Срок ультиматума, предъявленного Саддаму Хусейну, истек в четверг, 20 марта 2003 года, в 4 часа 15 минут по московскому времени. Война началась в 5 часов 35 минут утра.

С первых часов война развивалась совсем не так, как все ожидали. Вместо мощных бомбардировок — точечные удары по Багдаду. Вместо многодневной воздушной войны в бой сразу же вступают танки и моторизованная пехота.

Только потом станет известно, что именно происходило в те дни в Вашингтоне, Багдаде и Москве.

6 марта президенту Соединенных Штатов Джорджу Бушу-младшему представили окончательный вариант военной операции в Ираке. Предполагалось, что военные действия начнутся через день после истечения срока ультиматума, 21 марта.

Но в три часа дня 19 марта, в среду, директору Центрального разведывательного управления Джорджу Тенету доложили, что войну можно выиграть одним точным ударом и избежать ненужных жертв среди американской армии и мирных жителей Ирака! Американские разведчики получили сведения о том, где через несколько часов будет находиться Саддам Хусейн и двое его сыновей. Речь шла о бункере на окраине Багдада.

Получить информацию о том, где находится Саддам, было чрезвычайно трудно. Он скрывался даже от своих подчиненных.

Когда в апреле 2003 года американцам сдался в плен бывший начальник иракской военной разведки генерал Зухьяр Талиб Абд аль-Саттар ан-Накиб, он сказал, что в последний раз видел Саддама еще до начала войны. А ведь он входил в ближайшее окружение президента. Главное управление военной разведки (Аль-истихбарат аль-аскерийа) больше походило на наши особые отделы: ведало обеспечением безопасности на военных объектах и контролировало ситуацию в армии…

Джордж Тенет немедля помчался в Пентагон. Министр обороны Соединенных Штатов Дональд Рамсфелд совещался со своим первым заместителем Полом Вулфовицем. Они уже жили по военному графику.

Выслушав Тенета, Рамсфелд схватил телефонную трубку и соединился с коммутатором Белого дома. Он просил о немедленной встрече с президентом. Расписание Буша изменили и освободили время для разговора. Министр обороны и директор ЦРУ приехали в Белый дом.

Примерно в это же время начальник разведотдела Джефф Киммонс передал генералу Фрэнксу это же сообщение, полученное от ЦРУ.

— Надежная информация? — поинтересовался генерал.

— Источник обозначен как заслуживающий доверия, — объяснил разведчик.

Информация поступила от двух агентов из Багдада — это были люди из разведывательной сети, спешно создаваемой ЦРУ внутри Ирака.

— Они продолжают уточнять место встречи, — добавил Джефф Киммонс. — Судя по всему, речь идет о комплексе, который принадлежит первой жене Саддама.

Принесли фотографии, сделанные со спутника. Фрэнкс посмотрел на огромную виллу и сказал:

— Проблема в том, что президент дал Саддаму и его сыновьям сорок восемь часов, на то чтобы они покинули Ирак. Насколько я знаю президента, он от своего слова не откажется. А когда срок ультиматума истечет, Саддам оттуда уже исчезнет.

Тем не менее предусмотрительный генерал распорядился:

— Пусть на авианосцах подготовят полетное задание для ракет. Но я сомневаюсь, что мы получим приказ действовать раньше условленного времени…

В 15.40 в Овальном кабинете у Буша собралась вся команда: вице-президент Дик Чейни, председатель комитета начальников штабов вооруженных сил Соединенных Штатов генерал Ричард Майерс, советник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс, государственный секретарь Колин Пауэлл и руководитель президентского аппарата Эндрю Кард. Словом, собрали всех, кто в Вашингтоне принимает основные внешнеполитические и военные решения.

Возможно, директор ЦРУ Тенет назвал присутствовавшим источник своей информации о местонахождении Саддама Хусейна. Но, скорее, воздержался. Разведка не выдает своих информаторов. И едва ли кто-то в Овальном кабинете требовал от него назвать имя. Но наверняка его спрашивали, какова степень надежности информации. Поэтому Тенет привел с собой сотрудников, которые должны были сообщить президенту свою оценку надежности иракского агента.

На протяжении последних двух лет Ирак был одним из главных объектов работы политической и военной разведок США. Использовались все возможности, хотя их было немного. Безумно трудно, практически невозможно вербовать агентов в тоталитарном государстве, где полно осведомителей госбезопасности. Поэтому информацию о том, что происходило в Багдаде, собирали по крохам.

В первую очередь полагались на сведения, которые добывало Агентство национальной безопасности. Это огромное ведомство занимается радиоэлектронной разведкой; оно прослушивало все радио-и телефонные переговоры в Ираке, вычленяя интересующих разведку абонентов — партийное и военное начальство. Потом переводчики с арабского пытались выудить крохи полезной информации из перехваченных разговоров. По Вашингтону ходили упорные слухи, что спецподразделение «Дельта» сумело установить подслушивающие устройства на подземные телефонные кабели в Багдаде.

Впрочем, в те дни говорили, что вербовщикам ЦРУ удалось подкупить двух информированных офицеров иракской армии. Они и сообщили, что в ночь на 20 марта Саддам проведет военный совет в южной части Багдада.

Потом появились сообщения, что на самом деле ЦРУ получило сведения от иорданской и египетской разведок. Это больше похоже на правду. Спецслужбы тех арабских стран, которые сами ненавидели Саддама Хусейна, рады были помочь американцам, чтобы чужими руками избавиться от этого человека.

Саддам настроил себе большое количество дворцов в Багдаде, но, ожидая войны, не решался появиться ни в одном из них. Все они были известны американской разведке. А он, опасаясь за свою жизнь, скрывался, перебирался из одной безопасной точки в другую.

Под Багдадом проложили сеть подземных ходов, которые соединяли бункеры, способные выдержать прямой бомбовый удар. Только его младший сын Кусай точно знал, где в данную минуту находится хозяин страны. Уследить за Саддамом было невозможно. И вдруг такое точное сообщение…

Три часа в Овальном кабинете президента Соединенных Штатов обсуждалась ситуация.

Нанесение удара означало перенесение плана операции на более ранний срок. Спорили о том, насколько надежна разведывательная информация, и о том, какую пропагандистскую пользу извлечет Саддам, если сведения окажутся неправильными.

— Я колебался поначалу, — рассказывал Буш журналистам, — я боялся, что первой картинкой войны в Ираке, которую увидят телезрители по всему миру, станет раненый внук Саддама Хусейна.

Буш приказал генералу Майерсу связаться по секретному телефону со штабом американских войск в Катаре. Штаб разместился на базе Эс-Сейлийя в предместье столицы Катара городе Доха.

Здесь был нервный центр военной операции, куда сходились все нити информации и управления. В своем кабинете с мощным кондиционером Фрэнкс в реальном масштабе времени получал известия о состоянии собственных войск и разведывательные сводки о положении в лагере противника. В любую минуту он мог связаться с кем угодно, начиная с президента, по телефону или видео. Система закрытой военной связи обеспечивала контакт со всеми, кто мог ему понадобиться.

На огромном плазменном экране отображалось расположение войск. Каждый танк, бронетранспортер, военная машина оснащались приборами системы глобального позиционирования. Месторасположение, направление движения, скорость через спутник передавались на главный компьютер объединенного командования. Фрэнкс видел у себя на экране дивизии и бригады. Управляя компьютером, он мог укрупнить любой участок фронта и увидеть, что делают тот или иной батальон или рота, и в конце концов добраться до одиночной боевой машины пехоты. Это была революция в военном деле.

На другом экране Фрэнкс видел войска противника. У иракцев не было системы глобального позиционирования. Но разведывательные спутники и самолеты следили за иракской территорией не только днем, но и ночью. Инфракрасные объективы цифровых камер позволяли в темноте распознавать силуэты танков, оружий и даже одиночных бойцов. Иракцы и не подозревали, что американские военные в курсе любых их перемещений на фронте и в тылу.

Разумеется, перехватывались и прослушивались все радио-и телефонные переговоры иракских военных.

В Катаре уже была ночь. Операция развертывалась по плану. Спецназ продвигался внутрь страны, а наблюдательные вышки перестали существовать.

Генерал Фрэнкс решил, что он может немного поспать. В свой комнате он включил телевизор, нашел старый фильм с Джоном Уэйном и лег. Он заснул, не успев выключить телевизор. И тут зазвонил телефон военной спецсвязи. Фрэнкс услышал голос председателя комитета начальников штабов Дика Майерса:

— Том, я в Белом доме. Здесь президент, министр Рамсфелд и Тенет. Ты знаешь о цели, которую обнаружили?

— Да, — ответил Фрэнкс.

— Ты можешь ее сейчас уничтожить?

— Сейчас я выясню все детали, — обещал Фрэнкс. — Думаю, нет проблем. А насколько надежна информация?

— Джордж Тенет в ней уверен.

Томми Фрэнкса, которому было поручено командовать военной операцией в Ираке, поставили перед труднейшим выбором. Он должен был отказаться от уже утвержденного плана операции, который сам разрабатывал полгода. В случае неудачного развития событий это грозило осложнениями и большими потерями. Тем не менее генерал Фрэнкс не стал возражать.

Генерал сам любил повторять:

— Любой военный план погибает при первом же столкновении с противником.

В течение часа в район предполагаемого появления Саддама перенацелили двадцать четыре крылатых ракеты.

Большую часть маршрута крылатые ракеты проходят на безопасных режимах полета, укрываясь от систем противовоздушной обороны. А ближе к цели включается приемник спутниковой навигационной информации, который корректирует полет.

Но тут возникло еще одно препятствие. Саддам Хусейн проводил совещание в бункере, построенном немецкими строителями. Сотрудники ЦРУ сообщили, что подземный бункер сделан настолько прочно, что крылатые ракеты его не возьмут — не смогут пробить надежные перекрытия.

Гарантию уничтожения давали только специальные бетонобойные бомбы, снабженные взрывателями, которые срабатывают, лишь когда сама бомба вошла глубоко под землю. Но эти бомбы сбрасывают с самолетов.

Американские военно-воздушные силы располагают машинами, мало заметными для радиолокаторов противовоздушной обороны. Это истребители-бомбардировщики F-117. Ночью, если они летят на большой высоте, то не видны и с земли.

В тот день солнце должно было взойти над Багдадом в шесть часов девять минут. Но уже за полчаса до этого силуэты американских самолетов будут ясно различимы на фоне светлеющего неба, их можно будет заметить невооруженным взглядом. Допустимо ли отправлять эти самолеты на бомбардировку, прежде чем будет уничтожена система ПВО Ирака?

Это был серьезный риск. Если дорогостоящие самолеты собьют, то и летчики погибнут, и получится, что план операции поломали напрасно.

Возникла идея пробить для самолетов безопасный коридор — уничтожить все иракские средства противовоздушной обороны по маршруту полета F-117. Но тут возникла другая проблема: группы спецназа на вертолетах уже проникли внутрь Ирака. Они летели на предельно низких высотах, чтобы не попадать на экраны иракских радаров. Не станут ли они случайной жертвой американских же бомб, расчищающих дорогу для F-177?

Сверили маршруты — выяснилось, что опасности нет.

Но к тому времени один вертолет уже пострадал — завалился набок, когда высаживал группу спецназа и оперативников ЦРУ; их задача состояла в том, чтобы наблюдать за двумя главными мостами через реку Евфрат у стратегически важного города Эн-Насирия и не допустить их уничтожения противником. Через мосты должны были пройти американские части, наступавшие на Багдад.

При аварии вертолета никто не погиб. Группа отошла, а саму машину уничтожили с воздуха, чтобы вертолет не попал в руки иракцев.

Подчиненные доложили генералу Фрэнксу, что два самолета F177 «Ночной ястреб» готовятся к полету с аэродрома в Катаре, они оснащаются бомбами, предназначенными для уничтожения подземных целей.

— Одним самолетом не обойдемся? — поинтересовался генерал Фрэнкс.

— При таком раскладе вероятность поражения цели — пятьдесят процентов, — ответили штабисты. — Нужны две машины.

Фрэнксу опять позвонил председатель комитета начальников штабов:

— Мы мечтаем нанести удар, но президент не хотел бы терять двух летчиков. Каковы шансы?

— Надо сбросить груз не позднее пяти тридцати утра по багдадскому времени, — доложил Фрэнкс. — Следовательно, вылет не позднее трех тридцати. Время полета — два часа с одной дозаправкой в воздухе. Так что мне нужен приказ президента в три пятнадцать, чтобы ребята могли запустить двигатели.

Фрэнкс посмотрел на большие настенные часы. Они показывали два часа двадцать семь минут.

— У нас меньше часа, Дик, — напомнил Фрэнкс.

Через полчаса Фрэнксу доложили:

— Бомбы подвешены. Пилоты с заданием ознакомлены. Они в кабинах. Ждут приказа.

В три часа двенадцать минут Фрэнкс озабоченно сказал своему помощнику:

— Мы выходим из графика.

Тем временем в Белом доме президент Буш спросил окончательное мнение всех, кто находился в Овальном кабинете. Все высказались за немедленный удар по Саддаму: а вдруг удастся все решить в один день и война не понадобится?

— Действуйте, — приказал Буш генералу Майерсу.

Тот немедленно соединился с Фрэнксом:

— Начинай, Том.

В 19 часов 12 минут по вашингтонскому времени президент Соединенных Штатов, он же верховный главнокомандующий, Джордж Буш-младший подписал приказ о начале боевых действий. Весь план военных действий переверстали. Война началась на сутки раньше, чем было намечено.

Шесть американских боевых кораблей, стоявших в Персидком заливе и в Средиземном море, получили приказ перенацелить свои крылатые ракеты «томагавк», которые должны были снести с лица земли построенные над бункером здания. Координаты цели военным передали сотрудники ЦРУ.

Боевые корабли и подводные лодки, находившиеся в Персидском заливе и Красном море, отправили в сторону Багдада еще тридцать крылатых ракет, которые, разделившись, обрушились на три главные цели.

А с аэродрома в Катаре взлетели два штурмовика F-117А «Стелс», взяв на борт сверхмощные бомбы, предназначенные для сокрушения подземных бункеров. F-117 — это первый малозаметный боевой самолет, он еще в первую войну в Персидском заливе продемонстрировал способность преодолевать систему противовоздушной обороны незамеченным.

В 5 часов 35 минут по местному времени в Багдаде раздались первые взрывы.

В 5 часов 44 минуты со ссылкой на американское телевидение российские информационные агентства передали, что над Багдадом завыли сирены и силы ПВО Ирака открыли огонь по неизвестным целям.

В 5 часов 46 минут российские агентства со ссылкой на пресс-секретаря Белого дома Ари Флейшера сообщили, что военная операция в Ираке началась.

В Москве в новостных службах телевизионных компаний дежурные бригады не спали всю ночь. Они приступили к подготовке срочных выпусков и разбудили свое начальство.

За два часа до этого на брифинге в Пентагоне начальник управления оперативного планирования военно-воздушных сил полковник Гарри Кроудер многозначительно сказал журналистам:

— Я думаю, что наш потенциальный противник даже не предполагает, что его ждет.

Полковник сообщил, что в первый же день американские войска сбросят на Ирак в десять раз больше высокоточных бомб, чем в начале войны 1991 года в Персидском заливе. Перед американскими вооруженными силами поставлена задача не только уничтожить врага, но и предотвратить жертвы среди мирного населения и разрушение городов.

Полковника слушали вполуха. В Вашингтоне был уже поздний вечер. За полтора часа до первого удара по Багдаду американским журналистам, дежурившим в Белом доме, намекнули, что сегодня военная операция против Ирака не начнется.

Фотографам и телеоператорам, постоянно снимавшим президента, объяснили, что сегодня они Буша больше не увидят. Они могут расходиться по домам.

В Вашингтоне распространились слухи о том, что даже после истечения срока ультиматума, предъявленного Саддаму, военная операция не начнется по причине песчаной бури, начавшейся в Ираке и Кувейте.

За сорок минут до начала операции пресс-секретарь американского президента подтвердил журналистам, что, по данным американской разведки, Саддам Хусейн не покинул Ирак. Это означает, что он отверг американский ультиматум.

За тридцать пять минут до первого удара по Багдаду журналистам доверительно сообщили, что президент Буш находится на верхнем этаже Белого дома, в своих личных покоях. Он только что поужинал вместе с женой, Лорой Буш, и теперь отдыхает.

Когда оба F-117 подлетели к цели, солнце уже почти поднялось над горизонтом. Сильная облачность скрывала самолеты, но и летчики не видели цели. Наконец они обнаружили просвет в облаках и убедились, что они не промахнулись. Они сбросили бомбы, оснащенные датчиками системы глобального позиционирования. Бомбы ушли глубоко в землю и только потом взорвались. Убедившись, что цель поражена, самолеты вновь ушли за облака и легли на обратный курс.

Бункер, в котором, по мнению разведчиков, находился Саддам, был уничтожен. Первоначально в Вашингтоне полагали, что бомбы поразили цель и диктатор мертв. Позже появились сообщения, что бункер выдержал страшный удар, но Саддама вынесли на носилках. Он был синюшне-бледного цвета, врачи приложили ему к лицу кислородную маску.

Через несколько часов Саддама Хусейна можно было увидеть на экранах багдадского телевидения. Сперва возникли сомнения: может быть, это запись, а диктатор уже мертв? Но он появлялся на экранах вновь и вновь. Стало ясно, что выиграть войну одним ударом не удалось.

После окончания боевых действий место первого удара дважды осмотрели сотрудники ЦРУ и американской армии. Они искали там останки погибших при бомбардировке, чтобы взять образцы ДНК и понять, кого они уничтожили. В конце мая 2003 года американский полковник Тим Мадер сказал журналистам, что биологи ничего не нашли.

Но американские военные считали, что дело того стоило. После внезапного авиаудара Саддам неминуемо должен был потерять уверенность. Откуда американцы узнали, где он находится? Предатель рядом с ним? Или же они все видят с неба? И какое же убежище может считаться безопасным?.. А если главнокомандующий неприятельской армии начинает нервничать и не знает, кому доверять, это уже половина победы.

В нашей стране первыми о войне в Ираке узнали военные разведчики. За тем, что происходило в Персидском заливе, следили 6-е управление (радиоэлектронная разведка) и Центр космической разведки Главного разведывательного управления генерального штаба.

С весны 1997 года военную разведку возглавляет генерал-полковник Валентин Владимирович Корабельников, прослуживший там больше двадцати лет.

Руководители ГРУ по закрытой связи доложили о начале боевых действий начальнику генерального штаба Вооруженных сил России генералу армии Анатолию Васильевичу Квашнину и сообщили на Центральный командный пункт генштаба.

Квашнин, как положено, позвонил Верховному главнокомандующему — президенту России Владимиру Владимировичу Путину и своему непосредственному начальнику министру обороны Сергею Борисовичу Иванову.

Информацию о начале войны президент получил и от Службы внешней разведки. Ее с мая 2000 года возглавляет генерал-полковник Сергей Николаевич Лебедев, такой же кадровый разведчик, как и Корабельников.

Считается, что ГРУ находится в худшем положении, чем Служба внешней разведки — самостоятельное ведомство, которое напрямую подчиняется президенту. А ГРУ все-таки, хотя и главное, но всего лишь одно из управлений в структуре Министерства обороны. Директор СВР регулярно появляется в президентском кабинете и всегда может с ним связаться. Начальник ГРУ обязан соблюдать субординацию и обращаться только к непосредственному начальству. Ему редко предоставляется возможность прямого доклада президенту.

Но это в некоторой степени компенсировалось тем, что начальник ГРУ генерал Корабельников считался человеком тогдашнего начальника генерального штаба Анатолия Квашнина, который в ту пору пользовался доверием в Кремле и запросто обращался к президенту.

В Багдаде продолжали работать резидентуры ГРУ и СВР.

За несколько дней до начала боевых действий в столицу Ирака перебросили две группы силовой поддержки СВР «Заслон» — с задачей обеспечить физическую безопасность российских разведчиков и сохранность секретных материалов резидентуры.

Огромный поток сообщений о ситуации вокруг Ирака шел и по линии бывшего Федерального агентства правительственной связи и информации при президенте. В свое время ФАПСИ было создано на базе технических подразделений КГБ СССР, для того чтобы президент имел еще один независимый источник информации. Президент Путин расформировал ФАПСИ. Как раз накануне иракской войны началась дележка этого ведомства.

Первоначально президент сказал, что ФАПСИ поделят Федеральная служба безопасности и Министерство обороны. На самом деле Главное разведывательное управление генштаба не получило ничего.

Бывшее третье главное управление (радиоэлектронная разведка) ФАПСИ поделили Служба внешней разведки и ФСБ. Федеральной службе безопасности достались также войска радиоэлектронной разведки и второе главное управление (безопасность связи, дешифрование и криптография).

Основная часть наследства ФАПСИ перешла к Федеральной службе охраны, как ни странно это звучит. В нашей стране по давней традиции служба охраны не только обеспечивает безопасность высших чиновников, но и присматривает за ними. Поэтому генерал-лейтенант Власик при Сталине или генерал-лейтенант Коржаков при Ельцине были такими влиятельными фигурами, хотя формально ведали лишь охраной и материальным обеспечением руководителей государства.

Федеральная служба охраны, которая является самостоятельным ведомством, получила бывшее первое главное управление (правительственная связь) ФАПСИ, войска правительственной связи, главное управление информационных ресурсов (вся информация, которая циркулирует в закрытых сетях органов власти), главное управление информационных систем (изучение общественного мнения перед выборами). В составе ФСО образовали Службу специальной связи и информации.

В разгар войны, 5 апреля, президент Путин побывал в штабе космических войск, расположенном на юго-западе Москвы, и провел совещание с руководством Министерства обороны.

Командующий Космическими войсками генерал-полковник Анатолий Николаевич Перминов доложил Верховному главнокомандующему, что обеспечен полный контроль районов возможного старта баллистических ракет и ведется разведка космического пространства. Орбитальная группировка космических аппаратов надежно контролирует ситуацию в мире, и ни один запуск ракеты не пройдет незамеченным.

Происходящее на Ближнем Востоке отображается на дисплеях отдельного узла дальнего радиолокационного обнаружения и предупреждения о ракетном нападении, который расположен в Габале (на территории Азербайджана). На протяжении всей войны российские Космические войска фиксировали пуск каждой американской ракеты.

За действиями американских и британских войск следил весь мир. Казалось, в этой войне не будет никаких тайн и секретов. Но с первого дня начались сюрпризы.

Вместо ожидавшихся массированных бомбардировок американцы применили тактику сочетания точечных ударов и наземных операций, чтобы причинить как можно меньше ущерба иракцам и дать им возможность выйти из войны.

Военные специалисты недоумевали: зачем американское командование сменило тактику?

Удивился даже отставной американский генерал Норман Шварцкопф, который в 1991 году руководил операцией «Буря в пустыне». Он назвал авиаудар по Ираку «странным началом», добавил: действия коалиции идут вразрез с тем, что предлагали военные эксперты.

А на Ближнем Востоке штаб генерала Фрэнкса приступил к выполнению плана операции. Крылатые ракеты обрушились на здания иракского министерства обороны, штабы военно-воздушных сил и противовоздушной обороны. Американские летчики легко ориентировались в иракском небе. Они прошли подготовку на авиабазе Неллис в штате Невада, где, используя все разведывательные данные об Ираке, строили макеты всех важнейших объектов на территории страны.

Иракская ПВО практически бездействовала. Ни один иракский военный самолет не поднялся в воздух, не взлетела ни одна иракская зенитная ракета.

Телевизионные кампании вели прямой репортаж из Багдада. Зрители видели, что ведут огонь только зенитные орудия, не представлявшие опасности ни для крылатых ракет, ни для современных американских истребителей.

В 6 часов 15 минут президент Буш обратился к американскому народу с сообщением о начале военной операции, задача которой — полное разоружение Ирака:

— Американцы, мужчины и женщины, служащие в вооруженных силах, знайте, что мир во всем мире зависит от вас. Надежды угнетенных людей возлагаются на вас. Мы верим в вас. В этом конфликте Америка противостоит врагу, для которого не существует ни военных конвенций, ни моральных принципов. Саддам Хусейн разместил иракские войска и технику в гражданских районах, чтобы использовать ни в чем неповинных мужчин, женщин и детей в качестве живых щитов. Это его последнее преступление против собственного народа. Я хочу, чтобы американцы и мир знали: войска коалиции сделают все, чтобы защитить гражданских лиц. Мы вступаем в Ирак с уважением к его гражданам, к их великой цивилизации и религиозным верованиям. У нас только одна цель — уничтожить исходящую от Саддама Хусейна угрозу и отдать контроль над страной в руки народа. Наш народ вступает в эту войну неохотно. Но граждане США и наши друзья и союзники больше не будут зависеть от преступного режима, который угрожает миру оружием массового уничтожения…

Речь американского президента российские политологи и журналисты восприняли с насмешкой и поспешили предсказать, что война в Ираке поставит точку на его карьере.

Это предсказание не сбылось. Буш добился переизбрания в ноябре 2004 года.

Политическое чутье подсказало Бушу, возможно, верную линию. Увы, именно война делает политика популярным. Избиратели голосуют против тех политиков, которых считают слабыми.

Его отец, Джордж Буш-старший, только выиграл, послав в 1991 году войска в Персидский залив, чтобы выбить иракские дивизии из оккупированного Кувейта. Если старшего Буша и критиковали, то не за войну, а за то, что он не довел дело до конца, не взял тогда Багдад и не сверг Саддама Хусейна.

Это и в нашей стране так. Осенью 1991 года глава правительства Сергей Владимирович Степашин опасался затевать полномасштабную чеченскую войну, хотел ограничиться локальной операцией. Поэтому потерял пост премьер-министра и шанс стать президентом.

Сменивший его Владимир Владимирович Путин, напротив, сказал, что пойдет до конца, пока не уничтожит источник опасности для России. И получил полную поддержку избирателей, несмотря на все жертвы второй чеченской войны.

Рейтинг президента Буша-младшего в первый день войны вырос сразу на пять процентов. Его поддержали шестьдесят семь процентов американцев. Впрочем, его отца, когда тот начал первую войну, поддержали аж семьдесят девять процентов населения Соединенных Штатов.

Телесуфлер — гениальное изобретение. Ведущий смотрит прямо в объектив телевизионной камеры, а видит набранный крупными буквами текст, который ему следует читать.

Я ни разу в жизни не пользовался телесуфлером. Зритель простит оговорку или неудачный оборот. Значительно важнее интонация откровенного разговора. В день, когда началась иракская война, это имело особое значение.

Загорелась красная сигнальная лампочка направленной на меня телекамеры, и я сказал то, что считал необходимым произнести прежде всего:

— В последний раз мы работали в таком режиме, когда террористы захватили «Норд-Ост». Различие состоит в том, что это не наша война. Никаких пагубных последствий для России я не вижу. Меня беспокоит только судьба наших граждан, находящихся в Ираке.

Похоже, в тот день мало кто со мной согласился. Военную операцию в Ираке многие восприняли крайне болезненно.

Почему-то в авангаде борьбы за Ирак оказались российские коммунисты. Как это понимать? Руководители КПРФ защищали Саддама Хусейна, откровенного антикоммуниста, который повесил больше коммунистов, чем любой другой властитель на земле. Возмущались российские муфтии, неужели они не знали, что Саддам сотнями уничтожал шиитских священнослужителей и тысячами — простых верующих?

К нам в студию пришел известный политолог Георгий Сатаров, который был у Ельцина помощником.

— Почему многие политики негодуют из-за военных действий в Ираке больше, чем по поводу гибели наших людей в Чечне? — спросил я гостя. — Интересы Ирака ближе, чем интересы собственного народа?

— Иракский режим политически и психологически близок тем партиям, которые так пекутся о его благополучии, — ответил Сатаров. — Это сталинистского толка режим, неудивительно, что Зюганов обеспокоен его судьбой. А в иракских делах важен только долг Ирака нам в восемь с лишним миллиардов долларов.

— Но долги за оружие страны третьего мира не возвращают, — возразил я. — Это общепринятая мировая практика.

— Да, но в процессе торга в обмен на поддержку американской акции надо было это обсуждать, — настаивал Сатаров. — Хорошо, долг иракцы не вернут, но как насчет нашего участия в освоении иракской нефти после окончания войны?

— Неужели политики говорят так цинично? Вы должны знать их нравы, Георгий Александрович.

— Когда говорят наедине, то говорят именно так. Козыри, даже посредственные, можно и нужно обменивать на реальную выгоду.

— Такое ощущение, что на сей раз эти козыри не были пущены в ход. Российские политики апеллируют исключительно к правовым и моральным категориям — нельзя ничего предпринимать без санкции ООН.

— Так в публичной политике всегда манипулируют моральными категориями! Реальные интересы обсуждаются на закрытых для публики переговорах.

— Наши лидеры хотят, чтобы Саддам уцелел или чтобы американцы его убрали?

— Если говорить о реальной политике, то Россия заинтересована в истощении обеих сторон, в затягивании конфликта, в том, чтобы Америка надолго увязла в Ираке.

Вопрос о судьбе долгов Ирака перед Россией будет обсуждаться на протяжении всей войны. Известный американский финансист Джордж Сорос неожиданно сказал:

— Я буду только рад, если кредиторам Ирака не вернут их деньги. Это станет хорошим уроком — все поймут, что иметь дело с репрессивным режимом опасно, потому что он может быть свергнут, а выданные ему в виде кредитов деньги будут потеряны…

К нам в студию привезли посла Ирака в России Аббаса Халафа. Прекрасно говорящий по-русски, он с самого утра кочевал с канала на канал, обещая американцам, что они неминуемо проиграют:

— Эта война будет долгой и изнурительной.

— Вы не думаете, — спросил я посла, — что удары американской армии окажутся такими сильными, что сопротивление станет невозможным?

— В Афганистане им понадобился месяц, — напомнил посол. — А Ирак не Афганистан. Нельзя сравнивать. У Ирака есть и армия, и ПВО, и народ, готовый защищать свою страну. Дома и стены помогают. Мы воюем у себя дома. Иракская армия будет драться до последнего солдата.

— После войны 1991 года ваша армия усилилась или ослабела? Ведь едва ли удалось купить новое оружие?

— Основные части удалось сохранить. А кроме того, наши ученые — это славные умы, — самодовольно сказал посол. — Не случайно американцы следят за нашими учеными. Они знают, что иракский народ талантливый.

Я подхватил тему:

— Американцы должны бояться ваших ученых, потому что они создают оружие массового уничтожения?

Приняв мой вопрос за похвалу, посол даже не стал опровергать слова насчет оружия массового уничтожения и фактически признал, что Ирак его создавал и что не все его запасы уничтожены:

— Наши ученые готовят не только это оружие. Они готовы дать американцам решительный отпор.

— Вопрос о погоде. Не для того, чтобы перевести разговор в светское русло, а потому что эта тема имеет чисто военное значение. Говорят, у вас уже жарко и пыльно?

— Да, поэтому американцы поспешили начать эту войну. Американская техника выйдет из строя во время песчаной бури.

— Говорят, что, если бы Саддам Хусейн погиб, война сразу бы закончилась. Это так?

— В Ираке не один Саддам Хусейн, — ответил посол. — Мы все Саддамы Хусейны, когда речь идет о судьбе нашей страны. Мы сражаемся за свою страну. На нас напали.

— Но если бы Ирак сразу же исполнил требования резолюции ООН о ликвидации оружия массового уничтожения, войны бы не было.

— Что значит «сразу»? — обиженно заметил посол. — Сразу ничего не бывает.

Тут у посла слетел прикрепленный к лацкану пиджака микрофон. Зрители перестали его слышать. Пришлось прервать интервью. Я со своего места не мог дотянуться, но посол, опытный в телевизионных дебатах, сам ловко прицепил микрофон, и интервью продолжилось.

— Разве не логично было для самого Ирака взять и уничтожить это оружие? — продолжал я допытываться.

Посол, так замечательно говоривший по-русски, вдруг стал запинаться и путаться. Он никак не мог выговорить фразу целиком:

— Они создали безвыходное положение! Их интересует только дешевая нефть! Им был нужен только предлог.

— Господин посол, зачем вы дали им столько удобных предлогов? Инспекторы ООН нашли у вас много хического оружия, биологического оружия, продвинутую ядерную программу. Все бы уничтожили, и нет проблем.

И это посол не стал опровергать. Он теперь уже просто клеймил американцев:

— Да, они взяли на себя роль международного жандарма. Если бы они были более цивилизованными, они бы дали нам больше времени. Еще бы несколько месяцев…

— Ирак — такая древняя цивилизация, должна была показать пример молодым государствам, вроде Америки, и исполнить резолюции ООН. Но все это теперь уже история. Война началась. Чем она закончится?

— Американцы на наземную операцию не пойдут, они боятся потерь в живой силе, — с этими словами иракский посол в Москве покинул студию.

На протяжении недели Аббас Халаф оставался непременным участником всех телепередач об Ираке, демонстрируя завидный оптимизм. А потом куда-то исчез, хотя формально продолжал исполнять обязанности посла. Его отозвали на родину, когда в Багдаде уже всем управляла американская администрация. Уезжая, Аббас Халаф сказал, что готов представлять в России и новую власть, потому что при Саддаме в Ираке был настоящий сталинский режим…

Наш корреспондент, опросив людей на улице, принес поразительный материал. Пожилые люди говорили:

— Это начало третьей мировой. Наша страна не останется в стороне. Я бы своими руками Буша убила…

Почему у многих в стране возникло острое желание вступиться за Ирак — при полном равнодушии к тому, что происходит в Чечне, при сильной антипатии к выходцам с Северного Кавказа? Как возник миф о том, что Саддам — наш друг и союзник? Что же это за друг, который деньги не отдает, а долг Ирака России составил больше восьми миллиардов долларов?

Почему политики вступились за Саддама Хусейна и возненавидели президента Буша-младшего?

В тот день нам в студию позвонили больше пятидесяти тысяч телезрителей. Это значительно больше, чем звонят обычно. Вся страна сидела у телевизоров. Опрос зрителей показал: абсолютное большинство тех, кто счел необходимым сообщить нам свою точку зрения, желали победы Ираку. Что это означает? Антиамериканизм. Ненависть к Соединенным Штатам, которые позволяют себе делать все, что хотят.

Журналисты будили депутатов, которые спешили выразить свое мнение. Депутаты от левых фракций негодовали.

Накануне, 19 марта, в Государственной Думе коммунисты, аграрии и фракция Жириновского устроили скандал, из-за того что нижняя палата отказалась отложить обсуждение законопроектов и устроить обсуждение ситуации в Ираке.

— Америка уничтожает Югославию, уничтожает Афганистан, — прямо в зале Думы митинговали коммунисты. — Нам нельзя отмалчиваться. Нам надо поднять всю страну и сказать агрессии «нет!».

Коммунисты покинули зал заседаний, хотя должны были обсуждаться важнейшие социальные законопроекты. Как выразился депутат от Союза правых сил Борис Надеждин:

— Уважаемые коммунисты, Ирак — Ираком, но надо же думать о пенсионерах!

Не прислушались коммунисты. Четыре недели, пока шли военные действия в Персидском заливе, заботы о собственной стране отошли на задний план. Все занимались Ираком.

Когда боевые действия уже начались, значительное число депутатов Государственной Думы бросились на защиту Саддама Хусейна:

Николай Харитонов, агропромышленная группа, призывал коллег-депутатов:

— Надо хотя бы гражданскую совесть иметь! Практически Ирак — это наша Брестская крепость в мировом, так сказать, масштабе, бьется один на один с такой армадой.

Сергей Решульский, фракция компартии, выступал от имени товарищей-коммунистов:

— Мы предлагаем жестко осудить агрессию США против Ирака. В знак протеста против варварских действий США предлагаем приостановить сотрудничество с парламентами США, Великобритании и Испании. Прекратить всяческое рассмотрение в Госдуме ратификации российско-американского договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов.

— Российские граждане должны бойкотировать американские товары, — закончил свое выступление Решульский.

Виктор Алкснис, «Регионы России», обрушился на президента России:

— Мне стыдно за моего президента. Когда он приходил в Кремль и предлагал чеченцев «мочить в сортире», все думали: вот, наконец, пришел сильный человек. А теперь что мы слышим? Только слова типа «укреплять и наращивать»…

Владимир Жириновский так оценил ситуацию:

— Началась третья мировая война.

В Москве в тот день звучали самые пугающие прогнозы, говорили, что война в Персидском заливе приведет к катастрофическим последствиям для всего мира.

Председатель межведомственного комитета по сейсмологии Российской Академии наук Алексей Николаев предупредил, что бомбардировки нефтяных месторождений могут вызвать серию сильных землетрясений далеко за пределами Ирака.

Главный аналитик Росгидромета Вячеслав Шершаков предсказал, что нефтяные пожары в районе Персидского залива произведут эффект, сравнимый с последствиями применения ядерного оружия:

— Концентрация в атмосфере дыма от массовых пожаров затруднит проникновение солнечных лучей на земную поверхность. Это вызовет понижение температуры на большой территории. В зону риска может попасть и российский Кавказ…

Такую же апокалиптическую картину рисовал директор академического Института географии академик Владимир Котляков:

— Если американцы будут бомбить нефтяные скважины, начнутся пожары. В атмосферу поднимется пепел и другие частицы. Они разнесутся над планетой и создадут «экран», не пропускающий солнечные лучи. Станет холоднее.

Многие люди восприняли войну в Ираке как предвестие мировой катастрофы.

Только министр по атомной энергии Александр Румянцев немного успокоил сограждан, объяснив, что снаряды с обедненным ураном, состоящие на вооружении войск антииракской коалиции, не представляют опасности для экологии:

— Уран используется в снаряде как прочный металл, способный пробивать броню. На экологию и уровень радиации применение снарядов с обедненным ураном не влияет.

В Нью-Йорке, в Организации Объединенных Наций, Соединенные Штаты и Великобритания распространили письма с обоснованием своей военной операции в Ираке. Они ссылались на «нарушение Ираком условий прекращения огня», принятых после первой войны в Персидском заливе.

Военные действия американские дипломаты назвали «адекватным ответом и необходимым шагом для защиты международного сообщества от представляемой Ираком угрозы и восстановления международного мира и безопасности в регионе».

В Москве на совещании с силовыми министрами в Кремле президент Путин зачитал большое заявление. Он сказал, что военная акция Соединенных Штатов ничем не оправдана, что Ирак не представлял никакой опасности, поэтому Россия настаивает на скорейшем прекращении военных действий.

Вооруженные силы России 20 марта не были приведены в повышенную степень боевой готовности. «В целом армия и флот находятся в обычном режиме», — сообщила пресс-служба Министерства обороны. Только были приняты дополнительные меры по охране спецобъектов.

Вечером в нашей телестудии появился депутат Государственной Думы Михаил Михайлович Задорнов, бывший министр финансов, один из лучших российских экономистов.

Мы его спросили: действительно ли главная цель Соединенных Штатов — взять под контроль иракскую нефть?

Задорнов не скрыл улыбки:

— Весь доход от иракской нефти — десять миллиардов долларов в год. Стоимость войны составит не меньше ста миллиардов. То есть, чтобы компенсировать эти расходы, надо минимум десять лет забирать у Ирака все доходы от нефти! Что невозможно. Столько лет они не смогут находиться в Ираке…

В тот день американским войскам пришлось еще раз изменить план. Морские пехотинцы тоже вступили в бой на сутки раньше условленного срока. Как только от разведки поступили сведения о том, что иракцы поджигают нефтяные скважины, морским пехотинцам пришел приказ выступать.

Причем им дали всего полтора часа на подготовку, в восемь часов вечера они выступили, чтобы не дать Саддаму уничтожить нефтяную промышленность, которая понадобится потом для восстановления страны.

Когда мы в студии ТВЦ вечером, с восьми до десяти, продолжали работать в прямом эфире, пришли сообщения о переходе войск коалиции через иракскую границу.

Я не верил своим глазам. Если это действительно так, значит, американские войска почему-то уверены, что иракская армия не сможет оказать сопротивление наступающей коалиции.

— В таком случае эта война будет даже еще короче, чем мы предполагаем, — сказал я, обращаясь к нашим зрителям.

Но прогнозы наших военных специалистов были полны скептицизма. Российские генералы считали, что американцы не способны воевать.

Генерал армии Михаил Моисеев, который в 1988—1991 годах был начальником генерального штаба:

— Блицкрига не получится. Климатическая ситуация неблагоприятная: начинаются бури, уже взорвано более двух десятков скважин. Я жду, что скажет мусульманский мир. Думаю, не останется в стороне влиятельная Саудовская Аравия, всколыхнутся Кавказ и Средняя Азия. Американцы со времен войны Севера и Юга в боевых действиях практически не участвовали. Во Вьетнаме потерпели крах, в Афганистане наземные боевые действия проводили местные жители. В Ираке же воевать придется самим американцам…

Генерал-лейтенант Герой России Владимир Шаманов, бывший командующий группировкой федеральных сил в Чечне, а тогда губернатор Ульяновской области:

— Одно могу сказать: американцам быстро не решить проблему — мусульманский мир будет реагировать на это вторжение. Решение США напасть на Ирак — это начало конца Америки.

Больше всех отличился генерал-полковник запаса Леонид Ивашов, бывший начальник управления международного сотрудничества Министерства обороны:

— Молниеносной войны не будет, это точно. Не будет война и бесконтактной — таким путем ни в Югославии, ни в Афганистане политические цели достигнуты не были. Встретив сопротивление иракцев, Вашинтон пойдет на применение оружия массового уничтожения. Скорее всего, это будет ядерное оружие. Ядерное оружие нужно прежде всего для того, чтобы парализовать систему управления страной. Это будут глубинные ядерные заряды малой мощности для уничтожения бункеров…

И такие специалисты определяли политику российского Министерства обороны…

Потом генерала спросили, почему не оправдался его прогноз относительно ядерного оружия. Генерал Ивашов как ни в чем не бывало ответил:

— Это не произошло исключительно потому, что Пентагон смог решить все поставленные задачи операции с применением обычного оружия.

Вопрос о применении ядерного оружия отпал еще в первую войну в Персидском заливе. Тогда министр обороны Дик Чейни, не уверенный, что американским экспедиционным силам удастся так легко справиться с многочисленной армией Ирака, задал своим генералам вопрос о ядерном оружии.

— Давай даже не будем об этом думать, — ответил председатель комитета начальников штабов Колин Пауэлл. — Ты знаешь, как опасно выпускать джинна из бутылки.

Но все же Колин Пауэлл приказал разработать план использования ядерного оружия. Сам он сильно сомневался в разумности этой идеи. Пауэлл очень осторожен и не любит нерациональных поступков. Одно из его правил: проверяй мелочи, детали. Он тщательно взвешивает все «за» и «против». Он совершенно не похож на сумасбродного генерала.

