ВАРИАЦИИ НА ТЕМУ,

Выдающийся языковед Ф. де Соссюр утверждал, что фразеологизмы – «это те вполне готовые речения, в которых обычай воспрещает что-либо изменять даже в том случае, если можно, поразмыслив, различить в них значимые части». Однако такая декларация не является безупречной, ибо обходит молчанием те творческие процессы, . что изменяют и форму, и реальное содержание, и смысл таких «неприкасаемых», незыблемых устойчивых оборотов и формул речи. Да, многие фразеологические конструкции в обиходном разговоре не подвергаются переделке. Вместо он собаку съел (в этом деле) нельзя сказать – «он крокодила съел». Вместо стреляный воробей мы не скажем «стреляная ворона», а оборот пуганая ворона куста боится не заменим на «пуганая курица куста боится».

И все же в языковой лаборатории Великого Мастерового – народа, под пером художника слова многие фразеологизмы переиначиваются, переосмысливаются, начиная сверкать дотоле скрытыми от нас гранями, перефразируются.

«Веселое лукавство ума» переделало пословицу; тише едешь – дальше будешь в дальше едешь – тише будешь, хотя этот парафраз был вызван к жизни не столь уж веселыми обстоятельствами. Он был сочинен революционерами, ссылавшимися царем в Сибирь.

Среди журналистско-писательской братии бытует пословица что написано топором – не вырубишь пером, смысл которой: «эту безграмотную, беспомощную, „топорную“ писанину не под силу выправить даже квалифицированному редактору». Выражение является перефразировкой известной пословицы что написано пером – не вырубишь топором (то есть: «написанное слово не уничтожишь»).

Поговорка мрут как мухи была талантливо обыграна Гоголем в «Ревизоре». Надворный советник Земляника уверяет, что с тех пор, как он стал попечителем богоугодных заведений, у него все как мухи выздоравливают. Читатель превосходно уясняет трагикомический смысл такой похвальбы.

Некрасов, нарушая неприкосновенность идиомы, употребит: собаку съели драть; Чехов: во всю Ивановскую трачу деньги и влюбиться во все лопатки.

По аналогии с пословицей пуганая ворона куста боится В. Киршон в пьесе «Чудесный сплав» заставит одного из персонажей, нетвердо владеющего русским языком, произнести: пуганая корова на куст садится. Комический эффект достигнут.

На примере ленинского выражения государство – это мы было показано, насколько емким может явиться новое фразеологическое образование, отталкивающееся от известного старого. Возможности творческой переделки, особенно изречений, не столь уж малы.

Дайте мне точку опоры и я переверну мир! – так или почти так воскликнул Архимед (III в. до н. э.). Спустя двадцать веков, а именно в 1755 году, немецкий философ И. Кант в своей «Всеобщей естественной истории и теории неба» заявит: «Дайте мне материю, и я построю из нее мир!» А в 1902 году В. И. Ленин в работе «Что делать?», используя ту же конструкцию фрааы, напишет: «…дайте нам организацию революционеров – и мы перевернем Россию!» (т. 6, с. 127).

Есть такие афоризмы, которые чуть ли не сами напрашиваются на вариации. Взять хотя бы тот, что начинается со слов скажи мне… Стародавнее античное: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Сейчас нелегко подсчитать количество вариаций на эту тему. Встречается она у римских классиков и французских энциклопедистов, у немецких философов и современных авторов.

И. В. Гете: «Скажи мне, с кем ты знаком, и я скажу, кто ты».

Н. И. Пирогов: «Скажи мне, какие книги ты читаешь, и я скажу, кто ты».

А. В. Луначарский: «Скажи мне, кто ты, и я скажу, что ты читаешь».

Подключайтесь к творчеству. Поле деятельности необозримо.

Есть такое крылатое выражение: мавр сделал свое дело, мавр может уходить. Эти слова произносит мавр, когда осовнает, что в его услугах более не нуждаются (драма Ф. Шиллера «Заговор Фиеско»). Цитата оказалась лакомым кусочком, и за ее перекройку дружно взялись острословы. Приводя результаты таких упражнений, я включаю в них и свои придумки, но где – что, указать не берусь (ибо еще гроссмейстер остроумия Марк Твен вынужден был откровенно признать: «Адам был счастливым человеком. Когда ему приходило в голову что-нибудь смешное, он мог быть твердо уверен, что не повторяет чужих острот»).

