В марте 623 года отряд из мухаджиров перекрыл караванную тропу курайшитов в ста километрах от Медины и в двухстах пятидесяти от Мекки. Но вместо каравана там оказался отряд курайшитов во главе с Абу Джахлем, и от неминуемой стычки спасло только вмешательство племени Джухайн, держащего мир и с Меккой, и с Мединой, на чьей земле это и произошло.

Попытку повторили через несколько недель, восемьдесят мухаджиров под предводительством Убайды ибн Хариса снова наткнулись на отряд мекканцев, под командованием сына Абу Джахля – Икрима. Отряды съехались на расстояние полета стрелы, но стычки снова не произошло. Правда, Саад ибн Ваккас, который десять лет назад пролил первую кровь за веру, разбив верблюжьей челюстью голову язычнику, выпустил в сторону курайшитов стрелу, которая, однако, никого не задела. Но, тем не менее, эта стрела считается первой стрелой, выпущенной по язычникам.

В мае под руководством Саада отправился на поиски третий отряд, но на этот раз он просто не смог отыскать курайшитов.

Мухаммед, всегда проповедовавший мир, получил от Аллаха новые слова откровения, которые позволяли отомстить за изгнание из Мекки.

В августе он сам становится во главе четвертой экспедиции, но она, как и предыдущая, оканчивается ничем. Осенью Мухаммед предпринимает еще два выезда, но также бесплодных. Впрочем, походя Мухаммед решил другую проблему: кочевое племя Курз аль-фихрм, угнавшее несколько стад, принадлежавших меддинцам, от встречи с армией Пророка хотя и уклонилось, но красть скот перестало. Согласно легендам, армия Пророка составляла несколько сотен человек, так что, скорее всего, в ней принимали участие уже и коренные жители Медины.

Настали священные месяцы, и Мухаммед прекратил походы. Несмотря на то, что они не дали плодов материальных, бывшие торговцы и земледельцы получили уроки верховой езды в почти боевых условиях, и это стало хорошей школой.

Не дожидаясь истечения священных месяцев, Мухаммед отправляет небольшой отряд, в составе всего восьми человек под командованием Абдаллаха ибн Джахша, как обычно, в сторону Красного моря. Со временем стало понятно, что курайшиты имеют в Медине свои глаза и уши, потому что вместо караванов мусульмане встречали в пустыне лишь вооруженные отряды. У Ибн Джахша было с собой письмо Мухаммеда, которое он должен был вскрыть в двух днях пути от Медины. Из него отряд узнал, что им предстоит отправиться в долину Нахла и напасть на караван курайшитов, идущий из Таифа в Мекку. Это, кстати, также любопытный нюанс: у Мухаммеда, по всей видимости, также появились свои тайные «глаза и уши», извещающие его о действиях курайшитов.

Мухаммед велел взять в отряд только тех, кто был готов беспрекословно выполнить любой приказ. После того как письмо было зачитано, желающих вернуться в Медину не нашлось, но через пару дней у легендарного Саада ибн Ваккаса сбежал верблюд, на котором тот передвигался вдвоем еще с одним исламистом, и они отправились его искать. Вряд ли можно обвинить этого человека в трусости, что он, впрочем, доказал и в дальнейшем, но тут его, видимо, выросшего на проповеди мира, смутила необходимость проливать кровь без всякого на то веского повода. Нападение на караван, к тому же, считалось в те годы среди «цивилизованных» мусульман позором и низким поступком.

Нападение на караван произошло в последний день священного месяца, и, видимо, поэтому, чтобы не оставлять свидетелей, было решено убить всех караванщиков. Впрочем, только один был поражен стрелой, еще один сбежал, а двоих, сразу сдавшихся в плен, убивать не стали.

Возвращение отряда в Медину вызвало бурю негодования. Возмущались и святотатством, и тем, что последствия нападения могут быть непредсказуемыми, – конечно же, никто не хотел войны. Мухаммед же отмежевался от действий отряда, сказав, что приказа проливать кровь в святые месяцы он не давал. И даже, по некоторым источникам, отрицал сам факт приказа нападения на караван, утверждая, что велел просто следить за ним. Впрочем, весьма быстро воины, привезшие богатую добычу, стали вызывать зависть, причем не только материального, но и религиозного плана: множество молодых мусульман рвалось бить язычников.

Аллах в своем очередном послании Мухаммеду открыл, что хотя и нехорошо нарушать заповедь святых месяцев, когда запрещаются войны и походы, но быть язычником еще хуже. Помянул Аллах и то, как курайшиты изгоняли мусульман из Каабы. Приоритеты были расставлены. После этого Мухаммед смог принять пятую часть добычи. Один из пленных перешел в ислам и остался в Медине, за второго заплатили выкуп, тысячу шестьсот дирхемов, равную стоимости четырех рабов. Добыча, кстати, была разделена еще в ночь нападения, но почему Мухаммеду выделили только пятую, а не четвертую, как главе клана, осталось неизвестным. По традиции эта часть шла не только на жизнь главы клана, но и на всяческие общественные нужды. В какой пропорции – каждый глава клана решал сам. Мухаммед все награбленное воинами раздал бедным, причем не только членам общины, но и ансарам, не принимавшим участие в походе. Этим Мухаммед подчеркнул то, что весь народ Медины является единой уммой.

Воинственность мединцев росла, и когда через три недели Мухаммеду стало известно что из Сирии в Мекку идет огромный караван курайшитов – более тысячи верблюдов, – в поход во главе с самим Пророком выступило более трехсот человек. «Лицемеры» участия в походе не принимали. Белый флаг, который подняли воины еще в первом походе и который получил имя «Знамя Ислама», вез Мусаб, первым когда-то отправившийся в Медину. Остальные воины ехали под черными флагами. Полумесяц на знамени появился уже гораздо позже, через несколько столетий, под персидским влиянием. Караван возглавлял Абу Суфиан. Недоброжелатели Мухаммеда отправили к нему гонца с плохим известием, и тот, понимая, что семидесяти человек его охраны явно недостаточно, попросил в Мекке подмоги. Продолжая с осторожностью продвигаться к родному городу, он обнаружил свежий верблюжий помет с косточками особого сорта фиников, которые росли только в Медине, и повернул на запад, к берегу Красного моря.

Между тем, из Мекки выступил отряд курайшитов, около девятисот человек. Такая большая численность отряда объясняется тем, что в подобных караванах долю обычно имели очень многие горожане. Вместе с курайшитами отправился и отряд эфиопов-наемников, которые жили неподалеку от Мекки. Возглавлял это ополчение Абу Джахль. Скоро разведка доложила, что отряд избежал войска Мухаммеда и двигается по берегу моря к Мекке. В лагере Абу Джахля началось брожение – далеко не все были готовы проливать кровь мусульман просто так, а не защищая свое имущество. Треть воинов развернулась и уехала в Мекку. Абу Джахль с отрядом уже только в шестьсот человек отправился искать Мухаммеда.

Мухаммед обо всем этом не подозревал и спокойно шел с отрядом к долине Бадр. Впрочем, вскоре его разведка захватила двух человек из отряда Абу Джахля, и Мухаммеду пришлось решать, все ли в его отряде готовы к такой большой битве. Был собран военный совет, и ансары, в верности которых как раз и сомневались, высказали свою полную готовность.

Было решено разбить лагерь в долине Бадр и уничтожить все источники воды. 12 – 16 марта 624 года лагерь был разбит, все колодцы в окрестностях засыпаны, а на пути ручьев возведена земляная плотина, которая, не давая воды курайштам, предоставила в распоряжение мусульман небольшое озеро.

Страдающие от жажды курайшиты вошли в долину и, увидев мусульман, поняли, что напиться самим и напоить своих верблюдов можно будет только после боя. Верблюды были стреножены, и курайшиты пошли в пешую атаку. Как обычно, бой велся хотя и под общим руководством Абу Джахля, но абсолютно бестолково, каждым кланом в отдельности. Мухаммед же настоял, чтобы мусульмане дрались ровным строем, и даже собственноручно начертил на песке линию, которую нельзя переступать. Участия в бое он в тот раз не принимал: по настоянию воинства, осознающего, кто составляет главную ценность отряда, он укрылся в палатке из пальм, рядом с которой стояли верблюды для спешной эвакуации в Медину.

Сражение началось с поединка. Курайшитов представляли братья Утба и Шайба, владельцы сада на окраине Таифа, и сын Утбы. Против них вышли Хамза, Али и Убайда ибн Харис. Убайда встал против Утбы, Хамза против Шайбы, а Али напротив сына Утбы. Хамза и Али почти одновременно прикончили противников и поспешили на помощь ибн Харису, которому Утба отрубил мечом ногу. Прикончив Утбу, под восторженные крики мусульман, они покинули поле боя, унося с собой ибн Хариса. Тот перед смертью спросил у Мухаммеда, является ли его смерть мученической? Пророк облегчил его предсмертные муки, сказав, что он мученик Аллаха и заслужил вечное блаженство.

