... Счастливо оставаться. Владимир Маяковский. 12/IV...

Счастливо оставаться.

Владимир Маяковский.

12/IV-30 г.

Товарищи Вапповцы, не считайте меня малодушным.

Сериозно – ничего не поделаешь.

Привет.

Ермилову скажите, что жаль – снял лозунг, надо бы доругаться.

В. М.

В столе у меня 2000 рублей – внесите в налог.

Остальное получите с Гиза.

В. М.»

Оставалось только гадать, что послужило причиной такого поступка. И действительно, вскоре стали высказываться самые невероятные предположения. Например, писатель и журналист Михаил Кольцов утверждал: «Нельзя с настоящего, полноценного Маяковского спрашивать за самоубийство. Стрелял кто-то другой, случайный, временно завладевший ослабленной психикой поэта-общественника и революционера. Мы, современники, друзья Маяковского, требуем зарегистрировать это показание».

Поэт Николай Асеев через год после трагедии писал:

Я знал, что к сердцу свинец неся,

Поднимая стотонную тяжесть ствола,

Ты нажим гашетки нажал не сам,

Что чужая рука твою вела.

Однако не все были так категоричны в суждениях. Например, Лиля Брик, которую Маяковский очень любил и которая хорошо знала поэта, узнав о его смерти, спокойно сказала: «Хорошо, что он застрелился из большого пистолета. А то некрасиво бы получилось: такой поэт – и стреляется из маленького браунинга». По поводу причин смерти она заявила, что поэт неврастеник и что у него была «своего рода мания самоубийства и боязнь старости».

И все-таки понять поступок Маяковского нелегко. Для того чтобы составить определенное мнение, необходимо постараться понять, каким человеком он был, как жил, кого любил. И самый главный вопрос, который волнует всех, кто любит его творчество: можно ли было его спасти?

Владимир Владимирович Маяковский родился в 1893 году на Кавказе. Несмотря на дворянское происхождение, его отец был лесничим. По линии матери в роду были кубанские казаки.

В детстве Маяковский мало чем отличался от своих сверстников: учился в гимназии, и поначалу очень хорошо. Затем интерес к учебе пропал и пятерки в аттестате сменились двойками. Наконец мальчика отчислили из гимназии за неуплату денег за обучение, что его совершенно не огорчило. Это произошло в 1908 году, когда ему было 15 лет. После этого события он с головой окунулся во взрослую жизнь: познакомился с революционно настроенными студентами, вступил в большевистскую партию и наконец оказался в Бутырской тюрьме, где просидел 11 месяцев.

Именно это время Маяковский впоследствии называл началом своего творческого пути: в тюрьме он написал целую тетрадку стихов, которую у него, правда, отобрали при освобождении. Но Маяковский уже точно представлял свое будущее: он решил «делать социалистическое искусство». Думал ли он тогда, что это приведет его к такому концу?

Литературой Владимир увлекался всегда, много читал, еще учась в гимназии. Кроме этого, он серьезно увлекался живописью, к которой у него были неплохие способности. Поэтому в 1911 году он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Там он познакомился с Давидом Давидовичем Бурлюком, художником и поэтом, последователем футуристского течения.

Футуризм (от латинского futurum, что в переводе означает «будущее») – литературно-художественное течение, зародившееся в начале XX века в Италии и ставшее популярным в других странах Европы, в том числе в России. Его сущность заключалась в отрицании художественных и нравственных ценностей традиционной культуры. Однако в России термином «футуризм» чаще всего обозначались все левые течения в искусстве того времени. Наиболее ярким выражением этого направления считалось творчество поэтов и художников, входивших в группу «Гилея», среди которых был и Бурлюк. Они «отождествили поэтическое слово с вещью, обратили его в знак самодовлеющей физической данности, материал, способный к любой трансформации, к взаимодействию с любой знаковой системой, любой естественной или искусственной структурой. Т. о., поэтическое слово мыслилось ими универсальным „материальным“ средством постижения основ бытия и переустройства реальности» (БСЭ).

