная мысль, но, похоже, что она является неизбежным выводом, следующим из постулатов квантовой физики. Чтобы увидеть что-либо, необходимы световые фотоны,которые активизируют наши чувства. Однако сначала что-то должно заставить эти фотоны излучаться. По существу, это означает, что нужно постучаться в квантовую дверь лучом энергии и заставить фотоны реагировать. Если мы не постучимся, фотоны будут продолжать прятаться за дверью, Поэтому, для того, чтобы что-нибудь увидеть, или, другими словами, ощутить реальность, нам необходимо СДЕЛАТЬ что-то такое, что побудит эту реальность проявить себя.

Как ни смехотворно звучит такая идея, это установленный факт. Не столько восприятие является причиной игры, сколько вера является причиной восприятия. Одним из первых эту поразительную мысль облек в математическую форму немецкий физик Вернер Гейзенберг. В 1926 году он определил правила квантовой реальности. Позднее он же сформулировал свой «принцип неопределенности».

Этот принцип гласит, что для того, чтобы измерить импульс частицы, необходимо возмутить ее, заставив покинуть место своего положения. Для того, чтобы измерить местоположение частицы, необходимо изменить ее импульс. Невозможно точно определить одно, не изменив другое. То же самое относится и к свойствам энергии и времени. Если точно измерить одно, придется изменить другое. В результате нельзя измерить одновременно энергию и время. В реальности всегда будет существовать некоторая степень неопределенности.

Это значит не только то, что в наших экспериментах всегда будет присутствовать погрешность. Дело обстоит еще более серьезно. Все во вселенной становится лишь множеством возможных вариантов. Вы можете лишь установить математическую вероятность того, что событие произойдет. Но невозможно быть полностью уверенным в том, что оно действительно произойдет. Вся реальность на квантовом уровне состоит из взаимодействующих энергетических нолей, которые стоят вне времени и вне пространства. Однако их взаимодействие подпадает под действие законов теории вероятности. Вы можете сказать, что что-то может случиться. Вы можете определить, какова вероятность того, что это случится. Но вы никогда не сможете утверждать с полной уверенностью, что это действительно произойдет.

Эйнштейну настолько не нравилась эта идея, что он высмеял ее, язвительно заметив: «Господь не играет в кости с Миром». К сожалению, его надежда на то, что теория Гейзенберга покажет свою несостоятельность, испарилась, как только были проведены многочисленные экспериментальные исследования.

Эйнштейн ошибался, а Гейзенберг оказался прав. Господь играет в кости, и весьма жестко.

Существует очень простой способ представить себе, что происходит в сердце всего материального. Представьте, что у вас есть вертолет и вы можете пролететь сверху над новым жилым районом, в центре которого планировщики предусмотрели большой парк. Для того, чтобы попасть из одного конца района в другой, жителям нужно пройти через парк, однако планировщики забыли разбить аллеи. Поэтому пешеходам приходится самим выбирать себе дорогу от одних ворот до других.

Если вы пролетите над парком до того, как в этот район заселятся жители, вы увидите внизу зеленый ковер травы, на которую еще никто не ступал. Однако если вы посмотрите на эту траву через две недели, после того, как ее исходят сотни человеческих ног, вы заметите явные изменения. Чем больше людей пройдут от ворот до ворот, тем больше будут эти изменения, Что же вы увидите с высоты птичьего полета? Первые следы центральной тропы, по которой предпочитают ходить большинство людей. Они выбрали наиболее легкий маршрут, соединяющий ворота, то есть, наиболее короткий и, следовательно, проходящий по прямой.

Но если вы спуститесь немного ниже, то увидите неясные следы, оставленные другими людьми, которые выбрали более индивидуальные маршруты, и, возможно, оставили их, когда гуляли с собаками. Они выбрали менее прямые маршруты, и их следы слабо различимы, поскольку таких людей гораздо меньше.

И вот теперь, когда вы зависли над парком и видите перерезающие его линии тропинок, то сможете ли вы предсказать, какой маршрут выберет следующий человек, который появится в воротах парка' Не сможете. Откуда вам знать — может быть, он ботаник-любитель, и но этой причине сначала направится в дальний конец парка, чтобы осмотреть растущие там кусты, а уже потом пойдет к противоположным воротам? Или же он снешит домой на обед и выберет обычный прямой путь, как и большинство людей? Все, что вы можете сказать, так это то, что оп скорее сделает второе, чем первое. Вы можете также вычертить вероятный маршрут его движения от ворот до ворот. Однако маловероятно, чтобы он точно придерживался этого маршрута, и он может выбрать путь, который совершенно отличается от того, который вы определили.

Именно так и реальность возникает из случайного потока энергетических полей, таящихся в сердце всего материального. Мы никогда не сможем с уверенностью сказать, что квант будет вести себя таким-то и таким-то образом, зато мы можем рассчитать вероятность его поведения. Существует высокая вероятность того, что наши вычисления окажутся недалеки от истины. Однако квант может повести себя неожиданно, и в таком случае точное предсказание будет невозможно.

Причина, по которой мы видим не чрезвычайно непредсказуемую вселенную, но предсказуемую среди всего этого хаоса, является результатом того, что здесь идет речь об очень больших величинах. Да, отдельно взятый квант может вести себя не так, как другие, однако большинство из них будут следовать определенной схеме, а поскольку каждую секунду происходит триллион таких событий, то общий результат предсказуем с достаточно высокой степенью уверенности. Однако стопроцентного результата мы никогда не получим,

Представьте, что вы снова вернулись в парк через год. Хотя вы знаете, что лишь небольшое число людей выберут более длинные маршруты, вам также известно, что огромное большинство этого не сделает. Поэтому можно с высокой степенью вероятности предсказать оказываемый на траву эффект. Вы можете предсказать, что вы найдете тропинку, ведущую через середину парка от одних ворот до других.

Модель строения атома, которую постепенно определила квантовая механика, выглядит довольно странно. Но опять-таки, она была установлена экспериментальным путем.

В глубине всего материального находится широкий набор частиц. Одни частицы имеют заряд (электроны), другие не имеют заряда (нейтроны), есть частицы, которые буквально похожи на призраки и могут почти незаметно проникать сквозь материю (нейтрино], и множество различных других частиц, «обитающих» на еще более глубоких уровнях субатомной структуры (например, кварки). Многие из них обладают настолько коротким периодом существования, что за то время, пока ученый выпивает чашечку кофе, успевает родиться и умереть тысяча поколений таких частиц. Если бы такие частицы обладали сознанием, тогда время в нашей реальности показалось бы им практически стоящим на месте. Для нас продолжительность жизни мюона — это всего лишь доля секунды. Изучение этого различия между реальностями дает дальнейшее понимание тщетности точки зрения на время как на простой процесс.

Чем глубже мы проникаем вглубь атома, тем менее корпускулярными оказываются обитающие в нем частицы, и тем больше волновых свойств они проявляют. Мы можем предположить, что в самом сердце материи находится чистая вневременная энергия. Однако мы пока не можем проникнугь в такие глубины, а, учитывая ограниченность наших материальных приборов, возможно, нам никогда и не удастся это сделать.

