4 декабря Отдельная Приморская армия начала очередное наступление под Керчью. В половине восьмого утра артиллерия открыла ураганный огонь. Началась одночасовая артподготовка. По расходу боеприпасов она была достаточно мощной, но цели были опять разведаны недостаточно, и систему огня противника вновь не удалось расстроить. Авиация, которая должна была поддерживать наступление, большей частью переключилась на поддержку защитников Эльтигена (напомним, наступление противника против группы Гладкова началось около 7 часов утра). До полудня Илы 230-й дивизии тройками и четверками наносили отдельные удары по батареям и пехоте, сделав всего 38 самолето-вылетов (9 групп). Естественно, такими силами серьезной помощи наступающим войскам оказать не удалось… Возможно, лишь удары по высоте 101,6 западнее Булганака поспособствовали быстрому захвату этой высоты танками 85-го полка.

765-й шап после начала атаки должен был поставить дымовую завесу от горы Куликова до Митридата, чтобы затруднить противнику ведение артиллерийского огня. В 08:42 вылетели две четверки Илов. Один из штурмовиков сразу вернулся из-за неисправности матчасти, остальным пришлось действовать под интенсивным зенитным огнем. Кроме того, два дымзавесчика были атакованы парой Me-109. Атаку отбили воздушные стрелки, но все это повлияло на точность постановки завесы. Она получилась с разрывами и не совсем там, где планировалось. Эффективно прикрыть наступающие части не удалось. 6 Илов были повреждены зенитным огнем, два из них произвели вынужденную посадку, в том числе один — вне аэродрома. После полудня ударная авиация действовала исключительно под Эльтигеном.

Атака началась в половине девятого. Пехота 11-го корпуса продвинулась на 100–150 метров и залегла под шквальным огнем. 16-й корпус действовал чуть успешнее. К полудню 383-я дивизия на направлении главного удара прорвала первую линию обороны и вплотную подошла к восточной окраине Булганака. 89-я дивизия вышла к дороге Булганак — Керчь, а один из взводов преодолел железнодорожную насыпь и ворвался в окопы за ней.

339-й стрелковой дивизии предстояло атаковать восточную часть города Керчь. Для преодоления сильной обороны на этом направлении дивизии были приданы 26-й отдельный огнеметный батальон (ооб) и рота тяжелых танков KB 63-й танковой бригады (4 KB-1С). В отличие от остальных танков, которые планировалось ввести в бой только после прорыва обороны и освобождения Булганака, рота KB должна была идти в наступление вместе с пехотой с самого утра. В ночи на 3 и на 4 декабря бойцы 26-го батальона установили перед передним краем обороны 339-й дивизии 172 фугасных огнемета ФОГ. В конце артподготовки, в 08:30, был произведен подрыв ФОГов. Сработали всего 80 огнеметов из 172, остальные вышли из строя (была повреждена матчасть или перебиты запальные средства в результате огня нашей и вражеской артиллерии). По данным огнеметчиков, благодаря подрыву ФОГов было уничтожено или подавлено до 13 огневых точек. Фактически огнеметы не достали до противника, и с началом атаки 339-й дивизии огневые точки ожили. Пехота продвинулась незначительно и залегла под сильным огнем. Из четырех танков KB на исходный рубеж смогли выйти только три, а один сломался на марше. Поскольку пехота вперед не шла, танки продвинулись только до западной окраины Колонки и вели огонь с места.

К полудню наступательный порыв первого эшелона окончательно иссяк. Перед командованием ОПА возник традиционный соблазн преждевременно бросить в бой танки. Запланированные условия для их ввода (захват Булганака) не были выполнены, систему огня противника расстроить не удалось, и не было надежды добиться этого до конца дня. Артиллерия уже сделала все, что могла, поддержки с воздуха не было. Тем не менее прекращать давление на немцев было нельзя, чтобы не дать возможность противнику всеми силами обрушиться на защитников Эльтигена. В штабе ОПА надеялись, что Гладков сотворит очередное чудо и отстоит плацдарм. Петров недооценивал силы противника и считал, что их хватит только на один-два дня атаки против Эльтигена.