После боя один на один последовал обмен стрелами, а затем и сама схватка. Строй мусульман быстро смешался, и в начале поединка курайшиты добились значительного преимущества, некоторые из них даже прорвались к источнику. Но мухаджир Муад ибн Амр, прорвавшись к Абу Джахлю, перебил ему мечом голень. Сын Абу Джахля почти отрубил ибн Амру руку, но тот продолжил сражение, а чтобы рука не мешала, наступил на нее ногой и оторвал ее. Вскоре к Абу Джахлю пробился еще кто-то из мусульман и прикончил его. Курайшиты, увидев ярость этих воинов, в панике бросились к своим верблюдам и позорно бежали. Всего было убито около пятидесяти курайшитов, многие из которых занимали не последние места в мекканской иерархии. Еще множество курайшитов было захвачено в плен. Как мы уже знаем, пленных выкупали очень дорого, и это была ценная добыча. Но Биляль и другие бывшие рабы, отыскав среди пленных своих обидчиков, устроили кровавую резню, которую даже Мухаммед смог прекратить с большим трудом.

Мусульманами в этом бою были потеряны четырнадцать человек – шесть мухаджиров и восемь ансаров. После этого боя Хамза получил прозвище «Лев Ислама», а Али – «Меч Ислама».

Богатая добыча – сто пятнадцать верблюдов, четырнадцать лошадей, а также оружие, утварь и припасы – вызвала в войске яростные споры. Но Мухаммед приказал разделить все по повелению Аллаха: пятую часть Пророку, остальное все в равных частях между участниками битвы.

Пленных Мухаммед запретил убивать (среди них был и его зять Абуль Ас), но лично приказал казнить Утбу, некогда покушавшегося на него в ограде Каабы. Такая же участь постигла и ан-Надра, когда-то утверждавшего, что Мухаммед не получает слов от Аллаха, а лишь пересказывает старые персидские сказки.

Когда Мухаммед вернулся в Медину с радостной вестью о победе, то он узнал о том, что его дочь Рукайя умерла. Но радость победы затмила в глазах мединцев эту весть, тем более что у них не было сомнения в том, что дочь Пророка наверняка отправилась прямо в рай. Свою долю добычи расстроенный потерей Мухаммед почти целиком отдал на дела веры. Деньги, полученные за пленников, во много раз превысили военную добычу. За Аббаса было выплачено двенадцать укийа золотом – двенадцать тысяч дирхемов. За остальных пленников брали по четыре-пять тысяч дирхемов. За зятя Мухаммеда, Абуль Аса, Зайнаб прислала отцу ожерелье Хадиджи, подаренное ей в день свадьбы. Это растрогало Мухаммеда, и он отпустил Абуль Аса без выкупа, но с условием, что тот вернет ему Зайнаб. Курайшиты хотели оставить дочь Пророка у себя в качестве заложницы, а курайшит Хаббар даже угрожал пронзить Зайнаб копьем, если та соберется покинуть Мекку. После угроз он перешел к рукоприкладству и так избил дочь Пророка, что та, бывши на сносях, родила мертвого ребенка. Мухаммед, узнав об этом, приказал сжечь Хаббара живьем, но позднее отменил приказ, сказав, что казнить огнем имеет право только Аллах, а Хаббару следует отрубить голову. Впоследствии мусульмане никогда не жгли своих врагов.

Абуль Ас тайно вывез Зайнаб из Мекки и передал ее в условленном месте Зайду, который и доставил ее в Медину. Зайнаб так и не вышла вновь замуж, хотя многие добивались ее руки. Спустя шесть лет Абуль Ас снова попал в плен к мусульманам и на этот раз, приняв ислам, во второй раз женился на своей жене. Мухаммед относился к этому человеку, несмотря на его упорство в язычестве, тепло: во времена гонений в Мекке он не отказался от своей жены, хотя многие и понуждали его к этому.

Но жизнь шла своим чередом. Осман ибн аль-Аффан, вдовец Рукайи, утратил родственную связь с Пророком. А в долине Бадр был убит муж Хафсы, дочери Омара, и тот предложил ее в жены Абу Бакру. Тот, мотивируя тем, что характером восемнадцатилетняя девушка вся в отца, а ему уже шестьдесят и он с ней не справится, отказался от брака. Вслед за ним отказался от такой жены и Осман ибн аль-Аффан. Омар, чувствуя, что его оттесняют от Пророка, отправился к нему самому с жалобой на соратников, Мухаммед же предложил идеальный выход: он сам взял Хафсу в жены. Бежавшие от этой дамы как от огня мусульмане были правы: именно Хафса, как говорят, была зачинщицей всех скандалов в гареме Мухаммеда, и его это очень огорчало. Но именно ей, как ни странно, он впоследствии оставил в наследство сундук со священными текстами Корана. За Османа ибн аль-Аффана Мухаммед выдал свою дочь Умм Кульсум, и тот снова стал зятем Пророка. В итоге соратники Мухаммеда снова уравняли свои шансы в борьбе за власть.

Победы Мухаммеда, впрочем, устраивали далеко не всех. В среде «лицемеров» и иудеев они вызвали сильное противостояние, выразившееся в написании эпиграмм и распускании слухов о том, что скоро курайшиты соберутся с силами и разорят Медину.

Мекканцы, которым путь в Сирию и Палестину вдоль побережья Красного моря был закрыт, попытались отправить караван с серебром в Ирак, обогнув Медину с востока, но и он был захвачен отрядом во главе с Зайдом. И мекканцы решили отомстить; дело было не только в материальных потерях, взывала к отмщению и кровь родных. Хинда, жена Абу Суфиана, потерявшая в битве при Бадре отца, сына и дядю, так наседала на мужа, взывая к отмщению, что тот поклялся, что не будет пользоваться благовониями и совершать омовений (и, значит, не прикасаться к женам), пока не отомстит мусульманам за смерть сына. Собрав отряд из двухсот человек, он отправился в окрестности Медины, где был принят у шейхов племени ан-Надир, придерживающихся иудаизма. Курайшиты убили одного мусульманина и нескольких его родственников-язычников, сожгли много финиковых пальм и, вытоптав поля, отбыли в Мекку. Мухаммед устремился в погоню, но не смог их догнать. Подобные «партизанские» вылазки время от времени повторялись, но пока оба города были не готовы к решающей битве и копили силы. Мекка решила обороняться, а Медина собиралась нападать. Впрочем, далеко не все в Медине разделяли завоевательные планы Мухаммеда. Например, несколько поэтов, с которыми у Мухаммеда была давняя вражда, своими творениями сбивали с пути Пророка множество людей. Услышав, что столетний, весьма популярный в Медине поэт Абу Афак осудил убийство Мухаммедом одного из своих врагов, Пророк спросил:

– Кто убьет негодяя ради меня?

Вызвался один из родственников пожилого стихотворца и, отправившись к старику домой, заколол его мечом. Вскоре была убита еще одна известная мединская поэтесса Асму, дочь Марвана. Это также сделал ее родственник-мусульманин, и поэтому о кровной мести внутри семьи не заговаривали.

В Медине, фактически, таким жестоким способом была введена цензура.

Вскоре золотых дел мастер из племени Кайнука неудачно подшутил над замужней мусульманкой, приколов шипами акаций подол ее платья к воротнику. В прежние времена такие шутки наказывались штрафами или палочными ударами, но в тот раз один из мусульман достал меч и убил шутника. Род Кайнуки убил мусульманина, и вся умма выступила против племени Кайнука. Они, оказавшись осажденными в своем замке, запросили помощи у «лицемеров» и иудеев, и те, хотя и вели переговоры с Мухаммедом, обещая выступить на стороне племени, сделать этого не осмелились, и племя было изгнано из Медины, оставив мусульманам свои дома и большую часть накоплений. Ибн Убайя в результате этого инцидента лишился семисот своих потенциальных союзников, а мусульмане получили богатую добычу, в том числе и в виде жилья, с которым в Медине, после переселения мекканцев, были большие проблемы.

Впрочем, несогласные все равно выступали с протестами. Поэт Кааб ибн Ашраф, вдохновлявший курайшитов на войну против мусульман, вернулся в Медину, рассчитывая на покровительство друзей и родственников. Мухаммед приказал его убить, и сделать это вызвалось семь мусульман. Но Кааб вел себя осторожно, без охраны из дома не выходил, и мусульмане вернулись ни с чем. Мухаммед благословил их солгать и предать, но убить врага ислама. После чего те, войдя к Каабу в доверие, выманили его из дома и убили.