Военные аналитики доложили генералу Пауэллу: чтобы уничтожить хотя бы одну танковую дивизию, расположенную в пустыне, нужно использовать довольно много небольших тактических ядерных зарядов. Это было бы неэффективно. Пауэлл показал расчеты Чейни, и министр согласился с ним. План применения ядерного оружия был уничтожен…

Пожалуй, из всех российских военных экспертов только генерал-майор Владимир Слипченко, академик Академии военных наук, признал:

— Просчитались все. Военные, включая разведку, аналитики, эксперты, политики. Никто не смог точно определить истинное влияние режима Саддама Хусейна на иракское общество и его армию, дать правдивую информацию о боеспособности армии, ее боеготовности. Оказалось, что иракский режим абсолютно не держит внешнего напора. Он сложился, как карточный домик. Слова о его могуществе оказались на поверку мифом. Хотя до этого все, кто бы там ни побывал, в один голос твердили, что иракский народ под руководством Хусейна непобедим…

Сам генерал Слипченко писал накануне войны, что главная цель американцев — «широкомасштабное натурное испытание новейших образцов высокоточного оружия. Все остальные цели или сопутствующие, или откровенная дезинформация».

Генерал Слипченко уверенно предсказал, что американцы будут бояться смертников-шахидов, но «иракскую армию они полностью уничтожат. Практически все военнослужащие Ирака погибнут. Это будет страшная бойня»…

Генералу была понятна логика Саддама. Иракский властитель сделал ставку на мировое общественное мнение. Он считал, что, как только мир увидит множество трупов на улицах иракских городов, все поднимутся против Соединенных Штатов и Бушу придется прекратить войну.

В Багдаде во время воздушных налетов даже не выключали освещение. Иракцы хотели показать, что американская авиация бомбит мирный город и гражданское население.

Задача Саддама состояла в том, чтобы потерь было как можно больше. Задача американцев состояла в том, чтобы минимизировать потери.

У нас в студии появился еще один частый гость всех российских телевизионных каналов — шеф бюро катарского телевидения «Аль-Джазира» в Москве Акрам Хузам.

— Американцы не знают, что делать, — говорил он. — Они в очень сложном положении. Потери у американским солдат будут колоссальные. Республиканской гвардии Ирака остается только одно: сражаться до последнего.

— Если Саддама убьют, война продолжится?

— Да, — уверенно ответил Акрам Хузам. — Народ Ирака не будет терпеть оккупантов.

— Есть у Саддама реальный союзник, готовый прийти к нему на помощь?

— Нет. Я был когда-то в Ираке, там хорошо жили. Теперь нищенствуют. Виновник — Саддам. Кто же его будет любить?

Центральное командование войск антииракской коалиции разместилось в Катаре. Там находился генерал Томми Фрэнкс.

Непосредственно американскими войсками командовал генерал-лейтенант Уильям Уоллес, командир 5-го корпуса. Его штаб располагался в соседнем Кувейте. Там, в секретном бункере, он вместе со своими офицерами сидел перед экранами компьютеров. Это была первая война, которой генералы руководили с помощью компьютерной техники и электронной почты.

В 1991 году численность войск антииракской коалиции достигала почти семисот тысяч, в 2003-м собрали примерно треть — всего двести с лишним тысяч солдат и офицеров. Тогда в пустыню пригнали пять тысяч танков, в 2003-м — в несколько раз меньше. В военных действиях антииракской коалиции принимали участие больше тысячи боевых самолетов и пять авианосных групп.

Российские военные аналитики, изучая эти цифры, считали, что таких сил явно недостаточно для успешной войны против Саддама Хусейна.

Вооруженные силы Ирака насчитывали четыреста с лишним тысяч человек, две тысячи танков (в основном советского производства) и столько же артиллерийских орудий. Кроме того, Ирак мог мобилизовать еще столько же обученных ополченцев. Оружия, закупленного в Советском Союзе, хватало на всех граждан страны.

Разумеется, иракская армия уступала войскам коалиции в тяжелом оружии, располагая устаревшими самолетами и танками, но, оборонясь на своей территории, могла бы успешно отражать атаки малочисленных экспедиционных сил и нанести значительный ущерб живой силе и технике противника. Вот поэтому российские разведчики и военные до последнего вообще полагали, что до настоящей войны дело не дойдет. Американцы блефуют, они подтягивают войска к Ираку, для того чтобы давить на Саддама Хусейна…

Когда после первого же ракетно-бомбового удара американские и британские войска перешли иракскую границу, российские военные были поражены. Значит, американцы и в самом деле намерены провести наземную операцию?

Войска коалиции вошли в Ирак со стороны Кувейта. Турция не хотела пропустить американцев через свою территорию. Открытие северного фронта коалиции пришлось отложить. Американцев это не беспокоило. Саддам до последнего боялся, что его атакуют с турецкой территории, и держал на севере тринадцать дивизий.

Части американской 1-й дивизии морской пехоты подошли к городу-порту Умм-Каср. Они блокировали город, но не спешили его брать.

Семьдесят пять офицеров штаба дивизии расположились за персональными компьютерами в большой столовой на секретном командном пункте в Кувейте. На экранах голубым цветом отображалось местоположение всех частей и подразделений иракской армии — до уровня роты. Это позволяло штабу почти безошибочно руководить действиями своих подразделений.

В ответ на бомбардировки иракцы запустили ракету СКАД в сторону Кувейта. Штабные офицеры надели противогазы и наглухо задраили герметически закрывающиеся двери. Предполагали, что обстрел будет длительным и Саддам пустит в ход химическое оружие.

Запуск ракеты через две секунды засек один из американских кораблей в Персидском заливе и передал сообщение в центр ПВО, располагавшийся в Катаре. Радары повели иракскую ракету. Через четырнадцать секунд компьютеры выдали огневое решение, взлетели две зенитные ракеты «Пэтриот» и сбили СКАД над пустыней.

Двадцать семь батарей ракетно-зенитных комплексов «Пэтриот» разместили в Кувейте, Бахрейне, Катаре, Саудовской Аравии и Иордании. В тот день иракцы выпустили еще четыре СКАДа в сторону Кувейта. Два сбили, одна ракета упала в залив, другая рухнула в пустыне и не взорвалась.

Генерал Фрэнкс приказал поднять в воздух истребители F-16. Они нашли и уничтожили две пусковые установки иракских ракет, сбросив на них кассетные бомбы.

Стала ясна тактика американцев, которые старались избегать уличных боев. Опыт войн на территории бывшей Югославии и в Чечне показал, что бой в городе сулит много потерь, разумнее их избежать.

В городе танки и артиллерия — плохой помощник, солдат очень уязвим. Особенно опасны снайперы. Именно они определяют в городе боевую обстановку.

Уже разрабатываются приборы, которые позволяют понять, откуда пущена пуля. Действует прибор так. Звуковая волна пролетающей пули улавливается акустическим датчиком, и компьютер определяет почти точное местонахождение снайпера.

Важно иметь возможность воевать ночью. Нынешние приборы ночного видения просто усиливают изображение, все становится ярче. Но, если в этот момент кто-то включит свет, солдат с прибором ночного видения просто ослепнет на некоторое время.

В городе в бою за здание легко убить случайного человека. Поэтому разрабатываются датчики, которые позволят установить, что за стеной находится человек…

Но это дело будущего, а в иракской войне войска коалиции просто окружали город и двигались дальше.

Они следовали приказу генерала Фрэнкса. Он требовал, чтобы войска продвигались вперед, не беспокоясь о том, что происходит на флангах и в тылу:

— Скорость убивает врага.

Американцы действовали настолько быстро, что иракским войскам удалось поджечь лишь несколько нефтяных скважин.

Передовые части американской 3-й механизированной дивизии — после артиллерийской подготовки и ударов армейской авиации — подошли к важнейшему городу-порту Басра. Численность 3-й дивизии превышала шестнадцать тысяч человек, на ее вооружении состояли двести с лишним танков, около трехсот боевых машин пехоты и почти полсотни вертолетов.

Самолеты и артиллерия уничтожали иракские радиостанции, релейные линии связи, штабные здания, лишая иракских командиров возможности узнать обстановку, связываться между собой и вовремя отдавать приказания. В эфире шла радиовойна: американцы глушили целые диапазоны, забивая иракские радиостанции.

Представители коалиции сообщали, что целые подразделения 51-й иракской дивизии уже сдались в плен. За войсками коалиции следовала американская военная полиция, которая устраивала временные лагеря военнопленных.

Министр обороны Рамсфелд многозначительно говорил:

— Народ Ирака понимает, что дни Саддама Хусейна и его режима сочтены. Поэтому некоторые иракские офицеры, занимающие заметные посты в вооруженных силах и в республиканской гвардии, вступили с нами в переговоры, чтобы спасти себя.

В реальности пленных было поначалу не так много, как сообщалось. Рассказы о пленных и о тайных переговорах были частью плана психологической войны.

В Западный Ирак незаметно вошли части специального назначения. Главная задача состояла в том, чтобы найти стартовые позиции ракет СКАД и не позволить Саддаму нанести удар по Израилю. Если бы Саддам опять атаковал Израиль, как это было в первую войну в Персидском заливе, премьер-министр Ариэль Шарон мог отдать приказ об ответном ударе. Именно на это рассчитывал Саддам. Ему хотелось представить дело так, будто на него напали израильтяне, и потребовать помощи со стороны всего арабского мира.

Выстрелить по Израилю ему не удалось.

Американцы и британцы начали массированные бомбардировки и ракетные обстрелы важнейших военных объектов на территории Ирака, прежде всего в Багдаде. В них участвовали не только палубная авиация авианосных групп, но и стратегические бомбардировщики с американских авиабаз и даже с территории Соединенных Штатов, откуда прилетали тяжелые бомбардировщики «Б-2А» «Спирит».

Первые дни иракская ПВО еще действовала, зенитки палили, стволы раскалялись от выстрелов, но сбить американские и британские самолеты не могли — те летали на слишком большой высоте. Время от времени взлетали и зенитные ракеты советского производства, но это были фактически холостые выстрелы. Чтобы навести ракету на цель, надо было включить радары, но они мгновенно уничтожались вместе с операторами. Поэтому уцелевшие иракские радиолокаторные станции молчали.

Весь мир наблюдал за войной по телевизору: телекомпании вели прямой репортаж о ходе боевых действий. Такого никогда еще не было. Мир видел, что, несмотря на бомбардировки, в Багдаде продолжается почти нормальная жизнь. Никакого затемнения, город освещен, люди спокойно ездят на машинах, ходят по улицам. Как это было не похоже на привычные представления о воздушной войне.

Электростанции и вся городская осветительная сеть Багдада была исключена из списка воздушных целей.

— Если мы начнем войну, Томми, — сказал Буш генералу Фрэнксу, — то мы не собираемся разрушать Ирак. Мы хотим освободить страну от Саддама Хусейна.

Воинские части располагали собственными генераторами, так что, если бы Багдад остался без электричества, военные бы не пострадали. А для гражданского населения это была бы катастрофа, особенно для больниц и госпиталей.

Поначалу авиаудары были очень точными. Иракцы говорили о раненых и убитых среди мирных жителей, но когда привозили журналистов в больницы, те видели, что им показывают обычных больных. Еще до начала войны американский государственный секретарь Колин Пауэлл рассказывал журналистам, что, если война все-таки начнется, будут приняты меры, для того чтобы избежать потерь и сохранить экономику Ирака, которая принадлежит иракскому народу.

Конечно, к сожалению, война без жертв не бывает. Случались и настоящие трагедии, когда, скажем, в багдадский рынок попали две американские ракеты, и погибли ни в чем не повинные люди. Бывали ошибки, но в основном сверхточные бомбы все-таки попадали именно в цель.

Впрочем, «умные» бомбы, продемонстрированные в Персидском заливе в 1991 году, оказались не такими уж умными. Их невозможно было использовать в плохую погоду, ими нельзя было стрелять с большого расстояния, или пилот должен был наводить их на цель, оставаясь в зоне поражения средствами ПВО.

Всего восемь процентов боеприпасов, использованных в Персидском заливе, относились к категории «умных». Многие из них не попали в цель. И тогда тяжелые бомбардировщики «Б-52» уничтожали иракские войска ковровыми бомбардировками.

В сентябре 1995 года высокоточное оружие использовали в Боснии, чтобы прекратить там гражданскую войну. Трехнедельные боевые действия, в которых сорок процентов использованных боеприпасов были высокоточными, заставили армию боснийских сербов согласиться на переговоры. Эта военная операция закончила трехлетнюю кровавую войну в Боснии.

Американские военно-воздушные силы поразили тогда девяносто семь процентов указанных целей. Такими результатами в Персидском заливе похвастаться не могли.

За эти годы на вооружение американской армии поступало все больше боеприпасов, действующих по принципу «выстрелил — забыл»: то есть наводчик, послав ракету или бомбу, тут же может переключиться на уничтожение следующей цели, а выпущенная ракета или сброшенная бомба наводятся с помощью Системы глобального позиционирования, позволяющей с помощью спутников абсолютно точно определить их местонахождение. Это, в частности, позволяет пилотам после сброса бомб отворачивать в сторону и спасаться от огня противника.

Во вторую войну в Ираке высокоточного оружия было уже восемьдесят процентов. В значительной степени это произошло благодаря развитию спутниковой связи, которая позволяет управлять значительно большим количеством оружия.

Представители коалиции сообщили о двоих убитых американских морских пехотинцах. Да еще ночью в ходе операции по захвату полуострова Фао рухнул вертолет корпуса морской пехоты «СН-46» «Си-Найт», погибли восемь британских морских пехотинцев и американский экипаж — четыре человека. Это были первые крупные потери.

Данные о потерях сообщались каждый день, хотя российские военные, видимо, по собственному опыту, не верили официальным данным. Наши военные постоянно предполагали у американцев большие потери, чем те сообщали.

Отечественный опыт к американским реалиям неприменим. В Соединенных Штатах имена всех погибших, пропавших без вести и оказавшихся в плену, немедленно публикуются, и в тот же день об их судьбе извещают родных. Иное в этой стране невозможно.

Посол Ирака в Москве Аббас Халаф сообщил, что сбиты три американских вертолета. Саддам Хусейн назначил награду за каждый сбитый самолет и вертолет коалиции, а также за каждого убитого или плененного солдата противника. За американский самолет Саддам обещал сто миллионов динаров (пятьдесят тысяч долларов по обменному курсу на тот день), за вертолет — пятьдесят миллионов, столько же за взятого в плен солдата врага и вполовину меньше за убитого.

Иракский посол твердо сказал, что наземная операция американцев провалилась:

— Американские пехотинцы на территории Ирака смогли продвинуться лишь на двести метров и столкнулись с жестоким отпором со стороны иракских войск. Американские и британские войска продвигаются по пустынной местности и выдают это за победоносное шествие.

Соединенные Штаты обратились ко всем странам, где есть иракские посольства, с просьбой закрыть их. Представитель государственного департамента Ричард Баучер пояснил:

— После смены режима в Багдаде новые иракские власти назначат временных представителей, и дипломатические миссии смогут вновь открыться, чтобы представлять настоящие интересы иракского народа, а не интересы коррумпированного режима.

Москва отказалась это сделать.

Министр финансов США Джон Сноу предупредил:

— Мы начинаем всемирную охоту за кровавыми деньгами, которые Хусейн и его окружение украли у иракского народа.

В Москве Государственная Дума призвала созвать специальную сессию Генеральной Ассамблеи ООН для обсуждения ситуации вокруг Ирака. Дума предложила «поставить в Совете Безопасности вопрос о вводе в Ирак сил ООН по поддержанию мира для разведения воюющих сторон».

Перед депутатами выступил министр иностранных дел Игорь Иванов, который сообщил, что Россия попросила юристов ООН квалифицировать акцию Соединенных Штатов и Великобритании в Ираке.

— Силы зла и насилия методично и целенаправленно развязывают войны, — заявил в Минске президент Белоруссии Александр Лукашенко. — Мне пришлось видеть лицо нынешнего агрессора в Югославии, и теперь мы все видим это лицо в Ираке. Вместе с подавляющим большинством государств мира мы поддержим народ Ирака в эти трагические дни.

День начался с массированных бомбардировок. Американские и британские самолеты взлетали с пяти авианоносцев и тридцати военных баз в разных странах. В сутки на Ирак обрушивалось больше крылатых ракет «томагавк», чем за всю первую войну в Персидском заливе.

Авиаудары наносились по военным штабам и линиям связи, чтобы нарушить управление и помешать Саддаму отдавать приказы своим военным.

Иракцы пытались поджигать в городах запасы нефти, в надежде что густой дым помешает американской авиации. Но авиации это не мешало, «умные» бомбы наводились по сигналам со спутников.

Продолжалась массированная кампания обработки иракских войск, чтобы они сдавались. Умело распространялись слухи о том, что уже идут переговоры о сдаче с командованием республиканской гвардии, последней надежды Саддама.

Американо-английские войска сообщили, что захватили город Умм-Каср (как выяснилось, полностью город удалось взять только 25 марта), два аэродрома, блокировали город Басру, оседлали мост через реку Евфрат.

В первые дни американские и британские сухопутные силы успешно продвигались в глубь территории страны, не встречая организованного сопротивления. Но через несколько дней сопротивление усилилось.

Российские военные удовлетворенно комментировали: иракцы выбрали правильную тактику. Они избегали боев на открытой местности, где у них не было никаких шансов, и укрывались в городах, где американское преимущество в боевой технике было не так ощутимо. Но иракские войска практически не предпринимали попыток перейти в контрнаступление.

Над Персидским заливом столкнулись два британских вертолета «Си кинг», погибли семь человек — шесть британцев и один американец. Расследование показало, что виноваты пилоты. Пока что самые большие потери в этой войне коалиция несла в результате катастроф и трагических случайностей.

Части 3-й механизированной американской дивизии захватили мосты через Евфрат, которые иракцам не удалось взорвать, и начали марш к городу Эн-Наджаф.

Около тысячи иракцев попали в плен. Многие просто сложили оружие и разбежались. Но американцы признались, что некоторые иракские части продолжают упорно сражаться.

Это был трудный день для американцев: несколько морских пехотинцев погибли, несколько попали в плен в районе города Эн-Насирии. Багдадское телевидение показало пятерых пленных — они выглядели довольно жалко: ни следа привычной американской выправки и уверенности в себе.

У телезрителей возникло отчетливое впечатление: такие вояки не победят иракцев. Значит, у американцев все пошло не так, как они рассчитывали…

Только потом стало известно, что в плен угодили солдаты 507-й роты тылового обеспечения, чья задача не воевать, а снабжать армию.

Американцы попытались навести справки о судьбе пленных через посредство Международного комитета Красного Креста.

Это чисто швейцарское учреждение. Комитет существует на пожертвования. В списке жертвователей все крупные государства. Пожертвования Красному Кресту — не только дело чести, но, прямо скажем, выгодное помещение капитала. Никогда не знаешь, где и когда твоим гражданам понадобится помощь, которую может оказать только Красный Крест. Он опирается на отдельную главу международного права, которая включает в себя четыре женевские конвенции и два протокола к ним. Эти шестьсот статей международного права — попытка привнести в наш жестокий мир хотя бы частичку гуманности.

Гуманная миссия Международного комитета запрещает ему занимать чью-то сторону в конфликтах. Его долг — помогать всем, кто нуждается в помощи. Все раненые, все пленные, все заключенные одинаковы для Международного комитета. В жизни не все принципы удается строго соблюдать, но именно репутация комитета делает его уникальным учреждением. Хорошими отношениями с ним обычно дорожат все режимы, самые диктаторские и варварские.

Председатель комитета начальников штабов генерал Ричард Майерс возмущенно сообщил журналистам, что иракские власти не пустили к пленным сотрудников Международного комитета красного креста, то есть нарушили Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными…

Утром в одном из военных лагерей американский солдат Ахсан Ахбар, афроамериканец, забросал штабную палатку гранатами. Капитан Кристофер Сейфер погиб, пятнадцать военнослужащих были ранены. Через несколько дней в госпитале скончался еще один офицер — майор Грегори Стоун.

Оказалось, что Ахсан Ахбар недавно принял ислам и гранатами протестовал против войны в Ираке.

Ислам в Соединенных Штатах активно принимают темнокожие американцы. Для них это выражение протеста против белой Америки и символ возвращения к африканским корням.

Еще в семидесятые годы по всей Америке началось активное строительство мечетей — в основном на деньги, которые давали Саудовская Аравия, Ливия и Ирак. В настоящее время в Соединенных Штатах существует две с лишним тысячи исламских учреждений — мечети, учебные заведения и издательские центры. Многие черные американцы, принявшие ислам, Америку ненавидят. Лидер экстремистской организации темнокожих американцев «Нация ислама» Луис Фаррахан приезжал к Саддаму Хусейну как к единомышленнику…

В тот день неприятности буквально преследовали американцев. По ошибке выстрелом из зенитно-ракетного комплекса «Пэтриот» сбили британский самолет «Торнадо» GR-4. Оба пилота погибли.

Багдадское телевидение рассказало, что иракский крестьянин сбил американский вертолет «Апач» из охотничьего ружья. Его показали на фоне поврежденного вертолета. Торжествующие дикторы сообщили, что Саддам наградил его орденом и выдал крупную денежную премию. По расценкам за уничтоженную боевую технику врага крестьянину полагалось около тридцати тысяч долларов.

Масса людей поверили в это и издевались над американцами — на что годится их армия, если боевой вертолет может сбить любой крестьянин? Значит, правильно говорят, что американцы ни на что не годятся как солдаты.

Уже после крушения саддамовского режима стали известны подробности этой фантастической истории.

Ранним утром иракский крестьянин Али Абид бен Мангаш обнаружил у себя на поле потерпевший аварию американский вертолет «Апач» без экипажа. Он сообщил местному начальству.

Вскоре приехали партийные пропагандисты, радостные, в сопровождении телевизионной группы. Крестьянину было велено рассказать, что он сбил вертолет из охотничьего ружья, а помогал ему семилетний внук. Это должно было символизировать силу народного сопротивления. Потом кадры с внуком все-таки не пустили в эфир.

В один день крестьянин стал знаменитым на весь мир. Но Саддам обманул его. Ни денег, ни ордена крестьянину не дали. Однако об этом никто не знал! Земляки же завидовали счастливчику. В середине апреля его дом обчистили. Грабители, видимо, рассчитывали на пожалованные Саддамом миллионы. Миллионы они не нашли, забрали, что было. Несчастный крестьянин лишился имущества…

Кстати, поврежденный вертолет «Апач» американцы сами уничтожили с воздуха, пока иракцы не успели снять с него оборудование.

В первый день войны Саддам Хуссейн, показанный багдадским телевидением, выглядел очень плохо. 24 марта он вновь появился на экранах и выглядел заметно лучше. Он перечислил имена иракцев, павших смертью мучеников на поле боя, и обратился к единоверцам:

— Арабы! Мусульмане всего мира! Мы просим вас поддержать нас в нашей борьбе с мировым злом, объединиться против общего врага ислама!

Саддам призвал исламский мир к джихаду и обещал, что иракская армия победит. Он объяснил свою тактику: иракцы затянут войну, затащат захватчиков в трясину и задушат.

В Каире открылась встреча министров иностранных дел государств, входящих в Лигу арабских государств. Предполагалось, что арабские страны единодушно осудят агрессию против Ирака. Но Саддама поддержал только министр иностранных дел Сирии Фарук Шараа.

Представитель Кувейта, напротив, потребовал осудить обстрел территории его страны иракскими ракетами. Девяносто процентов кувейтцев твердо рассчитывали, что уж новая-то война точно закончится свержением багдадского режима.

На стороне Кувейта выступили Египет и Иордания. Президент Хосни Мубарак откровенно говорил, что больше всех в этой войне виноват сам Саддам Хусейн. Иордания уже выслала всех иракских дипломатов из страны, а двоих арестовала по обвинению в организации террористической группы, которая собиралась отравить воду, предназначенную для американских военнослужащих.

Американцы пустили в ход беспилотные самолеты-разведчики «Предэйтер» («Хищник»), которые впервые использовались во время военной операции в Афганистане. Самолет оснастили управляемыми ракетами «Дьявольский огонь» для уничтожения бронированной техники и превратили во фронтовой штурмовик, способный поразить любую движущуюся цель на поле боя.

Части 3-й американской механизированной дивизии подошли к городу Кербела. С начала войны в плен попали уже три тысячи иракских солдат. Иракские войска не могли противостоять наступающим войскам коалиции, их уничтожали раньше, чем они успевали приблизиться к американцам или британцам на расстояние выстрела.

В Москве Государственная Дума отложила ратификацию российско-американского договора о сокращении ядерных боеголовок — в знак протеста против войны в Ираке. Военные специалисты заметили, что этот договор, подписанный в мае 2002 года, нужен прежде всего России. Договор накладывает на Соединенные Штаты обязательство сократить в 2012 году число ядерных боезарядов примерно до двух тысяч, что избавляет Россиию от необходимости тратить колоссальные деньги на поддержание ядерного паритета с американцами.

24 марта стало известно о настоящем скандале, который разразился между Америкой и Россией.

Еще в субботу, 22 марта, российского посла в Вашингтоне Юрия Ушакова пригласили в государственный департамент, чтобы заявить протест по поводу «незаконных поставок» российского оружия в Ирак.

А в понедельник скандал сделали достоянием мировой общественности.

Пресс-секретарь американского президента Ари Флейшер заявил на очередном брифинге в Белом доме:

— Соединенные Штаты располагают свидетельствами того, что российские компании оказывали помощь Ираку и поставляли иракскому режиму противотанковые ракеты, приборы ночного видения и постановщики помех для системы глобального позиционирования. Эти действия крайне нас огорчают. Мы довели свою обеспокоенность до российских властей. Мы потребовали от них немедленно прекратить подобную практику…

Представитель государственного департамента Бренда Гринберг выразила протест, в связи с тем что у иракцев оказалось российское военное снаряжение, представляющее «прямую угрозу для американских войск и всей коалиции».

В Вашингтоне утверждали, что в обход санкций ООН московская компания «Авиаконверсия» снабжала иракцев приборами создания радиоэлектронных помех, а тульское «Конструкторское бюро приборостроения» — новейшими противотанковыми ракетными комплексами «Корнет-Э», которыми были подбиты два танка «Абрамс». Ракеты наводятся по лазерному лучу и позволяют пробивать любую броню, даже оснащенную динамической защитой.

Российские власти с возмущением отвергли обвинения.

Министр иностранных дел Игорь Иванов заявил:

— Россия неукоснительно выполняла все международные обязательства и не поставляла в Ирак никакого оборудования, в том числе и военного, в нарушение санкций ООН.

Президент Путин в телефонном разговоре с президентом Бушем сказал еще более твердо:

— Речь идет о бездоказательных публичных утверждениях, способных нанести ущерб отношениям между двумя странами.

Неизвестно, какой реакции ожидали американцы, но посол Соединенных Штатов в России Александр Вершбоу публично выразил свое разочарование:

— Мы рассчитывали, что президент Путин подойдет к вопросу со всей серьезностью и во всем разберется.

Российские корреспонденты обратились за разъяснениями к тем, кому предъявили обвинения.

Тульские оружейники радостно сообщили:

— Если бы туляки действительно поставили свои изделия Ираку, то самолеты коалиции не летали бы в небе Ирака; их бы сбивали один за другим. Та же картина могла сложиться и с танками. Бронетехника коалиции не в состоянии защититься от таких противотанковых управляемых ракет, как «Корнет-Э» или «Метис-М»…

Еще 1 сентября 1990 года советское правительство приняло решение приостановить поставки в Ирак «специмущества» в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН.

Военные специалисты, однако, обратили внимание на то, что и через двенадцать лет после введения санкций Ирак продолжает использовать советское оружие. Скажем, до последнего времени благополучно летали советские «МиГи».

Не означает ли это, что Ирак какими-то путями как минимум получал запасные части? Впрочем, он мог прибегнуть к помощи посредников и получать все необходимое через другие арабские страны, которые покупали это оружие в России или в Белоруссии.

Журнал «Ньюсуик» написал, что ракеты «Корнет-Э» иракцы получили то ли через Украину, то ли через Сирию.

8 мая Путин приехал в Тулу и побывал в «Конструкторском бюро приборостроения», где ему показали ракетный комплекс «Корнет-Э», попросили помочь в заключении новых контрактов на поставку оружия в страны Ближнего Востока и подарили тульский пряник весом в шестнадцать килограммов.

— Долго буду есть, — сказал президент, получив подарок.

Прежним руководителям страны туляки дарили ружья, но Путин, надо понимать, благоразумно отказался от такого символического подарка.

После окончания боевых действий американские офицеры вытащили на свет божий документы, которые хранились в сейфах иракских спецслужб. Там оказались бумаги, свидетельствующие о контактах между главным управлением разведки Ирака (Даират аль-мухабарат аль-амма) и российской Службой внешней разведки, о сотрудничестве Белоруссии с Саддамом в военной сфере и о вероятных поставках оружия в Ирак.

Президент Белоруссии Александр Григорьевич Лукашенко сказал, что эти документы ничего не доказывают. Он втолковывал журналистам:

— Поверьте, мы никогда в Ирак оружие не продавали. Я уверен, что и Россия оружие Ираку не продавала. Если бы было наше оружие в Ираке, там бы война до сих пор продолжалась.

Правда, он предположил, что в Ирак, возможно, попало оружие, которое Белоруссия продала другим странам, а они переправили его Саддаму…

Американцы сумели предотвратить конфликт на севере страны между курдами и турецкими войсками.

Турецкое правительство намеревалось ввести десантников в Cеверный Ирак, чтобы взять под контроль этот богатый нефтью район. Американцы сразу запротестовали. Турки заявили, что они не нуждаются в чьем-то разрешении, но войска остановили. Таким образом Вашингтон получил союзника в лице курдских боевых отрядов. А турки были наказаны за то, что не разрешили американским войскам воспользоваться территорией их страны. Посредником между иракскими курдами и турецким правительством стал американский посол по особым поручениям Залмай Халилзаде, афганец по происхождению.

Курдские боевые формирования на севере Ирака начали боевые действия против правительственных войск. Отряды Патриотического союза Курдистана атаковали группировку воинствующих шиитов «Ансар аль-Ислам» («Сподвижники ислама»), которая заняла сторону Саддама.

Части американской 173-й воздушно-десантной бригады высадились на территории иракского Курдистана и вместе с курдскими боевыми отрядами атаковали город Киркук. На севере страны был открыт второй фронт…

Курдов в мире примерно двадцать пять миллионов; это единственный в мире большой народ, не имеющий своего государства. Исторически Курдистан поделен между Турцией, Ираном, Ираком и Сирией.

Севрский договор между Антантой и Турцией от 10 августа 1920 года (статьи 62 и 64) предусматривал создание независимого курдского государства (на подмандатной Великобритании территории на севере Ирака). Но договор не был никем ратифицирован, кроме Италии. Севрский договор просуществовал недолго. Заменивший его Лозанский договор, подписанный 24 июля 1923 года, закрепил раздел Курдистана между четырьмя странами и уже не предполагал ни автономии, ни, тем более, независимости для курдов.

Положение курдов в каждой из этих стран разное, но общее одно: их нигде не признают национальным меньшинством, им отказывают не только в политической автономии (хотя они живут компактно), но и в культурной.

История борьбы курдов за национальное самоопределение — это история поражений. Они не могут расстаться с устаревшими социальными структурами. Они разобщены, раздроблены, разделены на кланы и различные политические организации. Курды-горожане и курды-интеллектуалы слишком отделены от подавляющего большинства курдов-крестьян.

Они не могут вписаться в существующий в этих странах образ жизни, боясь утраты курдского менталитета. И не теряют надежды на создание Курдистана или, как минимум, на обретение автономии.

Курды с сожалением замечают, что их считают кочевниками, горцами, скотоводами и земледельцами, не обладающими высокой культурой и национальным самосознанием. В действительности, говорят курды, мы — народ, обладающий богатой и разнообразной культурой, хотя всюду считаемся чужими и вынуждены прозябать на самой нижней ступени социальной лестницы. А чем мы хуже турок, арабов, персов, других народов?

Курды убеждены, что брошены на произвол судьбы. И верят, что только вооруженная борьба поможет им обрести независимость.

Многие годы курды были для Москвы борцами за правое дело. Курдские восстания приравнивались к национально-освободительному движению.

В 1946 году в Советском Союзе нашел убежище лидер иракских курдов Мустафа Барзани — после того как очередное восстание курдов, которым впервые удалось создать свое государство — просуществовавшую недолго Мехабадскую республику, было жестоко подавлено.

В 1959 году Барзани вернулся из Советского Союза на родину — новые власти обещали предоставить иракским курдам равноправие. Впрочем, после революции в Ираке 14 июня 1958 года сменявшие друг друга режимы высказывались за решение курдской проблемы, но приходили к тому, что начинали курдов убивать…

Генерал Касем сумел убедить курдов поддержать его, обещав, что в революционном Ираке возникнет «республика арабов и курдов», где все будут равны.

В конце 1960 года Касем изменил свою политику. Он объявил Демократическую партию (курдов) вне закона, арестовал немалое число курдских чиновников. Правительственные войска попытались подавить движение курдов, что привело к партизанской войне. Причем правительство не могло справиться с движением, которым руководил Мустафа Барзани.

После свержения Касема в феврале 1963 года руководители партии БААС достигли с курдами соглашения о перемирии. Но те требовали полной автономии, и боевые действия вскоре возобновились. Когда иракские войска атаковали курдов, Москва запротестовала и предложила осудить иракский режим. Тогда курды были для Москвы борцами за правое дело.

Война затихла, когда в 1968 году власть в Багдаде окончательно перешла к партии БААС. Президент аль-Бакр начал переговоры с Демократической партией Курдистана.

11 марта 1970 года президент Ахмед Хасан аль-Бакр подписал декларацию об условиях предоставления автономии иракскому Курдистану через четыре года. Курдам гарантировалось право избрания собственных властей, участия в общегосударственных органах власти и даже вхождения в правительство. Договорились, что вице-президентом Ирака станет курд. Барзани этот документ вполне устроил.

11 марта 1974 года Совет революционного командования предоставил Иракскому Курдистану статус самоуправляемого района, в котором предполагалось создать законодательный и исполнительный советы.

В Курдский автономный район вошли три провинции на севере страны: Эрбиль, Сулеймания, Дахук. Четвертая провинция — Таамим (административный центр — Киркук) — не была включена. В Багдаде не хотели отдавать расположенные там нефтяные месторождения.

Лидер Демократической партии Курдистана Масуд Барзани и лидер Патриотического союза Курдистана Джаляль ат-Талабани (он был прежде членом политбюро Демократической партии Курдистана) сочли, что их обманули, и вооруженная борьба возобновилась.

Москва не спешила поддерживать курдов, потому что заключила с Ираком договор о дружбе и сотрудничестве. Но помирить курдов и правительство она пыталась. Одним из тех, кто исполнял эту деликатную миссию, был Евгений Максимович Примаков.

Его отправили к курдам, для того чтобы создать прямой канал общения, узнать, что у них происходит, чего они хотят и можно ли их убедить сотрудничать с правительством.

— У меня были хорошие отношения с лидером курдов Барзани, — вспоминал Евгений Максимович, — и я был участником процесса нормализации отношений между Барзани и Багдадом.

В период с 1966-го по 1970 год он несколько раз ездил на север Ирака для встреч с муллой Мустафой Барзани. Потом он возвращался в Багдад, где его собеседниками были Саддам Хусейн, который среди прочего занимался отношениями с курдами, и Тарик Азиз, главный редактор партийной газеты «Ас-Савра».

Попытка примирить иракское руководство с курдами не увенчалась успехом. Курды требовали автономии, а мечтали о самостоятельном государстве. Короткие периоды затишья сменялись новыми атаками на курдов.

Баасисты переоценили свои силы и недооценили курдов, которые сопротивлялись отчаянно. Правительственные войска были против них бессильны. Оружие курды получали из Ирана, который рад был доставить неприятность соседу. Но в 1975 году в Алжире было заключено соглашение между Ираком и Ираном, положившее конец поставкам оружия.

Для курдов настали трудные времена, недавние союзники бросили их на произвол судьбы. Часть курдских лидеров предпочли прекратить сопротивление и наладить отношения с властью.

От Демократической партии откололась группировка во главе с Хашем Хасаном аль-Акрауи, создавшая свою партию под тем же названием — Демократическая партия Курдистана, которая решила сотрудничать с Багдадом. В 1974 году от нее в свою очередь отделилась Революционная партия Курдистана, которая тоже сотрудничала с партией БААС.

Во время ирано-иракской войны курды поддерживали иранскую армию. Тогда Саддам Хусейн приказал сурово наказать курдов — их деревни подверглись обработке химическим оружием. После окончания войны в 1988 году положение курдов ухудшилось. Багдад стал выгонять их из деревень, чтобы подорвать базы поддержки партизан. Курдские племена бежали в Турцию, где плохо относились к собственным курдам, но помогали иракским.

6 сентября 1988 года Саддам объявил амнистию всем курдам, участвовавшим в войне против правительственных войск. Из Турции вернулось несколько тысяч человек — в основном женщины и дети. Мужчины остались, не поверив, что им действительно простят участие в войне на стороне Ирана.

Боевые отряды курдов нашли убежище в Сирии, где рады были поддержать антииракскую оппозицию.

В мае 1988 года с помощью сирийцев был создан Иракский фронт Курдистана, в который вошли несколько организаций.

Общая численность вооруженных формирований Иракского фронта Курдистана — около пятнадцати тысяч бойцов. Дислоцировались они в основном в иракском Курдистане и в северо-западных районах Ирана, приграничных с Ираком.

Главную силу фронта составлял четырехтысячный отряд бойцов Патриотического союза Курдистана. Его возглавлял Джаляль ат-Талабани. Представительство в Дамаске открыто финансировалось сирийскими властями.

Одновременно иракские курды обратились за помощью к еврейскому государству. В конце 1988 года группа курдов в составе восьмидесяти человек приехала в Израиль, их принял премьер-министр, который сказал, что Израиль — первое государство, признавшее курдское национально-освободительное движение.

Израильские отношения с курдами начались в 1964 году.

Тогда Шимон Перес, заместитель министра обороны, согласился тайно встретиться с Кумраном Али Бедир-ханом, лидером курдов, который давно искал помощи у израильтян.

Арие Элиав, энергичный заместитель министра индустриализации и развития Израиля, побывал в иракском Курдистане, чтобы определить, в какой именно помощи нуждаются курды.

«Вождь курдских повстанцев Мустафа Барзани с сыновьями побывал в Израиле, получил инструктаж в армии обороны Израиля, — вспоминал бывший начальник генштаба Рафаэль Эйтан. Мы снабжали их оружием, инструкторами, которые почти все были десантниками, и обучали повстанцев искусству войны.

Барзани решил расширить рамки борьбы, изменить ее характер: не только подпольная война, а открытые атаки вооруженных сил повстанцев на иракскую армию. Меня послали изучить условия боевых действий в этом необычном районе».

Эйтан прилетел в Тегеран, оттуда его доставили на границу с Ираком и ночью перевезли на другую сторону. Изучив ситуацию, не привычный к дипломатии генерал-десантник Эйтан сказал Мустафе Барзани, что курды не смогут противостоять иракской регулярной армии.

«Мне было неприятно, что мои выводы разочаровали Барзани и курдов, так сердечно меня принимавших, — рассказывал Эйтан. — Это прекрасные воины, сильные и гордые. Но они не смогли овладеть современным оружием, чтобы начать открытую войну против иракской армии».

Сотрудничество с курдами было полезным для Израиля. Курды передавали израильтянам информацию о состоянии иракской армии.

В августе 1966 года «МиГ» иракских ВВС, бортовой номер 007, приземлился на одном из израильских аэродромов. Иракский летчик перелетел незамеченным через территорию Иордании и совершил посадку в Израиле с почти пустыми баками, сумев предупредить израильские наземные службы о своих мирных намерениях. Получив самолет, который состоял тогда на вооружении авиации разных арабских стран, израильские военные сумели определить его сильные и слабые стороны.

Израильтяне берегли этот самолет как драгоценность. С помощью иракского летчика они научились летать на советской машине. До начала шестидневной войны они совершили на этой машине около сотни учебных полетов, изучая его тактико-технические возможности.

Четыре западные страны, в том числе Соединенные Штаты и Франция, попросили израильское правительство разрешить их специалистам познакомиться с советским самолетом. Особенно на это рассчитывали американцы, поскольку их летчики вели воздушные бои с «МиГами» в небе Вьетнама.

Но израильское правительство ответило отказом. Это происходило до шестидневной войны, еще существовали дипломатические отношения с Москвой, и израильское правительство не желало их портить.

Этот вопрос обсуждался на заседании кабинета министров в августе 1966 года. Премьер-министр Леви Эшкол и министр иностранных дел Абба Эбан не хотели доставлять Советскому Союзу неприятность, и их точка зрения взяла верх.

Иракского пилота показали корреспондентам, а потом укрыли понадежнее, стараясь спасти его от возможного террористического акта.

Сопротивление иракских войск в Умм-Касре практически было подавлено. Американцы и англичане организовали разминирование города, чтобы как можно скорее возобновить работу важнейшего порта. Тральщики приступили к уничтожению мин в акватории. Всех служащих попросили немедленно вернуться на рабочие места.

Танкисты 51-й механизированной дивизии армии Ирака пытались вырваться из окруженной Басры, но были уничтожены.

Первоначально предполагалось, что американцы обойдут город Эн-Насирия и построят понтонный мост через Евфрат за пределами города. Но Саддам даже не решился ввести в Эль-Насирию 11-ю дивизию. Тогда американцы вошли в город, захватили два стратегически важных моста через Евфрат, и 1-я дивизия американской морской пехоты под командованием генерал-лейтенанта Джима Конвэя получила возможность легко переправиться на левый берег.

Премьер-министр Великобритании Тони Блэр сказал, что войскам коалиции осталось преодолеть меньше ста километров до Багдада. Правда, им предстояло схватиться с гвардейской дивизией «Медина», которая защищала столицу.

Во второй половине дня началась песчаная буря, заставившая американцев и англичан приостановить наступление.

В определенном смысле это был один из худших дней для коалиции. Но именно в этот день три американских генерала приняли важнейшее для дальнейшего хода войны решение.

Связисты устроили по закрытой линии связи видеоконференцию между генерал-лейтенантом Уильямом Уоллесом, командовавшим войсками коалиции, генерал-лейтенантом Дэвидом Маккирнэном, руководившим действиями сухопутных войск, и генерал-лейтенантом Джеймсом Конвэем, отвечавшим за морских пехотинцев.

Три генерала пришли к выводу, что войска коалиции, не обращая внимания на потери, сопротивление иракцев, растянутые коммуникации и даже песчаную бурю, должны усилить нажим и прорываться к Багдаду. Именно быстрое наступление и огневой напор окончательно сломят боевой дух иракцев и подавят их способность к обороне. Эта тактика оказалась правильной. После сильного удара иракские войска покатились назад и даже не смогли занять вторую линию обороны.

Представители союзного командования назвали потери, понесенные войсками коалиции: десять американцев и один британец.