В надежде, что танковая атака подбодрит пехоту, в очередной раз были забыты основные принципы применения танков и собственный дорогостоящий опыт. В полдень из района Аджим-Ушкая двинулись в атаку две роты 85-го танкового полка (20 Т-34) с десантом из состава 694-го стрелкового полка на броне. Одновременно после 5-минутного артналета началось новое наступление двух полков первого эшелона 383-й дивизии. Танки на большой скорости прошли первую траншею противника. Значительная часть пехотинцев танкового десанта под сильным огнем спрыгнула с танков и осталась в траншее. Те танки, что остались без десанта, несколько раз отходили к пехоте, безуспешно пытаясь увлечь бойцов в наступление. Остальные танки (по немецкой оценке — 8–10 штук) к половине второго достигли юго-западной окраины Булганака. Там спешились остальные бойцы, образовав два очага сопротивления, в южной и юго-западной частях поселка. Танки без пехоты обошли Булганак ив 13:45 овладели высотой 101,6, где и заняли круговую оборону. Отдельные экипажи начали прочесывать западную окраину Булганака.

Пехота в светлое время суток не смогла пробиться к высоте 101,6 из-за сильного огня, а к вечеру десантные группы 694-го полка были блокированы противником. Танкам без поддержки грозили тяжелые потери, поэтому с наступлением темноты 85-й полк был отведен на исходные позиции для дозаправки и отдыха. Всего за день в районе высоты 101,6 сгорели 2 Т-34, а еще 2 были подбиты, но вечером эвакуированы. Учитывая, что 85-й тп бросили на неподавленную оборону противника и большую часть дня он действовал во вражеском тылу без поддержки пехоты, потери оказались на удивление малы. Остатки подразделений 694-го полка смогли вырваться из Булганака лишь ночью. Большинство бойцов танкового десанта погибли.

В час дня в атаку в направлении северо-западной окраины Булганака пошла 63-я танковая бригада (9 Т-34). Одновременно после 15-минутной артподготовки новое наступление начали 2-я и 55-я гвардейские дивизии. В атаке участвовали и вторые эшелоны дивизий, а также два полка 32-й гв. сд. Танки подошли к проволочному заграждению на переднем крае противника, в районе высоты 133,3 и оказались перед минным полем. Танкисты начали вести разведку проходов и разминирование. Атака развивалась неудачно, только отдельным группам пехоты удалось преодолеть проволочные заграждения и ворваться в траншеи на северных и южных скатах высоты 133,3. К вечеру эти группы понесли большие потери и после рукопашного боя отошли на прежние позиции.

Также в час дня в атаку вдоль Приморского шоссе снова пошла 339-я сд при поддержке роты KB (она успела получить еще один танк KB с переправы). Немцы отсекли пехоту от танков огнем, один KB-1С был подбит выстрелом реактивного ПТР и эвакуирован. Танкам пришлось отойти. После короткого артналета в половине шестого 16-й корпус предпринял новую атаку, опять безуспешную.

Один видимый результат все эти атаки все же принесли. Вопреки первоначальным планам противнику пришлось отвлечь ударную авиацию от Эльтигена. Около 16:50 26 Ju-87 бомбили войска северо-западнее Аджим-Ушкая. Вражеские пилоты отметили сильное противодействие зенитной артиллерии и истребителей. Зенитчики претендовали на 2–3 сбитых самолета. Истребительная авиация, прикрывавшая войска дежурством на земле, не успела среагировать. Но бомбардировщики атаковала шестерка ЛаГГ-3 790-го иап, летавшая на разведку. Летчики доложили о двух сбитых и одном подбитом самолете. Немецкие потери неизвестны, но одна румынская «штука» получила повреждения.

Вскоре после 17:30 плацдарм бомбили 17 Не-111. Их атаковала пара А-20Ж 63-го бомбардировочного полка, которые в роли ночных истребителей патрулировали в сумерках над плацдармом. Полковник Тоцкий доложил об одном сбитом и одном, возможно, подбитом Хе-111. Поднятые на перехват 4 ЛаГГ-3 249-го иап догнали бомбардировщики на отходе и, по донесению, сбили один из них.