Постоянный танец движения, который создает реальность, проявляется в виде того, что мы называем квантовыми скачками. Здесь вы можете представить себе, что частица прыгает по атому, словно лягушка, однако это не так.

На самом деле все частицы находятся в постоянном движении, совершая хаотичные переходы из одного энергетического состояния в другое. Предсказать такие прыжки невозможно. Они могут варьироваться по интенсивности и не следуют какой-либо определенной схеме в их движении из одного состояния в другое. Если фотон сталкивается с электроном, освобождение энергии может вызвать начало квантового скачка, того ритма, который вы наблюдаете, когда прыгает лягушка. По сути, внутри этих триллионов вибрирующих эпергетических полей, где мы, возможно, ожидали бы найти саму основу времени, существует хаотичная вневременность.

Мы можем получить представление о том, как появляется реальность, если представим тысячи черных скворцов, летящих высоко в небе, Они кажутся нам крошечными точками, которые кружатся в воздухе и движутся подобно живому облаку. И, тем не менее, поведение каждой птицы индивидуально, и когда наши глаза привыкнут, мы сможем различить определенные схемы, — пусть это будут всего лишь случайные скопления птиц, образующие в отдельных местах стаи темные пятна. Мы наблюдаем ни что иное, как порядок в хаосе и с помощью нашего осознанного наблюдения укладываем увиденное в определенную схему. В самом деле, подобные стаи птиц породили не одно ложное сообщение о космических кораблях пришельцев, и только потому, что чье-то воображение построило определенную схему, которой на самом деле не было.

Этот эффект наблюдается также в отношении атомов и молекул. Доминирующие силы связывают их вместе в свободном порядке. На самом деле существуют триллионы частиц и происходят огромные количества случайных квантовых скачков, которые иногда создают иллюзию упорядоченности. Есть несколько вещей, которые создают из всего этого реальность. Во-первых, это случайная группировка в рамках огромного количества событий. Кроме того, статистическая вероятность устанавливает, что некоторые вещи могут произойти с гораздо большей вероятностью, чем остальные. И, наконец, хотя и неизвестно до какой степени, свое влияние оказывает наше собственное сознательное наблюдение, которое выявляет из хаоса определенную схему.

Когда частица совершает квантовый скачок в самом сердце атома, она не просто переходит из одного энергетического состояния в другое. Электрон при этом посылает серию энергетических волн, отражающих все возможные скачки, которые он может совершить. Эти «волны вероятности» по своей сути проверяют различные состояния, в которые мог бы перейти квант. Это можно сравнить с генералом, рассылающим разведчиков во всех направлениях, для того, чтобы решить, в какую сторону вести наступление. После параллельной проверки всех этих состояний квант нацеливается на одно из них и совершает скачок. Оказавшись в новом состоянии, он остается там до тех пор, пока не инициируется новый прыжок, например, столкновением с другой частицей, которое может произойти через миллисекунду после первого перехода. Таким образом, внутри атома стоит постоянный гул, производимый чудовищными количествами волн вероятности, беспрестанно снующими и взаимодействующими во вневременной пустоте, совершая квантовые скачки из одного состояния в другое.

Этот безумный мир прыгающих частиц, похожие на призраки субъядерные частицы, статистические вероятности и взаимодействующие энергетические поля, находящиеся в состоянии нулевого времени, и есть тот ткацкий станок, который создает полотно реальности. То, что мы испытываем, возникает из круговорота изменений, происходящих постоянно и с большой скоростью, которые превращают статистические вероятности в реальное проявление, наблюдаемое и описываемое нами как реальность.

Как вы видите, реальность — это не тот четко очерченный феномен, которым он нам представляется. На самом деле реальность больше напоминает сон, чем механическую мастерскую которую видел в ней Исаак Ньютон. Но и Ньютон не ошибался. Его теории все еще продолжают прекрасно работать для макромира, в котором материальные волны и статистика не так заметны — мира, который мы обычно ощущаем. Просто квантовая физика и теория относительности более правы, и с их помощью мы определяем тонкую внутреннюю и глубинную работу вселенной.

Наверняка, в физике еще будут новые открытия — возможно, даже новые революции. Но они не покажут несостоятельности того, что мы узнали о времени за последнюю сотню лет. Как ни тревожна эта мысль, но то, что мы видим — вневременное, постоянно меняющееся, наполненное призраками полотно энергетических волн — действительно скрывается в сердце вселенной.

Но как же реальность возникает из субъядерной вневременности? Пожалуй, этот вопрос вызвал в последние несколько лет больше споров, чем любой другой феномен, и на этот счет до сих пор существует множество различных мнений. Однако в основном все сводится к одному моменту. Ответ, который, судя по всему, является верным (сознание порождает реальность), слишком отдает мистицизмом с точки зрения многих ученых, которые предпочитают, чтобы все больше фактов поддавались экспериментальному подтверждению. Поэтому они предпринимают отчаянные попытки найти другой, более рациональный ответ. Проблема в том, что решение должно также объяснять то, что мы ощущаем.

“Копенгагенская интерпретация” квантовой механики была одной из первых попыток определить, как реальность «конденсируется» из океана статистических волновых форм. Группа физиков — некоторые из них были из этого датского города — встретились в Брюсселе и попытались найти ответ на этот вопрос. В результате они пришли к выводу, что причина, по которой срабатывает квантовая теория, неизвестна, но поскольку она все-таки срабатывает, нужно от пользоваться.

В большинстве доводов используется тезис о том, что наблюдатель является архитектором реальности. Гейзенберг заметил, что определенные им волны вероятности должны окружать все сущее. Их воздействие уменьшается пропорционально расстоянию, но, как и у всех энергетических полей, никогда не исчезает полностью (например, сила притяжения какого-нибудь далекого солнца оказывает на нас, хотя и ничтожно малое, но, тем не менее, вполне реальное воздействие). Отсюда возникает совершенно невероятная идея. Получается, что все во вселенной взаимодействует друг с другом. В то время как тела большего размера и находящиеся на более близком расстоянии оказывают большее влияние друг на друга, маленькие и удаленные тела все равно являются частью равенства.

Мало кому из ученых по нраву подобные сверхъестественные фантазии, хотя эта мысль все еще продолжает в различных формах появляться и в наши дни, например, в теории Гайа. Эта теория утверждает, что Земля (и даже Вселенная) — это нечто вроде коллективной сущности, где ни одна из частей не может действовать, не оказывая никакого воздействия на другие части. Зачастую положения этой теории ошибочно трактуют в том смысле, что Земля — это «живое существо», но на самом деле имеется в виду, что Земля — это взаимодействующая система, и это, с точки зрения квантовой физики, в некотором смысле верно.