Продолжалась охота за караванами. Обычно ее возглавлял лично Мухаммед, оставляя кого-нибудь на «хозяйстве», собирая войско численностью до 450 человек. Такое количество вооруженных до зубов профессиональных воинов устрашало всех вокруг, и вскоре у мекканцев не осталось союзников среди кочевых племен, живших в окрестностях Медины.

11 марта 625 года, понимая, что дальше откладывать уже нельзя, курайшиты во главе с Абу Суфианом и при поддержке Кинана, Тихана и еще нескольких кочевых племен вышли на Медину. По тем временам это была колоссальная армия: три тысячи воинов, из них семьсот в полных боевых доспехах, двести всадников, три тысячи верблюдов. Не забыли вожди и про боевой дух своих бойцов: отряд сопровождали пятьдесят женщин, чьи родственники погибли при Бадре; они неустанно рыдали и требовали от воинов отмщения нечестивым мусульманам.

21 марта курайшиты разбили лагерь на северной окраине Медины. В город они не вошли, понимая, что там они потеряют преимущество, а неспешно начали вытаптывать поля и выжигать пальмовые плантации, надеясь, что Мухаммед выйдет к ним сам.

Мухаммед собрал военный совет, предлагая дожидаться курайшитов в городе. Опытные бойцы его поддерживали, но молодежь рвалась в бой. И Мухаммед принял решение выступать.

Обойдя в темноте курайшитов, он разбил лагерь на склонах горы Оход, в трех милях к северу от города.

;В итоге мощное войско оказалось зажато между двумя отрядами мединцев.

Утром 23 марта Мухаммед поставил на левом фланге пятьдесят лучников для защиты от конницы курайшитов. Правый фланг был защищен оврагами, и коннице сюда было не прорваться. У мусульман коней не было, и они стали ждать начала атаки курайшитов. Войско возглавлял лично Мухаммед, одетый в две кольчуги.

Абу Суфиан развернул свое войско выгнутым в сторону мусульман полумесяцем. В первых его рядах шли тяжеловооруженные воины, в кольчугах и шлемах, неуязвимые для стрел, за ними воинство без доспехов, а потом ряд верблюдов с раскрашенными и наряженными идолами из Каабы и отряд женщин, подбадривавших курайшитов боем в барабаны и криками. Кавалерия осталась на фланге, подальше от мусульманских лучников.

Мусульмане успешно отразили атаку и даже начали теснить курайштов по центру. Тут лучники, несмотря на приказ Мухаммеда, тоже ринулись в атаку, надеясь на богатую добычу. Курайшитская конница тем времен перестроилась и, нанеся удар по левому флангу Мухаммеда, вышла в тыл мусульман. Мусульмане начали отступать, кто-то крикнул, что Пророк убит, и отступление немедленно превратилось в паническое бегство. Но ужасная весть оказалась ложной – был убит не Пророк, а знаменосец, похожий на него. Сам же Мухаммед был сбит с ног камнем из пращи, и у него было разбито лицо, выбит зуб, придавлена нога, а в щеку попала стрела, – но серьезных ран у него не было. Вскоре Пророк, который из-за тяжелых доспехов, ранений и возраста не мог подняться, был найден мусульманами в груде тел и на руках отнесен на вершину горы Оход.

В битве было потеряно семьдесят человек убитыми и около двухсот ранеными. Погиб и «Лев ислама» – Хамза. Курайшиты потеряли всего двадцать четыре человека.

Курайшиты отпраздновали победу, но, ожидая удара с тыла, не осмелились ни напасть на город, ни дальше преследовать Мухаммеда, почему и отправились в итоге обратно в Мекку.

Тогда мусульмане спустились с горы и похоронили своих товарищей. Могилы их, украшенные кусками гранита и разноцветного порфира, сохранились до сих пор. Известны и имена тех, кто лежит под этими надгробьями.

Бой был проигран, и авторитет Мухаммеда в Медине серьезно поколебался. «Лицемеры» чуть ли не в открытую праздновали его проигрыш, и уже на утро, 24 марта, Мухаммед издал указ, чтобы все воины, участвовавшие в битве, собирались в поход на Мекку. И тут же, по одним сведениям девятьсот, по другим двести пятьдесят человек отправились по следам курайшитов. Впрочем, отойдя от города на двадцать километров, Мухаммед разбил лагерь у колодца Хамра аль-Асад. В случае внезапного возвращения курайшитов он успел бы вернуться под прикрытие стен Медины. Но те возвращаться не захотели, и через три дня Мухаммед прибыл в город, провозгласив состоявшийся поход религиозным подвигом и объяснив всем, что поскольку «лицемеры» в нем не участвовали, то Аллах лишил их заслуги в своих глазах. В это время Мухаммеду были ниспослано более шестидесяти коранических стихов, снимающих с него личную вину за проигранную битву.

Между тем, окрестные племена, ранее боявшиеся Мухаммеда и мусульман, узнав о проигранной битве, стали относиться к ним, скажем так, не совсем по-дружески. Известна история, когда представители одного племени, прибыв в Медину, сказали, что приняли ислам, но им необходимы учителя. Когда же шесть мусульман поехали с ними, то у колодца ар-Раджи те просто передали их другому племени, которое продало их в Мекку. Двое мусульман погибли, обнажив мечи, у колодца, один в дороге, а оставшиеся были торжественно казнены в Мекке.

Практически одновременно шейх племени Амир попросил Мухаммеда послать проповедников к амиритам. Мухаммед не мог отказать и послал хорошо вооруженный отряд молодых мусульман, но те были на привале застигнуты врасплох и полностью перебиты кочевниками из племени Сулайм. Сами амириты побоялись вступать в конфликт с Мединой. Выжили из отряда двое: один был тяжело ранен, и сначала его приняли за мертвого, но потом не стали добивать, а второй оставался с верблюдами, и его отпустили, отрезав прядь волос, это был знак освобождения из рабства. По дороге в Медину он встретил двоих амиритов и убил их. Когда позже выяснилось, что амириты не участвовали в резне и формально на их руках не было крови мусульман, то необходимо было или платить за кровь их соплеменников, или воевать. Мухаммед предпочел уплатить штраф, а не терять своих людей, что не вернуло к нему уважения ни в общине, не в соседних племенах.

Племя Амир было в союзе с проживавшим в Медине племенем ан-Надир. Вместе с Абу Бакром и Али Мухаммед отправился к надиритам, пытаясь использовать их как посредников в решении конфликта. Те просили его немного обождать, пока приготовят достойное угощение. Пророк со спутниками сел на скамью под стеной, но через некоторое время резко поднялся и ушел. Дома он заявил, что надириты хотели сбросить на него каменный жернов с крыши, о чем ему сказал Аллах. После этого он выдвинул этому племени ультиматум: покинуть в течение десяти дней оазис или быть истребленными. Принадлежащие племени финиковые пальмы Мухаммед гуманно позволил оставить в их собственности. Ибн Убайя, к которому племя пошло за советом, заверил их, что Мухаммед не осмелится воевать, а если и осмелится, то и «лицемеры», и союзные им кочевники станут на сторону племени и изгонят Мухаммеда из оазиса. Но через десять дней Мухаммед осадил дома племени, а Ибн Убайя не смог поднять для противостояния ему ни «лицемеров», ни кочевые племена. Через неделю мусульмане стали вырубать пальмы, и надириты согласились покинуть Медину, поняв, что будут разорены в любом случае. Но Мухаммед, который сначала готов был отпустить их с миром, теперь потребовал оставить ему и пальмы, и дома, и оружие. Выбирать не приходилось, и надириты покинули Медину на условиях Мухаммеда, отправившись после поражения в Сирию и войдя в тесный союз с курайшитами.

Все трофеи Мухаммед не стал делить в умме, сказав, что кровь не пролилась, верблюды не были утруждены, и поэтому все переходит ему. Но себе он трофеи не оставил – всю добычу Мухаммед тут же раздал членам мусульманской общины, в основном тем, кто прибыл из Мекки и до сих пор ютился, на правах братской помощи, в домах местных представителей общины. Теперь этим людям было где жить, и, возделывая финиковые пальмы они могли кормить себя.