Последняя наша атака началась после 20-минутной артподготовки в 17:50. Стрелковые части безуспешно атаковали высоту 133,3. Командир мотострелкового пулеметного батальона 63-й бригады доложил, что ворвался на вершину высоты. Комбриг пытался лично выяснить ситуацию, но из-за сильного огня с соседних высот не смог этого сделать. Ночью мотострелки отошли с высоты. Были ли они на ее вершине, командованию выяснить так и не удалось. Немецкие документы также не проливают света на этот вопрос. В любом случае злополучная высота осталась в руках противника.

За 4 декабря 63-я тбр и 85-й тп потеряли 3 Т-34 безвозвратно и еще 3 Т-34 и 1 KB-1с подбитыми, но эвакуированными. Немцы же оценили свои успехи в 8 танков (3 уничтожены зенитками, 4 — минами, 1 — реактивным противотанковым ружьем «офенрор»). На следующий день дополнительным донесением 98-й пд успехи 4 декабря дополнили еще 4 танка (все уничтожены «офенрорами»). В ЖБД 5-го корпуса числится 13 уничтоженных танков, в том числе 6 — «офенрорами». Таким образом, уточненная оценка в два раза превзошла реальные потери вместе с подбитыми, но эвакуированными танками. Это особенно любопытно, если учесть, что поле боя осталось за немцами.

По итогам дня штаб 98-й дивизии отметил, что действия советских танков серьезно осложнили ситуацию. Наибольшие проблемы создавал огонь прорвавшихся танков по линии обороны с тыла. Гарайс ожидал, что на следующий день танки между Булганаком и Керчью снова будет нечем остановить. Открытый характер местности в этом районе не позволял создать надежную противотанковую оборону. Применение «офенроров» вообще исключалось из-за отсутствия растительности — расчетам негде было укрыться. Поэтому на 5 декабря Гарайс запросил 6–8 штурмовых орудий, поддержку авиации и побольше боеприпасов для легких полевых гаубиц. Из этого списка он получил только 2-ю батарею 191-го дшо, в которой на тот момент находилось всего 3 исправных штурмовых орудия. Да и они прибыли лишь к часу дня. То есть немцы не пошли на серьезное ослабление своей группировки под Эльтигеном. Более того, Альмендингер приказал Гарайсу перебросить группу Мариенфельда (всего 883 человека, в том числе боевой состав — 552), за исключением 2-й роты 71-го саперного батальона, из района северо-западнее Булганака в Катерлез. Там же планировалось сосредоточить большое количество автотранспорта, чтобы в случае необходимости быстро перебросить группу к Эльтигену. Гарайс не хотел расставаться с этим резервом и приказа не выполнил (!), что и обнаружилось 5 декабря.

В целом Приморская армия действовала 4 декабря настолько неудачно, что немцы приняли наступление с решительными целями за удар, направленный на отвлечение сил от Эльтигена. Противник отметил, что наступление началось преждевременно. В каком-то смысле так оно и было. Впервые с начала операции наши войска понесли потери, совершенно не сопоставимые с потерями противника — не менее 2000 человек убитыми и ранеными против 300–350.

В докладах офицеров Генштаба назывались следующие причины неудач:

— отсутствие воздействия на противника с воздуха;

— огневые точки на переднем крае подавлены недостаточно, несмотря на мощную артподготовку;

— в динамике боя артиллерия не могла вести прицельный огонь из-за образования дыма и пыли;

— повторные атаки при слабой арт- и авиаподдержке результата не давали;

— наша пехота действовала нерешительно, в результате противник успел подтянуть значительное количество огневых средств на передний край;

— хорошо продуманная система артогня противника.

В 08:05 5 декабря началась 25-минутная артподготовка. Естественно, она дала еще меньшие результаты, чем часовая канонада накануне. Ударная авиация была занята исключительно поддержкой Эльтигенского плацдарма. Таким образом, немецкая система огня опять не была расстроена. Результат был ожидаем. Понимая, что при неподавленных батареях и огневых точках наша пехота вперед пойдет не лучше, чем вчера, Петров разрешил использовать танки с самого утра. Задачи корпусов остались прежними.

