Кладоискательская экспедиция 1929 года

После лишений Первой мировой войны люди нуждались в доброй сказке, и она пришла. 17 февраля 1923 года в Египте археолог Говард Картер и лорд Джордж Карнарвон впервые вошли в усыпальницу Тутанхамона. «Всюду мерцало золото!» — вспоминал Картер.

О находке протрубили газеты, которые в Польше читал Вячеслав Ветеско, осведомленный о тоннах драгоценных металлов, спрятанных в лесах под Казанью. Во всяком случае, он верил той информации, которую перед смертью ему передел брат Константин. По сравнению с этим кладом золотая гробница Тутанхамона весом в 110,4 кг выглядела столь же маленькой, как невелика его родина рядом с Россией.

По данным кладоискателя Равиля Ибрагимова, обнаружившего фамилии поляков и опубликовавшего их в казанской прессе, Вячеслав Ветеско через знакомых адвокатов вступил в переговоры с французским банком «Р. де Люберзак и К°».

Обращение поляка в Париж было не случайным. В 1928 году банк прогремел судебной тяжбой с большевиками. Банк начал в Нью-Йорке процесс против СССР, требуя вернуть 51 ящик с 338 слитками золота на сумму

3 246 121 р. 20 к. (2513,26 кг). Эти слитки частного Русско- Азиатского банка в хранилище Казани уже неоднократно упоминались.

В ходе разбирательства советская сторона отказалась вернуть банкирам их активы, ссылаясь на то, что во время Гражданской войны все ценности были вывезены из Казани войсками КОМУЧа в неизвестном направлении.

Именно в этот момент в руках адвокатов банка «Р. де Люберзак и К°» и появилась информация о том, что из Казани вывезено было НЕ ВСЕ золото. И Ветеско знает, где это золото лежит.

Это утверждение для советской стороны стало полной неожиданностью. Ввязавшись в судебный процесс, советская сторона уже не могла отказать представителям истцов в праве отыскать ценности под Казанью. 16 сентября 1929 года управляющий банком «Р. де Люберзак и К°» Александр Бунженер и специально уполномоченный представитель Госбанка СССР Аким Николаев в Париже составили договор, который гласил:

«I. Г. “Р. де Люберзак и К-о ” обязуется послать в СССР представителей, снабженных планом и всеми указаниями, позволяющие обнаружить клад, состоящий из ценностей золота в слитках и монетах, платины и других драгоценных предметов, закрытых (вложенных) в ящиках и других формах упаковки, приблизительно 400, общей стоимостью, доходящей до (18000. ООО) восемнадцати миллионов долларовС.Ш. Америки. Эти представители будут руководить зондированием и розыском для нахождения клада.

Условлено, что в случае, если поиски, ведомые с общего согласия представителями обеих сторон и в соответствии с положением настоящего договора, не привели бы к успешному исходу, ни та, ни другая сторона не может предъявлять рекламаций.

II. Если клад будет найден этими розысками г.г. “Р. де Люберзак и К-о ’’получат вознаграждение от Государственного Банка в размере 20 % стоимости клада…

III. Все работы по зондажу и раскопкам должны производиться обязательно только в присутствии представителей г.г. “Р. де Люберзак и К-о ” и представителей Госбанка; эти представители ежедневно составляют протокол всем произведенным работам.

…IV. Глубина зондажа и раскопок может достигнуть 5 метров.

V. К работам должно быть приступлено немедленно по указанию представителей г.г. “Р. де Люберзак и К-о ’’места, где находится клад; продолжительность работ устанавливается в 10 дней с десятью рабочими для зондажа и 50рабочими для раскопок.

…X…Золото и платина оцениваются по курсу Лондона накануне дня оценки… Прочие драгоценности оцениваются при посредстве экспертов, приглашенных обеими сторонами, немедленно же по производстве оценки золота и платины.

…XV. Если клад, по истечении срока работ, указанного в параграфе V настоящего соглашения, не будет открыт, то составляется заключительный (специальный) протокол произведенным работам по зондажу и раскопкам, в котором дается описание произведенных работ по розыску клада и констатируется обоими сторонами безуспешность произведенных работ».

Указанная в договоре ценность клада была явно завышена. Неизвестно почему к кладу была приписана более дорогая платина, поскольку по рассекреченным документам самой опекаемой части хранилища — «золотой кладовой» банка, там находилось только золото.

Но если бы более редкая и дорогая платина даже и находилась в кладе, она составила бы ничтожную долю от общего веса. Поэтому для предварительного подсчета и оценки порядка цифр представим, что в кладе было только золото.

И открывается следующая картина. Золото продают по курсу тройской унции, которая в метрической системе мер весит 31,103494 г. Согласно американскому Gold Reserve Act от 31 января 1934 года, цена тройской унции золота накануне депрессии определялась в $20,67.

В тех $ 18 млн золота по курсу сентября 1929 года должно содержаться 870827,2859 тройских унций, или приблизительно 27085,77 килограмма благородного металла. Если же золото было в монетах, то к весу драгоценного металла следует прибавить еще 10 процентов меди в монетах. То есть свыше 29793,5 кг груза!