Это поддержало пошатнувшийся авторитет Мухаммеда, и показательно, что в следующем походе в долину Бадра с ним выступило уже около полутора тысяч человек. Абу Суфиан привел около двух тысяч курайшитов, но в бой войска так и не вступили, а, постояв некоторое время друг напротив друга, разъехались по своим городам. Но, тем не менее, поход был не совсем бесполезен: Мухаммед заставил отказаться от союза с курайшитами некоторые кочевые племена. В этом же году Мухаммед совершил еще несколько походов против кочевых племен, объединившихся с курайшитами. В одном случае бой начать никто не решился, а в двух других мусульмане победили и была захвачена богатая добыча. Захваченную пленницу, дочь главы племени Бану Мусталик, Джуварийю, с ее согласия Мухаммед выкупил у своих соратников, и она стала его очередной женой. Этот брак был в определенной степени удачным дипломатическим ходом – племя Бану Мусталик держало под контролем один из важнейших торговых путей к побережью Средиземного моря, и мусульмане, став их союзниками – в силу родственных связей Пророка, – много выиграли экономически.

По возвращении в Медину произошли две неприятные для Пророка истории. Недовольные тем, что пришлось отпустить пленных, которые внезапно стали «родственниками Пророка», «лицемеры» говорили, что им надо только собраться и доехать до Медины, и Пророк с подручными будет изгнан. Мухаммед, узнав об этом, повел назад войско практически без отдыха, и в Медине всем стало уже не до разборок. Ибн Убайя пришел к Пророку каяться, что не призывал народ выступить против него, а слова его несли другой смысл. Мухаммед простил его, хотя сын Ибн Убайи и предлагал ему убить отца и завершить все дело без кровной мести.

Вторая история касалась его любимой жены.

Внезапно в дороге пропала Айша. Нашлась она только утром, когда один из воинов привез ее на верблюде. Выяснилось, что, собираясь и уже сев в паланкин, она вспомнила, что забыла в шатре жемчужное ожерелье, и тут же вернулась за ним. А носильщики, которые стояли в стороне, пока жена Пророка садилась в паланкин, не заметили, что она вышла, и уехали. Айшу случайно подобрал проезжавший неподалеку воин Савфан.

Вся Медина перешептывалась, обвиняя жену Пророка в измене, поэты строчили стихи про любовное ожерелье. Никто не верил в версию с ожерельем, считая, что это было тщательно спланированное любовное свидание. Мухаммед очень любил Айшу и не верил в ее измену. Но, в то же время, простить такой поступок жене значило окончательно потерять авторитет в глазах мединцев. Мухаммед долго просил Аллаха открыть ему глаза на этот случай, и наконец ему было сказано, что Айша – чиста, а обвинять жену в измене можно только при наличии четырех свидетелей. Кто же делает это голословно, подлежит наказанию плетьми. Мединцы, распускающие слухи, были наказаны, и семейное счастье в доме Мухаммеда восстановилось.

Надо сказать, что Мухаммед за это время взял себе еще несколько жен. Он женился на вдове-мусульманке Хинде, курайшитке из мощного клана Махзум, дальней родственнице Абу Суфиана, которая стала четвертой женой Пророка. Семейная жизнь Мухаммеда была строго регламентирована: каждой жене он посвящал по очереди один день, причем очередь не могла быть сдвинута или переменена. Если же Пророк отправлялся в поход, то с помощью жребия решалось, какая из жен последует за ним в закрытом паланкине.

Несмотря на такое справедливое распределение расположения меж всеми женами, Аллах справедливо заметил в одной из сур, ниспосланных как откровение: «И никогда вы не в состоянии быть справедливыми между женами, хотя бы и хотели этого». Мухаммед, следуя повелению Аллаха, озвучил новую регламентацию семейной жизни мусульман: запретил родственные браки и, по некоторым данным, запретил так называемые временные браки, когда торговец, отправляясь в путешествие, заводил себе жену на несколько месяцев. Но самому Пророку Аллах ниспослал особые законы: «О, Пророк! Мы разрешили тебе стать твоими женами тех, которым ты дал их награду, и тех, которыми овладела твоя десница из того, что даровал Аллах тебе в добычу, и дочерей твоего дяди со стороны отца, и дочерей теток со стороны отца, и дочерей твоего дяди со стороны матери, и дочерей твоих теток со стороны матери, которые выселились вместе с тобой, и верующую женщину, если она отдала самое себя Пророку, если Пророк пожелает жениться на ней, – исключительно для тебя, помимо верующих». Мухаммеду разрешалось иметь неограниченное число жен, не говоря уже о наложницах и тех, кто «сами себя отдали Пророку». Для Мухаммеда допускались и браки, в которых жена проживала отдельно от мужа. Весной 626 года Мухаммед взял себе пятую жену – тридцатилетнюю вдову мусульманина – Зайнаб, дочь Кузаймы. Но она умерла через несколько месяцев после свадьбы. Сколько всего было жен у Мухаммеда – сказать сложно; позже такое количество жен и наложниц начало считаться недопустимым, и все данные из летописей начали исчезать.

Между тем, разборки с племенами, союзниками курайшитов, продолжались. Абдаллах ибн Убайя с несколькими преданными бойцами поехал в Хайбар и, выманив хитростью шейха надиритов, убил его. Затем он же убил одного из шейхов сулаймитов. Но эти акции не испугали мощные племена, и они не стали разрывать свой союз с курайшитами.

В середине марта 627 года курайшиты смогли собрать десятитысячную армию и двинулись на Медину. Трудно описать, что такое по тем временам десять тысяч человек под копьем, скажем лишь, что все население Медины, включая женщин и детей, составляло около десяти тысяч человек. Войска двигались к Медине колонами с разных сторон, и Мухаммед, понимая, что при отсутствии конницы его ожидает поражение, решил держать осаду. До срока был собран весь урожай, а вокруг города был вырыт глубокий защитный ров. В этом принимали участие все жители, несмотря на политические и религиозные разногласия, лишь племя Бану Курайза, исповедовавшее иудаизм, объявило о своем нейтралитете в грядущей битве.

Холмы и скалы защищали Медину со всех сторон, и поэтому ров был вырыт только вдоль северной границы города. Мухаммед понимал, что в пешем бою его люди одолеют любое войско, и поэтому главной задачей было отсечь конницу. Он сам лично принимал участие в создании рва, и ко времени, когда враг подошел к стенам города (31 марта), четырехкилометровое укрепление большой глубины было готово. Увидев ров и зная о хорошо организованном войске Мухаммеда, курайшиты не решились штурмовать город, а осадили его. Время от времени происходили перестрелки, отдельные храбрецы пересекали ров и устраивали короткие стычки с мусульманами, но до открытого боя дело не доходило. Фанатичных мусульман боялись и курайшиты, которые, собственно, воевали лишь за свои торговые интересы, и кочевые племена, отправившиеся в поход лишь в надежде на легкую добычу.

Абу Суфиан, убедившись, что сражаться без поддержки кавалерии никто не хочет, решил активизировать «пятую колонну» в тылу врага, племя Бану Курайза, с которым он уже давно вел переговоры. Один из шейхов изгнанного из Медины племени проник в город и начал вести переговоры с иудеями. Мухаммед, узнав об этом, также послал к ним своего переговорщика, бывшего кочевника и тайного мусульманина. Тот стал уговаривать иудеев, убеждая тех, что курайшиты просто воспользуются ими и бросят их на произвол судьбы в этом городе, и уж тогда им не сносить головы, и предложил, чтобы курайшиты в знак серьезных намерений дали бы им своих людей в заложники. Затем он отправился к курайшитам и тем уже стал говорить, что иудеи требуют шейхов в заложники лишь для того, чтобы выдать их Мухаммеду и доказать свою лояльность.

Мухаммед же вел переговоры с племенем Гатафан и предложил им в качестве награды за союзничество, несмотря на возмущение мединцев, треть урожая фиников. Но отдавать эту треть Мухаммед не собирался – он с помощью преданных ему людей сделал так, что об этих переговорах стало известно курайшитам.

В итоге курайшиты находились в полной растерянности, не зная, откуда им ждать атаки, и все дальше оттягивали решительный штурм. Между тем, громадной армии надо было чем-то питаться и чем-то кормить стада верблюдов. Поля же были сжаты. К тому же внезапно, несмотря на апрель, похолодало, и пошли сильные дожди. Курайшитам и вовсе стало неуютно в открытом поле. Изменения погоды Мухаммед отнес на счет поддержки ангелов, и это прибавило его войску уверенности в благополучном исходе битвы.

В итоге войска курайшитов были вынуждены отойти. Несмотря на то что за все время осады с обеих сторон погибло всего девять человек, «битву у рва» стоит признать одним из величайших сражений, выигранных Мухаммедом. Фактически, курайшиты были разбиты, и их союзничество с кочевниками потерпело сильнейший удар.

