Конец донской вольницы.

В день 20 апреля 1709 года царь Петр гулял по Черкасску. В те времена старый Черкасск мало походил на нынешнюю Старочеркасскую станицу. Это был обширный, многолюдный, сильно укрепленный город. По р. Дону стояли удобные пристани и при Петре здесь шла обширная торговля. Город был окружен стеной с десятью «раскатами» (бастионами - выступами особого вида). На раскатах стояло сто медных и железных пушек. В город вело четверо больших ворот и десять малых.

Стены Черкасска были деревянные, в два бревенчатых забора, промежуток между ними был набит землею и щебнем. Концы бревен были заострены. Каменная стена была только с одной стороны города.

От стен этих остались только обломки каменной стены.

Со стороны реки Дон был устроен высокий острый «тын». Черкасский город состоял из одиннадцати станиц, из которых одна была татарская (Базовая). Дома в городе были большей частью деревянные, построенные на сваях. Стояли они очень тесно один к другому. Пожары часто опустошали город, не раз взлетала от них на воздух и «пороховая казна» и гибли люди. От одного из таких взрывов образовалась такая глубокая воронка, что сделалось озеро. Оно и теперь существует.

Но еще больше, чем от огня, Черкасск страдал от наводнений. Бывали годы, когда весь город и все окрестности были заливаемы весенней водой. И несмотря на такие неудобства, жители любили его, он быстро разрастался и был всегда полон и пришлого и там живущего народа.

На узких и кривых, по-азиатски строенных, или, вернее, совсем не строенных, а сами собою образовавшихся улицах, на площадях, на пристанях всегда сновал народ.

Так было и 20 апреля 1709 года, когда внезапно в Черкасск приехал государь. Он провожал в Азов четыре больших корабля, только что спущенных на воду в Воронеже. Теплый весенний день, яркое солнце, невиданные на Дону громады кораблей с десятками ярко блестевших пушек вызвали весь Черкасск на улицы.

Ногайские татары на маленьких косматых лошадях, калмыки в пестрых халатах, в высоких остроконечных шапках, опушенных лисьим, собачьим, а кто побогаче, то и собольим мехом, русские купцы в кафтанах немного длиннее того, как указано было Петром, казаки в пестрых зипунах и высоких остроконечных шапках ходили по улицам. Говор тысячи л1одей гомоном стоял над городом. Но особенно сильно толпился народ на площадях, у кабаков. Здесь с казаками вместе гуляли и матросы русского царя, в синих матросских, голландского покроя, рубахах и круглых черных лакированных шляпах. Пили вино и водку в кабаках, откуда неслись нестройные пьяные песни, пили вино и на площадях, куда выкатывали целые бочки его. В эти дни гульбы, когда казаки говорили: «хоть день - да мой», - пропивалось все. Вся добыча многих лет, долгих, утомительных, кровавых походов ставилась на карту. Иной угощал всех проходящих и для платы за угощение скидывал постепенно с себя и суконный зипун, и шаровары, и сапоги, и, наконец, исподнее белье. Вот такого-то, именно, молодца, пропившего все, даже нижнюю рубаху, и сидевшего на бочонке, при сабле, опершись на ружье в грустном раздумье, увидал царь.

Петр, в просторном немецком платье, со своею дубинкой в руках, в сопровождении дежурного при нем офицера, которые назывались «денщиками», гулял по городу. Петр любил веселье народное, любил гульбу, она напоминала ему заграничные города, где все веселы и подвижны, и оживление шумного Черкасска ему нравилось. Увидев молодца в одних портах, но с саблей и ружьем, Петр подошел к нему.

- Эй, отвага-молодец, - сказал царь казаку, - для чего не продал ты ружье вместо рубахи? За него дали бы много. А за рубаху ты и осьмухи не получил.

- Сбыть ружье казаку не пригоже, - мрачно отвечал казак, - с ружьем я и службу царскую отбуду, и шелковую рубаху добуду!

Понравился ответ царю.

Уезжая в тот же день и прощаясь с провожавшим его атаманом, царь спросил:

- А что, есть в войске Донском герб?

Ему отвечали, что на отписках донских атаманов из древних времен ставилась войсковая печать: иногда - олень, пронзенный стрелою, иногда - казак верхом на бочке. Петру понравился второй герб и он приказал его так рисовать: на бочонке сидит казак, нагой до пояса, поднявший над головой ружье. Герб этот был в войске с 1709 года до 1805 года, почти сто лет…

Перемены, которые делал в управлении Россией Петр, коснулись и войска Донского. Раньше перепиской с войском, посылкой жалованья, жалобами, или, как тогда называли - челобитными - казаков ведал Посольский приказ, то есть на казаков смотрели в Москве как на другое государство. Посольский приказ переписывался с турецким султаном, польским королем, королем свойской земли (шведским), римским императором и другими государями, он был то же, что теперь министерство иностранных дел, он же во времена царей Московских переписывался и с «верхними и нижними юртами Дона, с атаманами и казаками».

В 1716 году войско Донское перешло из Посольского приказа в ведение только что учрежденного Петром Правительствующего Сената.