Когда в Вашингтоне было раннее утро, Буш связался с генералом Фрэнксом. Президент был в хорошем расположении духа. Министр Рамсфелд и председатель комитета начальников штабов не могли скрыть усталость. Директор ЦРУ Тенет жевал незажженную сигарету.

— Нефтяные поля в безопасности, — доложил Фрэнкс. — Пожарные на месте, работают.

— Это отличные ребята из Техаса, а, Томми? — пробормотал довольный Буш.

— Иракцы много чего заминировали, в том числе морские платформы. Но наш морской спецназ вместе с польскими коммандос обезвредили взрывные устройства.

— Господин президент, — прервал генерала министр обороны, — войска коалиции не только сохранили нефтяные месторождения для народа Ирака, но и предотвратили чудовищную экологическую катастрофу. Если бы они взорвали прибрежные хранилища, очистка Персидского залива заняла бы годы.

— Томми, — сказал президент, — мы все здесь гордимся вами и вашими ребятами. Если вам что-то нужно, звоните Дону Рамсфелду.

Лицо министра обороны расплылось в улыбке:

— Зря вы ему это сказали, сэр.

Лицо Буша омрачилось. У него были плохие новости:

— С Турцией ничего не получилось. Мы не смогли убедить их пропустить наши войска через свою территорию.

— Не страшно, господин президент, — отозвался Фрэнкс. — Я подержу там 4-ю дивизию еще сутки. Из-за нее одиннадцать иракских дивизий ожидают удара с севера. За эти сутки мы их как следует побомбим.

— Как ситуация в войсках? — спросил президент. — Как настроение?

— Сэр, они устали, но нацелены на победу. Они сражаются с эффективностью, которую вы от них ожидали.

После успешной операции в Афганистане для войны в Ираке была предложена новая тактика: сочетание высокоточного оружия и десантно-штурмовых операций, чтобы подавить сопротивление и заставить иракскую армию капитулировать, сохранив в безопасности гражданское население и инфраструктуру.

Авиация коалиции совершала в день около тысячи самолетовылетов. В основном бомбовые удары наносились по Багдаду.

Песчаная буря лишила войска коалиции прикрытия с воздуха и возможности вести разведку, поэтому наступающие части остановились. Воспользовавшись этим, иракцы выдвинули вперед республиканскую гвардию и танки.

О том, как командование войск коалиции оценивало ситуацию и какие решения в реальности принимались американским командованием, станет известно значительно позже.

А в тот день распространились сообщения о том, что война протянется еще несколько месяцев, что Соединенным Штатам придется подтягивать новые силы и именно поэтому остановлено наступление 3-й американской дивизии, а вовсе не по причине песчаной бури. Газеты писали, что американские военные недовольны приказами из Вашингтона и считают, что войну надо вести иначе: прежде всего — как следует бомбить иракцев, чтобы подавить сопротивление…

В реальности в ход были пущены тяжелые бомбардировщики «Б-1», «Б-2», «Б-52», которые методично сокрушали позиции дивизий Республиканской гвардии. Из-за бури иракцы не могли сдвинуться с места, спасения от авиаударов не было.

Массированные бомбардировки, начавшиеся в ночь на 25 марта и продолжавшиеся до утра 27-го, были самыми мощными в военной истории.

Отвечавший за связи с общественностью Джим Уилкинсон в некоторой растерянности доложил генералу Фрэнксу:

— Журналисты пишут и говорят, что мы проигрываем эту войну. Что мне делать?

— Отлично, — сказал Фрэнкс. — Лучшей маскировки и придумать невозможно.

— Но что же мне говорить журналистам? — взмолился Уилкинсон.

— Скажи, что мы действуем в соответствии с погодными условиями.

Генерал добавил:

— Джим, противник уже понял, что мы с ним делаем.

Фрэнкс с нарастающим раздражением наблюдал за тем, как на телеэкране возникали отставные генералы один за другим. Они говорили, что войска коалиции действуют по неверному плану и война проиграна.

Уилкинсон не отставал от командующего:

— Сэр, у меня в пресс-центре тысяча сто журналистов жаждут вашей крови.

— Хорошая историческая аналогия, Джим, — вспомнил Фрэнкс, — жена Линкольна, Мэри, во время Гражданской войны называла журналистов «вампирами».

— Вы не так хороши, как Эйб Линкольн, босс, — засмеялся Уилкинсон, — но уши у вас такие же большие.

Фрэнкс запустил в него коробкой металлических скрепок.

Генерал Уильям Уоллес, командующий американскими войсками в Персидском заливе, огорченно сказал журналистам:

— Мы столкнулись с несколько иным противником, чем ожидали, готовя операцию.

Он имел в виду фидаинов, которые пытались начать партизанскую войну в тылу войск коалиции. Фидаин в переводе с арабского — «жертвующий собой ради общего дела». Японцы называли таких людей камикадзе. Хотя отнюдь не все фидаины готовы были отдать свою жизнь в борьбе с врагом. Обычно американские солдаты успевали выстрелить первыми. Удивленные американские офицеры говорили, что тактика фидаинов — это чистой воды самоубийство, причем бессмысленное.

Заместитель Тони Фрэнкса генерал Джон Абизэйд тоже жаловался журналистам:

— Уже было несколько случаев, когда жители южноиракских городов и деревень встречали наших солдат цветами как освободителей. Но стоило бойцам коалиции отвернуться, как «доброжелательные» иракцы открывали огонь из автоматов.

Слова генерала Уоллеса, процитированные газетой «Нью-Йорк таймс», наделали шуму. Получалось, что генерал полон пессимизма и его войска не могут справиться с иракцами. Все ждали, что генерал Фрэнкс сделает ему выговор. Фрэнкс буркнул:

— Уоллес — отличный генерал. Скажите ему, что я полностью ему доверяю. Но пусть впредь будет осторожнее в выражениях.

В начале десятого утра в штабе войск коалиции в Дохе (Кувейт) завыла сирена — сигнал воздушной тревоги. Иракцы запустили еще одну ракету. Все работавшие в штабе надели противогазы. Через минуту поблизости раздались один за другим два хлопка — навстречу СКАДам полетели «Пэтриоты».

С разведкой у иракцев дело обстояло неважно, но штаб в Дохе использовался несколько лет, так что в Багдаде о нем знали. Еще один взрыв означал, что «Пэтриоты» перехватили иракскую ракету. Если бы зенитные ракеты промахнулись, несколько сот килограммов взрывчатого вещества разнесли бы штаб вдребезги. Едва бы кто уцелел.

Координаты пусковой установки СКАДов — к северу от Басры — установили в течение двух минут. Туда отправилось звено истребителей. Через десять минут они сообщили, что пусковая установка уничтожена.

В районе Эн-Насирии под огонь собственной армии попало подразделение морской пехоты США, тридцать семь человек получили ранения, шесть бронемашин повреждены.

Потери войск коалиции с начала войны: двадцать шесть американцев и двадцать два англичанина.

Ночью колонна иракской бронетехники пыталась вырваться из Басры и была полностью уничтожена. Иракцы надеялись уйти под прикрытием песчаной бури, но их заметили. Старые танки «Т-54». и «Т-72» не могли противостоять современной американской бронетехнике.

Иракские танки советского производства горели, как спички. Эта война поставила вопрос о качестве бронетехники, которая стоит на вооружении Российской армии.

В составе Вооруженных сил России находится больше двадцати тысяч танков, в основном это безнадежно устаревшие машины, которыми к тому же управляют не профессионалы, как в американской армии, а солдаты срочной службы, которые просто не успевают стать настоящими танкистами.

Пушка американского танка «М-1А2» «Абрамс» пробивает даже лобовую броню российского танка. Причем это известно уже двадцать лет. В 1982 году в Советский Союз доставили израильский танк американского производства — «М-48А5», разработанный еще в пятидесятые годы. В танке сохранился даже боекомплект для 105-мм пушки. Израильский бронебойный снаряд пробил многослойную броню советского танка «Т-80», что оказалось неприятнейшим сюрпризом для советских генералов.

Современные американское танки оснащены более мощным орудием калибра 120-мм. А западные конструкторы еще увеличивают калибр танковых пушек. Сейчас на очереди создание 140-мм орудия.

Кроме того, российская промышленность делает снаряды из алюминиевого сплава, а американцы уже перешли к композитным материалам, используют металлы с высокой плотностью — вольфрам, обедненный уран, что улучшает и баллистические качества, и бронепробиваемость (см. «Независимое военное обозрение», № 36/2000).

Эффективность российских бронебойных подкалиберных снарядов резко упала, после того как западные танкостроители перешли от гомогенной стальной брони к многослойным броням, пробить которые трудно.

Почему горели российские танки в первую чеченскую войну? Из-за пренебрежения динамической защитой. Потери танков во вторую чеченскую войну были значительно меньшими.

Танки, принятые на вооружение в НАТО, оснащаются тандемной динамической защитой с двумя разнесенными слоями взрывчатого вещества. Они взрываются навстречу снаряду, поэтому снаряд, даже попав в танк, разрушается, до того как достигает брони.

Российские танки могут поразить современный западный танк, лишь выпустив пять-десять снарядов, и то если один из них попадет в приборы наблюдения или маску пушки.

Командование сухопутных войск имеет и другие претензии к российским танкам. Например, свободный объем внутри танка «Т-80» — два с половиной кубометра. У немецких танков объем вдвое больше. Через два часа после нахождения внутри российской машины танкист теряет до восьмидесяти процентов своих физиологических возможностей. А если боевые действия будут продолжаться весь день?.. (См. «Независимое военное обозрение», № 27/2000.).

Точно так же слабой защитой для иракских солдат были боевые машины пехоты, купленные еще у Советского Союза.

Недостаток БМП состоит в слабой броневой защите. Это плохо действует на бойцов. И в Афганистане, и в Чечне десантники старались сидеть на броне, боялись быть внутри машины, потому что при взрыве мины или попадании гранаты внутри погибнуть больше шансов, чем оставаясь снаружи.

Если в боевую машину пехоты попадают противотанковые боеприпасы или самонаводящиеся мины, кумулятивная струя выжигает все, что находится внутри кабины.

Российские специалисты разработали системы динамической защиты для БМП. Но они укрепляются на тонких броневых листах корпуса и при срабатывании проламывают корпус.

Западные конструкторы для укрепления брони с внутренней стороны корпуса используют титан, керамику, броневой нейлон, кевлар. Но иракская армия не имела возможности приобрести такую технику.

В разгар боевых действий в Соединенные Штаты прилетел британский премьер-министр Тони Блэр. 26 и 27 марта они с Бушем вели переговоры в Кэмп-Дэвиде, после чего устроили совместную пресс-конференцию. Журналисты, разумеется, спросили Буша, сколько еще продлится война.

Американский президент ответил коротко:

— Столько, сколько потребуется для победы.

Журналисты истолковали его слова как признание возникших трудностей. Стоявший рядом с Бушем британский премьер, казалось, был в лучшем настроении.

Тони Блэр — единственный, кто по-настоящему поддержал Джорджа Буша, как в первую войну Маргарет Тэтчер была полностью на стороне старшего Буша.

Тони Блэр наделен природным обаянием и нравится людям. Правда, все знают, что в школьные и студенческие годы Тони пользовался популярностью как способный актер. Поэтому многие подозревают, что Тони постоянно играет.

Наверное, он бывает и искренним. Но он, конечно же, настоящий англичанин, который полностью себя контролирует и держит в руках. Его амбиции не перечеркивают его обаяние. Он очень удачлив.

Тони Блэр — самый молодой премьер-министр Англии с 1812 года, когда этот пост занял лорд Ливерпул. Он верный муж, замечательный отец и вполне современный мужчина. Он сам готовит, сам моет посуду и делает уборку в доме. Тони — первый премьер-министр, у которого есть дети школьного возраста. Дети Блэра говорят, что лучше бы их папа был рок-звездой, чем политиком.

С избранием Тони Блэра что-то изменилось в Англии. Кажется, страна словно приободрилась. Всегда считалось, что Лондон — холодный и чопорный город. Но теперь даже французы говорят, что Лондон становится модным городом, который обязательно надо посетить.

Прежде Британией управляла кучка избранных, элита. И это противоречило современной экономике. К человеку, способному создать крупное дело, заработать много денег, относились с пренебрежением. Теперь прежняя элита утратила власть. Вверх пошли люди, которые сделали британскую экономику крепкой, конкурентоспособной, прибыльной.

Когда будущему премьер-министру Англии было четырнадцать лет, он решил бежать из дома. Он хотел улететь на Багамские острова. В его шотландской школе царила слишком жесткая дисциплина…

Тони снял школьную форму и отправился в аэропорт в Ньюкасле. Это были старые, добрые времена, и он без паспорта и билета умудрился добраться до нужного самолета, где его все-таки выловила бдительная стюардесса.

Поскольку Тони Блэру не удалось перебраться на Багамские острова с их благословенным климатом, ему пришлось заняться переустройством родной Англии.

Всего за пятнадцать лет он сделал фантастическую карьеру в политике. Чтобы стать премьер-министром, надо быть жестким, амбициозным и нацеленным на успех. Все это у Тони Блэра есть. Но справедливости ради следует сказать, что рядом с ним находится человек, который еще более амбициозен и тверд, чем он сам. Это его жена Шери.

Достоинствами, присущими Тони, Шери наделена в еще большей степени. Все, кто знает супружескую чету Блэров, подтвердят, что она ярче, обаятельнее и вообще куда интереснее как человек. У Шери Блэр тоже были политические амбиции. Но они с мужем договорились: если один из них пройдет в парламент, другой останется адвокатом, чтобы содержать семью.

Шери выставляла свою кандидатуру в парламент в 1983 году, проиграла и навсегда отказалась от собственных политических амбиций. А Тони стал депутатом. Шери взяла на себя содержание семьи. Нет ни малейших оснований полагать, что она оказывает скрытое влияние на политику премьер-министра, хотя спит с ним в одной постели. Лезть в дела мужа ниже ее достоинства.

Если бы она была женой другого человека, то о ее муже, возможно, говорили бы: смотри — это муж Шери! Ей платят за один рабочий день тысячу фунтов стерлингов. В год она зарабатывает сто пятьдесят—двести тысяч фунтов, значительно больше своего мужа — премьер-министра.

Шери Блэр занимается трудовым правом. В своей области она — номер один. Скажем, она вела сложнейшее дело в Европейском суде по правам человека в Страсбурге. Шери доказывала, что лесбиянка — подруга железнодорожной служащей — имеет те же права на бесплатный билет, что и гражданская жена железнодорожного рабочего. Она выиграла дело.

Внешне Шери держится подчеркнуто скромно. Во время избирательной кампании она помалкивала и отступала назад всякий раз, когда оказывалась под прицелом видеокамеры. От избирателей скрывали эту необычную женщину, которую можно было назвать секретным оружием лейбористов.

В семь вечера Тони покидает рабочий кабинет и идет на второй этаж, чтобы побыть с детьми. Шери возвращается домой позже мужа, хотя теперь она берется не за все дела, а только за такие, какие можно вести без ущерба для семьи. Она должна сопровождать своего мужа за границу и вместе с ним принимать высокопоставленных гостей.

Она знает, как создавать вокруг себя атмосферу загадки. Она изображает себя робкой, скромной, хрупкой, смущающейся женщиной, которая держится в тени своего великого мужа. Но она, конечно же, не такая.

Ее детство прошло в полной нищете. Отец ушел из семьи, а мать работала в рыбном магазине, чтоб вырастить дочь. Шери сама пробилась наверх и стала первоклассным юристом. Если бы ее муж не был таким знаменитым политиком, она уже была бы членом верховного суда Англии. Но ее карьера остановилась, когда Тони избрали лидером лейбористов. Он не мог позволить, чтобы избиратели заподозрили премьер-министра в семейственности.

Когда Тони Блэр переехал на Даунинг-стрит, то занял один из самых маленьких кабинетов в офисе, где прежде сидел какой-то клерк. Там не было даже полноценного письменного стола. Тони сидел на диване, положив ноги на кофейный столик, и занимался делами. Но к нему в комнату постоянно врывались советники и не давали ему возможности поработать.

Тогда он перебрался в комнату начальника секретариата, в которой есть два дивана по обе стороны камина, письменный стол и стол для заседаний, приставной столик с тремя телефонными аппаратами. В прежний кабинет премьера сел начальник полицейской охраны.

Собрав свое правительство в первый раз, нарушая все традиции, Тони объявил, что отныне все министры будут обращаться друг к другу по имени.

На заседаниях кабинета Блэр садится за большой стол так, чтобы видеть всех своих министров. Самое важное для любого министра — это поймать взгляд премьера, чтобы суметь высказать свое мнение, поэтому более всего ценятся места напротив премьера. Те, кто сидит вдали, обречены на забвение; им приходится кричать, если они хотят быть услышанными. Лучшее место, прямо напротив премьера, занял министр финансов Гордон Браун. Не только потому, что его министерство важнейшее. В свое время Гордон Браун уступил Тони Блэру право быть лидером партии и премьер-министром.

И все эти годы Гордона Брауна грызет червь сомнений: а не зря ли он это сделал? Когда в 1994 году умер лидер лейбористов Джон Смит, новым вождем партии мог стать Гордон Браун. Тони Блэр потратил три недели на то, чтобы убедить соперника снять свою кандидатуру.

Никто не знает, почему Браун уступил Тони. Не из-за того ли, что именно в те дни пошли слухи о том, что Браун — скрытый гомосексуалист? Вроде бы эти слухи исходили из лагеря Тони Блэра. Слухи не имели под собой оснований. Браун сын пастора и привык подавлять свои эмоции. Может быть, это и помешало ему жениться?

Тони Блэр предпочитает проводить узкие совещания или разговаривать один на один. Большие формальные совещания считает неплодотворными. Но он любит услышать мнения советников, прежде чем принять решение.

Он умеет использовать соперничество между своими людьми. Он манипулирует ими, добиваясь нужного результата, заставляя одного воздействовать на другого.

Премьер-министр Англии Тони Блэр, завидно веселый, преуспевающий, удачливый, политически страшно одинок. Его собственные министры недовольны его излишне тесным союзом с Соединенными Штатами. Решение участвовать в иракской войне вместе с американцами он принял после долгих дискуссий с узким кругом помощников. Среди тех, на кого он полагается, глава правительственного аппарата Джонатан Пауэлл, советник премьер-министра по внешней политике Дэвид Мэннинг, руководитель канцелярии премьера баронесса Салли Морган и пресс-секретарь Алистер Кэмпбелл, старый друг Тони.

Тони Блэр считает, что не мог поступить иначе. Обуздание диктаторов — часть британской политической традиции. Кроме того, именно союз с Америкой сохраняет за Англией статус великой державы.

Конечно, роль Британии заметно уменьшилась после «холодной войны», но британское посольство в Соединенных Штатах остается самым престижным и самым влиятельным среди всех ста шестидесяти семи иностранных посольств в Вашингтоне. На обеды, которые дает британский посол, собираются сливки американского общества: исторические и культурные связи между двумя странами широки, как и прежде.

Решение поддержать Буша дорого стоило Тони Блэру. Восстали все его политические соперники. Борьба против войны — самое выгодное поле для атаки на правительство.

Уже после падения Багдада, когда американцы добрались до иракских архивов, выяснилось, что депутат британского парламента лейборист Джордж Галлоуэй, один из главных противников военной операции в Ираке, состоял на содержании Багдада.

Галлоуэй выступил еще против первой войны в Персидском заливе, громче всех говорил тогда, что союзники убивают иракских детей. Много лет он требовал отмены санкций против Ирака. Когда в марте 2003 года там началась военная операция, назвал британский кабинет «правительством военных преступников и убийц», а Соединенные Штаты — «глупой, огромной и злой собакой».

В министерстве иностранных дел Ирака обнаружились документы, из которых следовало, что британский депутат регулярно встречался с сотрудниками иракской разведки, рассказывал, что намерен предпринять в защиту Ирака, и заводил речь о том, что нуждается в финансовой поддержке со стороны Багдада. По решению вице-премьера Тарика Азиза депутат получал часть доходов от продажи нефти в рамках операции «Нефть в обмен на продовольствие» — примерно триста семьдесят пять тысяч фунтов стерлингов в год. Борьба за мир оказалась прибыльным делом…

Ведь день продолжались упорные бои за Басру. Американцы отказались от лобового штурма, избегая потерь. Они окружили город и постепенно подавили сопротивление.

Российские военные аналитики увидели в этой неспешности признак слабости, предсказывали, что у американцев вот-вот закончится боекомплект, иссякнет запас крылатых ракет и военные действия будут приостановлены. Напоминали, что в мае в Ираке начнется жара, и американцы не смогут воевать. Хотя среди американских солдат много выходцев из южных штатов, привычных к жаре.

Впрочем, и президент Джордж Буш словно подтвердил пессимистические прогнозы, заявив:

— Война может продлиться дольше, чем мы думали, но Саддам Хусейн все равно будет свергнут.

Газеты цитировали слова неназванных американских офицеров, которые жаловались, что ожидали другого — иракцы встретят их как освободителей и не будут так ожесточенно сражаться. Вспомнили о провалившейся миротворческой операции американской армии в Сомали в 1999 году.

Журналисты сообщали, что американское командование меняет тактику. Для начала решено сделать перерыв и дать возможность войскам передохнуть, а заодно дождаться подкреплений, которые уже находятся на пути в Ирак.

Потери войск коалиции с начала войны: пятьдесят человек — двадцать восемь американцев и двадцать два британца.

В Москве президент Владимир Путин принял руководителей фракций Государственной Думы. Он сказал, что «война в Ираке выходит за рамки локального конфликта». Необходимо «немедленно прекратить боевые действия и добиться политического урегулирования в рамках Совета Безопасности ООН».

Это был главный вопрос, который с лета 1990 года не давал покоя политикам и Запада, и Востока: как обращаться с Саддамом Хусейном? Садиться за стол и терпеливо уговаривать или применить силу?

На юге Ирака войска коалиции взяли под контроль нефтяные месторождения. 1-я дивизия морской пехоты продолжила штурм города Эн-Насирия.

На севере Ирака боевики Патриотического союза Курдистана вели успешные бои с отрядами «Сподвижников ислама». Курдам пришла на помощь американская авиация.

Самолеты коалиции продолжала налеты на Багдад, Басру и Мосул. Недовольный слабой обороной городов Саддам отправил в отставку командующего ПВО генерала Мусахима Сааба аль-Тикрити и назначил вместо него другого выходца из своего родного города Тикрита — генерала Шахина Ясина аль-Тикрити.

Общие потери коалиции составили пятьдесят шесть человек — тридцать четыре американца и двадцать два британца.

Возле контрольно-пропускного пункта у города Эн-Наджаф подорвал себя первый камикадзе.

Подъехало такси. Водитель жестами показал, что машина сломалась, и позвал американцев на помощь. Когда они подошли, взорвал себя вместе с ними. Погибли четыре американца. Выяснилось, что мнимым таксистом был офицер иракской армии Али Хаммади аль-Намани. Вечером Саддам Хусейн, выступая по телевидению, сообщил, что посмертно произвел камикадзе в полковники и наградил его орденом.

Вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан гордо заявил, обращаясь к американцам:

— Это только начало. Вы еще услышите много приятных новостей. Это станет обычной военной практикой. У американцев есть бомбы, которые могут убить пятьсот человек, но я уверен, настанет день, когда операция шахида уничтожит пять тысяч врагов. Мы будем использовать все средства, для того чтобы убивать врагов на нашей земле и преследовать бегущих врагов на их земле.

Вице-президент Рамадан торжествующе говорил, что каждый день к ним присоединяются сотни добровольцев из братских стран, что тысячи будущих камикадзе из других арабских государств уже прибыли в Ирак. Впрочем, согласованной цифры количества добровольцев у иракского руководства не было. Каждый называл свою.

30 марта иракский генерал-майор Хазем аль-Рави сообщил, что к ним на помощь прибыли более четырех тысяч добровольцев из двадцати трех арабских государств.

Палестинская террористическая организация «Исламский джихад» подтвердила, что первый отряд добровольцев-смертников уже находится в Багдаде. Они будут «защищать исламскую землю» против неверных.

31 марта министр иностранных дел Наджи Сабри назвал цифру в пять тысяч добровольцев и гордо добавил:

— Многие из них готовы пожертвовать собой.

На следующий день вице-президент Рамадан щедро увеличил цифру еще на тысячу и сказал:

— Половина из этих шести тысяч мечтают стать шахидами.

Когда американцы подошли к Багдаду, иракские чиновники заговорили уже о пятидесяти тысячах шахидов, которые мечтают взорвать себя вместе с американскими оккупантами.

Сколько именно добровольцев прибыли в Ирак, так и осталось неясным. Судя по всему, приехали всего несколько сот палестинцы, ливанцы, египтяне, и особенно много йеменцев.

Известно имя первого иностранного добровольца, записавшегося в иракскую армию, — это бывший бригадный генерал мавританской армии Абд-аль Кадер Ульд-Наджм. Он давний поклонник Саддама Хусейна и у себя на родине отсидел несколько лет в тюрьме. В январе он приехал в Багдад, и Саддам присвоил ему звание генерал-лейтенанта. Несмотря на такую блестящую перспективу, в арабском мире нашлось не так уж много желающих сражаться за Саддама.

В принципе обладателю паспорта любой арабской страны в иракском посольстве бесплатно штамповали визу. Из Сирии добровольцев на автобусах везли в Ирак.

Многие арабские властители с легкой душой переправляли Саддаму своих радикалов, желающих стать камикадзе, надеясь, что они никогда не вернутся домой.

В Москве корреспондент еженедельника «Собеседник» позвонил в посольство Ирака и сказал, что хотел бы завербоваться в добровольцы. Ему предложили приехать.

Милиционер, охранявший посольство, беспрекословно пропустил «добровольца», сказал, что таких, как он, каждый день приходит человек пять. В посольстве попросили заполнить «Анкету для желающих поддержать Ирак против американской агрессии» и пояснили:

— Когда из Багдада будет команда, позвоним и пригласим.

Добровольцы, прибывшие из других арабских стран, оказались бесполезны. Они даже не смогли стать камикадзе, потому что их уничтожали с воздуха, не предоставляя возможности взорвать себя вместе с врагом. Когда они пытались напасть на колонну американских войск, те вызывали вертолеты и самолеты боевой поддержки, которые не оставляли живого места от иракских позиций…

После крушения режима арабских добровольцев, приехавших сражаться за Саддама, багдадцы просто травили. Над ними издевались, их избивали и передавали американским солдатам.

В одном только районе Багдада местные жители поймали шестьдесят добровольцев — палестинцев, сирийцев и ливанцев. Они не могли вернуться домой. У них не было ни денег на дорогу, ни паспортов — все документы у них забрали чиновники прежнего режима, которые давно разбежались.

А в мае багдадцы стали выгонять из своих домов даже тех палестинцев, которые давно живут в Ираке, обвиняя их в том, что они пользовались покровительством Саддама Хусейна.

Части 3-й бригады морской пехоты Великобритании вошли в пригороды Басры.

Американская 1-я танковая дивизия атаковала Эн-Наджаф.

Передовые части 3-й механизированной дивизии уже были в семидесяти пяти километрах от Багдада. В результате бомбардировок были разрушены здание министерства информации и канцелярия младшего президентского сына Кусая.

На севере Ирака курдские формирования при поддержке самолетов коалиции и 173-й американской воздушно-десантной бригады разгромили шиитскую группировку «Сподвижники ислама», взяли город Халабджа, где находился штаб исламистов. Остатки боевиков бежали в соседний Иран.

Общие потери войск коалиции с начала операции достигли пятьдесяти девяти человек — тридцать шесть американцев и двадцать три британца.

По-прежнему войска несли значительные небоевые потери в результате случайного применения оружия, при катастрофах и несчастных случаях. Один солдат утонул, когда машина упала в канал, другого задавила собственная БМП во время боя.

Весь мир злорадно говорил о том, что задуманный в Вашингтоне блицкриг провалился, что коалиция готовится к долгой и упорной войне. И верно: за неделю силам коалиции не удалось захватить города Басра, Эн-Наджаф и Эн-Насирия. Поступали сообщения о партизанской войне в тылу войск коалиции, о том, что американцы приостанавливают наступление и вообще готовятся к обороне, что они в растерянности и не знают, как действовать дальше.

По распоряжению президента Буша деньги, которые лежали на замороженных с 1990 года счетах иракского правительства в американских банках, были конфискованы и переданы в американское казначейство. Это были почти два миллиарда долларов. Буш объявил, что они пойдут на восстановление Ирака.

Кроме того, американцы занялись поиском личных капиталов Саддама. Санкции ООН не мешали ему зарабатывать деньги на программе «Нефть в обмен на продовольствие».

Иракское правительство в течение семи лет продавало нефть и было обязано покупать продовольствие и медикаменты для собственного народа. Комитет ООН по санкциям устанавливал на иракскую нефть цену на полгода вперед по минимальной ставке. Реальная цена нефти была выше, нефтяные компании платили больше, но эта разница нигде не учитывалась — деньги или передавались иракским руководителям наличными, или уходили на номерные счета. Это приносило семейству Саддама Хусейна около двух миллиардов долларов в год.

Утром авиация коалиции разбомбила президентский дворец на западном берегу Тигра в Багдаде, где жил сын Саддама Кусай. Вечером иракское телевидение словно в ответ показало встречу Саддама и его сыновей с командованием армии.

Британская 3-я дивизия морской пехоты окончательно блокировала Басру, англичане перекрыли последний выход из города — мост Эз-Зубайр.

Американская 101-я воздушно-штурмовая дивизия (первое в мире соединение, полностью оснащенное вертолетами для переброски бойцов на поле боя) замкнула кольцо окружения вокруг Эн-Наджафа.

Американская 3-я механизированная дивизия вступила в бой за мост через Евфрат с одной из лучших частей Саддама дивизией республиканской гвардии «Навуходоносор».

Считалось, что гвардейцы фанатично преданы Саддаму, потому что обязаны ему своими привилегиями.

Республиканская гвардия Ирака (восемьдесят тысяч солдат и офицеров) состояла из двух корпусов: южного, предназначенного для обороны Багдада (пехотная дивизия «Навуходоносор», механизированная «Хамураппи», танковая «Аль-Нида»), и северного (механизированная дивизия «Аднан», танковая «Медина», пехотные — «Багдад» и «Аль-Абед»).

Общие потери коалиции: шестьдесят пять человек — сорок американцев и двадцать пять британцев.

Вице-премьер Ирака Тарик Азиз в интервью американским журналистам предупредил, что арабские герои-смертники будут бесстрашно жертвовать собой ради уничтожения врага и такие акции будут продолжаться. Так что американцам следует готовиться к долгой войне.

Но американцы уже готовились к тому, что им предстоит сделать после поражения Ирака.

Послевоенным устройством Ирака поручили заниматься отставному генерал-лейтенанту Джею Монтгомери Гарнеру. Это назначение состоялось до начала боевых действий. Он подбирал компетентных специалистов, способных заняться переустройством Ирака.

Джей Гарнер прослужил в армии тридцать восемь лет, дважды сражался во Вьетнаме. Во время первой войны в Персидском заливе командовал батареями зенитных ракет «Пэтриот», которые пытались перехватить иракские СКАДы.

После войны 1991 года он занимался оказанием гуманитарной помощи иракским курдам. Благодаря американцам они получили возможность жить совершенно автономно от правительства Ирака. Курды были благодарны генералу Гарнеру. Когда он уезжал, его на руках несли от резиденции до военного самолета. Никто и никогда не удостаивался у курдов таких почестей.

Джей Гарнер подчинялся непосредственно министру обороны Дику Чейни, который запомнил генерала как умелого и эффективного работника. В его назначении, вероятно, сыграл свою роль и тот факт, что он друг министра обороны Рамсфелда.

После первой войны в Персидском заливе Гарнер командовал космическими войсками, а в 1998 году вышел в отставку. Один из журналистов спросил его, что он захотел бы изменить, если бы мог начать жизнь заново.

— Много всего, — задумчиво ответил отставной генерал. — Но я женился бы на той же самой женщине и вновь поступил на военную службу.

Перед Гарнером поставили задачу возглавить гражданскую администрацию в Ираке, то есть руководить всем — от распределения продовольствия до проведения политической реформы в стране. Официальное название — директор бюро реконструкции и гуманитарной помощи Ираку при министерстве обороны США.

7 мая президент Буш назначил главой временной администрации Ирака Пола Бремера, карьерного дипломата, который при Рейгане был руководителем отдела госдепартамента по борьбе с терроризмом, а затем ушел в бизнес. У Пола Бремера репутация менеджера, способного справиться с любым кризисом. Джей Гарнер стал его заместителем. В Вашингтоне сложилось мнение, что генерал не справляется и надо послать в Ирак более умелого человека.

Послевоенную американскую политику в Ираке разрабатывал Дуглас Фейт, заместитель министра обороны по политическим вопросам, специалист по Ближнему Востоку, сторонник тесного сотрудничества с Турцией и Израилем.

Фейт, выпускник Гарвардского университета и юридического института в Джорджстауне, работал в администрации еще при Рейгане. Он считался одним из самых блестящих умов администрации. Министр обороны доверял ему полностью, хотя военные не горели желанием подчиняться высоколобому штатскому политологу.

Фейт считал, что устранение режима Саддама Хусейна открывает возможность переустроить жизнь этой страны на демократический лад и вообще изменить климат на Ближнем Востоке.

Именно такие цели декларировала американская дипломатия. Государственный секретарь Колин Пауэлл публично предостерег Сирию и Иран от продолжения их нынешней политики.

— Сирия стоит перед критически важным выбором, — говорил Пауэлл. — Дамаск может продолжать прямую поддержку террористических групп и агонизирующего режима Саддама Хусейна или же выбрать путь мира. В обоих случаях Сирия ощутит последствия сделанного ей выбора.

В начале мая 2003 года Колин Пауэлл прилетел в Дамаск, пытаясь приобщить нового сирийского президента Башара Асада к поискам мира на Ближнем Востоке. Пауэлл предложил сирийцам закрыть представительства террористических организаций «Хамас» и «Исламский джихад» в Дамаске и вывести боевиков «Хезболла» с юга Ливана.

— Если Сирия будет продолжать выполнять роль перевалочного пункта для оружия, направляемого для «Хезболла», — сказал государственный секретарь, — то она не сможет встать на путь улучшения отношений с Соединенными Штатами, а это не будет отвечать ее интересам.

Столь же жестко Пауэлл обратился к Тегерану:

— Иран должен прекратить поддерживать террористов и не стремиться к обладанию оружием массового уничтожения.

Слова государственного секретаря произвели впечатление. Иранцы арестовали несколько боевиков «Аль-Кайды». Палестинские боевики в Дамаске перестали подавать признаки жизни.

Арабы хотят понять, какие перемены ждут Ближний Восток после падения Саддама Хусейна? Продолжат ли американцы операции по экспорту демократии или удовлетворятся Ираком?

Занервничали даже Египет и Саудовская Аравия, которые считаются союзниками Америки. Они боятся, что Соединенные Штаты потребуют от них демократизации и соблюдения прав человека. В Каире власти разрешили «братьям-мусульманам» проводить демонстрации против Америки с условием воздерживаться от критики президента Хосни Мубарака.

Многие востоковеды говорят о том, что победа Америки в Ираке — удар прежде всего для арабской молодежи, которая ищет утешения в радикальном исламе даже в таких светских странах, как Сирия и Египет. Наиболее радикально настроенные арабы объявили Соединенным Штатам экономический джихад — отказались покупать американские товары. Ожидались рост фундаменталистских настроений, появление новых террористических организаций. Впрочем, любой теракт можно назвать ответом на войну в Ираке.

В России в интервью газете «Известия» директор Государственного Эрмитажа член-корреспондент Академии наук Михаил Пиотровский рассказал о том, какой непоправимый ущерб война в Ираке может нанести мировой культуре, потому что американцы не знают ни истории, ни культуры:

— Я ни разу не слышал сообщений о том, что американские военные, планирующие военные действия, как-то учитывают местонахождение памятников…

В реальности американские вооруженные силы очень формализованы, всякий шаг контролируется юристами. В том числе выбор целей: автоматически исключаются гражданские цели и памятники культуры.

Когда еще в первую войну в Персидском заливе сотрудники Пентагона составили список целей для бомбардировок, к генералу Колину Пауэллу с протестом пришли военные юристы. Они потребовали вычеркнуть из списка даже огромную статую Саддама в Багдаде и триумфальную арку, воздвигнутую им в честь мнимой победы в восьмилетней войне с Ираном.

Пауэлл крайне удивился:

— Почему же нельзя бомбить статуи Саддама?

— Потому что это культурно-исторические ценности, — объяснили юристы.

— Да какие же это ценности! — взорвался генерал. — Я хочу показать иракцам, что Саддам уязвим.

— Вы не можете так поступить, — настаивали юристы. — Это будет равносильно тому, что кто-то разбомбит монумент Линкольну или Вашингтону. Это противоречит нормам международного права.

Министр обороны Дик Чейни ворчал:

— У нас что, юристы руководят боевыми действиями?

Но министру пришлось принять аргументы юристов и вычеркнуть оба памятника из списка целей для авиации. Другое дело, что в ходе войны даже самые точные авиабомбы не всегда летят туда, куда надо. А во время второй войны в Ираке багдадцы сами разрушили памятники Саддаму…

Это действительно был день сюрпризов. Но американские военные не шутили.

Несколько дней назад председатель комитета начальников штабов американских вооруженных сил генерал Ричард Майерс сообщал, что, прежде чем брать Багдад, придется ждать прибытия подкреплений, а 1 апреля американские войска уже подошли к иракской столице. Никто ничего не понимал: что же произошло? Почему партизанская война так и не началась? Почему иракские войска фактически прекратили сопротивление?

После обеда генерала Фрэнкса попросили зайти в разведотдел. Ему показали несколько срочных сообщений. Морские пехотинцы, выбившие фидаинов из казармы, обнаружили склад, забитый защитными костюмами и противогазами. Они были совершенно новенькими. Такой же склад попался англичанам.

В штабе войск коалиции забеспокоились. Иракцы твердо знали, что Соединенные Штаты не применят ни химического, ни биологического оружия. Зачем им костюмы и противогазы? Ответ напрашивался: для защиты собственных войск, когда они сами пустят в ход оружие массового уничтожения.

Американские радисты перехватили приказ командира гвардейской танковой дивизии «Медина». Приказ состоял из одного слова, которое тот трижды повторил:

— Кровь. Кровь. Кровь.

Американские разведчики предположили, что это и есть приказ о применении химического оружия. Солдатам, противостоящим «Медине», приказали держать общевойсковой защитный костюм наготове. Носить такой костюм в жару — серьезное испытание, но это лучше, чем погибнуть от химического оружия.

Весь день шли позиционные бои за Басру, Эн-Наджаф, Эн-Насирию. Эти города еще не были заняты, но только потому, что американцы не хотели терять ни одного человека. Они не спешили со штурмом, считая, что осажденные гарнизоны вскоре капитулируют.

Тактика иракских войск состояла в том, чтобы навязать американцам бои в городах и населенных пунктах. Они понимали, что в открытом поле не выстоят. Но действовали они на редкость плохо. Неумелые иракские командиры не смогли помешать американцам захватить порты и аэродромы. Не взорвали мосты через реки Тигр и Евфрат, которые были естественными рубежами обороны. Ни один мост даже не заминировали. Это означало только одно — Саддам до последнего не верил, что американцы решатся на сухопутную операцию. Полагал, что они, как всегда, ограничатся атаками с воздуха, которые не причиняли особого ущерба.

Американские бомбардировки быстро разрушили структуру управления войсками. Иракцы были деморализованы, именно поэтому они сдавались в плен целыми частями. Иракская пропаганда так долго внушала им, что американцы — трусы и негодные вояки, которые никогда не решатся вторгнуться в Ирак, что внезапное появление американских частей вызвало шок.

Сухопутная операция, которая началась буквально на второй день войны, произвела сильнейшее впечатление на иракскую армию. И она побежала. Об иракских солдатах говорили как о самых стойких и опытных бойцах, а они испугались и бежали с поля боя, спасая свою жизнь.

И армия, и Республиканская гвардия, и «Фидаины Саддама», и партийное ополчение — все мгновенно рассыпалось. Они не пожелали жертвовать жизнью во имя Саддама. Поэтому не сбылись и зловещие прогнозы относительно партизанской войны и многочисленных камикадзе.

1-я и 3-я бригады 3-й американской механизированной дивизии вступили в бой за Кербелу, которую обороняли гвардейцы дивизии «Медина», одной из самых боеспособных в иракской армии. Она была ударной силой Саддама в восьмилетней войне с Ираном. Правда, во время первой войны в Персидском заливе она была практически уничтожена американцами за одну ночь. Но Саддам восстановил ее. «Медина» получила двести пятьдесят танков «Т-72» советского производства.

Танк «Т-72» был одной из трех основных боевых машин Cоветской армии. Он создавался на Уралвагонзаводе под руководством Леонида Николаевича Карцева, который стал генерал-майором и лауреатом Государственной премии. Достоинства танка: мощный двигатель, высокая маневренность. Экипаж — три человека. Правда, против принятия этого танка на вооружение выступал Дмитрий Федорович Устинов, когда был секретарем ЦК по военно-промышленному комплексу. Ему нравились другие машины — «Т-64», а затем «Т-80». Но военные высоко оценили «Т-72», он стал чуть ли не главным экспортным товаром.

После первых терактов, проведенных иракскими камикадзе, американские солдаты стали стрелять в любой транспорт, который не подчинялся приказу остановиться возле контрольно-пропускных пунктов. Погибли несколько гражданских лиц.

Министр иностранных дел Ирака Наджи Сабри обратился к Турции с призывом «вспомнить историю, давние добрососедские отношения, проявить исламское единство и помочь иракцам изгнать американо-британские войска». Турки даже не ответили, их интересовали доступ к иракской нефти и будущие взаимоотношения с курдами.

Общие потери коалиции: семьдесят человек — сорок четыре американца и двадцать шесть британцев.

1 апреля американский спецназ обнаружил и вызволил из плена рядового первого класса американской армии Джессику Линч. Как обычно, американские генералы продемонстрировали реальную заботу о своих солдатах. Джессика Линч попала в плен 23 марта, когда иракцы устроили засаду на одной из дорог в окрестностях города Эн-Насирия и в нее попали бойцы роты тылового обеспечения. Она была ранена в бою, иракцы отправили ее в городской госпиталь. Там американку увидел некий иракец, который навещал больную жену.

Он покинул город и, пройдя несколько километров, натолкнулся на авангард американских войск. Он поднял руки и на плохом английском языке объяснил:

— У меня есть важная информация о вашей женщине, которая лежит в госпитале.

В течение последующих двух суток он дважды побывал в госпитале, пока не смог нарисовать американцам подробный план. Операция была разработана и одобрена Центральным командованием войск антииракской коалиции в Катаре.

1 апреля войска получили приказ действовать. Морские пехотинцы организовали отвлекающую атаку. Армейский спецназ окружил госпиталь. Стояла безлунная ночь, но и света ярких южных звезд было достаточно для бойцов морского спецназа, которые бесшумно вошли в здание госпиталя. Один из моряков заглянул в палату, где лежала Джессика, и позвал ее.