Физики с возмущением воспринимают идею о том, что реальность не может проявить себя, пока мы не позволим ей этого сделать. Несмотря на это, когда датский физик Нильс Бор впервые исследовал те уровни, откуда происходят квантовые прыжки, он пришел к выводу, что «ни один из элементарных феноменов не является феноменом, пока он не станет феноменом зарегистрированным». Это означает практически то же самое, что и слова старой восточной поговорки, в которой ставится вопрос о природе реальности: “Когда в лесу падает дерево и никого нет поблизости, то издает ли это дерево шум?”. Физики говорят о том, что дерево падает бесшумно, и никто не слышит звука его падения! Бор не одинок в своем мнении. Многие физики решили, что отклонения гипотезы о вещах как о «статистической картине», воплощенной в копенгагенской интерпретации, недостаточно. Физик из Массачусетского технологического института Юджин Вигнер даже хотел доказывать, что «сознание вызывает коллапс волновой функции» — то есть, то, что мы видим, это и становится реальностью.

Физик Дэвид Бом заметил, что в квантовой физике волны вероятности перебирают все возможные реальности, после чего выбирают одно из состояний для осуществления соответствующего перехода. По его мнению, примерно то же самое, очевидно, происходит и с эволюцией.

Жизнь прогрессирует путем мутации, которая состоит из широкого набора вариаций первоначальных генетических комбинаций. Многие мутации оказываются неудачными. Иногда происходят мутации, несущие в себе реальные преимущества (например, большее процентное содержание мышечной массы в теле, более длинные стебли у растений или увеличенная острота зрения). Такая случайная мутация имеет высокую статистическую вероятность закрепиться, поскольку увеличивает шансы организма на выживание и, поэтому, может произойти снова, в конечном итоге продвигая развитие этого организма по определенному пути. Внешне создается впечатление, что прогресс и изменения происходят скоординированно, словно подчиняясь какому-то общему грандиозному плану, на самом же деле происходит апробирование различных вариантов, из которых выбираются наиболее успешные.

Если попробовать взглянуть на этот процесс с совершенно другой точки зрения, то, вполне возможно, что то же самое может происходить и с человеческим сознанием. Исследования снов и фантазий, проведенные психологами, выявили возможную причину их возникновения. Эти внутренние видения опробуют новые ситуации, в которых мы можем оказаться в один прекрасный день. По сути, они представляют собой репетицию возможных последствий для нашего разума. Таким образом мы ставим себя на место человека, выигравшего крупную сумму в лотерею, моряка, потерпевшего крушение и оказавшегося на необитаемом острове или участника любого числа любых других сценариев, как вполне вероятных, так и нет. Разум опробует эти сценарии и оценивает нашу реакцию.

Тут появляются параллели с квантовым скачком, Возможно, вселенная «пришла к выводу», что этот механизм работает успешно, и применила его в самых неожиданных местах. Это может быть еще одной причиной, по которой следует серьезно воспринимать идею о том, что сознание — это средство, с помощью которого вероятность преобразуется в действительность. Если один и те же фундаментальные правила действительно применимы как к субъядерным частицам, так и к человеческому разуму, то эти два на первый взгляд не связанных феномена могут быть близко связаны через способ своего действия.

Физик Стивен Хокинс говорит, что когда слышит упоминание о кошке Шредингера, его рука непроизвольно тянется к пистолету. Эйнштейн также пришел в ужас, услышав о мысленном эксперименте, который провел этот выдающийся специалист в области квантовой физики. Впрочем, не исключено, что Шредингер намеренно придал своему опыту настолько абсурдную форму именно для того, чтобы опровергнуть ту самую идею, которую он, возможно, доказывал!

Если изложить его в упрощенном (и осовремененном) виде, опыт этот выглядит следующим образом. Кошку сажают в ящик, внутри которого находится сосуд с нервно-паралитическим газом. На месте выхода одного единственного квантового скачка внутри атома устанавливается электронный спусковой крючок (счетчик Гейгера). Если (непредсказуемый) скачок произойдет в одном направлении, то курок будет спущен, газ выйдет, и кошка умрет. Если же скачок будет осуществлен в другом направлении, то кошка останется жить.

Все это, на первый взгляд, выглядит довольно просто. Мы могли бы предположить, что существует вычислимая вероятность (50/50) того, что в любое данное время соответствующий скачок произойдет или не произойдет, и кошка выживет или умрет. Все, что вам остается сделать, это открыть ящик и узнать судьбу несчастного животного (именно поэтому данный опыт всего лишь мысленный!)

Проблема возникает в тот момент, когда вы начинаете сравнивать это совершенно логичное предположение с истиной, которую устанавливает квантовая теория. Дело в том, что волновая функция, определяющая, какой именно скачок должен произойти, срабатывает лишь тогда, когда что-то заставляет ее это сделать. Если вы будете сидеть возле ящика, не располагая никакой информацией о том, что происходит внутри него, то законы физики, похоже, позволяют предположить нечто совершенно безумное: кошка одновременно жива и мертва, поскольку оба этих варианта являются результатом движения волн вероятности. Они не кристаллизуются в реальное событие до тех пор, пока наблюдатель не измерит результат. Откройте крышку ящика, и кошка будет живой или мертвой, в зависимости от того квантового скачка, который произошел. Однако жизнь или смерть животного будет во многом представлять собой последствие того, что вы открыли крышку (или включили видеокамеру, установленную в ящике — или каким-либо другим образом измерили результат своего эксперимента). Как ни смехотворно это звучит, что-то должно возбудить волновую функцию.

Поскольку нет других вариантов — этим «чем-то» становится человек, производящий наблюдение.

Разумеется, трудность заключается в следующем: как мы можем себе представить, что кошка, ожидающая, когда наблюдатель соизволит определить ее судьбу, одновременно и мертва и жива? А теперь представьте, что спусковой крючок присоединили не только к сосуду в ящике, но и еще к одной колбе со смертельным газом, находящейся в той самой комнате, где за столом экспериментатор сидит и раздумывает, когда же ему проверить кошку? Если в результате эксперимента будет выпущен газ из колбы в ящике и кошка умрет, то одновременно газ выйдет и из сосуда в комнате экспериментатора с соответствующими последствиями.

Теперь перед нами стоит серьезная проблема. Должны ли мы представить себе, что экспериментатор завис в каком-то неопределенном состоянии, одновременно живой и мертвый ожидая, когда, по его мнению, настанет подходящий момент сделать наблюдение в отношении состояния кошки? А если он откроет крышку и кошка окажется мертвой, разве к этому моменту он не должен будет сам умереть, поскольку второй сосуд уже выпустил газ? Но если экспериментатор уже мертв, по той же причине, что уже мертва кошка, тогда кто открывает крышку, чтобы возбудить волну вероятности и убить их обоих? Или же мы должны предположить, что именно в тот момент, когда ученый поднимает крышку, и вызывается волновая функция? Если это так, убивает ли он в этот же момент кошку, убивает ли кошка его, или они связаны каким-то квантовым договором о самоубийстве?

