Жизнь после смерти? Бывает и такое…

Спустя год после трагической гибели Лжедмитрия I в Москве появился другой самозванец, выдававший себя за спасшегося царя Дмитрия.

Москвичи и придворные долго не могли понять, откуда появился этот человек. На этот счет существовало немало догадок и версий. Одни говорили о том, что он был выходцем из семьи школьного учителя, другие утверждали, что его отец был священнослужителем. Но все сходились в едином мнении о том, что это был «темный и скрытный человек».

Лжедмитрий II мало чем походил на своего предшественника. Если тот отличался образованностью и умом, то Тушинский вор, как часто называли Лжедмитрия II, был «мужик грубый, обычаев гадких, в разговоре сквернословный». Словом, от былого величия и демократичности царя не осталось и следа.

Впервые о Лжедмитрии II заговорили в 1607 году. Он пришел в Стародубну для того, чтобы вернуть себе якобы отнятую власть. Современные историки говорят о том, что появление мошенника было напрямую связано со стремлением поляков захватить и покорить себе Россию. Но поскольку Лжедмитрий I показал свою самостоятельность и не захотел делить территорию с польским королем, то после его смерти необходим был другой «царевич Дмитрий», который будет беспрекословно подчиняться приказам польско-литовских заговорщиков. Таким человеком и стал Лжедмитрий II.

Письменные источники свидетельствуют о том, что Лжедмитрий II пришел в Россию задолго до своего появления в Стародубне. Все это время он таился, скитаясь по русским селам и выжидая удобного момента для объявления себя царем.

Появившись в Стародубне, Лжедмитрий II называл себя боярином Нагим. Он смог довольно быстро войти в доверие к жителям маленького городка и часто рассказывал им «по великому секрету» о том, что якобы царь Дмитрий и спасся.

Тогда жители Стародубны решили проверить, кем же на самом деле являлся пришелец. Пытка была устроена не только «боярину Нагому», но и его близкому товарищу, подьячему Алексею Рукину. Тот-то и рассказал под страхом смерти о том, что боярин вовсе не боярин, а чудом спасшийся царь Дмитрий.

После таких слов Лжедмитрий II высоко поднял правую руку и прокричал своим мучителям: «Ах вы, сякие дети! Я государь!» Люди тут же бросились к его ногам, дабы выпросить прощение за недостойное обращение. При этом они кричали: «Виноваты, государь, не узнали тебя, помилуй нас. Рады служить тебе и живот свой положить за тебя».

Стародубцы тот же час освободили самозванца и со всеми почестями препроводили в лучший дом. Среди его помощников тогда были Заруцкий, Меховицкий, который командовал отрядом, состоявшим из польских и русских солдат. Свою помощь Лжедмитрию II предложили также и северские воины.

Спустя некоторое время, поняв исключительность своего положения, Лжедмитрий II приказал своему войску выступить с военным походом. В течение нескольких недель новым царем были взяты такие города, как Карачев, Брянск и Козельск. В Орле его ждало радостное известие: со дня на день туда должны были прибыть польские, литовские и запорожские военные отряды.

Едва только Василий Шуйский услышал о появлении Лжедмитрия II, он тут же отдал распоряжение о военном походе. Войско Шуйского встретило армию Лжедмитрия у Волхова. Тогда воинами самозванца руководил украинский князь Роман Ружинский. Нужно сказать, что именно благодаря ему под началом Лжедмитрия оказалось несколько тысяч добровольцев, готовые принять участие в походе на Москву.

Спустя несколько дней войско Лжедмитрия уже стояло недалеко от столицы, расположившись в Тушино. Таким образом, название городка и привело к появлению клички Тушинский вор, как в то время называли самозванца.

Так называемый тушинский период русской истории продолжался около полутора лет. За это время военный лагерь Лжедмитрия пополнился не только поляками, литовцами, украинцами и русскими, но и русской знатью. Так, например, к нему примкнули те из приближенных Василия Шуйского, кто не был доволен его властью. Одним из людей, оказавшихся в то время в стане Лжедмитрия, был и ростовский митрополит Филарет Никитич Романов.

Для того чтобы расположить к себе людей и укрепить власть, Лжедмитрий также решил показать демократичность. Однако она заметно отличалась от той демократичности, какую демонстрировал царь Дмитрий. Так, Лжедмитрий II позволял простому люду брать в жены боярских дочерей. Но самой главной особенностью его правления было то, что тогда позволялось безвозмездно пользоваться землями, отобранными приближенными самозванца у тех бояр, кто не хотел подчиняться новой власти.

Спустя некоторое время на месте военного лагеря Лжедмитрия II основали город-крепость. Уже тогда там поселилось примерно 7000 польских воинов, 10 000 запорожских казаков и несколько десятков представителей других национальностей.

