Охота за царским золотом открыта

В начале июня 1918 года оперативники ВЧК узнают, с какими полномочиями отправились в конце мая в Казань руководящие участники «Союза…», поскольку в руках «красной» контрразведки окажется «Инструкция квартирьерам». Среди прочего, она гласила:

«1. От каждого полка направляются в указанный город два квартирьера. Один из них — командир полка. По выполнении заданий командир полка возвращается обратно (к 6 июня) и готовит свой полк к отправке. Второй квартирьер остается на месте и заканчивает работу по приемке должного количества людей.

2. Квартирьеру полагается на расходы: командиру полка личные по поездке 400рублей и на наем помещений пропорционально числу людей, задаток за помещение в размере ‘Л месячной платы. Оставшийся в городе второй квартирьер удовлетворяется содержанием по штату, утвержденному 27мая 1918года, получает 400рублей на детей, если таковых имеет, подъемные 150рублей, обмундировочные 100рублей и за 'А месячного жалованья вперед — 175рублей. Пользуется квартирным довольствием. (Арестованный в столице Пинка на допросе сообщил, что командиры полков и батальонов получали от Савинкова жалованье по 400 рублей в месяц, роты — 375 рублей, взвода — 350. Солдатам предлагалось выдавать 300 рублей. — В. К.)

3. Командир полка обращается по указанному адресу за необходимыми сведениями и устанавливает связь со штабом отряда и местной организацией.

4. Командир полка знакомится с районом предполагаемых действий. Выезжает обратно к полку только тогда, когда имеет для полка достаточное число помещений. Но не позднее 4/VI, чтобы к 6/VIбыть на месте…»

В город прибыли командиры двух полков организации — Михаил Войнин и еще один, фамилию которого чекисты не установили. Поданным Пинки, в боевой группе, которую «Союз…» торопил с переброской в конце мая, набралось около 400 человек.

Боевики прибывали каждый своим поездом, их становилось все больше. 31 мая в городе оказался прапорщик 1-го железнодорожного полка Леонид Розенфельд-Розанов, родственник знаменитого философа Розанова. Прапорщик приехал в Казань вместе с таким же квартирмейстером Б.Ярцевым. В течение ближайших трех дней прапорщик осмотрел дачи Верхнего Услона и меблированные комнаты, где разместились вслед прибывшие 200 офицеров. Кроме того, квартирьер получил на свое имя по явочному адресу секретаря-казначея правоэсеровской организации Винокурова условную телеграмму: «Тетя Варя придет в субботу. Будьте осторожны на приемку товару».

Как и предупредили из Москвы, в субботу, 1 июня, в Казань прибыла жена бывшего министра Временного правительства Валентина Никитина.

В этот же день управляющий Казанским отделением Народного банка Петр Марьин принимает по акту очередной золотой транш из Москвы. Документ гласит: «…принят отправленный Московской Конторой Народного Банка… транспорт российской золотой монеты на семьдесят один миллион семьсот тысяч (71.700.000)руб., заделанной в тысячу сто девяносто пяти (1195) ящиках, снабженных печатями на обоих крышках, но не имеющих их в ячейках при скрепах боковых стенок с крышками и разменной серебряной монеты на два миллиона шестьсот тысяч (2.600. ООО) руб., заделанной в тысячу трехстах (1300) ящиках. Означенные ценности приняты в заделанном виде на перечет ящиков, коих оказалось всего 2495, и помещены на ответственное хранение…»

«Золото в Казань прибывало в вагонах по железной дороге, упакованное в ящиках с пломбами и нумерацией, вес каждого ящика приблизительно около трех пудов, — сообщил в показаниях от 15 декабря 1929 года старший кассир казанской конторы Госбанка Гали Ахмадуллин. — Выгрузка и перевозка золота с вокзала до помещения банка происходили следующим порядком: по распоряжению администрации, для приемки вагонов ящиков командировались старшие сотрудники, которые от сопровождавших лиц принимали счетом количество ящиков, а приемщики выгружали на автомобили, где тоже были уполномоченные сотрудники и при накладной перевозили в кладовые банка.

Перевозка золота происходила по определенному маршруту — от вокзала по Посадской улице через Большую и Малую Проломную улицы. На всех этих улицах был поставлен усиленный военный караул, и частное движение по этим улицам было воспрещено. Здание и двор (отделения. — В.К.) Госбанка был оцеплен караулом, так что частному лицу доступа не было. Для выгрузки из вагонов и переноски ящиков в кладовые каждый раз назначались роты воинских частей.

Роль сотрудников банка в этой операции сводилась к тому — по распоряжению администрации банка часть старших сотрудников была командирована на вокзал для приема количества ящиков из вагонов; часть сотрудников курсировала на автомобилях, принимая ящики из вагонов и сдавая их приемщикам в кладовую. Сопровождение автомобилей все время было под вооруженной охраной.

Часть других сотрудников была расставлена в местах около прохода в кладовые для наблюдения и подсчета выгружаемых ящиков. По окончании полной приемки составлялись акты, и золото приходовалось по книгам банка».

В этих показаниях особо обращает на себя маршрут передвижения по городу «золотых конвоев». Солдаты оцепляли улицу Посадскую, в собственном доме Кузнецова по которой жил член правоэсеровской организации, входившей в городе в состав савинковского подполья.

В этом же доме зимой 1917–1918 года располагался штаб «божьих воинов» — военизированного формирования мусульманской секты Сардара Ваисова. Религиозный фанатик был союзником большевиков и получил от них 7 тыс. винтовок и деньги на организацию «зеленой гвардии» своих воинов. Коммунисты хотели столкнуть фанатиков с татарами — сторонниками Учредительного собрания, которые объединились во «Всероссийкое Великое Шуро» и планировали 1 марта объявить в Казани свою автономию от большевиков Москвы — «Волжско-Уральский штат». В ночь на 28 февраля лидеры Шуро были арестованы чекистами, в ответ днем сторонники Шуро убили Ваисова и разгромили его штаб.

Когда 2 июня 1918 года Валентина Никитина пришла на эту явочную квартиру, то увидела перед собой донельзя запуганного хозяина, пережившего погром разъяренной толпы и еженедельно наблюдавшего по ночам цепи вооруженных солдат у себя под окнами.

Затравленный хозяин явки вел себя неадекватно — сообщил гостье, что его последние дни донимают странные визитеры, требуют места для ночлега, встречи с каким-то «Виктором Ивановичем» (Калининым. — ДА".). Да в довершение к этому только что принесли телеграмму из Москвы о каком-то «подмоченном товаре».

Никитина сразу поняла, что отправитель текста предупреждает о провале в Москве и обнаружении сотрудниками ВЧК конспиративных квартир организации в Казани.