Круг тринадцатый. Ревердатто, Положий, Сергиевская

Предвоенные годы в Томске были замечательными. Режим дал послабление. Людей не хватали, не сажали, вернее, этот процесс стал перманентным, как оброк, необходимый для счастья других людей. Поколение «бывших», кто помнил прежние времена, пережило ужас гражданской войны, стало немногочисленным, частично морально раздавленным, а в основном физически уничтоженным. А новое поколение, выросшее при советской власти, было закалено лишениями, и любое послабление в социальной жизни воспринималось им как заслуженная победа социализма. «Жизнь стала лучше, жизнь стала веселее», — сказал Вождь, и все в это поверили.

Чем занималась молодежь в те годы? Прежде всего работала. «Кто не работает — тот не ест» — основной принцип социализма. Среднее образование было не у каждого, в основном молодые люди оканчивали семилетку и отправлялись в большую жизнь выполнять постановления партии и правительства, ставить трудовые рекорды на бесконечных новостройках страны.

Не была исключением и Антонина Васильевна Положий (в девичестве Тетерская). Она родилась в Томске 12 мая 1917 года в семье служащих управления Томской железной дороги. Домашняя подготовка позволила ей сразу поступить во второй класс, но в этом была и проблема — она окончила семилетку в 13 лет, училась на курсах чертежников. Считала, что с ее семилеткой думать о высшем образовании смешно. Но вмешался его величество случай. Тоня тяжело заболела, после болезни появились осложнения на сердце, работать она не смогла и стала усиленно готовиться к поступлению в Томский государственный университет. Она стала первокурсницей в 1934 году.

Студенческая жизнь была очень веселой: Тоня легко сдавала экзамены, успевала по всем предметам, бегала на танцы — практически единственное увеселение тогдашней молодежи. Танцплощадка находилась в Лагерном саду. Я застал эти старые танцплощадки, с деревянным настилом, с рядом скамеек по кругу, с высоким забором из сетки-рабицы, всегда облепленной в вечернее время пацанвой,с бдительными билетершами на входе.

На танцплощадках молодежь знакомилась, влюблялась, строила планы на совместную жизнь. Другим местом знакомств были торжественные вечера, посвященные революционным праздникам, как бы сейчас назвали — «корпоративные вечеринки». На эти праздники в девичьи институты, к которым стали относить педагогический, отчасти медицинский институт и биологический факультет университета, приглашали курсантов военных училищ. На одном из таких «званых» вечеров молодой Сергей Положий закружил голову студентке биологического факультета, и вскоре они поженились.

Семейные хлопоты не отвлекали Антонину Васильевну от занятий в университете, и в 1939 году она оканчивает университет и становится дипломированным специалистом по низшим растениям. Если она и заходила в Гербарий, то крайне редко. Суровость и строгость нравов, царящих там, ее отпугивала.

На первом месте у молодой женщины была семья. А поэтому, когда ее мужа направили для прохождения службы в пригород Новосибирска Кривощеково, она последовала за ним. Там она устроилась работать учителем в вечерней школе. Потом мужа переводят в Томск, и она воспользовалась возможностью поступления в аспирантуру к своему преподавателю профессору Н. Н. Лаврову.

В это время происходит знакомство В. В. Ревердатто и молоденькой аспирантки А. В. Положий. Тема диссертации касалась изучения болезней кедра. В летний период она успела провести необходимые наблюдения. Собрала и оформила коллекцию грибов-паразитов кедра. А в основном сидела в «научке», так ласково все поколения студентов и аспирантов называли университетскую библиотеку — работала с литературой.

«В. В. Р евердатто, — вспоминала А. В. Положий, — очень внимательно просмотрел все мои материалы, расспросил, чем собираюсь заниматься дальше, одобрил тему, дал несколько полезных советов. Очень доброжелательно пожелал мне успехов в работе. Я надолго запомнила эту беседу».

Возможно, она защитила бы диссертацию и стала специалистом по вредителям леса. Но началась война, которая нарушила планы миллионов людей.

Биологический институт при Томском университете, где проходила аспирантуру А. В. Положий, закрыли и всех сотрудников, в том числе аспирантов, распустили. Тема с началом войны стала неактуальной. Антонину Васильевну охватила депрессия. «Муж мой, — вспоминала она, — с первых дней войны находился в действующей армии и в это время был в окружении, и от него не было никаких вестей. Все мысли были поглощены этим». К счастью, он остался жив и после окончания войны вернулся в Томск.