Буквально через несколько дней после отступления курайшитов Мухаммеду явился Джабраил и повелел, от имени Аллаха, разобраться с изменником Бану Курайза. Его племя заперлось в своей крепости, и Мухаммед послал к ним переговорщика, надеясь, что те сдадутся без боя, и вся добыча достанется ему. Но переговорщик, преднамеренно или нет, намекнул курайшитам, что их ждет, проведя рукой по горлу. Осада длилась несколько месяцев. В стане мусульман также было неспокойно: коренные мединцы считали, что никто не вправе распоряжаться «их» племенами, а Мухаммед объяснял, что они находятся в единой умме, где приказы отдает он. Но в итоге Пророк был вынужден уступить, и курайшиты сдавались не ему, а главе авситов – Сааду ибн Муаду. Он же должен был и судить предателей. Но Мухаммед снова оказался мудрее своих противников: судья был тяжело болен и умирал от ран, полученных в битве у рва. Виновными в своей смерти он считал как раз внутренних предателей. Но курайшиты не знали об этом, и вердикт суда стал для них шокирующей неожиданностью. Он был прост: всех мужчин казнить, женщин и детей обратить в рабов, имущество поделить между мусульманами.

Слух о жестоком решении судьи облетел всю Аравию, и племена, помнящие о том, что сдавшиеся на милость Пророка Бану Кайнука и Бану Надир практически не пострадали, решили, если что, сдаваться на милость мусульман.

Мухаммед, получив пятую часть добычи, захотел взять себе в жены Райхану – вдову шейха курайшитов. Но она отказалась принять ислам, и потому стала всего лишь наложницей, и жила отдельно от других жен. Через несколько месяцев Мухаммед зашел в гости к Заду и увидел его жену Зайнаб в легкой домашней одежде. Смутившись, он воздал хвалу Аллаху и тут же вышел. Но Зайнаб заметила, как вспыхнули глаза Пророка, и рассказала об этом Зайду. Тот отправился к Мухаммеду и попросил благословения на развод, чтобы Пророк мог взять Зайнаб себе в жены. Пророк запретил ему это делать, но Зайд все равно развелся, а Мухаммед женился на Зайнаб. Однако по Медине пошли разговоры, что Пророк сам нарушает заповеди, поскольку женился на невестке. Сколько Мухаммед ни объяснял, что Зайд не родной, а приемный сын, все было бесполезно. Пророку пришлось публично расторгнуть договор об усыновлении. Это хотя и успокоило массы, но не слишком – разговоры о нарушении заповедей продолжались еще долго. Эта ситуация испугала приближенных Пророка, и они стали уговаривать его, что с «демократией» пора кончать, и, что было хорошо в Мекке, плохо в Медине. Мухаммед дал себя уговорить, и вскоре было объявлено, что с этих пор мусульмане не должны входить без дела в дом Пророка, что утварь у его жен следует просить только через занавеску; были введены и другие ограничения. Также был возведен в ранг закона обычай, чтобы жены Пророка прикрывали лицо в присутствии посторонних. До этого арабские женщины закрывали лицо, прячась от палящих солнечных лучей, теперь же жены Пророка обязаны были прятать лицо от всех посторонних мужчин. Постепенно этот обычай распространился на всех женщин-мусульманок.

Мухаммед начал посылать во все стороны отряды, заставляя кочевников принимать ислам, и только за восемь месяцев после осады Медины было предпринято двенадцать походов. Одновременно Мухаммед стал налаживать собственную караванную торговлю, убеждая вождей племен, что участь курайшитов, их прежних партнеров, практически решена. Вскоре кочевники поняли, кто в пустыне хозяин, и в Медину потянулись караваны с дарами и посольства из старейшин племен, старавшихся выбить себе наиболее выгодные условия нахождения под властью мусульман.

Таким образом, в 627 году была создана конфедерация между кочевниками-язычниками, кочевниками, принявшими ислам, и мединцами.

В феврале 628 года Мухаммед сообщил, что испытал новое откровение, в котором Аллах велел ему двинуться на поклонение к Каабе.

Несмотря на то, что это был всего лишь хадж, многие воспротивились. «Они думали, что посланник и верующие никогда не вернутся к их семьям», – было позже записано в Коране. В итоге вместе с Пророком отправилось, по одним данным, семьсот, по другим – полторы тысячи человек.

Отъезжали из Медины в полном вооружении, но на первом же привале Мухаммед снял латы и надел белую одежду паломника, правда, подпоясавшись мечом. Так же поступили и все остальные. Вскоре разведка донесла, что курайшиты выслали конный отряд и клянутся не пустить мусульман в город. Мухаммед же нашел проводников и вышел к Мекке, следуя по горным тропам. Там, за городом, он разбил лагерь и передал просьбу через посредников, местных кочевников и союзников курайшитов, чтобы ему и его людям мекканцы позволили поклониться святыне.

В Мекке кипели страсти: было понятно, что пускать Мухаммеда нельзя, это означало бы поражение, но и не пускать нельзя, это было бы кощунство. Дело в том, что в Мекке была сильна и промусульманская партия тайных исламистов. Но ожидания Пророка не сбылись, и переворота в городе не случилось. Вход мекканцам в лагерь Мухаммеда был закрыт, а лагерь фактически блокирован. Мухаммед отправил в Мекку своего зятя Османа ибн аль-Аффана, но через несколько дней кочевники принесли весть, что парламентер убит. Мухаммед сказал, что не уйдет от Мекки, не поразив врагов, и все мусульмане, по одному подходя к Пророку, поклялись ему, что будут биться насмерть.

Однако вскоре слух об убийстве парламентера был опровергнут, и стало известно, что парламентер был всего лишь взят в заложники, а чуть позже в лагерь пришла делегация курайшитов, готовая заключить с Мухаммедом мирный договор на десять лет. В следующем году, обещали курайшиты, они на три дня покинут Мекку и мусульмане смогут прийти к Каабе. Мухаммед, обдумав предложение, решил подписать этот мирный договор, что вызвало ропот в его войске, которое уже было готово к кровопролитному бою и надеялось на крупную добычу. Воины считали, что ни в коем случае нельзя подписывать договор с язычниками, к тому же этот договор был не слишком выгоден для мусульман, но Мухаммед все равно его подписал, несмотря на протесты соратников. После этого он объявил, что молитва и жертвоприношения будут совершены прямо здесь, в лагере. Это также вызвало недовольство, но спорить с Пророком или возражать ему никто не решился.

После молитвы стали собираться в Медину. Пошли разговоры, что те, кто не отправился в поход, в частности «лицемеры», поступили мудро, ведь все равно воины не получили никакой добычи, лишь устали и загнали верблюдов. Мухаммед, поняв, что в войске идет брожение, объявил, что ехать в Мекку и сейчас отступать от нее – было велено Аллахом, а он лишь следовал его воле. Всемогущий Аллах всегда награждает тех, кто верно исполняет его волю, и потому отряд впереди ждет богатая добыча. Как выяснилось, курайшиты, уговаривая Мухаммеда уйти, отдали ему на откуп своих союзников, богатый оазис Хайбар. Отдохнув в Meдине, в мае 628 года, Мухаммед собрал отряд и отправился в Хайбар. С ним пошли только те, кто побывал у стен Мекки. Это была награда за верность. Мелкие крепости оазиса пали одна за другой, а земледельцы, составляющие основное население, даже и не сопротивлялись «ужасному Мухаммеду». Правда, запершиеся и укрепившиеся в центральной крепости оазиса воины оказали нешуточное сопротивление, и в том бою погибло 25 мусульман, остальные же проявили легендарное геройство. Затем войско Мухаммеда отправилось в близлежащий оазис Фудак, но тот сдался без боя, согласившись отдавать Мухаммеду половину своего урожая.

Трофеи из Хайбара были сказочными: золото, серебро, множество рабов, а сам Хайбар Мухаммед разделил на тысячу восемьсот долей, и каждый воин получил по одной доле, а всадник по две. Себе Мухаммед оставил лишь Сафийю, семнадцатилетнюю вдову недавно казненного надирита.

Но перед отъездом из оазиса одна рабыня, мстя Мухаммеду за убитых родных, подала к его столу отравленного барана. Мухаммед взял лопатку и, надкусив ее, почувствовал странный вкус.

– Лопатка сказала мне, что она отравлена, – сообщил он, выплюнув мясо. Сидевший же рядом с ним воин проглотил крупный кусок сочного мяса и вскоре умер в мучениях. Коварная рабыня была отдана его родным для кровной мести.

Несмотря на то, что Пророк выплюнул отравленную еду, часть яда все равно успела попасть в кровь Мухаммеда, и с тех пор в его теле поселилась коварная болезнь. Это была неподдающаяся лечению форма плеврита.

