Глава 19

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ: 1939-1945 ГГ.

Услыхав о подписании мирного договора в Версале, Фош заметил: «Это не мир, это перемирие на двадцать лет». Он был прав: мир, продиктованный для того, чтобы унизить и отомстить, не мог длиться долго. Гитлер дал ясно понять, что мир – это всего лишь период подготовки к тотальной войне и что нацистское государство стало военной машиной, настроенной для боя. Принципы, которых придерживались новые германские вожди, – тотальная война и тактика блицкрига – были полной противоположностью оборонческих позиций западных демократий, где считалось, что войны можно избежать. Я много беседовал о гитлеровской войне с сэром Уинстоном Черчиллем, когда все закончилось. Он придерживался мнения, что эту трагедию можно было предотвратить: «Злоба носителей зла черпала дополнительную силу в слабости носителей добра». «Трижды сильнее тот, кто стоит за правое дело», только вот Гитлер знал, что четырежды сильнее тот, кто бьет первым. В сентябре 1939 г. немцы обрушились на Польшу, а затем в мае 1940 г. – на Запад.

Война, охватившая таким путем мир, полностью отличалась от вооруженного конфликта 1914 – 1918 гг., система траншей, проволочные заграждения, осадные действия – все это исчезло. Я, воевавший в обеих, могу это засвидетельствовать. В ходе войны немцы и японцы совершили преступления, равных которым по масштабам и жестокости не было в истории. Кроме того, мощные воздушные силы страшными налетами на незащищенные города и промышленные центры – начатыми немцами, но в ходе войны в полной мере отплаченными союзниками – принесли разрушения и огромные бедствия гражданскому населению на внутренних фронтах. Я полагаю, что война 1939 – 1945 гг. была величайшей трагедией в истории человечества. По приблизительным подсчетам, общее количество погибших от всех причин составило почти 40 миллионов – из них по меньшей мере 17 – 18 миллионов были гражданскими лицами. Человеческие страдания не поддаются описанию.

Адольф Гитлер стал фюрером в 1934 г. и с того времени был фактически диктатором. Он использовал начавшуюся в 1936 г. гражданскую войну в Испании для испытания нового оружия и проверки тактических приемов. В 1936 г. он ввел войска в Рейнскую область, а в 1938-м аннексировал Австрию и Судеты. Руководители Великобритании и Франции Чемберлен и Даладье сочли, что эти германские приращения нужно признать в качестве цены надежного и длительного мира, и на встрече с Гитлером в Мюнхене они закрыли глаза на его деяния. Как можно было отказать Германии в ее законном восстановлении? Как могли политики начинать другую большую войну из-за клочка земли? Оценивая свои шансы, Германия безнаказанно совершала захват за захватом. В те первые годы Гитлер не был дураком, кем бы он ни стал впоследствии. Говорили, что Гитлер не искал той войны, какая началась в 1939-м. В известной мере это может быть и так. Но я никак не могу поверить, что он не знал, что, если таким образом будоражить Европу, дело кончится войной. В марте 1939 г. Великобритания и Франция гарантировали целостность Польши, однако шесть месяцев спустя Гитлер вторгся в Польшу, умышленно спуская гончих псов войны. Нацистский режим опирался на эмоциональную привлекательность для немецкого населения милитаризма, расизма и злобного надменного национализма.

Гарантия Великобритании и Франции сохранить целостность Польши была недостижимой стратегической целью без вооруженной поддержки России, которой нельзя было ожидать, потому что в августе 1939 г. Гитлер добился пакта о ненападении с Россией – это был очень хитрый ход. Но Великобритания и Франция постарались сдержать слово, и обе 3 сентября объявили войну Германии, а входившие в состав Британской империи страны присоединились к метрополии. Соединенные Штаты Америки решили уклониться от обязательств. Другие европейские страны остались нейтральными (хотя большинство из них были совершенно не готовы защитить свой нейтралитет).

Ни Великобритания, ни Франция в 1939 г. не были в достаточной мере готовы к войне. А как Германия? По числу обученных солдат дела у нее обстояли лучше, поскольку в начале 1935 г. Гитлер ввел обязательную воинскую повинность, да и в области военной теории немцы были впереди победителей в войне 1914 – 1918 гг. В Германии понимали, что применение танков и самолетов в новой войне делало возможным огромный рост маневренности и ударной силы. Германская армия разработала новую тактическую доктрину – блицкриг, существо которой сводилось к осуществлению прорыва и глубокому проникновению бронетанковых сил при поддержке с воздуха. Авиация могла разрушать коммуникации и военные объекты, поддерживать полевую артиллерию в наступлении, поражая наземные цели, и доставлять наступающим силам личный состав и материальную часть. Танки при поддержке пехоты будут осуществлять прорывы на местности. Тактическими принципами блицкрига были сосредоточение сил, внезапность и быстрота – противника надлежало смять и беспощадно уничтожить.

За исключением авиации, техническое развитие в 1918 – 1939 гг. не было отмечено изобретательностью. Вооружения времен войны 1914 – 1918 гг. усовершенствовались, но без особой спешки. Повысилась скорость, лучше стали броня и вооружение танков, появились противотанковые орудия, минометы приспособили к боевым условиям, разработали ручные пулеметы, лучше стали противогазы, камуфляжная форма и рассеивающие средства, механизирован транспорт.

После 1918 г. единственной страной, кроме Германии, перенявшей новые идеи относительно характера войны, была Россия, где высоко ценили танки и воздушно-десантные войска. Страны-победительницы в войне 1914 – 1918 гг. практически не меняли своих взглядов, самодовольное удовлетворение победой и предвкушение предстоящего мира сводили на нет развитие военного дела. Власть имущие в Великобритании и Франции игнорировали работы немногих военных, таких, как Лидделл Гарт и Фуллер, утверждавших, что в будущих военных действиях оборона перестанет быть превалирующей. В 1939 г. в обеих странах материальная часть и боевая подготовка войск находились в большом упадке. Для защиты границы с Германией французы построили линию Мажино, цепь оборонительных сооружений, которые были бы неприступными в войну 1914 – 1918 гг., но им не было места в новых тактических концепциях. Только в Германии идеи Лидделла Гарта внимательно изучались и применялись облеченными властью лицами.

Германское вторжение в Польшу явилось первой чрезвычайно убедительной демонстрацией возможностей тактики блицкрига. Благодаря нападению без объявления войны была получена инициатива. Германские военно-воздушные силы – люфтваффе – сначала за два дня уничтожили авиацию противника. Большинство польских самолетов не поднялось с аэродромов встретить противника. Незащищенные железные дороги были парализованы ударами с воздуха, так что польская армия не смогла должным образом отмобилизоваться. Хаос и деморализация усугубляли бомбежки и обстрелы с воздуха городов, деревень и колонн беженцев. Поляки подтянули все способные к сопротивлению силы, однако маршал Рыдз-Смиглы командовал ими как в войну 1914 – 1918 гг. – развернул все вдоль границы, так что они были слабы всюду и нигде не были сильны. Немецкие войска двинулись тремя массированными колоннами с севера, северо-запада и юга, бронированные клинья без труда прорвали польский фронт. К 7 сентября две северные армии под командованием Бока стали сходиться у Лодзи и крупные польские силы оказались окруженными в треугольнике Лодзь – Варшава – Торунь. Далее к югу двигавшиеся от Карпат силы под командованием Рундштедта форсировали реку Сан, а 17-го Сталин двинул русские войска в тыл польской армии с востока. Польша снова была разделена. Польшу, страну с 33-миллионным населением, немцы завоевали за 18 дней, потеряв 10 500 человек убитыми и 30 тысяч ранеными.

Вступив в войну с целью сохранить Польшу, Великобритания и Франция ничем не смогли ей помочь. В сентябре Великобритания направила во Францию экспедиционные войска. Они состояли из четырех пехотных дивизий, одной танковой бригады (а ведь мы были страной, в 1916 г. первой применившей танки) и приданной им авиации. Британские войска проводили время, удлиняя линию Мажино к северу вдоль бельгийской границы. Одержимые оборонительной теорией, британские и французские войска не атаковали Германию на Западном фронте, даже когда ее армии были заняты в Восточной Европе. Вместо этого бомбили ее пропагандистскими листовками! Бездействие на Западном фронте продолжалось с сентября 1939-го по май 1940 г., период, ставший известным под названием «странная война». За это время русские победили Финляндию, а немецкие войска овладели Данией и Норвегией.

В конце концов странная война закончилась 10 мая 1940 г. немецким вторжением в Нидерланды и Францию. Французы мобилизовали 80 дивизий. У англичан к маю 1940 г. во Франции было десять, но некоторые из территориальных дивизий сильно отставали с укомплектованием и боевой подготовкой. Гитлер принял план, разработанный генералом фон Манштейном. Он сводился к тому, чтобы захватить нейтральные Бельгию и Голландию и тем самым обойти с фланга линию Мажино и овладеть портами и военно-воздушными базами на Северном море. Затем должно было немедленно начаться нападение на Францию. Предвидя, что англичане и французы, возможно, бросят свои силы навстречу вторжению через Бельгию, немцы решили нанести главный удар бронетанковыми силами через Арденны к реке Маас у Седана, пункта разворота союзных войск для проникновения в Бельгию. Все шло по плану. Блицкриг поразил Голландию за пять дней. Десант парашютистов и штурмовых саперов захватил считавшуюся неприступной бельгийскую крепость Эбен-Эмаэль за 36 часов. Наступление на Маас совершилось даже быстрее, чем ожидали немцы, потому что французские артиллеристы были деморализованы ударами пикирующих бомбардировщиков. В союзном фронте образовалась брешь в 50 миль шириной, и тогда генерал Гудериан со своей бронетанковой группировкой устремился на запад к Сен-Кантену – моторизованные дивизии, образуя «изгороди» по обоим краям полосы прорыва, пробивали путь броней. Немецкое господство в воздухе было практически полным – союзные командующие, Гамелен и Горт, растерялись.

Германская кампания в Северо-Западной Европе. 1940 г.

К 23 мая немцы достигли Булони. В полночь 27 мая Бельгия капитулировала. Я со своей дивизией попал в затруднительное положение, потому что в то время дивизия находилась на левом фланге франко-английских сил, а левее нас до моря был участок бельгийской армии. На рассвете 28 мая я узнал, что король бельгийцев сдал всю свою армию немцам. Я про себя подумал, что в середине XX в. королям негоже командовать в войну национальными армиями. Британским силам мало что могло помочь. К 4 июня британские войска и 120 тысяч французских солдат были эвакуированы с личным оружием из Дюнкерка, оставив все средства передвижения и другую материальную часть.

Эвакуация британских сил с берегов Дюнкерка продолжалась девять дней, было спасено 338 тысяч человек. Для британских военно-морских сил, собравших 887 судов всех размеров, это было большим достижением. А также для Королевских ВВС, которые за четыре дня сбили 887 самолетов, потеряв 29. Чувство облегчения, испытанное британцами после вывода войск, смягчило удар, но от правды не уйдешь: британская армия потерпела сокрушительное поражение. Летом 1940 г. во Франции бросили столько боевой техники, что в Англии более или менее прилично оснащенной оставалась всего одна дивизия.

Германские бронетанковые силы не преследовали британцев до Дюнкерка. Это было сделано по приказу Гитлера, решившего повернуть на юг и окончательно разделаться с французами. Боевой дух французов был сломлен, и 16 июня французское правительство Петэна капитулировало. Немцы оккупировали север и запад Франции. На этом этапе Италия вступила в войну на стороне Германии.

В последовавшие годы французское движение Сопротивления и британское управление специальных операций беспокоили германские оккупационные силы и организовывали маршруты спасения бежавших из плена солдат и сбитых над Францией летчиков. Вылазки десантно-диверсионных частей докучали немцам, в Британии и Африке служили части «Свободной Франции». Но надо признать, что в июне 1940 г. Британия и ее империя держались против стран Оси в одиночестве.

Немцы завоевали Нидерланды и Францию благодаря превосходящим тактике и руководству, у союзников даже было небольшое превосходство в личном составе и материальной части: 146 против 126 дивизий. План Манштейна и тактика танковой войны с начала до конца, особенно бросок Гудериана в западном направлении, явились замечательным военным достижением.

Население Великобритании готовилось к вторжению, почти 900 лет нога захватчика не ступала на британскую землю, и, хотя никто в стране не знал, каким образом немцы будут побиты, ни у кого не было мысли о том, чтобы сдаться. В то время даже Черчилль, как он говорил мне в июне 1940 г., не видел, как это должно произойти, но у него не было ни малейшего сомнения относительно конечного результата. У меня тоже не было сомнений, потому что я видел в нем лидера, в котором мы нуждались, человека, способного сплотить потерпевшую поражение страну и провести ее через дальнейшие трудности.