Она испугалась, решив, что за ней пришли иракцы, и натянула на голову простыню.

Моряки уловили движение и бросились к ней.

— Не беспокойся! Мы — американские солдаты, — сказал один из них. — Мы здесь для того, чтобы защитить тебя и забрать домой.

Она схватила одного из бойцов за руку:

— Не оставляйте меня одну!

Джессике было девятнадцать лет. Ее вынесли на носилках и посадили в вертолет, который немедля взмыл в небо. Эту сцену потом увидел весь мир, потому что самолет, оснащенный специальным видеооборудованием, кружил над госпиталем и командование американских войск наблюдало за ходом операции в реальном масштабе времени.

Джессике повезло — она выжила. Ее девятерых сослуживцев по 507-й роте тылового обеспечения иракцы, взяв в плен, убили. Ее эвакуировали из Ирака и отправили лечиться в госпиталь в Германии. Там она была привилегированным пациентом. Впрочем, ее желания не простирались дальше просьбы купить ей новую расческу и покормить чем-нибудь вкусненьким.

Президент Буш отправил рядовому Джессике Линч личное письмо с пожеланием поскорее поправиться.

11 апреля она вернулась в Америку.

Боб Уайз, губернатор Западной Вирджинии, ее родного штата, заявил, что штат оплатит ее учебу в любом учебном заведении. Она пошла в армию именно потому, что рассчитывала потом с государственной помощью получить высшее образование и стать воспитательницей в детском саду…

Американцы освободили всех своих солдат, уцелевших в плену. Никого не оставили.

Каким праздником для всей страны стало возвращение семерых американцев, которые несколько недель находились в иракском плену! Пятеро — солдаты роты снабжения, которые в первые дни войны попали в засаду возле Эн-Насирии. Еще двое — пилоты сбитого вертолета «Апач». Всех семерых после лечения в госпитале доставили на военную базу в Техасе. Собралась огромная толпа, которая искренне приветствовала освобожденных солдат как героев.

В Соединенных Штатах нет традиции отношения к попавшим в плен солдатам как к предателям или трусам. Никто не требовал от них застрелиться. Не было в Америке и фильтрационных лагерей, куда отправляли солдат и офицеров, освобожденных из вражеского лагеря, и где их, как вероятных шпионов, допрашивали офицеры военной контрразведки СМЕРШ…

В день, когда американский спецназ освободил Джессику Линч, во Владивостоке Совет по информационной политике при губернаторе Приморского края обсудил вопрос «О задачах органов государственной власти и правоохранительных структур, средств массовой информации в сфере пропаганды и контрпропаганды в период иракского кризиса».

Владивостокские чиновники были возмущены обилием американских фильмов на телеэкране и сочли это непатриотичным. Они поставили перед собой задачу изгнать американские боевики с российских телеэкранов.

1-я и 3-я бригады американской 3-й механизированной дивизии окружили Кербелу. Гвардейская дивизия «Медина» — против всех ожиданий — практически не оказала сопротивления. Впрочем, значительная часть ее танков «Т-72» была уничтожена боевыми вертолетами «Апач» и «Блэк хоук» еще 24 марта.

Другие части 3-й дивизии форсировали Евфрат и двинулись в сторону Багдада. 1-я дивизия морской пехоты захватила мост через реку Тигр.

Общие потери войск коалиции: семьдесят четыре человека — сорок семь американцев и двадцать семь британцев.

Ирландская гвардейская 7-я бригада и танковый полк шотландских королевских драгун вошли в Басру. Иракские части удерживали уже только центр города.

Американская 101-я воздушно-штурмовая дивизия вошла в священный для шиитов город Эн-Наджиф. Предупрежденные командирами десантники вели себя крайне осторожно, чтобы не обидеть чувства фанатично верующих шиитов.

Авангард 3-й механизированной дивизии приблизился к столице Ирака на расстояние всего двадцати километров и вступил в бой за аэропорт имени Саддама Хусейна, который обороняла дивизия республиканской гвардии «Багдад».

Общие потери войск коалиции: семьдесят восемь человек — пятьдесят один американец и двадцать семь британцев.

Части 3-й пехотной дивизии разгромили гвардейскую дивизию «Багдад», захватили международный аэропорт имени Саддама Хусейна и, не встретив сопротивления, вошли в пригороды столицы Ирака.

К юго-востоку от Багдада американские войска уничтожили еще одну гвардейскую дивизию — «Нида». Причем американцы в боях практически не несли потерь, что вызвало подозрения: может быть, они просто скрывают число раненых и убитых?

В этой войне американские военные медики прибывали на поле боя не только с компьютерами, чтобы сразу ввести в единую базу данных сведения о каждом раненом и пострадавшем, но и с портативным диагностическим оборудованием, чтобы сразу сделать рентгеновский снимок, и со спутниковыми телефонами, чтобы вызвать вертолет для эвакуации и предупредить полевой госпиталь о характере ранения.

Сведения о каждом раненом включались в единую информационную систему, чтобы командир знал, что произошло с его бойцом и как идет лечение.

Поэтому смешно было читать рассуждения российских генералов о том, что американцы скрывают реальные потери. В нашей армии это возможно. В американской — нет. О смерти американского солдата семье сообщают в тот же день. Даже в прежние времена местные власти нанимали такси, чтобы немедленно отвезти семье траурное извещение. Промедление считается преступным.

Две иракские женщины-камикадзе взорвали свой грузовик на американском контрольно-пропускном пункте возле города Эль-Хадита. Погибли двое американцев. Катарский телевизионный канал показал видеозапись предсмертного заявления этих женщин, которые на фоне иракского флага клялись «пожертвовать собой в священной войне против неверных — американцев, британцев и израильтян».

Общие потери коалиции: восемьдесят два человека — пятьдесят пять американцев и двадцать семь британцев.

Сенат Соединенных Штатов проголосовал за создание международного трибунала для суда над Саддамом Хусейном и его подручными и выделил на это десять миллионов долларов.

Утром багдадское телевидение вновь показало Саддама Хусейна, совещавшегося с министрами и генералами.

Британским журналистам министр иностранных дел Наджи Сабри поведал, что президент Хусейн чувствует себя прекрасно, как и все руководство страны.

Министра спросили, видел ли он сам президента страны или, как все, наблюдает за ним, глядя на экран телевизора?

— Этот вопрос — не ваше дело, — резко ответил Сабри. — Мы не намерены отвечать на ложь и слухи.

Иорданские журналисты сообщили, что с началом войны Саддам укрылся в надежном бункере, местонахождение которого неизвестно даже его министрам. Он перестал встречаться с другими руководителями, не звонит им по телефону, чтобы его нельзя было подслушать, а письменные инструкции передает с посыльными — обычно это аудио-или видеозаписи.

Все его телевизионные выступления, уверяли иорданские журналисты, записаны еще до начала войны. Саддам только решает, какое из них нужно показать. Он предусмотрительно записал различные варианты обращений к народу и избегает прямого эфира, понимая, что американцы будут анализировать картинку, постараются понять, откуда идет трансляция, чтобы его уничтожить.

Вечером генерал Фрэнкс приказал на следующий день устроить в Багдаде разведку боем. Он хотел прощупать устойчивость иракской обороны.

Части 7-й британской танковой бригады овладели западными и южными пригородами Басры и с боями пробились к центру города. Жесткая оборона Басры во многом объяснялась тем, что местные партийные органы и госбезопасность заставляли армию сражаться под страхом смерти.

Оборону города возглавлял командующий южным военным округом генерал Али Хасан аль-Маджид, которого именовали «химическим Али». По его приказу курдские деревни обрабатывались боевыми отравляющими веществами с вертолетов.

В 1988 году генерал-лейтенант аль-Маджид был губернатором Cеверного Ирака. 16 марта этого года иракская авиация сбросила на курдское селение Халабджа бомбы с ипритом. Погибли пять тысяч мирных жителей.

После оккупации Кувейта в августе 1990 года аль-Маджид управлял оккупированными территориями, после войны был министром внутренних дел. Он был одним из двоюродных братьев Саддама и даже внешне на него походил, только был значительно ниже ростом.

Аль-Маджид погиб 7 апреля во время авиаудара по его бункеру в Басре. В первый раз бомбардировщик промахнулся — две бомбы упали рядом. Со второй попытки цель была поражена. Рядом с трупом «химического Али» нашли тело начальника госбезопасности Басры.

На юго-западе Багдада 3-я американская моторизованная дивизия атаковала дивизии «Хаммурапи» и «Аль-Нида» из состава республиканской гвардии.

Министр информации Ирака Мохаммад Саид аль-Саххаф как ни в чем не бывало продолжал рассказывать о грандиозных победах армии Саддама:

— Войска агрессоров выбиты из международного аэропорта, они потеряли при этом сотни человек убитыми. Я осмотрел весь город и не обнаружил никаких интервентов. Пойдите посмотрите, как мы выгнали их из этого города. Они сейчас снаружи, плачут и ждут своей пули. Скоро они будут убиты.

Вечером иракское телевидение вновь показало совещание, которое проводил Саддам с командованием армией.

5 апреля передовые отряды американских войск на танках «Абрамс» и бронемашинах «Брэдли» появились в южных пригородах Багдада. Они не встретили организованного сопротивления — только отдельные группы солдат Республиканской гвардии и фидаинов с ручными противотанковыми гранатометами.

Заместитель Фрэнкса генерал Джон Абизэйд почувствовал облегчение:

— Багдад — это не крепость.

Общие потери коалиции: девяносто семь убитых — шестьдесят девять американцев и двадцать восемь британцев.

Американская 3-я механизированная дивизия форсировала Евфрат и заняла юго-западные окраины Багдада.

Американское командование сообщило, что приступает к штурму Багдада. Войска коалиции окружили столицу. С запада в город вошла 1-я бригада 101-й американской воздушно-штурмовой дивизии морской пехоты. Кольцо окружения вокруг столицы замкнулось. Пентагон сообщил, что город будут брать по секторам — один за другим.

Накануне разведывательная группа американцев на бронетехнике легко добралась до самого центра Багдада и нигде не встретила сопротивления. Но командование войск коалиции не торопилось, чтобы не ввязываться в уличные бои.

Продолжала действовать авиация, которая методично уничтожала один военный объект за другим, подавляя сопротивление. Если американские и британские войска натыкались на боеспособные части, они вызывали армейскую авиацию и заказывали огонь артиллерии.

Общие потери войск коалиции с начала операции: сто четыре человека — семьдесят шесть американцев и двадцать восемь британцев.

6 апреля утром Багдад покинула колонна советских дипломатов. Они поехали на девяти машинах, впереди автомобиль посла с российским флажком. К дипломатам присоединились российские журналисты, которые дождались замены (в военных условиях они работали вахтовым способом).

К тому времени в Багдаде продолжали функционировать только представительства России, Кубы, Египта и папский нунций. 4 апреля в Москве решили сократить состав посольства до двенадцати человек. Остальным во главе с послом Владимиром Ефимовичем Титоренко приказали вернуться.

Посол настоятельно советовал всем российским журналистам тоже покинуть страну, говорил, что скоро здесь начнется ад. Наши дипломаты тоже были уверены, что иракцы будут оборонять столицу до последней капли крови…

Корреспонденты первого телевизионного канала уехали в Иран, который ближе всего к Багдаду. Остальные предпочли присоединиться к дипломатам, двинувшимся в сторону Сирии. Как положено, предупредили не только иракцев, но и американцев, просили довести маршрут следования посольской колонны до сведения военных.

Но все пошло наперекосяк.

Примерно в пятидесяти километрах от Багдада российская колонна попала под обстрел. Пятеро сотрудников посольства были ранены. Больше всех пострадал водитель посла Владимир Николаевич Архипов — он получил пулевое ранение в живот. Сам посол был ранен в правую руку. Две машины, пострадавшие от обстрела, пришлось бросить.

Остановились в городе Эль-Феллуджа, где в больнице раненым оказали первую помощь. Водителя прооперировали. Журналисты поехали дальше — в Иорданию.

Сотрудники посольства переночевали в Эль-Феллудже и в понедельник продолжили путь в Сирию на четырех машинах. Водителя посла пришлось пока что оставить в больнице, с ним задержался советник-посланник, владеющий арабским языком.

Днем колонна подошла к сирийской границе, где ее встречали сотрудники российского консульства. К вечеру машины добрались до Дамаска, куда из Москвы отправили самолет министерства по чрезвычайным ситуациям, чтобы забрать дипломатов. 8 апреля посол Владимир Титоренко и помощник военного атташе вернулись за водителем, которого доставили в госпиталь в Дамаске.

Обстрел сотрудников посольства вызвал в России возмущение. В Министерство иностранных дел вызвали американского посла Александра Вершбоу и иракского Аббаса Халафа. Американский посол сам приехал в высотное здание на Смоленской площади, иракский — прислал вместо себя третьего секретаря. От них потребовали обеспечить безопасность российских дипломатов, провести расследование и наказать виновных.

Бригадный генерал американской армии Винсент Брукс на регулярном брифинге в Катаре сообщил, что нападение на российскую колонну произошло в иракской зоне, где нет ни американских, ни британских войск:

— Разумеется, мы знали, что колонна с российскими дипломатами выдвинулась из Багдада, и постарались обеспечить ее безопасность.

8 апреля вечером в Москву вернулся самолет МЧС с частью российских граждан, которые попали под обстрел. В аэропорту сотрудник посольста Роман Юданов рассказал корреспонденту газеты «Коммерсант» Андрею Колесникову:

— Развернули нас с маршрута, который мы обговаривали накануне во всех подробностях и с американцами, и с иракцами. Поехали мы туда, куда сказали. А там бой.

— Американцы, выходит, понятия не имели ни об изменении маршрута, ни о том, что это российская колонна?

— Да к ним какие претензии? Бой же шел. Мы прямо в этот бой и въехали.

Оператор телекомпании ТВЦ Александр Терентьев пояснил:

— Шоссе, по которому мы ехали, было перерекрыто. Иракцы нас развернули. Мы взяли правее. Там пробка образовалась. И тут в подбитом танке, на обочине, начал рваться боезапас. Рядом с нами. Тогда и принято было решение рвануть дальше. Вот и рванули…

Возникло предположение, что печальную роль сыграли джипы, на которых ехали российские журналисты. Такими джипами, оснастив их пулеметами, в Ираке пользовались сотрудники спецслужб. Своего рода тачанки наших дней… Американцы в горячке боя могли решить, что перед ними спасающиеся бегством офицеры иракской госбезопасности. Тем более что колонна отклонилась от маршрута, о котором американцев поставили в известность.

Но посол Титоренко, который улетел из Дамаска 13 апреля, твердо говорит, что никакого боя не было. По колонне стреляли из винтовок М-16 и подствольных гранатометов именно американцы, хотя они прекрасно видели, что перед ними российские дипломаты.

Сразу пошли разговоры, будто посольская колонна вывозила оборудование, снятое с американской военной техники и переданное дипломатам иракцами. Вот из-за чего, дескать, и принято было неожиданное решение эвакуировать дипломатов, поэтому они ехали не в более близкую Иорданию, а в Сирию, союзницу, поэтому за дипломатами прислали спецсамолет МЧС…

Но эта версия не кажется убедительной. Когда же иракцы могли раздобыть образцы новой военной техники? Трофеев у них практически не было.

Другое дело, зачем вообще решили эвакуировать часть сотрудников посольства, в тот момент когда шли бои? Если боялись за их жизнь, почему сразу не вывезли из Багдада, когда город покинули все дипломаты? Если считали нужным оставить, так уж и не надо было трогать с места. В прошлую войну посольские благополучно отсиделись в бомбоубежище…

Американская 1-я дивизия морской пехоты переправилась через реку Дияла и оттеснила гвардейцев из дивизии «Аль-Нида». С юго-запада войска 3-й механизированной дивизии вошли в центр Багдада. Несколько американских танков прорвались к главному президентскому дворцу, захватили его и вывесили над дворцом американский флаг. Потом так же быстро исчезли. Это была, как выяснилось, всего лишь разведка боем.

Генерал Фрэнкс на вертолете прибыл в расположение британских войск. В командирской палатке был сервирован чай с маленькими бутербродами и бисквитами.

— Гуманитарная помощь для города Умм-Касра идет полным ходом, — доложил генерал-майор Робин Бримс. — Жители грабят местные комитеты партии БААС. Я не знаю, что это: обычное мародерство или месть власти, которая опротивела народу?

Радостный министр информации Ирака Мохаммад Саид аль-Саххаф сказал журналистам:

— Американцам преподан урок, который они не забудут. Мы разгромили этих самоубийц, которые посмели проникнуть в город. Мы их всех здесь закопаем.

Наступающие войска коалиции захватывали склады, набитые оружием. Американцы поражались, как много оружия накоплено в стране.

Российские эксперты решили, что первый штурм Багдада провалился — взять с ходу столицу не удалось.

В России в этот день в Якутии в двухэтажной школе сгорели двадцать два ребенка. Но война в Ираке значительно больше интересовала российское общество.

В Москве побывала советник президента Соединенных Штатов по национальной безопасности Кондолиза Райс. Она вела беседы с министром обороны Сергеем Ивановым, иностранных дел — Игорем Ивановым, руководителем президентской администрации Александром Волошиным и секретарем Совета безопасности Владимиром Рушайло. Состоялась и короткая встреча с президентом России. Формально Райс приехала, чтобы передать послание своего президента. Судя по всему, это был визит вежливости. Администрация Буша демонстрировала желание поддерживать отношения с Россией.

Американская 1-я дивизия морской пехоты захватила авиабазу Рашид в Багдаде. В половине одиннадцатого утра прекратило вещание государственное телевидение Ирака.

Американская 3-я механизированная дивизия вышла на правый берег Тигра. В этот день погибли несколько журналистов, двое — после того как американский танк, уничтожая снайперов, обстрелял гостиницу «Палестина».

Общие потери войск коалиции: сто двадцать один человек — девяносто один американец и тридцать англичан.

Появились сообщения, что в ночь на 8 апреля были уничтожены Саддам Хусейн и его сыновья, а с ними еще ряд руководителей страны. Это произошло во время бомбардировки ресторана «Ас-Саа» («Час») в престижном жилом багдадском квартале Аль-Мансур. Под этим рестораном, по сведениям американской разведки, находился бункер, где проходили важнейшие совещания. Об этом будто бы сообщил агент ЦРУ в Багдаде. Его информацию подтвердили британские дешифровщики, которые раскодировали иракские системы закрытой связи.

В квартале Аль-Мансур находились иностранные посольства, поэтому он практически не подвергался бомбардировкам.

Несколько человек утверждали, что видели, как Саддам в окружении телохранителей быстро вошел в ресторан «Ас-Саа».

С помощью самолета дальней радиолокационной разведки и управления АВАКС американцы развернули на Багдад ближайший бомбардировщик «Б-1Б», который только что дозаправился в воздухе. «Б-1Б» с изменяемой геометрией крыла — самый быстрый бомбардировщик, состоящий на вооружении американских военно-воздушных сил. Экипаж предупредили, что речь идет об особо важной цели.

Рядом барражировали истребители F-16 и самолеты подавления электронных средств противника ЕА-6В. Они гарантировали, что безумно дорогой бомбардировщик не станет жертвой иракской системы противовоздушной обороны.

Через сорок пять минут Б-1Б был готов к бомбометанию. Экипаж не видел цели, потому что небо над Багдадом затянули плотные облака. Но полетом бомб управлял спутник с помощью системы глобального позиционирования.

Стратегический бомбардировщик Б-1Б обрушил на цель четыре девятисоткилограммовые бомбы, предназначенные для уничтожения подземных бункеров. Эти проникающие (бетонобойные) бомбы имеют заостренную носовую часть, они уходят глубоко под землю и только там взрываются. Сначала сбросили две бомбы, потом для верности еще две. Ресторан исчез с лица земли, там образовался огромный кратер.

Российский аналог «Б-1Б» — межконтинентальный стратегический многорежимный ракетоносец «Ту-160», способный нести ядерное оружие. Самолет может быть оснащен сверхдальними ракетами, способными поражать противника без входа самолета в зону ПВО. Бомбовое вооружение — обычные и ядерные бомбы, свободнопадающие бомбы, корректируемые авиабомбы с лазерной и телевизионно-командными системами наведения…

Летом 2001 года Соединенные Штаты решили сократить на треть число стратегических бомбардировщиков «Б-1Б». Американцы построили девяносто самолетов. Они предназначались для нанесения удара по целям в глубине советской территории, а пригодились для уничтожения иракского диктатора.

Генерал Томми Фрэнкс не без удовольствия сообщил журналистам:

— В жилом квартале Багдада проходило совещание руководителей иракской армии и специальных служб. На нем должны были присутствовать Саддам и его сыновья. Информация об этом была получена от трех заслуживающих доверия источников.

Потом говорили, что Саддама предали высокопоставленные офицеры республиканской гвардии, которые сообщили американцам, что под рестораном находится специально оборудованный бункер.

Генерал Фрэнкс обещал после окончания военных действий провести опознание останков тела Саддама с помощью анализа ДНК. К тому времени в американский плен уже попал сводный брат Саддама по матери Барзан Ибрагим Хассан. Так что генный анализ возможен.

Жители Багдада собирались поглазеть на огромный кратер, оставшийся на том месте, где Саддам проводил совещание. Но его труп не был найден, и сомнения оставались. Может быть, к тому моменту, когда прилетел американский бомбардировщик, он уже покинул этот район?

К такому выводу пришла британская разведка МИ-6: до начала бомбардировки Саддама увели по подземному ходу. Он постоянно перемещался по городу, стараясь нигде не задерживаться. Он справедливо подозревал, что любой в его окружении может предать любимого президента.

Так где же Саддам?

По мнению российского посла, он первоначально укрывался на частных квартирах в различных районах Багдада. Дворцы, в которых он жил до войны, были уничтожены с воздуха практически в первые дни.

Говорили, что потом Саддам укрылся в родном городе Тикрите, что он бежал в Сирию, что он нашел убежище в одной из мечетей Багдада как простой верующий, что его спрятали российские дипломаты у себя в посольстве.

В Москве директор департамента информации и печати МИД России Александр Яковенко опроверг сообщение иностранных корреспондентов, будто Саддам скрывается на территории российского посольства в Багдаде.

Пошли разговоры о том, что Саддам появится на людях, едва американские войска покинут Ирак. Что этого только и ждут сотрудники иракских спецслужб, которые растворились среди гражданского населения. Что огромное количество боевой техники укрыто на территории соседней Сирии. Иракские офицеры поступили так же, как многие видные чины СС в нацистской Германии в мае 1945 года.

Некоторым эсэсовцам действительно удалось скрыться из Германии и избежать наказания, но они пустились в бега не для того, чтобы продолжить борьбу за идеалы третьего рейха. Остаток жизни в Латинской Америке они провели в страхе, что их все-таки поймают и посадят на скамью подсудимых, как это произошло с гестаповцем Адольфом Эйхманом и другими военными преступниками…

Жив Саддам или погиб — эта тема обсуждалась все последующие дни. Но в любом случае после 8 апреля иракская армия прекратила организованное сопротивление.

— В отсутствие лидера иракское военное командование предпочло искать более безопасные и надежные пути спасения, — рассказывал российский посол в Багдаде Владимир Титоренко, — чем продолжение не имевшего шансов на успех отпора. Иракская армия была деморализована, брошена на произвол судьбы высшим командованием.

Американские службы радиоперехвата констатировали полное радиомолчание на частотах иракского командования. Иракские генералы больше не отдавали никаких приказов!

Иракское правительство как будто бы скончалось во сне. Страна проснулась, а прежней власти больше нет. Партийные секретари словно испарились. Государственное телевидение замолкло.

В этот день война, продолжавшаяся три недели, фактически была завершена. Пентагон сообщил, что иракская ПВО больше не существует. Зенитки перестали стрелять не только в Багдаде, но и в еще не взятом Тикрите.

Сопротивление иракских войск в Багдаде было подавлено. Столицу брали с трех сторон. Вторая бригада американской 3-й механизированной дивизии прорвалась в центр города. Третья бригада вошла в столицу с севера. Первая бригада — с востока. Сначала они действовали осторожно, но, увидев, что организованное сопротивление прекратилось, усилили нажим.

В Багдаде были сконцентрированы пятьдесят тысяч солдат республиканской гвардии и добровольцев из отрядов «Фидаины Саддама». Лучшее соединение республиканской гвардии «Золотая дивизия», в которую зачисляли земляков Саддама — из Тикрита, пыталось противостоять американцам. Но ее бронетехнику сожгли с воздуха. Дивизия была уничтожена, не вступив в бой.

«Фидаины Саддама» вовсе не захотели воевать. Центр столицы они сдали без боя. Дворцы Саддама в Багдаде пытались оборонять только снайперы — добровольцы из Сирии. Иракские солдаты разбежались.

Штурм Багдада продолжался два дня.

Для сравнения: штурм Грозного в 1995 и в 2000 году продолжался по месяцу. Для того чтобы взять Грозный, его практически сровняли с землей. При штурме использовались все виды оружия, включая вакуумные бомбы. Потери — многие сотни солдат и офицеров. Хотя во время второй чеченской войны федеральным силам противостояли всего лишь несколько тысяч боевиков. У них не было ни одной единицы бронированной техники и ни одного артиллерийского орудия.

При взятии Багдада американцы потеряли несколько человек убитыми и ранеными. Иракцы сбили один штурмовик «А-10», подбили несколько танков и бронемашин.

Американцы бомбили военные цели в иракской столице довольно точно, поэтому разрушения сравнительно с Грозным незначительные. Конечно, все равно гибли невинные люди, но не так много, как в Грозном.

Когда боевые действия в Ираке фактически закончились, тогдашний начальник генерального штаба Вооруженных сил России генерал армии Анатолий Квашнин собрал журналистов и сказал:

— Некорректно сравнивать ситуацию в Ираке с той, которая сложилась в 1995 году при штурме Грозного. У нас практически не было тогда достаточно подготовленных, оснащенных всем необходимым частей. А были соединения и части сокращенного состава, которые пришлось по ходу, что называется, сколачивать, довооружать. Низкой была и выучка командного состава…

Общие потери войск коалиции с момента начала операции составили сто двадцать восемь человек.

Потери иракской армии и гражданского населения подсчитать невозможно из-за привычки иракских военных и чиновников врать и отсутствия настоящей статистики. По некоторым оценкам, погибло около трех тысяч иракских солдат и офицеров. В плен попали больше десяти тысяч.

Жители иракской столицы, от которых ждали настоящей партизанской войны, обманули надежды Саддама — они и не думали сопротивляться. Багдадцы, ко всеобщему удивлению, радостно приветствовали американцев, дети облепили американские танки и бронемашины, и не для того, чтобы взорвать их, а для того, чтобы пощупать настоящий танк.

Когда пресс-секретаря Белого дома Ари Флейшера спросили, кто сейчас владеет Багдадом, он ответил:

— Вкус свободы.

Сотни иракцев пели и танцевали на улицах, они бросали цветы под ноги американским солдатам, кричали на плохом английском языке:

— Саддама больше нет! Мы вас любим!

На брифинге для журналистов американский бригадный генерал Винсент Брукс сказал:

— Думаю, именно сейчас для иракского народа наступает момент прозрения: эра Саддама Хусейна кончилась и кончилась безвозвратно.

Президент Джордж Буш выразился более осторожно:

— Не могу утверждать, что мы их схватили за горло всеми десятью пальцами. Но палец за пальцем мы подбираемся к их горлу, и иракский народ начинает понимать это.

А в Москве именно 9 апреля «Единая Россия» и московская федерация профсоюзов провели у здания американского посольства митинг протеста против иракской войны. Когда вышестоящие инстанции принимали политическое решение провести большой антиамериканский митинг, они, конечно, не предполагали, что война окончится так быстро…

Опасаясь беспорядков, вокруг посольства разместили подразделения дивизии особого назначения Министерства внутренних дел. Солдат внутренних войск доставили к семи часам утра, хотя митинг был назначен на полдень. Еще было достаточно холодно, солдаты мерзли и злились — то ли на американских агрессоров, то ли на неумелую власть.

На автобусах доставили строителей и ремонтников со всей Москвы, сняли с занятий столичных студентов.

Устроили показное шоу. Для развлечения сожгли чучело Буша. Группа студентов запустила несколько яиц в ограду американского посольства. Но публика откровенно скучала.

Подростки по команде кричали:

— Колумб, зачем ты открыл Америку? Долой фашистов из Ирака! Нет войне!

Один из профсоюзников, видимо, привыкший к лагерному языку, громко кричал:

— Закатаем Буша в асфальт!

Ждали высоких гостей, но никто не появился. Пока митинг готовили, президент Путин уже изменил свою точку зрения, и никто из видных политиков, руководителей «Единой России», не приехал выразить свое презрение к Америке.

В те дни Россию постигла безумная трагедия. В Якутии заживо сгорели двадцать два школьника. Они оказались в западне в двухэтажном школьном здании: на окнах спортивного зала — решетки, а двери уже были охвачены пламенем. Затем вспыхнул такой же пожар в Дагестане, погибли еще тридцать детей. Но организаторы митинга говорили только об иракских детях…

Причем на самом деле никто не ужаснулся войне, не ощутил чужой трагедии. Пришли «давать отпор», как привыкли это делать при советской власти. Как раз в мартовские дни отметили полвека со дня смерти Сталина. Многие люди признались в симпатии к тирану, который и приучил их по каждому поводу протестовать против американского империализма и милитаризма. Людям, которые и по сей день восхищаются Сталиным, Саддам Хусейн, конечно, симпатичнее, чем любой американский президент.

Пока «Единая Россия» в Москве защищала иракский народ, сами иракцы грабили друг друга. Пока в Москве кричали «долой американцев», в Ираке молодые иракцы, по-восточному выражая уважение, целовали американским солдатам руки.

Народ понял, что власть Саддама кончилась, и радовался. Тем более что представилась возможность немного пограбить. Все иракские города оказались во власти мародеров. Иракцы из окрестных сел съезжались в города, чтобы пограбить. Молодежь с оружием в руках, вчерашние солдаты, дезертировавшие из армии, поправляли свое материальное положение.

Толпы обчистили продовольственные склады, здания министерств, банков, оставленных посольств. Добрый и трудолюбивый иракский народ тащил все, что попадалось под руку. Разграбили больницы и растащили лекарства. Прорвались в брошенные охраной и обслугой дворцы Саддама и виллы иракского руководства, сбежавшего из столицы.

Багдадцы с привычной для иракцев жестокостью устраивали самосуд над теми, кого столько лет боялись, — функционерами партии БААС. Убили даже певца Дауда Каиса, который воспевал Саддама.

Руководитель американской администрации Пол Бремер запретил бывшим руководителям распущенной партии БААС занимать руководящие посты в государственном аппарате. Но иракцам этого показалось мало, они с нескрываемым удовольствием принялись сводить счеты с недавними хозяевами жизни.

Досталось бывшим хозяевам жизни — партийным руководителям, сотрудникам многочисленых спецслужб. В Ираке существовали Специальная служба безопасности (Джихаз аль-амн альхасс) и Главное управление безопасности (Мудирият аль-амн аль-амма), которые десятилетиями наводили страх на всю страну. Приход американцев освободил иракцев от страха перед госбезопасностью.

Мир с некоторым удивлением привыкал к мысли, что война, которая должна была стать долгой и кровопролитной, на самом деле уже завершилась.

Президент Франции Жак Ширак высказал свою позицию:

— Франция, как и любая демократия, приветствует падение диктаторского режима Саддама Хусейна и надеется на скорое и эффективное окончание боев.

Канцлер Германии Герхард Шредер заметил:

— Похоже, война в Ираке близится к концу, и это приятно.

В отличие от германского канцлера британский премьер-министр Тони Блэр был откровенно счастлив:

— Я праздную победу вместе со всем освобожденным народом Ирака.

Символом крушения режима стало низвержение бронзовой статуи Саддама в центре Багдада. За этим событием следил весь мир — телевидение вело прямой репортаж. Багдадцы топтали статую и плевали на поверженного кумира. Это было так же символично, как свержение статуи Феликса Дзержинского в Москве после провала августовского путча в 1991 году.

Американские солдаты из 3-й пехотной дивизии изумленно осматривали саддамовские дворцы, которые казались раем в этой истощенной войнами и жестокой властью стране. Они были обнесены бетонной стеной и колючей проволокой. Под каждым — бункер, в котором можно было пересидеть любую войну.

Все внутреннее оборудование и убранство дворцов было закуплено на Западе. Хрустальные люстры, мрамор, фарфор, бронза — для американцев, не привыкших к такой роскоши, это была поразительная картина. Они и не предполагали, что можно так распоряжаться деньгами.

Во дворце старшего президентского сына Удая обнаружился изрядный запас французского шампанского и кубинских сигар, героин, а также реактивы, необходимые для анализа на вирус человеческого иммунодефицита, вызывающего СПИД. И огромное количество женских фотографий, скачанных из Интернета.

— Я никогда не видел столько снимков голых женщин, — смущенно сказал американский капитан, командовавший отрядом, который осматривал дворец. — Это прямо-таки штаб-квартира журнала «Плейбой».

Появились сообщения, что за несколько часов до того, как американские войска овладели столицей, повесился министр информации Ирака Мохаммад Саид аль-Саххаф.

Министр был, возможно, самой заметной фигурой этой войны. Его называли «фарсовым повторением Геббельса», «багдадским вралем», более доброжелательно — «Алисой в Стране чудес». Министр информации врал так вдохновенно, что его слушали с некоторым интересом.

Каждый день аль-Саххаф проводил брифинги и уверял журналистов, что иракцы уничтожили почти всех напавших американцев и преследуют немногих оставшихся в живых. Он продолжал рассказывать о победах иракской армии, когда американцы уже вошли в Багдад. Он боялся Саддама и его подручных больше всего на свете…

Мохаммад Саид аль-Саххаф, окончив университет, работал учителем английского языка в школе. Преподавание его не вдохновляло. Он вступил в партию БААС и сделал изрядную карьеру. Его назначили главой радио и телевидения. Он был послом в Бирме, Швеции, представителем в ООН. В 1992 году он сменил Тарика Азиза на посту министра иностранных дел. В 2001 году стал министром информации и получил звание генерала, почему любил показаться в мундире.

Когда он впервые за всю войну не явился на утреннюю пресс-конференцию, стало ясно, что режиму действительно пришел конец.

В последний раз аль-Саххаф выступал перед журналистами за день до самоубийства. Он поклялся:

— Доблестные иракские вооруженные силы выдворят из страны армию негодяев и оккупантов.

История с министром закончилась трагикомически.

В конце апреля египетский адвокат Юсри Омран подал в каирский суд иск против бывшего президента Ирака Саддама Хусейна и бывшего министра информации Мохаммада Саида ас-Саххафа о возмещении морального и материального ущерба.

— Слушая руководителей Ирака, — негодовал египетский адвокат, — я нисколько не сомневался в победе иракских вооруженных сил. И вдруг неожиданно, без всякого перехода, я узнаю о падении Багдада и бегстве или смерти этих деятелей. В результате я впал в тяжелую депрессию.

Эти чувства разделяли с египетским адвокатом многие российские политики и военные. Но они просто горевали, а ушлый адвокат потребовал возместить ему затраты на покупку спутниковой антенны, приобретенной для того, чтобы наблюдать в прямом эфире за обещанным триумфом иракской армии…

Багдад полностью перешел под контроль войск коалиции. Исчез не только Саддам со своими сыновьями, бесследно растворилась вся иракская армия, чему эксперты еще долго будут искать объяснения. Сопротивлялись одиночки. Еще один камикадзе взорвал себя напротив гостиницы «Палестина», ранив четверых американцев.

Восставшие иракцы брали власть в тех городах и селениях, куда еще не пришли американские войска. Местные жители убивали губернаторов и партийных секретарей, начальников полиции и руководителей органов госбезопасности.

Иракская армия удерживала последний крупный город Тикрит, родину Саддама Хусейна. Готовясь к штурму, американцы бомбили военные объекты в Тикрите.

Общие потери войск коалиции с начала операции составили сто тридцать пять человек.

Мир пытался понять, каким образом американцам удалось так быстро и легко взять иракскую столицу?

Саддам обещал, что все американцы погибнут у стен древнего Багдада. Министр обороны Ирака клялся:

— Каждый наш ребенок будет стрелять оккупантам в спину, не говоря уже о нашей регулярной армии. Мы закидаем Америку гробами.

Самое удивительное, что этой браваде верили!

Российские журналисты месяцами рассказывали, как стойко Ирак будет противостоять американской агрессии. А иракцы мгновенно капитулировали. После падения Багдада наши журналисты разводили руками:

— Мы сами не понимаем, что произошло.

Специальный корреспондент ВГТРК Александр Минаков, вернувшись, рассказывал коллегам:

— Я не исключаю, что это была договорная война. Заранее договорились с Хусейном, чтобы немного повоевать. В итоге пропиарили английские и американские войска, которые за двадцать дней смогли захватить такую мощную страну.

В одном только Багдаде мы видели десятки тысяч вооруженных людей. Куда они все подевались — непонятно. Видимо, все заявления о тысячах шахидов и партизанской войне были просто блефом…

В Багдаде можно было вести партизанскую войну годами. В отличие от Грозного, где все снесли с лица земли, столица Ирака не пострадала настолько серьезно. У иракцев был только один шанс зацепиться в этой войне — заманить в город и навязать партизанскую войну. Скорее всего, американцы купили штурм Багдада.

— Мне Ирак очень напомнил наш народ, когда мы жили в Советском Союзе, — продолжал Минаков. — Мы все тогда понимали, что живем в своеобразной системе координат, восхваляя безмерно руководство страны. И понимали, что делаем это не искренне, а потому что так надо. Большинство иракцев не любили Хусейна, но подыгрывали, выходя на улицу и распевая песни во славу Саддама…

Исчез Саддам Хусейн, исчез его режим — армия, партия, госбезопасность. То же самое произошло в мае 1945 года в нацистской Германии. Еще вчера говорили о том, что немецкий народ, как один человек, будет сражаться за идеалы национального социализма, что нацисты уйдут в подполье, но не покорятся. И все это оказалось блефом.

Немецкие войска капитулировали, немцы прекратили сопротивление и со своей точностью, аккуратностью и педантизмом стали сотрудничать с оккупантами, со вчерашними врагами.

На следующий день после капитуляции в Германии не оказалось ни одного нациста, ни одного фашиста. Словно национальный социализм был всего лишь страшным и глупым недоразумением. Исчез фюрер, исчезли нацистское государство, войска СС, концлагеря, гестапо, факельные шествия, вскинутые в приветствии руки.

После самоубийства Гитлера стало ясно, в какой степени нацизм, фашизм, диктатура зависят от способности лидеров создать впечатление собственной силы, чтобы заманить в свои ряды одних и запугать других. И, если общество позволяет себя запугать, очередной диктатор получает возможность делать с ним все, что пожелает.

Тот же урок преподнесла война в Ираке. Исчезновение Саддама было концом режима, который казался вечным. И стало ясно, каким благом было освобождение иракского народа от этого человека.

Руководитель американской гражданской администрации в Ираке Пол Бремер распустил 23 мая иракскую армию, республиканскую гвардию и службы безопасности, отменил призыв на военную службу и ликвидировал министерства обороны и информации, военные трибуналы и суды государственной безопасности.

Американцы сформировали для организации жизни в Ираке Бюро реконструкции и гуманитарной помощи, имея в виду, что оно со временем передаст управление страной иракской администрации, которая проведет в стране свободные выборы.

Лидер умеренной оппозиции — Национального конгресса Ирака — Ахмад Чалаби занимался бизнесом в Иордании. Он потомок уважаемого рода. Но его увезли из Ирака, когда ему было всего одиннадцать лет. Он плохо представляет себе жизнь на родине, и иракцы его плохо знают. Крайне самоуверенный, он, конечно же, переоценивал себя и свои возможности. До войны он доказывал американцам, что легко справится с управлением Ираком, как только исчезнет Саддам. Другие лидеры оппозиции его не приняли.

Важную роль мог сыграть сейид Юсеф аль-Хои, сын аятоллы Абд-аль Касима Мусауи аль-Хои, который был религиозным лидером иракских шиитов и в 1991 году возглавил восстание иракских шииитов против Саддама (в 1992 году он умер, находясь под арестом).

Младшего аль-Хои привезли из Лондона, где он в декабре 2002 года участвовал в конференции иракской оппозиции и призвал забыть прошлое и построить новую жизнь в Ираке. Он придерживался вполне умеренных взглядов и не считал, что Ирак должен стать теократическим государством, в котором власть принадлежит священнослужителям.

Но 10 апреля Юсефа аль-Хои зарезали в городе эн-Наджафе сторонники другого религиозного авторитета — прямо в мечети имама Али. Его появление мешало двум людям — Бакиру аль-Хакиму, чей отец тоже был аятоллой и который все эти годы жил в Тегеране, и Муктаде ас-Садру, сыну покойного аятоллы Мохаммеда Садика ас-Садра, которого убили по приказу Саддама в феврале 1999 года.

Младший Садр и аль-Хаким — духовные вожди радикальных шиитов, которые берут пример с хомейнистского Ирана и ни с кем не намерены делить власть.

В Ираке даже религиозные дискуссии решаются силой.

От убийства аль-Хои больше всего выиграли радикальные шииты, которые намерены превратить Ирак в новое теократическое государство по образцу Ирана при Хомейни.

Они объединились в организацию под названием Высший совет исламской революции Ирака. Ее возглавил Бакир аль-Хаким. При Саддаме он вынужден был бежать в Иран, а его многочисленных родственников, оставшихся на родине, казнили.

11 мая Бакир аль-Хаким появился в Эн-Насирии и выступил перед своими сторонниками. Около ста тысяч шиитов собрались, чтобы его встретить. Триумфальное появление аль-Хакима сразу же сравнили с появлением аятоллы Хомейни в Тегеране — вскоре он стал хозяином страны.

Бакир аль-Хаким тоже намеревался возглавить государство. Его младший брат Абд-аль Азиз аль-Хаким возглавлял шиитскую армию «Бригады аль-Бакра». Это около тридцати тысяч боевиков, обученных и подготовленных на иранские деньги.

Многие в мире встревожились: не возникнет ли вместо саддамовской диктатуры воинственный теократический режим, каким был Иран при Хомейни?

Но иракские шииты расколоты, и Бакир аль-Хаким едва ли является фигурой, способной объединить всех единоверцев. Кроме того, в Ираке есть и многочисленные сунниты, которые привыкли к власти и не захотят уступить ее шиитам. Если радикально настроенные шииты опираются на Иран, то сунниты могут рассчитывать на щедрую помощь суннитской Саудовской Аравии.

Начались бои под Тикритом. Тем временем 5-й армейский корпус армии Ирака без сопротивления сдал город Мосул. В него вошли американские войска и боевые отряды курдов.