Маяковский увлекся новым течением, читал стихи Бурлюка и показал ему свои. Бурлюк заявил, что у молодого человека талант, что он прекрасный поэт. Будучи к тому времени уже известным, он расспрашивал каждого знакомого: «Как вы относитесь к творчеству Маяковского? Как, вы о нем ничего не слышали? Это знаменитый поэт! Мой друг!» Маяковский пытался остановить его, но Бурлюк был неудержим. «Гениально, гениально!», – кричал он и уже тише говорил своему новому другу: – «Пишите, пишите больше, не ставьте меня в глупое положение».

С того времени Маяковский на некоторое время забросил живопись, сидел и писал. Бурлюк приходил к нему, приносил книги и выдавал 50 копеек в день, чтобы его друг не умер с голоду. То, что писал Маяковский, значительно отличалось от его первых поэтических опытов тюремного периода. Сам Маяковский впоследствии говорил, что те стихи были довольно слабыми, но все же предпринимал попытки разыскать отобранную тетрадку.

В конце 1912 года Маяковский заявил о себе. Он получил приглашение приехать в Петербург для участия в выставке художников «Союз молодежи». На ней среди прочих работ экспонировался портрет работы Маяковского. Через несколько дней состоялось его первое публичное выступление в клубе «Бродячая собака». Еще три дня спустя он выступал в Троицком театре, где читал доклад «О новейшей русской поэзии». Еще спустя несколько недель, в том же году, его стихотворения «Ночь» и «Утро» были опубликованы в альманахе «Пощечина общественному вкусу». В этом же номере альманаха был опубликован манифест футуристов, в котором предлагалось отказаться от классиков русской литературы – А. Пушкина, Л. Толстого, Ф. Достоевского и других, а также игнорировать современных авторов – М. Горького, А. Куприна, Ф. Сологуба, А. Блока, которые, по их мнению, преследовали лишь материальную выгоду. Манифест был подписан Д. Бурлюком, А. Крученых, В. Хлебниковым и В. Маяковским.

На протяжении еще двух лет Маяковский продолжал заниматься живописью, но не оставлял и литературу, а также вел активную общественную деятельность. Она заключалась в том, что он читал лекции о футуризме, участвовал в дискуссиях о современной литературе, читал стихи. Нередко его общественная деятельность приобретала скандальный оттенок. Так, однажды он среди прочих поэтов должен был выступать на «Втором диспуте о современном искусстве». Не обращая внимания на программу диспута, согласно которой он должен был выступать седьмым, Владимир громко, на весь зал заявил, что он футурист и на этом основании желает говорить первым. Его пытались урезонить, на что молодой человек, еще повысив голос, произнес, обращаясь к зрителям: «Господа, прошу вашей защиты от произвола кучки, размазывающей слюни по студню искусства». Разумеется, после этих слов в помещении поднялся страшный крик. Одни кричали: «Прекрасно, пусть говорит!», «Долой!» – требовали другие. Шум продолжался в течение 15 минут, диспут был, можно сказать, сорван. Наконец Маяковскому позволили говорить первым. Можно представить, какова была его речь после таких вступительных слов. После этого речи остальных участников, разумеется, не могли произвести сильного впечатления.

Конечно же, на другой день все газеты описывали скандал, разразившийся на лекции о современном искусстве. Таким образом проходило большинство остальных публичных выступлений молодого поэта.

Из-за скандалов, окружавших имя Маяковского, он в 1914 году был исключен из художественного училища. Вместе с ним был исключен и Бурлюк. Владимир (ему в то время исполнился 21 год) по поводу исключения заявил: «Это все равно, что выгнать человека из отхожего места на чистый воздух». Что ж, художника из него не получилось, тем лучше, он будет поэтом! К тому же у него уже вышел первый сборник стихов, и это только начало.