Некоторые ученые считают, что в этой проблеме существует какая-то ошибка, потому что чем глубже вы в нее погружаетесь, тем более вздорной кажется вся эта затея. Они предполагают, что в данном случае мы просмотрели то, что Бом называет «скрытой переменной». Существует что-то еще, чего мы не знаем, что актуализирует реальность из этих статистических вероятностей, однако здравый смысл подсказывает, что это не сознание. Впрочем, до сих пор еще не была успешно продемонстрирована ни одна правдоподобная альтернатива.

Как вы можете догадаться, на Эйнштейна этот опыт не произвел ни малейшего впечатления. По этому поводу он, не скрывая сарказма, заметил следующее: «Я не могу себе представить, чтобы мышь могла радикально изменить вселенную с помощью одного только взгляда». Однако лишь в 1957 году появился человек, который предложил совершенно реальный способ, который мог бы позволить сознанию возбудить волновую функцию.

Физик Хью Эверетт предположил, что все возможные варианты происходят одновременно. В результате квантовое событие создает две отдельные реальности (одну с живой кошкой, и вторую, где кошка мертва). Что же касается сознания наблюдателя, то оно лишь фиксирует либо первую, либо вторую реальность.

В этой версии ученый не убивает и не спасает кошку, Формируются две реальности, и наблюдатель просто ощущает одну из них, не оказывая никакого воздействия на состояние животного.

Однако если попробовать развить это красивое решение дальше, появляются явные натяжки. Начнем с того, что даже в самой простой ситуации будут принимать участие миллиарды волн вероятности. Должны ли мы представить себе, что вселенная каждое мгновение в буквальном смысле расщепляется на невообразимо большое количество параллельных реальностей? Если да, то к настоящему моменту, учитывая долгую историю вселенной, число таких реальностей должно было бы достигнуть невероятной цифры — хотя может бьгть, принять такую концепцию легче, чем идею о бесконечности вселенной.

Если Эверетт прав, то возникает еще один тревожный вывод. Получается, что где-то должна осуществиться буквально каждая возможность. Если сегодня в полночь умрет какой-нибудь человек, то будут вселенные, в которых обстоятельства сложатся так, что этот человек не умрет. В самом деле, должны существовать такие вселенные, в которых уже раскрыта проблема вечной жизни, и этот человек никогда не умрет. По этому определению, каждый человек, который когда-либо жил, должен быть все еще живым в версиях вселенной. Более того, никто из нас никогда не умрет, поскольку некоторые реальности должны подразумевать наше вечное существование. С одной стороны, вы можете посчитать это сообщение замечательной новостью — практически математическим доказательством жизни после смерти. Хотя возникает подозрение что оно может быть не менее абсурдным, чем история с кошкой Шредингера, Если это так, тогда, скорее всего, теория ошибочна, В конце концов, это всего лишь теория.

Мнения по поводу этой радикальной концепции разделились. Некоторым физикам, таким, как Стивен Хокинс, понравилась сама идея, поскольку она отделяет сознание от «создания реальности» и сводит вселенную к статистике и математике (вне всякого сомнения, именно таков взгляд физика на небеса). Другие, такие, как Пол Дэвис, довольно скептически замечают, что эта теория «скупа на гипотезы и щедра на вселенные». В 1974 году Ивэн Уолкер придумал усредненную модель, в которой различные вселенные, выстроенные друг за другом, были не реальными, но виртуальными, а сознание постоянно создавало индивидуальную «истинную» реальность, прорезая путь через цепь потенциальных волновых функций. Но как мы можем определить, что является реальным, а что виртуальным?

Имеется свидетельство существования виртуальных миров, и появилось оно в феврале 2000 года благодаря физику Дону Эйглеру и его сотрудникам из лаборатории компании «IВМ» в Сан-Хозе. Используя специальный прибор, который называется SТМ (сканирующий тоннельный микроскоп), можно вычертить контурную карту таких малых объектов, как отдельные атомы. При этом используется невероятно тонкая игла (толщиной один атом на конце), к которой подведено напряжение. Когда SТМ находится возле проводящего объекта, такого, как металл, электроны перелетают через зазор, и из полученных данных создается карта.

Это устройство было использовано в Сан-Хозе в 1990 году в одном забавном эксперименте, целью которого было физически переместить ровно тридцать пять атомов для того, чтобы воспроизвести буквы «SТМ» на тонкой никелированной пластинке. Впрочем, практические выгоды эксперимента, которые искали и продолжают искать сотрудники лаборатории, на самом деле огромны. Они включают построение из атомов невероятно маленьких машин (это называется нанотехнологией), которые позволили бы упаковывать в крошечные пространства мощный вычислительный ресурс.

В ходе этой работы произошло неожиданное событие: появилось то, что сотрудники Эйглера назвали «квантовым миражом». Действительно, сканирование и манипуляция объектами атомного размера привели к призрачному отражению энергетических полей, которыми в отдельных атомах являются электроны. Этот мираж спроецировался в совершенно другое место, где настоящего атома никогда не было. Настоящий атом был хорошо различим, как и следовало ожидать, но мираж (интенсивностью меньше на одну треть) находился рядом, в статистически предсказуемой точке, в виде фантомного отражения.

Ученые обнаружили, что это не математическая абстракция. Атом-призрак во многих отношениях действительно там был. Наилучшая аналогия — это создание изображения солнца, когда солнечный луч проникает через отверстие, проделанное булавкой в плотном листе бумаги. Это изображение — точная копия солнца, созданная настоящими фотонами, посланными этой звездой. Оно даже имеет реальные физические свойства (например, ее жар может воспламенить бумагу). Наблюдение за этим отражением позволит вам следить за изменениями, происходящими на самом солнце — например, вы можете увидеть на его поверхности солнечные пятна.

В настоящее время специалисты в области квантовой физики обсуждают, как сделать так, чтобы «квантовый мираж» атома вошел во взаимодействие с настоящим атомом, который они могут ввести. Есть основания предполагать, что мираж достаточно реален, чтобы можно было это осуществить. В результате должна получиться молекула, в которой соединение осуществляется не физическим путем, а через совершенно уникальную связь — «наполовину реальную — наполовину призрачную», как называет ее физик Генри Манохарен. Это исследование, основанное на достижениях передовой технологии, показывает, что, обсуждая миожественные реальности и виртуальный миры, мы говорим отнюдь не об абстрактных вещах. Эти на первый взгляд совершенно фантастические состояния во многих смыслах действительно существуют.

Попробуйте представить вселенную в виде огромного океана с триллионами волн — взаимодействующих вероятностей субатомной реальности. Каждый субъект, обладающий сознанием, подобен судну, бороздящему зтот океан. Когда наш разум перерезает волну, он заставляет виртуальную реальность превращаться в настоящую реальность, оставляя за собой множество других нереализованных волн. Последовательность обрушивающихся воли, вызванная путешествием через этот виртуальный океан, проявляется для такого субъекта как реальность (тут, возможно напрашивается вопрос: не создает ли каждый из нас свою собственную, возможно, совершенно отличную от других, версию вселенной?). Связанная последовательность, создаваемая этим движением, может восприниматься нами как «течение» времени. Не объясняет ли это, почему мы ощущаем линейное бытие, проходящее от прошлого к будущему, в то время как «истинная» реальность (тот огромный океан волн вероятности, который нас окружает) вообще не имеет фундаментального времени?