Черчилль стал премьер-министром в мае, и после дюнкеркской катастрофы он собственным мужеством и ораторским даром поднимал боевой дух британского народа:

«Мы не расслабимся и не перестанем действовать. Будем идти до конца. Будем воевать во Франции, воевать на морях и океанах, еще решительнее и энергичнее воевать в воздухе, будем защищать наш остров любой ценой. Будем сражаться на морских берегах, сражаться на посадочных площадках, сражаться на полях и на улицах, сражаться в горах и никогда не сдадимся».

Появились на свет отряды самооброны, иначе милиция. Производственные мощности страны перестроились на военные усилия, значительная материальная помощь поступала из нейтральной Америки. Приступили к перевооружению и увеличению армии, приспосабливая боевую подготовку к современным условиям. С этого времени значительные успехи в организации британской армии были достигнуты под руководством сэра Алана Брука, командующего войсками метрополии, а позднее верховного главнокомандующего. Но оставалось еще многое сделать, и я сам, командовавший корпусом на южном побережье Англии, твердо не знал, сколько еще у нас времени до нападения Гитлера. Вооруженные силы Германии завладели всей Европой от Норвегии до Франции. Черчилль говорил нам, что Гитлер знает, что должен покорить Великобританию, иначе проиграет войну.

Теперь рассмотрим войну в воздухе с лета 1940 г. по май 1941-го. Чтобы не дать Германии в 1940 г. форсировать Ла-Манш, Великобритании приходилось надеяться на свою мощь в воздухе и на море. Обязательным предварительным условием для вторжения Германии на берега противника, имевшего огромное превосходство на море, было господство в воздухе.

С 1918 г. авиация претерпела чудовищное развитие. В войну 1939 – 1945 гг. воздушные силы стали мощным оружием, изменившим представления о войне на море, а также тактику военных действий на суше, давая возможность выигрывать наземные сражения в более короткие сроки и меньшими потерями, чем раньше. Большое место в военных действиях занимали стратегические воздушные налеты, и воздушная мощь союзников была решающим фактором войны в Европе. Прежде чем начинать морское или сухопутное сражение, было необходимо в максимальной мере обеспечить господство в воздухе над районами намечаемых операций.

Летом 1940 г. перед люфтваффе стояла задача добиться господства в воздухе над Англией и Ла-Маншем в качестве первого шага к вторжению. Человеком, отвечавшим за военно-воздушную мощь, был Герман Геринг. К августу он сконцентрировал между Нидерландами и Бретанью два воздушных флота, одним командовал из Брюсселя Кессельринг, другим из Парижа Шперрле. Третий, небольшой воздушный флот под командованием Штумпффа, базировался в Норвегии. Силы первого эшелона двух главных воздушных флотов состояли примерно из 2 тысяч боеготовых самолетов. Сюда включались бомбардировщики «Юнкерс-88», к тому времени самые скоростные и совершенные, пикирующие бомбардировщики «Юнкерс-87», истребители «Мессершмитт-109» и «Мессершмитт-110». Им противостояли Британские истребительные силы под командованием главного маршала авиации Даудинга из 50 эскадрилий «харрикейнов» и «спитфайров» – в первом эшелоне около 900 самолетов. Было также 1700 зенитных орудий. Численно уступающим силам Великобритании приходилось оборонять все побережье, а немцы тем временем имели возможность выбирать районы сосредоточения сил для массированных налетов.

Между немецкими и английскими истребителями не было большой разницы. «Спитфайры» и «харрикейны», вооруженные восемью пулеметами, немного уступали в скорости «Мессершмиттам-109» (358 миль в час), но компенсировали это лучшей маневренностью. Немецкие бомбардировщики были тихоходными и уязвимыми и соответственно нуждались в сопровождении истребителей – что ограничивало действия тех и других. Кроме того, истребительные силы были хорошо организованы, система была создана под руководством Даудинга в 1936 г. Она сводилась к централизации комплекса средств раннего предупреждения и децентрализации тактического руководства подчиненными авиагруппами по всей стране. Сведения о приближении неприятельской авиации собирались с двух десятков разбросанных по побережью радарных установок. (Радар был недавно изобретенным устройством, обнаруживавшим отдаленные объекты с помощью отраженных от них радиоволн.) Затем эти сведения передавались соответствующим штабам авиагрупп, в обязанности которых входило встретить неприятеля, задействовав истребители, прожектора и зенитные орудия.

2 июля Гитлер приказал вооруженным силам готовиться к вторжению в Великобританию и Геринг начал Битву за Англию в воздухе, сопровождавшуюся ограниченными предварительными действиями против судоходства у Па-де-Кале. Даудинг не дал себя втянуть. Первый основной этап начался в середине августа. ВВС собирались уничтожить, сбивая самолеты в воздухе, одновременно продолжая действия против судоходства. Кессельринг и Шперрле сосредоточили удары своих группировок на юго-восточной Англии, а Штумпфф на центральных графствах. Во время первого крупного боя 13 августа английские истребители юго-восточной авиагруппы под командованием Парка уничтожили 45 немецких самолетов, потеряв 13. В следующей крупной схватке Штумпфф потерял шестую часть своих сил и в дальнейшем играл в операциях второстепенную роль. С 16 по 18 августа немцы снова понесли большие потери: 236 самолетов против 95 английских. Британские ВВС имели то преимущество, что летчики сбитых самолетов не обязательно были потеряны, а благополучно спускались на парашютах. К тому же производство самолетов в Великобритании быстро росло.

Теперь Геринг увидел, что совершил ошибку, не бросив с самого начала все силы на поражение британских ВВС в воздухе. С 19 августа по 6 сентября – второй этап – это было его главной целью, истребители Кессельринга прилетали днем, а бомбардировщики Шперрле по ночам. Парк не давал втянуть все силы в борьбу с истребителями, продолжая сбивать бомбардировщики.

Третий этап начался в начале сентября, когда весь немецкий удар сосредоточился на Лондоне. Гитлер прямо говорил о «полном уничтожении». 7 сентября Кессельринг атаковал Лондон 300 бомбардировщиками и 600 истребителями. Большинство бомб было сброшено на район доков, принеся огромные жертвы и разрушения. Но и на этот раз неприятеля встретила 21 эскадрилья истребителей, и снова немцы потеряли больше самолетов, чем сбили. Немецкие налеты продолжались, достигнув высшей точки 15 сентября. В этот день Кессельринг бросил все свои силы, один налет был совершен утром, второй после полудня. Парк, подкрепленный соседними авиагруппами, тоже задействовал практически все свои силы. Бомбардировщики Кессельринга понесли тяжелейшие потери, а немецкие истребители были решительно отбиты.

Люфтваффе признали поражение от британских истребительных сил, и 12 октября Гитлер отменил свой план вторжения. Черчилль воздал должное выигравшим Битву за Англию воинам ВВС в следующих словах: «Никогда еще на полях вооруженного противоборства такое множество людей не было в такой мере обязано столь немногим из них». Люфтваффе всю зиму и весну продолжали ночные налеты, но теперь не для того, чтобы расчистить путь для вторжения, а с целью нарушить производство и деморализовать гражданское население. Большинство главных городов страны, особенно Ковентри, сильно пострадали, однако немцы не достигли своих стратегических целей. В середине мая 1941 г. люфтваффе стали смотреть в сторону России.

Война в Средиземноморье

В Битве за Англию немцы получили решительный отпор, но, несмотря на это, державы Оси расширили радиус действий. Били по основам британской мощи. Бомбили промышленные центры и базы, британские морские коммуникации повсеместно атаковались с моря и с воздуха. В сентябре 1940 г. итальянцы начали наступление в Северной Африке, а в октябре вторглись в Грецию. Немцам в обоих этих местах скоро пришлось их поддерживать. Муссолини на эти шаги, возможно, толкнула зависть к германским успехам, однако война на средиземноморском театре представляла подлинную стратегическую ценность для стран Оси в том смысле, что она была еще одним ударом по коммуникациям Британской империи. Стратегия стран Оси до сих пор была смелой и пока что реалистичной и удачной.

Затем 22 июня 1941 г. Германия напала на Россию – одна из главных стратегических ошибок. 11 декабря 1941 г. она объявила войну Соединенным Штатам Америки. Соображения Гитлера, таким образом одновременно поставившего Германию против двух самых могущественных стран мира, поистине непостижимы. Как оказалось, война на Западе и война, начавшаяся на Дальнем Востоке после нападения Японии 7 декабря 1941 г. в Перл-Харборе на Соединенные Штаты, были мало связаны между собой. Германия и Япония были связаны пактом, но на практике они не согласовывали операции как союзники. Имея общих неприятелей, каждая в известной мере отвлекала их на себя, хотя Россия и Япония совсем не воевали друг с другом. Теперь Гитлеру пришлось воевать не только с Британской империей, но также с Россией и США, его командующие войсками без особых надежд восприняли создавшееся положение, особенно в силу того, что одна из стран Оси, Италия, уже показывала себя ненадежным союзником.

У итальянцев были мощные военно-морские силы, а также авиация в Средиземноморье и, кроме того, большая армия в Ливии. 13 сентября 1940 г. итальянские силы начали наступление из Киренаики в направлении Египта и продвинулись до Сиди-Баррани, где остановились. Хотя его силы значительно уступали итальянским, британский главнокомандующий генерал Уэйвелл решил смело встретить неприятельскую угрозу Египту. Силы Западной пустыни под командованием генерал-майора О'Коннора перешли в наступление. В ночь с 8 на 9 декабря они прорвали линию итальянских фортов, захватывая их один за другим, а через два дня ночью пересекли пустыню и вышли к морю западнее Сиди-Баррани, отрезав главным силам итальянцев путь к отступлению. То, что начиналось как вылазка, переросло в серьезную операцию. 22 января 1941 г. был захвачен Тобрук и англичане снова решительно двинулись вперед. 8 февраля были заняты Мерса-Брега и Эль-Агейла. Две британские дивизии уничтожили итальянские силы в составе десяти дивизий, захватив 130 тысяч пленных, 380 танков и 845 орудий, сами потеряв 500 человек убитыми и 1400 ранеными. Составными успеха были смелость, маневренность, руководство О'Коннора и Уэйвелла и взаимодействие родов войск. И в Восточной Африке, Эритрее и Абиссинии итальянцы также потерпели поражение в результате мобильности и динамичности значительно уступавших им в численности британских армий.

В тот же период базировавшийся в Александрии флот адмирала Каннингема причинил итальянскому флоту серьезный ущерб. 15 октября были потоплены три итальянских эсминца. 11 ноября воздушные силы флота в порту Таранто торпедировали и потопили три линкора. 9 февраля был совершен воздушный налет на доки Генуи, а 19 марта в бою у мыса Матапан Каннингем уничтожил три крейсера и два эсминца, потеряв лишь два самолета.

Это были обнадеживающие успехи. Но 12 февраля 1941 г. в Триполи с передовыми частями Африканского корпуса прибыл генерал Роммель и события снова стали оборачиваться против англичан. В конце марта бронетанковые силы Роммеля атаковали у Мерса-Брега ослабленные переброской некоторых частей в Грецию силы Западной пустыни, которые были вынуждены отойти. При этом О'Коннор попал в плен. К 13 апреля Роммель окружил Тобрук, тот был осажден, но держался, а 28 апреля перешел египетскую границу и захватил перевал Халфайя и Эс-Саллум. Уэйвелл несколько раз пытался наступать, но всякий раз безрезультатно, и в пустыне продолжал господствовать Роммель. 1 июля Уэйвелла назначили главнокомандующим в Индию и пост главнокомандующего на Ближнем Востоке занял Окинлек.

В октябре 1940 г. итальянцы вторглись в Грецию, но и там не добились успеха, так что немцам пришлось вмешаться – весной 1941 г. они заняли территории Югославии и Греции. 20 мая немцы вторглись на Крит. После бомбардировки зенитных установок они сбросили парашютистов и доставили войска на планерах. Это была смелая, хорошо проведенная, хотя и дорогостоящая, операция, и Крит пал. Операции в Греции и на Крите отвлекли войска и воздушные силы из пустыни. Британская интервенция в Грецию была стратегической ошибкой, она ослабила английский фронт к югу от Бенгази, и в конечном счете британские силы были выбиты из Греции, с Крита и из Киренаики.

Теперь рассмотрим начавшееся 22 июня 1941 г. нападение Германии на Россию, получившее название «план Барбаросса», в ходе которого они скоро добились крупных успехов. Эта война приобрела колоссальные масштабы. Замысел операции состоял в том, чтобы окружить русских в ряде «котлов» посредством ударов сходящихся колонн, не давая втянуть себя на широкие открытые пространства страны. У немцев было 145 дивизий, 20 из них бронетанковых, а также некоторые войска стран-сателлитов, которым предстояло нанести удар по дислоцированным вблизи границ 158 русским дивизиям и 55 танковым бригадам. Тактика сходящихся ударов была чрезвычайно успешной, и в 1941 г. в плену оказалось огромное количество русских войск. Гудериан со своими бронетанковыми дивизиями осуществил одну из самых блестящих операций в войне, прорвавшись к Смоленску и окружив в этом районе войска противника. У русских не было ни средств, ни идей, которые можно бы было противопоставить тактике блицкрига. Главные сражения происходили под Киевом, в районе Вязьма – Брянск и у Азовского моря. Но, продвинувшись к началу зимы на 700 миль и оказавшись в 15 милях от Москвы, немецкие генералы не получили согласия Гитлера нанести последний удар по центру российских коммуникаций и столице коммунизма. Гитлер, вместо фельдмаршала фон Браухича, взял непосредственно на себя общее руководство, и немцы, немного отступив, закрепились на зимних рубежах. Немецкие войска не были экипированы для ужасной русской зимы, к тому же значительно страдали от русских контратак. Однако они с поразительной стойкостью переносили огромные лишения.