Основной силой в лагере Лжедмитрия II оставались запорожские казаки, которые никак не могли смириться с тем, что им приходилось подчиняться русскому царю. Их идеалом государственного устройства была казачья вольность. Ту вольность (или анархию?) они и нашли в крепости Лжедмитрия II. Вот как казаки описывали свою жизнь в лагере самозванца: «У нашего царя все делается как по Евангелию, все равны у него на службе».

Однако та вольность и демократичность новоявленного русского царя однажды сгинула прочь. Дело в том, что, как уже было сказано выше, спустя некоторое время в крепостном городе Лжедмитрия II объявились русские бояре. После этого между поселенцами нередко стали возникать споры о том, кто должен руководить, а кто – подчиняться. Соперничество и зависть стали основной причиной духовного разложения воинов, находившихся под началом самозванца.

Летом 1608 года польский король Сигизмунд III обратился к русскому царю с прошением освободить плененных ранее поляков. Василий Шуйский дал разрешение на то, чтобы выпустить пленных на свободу. Сразу же после освобождения большая часть поляков устремилась в крепостной город, возведенный Лжедмитрием II.

Среди освобожденных поляков оказалась и Марина Мнишек. Сразу же в день ее прибытия в лагерь с ней встретились Рожинский и Сапега. Авантюристы уговорили ее признать в Лжедмитрии II своего мужа, который «чуть было» не пострадал в результате заговора, но смог вовремя бежать. Что оставалось делать одинокой женщине, потерявшей единственного своего защитника, супруга?

На следующий день Марина познакомилась со своим «настоящим» суженым. А спустя еще некоторое время Лжедмитрий II и Марина Мнишек были тайно обвенчаны в том же крепостном городке.

С того дня Лжедмитрию казалось, что ничто уже не сможет остановить его на пути к русскому престолу. К тому времени его армия значительно пополнилась воинами и насчитывала около 100 000 человек. А материальную поддержку ему оказывали знаменитые польские магнаты Сапега и Лисовский.

Нужно сказать, что тогда Лжедмитрий II пользовался необычайной популярностью у русских людей, которые связывали с его образом свои надежды на лучшую жизнь (чего царь Дмитрий не успел дать ранее). Вскоре среди городов-бунтовщиков оказались еще несколько. Среди них Ярославль, Кострома, Вологда, Муром и Кашин.

Вот тогда-то воины, находившиеся под началом Лжедмитрия II, осознали силу власти по-настоящему. Собравшись в небольшие группки, они ходили по деревням и селам и собирали подати. Необходимо заметить, что незадолго до того «царь Дмитрий» пообещал выдать всем крестьянам, принявшим его власть, специальные охранные грамоты, которые обеспечивали их владельцам освобождение от выплаты всяческих податей.

А потому, став жертвами бесчинств, творимых польскими воинами и русскими мошенниками, люди стали понимать, что их попросту в очередной раз обманули. Постепенно недовольство властью Лжедмитрия грозило перерасти в бунт.

Недоверие к Лжедмитрию еще более обострилось после того, как отряд, находившийся под командованием Сапеги, потерпел поражение в битве у Троицкой лавры. Один за другим русские города стали отказываться от подчинения Лжедмитрию. Тогда самозванец решил предпринять новый поход на Москву. Однако и он оказался неудачным. Вскоре столица Российского государства была спасена от осады польско-русской армии, возглавляемой Лжедмитрием II.

Очень скоро лагерь Лжедмитрия стали покидать и поляки. Большинство из них устремились в армию короля Сигизмунда III, который за некоторое время до того пытался удержать в осаде Смоленск. Самозванец, спасая свою жизнь, вынужден был покинуть крепостной город и пуститься в бега.

Несколько дней Лжедмитрий II провел в пути, пока не пришел к Калуге, жители которой радостно встретили «русского царя». Вскоре там же оказалась и супруга самозванца Марина Мнишек. На какое-то время Лжедмитрию пришлось затаиться, чтобы собрать для предстоявшего похода на Москву новую армию. Находясь в Калуге, он к тому же смог уговорить владык двух русских городов – Коломны и Каширы – присоединиться к готовившемуся походу.

В то время, пока Лжедмитрий отдыхал от тяжелых походов в Калуге, польский король Сигизмунд III возобновил поход на Смоленск и вновь взял город в кольцо. Тогда же Скопину-Шуйскому, командовавшему русским отрядом, удалось одержать победу в сражении у Троице-Сергиевой лавры.