Уверенный в том, что «Господь не играет в кости» и что сознание не может привести к коллапсу волновой функции, Эйнштейн, вместе с двумя другими физиками, придумал совершенно сногсшибательный мысленный эксперимент, по их мнению, способный доказать, что это невозможно. Так называемый парадокс Эйнштейна-Подольского-Розена (ЭПР), должен был показать, что постулаты, которыми так дорожила физика, например, недостижимый предел скорости света, должны были быть нарушены, если бы этот эксперимент удался. Поскольку было доказано, что эти положения неопровержимы, эксперимент просто не мог окончиться удачно. Но если бы он оказался успешным, это доказывало бы, что квантовая теория в чем-то ошибается, так как именно ее выводы позволяли предположить, что возможен благоприятный результат.

Парадокс ЭПР был представлен в 1935 году и основывался на следующей задаче. Нужно было взять две связанные субатомные частицы и послать их в противоположных направлениях. Согласно теории, если изменить свойства одной из них, вторая также изменится, компенсируя первое изменение. Это изменение не должно было зависеть от скорости света, а произошло бы немедленно. Казалось невозможным представить себе, чтобы две частицы могли взаимодействовать настолько быстро, что нарушали бы при этом неизменяемые законы космоса. Отсюда следовал вывод, что ошибка таится в нашем понимании квантовой физики.

Представьте себе двух близнецов, которые родились в Лондоне 1 января 2000 года. Их разлучили при рождении и воспитывали в разных семьях, 1 января 2021 года близнец "А" празднует свой день рождения в одной из лондонских трущоб, в то время как близнец "В" — в шикарной квартире на берегу океана в Сиднее. Теперь усилием мысли столкнем близнеца "А" со стены, в результате чего он ломает ногу (не волнуйтесь, это всего лишь мысленный эксперимент!) Что произойдет в тот же самый момент с близнецом "В" ?

Логика и Эйнштейн говорят, что ничего. Хотя, скажем, благодаря каким-то генетическим факторам оба близнеца могут бьггь предрасположены к одинаковым болезням, но ту же генетику никак нельзя обвинять в том, что человека столкнули со стены. Поэтому если с близнецом "А" и случилось такое несчастье, то абсурдно думать, что то же самое произойдет и с его братом.

Точно так же и в опыте ЭПР. Если одна частица начнет раскачиваться, вы могли бы решить, что это же произойдет и с ее парой, потому что они обе «запрограммированы» на качание. Но если вы сделаете что-нибудь с одной из частиц, чтобы изменить ее свойства, то на частицу-близнеца, которая находится далеко, воздействовать уже не удастся.

Как это ни странно, в реальной жизни также встречаются случаи, которые имеют отношение к тому, что мы только что обсуждали. Известные под названием «близнецовая синхроничность» и «синхроничность», они могут быть последствием некоей, еще не известной науке «скрытой переменной», существующей в нашей реальности. Например в апреле 1997 года работник Автомобильной Ассоциации Джон Спур оказал помощь Марку Фадженсу, чья машина застряла на станции технического обслуживания в Киле, на автостраде М6 в Стаффордшире. Вскоре после того, как Спур отвез Фадженса домой в Уорвикшир, для чего пришлось проделать путь длиной в семьдесят миль, он увидел на обочине того же самого человека, который делал ему сигнал остановиться. На самом деле оказалось, что это брат-близнец Марка, Гай, чья машина также поломалась в тот день.

Возникает соблазн увидеть в этом происшествии влияние каких-то необычных сил, но вероятность того, что подобное событие рано или поздно случится, не велика. Мы лишь иногда узнаем о таких удивительных совпадениях, поэтому они кажутся нам гораздо более значительными, чем они того заслуживают. Впрочем, есть и случаи, более похожие на парадокс ЭПР. Например, 22 июня 1997 года Гарет Гриффите из Уэллса совершал парашютный прыжок над Флоридой вместе со своим инструктором Майклом Костелло. Во время прыжка произошла какая-то проблема со связанными между собой парашютами, и они полетели вниз с высоты пять тысяч футов, Костелло удалось изменить положение тела в воздухе, благодаря чему он принял на себя весь удар. Героический инструктор погиб, упав на апельсиновую рощу, однако его напарник спасся. Близнец Гарета, Дэвид, находился в это время в Уэльсе, в пяти тысячах милях о Флориды. Но в тот самый момент, когда Гарет летел вниз навстречу, казалось, неминуемой смерти, Дэвид, который до этого мирно спал в своей постели, резко вскочил, открыл глаза и почувствовал, что его брат находится в ужасной опасности.

Это явление имеет и другое название — “близнецовая чувствительность” или «феномен близнецов Крэмс». Обычно говорят о двух взглядах на этот феномен: 1. случайности и совпадения, встречающиеся у близнецов; 2. телепатическая связь между близнецами («чувствительность»). Такие случаи происходят достаточно часто, чтобы можно было предположить, что причина здесь не в простом совпадении. В другом случае, произошедшем в Шотландии в 1963 году, больницу обратилась пациентка, которая жаловалась на «клеща», по ее словам, пролезшего ей в ухо. Поскольку никакой объективной причины ее жалоб медики не обнаружили, был поставлен диагноз психиатрического характера. В то же самое время ее брат-близнец находился в той же больнице и проходил обследование в связи с жалобами на сильные боли в ухе. Оказалось, что у него неизлечимая опухоль мозга. Близнецы в течение многих лет не встречались друг с другом и не знали не только о том, что они обращались в одну и ту же больницу с одинаковыми симптомами, но и вообще не подозревали, что проживают в одной местности. Согласитесь, клещ в ухе — довольно подходящий образ для опухоли.

Разумеется, физики обычно не обращают внимания на такие, якобы, паранормальные явления, — по крайней мере, не воспринимают их серьезно. Хотя некоторые из этих случаев имеют заслуживающие доверия документальные подтверждения. Для ученых достаточно одного парадокса ЭПР, чтобы полностью уверовать, что путешествия на сверхсветовых скоростях невозможны.

В 1964 году, когда практическая наука начала догонять теорию, был предложен способ поставить эксперимент ЭПР с использованием ускорителя частиц и изменением вращения частицы. Таким способом можно было бы посмотреть, что произойдет с «близнецом» частицы, которая отправилась бы по собственной траектории после того, как они обе образовались в результате столкновения. За девять лет до этого скончался Эйнштейн, который до последних дней своей жизни былуверен, что когда-нибудь его парадокс будет доказан опытным путем. И такое время пришло. Эксперимент был, наконец-то, проведен в 1974 году двумя физиками из Калифорнии, и результат его полностью соответствовал положениям квантовой механики. Изменение момента вращения частицы "А" приводило к такому же изменению момента вращения частицы "В". Они действительно вели себя так, словно обладали способностью «телепатической» связи на огромных расстояниях. Оказалось, что Эйнштейн ошибался.