Американский спецназ взял под контроль пропускные пункты на границе с Сирией и Иорданией, чтобы не позволить подручным Саддама убежать из страны.

Общие потери войск коалиции составили сто тридцать шесть человек.

В Тегеране полсотни иракских шиитов, изгнанных с родины, захватили посольство Ирака. Они взломали двери, ворвались в здание, разорвали портреты Саддама и вынесли архив с криками:

— Смерть Америке! Смерть Саддаму!

Шииты принадлежали к боевой организации «Бригады имама Бадра» — это вооруженные формирования Высшего совета исламской революции в Ираке.

В Санкт-Петербурге президент Путин сказал, что у войны в Ираке есть позитивный итог — это устранение тиранического режима и есть негативный — это гибель людей и раскачка системы международного права.

— Мы никогда не говорили, что поддерживаем режим Саддама Хусейна, — уточнил свою позицию Владимир Владимирович, но нельзя решать вопросы с помощью войны.

В Багдаде среди документов рухнувшего режима нашли письмо отставного российского генерала Владислава Ачалова, который предлагал иракцам наладить поставки запасных частей к технике нашего производства.

Генерал Ачалов много раз приезжал в Ирак. Считается, что он вместе с некоторыми другими отставниками давал советы иракским военным, как организовать оборону страны, и был за это награжден.

Генерал-полковник Ачалов сделал в Cоветской армии изрядную карьеру: командовал воздушно-десантными войсками, стал заместителем министра обороны. Но отличился он не на поле боя.

8 сентября 1990 года командующий воздушно-десантными войсками генерал Ачалов приказал командирам пяти своих дивизий выдвинуться в Москву «в состоянии повышенной боевой готовности по южному варианту». В ночь на 10 сентября в сторону Москвы двинулась Рязанская воздушно-десантная дивизия, затем начала выдвигаться Псковская дивизия…

11 сентября Борис Ельцин, уже избранный президентом России, предупредил москвичей, что к столице с непонятными целями приближаются десантные части:

— Нам пытаются доказать, что это мирное мероприятие, связанное с подготовкой к параду. Однако есть сильное сомнение в этом.

Генерал-полковник Ачалов заявил, что одни части будут готовиться к параду, другие — займутся уборкой подмосковной картошки. Это вызвало волну насмешек, хотя понимающим людям было не до смеха. Позднее все документы, связанные с передвижением десантников к Москве, были уничтожены. Понятно, что приказ десантникам мог отдать только президент Горбачев. Возможно, Михаил Сергеевич в очередной раз поддался давлению сторонников силового решения всех проблем, но, увидев реакцию общества, дал отбой…

В августе 1991 года заместитель министра обороны Ачалов вместе с руководителями госбезопасности готовил создание ГКЧП. Вместе с заместителем председателя КГБ Виктором Грушко они доработали документы, которые подписали члены ГКЧП, это «Постановление № 1», «Заявление Советского руководства», «Обращение к Советскому народу».

Ачалова пригласили на то самое печально знаменитое совещание, с которого начался августовский путч.

17 августа 1991 года, в субботу, у председателя КГБ Крючкова на секретном объекте КГБ под условным наименованием «АБЦ» собрались министр обороны Язов, глава правительства Павлов, секретарь ЦК Шенин, заместитель председателя Совета обороны Бакланов, руководитель аппарата президента Болдин, заместитель председателя КГБ Грушко, генерал Ачалов и еще один заместитель министра обороны, главнокомандующий Сухопутными войсками генерал армии Варенников.

По приказу Ачалова три парашютно-десантных полка — 15-й (из Тулы), 137-й (из Рязани), 331-й (из Костромы) — двинулись в сторону Москвы. Ачалов распорядился также перебросить из Одесской области 217-й и 229-й парашютно-десантные полки — они сосредоточились в районах аэропортов «Кубинка» и «Чкаловский».

Генерал Ачалов, как утверждало следствие, готовил штурм Белого дома. Операция получила кодовое наименование «Гром». Штурм назначили на три часа ночи 21 августа. Причем заместитель министра обороны Ачалов настаивал на штурме Белого дома даже тогда, когда выяснилось, что нет желающих исполнить указание. Отказалось даже спецподразделение КГБ «Альфа».

Ачалов был народным депутатом РСФСР. Представление прокуратуры о привлечении Ачалова к уголовной ответственности после провала путча парламент отверг. Вскоре Ачалов стал военным советником председателя Верховного Совета Руслана Имрановича Хасбулатова и верно ему служил.

Осенью 1993 года, когда Верховный Совет восстал против президента Ельцина, генерал Ачалов был у депутатов чуть ли не главным военным авторитетом.

23 сентября Александр Руцкой, который объявил себя президентом страны, назначил Владислава Ачалова «министром обороны». Ачалов обещал, что верные Верховному Совету войска скоро прибудут на защиту Белого дома. Войска на его призыв не откликнулись. Зато Ачалов привел в Белый дом боевиков из Русского национального единства во главе с Александром Баркашовым, который охотно называл себя нацистом.

Так что иракцы, похоже, выбрали себе неудачного консультанта по военным делам. Все, за что брался генерал Ачалов, проваливалось…

Война в Ираке поставила и более серьезные вопросы: а какая армия нужна России? И как ее создать?

Пока американцы сражались в Ираке, в России начался весенний призыв в вооруженные силы. Молодые люди, достигшие восемнадцати лет, должны надеть военную форму и освоить воинскую специальность.

С каждым годом провести призыв все сложнее. Во-первых, из-за демографического кризиса — молодых людей все меньше. Во-вторых, многие восемнадцатилетние молодые люди не очень здоровы. В-третьих, не горят желанием служить. Кому-то жалко терять два года. Другие просто боятся: или дедовщины, или Чечни.

Опыт иракской войны, обобщить который поручено генштабу, показывает, что для современного боя годится только очень хорошо и разносторонне подготовленный боец.

Особое значение приобретает индивидуальная подготовка солдата, который должен владеть разными видами оружия и знать, как действовать на поле боя, не ожидая всякий раз команды офицера. Для такого боя дети не годятся. Тут даже и не всякий взрослый подойдет, а только профессионал.

Первое требование — идеальное здоровье. Вот, например, стандарты физической подготовки для американских военнослужащих в возрасте до двадцати пяти лет: надо сделать пятьдесят приседаний за две минуты; мужчины за две минуты должны сорок раз отжаться от пола, женщины — семнадцать раз; мужчины должны пробежать две мили (три с лишним километра) за шестнадцать минут тридцать шесть секунд, женщины — за девятнадцать минут тридцать шесть секунд.

Эти нормы американским солдатам и офицерам приходится сдавать каждые шесть месяцев. Если не сдал, дают три месяца на подготовку. Если опять не сдал, могут демобилизовать.

Второе требование — высокий образовательный уровень. Служба в армии и особенно на флоте с его сложными системами оружия, двигательными и силовыми установками, средствами связи, поисковой аппаратурой требуют исключительно высокой квалификации. Чтобы вооруженные силы получили нужных специалистов, они должны иметь возможность выбирать. В нынешней ситуации выбирать не из кого, и армия заранее должна смириться с тем, что специалисты будут неважными.

Третье требование к современному солдату и офицеру — любить военную службу. Иначе говоря, служба должна быть привлекательной. Военная форма должна быть красивой, казарменная жизнь — вполне комфортной, питание — достаточным, отношение к солдату — уважительным.

Все это сегодня кажется несбыточными мечтаниями.

А какими солдатами пополняются Вооруженные силы России? Все говорят о том, что служить некому, что в армию идут только те, кто не сумел избежать призыва. Завтрашние солдаты — люди мало образованные, физически неподготовленные к армейской службе и имеющие неприятности с законом, то есть потенциальные уголовники.

Почему молодежь не горит желанием служить в армии? Обычно говорят, что о Вооруженных силах плохо пишут, поэтому упал престиж воинской службы. Это примитивное объяснение.

Раньше военная служба открывала, скажем, перед деревенским парнем какие-то перспективы — возможность получить специальность, пойти учиться. А что привлекательного в военной службе для современного молодого человека?

Нет ли тут вины самих Вооруженных сил? Когда то из одной, то из другой части бегут солдаты, нередко с оружием в руках, потому что над ними издеваются, то кто в этом виноват? Современная армия не нравится не только рядовым, но и офицерам. И не только потому, что мало платят, но и потому, что сама армейская система безнадежно устарела.

В генштабовском журнале «Военная мысль» опубликовали результаты обследования военно-учебных заведений на территории Ленинградского военного округа. Главный вывод: «Реальные профессиональные и моральные качества выпускников не соответствуют потребностям Вооруженных сил».

В военные училища поступают троечники. Идут на военную службу, для того чтобы не служить два года рядовым, а заодно получить высшее образование. Поэтому многих курсантов отчисляют в основном из-за нежелания учиться.

Курсанты младших курсов полны романтических представлений, а старшекурсники уже разочарованы. Они испытывают растерянность и неудовлетворенность. Треть опрошенных сказала, что отношение к военной профессии изменилось к худшему. Пятая часть заявила о намерении уволиться при первой возможности… Больше половины недовольны условиями армейской службы, укладом жизни в военном училище, ее замкнутостью. Это результат устаревшего отношения к курсантам.

К старшекурсникам относятся как к солдатам срочной службы: «Они лишены определенной свободы действия, принятия решений, самостоятельности, возможности общения с гражданской молодежью». А некоторые генералы еще считают, что предоставление курсантам самостоятельности подрывает основы воспитания, настаивают на том, что все годы учебы надо держать их на казарменном положении, изолировать от общества.

Иначе говоря, к курсанту относятся не как к будущему офицеру, а как к бесплатной рабочей силе. Да еще им не дают учиться, постоянно срывают с занятий.

Меньше половины будущих офицеров считают себя готовыми к несению службы в полном объеме. Остальные приходят к выводу, что не получили должной теоретической подготовки и практических навыков, так как курсантов отвлекают от занятий, отправляя на различные мероприятия и работы.

Когда в войсках появляется новое оружие, не только солдаты, но и офицеры не знают, как пользоваться новинками. А когда возникает вопрос о том, что боевая группа должна координировать свои действия с легкомоторной авиацией, боевыми вертолетами, пользоваться компьютерной техникой, то все это выглядит как насмешка. Офицеры не знают, как это делать.

Большинство специалистов сходится в том, что единственный путь не просто сделать армию боеспособной, но и привлекательной для молодежи, — это превратить ее в профессиональную. Отказаться от призыва и перейти на контрактную систему.

Но этому изо всех сил сопротивляются сами военные. Казалось бы, странно: генералы больше других должны быть заинтересованы в профессионализации армии. А на самом деле нет. Генералы привыкли иметь дело с бессловесной и покорной воинской массой, которой проще командовать и которая не откажется строить генеральские дачи.

Журналистам продемонстрировали список разыскиваемых иракских руководителей, составленный в виде колоды карт, где Саддам Хусейн стал тузом пик, его сыновья Удай и Кусай, червовым и трефовым тузами. Эта колода мгновенно стала популярнейшим сувениром.

Войска коалиции из Багдада выдвинулись к Тикриту, но боевых действий фактически уже не было.

В мире началось первое подведение итогов войны в попытке понять: как же американцам удалось так быстро одержать победу?

Российские депутаты, в основном коммунистического толка, во главе с председателем Государственной Думы Селезневым, которые ездили в Багдад накануне войны, с гордостью говорили, что иракцы с «калашниковым» в руках дадут отпор ненавистным американцам.

Но цифры потерь оказались незначительными. Обещанная российскими военными кровавая баня, которой испугаются американцы, не состоялась. Американцы доказали, что могут воевать малой кровью, что высокоточное оружие спасает жизни собственных солдат и лишает армию врага боеспособности. Они уничтожили всю иракскую бронетехнику и не позволили иракской авиации действовать.

На военном аэродроме под Багдадом американцы обнаружили пятьдесят один истребитель в полной боевой готовности. Сначала они подумали, что Саддам не решился пустить их в ход, понимая, что они будут уничтожены, едва поднявшись в воздух. Хотел сберечь их на послевоенное время. Но один из пленных иракских генералов рассказал другую версию. Саддам не верил своим подчиненным, повсюду подозревал предательство и боялся, что летчики, поднявшись в воздух, атакуют не врага, а его самого.

Иракские войска должны были занять оборонительные позиции вокруг столицы. Вместо этого они поспешили укрыться в городе, понимая, что среди гражданского населения у них больше шансов уцелеть. Когда американские танки вошли в Багдад, иракские войска побежали. Они выскакивали из окопов, бросали автоматы, срывали с себя форму, переодевались в гражданскую одежду и разбегались по домам.

Штаб-квартиру секретной полиции американцы взяли в тот момент, когда там еще шли допросы. Палачи, как известно, плохие солдаты. Да еще и трусливые.

Российские генералы возмущались слабостью иракцев.

Генерал-полковник Юрий Родионов, заместитель председателя комитета Государственной Думы по обороне, а в прошлом бывший начальник главного управления кадров Министерства обороны, говорил:

— Так родину не защищают! У иракцев все было, чтобы сопротивляться: поставь у дороги пару противотанковых батарей или зенитных оружий — и от американской техники мало что осталось. Вспомните Грозный: сколько наших вошло туда, а сумело выйти меньше половины. В городе современная техника беззащитна, и простой гранатомет такого может натворить! Все говорит о том, что никто, кроме смертников, не хочет сопротивляться: иракцы стоят и машут кулаками. Видимо, в окружении Хусейна не все было в порядке…

Маршал Дмитрий Язов, бывший министр обороны, огорчился еще больше:

— Багдад пал, но война не закончилась, и я не уверен, что американцы взяли Ирак. Идет информационная война, в ней лжи больше, чем правды. Сколько раз убивали Хусейна, брали Басру, сколько вертолетов и самолетов иракцы сбили? Но меня сильно удивляют иракцы: почему они не воюют в городе и так безобразно укрепили дома в Багдаде? Наложили перед входом мешки с песком, стоят за ними и машут руками, как дураки…

Маршал Советского Союза и трехзвездный генерал так увлеклись, что, похоже, вообразили себя офицерами не Российской, а иракской армии и сами были готовы с гранатой в руке броситься на американские танки. Они искренне возмущались поведением иракцев, которые не захотели умирать за Саддама, а вернулись к своим семьям.

Более точно оценил ситуацию в Ираке генерал-полковник Аркадий Баскаев, который в 1995 году был комендантом Грозного, а потом стал депутатом Думы:

— Диктаторские режимы уязвимы. Пал диктатор, а вслед за ним — режим. Когда пришло сообщение, что Саддам Хусейн и два его сына убиты, это внесло колебание в ряды иракской армии, и ее боевой дух был тут же потерян…

Конечно, трудно ожидать патриотизма от людей, которых собственная власть столько лет топтала и унижала.

Саддам довел страну и собственных граждан до нищеты и полного отчаяния, поэтому никто и не захотел умирать за него. Иракцы ходили на демонстрации и повторяли то, что от них требовала власть. Но, как только исчез хозяин, все развалилось, они побежали грабить и убивать недавнее начальство. Когда американские власти в Багдаде пригласили бывших полицейских вернуться к исполнению прежних функций, те с удовольствием устроились на службу новым хозяевам.

Поползли слухи о заговоре среди высшего иракского офицерства, которое, дескать, не случайно прекратило сопротивление, а договорилось обо всем с американцами. Рассказывали, будто сам бывший министр обороны Ирака Султан Хашем Ахмед был подкуплен американцами.

Ничем иным российские военные не могли объяснить ту легкость, с которой был взят Багдад. Разговоры о подкупе — ловкое самооправдание. Раз американцы «купили» эту войну, а не выиграли ее на поле боя, значит, нам ничего не надо менять ни в тактике, ни в вооружениях.

Слухи о предательстве среди иракского руководства, о его продажности, о том, что кто-то заранее сговорился с американским командованием, любопытны сами по себе: не высоко же российские военные оценивают морально-нравственные качества своих иракских коллег и учеников.

Да, это была война, в которой политика играла особую роль. Все любят повторять формулу немецкого военного теоретика Клаузевица «Война есть продолжение политики иными средствами». Военные привыкли исходить из того, что на время военных действий политики замолкают и уступают первые роли генералам. Но характер войны изменился. Вместо тотальных войн с грандиозными сражениями и огромными потерями на наших глазах разворачиваются ограниченные войны, в которых политики играют не меньшую роль, чем военные. Умело проведенные переговоры с курдами на севере Ирака и менее удачные переговоры с шиитами на юге весьма облегчили задачу военных.

Конечно, не приходится говорить, что иракская война была выиграна политиками. Не будь за спиной американских политиков и дипломатов такой военной мощи, их слова звучали бы менее убедительно. Арабские военные уважают силу, и, убедившись в готовности американцев сражаться, иракские генералы утратили желание продолжать войну.

Если бы американской армии был дан карт-бланш, если бы, скажем, авиации предоставили свободу рук, Ирак был бы разгромлен за считаные дни. Но американцы не хотели лишних жертв, уже имея в виду, что им придется восстанавливать страну и переустраивать ее жизнь.

Иракская армия не смогла оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления не только по причине отсутствия современного оружия.

Военная элита Ирака была профессионально некомпетентна. Все эти люди достигли генеральских званий и высших постов, пресмыкаясь перед Саддамом, а вовсе не благодаря своим успехам на службе. Саддамовские генералы много говорили о будущих победах, но не смогли даже организовать оборону. Хотя при умелой обороне наступающий несет куда большие потери. И обычного оружия в руках иракцев было много.

Саддам сам предопределил свое поражение. Все, что он говорил, было либо блефом, либо результатом того, что он и сам стал обманываться. Как только распространились слухи о том, что Саддам мертв, война закончилась.

Боевой дух иракской армии никогда не был высоким. Солдаты постоянно дезертировали, поэтому были введены денежные награды за поиск беглецов. Местные партийные активисты неплохо на этом зарабатывали. Это было общество, где соседи доносили друг на друга. Пойманным дезертирам тюремные врачи отрезали уши.

Американской армией руководят люди, которые действуют по разумно установленным правилам. Они собирают всю необходимую разведывательную информацию, тщательно планируют будущую операцию, точно знают, что им понадобится, и готовят войска к выполнению боевой задачи.

Абсолютное превосходство американцев позволило им обойтись без кровопролитных боев. Зачем убивать так много солдат неприятельской армии, если можно разрушить структуру управления и подавить волю к сопротивлению? Противник теряет способность сражаться, система обороны разрушается, и войска капитулируют. Такая тактика сохранила жизни многим иракским солдатам.

Первые же удары с воздуха были нацелены на то, чтобы нарушить управление иракской армии. Иракские командиры не получали приказов из Багдада, не понимали ситуации на фронте и были предоставлены сами себе. К этому они не были готовы. Как и в любом тоталитарном государстве, они привыкли исполнять приказы, у них отсутствовали умение и привычка проявлять инициативу и действовать самостоятельно.

Архивы иракской разведки обнаруживают полную некомпетентность и продажность спецслужб. Начальник главного управления разведки Тахир Джалиль Хаббаш подписывал приказы, в которых говорилось, что нельзя называть имена агентов в открытой переписке и размахивать своими удостоверениями на улице. Он выносил выговоры своим офицерам, которые должны были проникнуть в турецкие фирмы, но не смогли разобраться с их компьютерами. Он остался крайне недоволен сообщениями своих подчиненных, которые, как выяснилось, ничего не знали об активности ваххабитов и шиитских радикалов на территории Ирака. Спецслужбам не хватало даже скрепок, и бумаги скалывались принесенными из дома иголками.

В документах иракских спецслужб встречается много знакомого. Если в КГБ проводились читательские конференции по книге Леонида Ильича Брежнева «Малая земля», то сотрудникам иракских спецслужб было приказано приобрести по экземпляру романа-сказки «Девушка Забиба и король», авторство которой приписывается самому Саддаму…

Бывший начальник советского генерального штаба генерал армии Владимир Николаевич Лобов проанализировал в «Красной звезде» итоги англо-американской операции. Он считает, что Соединенные Штаты сделали правильные выводы из первой войны в Персидском заливе:

«Солдаты уже экипированы с учетом действий в пустыне. Удобная форма абсолютно подходит под цвет местности, причем, видимо, содержащая какую-то пропитку, отражающую песочную пыль.

Очень продумана экипировка каждого солдата и каждой боевой машины. У бойца все удобно скомпонованное, с собой — и фляга с водой, и продукты питания, и боеприпасы, и перевязочные пакеты.

Бросается в глаза, что каждый солдат имеет индивидуальное переговорное устройство, вмонтированное в шлем. То есть он может общаться со своими товарищами и командирами. Есть у него и свой прибор ночного видения, почти у каждого на автоматической винтовке оптический прицел. Таким образом, это оружие можно применять круглосуточно.

Боевые машины также экипированы по полной схеме, окрашены под цвет местности. Десант — наверху, в отличие от обычного его расположения внутри машины. В результате при взрыве, например, мины потери будут меньшими. Кстати, бросается в глаза высокая индивидуальная подготовка солдата — он уверен в себе, действует смело, решительно и даже нахально….

Действия взводов, рот и батальонов с точки зрения тактики были не классическими, когда все это развертывается в боевые порядки и так далее. В основном американцы и англичане вели действия в колоннах и парными машинами — два танка, например, каждый друг друга прикрывает. Действия пехоты — не цепью, а групповое. Отделение разбито на несколько групп, которые перемещаются, прикрывая друг друга. Между ними определенное расстояние. Это новое в тактике…»

Информация становится ключевым словом в войне. Иногда ее бывает даже слишком много, командиры не в состоянии ее освоить и понять. Теперь ее организуют компьютерные сети.

Американские офицеры перестали работать с картой. Начиная с командира отдельной роты, все они имели портативные компьютеры в особо прочном корпусе. На экран дисплея выводились данные, поступающие от шпионских спутников, армейской разведки, вышестоящих штабов и даже от отдельных танков и бойцов.

Новые технологии, освоенные американскими вооруженными силами, обеспечивают получение точных разведданных и управление действиями своих войск. Теперь можно обнаружить практически каждый танк противника, каждый бронетранспортер, каждую ракетную установку.

Любой офицер получал возможность видеть рельефную картину поля боя с нанесенными на нее целями. Он знал о приближении противника задолго до его появления.

Авиация, корабли и артиллерия могут нанести мощный удар по наступающему врагу, когда он еще не успел укрепиться и приготовиться к отражению атаки.

Каждая бронемашина, каждое подразделение были оснащены системой закрытой компьютерной связи. В Боснии натовские войска уже опробовали такую систему. В мае 1996 года натовские военные в Боснии пользовались секретной компьютерной линией, которая непрерывно передавала в войска всю возможную информацию: карты, фотоснимки, сделанные с самолетов, разведывательную информацию.

Соединив все имеющиеся источники информации, в американской армии добились того, что на одном компьютерном экране теперь отражаются все самолеты, все ракетные батареи, словом, вся военная активность в районе.

В Соединенных Штатах еще во время Второй мировой войны появились специальные авиационно-морские поисково-спасательные силы. Во время корейской войны они спасли примерно тысячу военнослужащих, во время вьетнамской войны — более четырех тысяч (см. «Независимое военное обозрение», № 19/2000).

В американской авиации у каждого члена экипажа есть индивидуальный радиомаяк, он же приемопередатчик, с помощью которого можно связаться со спасателями. Радиомаяк испускает сигнал, который могут поймать вертолеты, самолеты, корабли американских вооруженных сил и спутники российско-американской космической системы поиска и спасения КОСПАС/SARSAT.

Еще один аварийный радиомаяк находится на катапультируемом кресле и включается автоматически при катапультировании. Этот сигнал тоже принимается спутниками. Аппаратура постоянно совершенствуется. Теперь уже существует приемник спутниковой навигационной системы размером с наручные часы, позволяющий с поразительной точностью определить местонахождение пострадавшего пилота.

Российская авиация не оснащена такой аппаратурой.

В 1987 году иракская ракета «Экзосе» (французского производства) попала в американский фрегат и убила тридцать семь моряков. Новая система позволяет предупредить корабли о пуске ракеты на расстоянии в три-четыре раза большем, чем прежде. Цель, в которую пущена ракета, как минимум успеет выключить свои радары, на которые обычно ориентируются противокорабельные ракеты.

Некоторые стратеги даже на радостях говорят, что будущая война может быть выиграна с помощью массированного обстрела позиций врага дальнобойной артиллерией и ракетными системами. Кровавые позиционные бои, как это было прежде, не понадобятся. Маленькое подразделение, оснащенное компьютерами, может нанести не меньший удар, чем прежде полноценная дивизия…

Единая система управления связывает воедино все участвующие в боевых действиях соединения разных родов войск и контингенты различных стран. Авиация поднималась в воздух, не зная, какие цели ей предстоит уничтожить. Уже над передовой самолеты получали наводку от наземных частей, а в штабах наблюдали за поражением целей в реальном масштабе времени.

Всего десять секунд уходило у американцев на то, чтобы засечь огневую точку противника и уничтожить ее управляемыми снарядами. Сопротивление было фактически бесполезным, и иракцы это быстро поняли.

Американский корпус морской пехоты готовят к новой миссии — не столько стрелять самим, сколько наводить на цель артиллерию и авиацию. Противник, уничтожаемый с воздуха, не может даже ответить — он не видит, откуда в него стреляют.

Поле боя стремительно компьютеризируется. Приказы, прежде отдававшиеся по радио, криком или жестами, теперь передаются электронной почтой.

Руководивший действиями американских сухопутных войск генерал-лейтенант Дэвид Маккирнэн, участвовавший в первой войне в Персидском заливе, восхищенно говорил о том, какие возможности в управлении войсками открывает Интернет:

— В первую войну у нас в штабе был только факс. Но невозможно отправить один и тот же приказ по факсу в пять дивизий одновременно. А по электронной почте все наши соединения получают приказы, обновленные карты и информацию с поля боя мгновенно.

Впервые сами солдаты могут разговаривать друг с другом по радио. Эта новая технология заимствована армией у гражданских отраслей промышленности, которая когда-то воспользовалась разработками военно-промышленного комплекса.

Полицейские, пожарники и врачи давно оснащены персональными переговорными устройствами. Лишены были этого только солдаты. Теперь и солдаты получают возможность переговариваться друг с другом на поле боя — раньше они только перекрикивались.

Система рассчитана на то, что отделение из восьми человек оснащается переговорными устройствами. А командир отделения, переключая тумблер, может говорить то с подчиненными, то с вышестоящим офицером. Создатели этой системы уверяют, что перехватить эти переговоры невозможно, поскольку мощность передающего устройства очень мала.

Электронная почта, вошедшая в обиход гражданской жизни, теперь распространяется и в армии. Послания передаются от одного экрана к другому, пока не появятся на экране персонального компьютера полевого командира. Это гарантирует скорость и точность передачи приказов.

Отличие военных электронных систем состоит в легкости и мобильности. Армейские персональные компьютеры похожи на кирпичи зеленого цвета с толстым экранным стеклом и резиновым пультом управления. Эти компьютеры могут выдержать все вплоть до радиации.

Спутниковая навигационная система позволяет точно определить нахождение любого бойца. Современные приемники сигналов спутниковой системы уже весят меньше ста граммов, их можно носить в кармане.

Система позволяет наводить на цель средства высокоточного оружия независимо от погоды и времени суток. Эта система принята в эксплутацию в 1995 году, она обслуживается двадцатью четырьмя искусственными спутниками земли, которые вращаются на высоте семнадцать тысяч километров.

Впрочем, некоторые российские генералы скептически относятся к оснащенности американского солдата.

Генерал-лейтенант Евгений Бужинский из главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны, пренебрежительно заметил:

— Вся эта высокая технологичность американского солдата — шлем со спутниковой связью, с датчиками — имеет и свои минусы. Скажем, в отличие от наших солдат они по звездам сориентироваться не сумеют, найти, где восток, где запад, им будет трудно…

Американская армия в Ираке была избавлена от забот о тыле, о своевременной доставке продовольствия, боеприпасов, топлива. Все это войска получали в условленном месте и в нужное время благодаря развитым информационным технологиям.

Войска коалиции наступали с растянутыми коммуникациями, и российские генералы пребывали в уверенности, что американцы сейчас остановятся, чтобы пополнить свои запасы. А они продолжали идти вперед, получая все неообходимое в пути.

Армейские интенданты оснащены системой адресного снабжения, которая позволяет им знать, где в каждую данную минуту находятся не только отдельные подразделения, но и каждая бронемашина и каждый грузовик. Распределение и переадресовку грузов производили, сидя за компьютером.

Войска, остановившиеся на ночлег, получали в свое распоряжение готовый лагерь с достаточным количеством палаток, биотуалетов, душей, стиральных машин. Мобильные генераторы электроэнергии обеспечивали свет, полевые кухни — полноценное питание, связисты — возможность каждому позвонить домой за океан.

Специальный корреспондент второго канала российского телевидения Александр Минаков рассказывал:

— Когда я увидел американскую колонну (а я подполковник запаса), просто впал в оцепенение. Такая завидная мощь, уверенность. Новейшая техника, новейшие разработки. Очень мощная броня, все защищено. Связь компактная, мобильная. Не надо их, конечно, захваливать. Врукопашную они вряд ли пойдут, но не признать технического превосходства этой отлаженной военной машины нельзя…

Обилие техники заставило привлечь большое число гражданских специалистов. Военные должны воевать, все остальное могут делать для них штатские люди. Во всяком случае, тыловое обеспечение армии было поручено частным подрядчикам.

Интенданты снабдили американских солдат проверенным в полевых условиях обмундированием, легкими бронежилетами, шлемами и очками, множеством мелочей, нужных солдату, в ранце за спиной, удобнейшими ботинками на толстой подошве, в которых нога не потеет даже в пятидесятиградусную жару.

«Они передвигаются легко и расслабленно, — писал коррепондент „Новой газеты“ Сергей Лойко, наблюдавший, как американцы входят в Багдад. — Они опрятны, чисты, загорелы и все одинаково вежливы и бодры. Их лица светлы и открыты. У них нет прыщей и волдырей, нет торчащих из-под грязного подворотничка тощих куриных шей с выпирающими кадыками. И нет синяков под глазами. И нет соплей, постоянно текущих из носа. Они не ругаются матом, не просят закурить, не клянчат денег или хлебца.

Они подпускают к себе, разговаривают с нищими детьми, дают им деньги и вкусности из своего пайка.

Когда всходит солнце, они опускают на лица забралообразные темные очки. Когда их застает неожиданная темнота, они поднимают к глазам висящий на шее прибор ночного видения. Если морскому пехотинцу, например, захочется пить в момент уличного боя, он не побежит, спотыкаясь и матерясь, с цинковым ведром к водокачке, а просто возьмет в рот узкий пластиковый шланг, спускающийся к солдатским губам, смазанным солнечным кремом, из специальной плоской фляги, расположенной в ранце за спиной».

К концу дня генерал Фрэнкс сообщил, что его подчиненные вошли в город Тикрит без боя.

А ведь Багдад и Тикрит должны были оборонять шестьдесят тысяч солдат и офицеров, два гвардейских корпуса «Аль-Рашадия» и «Аль-Баффрейя». В общей сложности семь дивизий — три танковых, две моторизованные, две пехотные. Они разбежались в полном составе.

Танки и бронемашины иракские солдаты бросили прямо посреди улицы. В штабе Республиканской гвардии не осталось никого, только куча брошенной военной формы, от которой спешили избавиться.

В Тикрите войска коалиции наткнулись лишь на один грузовик с пулеметом, который открыл огонь и был уничтожен. Тикрит поразил американских солдат обилием статуй и портретов Саддама, а также его дворцами, которые земляки бывшего вождя уже успели ограбить.

При въезде в Тикрит красовался огромный плакат — Саддам верхом на белом коне освобождает Иерусалим. В центре города конная статуя — Саддам с обнаженным мечом.

Иракцы побивали сброшенные с постаментов статуи Саддама и сорванные со стен портреты обувью, что является высшим оскорблением в исламском мире. Обувь олицетворяет грязь, поэтому ее снимают, входя в дом или в мечеть.

Иракская полиция передала победителям семерых американских солдат, попавших в плен. Пятеро угодили в засаду еще 23 марта неподалеку от города Эн-Насирия. Еще двое — пилоты сбитого вертолета «Апач». Пленных долго перевозили из города в город.

Министерство обороны США обнародовало общие потери американских войск за время кампании: сто двенадцать убитых, триста девяносто девять раненых, шесть пропали без вести, семеро — в плену. Непосредственно в боях погибли две трети, остальные — в авиационных и автомобильных катастрофах либо стали жертвами случайных выстрелов или неосторожного обращения с оружием.

После окончания войны в Ираке генеральный штаб Вооруженных сил России получил указание проанализировать ход боевых действий и сформулировать предложения.

Генштабисты сразу пояснили:

— Изменений в структуре нашей армии и флота не будет. Она у нас сегодня оптимальна. Ничего сверхъестественного в Ираке американские войска не показали.

Неужели американский опыт вовсе бесполезен в российских условиях?

Министр обороны Сергей Борисович Иванов вежлив, корректен, не повышает голоса и не ругается. Улыбается, хотя от его улыбки многие ежатся. Все прежние министры вызывали к себе подчиненных через дежурного офицера, Иванов звонит сам.

В Министерство обороны на Арбате министр приезжает на «Вольво» с охраной. Машина заезжает во внутренний дворик. На персональном лифте министр поднимается на пятый этаж. Говорят, что Иванов приезжает на работу очень рано — в семь с небольшим, уезжает после десяти вечера. Это заставило и высших офицеров изменить график работы: в половине восьмого утра они уже на месте, а уезжают с Арбатской площади после девяти вечера. В субботу приезжают все, некоторые начальники трудятся и в воскресенье.

Соответственно, вынуждены работать их аппараты, секретариаты, дежурные, те, кто готовит срочные бумаги. Словом, обстановка военного времени. Но военные разочарованы.

Когда Сергея Иванова назначили министром, он справедливо заметил:

— Еще работая в Совете безопасности, я пришел к выводу: либо мы начинаем военную реформу, либо получим большую дряхлую армию со страшной дубиной в руках — слепую, глухую и старорежимную.

Иванов пришел в Министерство обороны с готовым планом реформы, который был подготовлен под его руководством в Совете безопасности. Но выяснилось, что идеи Совбеза далеки от реальности. Да и сам министр далековат от армии — он занимается большой политикой и чаще ездит за границу, чем в собственные войска. Поэтому положение в Вооруженных силах пока к лучшему не изменилось.

В министерстве знают, что Иванов по-прежнему постоянно ездит к президенту, по нескольку раз в день разговаривает с Путиным по телефону. Мало кто из высших чиновников может похвастаться правом неограниченного доступа к президенту.

Но известно и другое: пока министр с удовольствием ездил за границу, все главные решения принимались в кабинете начальника генерального штаба Анатолия Квашнина.

Генерал Квашнин — человек жесткий, храбрый и напористый. Однажды он гордо сказал:

— Если генеральный штаб — мозг армии, то я — его главная извилина.

Генерал армии Анатолий Васильевич Квашнин родился в 1946 году в Уфе, в 1969-м окончил Курганский машиностроительный институт. Его призвали в армию лейтенантом, назначили заместителем командира роты по технической части. Ему понравилась служба, и он подал рапорт с просьбой оставить его в кадрах Вооруженных cил. Он, пожалуй, единственный генерал без базового военного образования, сделавший такую карьеру.

Своему стремительному взлету молодой генерал Квашнин обязан первой чеченской войне.

Когда осенью 1994 года министр обороны генерал армии Павел Грачев приказал молодецкой танковой атакой взять Грозный и навести в Чечне порядок, то два генерала, видя, что операция не подготовлена и неминуемо закончится большой кровью, отказались участвовать в этой авантюре.

А Квашнин, тогда первый заместитель начальника Главного оперативного управления генштаба, согласился.

Он принял на себя командование группировкой федеральных сил в Чечне и возглавил штурм Грозного в январе 1995 года. Боевики методично уничтожали танк за танком. Федеральные войска несли огромные потери. Это была настоящая бойня. Необученные и необстрелянные солдаты не были готовы к боевым действиям в условиях города, не знали, как сражаться с партизанами.

Наступавшая под командованием генерала Константина Пуликовского 131-я (Майкопская) отдельная мотострелковая бригада вообще была практически полностью уничтожена.

Следующий эпизод боевой деятельности генерала Квашнина связан с трагедией в дагестанском городе Кизляре, который в январе 1996 года захватили боевики Салмана Радуева, бывшего инструктора Чечено-Ингушского обкома комсомола.

На сей раз решили не дать боевикам уйти безнаказанно; их окружили в селе Первомайском. Операцией командовали два генерала армии — министр внутренних дел Анатолий Куликов и директор Федеральной службы безопасности Михаил Барсуков.

Вооруженные силы представлял генерал-полковник Анатолий Квашнин — уже в роли командующего войсками Северо-Кавказского военного округа.

Штурм села продолжался четыре дня. В нем участвовали помимо спецподразделений два усиленных батальона, танки, артиллерия и установки залпового огня «Град». Участники операции жаловались на полнейшую неразбериху и бестолковщину. Солдат даже не могли покормить.

Боевики во главе с самим Радуевым преспокойно вышли из окружения. Это был день позора для генералов, которые не смогли справиться с одним бывшим инструктором обкома комсомола. На карьере Квашнина эта история не отразилась.

Вторую чеченскую войну он встретил уже в роли начальника генерального штаба. Он сам руководил боевыми действиями на Северном Кавказе. Поначалу это даже вызывало удивление. Но расчет Квашнина оказался правильным. Его военные успехи были вкладом в предвыборную кампанию Владимира Путина.

Весной 2000 года начальник генерального штаба написал президенту Путину письмо с предложением реформировать Вооруженные Силы. Генерал Квашнин предложил перераспределить силы и средства: сократить стратегические ядерные силы, а сэкономленные деньги передать сухопутным войскам.

На коллегии Министерства обороны министр Игорь Дмитриевич Сергеев не мог сдержать своего возмущения:

— Атака генштаба на ракетные войска стратегического назначения имеет под собой личностные мотивы. Это недостойно российского офицера… Попытка разрушить ракетные войска — преступление против России и просто безумие… Чьи интересы защищает генштаб?

Маршал Сергеев потерпел поражение в столкновении с Квашниным и вынужден был уйти из Министерства обороны…

Пока в министерстве плетутся интриги и идет подковерная борьба за влияние, дело стоит. Вооруженные силы находятся в бедственном положении. Конечно, для высоких гостей устраиваются показательные учения, и им кажется, что в армии все идеально. Политическое руководство страшно далеко от армии. Да и командование Вооруженных сил не слишком интересуется положением и рядовых, и младшего офицерского состава.

Можно твердо сказать: не будет военной реформы — не станет армии. Отсутствие военных профессионалов ведет к гибельным последствиям. Катастрофа подводной лодки «Курск» стала наглядным тому примером.

Экипажи атомных подводных лодок готовят в Учебном центре военно-морского флота имени Л.Г. Осипенко в Обнинске. Леонид Гаврилович Осипенко был командиром первой атомной подлодки. Он стал Героем Советского Союза и контр-адмиралом, много лет руководил учебным центром в Обнинске. После ликвидации учебного центра в Палдиски (Эстония) в 1994 году Обнинский центр остался единственным местом подготовки моряков для атомного подводного флота.

Программа подготовки вновь сформированного экипажа атомной подводной лодки рассчитана на полтора года. Но моряки-призывники служат на флоте всего два года! Иначе говоря, пройдя учебный курс, моряк-подводник прощается с флотом и сходит на берег. Это ли не лучшее доказательство того, что на подводном флоте могут служить только профессиональные военные, которые посвящают Вооруженным силам всю жизнь?

Поэтому придумали сильно сокращенный курс — так называемую межпоходовую подготовку, рассчитанную всего на сорок пять суток. Экипаж «Курска» под командованием капитана первого ранга Геннадия Лячина в феврале 1999 года перед походом в Средиземное море прошел межпоходовую подготовку в учебном центре. Но к моменту гибели в экипаже осталось меньше половины тех моряков, которые хоть сколько-нибудь учились в Обнинске! Матросы уволились в запас, офицеров перевели на другие корабли.

Экипаж многоцелевой атомной подводной лодки «Курск» был отправлен в море неподготовленным. Самое поразительное состоит в том, что даже из такой катастрофы уроки не извлечены.

Труднее всего президенту иметь дело с военными. Когда у Путина собираются политики или олигархи, разговор идет откровенный. А вот с генералами приходится соблюдать политес, как с иностранными дипломатами. Не дай бог обидеть людей в погонах. Президент осторожничает.

Еще до войны в Ираке на президента произвело сильнейшее впечатление то, с какой легкостью американская армия сокрушила афганских талибов, в то время как российским Вооруженным силам никак не удается подавить сопротивление чеченских боевиков и взять под контроль маленькую Чечню.

Под влиянием успехов чужой армии и неудач собственной президент Путин, похоже, пришел к выводу, что России — по примеру передовых военных держав — тоже нужна профессиональная, добровольческая армия, формируемая по контракту.

Но военные изо всех сил этому сопротивляются. И чтобы никого не обидеть, президент решил не торопиться и начать с эксперимента. Наберем контрактников в одну дивизию, посмотрим, сколько это будет стоить и что из этого получится…

Эксперимент по комплектованию вооруженных сил военнослужащими-контрактниками идет с первого сентября 2002 года на базе 76-й воздушно-десантной дивизии в Пскове.

Впервые в полковой штат введены восемьдесят две гражданские должности, которых никогда не было в воинских частях: это официанты, повара и уборщики. Солдат не будут отвлекать от воинской службы. Им не придется ходить в наряд на кухне. Контрактникам положен выходной, и рабочий день у них будет нормированным.

Но желающих служить оказалось немного — зарплату контрактникам предложили низкую и не предусмотрели никаких дальнейших льгот, например, права получить высшее образование бесплатно. Создается такое ощущение, что генералы используют псковский эксперимент, чтобы доказать обществу и президенту: идея контрактного набора в вооруженные силы — вздорная и опасная. Бессловесный и бесправный призывник расматривается лишь как пушечное мясо. С контрактником, который знает свои права, такой номер не пройдет. И офицерский корпус не готов иметь дело с контрактниками, которых нельзя бить и над которыми нельзя издеваться.

Не только президент, но и даже оппозиционно настроенные политические силы не решаются говорить о переходе к полностью добровольческой армии. Максимум — сочетание добровольцев и служащих по призыву: все молодые люди, пригодные к воинской службе, проходят базовую шестимесячную подготовку в войсках. Потом те, кто пожелает продолжить службу, подписывают контракт и остаются в Вооруженных силах. Остальные возвращаются к гражданской жизни.

Попытка совместить призывную армию с контрактной избавляет молодежь от дедовщины, но не решает главную проблему. Для того чтобы создать современные вооруженные силы, в любом случае придется отказаться от призывной армии.