Разыскал ее, вернул к жизни, заставил позабыть хотя бы временно о личных бедах неутомимый В. В. Ревердатто. Он организовывал комплексные исследования по изучению лекарственных растений и вспомнил о молоденькой аспирантке, вытащил ее из дома, добился, чтобы ее приняли старшим лаборантом в научный отдел.

С болезнями кедра было покончено навсегда. С этого момента ее судьба тесно переплетается с судьбой В. В. Ревердатто, который становится ее учителем, и Гербарием, который становится ее вторым домом.

Качество знаний Антонины Васильевны были настолько глубокими и разносторонними, что ей практически не пришлось переучиваться на специалиста по высшим растениям. Она помогала В. В. Ревердатто в обработке материалов по лекарственным травам, которыми он был занят, занималась вопросами фармакогнозии и, очевидно, рассчитывала, что изучение лекарственных растений станет для нее новой судьбой. Но в 1943 году, в разгар Великой Отечественной войны, В. В. Ревердатто дает ей теоретическую тему по систематике лапчаток. Этот род, так же как полынь, мятлик, овсяница, является наиболее развивающимся в эволюционном плане. У представителей этого рода активно идут процессы гибридизации и видообразования. В начале сороковых годов это было «белое пятно» в систематике, и его должна была «стереть» Антонина Васильевна. Она очень удивилась, поскольку считала, что эта тема не так важна, когда идут военные действия, но руководитель считал, что развитие теоретических вопросов ботаники должно осуществляться и в это тяжелое время, а в послевоенные годы эти исследования приобретут еще большее значение. В мае 1946 года А. В. Положий успешно защитила кандидатскую диссертацию «Флористический и фитогеографический анализ рода Potentilla Красноярского края». Постепенно А. В. Положий стала незаменимой помощницей Ревердатто в обработке материалов по флоре Красноярского края. Она готовила материалы, работала с литературой. Когда Ревердатто уехал в Новосибирск руководить институтом, то связь с Гербарием поддерживал через Положий.

Отношения с Л. П. Сергиевской не складывались. Очевидно, полезность Антонины Васильевны для Ревердатто как?то смягчила отношение к ней суровой Сергиевской. Но привязанности между ними не было. Эти две женщины были абсолютно разными.

Угловатая Сергиевская, всегда одетая в гимнастерку защитного цвета, темную юбку, осуждающая любые проявления женственности, и очень красивая молодая Тонечка Положий, всегда элегантно одетая, прекрасная хозяйка, мать двоих детей, бесконечно добрая ко всем окружающим.

Вот уже более пятидесяти лет ходит легенда, как она пыталась приодеть Л. П. Сергиевскую.

На октябрьские праздники Сергиевской выдали премию в виде шикарного отреза на пальто. Антонине Васильевне, как самой просвещенной моднице, было поручено найти лучшую портниху в Томске. Сшили пальто, которое Сергиевской понравилось. Купили по тем временам очень дефицитный воротник из чернобурки. Но как только Лидия Палладиевна увидела лисий воротник, она сорвала с себя пальто, растоптала его и, конечно, никогда не надевала.

Антонину Васильевну спасло только то, что она была под защитой Ревердатто.

Когда Антонина Васильевна ждала второго ребенка, она долго скрывала беременность. Л. П. Сергиевская, проходя мимо ее стола, хмуро сказала: «Ну уж ладно, раз так получилось, если родится мальчик, назовите Тит или Порфирий». Мальчика назвали Борис…

Но даже суровая Сергиевская не могла не отметить огромное трудолюбие, преданность к работе и высокую профессиональную подготовку молодой женщины. Под влиянием В. В. Ревердатто Антонина Васильевна становилась не только флористом и систематиком, она становилась признанным авторитетом по истории флор, реликтовости и эндемизму — тем проблемам, которые составляют предмет теоретической ботаники.

Она активно занималась изучением флоры Приенисейской Сибири, в частности исследованием наиболее сложного семейства бобовых. И. И. Гуреева, ее ученица и преемник на посту хранителя Гербария, пишет по этому поводу: «В эти годы она совершила более 10 экспедиций в разные районы Приенисейской Сибири, в том числе и в такие труднодоступные, как междуречье Подкаменной и Нижней Тунгуски, Приангарье, Ангара, Заангарье. Гербарные сборы, сделанные Антониной Васильевной в этот период, существенно пополнили коллекции Гербария им. П. Н. Крылова».