Когда войско вернулось, то «лицемеры» были прощены, и им было разрешено принимать участие в следующих походах. При виде богатой добычи войска Мухаммеда их сердца преисполнились завистью, и рядовые члены ветви мусульманства кляли своих бестолковых начальников. Стоит сказать, что за четыре года непрерывных вооруженных походов мусульмане не только стали одной из лучших армий мира, но забыли про свое основное ремесло, ведь никакой труд, ни даже торговля не могли принести такую прибыль, которую приносили военные походы.

Между тем, пока Пророк был в походе, из Эфиопии, по его жесткому приказанию, вернулись остававшиеся там мусульмане во главе с двоюродным братом Мухаммеда Джафаром ибн Абу Талибом. Среди них была и родная дочь Абу Суфиана – Умм Хабиба, которая вскоре была выдана за Мухаммеда. Через этот брак Пророк связал себя с богатым и влиятельным родом Омейядов.

Приступив к установлению торговых связей с окрестными государствами, Мухаммед начал рассылать письма их правителям, начиная их словами: «От Мухаммеда, посланника Аллаха...» Далее в своих посланиях он призывал всех принять ислам как единственную истинную религию и подписать мирный договор с Мединой. У тогдашних властителей мира эти письма вызывали неоднозначную реакцию. Правитель Египта, например, в ответ прислал Мухаммеду богатые дары, а глава Персии, Хосрой, написал наместнику в Йемене: «...в Ясрибе появился сумасшедший, возомнивший себя Пророком. Пришли мне его самого или его голову».

Впрочем, к мелким князьям Мухаммед и обращался соответственно: «...если вы станете мусульманами и будете выполнять обряды (...) и повиноваться Аллаху и Его посланнику, и давать пятую часть добычи и долю Пророка; если вы провозгласите ислам открыто и отойдете от многобожников – безопасность ваша под покровительством Аллаха и под покровительством Мухаммеда. Размер милостыни, причитающейся с вас, – десятая часть урожая и приплода от стад...»

Вторую половину 628 года и начало 629 года Мухаммед продолжает подчинять себе все новые и новые кочевые племена, посылая отряд за отрядом в пустыню. Впрочем, как и было договорено, он не трогает ни караваны, ни союзников курайшитов. В марте около двух тысяч мусульман во главе с Пророком двинулись в Мекку для поклонения. Но курайшиты нарушили договоренности, они не покинули, как обещали, город, а толпились у ворот и на крышах своих домов, желая поближе рассмотреть необычное войско Мухаммеда.

Мухаммед намеревался в Мекке взять себе новую жену, Маймуну, вдову-мусульманку, свояченицу Аббаса, который к этому времени уже был тайным мусульманином. Женщина была связана родственными связями с множеством видных семейств Мекки, но мекканцы не приняли приглашения Мухаммеда на брачный пир, который мог бы примирить врагов, и попросили его оставить город, так как три дня уже минуло. Свадьбу Мухаммеду пришлось отмечать за городскими стенами.

Мухаммед вернулся в Медину, а вместе с ним, втайне, еще одна группа мекканцев, принявших ислам. Это был рубеж – дни Мекки были сочтены: самые активные и состоятельные горожане массово принимали ислам и бежали в Медину. В договоре, подписанном с курайшитами, Мухаммед обещал не принимать у себя беглецов и сначала это исполнял. Но беглецы, которых не допустили в Медину, сбились в небольшое войско и стали громить курайшитские караваны. Курайшиты обратились к Мухаммеду с просьбой урезонить этих мусульман, но он ответил, что в своем городе он их не принял, в согласии с договором, а дальше с него спроса нет. В итоге Мухаммеду было позволено принимать беглецов из Мекки, и поток новообращенных усилился.

Халида ибн Валида и Амра ибн аль-Аса, недавних язычников, Мухаммед назначил предводителями мусульманских дружин. Хотя это и вызвало некоторое недовольство среди «старых» мусульман, зато многие язычники в Мекке, увидев такое, поспешили принять ислам. Впрочем, это не был только дипломатический шаг: Мухаммед прозрел в этих людях полководческие таланты и не ошибся, военным победам этих полководцев в будущем не будет числа. Но об этом рассказ пойдет позже.

Пока же, по возвращении из Мекки, Мухаммед начинает готовить новый поход, на север, к границам Византии. Поводом к военному походу послужило то, что гассаниды, союзники Византии, убили посла Пророка. Мухаммед уже давно отдавал пятую часть бюджета уммы на закупку нового вооружения, но в предвкушении нового похода на военные нужды была брошена вся добыча последних кампаний, и к осени было подготовлено и вооружено трехтысячное войско!

Но, увы, тяжело больной Мухаммед не смог уже сам возглавить это могучее войско. Он остался в Медине, назначив главным в походе Зайда, а его заместителями своего двоюродного брата Джафара ибн Абу Талиба и Абдаллаха ибн Раваха. Только эти трое знали об истинных целях и основной задаче похода.

Около реки Иордан, в долине Мута, мусульмане сталкиваются с регулярными войсками Византии и их союзниками – арабами-гассанидами. Мусульманские предания утверждают, что в армии врагов было около ста тысяч человек. Историки сомневаются в этой цифре, но бой был суровым и жестоким, и в первой же стычке погибли все три руководителя мусульманского войска и еще пять влиятельных мусульман. Армия Пророка была рассеяна, и лишь Халид ибн Валид сумел их снова объединить и привести в Медину. Жители города встретили воинов оскорблениями – те не отомстили за пролитую кровь, но Мухаммед проявил истинное благородство и поблагодарил Халида за спасение армии. Сам же Мухаммед публично поклялся отомстить за кровь своих ближних.

Заключенный с Меккой договор, хотя и был выгоден Мухаммеду (он мог спокойно обращать или просто брать «милостыню» с племен), все равно не давал ему покоя. Пророк желал вернуть свой народ в Мекку, и нужен был только повод, чтобы нарушить перемирие. И случилось так, что союзники курайшитов из племени Бану Бакр убили несколько человек из племени Бану Хузаа, дружественного Мухаммеду. Это было расплатой по счетам кровной мести, нападение было совершено ночью, и в нем принимали участие несколько курайшитов.

Абу Суфиан, узнав об этом, немедленно отправился в Медину – конфликт ему был не нужен. Но Мухаммед отказался даже принять его. Не стали разговаривать с ним и другие влиятельные лица в иерархии мусульман. К Медине начали подтягиваться отряды кочевников в полном боевом вооружении, но понять, что затевает Мухаммед, было никому не дано. Время шло, наступил месяц рамадан и великий пост. Многие были уверены, что Мухаммед будет дожидаться окончания поста, но на десятый день рамадана войско выступило в поход. Десятый день рамадана (то есть 1 января 630 года по христианскому летосчислению) был не только днем начала похода, но и годовщиной смерти первой жены Пророка Хадиджи.

Мухаммед сам возглавил поход, и в пути его армия соблюдала пост (все воины ничего не ели от восхода до заката солнца). В местечке Марр аз-Захран Мухаммед разбил лагерь (до Мекки оставалось два дня пути) и отдал приказ воинам прекратить пост. Слухи летят быстро, и в Мекке, где вскоре узнали об этом, началась паника. Многие тайные мусульмане, в том числе Аббас, покинули город и пришли в лагерь Мухаммеда.

Абу Суфиан посетил лагерь Мухаммеда, взяв с собой, в знак искренности визита, сына-подростка. Пройдя через лагерь мусульман, где многие готовы были его убить за одно неверное движение, Абу Суфиан встал на колени перед Мухаммедом и произнес символ веры, говоря, что все курайшиты также готовы принять ислам.

Мухаммед так ответил посланнику:

– Возвращайся в Мекку и передай курайшитам, что те, кто покорятся, будут прощены. Укрывшимся в твоем доме гарантирую безопасность, укрывшимся в Каабе дарую безопасность, как и укрывшимся за дверьми своих домов. Но враги Аллаха будут истреблены даже в Каабе!

Оставив в заложниках сына, Абу Суфиан вернулся в город.

Войска Мухаммеда окружили Мекку, и Пророк выделил кочевников, на дисциплину которых он мало надеялся, в отдельное войско, поставив во главе его Халида ибн Валида. Главой ансаров и мухаджиров он поставил Саада ибн Убайду, но когда тот провозгласил: «Нет святынь в день битвы!» – Пророк заменил его Али; Мухаммед не хотел кровопролития.

Девятнадцатого числа месяца рамадан в восьмой год хиджры (или 11 января 630 года от рождества Христова) Мекка пала.

Дисциплинированная армия Мухаммеда не стала грабить мирное население великого города, произошло только несколько стычек, устроенных кочевниками. Горожане в едином порыве приняли ислам. Мухаммед свято чтил слова Аллаха, повторенные им при входе в Медину: «Нет принуждения в вере!» – и поэтому несколько богатых курайшитов, отказавшихся принять ислам, не получили никакого наказания и были отпущены с миром.