Война в Восточной Европе. 1942 – 1944 гг.

Весной 1942 г. Восточный фронт протянулся от Ленинграда до Ростова-на-Дону, тем самым некоторые лучшие зерновые земли России и ее главные промышленные районы находились в руках немцев. Поначалу русские люди, пожалуй, приветствовали немцев как освободителей от сталинского господства. Но Гитлер не сумел этим воспользоваться. Он решил, что лучшим средством усмирения служат жестокость и уничтожение – возглавлявшиеся Гиммлером войска СС осуществляли массовые истребления людей. С тех пор пытки и убийства стали обычными средствами обращения немцев с покоренными или плененными ими людьми. Естественным следствием такой политики на оккупированных территориях Восточной Европы стала кровопролитная партизанская война – и немцы от нее сильно страдали.

В 1942 г. они возобновили наступление, ограничив его Южным фронтом от Курска до Харькова. Примерно 51 немецкая дивизия при полном превосходстве в воздухе, сметая все на пути, рвалась к Воронежу на левом фланге и Сталинграду в центре – готовясь к решающему рывку на Кавказ с целью захвата нефтяных промыслов. Но прежде чем это произошло, русские контратаковали у Сталинграда.

Оказывая ожесточенное сопротивление, русские сдерживали немецкое наступление в Сталинграде. В то же время они быстро наращивали силы благодаря росту производства на заводах за линией военных действий и американской и британской помощи, доставлявшейся через Персию и морским путем вокруг северной оконечности Норвегии. К высшему руководству Красной армии теперь приходили способнейшие люди. В ноябре 1942 г. русские, получив значительные пополнения, перешли под командованием Жукова в наступление, взяв в Сталинграде в клещи 18 немецких и румынских дивизий. Гитлер не разрешил отступать, и 31 января 1943 г. остатки 6-й немецкой армии под командованием генерала Паулюса капитулировали. Одновременно русские прорвали блокаду Ленинграда. Фельдмаршал фон Лист, чтобы не оказаться в ловушке и восстановить фронт на Дону, был вынужден вывести германскую армейскую группу с Кавказа, этот отход через Ростов был произведен с большим мастерством. Русские теперь продвигались стремительно, дойдя к середине февраля 1943 г. до Харькова в 350 милях к западу от Сталинграда. Наступление приостановилось, когда Манштейну удалось стабилизировать фронт и весенняя распутица затруднила передвижение. В июле немцы предприняли самое мощное за всю войну танковое наступление под Курском. Но русские держались стойко.

За этот период численность и вооружение русской армии под руководством новых способных командующих – особенно Конева и Рокоссовского – постепенно росли. В сентябре русские достигли Смоленска на севере и в конце 1943 г. – Киева на юге.

Нападение на Россию явилось фатальной ошибкой Гитлера. И вдвойне глупо с его стороны было пойти на это до успешного завершения войны с англичанами в Средиземноморье и Северной Африке. Пошли он войска и вооружение, направленные в Россию, в Африку, особенно бронетанковые дивизии, есть основания предположить, что немцы захватили бы Египет, Суэцкий канал и, возможно, создали опорный пункт на Ближнем Востоке. Вышло так, что поворот событий на русском фронте стал повторяться и в других местах. За шесть месяцев после октября 1942 г. (битвы при Эль-Аламейне) немцы были изгнаны из Африки и союзники, развивая победу, захватили Сицилию и вторглись в Италию. Американцы теперь принялись создавать крупные силы, которые были очень нужны. Зимой 1942/43 г. усилились воздушные налеты союзников на Германию, а летом 1943 г. война в Атлантике решительно повернула в пользу англичан и американцев.

В январе 1943 г. Черчилль, уверенный в победе, встретился в Касабланке с Рузвельтом, чтобы сформулировать стратегический курс. Они совместно заявили, что политика союзников заключается в том, чтобы принудить Германию, Италию и Японию к «безоговорочной капитуляции». Я всегда считал это решение трагической ошибкой. К чему она привела, хорошо резюмировал лорд Хэнки:

«Она ужесточила войну, сделала неизбежной борьбу до конца, захлопнула дверь перед возможными предложениями условий с любой стороны или переговорами, придала немцам и японцам мужество отчаяния, укрепила позиции Гитлера как «единственной надежды» Германии, способствовала геббельсовской пропаганде и сделала неизбежной высадку в Нормандии и последовавшее ужасно изнурительное и причинившее огромные разрушения продвижение по северной Франции, Бельгии, Люксембургу, Голландии и Германии. Затягивание войны дало возможность Сталину оккупировать всю Восточную Европу и опустить железный занавес. Лишив Германию и Японию всех более или менее компетентных руководителей, эта политика задержала восстановление. И к сожалению, эта политика, так противоречащая духу Нагорной проповеди, ничем не способствовала упрочению моральных позиций союзников».

Но с тех пор как война обернулась в пользу союзников, безоговорочная капитуляция всех их противников стала стратегической целью.

Успех военных действий в африканской пустыне больше, чем обычно, зависел от таких факторов, как боевая техника и снабжение. Существенные изменения в соотношении этих двух факторов были главной причиной передвижений обеих сторон взад и вперед по пустыне. С меньшими силами, но располагая лучшей техникой, Уэйвелл в 1940 г. нанес поражение итальянцам. Затем со своим Африканским корпусом прибыл Роммель и перевес вернулся к странам Оси. В 1941 г. и до осени 1942 г. немцы обладали превосходством в боевой технике. Их танки были вооружены лучше британских. Британские противотанковые пушки с 2-фунтовыми и даже 6-фунтовыми снарядами уступали, например, немецким 88-миллиметровым орудиям, пробивавшим толстую танковую броню на расстоянии 2000 ярдов. По существу, они были зенитными орудиями, но Роммель нашел, что они весьма эффективны против танков, и часто применял их в этом качестве. У немцев также были лучшие топливные цистерны и транспортировщики танков, что уменьшало износ гусениц. Боевая техника, дававшая превосходство в маневренности и огневой мощи, многого стоила в войне в открытой пустыне, где не было постоянных рубежей обороны. Лучшими средствами одержать победу были быстрый и широкий маневр и превосходство в огневой мощи и броне. Уэйвелл сравнивал тактику войны в пустыне с войной на море, минные поля в пустыне закладывались во многом как в море.

Немцы имели превосходство в боевой технике, но не всегда в снабжении, которое тоже немало значило. Удержание британцами Тобрука после мартовских неудач 1941 г. лишило Роммеля важной базы. Ключевым британским пунктом снабжения была также Мальта, кроме того, она служила базой, откуда подводные лодки и авиация могли атаковать пути снабжения противника. В 1941 г. немцы уделяли недостаточно внимания Мальте, и в августе этого года немцы и итальянцы потеряли 35 процентов припасов и подкреплений, переправлявшихся по Средиземному морю, осенью эта цифра выросла до 75 процентов. Когда Роммель между октябрем 1941 г. и началом января 1942-го испытывал известные трудности со снабжением, Окинлеку удалось оттеснить его к Эль-Агейле, причем тот понес большие потери в живой силе и бронетехнике. Теперь немцы поняли важность фактора снабжения. Зимой 1941 г. из Атлантики в Средиземное море были переброшены двадцать пять подводных лодок, и в декабре немцы начали интенсивные воздушные налеты на Мальту, в результате в январе 1942 г. они в Средиземном море не потеряли ни тонны припасов, а потери англичан в этот период были тяжелыми.

Теперь настала очередь британцев испытывать нехватки. Окинлек ушел далеко вперед, и его армия оказалась на дальнем конце коммуникаций, протянутых из Египта. В первой половине 1942 г. Роммель нанес ответный удар, 21 июня пал Тобрук, опасность нависла над Мальтой. Роммель с поразительной дерзостью стремительно продвигался вперед. Прежде чем они смогли сгруппироваться, британцев вышибли из Мерса-Матрух, и к концу июня 1942 г. они вновь оказались на позиции у Эль-Аламейна. Здесь, между морем и непроходимой Каттарской впадиной, создали укрепленный рубеж – около 30 миль по прямой. Зимой 1941/42 г. Окинлек должен был отправить часть войск в район военных действий с Японией, и это не способствовало его действиям против Роммеля. Но позиции у Эль-Аламейна выдержали атаки Роммеля, там не было открытых флангов.

И снова, когда немцы оказались всего в 60 милях от Александрии, в области снабжения маятник качнулся в другую сторону. Теперь армия Роммеля оказалась на конце растянутой линии снабжения. Окинлек и главнокомандующий военно-воздушными силами Теддер воспользовались создавшимся положением и подвергли воздушным налетам немецкие пункты снабжения вдоль всего побережья, не оставив Роммелю ни одной подходящей базы ближе Бенгази – за 680 миль к западу. Кроме того, Гитлер отложил захват Мальты, которая начала восстановление, и положение со снабжением англичан стало улучшаться. Прибыли дополнительные войска, а американцы прислали 300 танков «шерман» и 100 самоходных орудий – боевую технику, которая наконец могла равняться с немецкой. Таким было положение в середине августа, когда Александер сменил Окинлека на посту главнокомандующего ближневосточными силами, а я принял командование 8-й армией.

Я ясно выразил свою решимость раз и навсегда разделаться с Роммелем и его армией: выбить вооруженные силы стран Оси из Африки. Но я в равной мере твердо решил не предпринимать никаких действий, пока не буду полностью готов, – это я довел до офицеров и солдат 8-й армии. Мы должны быть достаточно обеспечены для того, чтобы не только разбить Роммеля у Эль-Аламейна, но и гнать его на запад, пока не откроем порты Тобрука и Бенгази. Поэтому в течение двух месяцев я накапливал силы и укреплял боевой дух. Создал новую эффективную систему управления, в соответствии с которой текущей штабной работой руководил начальник штаба, а я сам мог сосредоточиться на главной задаче – разгроме своего прославленного противника.

30 августа Роммель атаковал 8-ю армию – последний азартный бросок с целью захвата Каира и Александрии. Его целью был горный кряж Алам-Халфа, ключ к позиции у Эль-Аламейна. Я ожидал такого нападения. Размышляя над предыдущими успехами Роммеля в пустыне, я отметил, что его излюбленной тактикой было выманить английские танки атаковать его бронесилы, которые прикрывались заслоном из противотанковых пушек – именно таким путем он вывел из строя большую часть английских бронетанковых сил, – после чего вводил свои танки и выигрывал бой. Я решил применить эту тактику против него и начал с боя за Алам-Халфу. Его силы получили хорошую взбучку от моих противотанковых пушек и окопавшихся танков, он отказался от борьбы и отступил. Итак, я выиграл свое первое сражение с Роммелем, оборонительное.

После Алам-Халфы я продолжал подготовку к масштабному наступлению, которое, как я твердо решил, должно было стать началом конца присутствия Роммеля в Африке. У нас было значительное превосходство в живой силе и танках, превосходство в воздухе было три к одному. Немцы отчаянно нуждались в горючем. Стратегическая внезапность не представлялась возможной, поэтому я готовил тактический сюрприз.

Путем тщательно продуманного фиктивного плана, строительства ложных сооружений и отвлекающих операций, мы создали впечатление, что наше главное наступление начнется на юге. В действительности существо плана сводилось к тому, чтобы проделать два коридора в неприятельском фронте на севере. Саперы с миноискателями и при помощи танков-тральщиков расчистят коридоры в минных полях. Пехотным дивизиям предстояло проложить путь в коридорах для следовавших за ними бронетанковых дивизий. Я полагал, что роммелевские танковые дивизии должны будут атаковать мои в их расположении, и, пока продолжалось это столкновение, мои пехотные дивизии поражали бы пехоту противника «дробящими», по моему выражению, операциями на флангах и в тылу.

Так оно и вышло. Однако сражение при Эль-Аламейне, начавшееся 23 октября 1942 г., было яростным, наше наступление встретило отчаянное сопротивление, и танковые контратаки противника были внушительными. Поскольку сопротивление немцев на севере, где был наш первый прорыв, было особенно сильным, я решил нанести окончательный удар чуть южнее – на итальянском участке неприятельского фронта. Этот нокаутирующий удар – операция «Сверхатака» – начался 2 ноября. К 4 ноября сражение было определенно выиграно, и для британской стороны оно стало поворотным моментом в войне. Операция продолжалась двенадцать дней; мы захватили 30 тысяч пленных, включая девять генералов; наши потери (всех видов) составили чуть более 13 тысяч. Затем началось преследование.