В 1983 году Алэн Аспект из Парижского университета пошел в своем эксперименте еще дальше. Более современное оборудование уже позволило доказать не только то, что две частицы оказались связаны каким-то необъяснимым образом, но и то, что если посылалось сообщение, оно передавалось со скоростью, превышающей скорость света. Как бы далеко друг от друга они не находились физически, связь осуществлялась настолько быстро, словно это была одна частица.

Основываясь на этих данных, физик Джон Белл представил математическое доказательство, которое заставило науку еще раз содрогнуться от ужаса. Оно дает возможность предполагать, что, поскольку сейчас уже нет никаких сомнений в истинности квантовой теории, то или скорость света не является постоянной (хотя все говорит о том, что она, все-таки, постоянна), или же ошибочен принцип «локальных причин». Принцип «локальных причин» — это не менее уважаемая концепция, которая гласит, что близкая связь возможна только между взаимодействующими системами, находящимися внугри локального пространства. На самом деле доказательство Белла сводится к двум в равной степени пугающим выводам. Во-первых, реальность путешествий со сверхсветовой скоростью очевидна, а во-вторых, контакт телепатического типа между частицами возможен даже на очень больших расстояниях.

Серия дальнейших экспериментов ничуть не облегчила ситуацию, В одном из опытов, проведенных в Рочестерском университете в Нью-Йорке, было обнаружено, что каким-то «волшебным» образом оказались связаны два субатомных события, которые произошли в одном и том же месте, но в разное время. Когда мы говорим, что в основе субатомной реальности лежат события, которые одновременно безвременны и беспространственны, это подтверждается не только теорией, но данными практических экспериментов.

Ужасное подозрение, что сознание действительно может привести к коллапсу волновой функции и каким-то образом создает реальность, нашло еще большее подтверждение в эксперименте, проведенном в 1989 году в городе Боулдер, штат Калифорния. Здесь «эффект наблюдателя» был проверен на практике. Высоко заряженные частицы поместили в магнитную бутылку, ограничивающую пространство их передвижения. Затем, после воздействия лазером на это электромагнитное поле, можно было наблюдать за их реакцией.

При этом произошло то, что и должно было произойти по законам квантовой механики. Степень, до которой частицы совершали квантовые скачки, зависела от той степени, до которой ученые использовали лазер для наблюдения за происходящими изменениями. Оказалось, что наблюдение действительно изменяло ход и результаты эксперимента, следовательно, изменяло реальность. Как и почему — далеко не ясно, но то, что это происходило, отрицать нельзя.

Этот опыт также подтвердил, что субъективное время, возможно, имеет под собой реальную основу. Чем старше мы становимся, тем время летит для нас быстрее. Старое выражение «Кто над чайником стоит — у того он не кипит», содержит мысль, что субъективно события происходят быстрее, если вы не обращаете на них внимания. Мы привыкли считать это психологическим феноменом, но, похоже, что квантовая физика пришла к выводу, что здесь включена буквальная правда.

Течение времени, если измерять его количеством квантовых скачков в Боулдерском эксперименте, действительно идет быстрее, если вы не наблюдаете за тем, что происходит. И чем больше вы наблюдаете, тем медленнее тянется время — опять таки, при измерении этого эффекта квантовыми скачками

Итак, по-видимому, мы открыли мир, в котором события происходящие в разных точках безвременной, беспространственной Вселенной, связаны неизвестными силами. Мир, где сознание заставляет реальность возникать на океана взаимодействующих вероятностей. Мир, где скорость течения времени может быть изменена просто с помощью наших осознанных действий. Мы можем заставить время замедлить свой бег или сделать так, чтобы оно двигалось быстрее!

Такой взгляд на природу времени приводит в растерянность не только людей, не искушенных в современных науках, но и многих ученых, Вполне возможно, что мы просто упускаем какой-то очень важный момент, и что в один прекрасный день новый Эйнштейн даст нам ключ к пониманию проблемы, расставив все на свои места, Однако никакая теория не сможет изменить природу экспериментальных данных. Она может помочь нам лучше понять эти данные, по не сможет доказать, что наши основные идеи ошибочны. Тем не менее, наука продолжает искать подходы, которые помогут нам понять эти сюрреалистические феномены, потому что они бросают вызов нашему восприятию мира.

Недавние попытки, предпринятые физиками в этом направлении, включают работы Джека Сарфатти, который пытается определить, каким образом связь между частицами на сверхсветовых скоростях может допускать подпространственную передачу информации через время. Дэвид Бом видит «Целостностъ» вселенной («свернутый порядок», как он это называет), которая должна существовать на самом глубоком уровне реальности. В этой новой области наша концепция локального пространства и раздельных, независимых друг от друга, событий окажутся неправильным представлением о частях одной связной системы. Есть еще исследования Джона Уилера, который развил интерпретацию концепции множественных миров для квантовых событий и предложил идею множественных вселенных. Это позволяет преодолеть проблему, связанную с вопросом о том, каким образом одна из частиц „узнает", когда другая частица изменяет момент своего вращения в ходе экспериментов по ЭПР. Действительно, поскольку реально происходят все возможные варианты, за теми очевидными изменениями, которые мы наблюдаем, не стоит никакой прямой причинной связи. Экспериментальные данные развеяли последние протесты ученых, вставших на защиту Эйнштейна, и множественные реальности прочно завоевывают свои позиции. Некоторые физики рассматривают эту концепцию как, вероятно, наилучший способ описания того, что, возможно, происходит. Разумеется, оне также вызывает в воображении жутковатые идеи, такие, например, как то, что наше сознание время от времени сдвигает вселенные, как мы увидели в случаях с «мерцающей реальностью».

Это только одна сфера, в которой наука может извлечь пользу, воспользовавшись данными, полученными при изучении необычных феноменов. За последнее столетие упирающуюся и отбрыкивающуюся науку в какие только дебри не пытались затащить. В то же время, до сих пор ей, в основном, удавалось избежать ужасов паранормального. Однако нам нет нужды разделять с учеными свойственную им скрытность при рассмотрении таких случаев, как те странные сообытия в предгорьях Гималаев, которые описывались во введении. Возможно, сейчас вы согласитесь, что на первый взгляд поразительные и противоречащие здравому смыслу идеи, кажутся менее абсурдными, если их рассматривать в контексте новой физики и ее экспериментальных данных. Сейчас мы и попытаемся рассмотреть ряд аномальных явлений, связанных с необычным поведением времени. Будем думать, каким образом научная теория может помочь нам это понять. Но перед этим я попрошу вас, чтобы вы постоянно помнили о двух вещах.