Итакг «сделал дело – гуляй мавром»; «сделал дело – гуляй смело (мавр)»; «мавры приходят и уходят, а дело остается»! «а сделал ли ты свое дело, мавр?», «возбуждать дело против мавра»; «ищу работу. Мавр» (объявление); «мавр, не сделавший свое дело, – не мавр!» и т. д., и т. п. Получив в руки такое могучее оружие, как слово, люди издревле почувствовали вкус к каламбурным построениям, к сочетанию в одном выражении несочетаемых слов, к составлению вежливейших призывов, могущих посоперничать с языком французских салонов.

Появляются: «максимально минимален» (вместо предельно краток); «рыба ищет, где глубже, а человек – где рыба» (вместо – а человек, где лучше); «мы не можем ждать милостей от природы после того, что с ней сделали» (шутливая переделка крылатой фразы И. В. Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее – наша задача»); «быть приглашенным на чашечку кофе со сливками общества».

В «Литературной газете» читатели наперебой соперничают в шутливом толковании оборотов: седьмая вода на киселе – «десерт в диетстоловой»; не все дома – «время, летних Отпусков»; дать дуба – «выполнить план лесозаготовок»; наложить на себя руки – «исходное положение в гимнастике»; прекрасный пол – «паркет»; дать по шапке – «умело распорядиться дефицитным товаром».

Кто-то удачно сострил: «скоропостижно влюбиться», употребив это выражение вместо истертого долгим употреблением – влюбиться с первого взгляда. Нельзя не отдать должного и зарубежным мастерам меткого слова. Один журналист озаглавил свой материал – вымышленное интервью с махровым сторонником войны так: «Как бы не разразился мир». До сих пор могла разразиться только война. Лет двадцать назад мне попался другой оборот: «потерпеть победу». Парадоксальный, броский и сразу отсылающий вас к тем далеким временам, когда царь Эпира Пирр после дорогостоящей победы горестно промолвил: «Еще одна такая победа, и я останусь без войска!» В том и в другом случае речь идет о победе, равнозначной поражению.

С давних пор общество выработало запреты – «не сметь, нельзя, запрещается, воспрещается, возбраняется», нарушение которых каралось различными мерами взыскания, общественным или начальническим осуждением, распеканием и штрафом. «По клумбам не ходить! Штраф б рублей», «Без доклада не входить!», «Въезд (вход) воспрещен!» В одном из тбилисских ресторанов грозная табличка напоминает: «В ресторане петь запрещается!» (не «пить сверх меры», а «петь», что для грузин – людей песни – вещь практически невозможная). «Курить строжайше запрещено!!!» В разбитому моего дома скверике в центре живописной клумбы, подобно огородному пугалу, долгое время возвышалось фанерное сооружение с вкривь и вкось начертанными словами: «Цветы не рвать! Штраф 10 рублей».

Такого рода административные окрики вызвали в свое время протест у сатириков Ильфа – Петрова. В записной книжке Ильфа появилось насмешливое: «Давайте ходить по клумбам и рвать цветы!»

Наша печать не раз призывала запретителей отка-ваться от канцелярской категоричности, не без иронии вамечая, что уж если быть логичным, то следовало бы переписать и вывесить на каждом доме все те запреты, нарушение которых карается в уголовном и гражданском порядке.

В одном из предприятий общественного питания Одессы однажды была снята дощечка, предписывающая «Не курить» и ее место заняла другая «Дорогие товарищи! У нас не курят». Опыт удался. Его начали перенимать. Кто-то в это время вспомнил даже афоризм Сервантеса: «Ничто не ценится так дорого и не стоит так дешево, как вежливость».

Нынче при въезде в черту какого-либо города вас встречает стенд с аршинными буквами: «Добро пожаловать!» К шоферам обращение особое: «Город приветствует дисциплинированных водителей!»

Вежливо, хотя и несколько казенно. Приятно, но не очень трогательно.. А если такими словами встречать повсеместно, согласитесь, становится как-то даже обидно.

Нет, не оскудела земля остроумцами, и есть еще порох в пороховницах всемогущего выразителя мысли. И у нас, и за рубежом.