Роммель и раньше часто бывал вынужден выходить из боя и отходить, обычно из-за проблем, связанных с тылом, но никогда раньше за всю войну в пустыне он не был разбит наголову в бою. Теперь это случилось. Оставалось изгнать его и его силы из Африки. Ему до такой степени не хватало горючего, что некоторое время он был не в силах осуществить какой-либо крупный маневр. Однако он был отличным генералом и несколько раз наносил ответные удары, когда они меньше всего ожидались. В этой войне в пустыне я твердо решил больше не отступать и не идти на ненужный риск во время долгого похода на Триполи, а затем в Тунис. Более того, я стремился нести как можно меньше потерь.

После сражения на месте боев царил беспорядок, к тому же задерживали дожди, так что для того, чтобы начать преследование, потребовалось время. Но когда оно началось, 8-я армия набрала темпы, не упуская из виду важнейшие пункты снабжения Тобрук, Бенгази и Триполи. Триполи достигли 23 января 1943 г., и с открытием порта отпала угроза утраты превосходства из-за нехватки ресурсов. Тем временем во Французской Северной Африке в ноябре высадились англо-американские силы под командованием генерала Эйзенхауэра, и Роммель, в то время в Тунисе, оказался между двух огней. В феврале он нанес американцам ряд коротких, но чувствительных ударов в районе Кассеринского прохода. Но 30 марта 8-я армия атаковала его на линии Марета и, обойдя с правого фланга, вынудила отступить. Это стало началом конца. 13 мая 1943 г. вооруженные силы стран Оси в Тунисе сложили оружие.

Освобождение Средиземного моря для союзного судоходства завершилось захватом Сицилии, которой овладели между 10 июля и 16 августа. Вторжение в Италию началось 3 сентября. Итальянцы скоро капитулировали, но немецкие войска в Италии оказали сильное сопротивление. С наступлением итальянской зимы продвижение американцев по западному побережью и англичан вдоль Адриатики замедлилось.

Теперь читателю следует кое-что узнать о бомбардировках Германии. Их цель была позднее определена на Касабланкской конференции в январе 1943 г. как «нарастающее разрушение и расстройство германской военной, промышленной и экономической системы и деморализация германского населения до необратимого подрыва их способности к вооруженному сопротивлению». Бомбардировки, нацеленные на основу германской мощи, были предназначены служить дополнением к морской блокаде. Бомбежки в такой же мере, что и концентрационные лагеря, превратили военный конфликт в «тотальную войну». Первый налет был ночью 15 мая 1940 г., когда британское соединение из 99 бомбардировщиков нанесло удары по топливным объектам и железнодорожным целям Рура. Налеты продолжались на протяжении 1940-го и 1941 гг., но результаты были ниже ожидавшихся. О дневных налетах не могло быть речи из-за немецкой зенитной артиллерии и истребителей. Так что налеты приходилось совершать по ночам, но даже тогда это было очень опасно – немцы пользовались радарами, – и бомбежка по целям была неточной. С учетом всего сказанного, бомбардировки того времени мало сказались на производстве Германии.

Затем в 1942 г., после вступления американцев в войну, бомбардировки усилились. В марте в ход пошли первые бомбардировщики «ланкастер» – мощные и надежные четырехмоторные машины. В феврале командование всеми британскими бомбардировочными операциями возглавил маршал авиации Харрис, и благодаря своей энергии и напористости он смог улучшить систему. Повысилась подготовка штурманов и бомбардиров, а в августе было создано соединение самолетов наведения – легких, скоростных, маневренных бомбардировщиков «москито», которые вылетали впереди «ланкастеров», «стерлингов» и «галифаксов», чтобы точно отметить цели. В 1943 г. для прокладки курса и наведения на цель было установлено несколько радарных устройств. Большие разрушения были причинены Руру, а прорыв 617-й эскадрильей Гибсона в мае 1943 г. плотин на Моне и Эдере был впечатляющим образцом военного искусства. За четыре крупных налета на Гамбург было сброшено девять тысяч тонн бомб, а затем внимание переключили на Берлин. Ночные рейды англичан дополнялись американцами, которые упорно продолжали совершать налеты в дневное время.

К 1944 г. союзники добились господства в воздушном пространстве Германии. Но даже в 1943-м и 1944 гг. результаты воздушных налетов были далеки от того, чтобы парализовать противника. Во всяком случае, они заставили немцев сосредоточиться на производстве истребителей и почти полностью прекратить бомбардировки.

Теперь обратимся к войне на море. 17 августа 1940 г. Гитлер объявил полную блокаду Великобритании. Война на море имела жизненно важное значение, поскольку Великобритания не могла обеспечивать себя продовольствием или вооружениями, кроме как с помощью импорта. Гитлер, однако, не позаботился о создании достаточной морской мощи, прежде чем воплощать в жизнь свои намерения. В 1940 г. военно-морских сил Германии было недостаточно для поддержания действенной блокады и немцы не могли надеяться на достижение господства над Ла-Маншем, необходимого для планировавшегося вторжения в Британию. Немецкая морская стратегия включала три элемента: подводные лодки, державшиеся в море стаями; надводные суда, совершавшие вылазки; бомбардировщики, нападавшие на суда на разумных расстояниях от берега. Британский военный флот был занят охраной конвоев и охотой на немецких надводных рейдеров, однако многие его корабли устарели, к тому же не хватало подводных лодок и самолетов.

Сначала надводная война шла на равных. В январе 1941 г. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» под командованием адмирала Лютьенса вышли из Киля в двухмесячный круиз, в ходе которого они потопили и захватили двадцать два корабля (115 600 тонн). Аналогичные губительные набеги успешно совершали карманный линкор «Шеер» и тяжелый крейсер «Хиппер». Но британцы тоже наносили удары. В декабре 1939 г. у устья Ла-Платы три крейсера под командованием коммодора Харвуда навязали бой немецкому карманному линкору «Граф Шпее», потопившему девять английских кораблей, и нанесли ему такие повреждения, что капитан был вынужден его затопить. Каннингем одолел итальянский флот на Средиземном море. Следует упомянуть о двух других удачах – потоплении «Бисмарка» и «Шарнхорста». Германская торговля сильно пострадала с самого начала.

Чрезвычайно успешными и нанесшими серьезный ущерб Великобритании были действия немецких подводных лодок. В 1942 г. союзники потеряли 1664 корабля (7 790 697 тонн), из них 1160 были потоплены подводными лодками. Некоторое время в 1942 г. Великобритании опасно недоставало топлива. Большая часть подводных операций падала на трансатлантические линии, но были и другие жизненно важные районы: Индийский океан, маршрут конвоев на Мальту и путь на Архангельск – страшный для моряков маршрут.

Война на море начала поворачивать в пользу союзников с осени 1942 г. Главным фактором здесь послужила воздушная мощь. Береговой авиации до того не хватало самолетов, поскольку предпочтение отдавалось воздушным налетам на Германию. Но бомбардировки не принесли особых плодов, и, даже когда их в январе – мае 1943 г. сосредоточили на верфях и базах подводных лодок, отдача была невелика. Но начиная с осени 1942 г. береговая авиация получила в свое распоряжение больше самолетов, способных осуществлять патрулирование до 800 миль от берега, была также задействована авиация, базировавшаяся на сопровождавших конвои авианосцах. Дальнейшими факторами оживления деятельности союзных флотов были коротковолновые радары, обнаруживавшие находившиеся поблизости подводные лодки, и более мощные глубинные бомбы. В конце 1942 г. арктический конвой «PQ-18» потерял 13 судов из 43, но с боем пробился к месту назначения. Отчаянная борьба продолжалась всю зиму, адмирал Дениц держал в море до 100 подводных лодок. В марте 1943 г. союзники потеряли примерно 108 судов. Но потом новая система начала приносить результаты. В мае конвой «SC-130», следовавший из Канады и поддержанный «либерейторами» из Исландии, пробился невредимым, выдержав бой, стоивший противнику 5 подводных лодок. В этом месяце потери союзного торгового флота резко упали, а немцы потеряли 41 подводную лодку.

Подводные лодки, однако, не прекращали своих операций, и надежных средств их уничтожения так и не было найдено. Однако патрулирование авиации по крайней мере вынуждало их находиться в погруженном положении, снижая маневренность и препятствуя нападениям на конвои. Германский контроль над британскими жизненно важными коммуникациями все больше ослабевал, и, хотя на море все еще часто происходили яростные схватки, стратегическая угроза была практически снята. Всего до конца войны немцы потеряли 785 из 1162 подводных лодок. Подводные лодки потопили союзные корабли общим водоизмещением 14 687 230 тонн. Авиация в конечном счете обеспечила господство Великобритании и над германским надводным флотом. 19 ноября 1944 г. 32 «ланкастера» уничтожили линкор «Тирпиц». Морская торговля Германии прекратила существование, тогда как британская возродилась.

К началу 1944 г. успех на Средиземном море, в Атлантике и на Восточном фронте был явно не за горами. В Италии удерживались около 23 немецких дивизий – правда, умелое руководство Кессельринга, например у Анцио и Кассино, не дало союзникам до середины 1944 г. продвигаться вперед, как хотелось бы. Часть других немецких войск отвлекали партизаны Тито в Югославии. На востоке русские начали год внезапным наступлением из выступа западнее Киева и к маю 1944 г. на юге вышли за верховья Прута. Следующей задачей союзных стратегов явно было освобождение Франции, а затем и вторжение с запада в саму Германию. Русские нажимали с открытием второго крупного фронта в Европе, который бы снял с них часть германского давления.

В отличие от некоторых государственных деятелей стран-союзниц Сталин, видевший, что победа неизбежна, обладал дальновидной политической стратегией. Он твердо решил ограничить операции англичан и американцев рамками Западной Европы, с тем чтобы иметь возможность завоевать Восточную Европу для коммунизма. На проходившей в Тегеране в ноябре 1943 г. конференции Сталина, Рузвельта и Черчилля он согласился с американцами, что дивизии с итальянского фронта можно использовать для высадки на юге Франции и развивать наступление вверх по долине Роны, а оттуда на Вогезы и к верховьям Рейна. Черчилль не согласился с такой стратегией, и, по-моему, правильно, она означала удаление из Италии девяти дивизий и тем самым делала невозможным развитие наступления на север через Люблянский горный проход на Вену. Война в Италии тогда становилась бессмысленной; как писал Фуллер, она стала «кампанией без достаточных средств, без стратегической цели и без политической основы». Вторжение в южную Францию, конечно, как раз подходило Сталину: оно держало бы англичан и американцев подальше от Балкан и Восточной Европы. У меня были жаркие споры по этому поводу с Эйзенхауэром, когда мы готовили вторжение в Нормандию, но бесполезно – американцы упрямо стояли на своем. На мой взгляд, это была одна из крупнейших стратегических ошибок за войну. Что мне стало ясно, так это то, что Россия теперь воевала не только за поражение Германии, но и чтобы выиграть мир у своих союзников. Растолковать это американским лидерам было невозможно.

На Тегеранской конференции было также достигнуто соглашение, что главной задачей британцев и американцев в 1944 г. должно быть вторжение на северо-запад Европы. Опыт вылазки канадцев у Дьеппа в августе 1942 г. без достаточной поддержки с моря и воздуха убедил союзников в абсолютной необходимости организации высадки на неприятельском побережье при сопротивлении противника – одной из труднейших операций за всю военную историю – как полностью комбинированной операции с участием всех трех родов войск. Верховным командующим был американский генерал Эйзенхауэр, его заместителем британский авианачальник Теддер. Воздушными силами командовал Ли-Мэллори, а морскими Рамсей – оба британцы. Я был назначен британским правительством командовать принимавшими участие во вторжении британскими армиями – 21-й армейской группой. Но Эйзенхауэр возложил на меня оперативное руководство и американскими армиями, чтобы все сухопутные силы, участвовавшие в высадке и дальнейшем выходе на оперативный простор, находились под одним командующим.

Битва в Нормандии

Для высадки союзных войск была выбрана часть Нормандии между Кабуром и Валонью. План маскировался от немцев масштабными ложными приготовлениями к вторжению в районе Па-де-Кале. За несколько месяцев до дня «Д» начались интенсивные бомбардировки железных дорог, мостов и других средств сообщения. Цель состояла, во-первых, в том, чтобы расстроить германскую организацию снабжения и, во-вторых, отделить район сражения и затруднить дивизиям из других частей Франции быстрое вмешательство в бои на предмостном плацдарме – и эта вторая цель сохранялась в силе, когда мы уже находились в Нормандии, так что первые немецкие подкрепления обычно прибывали на велосипедах!