В казармы, как в тюрьму, загоняют людей, которые до такой степени не хотят служить, что бегут из армии. Количество дезертиров измеряется тысячами. Оружие доверяют людям без образования, судимым, психически неуравновешенным — причем их отклонения выявляются только после нескольких месяцев службы. Лишь треть призывников годны к военной службе без ограничений. Они не справляются ни с современным оружием, ни с психологическим напряжением армейской службы.

По официальным данным Министерства обороны, в группировке федеральных войск в Чечне каждый второй военнослужащий употребляет алкоголь, каждый четвертый — наркотики. Психологов это не удивляет: а как еще бойцам снимать стресс войны?

Военные продолжают пугать нас разговорами о том, как много денег потребует переход армии на профессиональные рельсы, будто у страны есть выбор. Выбора нет. Оставить все, как есть, значит вовсе лишиться армии. Переход к контрактной армии во всем мире происходит не просто. Но он происходит, потому что нет выбора.

В Соединенных Штатах после Вьетнама вооруженные силы были в ужасном состоянии. Американцев спас переход на доброльческую основу.

Все думают, что реформа нужна солдатским матерям. А в первую очередь она нужна власти и генералам. Геополитическое положение России таково, что нашей стране — вполне возможно — придется участвовать в различного рода локальных войнах по периметру своих границ. Одно дело — посылать на смерть едва обученных призывников, что неминуемо вызывает возмущение в обществе, другое дело — добровольцев, хорошо подготовленных профессионалов. И потери будут меньшими, и отношение общества к армии и военным действиям будет иным.

Есть еще один важнейший вопрос — это резерв, поддержание мобилизационной готовности на случай войны.

На бумаге все мужчины числятся в резерве Вооруженных сил, а к военной службе они не способны. Либо здоровье уже не позволяет, либо они начисто забыли все, чему их когда-то учили. Переход к добровольческой армии решает и эту проблему, как свидетельствует опыт той же американской армии.

Отслужив по контракту положенный срок, молодые люди не рвут с армией. В их контракте записано, что они приходят на сборы и могут быть призваны в случае необходимости…

Вооруженные силы, из которых солдаты бегут, не способны защищать страну. Призывникам трудно освоить высокоточное оружие, овладеть тактикой ударно-огневых действий в современном бою, когда ставка делается на индивидуальные действия отдельного бойца и мелких подразделений.

Иракская война показала, что происходит автоматизация системы управления войсками и оружием, когда бойцы синхронизируют свои действия с вертолетами новых модификаций и легкомоторной авиацией. Разве это под силу сегодняшнему призывнику без образования и должной подготовки?

Российские военные обратили внимание на интервью профессора военного колледжа армии США профессора Стивена Бланка, опубликованное в журнале «Коммерсант-власть». Его спрашивали, чему российские генералы могут научиться на примере войны в Ираке.

— Я не думаю, что российские генералы до конца понимают, что такое современная война, — ответил профессор. — Они на целое поколение отстают в вооружениях, в теории и в ведении операций. Они будут дезориентированы тем, что происходит, и будут биться в поисках объяснений… Судя по тому, что я видел, в России действительно с большим трудом воспринимают современный стиль ведения войны.

Для того чтобы научиться чему-то, считает профессор Бланк, россиянам потребуется время — ведь это совершенно другая война и другой тип армий. Американская армия — профессиональная, хорошо обученная, у нее развито чувство воинского братства, высокий боевой дух. Она оснащена не имеющим аналогов оружием, и ее командиры разбираются в современных операциях.

Российские Вооруженные силы, формирующиеся по призыву, технологически отстали, командиры плохо подготовлены. Они с большим трудом учатся и на чужом военном опыте, и даже на своем — в частности, с трудом усваивают опыт Афганистана.

— Какие пути реформирования Российской армии вы видите?

— Главная проблема состоит в том, что военные находятся вне эффективного демократического контроля. Они отвечают перед президентом Путиным, а не перед народом и не перед Думой. Раз нет отчетности, значит, вы имеете полулегальную форму крепостного права. Командир, по существу, царь и бог. Нужно, чтобы, прежде всего, было больше денег. Но в то же время должна быть ответственная армия, которая обязана давать отчет в своих действиях…

Пытаясь продемонстрировать президенту и обществу, что переход на контрактную систему невозможен, генералы перестарались. Стало ясно: безнадежно устарела и нынешняя система руководства вооруженными силами.

Армия, как огромная корпорация, нуждается в современном менеджменте. Министерство обороны — гигантское ведомство, а у министра обороны нет тех специалистов, которые ему необходимы для проведения реформ.

Экономикой страны занимаются современно мыслящие молодые люди. А в военной сфере, вообще в сфере безопасности, эта смена поколений за десять с лишним лет так и не произошла. Генералитет остался таким же, каким он был при советской власти, когда была другая армия и готовились воевать не с чеченскими боевиками, а вести ракетно-ядерную войну с Соединенными Штатами.

Совсем уж одиозных генералов Сергей Иванов из министерства убрал. Но во главе вооруженных сил в принципе должно появиться новое поколение генералов, которые любят военное дело больше, чем собственные дачи и рыбалку с выпивкой за счет подчиненных. А военную политику и принципы военного строительства в Министерстве обороны должны разрабатывать гражданские специалисты. Как показывает опыт передовых военных держав, гражданские аналитики и управленцы лучше справляются с этой работой, чем кадровые военные.

Выступая с посланием Федеральному Собранию, Владимир Путин подтвердил, что стране нужна профессиональная армия, но стало ясно: появится она не скоро.

Только с 2008 года (то есть когда истечет второй президентский срок Путина) продолжительность службы по призыву будет сокращена до одного года. Однако принцип комплектования вооруженных сил останется прежним.

На ближайшую пятилетку запланирован переход на профессиональную основу только пограничных и внутренних войск, а также частей постоянной готовности сухопутных войск, воздушно-десантных войск и морской пехоты. Это лишь небольшая часть вооруженных сил. Да еще в Чечне рисковать своей жизнью будут только контрактники.

Казалось бы, российское военное руководство учтет опыт иракской войны, увидев, как действуют добровольцы-профессионалы. Но генералы во главе с министром Ивановым сохранили величественное спокойствие и оставили все, как есть. На контрактную систему переведут только часть армии, и то не скоро. Сокращение срока службы отложено на годы.

Так что военная реформа — дело будущего. Надо все же надеяться, не отдаленного будущего. Если в ближайшее время не произойдет переход к добровольческой армии, страна окажется беззащитной.

Пока что перемены ограничились кадровыми перестановками. Анатолия Квашнина на посту начальника генерального штаба сменил его первый заместитель генерал-полковник Юрий Николаевич Балуевский. Он кадровый военный, в отличие от своего предшественника с юности связал себя с воинской службой. Почти двадцать лет с небольшими перерывами работал в главном оперативном управлении генштаба.

Правда, специалисты обращают внимание на то, что генерал Балуевский командовал только взводом и ротой, а дальше пошел по штабной части. Для полноценной карьеры полагается штабные должности чередовать с командными. Считается, что чистым штабистам не хватает командного опыта, привычки самостоятельно принимать решения. Возможно, Сергей Иванов предпочел Балуевского, убедившись в том, что Юрий Николаевич не позволит себе, как Квашнин, излишней самостоятельности. Тем более что роль генштаба была в последнее время сознательно ограниченна.

Утром в Тикрите еще были слышны отдельные выстрелы, а днем американские морские пехотинцы полностью овладели городом. От президентского дворца остались одни руины.

Через три недели, 7 мая, временным губернатором провинции Салах-эд-Дин (город Тикрит — административный центр провинции) был назначен бывший бригадный генерал Хусейн Мохаммад аль-Джаббури. Саддам его не любил, потому что генерал пользовался популярностью в войсках, и в 1993 году даже посадил его в тюрьму. Перед назначением губернатор заявил, что разрывает с партией БААС…

Тикрит считался последним оплотом республиканской гвардии. Ожидалось, что именно в родном городе Саддама его приверженцы дадут последний бой войскам коалиции. Но желающих умереть за Саддама не нашлось и у него на родине.

Для арабского мира бегство иракской армии стало еще одним тяжким ударом по национальной гордости. Зато поражению Ирака и поражению Саддама откровенно радовались в соседнем Иране. Министерство иностранных дел в Тегеране сделало официальное заявление:

— Если бывшие иракские руководители захотят нелегально проникнуть в Иран, мы их арестуем и будем судить — за все преступления против иранского народа.

Все последние годы в Совете Безопасности шла борьба не за то, чтобы заставить Саддама исполнить резолюции ООН, а за то, чтобы их отменить. Вопрос об Ираке расколол постоянных членов Совета Безопасности.

Соединенные Штаты и Англия хотели довести дело до конца и убедиться, что Саддам больше не представляет опасности. Россия и Франция, напротив, жаждали скорейшей отмены санкций, чтобы сделать Саддаму приятное и что-то получить взамен. Единая позиция Совета Безопасности позволила бы избежать военной операции. Саддам боялся войны. Если бы все члены Совета Безопасности были едины и требовали, чтобы инспекторы могли исполнить свою миссию, все могло бы сложиться иначе…

Когда дело шло к войне, российские руководители не сделали ничего, что могло бы остановить военную операцию. Публичное обещание наложить вето в Совете Безопасности привело к тому, что Соединенные Штаты просто отказались от всякого сотрудничества в рамках ООН. Это было ошибкой российской дипломатии. Если российские руководители дорожат постоянным креслом в Совете Безопасности, зачем же отбивать у американцев желание сотрудничать?

А чем руководствовались французы и немцы?

19 апреля канцлер ФРГ Герхард Шредер сказал журналистам, что сожалеет о своих преувеличенно критических замечаниях относительно иракской политики американского президента Буша, которые ухудшили отношения между двумя странами.

Шредер заметил, что сожалеет не только о собственных словах, но и о резких антиамериканских замечаниях других немецких министров. Министр юстиции Герта Дойблер-Гмелин сравнила Буша с Гитлером. Этого не выдержал даже Шредер. Он отправил министра в отставку.

Германский канцлер Герхард Шредер, несмотря на широкую улыбку и панибратские манеры, холодный и прагматичный политик. Когда он победил на выборах, одним из первых Герхарда Шредера поздравил Геннадий Зюганов. Победа социал-демократов вдохновила российских коммунистов, хотя не совсем ясно, что у них общего.

Шредер родился в 1944 году. Он никогда не видел отца, погибшего на фронте в Румынии через несколько дней после его рождения.

У него было пятеро братьев и сестер, мать работала уборщицей. В избирательную кампанию Шредер не забывал напомнить, что его мать — солдатская вдова, которая с трудом сводила концы с концами. У него не было ни денег, ни богатых покровителей. Он сам работал на стройке, мечтал стать профессиональным футболистом. Но потом закончил юридический факультет, стал адвокатом, защищал террористов и левых радикалов. Но он быстро понял, что его призвание — это политика.

Шредер в девятнадцать лет присоединился к социал-демократам, возглавлял организацию «Молодые социалисты». В тридцать шесть его избрали депутатом бундестага. Со второй попытки он стал премьер-министром в Нижней Саксонии — это нечто вроде нашего губернатора.

Юношеское увлечение марксизмом не оставило следа на его взглядах. Он нетипичный социал-демократ. Шредер, может быть, вообще случайно попал в социал-демократическую партию. Среди своих противников, христианских демократов, он тоже был бы на месте. Он неплохо себя чувствует среди предпринимателей.

Герхард Шредер был с позором изгнан из собственного дома своей третьей женой Хильтрудой — после того как выяснилось, что у него роман с журналисткой, которая на девятнадцать лет его моложе. Его четвертая жена работала редактором отдела политики в журнале «Фокус».

Об этом немецкие журналы писали значительно больше, чем о любой другой любовной истории немецкого политика. Тем не менее четвертый брак не повредил его карьере. Любвеобильность не мешает быть хорошим канцлером.

Канцлер — один из самых модно одетых немцев. Он не равнодушен к шампанскому и дорогим сигарам.

Герхард Шредер изменил внешнюю политику Германии. Он называет свою страну «великой державой» и считает, что она должна заботиться о своих национальных интересах. Приход к власти нового поколения и переезд столицы из Бонна в Берлин — символы этой перемены.

Канцлер полагает, что молодые немцы не должны чувствовать себя виновными за нацистское прошлое Германии. Он говорит, что не призывает забыть прошлое, но уверен, что молодежь не несет ответственности при поколении дедов и прадедов.

Шредер нашел понимание у своего министра иностранных дел — бывшего анархиста и пацифиста, злейшего врага НАТО и борца против американского империализма Йошки Фишера.

В реальности министра зовут Йозефом, но такое бюргерское звучание собственного имени его не устраивало. Ему симпатичнее венгерский вариант его имени — Йошка. Родители Фишера — венгерские немцы, которые вынуждены были покинуть родные места после разгрома нацистов, когда Восточная и Центральная Европа изгоняла своих немцев.

Он родился уже в Германии. Активно участвовал в молодежных волнениях 1968 года. Он работал тогда на заводе «Опель», оттуда его уволили за революционную агитацию.

Постепенно Фишер отошел от левых и вступил в партию зеленых. Блистательный оратор, он стал депутатом земельного парламента в 1983 году. Через два года первым из зеленых занял официальный пост — министра по делам окружающей среды земли Гессен. Присягу принимал в джинсах и кроссовках.

Йошка Фишер был толстым, обильно ел, выпивал бесчисленное количество бутылок вина, задыхался, поднимаясь по лестнице, и больше походил на бочку, чем на человека.

Он говорит о себе с той откровенностью, которая сделала его одним из самых популярных людей в стране.

— Я ел все, что мне казалось вкусным, — рассказывал Йошка Фишер, — а поскольку на свете много вкусных вещей, я объедался. На завтрак я поглощал ветчину, сыр, яйца, бекон, сосиски, жареный картофель, хлеб, масло и варенье. А уж об обеде и говорить не приходится. Потом еще перекусывал сосисками и чипсами. За ужином я давал себе волю, даже не думая о калориях…

Он боялся сердечного приступа и все равно ел, хотя с каждым годом чувствовал себя все более несчастным. На нем не сходились ни одни брюки. Он боялся ходить в бассейн или загорать на пляже, потому что плохо выглядел.

Когда его жена летом 1996 года, после тринадцати лет брака, ушла, это стало для него шоком. Из пьющего весельчака он превратился в непьющего аскета. Он впал в депрессию, ничего не ел, а потом решил стать другим. Он начал бегать и перешел на фруктово-овощную диету.

В первый раз он с трудом пробежал пятьсот метров, но уже через полгода пробегал в день десять километров. Он весил сто двенадцать килограммов — тридцать семь сбросил. Он и теперь каждый день пробегает несколько километров.

— Чтобы освежить голову, лучше вечерком пробежаться по городу, чем сидеть в баре после тяжелого дня, — говорит министр иностранных дел Германии. — Если день-другой не бегаю, я чувствую себя плохо. Бег не только расслабляет, но и дает возможность подумать.

Он берет с собой спортивные туфли в загранкомандировки и бегает по любому городу. Он с удовольствием рассказывает о том, что в Вашингтоне сотрудники американской секретной службы с трудом за ним поспевали: американцы бегают трусцой.

Партию зеленых раздирало противоречие между крайне левыми и реалистами. Йошка Фишер умудрился объединить партию, что позволило набрать голоса на выборах. И Йошка Фишер стал человеком номер два в правительстве Германии.

Он, конечно, уже не принадлежит к радикалам. Он прагматик.

Нежелание Герхарда Шредера и Йошки Фишера поддержать военную операцию в Ираке было продиктовано тем, что антивоенная прививка, сделанная немцам, все еще действует. Немцы были категорически против участия бундесвера в иракской операции. Население Германии по-прежнему боится всякой войны. И слава богу.

Совсем другими мотивами руководствовались французские политики. Президент Франции Жак Ширак — голлист по убеждениям, он продолжает традиции генерала Шарля де Голля, который не мог примириться с ведущей ролью Соединенных Штатов и постоянно противоречил американцам. И искал любую возможность их унизить.

Этим объясняется неучастие Франции в военной организации НАТО — де Голль не хотел, чтобы французские солдаты подчинялись американским генералам.

Премьер-министр Антуан Пинэ ушел тогда в отставку. Он сказал де Голлю, что французский народ чувствует себя в безопасности, лишь сознавая, что американцы рядом и в случае нападения Советского Союза на Западную Европу Соединенные Штаты немедленно придут на помощь. Если на Францию нападут, ей не придется ждать несколько лет, как это было во время Второй мировой войны, пока ее освободят…

Шарль де Голль руководствовался иной логикой: чтобы вновь стать великой державой, Франция должна сама обеспечить собственную оборону. Если отдать армию в подчинение американцев, то она уже никогда не будет французской армией.

Жак Ширак думает так же.

Он очень высок — сто девяносто сантиметров. У него широкие плечи, сильный голос, обаяние прирожденного лидера. Из четырех его предшественников на посту президента страны трое тоже были высокими и широкоплечими. В этой стране питают слабость к таким мужчинам, значительным, обаятельным, галантным.

Впрочем, когда этот будущий президент был юношей, окружающие вообще сомневались, что из него выйдет толк.

В семнадцать лет Ширак убежал из дома и несколько месяцев плавал на торговых судах. Разгневанный отец все-таки нашел его и силой вернул домой. И тогда юноша неожиданно взялся за учебу и закончил два элитных учебных заведения.

В студенческие годы он считался «прогрессивным парнем» и как-то даже продавал воскресный выпуск комунистической газеты «Юманите». На самом деле он не разделял ни коммунистических, ни социалистических идей. Он вообще не человек идей и идеологий.

Он взял другим — упорством и терпением. Он ждал своего пятнадцать лет. И не просто ждал, а боролся. Терпел оглушительные поражения и вновь поднимался в атаку на президентский дворец.

Политическая карьера Ширака началась, когда его приняли на работу в аппарат тогдашнего премьер-министра Жоржа Помпиду, который затем станет президентом. Жорж Помпиду покровительствовал молодому Шираку, сделал его министром сельского хозяйства, потом министром внутренних дел.

После смерти Жоржа Помпиду в 1974 году новый президент Франции Валери Жискар д'Эстен назначил Ширака премьер-министром. Жак Ширак в роли главы правительства сердечно принял Саддама Хусейна, прикинув, какие возможности для французской промышленности открываются в Ираке. И Ширак надолго сохранил определенную симпатию к иракскому лидеру.

Покинув правительство, Ширак основал свою партию — Объединение в поддержку республики. Ширак восемнадцать лет был мэром Парижа и дважды — премьер-министром. Президентом стал с третьей попытки. Два раза, в 1981-м и в 1988 году, он проиграл социалисту Франсуа Миттерану.

Ширак не любит говорить о себе, о своей семье, не любит позировать вместе с женой и дочерьми. Поэтому мало кто знает, что Ширак еще и удочерил в 1979 году девочку — беженку из Вьетнама.

А родная дочь Ширака Клод сыграла ключевую роль в его избирательной кампании. Ширак не умел подать себя, выступая по телевидению, и казался простым французам далеким от них человеком. По совету Клод два года парижский мэр колесил по Франции, пожимая руки потенциальным избирателям, целуя их детей, выступая при всяком удобном случае.

На публике Ширак изображает из себя грубоватого человека, который предпочитает детективы и военные песни. На самом деле он очень любит читать и читает настоящую литературу.

В юности среди его воспитателей оказался образованный русский эмигрант, с его помощью Жак Ширак так выучил русский язык, что даже переводил на французский «Евгения Онегина».

Восхищенный русской литературой, парижский мэр Ширак всегда покровительствовал эмигрантам из России. Он также хорошо знает китайскую поэзию и разбирается в восточном искусстве.

Два поражения подряд могут лишить надежды любого политика. За проигравшим закрепляется образ неудачника, талантливые и умелые люди не хотят связывать с ним свою судьбу, не хотят ни помогать ему, ни голосовать за него. Жак Ширак нашел в себе силы вновь и вновь повторять попытку. И его команда сохранила веру в своего лидера.

Ширак заботится о своих сотрудниках — иногда демонстративно. Больше всего он ценит личную преданность. Он прост, доступен, любит общаться с людьми, способен сочувствовать. Один из его друзей говорит:

— Если Ширак узнает, что ты заболел, он все бросит, чтобы поддержать тебя.

В молодости Ширака называли бульдозером — за работоспособность и напор. Бульдозером, но не компьютером. Ширак, бывало, ошибался. Одна его ошибка чуть было не стоила ему политической карьеры. Несколько лет назад он сговорился со своим другом, тогдашним премьер-министром Эдуаром Балладюром, вместе штурмовать Елисейский дворец. Но Балладюр, как это часто бывает, решил, что Ширак ему не нужен, что он сам сумеет стать президентом. Из друзей они с Шираком превратились во врагов.

И вот редкий случай в истории: коварство и предательство были наказаны — изменщик Балладюр проиграл. Выиграл выборы Жак Ширак.

Прежний президент Франсуа Миттеран, который правил страной два срока — то есть четырнадцать лет, держался, как настоящий император, неприступный, высокомерный, не считающий нужным посвящать подданных в свои планы.

Жак Ширак очень прост, откровенен и демократичен. Президент сам себе снимает копии нужных бумаг на ксероксе, угощает напитками своих помощников; не обращая внимания на протесты охраны, ездит в машине с открытыми окнами и устраивает пикники для молодежи на лужайке у президентского дворца.

— Я хочу, чтобы было как можно меньше церемоний, — сказал своим помощникам Ширак, переступив порог Елисейского дворца, отведенного французским президентам.

Ширак от своих слов не отступил. Он скромно отказался от целой эскадрильи военных самолетов, которые бесплатно возили и его самого, и его министров по всему свету — и не только по делам, но и в отпуск. Ширак заявил, что будет пользоваться обычными рейсовыми самолетами, то есть летать вместе с рядовыми пассажирами.

Президент отменил прежнюю практику, когда правительственным лимузинам парижская госавтоинспекция устраивала «зеленую улицу». Он сказал, что его машина тоже будет подчиняться общим для всех правилам уличного движения.

Один вопрос не дает покоя многим французам: каким образом Жаку Шираку удается есть так много и при этом не толстеть? Его предшественник покойный Франсуа Миттеран иронически восхищался Шираком:

— Какой желудок! Он не ест, он объедается!

Когда Шираку было пятнадцать лет, он закончил кулинарные курсы, так что разбирается в кулинарии и при необходимости может сам похозяйничать на кухне. Но в последние годы он полагается на искусство профессиональных поваров, которые утоляют голод правительства Французской Республики.

Покинув пост премьер-министра, он больше всего сожалел не об утраченной власти, а о тех замечательных блюдах, которые готовил его шеф-повар в Матиньонском дворце. Став мэром Парижа, он прежде всего позаботился о своем желудке — договорился с кухней правительства о том, чтобы она тайно снабжала его любимым пудингом.

Крепкий желудок проложил Шираку путь к власти. Его главный соперник на выборах тогдашний премьер-министр Эдуар Балладюр подпитывал свою энергию минеральной водой, рыбой и зеленым салатом. А Ширак подкреплялся хорошими порциями мяса, сырами, которых во Франции множество, и шоколадным тортом. Большой, тщательно охраняемый ящик с провизией всегда сопровождал Жака Ширака в поездках.

Главное, что потрясало его помощников, — это та скорость, с которой он поглощал пищу. Пока они брались за вилки и разворачивали салфетки, Ширак уже приканчивал свою порцию и поднимался на ноги со словами:

— Вперед, нам пора ехать.

Французам нравится наблюдать, как их президент наслаждается простыми радостями жизни. И внешнеполитическую линию Ширака они тоже поддерживают. Французам жаль расставаться с приятным сознанием того, что они жители великой империи. Многие полагают, что социалисты, которые четырнадцать лет управляли Францией, низвели ее до положения третьестепенной державы. Им приятно видеть, что новый президент действует жестко и уверенно и способен спорить с Соединенными Штатами.

Французы любят, когда их вожди принимают решения, которые выводят из себя весь мир. Лучше иметь своенравного, но сильного лидера, чем серенькую бездарность.

Жак Ширак, которому в свое время так нравился Саддам Хусейн, тоже выразил удовлетворение тем, что иракский правитель свергнут, и призвал Соединенные Штаты восстановить отношения. Он сам позвонил американскому президенту. Но Буш разговаривал с ним холодно. Соединенные Штаты считают Францию главным противником войны в Ираке и намерены наказать французов.

Иными словами, противясь военной операции в Ираке, канцлер Шредер спасал свое правительство, президент Ширак утверждал величие Франции. И они оба довольно ловко переключили внимание немцев и французов на мировые дела. Французская и немецкая социальная модель уступает англосаксонскому капитализму. Америка и Британия в экономике достигли большего. Континентальной Европе предстоит их догонять, в такой ситуации лучше всего отвлечь избирателей от внутренних проблем.

Шредер и Ширак с удовольствием втянули в свое антиамериканское предприятие Путина еще и потому, что не желают сближения России и Соединенных Штатов.

Шестнадцать тысяч иракских солдат сдались в плен американцам в районе сирийской границы — это была последняя боеспособная иракская дивизия. Акт о капитуляции подписал генерал-лейтенант Мохаммад Джарави. Он поблагодарил американцев за освобождение страны от диктатора и получил от американского полковника, принявшего капитуляцию, несколько сигар.

Неподалеку от Эн-Насирии американские военные установили огромную белую палатку, в которой собрались восемьдесят иракцев, представлявших различные этнические и конфессиональные группы.

Представители американского командования наперебой убеждали иракцев:

— У Соединенных Штатов нет ни малейшего желания управлять Ираком. Нам бы хотелось, чтобы вы создали собственную демократическую систему, основанную на иракских традициях и ценностях.

Иракцы воспринимали слова американцев с очевидным скепсисом. Они предпочитали слушать, а не говорить. Они еще не понимали, что внезапно происшедшие перемены сулят им и их единоверцам. На улицах города тысячи шиитов устроили демонстрацию под лозунгами: «Нет Саддаму! Нет Америке!»

В Вашингтоне представитель комитета начальников штабов вооруженных сил Соединенных Штатов генерал Стэнли Маккристал по существу подвел итог военных действий:

— Основная фаза широкомасштабной военной операции закончена. Командование приступает к постепенному выводу из Ирака ударных подразделений. Впрочем, войска коалиции все еще подвергаются опасности со стороны продолжающих сопротивление вооруженных ополченцев, бойцов республиканской гвардии и террористов…

За три с половиной недели войска коалиции потеряли убитыми сто пятьдесят два человека (сто двадцать один американец и тридцать один британец).

Генерал Фрэнкс позвонил министру обороны Рамсфелду:

— Господин министр, я намерен выйти в отставку летом. Жена поддерживает мое решение.

— У меня тоже есть право голоса, — отозвался Рамсфелд.

— Задачи войск меняются, — пояснил Фрэнкс. — Серьезные боевые действия закончились. Наступает другая фаза — восстановление Ирака. Она продлится несколько лет, но я не смогу так долго занимать этот пост. Было бы нечестно просидеть еще год в этом кресле и бросить дело на полдороге.

— Я еще поговорю с вами, — обещал Рамсфелд.

В начале мая Рамсфелд предложил Фрэнксу занять пост начальника штаба сухопутной армии. Генералу не понадобилось времени на размышления.

— Сэр, благодарю вас за лестное предложение. Но я должен отказаться. Я солдат, а не менеджер.

Рамсфелд сделал еще несколько попыток, но вынужден был сдаться:

— Хорошо, Том, если вы так хотите уйти в отставку, я согласен. Но вас будет не хватать.

— Благодарю вас, сэр, — сказал Фрэнкс. — Я рекомендую назначить на мое место генерала Джона Абизэйда.

7 июля состоялась торжественная церемония смены руководителя Объединенного центрального командования вооруженных сил Соединенных Штатов. Это был последний день военной службы генерала Фрэнкса.

Прилетел министр обороны Рамсфелд.

— Это честь для меня, — начал он свою речь, — обратиться к мужчинам и женщинам, которые несут службу в Центральном командовании. От Африканского рога до гор Афганистана ваши солдаты служат делу свободы… Когда вспыхивает война, нужны люди, на которых можно положиться. Генерал Том Фрэнкс обладает всеми необходимыми качествами — силой, опытом, умом, энергией, честью, хорошим чувством юмора и верностью своим солдатам и своей стране. Том Фрэнкс настоящий солдат. Генерал Фрэнкс может уйти с военной службы, но сделанное им послужит вооруженным силам нашей страны еще многие десятилетия.

Министр обратился к генералу:

— Генерал Том Фрэнкс, я уважаю вас. Я считаю вас своим другом. Мы желаем вам и вашей любимой Кэти долгие годы счастья вместе.

Получив слово, генерал поблагодарил министра обороны и обратился к своей жене:

— Сегодня я, наконец, выполняю данное моей жене тридцать четыре года назад обещание уйти с военной службы. Кэти, спасибо за любовь и поддержку. У мужчины нет ценности дороже, чем семья. Ты — лучшая жена, и я счастливый человек.

Генерал сменил тему и пошутил:

— Сегодня это непростой для меня день. Когда проснулся утром, в моем распоряжении был «Боинг», несколько помощников, куча автомобилей, а сейчас я даже не знаю, на чем мне, черт побери, добраться домой!..

Он заговорил на серьзную тему:

— В сентябре 2001 года Соединенные Штаты, а на самом деле весь свободный мир увидели лицо дьявола. Мы поняли нашу уязвимость. Но наша страна изменилась. Мы начали глобальную войну против терроризма. Журналисты часто спрашивали меня, стоит ли эта борьба тех жертв, которые мы несем. Я отвечаю: да! Свобода стоит любых жертв. Будущие поколения — я уверен в этом — заплатят любую цену за сохранение свободы и демократии.

Когда Фрэнкс уходил, министр обороны протянул ему конверт. Там была собственноручная записка президента Буша:

«Дорогой Томми!

Примите мои поздравления по случаю выхода в отставку. Вы служили стране доблестно и эффективно.

Наша страна прошла через серьезные испытания в эти без малого два года. Мы подверглись нападению безжалостных убийц. Они надеялись, что мы струсим. Они ошиблись.

У нас был человек по фамилии Фрэнкс.

Томми, Вы командовали войсками в двух важнейших битвах с терроризмом. Мы победили в Афганистане и Ираке, потому что Вы выработали ясную стратегию и командовали храбрыми войсками. Страна благодарит Вас за службу. Для меня было честью служить вместе с Вами. Вы хороший человек.

Передайте мои наилучшие пожелания Кэти».

Спецназ 82-й американской воздушно-десантной дивизии задержал в Багдаде одного из самых печально знаменитых террористов — генерального секретаря боевой организации Фронт освобождения Палестины и члена исполкома Организации Освобождения Палестины Абу Аббаса.

Его настоящее имя — Мохаммад Зайдан Аббас. Он родился в 1948 году в лагере палестинских беженцев в Сирии. Его родители предпочли уехать из Палестины, когда был создан Израиль, надеясь, что арабские государства быстро уничтожат еврейское государство и они вернутся. Однако Израиль выжил, а семья Аббасов не захотела жить рядом с евреями.

Абу Аббас окончил факультет арабской литературы Дамасского университета, но предпочел взять в руки оружие.

В 1967 году он присоединился к Жоржу Хаббашу, руководителю Народного фронта освобождения Палестины. Потом перешел к отколовшемуся от Хаббаша Ахмеду Джибрилю, который основал организацию Народный фронт освобождения Палестины — Главное командование. А в 1976 году Абу Аббас стал действовать самостоятельно.

Различные арабские страны давали ему деньги на террор. Оружие палестинцы получали из Советского Союза и других социалистических стран. Абу Аббаса привечали в Москве. В 1971 году по приглашению КГБ он прошел диверсионную подготовку в Советском Союзе и в дальнейшем поддерживал связи с сотрудниками советской внешней разведки в арабских странах.

Абу Аббас прославился экзотическими способами нанесения ударов по ненавистным израильтянам.

Летом 1980 года трое его бойцов попытались в гондоле воздушного шара пересечь линию фронта. Но через несколько минут вспыхнула оболочка шара, гондола рухнула, один из боевиков погиб. В марте 1981 года два боевика Абу Аббаса поднялись в воздух на дельтапланах — и снова неудача. Одного арестовала израильская полиция, второй попал в руки христианской милиции Южного Ливана и тоже оказался в израильской тюрьме. Но Ясир Арафат на заседании Национального совета ООП поздравил Абу Аббаса и говорил о выдающихся подвигах палестинских бойцов.

В 1985 году его боевики захватили итальянский круизный лайнер «Акиле Лауро». Абу Аббас превратил четыреста двадцать пассажиров в заложников и потребовал освободить пятьдесят палестинских террористов, отбывавших наказание в израильских тюрьмах.

Чтобы запугать остальных, люди Аббаса застрелили прикованного к креслу шестидесятилетнего инвалида Леона Клингхоффера, потому что он был американским евреем. Они убили его на глазах жены Мэрилин, которая, не пережив этой трагедии, скончалась через несколько месяцев. Пожилая супружеская пара отправилась на море, чтобы отметить тридцать шестую годовщину своей свадьбы.

Лайнер «Акиле Лауро» находился у берегов Египта, и переговоры с террористами вели египтяне. Они договорились, что Абу Аббас прикажет отпустить всех заложников, а взамен боевикам позволят беспрепятственно уехать в Тунис. Иначе говоря, Абу Аббас получал все, что хотел: привлек к себе внимание всего мира и избежал наказания.

Но египетский самолет с террористами перехватили истребители военно-морского флота США и посадили на военной базе НАТО на Сицилии.

Всех задержанных палестинцев передали итальянскому правосудию, которое почему-то сочло, что нет оснований задерживать Аббаса. Скорее всего, правительство Беттино Кракси боялось связываться с палестинскими террористами. Хотя израильтяне вручили итальянским юристам перехват радиотелефонных переговоров между Абу Аббасом и его боевиками на «Акиле Лауро»: было прекрасно слышно, как он отдавал указания террористам.

Как только итальянцы его освободили, он удрал в Югославию, а оттуда перебрался в Ирак, где Саддам дал ему возможность создать тренировочные лагеря.

В июне 1990 года Абу Аббас отправил к берегам Израиля группу террористов на моторных лодках, чтобы они из пулеметов расстреляли туристов, отдыхавших на тель-авиавских пляжах. Но лодки сбились с курса, их засекли израильские корабли, и пограничники уничтожили террористов.

В Ираке Абу Аббас нашел надежную базу для своих боевиков. Саддам финансировал палестинских боевиков, совершающих теракты в Израиле. Аббас участвовал в отправке денег в Палестину. В Палестинской автономии по указанию Саддама создали палестинскую организацию «Арабский фронт освобождения». Она распределяла поступавшие из Ирака средства среди палестинских камикадзе.

В октябре 2002 года группа израильских спецназовцев, одетых по-арабски, приехала в Рамаллах на машине с номерными знаками Палестинской автономии. Генеральный секретарь организации Арабский фронт освобождения Мохаммад Салам принимал участие в торжествах по случаю снятия блокады с резиденции Ясира Арафата. На глазах множества людей спецназовцы усадили Салама в машину и увезли в Израиль.

В архивах Саддама нашли письмо одного палестинца из сектора Газа, который прислал Саддаму письмо с предложением построить на иракские деньги фабрику и чеканить медали для героев интифады. Вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан распорядился выделить на эти цели семьдесят пять тысяч долларов, с тем чтобы на аверсе каждой медали чеканился портрет Саддама Хусейна, а на реверсе — изображение очередного шахида…

Когда режим Саддама рухнул, Абу Аббас пытался бежать в Сирию, но сирийцы его не приняли. Отработанный материал никому не нужен. В арабском мире старые заслуги ничего не стоят. Дочери убитого инвалида Клингхоффера Лайза и Ильза сказали журналистам, что арест Абу Аббаса означает торжество справедливости:

— Нам хотелось бы, чтобы он получил по заслугам за смерть отца.

10 марта 2004 года командование американских войск в Ираке сообщило, что в одной из багдадских тюрем умер Абу Аббас, вероятно, от сердечного приступа. Очень толстый, он страдал от сердечной недостаточности.

Помимо Абу Аббаса у Саддама был еще один личный киллер — Абу Нидаль, возглавлявший самую опасную палестинскую террористическую организацию. Считается, что его боевики убили в общей сложности девятьсот человек в двадцати странах.

В свое время Абу Нидаль был более известен, чем Осама бен Ладен. Многие годы он работал на Саддама Хусейна.

В Организации освобождения Палестины его считали психопатом, свихнувшимся на терроре. Ему явно нравилось убивать. Поссорившись со своим племянником, он подложил бомбу в его дом, которая убила жену и двоих детей. Нидаль, свидетельствует один из его бывших боевиков, вспоминал об этом с удовольствием.

Нидаль никому не верил и никогда не забывал, как много у него врагов.

— Успех мне обеспечила полнейшая секретность, — говорил с гордостью Абу Нидаль. — Даже моя дочь не знает, кто я на самом деле.

Он не притрагивался к чашке, если ее приносил незнакомый официант, а не хорошо ему известный человек. Он никогда не разговаривал по телефону, чтобы полиция не записала его голос, и не пользовался радиосвязью.

Его настоящее имя — Сабри Халиль аль-Банна. Он родился в Палестине, и его родители тоже не захотели жить в Израиле.

В 1955 году Сабри поступил на инженерный факультет Каирского университета. Через два года, не закончив учебы и не получив диплома (хотя позднее он станет для важности прибавлять к своей фамилии ученую степень), он вернулся в Наблус.

Он преподавал в местной школе, но быстро понял, что это занятие не для него. Один из братьев, нашедший работу в Саудовской Аравии, усиленно звал его к себе. В 1960 году Сабри последовал примеру брата и устроился в одну из строительных компаний в Саудовской Аравии.

Здесь он вступил в партию БААС и присоединился к ФАТХ палестинской организации, которую возглавил Ясир Арафат.

Одним из первых палестинцев он отправился на учебу в Китай и Северную Корею. Четыре месяца он изучал тактику диверсионных действий. На него произвели впечатление жесткая дисциплина и культ вождя в социалистических государствах.

Нидаля перевели в Ирак, учитывая, что он был членом БААС, которая стала в Ираке правящей партией. Это назначение оказалось поворотным пунктом в жизни Нидаля. В Багдаде в полной мере оценили его таланты. Ему давали деньги, оружие, паспорта и говорили: «Действуй!»

Саддаму Хусейну, как и другим амбициозным арабским лидерам, нужны были свои, «карманные», палестинцы.

В 1959 году египетский президент Гамаль Абд-аль Насер пообещал палестинцам создать им собственное государство и вызвал у них взрыв энтузиазма. Они поверили, что армия Насера уничтожит Израиль и поможет им с победой вернуться в Палестину.

Насер же надеялся с помощью палестинского национализма одержать победу над соперничавшими с ним другими арабскими лидерами, прежде всего лидером Ирака генералом Касемом, который тоже рассчитывал на палестинцев.

Генерал Касем, к величайшему неудовольствию Насера, призывал отобрать Западный берег реки Иордан у Иордании, а сектор Газа у Египта и создать на этих территориях палестинское государство. Ни египетские, ни иорданские политики это предложение не поддержали. Они не хотели отдавать территории, которыми управляли, а палестинцев рассматривали как пушечное мясо в борьбе против Израиля.

Ни Насеру, ни другим политикам не нужно было палестинское государство, им нужны были отчаявшиеся палестинцы, готовые поддержать того, кто пообещает им помощь.

В апреле 1968 года Сирия создала свою палестинскую группу «аль-Сайга», которая по количеству бойцов, оружия, денег вполне могла конкурировать с организацией Арафата. «Аль-Сайга» не считала необходимым создание палестинского государства, а требовала объединения всех арабов под эгидой великой Сирии.

5 сентября 1973 года Абу Нидаль организовал свою первую самостоятельную акцию. Пятеро его боевиков захватили посольство Саудовской Аравии в Париже. Еще через два месяца люди Нидаля совершили угон самолета. За «самодеятельность» Нидаля исключили из ФАТХ.

Его это не смутило. Он давно жаждал самостоятельности и создал с помощью иракских спецслужб собственную организацию. Люди Саддама Хусейна дали ему радиостанцию, помогли организовать информационное агентство и издавать газету. Она, правда, выходила настолько малым тиражом, что даже израильская разведка с трудом добывала экземпляры для своего досье.

Группа Нидаля никогда не была многочисленной — максимум двести-четыреста боевиков. В основном они были связаны между собой семейными, клановыми отношениями. Это гарантировало организацию от провала. Каждая акция поручалась отдельной ячейке, о которой другие члены организации не знали. Им не разрешали встречаться друг с другом. Информация передавалась специальными курьерами. Даже когда людей Нидаля ловили, они могли выдать лишь одного или двух товарищей по борьбе.

Организация освобождения Палестины официально уведомила, что Абу Нидаль освобожден от всех постов.

Ответ последовал немедленно. Возле элегантной виллы, построенной возле Дамаска, телохранители Мухаммада Аббаса, казначея ООП, задержали группу вооруженных людей, которые на допросе признались, что отправлены Нидалем убить не только Аббаса, но и самого Арафата.

Суд ООП приговорил Нидаля к смерти и потребовал от Саддама Хусейна выдать его, но в Багдаде даже не захотели разговаривать с палестинцами.

Не сумев добраться до хорошо охраняемого Арафата, Нидаль взялся за его помощников, придерживающихся умеренных взглядов. Он убил несколько видных палестинцев, которые играли важную роль в попытке наладить контакты с Израилем.

Нидаль спровоцировал в 1982 году войну в Ливане, которая дорого обошлась палестинцам. На деньги Саддама Хусейна Нидаль отправил в Лондон группу из трех человек, которая 3 июня 1982 года тяжело ранила израильского посла Шломо Аргова. В ответ премьер-министр Израиля Менахем Бегин отдал приказ об осуществлении операции «Мир для Галилеи». Израильская армия вошла в Ливан.

Нидаль оказал дьявольскую услугу палестинцам. Вся военная инфраструктура палестинцев в Ливане была уничтожена. Израильтяне захватили большое количество боевой техники и оружия. Остатки палестинских формирований эвакуировались из Бейрута в Тунис.

По указанию иракского президента Абу Нидаль вел маленькую войну с сирийскими братьями. Четыре его боевика захватили в сентябре 1976 года заложников в гостинице «Семирамис» в самом центре Дамаска. Они потребовали освободить из сирийских тюрем ряд заключенных, большинство которых были просто агентами иракской разведки.

Президент Сирии Хафез Асад не пожелал вести переговоры с палестинскими боевиками и приказал взять гостиницу штурмом. Во время военной акции один террорист был убит, но погибли и три заложника.

В октябре того же года боевики Нидаля атаковали посольства Сирии в Пакистане и Италии.

В декабре обстреляли машину министра иностранных дел Сирии Хаддама, убили его охранника и ранили самого министра. Через год на него было совершено новое покушение — в аэропорту Абу Даби. Хаддам чудесным образом спасся, зато погиб министр Объединенных Арабских Эмиратов.