Действительно, Маяковский в 1913 году выпустил свой первый сборник, в который входило всего четыре стихотворения, который был смело и просто озаглавлен «Я». Это произошло следующим образом: Маяковский от руки переписал четыре стихотворения в тетрадку, его приятели В. Н. Чекрыгин и Л. Шехтель проиллюстрировали их. Затем сборник был размножен литографским способом. Всего было выпущено 300 экземпляров, которые в основном разошлись по знакомым. Но это не беспокоило молодого поэта. Будущее представлялось ему светлым и безоблачным.

…Шел 1915 год. Маяковский написал свою знаменитую поэму «Облако в штанах» и читал ее везде, где мог, не только на литературных вечерах, но и в гостях, своим знакомым. В тот жаркий июльский вечер он, уступая уговорам своей подруги Эльзы Коган, согласился посетить ее сестру. Эльза была старинной приятельницей Владимира, они знали друг друга уже не один год. Девушка была влюблена в него без памяти, Маяковский же, ненадолго увлекшись Эльзой, быстро остыл, но они все же остались друзьями, и Эльза, несмотря ни на что, надеялась, что сможет вернуть расположение знаменитого поэта. Итак, они пришли в гости.

Маяковский представился, обвел глазами собравшихся, ни на ком не задержав взгляда. Потом привычно встал в дверном проеме, открыл тетрадь и, не спрашивая ни у кого разрешения, ни на кого не обращая внимания, начал читать.

Вскоре все замолчали и стали внимательно слушать. Поэма действительно производила сильное впечатление, которое еще более усиливалось от того, что ее читал сам автор. Едва он закончил, все начали аплодировать и восхищаться. Маяковский поднял глаза и встретился взглядом с молодой темноволосой женщиной. Она смотрела на него вызывающе и немного насмешливо. Неожиданно ее взгляд смягчился, в нем сквозило восхищение.

Маяковский вдруг услышал, как Эльза говорит: «Моя сестра, Лиля Брик, а это ее муж, Осип», – но даже не повернул головы в ее сторону. Весь мир перестал для него существовать, он видел одну только Лилю. Затем он сдвинулся с места, подошел к Лиле, произнес: «Можно, я посвящу это вам?», – и, не дожидаясь ответа, раскрыл тетрадь, достал карандаш и аккуратно вывел под заглавием «Лиле Юрьевне Брик». Эльза в этот момент поняла, что поэт навсегда потерян для нее.

Прошло около четырех лет, на протяжении которых между Лилей и Владимиром развивался бурный роман. Они то встречались, то расходились, то писали друг другу горы писем, то игнорировали друг друга. Впрочем, игнорировала Маяковского в основном Лиля, он же забрасывал ее записками, умолял ответить, иначе он умрет, застрелится… Молодая женщина не обращала на это никакого внимания, спокойно сообщая в очередном письме, что Петербург ей надоел, что она с мужем уезжает в Японию, но скоро вернется и привезет своему Володе халат, и чтобы он не забывал ее, продолжал писать.

Но однажды, по свидетельству Лили, Маяковский действительно едва не застрелился. Это случилось в 1916 году. Рано утром Лилю разбудил телефонный звонок. Она подняла трубку и услышала голос Маяковского: «Я стреляюсь. Прощай, Лилик». Молодая женщина растерялась, но только на секунду. Она не восприняла это как дурную шутку, в последнее время Володя часто говорил о смерти. Она ни минуты не сомневалась, что он способен это сделать. Крикнув в трубку: «Подожди меня!» – она, накинув халат, а поверх него легкое пальто, выбежала из дома, взяла извозчика и поспешила на квартиру Маяковского. Добравшись до квартиры, она принялась колотить кулаком в дверь. Ей открыл сам Маяковский, живой. Он пропустил ее в комнату и спокойно сказал: «Стрелялся, осечка. Второй раз не решился, ждал тебя».

После этого Лиля стала уделять Маяковскому больше внимания, ведь он был незаурядным человеком, знаменитым поэтом.