Немцы, потеряв надежду победить на Восточном фронте, перебросили значительную часть имеющихся сил на запад. Главнокомандующий западными силами фельдмаршал Рундштедт располагал 60 дивизиями, 11 из них бронетанковые, объединенными в две армейские группы. Они растянулись от Голландии через Антверпен, Нормандию и побережье Бискайского залива до Средиземного моря, часть их была плохо вооружена. Мой соперник по дням в пустыне Роммель командовал армейской группой «Б», дислоцированной в районе от Голландии до Нормандии. Немцы были очень слабы в области авиации, располагая всего лишь 90 боеспособными бомбардировщиками и 70 истребителями. По иронии судьбы, они, как у французов в 1939 г., были разбросаны вдоль оборонительной линии, точно не зная, когда и откуда ожидать неприятельского удара. К тому же между Рундштедтом и Роммелем существовали разногласия относительно тактики противодействия вторжению. Рундштедт был склонен держать силы на некотором расстоянии от побережья и потом контратаковать, прежде чем союзники закрепятся на плацдарме высадки. Роммель же хотел выдвинуть свои силы вперед, чтобы вообще воспрепятствовать высадке – хотя он и не знал, где может быть предпринята попытка. Гитлер согласился с Роммелем, и был найден компромисс, согласно которому большая часть пехоты выдвигалась далеко вперед, а большинство танковых сил оставалось позади. Гитлер часто вмешивался не в лучшую сторону в ведение военных действий на востоке, то же самое повторилось и во Франции.

Силы, которые я предложил в качестве первого эшелона высадки, включали 5 дивизий, десантируемых по морю, и 3 воздушно десантируемые дивизии (всего 150 тысяч человек), и примерно к концу первой недели я намечал иметь на побережье Нормандии 18 дивизий. У нас также было 5300 кораблей и других плавучих средств, 12 тысяч самолетов и 1500 танков. При вторжении у нас было преимущество внезапности и концентрации усилий, союзные армии представляли собой сбалансированные силы всех родов войск, наконец, мы имели полное господство в воздухе, позволявшее воспрепятствовать сосредоточению сил противника и значительно затруднить их дальнейшее передвижение. Для вторжения были специально переоборудованы некоторые танки, их называли «чудиками»: танки-амфибии, танки-тральщики для подрыва мин, танки – укладчики настилов на топких местах и некоторые другие разновидности. Для создания волнорезов должны были затапливаться старые суда. Из бетонных кессонов были построены две искусственные гавани. Кроме того, через канал был проложен трубопровод, названный «Плутоном», для доставки на побережье Нормандии моторного топлива. Приготовления к вторжению начались в 1943 г., и экспедиция была прекрасно оснащена.

Днем «Д» стало 6 июня 1944 г. Американцы высаживались справа, а англичане и канадцы слева. В предутренние часы 6 июня были сброшены 3 воздушно-десантные дивизии, которые должны были прикрывать с флангов район высадки и, вступив в бой с немцами, помешать им атаковать войска, высаживавшиеся с моря. Высадке предшествовали огонь с кораблей и интенсивные бомбардировки радарных станций, аэродромов, артиллерийских позиций и вообще сооружений береговой обороны. Самое сильное сопротивление встретили американцы на пункте высадки «Омаха», берег был крутой, а американцы отказались использовать английских «чудиков». Кроме того, они совершили ошибку, пересаживаясь на десантные плавсредства слишком далеко от берега, и солдатам пришлось значительное время находиться в бурном море под артогнем противника. Тем не менее, американцы проявили огромное мужество и заняли плацдарм. Высадку британцев точным подходом и артогнем хорошо поддержали военно-морские силы, десантирование заняло довольно мало времени, а приспособленные танки хорошо показали себя в действии.

Союзникам помогла известная неразбериха в германском командовании – Роммеля и двух других командующих не было на месте, отдельные бронетанковые части нельзя было использовать без личного разрешения Гитлера, а Гитлер, как говорили, был в Бертехсгадене, спал, а будить его не разрешалось. Рундштедт какое-то время сомневался, не служит ли эта высадка лишь отвлекающей операцией для подлинного вторжения далее к северу, так что немецкие контратаки развивались не спеша и, в значительной мере, благодаря действиям союзной авиации были плохо согласованы. 6 июня союзники заняли плацдармы во всех намеченных точках высадки, потеряв 9 тысяч человек. В течение недели контратаки нарастали, но они успешно отражались, и к 11 июня все плацдармы соединились и образовалось более или менее сносное пространство. К 12 июня высадилось 326 547 человек с 54 186 транспортных средств и с 104 428 тоннами боеприпасов. Высадку союзников больше задержала непогода, нежели немцы.

После создания прочного плацдарма я планировал вести сухопутные бои таким образом, чтобы британцы оттягивали главные силы немцев, и особенно танковые дивизии противника, на наш левый фланг в районе Кана, вступать с ними в бой и удерживать там, с тем чтобы американцам было легче овладеть территорией на нашем правом, или западном, фланге – и затем на этом фланге окончательно прорвать фронт. Так что сражение более или менее развивалось. При полном превосходстве в воздухе наши наземные атаки были более плодотворны, чем когда-либо раньше, взаимодействие армии и авиации было превосходным. Вот как описывает генерал Арнольд продвижение американских войск на Сен-Ло: «Истребители и истребители-бомбардировщики, поддерживая самую непосредственную связь и действуя под общим командованием, летели впереди, поражая военные цели. Поддерживая прямую радиосвязь с танками, истребители в постоянной боевой готовности барражировали над нашими танковыми колоннами. Офицеры с земли вызывали истребители для бомбежки или обстрела попадавших на пути артиллерии или танков. Летчики предупреждали командиров танков о противотанковых ловушках».

Несмотря на важнейшую роль в сражении авиации, артиллерии и танков, в современной войне, на мой взгляд, в конечном счете решающую роль в наземном бою играет солдат-пехотинец. Пехота – самый универсальный из всех родов войск, она может действовать в любую погоду, в любой местности. Пехотинец остается в бою днем и ночью, почти без отдыха и сна. Он в довольно крепких выражениях говорит о своих тяготах, но все переносит! Я отдаю ему честь.

Немецкие солдаты, не имевшие поддержки с воздуха, оказывали союзникам упорное сопротивление. Их тяжелое положение усугублялось дезорганизацией немецкого высшего командования, кризис наступил 20 июля, когда ряд генералов предпринял неудачную попытку убийства Гитлера. По-моему, они были не правы, «убирать» политических лидеров – не дело генералов, эту работу лучше всего делают сами политики! На пост командующего во Франции Гитлер поставил вместо Рундштедта Клюге, а позднее Клюге заменил Моделей. 15 июля автомобиль Роммеля обстреляли с воздуха, а он сам был настолько тяжело ранен, что больше не участвовал в битве за Нормандию. Тогда в дело вмешался Гитлер и, не зная или не желая верить, что немцы уже проиграли битву за Нормандию, 7 августа отдал приказ о танковом ударе от Мортена на запад к побережью у Авранша в надежде разделить американские армии надвое. Этот удар ничего не достигал, без поддержки с воздуха он был безумием, и, во всяком случае, битва уже была проиграна. Единственной мыслимой надеждой для немцев было быстро отойти за Сену и позади этого препятствия попытаться создать новый фронт. Но Гитлер отказывался давать согласие на любой отход, и, если бы даже согласился, 7 августа уже было слишком поздно. В данном случае танковый удар на Мортен кончился «котлом», известным как «фалезский котел», где американская, британская и канадская армии несколько дней добивали противника. Бойня была страшная.

Скоро были созданы плацдармы за Сеной, и 25 августа французские войска освободили Париж. Были захвачены Нормандия и Бретань, немцы потеряли полмиллиона человек. Я отдал приказы о дальнейших операциях, направленных на развитие достигнутых успехов и завершение войны с Германией до Рождества. Однако 1 сентября Эйзенхауэр в дополнение к обязанностям верховного главнокомандующего всеми союзными силами в Западной Европе взял на себя непосредственное командование наземными силами, у него были другие идеи, и были отданы новые приказы.

Точные данные о потерях немцев в Нормандии не были известны. Но генерал Брэдли считал, что «к 1 сентября от сил противника, которыми он располагал в июне, остались разрозненные остатки, способные разве что к караульной службе. К северу от Арденн у немцев в целом едва насчитывалось 11 дивизий». Было ясно, что немцы потерпели жестокое поражение, и задача верховного командующего союзными силами теперь заключалась в том, чтобы гнать немцев в Германию и как можно быстрее заканчивать войну. Надлежащие военные действия еще могли предотвратить некоторые из политических последствий Тегеранского соглашения. Поэтому я убеждал сконцентрировать союзные силы для неотразимого удара, сначала захватить Рур, а далее двинуться на Берлин – политическое ядро Германии. По словам Лидделла Гарта, немецкие военные круги после войны признавали, что «такой удар вкупе с господством в воздухе разнес бы в клочья слабый германский фронт и завершил войну к зиме 1944 г.». Но американцы считали такой курс рискованным в военном отношении и ненужным политически. Рузвельта не беспокоила мысль об овладении русскими войсками Восточной Европой. Американцы теперь держали намного больше сил, чем британцы, и они могли поступать по-своему. Американский метод сводился к тому, чтобы протянуть линию фронта вдоль Рейна от Швейцарии до Северного моря, а затем решать, что делать дальше. Все армии должны были одновременно продвигаться по широкому фронту. Я указал на три главных недостатка стратегии «широкого фронта»: служба административно-хозяйственного обеспечения сильно растягивалась и не могла обеспечивать продвижение всех армий; нигде не оказывалось сил, достаточных для быстрого достижения результатов, а это было необходимо, если мы должны были закончить войну до конца года; продвижение постепенно исчерпает себя, и немцы получат время восстановить силы. Чтобы получить решающие результаты, мы должны где-нибудь сосредоточить силы – слева, в центре или справа, там, где сочтет подходящим верховный командующий. Вроде бы ничего проще, и британские начальники штабов поддержали мою точку зрения. Но американские генералы не соглашались. Немцы восстановили силы.

В середине сентября немцы, получившие время отдышаться, отразили воздушный десант, пытавшийся создать плацдарм на Нижнем Рейне. Позже, в декабре, они собрали достаточное количество танков для мощного наступления через Арденны в направлении Антверпена. Начали они успешно, но затем наступление захлебнулось из-за атак с флангов и с воздуха. Во второй половине 1944 г. немецкое «секретное оружие» – «летающие бомбы», или ракеты «Фау-1» и «Фау-2», вызвали в Англии определенный испуг, но ущерб был незначительный. В марте 1945 г. Рейн был форсирован в нескольких местах и союзные армии продвинулись до самой Эльбы.

Русские между тем не теряли время на Восточном фронте. Приблизительно во время выхода на оперативный простор в Нормандии они предприняли массированное наступление от Витебска в припятские болота, и к началу августа Красная армия достигла Мемеля и Варшавы. Немецкие эсэсовцы успели зверски расправиться с восстанием поляков в Варшаве. Потом русские разгромили немецкую армейскую группу «Север» и вышли к Балтийскому морю. Если рассуждать с точки зрения разгрома немцев, в 1944 г. они имели возможность продвигаться дальше в Германию – но это могло подождать: первой заботой Сталина было овладение странами Юго-Восточной Европы. В августе русские были в Румынии, в октябре в Югославии и в декабре в Венгрии. Лишь в январе 1945 г. армии Конева, Жукова, Рокоссовского и Черняховского хлынули в Германию. 4 февраля Сталин, Рузвельт и Черчилль встретились снова, в Ялте, в Крыму.

В Ялте лидеры демократических стран вели себя с коммунистическим диктатором как их презираемые предшественники с нацистским диктатором в Мюнхене. Они убедили себя, что Сталин был джентльменом, и согласились на раздел Германии. Но к тому времени им не оставалось ничего другого. Сталин перехитрил своих союзников, он выиграл мир для России в Тегеране, Ялта увенчала эту победу.

Разгром Германии. 1944 – 1945 гг.

Теперь события развивались быстро. 30 апреля Гитлер в Берлине покончил жизнь самоубийством. 4 мая в мой штаб в Люнебурге прибыла делегация от адмирала Деница, нового германского руководителя, и подписала декларацию о безоговорочной капитуляции всех германских вооружейных сил от Голландии до Дании – всего почти два миллиона бойцов. 7 мая в штабе Эйзенхауэра в Реймсе была подписана безоговорочная капитуляция всех вооруженных сил Германии на всех фронтах. Таким образом, война с Германией закончилась, русские получили крупные политические центры в середине Европы – Берлин, Прагу, Вену, Белград – и все столичные города к востоку от этой общей линии. Оставалась война с Японией, к которой мы сейчас обратимся.