В половине девятого наступление началось. 11-й гвардейский корпус главный удар наносил в районе высоты 133,3. Мотострелковый батальон 63-й тбр на этот раз, бесспорно, занял вершину высоты при поддержке 1-го танкового батальона бригады (13 Т-34) и 168-го гвардейского стрелкового полка. Но к 13:20 из 13 танков, поддерживавших атаку, в строю осталось лишь 5 (1 был подбит, 2 подорвались на минах и 5 вышли из строя из-за технических неисправностей). К этому моменту на высоту смогли прорваться подразделения 55-й дивизии. В 14:50 после 5-минутной артподготовки 55-я гв. сд с 63-й тбр пошли в атаку по западным скатам высоты 133,3. При этом танки наткнулись на минное поле и мощный заградительный огонь. Один Т-34 был подбит прямым попаданием снаряда, еще один подорвался на мине. Погибший в подбитом Т-34 командир 1-й роты капитан Б.Т. Тасуй был удостоен звания Героя Советского Союза. Пехота продвинуться не смогла. Мотострелковый батальон сдал свои позиции на высоте 133,3 подразделениям 55-й дивизии и был выведен в тыл. За 4–5 декабря батальон потерял 52 человека (7 убитых, 7 пропавших без вести и 38 раненых), но действовал гораздо успешнее любого из стрелковых подразделений обоих корпусов. 1-й батальон 63-й тбр также был к вечеру выведен из боя. Все вышедшие из строя танки, за исключением одного подорвавшегося, удалось эвакуировать. Оставшийся на поле боя танк впоследствии подорвали немецкие саперы.

На вершине высоты 133,3 закрепились подразделения общей численностью 59 человек при 8 пулеметах и 1 ПТР. Через некоторое время от гарнизона, находившегося под постоянным артминометным огнем и отражавшего контратаки, остались в строю 6 человек. Соседние подразделения из-за плотного огня не смогли прийти им на помощь. В конце концов бойцы оставили эту ключевую высоту. Огонь был настолько интенсивный, что лишь к полуночи два посланных офицера смогли установить, что высота потеряна. Ночью были предприняты две неудачные попытки исправить положение.

1449-й самоходный артполк двумя СУ-122 с утра поддерживал атаки в районе высоты 133,3. Обе установки были подбиты (в том числе у одной пробило ствол во время бомбежки) и эвакуированы.

16-й стрелковый корпус после 25-минутной артподготовки в 08:30 также перешел в наступление. 339-ю сд снова поддерживала рота KB, на этот раз в роли подвижных огневых точек. Наиболее драматические события, как и накануне, были связаны с действиями 85-го танкового полка. Командир 383-й дивизии генерал-майор В.Я. Горбачев послал танки в том же направлении, что и накануне. Немцы именно этого и ждали, поэтому смогли хорошо подготовиться. 19 Т-34 с десантом из состава 694-го полка через полчаса после атаки достигли первой траншеи, в которую большая часть десантников и соскочила. Танки прошли мимо южной и юго-западных окраин Булганака, где спешились оставшиеся десантники, и к одиннадцати часам достигли южного и юго-западного склонов высоты 101,6. Южнее Булганака 2 Т-34 были сожжены артиллерией, а еще 4 подбиты, их удалось эвакуировать. Танки без пехоты закрепиться на высоте не могли и некоторое время маневрировали под огнем, а затем отошли на юго-западную окраину Булганака.

Тем временем командир немецкой 98-й дивизии запросил удар пикирующих бомбардировщиков по прорвавшимся танкам, поскольку штурмовые орудия еще не прибыли. Хотя атаки советской пехоты удалось отразить, Гарайс опасался, что после атаки танков с тыла немецкая оборона может дрогнуть. Он запросил также разрешения использовать в бою группу Мариенфельда. Узнав, что Гарайс до сих пор не перебросил этой группы, командир 5-го корпуса приказал немедленно выполнить приказ. Было отказано и в помощи авиацией — она также действовала против Эльтигенского плацдарма. В час дня прибыла обещанная 2-я батарея 191-го дшо. Кроме того, Гарайс все-таки задержал у себя до вечера один эскадрон из группы Мариенфельда.

