|
||||
|
Глава первая СТРАННЫЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
2 1 декабря 1953 года исполнилось 74 года со дня рождения Сталина. И это был первый день рождения вождя, который страна, им созданная, отмечала без него. Но как отмечала? И отмечала ли? «Начинается земля, как известно, от Кремля», — сказал поэт. А с чего начинались в Кремле официальные чествования первого лица в государстве и при Хрущеве, и при Брежневе, и при Горбачеве? Правильно! С поздравлений в главной газете СССР — в «Правде». А как там было при Сталине? Что ж, откроем номер «Правды» за 21 декабря 1952 года — последнего полного года жизни Сталина. В тот воскресный день ему — Председателю Совета Министров СССР, Герою Советского Союза и Герою Социалистического Труда, Генералиссимусу Советского Союза, исполнилось 73 года. Дата не круглая, но всё же… Вся первая полоса посвящена присуждению международных Сталинских премий «За укрепление мира и дружбы между народами». Новые лауреаты: французский общественный деятель Ив Фарж, Сайфуддин Китчлу — председатель Всеиндийского Совета Мира, деятельница Федерации бразильских женщин Элиза Бранко, певец-негр Поль Робсон из США, поэт из ГДР Иоганнес Бехер, канадский священник магистр искусств Джеймс Эндикотт и наш Илья Эренбург. На полосе — крупные портреты лауреатов, статья председателя Комитета по присуждению премий академика Скобельцина о них. И всё. А где же славословия в адрес «тотально» «тоталитарного» «стареющего тирана», якобы жить не способного без ежедневной порции восхвалений? Где верноподданные адреса по случаю знаменательной даты? Так вот, их, представьте себе — нет! Нет на первой полосе, нет и па второй. Не то что поздравлений от «раболепных» внутренних «рабов» не напечатано, но даже официальных поздравлений от глав государств хотя бы народной демократии на полосах «Правды» нет, хотя их не могло не быть! Обычный человек, и то с десяток открыток и телеграмм к дню рождения имеет от родственников и друзей. А тут — Сталин! Причем из вполне «свободного» мира тоже были ведь неизбежные поздравления с днем рождения! Но и они не публикуются. Вот так «культ личности»! В царской России ежегодно с помпой по всей империи отмечали день тезоименитства царя… А Сталина ведь все «продвинутые» «историки» давно записали в монархи — пусть и «красные». Вот так «монарх»! Но, может, какая промашка вышла? Может, «фанфары» «Правды» прозвенели назавтра? Ничего подобного! Даже гибко гнущийся орган Союза Советских писателей СССР — «Литературная газета» — не откликнулся в конце декабря 1952 года ни одной строчкой на событие, важное в любом «тоталитарном» обществе. Если оно, конечно, и впрямь тоталитарное… А как там 1951 год? Листаем подшивку «Правды»… 20 декабря… 21-е… 22-е… И опять ничего — лишь в номере от 21 декабря вся первая полоса также посвящена присуждению международных Сталинских премий. Акт приурочен, конечно же, к дню рождения того, чьим именем эти премии названы. Однако о самом дне рождения — ни строчки. Лишь 20 и 22 декабря на первых полосах «Правды» опубликованы «рапорты товарищу И. В. Сталину» о досрочном выполнении годовых планов от хлопкоробов Таджикистана, работников сельского хозяйства Туркмении и рыбаков Астраханской области — с пожеланиями «доброго здоровья и многих лет жизни на радость и счастье народов Советского Союза и всего прогрессивного человечества». А на первой полосе номера от 21 декабря — статья Скобельцина, портреты лауреатов: Го Мо-жо, президента Китайской академии наук, депутата итальянского парламента Пьетро Ненни, депутата японского парламента профессора Икуо Ояма, общественной деятельницы из Англии Моники Фелтон, немецкой писательницы Анны Зегерс и бразильского писателя Жоржи Амаду. Как же так? Выходит, товарищ Сталин не так уж и любил обильную словесную патоку? Получается, так… Нет, в каждом номере