Япония была более естественным противником Соединенных Штатов, чем Германия. После стремительного развития и достижения экономической зрелости Япония, одержимая большими претензиями, стала строить планы объединения Восточной Азии и района Тихого океана в единую сферу под своим экономическим и политическим господством. В марте 1933 г. она официально заявила о выходе из Лиги Наций, после чего захватила Маньчжурию, сделав значительный шаг к достижению своей цели. Воспользовавшись падением Франции, японцы призвали на военную службу миллион человек и в июле 1941 г. объявили о протекторате над Индокитаем. В октябре 1941 г. генерал Тодзио, бывший ранее военным министром, стал премьером Японии, и страна оказалась под контролем военщины. Рост японских притязаний и особенно агрессивные заявления нового режима вызывали тревогу в Америке, имевшей признанные интересы на Тихом океане. Когда в 1941 г. американское правительство применило к Японии санкции на поставку нефти и предупредило, что та должна прекратить агрессию, война стала неминуемой. Япония решила нанести удар, выбрав благоприятный момент.

Конец 1941 г. был для японцев в общем благоприятным временем для начала войны против имперских держав на Дальнем Востоке. Ее руководители, конечно, просчитались, полагая, что немцы, можно сказать, выиграли войну на западе, тем не менее голландцы были бессильны, да и у англичан не было лишних сил. Лучшие войска британских имперских владений, Австралии, Новой Зеландии и Индии воевали на Ближнем Востоке. Британские военно-морские силы были загружены до предела, а ВВС располагали в Азии лишь устаревшими самолетами. Американские вооруженные силы превосходили японские, но американцы в то время смотрели на запад и перебросили суда с Тихого океана в Атлантический.

С 1936-го по 1941 г. Япония по водоизмещению удвоила свой военно-морской флот и модернизировала старые суда. Она располагала 10 линкорами, 10 авианосцами, 38 крейсерами, 112 эсминцами и 65 подводными лодками. Японские суда по конструкции в основном не отличались от судов западных держав. Каждый из авианосцев мог нести около 63 истребителей, торпедоносцев и бомбардировщиков. В 1941 г. японская армия, состоявшая из 51 дивизии, насчитывала 750 тысяч человек. Отдельных военно-воздушных сил у Японии не было, но армии были приданы пять авиадивизий, насчитывавших 1500 самолетов, а оперативная авиация флота насчитывала 3300 единиц. После вторжения в Китай японцы приобрели ценный опыт современной войны, значительно усовершенствовалась боевая техника. Японцы в бою отличались диким фанатизмом, чуждым обитателям Запада.

Японцы планировали ударить быстро и сильно. Уничтожить американский флот на Тихом океане, овладеть Филиппинами, Борнео, голландской Ост-Индией и Бирмой. Помимо продвижения на юг намечалось создать пояс неприступных океанских крепостей, протянувшийся через Уэйк, Маршалловы острова и архипелаг к северу от Австралии. 7 декабря 1941 г. без объявления войны были одновременно совершены нападения на Перл-Харбор, Филиппины и Малайю.

Нападение на их тихоокеанский флот в Перл-Харборе на Гавайских островах полностью застигло американцев врасплох. Японское ударное военно-морское соединение в составе 6 авианосцев с 450 самолетами под командованием вице-адмирала Нагумо подняло самолеты в воздух днем 7 декабря. Главными целями японцев были 7 стоявших на якорях линкоров. По всем были нанесены удары, только один избежал серьезных повреждений, а два были потеряны окончательно. Были сильно повреждены и другие суда и сооружения, уничтожено 200 из 400 стоявших поблизости американских самолетов. Японцы потеряли 30 машин. Успех налета был результатом полной внезапности и мастерства японских военно-воздушных сил, особенно в торпедных атаках на бреющем полете.

Одновременно с Перл-Харбором японцы нанесли воздушные удары по американцам на Филиппинах, уничтожив там треть истребителей и половину бомбардировщиков, а 10 декабря уничтожили военно-морскую базу в Кавите. Этими стремительными сокрушительными ударами в Перл-Харборе и на Филиппинах японцы выиграли период полного превосходства на море и в воздухе, необходимый для обеспечения надежности операций вторжения. Оно подтвердилось в декабре при овладении базами противника на Гуаме, Уэйке и в Гонконге. Филиппинами окончательно овладели лишь в мае следующего года – из-за сопротивления, организованного генералом Макартуром, который в марте 1942 г. наконец отбыл в Австралию, чтобы принять командование американским наступлением на Японию, которое предстояло начать из этой страны.

Вторжение на Малайский полуостров под началом генерала Ямаситы тоже началось 7 декабря высадкой японских войск в Сиаме и переходом границы. 10 декабря японская береговая авиация потопила у восточного побережья Малайи британские корабли «Принц Уэльский» и «Рипалс». Используя захваченные британские суда, японцы двигались вдоль побережья, проводя комбинированные операции на флангах оборонявшейся стороны. Численное превосходство японских войск было невелико, но они были более инициативны и лучше подготовлены для войны в джунглях, чем оборонявшиеся английские, австралийские и индийские войска. Британская авиация была скоро списана со счетов, и после этого беспрепятственные бомбежки городов лишали их обитателей воли к сопротивлению. 11 января 1942 г. японцы были в Куала-Лумпуре, а 15 февраля Ямасите сдался главный британский торговый и военно-морской центр на Дальнем Востоке с гарнизоном более 70 тысяч человек – Сингапур.

Теперь голландская Ост-Индия оставалась незащищенной. Начиная с января японцы закрепились на небольших плацдармах на Борнео и Целебесе и приготовились к удару по Яве. 27 февраля голландский союзный командующий адмирал Доорман узнал об отплытии на Яву японского конвоя из 30 транспортов с войсками в сопровождении 3 крейсеров и 7 эсминцев. Доорман собрал отряд из 5 крейсеров и 10 эсминцев и у северного побережья Явы вступил в бой с японцами, которыми командовал вице-адмирал Кондо. Произошло трудное сражение, большей частью под покровом ночи, которое кончилось тем, что японцы потопили половину кораблей союзников, сами не потеряв ни одного. Союзники имели превосходство в огневой мощи, но победу принесло превосходство японцев в тактике, связи, торпедах и воздушных силах. 8 марта около 90 тысяч европейских и индонезийских войск сдались в Бандунге. Остальные острова были захвачены быстро, а отдельные очаги партизанского сопротивления не имели стратегического значения. Все остававшиеся союзные корабли были затоплены.

Война с Японией. 1941 – 1945 гг.

Теперь перейдем к Бирме. Одновременно с кампанией против голландской Ост-Индии и еще до падения Сингапура японцы повернули на запад против Бирмы. Они намеревались в конце концов перерезать «бирманский путь», по которому поступала помощь Чан Кайши в Китай, и, используя индийский национализм, покончить с британским господством в Индии. Передовой базой вторжения стал Бангкок, а первой целью был Рангун. Бирма была слабо защищена, поскольку у осуществлявшего командование Уэйвелла было всего две дивизии неполного состава, позднее подкрепленных примерно такими же китайскими силами под началом генерал-лейтенанта Стилуэлла, служившего у Чан Кайши начальником штаба. В Бирме не хватало ресурсов, чтобы обеспечить операции, и припасы приходилось доставлять из Индии – однако коммуникации были необычайно сложными. Обычные морские пути из Индии контролировались японцами, а через горы дорог не было, связь и снабжение должны были поддерживаться по воздуху. Коммуникациями внутри Бирмы служили долины рек Чиндуин, Иравади и Ситтанг и одноколейный железнодорожный путь, проложенный из Рангуна на север через Мейктилу и Мандалай.

Японцы под командованием генерал-лейтенанта Кавабе начали наступление на Бирму с бомбардировок Рангуна в январе 1942 г. Затем вступили на территорию страны из Малайи и Сиама, и 7 марта Рангун был оставлен. Новый британский командующий Александер решил до начала муссонов вернуть войска в Индию и создать оборонительный фронт по границе Ассама.

При отступлении британские и индийские войска терпели жестокие лишения, а японцы, казалось, не знали усталости. Современные армии никогда не воевали в подобных условиях, а японцы проходили подготовку в схожей местности и показали себя первоклассными бойцами. Они вели бои малыми легко оснащенными подразделениями, вооруженными главным образом легкими пулеметами и минометами. Осуществляли искусные и дерзкие маневры по просачиванию в тыл, обходу и окружению, нарушению коммуникаций – с боями продвигались по параллельным долинам Иравади и Ситтанга, то и дело обходя противника с флангов.

По мере отхода британцев основной вес японского наступления переносился на северо-восток, к китайскому фронту, где сопротивление скоро иссякло. Затем японцы стремительно двинулись в направлении Бирманского пути к Лашо, достигли его в конце апреля и затем наступали по этой оси, перейдя китайскую границу 15 мая. Британцы, движение которых затрудняли следовавшие с ними местные беженцы, пробирались сквозь джунгли и по горам, дабы добраться до Импхала, расположенного уже в пределах индийской границы. К концу мая Александеру удалось вывести большинство своих людей, однако большая часть боевой техники была утрачена.

К середине 1942 г. японцы, стремительно продвигаясь, словно монгольские орды в прошлом, достигли всех ближайших целей не только в Бирме, но и в Индонезии и на Тихом океане. После завоевания Бирмы они не вторгались в Индию, а обосновались в сильно защищенной стране. Из голландской Ост-Индии они продолжили свои захваты на востоке – на Новой Гвинее, островах Гильберта и Соломоновых. В апреле соединение японских кораблей под командованием Нагумо вышло в Индийский океан и получило возможность вести свободный поиск, причиняя огромный ущерб британскому торговому флоту и базам на индийском побережье. Без военно-морских сил союзники не могли начать наступление на пояс японских укреплений.

Военные действия на Тихом океане – страшно интересный предмет повествования. Проблемой японцев теперь была воздушная и морская мощь ее противников. Налет на Перл-Харбор в декабре 1941 г. лишь временно ослабил позиции американцев на Тихом океане. На практике он не стал, как надеялись японцы, их решающей победой. Американцы потеряли линкоры – но с появлением авианосцев эпоха больших линейных кораблей по существу закончилась. Американский тихоокеанский флот располагал четырьмя авианосцами, способными нести 350 самолетов. Именно это теперь имело значение. Сооружения в Перл-Харборе были восстановлены, а учитывая, что производственные возможности Америки в десять раз превышали японские, она была в состоянии быстро восстановить соотношение сил. Американцы считали, что смогут начать контрнаступление уже в 1943 г. Японцы видели слабость своего положения и понимали, что должны уничтожить военно-морские силы противника на Тихом океане до конца 1942 г. Командовавший японским флотом адмирал Ямамото считал, что Перл-Харбор находится слишком далеко, чтобы можно было незамедлительно ударить достаточными силами, и посему разработал двуединый план, имевший целью приблизить американский авианосный флот на расстояние удара. Во-первых, он намеревался получить контроль над Коралловым морем и создать угрозу Австралии – что заманило бы американцев прийти на помощь. Во-вторых, захватить американскую базу на Мидуэе, небольшом атолле на полпути между Калифорнией и Китаем.

Продвижение японцев в Коралловое море началось в конце апреля 1942 г. Целью было захватить два пункта. Тулаги, как планировалось, заняли 3 мая, вторая группа кораблей двинулась к Порт-Морсби. Но меры безопасности у японцев оказались не на уровне, и командовавшему в Перл-Харборе адмиралу Нимитцу стало известно о том, что затевается. Чтобы помешать противнику захватить Порт-Морсби, близ Самоа поставили авианосцы «Лексингтон» и «Йорктаун» под началом адмирала Флетчера.

7 мая Флетчер обнаружил японские силы прикрытия в составе легкого авианосца «Шохо» и заслона из легких крейсеров. Поднявшийся с «Лексингтона» и «Йорктауна» рой из 193 бомбардировщиков налетел на «Шохо» и за полчаса его потопил. Главные ударные силы под командованием адмирала Такаги все еще продвигались на всех парах по Коралловому морю на запад. На следующий день, когда противостоявшие силы разделяло 200 миль, разведчики взаимно обнаружили силы обеих сторон. Американские бомбардировщики атаковали японские авианосцы, «Шокаку» загорелся, а «Цукаку» получил повреждения. Японские торпедоносцы нанесли шесть ударов по «Лексингтону», который ночью взорвался.

Стратегически сражение в Коралловом море выиграли американцы, поскольку оно сорвало японские планы, направленные как против Австралии, так и против американского тихоокеанского флота. В тактическом отношении сражение представляет большой интерес, ибо ознаменовало революцию в морских войнах. Обе стороны имели значительные традиционные силы, но они не принимали участия в боевых действиях. Сражение происходило между авианосцами, а флоты даже не видели друг друга. Авианосцы действовали не в качестве линейных кораблей, а как мобильные военно-воздушные базы, и их мощь была наступательной – они несли торпедоносцы, бомбардировщики, истребители.