Во-первых, я не могу вам доказать, что все эти события действительно происходили. По моему личному мнению, большинство из них в том или ином смысле действительно имели место. Хотя в качестве предупреждения к отношении всех их следовало бы использовать слово "предположительно” его не следует использовать в качестве повода для того, чтобь от них отмахнуться. Мой двадцатипятилетний опыт работы в этой области подсказывает мне, что подобные необычные явления действительно происходят, причем с постоянством, требующим поисков решения поставленной ими задачи. Мое непосредственное участие в изучении многих из этих случаев говорит мне о том, что их следует воспринимать серьезно.

Во-вторых, какими бы странными или невероятными ни казались некоторые из этих сообщений, они не более невероятны, чем то, что физики признают, говоря о природе времени или реальности. Я считаю, что эти случаи предлагают нам важнейшие недостающие улики, о которых даже не подозревает большинство ученых. Эти данные образуют невидимые веские доказательства из реального мира, которые мы можем сопоставить с достижениями теоретической физики и использовать для того, чтобы глубже понять значение времени. Даже если такая перспектива окажется слишком оптимистичной, или мы иногда уделим слишком много внимание истории, заслуживающей более простого объяснения (это неизбежный риск, когда плаваешь в неизвестных водах), все равно результат будет того стоить. Некоторые из этих событий — это настоящие аномалии, которые ставят серьезные вопросы о природе времени и пространства. А необходимость понять эти вещи — дело ученых, поскольку именно они обладают теми знаниями, которые позволят найти ответы.

Но поскольку ученые, в основном, отклоняют предложение подняться на эту гору, я сама принесу эту гору к ним.

Совпадения случаются. Об этом известно каждому. Но что на самом деле означает это утверждение ?

Осенью 1999 года моя мать, которая каждую неделю в течение четырех лет зачеркивала в лотерейной карточке одни и те же номера, уже начала приходить в отчаяние, поскольку ни разу ничего не выиграла. И вот однажды, когда мы вместе зашли в магазин, чтобы расплатиться за то, что мы покупали в течение недели, продавец, посмотрев счет, улыбнулся и сказал: «Вы должны семь фунтов семьдесят семь пенсов — должно быть, это ваше счастливое число». Мы не обратили на его слова особого внимания, но когда вернулись к машине, то оказалось, что рядом с нами стоит автомобиль, на номерном знаке которого присутствуют три семерки. Слегка заинтригованные, мы уже собирались уехать со стоянки, когда я заметила, что последние три цифры на счетчике пробега — 777.

Естественно, мама поставила на номер семь во всех вариантах. Семерка выпала дважды, и мама выиграла скромную сумму. Я не удержалась и попробовала посмотреть на все это с точки зрения математики. Тут, конечно, не идет речь о сложных статистических расчетах (шансы составляли несколько сотен к одному). Но, тем не менее, о чем же нам говорит математика? Многие люди играют в лотерею и выигрывают, потому что, смотря на один шанс из миллиона, им удается угадать случайные цифры. Поэтому выигрыш одного индивидуума не имеет никакого значения, и действуют здесь те же правила что и внутри атома. Когда речь идет о таком огромном количестве квантовых скачков, любой из них наверняка рано или поздно произойдет, в одном или в другом месте. Вы заметите это, если для вас это окажется важным.

И все же, какой эффект оказало на эту ситуацию появление цифры 7? Она возникла в трех разных ситуациях на протяжении нескольких минут, и нет никаких сомнений, что именно этот факт заставил мою мать выбрать на той же неделе выигрышную комбинацию. Не превращается ли это простое совпадение в нечто большее?

Определить этот вопрос гораздо труднее, и здесь на сцене появляется феномен, выходящий за рамки совпадения и известный под названием «синхроничность», что буквально означает события, которые происходят одновременно. Существует и другой общепринятый термин — «значимое совпадение».

Самое незначительное вмешательство второстепенных факторов, которые мотивировали выбор правильных номеров лотереи, уже достаточно изменило исходные шансы, чтобы сделать такое совпадение более вероятным, чем оно могло быть до этого. Но, по правде говоря, различие между совпадением и синхроничностью можно показать довольно легко. Совпадение — это случайный набор случайных событий, которые на первый взгляд могут показаться необычными, но с точки зрения математики — чистое везение. Синхроничность — это случайный набор случайных событий, которые переходят искусственно установленный уровень — то, что мы могли бы назвать «порогом колебания» — и дают возможность предполагать, что за таким необычным сочетанием событий скрываются какие-то неизвестные нам правила.

Хотя сама идея сильно отдает мистицизмом, на самом деле она принадлежит к области физики. Вспомните, что реальность — это бурлящий поток энергетических полей, трансформирующихся в реальный мир через человеческое сознание и что внутри этих энергетических полей и квантовых состояний происходят статистические события, которые происходят именно так, а не иначе, и таким образом определяют ту вселенную, которую мы ощущаем. Таким образом, не будет ничего абсурдного, если мы заподозрим, что значимое совпадение — это нечто большее, чем случайность. Оно может быть, например, гребнем волны в океане вероятности.

Возможно, значимое совпадение — это последствие того, как хаос субатомной вселенной (частиц, волновых форм и энергетических полей) становится упорядоченным в нашем восприятии мира, людей, автомобилей и лотерейных билетов. Синхроничность могла бы помочь нам в раскрытии тайны «фазовой разницы» между тем, как физическая реальность возникает всего-навсего из вероятности и математики. В самом деле, «значимое совпадение» могло бы послужить реальным свидетельством существования порога между микромиром и макромиром. Возможно, в ней даже скрывается ключ, который открывает врата в реальность. Пятьдесят лет назад идея о синхроничности как связующем принципе между двумя реальностями была определена с помощью совместных усилий уникальной команды исследователей. В нее входил знаменитый шведский психолог Карл Густав Юнг, который дал определение коллективного подсознательного, и Вольфганг Паули, квантовый физик, лауреат Нобелевской премии. Они свели вместе знания из двух совершенно разных областей и абсолютно точно увидели, как взаимодействие этих, на первый взгляд, отдельных явлений, могут породить то, что мы называем совпадением.

Сотрудничество этих ученых воплотилось в форме двух больших очерков, позднее опубликованных в виде книги, где излагался подход к рассмотрению вопроса о том, как рождается реальность.

Юнг считал, что на глубоком уровне все разумные сушества связаны изначальными, врожденными образами — архетипами, составляющими коллективное бессознательное. Согласно его теории, именно коллективное бессознательное является основой мифологии и вдохновляет реальный мир, который мы ощущаем. Его идеи (в традиционном смысле) до сих пор распространены весьма широко, однако большинство психологов предпочитают не вспоминать о его вылазке в область «ненаучного». И, тем не менее, Юнг рассматривал эти «ненаучные исследования» в качестве важной части своего учения. Он верил, что коллективное бессознательное объясняет предполагаемую способность считывать информацию из мозга с помощью экстрасенсорного восприятия (па этом уровне Юнг считал это психическим резонансом) и предвидение, якобы существующую способность видеть мысленно образы событий до того, как они произошли (вызванные тем, что время и пространство исчезают в этой скрытой для нас области). В самом деле, одной из его последних работ была не потерявшая актуальность и в наше время книга о новом тогда увлечении — НЛО, в которой он говорит, насколько сильно проявляются в данных об этом феномене коллективные символы в человеческой психике.