Иными словами, образовался типичный любовный треугольник: Лиля, ее муж и любовник. Однако развязка получилась совершенно неожиданной и далеко не типичной. Лиле такие отношения надоели, и она предложила Маяковскому поселиться с ними. Маяковский был на седьмом небе от счастья. Муж Лили также ничего не имел против.

Они решили жить в Москве и нашли небольшую квартирку без удобств. На дверь повесили табличку: «Брики. Маяковский». Так они начали жить втроем.

По Москве поползли слухи. Все начали обсуждать эту необычную «семью втроем». Лиля называла Маяковского своим мужем, а он ее – женой. Осип относился к этому совершенно спокойно. Он был совершенно уверен, что, несмотря на темперамент (у нее всегда было множество поклонников), она любит его одного. Лиля действительно сильно любила его, или уверяла, что любит. Так, несмотря на свои многочисленные увлечения, она оставалась с первым мужем до самой его смерти, а когда его не стало, призналась: «Когда застрелился Маяковский – умер великий поэт. А когда умер Осип – умерла я».

Но и после смерти Осипа Брика характер и темперамент Лили ничуть не изменились: у нее по-прежнему было много поклонников, затем она снова вышла замуж за литературоведа Василия Абгаровича Катаняна, которого, как утверждают, также нежно любила, и который очень сильно любил ее, несмотря на ее преклонный возраст.

…Поселившись в одной квартире с мужем и любовником, Лиля всячески опровергала слухи о «любви втроем». Вот как описывала подобную жизнь сама Лиля (это признание она сделала через много лет после того, как умерли Маяковский и Осип): «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался к нам, царапался в дверь и плакал».

Маяковский был вынужден мириться с присутствием Осипа: он не мог жить без Лили. С ее мужем у него сложились прекрасные отношения. Но когда Лиля начала заводить новые романы, Маяковский не стерпел этого и начал устраивать возлюбленной сцены ревности. Осип пытался успокоить его словами: «Лиля – стихия, с этим надо считаться. Нельзя остановить дождь или снег по своему желанию». Но Володя ничего не хотел слушать, он продолжал требовать, чтобы Лиля принадлежала если не ему одному, то хотя бы им двоим. Однажды он в припадке ярости сломал кресло, Лиля же не обращала на его ревность никакого внимания. Когда друзья заводили с ней разговор о ее втором муже, она беспечно отвечала: «Страдать Володе полезно. Он помучается и напишет хорошие стихи». В этом Лиля не ошибалась: она прекрасно знала характер Маяковского и то, что любовные страдания являются лучшим стимулом к творчеству. И действительно, Володя много писал. Именно в этот период он создал поэму «150 000 000», прошла премьера его «Мистерии-буфф».

Так не могло продолжаться долго. Маяковский был окончательно издерган, но и покинуть «свою Лиличку» он не мог, не представляя себе жизни без нее. К тому же, живя с Лилей и Осей, он принял условия совместного проживания, которые предложила ему Лиля: днем каждый имеет право делать то, что захочет, а ночью все трое собираются в своей квартире и получают удовольствие от общения друг с другом.

Брики уехали в Ригу. Маяковскому не оставалось ничего, кроме как писать письма. Лиля, устав от его ревности, предложила на время расстаться. Но на это не был согласен Маяковский. Однако у него не было выбора: он был вынужден подчиниться решению Лили расстаться ровно на три месяца, за это время не предпринимать попыток увидеться, не звонить друг другу, не писать писем.

…Маяковский сидел в комнате в полном одиночестве. Друзей к себе не пускал, хотя они, услышав, что Лиля прогнала его, приходили поддержать поэта. Несмотря на условие, он видел Лилю ежедневно: приходил к подъезду дома, где она жила, и ждал, когда она выйдет на улицу, но подойти к ней не смел. Затем он возвращался домой и принимался писать ей письма с уверениями в вечной любви, верности, просил его простить за ревность. Вот отрывок одного из таких писем: «Так тяжело мне не было никогда – я должно быть действительно черезчур вырос. Раньше прогоняемый тобою я верил во встречу. Теперь я чувствую что меня совсем отодрали от жизни что больше ничего и никогда не будет. Жизни без тебя нет. Я это всегда говорил всегда знал теперь я это чувствую чувствую всем своим существом, все все о чем я думал с удовольствием сейчас не имеет никакой цены – отвратительно.