На том этапе японская авиация была гораздо сильнее американской. Но позднее американцы ввели в боевой состав торпедоносец «Авенджер» и истребитель «хеллкэт», обладавшие значительно лучшими показателями. К тому же американские авианосцы брали на борт намного больше самолетов, чем японские. Сам авианосец не имел тяжелой брони и представлял собой огромную цель, начиненную горючим и взрывчаткой. Он зависел от защиты собственных истребителей и огневой мощи легких кораблей заграждения. На практике авианосцы оказались весьма уязвимыми от нападения с воздуха.

Неудача в Коралловом море не заставила японцев отменить вторую часть своего плана – нападение на Мидуэй. В мае Ямамото собрал во Внутреннем море и у Марианских островов почти весь японский флот, около 90 кораблей. Но американцы раскололи японские шифры (японская служба безопасности и разведка часто были не на уровне), и к середине мая Нимитцу было известно, что в начале июня предстоит нападение с северо-запада на Мидуэй. Мидуэй получил подкрепления, и американцы создали два оперативных соединения под командованием адмиралов Флетчера и Спруанса. Линкоров не было, авианосное ядро прикрывалось крейсерами и эсминцами. В конце мая оба оперативных соединения вышли из Перл-Харбора в точку на Тихом океане в 300 милях к северо-востоку от Мидуэя, где им предстояло находиться в засаде. При приближении японцев у американцев появилось огромное преимущество: у японцев не было радаров, и они не знали, что американский флот находится в море. В состоявшемся 4 – 6 июня сражении базировавшихся на авианосцы воздушных сил американцы нанесли японцам серьезное поражение.

В стратегическом отношении сражение за Мидуэй в июне 1942 г. имело огромное значение. Окажись уничтоженным американский авианосный флот, у Соединенных Штатов значительное время не было бы никаких шансов победить японцев на Тихом океане. В следующие годы войны морская мощь в пересчете на авианосцы приобрела жизненно важное значение. Завоевание усыпанной островами западной части Тихого океана было невозможно без прикрытия с воздуха. Потерявшие у Мидуэя четыре авианосца японцы отныне находились в весьма невыгодном положении. До конца войны они построили лишь один более или менее надежный авианосец, в остальном им пришлось применять переоборудованные линкоры, что не служило надлежащей заменой.

Теперь американцы были в состоянии начать наступление. Их длительная кампания началась с продолжавшихся с августа 1942 г. до января 1943 г. боев за Гуадалканал, остров из группы Соломоновых островов, важный стратегический пункт, где японцы строили взлетно-посадочную полосу. 7 августа американский флот вошел в этот район и успешно высадил почти 20 тысяч морских пехотинцев. Но два дня спустя на месте появилось японское соединение и в ночном бою были потоплены четыре американских крейсера – половина американского отряда. Последующая борьба за Гуадалканал носила весьма ожесточенный характер. Кроме многочисленных мелких боевых действий и непрерывных воздушных налетов с обеих сторон имело место шесть морских сражений. Но в конечном счете американцы взяли верх, тем самым положив конец продвижению японцев на юг и создав стартовую площадку для американского контрнаступления.

К началу 1943 г. потери японцев в воздухе и на море стали ограничивать поддержку их отдаленным гарнизонам и американцы развернули свою кампанию отвоевания захваченных японцами территорий. Их стратегия подняла искусство комбинированных операций до высокого уровня. Наступательные действия от одного скопления островов к другому приходилось совершать скачками, овладевая одним захваченным японцами островом, прежде чем перейти к другому. По базе противника наносился превентивный воздушный удар с передовой базы или авианосца, затем следовал бросок воздушного или морского десанта с целью захвата заданного пункта. После этого для подготовки следующего броска создавалась «передвижная база» из плавсредств, несущих все необходимые ресурсы и боевую технику. Генерал Дуглас Макартур командовал фронтом наступления от северного побережья Новой Гвинеи через Молуккские острова и далее до Филиппин. Одновременно адмирал Нимитц продвигался от Гавайских островов к островам Гильберта, Маршалловым и далее Марианским островам. Адмирал Холси очищал от противника район к юго-востоку от Новой Гвинеи.

На протяжении всей кампании шли ожесточенные бои, но ко времени нападения в июне 1944 г. на Марианские острова военное производство Японии стало сильно сокращаться, тогда как американцы в больших количествах наладили производство новых самолетов, а их превосходство в авианосцах было огромным. Японцы использовали свои подводные лодки против американских военных кораблей, а американские с пользой сосредоточились на грузовых судах и танкерах противника. Японцам редко удавалось укрепить острова, к тому же американцы усиленно бомбили их перед высадкой. Но бои всегда были жестокими, ни одна из сторон не желала уступать ни пяди. Японцы прятались в джунглях и нападали на морских пехотинцев, когда те поднимались по крутым берегам. Однако через несколько недель напряженных боев Марианские острова были заняты. Затем в сражении на Филиппинском море 19 и 20 июня соединение Спруанса потопило два лучших японских крейсера и повредило еще один, а «хеллкэты» уничтожили 400 японских самолетов.

В войне с японцами на Дальнем Востоке Макартур и Нимитц провели блестящие кампании. Они вели новую войну новыми средствами и успешно довели ее до конца. У Макартура не было неудобного союзника, который предлагал бы ему альтернативные решения! В войне 1939 – 1945 гг. американцы оказали самое глубокое влияние на характер военных действий на море. Они разработали новую стратегию, тактику и технику, отвечающие требованиям войны на море в новый век воздушной мощи, и за эти четыре года поднялись до положения самой могущественной военно-морской державы мира.

Теперь мы должны вернуться в Бирму, где блестяще сражался генерал Слим и его 14-я армия. В то время как события на Тихом океане оборачивались против японцев, союзники возобновили наступательные действия в Бирме. После отхода сил Александера в 1942 г. последовал временный застой. Англичане основательно занялись программой военной переподготовки, а японцы укреплением своих позиций в Бирме. Однако в январе 1943 г. англичане возобновили операции – предприняли своего рода пробу сил. Наступление проходило по западной прибрежной полосе Аракана. Японцы отошли на подготовленные позиции на полуострове Майю, защищенные лабиринтом окопов с огневыми точками. Здесь при двойном перевесе сил в пользу англичан они отбивали их непрерывные атаки, и англичане в конце концов отошли, понеся большие потери и сильно деморализованные. Одновременно бригадный генерал Орд Уингейт с одобрения Уэйвелла осуществил операцию по собственному плану. Его идея заключалась в том, что внутри Бирмы может действовать небольшой хорошо подготовленный отряд, осуществляя партизанские действия против японских коммуникаций и избегая основных сил противника – без наземной связи, снабжаясь по воздуху. В феврале 1943 г. Уингейт с тремя тысячами бойцов перешел реку Чиндуин и проник в глубь оккупированной японцами территории. В марте он в нескольких местах перерезал железную дорогу между Мандалаем и Мьичиной и уничтожил сотни солдат противника. Уцелевшие две тысячи его бойцов в мае вернулись в Индию. В материальном плане поход Уингейта не представлял большой ценности, а необходимость оставлять больных и раненых в руках отличавшихся жестокостью японцев делала эту ценность еще более сомнительной. Однако был приобретен полезный опыт снабжения по воздуху.

Возвращение Бирмы союзниками

В 1943 г. было создано новое союзное командование. Верховным командующим, отвечавшим за координацию сил в Юго-Восточной Азии, стал адмирал Маунтбеттен. Его заместителем был Стилуэлл, командовавший американо-китайскими силами в северном районе, включавшими три китайские дивизии, три американских батальона и небольшую нерегулярную часть. Другой главной силой была британская 14-я армия, состоявшая примерно из десяти дивизий британских, индийских, гуркхских и южноафриканских войск и двух танковых бригад. В конце 1943 г. командование 14-й армией принял генерал Слим. Японские силы в Бирме под командованием генерала Кавабе насчитывали примерно девять дивизий полного состава, разделенных на три армии: 28-ю, отвечавшую за Араканский фронт; 15-ю – за Центральный фронт и особенно за железнодорожный коридор, и 33-ю, которая удерживала Северо-Восточный фронт.

Американцы считали первоочередным делом расчистку пути через север Бирмы в Китай, и стратегия наступления союзников зимой 1943/44 г. исходила из этого. Нужно было возобновить наступление в Аракане, а войска Стилуэлла двинулись на юг на Мьичину, чтобы прикрыть дорогу на Ледо. Второе «наступление Уингейта» взаимодействовало бы с северной группировкой Стилуэлла. Важной особенностью кампании было новое применение авиаподдержки. Коммуникации поддерживалась целиком по воздуху, быстро продвигавшаяся по сложной территории дивизия снабжалась исключительно воздушным путем. Кампания прошла хорошо. В Аракане японцы, пытавшиеся окружить англичан, сами оказались в окружении, после того как Слим перебросил по воздуху дополнительные силы. Первая британская победа над японцами заметно повысила боевой дух войск. Стилуэллу противостояла всего одна дивизия, и он выполнил поставленную задачу. Две бригады Уингейта высадились с помощью планеров в разных точках, а одна проникла в страну походным порядком, нападая на коммуникации, им удалось еще до соединения со Стилуэллом отвлечь от него японские силы. Сам Уингейт погиб.

В марте 1944 г. японцы предприняли крупное наступление на Ассам. Последовало три месяца боев в районе Импхала и Кохимы. Слим снова перебрасывал войска по воздуху, пока японским трем дивизиям не противостояли шесть британских. В июне после отчаянного штурма Импхала японцы сломались и отступили за Чиндуин. Они дрались отчаянно, потеряв свыше 53 тысяч человек. Боевые потери были усугублены болезнями, особенно малярией. Это красноречиво свидетельствует о необходимости дополнительных санитарных мер при проведении операций в подобных условиях.

После сокрушительного поражения японцев в Ассаме перед Слимом встала задача оккупировать центральную Бирму вплоть до Мандалая на юге. Общие силы японцев теперь составляли десять пехотных дивизий, две дивизии «индийской национальной армии», один танковый полк и многочисленные части на линиях коммуникаций. Из этого числа две дивизии могли быть оттянуты северной группой союзных войск, которой теперь командовал генерал Салтэн, и три войсками в Аракане и угрозой морского десанта. Таким образом, продвигавшаяся в центральную Бирму 14-я армия в составе шести дивизий могла ожидать встречи с пятью дивизиями противника. У японцев был новый главнокомандующий – генерал Кимура. Слим разделил свою армию на два корпуса, 5-я дивизия оставалась в резерве. Передовые части должны были снабжаться по воздуху.

Наступление 14-й армии началось 3 декабря 1944 г. Шесть дивизий Слима форсировали Чиндуин с намерением втянуть японцев в сражение и разбить их в долине Шуэбо. Однако после разгрома у Импхала Кимура решил не рисковать сражением на открытой местности и постепенно отвел свои силы за Иравади, где подготавливал «битву на берегах Иравади». Он надеялся нанести урон 14-й британской армии, когда та попытается форсировать реку, а затем уничтожить ее при отходе к Чиндуину. Но когда стало ясно, что японцы отступают, Слим разработал новый план уничтожения главных сил японцев за Иравади. 33-й корпус (Стопфорд) должен был форсировать реку к северу и к западу от Мандалая, оттянув на себя как можно больше японских сил. Тем временем 4-й корпус (Мессерви) незаметно продвинется по долине Гангау и форсирует Иравади у Пакокку, а затем без передышки танковыми и воздушно-десантными силами нанесет мощный удар по Мейктиле – главному центру службы тыла японских армий. В этом районе находились их главные базы снабжения, склады боеприпасов, госпитали и несколько аэродромов, здесь с юго-востока и запада сходились грунтовые и железные дороги, протянувшиеся далее на север. В случае захвата Мейктилы были бы перерезаны коммуникации японских армий, дислоцированных по дуге от Салуин до Иравади, а Кимура, застигнутый врасплох, чтобы восстановить положение, был бы вынужден вступить в сражение. Одержав победу, британцы могли бы устремиться на Рангун.

Ко второй неделе января 1945 г. армия Слима приближалась к Иравади по фронту шириной более 200 миль – от Вунтхо до Пакокку. Японцы не пытались держать фронт вдоль всей реки, а сосредоточили оборонительные силы в местах вероятного форсирования – мобильные резервы были оттянуты далеко назад, до той поры, когда станут ясными намерения англичан. В ночь на 14 января 33-й корпус начал осуществлять свою часть стратегического замысла Слима. 19-я дивизия начала форсировать Иравади к северу от Мандалая у Кьяукмьяунга и создала там плацдарм. К 17-му противник решил, что основная британская операция по форсированию находится здесь и японские силы стали сосредоточиваться там для мощного наступления. Следующие три недели здесь нарастали тяжелые бои. Чтобы отбросить англичан от Иравади, Кимура вводил все больше и больше войск, включая подкрепления из Мейктилы. Но английский плацдарм неуклонно расширялся, а к западу от Мандалая была налажена еще одна переправа.