Паули чувствовал, что разум имеет какое-то отношение к «коллапсу волновой функции» и созданию той физической реальности, которую мы видим. Он пошел дальше и решил, что на этом глубоком уровне наш разум действительно ответственен за создание физических законов. В совершенно реальном смысле вселенная, в которой мы жили, была именно такой, потому что мы создали ее именно такой путем подсознательной манипуляции квантовой реальностью.

Совершенно естественно, что эти две идеи соединились вместе, чтобы определить область того, что Юнг назвал «транспсихическим», в сферу, где находится родильный дом космоса. Оба ученых утверждали, что именно здесь рождаются так называемые паранормальные явления. Именно здесь правила устанавливает синхроничность, точно так же, как это делают теория относительности или квантовая механика в других об-ястях. По сути дела, синхроничность — это закон, который определяет то, какой будет реальность.

Юнг назвал это «непричинным связующим принципом», имея в виду, что принцип связывает явления в очевидные совпадения без ожидаемых нами прямых пространственно-временных рамок. Такие ограничения неприменимы там, где встречаются субатомная физика и разум.

Прошло еще сорок лет, прежде чем было доказано экспериментальным путем одно важное открытие, предложенное этими великими учеными. Открытие касалось ключевой роли эмоций.

Юнг и Паули полагали, что эмоции являются тем маслом, что смазывает колеса синхроничности. В сфере транспсихического, эмоциональное событие имеет гораздо больше шансов спровоцировать синхроничную реальность (то есть соответствующее реальное событие). Истории о значимых совпадениях дают возможность предполагать, что это именно так, поскольку они часто связаны с глубокими эмоциональными проявлениями. Связь матери и ребенка, любовь, смерть, победа, успех, депрессия — все это, похоже, каким-то образом может присутствовать в тех событиях, которые порождают синхроничность.

Однако явно тривиальные вещи также могут создавать основу для совпадения — такие, например, как цифры на номерном знаке автомобиля или цифры на счете из магазина. Но явная тривиальность иногда может быть иллюзорной. То, что кажется незначительным, может привести к возникновению эмоционально значимого душевного состояния, такого, какое может наблюдаться у нас, когда мы выигрываем в лотерею. Поэтому то, что может создавать впечатление безэмоционального, не обязательно будет таковым в рамках транспсихического.

Юнг также обнаружил, что манинипулируемое событие часто оказывается вашим собственным будущим эмоциональным состоянием. Другими словами, когда вас не охватывает предчувствие, вы не видите будущего, и не создаете событие в буквальном смысле слова. Вместо этого вы практически устанавливаете связь сквозь время с вашей собственной психической реакцией, которую вызывает случившееся событие. Конечно, зачастую душевное состояние будет связано с инцидентом реального мира, поэтому может создаться неправильное впечатление, что вы провоцируете это событие, в то время как, по сути, вы просто читаете свои собственные мысли.

Исследования ЭСВ (экстрасенсорного восприятия) и предвидения подкрепляют эту идею, и это может означать, что совпадение может выступать в качестве мостика между вашим настоящим и будущим душевным состоянием. В нашем времени, зависимом от представлении о реальности, где прошлое переходит в будущее путем постепенной и последовательной смены событий, это кажется невозможным. Однако в области транспсихического, по мнению Юнга, не существует фундаментального времени.

Сейчас среди ученых, занимающихся исследованиями в области психики, широко признается, что в основе сообщений о таких феноменах как ЭСП, предвидение и даже НЛО, лежит «предрасположенная» личность. Исследования очевидцев с помощью стандартных психологических тестов показали, что такие люди, как правило, отличаются средним интеллектом, обладают образным мышлением а так же необычайно хорошей памятью, способностью менять хранящиеся в памяти образы и обладают высокой степенью эмоциональной реакции.

Это соответствует предположениям Юнга и Паули в отношении тех людей, которые наилучшим образом подходят для доступа к транспсихическому. Тем не менее «предрасположенная личность», которая регулярно сталкивается с необычными явлениями, должна быть установлена не путем умозаключений, а с помощью эмпирических исследований, — образ, который часто идет вразрез с желаниями некоторых теоретиков паранормальных явлений, стремящихся скорее доказать существование пришельцев, а не то, что есть какой-то человек, который может увидеть этих пришельцев, как повторяющийся феномен внутреннего пространства.

Одна из областей, которые впервые вызвали интерес к синхроничности, — это возвращающиеся объекты. В 20-х годах двадцатого века американский журналист Чарльз Форт собирал необычные истории, подобные той, где упавшее в море обручальное кольцо вернулось к своим хозяевам, когда они заказали в ресторане рыбу, и обнаружили в ней это кольцо. Здесь создается впечатление, что, благодаря какой-то манипуляции реальностью, эта пара оказалась в нужное время в нужном месте и заказала ту единственную рыбу, которая могла вернуть им кольцо. На самом деле подобные события происходят достаточно часто, чтобы можно было рассматривать их в качестве феномена, нуждающегося в решении, в отличие от какой-нибудь ни с чем не связанной, единичной истории, для которой уже придумана дурацкая теория.

Вильгельм фон Шольц примерно в это же время занимался коллекционированием подобных примеров. Однажды он рассказал Юнгу об одном случае, когда женщина потеряла пленку с фотографиями, имевшими для нее большое эмоциональное значение. Два года спустя, когда она находилась в городе, расположенном в десятке миль от дома, она купила новую (непроявленную) пленку. После проявки оказалось, что новые снимки наложились на те, которые она считала пропавшими — предположительно в результате какой-то ошибки лаборанта, — здесь можно говорить о том, что это не было случайностью, события были выстроены в таком порядке, чтобы владелица пленки снова получила свои фотографии. В 1997 году из заповедника в графстве Кент улетел птенец сокола, когда державший его в руках владелец, споткнулся и выпустил его из рук. Но через три недели сокола нашли на изгороди неподалеку от Ланкашира, более чем в трехстах милях от заповедника. Питер Уолл, обнаруживший птицу, позвонил Хейру по номеру телефона, найденному на ножном кольце сокола. Удивительно то, что к этому моменту Уолл уже договорился о своем визите в помещичий замок в Кенте, гдг до этого находилась птица, несмотря на то, что не имел никакого отношения ни к этому месту, ни к Эдди. Птица благополучно вернулась к своему владельцу. Здесь вы можете уловить присутствие эмоционального и мотивационного факторов, которые, возможно, организуют реальность таким образом, что нужные люди оказываются в нужном месте в нужное время для того, чтобы породить синхроничность,

Я верю, что синхроничность — это явление, которое происходит с каждым, и, возможно, довольно часто. Просто мы не склонны обращать на него особое внимание, пусть даже оно слегка вмешивается в течение нашей жизни. Я собираю эти случаи на протяжении многих лет, и призываю вас делать то же самое, если вы ставите под сомнение выводы, изложенные в этой главе.