Быть богатым или сильным?

Автор: Юрий Романов

Гуляя по дорожкам университетского сквера, густо засыпанным опавшей листвой, мы говорили о китайской электронике и китайском экономическом чуде. Мой собеседник Валентин Игоревич Сазонов, профессор, математик-экономист, все повторял: «Да какое там чудо? Чудес не бывает, вы же сами знаете… Но как объект изучения нынешний Китай, несомненно, очень интересен. Ведь главное не то, сколько и как китайцы заработают денег в период своей экспансии. Главное — в исторической перспективе — как он, Китай, как страна, ими распорядится».

Бедные страны… Богатые страны… Собственно, что имеется в виду под этими определениями? Обычно здесь смешиваются экономические оценки ресурсов государства и критерии уровня жизни населения. Можно сказать и по-другому: есть богатые страны с богатым населением, богатые страны, населенные бедняками, бедные страны с высоким уровнем жизни и, наконец, бедные страны с нищим населением. Россия, например, типичная богатая страна с бедным населением. Китай — пока тоже. Финляндия, Швеция, Дания — очень небогатые страны, но уровень жизни их населения чрезвычайно высок. Иногда путают понятия «богатая страна» и «экономически сильная страна» — конечно же, это далеко не одно и то же.

Богатство страны — это не совокупное достояние ее граждан. Правда, так иногда говорят, но с точки зрения динамики экономических процессов это все же нечто иное, а именно совокупность ее ресурсов, потенциал. Существует наглядная аналогия между понятием ресурса в экономике и энергией в физике. Подобно тому как в физике энергия бывает потенциальной и кинетической, в экономике ресурсы, говоря очень грубо, делятся на потенциало-подобные и кинетико-подобные.

Например, природные ресурсы: запасы углеводородов, металлы, почвы и гидрогеологические системы плюс климатические и географические факторы — это потенциало-подобные ресурсы, потенциал, который сам по себе ничего не гарантирует. Как и всякий потенциал, он лишь потенция движения, развития, экономической эволюции территории или государства.

Расходование потенциало-подобных ресурсов, включение их в хозяйственный оборот страны порождает ресурсы второго рода — кинетико-подобные, к числу которых в первую очередь относятся финансы. С момента появления в государстве финансового ресурса возникает ряд любопытных процессов, имеющих прямое отношение к разговору о бедности и богатстве. Из них самый важный, пожалуй, — диссипация, безвозвратная трата, рассеяние. Этот процесс, в частности, приводит к тому, что потенциало-подобный ресурс страны, расходуясь, «превращается» в эквивалентную денежную массу, которая тратится не на создание нового или возобновление прежнего потенциала, а на потребление населения либо на социальные программы. Проще говоря, это «сценарий проедания». Он характерен для богатых природными ресурсами стран, обеспечивая сравнительно высокий уровень жизни населения, но в исторической перспективе неизбежно приведет к обнищанию страны при сохранении богатого населения, которое либо справится с задачей создания новых типов государственных потенциало-подобных ресурсов, либо не справится. Тут, как говорится, одно из двух…

Вообще, все эти процессы напоминают движение маятника. Нормальная ситуация — когда маятник раскачивается со все возрастающей амплитудой или растет «масса маятника». Это модель успешно развивающейся экономики страны, где создаются новые производства, изыскиваются и включаются в оборот новые ресурсы. В конечном счете все это приводит к увеличению финансовых потоков, обеспечивающих через системы кредитования и инвестирования создание новых потенциало-подобных ресурсов.

Конечно, это очень упрощенная модель. На самом деле, государство вовсе не один «маятник», а множество связанных друг с другом «маятников»: «маятники» государственных ведомств, «маятники» частных корпораций, «маятники» физических лиц — населения… А еще в этой системе имеются «пружины» политических партий, общественных организаций и «демпферы» социальных институтов, силовых ведомств и армии. Очень кратко поясню: «пружины» накапливают энергию в своем собственном потенциале, который, не имея никакого отношения к потенциало-подобным ресурсам страны, тем не менее способен вызвать резкие «качки» системы в ту или иную сторону. Что мы частенько и наблюдаем… А «демпферы» — это понятно. Они нужны, конечно, но объективно работают на уменьшение потенциала и распыление финансов. Но, повторю, без них не обойтись.