На основе собранных материалов и наблюдений Антониной Васильевной были осмыслены такие важные проблемы, как проблема вида и видообразования, проблемы флорогенеза на юге Приенисейской Сибири. Интерес к теоретическим вопросам также выгодно отличал ее от остальных сотрудников Гербария, которые видели свое предназначение в точном фиксировании каждого вида на определенной территории. К сожалению, эта тенденция жива и до сих пор, постоянно ведутся дополнения и новые флористические находки публикуются теперь уже не для крупных флористических округов, а для мелких административных единиц, остаются в стороне проблемы флорогенеза, флористического районирования, видообразования.

Результатом почти двадцатилетнего труда явилась работа А. В. Положий «Бобовые Средней Сибири», которая стала ее докторской диссертацией, защищенной в 1966 году. Вдохновителем этой работы опять же был В. В. Ревердатто.

Вернувшись в Томск после незаслуженного увольнения с поста директора института, В. В. Ревердатто долго не мог устроиться на преподавательскую работу, его не взяли в университет. Еще действовал строгий приказ министра просвещения С. В. Кафтанова от 24 августа 1948 года, в котором в пункте 6 было записано: «Обязать главное управление университетов и Управление кадров в двухмесячный срок пересмотреть состав всех кафедр биологических факультетов, очистив их от людей, враждебно относящихся к мичуринской биологии, и укрепить эти кафедры биологами-мичуринцами».

В первый год он жил на квартире А. В. Положий, в то время даже лауреатов Государственной премии, замеченных в сочувствии к генетикам, не жаловали. Только в 1954 году он получил место заведующего кафедрой общей биологии в медицинском институте. Ему было 63 года, тем не менее, он был полон творческих сил.

В это время Ревердатто стал активно заниматься флорой Красноярского края. Работа была спланирована давно и на много лет вперед, но шла тяжело, отдельные выпуски выходили с большими промежутками.

Наступали новые времена. Началась эпоха грандиозных комсомольских строек: Братская ГЭС, Красноярская ГЭС, Байкало-Амурская магистраль. Девственная природа Сибири сжималась, как шагреневая кожа. В. В. Ревердатто понимал неизбежность разрушения растительного покрова под влиянием антропогенных факторов.

В предисловии ко второму выпуску «Флоры Красноярского края», изданному в Томске в 1964 году, он предупреждал о надвигающемся периоде уничтожения естественных растительных комплексов и необходимости быстрейшего флористического изучения обширной территории Красноярского края. «Еще одно обстоятельство, — писал В. В. Ревердатто, — диктует необходимость скорейшего описания флоры Красноярского края: интенсивное освоение все новых территорий как под сельскохозяйственные угодья, так и для промышленности; новые гидростанции с их «морями»; новые дороги, интенсивное использование лесов; все это основательно изменяет естественную растительность, и некоторым растительным ландшафтам грозит полное уничтожение, например равнинным участкам интереснейших в научном отношении хакасских степей. Оригинальнейшие Июсо-Ширинские степи также оказались под угрозой интенсивного разрушения естественного покрова. Необходимо в интересах науки успеть заинвентаризовать флору Красноярского края». Эти слова, написанные в 1963 году, в начале XXI века, сохранили свою актуальность и в настоящее время.

Антонина Васильевна не обладала строгостью Сергиевской. Она никогда не повышала голоса, никогда ничего не требовала, но она просила так, что невозможно было ей отказать. С. А. Шереметова, одна из ее любимых учениц, так вспоминала об этом: «Мне по ночам снилось, что я не выполнила поручение, и просыпалась в холодном поту». В этом заключался организаторский талант А. В. Положий.

Еe всегда любили студенты. Все, кто посещал лекции, помнят, в какой спокойной и рабочей обстановке они проходили. Курсы по морфологии и систематике растений были слишком большими и трудными для самостоятельного изучения вчерашними школьниками. Именно поэтому студенты добросовестно ходили на лекции Антонины Васильевны, старательно конспектируя каждую фразу профессора. А потом сдавали ей экзамены. Вот одно из воспоминаний бывшего студента Ю. А. Манакова: «Антонина Васильевна всегда производила приятное впечатление. Волосы, уложенные в аккуратную прическу, скромное синее платье длиной до пола, с кружевным воротничком и манжетами — именно такой должны помнить ее студенты юбилейного 100?го набора Томского университета. В ней сияло профессорское благородство, которое вместе с естественной женственностью оказывало на студентов почти такое же влияние, как величественная царская особа. Лично я при встрече с Антониной Васильевной, здороваясь, невольно в почтении склонял голову. И по?другому относиться к ней было, по?моему, невозможно.