В ноябре 1983 года сотрудники иракской секретной службы неожиданно арестовали Нидаля на вилле в пригороде Багдада, предоставленной ему самим Саддамом Хусейном. Нидаль был поражен коварством своего покровителя. Ради улучшения отношений с Соединенными Штатами Хусейн приказал выслать Нидаля из Ирака. В этот момент иракские дипломаты вели переговоры о восстановлении дипломатических отношений с Вашингтоном.

Нидаля под конвоем отправили в соседнюю Сирию. Президент Хафез Асад любезно забыл о том, как Нидаль охотился за его министром, и взял его на службу. Дело в том, что его собственный мастер грязных дел — лидер палестинской группы «аль-Сайга» был убит во время отдыха на Французской Ривьере.

В тот момент Асаду угрожали боевики всеарабской организации «Братья-мусульмане». Эта подпольная организация была основана в 1928 году. Духовным вождем братьев-мусульман был шейх Хасан аль-Банна. Каждый вторник Банна читал проповеди после вечерней молитвы в пригороде Каира. Послушать его собирались восхищенные последователи.

Цель «братьев-мусульман» — создание всемирного исламского государства. Они ненавидели всех арабских политиков, которые не выказывали особой набожности и не спешили объединить всех арабов.

Они дважды пытались убить египетского президента Гамаля абд-аль Насера, и он бросил тысячи «братьев-мусульман» в тюрьмы, где многих пытками замучили до смерти.

В Сирии «братья-мусульмане» пытались добраться до президента Асада, который, как водится, обвинил во всем внешнего врага. Асад заявил, что «братьям-мусульманам» помогает иорданский король Хусейн.

По приказу сирийского президента боевики Нидаля атаковали иорданцев.

Нидаль за первые полгода 1984 года по поручению сирийцев организовал около полусотни боевых операций. Но уже в следующем, 1985 году, сирийский президент и иорданский король помирились, и Асад сплавил Нидаля дальше — в Ливию.

Для Каддафи главным врагом в тот момент был президент Египта генерал Хосни Мубарак.

В ноябре 1985 года Нидаль организовал похищение египетского самолета, совершавшего рейс из Афин в Каир. Угонщики посадили самолет на Мальте и расстреляли всех пассажиров. Тогда египетский спецотряд штурмом взял самолет, пятеро из шести угонщиков погибли.

В декабре боевики Нидаля устроили резню в аэропортах Вены и Рима, обстреляв пассажиров, стоявших возле билетных стоек израильской авиакомпании. В общей сложности погибли двадцать человек.

У двух террористов, оставшихся в живых, нашли тунисские паспорта — те самые, которые полиция Каддафи конфисковала у тунисских рабочих, высланных из страны. Считается, что Каддафи заплатил Нидалю за операции в Вене и Риме соответственно пять и шесть миллионов долларов.

Ливия оказывала его группе обычные услуги, в которых нуждаются террористы: предоставляла фальшивые дипломатические паспорта, освобождающие от таможенного досмотра и исключающие возможность ареста, пересылала для его бойцов оружие в дипломатическом багаже.

Когда Каддафи решил восстановить свои отношения с внешним миром, он прежде всего избавился от Нидаля. Говорят, что он сделал это под давлением египетского президента Мубарака. Возможно, Каддафи просто потерял интерес к Нидалю.

Из Ливии Нидаль перебрался в Иран. Потом он как будто бы нашел приют в Судане. После военного переворота в 1989 году власть там захватили исламские фундаменталисты, которые охотно поддерживали всех террористов-единоверцев. Тем более что Нидаль мог помочь бедным суданским братьям деньгами.

Абу Нидаль скопил путем шантажа, грабежей и торговли оружием примерно триста миллионов долларов. Когда между собой воевали Иран и Ирак, Нидаль продавал оружие обеим сторонам и заработал примерно двести миллионов. Эти деньги он разместил на различных банковских счетах в Швейцарии, Испании и Австрии.

Об этой стороне его жизни не было известно, до той поры как начали открываться архивы секретных служб бывших социалистических стран. Его важнейшим партнером в продаже оружия была Германская Демократическая Республика, которая нуждалась в его услугах так же, как он в помощи восточногерманского министерства государственной безопасности..

Скажем, в Восточном Берлине его часто просили купить западное оружие. Нидаль находил готового к услугам военного атташе небольшого государства, обычно латиноамериканского. Атташе выписывал необходимый для вывоза оружия сертификат, и груз спокойно проходил таможенный контроль.

В первом же европейском порту груз менял назначение. Вместо, предположим, Сьерра-Леоне, оружие переправлялось в восточногерманский порт Росток, где секретный груз встречали представители министерства государственной безопасности ГДР.

Часть груза забирало себе министерство госбезопасности — для внутренних нужд социалистического государства, другая пересылалась Абу Нидалю.

В 1985 году Абу Нидаля, товарища по совместной борьбе, принял член политбюро ЦК СЕПГ, министр госбезопасности ГДР, Герой Советского Союза Эрих Мильке. Министр разрешил двум отрядам Нидаля пройти подготовку на территории Восточной Германии. Первая группа с апреля по июнь 1985 года изучала гранатометы и ракеты ручного управления. Вторая группа в начале 1986 года проходила военную подготовку на учебном полигоне министерства госбезопасности под Бранденбургом.

Когда рухнула ГДР и развалилась социалистическая система, для Абу Нидаля начались трудные времена. Он лишился надежных союзников, которые ему помогали. Его люди разбежались, и организация перестала существовать.

С тунисским паспортом он перебрался в Египет и лечился от лейкемии в больнице палестинского общества Красного Креста в каирском пригороде.

В конце августа 1998 года появились сообщения о том, что Абу Нидаль умирает в египетской частной клинике от лейкемии. Его попросили покинуть страну. Он немедленно уехал, опасаясь, что его выдадут Западу. Судан в 1994 году отдал французам некогда столь же знаменитого террориста — Ильича Карлоса Рамиреса по кличке Шакал.

Осталось единственное место на земле, куда Нидаль мог поехать, — это Ирак. Его положили в больницу для высшего иракского руководства.

В середине августа 2002 года появилось сообщение, что Нидаль застрелился в собственной квартире в Багдаде. Рассказывали разное. Одни считали, что он тяжело болел и не выдержал. Другие уверены, что Саддам хотел выдать его Интерполу, чтобы улучшить свои отношения с Европой. Все равно Нидаль был уже болен и в глазах Саддама потерял всякую ценность.

Руководители спецслужб Ирака провели пресс-конференцию в Багдаде. Они рассказали, что Абу Нидаль проник в Ирак по фальшивому паспорту и власти об этом не подозревали. Когда группа захвата ворвалась в квартиру Абу Нидаля, он не сопротивлялся, попросил дать ему возможность одеться. Ушел в спальню и застрелился. Его доставили в больницу, где он скончался через восемь часов…

Так закончил свои дни один из самых знаменитых террористов, служивших Саддаму.

9 апреля Саддам в последний раз позировал телевидению. Он появился перед мечетью в северо-западной части Багдада в окружении телохранителей. Вместе с ним был сын Кусай. Собралась толпа, которая разглядывала Саддама.

— Я буду сражаться рядом с вами, — велеречиво сказал Саддам. — Не забывайте меня.

Он сел в «Мерседес» и исчез. Эти кадры показало телевидение Абу-Даби.

Теперь известно, что он поехал ко второй жене — попрощаться. А ее вместе с сыном Али, которому уже исполнился двадцать один год, телохранители отправили в сторону Сирии. Здесь, на границе с Сирией, 21 апреля Саддам в последний раз разговаривал с женой. Он приехал на малолитражке в одежде бедуина. Он передал жене чемоданчик, в котором лежали пять миллионов долларов, и небольшой переносной сейф с золотыми слитками.

— На случай крайней нужды, — сказал Саддам.

Саддам, переодевшись, с небольшой группой доверенных охранников отправился в родные места, на север. Здесь, в районе Тикрита и Фалуджи, ему оборудовали сеть укрытий, в которых он укрывался девять месяцев…

18 июня войска коалиции поймали личного секретаря Саддама Абида Хамида Махмуда. Еще недавно он повсюду сопровождал вождя. Но американцам он ничего не мог сказать.

В тот же день спецназ остановил конвой из четырех автомобилей, которые продвигались к сирийской границе. Не обошлось без стрельбы. Но Саддама не нашли.

Поисками Саддама занималось несколько подразделений: морской спецназ, группа «Дельта», оперативники ЦРУ. В их распоряжении были вертолеты, беспилотные самолеты, их задания в первую очередь выполняли разведывательные самолеты и спутники. Кроме того, они располагали неограниченными финансовыми возможностями — и могли щедро раздавать взятки.

3 июля американцы преложили вознаграждение в двадцать пять миллионов долларов за информацию, которая приведет к поимке Саддама, и по пятнадцать миллионов за каждого из его сыновей.

Время от времени по радио можно было услышать голос Саддама. Неизвестно откуда возникали короткие записи свергнутого президента. 4 июля он заявил:

— Я по-прежнему в Ираке. Братья и сестры, у меня для вас хорошие новости. Бригады сплачиваются для священной войны против врагов.

22 июля оба сына Саддама, Кусай и Удай, вместе с двумя охранниками погибли в перестрелке возле города Мосула. Дом, где они укрывались двадцать три дня, окружили десантники из 101-й воздушно-штурмовой дивизии.

Имущество братьев — сто миллионов долларов, несколько флаконов дорогого одеколона, болеутоляющие средства и таблетки виагры.

За помощь в ликвидации сыновей Саддама госсекретарь Колин Пауэлл разрешил выплатить информатору, имя которого держится в секрете, тридцать миллионов долларов. Считается, что их выдал владелец дома — двоюродный брат свергнутого президента шейх Наваф Мохаммад аль-Зейдан. Он принадлежал к «тикритской мафии», но деньги, надо полагать, оказались важнее землячества.

4-я американская дивизия пропустила всю войну — она должна была наступать со стороны Турции, но турки этого не позволили. Зато после войны 4-й дивизии отвели самый опасный участок — родные места Саддама Хусейна.

Подразделения дивизии привлекли к операции по поиску Саддама. Американские разведчики составили список в две тысячи фамилий — людей, входивших в ближайшее окружение иракского президента. Кто-то из них должен был знать, где он укрылся.

27 июля американцы обыскали три фермы, но безуспешно. Кстати, именно в этом районе полгода спустя все-таки нашли Саддама, но в июле он сумел вовремя ускользнуть.

31 июля старшие дочери Саддама Рахда и Рана прибыли в Иорданию вместе с девятью внуками бывшего президента. Король Абдаллах II предоставил им убежище.

Разведчики 4-й дивизии считали, что нужно продолжить поиски именно в Тикрите, только здесь Саддам может чувствовать себя уверенно. Другие доказывали, что он наверняка прячется где-то в районе Багдада, где проще укрыться.

В октябре командир 4-й дивизии приказал интенсифицировать поиски. В районе Тикрита подразделения дивизии задерживали и допрашивали всех бывших, даже мелких, чиновников.

31 октября один из батальонов обтянул родную деревню Саддама колючей проволокой. Это позволило проверять документы у каждого, кто покидал деревню. Военные разведчики верили, что рано или поздно они натолкнутся на сеть людей, которые связаны с Саддамом.

4 декабря командир 1-й бригады 4-й дивизии полковник Джеймс Никли отправил поисковые группы с твердой надеждой поймать бывшего офицера иракских спецслуб, который три раза ускользал от американцев. Поймали несколько человек, у которых на руках оказалось около двух миллионов долларов. Откуда у них такие деньги? Не от Саддама ли?

Только 12 декабря удача улыбнулась американцам. Они задержали иракца, которого искали. Его переправили в штаб 4-й дивизии в Тикрит. Допрос начался немедленно. Американские офицеры нашли убедительные аргументы, заставившие иракца заговорить. Он описал местность, где может скрываться Саддам. Поймать его отправили спецотряд численностью в шестьсот бойцов на вертолетах и танках.

Президент Путин очень болезненно переживал все, что произошло вокруг Ирака. Конечно, Владимир Владимирович от природы закрытый и сдержанный человек — это защитная оболочка. Да и прежняя служба учила его скрывать свои эмоции и чувства. Но совершенно очевидно, что исход войны в далеком Ираке оказался для него крайне неприятным сюрпризом.

Сначала Путин чисто по-человечески обиделся на американцев. Не за то, что они решили избавить мир от Саддама Хусейна. Совершенно очевидно, что в отличие от большинства российских политиков Путин не питает ни малейшей симпатии к ближневосточным диктаторам и даже не пытается это скрыть.

Путин был глубоко разочарован тем, что Буш и его советники, начав иракскую войну, пренебрегли его мнением и его личными политическими интересами, поставили в трудное положение. Как не очень опытный политик Владимир Владимирович, судя по всему, переносит на политическую сферу привычные представления о взаимоотношениях с людьми.

Конечно, работа в госбезопасности заставляет вести двойную жизнь, думать одно, говорить другое, с недоверием относиться к окружающим. Мир делится на «своих» и «чужих». К своим — отношение особое. Известно, что Путин предан друзьям, никого из них не забывает. Считает делом чести помочь другу, дать ему хорошую должность.

Путин, видимо, полагал, что у него сложились особые отношения и с Джорджем Бушем-младшим. И что американский президент принимает этот кодекс поведения.

Когда Путин сменил Ельцина в Кремле, американским президентом был еще Билл Клинтон, возможно, самый прорусски настроенный политик в Соединенных Штатах. Он считал одной из ключевых задач своего президентства помогать новой России.

Государственный секретарь Мадлен Олбрайт первой встретилась с Путиным в Москве в январе 2000 года. По ее словам, Путин говорил с холодной настойчивостью, но стал горячиться, едва разговор зашел о Чечне.

Олбрайт заметила, что в долгосрочной перспективе ничего не решить только силовыми методами. Спросила у президента:

— Вы готовы искать политическое решение?

Путин ответил, что там не с кем вести переговоры, законных лидеров нет, остальные — разбойники и убийцы.

Мадлен Олбрайт присматривалась к новому российскому политику. Ей показалось, что Путин не только моложе, но и современнее в своих взглядах, чем Ельцин и Примаков.

Олбрайт прямо спросила его о политических взглядах.

— Я люблю китайскую кухню, — ответил Путин, — забавно есть палочками. Я долгое время занимался дзюдо, но это все просто экзотика. Это не наш менталитет. Российский склад ума куда более близок к европейскому. Россия обязательно должна быть частью Запада.

Олбрайт эти слова понравились. Но она записала, что за патриотизмом и прагматизмом Путина трудно рассмотреть демокатические убеждения. Он даже на словах не дорожил свободой средств массовой информации…

В июне 2000 года Билл Клинтон приехал в Москву. Путин, принимая гостей, обратил внимание на очередную брошь Олбрайт. На сей раз это было изображение трех обезьянок — одна закрыла глаза, другая уши, третья зажала себе рот, словом, наглядный символ древнего правила: не вижу, не слышу и ничего не хочу говорить.

Олбрайт иронически заметила:

— Я надела эту брошь, чтобы не забыть поговорить с вами о Чечне.

По словам первого заместителя госсекретаря Строуба Тэлбота, как только речь заходила о Чечне, глаза Путина сужались и тон становился жестче. Он говорил о террористах, с которыми можно только сражаться, и отвергал сообщения о «мнимых зверствах Российской армии».

Трехдневные переговоры с новым президентом Путиным ни к чему не привели. Путин внимательно и невозмутимо слушал Клинтона, но не более того. Тэлбот подсчитал, что Путин произнес около двухсот слов, но сводились они к одному: нет.

Владимир Владимирович считал (или ему внушили), что незачем договариваться с президентом, который заканчивает свой срок. Надо будет устанавливать отношения уже с новым хозяином Белого дома.

Путин с удовольствием продемонстрировал гостям свои кремлевские аппартаменты — библиотеку с бюстом Пушкина, личную часовню, спортзал с тренажером и кушеткой для массажа. Проходя по коридору, показал темную комнату и небрежно пояснил:

— Это медпункт предыдущего обитателя.

Клинтон сразу же заметил, что намерен навестить Ельцина, и поинтересовался, остался ли тот на прежней даче.

— Да, — сказал Путин, — я разрешил ему остаться.

Расстроенный беседой Клинтон в сопровождении неизменного Строуба Тэлбота поехал к пенсионеру Ельцину на дачу в Горки-9. Борис Николаевич с удовольствием говорил о своем преемнике:

— Путин — молод, и это сильный человек.

Клинтон осторожно заметил:

— Борис, вы — настоящий демократ и настоящий реформист. Вы — прирожденный демократ. Но я не уверен, что это есть у Путина. Я просто не знаю. Может, да, может, нет. Вам надо приглядывать за ним и использовать свое влияние, чтобы влиять на него в правильном направлении. Вы нужны Путину. Вы нужны России. Вы изменили свою страну. России повезло с вами. И всему миру повезло.

— Спасибо, Билл, — ответил растроганный Ельцин. — Я тебя понял.

После встречи с Ельциным американский президент был заметно растроган, сказал Тэлботу:

— Наверное, мы виделись с ним в последний раз. Нам будет его не хватать.

Когда американцы избрали республиканца Джорджа Буша-младшего, особые отношения с Соединенными Штатами казались невозможными. Команда Буша уже не смотрит на мир через призму американо-российских отношений и не притворяется, что Россия важнее для Америки, чем это есть на самом деле.

Первые пять месяцев своего президентства Буш отказывался от предложения Путина встретиться. В новой администрации не стеснялись в выражениях. Заместитель министра обороны Пол Вулфовиц очень жестко выразился по поводу продажи российского оружия и ядерной технологии Ирану:

— Похоже, эти люди готовы за деньги продавать что угодно и кому угодно. На память приходит фраза Ленина о том, что, если предложить хорошую цену, капиталисты продадут и саму веревку, на которой их же и повесят…

Но все изменилось 11 сентября 2001 года.

Президент России был первым иностранным лидером, который позвонил Джорджу Бушу в самолет, чтобы произнести слова поддержки и сочувствия.

Может быть, Путин умело воспользовался удобным поводом, чтобы сделать шаг навстречу американцам. Тогда это делает ему честь как политику. Но, скорее, это было спонтанное решение, продиктованное чувствами.

Путин сказал Бушу, что ему известно о переводе американских вооруженных сил в состояние полной боевой готовности. В таких случаях Москва всегда отдавала аналогичный приказ — обычная мера предосторожности. 11 сентября Путин распорядился не предпринимать ответных действий и не создавать американцам лишних проблем.

— В этот момент, — скажет потом Буш, — он ясно дал мне понять, что «холодная война» действительно закончилась.

На следующий день Путин вновь позвонил американскому президенту, который уже вернулся в Белый дом, и сообщил, что объявил в России траур в связи с трагическими последствиями террористических актов в Соединенных Штатах Америки. Путин не объявляет траур даже тогда, когда в Чечне в результате теракта гибнут несколько десятков российских граждан.

Почему он тогда поступил именно так?

Может быть, все дело в том, что сотрудники внешней разведки — это стихийные западники? Они-то всегда понимали, что жизнь дается один раз и прожить ее надо в хороших странах. Поэтому столь многие разведчики убежали на Запад. Другие удовлетворялись длительными зарубежными командировками и не спешили на родину.

Такое объяснение, конечно, возможно. Но очевидно и другое: президент Путин — достаточно молодой, современный человек, он ездил на Запад, видел, как там живут. Он оценил преимущества этого образа жизни. И как нормальный человек он хочет, чтобы его сограждане жили, как в Германии, а не как в Ираке.

Обращаясь к Соединенным Штатам, Путин сказал тогда: «Мы с вами!» И это было воспринято американцами и как политический выбор, и как движение души, что особенно ценно.

Соединенные Штаты, травмированные внезапным осознанием собственной уязвимости, с благодарностью приняли предложение Путина о партнерстве. Россия вмиг превратилась в необходимого американцам союзника. Внешнеполитический климат вокруг России изменился. Даже о Чечне стали говорить меньше.

Но внутри России решительный поворот Путина к тесным партнерским отношениям с Западом многих неприятно удивил и возмутил. От президента ждали совсем другого. Тем более что за его словами последовали дела.

Путин поддержал американскую операцию в Афганистане против талибов и Осамы бен Ладена, не возражал против появления американских военных в бывших республиках Советского Союза. Возможно, он лишь смирился с неизбежностью, но выглядело это как дружеский шаг. В начале октября передовые подразделения 10-й горно-стрелоковой дивизии армии Соединенных Штатов прибыли в Узбекистан.

3 октября Путин прилетел в Брюссель и встретился с генеральным секретарем НАТО Джорджем Робертсоном. Он значительно мягче выразился о рсширении НАТО, чем Ельцин.

В середине ноября Буш пригласил Путина к себе на ранчо для неформального разговора. Кажется, они отлично поладили. Буш объяснил журналистам:

— Лучшая дипломатия начинается с того, что партнеры лучше узнают друг друга. Я хочу знать его ценности, а он должен понять мои.

Когда Строуб Тэлбот, не потерявший интереса к политике, навестив Билла Клинтона, рассказал ему, что Буш и Путин теперь называют друг друга по имени, бывший президент пробормотал:

— Ты хочешь сказать, что помощники Буша позволили ему то, что вы мне запрещали?

13 декабря Буш сказал о том, что Соединенные Штаты выходят из договора о противоракетной обороне, поскольку пора отказаться от идеи взаимного гарантированного уничтожения.

В прежние времена в Москве раздался бы взрыв возмущения. Договор по ПРО считался священной коровой. Российские военные доказывали, как опасно появление американской системы противоракетной обороны. Российский ракетный потенциал потеряет свою ценность, и Соединенные Штаты добьются военного превосходства.

Но Путин легко отнесся к словам Буша. Заявил, что Россия давно располагает эффективной системой преодоления противоракетной обороны, поэтому принятое Бушем решение не угрожает безопасности нашей страны.

Владимир Путин объявил, что Россия отказывается от военно-морской базы в Камрани (на территории Вьетнама) и от разведывательного центра в Лурдесе на территории Кубы.

Базой во Вьетнаме российские моряки давно не пользовались. А вот центр в Лурдесе был передовой станцией радиоэлектронной разведки, которая прослушивала почти всю территорию Северной Америки. Отказ от разведцентра на Кубе — это был ясный сигнал Соединенным Штатам: мы не рассматриваем вас как врага.

Военные и спецслужбы не смели противоречить популярному президенту и надеялись, что это лишь тактика, временное отступление. Поколениями военные, как и все наше общество, воспитывались в уверенности, что главный враг — Соединенные Штаты и рано или поздно с ними придется воевать. И это ярко проявилось во время войны в Ираке, когда многие люди убежденно говорили, что нас спасает от американцев только ядерное оружие.

Иначе говоря, курс на партнерство с американцами Путин проводил, преодолевая молчаливое сопротивление своего аппарата, военных, военно-промышленного комплекса, силовых ведомств. И он ощущал это сопротивление.

Сближение с американцами держалось только на Путине. Подспудно он полагал, что американцы должны это понимать, учитывать и не делать ничего, что подрывает хрупкое партнерство и его собственные позиции внутри страны. Возможно, он даже намекал на это американцам.

Во всяком случае, так делали все его предшественники, начиная с Брежнева. Леонид Ильич первым захотел иметь личные, доверительные отношения с американскими президентами. В беседах один на один он объяснял американцам, что в политбюро не все хотят разрядки и сокращения вооружений, поэтому американцы должны быть с ним поуступчивее.

И Горбачев втолковывал Джорджу Бушу-старшему, что своей политикой тот не должен подрывать процесс перестройки. И Ельцин это повторял, когда требовал, чтобы НАТО не расширялось и чтобы Югославию не бомбили.

Когда Клинтона избрали президентом, его государственный секретарь Уоррен Кристофер прилетел в Женеву знакомиться с российским министром иностранных дел Андреем Козыревым.

Российский министр сразу же попросил о встрече один на один и откровенно сказал, что может потерять пост министра в любое время, если американцы будут слишком давить. Новая американская администрация должна проявить понимание, иначе сторонника партнерских отношений в российском министерстве иностранных дел сменит другой человек. Козырев был прав, потому что его сменил Евгений Максимович Примаков, который занял более жесткую позицию в отношении Соединенных Штатов.

Иначе говоря, все советские, а затем и российские политики откровенно говорили американцам:

— Делайте то, что мы говорим, иначе будете иметь дело с людьми, которые вам совсем не понравятся.

Кто-то из американцев поддавался на это. Например, Билл Клинтон. Он внял Ельцину и Козыреву и оттянул расширение НАТО на несколько лет, чтобы спасти президента России от дополнительных нападок со стороны оппозиции.

Но в целом у американских политиков и дипломатов совершенно другая логика. Российские внутриполитические баталии американцев не очень интересуют.

— Если партнерство с Америкой соответствует интересам России, если вам это нужно, — говорят они российским политикам, — то почему мы должны идти на какие-то дополнительные уступки? Вы же себе делаете хорошо, а не нам.

Президент Путин, видимо, рассчитывал, что американцы примут во внимание его просьбу воздержаться от военных действий против Ирака. И ошибся. И обиделся. Он человек самолюбивый, поэтому особенно ранимый.

Поддавшись своим чувствам, он зашел значительно дальше в попытке остановить военную операцию в Ираке, чем собирался. И чем следовало бы. Когда Путин пригрозил применить право вето в Совете Безопасности, он сам исключил и Россию, и Организацию Объединенных Наций из дальнейшей игры. Хуже того, Саддам воспринял это как выражение поддержки.

Французы и китайцы, тоже имеющие право вето в Совете Безопасности, вели себя более осмотрительно. Президент Франции Жак Ширак и канцлер Германии Герхард Шредер в конфликте с Америкой с удовольствием уступили Путину первое место. Возможно, Владимиру Владимировичу лестно было внимание руководителей двух европейских государств, но его должны были предупредить, что это два больших хитреца.

Внутри России новый курс Путина оказался созвучен сильнейшим антиамериканским настроениям.

В городе Владимире умелый владелец местной фабрики наладил выпуск майонеза с этикеткой, на которой написано: «Нет войне в Ираке! Покупая американские продукты, вы поддерживаете агрессора».

Самое поразительное состоит в том, что на защиту Ирака выступили наши профессиональные «патриоты», которые больше всех кричат о том, что в Москве слишком много «черных», и которые ненавидят выходцев с Кавказа, хотя это такие же граждане России, как и они сами.

Силы коалиции свергли диктаторский режим с минимальными жертвами среди населения, хотя и гибель одного человека — трагедия, сумели избежать разрушения Ирака. А российские генералы сожалели, что иракцы не взрывали мосты и не поджигали нефтяные вышки.

История с Сербией, о которой «патриоты» забыли после поражения Слободана Милошевича, как и полное отсутствие интереса к будущему Ирака свидетельствует о том, что их волнует не судьба сербского или иракского народов, а судьба любимых ими диктаторов.

Возможно, кто-то в президентской администрации считал, что это неплохо — президент вместе с народом. Но в народе проснулись настроения, которых президент опасается.

20 марта тогдашний глава администрации Чечни Ахмад Кадыров сказал, что война в Ираке ранит религиозные чувства мусульман Чечни, ведь Багдад — одна из святынь ислама:

— Мы, в Чечне, хорошо знакомы с болью, которую причиняет война, и будем молиться Аллаху за благополучие простых иракцев. Действия Соединенных Штатов по отношению к Ираку — это ничем не прикрытый диктат.

За день до начала боевых действий Ахмад Кадыров уверенно говорил:

— Это изначально несправедливая война против народа. Хотя вокруг Ирака скопились значительные военные силы, и можно разбомбить и уничтожить города, но народ победить нельзя. Чеченский народ будет молиться за иракский народ.

Кадыров напомнил, что он бывал в Ираке и встречался с Саддамом Хусейном:

— Он производит впечатление грамотного политика, владеющего ситуацией в мире, а не агрессора или диктатора.

21 марта Совет муфтиев России заявил, что «нападение на Ирак — это нападение на мусульманскую страну неверующих, это вызывает у мусульман других стран естественное чувство солидарности. Саддам Хусейн — легитимный президент суверенной страны, и только народ этой страны вправе решать свою судьбу». Это была еще мягкая реакция.

3 апреля, в четверг, в центре Уфы «Единая Россия» организовала митинг протеста против войны в Ираке.

Верховный муфтий России шейх-уль-ислам Талгат Таджуддин, глава Исламского центрального духовного управления мусульман России, появился на митинге с саблей в руках и сообщил, что объявил Америке джихад:

— У мусульман России есть действенные рычаги воздействия на Соединенные Штаты, Великобританию и их прихвостней. В частности, мы будем образовывать фонд из пожертвований и на эти деньги закупать оружие для борьбы против Америки и продовольствие для народа Ирака. Пусть не удивляются потом, когда один из американских авианосцев потонет. Потом они все уйдут. Америка распадется.

В митинге участвовали примерно две тысячи человек, в основном молодежь, студенты и старшеклассники. Они ловили каждое слово муфтия и всячески выражали свое одобрение.

Верховный муфтий Талгат Таджуддин напомнил, что накануне войны он вместе с шестью муфтиями ездил в Ирак поддержать единоверцев, и перешел на непарламентские выражения.

— Вы знаете, что значит «буш»? Это слово на башкирском означает «пустой»! Пустышка он и есть! — муфтий клеймил американского президента. — Народ Ирака стоял и будет стоять, но «не раком». И мы тоже не будем так стоять.

Почувствовав, что он говорит что-то не то, верховный муфтий объяснил:

— Я не ругаюсь, это Аллах так говорит через мои уста.

Молодежь восторженно поддержала верховного муфтия:

— Муфтий, мы тебя любим!

Талгат Таджуддин сообщил, что в истории России джихад объявляется во второй раз. В первый раз российские мусульмане объявили джихад Гитлеру в 1941 году.

Центральное духовное управление мусульман России, которое находится в Уфе, считается самым крупным и самым влиятельным исламским центром. Таджуддин получил высшее духовное образование в Каире.

В его подчинении находятся двадцать девять муфтиев. Они поддержали идею объявить с 3 апреля джихад Америке.

Судя по всему, слова Таджуддина вызвали одобрение среди определенного числа российских мусульман.

Муфтий Москвы и Московской области Махмуд Велитов сказал «Известиям», что по законам Аллаха Таджуддин поступил правильно, но недоучел политическую ситуацию:

— Я тоже планировал призвать мусульман региона к джихаду, но потом меня спросили: а как вы будете его исполнять? Я стал изучать нюансы, и обнаружилось препятствие. Джихад по шариату вправе объявлять только правитель страны.

В Дагестане призыв Таджуддина только приветствовали. Накануне войны иракский посол в Москве говорил, что уже семь тысяч российских граждан изъявили желание защищать Ирак с оружием в руках. А депутат Государственной Думы и председатель «Народного фронта Дагестана» Гаджи Махачев сказал, что уже восемь тысяч дагестанцев записались в отряды добровольцев, готовых ехать в Ирак. Пояснил: это бывшие солдаты Советской армии или ополченцы…

Все это напомнило президенту Путину, что всемирная исламская солидарность — не пустой звук. Имея Чечню, где боевики — в отличие от иракской армии — продолжают сражаться, не стоит разжигать подобные чувства. Война в Чечне тоже служит питательной средой для исламского экстремизма.

Естественно, были приняты меры, для того чтобы осудить Талгата Таджуддина. 14 апреля в Москве на заседании Совета муфтиев России был принят документ, осуждающий его самодеятельность: «Талгат Таджуддин вывел себя из лона ислама и предстал в роли лжепророка. Его заявление противоречит основным постулатам шариата».

Муфтии сочли объявленный им джихад не имеющим «ни богословской, ни правовой, ни моральной силы и не подлежащим исполнению российскими мусульманами».

Талгата Таджуддина лишили права «высказываться от имени мусульман России». Но настроения в мусульманской общине эти быстро принятые меры не изменили.

Победа Ирака или, точнее, провал коалиции, был бы праздником для исламских радикалов. И это крайне болезненно отразилось бы на ситуации в Чечне. Свержение Саддама, как и свержение талибов в Афганистане, России только на пользу. Это избавляет нашу страну от влияния воинственных исламистов других государств и умеряет их активность внутри России.

Игра на антиамериканском поле Путину ничего не принесет. На этом поле хозяйничают другие игроки. Они откровенно не любят президента. Это его политические враги. И они задают Путину неприятнейший вопрос: если он, наконец, осознал, как опасны американцы, значит, он должен признать, что его собственная политика после сентября 2001 года была ошибкой? Зачем он шел навстречу американцам, зачем пустил их в Среднюю Азию, зачем им помогал? Это сильный аргумент в руках оппозиции.

Именно поэтому в Кремле стали, как говорят моряки, отрабатывать назад. Сначала Путин сказал, что Россия не заинтересована в поражении Америки. Потом, что мы всегда будем сотрудничать с Соединенными Штатами. И, наконец, признал, что свержение диктатуры в Ираке — это хорошо. Сразу же изменился тон государственного телевидения. Американцы в Ираке вмиг перестали быть «оккупантами».

Теперь возник другой вопрос. Все прогнозы российских дипломатов, разведчиков и военных относительно Ирака оказались липовыми. Россия потратила столько сил, поставила на карту свои отношения с Америкой ради режима, который просто рухнул. Как и следовало ожидать, никто в Ираке, кроме его подручных, не сожалел о свержении Саддама Хусейна.

Иракская война показала слабость внешнеполитической команды Путина. Скажем, американский президент Буш не производит впечатления крупного мыслителя, но вокруг него высокопрофессиональные люди, которые уберегают его от ошибок.

Всем известно, кто составляет внешнеполитическую команду Джорджа Буша, каких взглядов придерживается каждый из его советников. Но кто может назвать внешнеполитическую команду президента Путина?

В администрации российского президента существует немногочисленное управление внешней политики. Оно занимается зарубежными поездками президента и его встречами с иностранными гостями, а также кадровыми вопросами — назначением послов и руководителей МИДа.

Прежде управлением руководил Сергей Эдуардович Приходько, заместитель главы президентской администрации. Его высокую фигуру можно видеть рядом с президентом, когда Путин принимает верительные грамоты послов. Приходько — кадровый дипломат, работал в Праге и Братиславе.

Считается, что в Кремль его привел Сергей Ястржембский, под руководством которого Приходько в начале девяностых работал в российском посольстве в Словакии. В апреле 1997 года Приходько сменил на посту помощника президента по международным вопросам Дмитрия Рюрикова.

В марте 2004 года президентская администрация была в очередной раз реорганизована. Чиновникам изменили должности и оклады. Приходько стал помощником президента, обязанности остались прежними. Он по-прежнему курирует управление президента по внешней политике.

Начальником управления стал Александр Леонидович Манжосин, тоже выходец из Министерства иностранных дел. Он работал в Турции и на Кипре. В Кремль его взял Приходько, как только начал работать в президентском аппарате и, постепенно повышая в должности, сделал начальником управления.

Сергей Приходько старается не выступать и не давать интервью, что характеризует его как дальновидного чиновника. В силу этого сложно судить о его взглядах, о том, какие советы он дает президенту и дает ли их вообще — или же его функции исчерпываются протокольно-кадровыми делами?

Кто же в таком случае разрабатывает внешнеполитическую стратегию государства?

Может быть, Совет безопасности? Во всяком случае, создавался он именно для этого.

Существует как бы два Совета безопасности.

С одной стороны, это просто собрание высших должностных лиц государства, которые нашли удобное название для своих заседаний по секретным делам. Совет безопасности собирается крайне редко, в основном, чтобы утвердить какой-нибудь документ. Не похоже, что там идут жаркие дискуссии, позволяющие выработать стратегию государства в критической ситуации.

С другой стороны, Совет безопасности — это учреждение, входящее в состав администрации президента.

Когда Путин назначил Сергея Борисовича Иванова секретарем Совета безопасности, видимо, имелось в виду превратить аппарат Совета в мозговой центр. Но самое заметное, что смогли предложить стране подчиненные Иванова, — это доктрина информационной безопасности. Когда страна отчаянно нуждается в подъеме экономики, в решении чеченской проблемы, Совет безопасности был страшно озабочен тем, что наши люди слушают «Голос Америки» или радиостанцию «Свобода».

Считается, что на первом этапе президентства Путина Сергей Борисович Иванов был его главным советчиком. Иванову пророчили пост премьер-министра.

Но Путин неожиданно сузил сферу его деятельности, назначив министром обороны. И не сложно заметить, что после ухода Сергея Иванова из Кремля внешняя политика Путина серьезно изменилась — в пользу сотрудничества с Западом. Возможно, это взаимосвязанные события.

Сергея Иванова в кресле секретаря Совета безопасности сменил бывший министр внутренних дел Владимир Борисович Рушайло. Выбор показался странным.

Рушайло большую часть профессиональной жизни — двадцать лет — проработал в милиции, в московском уголовном розыске. Он стал первым начальником Московского регионального управления по борьбе с организованной преступностью.

У него был конфликт с министром Куликовым, и он ушел из милиции. При Сергее Степашине вернулся в МВД и вскоре сам стал министром. Сделал блистательную карьеру — за пять лет из генерал-майора вырос в генерал-полковник.

Путин предпочел поставить другого человека на пост министра внутренних дел. Но по каким-то соображениям Рушайло было решено не обижать. Его переместили на формально высокий пост секретаря Совета безопасности.

Рушайло — человек жесткий и упрямый. Как выразился один из его подчиненных, если встречаешься с Рушайло в коридоре, то кажется, будто на тебя движется танк. Разумнее вжаться в стенку, а то сметет. Качества, полезные сотруднику уголовного розыска, бесполезны, когда речь идет о разработке стратегии. К тому же в Совете безопасности, словно нарочно, пристроили большое количество отставников — заместителями к Рушайло поставили бывшего начальника налоговой полиции Вячеслава Федоровича Салтаганова, бывшего генерального прокурора Валентина Геогиевича Степанкова, бывшего директора ФАПСИ Владислава Петровича Шерстюка.

А во время иракской войны Рушайло получил еще одного заместителя — Евгения Ивановича Наздратенко, бывшего губернатора Приморья и бывшего руководителя рыболовного ведомства. Наздратенко многие газеты обвиняли в причастности к разграблению рыбных ресурсов, надеялись, что им займется прокуратура…

Возможно, именно поэтому Совет безопасности как аналитический центр, способный облегчить президенту принятие ключевых решений, никак себя не проявил.

Так кто же помогал президенту Путину в выработке политики вокруг иракского кризиса?

Остается только Министерство иностранных дел.

Мало кто знает, что в решающие дни 1999 года, когда Ельцин лихорадочно искал преемника, ему предложили обратить внимание на министра иностранных дел Игоря Сергеевича Иванова. Его кандидатуру обсуждали всерьез.

Борис Николаевич пробовал на этот пост людей определенного склада: офицер Бордюжа, офицер Степашин, офицер Путин. А Игорь Иванов — из военной семьи и сам носил погоны.

Министр иностранных дел окончил суворовское училище и по сей день сохранил офицерскую выправку. Он даже внешне нравился президенту: стройный, обаятельный, улыбчивый.

Иванова прощупали по поручению Ельцина. Не согласится ли он занять — для начала — должность премьер-министра? Игорь Сергеевич категорически отказался.

Многие полагали, что Путин, став президентом, пожелает сменить министра иностранных дел. Но Путин не спешил менять Игоря Иванова, хотя его считали примаковским человеком.

Действительно, когда Евгений Максимович стал главой правительства, он сразу договорился с Ельциным, что в МИДе его сменит Иванов. Не потому, что Иванов его давняя креатура, старинный приятель. С равным успехом Иванова можно было бы считать человеком Козырева, который и назначил его первым заместителем министра иностранных дел России. Иванов — карьерный дипломат, хотя и попал в МИД сравнительно поздно и не закончил институт международных отношений, кузницу дипломатических кадров.

Игорь Сергеевич — хороший профессионал, очень работоспособный человек с разумными взглядами. Он не сторонник конфронтации и открыт для дискуссий.

Андрей Козырев старался сдерживать свои эмоции, говорил шепотом. Евгений Примаков представал перед публикой хмурым и мрачным. Игорь Иванов очень хорошо улыбается, чем вызывает симпатии. Это тоже неплохое оружие в дипломатии. Поэтому его за глаза называли «министром улыбок и объятий».

Игорь Иванов в отличие от своих предшественников подчеркнуто не участвовал во внутриполитических баталиях и даже никогда не высказывался на эти темы. В этом его сила — он меньше зависел от кремлевских интриг. Но в этом был и его слабость.

В Соединенных Штатах государственный секретарь занимает третье по важности — после президента и вице-президента место в правительстве. В нашей стране влияние министра иностранных дел целиком зависит от личного расположения президента. Игорь Иванов не принадлежит к питерской команде. Поэтому периодически распространялись слухи о том, что его хотят заменить. В Кремле не считали нужным эти слухи опровергать, что едва ли укрепляло позиции министра. Наступил момент, когда слухи стали реальностью.

Широкой публике так и осталось неведомо, почему весной 2004 года президент решил сменить министра иностранных дел. Претензий Игорю Иванову, высокопрофессиональному и уважаемому дипломату, ни кто не высказывал. Но его назначили секретарем Совета безопасности вместо Рушайло.

Предположения строились разные.

Игорь Иванов — специалист по европейским делам, испанист по образованию. Первые годы своего президентства Путин старался сблизиться с европейскими лидерами — канцлером Германии Герхардом Шредером и британским премьер-министром Тони Блэром. В последний год Путин делает ставку на отношения с президентом Соединенных Штатов. Может быть, Сергей Лавров, который больше половины дипломатической жизни проработал в Америке, показался самым подходящим человеком для проведения такой политики?

Я спрашивал об этом самого Лаврова, когда вместе с ним летал в Нью-Йорк на сессию Генеральной Ассамблеи ООН.

Утомительные переговоры были позади. Министр пребывал в хорошем настроении, снял галстук и немного расслабился. Итак, что же сказал ему президент при первой встрече: «Я хочу, чтобы отныне внешняя политика была другой». Какой?

— Нет, такого разговора не было, — ответил Лавров. Речь, напротив, шла о приемственности во внешней политике.

В отличие от своего предшественника Игоря Иванова Лавров не улыбается на публике и выглядит мрачным или очень напряженным. Резкий тон и нежелание перемежать серьезные пассажи шутками, разряжающими атмосферу, создают ему репутацию жесткого политика.

Но это вовсе не отражает его взглядов и отношения к политике и людям. Видимо, он считает, что ситуация в стране и в мире не располагает к шуткам и улыбкам. Кажется, впрочем, в нынешнем российском правительстве никто не улыбается.

А в жизни министр иностранных дел Сергей Лавров вовсе не таков, каким он выглядит на экране телевизора.

Друзья, однокурсники и коллеги знают совсем другого человека — веселого, доброжелательного и компанейского, бывшего бригадира студенческого строительного отряда в Якутии, хранящего верность друзьям, любителя игры на гитаре, капустников и экстремальных видов спорта…

В российском правительстве Лавров, пожалуй, единственный, кто не принадлежит ни к какому клану или чьей-то команде. Он вообще последние десять лет проработал за границей. Возможно, для Путина это был еще один аргумент «за».