Государь весьма был озабочен тем, чтобы дать возможность казакам жить на Дону не только охотою, добычею военной и царским жалованьем. Он обратил внимание на богатство Донского края, он первый нашел на Дону каменный уголь и, показывая его приближенным, сказал знаменательные, пророческие слова:

- Сей минерал (камень) если не нам, то нашим потомкам зело полезен будет!

Государь выписал из Франции опытных виноделов с чубуками винных сортов винограда и приказал им насадить близ Цымлянской станицы виноградные сады и научить казаков делать вино.

По всему Дону Петром приказано было казакам разводить фруктовые и виноградные сады и сеять хлеба.

При Петре на Дону начали строить церкви и часовни. Так, в его время построен каменный соборный храм в Черкасске, сгоревший в 1741 году вместе с клейнодами и потом отстроенный вновь. Это, можно сказать, прадед донских церквей. В Казанской станице в 1700 году устроена церковь во имя Архистратига Михаила, деревянная такая же церковь и во имя того же святого - в Добринской станице, в Михайловской станице деревянная Богоявленская церковь, в Верхне-Чирской станице часовня святителя и чудотворца Николая. Во многих станицах были построены и еще церкви и к 1709 году их на Дону уже было 24. С 1709 года по 1718 на Дону было построено еще много церквей, но все деревянные.

В 1718 году войско Донское было присоединено к Воронежской епархии, которой управлял в то время митрополит Пахомий. Казаки ходатайствовали перед Петром, чтобы казачьими церквами ведал непосредственно Святейший Синод. Но царь отказал в этом казакам.

Вместе с постройкой церквей государь запретил казакам жениться без священника.

Но самые главные перемены, совершенно изменившие жизнь и обычаи донских казаков, касались управления войском.

В 1700 году царь приказал для выборов атамана, для обсуждения дел, касающихся всего войска, на войсковой круг в Черкасске собираться не всем атаманам и казакам, не всему великому войску Донскому, а только станичным атаманам и с ними по два старика, выборных от станицы. Учреждено было Правление старшин.

Самовольно собирать казаков в походы был запрещено. В походы стали назначать для службы казаков по очереди. Полки начали оставлять на службе не только во время войны и похода, но иногда и в мирное время. Зимовая станица из одного атамана, одного есаула и 100 казаков остается в Москве постоянно.

В первую очередь, на смену казаков были назначены все гуляки, бездомовные казаки и все булавинцы, помилованные государем. Эти буйные головы служили государю усердно и бились смело и отчаянно. Они участвовали в новой Турецкой войне, начатой Петром в 1711 году, и были на флоте у адмирала Апраксина. Эта Турецкая война была неудачна для Петра. Петр был окружен с 38000 войском 200000 армией султана на реке Пруте и должен был заключить невыгодный мир с турками. По этому миру. Азов возвращался туркам со срытыми укреплениями и крепость Таганрог снималась.

В 1709 году Петр поставил в атаманы Петра Емельяновича Рамазанова бессменно. После его смерти войско избрало атаманом Кумшацкого, а потом, через год, Василия Фролова. Петр, любивший сыновей Фрола Минаева, с которым он одержал первую морскую победу, утвердил выборы войска и повелел Фролову быть атаманом впредь до указа.

С 1723 года войско Донское перешло в ведение военной коллегии и с этого же времени войсковой атаман назначается коллегией и получает название наказного атамана.

В 1725 году великий Преобразователь России Петр умер, простудившись во время спасания тонувших в море солдат. Он умер уже Императором, умер Великим. За его победы над шведами, за удивительное знание военного дела его считают величайшим полководцем всего мира. При заключении мира со шведами ему было поднесено наименование Императора и царская Русь становится Русью Императорской.

При Петре Великом закончилась самостоятельная, вольная жизнь донских казаков. Они вошли в состав громадной Российской Империи не столько как земельная область, сколько как военная община. Раньше походы совершало все войско. Говоря о действиях донцов, мы говорили и о всем войске. Да оно и было невелико: 8-10 тысяч человек всего. При Петре войско пополнилось людьми. Но это уже не были охотники, гулебщики, промышлявшие добычей, а были прикрепленные к земле трудом хлебопашца свободные люди. Их вызывал император на войну, и они собирались в полки и шли воевать уже по царской воле.

С этого времени кончается история войска Донского как самостоятельного военного братства, и начинается история его как части Русского государства, части русской армии.

С этого времени героями Дона становятся не вольные атаманы донских дружин, а донские генералы и офицеры, простые казаки, прославившие имя свое в боях и сражениях или в мирном труде ради государства Русского, ради Русской империи. Но и в это время, как и раньше, больше всего отличались казаки на войне. Военная, боевая слава почиталась ими выше всего.

Боевыми рыцарями они были, боевыми рыцарями они и остались.

Не было похода, в котором не участвовали бы донцы. Не было войны, где бы они не отличались, не было сражения, где бы они не проливали кровь свою за императора и родную Россию.

Слава былого вольного общества казачьего преобразилась в славу великого войска Донского и прокатилась волною от берегов Атлантического до берегов Великого океана.