…Я ничего тебе не могу обещать. Я знаю нет такого обещания в которое ты бы поверила. Я знаю нет такого способа видеть тебя, мириться который не заставил бы тебя мучиться.

И все таки я не в состоянии не писать не просить тебя простить меня за все. Если ты принимала решение с тяжестью с борьбой, если ты хочешь попробовать последнее ты простишь ты ответишь.

Но если ты даже не ответишь ты одна моя мысль как любил я тебя семь лет назад так люблю и сию секунду что б ты не ни захотела, что б ты ни велела я сделаю сейчас же сделаю с восторгом. Как ужасно расставаться если знаешь что любишь и в расставании сам виноват.

Я сижу в кафэ и реву надо мной смеются продавщицы. Страшно думать что вся моя жизнь дальше будет такою…»

Так прошло три месяца. Маяковский бежал на вокзал: там они договорились встретиться с Лилей, чтобы вместе, только вдвоем поехать в Петроград. В саквояже он нес подарок для своей любимой – поэму «Про это», которую написал в «изгнании».

Увидев Лилю, он в ту же секунду забыл обо всех своих мучениях, простил ей все измены. Она тоже скучала по нему, радовалась встрече, а прочитав поэму, простила ему все. Мир был восстановлен, Володя вернулся в квартиру Бриков, и все пошло по старому. Но могло ли это продолжаться бесконечно?

Прошло еще семь лет. Внешне его жизнь казалась вполне удавшейся. Он добился всеобщего признания, у него не было никаких конфликтов с властью. После смерти Ленина, глубоко потрясшей его, поэт написал поэму «Владимир Ильич Ленин», которая была прекрасно принята и вскоре напечатана отдельным изданием. Он неоднократно выступал с докладами, которые уже не были такими скандальными, как в молодости. Издавались и другие его произведения, его пьесы ставились в театрах.

Маяковский совершил несколько поездок за границу. Первая поездка состоялась в 1922 году, он посетил Ригу, Берлин, Париж. В 1925 году он снова поехал в Европу, а также побывал в Мексике и Соединенных Штатах. В 1928 году поэт еще раз ездил в Берлин и Париж.

В 1930 году было решено отпраздновать своеобразный юбилей Маяковского: 20 лет творческой деятельности, или, как тогда писали на афишах, 20 лет работы. Настало время подвести итог, и Маяковский задумался: что он сделал за эти 20 лет? В этом году ему исполнялось 37. Он давно уже отказался от своих футуристических взглядов на искусство, что проявлялось в признании творчества Пушкина, Достоевского, Толстого и других классиков русской литературы.

За годы творческой деятельности он успел сделать немало, и не только в литературе. 1 февраля открылась выставка его работ, вскоре после этого прошла премьера пьесы «Баня».

Но личная жизнь не принесла ему радости. Над его желанием иметь нормальную семью, детей смеялись все, и в первую очередь Лиля. Она уверяла, что пока он страдает, он настоящий поэт, но если она родит ему ребенка, он уже никогда не родит ни одного талантливого стиха. Сам Маяковский давно смирился с Лилиными изменами. К чему ему нормальная семья, дети, если долго он не проживет? По свидетельствам очевидцев, он сам неоднократно говорил: «Застрелюсь, покончу с собой. 35 лет – старость. До тридцати лет доживу. Дальше не стану».

И все же он пытался, отчаянно пытался найти женщину, которая понимала бы его так, как Лиля, но не причиняла бы ему столько мучений. Но и Лиля прекрасно осознавала это и была начеку. Все началось с того, что один из его романов неожиданно закончился беременностью девушки. Это случилось в 1926 году, когда Маяковский путешествовал по Америке. Там он встретил Элли Джонс.