Однако вскоре молодой полководец внезапно умер. Говорили о том, что причиной смерти стало отравление организма сильнодействующим ядом. Убийцей тогда посчитали супругу брата царя, князя Дмитрия. Он же вместе со своим войском спустя некоторое время отправился к Смоленску для того, чтобы дать отпор польской армии.

Не успел отряд Шуйского дойти до Смоленска, как подвергся нападению поляков. Сражение произошло в 150 километрах от Смоленска и завершилось полной победой воинов польского короля Сигизмунда III. Сравнительно небольшим польским отрядом командовал тогда коронный гетман Станислав Жуклевский.

Таким образом, дорога на Москву оказалась свободной. Поляки и Лжедмитрий теперь уже нисколько не сомневались в том, что им удастся все же дойти и завоевать трон московских царей. В то время поляки и самозванец заключили тайный договор о разделе в случае победы русских земель. Великое наступление началось летом 1610 года. При этом польская армия во главе со Станиславом Жуклевским направилась к столице Российского государства с западной стороны, а отряды Лжедмитрия II – с южной. В результате многочисленных сражений самозванец смог овладеть такими городами, как Серпухов и Боровск, а также занять Пафнутьев монастырь.

Однако почти у самых стен Москвы Лжедмитрий II отдал приказ своим воинам об остановке наступления и отдыхе. И вот опять, как и несколько лет тому назад, Лжедмитрий, словно опасаясь чего-то, остановился у ворот столицы, так и не решившись войти в город. После этого Лжедмитрий решил отправиться в Коломну, где занял главный дворец. А Марина Мнишек поселилась в Николо-Угрешском монастыре.

Вероятнее всего, Лжедмитрий остановился у стен Москвы с тем, чтобы вдоволь насладиться предвкушением предстоящего правления. Однако судьба распорядилась иначе. В то время, пока Лжедмитрий отдыхал в Коломне, московские бояре поспешили заключить с польскими магнатами тайный договор, по которому Москва и все подчиненные ей земли должны были перейти в ведение сына польского короля Сигизмунда III Владислава Жигмонтовича.

Вскоре Владислав оказался в Москве в сопровождении многосотенного войска. Таким образом, Лжедмитрий должен был навсегда проститься с мыслью о взятии столицы Русского государства. Но, казалось, невозможность иметь желаемое только лишь подогрела Лжедмитрия. Спустя некоторое время царь Владислав получил сообщение о том, что Лжедмитрий готовит против него военный поход.

Тогда Владислав Жигмонтович решил заключить с воинственно настроенным Лжедмитрием сделку. Он предложил самозванцу принять от него в дар в обмен на Москву город Самбор или Гродно. Однако Лжедмитрий категорически отказался принять такой подарок, не желая довольствоваться малым.

О стремлении Лжедмитрия во что бы то ни стало занять московский трон свидетельствуют и слова польского гетмана, написавшего как-то: «[Лжедмитрий] не думал тем довольствоваться, а тем более его жена, которая, будучи женщиной амбициозной, довольно грубо бормотала: „Пусть Его Величество король уступит Его Величеству царю Краков, а царь Его Величество уступит королю Его Величеству Варшаву“».

Понимая, насколько опасно оставлять Лжедмитрия в живых, король Владислав Жигмонтович приказал арестовать самозванца и его супругу. Однако, вовремя узнав о готовившемся аресте, Лжедмитрий II и Марина Мнишек спешно бежали в Калугу. Тогда их сопровождали 500 запорожских казаков во главе с атаманом Иваном Мартыновичем Заруцким.

Убегая от ареста и преследования, Лжедмитрий, по-видимому, еще надеялся на то, чтобы в будущем вновь собрать войско и пуститься покорять Москву. Однако в то время фортуна отвернулась от калужского владыки.

Как-то раз Лжедмитрий повелел наказать принародной поркой некоего татарина Урусова. Тот, будучи человеком злым, поклялся жестоко отомстить своему повелителю. Прошло время. Лжедмитрий уже и не вспоминал о гневных словах коварного татарина. Однако тот ни на минуту не забывал о своей клятве.

В один из декабрьских дней 1610 года Лжедмитрий отправился в сопровождении немногочисленной свиты на охоту. Как водится, на природе самозванец вкусно поел и выпил достаточно много вина. Урусов, улучив момент, выхватил саблю и разрезал ею спавшего Лжедмитрия надвое, а младший брат оскорбленного татарина той же саблей снес несостоявшемуся монарху голову.

Нужно сказать, смерть Лжедмитрия II всколыхнула всю Калугу. Узнав имя убийцы, запорожские казаки, которые до самой кончины самозванца были преданы ему, устроили в городе погромы. После этого в Калуге не осталось ни одного татарина. Спустя некоторое время наместником Лжедмитрия II в Калуге был объявлен его сын.