Доктор филологических наук Я. Металлов, выступив в «Неделе» с предложением объявить всечитательский конкурс на «самое вежливое объявление», рассказывает, что кое-где на горных тропах Таджикистана можно встретить упреждающие поэтические надписи: «Путник! Будь осторожен! Помни, что ты здесь, как слеза на реснице!» А на некоторых зарубежных автострадах плакаты-щиты такого содержания: «Водитель, помни: бог не создал для человека запасных частей». Перед въездом в небольшой город: «Снизьте скорость, у нас нет больницы!»

Автомобилизация страны позволит многим в ближайшем будущем сесть за руль собственного автомобиля, который, как мы знаем со времен Ильфа – Петрова, «не роскошь, а средство передвижения». А потому, соединяя приятное с полезным, готов поделиться с вами не лишними памятками для автомобилистов.

В крошечном государстве Люксембург в ходу традиционная шутка: «Не превышайте скорость. На повороте вылетите или во Францию, или в Западную Германию». На въезде в один из французских городов на столбе укреплено следующее напоминание: «Если вы через наш город будете ехать со скоростью 60 километров в час, у вас будет возможность ознакомиться с нашей новой тюрьмой; скорость свыше 80 километров приведет вас в нашу больницу; если же вы превысите 100 километров в час, будете иметь удовольствие почивать в мире на нашем гостеприимиом кладбище».

Длинноватая справка явно не для лихача – не успеет поблагодарить за выделенный ему безвозмездно земельный участок. По ту сторону океана, в США, это обстоятельство было, видимо, учтено. И цех остряков выписал на плакатах такие тексты:

«Запомните: телеграфные столбы наносят вред вашим автомобилям только в порядке самозащиты!» (Нью-Йорк, на обочине автострады у въезда на Лонг-Айленд.) А на автостраде номер 80 автомо билистов встречает такое предупреждение: «Будьте осто рожны за рулем! Ад еще не заполнен и наполовину!»

Подобные юмористические миниатюры, сплошь да рядом имеющие безвестного автора, – плод изощренного, отточенного ума народа – должно культивировать, по ощрять. Остроумные изречения – если они тактичные, уместные, образные – не должны бесследно исчезать Такие мини-произведения речевого искусства – тоже одив из источников обогащения языкового достояния человека, его фразеологического богатства.

Но вернемся к оборотам скоропостижно влюбиться, потерпеть победу, все как мухи выздоравливают. Такое обыгрывание известных фразеологических конструкций К. Чуковский охарактеризовал как «обновление без ущер 6а». Точнее было бы, пожалуй, говорить об «обновлении с прибытком». Ведь исходный материал – не старого деда пальто, из которого внуку сшили костюмчик. А обыг-рыш – скорее новые побеги на ветвях фразеологического древа.

И снова – примеры. «…Я прерываю свое слово, – хотя многое еще мог бы сказать, – чтобы не подумал кто-нибудь, что я, по пословице, делаю из мухи слона». Так пасал древнегреческий сатирик Лукиан в своей «Похвале мухе». Благодаря ему выражение стало крылатым и употребляется в значении «сильно что-либо преувеличивать».

И вот спустя почти два тысячелетия В. Маяковский развивает этот афоризм. В стихотворении «Спросили раз меня…» он пишет о буржуазии, что

Она —
Из мухи делает слона
И после —
Продает слоновую кость.

Вероятно, под этим углом зрения мы можем рассматривать и фрагменты целостных крылатых выражений и пословично-поговорочных оборотов. Такие недосказанные, усеченные выражения приобретают свойства и качества идиом и далее становятся неделимыми. В самом деле, если вслушаться в нашу речь, ТО нельзя не ощутить, что такие сокращения становятся нормой языка. Что это – неосознанное тяготение к лаконизму? Осознанное творчество? Превосходное знание существа образных единиц речи, позволяющее спокойно употреблять часть вместо целого, а другую часть удерживать в памяти? Как бы там ни было, этот сложный мыслительный процесс – область психолингвистики, и сейчас мы не вторгаемся в нее. Подтвердим лишь догадки перечнем ходких идиоматических оборотов, возникших из пословиц, которые не все уже и помнят. Нередко обновление —начисто обновляет и смысл.

