РЫНКИ: Начало и конец Overpeer

Эта фирма предлагала услуги по засорению пиринговых сетей крупнейшим звукозаписывающим компаниям. По ее замыслу, насыщение таких сетей порченной музыкой должно было снизить их популярность и побудить людей к покупке легальных записей.

Overpeer Inc. появилась на свет пять лет назад в Южной Корее, и первые два года своей жизни занималась платными консультациями и аналитикой новых сред распространения цифрового контента. Как раз в то время набирал обороты Napster, появлялись его первые потомки, и Overpeer серьезно изучала эти сетевые феномены.

В компании хорошо знали, что их клиенты-правообладатели относятся к обмену цифровыми копиями резко отрицательно, а пиринговые сети вообще считают абсолютным злом, которое следовало бы выжигать каленым железом. Когда через пару лет стало очевидно, что популярность файлообмена растет как снежный ком, а судебные преследования того же «Напстера» не дают желаемых результатов, в Overpeer подумали и предложили клиентам революционную услугу – активные антипиратские мероприятия внутри пиринговых сетей. По сути – настоящие кибердиверсии.

Эта компания была скромным стартапом, сумевшим получить дополнительное финансирование и перебравшимся в Америку. У нее был только один офис в Нью-Йорке, но в Интернете она создала тысячи, если не десятки тысяч, виртуальных машин, каждая из которых была видна из пиринговых сетей как обычный компьютер нормального пользователя. Массивы таких псевдопользователей стали отростками одной толстой трубы, из которой в пиринговое сообщество хлынули миллионы испорченных файлов. Аудиозаписи, к которым приложила руку Overpeer, могли нормально звучать в начале, но к середине музыка замолкала, искажалась каким-нибудь сильным звуковым эффектом, громкими шумами или просто переставала воспроизводиться. Арсенал приемов был обширен, и часть из них компания даже решилась запатентовать.

Первой своей мишенью Overpeer избрала сеть FastTrack. В середине 2002 года это сообщество имело превосходную репутацию, четырехмиллионную аудиторию и завидную скорость роста. Для работы с ней были свободно доступны две программы-клиента – Grokster и KaZaA, последняя из которых стала рекордсменом по числу загруженных копий.

План Overpeer был прост – если «завалить» самую популярную пиринговую сеть, то и пиринг как таковой будет скомпрометирован. По крайне мере, музыкальный, между рядовыми пользователями. Обдумав кое-какие мелочи и посоветовавшись с юристами, сотрудники в нью-йоркском офисе нажали кнопку Start. Оглядываясь на прошедшие годы, понимаешь, что Overpeer полностью удалась первая половина задуманного. FastTrack была загажена порчеными файлами, составлявшими по некоторым оценкам в отдельные моменты более 50% содержимого сети. Число ее пользователей сократилось в разы, а контракты от музыкальных лейблов на «подавление» пирингового обмена нелицензионными копиями пошли в Overpeer один за другим. Рецепт яда, позволивший этому лилипуту отравить гулливера, сегодня не представляет практической ценности, однако на нем все же стоит остановиться подробнее.

Как и всякая система передачи файлов по неустойчивым каналам, FastTrack проверяла целостность своих данных. Для этого был выбран один из алгоритмов хэширования[Хэширование – преобразование массива данных произвольного размера в блок данных фиксированного размера. В некоторых случаях хэш-блок может полностью заменить исходный массив] – UU Hash. Он был нетребователен к ресурсам, позволял правильно собирать куски одного файла, полученные из разных источников, не допускал потери фрагментов и делал еще кое-что. Однако в нем не хватало важнейшей вещи, показавшейся разработчикам излишней, – проверки целостности фрагментов файла, всех до единого.

В Overpeer обнаружили эту слабину и использовали на полную катушку. Была написана программа, способная для любого файла, присутствующего в каналах FastTrack, генерировать фрагменты, воспринимаемые получателем как верные, но содержащие искаженный звук или вовсе белый шум. Тысячи виртуальных машин Overpeer, притворявшихся обычными пользователями, раздавали эти фрагменты направо и налево, поэтому у всякого, кто выкачивал из FastTrack файлы, были большие шансы получить кроме нормальных блоков еще и пару-тройку «битых». Поврежденные таким способом аудиозаписи могли шипеть и скрежетать лишь несколько секунд, но для фонотеки были уже непригодны.

FastTrack оказалась совершенно не готова к диверсии, проводимой к тому же не хакерами-любителями, а профессионалами с широким каналом и мощными серверами. Архитектура сети позволяла собирать файл из разных источников, и разработчики справедливо считали это большим шагов вперед по сравнению с пирингом «Напстера», где каждый файл целиком скачивался с одного компьютера-"раздавалы". Overpeer превратила это преимущество в уязвимость, благодаря которой ей уже не надо было раздавать битые файлы (нередко многомегабайтные). Достаточно было «разбрызгивать» их отдельные фрагменты. Естественно, такой экономичный способ подходил для порчи не только музыки, но и вообще любых данных.