Боже, как же она любила студентов и доверяла им! Кажется, она совершенно искренне считала, что студенты не способны списывать на экзамене. Она поручала лаборантам с утра запускать на кафедру первую четверку студентов, чтобы те готовились к ответу по выбранным билетам до ее прихода. Неудивительно, что те, кто отвечали первыми, получали в зачетку неизменное «отлично».

Она понимала, что ботаника должна развиваться прежде всего за счет молодежи, их научное взросление будет много быстрее, если использовать все материалы, накопленные в Гербарии. В отличие от Л. П. Сергиевской, она охотно брала учеников, причем, как и В. В. Ревердатто, спектр ботанических исследований, проводимый ими, был весьма разнообразен. А. С . Ревушкин занимался высокогорной флорой Алтая, И. И. Гуреева — систематикой споровых растений, Н. А. Некратова — запасами лекарственных растений, Э. Д. Крапивкина — изучением реликтов Горной Шории.

Всего ею подготовлено 8 докторов и 23 кандидата наук. Ее ученики сейчас определяют развитие ботаники Сибири, являясь ведущими специалистами в разных отраслях ботаники.

Л. П. Сергиевская не думала о преемнике на посту хранителя Гербария. Впрочем, А. В. Положий так же не стремилась на эту должность. В 1964 году она была назначена заведующей кафедрой ботаники, кроме того, с 1965 по 1969 год она была деканом биологопочвенного факультета ТГУ. Одновременно она помогала В. В. Ревердатто организовать лабораторию флоры и растительных ресурсов в новом НИИ биологии и биофизики, открытом в Томске в 1968 году.

Но менялись времена, менялись требования к занимаемым должностям. После смерти Л. П. Сергиевской в Гербарии не осталось ни одного доктора наук. Поэтому у администрации университета не оставалось другого выбора, как к существующим служебным обязанностям Антонины Васильевны добавить еще одну — заведующей Гербарием. Она была его хранителем 32 года, до самой смерти. Сначала это были времена застоя, когда основной задачей было не отстать от исследований, проводимых за «железным занавесом», не впасть в эйфорию приоритетности советской науки, проводить фундаментальные научные исследования на самом высоком ботаническом уровне. Это ее заслуга, что и сейчас томские ботаники всегда востребованы за рубежом.

Л.П. Сергиевская в 60-х годах прошлого века

В самые тяжелые перестроечные и постперестроечные годы, когда рушилось все: наука, образование, культура, она сумела сохранить Гербарий и как научное учреждение университета, и как хранилище бесценной информации, заключающейся в гербарных листах.

А.В. Положий ушла с должности заведующего за полтора года до смерти. Но она продолжала активно работать. Вот как вспоминает об этом последнем периоде И.И. Гуреева: «…она всегда звонила, если не могла прийти в Гербарий и говорила, например: «Сегодня я не приду, болит колено, но я буду работать дома» и потом отчитывалась в том, что сделала».

Сейчас, очевидно, еще не время оценивать вклад А. В. Положий в развитие ботаники, слишком широк спектр ее деятельности, включающей научную, педагогическую, организационную, просветительскую и другую работу. Она описала пятнадцать видов, новых для науки: аконит енисейский — Aconitum jenisseense, астрагал Палибина — Astragal palibinii, астрагал Шумиловой — Astragal schumilovae, остролодочник Бориса — Oxitropis borissoviae, остролодочник хакасский — Oxitropis chakassiensis, лапчатку стройную — Potentilla elegantissima, лапчатку енисейскую — Potentilla jenissejensis, лапчатку Мартьянова — Potentilla martjanovii, лапчатку саянскую — Potentilla sajanensis, прострел Ревердатто — Potentilla reverdattoi, лютик аккемский — Ranunculus akkemensis, родиолу Крылова — Rhodiola krylovii, торуларию Сергиевской — Torularia sergievskiana, веронику Сергиевской — Veronica sergievskiana. Их названия отражают имена многих замечательных томских ботаников и места, в которых были найдены новые виды.

Научные труды А. В. Положий

Ученики также увековечили память А. В. Положий в названиях растений: Н. В. Ревякина — мятлик, В. И. Курбатский — одуванчик, А. С. Ревушкин — веронику.

Вечным памятником для А. В. Положий остается монументальный Гербарий Томского университета, который она сохранила. Она не дала оборваться вечной арабеске ботаники, и сотни новых ниточек, переплетаясь, образуют сплетение ботанических судеб уже в XXI веке.

Одуванчик Положий – Taraxacum polozhiae Kurbatski