той же «Правды» за 1951-й и 1952 годы его имя можно встретить не раз. Когда — в деловом контексте… Когда — не без перебора по части эпитетов «гениальный», «эпохальный» и так далее… Но даже сегодня при чтении этих давно ломких пожелтевших страниц имя Сталина не бросается в глаза так, чтобы от него зарябило в глазах. Причем не забудем — тогда державой руководил действительно гениальный, высокоталантливый человек, и гениальный универсально! И ссылки на него, апеллирование к его авторитету были во многих случаях вполне уместными и оправданными. В том же, что дата рождения главы Советского государства ежегодно не становилась табельным днем — как это было с днями тезоименитства Их Императорских Величеств в старой России — ничего странного, в общем-то, не было. В нормальном обществе так быть и должно — за исключением разве что дат юбилейных. Однако пришло время, и очередной день рождения Сталина «отметили» в Стране Советов весьма своеобразно. О том далее и разговор… ВОТ передо мной номер «Правды» за тот же день 21 декабря, но уже 1953 года. Со дня, когда Илья Эренбург к двум своим предыдущим «домашним», так сказать, Сталинским премиям получил еще и международную Сталинскую премию, прошел год. Всего год, но какой год! В марте этого года скончался Сталин. В конце июня был арестован Берия, а в начале июля пленум ЦК КПСС в считаные дни произвел политическую казнь Лаврентия Павловича, за которой скоро последовала и бессудная физическая его казнь. В августе была успешно испытана первая советская водородная бомба РДС-бс, а в декабре… А в декабре стали известными имена очередных лауреатов международной Сталинской премии за укрепление мира и дружбу между народами. И опять вся первая полоса понедельничного № 355 «Правды» от 21 декабря 1953 года вместе с большей частью второй полосы были посвящены этому событию. На первой полосе — имена и портреты лауреатов Пьера Кота, депутата Национального Собрания Франции, Сахиба Синга Сокхата из Индии, священника из Италии Андреа Гаджеро, писателей Говарда Фаста, Пабло Неруды, Леона Кручковского, профессора Лондонского университета Джона Бернала, доктора медицины из Швеции Андреа Андреен, парламентария из Бельгии Изабеллы Блюм и нашей «профсоюзницы», секретаря ВЦСПС Н. В. Поповой. Опять вся первая полоса занята только премиями мира, и опять о самом Сталине — ни слова. Всё вроде бы как и год назад. Но всё ли? Ведь теперь нет уже товарища Сталина! И это — первый день рождения, отмечаемый после его смерти! Как же не сказать в этот день — уже не радостный, а еще окрашенный, казалось бы, свежей скорбью, хотя бы несколько уместных слов об усопшем? Мол, вот как, товарищи, отмечаем мы день рождения товарища Сталина на этот раз — без него. Впервые… И впервые без него называем новых лауреатов премии его имени… Однако — нет! Ничего этого в «Правде» нет. Ни на первой полосе, ни на второй… Как, впрочем, и на третьей… И на четвертой… Странно? Пожалуй… Впрочем — как сказать! Особенно если посмотреть па ситуацию, зная уже многое из того ранее тайного, что становится сегодня все более явным. Так вот, не крылась ли разгадка странного первого посмертного дня рождения Сталина в некоем событии в жизни страны, о котором было сообщено в предыдущем, воскресном номере (№ 354) «Правды» от 20 декабря 1953 года? Номер открывался знаменательной передовицей, озаглавленной «Гнев народа», а начиналась она так:
За три дня до этого, внутри № 351 «Правды» от 17 декабря 1953 года было опубликовано сообщение «В Прокуратуре СССР», где сообщалось «об окончании следствия по делу Берии» и передаче его «в специальное Судебное Присутствие Верховного Суда СССР в порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 года» (этот закон был принят после убийства Кирова). И вот теперь по Союзу гнали волну «народного гнева»… И почему-то — как раз накануне дня рождения Сталина. В той самой газете, к созданию которой еще в дореволюционные годы Сталин имел прямое отношение, за день до дня его рождения писали не о нем! Там были помещены репортажи о «гневных митингах» трудящихся… Заголовки: «Требуем самого сурового наказания», «Народ растопчет гадов», и т. п. А в самый день рождения Сталина рядом с материалами о присуждении Сталинских премий мира вновь стояло: «Сурово покарать изменников Родины»… О Сталине же — ни строчки. Даже на последней полосе его имя не было упомянуто ни разу. Вот такой вот получался день рождения только что ушедшего навсегда Вождя и Учителя. И впечатление этот факт производит — по крайней мере сегодня — странное. Ну, в самом-то деле, что — не могли организаторы судилища по «делу Берии» подождать хотя бы недельку или другую и обстряпать его, скажем, в самом конце года? Реально сообщение Прокуратуры СССР было опубликовано 17 декабря, а «расстрельные» приговоры были приведены в исполнение 23 декабря — через шесть дней. Так что — если бы сообщение было опубликовано, скажем, 23 декабря, а расстрелы совершились 29 декабря, что-либо изменилось бы? И изменилось ли бы что-то, если бы сообщение Прокуратуры появилось в «Правде», скажем, 5 января? А то получалось какое-то не очень хорошее соседство: тут самое бы время еще раз вспомнить о товарище Сталине и доброе слово о нем сказать, а вместо этого — призывы покарать изменников Родины. Но было ли всё это случайным? Могло ли быть это случайным для той главной газеты страны, каждую мелкую заметку в которой спецслужбы Запада изучали только что не с лупой в руках? Думаю, и даже убежден, что нет! В МИРЕ всегда были могущественные силы, обожающие тайные символы и обряды. Понять такие пристрастия нормальному человеку сложно, если не вообще невозможно. Казалось бы, взрослые люди объединились в некое общество — пусть даже и тайное. Объединились не ради игры, а с некими серьезными целями. Ну и действуйте! Заседайте, решайте, стройте тайные зловещие козни или тайно делайте добро — как тимуровцы у Гайдара. Но к чему, спрашивается, обвязываться фартуками, устраивать сложные процедуры посвящения, напяливать на себя побрякушки? Да и называть друг друга «братьями» как-то неестественно и даже немного смешно. Добро бы это было в восемнадцатом или в девятнадцатом веке, когда не то что чувствительные дамы, но и рубаки-офицеры от полноты чувств и без всякой «голубизны» могли бросаться друг другу на грудь и от полноты же чувств обливаться слезами… Но в нашем, пропитанном рационализмом и скепсисом, в нашем умудренном двадца…, ах, уже даже в двадцать первом веке? К чему сейчас-то именоваться «братьями», обзывать себя пышными тайными именами? Глупо ведь, господа! Ан, оказывается, не глупо… С их точки зрения! Странно, конечно, по — факт! Читателя, заподозрившего автора в том, что он намекает па причастность к смерти Сталина именно проклятых «жидо-масонов», я могу успокоить. Ни на что такое я не намекаю… Однако хочу на вполне реальном и ныне хорошо известном примере масонских лож напомнить читателю, что для определенного круга вполне солидных и влиятельных людей игра — казалось бы, не более чем игра — имеет почему-то важное значение… Как имеет для них значение и символика, и тонкие намеки, понятные в реальном масштабе времени лишь посвященным. Я подчеркнул «в реальном масштабе времени» потому, что на отдалении исторических времен получают возможность разобраться в разного рода тонких намеках и весьма «толстых» обстоятельствах не только нечистые помыслами и делами посвященные, но и вполне честные аналитики, взыскующие истины. И сегодня, даже не входя в узкий круг посвященных, можно предположить, что уже тогда, в 1953 году, для посвященных смерть Сталина и смерть Берии были безусловно и прямо связаны. Смерть Сталина обусловила скорую смерть Берии. А смерть Берии создавала перспективы