Между тем в главе 4 расследования мы уже определили, что вес цветного металла в стандартном банковском ящике с монетами — 51,6 кг. Это значит, что для перевозки $ 18 млн золота потребовалось бы 578 ящиков, которые пришлось бы разместить на 15 двухтонных грузовиков (грузоподъемность грузовиков в Казани в 1918 году), не считая отдельного транспорта для охраны и банковских экспедиторов. В то время как тот же договор оценивает общее количество спрятанных ящиков — «около 400»…

Благодаря данным 13-й главы расследования читателю также известно, что, согласно банковским документам, из Казани не было вывезено на пароходах как минимум 23010 ООО рублей в золоте весом 17 815,147 кг благородного металла. Или 19,596 тонны (если золото было в монетах с десятипроцентной примесью меди). Аэто 380 стандартных банковских ящиков с золотом. Или «приблизительно 400», как сказано в договоре от 16 сентября 1929 года.

Таким образом, банковские документы подтверждают правдивость утверждений Вячеслава Ветеско о наличии клада, но корректируют ценность захоронения. К мотивам, почему Ветеско сознательно завышал ценность клада, мы еще вернемся позже. Однако здесь автор выскажет свое предположение об объективных обстоятельствах ошибки. Вероятно, сопровождавший груз составитель плана захоронения не входил в руководство экспедиции и не знал деталей. Он всего лишь видел в грузовиках ящики двух размеров и несколько разного веса. Большинство представляло собой ящики с монетами, которые наблюдатель про себя считал «золотом», и небольшое количество было нестандартных ящиков. Всего скорей — с золотыми слитками, которые участник эвакуации принял за «платину»…

.. Руководство Госбанка распорядилось отправить в Казань в составе кладоискательской экспедиции сотрудников Московского отделения Госбанка В. Большеменникова и Г. Ермана, и телеграммой проинформировало управляющего Казанской областной конторой Госбанка Николая Прасолова о состоявшейся договоренности:

«Совершенно секретно. Т.т. Прасолову, Большеменникову и Ерману. 30-го сентября Вам надлежит выехать с гр. гр. Моррис-Вильям-Виктор Берсей, Роже-Георгий-Людвиг Га- риэль, К.Д. Томицкий и Владислав Броницкий в гор. Казань для поиска зарытых ценностей по указанию гр. Берсей. По приезде в г. Казань Вам надлежит связаться с Конторой нашего Банка и местным представителем ГПУ для получения соответствующих разрешений на производство поиска… Все работы по розыску клада должны детально ежедневно фиксироваться в протоколах на одном листе по-русски и по-французски (раздельно). Все протоколы должны быть подписаны гр. Берсей и еще двумя его представителями, а также с нашей стороны т. т. Прасоловым, Большеменниковым и Ерманом…. Тов. Прасолов назначается старшим…»

1 октября 1929 года для поиска пропавших ящиков с золотом в Казань прибыли участники экспедиции. И сразу же направились на улицу Большую Проломную — к зданию банка, ограбленного в 1918 году. «Золотых» разведчиков разместили в доме напротив — в гостинице «Бристоль» (сейчас на этом месте здание известной канадской закусочной «Макдоналдс»). В 16:00 следующего дня они впервые отправились на поиски драгоценностей.

«Выехали на двух автомобилях, — гласит “ Протокол № 1 ” экспедиции, — и прибыли в 18 час. к месту пересечения Сибирского тракта железнодорожной линией Казань— Саратов, что у села Калинино на 24 версте от г. Казани, откуда, вследствие наступления темноты по предложению гр. М. Берсей, вернулись обратно в г. Казань».

Интересна уже первая неточность протокола: расстояние в документе указано неверно. Верста равна 1,0668 километрам. Согласно справочникам, село Калинино находится в 34 километрах от Казани… Что важно отметить, поскольку для поиска кладов правильное расстояние до места захоронения играет решающую роль.

Рукописный черновик «Протокола № 2» от 3 октября 1929 года гласит, что в тот день все участники экспедиции «выехали на двух автомобилях в 4 н. 30 м. утра, сопровождаемые охраной и рабочими на двух автобусах и грузовике, (вставка черными чернилами: “согласно соглашения, пар. №… ”), снабженные необходимыми инструментами (неразборчиво слово — В.К.) направлении (вставка черными чернилами): “до села Калинино ”, как и 2 октября 1929года. В упомянутом селе были оставлены охрана и рабочие. Между тем, представители обеих сторон продолжали путь на расстоянии 75 километров от центра города Казани.

Черным вставлено: “гр. Берсей”установив, что (далее черным зачеркнут фиолетовый текст: “дорога была взята неправильно представитель дома Р. де Люберзак гр. Берсей составитель. — В.К.) предложил вернуться обратно в сторону Казани и на расстоянии 23 километра от города свернули к северу по проселочной дороге и проехали водяную мельницу и продолжали путь до села Сосновка, что в 34 километрах от города.

Не обнаружив интересуемого места, гр. Берсей решил, с согласия всех членов комиссии, вернуться обратно в Калинино, где ожидала распоряжение охрана <…>.

В свой черед члены комиссии решили на обратном пути изучить новую дорогу, по каковой предполагали продолжать свои дальнейшие розыски на следующий день.

В 18 час. они были вновь в г. Казани».

В тот же день кладоискатели выслали телеграмму:

«Марелибар. Париж.

На месте установлено, что ориентировочные сведения слишком путаны В частности сообщите необходим ли переход по Мосту через реку Казанку при выезде из города Строчите Берсей. Госбанк. Казань».