Володя, узнав о случившемся, был ошарашен. Да, конечно, он никого не будет любить так же сильно, как Лилю, но ребенок… Разумеется, Маяковский берет на себя всю ответственность, будет присылать деньги. Возможно, дело дошло бы до женитьбы, но Лиля сделала все, чтобы ее Володя как можно скорее забыл об этой женщине. Она применила не раз испытанное средство: пригрозила расставанием. Это было единственное, с чем Маяковский все еще не мог бороться: он не мог жить без Лили, ради нее он был готов отказаться от всего мира.

Речи о женитьбе на Элли больше не было. Маяковский, как верный рыцарь, продолжал всюду ходить за Брик, но становился все печальнее и печальнее. Он понял, что так больше продолжаться не может, это тупик. Лиля имеет над ним безграничную власть. И он стал предпринимать попытки освободиться от этой власти любой ценой. Вскоре он познакомился с библиотекаршем Натальей Брюханенко и влюбился в нее. Через некоторое время они вдвоем уехали отдыхать в Ялту, а Лиля рвала и метала. Она слала ему письма, в которых не переставала спрашивать, любит ли Володинька ее по-прежнему? В Москве все врут, что он хочет жениться, неужели он разлюбил свою Лиличку? Маяковский устало отвечал: да, хочет жениться и жить с Натальей. Возможно, в этот раз Маяковскому хватило бы сил уйти от Лили. К тому же Наталья была очень умной женщиной и прекрасно понимала его внутреннее состояние, но у нее не хватило сил, чтобы бороться с такой стихией, как Лиля.

Брик приехала на вокзал встречать Володю из Ялты. Она стояла на перроне веселая и уверенная в себе. Володя первым вышел из вагона и кинулся целовать Лилю. Затем появилась Наталья… встретилась взглядом с Лилей… Этого оказалось достаточно. Она развернулась и отправилась к себе на квартиру. Одна, без Володи.

Маяковский все чаще стал говорить о самоубийстве как о единственном выходе. Он устал воспринимать весь мир глазами Лили. Она заметила его депрессию, забеспокоилась, начала устраивать вечера, пыталась развлечь его, предлагала почитать стихи. Он читал, все хлопали, восхищались, и Лиля громче всех. Шли недели, Маяковский становился грознее тучи, Лиля не знала, что делать. Наконец, она решила, что поездка за границу поможет ему развеяться. Он отправился в Париж, где вскоре познакомился с красавицей Татьяной Яковлевой. Девушка была действительно невероятно красива и работала моделью у Коко Шанель. У нее было множество поклонников, среди которых – знаменитый оперный певец Федор Шаляпин.

Лиля, разумеется, знала о новом увлечении Маяковского. Более того, именно она спланировала их знакомство: в Париже жила ее сестра Эльза, которая и помогла ей все устроить. Лиля думала, что легкая интрижка поможет Маяковскому снова ощутить вкус жизни. Эльза сообщала сестре о каждом шаге Маяковского в Париже. Также бывало и раньше, когда он приезжал во Францию, и обычно Эльза писала сестре обо всех увлечениях Володи: «Пустое, не беспокойся». Но на этот раз Маяковский, пользуясь тем, что Лиля далеко, предпринял очередную попытку разорвать эту разрушающую его душу связь: он сделал Татьяне предложение.

Эльза сразу же сообщила об этом Лиле, та забила тревогу. Маяковский вернулся в Москву спокойный, веселый и взялся за работу. С Лилей он был очень внимателен, заботлив. Поэт уверенно смотрел в будущее. Брик не знала, что делать, но Татьяна была далеко, во Франции, а Володя здесь, в Москве… Вскоре она показала ему письмо от сестры из Парижа: среди прочего Эльза писала, что приятельница Маяковского, Татьяна Яковлева, приняла предложение руки и сердца от виконта де Плесси.