Чудеса в решете (дыр много, а вылезти некуда); в ступе воду толочь (вода будет); голод не тетка (пирожка не подсунет); собака на сене (лежит, сама не ест и скотине не дает); не все коту масленица (будет и великий пост); собаку съел (только хвостом подавился); палка, о двух концах (туда и сюда бьет); бабушка (гадала, да) надвое сказала (то ли будет, то ли нет, то ли дождик, то ли снег); славны бубны за горами (а к нам придут, что лукошко); новая метла (чисто метет); пьяному море по колено (а лужа по уши)…

Свое развитие фразеологизм может получить и иным способом – не съеживаясь, как только что мы видели, а заново строясь на основе одного и того же образа или отпочковываясь от него. Так возникла небезынтересная фразеологическая цепочка: лить колокола – пушку лить – пушкарь – брать на пушку – пулю отлить.

Родословная этой фразеологической цепочки куда как замысловата. Чтобы проследить ее, следует начать с одного обычая, который сложился на Руси еще в XIV веке.

В те времена отливка колокола была делом сложним, требующим и высокого мастерства, и хитроумных приспособлений, и, как полагали, выполнения обрядов и учета примет, без чего колоколу не отлиться и не звенеть.

Вот тогда-то и сложился обычай распространять в пароде самые нелепые слухи.

Вл. Гиляровский в книге «Москва и москвичи» пишет: «На Сухаревке… барахольщики второго сорта – раскидывали рогожи, на которых был разложен всевозможный чердачный хлам: сломанная медная ручка, кусок подсвечника, обломок старинной канделябры, разрозненная посуда, ножны от кинжала.

И любители роются в товаре и всегда находят, что купить. Время от времени около этих рогож появляется владелец колокольного завода, обходит всех и отбирает обломки лучшей бронзы, которые тутже отсылает домой, на свой завод. Сам же направляется в палатки антикваров и тоже отбирает лом серебра и бронзы.

– Что покупаете?, – спрашиваю как-то его.

– Серебряный звон!

Для Сухаревки это развлечение.

Колокол льют! Шушукаются по Сухаревке – и тотчас же по всему рынку, а потом и по городу разнесутся нелепые россказни и вранье. И мало того, что чужие повторяют, а каждый сам старается похлеще соврать и обязательно действующее лицо, время и место действия точно обозначит.

– Слышали, утром-то сегодня? Под Каменным мостом кит на мель сел… Народищу там!

… – Сейчас Спасская башня развалилась. Вся! И с часами! Только верхушку видать.

Новичок и в самом деле поверит, а настоящий москвич выслушает и виду не подаст, что вранье, не улыбается, а сам еще чище что-нибудь прибавит. Такой обычай.

– Колокол льют!»

Так вслед за поверьем родилось выражение колокол лить, имеющее смысл: «выдумывать невесть что», «сказывать небылицы».

«Ты говоришь, что разбойники на ходулях ходят? Может быть, это колокол льют», – говорит Белотелова Красавиной в комедии А. Н. Островского «Женитьба Бальзаминова».

Суеверный обычай перекочевал со временем в другую отрасль литейного дела. Приступают на заводе к отливке артиллерийских орудий, и теперь уже мастера пушкарного дела пушку льют, и город заполняется слухами один неправдоподобнее другого. А пушкарем, в фигуральном значении, стали именовать в народе людей, выдумывающих всякую небывальщину.

Наладили затем на Руси отливку свинцовых пуль, и опять цепная реакция языка – пули лить. Правда, в значении этого выражения наметились оттенки: не просто врать, а, «завираясь, хвастать». Ноздрев из «Мертвых душ» Гоголя «проврется самым жестоким образом, так что, наконец, самому сделается совестно. И наврет совершенно без всякой нужды; вдруг расскажет, что у него была лошадь какой-нибудь голубой или розовой шерсти и тому подобную чепуху, так что слушающие, наконец, все отходят, произнесши: „Ну, брат, ты, кажется, уж начал пули лить“.

Пополнял свой лексикон и воровской мир. Он окрестил пушкой личное огнестрельное оружие, и на воровском жаргоне брать на пушку стало означать: «брать на испуг». Войдя в разговорную речь, выражение получило смысл: «вводить в заблуждение», «обманом добиваться желаемого». В значении «запугивать» оно употреблено Маяковским:

У рабкоров
Не робкий норов;
И взять на пушку
Нельзя рабкоров.

В «Двенадцати стульях» Ильфа и Петрова: «Бендор выдал мальчику честно заработанный рубль.

– Прибавить надо, – сказал мальчик по-извозчичьи.

– От мертвого осла уши. Получишь у Пушкина».

Так «цепная реакция» привела в данном случае к совсем, казалось бы, необъяснимому, немотивированному обороту. Получите с Пушкина, по мнению академика В. В. Виноградова, – каламбур, построенный на игре переносных значений слов пушка, пушкарь и созвучной им фамилии.