Из всех встреч, которые провел Лавров в Нью-Йорке, беседа с американским государственным секретарем Колином Пауэллом неофициально считается самой важной. Как и вообще отношения с Соединенными Штатами.

Кстати, в прежние времена наш министр, приезжая в Америку накануне президентских выборов, встречался и с кандидатом от другой партии, если у власти республиканец, то с демократом. Но с Джоном Керри, который соперничал с Бушем, Лавров не встречался. Почему?

— Такие встречи проходили раньше, но всякий раз по просьбе американской стороны, — пояснил Сергей Лавров. — На сей раз просьбы не было. Хотя мне позвонил бывший заместитель государственного секретаря Ричард Холбрук, с которым мы хорошо знакомы. Мы встретились за завтраком, пили кофе, вспоминали прошлое, говорили и о сегодняшних российско-американских отношениях. Насколько мне известно, Холбрук занимает важное место в окружении Джона Керри.

В реальности во время американской избирательной кампании осенью 2004 года российское руководство совершенно откровенно желало победы Джорджу Бушу.

18 октября 2004 года Путин находился в Душанбе на рабочем заседании стран — участников организации «Центрально-азиатское сотрудничество». На пресс-конференции президента спросили, кто ему больше нравится — Буш или Керри?

— Россия всегда была против войны в Ираке, — ответил Путин, — и сейчас наши взгляды на этот вопрос с президентом Соединенных Штатов отличаются. Но любой объективный наблюдатель скажет, что акции международных террористических организаций в Ираке, особенно в условиях нынешнего дня, направлены не только и не столько против международных коалиционных сил, сколько против президента Буша. Международный терроризм ставит перед собой цель нанести максимальный ущерб Бушу и не допустить его переизбрания на второй срок. Если они добьются этого, то они одержат-таки победу не только над антитеррористической коалицией, но и над Америкой, что может привести к активизации международного терроризма и вылазкам в других регионах…

Смена министра иностранных дел не изменила ни политики страны, ни роли министерства. Оно по своему статусу по-прежнему занимается практической, повседневной дипломатией, не разрабатывает, а реализует уже принятую стратегию.

Выходит, стратегические решения президент Путин принимает сам, чуть ли не в одиночку. Иногда совершенно спонтанно. Так произошло после терактов 11 сентября, так случилось и во время иракской войны.

Разница между президентами России и США состоит в том, что команда Буша дает ему недурные советы. А российские чиновники, занимающиеся военно-стратегическим и внешнеполитическим анализом, сильно подвели своего президента.

Хорошо, конечно, окружать себя старинными друзьями, но личная преданность — все-таки не единственный критерий приема на работу.

Столь же слабой оказалась и военная команда президента, не сумевшая правильно проанализировать возможные варианты операции в Ираке.

В Главном разведывательном управлении генерального штаба и в Службе внешней разведки достаточно много арабистов. Среди них немало тех, кто работал в Ираке, должен хорошо знать страну. Они прогнозировали долгую и упорную войну. Докладывали, что иракский народ, как один человек, сплотится вокруг Саддама Хусейна и будет сражаться с оккупантами до последнего патрона.

Такие же прогнозы, кстати говоря, давали советские разведчики в арабо-израильских войнах 1967 года и 1973 годов, когда сулили полную победу арабских армий. И всякий раз поражение арабских армий объясняли предательством. Вероятно, иная постановка вопроса была невозможна, потому что возникал вопрос: арабские армии получили лучшее в мире советское оружие, их учили замечательные советские инструкторы, почему же они терпят поражение за поражением?

Российские арабисты в большинстве своем большие поклонники тех режимов, при которых они приезжали работать в эти страны. Им и Саддам Хусейн очень нравился. Они уверяли, что иракский народ любит своего вождя. А в результате ввели в заблуждение собственное руководство.

Среди военных старшего возраста тоже много людей, которые делали карьеру, сотрудничая с Саддамом Хусейном или другими ближневосточными вождями. Они снабжали эти страны оружием, служили там военными советниками. Военные любили ездить в Багдад, потому что там их принимали по-восточному широко, щедро одаривали.

Российские военные убеждали президента, что советское оружие и советская выучка иракской армии заставят американцев захлебнуться в собственной крови. Военные пренебрежительно говорили, что американцы либо убегут с позором после первых жертв, либо завязнут в Ираке, как когда-то во Вьетнаме. Министр обороны Сергей Иванов предсказывал:

— Если американцы пойдут на ковровые бомбардировки, то, конечно, долго Ирак не продержится. А если они будут пытаться воевать малой кровью, аккуратненько, не ввязываясь в крупные столкновения, — исход далеко не ясен. Ведь у Ирака довольно серьезная армия, и она еще не начинала воевать.

Военная победа была достигнута достаточно быстро и с минимальными для атакующей стороны потерями. Выяснилось, что грош цена прогнозам наших военных. Генералы, поначалу растерявшиеся, вновь заговорили о том, что среди иракского руководства были предатели.

А что еще они могут сказать? Бывший начальник генерального штаба Анатолий Квашнин, командуя в первую чеченскую войну объединенной группировкой федеральных сил, при штурме Грозного за один день потерял больше людей и бронетехники, чем американцы за всю операцию в Ираке.

Похоже, что Путин, который прислушивается к своим военным советникам, оказался совсем не готов к такому повороту событий в Ираке.

Ненависть к Америке, воспитанная советской пропагандой, укоренилась в сердцах и умах российских граждан. Многие ненавидят Соединенные Штаты, хотя эта страна нисколько не виновата в несчастьях, постигших Россию в ХХ столетии. Современные политики охотно подогревают эти чувства, понимая, как легко увлечь за собой этими лозунгами. Причем антиамериканские чувства просыпаются по любому поводу. Даже неудачи российской команды на олимпийских играх в американском городе Солт-Лейк-сити оказались удобным поводом для вспышки ненависти к Соединенным Штатам.

Наши люди по-прежнему рисуют себе очень странную картину мира, в центре которой наша страна — оплот добра и справедливости, а другой полюс — это враждебная всему хорошему Америка. И все, кто против Америки, — наши друзья. «Самый последний советский человек на голову выше лучшего человека Запада», — говорил сталинский соратник Андрей Жданов, который в послевоенном политбюро отвечал за идеологию. И ведь поверили ему…

В плену этой заманчивой картины пребывают не только мало искушенные в политике граждане, но и профессиональные политики и дипломаты. Они не поняли, какие узкоэгоистические мотивы заставили руководителей Франции и Германии выступить против американской политики в Ираке. И решили, что право вето в Совете Безопасности ООН дает возможность поторговаться с Соединенными Штатами и, может быть, что-то выторговать.

В Москве заигрались и в попытке предотвратить войну взялись защищать один из самых одиозных режимов. Свержение Саддама Хусейна отвечало интересам всего мира и России в том числе. Это была война не против Ирака, а против режима Саддама, поэтому иракцы так плохо сражались. Для них это была чужая война.

Антиамериканизм искусственно поддерживается в нашем обществе, хотя он губителен, потому что мешает видеть реальную картину мира и заставляет делать непростительные ошибки во внешней политике, отвлекая от главной задачи — подъема экономики. Амбициозные планы экономического роста, на которых настаивает Путин, требуют хороших отношений с ведущей экономической державой Запада, а не конфронтации.

Устранение Саддама никак не повредило России. Соединенные Штаты нуждались всего лишь в политической поддержке, которую сами неизменно оказывали России. Готовность России наложить вето на американскую резолюцию об Ираке произвела сильное впечатление на американцев. Они задумались, а можно ли верить Москве?

В Соединенных Штатах были потрясены накалом антиамериканских настроений в России, откровенным злорадством по поводу каждой неудачи войск коалиции и поддержкой Саддама, очевидного преступника.

В середине апреля 2003 года, уже после окончания боевых действий, социологи фонда «Общественное мнение» провели опрос. Результаты: только десять процентов опрошенных считали, что американская армия освободила Ирак, семьдесят были уверены, что Соединенные Штаты завоевали страну.

Правда, изменилось отношение к самому Саддаму Хусейну. Если до начала войны две трети российских граждан были уверены, что иракский народ любит своего президента, то после войны их число сократилось вдвое. Все-таки подействовало телевидение, показавшее, с каким наслаждением сами иракцы свергали его статуи…

Когда в середине мая 2003 года в Москву приехал государственный секретарь Пауэлл, президент Путин уже сменил гнев на милость. К приезду Пауэлла, 14 мая, Государственная Дума ратифицировала договор о стратегических наступательных потенциалах. Таково было пожелание Кремля, где решили, что американскому гостю надо продемонстрировать готовность сотрудничать. Поэтому накануне голосования президент Путин пригласил к себе лидеров депутатских фракций.

Обращаясь к Колину Пауэллу, Путин примирительно сказал:

— Мы много говорили и спорили по Ираку, но все-таки нам удалось сохранить фундаментальную основу наших отношений с Соединенными Штатами.

С ответным визитом в Вашингтон улетел министр обороны Сергей Борисович Иванов. Его принял президент Буш, которому московский гость вручил послание Путина. В нем говорилось, что в отношениях между двумя странами «гораздо больше субстанции, которая нас объединяет, нежели тех вопросов, по которым остаются расхождения».

Юбилей родного города Путина оказался удачнейшим поводом организовать встречу двух президентов.

1 июня 2003 года в Санкт-Петербурге Буш-младший и Путин встретились — впервые после иракской войны. Российский президент показал гостю реставрированный Константиновский дворец, после чего начались переговоры. Президенты в окружении ближайших помощников беседовали всего час. Поскольку половина времени уходит на перевод, то разговор был весьма короткий. Эта встреча должна была показать всему миру, что под периодом споров из-за Ирака подведена черта.

Выйдя к журналистам, Владимир Путин не без удовольствия произнес:

— У нас много совпадающих точек зрения. Именно это позволяет мне называть президента Буша своим другом, а ему называть своим другом меня, а не только тот факт, что он мне сам лично нравится. Хотя и это соответствует действительности, мне нравится его семья.

Джордж Буш был столь же любезен:

— Друзья иногда могут ссориться, но быстро преодолевают разногласия и восстанавливают отношения.

Он пригласил Путина в Соединенные Штаты, обещал добиться отмены поправки Джексона-Вэника и — главное — совершенно нейтрально, избегая всякой критики, высказался о Чечне.

Правда, стало ясно, что одной из главных проблем в отношениях обеих стран станет участие России в ядерной программе Ирана.

— Мы считаем, что Россия поступила мудро, — сказал Джордж Буш, — притормозив поставки ядерного топлива в Иран до того момента, пока эта страна не подпишет договор с МАГАТЭ и не составит четкий и ясный график проверок использования топлива.

Накануне приезда Буша российские дипломаты выразили некое неудовольствие действиями иранского правительства в ядерных делах. Но даже на совместной пресс-конференции Путин недовольно заметил:

— Позиции России и Соединенных Штатов по этой проблеме ближе, чем кажется. Но мы против того, чтобы эта проблема использовалась в качестве рычага недобросовестной борьбы с нашими компаниями на иранском рынке.

Владимир Владимирович без сомнения испытывает сильнейшее давление со стороны политической элиты, которая в определенном смысле помешалась на антиамериканизме. Все эти люди требуют от президента большей жесткости в отношении Соединенных Штатов.

Путин едва ли захочет присоединяться к «ястребам», которые уверены, что Запад — извечный враг России. Но он уже и обжегся, пытаясь дружить с американцами по своим правилам. К сожалению, его команда не объяснила президенту, что у американцев правила другие.

Когда наш известный дипломат Юлий Воронцов в январе 1999 года завершал свой срок в качестве посла в Вашингтоне, американские дипломаты устроили ему прощальный ужин. И за десертом заговорили о том, что Россия напрасно поддерживает Саддама Хусейна и Слободана Милошевича.

Воронцов не выдержал.

— Я всю свою профессиональную жизнь, — сказал он, — занимаюсь отношениями с Соединенными Штатами. Я должен сказать, что значительно проще быть вам врагом, чем другом. В качестве ваших друзей мы вынуждены слышать ваши требования, что мы должны дружить с девушками, которые вам нравятся, и ненавидеть мальчиков, которых вы ненавидите…

Раздражение посла Воронцова можно понять. Путин обиделся на то же самое. Это неприятно, когда тебе постоянно указывают, с кем тебе следует дружить, а кого лучше обходить стороной… Но, с другой стороны, какая нашей стране польза от дружбы с такими негодяями, как Саддам Хусейн?

В середине октября 2003 года сотрудники Буша обсуждали его дальнейший график, и кто-то предложил, чтобы президент посетил американских солдат в Багдаде на День благодарения.

Буш, находившийся на своем ранчо, встретил эту идею без энтузиазма. Он устроил совещание по закрытой видеолинии с Чейни, Кондолизой Райс и Эндрю Кардом. Он спросил, точно ли стоит лететь. Все были уверены, что ради такого дела можно рискнуть. Президента интересовало, сколько солдат он увидит. Ему сказали, что он будет присутствовать на большом обеде, где соберут шестьсот солдат. Эта цифра его устроила.

Буш предупредил жену и детей о поездке в Багдад, но не сказал родителям. Тринадцать журналистов взяли с собой, но предупредили, что они не должны заранее уведомлять семьи и начальство.

В 5.30 вечера Буш и Райс сели в микроавтобус с затемненными окнами. Они надели баскетбольные кепочки с большим козырьком, прикрывающим лицо. Их отвезли на частный аэродром. Чтобы сохранить все в секрете, дорожная полиция не расчищала ему дорогу. Обычно президентский кортеж состоит из пятидесяти-шестидесяти машин, включая машины секретной службы, машины с журналистами и машины местной полиции.

На сей раз они немного постояли в пробках.

Буш со смехом сказал журналистам, что вместе с Райс они выглядели, как обычная семейная пара.

Они приземлились на авиабазе Эндрюс неподалеку от Вашингтона и прихватили с собой еще группу журналистов. В Багдад они полетели на «Боинге 747-200Б», который тоже используется как президентский самолет. Эта машина оснащена всем, что необходимо на случай боевых действий.

Бортовая электроника защищена от воздействия электромагнитного импульса, который возникает при ядерном взрыве. Автопилот умеет уклоняться от ракет. Есть специальные ловушки для ракет с инфракрасным прицелом. Машину можно дозаправлять в воздухе, словом, все, как в известном фильме «Самолет президента» с Гаррисоном Фордом в главной роли.

Но журналисты нервничали. За пять дней до этого иракцы выстрелили ракетой по американскому самолету, заходившему на посадку в Багдаде, повредили крыло, но самолет сел.

Когда подлетали к Багдаду, в кабине выключили свет.

Кондолиза Райс сказала потом, что они помолились перед посадкой. Она молится десять раз на дню:

— Я же дочь священника. Для меня это совершенно естествено. Иногда я произношу слова молитвы про себя. Если я одна, то молюсь вслух.

Долгое путешествие в Багдад из Техаса продолжалось семнадцать часов. Это был тот редкий случай, когда в целях безопасности президентский самолет отказался от традиционного позывного ВВС-1. Для диспетчеров он был Гольфстрим-5.

Президентский самолет получил позывной ВВС-1 во время президентства Дуайта Эйзенхауэра. Когда летали Франклин Рузвельт или Гарри Трумэн, выделенные им военные самолеты сохраняли свои прежние позывные. Поскольку авиадиспетчер мог запросто перепутать президентский самолет с обычным, кто-то из пилотов предложил закрепить за любой машиной, на которой в данный момент находится президент, позывной ВВС-1.

Буша привели на обед, устроенный в багдадском аэропорту солдатам и офицерам 1-й бронетанковой (механизированной) и 82-й воздушно-десантной дивизий.

Солдаты ждали, что приедут посол Пол Бремер и генерал-лейтенант Рикардо Санчес. Вдруг появился президент. Это был сюрприз. Буш старался приободрить своих солдат:

— Мы проделали такой путь, мы сбросили безжалостного диктатора, мы несли жертвы и освободили двадцать пять миллионов иракцев, не для того чтобы отступить перед бандой преступников.

Его слова означали, что он не уйдет из Ирака, пока там не наладится демократический порядок.

Каждый, кто хотел сфотографироваться с президентом, получил снимок. Буш пожал все руки, которые были ему протянуты. Он вновь и вновь повторял:

— Я горжусь вами!

После того как самолет поднялся в воздух, о поездке Буша сообщили остальному миру.

Обратная дорога была веселее. Президентский самолет стал частью истории американской исполнительной власти. Немало важнейших решений было принято в небе.

Первым президентом, поднявшимся в воздух, стал Франклин Рузвельт, который в январе 1943 года совершил секретный полет в Касабланку, чтобы встретиться с Уинстоном Черчиллем и договориться о совместных действиях против Гитлера.

Дорога была долгой — сорок два часа в один конец. И Рузвельт проявил крепость духа и бодрость. Летели на самолете компании «Пан-Америкэн» — «Дикси клиппер», который называли «летающей лодкой».

После взлета Рузвельт переоделся — надел рубашку с распахнутым воротом, свитер и свободные брюки. Он разглядывал в иллюминатор океан — летели вдоль атлантического побережья Южной Флориды. Ему дали карту, и он изучал маршрут.

Из-за перенесенного полиомиелита его ноги были парализованы. Лететь ему было трудно, но он этого не показывал. Летчики сняли несколько сидений, чтобы соорудить ему постель, он отказался лечь, сидел, не спал, потому что остальные пассажиры не имели возможности прилечь.

На обратном пути, когда самолет преодолевал последний отрезок от Тринидада до Флориды, стюарды устроили Рузвельту день рождения — ему исполнился шестьдесят один год. Пассажиров президентского самолета угощали икрой, индейкой, картофелем, персиками. Подавали кофе и большой пирог. Рузвельт сам его разрезал и раздал каждому, кто был с ним, по большому куску.

В 1944 году военные подготовили для Рузвельта специальный четырехмоторный самолет «Дуглас» «С-54» «Скаймастер», который журналисты окрестили «священной коровой». Преимущество этого самолета состояло в том, что там был электрический подъемник, с помощью которого Рузвельта прямо в кресле поднимали в кабину самолета, причем посторонние глаза ничего не видели. Это имело особое значение, поскольку болезнь президента тщательно скрывали от страны.

После смерти Рузвельта, в 1945 году, Трумэн заказал себе другой самолет. Он старался побольше летать, чтобы показать свою активность, приглашал с собой гостей, охотно беседовал с экипажем. Во время полета играл в покер с помощниками и не отказывался от стаканчика виски. Однажды по его просьбе самолет дважды спикировал на Белый дом, откуда за воздушным шоу наблюдали жена Трумэна и дочка.

Дуайт Эйзенхауэр стал первым президентом, который совершил полет на реактивном самолете 26 августа 1959 года. Это был четырехмоторный «Боинг-707». Эра реактивных самолетов позволила американским президентам путешествовать по миру. 3 декабря 1959 года Эйзенхауэр отправился в кругосветное путешествие. За восемнадцать дней он облетел Италию, Турцию, Пакистан, Афганистан, Индию, Иран, Грецию, Тунис, Францию, Испанию и Марокко.

Сменивший семидесятилетнего Эйзенхауэра молодой Джон Кеннеди со своей очаровательной женой символизировал обновление мира. Он следил за тем, чтобы телевидение как можно красочнее показывало его прилеты и отлеты.

После убийства Кеннеди Линдон Джонсон прямо в самолете был приведен к присяге и стал новым президентом страны.

Джонсон постоянно опаздывал и требовал, чтобы экипаж летел быстрее. Однажды он раздраженно спросил, почему на обычном самолете можно долететь за час, а ему понадобилось два? Ему честно ответили:

— Потому что вы на час опоздали, господин президент.

Линдон Джонсон был бесконечно требователен и отвратительно относился к своим сотрудникам. Ему даже установили внушительное кресло, чтобы он был выше любого из тех, кто летел вместе с ним. Джонсон любил унижать своих помощников. Он мог давать указания, находясь в туалете.

Однажды Джонсон выплеснул на пол коктейль, показавшийся ему слишком слабым. Бывали времена, когда он пил каждый день. Но он умел вовремя остановиться.

Стюард президентского самолета рассказывал, как он разносил пассажирам ростбиф. Вдруг пришел Джонсон. Его помощник Джек Валенти как раз получил свой поднос с обедом. На тарелке лежал замечательный кусок мяса. Джонсон выхватил у него из рук поднос:

— Что ты ешь? Это же сырое мясо.

Он вышел к стюардам и рявкнул на них:

— Эй вы, смотрите. Оно сырое. На моем самолете вы должны готовить, а не разносить сырое. Нечего кормить моих людей сырой едой. Если еще раз такое повторится, оба окажетесь во Вьетнаме.

И он швырнул поднос на пол.

У Джонсона был очень тяжелый характер.

Бывший охранник рассказывал, как он вез Линдона Джонсона, тогда еще вице-президента, из Капитолия в Белый дом. Кеннеди назначил ему встречу в 16.00, а Джонсон смог выехать только в 15.45 и опаздывал. Да они еще и попали в пробку.

Джонсон приказал ехать по тротуару. Там шли люди, и охранник, который вел машину, не решился вывернуть руль. Джонсон разозлися:

— Я говорю — езжай!

Вице-президент схватил газету и треснул водителя по голове. Завопил:

— Вы все уволены!

Джимми Картер не заглядывал в кабину, чтобы поблагодарить пилотов. А вот Рейган никогда не уходил без того, чтобы сказать пилотам «спасибо» и пожелать им хорошего дня.

Буш-старший много летал. Внешняя политика — вот чем он больше всего любил заниматься на президентском посту. Он был очень щедр, и его ценили те, кто с ним летал.

Но всех превзошел Клинтон, который обожал ездить за границу. Он налетал больше километров, чем Рональд Рейган и Буш-старший вместе взятые.

Поведение Билла Клинтона на борту президентского самолета отражало всю сложность его натуры — интеллектуальный блеск и недостаток дисциплины, изощренность и вульгарность, пытливость и привычка все себе прощать.

Клинтон говорил, что ему нравится дух товарищества, который складывается на борту президентского самолета. Люди чувствуют себя свободнее и говорят откровеннее.

Но недоброжелатели уверяли, что окружающие от него смертельно уставали — он засиживался за полночь, разглагольствуя о людях, с которыми он беседовал, о местах, которые он посетил, делился мыслями, которые только что пришли ему в голову. Параллельно он мог смотреть кино, играть в карты или разгадывать кроссворды.

Иногда прорывался его вулканический темперамент. На пути в Чикаго Клинтон обнаружил, что его помощники не включили в программу встречу с мэром города.

— Как вы могли совершить такую грубую ошибку? — закричал Клинтон.

Его лицо налилось кровью. Помощники боялись, что дойдет до рукоприкладства. Но через несколько минут его гнев угас. С мэром по телефону договорились о встрече.

Билл и Хилари требовали подавать им только малокалорийные продукты — малокалорийную индейку, малокалорийный сыр, малокалорийный соус. Но быстро забывали о диете. Начинали с того, что им достаточно полбутербродика, а заканчивали обильной трапезой.

Бушу-младшему тоже нравится летать. Но если речь идет о поездках по стране, то он предпочитает вылететь на рассвете, чтобы к ужину вернуться домой и провести вечер с женой. Буш не любит длинных служебных записок и долгих докладов во время полета. Он предпочитает, чтобы его помощники докладывали ему коротко и просто.

Экипаж президентского самолета — два пилота, штурман, бортинженер и стюарды, которые знают вкусы главного пассажира. Джордж Буш любит арахисовое масло и клубничное варенье, которое намазывает на белый хлеб. Пьет диетическую коку-колу и черный кофе с заменителем сахара.

Когда Буш перебрался в Белый дом, то увлекся десертами, которые готовит его повар Роман Месни. Любимым был кокосовый пирог. Президент съедал собственную порцию и еще покушался на порцию соседа — кого-то из сотрудников, приглашенных пообедать. В результате Буш прибавил несколько килограммов. Когда началась война в Ираке, он сократил потребление сладкого и приналег на спорт.

Вместе с ним летают шестьдесят семь пассажиров — это помощники президента, а также репортеры, фотокорреспонденты и телеоператоры.

В распоряжении президента кабинет, гардеробная, комната отдыха и ванная с душем. Кроме того, есть еще одна комната, где можно проводить совещания и обедать.

Экипаж принадлежит к 89-й эскадрилье, подчиненной аэромобильному командованию. Она занимается перевозкой высокопоставленных чиновников по служебным делам.

По федеральным правилам президентский самолет имеет преимущество перед любым другим самолетом. Его посадят первым, даже если какой-то другой борт запросил посадку прежде. Посадки в аэропорту прекращаются за пятнадцать-двадцать минут до появления президентского самолета.

В мае 1993 года Билл Клинтон заставил самолет ждать в аэропорту Лос-Анджелеса, потому что хотел постричься у знаменитого мастера, который обслуживает кинозвезд на Беверли-Хиллз. Все бы ничего, но две взлетно-посадочные полосы закрыли, поэтому другие самолеты не могли приземлиться. Этот инцидент широко обсуждался, президент подвергся критике.

13 декабря 2003 года, в субботу днем, в начале четвертого, министр обороны Рамсфелд позвонил Бушу в Кэмп-Дэвид.

— Господин президент, — начал министр обороны осторожно, — первые сообщения не всегда бывают точными…

— Так, я чувствую, у вас хорошие новости, — воодушевился Джордж Буш.

Рамсфелд сказал, что командующий войсками в Ираке считает, что Саддам Хусейн пойман.

— Это бесспорно хорошие новости, — сказал Буш. — Насколько точна информация?

— Генерал Джон Абизэйд в ней уверен.

Буш позвонил Кондолизе Райс, которая в своей квартире готовилась к рождественской вечеринке.

— Только что говорил с Доном Рамсфелдом. Он разговаривал с нашим командованием в Ираке. Они считают, что взяли Саддама.

— Это действительно так?

— Ты же знаешь Дона. Он предупредил, что первые сообщения часто оказываются ошибочными.

Буш попросил Райс позвонить Эндрю Карду и Колину Пауэллу и их порадовать.

— Посмотрим, — сказал президент. — Я настроен скептически, поэтому больше никому ни слова.

На следующий день в пять утра Кондолизу Райс разбудил звонок. Пол Бремер, представитель президента в Ираке, торжествующе сообщил:

— Мы его взяли!

Бремер рассказал, как это произошло.

Саддам, как и следовало ожидать, скрывался в районе Тикрита. Информатор дал показания, поэтому шестьсот бойцов 4-й мотострелковой дивизии и спецназа знали, где искать.

В Багдаде было около восьми вечера, когда группа захвата прибыла на место. Бойцы 4-й дивизии обшарили два дома, но там никого не было. Два человека, завидев американцев, пытались удрать на автомобиле, но их схватили.

Один оказался бывшим поваром Саддама, другой — его шофером. Опять стали осматривать дома — теперь уже внимательнее. На книжной полке — книги. Кто же читает? На холодильнике — импортное мыло, шампунь, дезодорант. Упаковки меда и шоколада. В кладовке — киви, консервированное мясо, английский чай и апельсиновое варенье. У кого же в этой деревне такие утонченные вкусы?

Они обнаружили замаскированную дыру в земле.

Один из солдат приготовил ручную гранату. Но появилась пара поднятых вверх рук, означающая, что скрывавшийся сдается.

— Я Саддам Хусейн, президент Ирака, — раздался голос, — я готов к переговорам.

Появился заросший волосами человек с седоватой всклокоченной бородой. Он скрывался двести сорок девять дней.

— Привет от президента Буша, — сказал американский солдат.

Убежище Саддама было больше похоже на могилу. Сходство усугублялось отсутствием света и низкими сводами — распрямиться в полный рост он не мог.

В отличие от своих сыновей, которые предпочли смерть в бою, Саддам и не думал сопротивляться. В момент ареста у него был пистолет и два «калашниковых», но совершать самоубийство он тоже не стал.

Перед американскими солдатами стоял человек, утративший чувство реальности. Он, возможно, был даже рад, что все закончилось. У него еще оставалось семьсот пятьдесят тысяч долларов в сотенных купюрах.

В пятнадцать минут шестого утра Райс позвонила Бушу:

— Прошу прощения, что разбудила вас, сэр, мы его поймали.

— Фантастика, — произнес довольный Буш. — Ты уверена?

— На сто процентов.

Поимка Саддама имела большое психологическое значение, хотя спасавшийся бегством бывший хозяин страны уже никем не командовал. Рассказы о неуловимом и неуязвимом Саддаме, который по-прежнему руководит сопротивлением, оказались мифом. У него не было даже телефона. Два последних человека, которые остались верны своему президенту, переправляли его из одного безопасного места в другое.

14 декабря Саддама на вертолете доставили в Багдад. Его бывшего соратника Тарика Азиза попросили подтвердить, что это действительно бывший президент. Затем позвали врача. Он попросил Саддама открыть рот — вдруг у того все-таки есть капсула с ядом, которую он раздавит в самый неподходящий момент. Убедившись, что капсулы нет, врач занялся более реальной проблемой — вшами, которые завелись у Саддама.

После санобработки Саддам поступил в распоряжение сотрудников ЦРУ, мечтавших его допросить.

Американские военные власти так и не назвали человека, который помог им найти Саддама, обнаруженного 13 декабря 2003 года неподалеку от Тикрита.

Считается, что Саддама Хусейна выдал его телохранитель (и родственник) Аднан Абид аль-Муслит. Он входил в число небольшого круга телохранителей, которые знали о передвижениях бежавшего из Багдада 9 апреля Саддама. Но аль-Муслита арестовали в Багдаде 29 июля 2003 года, а Саддама взяли только через пять месяцев…

Война в Ираке продолжается уже без участия человека, который все это затеял.

Радикальные исламисты всего мира поддерживают борьбу своих единомышленников в Ираке. Это борьба не только против самих американцев, но прежде всего против попытки наладить жизнь в стране на демократических основах.

Эти принципы ненавистны исламистам. Они чувствуют себя униженными, потому что арабские, исламские страны далеко отстали от Запада. Но естественное желание преодолеть этот разрыв не возникает. Исламисты считают, что Запад (это очень широкое понятие, в него включается и Россия) должен быть уничтожен, как хирург удаляет раковую опухоль.

Самый известный радикальный исламист — это Абу Мусаб Заркауи, соратник бен Ладена.

Заркауи берет заложников — это гражданские люди, которые приехали восстанавливать Ирак — и отрезает им головы. Он сам и его боевики убили несколько десятков человек, снимая сцены казни на видео.

Абу Мусаб Заркауи — это боевой псевдоним. Настоящее имя — Ахмед аль-Халалейх, он палестинский араб из Иордании. Отправился воевать в Афганистан против советских войск. Там познакомился с Осамой бен Ладеном.

С конца девяностых он свободно жил в Европе, где создавал свою организацию «Единобожие и джихад», потом перебрался к талибам в Афганистан.

Его группа состоит из нескольких сот человек. В основном это иракцы-сунниты, плюс некоторое количество ветеранов афганской войны — из Сирии, Алжира, Йемена, Судана…

Заркауи ненавидит евреев и шиитов. Судя по всему, именно он уничтожал видных шиитских идеологов. Он обещает создать на территории Ирака халифат, в котором править будет подлинный ислам. Что можно сказать об этом человеке, если иракские боевики взяли в заложники и демонстративно убили Маргарет Хасан, которая вышла замуж за иракца, и всю жизнь посвятила оказанию гуманитарной помощи Ираку и выступала против американской военной операции?

Самым заметным лидером иракских шиитов был аятолла Мохаммед Баким аль-Хаким, который вернулся в Ирак в мае 2003 года после двух десятилетий, проведенных в изгнании.

Первоначально он осудил присутствие американских войск в стране и призвал иракцев не подчиняться оккупационной администрации. Потом его взгляды изменились. Он воздал должное американцам за то, что они свергли режим Саддама Хусейна. Он призвал к прекращению насилия и разрешил своему брату Ахмеду аль-Бараку принять участие в формировании будущего иракского правительства.

Но 29 августа 2003 года его убили, когда он выходил из мечети имама Али в Эн-Наджафе после пятничной молитвы. Взрыв заложенной в «Фольксваген» бомбы был настолько сильным, что вместе с ним погибли восемьдесят с лишним человек. От самого аятоллы остались лишь фрагменты тела, которые пришлось посылать в Багдад на генетическую экспертизу. В Иране объявили трехдневный траур. Из Багдада на похороны аятоллы в Эн-Наджаф пешком отправились триста тысяч шиитов.

После его смерти духовным вождем шиитов стал престарелый аятолла Али аль-Систани. Но он иранец. А в Ираке голос крови сильнее религиозных убеждений.

Радикально настроенные шииты поддерживают молодого Муктаду ас-Садра. Это жестокий человек. Именно он приказал убить главного конкурента — лидера шиитов аль-Хои и пытался изгнать из страны аль-Систани.

В пользу ас-Садра его молодость и имя отца, которого по-прежнему почитают. Кроме того, он постоянно напоминает, что другие лидеры шиитов бежали из страны, они эмигранты, а он никогда не покидал Ирака, сидел в тюрьме при Саддаме, поэтому ближе к народу.

Американцы плохо просчитали, что станет происходит с Ираком, оказавшимся в состоянии свободы. Главная задача — завоевать сердца и умы. Но это всегда трудно дается, тем более что среди иракцев сильно было предубеждение в отношении американцев. Кроме того, после свержения Саддама ожидали немедленного улучшения жизни, а страна погрузилась в хаос. Прежняя жизнь развалилась, а иракцы утратили навык самоорганизации и ждут, что кто-то за них все наладит…

Действия террористов, неспособность американской администрации наладить жизнь в Ираке наводят на пессимистические мысли о будущем страны.

Обсуждаются только катастрофические сценарии. Между тем, по мнению востоковедов, распад Ирака по конфессионально-этническому признаку практически невозможен, потому что шииты, сунниты и курды давно перемешались. На создание независимого государства не пойдут сами курды, потому что их сразу же атакует Турция.

В администрации Буша ссылаются на опыт нацистской Германии и императорской Японии, которые после 1945 года изменили свой исторический путь. Оппоненты отвечают, что Ирак это не Германия и не Япония. Иракцы не готовы к демократии и не смогут воспользоваться плодами победы.

Возможно, это так. Но, во-первых, в 1945 году никто не решился бы сказать, что немцы и японцы уже готовы к демократии. Они еще долго находились под неусыпным контролем оккупационных войск.

Во-вторых, демократию им буквально навязали силой. Если бы после окончания Второй мировой войны немцев и японцев предоставили самим себе, можно с уверенностью сказать: ничего хорошего из этого бы не вышло.

Министр иностранных дел России Игорь Иванов в разгар иракской войны произнес красивую фразу:

— Мы — против экспорта демократии, как и против экспорта революции.

В определенном смысле демократия была экспортирована из Америки в западную часть Германии и уж совершенно точно — в Японию, которая до 1945 года была типичным авторитарным государством без демократических традиций, да еще довольно отсталым. Соединенные Штаты разработали для Японии и Западной Германии политическую, юридическую и экономическую модели, которые позволили этим странам достичь процветания.

В майские дни 1945 года Германия и Япония представляли собой груду развалин, и державы победительницы вывозили из поверженной Германии все ценное.

Немецкое и японское экономическое чудо представляется чем-то уникальным, неповторимым. Со стороны кажется, что немцы и японцы — прирожденные рыночники, торговцы, предприниматели и экономический успех дался им легко и просто. Но все это не так. Немцы и японцы тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо.

Дискуссии о том, надо ли переходить к рынку, шли в Западной Германии долго и были ожесточенными. Очень многие немцы сопротивлялись введению рыночной экономики.

Но, может быть, причина немецкого и японского успеха — это щедрая американская помощь? Американские деньги сыграли роль топлива для локомотива экономики. Но локомотив немцы и японцы построили сами.

Немцы и японцы, конечно, трудолюбивые народы, но они не хотели работать просто так. Они начали вкалывать тогда, когда появился смысл работать и зарабатывать. Вот этому их научили американцы.

Захотят ли иракцы учиться, чтобы радикально изменить свою жизнь, — это другой вопрос. Возможно, исламская культура — в отличие от буддийских ценностей японцев или протестантско-католической этики немцев — неважная основа для экономического успеха.

Разница между иракцами и немцами состоит еще и в том, что в разгромленной Германии многие осознали свою вину: они сами отдали власть Гитлеру и соучаствовали в его преступлениях. Иракцы не хотят признавать, что сами привели себя к катастрофе. Напротив, они уверены, что пали жертвой американского заговора.

Так что Соединенные Штаты могут и не справиться с грандиозной задачей переустройства Ирака, но, во всяком случае, у иракцев появился шанс.

Они уже обрели то, чего не имели при Саддаме: верующие могут свободно посещать шиитские святыни, все иракцы имеют возможность свободно высказывать свое мнение, в том числе требовать ухода американских войск. Если у них ничего не получится, виноваты будут они сами.

Война в Ираке вновь поставила вопрос о миротворческих операциях. Допустимо ли применение силы для установления мира, уничтожения террористов или свержения диктатора?

В борьбе с террористами ответные удары бессмысленны. Принцип сдерживания не работает, потому что у террористов нет территории и собственного мирного населения, о безопасности которого они должны заботиться. А как же предотвратить такие угрозы? Превентивными ударами по странам, которые представляют угрозу.

Российские военные не раз предлагали нанести воздушные удары по Панкисскому ущелью, считая, что там расположены базы чеченских боевиков. Панкисское ущелье находится на территории другой страны — Грузии, но наши военные говорили, что борьба с терроризмом не знает границ. Новый начальник генерального штаба Юрий Балуевский предупредил, что Россия в случае необходимости нанесет превентивные удары по базам террористов, где бы они ни находились.

Такой же логикой руководствовались американские политики и военные, готовя операцию в Ираке.

Возражений против силового вмешательства множество.

Противники американской военной операции в Ираке чаще всего ссылались на юридически безукоризненный аргумент: только граждане Ирака вправе решать судьбу своей страны. Это верно. Но они были лишены этого права, именно потому что Саддам и такие, как он, узурпировали власть, не спрашивая народ. Выборы и референдумы в Ираке были чистой воды фикцией. Разве не обязано было мировое сообщество помочь попавшему в беду народу?

К сожалению, только военная операция предоставила иракцам впервые в их истории право самим определять свою судьбу.

Некоторые наши политики восприняли катастрофический для саддамовского режима исход войны как угрозу для себя. Поэтому и пошли разговоры: «Вчера американцы ударили по Милошевичу, сегодня — по Саддаму, кого они захотят убрать завтра?»

Это очень любопытная реакция: наши политики ставят себя в один ряд с Саддамом Хусейном.

Глава компартии России говорил о потерянных из-за войны миллиардах долларов. На самом деле наша страна потеряла деньги не из-за войны, а из-за союза с Саддамом. Он отказался возвращать долги задолго до войны и до введения санкций.

И советские руководители об этом прекрасно знали.

«В 1975 году, — пишет один из бывших руководителей разведки генерал-лейтенант Николай Сергеевич Леонов, — в информационно-аналитическом управлении разведки был подготовлен и представлен на доклад Андропову документ о перспективах нашей политики в „третьем мире“.

Стержневая мысль документа заключалась в том, что СССР не может позволить себе роскошь разбрасывать средства и усилия по безмерному пространству трех материков: Азии, Африки и Латинской Америки.

На Ближнем Востоке наша широкозахватная политика ведет к огромным затратам технических и денежных ресурсов, не давая и не суля в будущем ни политических, ни стратегических преимуществ. Мы напоминали о том, что ни Египет, ни Сирия, ни Ирак не собираются ни платить свои долги, ни выстраиваться в кильватерную колонну вслед за нами в мировом сообществе, ни представлять нам военно-стратегические возможности. Вся многолетняя игра вряд ли стоит свеч».

Никаких последствий доклад разведки не имел.

Саддам продолжал получать оружие. Он и не собирался отдавать восемь с лишним миллиардов, потому что понимал: Москва давала ему оружие не ради денег, это была политика, а не экономика. Он был недалек от истины.

Многие российские политики поддерживали Саддама Хусейна только потому, что он занимал антизападные, антиамериканские позиции. И был выгоден в большой геополитической игре. А то, что по его вине иракский народ вынужден был жить в состоянии войны, блокады, террора, иных российских политиков нисколько не беспокоило…

Война в Ираке вновь поставила вопрос: с кем должна быть Россия в меняющемся мире? С теми, кто потерпел историческую неудачу и неспособен устроить благополучную жизнь своим народам, или с теми, кто добился очевидного успеха и процветает? С государствами, которые живут от одного военного переворота до другого, которые стали базой для террористов и наркомафии? Или со странами, добившимися стабильности и высокого уровня жизни?

Нелюбовь к Америке, частично рождаемая откровенной завистью, не должна мешать пониманию национальных интересов России: экономический подъем, безопасность наших южных границ — все это требует партнерских и по возможности дружеских отношений с Соединенными Штатами.

Если Ирак перестал быть камнем преткновения в отношениях между Россией и Соединенными Штатами, то что же сейчас мешает сближению?

Российские руководители недовольны тем, как американские политики реагируют на политику Путина. Особенно не нравится то, что все оценки даются публично.

После выборов Буш решил заменить Колина Пауэлла на посту государственного секретаря Кондолизой Райс. Пожалуй, впервые практической политикой Соединенных Штатов будет ведать специалист по России.

Многие американские политики и дипломаты считали своим долгом в первую очередь помогать России, учитывая ее трудную судьбу. При Клинтоне, скажем, для России вообще был создан льготный режим.

Кондолиза Райс, афроамериканка, сделавшая фантастическую карьеру исключительно благодаря своему уму и трудолюбию, считает, что каждый — кузнец своего счастья. К тому же по своим политическим взглядам она принадлежит к республиканцам и считает, что помогают только инвалидам и обездоленным. Остальным нужно создать условия, чтобы они сами добились успеха. Эти представления она переносит и на межгосударственные отношения. Как и Буш, она вовсе не заинтересована в том, чтобы помочь российской экономике. Так что Кондолиза Райс в роли госсекретаря будет трудным партнером.

Готовность президента Путина помогать Бушу в борьбе против терроризма не создает российской власти иммунитета от критики.

Столкнулись два подхода. По мнению российской власти, угроза терроризма настолько велика, что борьба с ним важнее всего на свете, ради этого можно отказаться от гражданских прав и отступить от принципов демократии. Американцы видят ситуацию иначе: именно развитая демократия позволяет обеспечивать и высокий уровень жизни, и эффективную борьбу с терроризмом. Американцев невозможно убедить в том, что назначать губернаторов полезнее, чем их выбирать. Или что телевидение должно быть государственным.

Разговоры о том, что у нас свои традиции и вообще Россия еще не готова к полной демократи, кажутся оскорбительными для нашего народа. Выходит, американцы в конце восемнадцатого века, когда они приняли свою конституцию (и с тех пор ни разу не меняли), уже были готовы к полноценной демократии, а наши люди и в двадцать первом веке не созрели? Но это уже совсем другая история…