для смерти социализма. Посвященные уже тогда знали, как знаем это сегодня и мы, что к моменту передачи «дела Берии» в специальное Судебное Присутствие Верховного Суда сам Берия был давно и бессудно — даже не в порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 года, — расстрелян… И что 23 декабря 1953 года реально будут расстреляны лишь его соратники, сломленные и опустошенные полугодичным «следствием» под руководством такого видного хрущевца, как Генеральный прокурор СССР Руденко. И, похоже, кому-то из посвященных очень хотелось, с одной стороны, намекнуть на связь двух «знаковых» смертей, а с другой стороны, обставить дело так, чтобы проводить здесь какие-то аналогии никому не посвященному и в голову не могло прийти! Ну, шло следствие… Когда-то же оно должно было закончиться? Вот оно и закончилось, а раз так, то дело надо передавать в суд. Обычная процессуальная норма! А то, что это событие пришлось на канун дня рождения великого Сталина? Да это же чистая случайность! Хотя из соображений элементарной этики, не говоря уже о вполне очевидных политических соображениях, было бы уместнее затеять всю эту публичную возню с «народным гневом» чуть позднее… Но посвященным было очень соблазнительно подгадать одно к другому. Вот они и подгадали! Якобы «случайно»! Между прочим, говоря о «посвященных», я имею в виду отнюдь не самого Хрущева или, скажем, Руденко. И уж тем более не Председателя специального Судебного Присутствия маршала Конева или членов этого Присутствия… «А кого же конкретно имеет автор в виду?» — может спросить читатель. А черт их, уважаемый читатель, знает! Тем более что лишь черт это только и знает! Более того, я ведь высказываю здесь версию, документально недоказуемую принципиально! Я лишь предполагаю, что это было так. Но основания для таких предположений у меня есть. И, предполагая одно, можно ведь предположить и нечто, из первого предположения вытекающее, а именно вот что… Если странное и полное замалчивание дня рождения Сталина в «Правде» в декабре 1953 года было не случайным, то это означает, что в декабре 1953 года во вроде бы «сталинской» Москве в официальных партийно-государственных кругах имелись весьма влиятельные скрытые силы и группы, которые могли или прямо, или опосредованным образом — через своих «втёмную» используемых шефов — проводить антисталинскую информационную линию. Но если так обстояли дела в Москве в конце 1953 года, после смерти Сталина, то примерно так же они обстояли там и в начале 1953 года, еще при жизни Сталина. И это — лишнее логическое подтверждение существования в Москве еще при жизни Сталина мощных антисталинских сил, способных осуществить успешный заговор против него и физически устранить его. В неплохом (хотя и очень недостоверном в части исторических данных) советском романе «Щит и меч» адмирал Канарис, спросив абверовского майора Штейнглица о том, каковы приметы осла, сам же, коснувшись ушей, себе и ответил: «Вы думаете то? Нет, дорогой Штейнглиц, вот они, ослиные ваши приметы!» И постучал пальцем по докладной своего подчиненного. «Посвященные» 1953 года ослами не были. Однако очень не исключено, что из того, как официальная Москва «отметила» («не заметив» его) первый посмертный день рождения Сталина, тоже выглядывали вполне характерные уши посвященных. И, очень может быть, что в этой мелкой пакости в адрес усопшего (а точнее, убиенного) Сталина был не такой уж и мелкий смысл и намёк. Но сами «посвященные» были, конечно, личностями мелкими, и обуреваемы они были не страстями, а страстишками. Ведь их масштаб и близко не приближался к масштабу личности Сталина. Но каким был его масштаб? Чем жил Сталин? Думаю, остановиться немного на жизни Сталина в книге о его смерти будет нелишним… |
|
|||
|
Главная | Контакты | Прислать материал | Добавить в избранное | Сообщить об ошибке |
||||
|
|
||||