Уже из этой грубой модели с маятниками (их десятки и сотни миллионов в общей связке плюс все «пружины» и «демпферы») ясно видна колоссальная сложность моделирования и расчета экономических моделей даже в рамках одной страны. А сегодня, когда так велики взаимовлияния экономик, в расчет нужно принять процессы расходования и создания потенциало-подобных ресурсов планеты и глобальные финансовые потоки.

ФАКТ

С начала года по мере создания ряда предприятий с участием компании Intel в зоне переработки г. Чэнду и их сдачи в эксплуатацию импорт и экспорт микросхем провинции Сычуань достиг $270 млн. и $120 млн., что означает рост в 3,4 и 34,6 раза соответственно по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Очень болезнен вопрос об использовании так называемого национального достояния. Болезнен именно потому, что здесь речь идет о том, к чьему «маятнику» будет присоединен потенциало-подобный ресурс страны, обеспечивая возможность на следующем цикле колебания получить внушительный прирост кинетико-подобного ресурса в виде финансов. Вопрос классический: «как будем делить?».

Размышляя над этим вопросом, можно прийти к пониманию «иерархии маятников». Что это такое? А вот что: колебания главного, «государственного маятника» можно за более или менее короткий срок погасить, «перекачав» кинетико-подобный ресурс в колебания вторичных, прикрепленных «маятников» корпораций и частных лиц. Обратный процесс возможен лишь в условиях организации синхронных, когерентных колебаний вторичных «маятников» (проще — когда все начинают жить интересами государства). Согласитесь, маловероятный сценарий… Нелинейные процессы типа «сброса» вторичных «маятников» (сценарий национализации) мы тоже оставим без рассмотрения…

Тем не менее, продолжая анализировать описанную выше аналогию, можно увидеть, что существует, по меньшей мере, два сценария или стратегии управления движением системы «маятников», которые обеспечивают преимущественную «накачку» энергией главного, государственного «маятника». В свою очередь, это дает возможность реализовывать сверхзатратные технологические проекты, имеющие уже геополитическое значение. Но об этом чуть позже…

Итак, две стратегии управления. Первая основана на целенаправленном уменьшении до минимума оттока кинетико-подобного ресурса от главного «маятника» к вторичным, с одновременным уменьшением количества иерархических уровней (все ведомства и структуры — государственные). Понимая, что вторичные «маятники» — это, в том числе, и мы с вами, жители страны, легко увидеть, что именно такой сценарий был реализован в СССР. Более того, были созданы условия, напоминающие инверсные процессы в физике, когда в локальной области пространства и в течение непродолжительного времени энергия от холодных тел может переходить к более горячим. «Зоны инверсии» в нашей истории хорошо известны под аббревиатурами ГУЛАГ, Северстрой и подобными… Полученный результат нам известен — могучая сверхдержава, столь невероятно богатая, что без особого напряжения одновременно создает и мощнейшую технологическую базу для реализации имеющих глобальное значение ракетной и ядерной программ и тратит колоссальные ресурсы на влияние в геополитику. И все это на фоне создания промышленности, транспорта и могучей системы подготовки кадров. Разрушение системы управления, лишь благодаря которой могут протекать столь неустойчивые и неравновесные процессы, привело к переходу на «классическую» диссипативную траекторию движения, и буквально за пару-тройку лет колебания главного российского «маятника» сильно затормозились, с началом одновременной «болтанки» вразнобой огромного числа вновь возникших вторичных «колебательных звеньев». Увы… Но эту механику полезно себе представлять.