Мекканцы, зная о честности Пророка, охотно дали ему деньги в долг, и эта сумма, поделенная среди войска, успокоила военный пыл бойцов.

Вскоре Мухаммед приказывает очистить Каабу от идолов, и его повеление тут же исполняется: каменных идолов разбивают в крошку, а деревянных – сжигают. Али очень хотел получить ключи от Каабы, но Пророк оставил их в руках клана Абд ад-Дар, а снабжение паломников водой по-прежнему в руках Аббаса и его рода.

Враги ислама, несмотря на угрозу Мухаммеда, не были истреблены. Устроив публичный суд, он великодушно простил их. Подверглись наказанию только два мусульманина, бежавшие в Мекку из Медины. Один убил своего раба и, бежав в Мекку, отрекся от ислама, второй, получив выкуп за убийство своего брата, все равно пролил кровь обидчика и, сбежав в Мекку, также отрекся от веры и даже сочинял про нее унизительные стихи, которые его рабыни распевали по улицам. Оба отступника были казнены.

Также были приговорены к смерти Аль-Хувайрис и Хаббар ибн аль-Асвад, мужчины, которые когда-то избили дочерей Мухаммеда.

Не пощадили и Саада, секретаря Мухаммеда, который, бежав в Мекку, всем рассказывал, как «писал» Коран. Когда к Пророку привели Саада, он слезно просил у Мухаммеда прощения за свои наветы. Тот, почернев лицом, вроде бы принял его униженные извинения; однако когда Саад ушел, он сказал своим соратникам следующее:

– Как Пророк я не мог его не простить, но почему никто из вас не отрубил ему голову?!

Получил прощение и Вахши, убивший Хамзу, но Мухаммед велел тому никогда больше не попадаться ему на глаза. Вахши, действительно, стал очень ценным бойцом в армии Мухаммеда, но, помня о предупреждении, до конца жизни Пророка старался не показываться ему на глаза.

Через двадцать дней после падения Мекки прошел слух, что племена Хавазин объединились с кочевниками Хиджаза, с сакифитами, жителями оазиса Таиф, и еще несколькими племенами. Эти люди были давними врагами Мекки, а некоторые из них находились в давнем противостоянии еще и с Мединой. Воспользовавшись слабостью Мекки, они хотели восстановить свою независимость. Была собрана двадцатитысячная армия, причем кочевники, по настоянию жителей оазисов, пришли с семьями и скотом, служившими гарантией того, что воины не сбегут.

Мухаммед, узнав об этом, собрал войско в новый поход.

В ряды его армии влились две тысячи курайшитов. Через три дня двенадцатитысячная армия Пророка достигла предгорий Хиджаза и, следуя по долине Хунайн, стала приближаться к вражескому лагерю. На подходе к войску язычников отряд кочевников, возглавляемый Халидом и идущий в арьергарде, попал в засаду. Недисциплинированные кочевники ударились в бегство, сминая идущих за ними анасаров и мухаджиров. Паника охватила проверенное войско, которое, сминая ряды, бросилось бежать, несмотря на все призывы Мухаммеда. Около Пророка осталось только десять верных, в том числе и Аббас. Возвысив свой голос, он сумел вернуть часть войска, и подскакавшие почти вплотную к Мухаммеду воины хавазинитов повернули назад. Приведя войско в порядок, Мухаммед уже через час был у вражеского лагеря. Хавазиниты и другие кочевники, поняв, что с этой огромной силой им не справиться, бросились врассыпную, позабыв про свои семьи и скот. Сакифиты сражались храбрее и, понеся большие потери, отошли к Таифу.

Добыча мусульман была колоссальной: в лагере осталось более шести тысяч женщин и детей, без счета верблюдов, отары овец, горы оружия и драгоценностей. Мухаммед, оставив трофеи под охраной, отправился преследовать сакифитов. Те же, бросив свои дома, поспешили укрыться в крепости. Крепость была заренее подготовлена к штурму, и войска мусульман несли большие потери.

Мухаммед во всеуслышание объявил, что всем рабам Таифа, принявшим ислам, будет дарована свобода. Пообещал он щедрые дары и тем из шейхов, кто перейдет под его покровительство. Часть сторонников Мухаммеда тайно сбежала из города, тут же присоединившись к войску мусульман, но остальные были заключены под стражу. Противостояние продолжалось. Кочевники, рассеявшиеся по горам, поняв, что Мухаммед может проиграть битву, снова стали собираться в армию, а кочевники, бившиеся на стороне Мухаммеда, стали требовать дележа добычи. Мухаммед, осознав шаткость положения, предложил вернуть без выкупа пленных женщин и детей в обмен на мир, а возмущенным этим решением кочевникам, бившимся на его стороне, пообещал отдать по шесть верблюдов за каждого человека.

На двадцатый день Мухаммед приказал снять осаду. В войске началось брожение, и с Мухаммеда кто-то даже сорвал плащ (!). Трофеи были наполовину расхищены. Мухаммед сумел призвать воинов к порядку, лишь посулив каждому, не вернувшему трофеи, адское пламя, а вернувшему добычу – честный дележ. В итоге все участвовавшие в сражении воины получили эквивалент четырех верблюдов, а каждый всадник – двенадцати. Оружие, доспехи и одежду выдали как награду наиболее смелым воинам. Стоимость этих вещей была весьма высока – обменяв данные ему доспехи, один мусульманин получил за них участок земли с финиковыми пальмами, первую в своей жизни недвижимость, которая его безмерно обрадовала.

Сам Мухаммед получил в качестве трофеев долю, которая оценивалась в десять тысяч верблюдов. Это было сказочное богатство, которое большинство из воинов даже не могли вообразить, но Мухаммед тут же, практически без остатка, раздал свою долю верным союзникам.

Армия вернулась в Медину, и тут Мухаммеда ждало радостное известие: его наложница – коптянка Мириам, когда-то преподнесенная в дар Пророку правителем Египта, родила ему сына. Мухаммед назвал сына Ибрахимом, в честь великого Пророка, потомком сына которого (Исмаила) он себя считал. Отныне никто не мог назвать его «куцым», и всем было ясно, что Аллах благословляет действия своего Пророка. Но рождение сына, кроме самого Пророка, мало кого обрадовало – оно нарушало установившееся равновесие в борьбе за власть среди ближайших приближенных Мухаммеда.

Следующий, 630 год, получил в истории ислама название «год депутаций». Со всех концов Аравии стекались к Мухаммеду представители кочевников и оазисов, желающих принять ислам. Только Таиф продолжал противостояние, весь же остальной полуостров был обложен налогами в пользу Мухаммеда и общины. Мусульмане платили только закат, то есть налог в пользу бедных, язычники же вносили подушную подать. Обычно она устанавливалась в момент заключения договора о мире и была в среднем равна одному дирхему в год. Налог этот можно было платить натурой: зерном, финиками, скотом или изделиями различных промыслов. Большинство кочевников, впрочем, налога не платили, так как не делали этого никогда, и потому Мухаммед просто принимал от их шейхов «подарки».

Окруженный врагами и постоянно терпящий их набеги, сдался к концу года и Таиф. Неожиданно стало ясно, что подобный мир не принес мусульманам никакой прибыли: поля не стали щедрее плодоносить, а торговля не пошла быстрее. Зажиточные мусульмане Медины, привыкшие ни в чем себе не отказывать, поняли, что налоги не покрывают их нужд. С одной стороны, к Мухаммеду притекали недавно принявшие ислам бедняки с жаждой сражаться, только ему было нечем их вооружить, да и верблюдов на всех не хватало, с другой стороны, ему приходилось вводить все новые налоги на военный бюджет, а это служило поводом для растущего недовольства. В очередной суре, ниспосланной Пророку, было сказано, что Аллах требует более почтительного отношения к своему посланнику. По велению Аллаха всем надлежало уступать Пророку дорогу, не называть его по имени и расходиться по домам, когда проповедь окончена.

Между тем произошла и еще одна неприятность: в «свой» день жена Мухаммеда Хафса застала его с Мириам и подняла жуткий скандал. Пророк сам нарушал повеления Аллаха! Мухаммед заставил ее молчать только с тем условием, что пообещал ей удалить от себя Мириам навсегда. Но Хафса не успокоилась и рассказала об этом другим женам. Воздействовать на них через своих дочерей смогли только Абу Бакр и Омар, но за это Мухаммеду пришлось дать им обещание, что он не будет больше брать себе новых жен.