И не только. Конструкция, мотивированность оборота была давно подготовлена. Образцом для подражания может служить выражение из «Ревизора» Гоголя. В письме Тряпичкину Хлестаков писал: «Помнишь, как мы с тобой бедствовали… и как один раз было кондитер схватил меня за воротник по поводу съеденных пирожков. На счет доходов аглицкого короля…»

И последнее, на чем я хочу остановиться в этой главе, – это на достоверности указаний на авторство крылатых выражений.

По какому только случаю и поводу не приводят выражение театр начинается с вешалки. Сообразно ситуации компоненты крылатой фразы заменяются. И почти все уверены, что афоризм создал К. С. Станиславский. Между тем нигде в его письмах и сочинениях таких слов нет, хотя эта мысль там присутствует. Кто же их автор? Некоторые называют В. И. Немировича-Данченко. Но и в этом случае достоверность такова, что с тем же успехом сочинителем мы можем полагать любого администратора, актера или гардеробщика Московского Художественного театра того времени.

Гвардия умирает, но не сдается!

Так будто бы ответил французский генерал Камбронн англичанам, когда они предложили ему сложить оружие в битве при Ватерлоо (1815 г.). Гордые слова красуются и на памятнике Камбронну в городе Нанте. Сам генерал почил, кстати, спустя более чем четверть века после того ожесточенного сражения, в котором он, будучи раненным, сдался в плен. Камбронн категорически отказывался от приписываемого ему изречения. После открытия памятника сыновья полковника Мишеля, погибшего под Ватерлоо, выступили с заявлением, что афоризм этот – предсмертный возглас их отца. Казалось, чего проще – один отказывался от авторства, свидетельские показания говорят в пользу другого – почему бы не пересмотреть вопрос об авторстве. Но дело усложнилось тем, что изречение приписывалось и маршалу Мюрату, которому также англичане предлагали сдаться в плен в дни ожесточенных сражений под Ватерлоо.

Печально известные слова – суд Линча, как это неоднократно указывали справочники, возникли от имени американского плантатора-расиста Чарльза Линча, самоуправно, без суда и следствия, расправлявшегося со всеми, кто почему-либо ему но угодил.

Однако совсем недавно, как сообщила печать, англичане, видимо, решили оспорить постыдный приоритет.

В редакцию лондонской газеты «Дейли телеграф» пришло письмо читателя, в котором утверждается, что «суд Линча» берет свое начало в XV веке и исходит из Англии. История такова: мэр города Голуэй по фамилии Линч привез из Испании, с которой город имел тесные торговые связи, сына своего испанского друга. Гость поссорился с сыном мэра из-за девушки и был убит. Линч приказал повесить сына, но, поскольку никто не хотел этого делать, он сам исполнил приговор.

Вследствие разноречивых данных о месте рождения величайшего поэта древности Гомера, в Греции ходило стихотворение, начинавшееся словами: «Семь городов, пререкаясь, зовутся отчизной Гомера».

Позднее «семь городов» спорили и за право называться родиной Христофора Колумба. И это понятно: знатный земляк делает честь городу, возвышает его. Но чтобы оспаривать у американского штата Виргиния честь величаться родиной суда Линча? Странно… Странно…

Глубокие, интересные мысли, высказанные в афористической форме конкретными людьми, запечатлены в таких сборниках, как «Умное слово», «Мысли и изречения», «Афоризмы», «В мире мудрых мыслей».

Откройте «Пословицы русского народа» В. И. Даля. В сборнике – 30 тысяч крылатых речений. «Фразеологический словарь русского языка» под редакцией А. И. Мо-лоткова содержит более 4 тысяч крылатых речений. Издано немало других словарей и сборников пословиц и поговорок.

Подружитесь с такими книгами – и вам многое откроется. …Однако вовсе не зря среди бесчисленных советов, преподанных Дон-Кихотом своему оруженосцу, был и такой:

«…Оставь привычку вставлять в свою речь уйму пословиц, ибо хотя пословицы суть краткие изречения, однако ж ты в большинстве случаев притягиваешь их за волосы, вот почему в твоих устах они представляются уже не изречениями, а просто-напросто бреднями…»

А задолго до Сервантеса Цицерон утверждал: мудростью нужно уметь пользоваться.