Поскольку наша пехота под огнем снова вперед не шла, командир 85-го танкового полка в 11:50 запросил разрешение на выход из боя. Дальнейшие действия без пехоты сулили только большие потери. Но вместо этого в два часа дня пришел приказ готовиться к атаке в прежнем направлении. В 16:00 танки двинулись в атаку, опять обошли Булганак с юго-запада и ворвались на высоту 101,6. Как и в прошлый раз, пехота практически не продвинулась. Танки вновь остались одни в тылу противника и на этот раз подверглись настоящему избиению. Из 13 Т-34 лишь один смог вернуться к своим, остальные 12 были безнаказанно сожжены огнем трех 7,62-см противотанковых орудий 198-го истребительно-противотанкового дивизиона и штурмовых орудий. Всего за день 85-й полк потерял 14 танков сожженными и 4 подбитыми, но эвакуированными.

Командующий бронетанковыми и механизированными войсками армии в отчете назвал следующие причины неуспеха 4–5 декабря:

— рельеф местности перед передним краем и на переднем крае мешал танковому маневру; танкодоступные направления хорошо обеспечены огнем всех видов оружия;

— артиллерийское сопровождение атаки неудовлетворительно, так как с началом атаки наша артиллерия замолкала и вела огонь только по заявкам, а немецкая артиллерия в это время безнаказанно работала по наступающим; контрбатарейная борьба велась слабо и неэффективно;

— управление боем в звене: стрелковый взвод — стрелковая рота, а также батальон — организовано исключительно плохо, офицеры не управляли боем своих подразделений, не говоря уже о приданных танках;

— плохо организована танковая разведка, неумение использовать специалистов по разминированию в бою;

— разобщенность танковых и пехотных офицеров — одни в танках, другие в блиндажах;

— использование танкового десанта при прорыве переднего края обороны нецелесообразно из-за больших потерь; десант имеет смысл использовать для развития успеха, когда передний край прорван, а система огня нарушена.

К исходу дня пехота не только не продвинулась, но и оставила траншеи юго-восточнее Булганака, занятые 4 декабря. К 6 декабря войска получили пополнение, однако оно не смогло покрыть потери двух дней наступления. Так, 11-й гв. ск потерял 1668 человек убитыми и ранеными, а получил 5 декабря 768 человек. Как отметил офицер Генштаба, «ввод пополнения в боевые порядки в ходе боя привел к организационной несколоченности»[111]. Средняя укомплектованность стрелковых рот находилась на уровне 16–18 человек.

Утром 6 декабря попытки наступать возобновились — без участия танков (за исключением четырех KB) и снова без поддержки с воздуха, со слабым участием артиллерии. В девять утра после 20-минутной артподготовки атаковала 2-я гвардейская дивизия. В 09:45 в очередной раз попыталась отбить высоту 133,3 55-я гвардейская дивизия при поддержке 1449-го самоходного артполка. 16-й корпус перешел в наступление после 20-минутной артподготовки в половине десятого. Все эти атаки никакого успеха не принесли. В 11:30 и 16:00 были предприняты еще две попытки, также закончившиеся ничем. Для противника стало очевидно, что силы наших корпусов исчерпаны. По немецкой оценке, наша артиллерия сделала 2000 выстрелов. Противник израсходовал под Керчью в три раза больше снарядов и мин — 5887.

Итоги боев 4–6 декабря не внушали оптимизма. Частные успехи привели к преждевременному вводу в бой по частям второго эшелона. В результате армия израсходовала резервы, но целей не достигла. После трех дней боев некоторые стрелковые роты вообще перестали существовать, а в остальных осталось в среднем по 16–18 бойцов. К исходу 6 декабря Петров и его штаб уже склонялись к решению прекратить дальнейшие атаки.

Примечания:

1

Список использованных аббревиатур приведен в приложении 1.

11

ЦАМО, ф. 288, оп. 9921, д. 48а, л. 36.

111

ЦАМО, ф. 288, оп. 9921, д. 48а, л. 136.