В сентябре Пророк призвал верующих выступить на север против Византии. Это воззвание испугало многих мусульман, и некоторые даже стали отказываться от участия в походе, ссылаясь то на чересчур жаркое лето, то на созревшие уже финики, которые надо собирать, то на болезнь, то на бедность... Один мусульманин сослался даже на свою неумеренную страсть к женскому полу, дескать, как только он увидит женщин Византии, тут же падет, и потому ему лучше остаться дома. Мухаммед принимал эти причины, не стараясь разобраться в их достоверности, объясняя остальным, что лучше пускай эти мужчины остаются в городе, чем потом предадут в бою. Войско вышло далеко не в полном составе, а уже в пути начали происходить случаи дезертирства. Развернули своих верблюдов на первом же привале «лицемеры», а потом это стало и вовсе массовым явлением.

Мухаммед и его войско прошли триста пятьдесят километров и остановились у Табука. И Табук, и его окрестности признали власть Мухаммеда и обязались платить дань. Дальше начинались земли Гассанидов, союзников Византии.

Идти дальше с таким разбродом в войсках Мухаммед не решился, и в декабре армия вернулась в Медину. Добычи не хватило даже на то, чтобы покрыть расходы. Оставшимся в Медине трусам был объявлен бойкот, и те, перепугавшись, стали молить о пощаде. Аллах в откровении, явленном Пророку, возвестил, что прощение можно заслужить милостыней. Оставшиеся каялись и платили милостыню, иногда составлявшую до трети их имущества. Абдаллах ибн Убайя, впрочем, избежал наказания – в пути он тяжело заболел и к возвращению Мухаммеда был практически на грани смерти. Вскоре глава «лицемеров» умер, и, потеряв лидера, они перестали быть организованной силой, а мечеть аль-Дирар, где «творились беззакония», люди Мухаммеда вскоре сровняли с землей.

В марте 631 года мусульмане под предводительством Абу Бакра отправились в паломничество к Каабе. Мухаммед, ослабленный болезнью, остался в Медине и получил от Аллаха новые откровения. Они были столь важны, что Мухаммед отправил вслед паломникам Али, который должен был после жертвоприношений обнародовать новую волю Аллаха. Аллах отрекся от многобожников и велел, как только окончатся священные месяцы, истреблять их, где только можно найти. Многобожники должны или принять ислам, или принять смерть – другого выбора у них нет. Джихад, священная война, должен окончиться только тогда, когда неверие будет вырвано с корнем и не останется на земле никаких соблазнов.

«Люди книги», по велению Аллаха, открытому Пророку, тоже подлежат джихаду – до тех пор, пока «не дадут откупа своей рукой, будучи униженными».

Свобода в вере, проповедуемая прежде Пророком, отменялась. Впереди было еще четыре священных месяца, и это явилось временем принятия решения для язычников и «людей книги». Но даже этого срока оказалось достаточно для большинства покоренных племен: их шейхи приезжали к Мухаммеду, покорно принимая ислам.

Мухаммед же готовился к новому походу на Византию: Аллах хотел, чтобы «люди книги» были унижены и платили дань.

Между тем, все больше и больше происходило скандалов и разборок среди ближайших сподвижников Мухаммеда. Причиной была власть. Вельможи ревниво наблюдали друг за другом, обижаясь, что полномочия или поручения Пророка даны кому-то другому, а не им, и Мухаммед все меньше и меньше мог на них воздействовать. Он к тому же начал осознавать, что все эти люди прекрасно знают Коран, великолепно его толкуют, и его миссия Пророка уже подходит к концу.

В январе 632 года внезапно заболел Ибрахим. Крепкий мальчик подхватил где-то лихорадку, и каких только лекарей ни приглашал Мухаммед и как только ни молил Аллаха о его выздоровлении, но 27 января 632 года его единственный сын умер. Мухаммед плакал так, что мусульмане начали его осуждать, напоминая ему, что и жизнь, и смерть – все в руках Аллаха. Смерть сына сильно изменила Пророка. Когда он прекратил плакать, то стал абсолютно спокоен. Через какое-то время, без всякого на то повода, он спокойно сказал дочери Фатиме, что скоро умрет. Та начала плакать, но Мухаммед улыбнулся:

– Не плачь. Мне был предложен выбор, и я выбрал смерть...

Не только горестный настрой, но и непрекращающаяся болезнь одолевали Мухаммеда. Головные боли приходили к нему все чаще, и он все чаще укрывался от людей за стенами своего дома.

Когда в марте наступило время паломничества, Мухаммед отправился в Мекку. Это вызвало большой энтузиазм среди верующих, и, по словам арабских историков, вместе с ним отправились в хадж около шестидесяти тысяч верующих. У Мухаммеда уже не было сил исполнить в точности старинные обряды, и потому вокруг Каабы он объезжал на верблюдице, прикасаясь к священному камню тросточкой.

Отдохнув, Мухаммед решил очистить от языческой скверны долины Мина и Муздалифа и гору Арафат. Тысячи верующих шли за ним и сносили начисто всех языческих идолов в этом традиционном для поклонения кочевников месте. После этого Мухаммед обратился к своему народу с речью, которую можно назвать прощальной. Он еще раз повторил им заповеди Аллаха и сказал, чтобы мусульмане из года в год совершали хадж.

Вернувшись в Медину, Пророк начал готовить мусульман к новому походу на север, в Византию. Возглавить его он поручил Осаме – сыну Зайда. Тому было всего двадцать лет, но Мухаммед поклялся, что именно сын отомстит за смерть своего отца. Когда Мухаммед провожал армию, всем стало ясно, что дни его сочтены. Войско, отойдя на день пути, разбило лагерь и стало ждать известий о здоровье Мухаммеда, а точнее, извещения о его смерти. Вожди хотели вернуться в Медину и поделить власть.

Этой же ночью Мухаммед проснулся от голосов: какие-то мертвецы просили его помолиться за них. Мухаммед понял, что он всегда молился за всех умиравших в его умме, но позабыл тех, кто умер в городе во время его походов. Прямо ночью он отправился на кладбище, а утром был уже совсем плох. Он с трудом доходил даже до мечети и вскоре попросил избавить его от переходов из дома в дом и оставить в доме Айши. Али и сын Аббаса перенесли Пророка через двор: ходить он уже не мог. На следующий день он не смог даже встать на молитву. Его подняли, и он потерял сознание. Когда он очнулся, его попытались снова поставить, но он опять впал в беспамятство и вновь упал...

Большую часть отведенного ему времени Мухаммед пребывал или без сознания, или в бреду. Как-то, очнувшись, он попросил принести ему бумагу и перо, чтобы он мог отдать последние распоряжения. Просьба, однако, не была исполнена: никому не был нужен назначенный преемник; близкий круг соратников, путем компромиссов, хотел сам найти того, кто станет главным после смерти Пророка. Человек, рекомендованный лично Пророком, никому не был нужен, и даже более того – никто не хотел этим человеком становиться. Было ясно, что этого избранника ждет смерть. Между тем по Медине шли слухи, что Пророк уже умер, а от жителей это просто скрывают. Сподвижники Мухаммеда уверяли, что это не так, и болезнь скоро отступит, но им никто не верил. Когда 8 июня верующие собрались в мечети, то двери дома Айши открылись, она отдернула занавес, и на пороге показался Мухаммед. Его поддерживали, но стоял он сам и даже помахал верующим рукой. Мединцы успокоились, но буквально через несколько часов Мухаммед умер. Айша позвала других жен, и они начали рыдать, оглашая пронзительными криками окрестности. Сбежался народ, но преданный Омар и тут пытался всех успокоить, объясняя, что Пророк не умер, а просто отошел к Аллаху и скоро вернется, а тому, кто в этом усомнится, грозил отрубить голову.

Появившийся вскоре Абу Бакр, заглянув в дом Айши, одернул Омара и объявил о смерти Мухаммеда. В мусульманской верхушке начался лихорадочный дележ власти. Али, которого поддерживали аз-Зубайр и Тальха, собрал сторонников в доме Фатимы. Саад ибн Убайда вместе с анасарами засел в квартале Бану Саида. Мухаджиры раскололись на сторонников Абу Бакра и Омара. Омар, когда понял это, немедленно отправился к Абу Бакру, и они объединились. После этого они двинулись в Бану Саида, и Омар, чуть ли не силой, заставил всех присягнуть Абу Бакру. Али, узнав об этом союзе, понял, что не может ему противостоять, и тоже присягнул Абу Бакру.

Утром первому халифу присягнули и все мусульмане.

Пророк, создавший одну из величайших мировых религий, был похоронен в том же месте, что и умер: ложе было сдвинуто, и под ним выкопана могила.

Дело же Мухаммеда продолжалось.