Через несколько месяцев активной работы некогда райские кущи бесплатных записей сменились другим ландшафтом – нетронутые участки старой, самодеятельной и просто неизвестной музыки перемежались хитами-мутантами, которые не всегда можно было даже докачать до конца (разрыв сеанса связи на середине фрагмента был еще одним из множества приемов Overpeer). Конечно, борцы за копирайт не гадили во все без разбора – в случае раздачи файлов их владельцами помехи пирингу нарушали бы закон. Overpeer ограничивалась тем, на что у нее были заказы, но поскольку они касались самых горячих музыкальных альбомов, эффект был впечатляющим.

Полностью уничтожить FastTrack так и не удалось. Отчасти потому, что большие группы пользователей и их контент никогда не интересовали нью-йоркскую компанию. Тем не менее нанесенный вред был непоправим – FastTrack утратила лидерство по размеру аудитории, откатившись сначала на второе, а затем и на третье-четвертое места. Что же касается интернет-пиринга как явления, то для него действия Overpeer оказались даже полезными – как холодный душ, подстегнувший создание новых технологий.

Владельцы клиента KaZaA со временем обновили версию программы и разработали особый метод хэширования – KZHash. Сети Gnutella, eDonkey и BitTorrent[BitTorrent не является пиринговой сетью в обычном смысле слова. Это пиринговый протокол плюс множество сайтов-каталогов, иногда никак не связанных] не только усилили контролирующие алгоритмы, но и внедрили специальные механизмы для борьбы с вредителями. Главным из них стало разного рода рейтингование передаваемых файлов и/или их источников. Видимое каждому пользователю, такое ранжирование по качеству серьезно затрудняет распространение порченных данных. Кроме того, заядлые пирингоманы образовали множество неформальных сообществ, обменивающихся информацией о содержимом сетей по всем доступным каналам – от блогов и форумов до IRC и почтовых рассылок. В результате файлообмен не только не зачах, но продолжил набирать обороты с завидной скоростью.

Сегодня общая аудитория пиринговых сетей в любой момент времени составляет 10 млн. человек, и это без учета пользователей BitTorrent, которых трудно сосчитать по объективным причинам. Периодические заявления правообладателей о сокращении файлов в сети N после массированных исков к ее членам похожи на бодрые отчеты об итогах месячника борьбы с пьянством за рулем. Пережив очередную облаву, миллионы пользователей быстро переливаются из одной сети в другую, как вода в сообщающихся сосудах, не выказывая ни малейшего желания изменить свое поведение. В целом это противоборство напоминает попытку заасфальтировать степь, разбрасывая асфальт с самолета. Сначала какой-то эффект есть, но через пару недель трава прорастает, и все становится как прежде.

Однако вернемся к нашим баранам. Почему обо всех действиях Overpeer мы говорим в прошедшем времени? Да потому, что ее владелец – корпорация Loudeye – 9 декабря распространила пресс-релиз, в котором объявила о закрытии Overpeer и своем выходе из бизнеса «по защите контента». Сделано это было «в целях оптимизации структуры и сокращения организационных расходов». Выражаясь нормальным языком, Overpeer стала убыточной, и ее пришлось ликвидировать, распродав имущество. Это решение не было внезапным – эффективность пиринговых диверсий снижалась с каждым годом. Поток заказов ослабевал, оборот уменьшался, потери росли, акции самой Loudeye на NASDAC за последний квартал 2005 года упали более чем на треть… Поэтому закрытие фирмы, уместной скорее в киберпанковом романе, чем в реальном бизнесе, было вполне логичным.

В пиринговых кругах ликвидацию «врагов народа» встретили дружными аплодисментами. Томас Менек на сайте Slyck.com дал обзорную статью, вольный пересказ которой вы прочли выше, а форумы запестрели репликами «так этим гадам и надо!». Радовались не потому, что сильно страдали от Overpeer – нынешние сети никогда и близко не подходили к тому уровню засорения, который был у FastTrack в ее худшие времена. Однако все peer’ы смотрели на компанию именно как на врага, и ее кончина была воспринята с понятным ликованием.

Впрочем, эту радость нельзя назвать полной, поскольку «Overpeer умер, а дело его живет». Как минимум еще три фирмы – Media Defender, SafeNet и Viralg – сегодня предлагают правообладателям аналогичные услуги по «защите» их контента в пиринговых сетях. Дела у них идут по-разному, но можно не сомневаться, что мы услышим еще много новостей с этого фронта.