Тем временем 4-й корпус, перейдя Чиндуин, продвигался к Иравади у Пакокку. Предельным сроком переправы было 15 февраля. Предвосхищая задержки из-за японских арьергардных действий, наступление после района Кан велось широким фронтом, с тем чтобы обойти противника с флангов. 28 января 4-й корпус достиг долины Иравади. Все силы были брошены на строительство взлетно-посадочных полос и улучшение дорог, чтобы могли двинуться вперед танки и транспортные средства, а также на поготовку средств для переправы. Мессерви решил форсировать реку близ Ньяунгу, в самом узком месте. Чтобы отвлечь внимание противника, были инсценированы две ложные переправы в других местах. 14 февраля перед рассветом в полной тишине примерно в миле к северу от Ньяунгу были переправлены на лодках первые части, создавшие на другом берегу обороняемые позиции. Днем переправились более крупные силы с танками, артиллерией и воздушной поддержкой, чтобы расширить плацдарм для остальных войск. 16-го Ньяунгу был захвачен. Для японцев, не представлявших, что главные силы были именно в этом районе, это явилось полной неожиданностью. Такая операция стала возможной благодаря скрытному передвижению войск под покровом джунглей и превосходству в воздухе.

План Слима окончательно запутал Кимуру. Он все еще считал, что практически вся 14-я армия расположена по дуге к северу и западу от Мандалая. Ожидая, что англичане предпримут серьезную попытку прорваться к Мандалаю, он продолжал отводить войска со всех других участков, сосредоточивая их для сражения на берегах Иравади. К концу февраля благодаря подкреплениям Кимура довел свои силы у Мандалая до девяти дивизий против британских пяти. Таким образом, неравенство на этом участке не в пользу 33-го корпуса было значительным. Оба корпуса сильно зависели от длинных путей снабжения. 4-му корпусу было необходимо как можно быстрее наступать на Мейктилу, что вынудило бы Кимуру поспешить на выручку, тем самым подвергая свои силы двойному удару.

21 февраля 17-я дивизия и танковая бригада 4-го корпуса начали наступление на Мейктилу. 25-го они заняли взлетно-посадочную полосу Тхабуткон всего в 10 милях от города. На следующий день по воздуху прибыли дополнительные силы. Попытки японцев блокировать дорогу были быстро смяты лобовыми массированными атаками танков. Затем в пяти милях от города 4-й корпус остановился на перегруппировку. Несколько дней японцы, которыми командовал генерал-майор Касуя, занимались рытьем окопов вокруг Мейктилы. Касуя располагал боеспособными силами примерно в 3200 человек и большим количеством орудий. Были вооружены все наличные силы, даже пациенты госпиталей, и размещены в укрепленных пунктах, зенитные пушки с ближайших аэродромов были установлены по периметру обороны в качестве противотанковых орудий. Мейктила, во всяком случае, была довольно трудным для штурма местом. С севера и юга город прикрывали озера, что облегчало оборону подъездных путей, к тому же окрестности были пересечены ирригационными каналами и канавами.

Первым делом требовалось захватить аэродром на восточной окраине города, чтобы доставлять подкрепления и боеприпасы. 28 февраля, в то время как внимание японцев отвлекалось атаками на оборонительные укрепления с запада, 255-я танковая бригада совершила 10-мильный бросок с севера в обход Мейктилы и перегруппировалась на востоке. Затем при поддержке артиллерии и авиации началась мощная танковая атака и англичане проникли в город. Сопротивление японцев было фанатичным, группы уцелевших японцев отчаянно дрались на уже занятой территории. Самые ожесточенные схватки происходили 1 марта. По мере продвижения с востока развивалось наступление с запада и юго-востока. Двигавшиеся от окраин к центру англичане встречали жесткий отпор, японские снайперы и пулеметные гнезда скрывались в каждом доме, каждой водосточной канаве, каждой куче мусора. Японцы не сдались, а погибли в бою. К 3 марта 1945 г. гарнизон был почти полностью уничтожен и Мейктила оказалась в руках англичан.

Кимура удивился, узнав о падении города. Он соответственно отказался от планировавшегося наступления на 33-й корпус у Мандалая и повернул войска освобождать Мейктилу. Японцы располагали для такой операции крупными силами, но их надо было собирать с разных направлений и переброску было трудно координировать. Союзники теперь полностью господствовали в воздухе. По мере того как японские силы сходились к Мейктиле с севера и юга, 4-й корпус смело наносил удары по всем направлениям. Пехота и танки ежедневно делали смелые вылазки на расстояния до 20 миль навстречу приближавшимся японским войскам. Первоочередной целью японцев была взлетно-посадочная полоса, овладение которой прервало бы снабжение англичан. После жестоких непрерывных боев, за время которых японцам удавалось подойти вплотную к полосе, их постепенно оттеснили. К последней неделе марта Мейктиле ничто не угрожало.

Битва за Мейктилу, открывшая путь к возвращению всей Бирмы

Когда Кимура повернул войска, чтобы вернуть Мейктилу, 33-й корпус предпринял массированное наступление с плацдарма у Мандалая. В начале наступления 26 февраля японцы были отброшены назад, оставив очаги сопротивления, которыми можно было заняться позже. Но при приближении к Мандалаю англичане встретили фанатическое сопротивление. Японцы применили живые мины – солдат, сидевших в одиночных окопах, зажав между колен 100-килограммовые авиабомбы, правда, эти живые мины не причинили большого ущерба. Последнее укрепление в Мандалае держалось до 20 марта.

К концу марта союзники овладели обоими берегами Иравади от Мандалая до Чаука, главной дорогой и железнодорожным путем на Рангун вплоть до Вундвина. Прочно закрепившись в Мейктиле, союзники теперь могли распространять свою власть дальше. Последовавшая кампания была проведена Слимом так же блестяще, как и операции на этапе Мандалай – Мейктила. Наступление в Аракане открыло новые аэродромы и морские пути снабжения. Рангун вернули 3 мая. Японцы бежали на восток за реку Ситтанг, хотя их окружение еще требовало напряженных боев. Затем начались приготовления к вторжению в Малайю. Но оно так и не состоялось.

В сентябре 1944 г. силы Макартура и Нимитца изготовились к нападению на Филиппины и Японию. 20 октября 6-я армия при поддержке линкоров, крейсеров, эсминцев и восемнадцати авианосцев сопровождения начала высадку на остров Лейте. Японцы решили удержать Филиппины и стянули с различных баз все наличные военно-морские силы. Борьба за залив Лейте, представлявшая собой ряд сражений, разделенных сотнями миль, и продолжавшаяся четверо суток, явилась крупнейшей морской схваткой прошлой войны. Японцы дрались отчаянно. Японские летчики прибегали к тактике камикадзе, пикируя на груженных бомбами самолетах на палубы американских авианосцев и других небронированных судов. Эта тактика стоила американцам тридцати трех кораблей. Но благодаря главным образом американскому превосходству в воздухе японцы потерпели серьезное поражение, потеряв четыре авианосца, два эскортных авианосца, три линкора и много чего еще.

К маю 1945 г. союзники вернули все Филиппины. Следующей главной целью был остров Окинава, важная передовая военно-воздушная база. Бои на Окинаве были самыми яростными за всю войну, они продолжались до 21 июня, когда американцы, наконец, захватили остров. Погибло 100 тысяч японцев, американские потери (всех видов) составили 39 тысяч человек.

Теперь и действовавшая с Окинавы авиация присоединилась к готовившему вторжение воздушному наступлению на саму Японию. До этого бомбардировки велись главным образом самолетами с авианосцев, теперь же основную работу взяли на себя «летающие крепости» «Б-29». Налеты с Окинавы сосредоточивались на Нагасаки, подвергая разрушению район доков и авиазаводов. Промышленные центры подвергались налетам с авиабаз в Китае и на Марианских островах, огромные разрушения потерпели Токио и Осака.

Бомбовые удары достигли кульминации в августе. 6 августа американцы сбросили на Хиросиму атомную бомбу, уничтожив 80 тысяч человек. 9 августа на Нагасаки была сброшена вторая, убив 40 тысяч – больше, чем погибло за всю войну во время воздушных налетов на Лондон. Американцы считали себя вправе применить это новое оружие. У японцев все еще было 250 тысяч солдат на островах Тихого океана, оставались войска в голландской Ост-Индии, Малайе и Китае. Народ, который так зверски обращался с пленными, который нарушал все нормы ведения войны, использовал живые мины и пилотов-самоубийц, не встретил никакой жалости. 10 августа 1945 г. японское правительство безоговорочно капитулировало и война 1939 – 1945 гг. закончилась.

Я хотел бы заключить данную главу несколькими размышлениями об отдельных спорных вопросах этой войны.

Национальное руководство, безусловно, имеет громадное значение. Гитлер, разумеется, был отвратительной фигурой, но он был лидер. Он считал бесполезным «объявлять» войну и давать жертве время приготовиться к удару, полагая, что так не воюют, и его точка зрения представляется логичной, если страна воюет только ради достижения победы военными средствами. Но это не должно быть конечной целью войны. Он внушил это зло другим.

Кто совершил самые грубые ошибки в ходе войны? Я думаю, Гитлер. Роковой ошибкой было нападение на Россию в 1941 г. Одно из первых правил войны: не иди на Москву. Возможно, он не мог удержать японцев от нападения на Америку, в результате, в силу своего пакта с Японией, объявил войну Соединенным Штатам. Оказавшись в состоянии войны с Британской империей, Россией и Америкой, он потерял надежду победить. Впоследствии на Западном фронте он совершил три грубые ошибки – пытался вести бои за Францию южнее Сены после поражения в Нормандии в 1944 г., предпринял контрнаступление в Арденнах в декабре 1944 г. и остался вести бой на западном берегу Рейна в надежде сохранить Рур. Начал он хорошо. С чисто тактической точки зрения нельзя не восхищаться хорошо рассчитанным вторжением вермахта в Западную Европу весной 1940 г., оно опрокинуло мировое соотношение военной мощи и превратило Германию в господствующую военную державу. Но в конце Гитлер привел страну к гибели.

Теперь о Сталине. Он, возможно, был жестоким. И совсем не джентльменом. Но если бы не он, России, вполне возможно, пришлось бы кончить войну в начале 1942 г. Один Черчилль понимал, что он использует войну, чтобы ужесточить свою хватку над Восточной Европой, и что этот политический замысел был преобладающим задолго до начала конфликта. И действительно, он стал воплощать его в жизнь, когда еще не успели высохнуть чернила на подписях под пактом о ненападении с Германией в августе 1939 г. Сталин почти не ошибался, у него была четкая политическая стратегия, и он упорно осуществлял ее всеми находившимися в его распоряжении военными и политическими средствами.

У меня никогда не было впечатления, что Рузвельт ясно представлял, за что он борется. Он старался обхаживать Сталина, но тот на Тегеранской конференции выиграл мир для русских, а Ялтой увенчал свою победу. Сталин без труда дурачил Рузвельта, и потому шесть лет войны с 1939-го по 1945 г. не кончились справедливым и прочным миром, за который боролись западные страны.

Черчилль в час кризиса был великим лидером британского народа. Я очень хорошо его узнал, и он стал главным из моих друзей. Бесспорно одно – твердо противостоя Гитлеру, когда все, казалось, было потеряно, он спас от уничтожения не только Британию, но и западную цивилизацию. Одно время он был единственным лидером западного мира, противостоявшим нацистской тирании. (Надо признать, что как командующий действующей армией я часто жалел, что Черчиллю не довелось быть военным, он проявлял такой интерес к тактическим аспектам сражений, что иногда пытался вмешиваться – хотя никогда не настаивал на своем и всегда принимал мои разъяснения.) Ни у одной страны не было лидера, который бы так соответствовал времени, как у англичан Черчилль в войне с Гитлером.

Влияние научных и технических достижений на характер этой войны было огромным и многогранным. Попросту говоря, до 1918 г. военные действия велись в двух измерениях (на суше и на море) в пределах простой видимости оружием небольшой дальности и убойной силы. В ходе войны 1939 – 1945 гг. произошли гигантские перемены – добавились третье измерение (воздух), способность «видеть» противника на расстоянии (радар), пространства, на которых велись сражения, мощность оружия. К этому надо добавить всякого рода контрмеры. Самое большое влияние на боевые действия в войну 1939 – 1945 гг. оказала воздушная мощь. Она революционизировала стратегию и тактику войны на суше и на море. Осознав роль воздушных сил в войне на море, Соединенные Штаты стали сильнейшей морской державой.

Одно последнее замечание. На мой взгляд, в августе 1945 г. не было необходимости сбрасывать на Японию две атомные бомбы, и я не думаю, что это было правильно. По словам президента Трумэна, это было сделано, чтобы сохранить «жизнь тысяч людей, как американцев, так и японцев». Но устранение препятствия в виде безоговорочной капитуляции само по себе спасло бы эти жизни, потому что, я считаю, Япония тогда капитулировала бы раньше. Японцы уже потерпели поражение от обычного оружия. Сбрасывание бомбы было самым наглядным примером нашей неспособности в современном мире сочетать технический прогресс с прогрессом нравственным.